Любовь в фокусе

2

Мир, в котором я оказалась спустя час московских пробок, был мне знаком.

Новое офисное здание, сделанное по последнему слову дизайна, техники и амбиций.

Пару лет назад реклама подобных зданий — там была какая-то дикость с зомби и возможностью спрятаться в них в Апокалипсис — потрясла всё интернет-пространство. И вот, пожалуйста, я вижу его воочию.

И пусть не сразу поняла, в чем его отличие, но минуты оказалось достаточно, чтобы я заметила детали.

Размер холла, больше похожего на внутренний двор, окруженный балюстрадами. Зелень повсюду — даже на вертикальное озеленение денег не пожалели. Довольно специфическое остекленение. дающее возможность зимнему свету насквозь пронзать несколько этажей. Куча датчиков и современная система очистки воздуха, как в больницах.

Я шагнула в сторону массивной стойки и уточнила у администратора, куда мне идти, и получила пропуск. Осознав, что сильно нервничаю и постоянно поправляю на плече сумку с оборудованием. Терпеть не могу чувствовать себя неуверенной… но именно этим я сейчас и занята. Потому что мне и правда хочется помочь Игорю и агенству, сделав все как можно лучше — пусть для меня и непривычно фотографировать… костюмчики.

Я ведь та еще перфекционистка, пусть и только в работе.

Дома у меня может быть бардак, а я могу сидеть в футболке, заляпанной соусом от пиццы, и сопливо рыдать над мелодрамами. Или забыть помыть голову и обновить маникюр. Не слишком трепещу над своей внешностью и стилем, не складываю в ровные выглаженные стопки вещи в чемодан, имею четыре лишних килограмма — это в лучшем случае — а когда пью, оставляю на бокалах жирный след помады.

И да, пью я не травяной чай.

Зато я всегда уверена, что снимки, которые видят мои клиенты, идеальны. Что на них изображено их лучшее, внутреннее, живое. И при взгляде на эти фото люди могут только восхищаться собой, не переживая, что где-то образовалась складочка, а там нос длинный, ноги же — не достаточно.

Почти возвращаю себе спокойствие и нажимаю на кнопку.

Лифт возносит меня на предпоследний этаж, где, наверняка, обитают сплошь небожители.

Я почти не ошиблась — вокруг настолько светлые и блестящие поверхности, что в них отражается каждый мой прыщик. И парящий посреди ресепшн с девицей неземной красоты.

Интересно, если я молча пялюсь на нее несколько мгновений, в какой ступор она вводит мужиков? Своими светлыми локонами, сдержанным макияжем на потрясающем лице, пухлыми губами и бесконечными ногами?

Даже завидовать не могу.

Это как Грейс Келли и её грация.

Как Феррари и улыбка Бреда Питта.

Как фильм «Унесенные ветром».

Такое недостижимое совершенство, сродни искусству, которому можно только радоваться… ну, что оно существует в нашем бренном мире.

Меня провели по пустому коридору — может Зимин этот вообще весь огромный этаж занимает? Где офисная суета? — до приемной.

Они издеваются? И это в тот день, когда я должна чувствовать себя на все сто?

Я снова едва не зарычала от досады. Потому как перед нужным кабинетом идеальная платиновая блондинка сменилась на не менее идеальную жгучую брюнетку в строгом костюме. Эдакую училку из фильмов для взрослых с самым раздутым бюджетом.

Брюнетка холодно улыбнулась мне, проворковала что-то в селектор, а потом пригласила меня войти.

В святая святых я шагнула почти робко. И в третий раз за сегодня замерла.

Ладно девицы. Я, в конце концов, традиционной ориентации, могу мимо пройти. Но мимо того, кто вежливо поднимался из-за стола…

Черт, я видела такие манеры только в фильмах!

…пройти было не возможно.

Потому что светловолосый мужчина на мгновение показался мне самым желанным лакомством на свете.

Он был одновременно корочкой от пиццы, которую только что достали из печи, и моим любимым домашним наполеоном с тридцатью тончайшими пропитанными слоями. Да, все знают насколько вредно второе, а первое итальянцы и вовсе придумали для того, чтобы начинка не расползалась.

Но я не знаю ни одного нормального человека, который бы от этого мог отказаться.

А еще Зимин выглядит как мужчина с обложки. С идеально уложенной прической, в очках без оправы и в костюме стоимостью больше, чем мой фотоаппарат. Который стоит очень дорого.

Рот наполняется слюной…

Идиотка! Ну о чем я думаю? Он из тех, кто встречается с шикарными моделями или актрисами. Или единственными наследницами многомиллионных корпораций. А я… а у меня за плечами брак с идиотом, парочка престранных историй, тиндер и периодически получаемые через сайты знакомств фотки мужских достоинств.

Я вздыхаю, усмиряя некстати вспыхнувший аппетит, и делаю несколько шагов вперед, растягивая губы в не слишком натуральной улыбке.

И, зацепившись за ковер, с идиотским криком падаю вниз, приземляясь на четвереньки.

Я даже не успеваю выругаться, а меня уже поднимают крепкие мужские руки. Хочется хоть ненадолго в них задержаться, но все происходящее и так слишком… слишком.

Я на четвереньках и с задранной юбкой в кабинете Большого Босса. Хорошо хоть камера в мягкой сумке.

Оля, вот почему с тобой всегда так?

Распрямилась и уставилась на Зимина.

Дурацкая ситуация. Дурацкие каблуки. И ковер тоже дурацкий. А вот мистер Грей нереально хорош… Его серые глаза за прозрачными стеклами внимательны и даже участливы, а губы шевелятся, выражая беспокойство, что я могла ушибиться.

Кажется это не могу быть я, которая хрипло произносит:

— У вас тоже есть тайная комната?* (Оля почти повторяет сцену знакомства героев из "Пятидесяти оттенков серого", прим. автора)

— Простите?

Он смотрит на меня с откровенным недоумением, явно не понимая, что я такое, почему говорю эти глупости и что вообще делаю здесь.

Уши горят. Я отступаю на шаг, едва снова не падаю и, кляня себя внутри на все лады, бормочу:

— Это вы простите… и все такое. Я пыталась пошутить — не получилось. Обычно это делаю лучше. Вы ведь, конечно, ничего такого не смотрели и не знаете…

— Я не совсем понимаю…

— Ну еще бы! — вырывается нервное.

— Вы что, еще и обвиняете меня в том, что я не поддерживаю ваши странные высказывания? — холодный голос вмиг отрезвляет.

Ага, вот и раздражение. Не такой уж ты и идеальный…

Хотя будем честными, я сделала все для этого.

— Нет, — говорю твердо. — В общем, еще раз извините. Я растерялась. А сейчас собралась и готова приступать.

Осмотрела кабинет и просеменила к двум белоснежным кожаным диванам, стоящим друг напротив друга. Поставила туда сумку, обернулась и спросила, стараясь предать себе деловой вид:

— У вас есть пожелания по съемке?

— Разве мой секретарь не передал?

Хмурится. И челюсти сжимает. Ой-ой-ой, похоже я его и правда сильно раздражаю. Как и все происходящее.

Судорожно попыталась вспомнить, давал ли мне Игорь какие бумаги — обычно, если у заказчиков есть определенные требования, их вносят в специальную анкету — но ничего не вспомнила.

— Там общие сведения, — постаралась мило улыбнуться и скрыть смятение, — А я бы хотела услышать ваше мнение…

— Меня вполне устроит использование общих сведений.

Черт. Кажется, он специально. И смотрит так пытливо, будто уже давно меня раскусил, что я не на своем месте и кроме его имени ничего не знаю. Интересно, что у него за профессия и должность? С таким взглядом и внешностью следует работать по меньшей мере Бондом…

Но я тоже могла быть упрямой и догадливой

— Вам нужно выразить корпоративный стиль, — сказала с уверенностью, которую не ощущала. — Показать собственную экспертность. Ауру властного властелина… — черт, последнее, судя по его вздернутой брови, говорить не стоило. — Это все понятно. Но мне хочется показать и вашу личность. Вот что вы любите?

— Э-м… в какой области?

— Есть, пить, спать, смотреть… Давайте начнем с еды.

Я, наконец, почувствовала себя в своей стихии. Распаковала технику и прикрутила нужные объективы. Невозможно ведь поставить или посадить человека и тут же "увидеть" его по-настоящему, подобрать верный ракурс, раскрыть — нужны зацепки, диалог. Нужно разогреть клиента. Вызвать в нем эмоции.

Хоть какое-то доверие по отношению к фотографу.

С диалогом и доверием пока было плохо. Как и с эмоциями — кроме недоумения, надеюсь, хотя бы не брезгливого, я в нем ничего не распознала.

Скорее всего Николай работает по-другому. И вообще эти два сухаря нашли бы друг друга. Но… я пришла к выводу, что если хочу получить что-то достойное, буду делать как привыкла. Хуже не будет. Точнее, снимки будут даже лучше.

— Я люблю мясо… и крепленые вина, — протянул он после паузы нехотя, — Но не понимаю, какое имеет это отношение…

— Представьте, что вам сейчас принесли сочный стейк и ваше любимое вино, — я уже приготовилась и посмотрела на него через видоискатель. М-мм, хорош. Да и я чувствовала себя почти замечательно — все-таки камера была сродни волшебной палочке и плащу невидимке одновременно.

Давала возможность исчезнуть и остановить мгновения чужой жизни.

— И что? — Зимин был сбит с толку.

— И то, что оно вот, перед вами… Как вы будете смотреть? Как потянетесь?

— Вы издеваетесь?!

Щелк.

— Разгневанное лицо вам идет. — улыбнулась довольно. — А теперь вернемся к мясу. Получится изобразить вожделение?