Магистр Разрушения

Глава 14

Человек, первые пятнадцать лет жизни звавшийся просто Э, настороженно крался по переходам Озерного замка, стараясь держаться как можно дальше от огромных, почти от пола до потолка, оконных проемов. За ним прогулочным шагом следовал Пограничный Страж, которому расположение дырок наружу было глубоко безразлично.

Последний месяц изменил отношение отставного доппельгангера к жизни гораздо сильнее, чем даже встреча с Разрушителем. Он познал такие глубины ужаса и отчаяния, о которых раньше даже не догадывался, и вместе с тем обрел странную твердость. Именно она позволила ему покинуть надежное чрево замка, когда пришло известие о возвращении здешнего Господина. Другого шанса у него не будет.

По широкой парадной лестнице (единственной уступке статусу Великого Лорда в царстве фортификации) поднималась знакомая фигура. Разглядев светлую шевелюру, Э даже всхлипнул от облегчения.

«Гэбриэл! С ним будет проще, чем с его отцом»

— Сэр, сэр! — бросился перевертыш наперерез Великому Лорду.

Человек на лестнице замедлил шаг, поджидая Э, и тот лишь в последний момент заметил неладное, шарахнувшись прочь.

«Они что, тоже умеют налагать личины?»

— Что, похож? — спросил Гэбриэл голосом своего отца.

— Очень, — выдохнул Э и последним усилием собрал волю в кулак. — Выслушайте меня, сэр! Я молю о милосердии!

Пограничный за спиной громко фыркнул. Э запоздало вспомнил, что Повелитель Шоканги и милосердие в понимании арконийцев несовместимы. Прежде он скептически относился к местным поверьям, но теперь подозревал, что они действуют верней иных проклятий.

Отзывчивого человека драконом не назовут.

— Что случилось? — спросил Лорд Пограничного поверх головы Э.

— Мокрица его пожевал, — хмыкнул солдат. — Слегка.

«Бессердечная скотина!»

— Он что, вылез на мост? — поднял бровь Лорд.

— Не, хотел топиться.

— Я не топился! — возмутился Э. — Просто решил немного поплавать.

— В озере? — изумился Лорд.

— Ну… да.

— Ну ты и…

Выслушав краткую, но емкую характеристику своих умственных способностей, Э и впрямь почувствовал себя идиотом, а ведь наставники безжалостно выбраковывали воспитанников с любыми дефектами.

— Но я люблю плавать! — начал оправдываться он. — Мы всегда купались, когда было жарко.

— Хочешь еще раз окунуться? — ласково поинтересовался Лорд и несчастный Э содрогнулся.

— Я не могу здесь оставаться, — обреченно начал перевертыш, разом забыв припасенные аргументы. — Когда ОНО так близко.

Как объяснить этим людям, что он уже две недели не может нормально спать? Стоит задремать, как перед внутренним взором вновь возникает теплое, солнечное утро, прозрачная вода и членистые щупальца, взрывающие поверхность. Охранники, заметившие странное поведение перевертыша со стены, успели вытащить его буквально в последнее мгновение. От когтей демона на ноге осталась длинная, болезненная царапина. Но самое главное, Пограничные Стражи находили инцидент ЗАБАВНЫМ. Они же любезно объяснили Э, что упомянутый Мокрица иногда пытается забраться в замок и его приходится гнать отсюда огнем.

— Повезло тебе! Его уже лет сто никто не видел. Думали, спит.

При мысли о беспощадных щупальцах, лезущих сквозь окна, Э начинало мутить.

— Как же вы жить тут собирались? — пробормотал Лорд и перевертыш счел за лучшее промолчать.

Молчание затягивалось. Э остро осознавал, что как бывший враг не заслуживает даже жизни, не то, что комфортных условий существования. Прежний хозяин привязал бы его за ноги и окунал в воду до тех пор, пока он не сошел бы с ума или не умер от ужаса.

«Если откажет, придется прыгать со стены».

Причем — во внутренний двор, потому что оказаться в воде, пусть и мертвым, Э был не согласен.

— Ну, — нехотя начал Великий Лорд. — Есть у меня для тебя одна работа… Если возьмешься, отправишься со мной из замка пентаграммой.

Э обмяк от облегчения, но полностью соображения не потерял.

— А что надо делать?

— Будешь сопровождать меня, пока я — Гэбриэл. Ты ведь с ним путешествовал, как он себя ведет — знаешь. Я бы, конечно, предпочел Тео взять, но он сейчас занят по горло.

Перевертышу не нужно было объяснять, что это значит.

«Изображать мишень и для своих, и для чужих. Отвлекать от объекта внимание. Спорить с Драконисом, направляя его поведение, на что никто из местных не решится, потому что это даже хуже, чем в воду залезть».

И все равно Э согласился. Дело было даже не в возможности покинуть порчей тронутый Озерный замок. Затеяв свой обреченный бунт, перевертыш не рассчитывал вырваться из рук арконийцской охранки и очень долго воспринимал свое спасение как недоразумение или какой-нибудь трюк. Но время шло, и невыносимая легкость бытия начала явственно давить на сознание. Э заскучал. Никто не объяснял ему, чем занимаются закончившие свою карьеру агенты, им вообще не полагалось оставаться в живых. Эпатажное купание вопреки всем местным традициям стало всего лишь результатом отсутствия в его существовании цели и смысла. На самом деле перевертыш хотел окунуться в совсем другой омут, он жаждал риска, как запойный пьяница жаждет чарки.

Так в сплоченных рядах врагов Арконата появился первый предатель.

Угрызений совести по поводу этого обстоятельства Э не испытывал: несмотря на усилия наставников, любимое Отечество осталось для него понятием достаточно абстрактным, тогда как жизнь в Арконате имела плоть, вкус и цвет. Маги-язычники оказались не настолько омерзительны, как это внушалось ученикам, и под протекцией Повелителя Шоканги с ними вполне можно было сосуществовать. В конце концов, профессиональному шпиону просто хотелось знать, чем все закончится. А Хозяин перевертышей… Что — Хозяин? При таком количестве охранников у Хозяина просто нету шансов взять Э в оборот.

На следующий день перевертыш покинул фамильный замок Великих Лордов Шоканги, уже будучи облаченным в привычную форму арконийского Ордена, только гораздо более опрятную и не хранящую чужих запахов. Висящая на шее цепочка с неброским амулетом означала, что применять магию ему запретили, но (что характерно) возможность такую оставили.

«Поразительно! После таких событий и такая уверенность в себе. Вот когда сам начинаешь верить в незыблемость королевства».

Знакомый дознаватель, с видом человека, мучимого зубной болью, объяснил перевертышу правила поведения — не ворожить, из расположения охраны не уходить и, в случае нападения, на защиту Пограничных особо не рассчитывать.

Кормили хорошо. В отсутствии Лорда обязанности перевертыша были просты: запускать иллюзии, сорить и переставлять в комнатах мебель, передавать непосвященным в происходящее слугам выдуманные приказы, проверять на присутствие ядов и уничтожать доставляемую еду. Результатом последнего стало то, что за месяц Э заметно поправился. Теперь принять его за немолодого боевого мага мог только очень ненаблюдательный человек. В прежней жизни Э был бы примерно наказан, а Лорд Бастиан только рукой махнул:

— Все равно о тебе известно всем, кому не надо.

Во время частых визитов в хемленское поместье, где Лорд Гэбриэл якобы проводил лето, его отец учился двигаться и говорить как сын. И вот тут намечались большие проблемы, поскольку талантами перевертыша Лорд Бастиан, определенно, не обладал. Все, абсолютно все Повелитель Шоканги делал как минимум вдвое быстрее своего меланхоличного наследника. Быстрее двигался, быстрее говорил, быстрее принимал решения. Никто, единожды видевший шокангийских Великих Лордов, не перепутал бы отца и сына даже под личиной. Э, как мог, пытался выправить вопиющие несоответствия.

— Считайте до трех прежде, чем что-либо сделать, — советовал он новому владыке. — А лучше, считайте про себя непрерывно.

— Как же я смогу думать? — недоумевал Лорд.

— Думать в этот момент, как раз, не надо.

— Ты хочешь сказать, что мой сын — бездумный идиот?! — щетинился Драконис.

— При чем же тут бездумный? — удивлялся Э и пытался выразить словами впечатления, оставшиеся от общения с Гэбриэлом. — Когда что-то происходит, ваш сын сначала уточняет, имеет ли это отношение к нему, потом выясняет, не может ли кто-нибудь решить проблему без него, и лишь затем начинает действовать. Получается раз-два-три как минимум.

— Раз-два-три, значит? — бормотал про себя Лорд. — Ну, пусть только вернется. Я ему покажу — раз, два, три!

Идея с внутренними монологами оказалась весьма продуктивной — теперь Драконису приходилось не только считать в уме, но декламировать про себя стихи, распевать навязчивые детские песенки. От одного сознания унизительности подобных действий величественные движения матерого хищника разбавлялись оттенком неуверенности. Добиться лучших результатов, не прибегая к методам своих наставников, Э не мог.

— Может, вам лучше отказаться от посещения Академии?

— Нет, — качал головой Лорд. — Гэбриэл собирался оставаться там еще два года и ни за что не изменил бы планов.

— Это так, — вздыхал Э.

С разницей темпераментов они худо-бедно справились, горделивая осанка вельмож была универсальным продуктом академического воспитания, а вот походка… Э подозревал, что перенять манеру движения Гэбриэла мог бы только очень талантливый перевертыш. Как описать непосвященному эту странную грацию, когда четкий, ритмичный шаг внезапно сменяется бесшумным скольжением, а из-под легкой грубоватости борца проступают вкрадчивые, неуловимые глазом жесты фокусника? Э мог описывать удивительное явление часами, то и дело срываясь на белый стих.

— Вот как, — хмыкал Бастиан. — Это жулика он своего наружу выпускает.

Объяснения Э не понял, но совет дал:

— Подковы с сапог снимите, хотя бы на слух разница будет меньше.

Великий Лорд старательно выполнял указания перевертыша, понимая, что лучшего мастера превращений ему не найти. Э подозревал, что в случае неудачи будет назначен главным виноватым, но остановиться не мог. День великого испытания неумолимо приближался.

Естественно, устраивать клоунаду с переодеванием сразу в Академии король и Орден не позволили. Для начала, Повелителю Шоканги была устроена строгая проверка, проводил которую мэтр Ребенген, имевший с Драконисом какие-то общие интересы (не за пыточным ли станком?). Дознаватель придирчиво осмотрел маскировку Лорда, попросил его пройтись и сказать что-нибудь, а под конец вручил какой-то затянутый в бархат круглый предмет.

— Знаю, носить неприятно, но эта штука позволит тебе не только выглядеть, но и ощущаться, как Гэбриэл. Академия набита магами, при близком контакте личина их не обманет.

— Удачно! — хмыкнул Драконис и спрятал подарок под мундир (Э подозревал, что у Лорда там масса секретных карманчиков).

— Ты просто не представляешь — насколько. Время на операцию резко увеличивается, — маг недоверчиво зыркнул на перевертыша и закруглил выступление. — Теперь все зависит от тебя.

Ха! Если бы так, то Лорду уже можно было бы выдавать утешительный приз. Все, абсолютно все возникающие проблемы решал Э, который процесс внедрения многократно отрабатывал с наставниками, а один раз даже удачно осуществил на практике. Перевертыш на всю жизнь запомнил главное правило: «Лучший способ произвести впечатление — не производить никакого впечатления». Поскольку на естественное поведение Дракониса стал бы рассчитывать только наивный, требовался отвлекающий маневр, простой по сути и изящный по исполнению. И осуществить его смог бы только сам Э. Перевертыш улыбнулся своей наглости и принял решение посетить Академию вторично.

В один из ничем не примечательных вечеров, за неделю до начала занятий из странствий вернулся наследник Повелителя Шоканги. Гэбриэл выглядел даже более рассеянным, чем обычно (Драконис перед выходом наглотался каких-то эликсиров), а впереди катился румяный, жизнерадостный колобок — племянник мастера Першина, непонятно за какие заслуги занявший место личного мага молодого Лорда (в перспективе — главного волшебника провинции). На фоне шумного и болтливого волшебника тихоня-Гэбриэл смотрелся печальной тенью. Цель, поставленная перед собой Э, была блестяще достигнута.

Перевертыш наскакивал на любого, пытающегося пообщаться с фальшивым студентом, убалтывая до бесчувственного состояния. Очень скоро и ученики, и преподаватели стали явственно сторониться общительного чародея.

— Раньше ты держался тише, — бормотал Драконис.

— Но ведь убедительно? — не сдавался Э.

Через пару дней страсти улеглись, отец освоился на месте сына и перестал судорожно сжимать ладонь на месте отсутствующего меча. Внедрение вошло в следующую фазу — непосредственного общения — и тут перевертыш был спокоен: у Гэбриэла просто не было близких друзей, способных заметить изменение привычек.

— Ты уверен? — обеспокоено хмурился Драконис. — Он что, вообще ни с кем не общается?

— По моим наблюдениям, только с библиотекарем, — пожимал плечами Э. — Некоторые девицы были бы не против, но до откровенных предложений они еще не дозрели, а тонкой игры он просто не воспринимает. И вы не вздумайте!

Великий Лорд провожал задумчивыми взглядами фигуристых чародеек, использующих последние теплые деньки как предлог превратить ученическую мантию во что-то совершенно непотребное.

— Выберите книжку поинтересней и ни о чем не беспокойтесь.

Но высидеть в библиотеке обычные для Гэбриэла четыре часа его отец не мог физически — от не находящей выхода энергии его начинало натурально трясти, а постоянно опаивать его успокоительным Э опасался — так и отравить недолго. Пришлось использовать вспомогательную легенду о совместных делах с Мудрилами — Драконис сосредоточился на общении с доверенными волшебниками, в основном, из Цеха Новых знаний. Неутомимые исследователи, поначалу не понимавшие, что им делать с вельможным посетителем, заинтересовались возможностями мага с нетрадиционным образованием (как понял Э, интерес был взаимным) и досуг Повелителя Шоканги кое-как устроился.

Теперь оставалось только дождаться ассассинов.

Но первым настоящим испытанием стали все же студенты. Проблема оказалась волшебно проста: дети захотели стать героями. Уже достаточно большие, чтобы почувствовать свою силу, но в то же время слишком неопытные, чтобы осознавать слабость, молодые люди вообразили, что смогут заткнуть за пояс дипломированных чародеев из старшего поколения.

После завершения лекций, которые Драконис дисциплинированно посещал вместо сына, к нему подошла примечательная компания: блестящий Ариан Каверри, а с ним юноша-маг из талантливых простолюдинов и дева-воительница из побочной ветви рода Дарсаньи (самого плодовитого семейства Великих Лордов).

Следуя совету Э, Драконис сжал левой рукой кисть правой, чтобы удержаться от инстинктивного поиска оружия.

— Слышал, что случилось с семьей Смолвока? — потребовал ответа Ариан.

— Ну, допустим, слышал, — типичная заторможенность Гэбриэла получилась у отца сама собой.

— Мы должны отомстить!!! Орден до сих пор не покарал злодеев, а все потому, что пострадавший — простолюдин. Мы должны взять правосудие в свои руки!

— Как мы это сделаем? — уточнил Лорд, доподлинно знавший, какие силы брошены на расследование.

— Я выяснил, что у Микеля была любовница в квартале кожевников. Уверен, она как-то связана с похитителями.

Драконис, лично допрашивавший Смолвока, ни о какой такой таинственной зазнобе не слышал. О причинах сделанного допельгарнгерами выбора у него тоже было свое мнение — преступление выходца из Каверри бросило бы тень на хозяев провинции, единственных Лордов, не понесших серьезных убытков от демаршей чужаков.

— Почему бы не сказать об этом наставникам?

— Я не знаю, как ее зовут, — поморщился Ариан. — А тот малый не хочет говорить со стражниками, зато готов показать, где она живет.

Дело запахло сильно и гнусно: пойти в знаменитые столичные трущобы на встречу с человеком, избегающим стражи, может решиться либо очень глупый, либо очень наглый авантюрист. Осталось понять, в кого целят — в Ариана, еще одну Дарсаньи или в Шокангу.

— А причем тут я?

— Говорят, девица — ведьма. Если она попробует нас приворожить, то на тебя магия не подействует.

Драконис честно сосчитал в уме до четырех, а потом согласился.

— Приворотное зелье, ха!

Э, подробно изучавший неоднозначное влияние женщин на поведение мужчин, тактично промолчал. Вдруг Великие Лорды устроены иначе? Весь разговор он слышал в пересказе Дракониса, каждую пару фраз перемежавшего изысканной бранью.

— Что вы кипятитесь, — примирительно заметил перевертыш. — Вспомните себя в молодости, разве вы никогда не вели себя безрассудно?

— Я… — честность заставила Дракониса запнуться. — Меня от этого излечили, радикальным способом. И я никому не пожелаю такое испытать.

— Тогда надо сообщить наставникам.

— Гэбриэл сделал бы так?

— Скорее всего, нет.

— И мы не будем! Это явная ловушка. Молокососов заманивают, если эти не клюнут — займутся другими. Мы для чего тут столько времени сидим?!

Перевертыш вздохнул и начал планировать миссию прикрытия. О квартале кожевников он знал только то, что появляться там не следует — убьют («И съедят», — между делом добавил Драконис). Гниющие руины, зажатые между могучей Эт-Кемаи и ее вонючим притоком, населяли личности опустившиеся, отчаявшиеся, а то и вовсе безумные. Квартал был тщательно вычеркнут из столичной жизни, отделен от остального города водой и глухими заборами. Городская стража появлялась там раз в год, в начале весны, чтобы собрать трупы умерших за зиму бродяг, впрочем, от тошнотворного запаха в жаркие дни это не спасало. Разложив на столе подробнейшую карту Гатанги, Великий Лорд любезно просветил Э о причинах появления жутких трущоб посреди благополучной, в общем-то, столицы.

Это место являло собой типичный результат благих намерений. Городские власти долго искали способ избавиться от кожевников с их смердящими чанами, и, наконец, нашли: после очередного потопа, разоренную ремесленническую слободу отдали под строительство жилья для пострадавших. А чтобы дело продвигалось быстрее (и у вышвырнутых на окраину кожевников не было времени возмутиться), от соблюдения обычных столичных правил строителей освободили. Окрестные жители вздохнули свободней, но ненадолго — вскоре им предстояло пожалеть об изгнании ремесленников.

Дело обещало быстрые деньги. Желающих заработать нашлось много, а фантазия застройщиков соперничала только с их же жадностью: дома возводили без всякого плана и глупой заботы о ширине улиц, иногда — с тремя стенами вместо четырех и перегородками, напоминающими полотняные занавески, почти сплошь — без каминов и печей. Два или три раза практически завершенные здания падали под собственным весом. Естественно, что любой способный заработать деньги гатангиец спешил убраться из подобной дыры куда угодно, хоть на улицу Фонарщиков, а из тех, кто оставался, оказывалось очень трудно выбить плату за жилье. Через пять лет, когда доходы, взлетевшие было до небес, начали стремительно падать, обнаружилось, что найти нового хозяина для дорогой столичной земли невозможно — никто не желал покупать хаос по частям, мирясь потом с соседством падающих хибар и их вшивых обитателей. Квартал кожевников можно было приобрести только целиком и разобрать вручную, потому что гореть зачарованное от пожаров дерево не желало (студенты Академии неплохо заработали на защитных заклинаниях). Городские власти то ли не могли найти средств на снос этого кошмара, то ли боялись к нему подступиться, а король не желал пускать в столицу крупного собственника со стороны. Круг замкнулся. Так и стоял бывший квартал кожевников, постепенно ветшая, в ожидании следующего наводнения, которое смоет разом последствия всех человеческих глупостей, а пока сколько-нибудь жилыми там оставалась лишь пара крайних улиц.

Короче говоря, любовница начинающего мага не могла жить в таком месте ни при каких обстоятельствах. Да и карта, скорее всего, была там практически бесполезна.

Задумчиво водя по столу кончиком дорогого кинжала, Драконис посвятил перевертыша в план — Э предстояло стать ключевым звеном, связывающим Лорда с группой поддержки. Классическая схема: бойцы следуют не за объектом, а за его «другом», на которого и ложится вся ответственность за качество слежки и своевременный вызов помощи. Э льстило оказанное доверие, но он понимал, что Великий Лорд руководствуется исключительно логикой — в таком деле безопасней иметь в напарниках перевертыша, чем проверенного, но некомпетентного слугу. Драконис взвесил риски и сделал выбор.

Осталось обсудить мелочи — условные знаки, порядок движения и взаимодействие с городскими властями.

— В этом деле меня беспокоит одна вещь…

Э поднял бровь: «Неужели только одна?»

— Плохо, что из-за маскировки я не могу ворожить в полную силу, — Лорд щелкнул пальцем по бархатному мешочку.

— А вы и не должны ворожить, — законно возразил Э. — Ваш сын этого не умеет.

— И как я это объясню нападающим?

— Не надо ничего объяснять! Ариан Каверри — сам по себе многообещающий боевой маг, он вполне способен протянуть время до прихода помощи, и, надеюсь, в эту вылазку он возьмет с собой не лизоблюдов. Дайте им вляпаться! Молодым людям полезно получать по шее.

Мысль о возможности поставить кого-то в неловкое положение Драконису понравилась.

— Но маскировочный амулет я все-таки доработаю.

В четвертом часу следующего дня Э занял пост у ближайшего к кварталу кожевников моста через Эт-Кемаи. Драконис заверил его, что путать следы по городу студенты не станут, а если попробуют, Шоканга все равно найдет повод завернуть их сюда.

Легко узнаваемую орденскую мантию перевертыш скатал на поясе, превратив в аккуратное брюшко, и закрыл сверху курткой ремесленника. Подумав, обул на ноги добротные сапоги без подков (мечту следопытов), а на голову нацепил типичную для простых гатангийцев шапочку, только подбитую двойным слоем войлока (просто на всякий случай). Даже у наблюдательных нищих его присутствие вопросов не вызывало — преуспевающий подмастерье в цветах гильдии краснодеревщиков всего лишь остановился подкрепить силы пирожком и стаканчиком сбитня.

Команда юных мстителей появились у моста очень вовремя — с последним куском аппетитно прожаренного теста. Ариан Каверри решительно прокладывал путь сквозь толпу, и перевертыш в который раз задумался, почему этот блестящий юноша официально не считается Великим Лордом (надо все-таки разобраться со странными местными обычаями…). За Каверри следовал описанный Драконисом молодой маг, весь обвешанный амулетами с гербом своего патрона (вряд ли среди них имелось что-то убийственное, но вид у парня был боевой). В качестве силовой поддержки с Арианом шла дама — в руках девицы Дарсаньи был красиво окованный медью посох, который формально оружием не являлся, но это — смотря с какой силой бить. Драконис, не мудрствуя лукаво, нацепил ножны с мечом (дорвался-таки!) и словно сбросил с плеч три десятка лет — шаг его стал по юношески легок и упруг. Компания проследовала через мост с видом заправских заговорщиков.

Э удовлетворенно вздохнул, кинул нищему как бы случайно оказавшуюся под рукой мелочь и двинулся следом за неугомонными студентами. Где-то на другой стороне реки два взвода Пограничных Стражей получили сигнал, что объект пришел в движение, и стали неспешно дрейфовать в его сторону.

Очень скоро стало понятно, что Ариан понятия не имеет, куда его несет. Жалкий вид обитателей примыкавших к кварталу кожевников улиц привел юношу в недоумение (а уж как дивились нищие на Лорда!), вид крепкого деревянного забора, возведенного поперек мостовой, вообще вогнал в ступор. Тут бы новоявленным дознавателям и повернуть, но в преграде обнаружились кем-то предусмотрительно выбитые доски. Туда все и полезли.

Э был уверен, что одного взгляда на руины окажется достаточно, чтобы отбить студентам все порывы к благородству — пытаться искать чью-то любовницу среди дерьма и отбросов могут только полные идиоты. И то, что так произойдет, понимал не только перевертыш. Комитет по встрече ожидал юных мстителей сразу за забором, студентов спасло то, что сидеть прямо в куче набросанного горожанами мусора нападающие не стали, и у незадачливых сыщиков оказалась пара секунд форы. Впрочем, Дрконис вынул меч еще по эту сторону преграды, следовательно, за исход боя можно было не опасаться.

Сонную тишину осеннего вечера разорвали воинственные вопли, звон металла и надсадный треск какой-то слабосильной магии.

Э посмотрел в щелочку, чтобы оценить ситуацию. Нападающие, скорее всего, перевертышами не были, так, головорезы местного значения. Кто подговорил их напасть на молодых дворян (а распознать отпрысков Великих Лордов можно под любым гримом), еще предстояло выяснить. Атакующей силой банды являлись два мага-недоучки, увешанных криво сляпанными амулетами — пыль под ногами даже для такого волшебника, как Э. Остальные налетчики, с их кистенями и кинжалами, против трех Лордов смотрелись как курьез (девица-то ничего себе дубиной машет!). Можно считать, что ситуация уже под контролем, осталось достигнуть дидактический эффект.

Каверри и молодой маг пытались заломать противников голой силой, одновременно прикрывая своих от вредоносного воздействия. Дарсаньи и Шоканга отбивались от прочего сброда (Драконис успел походя зарезать двоих прежде, чем сообразил, что выделываться не стоит). Силы оказались практически равны, схватка затягивалась, и тут случилось неизбежное — Ариан Каверри пропустил удар. Можно быть сколько угодно хорошим боевиком в теории, но, когда доходит до причинения вреда живому человеку, сознание непроизвольно задерживает смертоносное заклятье. Этого мгновенного замешательства оказывается достаточно, чтобы проиграть более опытному сопернику. Напарник Каверри обнаружил, что оказался один против двоих, Дарсаньи отвлеклась на упавшего, и теперь от клинков убийц компанию защищал только боевой опыт Дракониса.

Э выдержал паузу, дожидаясь, когда на лицах дурной молодежи появится тень раскаяния, и выпустил на врага хитрое ошеломляющее заклятье. Не готовые к подлому нападению наемники рухнули на мостовую, а перевертыш вышел на сцену, светясь от праведного гнева.

— Ах, милорд, как вы могли! Уйти без сопровождающих!!! Вы же знаете, как о вас беспокоится ваш папочка!

Драконис молча шевелил губами и Э подозревал, что это — не молитва.

— Пойдемте же быстрей домой! Эти грязные улицы полны, — тут Э ловко пнул попытавшегося встать налетчика. — Всякого сброда.

— Это правильно, — раздумчиво кивнул Лорд. — Потому что всемером на четверых они напасть не могли — не тот стиль.

С таким выводом Э был полностью согласен — их всегда учили добиваться минимум трехкратного преимущества, и вряд ли его неизвестный коллега считался плохим учеником.

Драконис взвалил на плечи бесчувственного Каверри, а перевертыш ухватил под ручки растерянных студентов (не очень разумная идея — нагружать лучшего бойца, но иначе без носилок тушу Великого Лорда им было не утащить).

— Это вам урок, девочки и мальчики, даже Великим Лордам не стоит, очертя голову, соваться в сомнительные авантюры!

А учитывая текущую ситуацию, Великим Лордам — в особенности.

Впрочем, сейчас, когда в пустых подворотнях мелькали молчаливые тени Пограничных Стражей, и Э чувствовал себя достаточно уверенно. Ну, кто в здравом уме попрет на боевого мага и взвод солдат?

— Выбираемся к проспекту?

— Нет, срежем угол через квартал. Мы ведь ищем приключения, забыл?

И они их явно найдут. Впрочем, не для того ли нужна была вся эта маскировка? Глупо, выманив врага из убежища, тут же бежать от него.

«Главное, чтобы вепрь попался не слишком крупный, а то ведь можем и сами угодить на шашлыки!»

Драконис шел неторопливо, умудряясь естественно и непринужденно сворачивать не туда — два раза они заходили в тупики, а один раз сделали петлю и оказались там, где уже побывали. Времени для мобилизации сил у противников было предостаточно.

Маневры Лорда завели их в самое сердце квартала кожевников (не такой уж он и большой!). Теперь вокруг не было ни души, только темные, сырые щели улиц, опасно покосившиеся, незаселенные дома, сильный смрад засорившейся канализации. Жить здесь не желали даже нищие.

Студенты устали от блужданий, да и сам Э все тяжелее переставлял ноги. Прикрывающие тылы и фланги Пограничные вынуждены были сомкнуть строй, чтобы не потеряться в лабиринтах улиц.

«Надо предложить Драконису сдать тело солдатам — все равно болваны себя раскрыли».

Очередной переулок вспух безымянной площадью, заваленной бессмысленным хламом — полусгнившими бочками, завалами из сломанных корзин. Все ставни здесь были давным-давно заколочены. Площадь покидали три узких прохода, Лорд кивнул на левый. Идущий впереди Пограничный Страж сунулся за угол и вылетел назад с развороченной грудью, под жуткий грохот и щелканье металлических осколков.

Э уже приходилось слышать такой звук.

«Дуло разорвало — без пушки остались, а может, и без стрелков. Очень удачно, для нас»

— Засада!

Драконис скинул тело Ариана в грязь, а перевертыш стал запихивать студентов в щель между стеной и бочками, гневно шипя в ответ на возмущение мага.

— Мало тебе одного бесчувственного приятеля? Учти, следующему придется лежать в этой блевотине до прихода стражи! В лучшем случае, останется без сапог.

Пограничные смыкали полукруг за спиной господина. Э убедился в повиновении студентов и сдвинулся так, чтобы прикрывать тыл, не прекращая при этом мысленно материть новое начальство. Не выдать ему ни одного боевого амулета!

«Стою прямо как голый».

А шутки-то кончились — из проулков, подворотен и темных ниш навстречу беглецам шагнули шесть теней и выстроились в атакующую позицию «Клыки и Крылья»: трое встали сзади, поднимая щиты, трое вышли вперед, выбирая цели. Аура незнакомцев оставляла в гортани привкус затхлых сухарей и прокисшей мочи. Волосы у Э встали дыбом — ему было знакомо это ощущение. Такое чувство вызывали у него старшие наставники, те, кто муштровал практически сформировавшихся магов, а с неугодными расправлялся лично. На памяти Э ни одному отчаянно сопротивляющемуся ослушнику не удалось хотя бы подпалить полы наставнического плаща. И это — один на один. Но стоит ли лезть к Драконису с паническими криками, если схватки все равно не избежать?

Не тратя времени на разговоры, тройка «клыков» швырнула в противников заклятье, похожее на сотню клинков из белого света. Э инстинктивно сморгнул, а пространство между ними вскипело буйством красок сложнейшего динамического щита. Великий Лорд растянул защиту от стены до стены и даже загнул сверху, копья света рассеялись в ней без следа. Перевертышу послышалось со стороны врагов встревоженное «О!», а потом Бастиан сорвал с шеи маскировочный амулет.

Только теперь Э понял, в какие неприятности попали его бывшие сослуживцы: долгими месяцами копившееся раздражение Дракониса нашло выход. Синее пламя окутало фигуру Лорда целиком, волосы встали дыбом, а с пальцев сыпались искры, что творилось вокруг в ментальном плане, не поддавалось описанию вообще. Пограничные Стражи, молниеносно оценившие ситуацию, бросились плашмя, активируя защитные амулеты, и прикрываясь друг другом. Э остался стоять.

«Потому что амулетов у меня все равно нет».

И грянул гром.

Пять (пять!) секунд потребовалось Драконису, чтобы уложить всех нападающих неопрятной кучей. Когда Э проморгался, жутко довольный собой Лорд поправлял крючки на маскировочном амулете, а Пограничные выбирались из убежищ и инспектировали амуницию, громко комментируя потери.

Прибывшей к месту побоища городской страже оставалось только упаковать условно-живых диверсантов. На Э поглядывали странно, и было отчего: фиолетовая мантия приобрела нежно-салатовый оттенок, а кое-где отсутствовала вовсе. Хорошо хоть в теле дырок не было — Драконис виртуозно владел своей Силой.

— Мои поздравления, э-э, коллега, — обратился к перевертышу старший в патруле. — Хорошая работа.

Чуть обалдевший Э сообразил, что происходит: победу над врагом приписывают ему. А как иначе? Бастиан-Гэбриэл в маскировке и по легенде магией не владеет, Пограничные дерутся по другому, остается он — единственный официально участвовавший в деле маг.

«Хозяин перевертышей будет в ярости. Впрочем, поздно уже об этом думать»