Люди не ангелы

РОМАН О ЗЕМЛЕ И НАРОДЕ

«Вверху, в пространствах, тысячекратно повторенных во все стороны, бушуют звезды, а внизу всего только люди… Но какой ничтожной пустотой стало бы без них все это! Наполняя собой, подвигом своим и страданием мир, ты, человек, заново творишь его».

Эти замечательные слова Л. Леонова невольно вспоминаются в раздумьях о судьбах народных и людских, запечатленных в талантливой, воистину выстраданной всей жизнью книге Ивана Стаднюка «Люди не ангелы». В этом романе бушуют вихри истории, кажется, колеблется сама земная твердь, поддаваясь сотрясениям социальных сдвигов и войн; над Кохановкой, родиной стаднюковских героев, над всей Украиной встает порой печальное, ущербное солнце бед и тягчайших испытаний. И нередко сам народ в протяжных песнях говорит о страдании, лихолетье, постигших родную землю, о буре, вырвавшей сотни сыновей и разбросавшей их в бескрайние просторы войны.

Но человек не сдается… И каким бы пустым, ничтожным и безотрадно-трагичным было бы все это: и небо, и солнце и звезды, глядящие на мир с невозмутимых высот, — если бы не били из земли, из сердец человеческих горячие, неистощимые ключи подлинного мужества, доброты, патриотической любви к Родине, братства. Жизнь не умирала и в этих снарядами срытых селах, народ побеждал врагов своей земли, вновь возрождал все, чем он жил и радовался, вновь рождалось в сердцах юности чудесное чувство любви, вновь расцветал в душах прекрасный крестьянский дар понимания земли и хлеба… Наполняя своим подвигом, страданием, победами над неправдой мир, народ творил его как светлый мир красоты и счастья.

Иван Стаднюк (родился в 1920 году в селе Кордышивке Вороновицкого района Винницкой области) всей своей судьбой связан с народом — хлеборобом и солдатом; он пережил и как очевидец и как активный участник такие великие события народной жизни, формировавшие нравственный облик миллионов людей, как коллективизация и Отечественная война. Окончив за три недели до войны военно-политическое училище, он сразу попал в самое пламя приграничных боев; будущий писатель лично вывел из окружения группу бойцов, прошел затем с армией весь ее трагический и победный путь. И для него стало естественным свойством таланта мыслить не камерно, не приземленно-узко, а обобщенно-эпически, романтически взволнованно. Мир и человек в его повестях «Человек не сдается» (1946–1956 гг.), «Максим Перепелица» (1952–1956 гр.) предстают во всей полноте и правде, без смягчающих прикрас и «спасительных» недомолвок. Народный характер И. Стаднюк исследует пытливым и проникновенным взглядом художника. Он стремится воспеть мужество и юмор, страдания и «чудинку» в людях, любовь девушки и красоту материнского чувства как различные грани цельного народного характера, выдержавшего все тяготы и лишения в своем историческом пути.

Все лучшие черты И. Стаднюка как певца и летописца народных судеб проявились в романе «Люди не ангелы» (1 — 2-я книги). Это роман-исповедь, самое вдохновенное слово писателя о земле и народе.

На первый взгляд все, что есть в романе «Люди не ангелы», — и село Кохановка с его чарующими летними ночами, неистощимое лукавство поселян и юмор украинских дидов, шутки молодежи, герой-солдат и офицер Советской Армии, — все это встречалось порознь в «Максиме Перепелице», в книге «Человек не сдается» и других произведениях писателя. Но как ожило все это в новом произведении! Писатель будто уловил сердцем присутствие высшей правды в тех делах, которые его прежние герои вершили как бы по наитию. Он убедился еще раз в правильности тех простых «локальных» истин, которыми жили его герои, и сейчас свел их воедино, превратил мимолетные прозрения в своеобразное художественное ясновидение.

…В украинском селе Кохановке, окруженном садами, пикетами тополей, убегающих в степь, живут Павлик и его отец, пожилой вдовец-крестьянин Платон Гордеевич Ярчук. Теплота красок, задушевность интонаций, с которыми писатель воссоздает и несложную жизнь ребенка и тяжелую, глубокую любовь отца к сыну-несмышленышу, поистине чудесны.

Неожиданно близко от читательского сердца «всплывают» и другие, казалось бы, безыскусственные ситуации, ненарочитые образы, бывальщины вроде истории с продажей и обратной перекупкой старой лошади Карько, сцена смерти матери Павлика и гибели отца, картина душевной жизни Платона в год коллективизации. Благодаря этому и сама беленькая украинская мазанка с печью, лавками, окнами, и старая слива на дворе, и Карько, и утренние сны мальчика, и тяжкие вечерние думы отца превращаются на глазах читателя в родничок жизни, чутко пульсирующий, поражающий своей жизнеспособностью, красотой. И. Стаднюк превосходно передает душу, суть этой жизни, в которой, пожалуй, наиболее близки, тождественны закономерности бытия природы и человека. Он любит эту гармонию, эту близость человека и природы, хотя не скрывает, что покоится она нередко на каторжном труде, темноте, невежестве.

Люди достойны лучшего бытия, хоть они и не ангелы. Достойны хотя бы потому, что в «пределах», рамках этой «гармонии» гибнут без выхода многие лучшие их душевные движения, гаснут их недолгие порывы к звездам, к небу.

Умирает замученная трудами и болезнями мать Павлика. И нет предела ее любви к сыну, заботы о нем. Шепчет она ему со смертного своего ложа: «Сыночек… Я б небо тебе пригнула, если б могла… Расти без меня… Может, и счастье найдешь…» Но нет у нее сил хоть чуточку защитить сына от бед. Исковеркано что-то чудесное и в характере отца Павлика. Подбирая среди вдов будущую мать сыну, он не может отказать себе в желании покуражиться в тяжеловесных шутках над очередной «мамой». Так тяжко шутит лишь горе-горькое, так беда играет с другой бедой. Платон в общем-то знает, что жертвы его шуток ограничены в своем протесте, дерзости, понимает, в какую годину большого сиротства и вдовства живут они, и смягчается, невольно раскрывая человеколюбие своей души. Но и помочь всем этим сиротам и вдовам он не в силах.

Во всей атмосфере романа ощутима зрелая, выстраданная любовь и забота об этих детях земли, боль за то, что так часто они скованы в своем стремлении творить добро и радость.

И вот впервые прозвучало слово «колхоз». Писатель, на наш взгляд, исторически правильно ставит вопрос, пресекая всякие попытки ошибочного толкования его замысла, — надо было выводить людей из того состояния жизни, в котором они находились, не умиляясь прошлым.

Тревожно, рывками развивается действие романа. Создание колхоза, раскулачивание кулаков, а то и середняков — главных хранителей трудового опыта в селе, голод 1932 года, несправедливый арест Платона Ярчука, гибель его в 1937 году, тени близкой войны на границах Родины — все уместилось в рамках романа. Но горизонты социальной проблемы, поднятой в романе, пожалуй, еще шире. В чем существо этой проблемы?

Сейчас, зная наше недавнее прошлое глубже и яснее, мы вновь и вновь с изумлением и гордостью спрашиваем себя: какая же сила помогла советскому человеку пройти через многочисленные испытания, среди которых были и 1937 год и Отечественная война? И не только помогла пройти, а главное — решить все задачи социалистического, коммунистического строительства, разорвать ледовую кору культа личности, выправить все косо поставленные кирпичи в громаде нашего дома. Короче говоря, вновь предстал перед писателями в своей не познанной до конца сути, красоте и величии их вечный объект народный характер, правда его существования в эпоху величайших гроз и потрясений.

И. Стаднюк стремится раскрыть основы героической нравственности советского человека. В картинах душевной жизни своего героя — и на «черном диване» в кабинете следователя, и на Беломорканале, и на стройке металлургического комбината — показывает он богатство нашего человека, которое единственно и помогло ему выстоять и победить. Платон много раздумывает о судьбе крестьянской. До конца дней он «казнит» себя за вынужденную обиду земли, за мешок семян, который он украл, чтобы в голодный год спасти семью от смерти. Земля осталась незасеянной, прервалась какая-то святая для Платона закономерность в круговороте пахоты, посевов, жатвы. «С тех пор Платона не покидала беспокойная мысль о поле, обреченном на бесплодие. Тянуло оно его к себе, часто звало смотреть на черные комья земли, между которыми сиротливо зеленели редкие всходы… Платон Гордеевич чувствовал себя так, словно обидел ребенка или совершил нечто другое, ужасно постыдное, отчего нет покоя совести. Но и не раскаивался в своем поступке. Украденное зерно спасло семью от голодной смерти», — пишет писатель.

Платон не хочет, чтобы человек жил на земле вором, стремясь урвать и прожить, он жаждет прочной основы бытия, верит, что после всей неразумной суеты и спешки установится новая гармония жизни. Он не оправдывает репрессий над середняком, не оправдывает сверхбдительности 1937 года какими-то высшими соображениями, стремительностью исторического движения страны, зажатой в те годы в тесное кольцо империалистического окружения. Для него это все во многом неведомо, сложно. Он, как и первый сельский коммунист Степан Григоренко (один из лучших образов романа), видит, что и в этих условиях можно было действовать, опираясь на веру народа в светлое завтра. Но, с другой стороны, Платон отвергает всякие провокационные идеи о том, что репрессии предпринимаются властью в качестве прививки страха народу. И в этом проявляется качественно новая, социальная природа характера этого мужика! Нет в Платоне извечного недоверия мужика ко всему, что идет «от казны», от власти, от начальства, привычки унижаться перед ней, казаться маленьким и незаметным. «У нас власть какая — советская! А кто она? В сельсовете сидит мой племяш, в Виннице кооперацией ворочает тоже мой родич. Цари русские, чтоб держать людей в страхе, войско специальное держали, казаков. А теперь в армии что ни командир, то вчерашний хлебороб. Понимаешь — у мужика в руках оружие! И у рабочего, конечно. Сам нарком обороны — простой рабочий», — говорит Платон.

Герой И. Стаднюка мучительно ищет выхода из своих сомнений и круга мрачных картин, ищет за пределами своего жизненного опыта, обращается к разуму других людей. Он жадно ловит весть о том, что жизнь общества в целом идет «правильно», что в люди выходят и его сын и другие крестьянские дети. Всем развитием Дел в Кохановке, судьбами молодых героев романа писатель показывает, что народ прошел через все испытания благодаря вере в то настоящее и будущее, которое он строил.

Путь Павлика Ярчука в первой книге романа воссоздан на сравнительно небольшом временном пространстве. Он приезжает в соло незадолго до войны после службы в армии. Он словно впитал в себя все помыслы отца, благородство его сердца, его веру в социализм.

…Председатель колхоза Павел Ярчук, герой второй книги романа И. Стаднюка, — это уже не юный курсант, потерявший отца-хлебороба в трагический предвоенный год, с тревогой вступающий в первые приграничные будни 1941 года. Многое прошло перед ним — и порожистый, как русло горной реки, путь Советской Армии на запад, победа, и нежданная горькая встреча в Австрии с земляком Александром Черных, разрушившим когда-то его любовь к Насте, оказавшимся изменником — власовцем, и, наконец, послевоенные беды и боль хлеборобская… Павел воплотил в своем характере все, чем был жив народ, в особенности крестьянство, — и мужество строителя нового мира, и горечь первооткрывательских ошибок и трагедий, и нравственную красоту нового хозяина земли, и великодушие отца — забота о счастье, о любви сына Андрея и юной Маринки Черных, не знающей ничего о позорной тайне гибели отца. Это многогранный характер, в душевных драмах и волнениях его — мысль народная, сила духа миллионов простых победителей фашизма.

При создании этого образа И. Стаднюк, бесспорно, опирался на новую и диалектически глубокую философию отношения к крестьянину, земле, которую выработала вся наша литература в последние годы. Эта философия чужда и подозрительному догматическому взгляду на крестьянина как на убогого, заросшего коростой утробного стяжателя, низменного хапугу («разнуздай его — он и социализм слопает»), и слащавой идеализации, пейзанскому умилению. Сейчас всем ясно, что русский, украинский крестьянин не пасынок, общества, не некий общественный недомерок, недоросль, которому надо указывать даже, как землю пахать. Эта новая философия была уже и в первой книге романа И. Стаднюка, в произведениях ряда других современных писателей — М. Алексеева, П. Проскурина, С. Крутилина, Вас. Белова, продолжающих гуманистическую традицию русской классики.

Писатель воспевает талант труженика в Ярчуке, в Насте Черных, в Тарасе Пересунько, он показывает с особым вдохновением их всестороннюю человеческую одаренность, духовную значительность. Как не проста их жизнь, их взаимоотношения! Минувшее, история народная тугим узлом связали судьбы Ярчуков и Черных, героев и малодушных; пороги истории разметали людей, заронили в их сердца и души, как осколки в их тела, множество острых чувств, воспоминаний, нежности и ненависти, которые воистину кричат в них бессонными ночами. Так, секретарь парткома Степан Григоренко только через двадцать лет узнает о зловещей судьбине жены своей Христи и сына заживо схороненных в погребе учителя Кулиды, погубленного доносчиком Сергеем Лунатиком. И это открытие настигает как молния предателя, труса, убивая его! И это же событие словно распрямило, наконец, как пригнутую рябину, жену Сергея Наталку, человека великой внутренней красоты и сдержанности.

Павел Ярчук, единственный свидетель позора и гибели Черных, с чуткой человеческой теплотой врачует ту боль, которую несет его бьющая в душе правда не ведающей о године горя Маринке, сыну, наконец, Насте, в горестный венец которой жизнь напоследок вплетает новый черный цветок.

А как восстановить тот моральный ущерб, который нанесен был в силу разных сложных причин деревне, земле, утратившей умельцев, поэтов земледельческого труда, без которых «истончаются жилы земли, усыхают родники, питающие силы крестьян»? В сцене заседания бюро парткома, когда Павел Ярчук выступает самоотверженно, полагаясь на совесть свою, мудрость народную, в полный голос звучит голос современного крестьянства, звучат идеи мартовского Пленума ЦК КПСС.

Это расширение диапазона интересов писателя, познание истории через судьбы крестьянства позволило раскрыть такие колоритные характеры, как Настя, старый Кузьма Лунатик — персонаж, пожалуй, наиболее колоритный, покоряющий юмором и лукавством, нелицеприятной правдивостью и особой мудростью суждений.

Читатель, несомненно, обратит внимание на вдохновенное, почти песенное воспевание И. Стаднюком природы родной, «соловьиной» Винничины, ее синих сумерек, певучей красоты садов, завораживающих сердце полевых далей. Природа Украины словно вплела свою нить в художественное полотно Ивана Стаднюка, рассыпала свои краски, озвучила его повествование. И особенно романтично, возвышенно в связи с этим описание юношеской любви Павла Ярчука и Насти, сына его и Маринки Черных — мы видим всю чистоту и строгость народной этики, поэтичность этого праздника юных душ.

От украинской народной поэтической традиции и идет искристый юмор И. Стаднюка, ставший незаменимым средством для передачи мудрости народной, здоровья духовного, для создания целого ряда эпизодов и раскрытия характеров. Читатель, бесспорно, запомнит и выборы непьющего председателя, и изгнание «пьющего» правления, и ездовых в первой книге, чудачества Кузьмы Лунатика, вздумавшего своими средствами «иссушить» влюбленных, и многое другое… Сама стихия народной жизни — с бедами, юмором, любовью, песней — бьется в берегах романа И. Стаднюка, и мы верим в бессмертие народа, в его силу и красоту. Роман И. Стаднюка свидетельствует, что и для самого искусства первостепенное значение имеют национальные истоки творчества, развитое чувство национальной гордости связь с народно-поэтической традицией.