Любовное наваждение

14

Джэн не помнила, как они покинули бар. У нее осталось только смутное ощущение, что вроде бы ей удалось с честью выпутаться из щекотливой ситуации, не опозорив ни себя, ни Дуга. Она пробормотала что-то о том, что совсем недавно купила фирму и пока еще исследует разные возможности и продажа фирмы — только одна из них. Она ничего не обещала Сибил — даже дать знать, если все-таки решит продать фирму.

Всю дорогу Джэн сдерживала свои эмоции и взорвалась лишь тогда, когда за ними закрылась дверь гостиничного номера.

— Какое ты имел право говорить ей, что «Амур графикс» выставлена на продажу? — гневно обвиняла она Дуга, снимая через голову подаренную им толстовку. Бросив ее на диван, она решительным движением достала из шкафа чемодан.

Дуг остановил ее, обняв за плечи.

— Разве ты не говорила мне только вчера, что…

Джэн стряхнула его руки.

— Клиффорд был прав, не так ли? — сказала она. — Я пыталась поставить под сомнение его слова, но пьяный старина Клифф попал в самую точку.

— О чем ты говоришь? — Дуг немного повысил голос, но в тоне его нельзя было расслышать ничего, кроме удивления.

Джэн срывала с вешалок вещи — красное платье, сарафан, в котором прилетела, еще один наряд, которым собиралась поразить Дуга сегодня вечером.

— О том плане, который разработали вы с Джейсоном. Каждый должен получить по своей богатой наследнице.

Лицо и шея Дуга медленно залились краской:

— Клифф сказал тебе это?

Джэн видела, как он краснеет. Наверное, от ярости, что она разоблачила его.

— Черт побери! — воскликнул Дуг. — И ты поверила ему?

— Он мой друг. Ты хочешь сказать, что он лгал?

Джэн стала вдруг абсолютно спокойной. Дуг предпочел бы видеть ее в ярости, но она не доставит ему такого удовольствия, как бы больно ей ни было.

— И да, и нет. Но все совсем не так, как ты думаешь, Джэн.

— Все всегда не так, как я думаю, — произнесла Джэн, открывая чемодан и начиная складывать одежду.

— Я защищал тебя.

— Правда? — в голосе Джэн звучал теперь настоящий лед.

— Джэнел, — Дуг коснулся ее плеча.

— Пожалуйста, не трогай меня.

— Я люблю тебя, — сказал Дуг, убирая руку.

— Будь хоть раз честным, Дуг. Ты любишь не меня, а деньги дяди Саймона. — Джэн захлопнула крышку, повесила на плечо огромную дорожную сумку, взяла чемодан с кровати. — Спасибо за приятное путешествие. Вчерашний день и вечер я запомню на всю жизнь. И все же, думаю, будет лучше, если ты не станешь больше пытаться увидеться со мной, Дуг.

Резко повернувшись к нему спиной, Джэн вышла из номера и, скорее всего, навсегда исчезла из его жизни.

Джэн гордилась своим поведением. Она даже не плакала, спускаясь на лифте, и оставалась такой же спокойной в такси по дороге в аэропорт. И даже в самолете нашла в себе силы притвориться, что внимательно разглядывает принесенный стюардессой журнал. Никто наверняка не понял, что она перелистывает страницы, не видя ни единого слова.

Ей повезло, и она сразу купила билет на самолет, хотя и без места. До вылета оставался час. Джэн позвонила родителям, решив, что полетит в Индианаполис, хотя для этого ей придется дважды пересаживаться с самолета на самолет. Ей не хотелось возвращаться в Ричмонд. Только не сейчас. А, может быть, и вообще никогда.

— Дорогая, как я рада тебя видеть, — воскликнула миссис Ингрэм, встречавшая дочь в муниципальном аэропорту Уэйр Кук. — Но выглядишь ты ужасно.

— Это потому, что я не спала всю ночь.

— Я говорю не об этом, дорогая. Тут дело явно не в бессоннице. Как его зовут?

И тут Джэн наконец не выдержала. Она проплакала всю дорогу до дома родителей. Отец Джэн позвонил Джейсону Холлоуэю и попросил его заехать в «Амур графикс», чтобы сменить сообщение на автоответчике и повесить на дверях табличку, что фирма закрыта в связи с болезнью хозяина.

К концу недели Джэн успокоилась настолько, чтобы вернуться в Ричмонд и начать новую жизнь в качестве единственного сотрудника собственной фирмы. Она старалась не встречаться со старыми друзьями и очень жалела, что на свете, видимо, не существует способа избавиться от общества Шарлотты Пенн.

Шарлотта давно поджидала появления Джэнел в мастерской. Однажды утром, придя на работу, Джэн обнаружила ее сидящей в офисе прямо на письменном столе. Шарлотта пыталась заговорить до смерти миссис Файн. На ней была тонкая шифоновая юбка, вздымавшаяся при каждом движении.

Джэн давно заметила, что, хотя Шарлотта все время советовала ей одеваться в строгие костюмы деловой женщины, сама она явно не придерживалась этого стиля. Она предпочитала изображать этакую фею, постоянно надевая тонкие прозрачные платьица, которые больше подходили для легкомысленных вечеринок, чем для деловых свиданий.

— Джэн, дорогуша! — промурлыкала Шарлотта. — Наконец-то я тебя застала. Когда ты не ответила на мое приглашение на небольшую вечеринку по поводу новоселья, я сразу поняла, что дело нечисто. Ты такая бледная. Все еще не оправилась от гриппа? Джейсон сказал мне, что ты больна.

Так, значит, отец сказал Джейсону, что у нее грипп. Неужели не мог придумать что-нибудь более длительное или более заразное? Ну, хотя бы корь — все что угодно, только бы особы вроде Шарлотты Пенн держались от нее подальше.

— Я сразу поняла, — продолжала Шарлотта, — что ты, наверное, получила мое приглашение, когда была очень больна, и не смогла ответить. Поэтому я пришла напомнить тебе, что вечеринка состоится завтра. Около восьми. Обязательно надень то чудесное красное платье, которое мы тебе купили. Подарки необязательны — достаточно того, что ты доставишь нам удовольствие увидеть тебя. Я так хочу, чтобы все увидели мой дом. Картины Джейсона так оживили его! Не пройдет и года, как он обязательно станет знаменитым.

Джэн старалась не вслушиваться в щебетание Шарлотты. Ее совершенно не интересовало, какой чудесной стала жизнь романистки с тех пор, как в ней появился Джейсон. В то время, как ее жизнь рушилась на глазах, все остальные поживали вовсе неплохо. Даже тетушка Беатрис объявила о своем решении выйти замуж за Уолтера. Между тем дела в «Амур графикс» шли с каждым днем все хуже и хуже. Клиенты, которые много лет пользовались услугами Ллойда, теперь находили другие фирмы.

И их трудно было в этом обвинить. Ведь Джэн работала практически одна. Она не могла быть одновременно торговым представителем, иллюстратором, машинисткой и художником по макетам. И дело было не только в сроках. Джэнел не хотелось заниматься каждым из этих дел в отдельности, не то что всеми вместе.

Завещание Саймона вступило, наконец, в силу. Джэн перевела необходимую сумму на счет Ллойда и Сэнди, внесла десять тысяч на счет фирмы, чтобы покрыть текущие расходы, такие как плата за аренду и зарплата миссис Файн. Бухгалтер предупредил ее, что плата за заказы, которые они доделывали вместе с Дугом, уже иссякла, так что к концу лета ей снова придется пополнять казну фирмы за счет собственных средств.

И, что хуже всего, прошло уже два месяца с тех пор, как Джэн в последний раз имела возможность заняться своими поделками. И месяц с тех пор, как она виделась в последний раз с Джейсоном, Клиффордом и Энджи.

Джэн старалась не считать дни, прошедшие с того момента, как она покинула номер отеля в Сан-Франциско, навсегда расставшись с Дугласом Маклеодом.

— Я принесла тебе карту, на которой отмечено месторасположение дома, — сказала Шарлотта, лучезарно улыбаясь Джэн и миссис Файн одновременно. Она слезла со стола. — А теперь я должна лететь, дорогуша. Постарайся успеть вовремя. Там будут люди, с которыми я очень хочу тебя познакомить.

Джэн молча выругалась и отправилась в мастерскую. Надо было работать над проектами немногих оставшихся у «Амур графикс» клиентов.

В последнее время ей почему-то расхотелось называть свою фирму «Л'Амур».

Дом Шарлотты был помпезной подделкой под стиль «тюдор». Он стоял в стороне от дороги среди массивных старых дубов.

Вокруг лужайки росли кусты тутовника, а на клумбах, находившихся возле входа в дом и в небольшом садике, разбитом в углу участка, красовались разные сорта роз.

С дороги видны были только ворота, находящиеся по обе стороны подковообразного подъездного пути. Но Джэн сразу поняла, куда ей поворачивать, по обилию направлявшихся к воротам дорогих машин.

Было немного странно ехать на вечеринку одной. Но Джэн не хотелось звонить Клиффорду и спрашивать, не согласится ли он пойти вместе с ней. Он предпочитал жить, черпая средства из кармана Шарлотты Пенн, и бросил Джэн в трудную минуту, когда ей так требовалась его помощь в «Амур графикс». Хотя, надо отдать ему должное, он первый открыл Джэнел глаза на вероломство Дуга.

Но тем не менее Джэн не могла больше считать Клиффорда одним из своих друзей.

И остальных, разумеется, тоже. Джэн чувствовала, что они избегают ее, еще до того, как все предали ее окончательно. А ведь она воплотила в жизнь их общие мечты — выкупила у Ллойда фирму. Тем не менее друзья отвернулись от нее.

Что ж, пусть будет так. Она обойдется и без них. Как только Джэнел решит, что хочет делать дальше, она, скорее всего, вообще уедет из Ричмонда. Единственное, что привязывает ее теперь к городку, — это «Амур графикс».

Джэн повернула свой «олдсмобиль» вслед за черным «роллс-ройсом» и вскоре подъехала к входу в дом. Лакей в ливрее открыл дверцу ее автомобиля. Стараясь изо всех сил сделать вид, что ей привычно подобное обращение, Джэн вышла из машины, шурша красной тканью платья. Она слегка покачивалась на высоких каблуках. Лакей проводил ее к входу, поддерживая под локоть, оглядев ее от туфель и черных чулок до обнаженных плеч. Вокруг шеи Джэнел лежала золотая цепь, в ушах покачивались навязанные Шарлоттой сережки. Она слегка нарумянила щеки и подкрасила глаза. А также, вылив на голову тонну мусса для укладки, привела в относительный порядок свои непослушные кудряшки. Когда-то она чувствовала себя такой красивой в этом платье, а сейчас Джэн больше всего хотелось прислониться к фонарному столбу и не делать больше ни шага. Ей не стоило приезжать на вечеринку Шарлотты.

— Расслабьтесь, — посоветовал ей лакей. Джэн отметила про себя, что ему, должно быть, не более восемнадцати лет.

— Спасибо за совет, — пробормотала она.

— Нет проблем, — Джэн почти слышала, как он мысленно добавляет «крошка».

Вручив Джэнел гостевую карточку, лакей сел за руль ее машины и повел ее куда-то в глубь дубовой рощи.

Джэн расправила плечи и шагнула к распахнутой двери. На пороге стояла сияющая Шарлотта Пенн. Ее белокурые волосы были высоко взбиты и украшены заколками с бриллиантами. Бриллианты сверкали также на брошке, которая скрепляла на плече ее воздушное платье, напоминавшее греческую тунику. Платье было легким, как и все вещи из гардероба Шарлотты, но только на этот раз его нежный кремовый цвет совершенно не подходил к цвету ее лица. Зато платье очень шло к световой гамме висевшей за спиной Лотти огромной картины. Очевидно, Шарлотта пыталась создать иллюзию, будто только что сошла с холста.

Джэн тут же оказалась в ее объятиях, задыхаясь от тяжелого запаха духов Шарлотты. Та едва коснулась щекой щеки Джэн и тут же передала ее старику с выцветшими белокурыми волосами, которого представила как своего отца. Чарльз Пенн отвел Джэнел в гостиную и вернулся к дочери, чтобы принять с рук на руки следующего гостя.

Интересно, если бы она не пришла, — заметил бы кто-нибудь ее отсутствие?

Джэн бродила по комнатам, растерянно глядя на картины, с которыми была знакома уже несколько лет. Она даже позировала для некоторых из них, хотя, конечно, ее невозможно было узнать на холсте. Джейс рисовал собирающую цветы Джэнел, установив мольберт во дворе ее дома. Он пытался тогда писать под импрессионистов и мечтал создать настоящий шедевр. Хотя, по мнению Джэн, это вполне ему удалось, сам художник был недоволен своим произведением. Впрочем, Джейсон всегда бывал недоволен законченной работой. Он стремился к совершенству и никогда не умел разглядеть размах и магнетизм собственных работ.

В комнате, где стояла стойка бара, Джэн увидела оригиналы обложек к книгам Шарлотты Пенн. Она старалась изо всех сил не смотреть на них, не вспоминать о том, как позировала вместе с Дугом для обложки романа про Афродиту и Старка. Не успела она отвернуться от висящих на стене полотен, как кто-то схватил ее сзади за руку.

— Джэнни! — раздался над ухом знакомый голос. — Неужели это действительно ты?

Джэн изобразила на лице улыбку:

— Здравствуй, Клифф. Нет, думаю, это не я. Как продвигается работа над сценарием?

— Чудесно, чудесно, — Клифф держал в одной руке стакан. Судя по исходившему от него запаху, в стакане плескался бурбон. Что ж, по крайней мере, сейчас от него не пахло этой ужасной жвачкой. — И что ты думаешь обо всем этом? — Он обвел рукой комнату, чуть не расплескав содержимое стакана.

— Очень интересно, — ответила Джэн. — Но я еще мало что видела — я только приехала.

— О, тогда позволь мне быть твоим экскурсоводом. — Клифф снова развернул Джэнел лицом к иллюстрациям для обложек. — Ты ведь не видела последнюю, к «Последней границе страсти», не так ли?

Джэн дала понять, что ей это неинтересно, но Клифф никак не прореагировал на ее замечание. Тогда, собрав все свое мужество, Джэн заставила себя поднять голову и взглянуть на картину.

Хотя они с Дугом не позировали для второй обложки, Джейсон снова наградил героев их лицами. Что ж, это имело смысл — ведь в обеих книгах действовали одни и те же герои. На второй обложке Старк Сэвидж лежал на спине, а Афродита Картрайт наклонилась над ним. Ее длинные белокурые волосы касались плеча Старка. Лиф ее платья был немного распущен, приоткрывая пышную грудь, к которой тянулась рука Старка.

Но самым ужасным было выражение лица Афродиты, так напоминавшего ее собственное. Она буквально сгорала от страсти, если Джэнел что-то понимала в таких вещах. А с недавних пор она начала это понимать. Точно такое же выражение видела она в глазах собственного отражения в зеркале отеля «Хайэтт ридженси».

— Здорово, правда? — сказал Клифф.

— Мне больше нравятся другие работы Джейсона, — возразила Джэнел.

— Тогда покажи мне, какие. Но сначала я добуду тебе что-нибудь выпить.

Джэн попросила бармена приготовить ей какой-нибудь коктейль без алкоголя — она не пила за рулем. А уж вернувшись домой, она выпьет как следует и постарается забыть этот ужасный вечер.

Чтобы избавиться от навязчивой болтовни пьяного Клиффорда, Дуг поспешил к винтовой лестнице, ведущей в библиотеку. И оказался лицом к лицу с одной из самых бездарных картин Джейсона. По мнению Дуга, Холлоуэю не следовало писать, подражая импрессионистам. Впрочем, он с самого начала относился к таланту Джейсона Холлоуэя гораздо щепетильнее его самого. Он был более требовательным зрителем, чем все остальные, возможно, отчасти и потому, что всегда завидовал таланту Джейсона.

Дуг прошел по коридору второго этажа, ведущему в большой зал. Там внимание его вдруг привлекла одна картина. Однако на этот раз вовсе не очарование картины заставило его замедлить шаг, а то, что было на ней изображено.

Джэн.

Дуг сразу понял, что это она. И не только потому, что узнал виднеющийся на заднем плане дом Джэнел. Он сразу узнал ее фигуру, то, как она склонила набок голову, как разлетаются на ветру ее черные кудряшки. Девушка на картине стояла вполоборота, и черты лица ее были чуть размыты. Она держала в руках букет из полевых цветов на длинных стебельках так нежно, словно маленького ребенка. Если не знать, где и с кого писалась эта картина, вполне можно было решить, что девушка действительно держит на руках ребенка.

Джэн.

Он все еще не мог забыть холодной ярости, светившейся в ее глазах.

После того, как Джэн оставила его в полной растерянности стоять посреди номера в отеле в Сан-Франциско, Дуг много раз мысленно посылал ее ко всем чертям, пытался убедить себя, что испытывает облегчение от того, что их отношения прекратились. Хорошо, что он не успел сделать из себя полного идиота, снова предложив ей руку и сердце.

Что же он сделал дальше? Прежде всего спустился в бар и попытался заглушить горе алкоголем. Наутро, несмотря на сильную головную боль, он заставил себя все же посетить все места, куда они собирались пойти с Джэнел. А поздно вечером сел на самолет, постоянно ощущая рядом пустое место, на котором должна была сидеть Джэнел.

Интересно, пришла ли она на «маленькую вечеринку» Шарлотты?

Дуг вышел из зала и стал искать лестницу, по которой можно спуститься вниз и покинуть этот ужасный дом. Среди картин Джейсона он испытывал что-то вроде клаустрофобии. Так было и раньше, в доме Холлоуэя, но там почти все они стояли хотя бы повернутыми к стене.

Однако для того, чтобы найти путь к отступлению, ему пришлось обойти почти все комнаты второго этажа. Он сразу отказался от идеи спуститься по главной лестнице. Ведь так он наверняка столкнулся бы с Шарлоттой, Клиффом или — что еще хуже — с Джэн.

На втором этаже была небольшая гостиная, гардеробная с ванной и спальня. В каждой комнате висели на всех стенах полотна Джейсона.

Рядом с гостиной была широкая деревянная площадка, от которой начиналась лестница, ведущая вниз, к пруду, вокруг которого гуляли гости.

Он начал спускаться по ступенькам и чуть не столкнулся с поднимающимся навстречу Джейсоном.

— Маклеод! — воскликнул он. — И давно ты тут бродишь?

— Достаточно давно, — сухо ответил Дуг. — Как необычно, должно быть, видеть собственные работы развешанными по стенам лицом к зрителям.

Джейсон всегда любил поворачивать картины к стене.

Холлоуэй рассмеялся:

— Это идея Лотти, приятель. А как поживаешь ты?

С тех пор, как Джэнел покинула его, настроение Дуга оставалось просто ужасным.

— Мы можем поговорить где-нибудь с глазу на глаз, Джейс? — спросил он.

Холлоуэй немного удивился, но все же махнул рукой, приглашая Дуга следовать за собой.

Как и Дуг, он был одет во фрак, только фрак Джейсона был сшит на заказ, а не куплен в магазине готовой одежды. Лицо Джейсона не выглядело больше таким худым и изможденным, каким привык видеть его Дуг. Похоже, жизнь с Шарлоттой пошла ему на пользу.

Джейсон провел Дуга во внутренний дворик, в который открывались окна одной из комнат, где, однако, было темно. Здесь почти не слышно было шума голосов.

Ночной ветерок едва шевелил занавески. Внутри дома, благодаря исправно работающим кондиционерам, было довольно прохладно, и, возможно, кто-то из любителей теплого воздуха открыл окна, чтобы впустить его в помещение.

Вечер выдался тихим и ясным, а уединенный внутренний дворик вполне подходил для планов Дуга.

— Вот мы и пришли, — сказал Джейсон, оборачиваясь к Дугу. — Так что ты хотел…

Кулак Дугласа врезался ему в челюсть. Джейсон рухнул, как молодое деревце под ударом топора. Он лежал на спине, даже не пытаясь встать.

— И за что же ты меня ударил? — спросил наконец Джейс, коснувшись костяшками пальцев рассеченной губы.

— За то, что ты подумал, будто я такой же расчетливый негодяй, как ты. Большое спасибо, приятель. Из-за тебя я потерял единственную женщину, которая что-то значила в моей жизни.

— Джэнни? — растерянно заморгал Джейсон.

— Да, черт побери, Джэнел! Ведь это ты, сукин сын, сказал Клиффорду, что я охочусь за ее деньгами.

— А разве это не так? — в голосе Джейсона звучало искреннее изумление. Он снова дотронулся до кровоточащей губы.

— Черт побери, Джейс! Вставай, чтобы я смог ударить тебя еще раз. Меня не волнуют деньги Джэн. Пусть купит хоть дюжину рекламных фирм или отдаст все до цента какой-нибудь чертовой благотворительной организации.

Джейсон поднял обе руки.

— Хорошо, хорошо. Мне очень жаль. Я не знал. — Он перевернулся и встал на одно колено. — Так ты действительно любишь ее? — по-прежнему удивленно спросил Джейс.

Дуг подал бывшему приятелю руку, чтобы помочь ему встать на ноги.

— Черт побери, — простонал тот. — Но я действительно не знал.

— Это потому, что ты полный осел, Холлоуэй, — прорычал Дуг.

Руки его по-прежнему были сжаты в кулаки. Он глубоко вздохнул.

— Теперь ты чувствуешь себя лучше? — спросил Джейсон. — Или мне снова упасть?