Мафия в США

Глава III Рождение «Коза ностры»

Приход к власти Маранзано — исключительно важный этап в истории мафии, приведший к окончательному завершению периода формирования структуры этой преступной организации, сохраняющейся и в наши дни.

Ушла в прошлое эпоха, когда во главе мафии стояли полуграмотные боссы, которые едва умели читать и писать. Правда, по-своему это тоже были выдающиеся личности, если они могли вырвать пальму первенства в ожесточенной кровавой борьбе и подняться на вершину пирамиды преступного мира. Надо было обладать определенными данными и для того, чтобы возглавлять мафию и вести эффективную борьбу с правоохранительными органами государства, обладавшего мощным полицейским аппаратом.

Но жизнь шла вперед, и на смену этим практикам уголовного мира, не отягощенным никакими серьезными теоретическими познаниями, пришли руководители нового типа. Маранзано был студентом, изучал историю и был горячим поклонником Юлия Цезаря. На созванной им мирной конференции Маранзано набросал общие контуры мирного урегулирования спорных проблем и методы, которыми этого следует добиваться. Новый лидер совершил фатальную ошибку. Копируя своего древнеримского героя, Маранзано объявил себя диктатором, заявил, что он — «босс всех боссов». Эти диктаторские замашки шли вразрез с вожделениями многих амбициозных руководящих мафиози, которые хотели сохранить свои независимые банды. Не без оснований полагая, что Маранзано собирается ликвидировать их, они сами поспешили прикончить его.

Операция по уничтожению, проведенная 10 сентября 1931 г., была осуществлена в лучших традициях мафии. Несколько человек из личной охраны Лучано, предъявив фальшивый ордер на арест, ворвались в дом Маранзано, четырьмя выстрелами прикончили «босса всех боссов» и для страховки перерезали ему горло. Так закончилась карьера несостоявшегося Юлия Цезаря.

В убийстве Маранзано в общей сложности участвовало семь человек, но непосредственными исполнителями террористического акта с благословения Лучано были четыре еврея из банды Мейера Лански. Последний имел все основания принять самое активное участие в уничтожении Маранзано, так как «босс всех боссов» не признавал существование банды Лански. А будущий «финансовый гений» мафии имел свои далеко идущие планы.

«Этот эпизод (убийство Маранзано. — Р. И.) — событие исключительной важности, так как оно ознаменовало уступку «старых усачей» Лучано «американизированным» итальянским гангстерам. Люди из окружения Лучано стали отныне важнейшими руководящими деятелями преступного мира, которые сохранили власть и в 1960-1970-е годы».

На небосклоне преступного мира взошла новая звезда первой величины. Сальваторе Лучано родился в 1897 г. на Сицилии.

Новый лидер мафии был самого пролетарского происхождения. Его отец работал на шахте горняком. В юношеские годы, уже находясь в США, будущий главарь мафии простым рабочим трудился за грошовую почасовую заработную плату. В 1907 г., спасаясь от нужды, семья Лучано переехала в США. Дальше все шло, как обычно в жизни мафиози-сицилийцев. Улица, банды подростков, уличные драки и грабежи — типичная стажировка молодого мафиози. Причем показательно, что Сальваторе Лучано первые уроки бандитизма получил в том же районе «Малой Италии» Нью-Йорка, что и Джонни Торрио и Аль Капоне.

У Лучано, безусловно, были большие организаторские способности и чувство нового. Именно по его предложению была создана фиктивная фирма, под прикрытием которой было значительно легче заниматься бутлегерством. Лучано был одним из первых руководителей мафии, которые пришли к выводу, что мафия должна быть организована и функционировать по примеру монополистических объединений. «Лучано устраивал, обсуждал, убеждал, организовывал. Вскоре на свет появилась «Большая семерка» — супертрест гангстеров, который впоследствии контролировал всю торговлю запрещенными в то время в США спиртными напитками. Мафию в этом тресте представляли Сальваторе Лучано, Джонни Торрио и Джо Адонис».

В качестве младших партнеров с этим супертрестом сотрудничали «Нью-Йорк индепендентс» и «Независимые бутлегеры Нью-Йорка» — гангстерская группа Сигеля-Лански и группы контрабандистов виски Нью-Йорка, Бостона, Род-Айленда и Атлантик-Сити.

Впервые мафия обратила серьезное внимание на Лучано в 1920 г., после чего и начал постепенно растимого авторитет и укрепляться позиции в уголовном мире Нью-Йорка. В конце концов он стал неофициальным «боссом боссов» района Нью-Йорка».

Биографы Лучано расходятся в деталях, описывая его роль и место в истории мафии, причины его стремительного взлета, степень воздействия его нововведений на традиционные методы кровавого бизнеса мафии. Однако все они едины в определении его высоких личных качеств. Как свидетельствовал один из крупнейших специалистов по истории мафии, Лучано был «сильнейшим интеллектом преступного мира».

Но и «сильнейший интеллект» оказался не застрахованным от ошибок. И главная из них заключалась в том, что вопреки традициям мафии Лучано пошел на установление деловых контактов с преступными группами не итальянской национальности. В росте оппозиции к Лучано сыграл свою роль и стремительный взлет его авторитета, что резко обострило борьбу внутри преступного мира.

Мафия — организация, в которой за ошибки приходится платить очень дорого. Лучано за свои промахи чуть не поплатился жизнью. В 1929 г. в центре Нью-Йорка, на углу 50-й стрит и 6-й авеню, среди бела дня под угрозой пистолетов трое мужчин втолкнули Лучано в машину с зашторенными окнами, отвезли за город и подвергли жесточайшей обработке. Работали настоящие заплечных дел мастера: нового лидера мафии долго топтали ногами и били кулаками, пытали, прижигая тело горящими сигаретами и, ударив ножом, бросили бездыханное тело у обочины дороги, считая, что жертва мертва. Лучано не помнил, сколько часов он пролежал без сознания, пока его не подобрала патрульная полицейская машина. Вид его был страшен: лицо как кровавая маска, одежда в грязи и разорвана в клочья. В таком виде главарь мафии предстал перед полицейскими, вышедшими из патрульной машины. В своих показаниях полицейским Лучано сообщил, что его не прикончили только потому, что он был в глубоком беспамятстве, и нападавшие решили, что он мертв. Этим и ограничились показания искалеченного мафиози, который, следуя неписанным законам мафии, заявил, что он не знает, кто его бил и за что.

Лучано прекрасно знал, что расправа над ним была только эпизодом в борьбе за власть в мафии. В избиении Лучано лично участвовал Маранзано. Именно он нанес Лучано страшный удар ножом в правую половину лица, разворотив щеку от глаза до подбородка. В общей сложности Лучано наложили в больнице 55 швов. Врачи долго боролись за его жизнь и в конце концов сумели поставить своего пациента на ноги.

Мейер Лански, человек не без юмора, заявил Лучано во время одного из своих визитов в больницу: «Отныне мы будем называть тебя «Счастливчик» (по-английски — Лаки. — Р. И.), так как ты должен был умереть». В этом прозвище был определенный смысл: обычно мафия не останавливалась на полпути. Если кто-либо терял ее доверие или вызывал неудовольствие своими действиями, его ждала смерть. Лучано, действительно, дешево отделался.

По законам мафии Маранзано должен был заплатить жизнью за покушение на Лучано. Главный специалист по «мокрым делам» в клане Мейера Лански Багси Сигел и люди Лучано приняли решение немедленно прикончить Маранзано. Однако Лански категорически запретил эту акцию, заявив, что время для мести еще не пришло.

В карьере Сальваторе Лучано, который сменил свое трудно произносимое по-английски имя на «Чарлз», как и в жизни всей мафии, важное значение имела общенациональная встреча главарей мафиози, состоявшаяся в мае 1929 г. на фешенебельном курорте в приморском городе Атлантик-Сити. Необходимость в такой встрече назрела давно. Периодически мафию сотрясали тяжелейшие междоусобные конфликты. Ни один лидер преступного мира не мог быть спокоен за свое будущее. Главная угроза исходила не от правоохранительных органов. С ними вопрос решался просто: достаточно было не скупиться на расходы, хорошо заплатить, кому надо, и все проблемы решались, как по мановению волшебной палочки. И дело было даже не в открытых взятках. Уже в то время главари мафии обрели определенную «респектабельность». Они были боссами, руководителями высшего ранга. А в стране, где деловая активность возводилась в абсолют, к таким деятелям невольно проявлялось всемерное почтение и готовность с пониманием отнестись ко всем проблемам, с которыми они сталкивались. Судьба руководителей среднего и низшего звена, а тем более рядовых мафиози мало волновала элиту преступного мира. Возможности для пополнения мафии были безграничны, и их реализация зависела только от воли руководства.

Лидеров преступного мира не могло не тревожить то, что часто повторявшиеся страшные кровопускания, которые устраивала себе мафия, не только угрожали их жизни, но и могли подорвать дееспособность этого преступного картеля.

Инициатором встречи в Атлантик-Сити и ее хозяином был Аль Капоне, который к этому времени находился в зените своей славы. И уже тот факт, что именно «король Чикаго» призвал собраться на большой совет, свидетельствовал, что именно он признавался лидером мафии общенационального масштаба.

Идея прекратить кровавые междоусобицы внутри мафии, покончить с ее внутренней раздробленностью и объединить усилия преступного мира в общенациональном масштабе давно витала в воздухе. Мафия все более врастала в деловой мир Америки.

Миллиардные прибыли мафиози постепенно вкладывались в настоящее «дело» — в торговлю, промышленность, транспорт, зрелищные мероприятия и пр. Там деньги мафии отмывались и приобретали вполне добропорядочный вид. Мафия превращалась в составную часть делового мира страны. И если в этом мире господствовали монополии, то закономерно возникала необходимость централизовать и управление мафией, и всю ее практическую деятельность.

В любой стране преступность возникает в рамках существующего общества, паразитирует на проблемах, с которыми это общество сталкивается. А в своей деятельности преступный мир нередко пользуется теми же приемами и средствами решения практических проблем, которые приняты в легальных сферах бизнеса.

Известна огромная роль лоббизма в жизни США. Причем, эта сфера деятельности давно уже охватила деловой мир, политику, искусство, науку, культуру, спорт — все стороны жизни американского общества. Мафия также всегда имела своих лоббистов, деятельность которых характеризовалась определенной спецификой, но в принципе строилась на тех же основах, что и легальный лоббизм. При помощи лоббизма в мафии решались те же задачи, что и в респектабельном обществе: добиваться решения нужных проблем.

Мафия исключительно широко использовала взятки. Без коррупции мафия вообще не могла существовать. А грань между лоббизмом и взяточничеством условна. Лоббизм в определенном плане можно рассматривать, как сферу преступной деятельности.

Очевидно, неслучайно, что это та сфера активности, которая не очень-то стремится к паблисити. А реклама — не только двигатель торговли, но и движущая сила бизнеса в целом. Капитал никогда ничего не делает без самой настоятельной на то необходимости. Если на рекламу тратятся миллиарды долларов, значит она очень нужна. Не случайно, что лоббизм предпочитает действовать за кулисами и бизнеса, и общественной, и политической жизни. В его природе, существовании и деятельности есть много общего с мафией.

На встрече в Атлантик-Сити шла речь о всех направлениях деятельности мафии. Собравшиеся уделили значительное внимание и такому важному вопросу, как дальнейшее совершенствование десятилетиями складывавшейся системы подкупа власть имущих и использования ее в интересах мафии.

Аль Капоне, руководя встречей в Атлантик-Сити, изложил проблемы, связанные с централизацией всей деятельности мафии. Не обошел он вниманием и «сухой закон». Почти десять лет действовал этот закон, который со всей очевидностью доказал, что бороться с алкоголизмом средствами принуждения — это задача совершенно бесперспективная. Ведет это не к сокращению числа пьющих, а только к росту преступности. Все годы действия «сухого закона» в стране не прекращались дискуссии вокруг проблем, которые возникли в связи с его введением. По мере роста преступности, связанного с действием «сухого закона», все более росли требования отменить или пересмотреть его. В городах, являвшихся центрами преступности, ставился вопрос о необходимости принять срочные меры для исправления положения. Опрос общественного мнения, проведенный в 1926 г., показал, что треть американцев требуют отмены «сухого закона», половина жителей страны считала, что закон надо пересмотреть с целью разрешить продажу вин и пива и только двадцать процентов опрошенных непоколебимо выступали за строгое соблюдение закона.

Иное положение было в «одноэтажной Америке». Американская глубинка, находившаяся вне сферы террористической деятельности мафии, по-прежнему верила в чудодейственную силу «сухого закона», который по мнению «истинных американцев» был способен укрепить моральные устои Америки. Провинциальные районы США не понимали и страшились урбанизации, предавали анафеме все, что, по их мнению, угрожало традициям и принципам «стопроцентного американизма».

В стране назревал глубокий социальный и политический раскол. «Сухой закон», Ку-клукс-клан, фундаментализм и ксенофобия, — писал в 1927 г. публицист У. Липпман. — это крайнее, но истинное выражение политических, социальных и религиозных взглядов старой американской деревенской цивилизации, сопротивляющейся всему тому, что кажется ей чуждым и что на самом деле представляет собой новую Америку, вырастающую из старой».

Мафия всегда очень чутко улавливала колебания конъюнктуры — деловой, социальной, политической. Это было естественно — преступный картель ходил по лезвию ножа, занимался делом, малейшие ошибки в котором могли иметь самые тяжелые последствия. Вот почему реакция на все события, происходившие в США, да и за их пределами, была у главарей мафии особенно острая и быстрая.

В стране еще шли дебаты об отмене «сухого закона», а мафиози уже готовились менять всю свою стратегию. Выступая в Атлантик-Сити, Аль Каноне предупредил своих коллег, что «сухой закон» скоро может быть отменен, и это окажет определяющее влияние на всю деятельность мафии. «Король Чикаго» заявил, что настало время разрабатывать новые «золотые жилы» — наркотики, проституция, азартные игры, рэкет, букмекерство.

О важности встречи в Атлантик-Сити свидетельствуют решения, принятые на этом форуме главарей преступного мира.

В первую очередь были решены организационные вопросы. По образцу сицилийской мафии все разрозненные банды мафиози объединялись в организацию национального масштаба, которая получила название «Коза ностра» («Наше дело»). Это решение признавало особые заслуги сицилийской мафии перед всем преступным миром США и закрепляло за ней руководящую роль в этом мире.

Отмечалось, что «семьи» мафии образуются из отдельных банд. Это решение позволяло взять под контроль деятельность многочисленных гангстерских банд, которые росли, как грибы.

Действовали эти разрозненные банды на свой страх и риск, что вело к дезорганизации преступного мира. Отныне появилась возможность централизовать эту деятельность, подчинить ее выполнению задач, стоявших перед «Коза нострой». Во главе «семьи» находился дон, которому безоговорочно подчинялись капо, возглавлявшие отдельные банды.

Точно так же, как монополии делили мир на сферы влияния, каждая «семья» получала свой собственный район для преступной деятельности. Нарушение установленных границ каралось самым жесточайшим образом. Это решение имело принципиально важное значение. Во-первых, каждая «семья», действуя в строго зафиксированных границах, тщательно разрабатывала свою стратегию и тактику. Четко фиксировались размеры дани, взимавшейся с делового мира, с которым устанавливались тесные связи. Руководство «семьи» входило в контакт с профсоюзами, которые становились все более активной сферой деятельности преступного мира. Исключительно важное значение имело и то, что установление фиксированных границ сужало базу для постоянных кровавых стычек между мафиози, которые обессиливали мафию.

Было решено, что во главе «Коза ностры» находится коллективный орган — верховный совет, в состав которого входят все доны, возглавляющие «семьи». Главная функция верховного совета — улаживание конфликтов, возникающих внутри мафии.

Встреча в Атлантик-Сити разрешала проблему, которая порождала многочисленные кровавые столкновения внутри мафии — была установлена взаимосвязь с гангстерскими бандами не итальянского происхождения. Необходимость соответствующего решения тоже давно назрела. Мафия все больше формировалась и действовала по законам делового мира, в котором национальные различия обычно не имеют принципиального значения.

Стало очевидно, что и для мафии пришло время избавиться от глубоко укоренившихся национальных предрассудков. На встрече в Атлантик-Сити было четко заявлено, что необходимо объединение усилий всего преступного мира вне зависимости от национальных различий. Разумеется, имелось в виду, что этот интернациональный преступный мир должна возглавлять «Коза ностра».

Принципиальная ошибка Лучано заключалась в том, что, создавая «большую семерку», взявшую под свой контроль львиную долю прибылей от подпольной торговли алкогольными напитками, он придерживался принципов равноправия. Еврейская мафия и другие национальные представители преступного мира, входившие в «большую семерку», нередко получали большую прибыль, чем сицилийская мафия. На примере Счастливчика сицилийская мафия недвусмысленно заявила, что союз союзом, но руководство и получение монопольно высоких прибылей остается за сицилийской мафией.

Как видно из анализа решений, принятых в Атлантик-Сити, увековечивались многие освященные столетиями традиции сицилийской мафии, но они модернизировались с учетом обстановки, сложившейся к этому времени в США. Из старых законов мафии полностью была подтверждена омерта. Тем самым подчеркивалось, что мафия была и остается глубоко законспирированной организацией.

Мафия — широко разветвленная преступная организация, которая специализируется по очень многим направлениям преступной деятельности. В частности, к моменту создания «Коза ностры» мафия уже имела огромный опыт в сфере гемблинга — самых различных азартных игр. Звездой первой величины в гемблинге, безусловно, был Мейер Лански. Но у него были талантливые предшественники.

Многолетним старшим партнером М. Лански по гемблингу был Арнольд Ротштейн. Родился он 1882 г. в обеспеченной семье, получил отличное образование, и родные надеялись, что его прекрасные способности и мощный интеллект обеспечат Арнольду успешную интеллектуальную карьеру. Но он предпочел делать карьеру в гемблинге и в преступном мире в целом. К 20 годам Арнольд достиг пика в своей преступной деятельности. Его имя впервые получило общенациональную известность после того, как он организовал на Уолл-стрите гигантскую финансовую аферу. Так же, как и М. Лански, А. Ротштейн избрал главной сферой своей карьеры в подпольном мире гемблинг. Его отель стал центром азартных игр, помимо этого Ротштейн стал организатором гемблинга для состоятельных игроков на трансатлантическом лайнере. За острый ум А. Ротштейн получил прозвище «Голова».

А. Ротштейн был для Лучано и Лански чем-то вроде крестного отца, вне мафиозного понимания этого термина. Он сразу же обратил внимание на дарования М. Лански и взял что-то вроде шефства над ним, а за компанию и над Лучано. После этого к неразлучной паре пришло настоящее процветание. Ротштейн ввел их в высший свет, где они были тепло приняты. В этом свете любили хорошее виски, а Лански и Лучано располагали неограниченными возможностями для решения этой проблемы. Лански и Лучано получили доступ в самые респектабельные дома 20-х годов.

А. Ротштейн был лидером гемблинга экстра класса. Ему еще не было тридцати, но он уже имел громкое имя в преступном мире, владел фешенебельным казино на Манхеттене. Его близкий друг и тоже известный лидер гемблинга Ники Арнштейн (Nicky Arnstein) однажды спросил Ротштейна, почему он, даже мультимиллионером, продолжает тратить столь много времени и денег на личное участие в гемблинге. Ответ Ротштейна был очень показателен: «Почему вы едите каждый день?.. Игра — часть меня самого. Я просто не могу остановиться. Я не знаю, что движет мною, но я буду играть и в тот день, когда умру».

Ответ Ротштейна во многом помогает понять психологию «крестных отцов» мафии. Действительно, даже владея сотнями миллионов долларов, главари мафии продолжали «работать». Они просто не могли поступать иначе. Преступная деятельность захватывала их целиком. Они не могли остановиться, были чем-то вроде наркоманов, которым необходимы были новые допинги, иначе они просто-напросто не могли существовать.

Ники Арнштейн не одобрял поведения Ротштейна. «Это уже не был гемблинг. Ротштейн, очевидно, не мог приостановить свою преступную деятельность различного рода. Он обворовывал своих партнеров по гемблингу, и несколько раз его чуть-чуть не убили, когда он был пойман с поличным на мошенничестве».

У Ротштейна было уже что-то вроде психологического недуга. Без надувательства он не мог прожить теперь ни одного дня. Арнштейн обратился за помощью к отцу А. Ротштейна, респектабельному бизнеснему и торговцу, у которого было прозвище «Честный». Но перевоспитывать молодого Ротштейна уже было поздно, честный отец был не в состоянии повлиять на бесчестного сына.

С именем Арнольда Ротштейна связан скандал, равного которому никогда не было в истории американского спорта. Он подкупил восемь игроков чикагской бейсбольной команды, потратив на это 100 тыс. долл. Ротштейн и К° рассчитывали заработать на этом деле, сыграв на спортивном тотализаторе, миллионы долларов. Неизвестно, каким путем, но эта афера стала известна общественности. Разразился грандиозный скандал, любители спорта были оскорблены в своих лучших чувствах. Ротштейн был блестящим мастером обходить законы. Он вывернулся и на этот раз, хотя все были твердо убеждены, что именно Ротштейн являлся организатором этой аферы.

Неожиданно Ротштейн начал крупно проигрывать другим игрокам в покер. А именно в этой игре он не знал себе равных. У него появились серьезные финансовые трудности. Лански и Лучано были крайне озабочены таким поворотом дел. Особенно их пугала неизвестность. Они не могли понять, в чем дело, почему у Ротштейна возникли финансовые проблемы. Все трое являлись коллегами по бутлегерству. Лански и Лучано точно знали, что иногда Ротштейн имел только от подпольных операций с алкогольными напитками сотни тысяч долларов в неделю. Лански и Лучано несколько раз говорили с Ротштейном, предлагали ему финансовую помощь, беседовали с его друзьями, но так и не смогли выяснить причины его трудностей.

Лански, вспоминая на склоне лет трагедию своего великого предшественника в гемблинге, говорил, что лихорадка гемблинга поразила мозг Ротштейна. Это была своеобразная болезнь в последней стадии своего развития. «Он играл как сумасшедший. Даже поставил пари в 500 тыс. долл. на Герберта Гувера против Эла Смита во время президентской кампании 1928 г. И, конечно, он выиграл. Но похоже и это не помогло ему. Ротштейн выглядел, как человек, пораженный каким-то страшным недугом. Гемблинг — это действительно болезнь. Она становится частью человека и захватывает его жизнь даже тогда, когда он выигрывает. И есть еще нечто, что я понял в гемблинге очень быстро. Есть только одно средство выиграть — не играть. Любой игрок, даже Арни Ротштейн — король всех игроков, в конце концов, проигрывает».

И это Лански говорил о Ротштейне, который, по характеристике того же Лански, имел железные нервы и никогда не терял головы, если даже игра шла по самым высоким ставкам и на кону были сотни тысяч долларов.

Легендарная карьера в гемблинге А. Ротштейна вскружила голову его молодым союзникам с нью-йоркского Ист-Сайда. Ротштейну не могло не импонировать то, что он в свое время, как и Лански, прошел через увлечение различными разновидностями уличных азартных игр. Ротштейн много сделал для Лански и Лучано и не только в сфере гемблинга. Он вывел их на нью-йоркского политического деятеля Эла Смита, который сделал блестящую карьеру и в 1928 г. баллотировался в президенты США. Лански и Лучано привлекла в Эле Смите не только его феерическая карьера, но и то, что, хотя он и был ирландцем, но также происходил из бедной семьи и работал в свое время на Фултонском рыбном рынке. Ротштейн прославился не только в сфере игорного бизнеса.

Таммани-холл, штаб-квартира отделения демократической партии в Нью-Йорке, в свое время находился под полным контролем ирландцев, позднее их вытеснили итальянцы. А. Ротштейн был первым евреем, который смог занять руководящие позиции в Таммани-холл.

Для Лански Ротштейн был непререкаемым авторитетом в гемблинге. А восходящая звезда преступного мира из нищей еврейской семьи нижнего нью-йоркского Ист-Сайда Мейер Лански был талантливым и трудолюбивым учеником. Он очень многое перенял у А. Ротштейна. Но М. Лански обладал одним качеством, которое ни в коей мере не было присуще А. Ротштейну — он умел вовремя остановиться и не играть с судьбой. В отличие от своего учителя, Лански никогда не играл сам, придя в серьезный гемблинг, хотя он и был блестящим игроком. Мейер Лански на примере Ротштейна понял, что путь к богатству, силе и власти лежит через «руководство». Он только организовывал, направлял и развивал гемблинг.

Несмотря на помощь, которую Ротштейну предложили Лански и Лучано, он продолжал скользить по наклонной плоскости.

Игра буквально выжимала из него жизненные силы. «Ему было, — вспоминал Лански, — всего 46 лет, когда я видел его в последний раз, но он выглядел, как глубокий старик, будто бы какое-то тяжелейшее несчастье разбило его жизнь на мелкие кусочки».

4 ноября 1928 г. в самом центре Нью-Йорка, в Центральном парке, Ротштейн, находившийся в окружении своей свиты, был сражен выстрелом. Он прожил еще несколько часов, но, несмотря на все усилия полиции, не сказал ничего о том, кто в него стрелял. Тайна его убийства так и осталась неразгаданной.

Смерть А. Ротштейна привела к глубокой перестановке сил во всей системе гемблинга. Закатилась звезда «короля» азартных игр, как называл его Лански. Всходила новая звезда первой величины М. Лански. Лански оставил яркий след в истории мафии в первую очередь потому, что это был настоящий интеллектуал гемблинга. Лански все время искал и успешно находил новые и главное относительно безопасные источники обогащения.

Ему принадлежала гениальная по своей простоте идея — хозяева бесчисленных мелких лавочек получали от Лански и Лучано каждую неделю по пятницам 150 долл. наличными. В то время это были большие деньги. От лавочников требовалось немного: их постоянные покупатели заключали пари на скачках лошадей, когда приходило время пожинать плоды от этого вида гемблинга, лавочники звонили по телефону людям Лански и Лучано, которые обходили лавочки и собирали свой урожай.

Прекратились драки, поножовщина, убийства. Практически свелся к нулю риск, так как полицейские не могли следить за тем, кто, где и на какую сумму заключил пари. Лански своим решением рию гемблинга. Полунищие лавочники получили дополнительный, постоянный и очень большой доход. Изменилось все их социальное бытие. У них завелись деньги, они их откладывали и стали посылать своих детей в колледжи, где те получали образование и «выходили в люди».

Постепенно новые формы гемблинга распространились на верхний Манхеттен и другие районы города. Лански и Лучано прибирали к рукам огромный город методично, неторопливо, тщательно готовили захват каждого нового района. И все начиналось с подкупа властей, в первую очередь полицейских. Лански и Лучано прославились как люди слова. Была установлена твердая ставка и каждый полицейский точно в установленный срок, в районе, о котором договаривались, получал свою долю дохода.

Это была система, срабатывавшая безотказно. Она охватила вскоре сотни полицейских.

Была разработана сложная система, как и когда ставить пари на лошадь, которая считалась фаворитом. Подобная детализация была крайне необходима, чтобы не подорвать все тщательно продуманное дело.

Казалось, Лански и Лучано сделали непродуманно большую ставку для лавочников. Однако все было тщательно выверено «математическим гением» А. Ротштейном. Он действительно на протяжении многих недель подсчитывал, какая лошадь и сколько раз имела шанс одержать победу, кто, и сколько, и какое количество игроков могли ставить на нее. Были тщательно учтены расходы не только на оплату труда лавочников, но и букмекеров, работавших на скачках, взятки полиции и другим властям, расходы на телефоны, арендную плату и пр. Это был в полном смысле слова бизнес, где все было тщательно продумано, взвешено, проверено на практике.

Отдача от новой формы гемблинга была колоссальна — каждый месяц приходили миллионы. Постепенно Лански и Лучано распространяли новую систему обогащения на состоятельные слои населения Нью-Йорка, которым тоже была далеко не чужда страсть к игре на бегах.

Лански и Лучано учитывали особенности социального положения состоятельных людей. Не каждый из них хотел ехать на бега и публично демонстрировать свою страсть к этому виду азартных игр. Такой опрометчивый шаг мог помешать деловой карьере. Бизнесмены, памятуя, что время — деньги, не желали тратить его впустую и, учитывая их психологию, Лански внес новое «рационализаторское предложение». Были созданы «лошадиные гостиные» — прекрасно обставленные помещения, где была изысканная кухня, лучшие вина, безукоризненное обслуживание и приличное общество. Здесь можно было заключить пари на любую сумму, пощекотать нервы, заочно сыграв на бегах, завести приятное и полезное знакомство, решить многие деловые вопросы. Лански говорил, что содержание «лошадиных гостиных» обходилось очень дорого, но все расходы окупались сторицей.

И вновь в закрома Лански и К° потекли новые миллионы. Как только становились известны результаты скачек, они немедленно объявлялись, и победитель получал наличными свой выигрыш. Условия выплаты были точно такими же, как и на бегах. Соблюдались все требования закона. Популярность «лошадиных гостиных» стремительно росла. Побывавшие здесь люди приглашали в следующий раз родных, друзей, знакомых. Делу во многом помогало то, что в «лошадиных гостиных» подавалось лучшее виски. Завсегдатаи пили бесплатно, тот, кто еще не стал постоянным клиентом, уплачивал вполне доступную цену.

Практическая сметка М. Лански беспрерывно рождала новые идеи усовершенствования гемблинга. Вскоре Лански и Лучано превратили такие гостиные в миниатюрные казино с рулетками и игральными автоматами. Новая «форма обслуживания» быстро обрела популярность не только в Нью-Йорке, но и по всей стране.

К середине 20-х годов позиции Лански и Лучано котировались очень высоко. Переключение их внимания на состоятельные слои населения дало не только дополнительные доходы, но и укрепило репутацию рационализаторов от преступного мира. Важное значение имело то, что они «сконцентрировали внимание на более приемлемой в социальном плане деятельности по бутлегерству и гемблингу, и их общественная репутация не была столь негативной, как у традиционных преступников мафии, которые специализировались на проституции и наркотиках».

Ставка М. Лански на гемблинг как главную статью дохода во многом помогла ему выжить в суровом преступном мире и сделать здесь головокружительную карьеру. Азартные игрыэто относительно приличный способ делать деньги, вот почему политические боссы не чураются мафии, когда речь идет об их взносах в кассы политических партий за счет доходов от гемблинга. Заинтересованные в пополнении партийной кассы политические боссы делают все возможное, чтобы содействовать развитию гемблинга. Взнос в политическую кассу от щедрот азартных игр оказывается таким образом самой выгодной формой капиталовложения».

Главный источник обогащения Лански и Лучано заключался в том, что они не платили налогов со своих огромных доходов. Точнее налоги они платили, но заявляли себя и своих сподвижников шоферами, водителями такси, торговцами. Например, Лански и Сигел считались партнерами по «агентству аренды автомашин». Их доходы и расходы всегда были тщательно занесены в соответствующие документы и готовы для любой, самой придирчивой инспекции.

Финансовый гений Лански рождал все новые идеи. Он прекрасно понимал, что в гемблинге, как и во всяком другом бизнесе нельзя ни на мгновение остановиться. Бизнесмен и такая его разновидность, как руководитель азартных игр, был подобен велосипедисту, который должен беспрерывно двигаться вперед. Остановка равносильна падению и катастрофе.

Все идеи Лански поражали своей простотой, которая, действительно, равна гениальности. От социальных вершин общества, от «лошадиных гостиных», где собирались и играли состоятельные люди, он вновь спустился на самое социальное дно. Лански предложил идею, которая спустя десятилетия была положена в основу многих официальных лотерей. Каждый день должен быть свой счастливый номер. Устанавливается три однозначных цифры от 000 до 999. Каждый день определяется выигрышная комбинация цифр, например, для лошади, которая выиграет забег, для футбольной и бейсбольной игры или индекс акций на бирже. Комбинацию цифр выбирает каждый играющий, что является его персональной тайной. Никакого шулерства быть не может. Это поднимает доверие к игре, каждый на равных испытывает свой шанс. Если в установленный день играющий выясняет, что он угадал три цифры подряд, он получает выигрыш, который в 600 раз больше суммы, пущенной им в игру.

Психологически все было рассчитано до тонкости. Ставки в игре могли быть минимальными. Человек рисковал очень немногим, но получал шанс сорвать большой куш. И здесь в ход была пущена теория вероятности, все подсчитано исключительно скрупулезно. Шанс выиграть был ничтожен. Играло огромное число людей, и все эти заработанные тяжелейшим трудом монеты оседали у предприимчивых мафиози.

Для апробации новой системы обогащения был избран самый обездоленный, самый нищий район Нью-Йорка — Гарлем. «Числовой рэкет», как назвали новую разновидность гемблинга, был опробован в черном гетто Нью-Йорка в 1925 г. К новой идее сразу же обратились и другие главари преступного мира. В частности, ее немедленно поддержал… Фрэнк Костелло, который в течение ряда лет управлял Гарлемом, как римский консул».

Идея доказала в Гарлеме свою жизненность, и Лански-Лучано подключили ее к самой популярной в США спортивной игре — американскому футболу и сделали это в масштабах всей страны.

Был создан специальный банк, чтобы улавливать мощный поток мелочи, устремившийся к «финансовому гению» и его бессменному партнеру Лаки Лучано. Организаторы новой системы обогащения на местах получали свою строго фиксированную долю дохода от «числового рэкета». В новую форму рэкета в качестве его организаторов, исполнителей, учетчиков дохода в 20-х годах, особенно в 30-е годы, в период «великой депрессии», были вовлечены многие тысячи людей, которые искали любую работу. Была по существу открыта новая сфера деятельности. Лански и Лучано, как и всегда, платили наличными в срок и без какого-либо обмана. Прозорливость М. Лански помогла еще раз подвести под новую форму гемблинга широкую социальную базу. Это являлось надежной гарантией того, что она глубоко врастет в социальную систему общества, а следовательно, будет приносить прибыль и получит перспективу.

Место и роль Мейера Лански в истории преступного мира, очевидно, все же определяется тем, что он первым понял огромную роль гемблинга в этом мире. И осознав это, Лански сделал очень много для развития индустрии азартных игр. «Гемблинг, — пишут известные специалисты по истории мафии, — является одной из основных финансовых и даже политических операций, проводимых организованной преступностью, так как обеспечивает прогнозируемый объем дохода, источник которого практически неистощим. Обычно деньги, полученные от гемблинга, используются для финансирования всего сложного комплекса операций организованной преступности.