Любовная игра. Книга вторая

30

Между ними чувствовалось такое сильное напряжение, что его заметили даже подобострастные слуги на конюшне. Несколько раз Сара ощущала на себе беглый взгляд черных газ, пока ждала, когда ей оседлают лошадь, в то время как его крупный великолепный жеребец, под стать своему хозяину, переступал с ноги на ногу и беспокойно фыркал. Как бы ей хотелось прокатиться верхом на Иль Мальваджио[28] — вероятно, больше заслуживающего кличку Злой № 1! Но в любом случае ей предоставили привилегию самой выбрать себе лошадь, вероятно, потому, что он надеялся на ее позорное падение. Хорошо же — герцога ожидает сюрприз!

— Вы думаете, что сможете взобраться на лошадь, не упав?

Прищуренные темные глаза скользнули по ней с сердитым нетерпением в то время, как одной мускулистой рукой он удерживал своего коня. Он даже не заботился скрыть тот факт, что очень сожалеет о своем приглашении.

— Ружиеро поможет вам сесть; пожалуйста, будьте внимательны и постарайтесь крепко держать вожжи, так же, как делаю это я, — сказал он, растягивая слова, в которых был скрытый язвительный намек, понятный только ей одной. — Вы обнаружите, если вы все еще настаиваете на том, чтобы брать уроки верховой езды, что лошадь очень похожа на женщину и нуждается в том, чтобы ей дали понять, кто ее хозяин. Вы, возможно, пожалеете, что не взяли то спокойное, мирное животное, которое я предлагал вам сначала. Фьяметта — резвая молодая кобыла, которой требуется дисциплина.

— Вам не следует беспокоиться, — сказала Сара, как будто бы она и на самом деле верила в то, что он беспокоится. — Благодаря игре в теннис у меня сильные кисти рук. И, — добавила она сияюще, — Фьяметта такая прелестная малышка каштанового цвета с белой звездой во лбу! Я рада, что ваша страсть к дисциплине не выбила из нее ее задора. Неужели вы действительно любите, чтобы вокруг вас были только покорные особы женского пола?

Ружиеро в этот момент подсадил Сару в седло, избавив ее от несомненно язвительного ответа. То, что она снова сидела верхом на лошади, воодушевило Сару, и на мгновение она забыла о Марко, пока легонько пробовала чувствительность рта своей кобылки, не сразу вспомнив, что надо притворяться новичком.

Сев чуть-чуть более неуклюже, она послала ему лицемерную улыбку.

— Ну, поехали? Я смотрела множество вестернов, честно. И если вы поедете не слишком быстро, я смогу увидеть, как вы это делаете, а потом, уверена в этом, прекрасно справлюсь сама. Я подхватываю вещи на лету, знаете ли!

— Откуда я знаю? Я уверен, что мне еще предстоит многое о вас узнать.

— О, зачем так беспокоиться? Как скучно вам станет, если вы узнаете все, и я буду совсем ручной. Я полагаю, что тогда вы быстро отвернетесь от меня ради новой модели.

— Будет лучше, если вы прекратите болтать глупости и обратите внимание на свою резвую маленькую кобылку и на меня. Конечно, если вы желаете остаться в седле, в которое так стремились попасть. Вам вряд ли понравится, если лошадь сбросит вас до того, как мы проедем двор. Мы можем продолжить нашу интересную беседу позже.

Крупный жеребец был в таком же нетерпении, как и его всадник, он становился на дыбы, гарцевал, косил опасными красными глазами на Фьяметту, которая тут же начала кокетничать, вынуждая Сару принять строгие меры.

— Пожалуйста! — выдохнула она с притворной боязнью, вцепившись в гриву лошади. — Не могли бы вы держать своего ужасного жеребца под контролем? Если бы вы только поехали…

Его взгляд послал ей проклятие, прежде чем он выпалил.

— Очень хорошо, тогда на ваш собственный риск! Andiamo![29]

Иль Мальваджио рванулся вперед, выказывая вспышки раздражения, потребовавшие от Марко предельного внимания. Сара, установившая взаимопонимание с Фьяметтой, блаженно улыбнулась в сторону. Это была свобода — и просторное небо! И ей больше не было дела до того, что он думает, зачем? Раньше или позже он обнаружит, что она играла с ним в шарады, поддерживая умный обман, на который он так легко поддался.

Со двора они выехали на тропу, которая вела к полю для игры в поло. Фьяметта, явно привыкшая к ограничениям, начала с легкого галопа, а затем перешла на галоп по периметру ноля. Сара, наклонившись к ее шее, нашептывала ей нежные подбадривающие слова.

Но тут ее счастливое настроение нарушил стук копыт другой лошади, приближавшейся сзади и скоро ее настигшей; безжалостные сильные пальцы вырвали у нее вожжи и потянули на себя.

Фьяметта заржала от неудовольствия и чуть не выбросила из седла свою всадницу. Сара в бешенстве смахнула упавшие на глаза пряди волос.

— Зачем вы это сделали? — закричала она, не думая. — У нее такой нежный рот, и вы, вероятно, поранили его, вы, дьявол.

— Davvero?[30] — Обманчивая мягкость его голоса сопровождалась опасным испытующим взглядом. — Вы объясните мне попозже, как вам удалось узнать так много о лошадях за столь короткое время, и вы придумаете правдоподобное объяснение, я в этом уверен! Вы смотрели много-много вестернов, разве я не прав? И конечно — я почти забыл, — вы хватаете все на лету с изумительной легкостью!

Он отпустил поводья Фьяметты с характерным поклоном темной головы:

— А теперь, когда я уверен, что ваша лошадь не убежит вместе с вами, продолжим нашу приятную прогулку. У вас будет тогда шанс продемонстрировать свои только что приобретенные навыки, не так ли?

Блестящие дьявольские огоньки в глубине его черных глаз предостерегли ее от ответа на его насмешки. Не теперь — она прекрасно может использовать предложенную им передышку до того, как он решит, что наступило время для смертельного удара.

Сара ждала, немного испуганная, неизбежного момента, когда он отбросит всю притворную вежливость и сдержанность. И тогда, конечно, у нее будет шанс… уничтожить его. И особенно его фамильную честь, которой он так хвастался. Как будет реагировать его обожаемая мачеха, которая была такой хорошей женщиной? И удастся ли ему когда-либо найти для себя подходящую жену; кто согласится принять его запятнанное имя? Ах — сладкая месть! Ей, право, следует чувствовать себя бодрее, только пусть он начнет первым, и тогда она найдет поддержку в своем праведном гневе. А пока — солнечные лучи, теплые и золотые, струятся, как мед, горячий ветер, обвевающий ее лицо, пахнет скошенной травой и ароматным горным кустарником, она движется, и она свободна. Зачем ей думать о неприятных вещах? Зачем в эти минуты вообще о чем-либо думать?

Сара постоянно ощущала присутствие Марко, его злобный жеребец иногда скакал бок о бок с ее лошадью, а иногда мчался впереди с такой скоростью, о которой бедная Фьяметта не могла и мечтать. Сара знала, что он на нее смотрит, но отказывалась встречаться с ним взглядом. Не теперь. Не стоит омрачать конфликтом такой чудесный день. Возможно, что и он чувствует то же самое?

Носясь взад и вперед по всему полю, поросшему травой, они перевели своих лошадей на легкий галоп. Ее волосы упали назад, узел растрепался ветром, и черепаховый гребень висел на шее. Сара автоматически протянула руку, чтобы предотвратить его падение, но ее пальцы были отброшены прочь и чувство беспричинного, дикого ужаса заставило ее задохнуться, едва она почувствовала прикосновение его ноги к своей, когда он наклонился, чтобы подхватить гребень из ее волос.

— Держитесь спокойно! Не надо прыгать, как испуганная кошка!

Его прикосновение к ее затылку было теплым и продолжительным, пока он умышленно долго выпутывал гребень из густых волос, обвившихся вокруг него.

— Это… вы не…

— Красивый гребень, и вы могли его потерять. Но мне ваши волосы так больше нравятся…

Марко провел по ним пальцами, распуская их, шпильки полетели во все стороны, но он проигнорировал возмущенное восклицание Сары.

— Они стали прекрасны теперь, когда вы позволили сойти этому безобразному перманенту.

Фьяметту стало трудно удерживать, что отвлекло ее внимание, поэтому ей удалось лишь бросить ему холодно-саркастически:

— Grazie! Я польщена, что вы это заметили!

— Prego!

Она наконец взглянула на него, чтобы заметить слегка кривую улыбку, которую она так хорошо знала. И вместо того чтобы отдать ей гребень, он положил его себе в карман, негодяй!

Он, казалось, напряженно изучал ее от стройных, обтянутых джинсами ног до красной рубашки, которая теперь еще теснее облегала ее потное тело, и его взгляд внезапно заставил ее почувствовать смущение и неловкость. Черт его побери — пусть его черная дьявольская душа катится прямо в ад! Почему его взгляд всегда гипнотизировал ее, но ничего, одно резкое слово снова установит между ними безопасную дистанцию!

Именно так он и заговорил, чтобы прервать внезапное, странно напряженное молчание:

— Поскольку вы, кажется, вполне способны управлять Фьяметтой без моей помощи, я думаю, мы можем поехать дальше…

Его темные глаза задержались на ее непокрытой голове, он поморщился, и снова с неодобрением посмотрел на нее. Его голос был сух.

— Я заметил, вы не носите шляпу, а наше сардинское солнце гораздо горячее, чем вам, иностранцам, кажется… Вероятно…

— О, пожалуйста! — Благодаря небо за то, что дыхание больше не прерывается, Сара страстно наклонилась вперед, забыв свою гордость. — Пожалуйста, я… я привыкла находиться с непокрытой головой под тропическим солнцем, и я люблю ездить верхом. И лошади еще совсем свежие — разве мы не можем ехать?

Совершенно чуждым ему жестом Марко провел пальцами по растрепавшимся на ветру черным волосам, все еще морщась от раздражения. Почему, черт возьми, он поддался внезапному импульсу взять ее с собой в горы? И это после того, как маленькая обманщица довела его до белого каления! А теперь она, широко раскрыв зеленые глаза, в которых не было ни ненависти, ни ярости и которые светились ожиданием, умоляла его, как маленький ребенок, просящий лакомство. Что ему с ней делать?

Немного помолчав, он коротко кивнул ей и направил свою лошадь вперед.

— Очень хорошо. Но если вы получите солнечный удар, помните, что ответственность лежит на вас. И поскольку вы, кажется, много знаете о лошадях, старайтесь не слишком отставать от меня. Некоторые из тропинок очень узкие и идут в разных направлениях, так что тут легко заблудиться.

Покорно следуя за ним (на расстоянии предписанных десяти шагов, подумала она в бешенстве), Сара поборола искушение саркастически ответить ему и довольствовалась тем, что прикусила язык. Не величаво, но тем не менее достойно. Какой на редкость невыносимый тип! Разве сможет нормальная женщина быть замужем за ним, с его повелительными замашками, язвительным острым языком и напыщенным высокомерием!.. Мысленно заставив себя встряхнуться, Сара внимательно посмотрела на широкие плечи впереди себя. Какое ей дело до того, на ком он женится? Она и думать о нем забудет, как только покинет его.

Надо наслаждаться окружающим пейзажем думала Сара, следуя за ним по лесной тропе, которая внезапно привела их к каменной хижине… Двое мужчин, опираясь руками на пистолеты, развалясь, сидели там на деревянных стульях, но они не спали, как подумала вначале Сара.

Полицейские и грабители, с недоверием подумала она. Знаменитая мафия. Может, ей завизжать, но тогда они запросто пристрелят ее? Она, должно быть, издала какой-то приглушенный звук, который он услышал своим звериным слухом, после чего повернулся в седле, чтобы косо посмотреть на нее.

— Что вы сказали?

— Я… я, право, ничего не сказала! — пробормотала Сара. Она не могла произнести этого вслух. Поймав его скептический взгляд, она быстро добавила: — Я только… кашлянула. Пыль, мне кажется… но теперь все в порядке. — Ее голос окреп, когда она поняла, что мужчины знают Марко. Они тоже называли его «герцог». Вероятно, он был главой местного отделения мафии, как крестный отец.

Сара надеялась, что ни одна из ее мыслей слишком явно не отразилась на лице, пока он внимательно смотрел на нее, прежде чем повернулся к мужчинам.

— Вы можете оставаться на лошади, — бросил он ей через плечо, легко соскочил со своего коня и шепнул слово команды в настороженное ухо жеребца, после чего крупная лошадь застыла на месте, как привязанная.

Опять приказы, подумала возмущенно Сара, хотя тоже послушалась. Марко проворчал ей:

— Я ненадолго, — и исчез в хижине с одним из мужчин, оставив другого, без сомнения, приглядывать за ней. Возмущение усилилось, и она закусила губу. Неужели он думает, что она попытается сбежать с его лошадью? Ха! Она не такая дура, как он воображает, и прекрасно понимает, что заблудится, не зная дороги. Ее слегка раздражало, что смуглый, грозный на вид мужчина с пистолетом в черной кожаной кобуре стоял в нескольких шагах от нее и… наблюдал за ней. Как будто она была опасным преступником.

А затем, окончательно перепугавшись, она увидела, как Марко вышел из хижины в портупее с кобурой, где находился внушительных размеров пистолет. Его белая рубашка была расстегнута на груди, черные, как ночь, волосы растрепались, и пряди их падали на лоб. Он выглядел… он выглядел так, словно пришел из другого столетия или сошел со страниц книги про грабителей, наемников и разбойников-баронов. Он был таким же опасным, таким же безжалостным, беспринципным и жестоким. Она слегка вздрогнула от смешанного чувства страха и восхищения. Те же чувства, наверное, она испытала бы, если бы столкнулась с настоящим волком — стремление бежать со скоростью ветра, не осмеливаясь оглянуться назад, и одновременно желание застыть от страха на месте, не в силах оторвать взгляд от первобытного, рычащего зверя, глядящего на нее.

— Ну — что с вами теперь случилось? — Его голос был почти медовым, когда он мельком взглянул на нее перед тем, как сесть на лошадь. — Пистолет вас не пугает?

— Конечно нет! — выпалила Сара, сердясь на то, что позволила себе предаться диким фантазиям. — То… что вы носите пистолет, делает вас похожим на бандита.

— К несчастью, по этой причине я и ношу пистолет, когда отправляюсь верхом по горным тропам. В наши дни надо быть предусмотрительным. Поэтому я и нанимаю так много охранников. Я их разместил повсюду.

Это последнее многозначительное замечание предназначалось для нее, догадалась Сара и не удержалась от вопроса, заданного с лицемерным, искренне заинтересованным взглядом:

— О, в самом деле? А вы их размещаете в помещениях или под открытым небом?

Взгляд прищуренных глаз, который он бросил на нее через плечо, был предостерегающим.

— И так, и так, если понадобится. А теперь, если вы последуете за мной, не теряя времени на бесцельные вопросы…