Любовь и преступная ненависть

Глава 5 Провокационное убийство бет Конли

Было пять минут четвертого, когда Талбот возвратился домой.

В гостиной уже одетая Вики поставила пластинку Гюн Ломбардо. Услышав шум открывающейся двери, она подняла голову.

– Ты нашел ее?

– Нет. Ее нет ни в одном из отелей, а если она остановилась в резиденции Понтеров, то не желает мне открывать.

Вики сняла пластинку.

– Ты хочешь, чтобы я ушла.

– К чему это! Зло уже сделано.

Талбот налил себе виски и посмотрел в окно, поставив ногу на стул.

– И не повторяй мне, что ты огорчена, это такая же ошибка с моей стороны, как и с твоей.

Вики уселась на диван и старательно расправила складки своей желтой юбки.

– Хорошо, но не стоит об этом кричать. К тому же, если бы она была настоящей женой, она бы тебя не покинула.

– Она знала, что Конли невиновен, – Талбот старался убедить Вики.

– Почему это она была так уверена в этом?

– Не знаю.

– А я даже теперь не так-то убеждена в этом.

Талбот повернулся и сел на подоконник. Вики по-прежнему разглаживала складки на юбке.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Может, я и идиотка, так как я лишь подавальщица в клубе, но я обслуживала немало разных жуликов и никогда не слышала, чтобы парень такого сорта, как Эдди Марлоу, пустил себе пулю в лоб, когда у него есть пять тысяч долларов и девушки, с которыми их можно истратить.

– Номера банкнот записаны и их нельзя пустить в обращение.

– Как это записаны?

– Банк сообщил номера большинства украденных банкнот.

– Я не помню, чтобы об этом писали в газетах.

Талбот поставил стакан на подоконник.

– Это действительно так. Ты права. За исключением банка, полиции и людей, непосредственно связанных со мной по службе, никто не знал, что номера известны.

– В таком случае весьма возможно, что миссис Талбот ошибалась, а ты был прав.

– Что ты тут такое придумываешь? Что признание Марлоу было не настоящим и направлено против меня?

– Я не знаю, что ты подразумеваешь под словом "придумываешь", но я много размышляла, пока ты бегал за юбкой своей жены.

– И каков результат твоих размышлений?

– Кто-то до икоты ненавидит тебя. Кто-то не хотел, чтобы ты оставался прокурором.

Талбот встал и терпеливо продолжил разговор.

– Послушай, Вики, ты несешь глупости. Почему кому-то понадобилось причинять мне зло?

– Этого я не знаю.

Талбот опять посмотрел в окно. Облако закрыло луну и неожиданно ночь показалась ему полной угроз.

"Это все нервы, – подумал он. – Меня просто убило то обстоятельство, что Джейн застукала меня с Вики в пикантной ситуации".

Внезапно его обуяли сомнения. В конце концов, у него немало врагов и Люк Эдем среди прочих. И гангстер из Майами, который тщетно пытался обосноваться в городе, завладеть его территорией. И кандидат в прокуроры, предложенный "Таймс", который потерпел фиаско в единоборстве с Талботом.

За исключением очень маленькой кучки людей, никто не знал, что номера банкнот зафиксированы банком. Поэтому Марлоу не должен был испытывать страха... И потом, отыскались лишь пять тысяч долларов, а огромный куш до сих пор находится неведомо у кого.

На лбу Талбота запульсировала вена, и, когда раздался телефонный звонок, он невольно подскочил на месте. Вики безразличным тоном произнесла:

– Вероятно, это она. Иди же. Объясни ей, что это я соблазнила тебя.

Талбот снял трубку.

Голос на другом конце трубки еле слышался, будто их плохо соединили или абонент разговаривал через носовой платок. Невозможно было даже решить, кто говорит – мужчина или женщина.

– Тэд Талбот у телефона.

– Талбот?

– Да. Кто со мной разговаривает?

– Это неважно. Один друг, который дает вам совет. Вас здорово проучили, и если бы я был на вашем месте, то как можно скорее отправился бы к некой Конли. Она попала в очень скверное положение и готова расколоться.

– Что она может сказать?

Талбот еще раз повторил вопрос, но трубку уже повесили. Он взял шляпу и направился к двери. Вики последовала за ним.

– Куда ты идешь? К ней?

– Нет.

Вики дошла с ним до входной двери.

– Тогда я с тобой. Я не желаю оставаться тут одна на несколько часов, потому что сойду с ума от одиночества.

За исключением одного освещенного окна и желтого света фонарей, улица была совершенно темна и безжизненна. Талбот остановил машину несколько дальше от дома, где светилось единственное окно. В первый раз после их отъезда из дома Вики подала голос:

– Чей это дом, Тэд?

– Конли.

– Это миссис Конли звонила тебе?

– Не знаю. Я этого не думаю. Подожди меня здесь.

Талбот вышел из машины, миновал маленькую лужайку и прошел под чахлой пальмой. Оказалось, что свет горел и на кухне и в салоне. Радио или проигрыватель тихо наигрывал какую-то спокойную мелодию. Талбот подошел к двери и позвонил.

Итак, Бет Конли была готова сесть на стол переговоров. Но о чем разговаривать? О Конли? О Марлоу? О пропавших деньгах?

Он вновь надавил на пуговку звонка, но не услышал в доме его звука. Тэд толкнул дверь и она открылась. Он вошел в дом.

– Миссис Конли...

Ни в прихожей, ни в гостиной никого не было. Музыка звучала из портативного радиоприемника. Талбот выключил его и осмотрелся. На низеньком столике стояла бутылка виски и пустой стакан, испачканный губной помадой. Одна из сигарет выпала из пепельницы и тлела на столе. Он затушил ее.

– Миссис Конли...

На кухню вел маленький коридорчик. Позади закрытой двери кто-то открыл воду в умывальнике и хлопнул дверцей холодильника. Тэд вошел туда. На стуле сидела Бет Конли с опущенной головой, ее рука была закинута за спинку стула. Легкий дымок поднимался от сигареты, зажатой между ее пальцами. На Бет было надето домашнее платье с цветами, Талбот подошел к ней поближе.

– Послушайте, миссис Конли, если надо мной подшутили, то я умоляю извинить меня, но мне только что позвонили по телефону...

Он умолк, видя, что она не шевелится, и тихонько дотронулся до ее плеча. Тело, лишившись устойчивого положения, качнулось и медленно сползло на пол. Талбот сделал шаг назад.

– Боже мой!!!

Свет внезапно погас и он почувствовал позади себя какое-то движение. И в тот же миг ему на голову опустился тяжелый предмет...

... У него раскалывался от боли череп. Во рту пересохло и он задыхался. Некоторое время Тэд оставался недвижим с закрытыми глазами, стараясь сориентироваться, затем он сел и открыл глаза. Кто-то притащил его в комнату Бет Конли. Русая красавица лежала на смятой постели со скрещенными на груди руками. Талбот дотронулся до ее обнаженной ноги.

– Миссис Конли...

Она неподвижно смотрела в потолок.

В соседней комнате послышался какой-то треск. Талбот постарался сесть и обнаружил, что у него не шевелится левая рука. Более того, его раздели: сейчас он был таким же голым, как и Бет Конли.

Его брюки свисали со спинки кровати, рубашка валялась на полу, скомканная, вместе с ботинками и носками. Сцену оформили великолепно.

Тэд взглянул на Бет: она действительно была очаровательна.

Но мертвые не занимаются любовью.

Из ванной комнаты проникало немного света. Талбот, шатаясь, прошел туда и взглянул в зеркало на аптечном шкафчике. Он плохо видел, все плыло как в тумане. Его левое ухо было измазано помадой, такие же пятна красовались на его щеках. Он пустил воду, чтобы умыться, но выяснилось, что это не помада, а кровь. Четыре царапины шли от его виска до подбородка: можно было подумать, что его царапали женские ногти. Его плечо также было окровавлено. Тэд дотронулся до раны и невольно застонал. Это оказалось маленькое отверстие величиной с горошину, и характер этой дырочки наводил на мысль, что она сделана маленьким автоматическим револьвером, отделанным перламутром, которым накануне угрожала ему Бет Конли.

Талбот задыхался.

В ванной комнате было еще жарче, чем в спальне. Он вернулся к постели. На полу валялась пустая бутылка из-под виски. Когда Тэд натягивал брюки, его внимание привлек шум на кухне. От открыл туда дверь и буквально задохнулся от дыма. Открытая им дверь ускорила распространение огня. В отдалении Талбот услышал слабое завывание сирены.

Талбот захлопнул дверь и постарался открыть окно. Оно было закрыто железным ставнем, который отпирался специальной ручкой. Но кто-то унес ее. Даже если бы Тэд разбил стекло, отверстие оказалось бы слишком маленьким, чтобы он смог в него вылезти.

Тэд взглянул в прихожую. Там уже бушевало пламя, пожирая ковер в гостиной. Оно перекинулось на занавески, которые запылали, подобно факелам.

Талбот намочил махровое полотенце, завязал себе рот и нос я вернулся к кровати. Тэд не имел права оставлять Бет Конли в этом крематории. Она слишком пострадала из-за него, а потом, если тело останется в огне, исчезнут все следы насильственной смерти.

С огромным трудом он одной рукой поднял труп и перекинул его через плечо. Простыня, в которую Тэд завернул Бет Конли, зацепилась за стул и сползла с нее, как кожура с банана.

В холле дым был еще плотней. Из кухни послышался громкий треск, словно обрушился потолок. Завывание сирен раздалось совсем близко, потом смолкло. Перед домом закричали люди.

Входная дверь оказалась запертой на ключ. Талбот попытался переменить положение своей страшной ноши, но так как он был весь мокрый от пота, то почти выронил труп. Ему удалось снова подхватить Бет, и он начал шарить возле замка. Наконец дверь отворилась, и Талбот, шатаясь, вышел на веранду, глубоко дыша и почти потеряв сознание.

Какой-то мужчина закричал:

– На веранде кто-то есть!

Секунду спустя Талбота окружили люди. С прерывающимся дыханием, почти падая, он прошел еще несколько шагов и положил Бет на одну из садовых скамеек посредине лужайки. Когда он выпрямился, пламя уже охватило весь дом. Тэд посмотрел на окружающие его лица.

На него с нездоровым любопытством уставился лейтенант Келлер. Позади него с подавленным видом стоял Харман. Пожарные приступили к тушению. Послышались команды, раздалось шипение воды.

Талбот снова взглянул на Келлера: Тэд всегда не выносил этого полицейского. Келлер был толст и маленького роста. Два его золотых зуба отражали бушующее пламя. Он ковырял в зубах спичкой. По всей вероятности, Келлер забыл, что его летний костюм давно пора отдать в чистку. Келлера уважали в полиции Сун-сити, в которой он служил уже двадцать два года. Он ездил на работу в старом довоенном "шевроле", но владел еще и "линкольном-капри 54", который держал в гараже на авеню Пальм.

Слова с трудом вырывались из горла Тэда.

– Что вы здесь делаете? – спросил он у Келлера.

Лейтенант передвинул спичку из одного угла рта в другой.

– Я могу задать вам тот же вопрос. Я на дежурстве, начиная с полуночи до восьми утра. Нам позвонили по телефону и сообщили, что слышали стоны женщины, как будто ее кто-то душит. Но я никак не ожидал увидеть здесь вас. Почему вы это сделали, Тэд?

Еще плохо соображая, Талбот спросил:

– Что сделал?

– Убили Бет Конли.

– Что?! Ничего подобного я не совершал. Она была уже мертва, когда я приехал.

Келлер выплюнул разжеванную спичку и заменил ее новой.

– Это только ваше утверждение, а на мой взгляд, вот что произошло. От вас разит виски на двадцать миль. Вы немного порезвились с этой девочкой Конли, и один из вас забыл погасить окурок.

Лейтенант Келлер повернулся к Харману.

– Ответьте мне, господин прокурор, и постарайтесь забыть, что вы лучший друг этого типа. Не помните ли вы, не говорил ли Талбот, что он с удовольствием сделал бы что-нибудь приятное для Бет Конли?

– Естественно, – ответил Харман, – говорил. И вы тоже. Все мужчины моложе шестидесяти лет, когда видели ее в суде, испытывали те же чувства.

Келлер удовлетворенно улыбнулся.

– Отлично! Все может быть. Но нас с вами никто не застал в четыре часа утра с Бет Конли, голой и мертвой, на руках.