Любовь Панка

ГЛАВА 4

У нас с Алексом все шло не очень хорошо.

И под "не очень" я имею в виду, что все шло как бы фантастически, но без всяких положительных сторон, если это имеет смысл.

О, не имеет? Тогда позвольте мне рассказать подробнее.

С того дня, как Алекс научил меня играть на барабанах (вернее, попытался научить), мы с ним встречались еще два раза, причем тайно. Обе встречи были тайными, их организовали по ICQ, не говоря об этом нашим друзьям.

Оба раза инициатором был он, и в обоих случаях он был со мной вроде бы груб, но в то же время странно мил. То есть, он не делал ничего грубого или унизительного, но был далек от романтики. В основном, он относился ко мне как к надоедливой младшей сестре, которой у него никогда не было, которую он терпеть не мог, но за которую готов был получить пулю.

Логично? Да, нет. Для меня это тоже не имело смысла.

Но то, что он относился ко мне странно, меня ничуть не беспокоило. Позвольте мне сказать вам, что беспокоило - он. Он. Не. Поцеловал. Меня.

Он даже не прикоснулся ко мне.

Он даже не пытался прикоснуться ко мне.

Даже случайно, как это делают парни. Он провел пальцами по твоей талии. Прикосновение к твоей спине. Когда мы проходили мимо солончака (единственное, что могли есть наши вегетарианские задницы), он похлопывал друг друга по плечу.

Я не знала, что делать.

С одной стороны, мне казалось, что каждый раз, когда мы оказывались в одной комнате, между нами возникала сильная сексуальная химия. В воздухе витало напряжение, и с каждой минутой, которая проходила без его поцелуя, я все больше понимала, что проведу остаток ночи, крича в подушку.

С другой стороны, я начинала подозревать, что, возможно, я все неправильно поняла. Может быть, Алекс специально подружился со мной. Может быть, я ему не нравлюсь. А может быть, тот факт, что на первом свидании я прямо попросила его не целовать меня дважды, выбил его из колеи, и теперь он думает, что его обделили дружбой.

А может быть, он тратил мое время только для того, чтобы я не встречалась с Райаном. Или, не знаю, может быть, он был геем.

Как видите, я явно не слишком задумывалась над причиной.

Озадаченная до крайности, я была вынуждена проверить свои навыки соблазнения, которые, к сожалению, отсутствовали.

Хуже всего было то, что мне не с кем было поговорить обо всем этом. О том, чтобы ныть Райану, не могло быть и речи - он все еще не знал, что мы с Алексом вообще разговариваем друг с другом, не говоря уже о том, чтобы встречаться. К тому же, я сомневалась, что у него хватит сочувствия, чтобы плюнуть мне в лицо, когда он узнает, что я встречаюсь с его врагом.

Паули, моя лучшая подруга, никогда бы не поняла моего влечения к человеку, который умел заставлять людей плакать и делать громкую музыку о правах животных и анархизме. И хотя у меня была хорошая компания подруг, ни одна из них не была увлечена панк-роком, который меня привлекал.

После третьей тусовки наши с Алексом отношения начали меняться.

Мы с ним стали общаться по ICQ почти каждый день. Дошло до того, что я подумала: ладно, пора поговорить об этом с Райаном. Мы с Алексом, очевидно, были (по крайней мере) друзьями. Вдобавок к чувству вины меня начала одолевать паранойя. Что, если Алекс опередит меня и расскажет ему? У моей влюбленности был эмоциональный потенциал степлера. Он собирался растоптать все сердце Райана и заставить его почувствовать дополнительную боль, просто чтобы поиздеваться.

Я решила, что расскажу Райану в ближайшую неделю, когда представится удобный случай.

В ту среду Алекс спросил, не хочу ли я прийти в субботу на вегетарианский пикник с компанией его друзей. Планировалось провести небольшую демонстрацию, ввязаться в несколько потасовок с полицейскими, попытаться освободить животных из клеток, а затем расслабиться и поиграть в футбол, поедая тофу, который был приправлен специями, как будто это что-то другое.

(Тофу с птицы. Тофу с курицей. Тофу с ножками. Как ни назови, я бесстрастно жевала его).

Я знала, что Райан будет там, и не могла появиться там ни с того ни с сего. Я сказала Алексу, что подумаю об этом, и объяснила, что до сих пор не сказала Райану, что мы с ним друзья.

Разговор проходил следующим образом:

Алекс: В чем проблема? Вы же не встречаетесь.

Я: Да. Нет. Я знаю. Но все равно, он хороший друг.

Алекс: Хороший друг, который хочет тебя трахнуть.

Я: Тем не менее, хороший друг.

Алекс: Я могу ему сказать. Это неважно.

Я: Не говори ему.

Алекс: Ты мне не доверяешь?

Я: Ни капельки.

Я: Даже за сахарную вату. Я скажу ему.

Алекс: Только если ты не будешь отказывать себе во всем из-за него. Этот пикник очень важен. Мы все должны держаться вместе.

Он говорил о веганах, о людях, которые борются за дело. Честно говоря, мне было не до этих рассуждений. Я заснула на десяти страницах "Капитала" Карла Маркса, когда Алекс дал мне книгу. Я все еще надеялась, что он перерастет идею анархизма. Алекс, а не Карл. Для Карла, наверное, уже слишком поздно. Но у Алекса еще был шанс спрыгнуть с корабля.

Я: Да. Я знаю.

Алекс: Скажи ему завтра.

Я вышла из системы. Четверг наступил и прошел. Я общалась с Райаном, когда была в школе, и после школы тоже. Мы пошли в "Хобби Лобби", чтобы купить принадлежности для рисования. Как я ни старалась, я не могла найти подходящего случая, чтобы сказать: «Кстати, я, наверное, в какой-то момент потеряю девственность с твоим злейшим соперником, и, что тоже ни к чему, мы все вместе собираемся тусоваться в субботу. Мне надеть футболку Anti-Flag или Sex Pistols?»

Я была трусом, и я это знала. Более того, я была растерянным и немного горьким трусом. Я знала, что Райан собирается пойти на этот вегетарианский пикник. Почему он не пригласил меня? Он рассказывал мне о своих друзьях, о своей группе, о своей жизни, день за днем. Почему он не захотел включить меня в свои планы? Привлечь меня в сообщество, частью которого я явно хотела стать?

В пятницу вечером я зашла в ICQ и обнаружила сообщение от Алекса.

Алекс: Ты ему сказала?

Я: Нет.

Алекс: ?

Я: Не знаю. Может, нам просто... не стоит? Я имею в виду, что я не очень люблю прогулки на свежем воздухе. А свежескошенная трава, на мой взгляд, ужасно пахнет. Думаю, я откажусь от пикника.

Алекс: Ты, наверное, издеваешься.

Я: ...

Алекс: Ты слабачка.

Ну, ты все еще не поцеловал меня, придурок, так что, думаю, надо знать одного, чтобы знать другого.

Конечно, у меня не хватило яичников, чтобы сказать ему об этом.

И я не могла сказать ему, о чем я действительно думала - о том, что какая-то часть меня все еще выжидала, пока мне не удастся распутать, кем же мы с Алексом на самом деле являемся. Друзья? Будущая пара? Ни то, ни другое?

Алекс: Скажи ему.

Я: Нет. И не вздумай говорить ему сам.

Алекс собирался растоптать сердце Райана и сделать из этого шоу. Он мог быть в меру милым со мной, но со всеми остальными он был безжалостен, и я это знала.

Алекс не написал мне ответ.

Он вышел из системы, не попрощавшись.

***

На следующий день у меня было поганое настроение.

Неужели я потеряла Алекса из-за того, что не смогла найти в себе силы сказать Райану, что встречаюсь с ним? Я ничем не была обязана Райану. Но, как и многих девушек моего возраста, мысль о том, что я могу кого-то подвести, пугала, если не сказать травмировала.

Я хотела быть хорошей для всех и нравиться всем.

Если не считать того, что Райан сидел слишком близко ко мне и иногда смотрел на меня так, будто хотел поцеловать, он был действительно хорошим другом. Эмоционально поддерживал и ободрял.

В пятницу днем я вышла из школы и направилась в спортзал, запивая вегетарианский протеиновый коктейль, который купила мне мама и который по вкусу напоминал несвежий пердеж. Я застыла на месте, как только вышла за ворота своей школы.

Внедорожник Volvo.

Блестящий, пригородный и заполненный великолепным викингом, который сидел за рулем и барабанил по нему одной рукой - его фирменное движение у-меня-нет-времени-на-это.

Черт. Дерьмо. Черт.

Я размеренными шагами направилась к внедорожнику, выпрямив позвоночник и мысленно оценивая, как я выгляжу. Я подняла руку, чтобы понюхать подмышку.

В тот день я переоделась в спортивную одежду, поэтому на мне была белая майка и розовые шорты. Еще у меня была симпатичная косичка и блестящие тени для глаз. Не самое лучшее воплощение панк-рока. Я начала потеть. Казалось, что он собирается поймать меня на измене, а мы даже не были вместе.

Я выглядела милой и веселой.

Полная противоположность всему, что он олицетворял.

Он должен был заметить, что я притворяюсь. Обычная девушка, с обычной одеждой и стремлением однажды стать обладательницей пресса Бритни Спирс.

Алекс заметил меня и опустил пассажирское окно. На его лице была маска ледяного безразличия. Со мной что-то не так, потому что его ошеломляющий стоицизм при виде меня возбуждал меня.

Он смотрел прямо мимо меня. Сквозь меня. Как будто меня и не существовало.

Может быть, я призрак?

Я остановилась перед его машиной.

— Что ты здесь делаешь? — потребовала я, сложив руки на груди.

Он посмотрел на меня так, будто только что понял, что я жива, и не был в восторге от этого.

— Что ты делаешь в моей школе? — повторила я.

— Забираю Райана на репетицию. Какого хрена мне еще здесь делать, маленькая подружка? — Он уставился на меня так, будто мы никогда не общались. Как будто он меня даже не знал. Как будто я была каким-то преследователем. И он использовал унизительное прозвище с того дня на демонстрации.

Я открыла рот, чтобы что-то сказать, когда Райан пронесся мимо меня, скользнув на пассажирское сиденье. Он был так взволнован тем, что его забрал Алекс, что даже не заметил меня.

— Готов к поездке? — Райан повернулся к Алексу, подняв руку для удара кулаком. Алекс проигнорировал его кулак и посмотрел на меня, его безразличие превратилось в самодовольную, злую улыбку.

И тут меня осенило. Он давал мне возможность что-то сказать. Признаться. Объяснить Райану, что мы с ним проводили время вместе.

Это был наш шанс рассказать ему.

Мой шанс рассказать ему.

...но я не могла этого сделать.

— Йоу, Лара. Ты ведь помнишь Алекса? — Райан наконец-то заметил меня и перевел взгляд с приборной панели на меня, возбужденно ухмыляясь. Он наполовину обожал, наполовину ненавидел Алекса.

— Смутно, — пробурчала я, сузив глаза.

Алекс громко фыркнул, покачав головой. Мое сердце заколотилось в груди. Наступила напряженная тишина. Алекс давал мне еще несколько секунд, чтобы что-то сказать. Райан смотрел между нами, удивляясь, почему, черт возьми мы не двигаемся.

— Ты ждешь королевского приглашения? — Райан хмуро посмотрел на Алекса. — Поехали.

Алекс выплюнул в окно в ответ.

— Ты приведешь свою маленькую подружку на пикник в субботу? — Он все еще смотрел на меня взглядом, в котором было мало угрозы.

Райан покраснел весь, вплоть до шеи. По крайней мере, у него хватило ума смутиться, что он не пригласил меня.

— Я... я даже не знаю, пойду ли я, так что это будет странно. Пригласить Лару, а потом взять свои слова обратно.

Это была полная чушь. Он собирался пойти.

Почему он не пригласил меня?

Потому что он хочет, чтобы ты была одна, - практически услышала я в голове ответ Алекса. Что же это за друг, если он не приглашает тебя туда, куда ты хочешь попасть, только потому, что видит в твоем знакомстве с другими людьми угрозу?

Воображаемый Алекс привел несколько веских аргументов. Я подавила стон.

— О, не беспокойся об этом. У меня есть планы. — Я сделала глоток своего веганского протеинового коктейля, проглотив его и не попробовав. — Увидимся, ребята. Наслаждайтесь своей репетицией. Было ужасно увидеть тебя снова, Алек, — сказала я непринужденно.

Мне было приятно наблюдать, как самодовольная улыбка Алекса рассыпалась, когда я неправильно назвала его имя, после чего я повернулась на пятках и отправилась в спортзал.

Проверка. Приятель.

***

В тот вечер я первой отправила Алексу сообщение.

Я: Ты с ума сошел? Зачем ты пришел сегодня в мою школу?

Я: Ответь мне!

Я: Ты ответишь мне?

Он ответил через сорок минут, хотя все это время сидел в Интернете, наверное, смотрел порно близнецов или что-то в этом роде.

Алекс: Ты сказала мне не говорить ему.

Я: Хорошо. Это глупо. Я не могу причинить ему такую боль.

Алекс: Он не хочет приглашать тебя, потому что знает, что ты встретишь там кого-то, кто тебе действительно понравится, и это уничтожит его и без того несуществующие шансы.

Я: Ты самый злой человек, которого я когда-либо встречала.

Алекс: Это говорит о том, что ты общаешься со скучными людьми.

Алекс: Скажи ему.

Я: Нет.

Алекс: Хорошо, сладенькая. Я скажу :D

***

Наступила пятница.

По пятницам мы заканчивали школу в полдень, и это было хорошо, потому что мои мысли были заняты чем угодно, только не школьными заданиями.

Райан ждал меня после химии, догоняя мой шаг, когда я пронеслась по коридору. Взволнованный, он рассказал мне, что его и его группу пригласили через несколько месяцев выступить на разогреве у большой группы из Германии. Это была большая сделка, которая принесет много прибыли.

Я издала обязательные звуки воркования и даже немного притворилась фанаткой, но меня не захватила его история.

Что, если Алекс был прав? Что, если Райан не обязательно хотел для меня самого лучшего? Что, если он хотел лучшего для себя? И почему я не могла просто сказать ему, что встречаюсь с Алексом? Мы не были вместе. Это не было изменой. Это даже не было нарушением его доверия.

— Все в порядке? — спросил Райан, когда мы уже почти подошли к моему следующему классу.

Он остановился на месте, похлопал себя по лицу и покачал головой.

— Это все из-за того пикника, о котором говорил Алекс? Честное слово, Лара, я собирался рассказать тебе о нем. Я просто не мог решить, хочу я идти или нет. Но я точно пойду. Мне заехать за тобой примерно в два часа?

Я натянуто улыбнулась.

— Нет, Райан, я в порядке.

Через два часа я была свободной женщиной на весь день и на все выходные.

Я переплела руку с рукой Паулины, моей лучшей подруги с первого класса, и помчалась навстречу свободе.

Паулина (Паули) Нисеботтом рассказывала мне о своем совершенно обычном парне-волейболисте, который собирался пригласить ее на совершенно обычное свидание сегодня вечером, когда мы неторопливо шли к воротам моей средней школы. Она восторгалась Итаном, и вполне обоснованно, ведь он собирался взять ее с собой в Грецию на летние каникулы вместе со своей семьей. И тут мое внимание привлекла очень высокая, очень светлая, очень угрожающая фигура. Угрожающая фигура направилась ко мне.

Алекс.

Он пробирался сквозь толпу студентов, выходящих из ворот, и его глаза были устремлены на меня. Некоторые оборачивались, чтобы перевести взгляд на него. В моей школе все знали всех, а он был определенно был чужаком.

Алекс не только несанкционированно вошел на территорию моей школы, но и направился прямо ко мне.

Глаза Паулины расширились, и я почувствовала, как она крепче сжала мою руку.

— Лара, — задыхалась она, — почему этот здоровенный мужик несется галопом в твою сторону, как будто хочет сделать из тебя фрикадельки?

— Э-э... — Остаток ответа заглох у меня в горле.

Потому что какого черта?

Я спрошу еще раз, для тех, кто сидит сзади – ЧТО ЗА ДЕРЬМО?

Что он делал? Почему он это делал? И почему это делает меня... счастливой?

Алекс не останавливался, пока не подошел ко мне.

Вытянув руку, он аккуратно затянул кончик моего хвоста, наклонив мое лицо так, что наши взгляды встретились. Мое сердце заколотилось о грудную клетку так быстро, что я была уверена, что сейчас выкину его на землю, что было бы совсем некстати.

Все, о чем я могла думать, - это "О Боже мой". Я даже не рассказала о нем Паули.

— У кошки есть язык? — Он приподнял одну бровь, изображая беззаботность.

Я ничего не сказала. Все смотрели. Это было совсем не то, чего я ожидала, мечтая о грандиозном романтическом жесте. Честно говоря, я даже не думала, что такое может произойти в реальной жизни.

— Алекс? — услышала я голос позади себя.

Райан.

Райан был здесь.

О, нет. О, нет, нет, нет.

Алекс не сводил глаз. Его глаза были устремлены на меня. Они были карими, бездонными и очень, очень злыми. Внезапно я вспомнила, что, несмотря на нашу непринужденную беседу и то, что он еще не поцеловал меня, Алекс не был котенком. Он был тигром. И мне следовало бы быть начеку рядом с ним.

— Она придет на пикник, Райан, — объявил Алекс, ледяным тоном, не отрывая от меня взгляда, не обращая внимания на собравшуюся вокруг него публику. — И, кстати, у меня есть ее номер. И мы встречаемся. Так что... — Он отпустил мой хвост, и я выпустила дыхание, которое так долго сдерживала. Алекс повернулся, чтобы одарить Райана милой, радушной ухмылкой "Пошел ты".

— Держись на расстоянии, или я сделаю так, что переделаю твое лицо и вышвырну тебя из группы. Ты же знаешь, у меня есть для этого все возможности.

Алекс бросил на меня еще один взгляд. На этот раз мимолетный, скучающий.

— Заеду за тобой в два тридцать, сладенькая.

Я: Ты сумасшедший

Я: Ты АБСОЛЮТНО, НЕПРЕМЕННО безумен.

Я: Тебя воспитывали волки?

Я: Мы теперь встречаемся? Ты еще даже не поцеловал меня.

Я: Кто тебе сказал, что можно так обращаться с женщинами? КТО?

Я: Моя лучшая подруга Паули даже не знала, что ты жив. Из-за этого я выгляжу такой плохой подругой. Я даже не знаю, как я ей это объясню.

Я: Райан злится? Он не отвечает ни на одно мое сообщение. Это такое дерьмовое шоу.

Алекс был онлайн, но мои сообщения остались без ответа.

ГЛАВА 5

В субботу Алекс заехал за мной ровно в два тридцать.

Мы пропустили всю предшествующую часть бунта за веганство/анархизм - спасибо Иисусу и всей его святой команде - и перешли непосредственно к пикнику.

Не то чтобы веганская еда в начале 2000-х была значительно лучше, чем арест копами, но, по крайней мере, в ней было хоть какое-то достоинство, понимаете?

Я все еще была в ярости, и под яростью я имею в виду тревожное очарование, от пятничного проявления собственничества, когда Алекс набросился на мою задницу как пещерный человек и практически на глазах у всей школы сообщил Райану, что мы встречаемся.

Никто и никогда не делал ничего такого инициативного, пытаясь завоевать мое сердце (читай: трусики).

На самом деле, кроме любовных писем с опечатками и нескольких неинтересных цветов/шоколадок, никто никогда не делал для меня ничего романтического.

Так что мои стандарты были довольно низкими.

Но вы не могли бы заподозрить, что Алекс пытается ухаживать за мной сейчас. Не сейчас, когда он сидел за рулем, похожий на торжественного, угрюмого нордического принца, его розовый узкий рот недовольно кривился, а взгляд был устремлен на дорогу. На нем была черная рубашка с капюшоном, рваные черные джинсы и безупречно белые "Чаксы".

Боже, он был восхитительным.

В каком-то смысле "этот человек может меня убить". Я ненадолго задумалась о том, не превращаюсь ли я в одну из тех женщин, которые тоскуют по социопатам. Ну, знаете, таких, которые пишут Ричардам Рамирезам, сидящим в тюрьме, и выходят замуж за массовых убийц, приговоренных к пожизненному заключению.

Всегда было интересно, кто эти люди. Я не хотела переходить точку невозврата. Чтобы стать полной Афтон Элейн Бертон (погуглите, когда у вас будет минутка. Увлекательная вещь).

— Ты говорил с Райаном? — потребовала я, пристегивая ремень безопасности рядом с ним. Я все еще очень волновалась за нашего общего друга.

Алекс передернул плечами.

— Мы не болтаем во время репетиций, мы работаем.

Хорошо, мистер Спрингстин. Простите за недоразумение.

— А если он разозлится? — Я нервно погрызла нижнюю губу.

— У него нет причин для этого. Он тебе не нужен, и он это знает. Он сказал Тому и Дэниелу, что знает, что ты не играешь. Сказал, что каждый раз, когда он лезет целоваться, ты отстраняешься. Ты должна сидеть и ждать, пока этот мудак не станет сексуально привлекательным? В таком случае, устраивайся поудобнее, дорогая, потому что этого не произойдет. Он не проснется в один прекрасный день и не станет трахабельным. По крайней мере, не для тебя. Пора двигаться дальше.

Я перестала грызть губу и начала барабанить по колену. Все было отброшено назад. В животе поселился ужас. У меня было ощущение, что сейчас все пойдет наперекосяк, и я не знала почему.

Мы с Алексом встречались, но ни разу не целовались.

Как такое могло случиться? Я была единственной неудачницей, которая была способна встречаться с парнем, не имея при этом никаких преимуществ.

— Почему ты до сих пор не поцеловал меня? — проговорила я. По моим щекам разлился жар, но я все же взглянула на него.

Он улыбнулся одной из своих опустошающих, ленивых улыбок. Улыбка говорила о том, что он ждал этого вопроса. Терпеливо ждал.

— Просто. — Он прищелкнул языком. — Ты сказала мне не делать этого.

— Конечно, ты знал, что я просто нервничаю.

— Я вообще-то в прямом смысле этого слова.

— Ты - заноза в заднице, — возразила я. — И это тоже.

Молчание.

Он собирался заставить меня попотеть за это. Никаких сюрпризов.

— Ну, в общем, я передумала, — объявила я, высоко подняв голову. Он выигрывал, и я это знал. Это была игра разума. Безобидная, конечно, но все же игра ума.

Я сделала мысленную пометку не позволять ему выигрывать во всех наших маленьких играх. Потому что я подозревала, что с Алексом их будет очень много.

— Принято к сведению. — Алекс коротко кивнул. — Эй, — сказал он, когда мы обогнули парк, который с задней стороны омывался лесом, а с передней - морем, и был на самом деле очень красив. — Вопрос к тебе.

Я вздрогнула. Алекс искал место для парковки. Это действительно происходило. Я приду как подружка Алекса. И Райан будет там. Он все еще не отвечал ни на мои звонки, ни на сообщения.

—Чем ты хочешь заниматься? Например, когда вырастешь? — спросил Алекс.

Выйти за тебя замуж, подумала я.

Родить тебе детей, - уточнила я. Хотя, может быть, только одного. Я не знаю, хочу ли я больше одного ребенка. И это прекрасно, потому что ты экологически грамотный человек и, наверное, уже знаешь, что мир страдает от перенаселения, и один - вполне приемлемое количество детей.

Я знаю, что вы сейчас скажете, и я согласна - я была совершенно счастливым подростком.

Я немного подумала. Я хотела заниматься самыми разными вещами - стать ветеринаром, врачом без границ, журналистом-расследователем.

Но в глубине души - я имею в виду очень глубоко, невероятно глубоко - я знала, что буду писателем.

Не желала, не думала, не подозревала, а знала.

Я даже не писала. Во всяком случае, не регулярно. Иногда - не часто - я делала записи в модном дневнике, который мама подарила мне на один из дней рождения. Но я никогда не стремилась к этому. Мне больше нравилось переживать жизнь, а не писать о ней.

И все же осознание того, что я собираюсь зарабатывать этим на жизнь, было чем-то настолько абсолютным, настолько острым, что оно было в моей крови. В моей ДНК. Я хотела, чтобы мои слова вызывали у людей чувства. Заставить их почувствовать, что мир остановился на незнакомой, чужой автобусной станции, и пора отправляться в приключение. Открыть новый континент, новое королевство, которое будет принадлежать только мне.

— Думаю, я стану писателем, — сказала я. — А ты?

— Дантистом. — Удивленно сказал Алекс.

Это было прагматично и - прошу прощения у всех стоматологов - немного не вдохновляюще для такого парня, как Алекс. Я представляла себе, что он может заниматься чем угодно: быть фотографом в National Geographic, альпинистом или, может быть, главным редактором раздела культуры в The Guardian. Что-то передовое и необычное. А не... заглядывать людям в рот целыми днями и получать за это хорошие деньги.

— Правда? — Я наклонила голову набок. Он кивнул, его светлый ирокез покачивался вместе с ним.

— Это то, чем хотели бы заниматься мои родители. У меня и оценки для этого есть. Это надежная работа. У людей всегда есть кариес, верно? Благодаря гребаной нездоровой пище. Хорошие часы. Хорошая зарплата.

— Это... — Я замялась, нахмурившись. — Не очень-то похоже на панк-рок.

— Да, но это дерьмо не вечно. — Он захихикал, сверкнув своими волчьими белыми зубами. Я поняла, что он имел в виду. Это осторожное бунтарство. Свободный пропуск, который мы давали себе, чтобы выходить за рамки. Музыка.

— Ты достаточно умна, чтобы понять это. К тому же, дипломы о высшем образовании превращаются в дерьмовую работу для белых привилегий с дерьмовой зарплатой. Я не собираюсь через два десятка лет жить в захудалой однокомнатной квартире в Бруклине, работать фрилансером в провальном журнале и кормить себя всякой ерундой, так что это мой выбор.

— Ты говоришь как взрослый человек. — Я вздрогнула.

Он улыбнулся.

— Это нормально - быть обычным. Не все вырастают рок-звездами.

Он был трезв, умен и более рассудителен, чем большинство моих знакомых, которые были старше нас. То, что Алекс будет дантистом, тоже было отличной новостью, потому что мы собирались пожениться, и кто-то из нас должен был зарабатывать деньги, и предполагалось, что, стремясь стать писателем, этим кем-то точно не буду я.

— Я все спланировал, — объяснил Алекс. — Мой двоюродный брат живет в Стокгольме. После окончания университета я перееду в Швецию и буду жить у него, пока учусь в университете. После окончания университета я останусь там жить. Это место – отстой.

— Ты собираешься жить в Швеции? — повторила я, ошеломленная. Этого не было в наших свадебных планах. Разве он не знал об этом?

— Да.

— Почему?

— Это западная страна, которая по своей политике и принципам ближе всего к социализму. Я же говорил тебе, Лара. Я не согласен с этим, - он махнул рукой, — капиталистическим дерьмом. Меня не устраивает, как обстоят дела. Я ненавижу материалистическое дерьмо.

Ты ездишь на гребаном "Вольво", — мне захотелось крикнуть ему в лицо.

Мне уже порядком надоела вся эта политическая муть. Кроме того, у меня были более насущные проблемы, чем предполагаемый упадок постмодернистского общества в западном мире. Например, тот факт, что через два года Алекса будут безостановочно окружать горячие шведские женщины.

Серьезно, кто на самом деле поступается своими принципами? Из всех парней на свете я должна была выбрать того, кто придерживался последовательных моральных принципов, о которых я знала очень мало, и был готов пойти ради них на многое. Большинство парней его возраста гордились тем, что использовали подмышку для издавания звуков пердежа.

— Ну да, — сказала я, потому что срываться в паническую атаку было несколько преждевременно в наших отношениях. — Швеция - отличное место для жизни.

Алекс припарковался. Я не стала смотреть, все ли уже собрались. Я была занята тем, что делала глубокие вдохи и говорила себе, что у Алекса есть два года, чтобы передумать. Все вокруг расплывалось. Я боялась, что сейчас заплачу, но нет, возможно, это просто мой мозг отключился и не хотел принимать то, что он собирается переезжать.

В ДРУГУЮ ДОЛБАНУЮ СТРАНУ.

— В любом случае. — Алекс заглушил двигатель и откинулся на сиденье. — Просто чтобы убедиться, что у нас все сходится, я переезжаю в Швецию. Что бы ни случилось. Так что, что бы это ни было, — он щелкнул пальцем между нами, — это не навсегда. Мы на одной волне?

В тот момент в моей голове пронеслось множество мыслей.

Я разрывалась между опустошенностью, растерянностью и просто бешенством. По мере того как я переваривала этот поток эмоций, я поняла, что Алекс, даже по его собственному признанию, всего лишь подросток. Он еще тысячу раз передумает. В прошлом месяце я была просто вегетарианцем, а не веганом, а в позапрошлом - ела гамбургер из "Макдоналдса" с двойной порцией котлет и дополнительными куриными наггетсами. Четыре месяца назад я решила, что стану олимпийским пловцом, несмотря на то, что едва ли смогу проплыть полный круг, не вырвав при этом легкое. Мы были еще детьми.

Это не было твердо установлено.

А он еще и на четверть не успел влюбиться в меня. Воодушевленная, я быстро пожала плечами.

— Чувак, ты еще даже не поцеловал меня. Думаешь, я жду обручальное кольцо или что-то в этом роде?

Ответ на этот вопрос был утвердительным. Я абсолютно точно ожидала обручальное кольцо. Желательно с квадратным или овальным камнем. Я никогда не любила бриллианты.

Алекс выглядел искренне облегченным, проводя большой ладонью по волосам.

— В таком случае, — он отстегнул ремень безопасности, — все сделано, сладенькая.

Он наклонился и подарил мне самый совершенный поцелуй, который я когда-либо получала.

Он был требовательным и настоятельным, но в то же время мягким и изучающим. Не слишком агрессивный, но поцелуй, который все же давал мне понять, что он думал об этом так же, как и я, если не больше.

Я застонала ему в губы и углубила поцелуй, обхватив его шею руками. Наши языки сплелись. От тепла, проникающего в его тело, у меня задрожали поджилки. Дрожь, пробежавшая по позвоночнику, подсказала мне, что у меня большие, большие проблемы.

Я и раньше целовалась с мальчиками, но мне всегда нравилась сама идея, а не то, чем мы занимались на самом деле.

Мои мысли всегда были сосредоточены на "ОМГ, Я ЦЕЛУЮСЬ С МАЛЬЧИКОМ", а не на "ВАУ, ЭТО ОЧЕНЬ ГОРЯЧО. Я ХОЧУ БОЛЬШЕ".

Впервые я наслаждалась поцелуем, как он есть. Именно тогда идея случайного секса окончательно овладела мной. До этого момента секс, поцелуи и все, что между ними, были лишь способами и методами заполучить мальчика в моем детском сознании.

А теперь? Теперь мне хотелось всего этого, даже если я не получу мальчика.

Когда мы отстранились, мои губы были нежными и припухшими. Его губы выглядели так, будто я несколько часов пыталась отгрызть их от его лица.

— Нам, наверное, пора идти. — Я улыбнулась.

Алекс нахмурился.

— Мне даже не нравится футбол, и я чертовски ненавижу вегетарианскую еду.

— Ну, — пожала я плечами, — быть тобой - отстой.

Он оценивающе посмотрел на меня, проведя большим пальцем по нижней губе.

— Думаю, скоро будет не так отстойно.

Когда мы пришли, все и их матери уже были там и ждали. Мы, наверное, целовались в его машине не менее получаса.

Кто-то установил стереосистему с Dead Kennedys, дующую через колонки на обрубленном стволе дерева, отчего под ногами у нас дрожала земля. Парни собрались вместе, оживленно беседуя, вероятно, о том, что демократия - это отстой, а анархизм - это очень весело, а девушки расположились под огромным дубом на одеялах и ковриках для пикника, в окружении еды и напитков, и сплетничали. Четверть людей выглядела так, будто они уже наполовину опьянели, причем в разных стадиях - от опьянения до сложного и жаркого спора о Витгенштейне со скамейкой.

Из-за близости к лесу и из-за того, что парк находился, по сути, на обрыве с видом на море, я сделала себе мысленную пометку не злить никого. Казалось, это идеальное место для убийства.

Увидев обстановку, я внутренне поморщилась. Во-первых, вся эта история с девушками, занимающимися своими делами, и парнями, занимающимися своими делами, стала казаться мне немного культовой. Во-вторых, это означало, что мне придется отцепиться от Алекса и приложить усилия, в то время как все, чего я действительно хотела, - это терзаться с ним, пока мы не разожжем огонь.

Не слишком ли многого я прошу?

— Пойду поздороваюсь с ребятами. — Алекс игриво потрепал меня по волосам и развернулся, чтобы пойти в другую сторону, подальше от меня. Моя неприязнь к нему усилилась. Сначала он уезжал от меня в Швецию через два года. Теперь он, по сути, оставил меня знакомиться с девушками.

Я заметила Джейди, девушку Тома, и меня тут же охватило чувство облегчения. Она оживилась, увидев меня, и помахала рукой, чтобы я подошла к ее группе разношерстных девчонок. Я поспешила к ней, пробираясь зигзагами между парочками, целующимися на траве, и роем парней в футболках Hail Seitan, спорящих о том, как лучше обратить весь мир в веганство (спойлер: все их идеи были отстойными).

Моя предвкушающая улыбка рассыпалась, когда я узнала девушку, которая флиртовала с Алексом во время первой встречи с ним на демонстрации. Она смотрела на меня, лежа на коврике для пикника, в коротком килте, белой обрезанной рубашке и без лифчика.

Видела ли она, что я пришла с ним? Наверное.

— Лара. Так приятно тебя видеть. Я рада, что ты смогла прийти. Присаживайся. — Джейди похлопала по пустому месту рядом с собой. Она по-прежнему была самым красивым человеком из всех, кого я видела, и не делала из этого ничего особенного, что меня очень порадовало. Я протянула ей упаковку пива, которую принес Алекс, и фруктовый салат, который я приготовила сама. Она разложила все на одном коврике, заваленном едой, и протянула мне одну из бутылок пива.

Джейди начала знакомить меня со всеми остальными девушками. Большинство из них были милы, но некоторые из них смотрели на меня с укором, и я это понимала. Я была новым дополнением к уже существующей социальной ячейке. Я должна была заслужить свое место.

Я украдкой взглянула на Алекса. Райан стоял в том же ряду людей, что и он, и выглядел вполне живым и здоровым. Хорошо. Это было хорошо. Это было очень хорошо. Они игнорировали друг друга, что было гораздо лучше, чем убивать друг друга.

— Итак, — девушка, которая флиртовала с Алексом во время демонстрации в прошлом месяце, откинула свои разноцветные волосы в сторону, ковыряясь в секущихся кончиках обломанными полированными ногтями, — вы с Алексом сейчас, типа, трахаетесь или как?

Я поперхнулась пивом. Трахаемся! Мы даже едва поцеловались, а он уже собирался стать первым человеком на планете Земля, который прикоснулся к моей груди. До траха нам было еще очень далеко.

— Или как. — Я холодно подняла плечо. — Мы просто проводим время.

Девушка фыркнула.

— Просто знай, что это несерьезно, ладно? Мы все там были. — Она закатила глаза.

— Дай ей передохнуть. — Джейди вздохнула. — Это не то же самое. Совсем не то, Эйнсли.

— Как это не то же самое? — Эйнсли выпятила подбородок, отхлебнув пива.

— Ну, — рассмеялась девушка по имени Сара, — во-первых, вы с Алексом уже несколько лет случайно перепихиваетесь после концертов, и он никогда не отвечает на твои звонки. Похоже, они действительно встречаются.

Ядовитая улыбка Эйнсли исчезла.

— Мы с Алексом переписываемся, — защищаясь, сказала она.

Переписываемся? Она только что сказала это в настоящем времени?

— Переписывались — уточнила Джейди. У меня возникло ощущение, что она была близка с Эйнсли, но не побоялась выступить против нее. — Ты написала смс. Вы не общались почти месяц.

Это все еще относило Алекса к тому времени, когда он переспал с Эйнсли после того, как отправил мне первое сообщение, но я собиралась упустить этот момент, поскольку последняя встреча произошла до нашего первого свидания, до Драмстикгейта.

— И все же. Мы много разговариваем, — сказала она, ее плечи опустились.

— Ты спрашиваешь его, где он или собирается ли он куда-то прийти, — это не смс. — Другая девушка хихикнула, перелистывая страницу хромированного издания Vogue.

Итак. Это было неловко. Мне было неловко за Эйнсли и очень обидно, что Алекс не девственник. То есть, я знала, что он, скорее всего, не девственник, но услышать подтверждение из первых рук было... ну, не знаю, больно. Как если бы меня одновременно закололи тысяча мечников. А потом тебя обливают ацетоном.

Хуже того, я была уверена, что мои губы размером со все лицо распухли от поцелуя безответной любви Эйнсли, глупой всего за несколько минут до этого.

Я не испытывала ни ликования, ни удовлетворения от осознания того, что Эйнсли лелеет разбитое сердце. Я знала, что разбитое сердце подобно смерти. Неизбежно.

Каждый получает свое. Неизбежно.

— Просто забудь о том, что она сказала. — Джейди взяла меня за руку и дружески сжала ее.

— Почему? Это правда. У Алекса никогда не было девушки, и я сомневаюсь, что приехавшая сюда "Красавица-две-туфельки" что-то изменит для него. — Эйнсли надавила, облизывая нижнюю губу. Ее язык был проколот. Я не могла не представить себе, как этот язык обхватывает пенис Алекса.

Джейди перевела взгляд на Эйнсли, ее глаза расширились.

— Может, ты заткнешься?

— Да, подруга. Алекс распнет тебя за то, что ты портишь жизнь его маленькой подружке из "Брэди Банч", — проворчала другая девушка.

Я теперь была его девушкой? И я была частью "Банды Брэди"? Я даже не была блондинкой. Теперь уже ничто не имело смысла.

Через двадцать минут к нам присоединились ребята. Том почти плюхнулся на меня и заключил Джейди в свои объятия, осыпая ее лицо шумными, небрежными поцелуями. Алекс сидел рядом со мной, но все еще разговаривал с одним из своих друзей, скинхедом, который, как я была уверена, любил мясо с добавлением расистских взглядов. Райан тоже сидел довольно близко ко мне.

Я воспользовалась возможностью и наклонилась к Райану.

— Привет! — сказала я, сохраняя легкий и веселый тон. — Я пыталась тебе позвонить.

— О. Да. Я был занят. Как дела? Рад тебя видеть. — Райан улыбнулся в ответ.

— Я принесла тебе книгу, о которой мы говорили. — Я раскрыла свой холщовый несессер и достала "Our Band Could Be Your Life" Майкла Азеррада. Райан прочитал заднюю обложку и кивнул.

— Черт. Давно хотел взять ее в руки. Спасибо.

— Конечно.

— Знаешь книгу о гробовщике, о которой я тебе рассказывал? Напиши мне, и я принесу ее тебе в понедельник.

— О. Да. Конечно. Не могу дождаться, чтобы прочитать ее, — пробормотала я.

Нет ничего лучше, чем читать о смерти, когда ты постоянно находишься в состоянии экзистенциальной тревоги, как это было со мной примерно с шести лет.

Поскольку Алекс все еще был занят разговором с кем-то другим, лицо Джейди было целиком втянуто в рот Тома, а Эйнсли пускала слюни на коленях Алекса, я погрузилась в разговор с Райаном. Между нами все было нормально. Конечно, немного скованно, но такой враждебности, какой я ожидала, не было. Может быть, я ему все-таки не нужна. Или, по крайней мере, не так уж сильно.

Я почувствовала, что снова могу дышать.

Райан сказал что-то, что заставило меня рассмеяться, и в этот момент я почувствовала это. Рука Алекса. Она по-хозяйски перекинулась через мое плечо, драпируясь на нем, ее вес был восхитительным, а намерения, которые она несла с собой, ясными.

Теперь я была его.

— Как дела, Райан? — Алекс потянул (веганскую) жвачку.

— Хорошо, — ответил Райан, и в голосе его прозвучало... ну, искренне хорошо. — А ты?

— Отлично, — ответил Алекс. — Рад, что ты надел свои девчачьи трусики, прежде чем прийти сюда сегодня. Никто не любит обиженных неудачников.

— Никто. — Райан кивнул, соглашаясь. — Слова, которыми стоит руководствоваться, мой друг. Просто помни об этом.

— Когда? — Алекс ухмыльнулся, веселясь.

— Когда она поймет, что ты долбаный идиот, и бросит тебя.

Алекс рассмеялся, получая огромное удовольствие.

— Тебе нужна помощь, малыш. И хорошая постель. Но не в таком порядке.

Эйнсли пожала плечами, присоединяясь к разговору.

— Райан прав. У тебя никогда не было девушки, а тебе сколько? Семнадцать? Ты обязательно все испортишь.

Алекс повернул голову, его глаза были мертвыми и холодными, когда он смотрел на Эйнсли.

— Я знаю, что ты эксперт в вопросах траха, милая, но давай договоримся не соглашаться.

— Насколько? — Эйнсли недовольно сморщила нос.

— Много, — выплюнул Алекс. — И с каких это пор ты устраиваешь приступы ревности, Эйнсли? Я думал, ты классная.

Это, как я поняла, стало последним ударом для Эйнсли. Она не только лишилась надежды на то, что сегодня они с Алексом могут быть вместе, но и перестала быть крутой. Мне было искренне жаль ее.

Но в то же время...

Я понимала, что это не Алекс борется за нашу настоящую, нерушимую любовь. Он просто доказывал свою правоту. И все же мне нравилось, что он не терпел никаких придирок, когда дело касалось наших отношений, даже если это не имело никакого отношения к... ну, к нашим отношениям.

Следующая часть пикника прошла относительно безболезненно. Мы ели. Мы говорили о статьях, которые я не читала, написанных незнакомыми мне людьми, в большинстве своем философами XVII века и диктаторами прошлого. Потом разговор перешел на музыку, и я действительно отключилась. Веганство и симпатию к тиранам и царям было трудно проглотить (в буквальном смысле), но плохая музыка - это то, что я не могла терпеть. Я по-прежнему тайком слушала Blink 182, Green Day, The Smiths и The Strokes, когда никого не было рядом.

После пикника парни пошли играть в футбол, а девушки рассказывали о понравившихся им интернет-магазинах.

Шопинг - страсть каждого анархо-коммуниста.

Некоторые ушли в лес, предположительно, чтобы заняться сексом или поучаствовать в странном сатанинском ритуале. Теперь, когда я стала обращать больше внимания на то, что не было Алексом, я поняла, что это была мешанина людей. Да, были "хорошие" дети. Приверженцы здорового образа жизни. Веганы. Те, кто бунтовал в рамках правил и ожиданий, установленных для них родителями. Но была и кучка скинхедов, которых я совершенно не воспринимала, и куча людей в кожанках, которые курили и выглядели так, будто они принимают что-то севернее алкоголя и травки.

Я завела несколько новых друзей (Эйнсли среди них не было. Знаю, постарайтесь выглядеть шокированным), и не успела я оглянуться, как на парк опустились сумерки. Небо окрасилось в голубые и нежно-розовые тона с оранжевыми и золотыми полосами. Шум волн, бьющихся о берег, убаюкивал меня, погружая в блаженную, глубокую усталость. Мне хотелось вернуться в пригородный Volvo, поцеловаться с Алексом и посмотреть, что еще он умеет делать своим языком.

И пописать.

Мне тоже очень хотелось в туалет. Очень, очень, очень сильно.

Алекс и остальные ребята закончили играть в футбол. Том вернулся к поцелуям с Джейди. Алекс не любил публичных ласк, и я это уважала. Мне нравилось, что мы заставляли людей гадать. Мы проявляли сдержанность.

Когда он сел рядом со мной, я сжала его руку и прошептала ему на ухо:

— Если я сейчас же не пописаю, мой мочевой пузырь взорвется, и тебе придется отвезти меня в больницу.

Алекс нахмурился.

— Я ненавижу больницы, и, кроме того, твой мочевой пузырь связан с другим твоим органом, к которому у меня есть интерес. Пойдем со мной.

Мы встали и пошли в сторону леса, сопровождаемые возгласами всех остальных, хлопками и свистом, заговорщицкими возгласами о том, что мы собираемся там делать.

Алекс нашел мне хорошее, незаметное место за кустами.

— Вот хорошее место. Я тебя посторожу, поторопись.

Он выгнул шею, выглядел серьезным и странно защищающим, прикрывая меня своим телом.

Я присела на корточки, закрыла глаза и произнесла тихую молитву Богу.

Боже милостивый,

Это Лара. Я знаю, что мы не разговаривали уже очень давно. Я просто прошу тебя, пожалуйста, побалуй меня девчачьей мочой. Только не слишком громко. И если можешь, сделай так, чтобы я не писала на свои туфли, трусики или юбку, это тоже было бы здорово.

Я обещаю поститься в Йом Кипур. Ладно, шучу. Не буду.

То есть буду, но буду пить воду, хорошо? Потому что не пить воду для меня очень опасно. У меня анемия.

Ладно, закончили. Пока. ХО.

Может быть, это из-за "ХО", но Бог был добр ко мне в тот вечер. Моя моча звучала как свадебные колокола.

Когда я закончила, я простонала.

— Мне нечем подтереться.

Алекс нахмурился, все еще глядя вперед и старательно не подглядывая.

— Может, листиком или еще чем-нибудь?

— Ой. Гадость. А если он ядовитый? Я не хочу умереть от... — Я не собиралась говорить "от отравления киской". Я никогда не собиралась произносить это словосочетание в его присутствии. — ...от чего-нибудь.

— Да. Хорошо. Вытрись своими трусиками и выброси их.

— На мне юбка. Я не могу ходить в юбке.

— Твоя рука?

— Алекс!

— Ладно. Ну и ладно. Используй мою рубашку.

— Что?!

— Я совершенно серьезно. Используй мою рубашку. Это всего лишь несколько капель, верно? Какая разница?

— Большая!

— А я так не считаю.

Это была самая отвратительная и самая романтичная вещь, которую мне когда-либо говорили.

Это было и мило, и грустно в равной степени.

— Это безумие. В любом случае, она высыхает, потому что я позволяю ему висеть.

Это было слишком много информации, но, если он собирался лишить меня девственности, а я уже решила, что это произойдет, еще до того, как он отправил мне то самое первое сообщение в ICQ, ему придется принять плохое вместе с хорошим.

И... правда? Плохого было очень много.

Я заглянула себе между ног. Если я снова надену трусики, то, наверное, все будет хорошо.

Я почувствовала, как теплая ткань приземлилась мне на макушку. Я выдернула ее. Когда я подняла голову, Алекс был без рубашки. Он стоял спиной ко мне. У него была великолепная спина. Не очень мускулистая, но треугольной формы. Гладкая и длинная. Как будто он еще не успел набрать свой рост, но уже собирался это сделать.

— Вытрись, — приказал он грубо.

— Я в порядке. — Я засмеялась, вставая и поправляя юбку. Я жадно обнюхала его рубашку, когда он не смотрел.

Ахххх. Рай.

Его пот, стиральный порошок и особый аромат Алекса охватили меня. Это было лучше, чем кокаин. Не то чтобы я когда-нибудь пробовала кокаин, но, черт возьми, это был Алекс - лучше всех пахнущий подросток на планете Земля. Мне хотелось украсть его рубашку и переспать с ним.

— Я это видел, — отрезал Алекс, самодовольно ухмыляясь, но все еще щурясь на темнеющий горизонт.

Мои глаза расширились. Ублюдок.

— Я могу повернуться? — спросил он.

— Конечно, гаденыш.

— Как это я гад? — Он выдернул свою рубашку из моих пальцев, натягивая ее так, как надевают рубашки горячие парни. Одновременно просовывая обе руки в рукава.

— Ты хотел, чтобы моя моча была на твоей рубашке.

— Я хочу, чтобы все твое было на моем, — сказал он мне совершенно серьезно.

Я была уверена, что превращаюсь в лужу эмоций.

— Эйнсли в бешенстве. — Я прикусила нижнюю губу.

Он пожал плечами. На лес и скалу опустилась темнота, и не было видно ни одного промышленного фонаря или фонарного столба.

— Эйнсли всегда злится, — резко сказал Алекс.

— Я не знала, что вы встречались.

Мне отчаянно хотелось узнать больше об их отношениях, хотя я знала, что это будет больно.

— Мы больше не встречаемся.

— Когда вы перестали? — Я сглотнула.

— Я не знаю. — Он пожал плечами. — За несколько дней до того, как я забрал тебя в тот первый раз? Хотя в тот последний раз она без предупреждения явилась ко мне домой на репетицию с Райаном, хотя она его люто ненавидит. Странно.

— Да. Странно. — Я обдумала эту информацию, уловила очевидную связь и почувствовала легкое укачивание.

Мы вернулись в парк. Алекс не стал уточнять, и я продолжила.

— Она знает об этом? Что вы больше не встречаетесь, я имею в виду?

— Если она не полная идиотка, — коротко ответил он. Молчание.

— Ты переспал со многими девушками? — не удержалась я.

Алекс нахмурился, искренне размышляя над вопросом, а затем ответил:

— Нет.

— А ты...? — Я замялась. Я не могла спросить об этом. Не могла. Я не должна была.

Он тихонько засмеялся.

— Нет.

— Понял.

— Как ты мог догадаться? — Я почувствовала себя несколько оскорбленной своим состоянием девственности.

Он пожал плечами.

— Просто так. Хорошо провела время?

— Да.

— Райан доставил тебе неприятности?

Я покачала головой, все еще думая о том, что рассказал мне Алекс. О том, что Райан привел Эйнсли к себе домой. Это был такой странный поступок. Он знал о нас? Догадывался ли он?

— Хорошо.

— Похоже, он уверен, что это ненадолго, — прокомментировала я. Потому что, эй, я была мешком неуверенности и железных таблеток, и он должен был узнать об этом рано или поздно, верно?

Алекс, похоже, не был обеспокоен этим.

— Так и будет.

Да, подумала я. До Швеции.

Пока ты не уедешь и не оставишь меня.

Потом я улыбнулась про себя, когда мы вышли из леса и присоединились к остальным.

Этого не случится. Алекс останется.

ГЛАВА 6

Это было официально. У меня был парень.

После пикника все изменилось.

Да, мы с Алексом по-прежнему общались по ICQ каждый вечер, но мы также виделись три-четыре раза в неделю и проводили время друг с другом каждые выходные.

Мы переписывались. Очень много. Целый день, каждый день.

И разговаривали по телефону до ночи. До тех пор, пока кто-нибудь из наших домашних не брал трубку и не спрашивал: "Ну что, ребята, вы еще разговариваете? Положите трубку. Мне нужен телефон" (я подозреваю, что представители поколения Z никогда не смогут к этому отнестись, поскольку стационарные телефоны, как и наши хвосты, мы больше не используем).

Я была по-настоящему, несносно, безумно счастлива. С того пикника прошел месяц.

Месяц, в течение которого наши с Райаном отношения в школе резко охладели. Он по-прежнему был мил со мной, а я - с ним, но он больше не искал меня, и наоборот.

Честно говоря, я слегка злилась на него за то, что он, естественно, предполагал, что мои отношения с Алексом взорвутся. Тем более что наши с Алексом отношения развивались по нарастающей.

Что напомнило мне о том, что Алекс действительно был идеальным парнем, человеком и панк-рокером.

Однажды я написала ему, что проголодалась между уроками, а он, как оказалось, прогуливал школу, поэтому он пошел и купил мне вегетарианский фалафель и принес его в школу вместе с диетической колой, она же нектар богов.

В другой раз моей собаке (да, той самой, которая лает всю жизнь) назначили встречу с ветеринаром, а моя мама задерживалась на работе, и Алекс вызвался отвезти меня и мою стрессовую собаку к ветеринару, в результате чего его Volvo в течение двух месяцев пахла как очень злая собака (и не говорите мне о шерсти, которая прилипла ко всему).

После того как мы с собакой были на приеме (я не слишком часто говорю "собака"? Мне кажется, что так), Алекс купил нам вегетарианский Subway и ледяное пиво. Мы ели их, глядя на закат, а моя собака спала у меня в ногах, измученная, но счастливая от того, что находится далеко от ветеринара.

Когда я ссорилась с родителями, Алекс часами выслушивал мое нытье и предлагал свое мнение. Он всегда говорил мне правду, никогда не приукрашивал ситуацию и не уставал, когда я ходила по кругу, повторяя одно и то же снова и снова.

Алекс был внимателен к моим потребностям и желаниям, и вообще был просто замечательным человеком. Вопреки моему первоначальному предположению, он не играл в игры. Он не был грубым (во всяком случае, по отношению ко мне). И он ни разу не дал мне повода заподозрить, что он хотя бы дышал в сторону другой девушки.

В общем, Алекс стал для меня самым приятным сюрпризом.

Через месяц после "Пикника, который изменил все" мои родители потребовали встречи с загадочным парнем, с которым я проводила так много времени.

На самом деле, они сделали бы это гораздо раньше, если бы не моя изощренная, зачастую нелепая ложь о том, что половину времени я проводила с ним вместе с Паули.

Помогало то, что Алекс был сыном двух респектабельных дантистов из соседнего города, водил "Вольво", играл на трех разных музыкальных инструментах и вообще был круглым отличником, хотя на учебу ему было абсолютно наплевать. В общем, у них сложилось мнение, что он очень хороший парень. Разумеется, это представление рисковало лопнуть, как мыльный пузырь, как только они познакомились с ним, этим мамонтом с ирокезом.

Однако я не могла вечно разделять оба мира. Я знала, что мои мама и папа должны были когда-нибудь с ним познакомиться.

Поскольку вся встреча была организована мной, ничто в этой встрече не было организовано и построено. Однажды я просто сказала Алексу по телефону:

— Слушай, мой папа говорит, что если ты не зайдешь ко мне домой в следующий раз, когда приедешь за мной, то он встретит тебя у входа с бейсбольной битой.

— У твоего отца нет бейсбольной биты, — возразил Алекс.

Я вздохнула.

— Верно. Но у него есть мачете. Он работает на стройке, помнишь?

— В таком случае я надену костюм. — Мы оба рассмеялись.

Алекс не надел костюм, но и не надел свою обычную, возможно, бездомную одежду. На нем были темные джинсы без единой дырки (ура!) и чистая белая рубашка.

Алекс был... не таким, каким его представляли мои родители.

Во-первых, было видно, что он не промах. Во-вторых, он выглядел так, будто я могла поместиться у него в кармане, и, в-третьих, от него исходила атмосфера человека, который не очень-то жалует людей, и они, должно быть, это уловили. Он не был слишком любезен, не падал к их ногам. Он разговаривал с ними на уровне глаз, что было катастрофично, потому что это были мои родители.

Тем не менее, мама и папа не могли упрекнуть его в том, что он им не по вкусу, поэтому они держали язык за зубами.

Моя мама при встрече с ним спросила меня, не нужно ли нам пойти к акушеру-гинекологу и выпить таблетку. Я ответила:

— Не надо, мам. — Потом, после паузы:

— Но на всякий случай спроси меня еще раз через три месяца, ладно?

***

Мне было интересно, в какой именно момент состоится мой грандиозный дебют в обществе в качестве Девушки, которая трахает барабанщика (хотя технически я не трахала барабанщика).

Буду предельно честной - задолго до того, как я узнала об Алексе, я долго думала, с кем из участников группы лучше встречаться, и пришла к выводу, что, если есть сомнения, всегда выбирай барабанщика.

Вот почему:

1. Вокалист знает, что он - горячее дерьмо, и всегда будет приходить с настроением размером с Италию. У всех вокалистов есть комплекс "Я - король мира". Все вокалисты также чувствуют, где-то в глубине души, что они - единственные участники, которые не является одноразовыми в группе. В конце концов, каждый может играть на барабанах, гитаре и бас-гитаре, не так ли?

2. Гитаристы - тщеславные люди. И они, скорее всего, будут говорить о своем ремесле двадцать четыре на семь. Они - футболисты среди музыкальных инструментов.

3. Басисты - анемичные. Это не является научным фактом. Однако он должен быть. Знаем ли мы хоть одного суперзнаменитого басиста? Я точно не знаю.

4. У барабанщиков большие руки и присущая им ярость, поэтому они и становятся барабанщиками.

5. Барабанщики происходят из очень любящих, понимающих семей, потому что кто еще может быть согласен с тем, что его ребенок стучит по барабанам несколько часов в день, каждый день?

6. Трэвис Баркер.

Конечно, я могла бы написать целую диссертацию на эту тему, но вы можете просто поверить мне на слово - барабанщики самые лучшие.

Ответ на мой вопрос (когда я собиралась увидеть живое выступление Алекса, если вы потеряли нить разговора, что было бы вполне понятно) пришел через полтора месяца после пикника. На тот момент мы с Алексом были на второй базе. Мы не торопили события. Были и похлопывания, и ощупывания, но я все еще не подходила к тому, что у него между ног. Он никогда не настаивал на этом, но я видела, что он был немного разочарован и после многочасовых поцелуев обычно хотел, чтобы я вернулась домой, чтобы он мог заняться делами.

Однажды мы с Алексом лежали на его кровати и целовались до онемения, когда он сказал:

— В следующем месяце у нас концерт. Хочешь пойти?

— Конечно. — Я вела себя спокойно, устраивая вечеринку изнутри. Это наконец-то произошло. Полтора месяца назад, во время пикника, я все еще была в некотором роде аутсайдером. Но теперь мы были настоящей парой. Все было по-другому.

— Круто, — сказал Алекс.

— Круто.

— Мы собираемся разогреть эту немецкую группу, — сказал он.

—Я знаю. Большое дело, да?

— Типа того.

— Кто знает, к чему это приведет? Может быть, какой-нибудь продюсер обнаружит тебя и сделает из тебя звезду.

— Маловероятно, — сказал Алекс, но теперь он улыбался.

— Все еще хочешь быть дантистом? — Я подтолкнула его локтем, подмигнув. Эта немецкая группа, которая не будет названа, была нарасхват, и, как я слышала, они также неплохо зарабатывали.

Он хихикнул.

— Ты негодяйка.

— Ты это знаешь.

В день выступления Алекс, Том, Райан и Дэниел сильно поссорились.

Алекс не сказал мне, из-за чего, но Райан был в плохом настроении в школе, и когда я прогуляла несколько последних уроков, чтобы нарядиться для концерта (это называется приоритеты, понятно?), Райан увязался за мной на машине, пока я шла домой.

Да, теперь он стал приезжать в школу на своей машине. Наверное, потому, что ему приходилось ездить в город, где жил Алекс, на репетиции сразу после школы каждый день.

— Эй, — окликнул он меня из-за частично опущенного окна. Я продолжала идти. Мне очень не хотелось, чтобы он парковался посреди улицы и начал со мной разговаривать, загораживая всем дорогу. У Райана была не самая лучшая репутация в школе. Люди считали его немного колючим одиночкой, да еще и заносчивым. Он был из тех, кто вслух высмеивал девушек из группы поддержки и был излишне груб. Но я уже много лет назад научилась самостоятельно составлять мнение о каждом встречном. Слишком много фальшивых новостей вокруг.

— Что случилось? — спросила я, понизив голос и опустив голову. Меня все еще мучило чувство вины за свидание с Алексом, хотя я никогда не проявляла к Райану ни малейшего интереса.

— Твой парень - мудак, знаешь? — Он бросил эти слова мне в лицо. Я тяжело вздохнула.

— Пожалуйста, не впутывай меня в это.

— Почему нет? — спросил он. — Он хочет выгнать меня из группы, и ты единственный человек, который, возможно, сможет его отговорить.

— Почему? — Я заставила себя спросить, хотя это была не моя проблема. Я ничего не могла с этим поделать. Это было дерьмо внутреннего круга, в котором я не участвовала, частью которого я не была. Кроме того, это была школьная группа. Никто не собирался делать на этом деньги. И что с того, что они собирались разогреть эту немецкую группу? Алекс хотел переехать на другой конец света, чтобы стать дантистом, Том почти наверняка займется семейным бизнесом, а Дэниел, как мне казалось, просто ждал, когда все перестанут заставлять его приходить на репетиции, чтобы он мог наконец посвятить себя своему настоящему призванию - курению травки двадцать один час в сутки и просмотру повторов "Гриффинов".

— Никаких, блядь, причин. — Райан все еще ехал за мной на своей машине. — Он просто... он просто наехал на меня!

— Это не похоже на Алекса. — Я недоверчиво сморщила нос.

При всех своих недостатках Алекс был прагматичным человеком. Он не был известен своими иррациональными решениями. Все в нем было рассчитано и продумано.

Райан фыркнул.

— Ты бы так сказала. Он же твой парень.

— Если ты не собираешься рассказать мне, что произошло, то это сделает он. — Я остановилась перед его машиной. Он заглушил двигатель и застонал, закрыв глаза.

— Это не имеет значения.

— Я не могу тебе помочь, — мягко сказала я. — У меня нет такой тяги к Алексу. Даже если бы и была, ты не можешь ожидать, что я буду просить его о чем-то, когда я даже не знаю истории.

По правде говоря, я не знала, есть ли у меня такая сила с Алексом или нет, потому что я еще не проверила свои границы с ним. Все, о чем я просила его во время наших отношений, было вполне в рамках обычных вещей, о которых девушки просят своих парней: выбор фильмов, которые мы смотрели, места, где я хотела бы, чтобы мы ели, странные одолжения то тут, то там.

Конечно, в животе у меня был ноющий зуд. Что-то такое, что заставляло меня задуматься о том, как далеко Алекс пойдет ради меня. Я знала, что он ненавидит Райана. Он считал его заносчивым, праведным парнем, который сует свой нос в чужие дела, и, прежде всего, он очень не любил его за то, что тот болел за то, чтобы мы расстались. И - это было исключительно мое подозрение - за то, что все эти месяцы назад он привлек Эйнсли, чтобы соблазнить его за несколько дней до нашего первого свидания.

Райан покачал головой.

— Он так промыл тебе мозги.

— Что? — Я приподняла бровь. — Как?

— Неважно, — сказал он. Позади него образовалась вереница машин. Люди сигналили, высовывали кулаки из окон. Большинство из них ходили в школу вместе с нами. Мне хотелось убить Райана за то, что он делает это в общественном месте. — Ты идиотка, раз встречаешься с ним, а Лара? Ты скоро получишь свое, — прорычал он, отъезжая от дома, оставив меня в облаке городской выхлопной пыли.

***

В тот вечер я пришла на концерт с фантастически уложенными волосами, идеальным макияжем, в леопардовом мини-платье и рваных леггинсах в сеточку (кто-то сказал, что это духовное животное Пегги Банди?).

Когда Алекс заехал за мной, он сразу же оживился, как только я вошла в его машину. Он откинул голову назад, окинул меня оценивающим взглядом и ухмыльнулся.

— Вот черт.

— Нравится? — Я захлопала ресницами, делая вид, что у меня не ушло пять часов на создание этого образа.

— Не-а. Я, блядь, люблю.

Он впервые произнес это слово в непосредственной близости от меня, и, несмотря на то, что он сказал, что любит именно меня, а не человека, бабочки все равно порхали у меня в животе.

По дороге в клуб я пыталась расспросить его о ссоре с Райаном, но он замялся и сказал, чтобы я не беспокоилась об этом.

Когда мы приехали в клуб, Алекс бросился настраивать все вместе с группой. Я написала Джейди, чтобы узнать, где она, и мы встретились у черных двойных дверей заведения. Она, как всегда, выглядела так, словно только что вышла из номера Vogue.

А рядом с Джейди стояла изгнанница моего существования, женщина, которая напоминала мне о том, что у моего парня была сексуальная жизнь до меня - Эйнсли.

Джейди обняла меня за плечи и прижала к своей груди.

— Я так рада тебя видеть, Лара.

— Я тоже. Ты выглядишь потрясающе, Джей. — Я тепло улыбнулась ей, а затем повернулась к Эйнсли. — Привет.

Эйнсли одарила меня злобной улыбкой.

— Она теперь встречается с Дэниелом, — поспешила сказать Джейди в качестве объяснения, бросив большой палец в сторону Эйнсли. — Так что я ожидаю, что она будет вести себя как можно лучше. Во всяком случае, с Алексом. — Еще одно неловкое хихиканье.

— Круто, — сказала я, немного обескураженная тем, что Эйнсли снова оказалась рядом с Алексом. Дэниелу было бы все равно, если бы Эйнсли изменила ему с целым маршевым оркестром. Я очень сомневалась, что он знает ее полное имя. Он был не просто спокоен, он был... ну, не знаю, на грани смерти?

— Мы чертовски счастливы вместе, — сказала Эйнсли, слишком агрессивно заявив об этом. Мои брови взлетели вверх.

— Рада за тебя.

Наблюдать за игрой Алекса в комнате, полной людей, было захватывающе интересно. Я была так горда. Он был так хорош. То есть я всегда знала, что он хорош, потому что мы проводили часы в его подвале: он репетировал, я наблюдала за ним и думала, когда же я наберусь смелости переспать с ним. Но их песни были просто фантастическими. Тексты. Темп. Все было на высоте.

Райан выглядел так, словно собирался умереть на этой сцене. Такой торжественный, такой отстраненный от остальных участников группы, что было совершенно очевидно, что он был не в своей тарелке.

Джейди, Эйнсли, еще несколько человек и я стояли сбоку от сцены, подальше от скоплений потных людей в мош-пите. В мош-пите было много людей. В том числе, в какой-то момент, и сам Том, который занимался крауд-серфингом а-ля Игги Поп.

К тому времени, когда на сцену поднялась немецкая группа, от меня пахло теплым пивом и чужими сигаретами. Один из вышибал открыл заднюю дверь, чтобы "подружки" могли присоединиться к группе.

Джейди подбежала, бросилась в объятия Тома и крепко поцеловала его. Меня пронзила ревность. Не потому, что я хотела заполучить Тома к себе, нет. Или потому, что Джейди была буквально красивее, чем модель Victoria's Secret. А потому, что у них все было продумано. Том собирался остаться здесь, и Джейди собиралась остаться здесь, и в их будущем не было никаких препятствий. Они хотели одного и того же. Путь для них был ясен.

Эйнсли направилась к Алексу, а не к Дэниелу, прошла мимо своего так называемого бойфренда и положила руку на грудь моего парня.

— Ты там хорошо выглядел. — Она подмигнула.

— Съешь мешок с хреном, Эйнс, — не слишком вежливо поприветствовал Алекс, отпихивая ее руку. Он повернулся, ища меня. Когда он увидел меня, то расплылся в дурацкой мальчишеской улыбке. Я подошла к нему. Он заключил меня в объятия и крепко поцеловал в губы.

— Как дела? — спросил он, осторожно опуская меня на пол.

— Потрясающе, — простонала я в очередном поцелуе. — Ты просто стал еще сексуальнее. А я и не думала, что это возможно.

— Тошнит, — услышала я голос позади себя.

Мы с Алексом обернулись и увидели Райана, который стоял, скрестив руки на груди, и пристально смотрел на Алекса.

Том немедленно встал с дивана, готовый разрулить ситуацию, и Дэниел последовал за ним.

— Эй, — сказал Том, — мы должны сделать глубокий вдох, хорошо?

Алекс решительно покачал головой.

— Я больше не буду с ним играть. Я сказал то, что сказал. Ты либо найдешь нового басиста, либо нового барабанщика. Если последнее, то и место для репетиций найдите, блядь.

Том застонал, но, к моему изумлению, не стал спорить с Алексом по этому поводу.

— Я же говорил тебе, Ал, что сначала нам нужно найти замену.

— И я согласился, — холодно сказал Алекс. — Никаких репетиций, пока его не заменят.

Райан сделал шаг в сторону Алекса, и Алекс сделал то же самое. Я проскользнула между ними, подняв руки.

— Вау, — шипела я, адреналин густо струился по моим венам. — Ладно, давайте сбавим обороты. Кто-нибудь хочет объяснить, что здесь произошло?

— Да. — Райан оскалил зубы, обращаясь к Алексу: — Хочешь объяснить, что произошло, Алекс?

Алекс замолчал. Его скулы стали розовыми. Что за черт?

— Нет, — торжественно сказал Алекс.

О, нет, нет, нет, нет. Что он скрывал?

Что, черт возьми, он скрывал?

— Aлекс. — Я повернулась к нему. Мой голос звучал ошеломленно и обиженно даже для меня самой, и мне было неприятно, что Эйнсли наблюдает за этим. Неужели он мне изменяет? Как много я на самом деле знала о его жизни в школе? Я знала, где он находится каждую минуту вне школы, но, насколько мне было известно, он мог заниматься сексом с другими девушками прямо на территории школы.

Алекс отвернулся от меня.

— Посмотри на меня, — прошипела я, чувствуя жжение повсюду.

О, черт. Я не могла в это поверить. Боль была слишком сильной. Слишком сильной, чтобы дышать. Слишком сильной, чтобы думать. Я хотела... Я даже не знала, что я хотела сделать.

Убежать? Выплеснуться? Заплакать? Все три пункта.

Алекс повернулся и бросил на меня взгляд, способный заморозить солнце.

— Я сказал, что это ерунда, — огрызнулся он.

— Ты мне изменяешь? — потребовала я, уже крича.

Все остановилось. Все замолчали. Лицо Алекса превратилось из раздраженного и взбешенного в... что это было? Что, черт возьми, это было? Шок?

— Ты спрашиваешь, изменяю ли я тебе? — спросил он медленно, как будто я была идиоткой.

Я кивнула, меня мутило и тошнило. С периферии я видела, что Эйнсли веселится от души. Она с улыбкой прислонилась к плечу Дэниела, играя своими глупыми, разноцветными, красивыми волосами, и наблюдала за всем этим.

— Нет, — твердо сказал Алекс. — Райан сказал, что ты встречаешься с кем-то еще.

— Что?! — прошептала я, настолько ошеломленная, что буквально попятилась назад от удара этого дерьма. — Я? С кем-то еще?

Алекс расправил плечи, внезапно приняв оборонительный вид.

— Флиртовала, — поправил он. — Сильно флиртовала.

Я откинула голову назад и рассмеялась. Сначала от облегчения, потому что он мне все-таки не изменял. Потом - от радости, потому что он выглядел ревнивым, но, видимо, не настолько, чтобы вступать со мной в конфликт. И, наконец, от шока, потому что это был полный и абсолютный бред.

— С кем я флиртовала? — Я метнула кинжал в Райана, который теперь имел любезность выглядеть смущенным. Он был свекольно-красным, смотрел на свои кроссовки, желая исчезнуть. Хорошо. Это была откровенная ложь, и он это знал. Он знал лучше, чем кто-либо другой здесь, что я не кокетка и никогда ею не была.

— С... с Адамом.

— Адамом? — повторила я. Я не знала никакого Адама.

— Адам Грин.

— Адам Грин, — повторила я в пустоту, пробуя имя на язык.

О. Точно. Адам Грин был в баскетбольной команде. Младший курс. Хороший парень. Болезненно застенчивый. Наши мамы вместе ходили на занятия по фитнесу в местный загородный клуб и дружили, поэтому его отец иногда забирал меня, когда учил его водить машину. Мистер Грин возил нас обоих на пустые парковки для тренировок. Это заставляло меня разговаривать с Адамом хотя бы раз в день, если я видела его в школе. Но мы с Адамом не флиртовали друг с другом, и Райан никак не мог этого не знать.

Во-первых, я не любила флиртовать. Это было просто не мое.

С другой стороны, я была на девяносто девять процентов уверена, что одна из причин, по которой красивый, спортивный, блестящий Адам был таким застенчивым, заключалась в том, что он боролся со своей сексуальной идентичностью и не знал, как сказать об этом родителям.

Так что. Да. Ни за что.

— Ты же знаешь, что я не флиртовала с Адамом! Он друг семьи, — кричала я. — Мы болтаем. В основном о том, как хреново иметь родителей, у которых почти нет времени, чтобы научить нас водить машину. Как, черт возьми, ты пришел к такому выводу?

Но это был спорный и совершенно ненужный вопрос. Райан не мог поверить в порочный слух, который сам же и распустил. Райан пришел к такому выводу, потому что хотел его сделать. Он придумал свою версию, и я не собиралась вставать у него на пути. Он был лжецом и, если уж говорить начистоту, заслуживал того, чтобы его выгнали из группы.

— Не делай вид, что не проходит и дня, чтобы ты не уделила ему внимания, — пробормотал Райан. — Ты всегда рядом с ним, вся в нем. Ты бросаешься к нему первым делом, когда видишь его. Это вопиюще и жалко.

— Он никогда ни с кем не сидит! — Я зарычала от разочарования, вскидывая руки вверх. — Ты такой лжец. Ты же знаешь, что мы с Адамом просто друзья.

— Все в порядке, — тихо сказал Алекс. — Я тебе верю. Именно поэтому я и не спрашивал тебя об этом. Но я больше не хочу с ним работать. — Он наклонил голову в сторону Райана. — Он - змея.

— Что ж, не повезло, потому что я остаюсь. Ты должен хотеть этого. — Райан рассмеялся. — Чтобы я мог сказать тебе, когда Адаму наконец-то повезет и он...

Райан не успел закончить фразу. Алекс ударил его прямо в нос.

Райан зашатался, ударился о диван и упал на него, держась за нос. Там была кровь. Очень много крови. Это был первый раз, когда я видела, как кого-то так бьют. Странно, но все стояли, почти сложа руки, и молча смотрели на происходящее, не делая ни одного движения.

Алекс подошел к Райану. Он кипел энергией, которую я никогда раньше у него не видела. Он носил ее как корону. Грозная, тихая ярость.

Он уставился на Райана.

— Ты уходишь из группы. И ты уходишь из моей жизни. Еще один слух о моей девушке, и я позабочусь о том, чтобы твой нос был наименьшим из твоих забот, придурок.