Маленькие детки - маленькие бедки

У Танюши дел немало

Двухлетний ребенок постоянно меняет свои занятия. Начнет укладывать спать кукол — терпения у него хватает, чтобы положить в кроватку одну. Две другие еще «бодрствуют», а малыш уже переключился на подкручивание колес у машинки. Поиграл в машинку, бросил, отправился смотреть, чем занимается мама. Родители встревожены: им кажется, малыш не умеет сосредотачиваться, бесцельно бродит по дому в поисках бессмысленных занятий. Ну почему он не умеет сам себя занимать?

Высказывая подобное беспокойство, родители всего лишь проявляют нетерпение и требуют от ребенка невозможного.

Малыши полутора-двух лет действительно не умеют долго удерживать внимание на каком-то предмете или заниматься одним и тем же делом и течение продолжительного времени. Но это не индивидуальный дефект, а особенность детей данного возраста. Пять минут — вот временной отрезок, в течение которого малыш может самостоятельно заниматься одним делом.

В постоянной смене занятий, к которой он стремится, заложен глубокий психологический смысл. Ранний возраст — это период накопления впечатлений от предметного мира, период приобретения опыта манипуляций с вещами. Без такого опыта ребенок не может нормально развиваться. И опыт этот должен быть как можно более разнообразным. С этой точки зрения еще не развитое, неустойчивое внимание малыша играет на его развитие, так как заставляет постоянно переключаться и искать новые объекты для исследования.

Настораживать родителей должно не стремление ребенка менять занятия, а обратное — его склонность в течение продолжительного времени заниматься каким-то однообразным, монотонным действием, когда малыш кажется погруженным в себя и не реагирует на внешние раздражители. Родители такого ребенка, быть может, чувствуют себя более «спокойно»: он не требует к себе постоянного внимания со стороны взрослых, не стремится засунуть пальцы в какую-нибудь щель, открыть попавший в поле его зрения ящик или стянуть с полки журнал вместе со стоящей рядом вазой. Ребенок ведет себя настолько самодостаточно, что взрослые могут легко «забыть» про него на довольно продолжительное время. Однако подобное поведение может быть проявлением серьезного психического заболевания, называемого аутизмом.

Так что лучше радоваться тому, что ваш малыш постоянно ищет для себя новые занятия, везде сует нос и руки, здоров, полон жизненной энергии и любопытства.

Если же вы хотите развивать его внимание и волю, занимайтесь с ним. Кроме чтения и рассматривания картинок, придумывайте занятия, которые предполагают манипуляцию с предметами и материалами: лепите комочки из пластилина и складывайте из них гусеницу, застегивайте и расстегивайте молнию на сумке, открывайте и закрывайте кастрюльки, засовывайте монетки в щель, проделанную в металлической крышке банки. Потом банкой можно позвенеть, как погремушкой.

Занимаясь каким-нибудь «делом» вместе с мамой или папой, ребенок может удерживать внимание гораздо дольше. Ведь в это время взрослый что-то говорит малышу, показывает, помогает совершить какое-то действие. А это само по себе подразумевает некоторое разнообразие. Однако не переусердствуйте. Даже совместное занятие не может продолжаться дольше десяти, в лучшем случае — пятнадцати минут.

Что касается продолжительной самостоятельной игры, этому ребенок научится годам к четырем. Если, конечно, развитию детской самостоятельности и способности к игре не будет мешать избыточное сидение перед телевизором.

Почему грубит трехлетка?

Малыш вдруг стал грубо разговаривать с домашними, даже обзываться. Недавно назвал бабушку дурой... Такой маленький, а в семье уже не могут с ним справиться. Что же будет дальше?

Такое поведение ребенка расстраивает, даже пугает родителей. Тем более что еще совсем недавно их малыш был послушным и покладистым. А здесь в нем словно просыпается дух противоречия.

Он капризничает за едой и вырывает ложку из рук взрослого. Он не хочет надевать синие колготки — подавай ему красные! Ему не нравится ходить за ручку: на прогулке он стремится убежать от бабушки. В своем упрямстве он заходит так далеко, что начинает командовать взрослыми, употреблять грубые слова.

Однако весь этот букет негативизма, по мнению доктора психологических наук, профессора Елены Кравцовой, имеет очень важное значение для развития ребенка и есть не что иное, как проявление стремления к самостоятельности.

Переживаемый малышом период психологи называют кризисом трех лет, или периодом провозглашения самости. Самыми важными становятся в это время слова «Я сам!».

Ребенок неосознанно стремится сломать выстроенную раньше систему отношений с взрослыми и отстаивает право действовать по-своему—даже тогда, когда окружающие этого не одобряют.

И если в три года он такого права не отстоит, то не состоится как личность.

Это совсем не означает, что родители должны идти у трехлетки на поводу, потакать всем его капризам и не реагировать на грубости. Но это также означает, что простыми запретами и шлепками ситуацию не переломить. Если родитель срывается на крик и на рукоприкладство, значит, ребенок умудрился навязать ему свою тактику — тактику войны.

Конечно, взрослые должны показывать малышу: им не нравится грубость с его стороны, его капризы. В этом случае они не могут с ним играть, не могут взять его на руки. Но этого недостаточно.

В своих действиях взрослые должны учитывать стремление малыша к самостоятельности и создавать условия для ее проявления и условия для самостоятельного принятия решений.

Не хочет, чтобы его кормили? Хорошо: все взрослые едят сами. Вот удобная ложечка. Но держать ее надо так, как держит папа или старший брат. А мы проверим, кто из сидящих за столом сумеет быстро расправиться с кашей. Попадет ли каша в рот или разлетится во все стороны, будто ел ее не мальчик Вася, а какой-то Бармалей. А Васе, который сам съел всю кашу, причем — очень аккуратно, совсем как взрослый, еще и предоставят возможность после завтрака вымыть за собой тарелочку — мягкой губкой, с веселой мыльной пеной. Ах, какая чистая тарелочка! Ах, как чисто за столом! Мама старалась, и Вася старался!

С утра тоже требуется решить задачу: выбрать колготки для прогулки. Вот красные, а вот — синие. Выбирай сам, Вася. Правда, красные вчера уже гуляли и хотят отдохнуть, искупаться в стиральной машине. Может, нужно взять на прогулку синие? А натягивать колготки на ножки придется самому: ножка — это «поезд», который въезжает в длинный-длинный тоннель.

И конечно же, бабушка не будет водить внучонка за ручку на прогулке. По детской площадке он будет ходить сам. Но вот беда: бабушка очень боится переходить дорогу. А Вася не боится. Это все знают. Поэтому, как только впереди покажется дорога, Вася должен сразу подойти к бедной боязливой бабушке и очень смело, очень крепко взять ее за руку: «Не бойся, бабушка! Я с тобой!»

В три года ребенок впервые познает, что такое отрицательные действия. Без представления о таких действиях невозможно сформировать узаконенное, социально одобряемое поведение. Иными словами, без возможности вести себя плохо нет возможности проявить добрую волю к хорошему поведению.

Поэтому кризис трех лет, безусловно, радостный сигнал для родителей: это свидетельство личностного взросления.

Является ли застенчивость проблемой?

Ваш малыш кажется вам застенчивым: неприветлив с незнакомыми взрослыми. К нему обращаются с вопросами, а он отворачивается, прячется за маму или вообще убегает. То ли дело соседская Маша-Даша или соседский Петя. Соберутся гости, поставят ребенка на табуретку, и он бойко рассказывает стишки. Гости смеются, восхищаются его развитостью. А ваш знает наизусть и про зайку, и про мячик, и про доктора Айболита. Только что-нибудь рассказать его на людях не заставишь. И как он, такой стеснительный, сможет пробить себе дорогу в жизни?

Нежелание маленького ребенка демонстрировать свои успехи на публику и негативная реакция при виде чужих взрослых могут быть и не связаны с психологическим качеством, которое психологи называют «застенчивостью». О застенчивости как о черте характера можно говорить только применительно к детям старшего возраста, перешагнувшим пятилетний рубеж. К тому же для того чтобы мешать жить, застенчивость должна приобрести патологический характер, то есть стать препятствием для нормального общения с окружающими.

Уровень коммуникативного развития (уровень общения) малыша, не достигшего трех лет, прежде всего определяется его отношениями с членами семьи. Если он нормально общается с родителями и с людьми, включенными в круг домашних (няня, бабушка, часто приезжающая тетя), — разговаривает, играет, слушает книжки — все в порядке.

Бойкость соседского двухлетки и его способность к публичным выступлениям не должны являться поводом думать о своем ребенке плохо.

К тому же бойкость не следует принимать за показатель возможностей интеллектуального развития. Это скорее качество, связанное с особенностями темперамента.

Как известно со времен Аристотеля, по темпераменту люди делятся на четыре группы: сангвиники — открытые, жизнелюбивые, расположенные к общению; холерики — бойкие, нервные, подвижные, подверженные частым сменам настроения; флегматики — медлительные, долго думающие, основательные; меланхолики — погруженные в себя, склонные к анализу, сторонящиеся внешнего шума и суеты. (Чаще всего в жизни встречаются люди смешанных темпераментов. ) Темперамент — качество врожденное, определяющее особенности восприятия и реагирования на окружающий мир.

Каждому темпераменту присущи свои преимущества и негативные черты. И среди представителей всех темпераментов были знаменитые и успешные люди. К тому же негативные черты темперамента с возрастом могут стираться под влиянием культурной среды и воспитания.

Бойкость и общительность малыша раннего возраста кажутся окружающим безусловными преимуществами. Однако при неправильном поведении взрослых они могут сослужить ребенку дурную службу.

Малыш, чудесные способности которого часто демонстрируют окружающим, привыкает быть в центре внимания и получать похвалы за каждое слово. Но он не всегда будет таким маленьким и забавным. И на табуретке не всегда будет умещаться. А снижение общего внимания и восторгов будет восприниматься им как уменьшение любви, как свидетельство того, что он стал хуже. Как правило, такое самоощущение сильно тормозит личностное развитие ребенка.

Если вы озабочены не сиюминутным успехом, а серьезным развитием коммуникативных способностей малыша, учтите следующее.

Никогда не принуждайте малыша «выступать» вопреки его желанию и пониманию, зачем это нужно. Если вы и добьетесь своего, это может крайне негативно сказаться на развитии волевых качеств ребенка и вообще отбить у него охоту в будущем выходить «под свет прожекторов».

Играйте с ребенком в речевые игры. Читайте вместе стихи: строчку — мама, строчку — малыш. Загадывайте стихотворные загадки, в которых ребенок должен угадать последнее слово. Эти игры дают опыт партнерских отношений, способствуют развитию новых речевых умений.

«Откройте» дома настольный кукольный театр. В таком театре малыш сидит за столом, передвигает фигурки персонажей и произносит за них реплики. Стол является некоторой спасительной границей, отделяющей ребенка от других людей. К тому же внимание малыша сосредоточено на кукольной сцене, на манипуляциях с игрушками, а не на зрителях. Ребенку вполне под силу участвовать в представлении простенькой сказки вроде «Колобка» или «Репки» вместе с мамой или няней. Для начала сказку можно показать кому-нибудь из домашних. Со временем количество зрителей можно разнообразить и увеличить. Многократное повторение театрализованной игры детям, как правило, не надоедает. Поэтому настольный театр является очень действенным средством развития способности двух-трехлеток к публичным выступлениям.

Но по-настоящему ребенок нуждается в расширении социальных связей только после преодоления кризиса трех лет. В это время его можно отдать в детский сад или начать водить на занятия в центр развития. Выход за пределы семьи очень полезен, так как открывает малышу возможности общения с новыми взрослыми и с другими детьми и помогает преодолеть застенчивость.

Почему трехлетка делает все наоборот?

Трехлетний ребенок взял вдруг манеру делать все наоборот. Спрашивают его: «Какого цвета твоя рубашка?» Отвечает: «Красного!» Хотя рубашка зеленая, и он прекрасно это знает. Включается в игру «Съедобное-несъедобное» — тоже сюрприз. Все, что принято есть в человеческом обществе, «отвергает». Зато демонстративно хватает мяч, когда ему предлагают «полакомиться» стулом или рваными ботинками. И руки не моет после улицы, хотя знает: с грязными руками его за стол не посадят. Откуда такая вредность?

Секрет вредности малыша объясняется все той же причиной — кризисным возрастом. Родители, как правило, знают о подростковом кризисе и о возможных сложностях поведения подростка. Но маленький ребенок может вести себя похожим образом — только с «другим размахом». Как и подросток, трехлетка испытывает желание перекроить мир на собственный лад, подвергает испытанию привычные нормы поведения и проверяет на прочность психическую устойчивость взрослых. Правда, арсенал средств у него ограничен. Препирания, речевая «вредность» — то, что ему по силам. Тем более что он совсем недавно освоил речь и продолжает выяснять ее возможности.

По отношению к малышу кризисного возраста от взрослого требуется выдержка и спокойная требовательность в выполнении правил повседневной жизни. Руки перед едой надо мыть. Шапку в ветреную погоду надевать и не бегать перед сном босиком по полу с чистыми ногами. Требования к поведению должны четко формулироваться, и в их исполнении взрослый должен быть последовательным. Нельзя сегодня запрещать есть грязными руками, а завтра не обратить на грязные руки ребенка внимание, ничего «не заметить».

Но для благополучного преодоления духа противоречия, «вселившегося» в трехлетку, нужны и особые меры, учитывающие психологические особенности и проблемы возраста.

Малышу нужно читать как можно больше текстов, в которых обыгрывается переворачивание привычных ситуаций. Классический пример — «Путаница» К. Чуковского. Много подобных стишков в фольклорных подборках для малышей, в переводах английских текстов для маленьких.

Кроме чтения, при любом возможном случае, опережая возникновение конфликтных ситуаций, нужно предлагать трехлетке игру под названием «Делай все наоборот»: «Давай сегодня делать все наоборот. Я тебе буду говорить: «Антоша, а ну-ка не мой руки!» А ты возьмешь — и помоешь! Я тебе скажу: «Антоша, мы не идем гулять!» А ты что должен делать?» и т.д. Ребенку условия такой игры невероятно нравятся. Они отвечают его внутреннему состоянию. От взрослого же требуется изо всех сил хмурить брови и деланно возмущаться: «Нет! Вы только посмотрите! Мы не идем гулять! А он уже оделся! У нас все садятся за стол с грязными руками! А он зачем-то их помыл!» Выдерживаемая взрослым игровая позиция вызывает у ребенка восторг.

Но он попадается в собственную ловушку: делая «все наоборот», удовлетворяет действительным требованиям взрослых. Чтобы игра не приелась, в нее время от времени нужно вносить новые элементы: например, мальчика называть девочкой, маму — папой, собачку — кошкой, птичку — рыбкой: «Сейчас наша девочка Коля будет собираться на прогулку и оденет вот такую красивую юбочку!» (На самом деле ребенку предлагаются привычные джинсы. ) Или: «Ой, какие рыбки уселись на дерево у нас под окном! Перед тем как лечь в кроватку, их нужно обязательно пересчитать!» Можно прибавлять ко всем именам существительным уменьшительные или увеличительные суффиксы: «Мы сегодня за обедом будем есть не суп, а супище, не котлету, а котлетищу! На прогулку оденем не ботинки, а ботинищи, не куртку, а куртище»! Говорить новообразованные слова нужно «толстым» голосом, усиливая эффект преувеличенных размеров предметов. В некоторых ситуациях можно предложить ребенку вообще не использовать слова и поиграть в «глухонемых» — объясняться с помощью мимики, жестов и движений губ. Такой прием заставляет малыша постоянно следить за поведением взрослого, угадывать его желания и предложения. Это своеобразная игра в загадки. Разгадкой, наградой за внимательность становится правильное выполнение требований. А ведь именно это и нужно родителю!

Что происходит в результате приобретения подобного игрового опыта? Некоторое время назад ребенок открыл для себя возможность противоречить с помощью речи. А взрослый помогает ему продвинуться в этом открытии дальше: оказывается, противоречия могут смешить! Так в ребенке пробуждается чувство юмора. Малыш пытается изменить привычную картину мира, называя красное зеленым. Еще интереснее вместе придумывать новые слова. Речь от этого становится выразительней, а жизнь невероятно разнообразится. Малыш не желает подчиняться требованиям, выраженным обычным языком. Пусть руководствуется языком жестов. Такие упражнения очень полезны, развивают эмоциональность и телесную выразительность.

Иными словами, то, что было поведенческой проблемой — вредность трехлетки, — становится катализатором речевого развития, работает на обогащение речи малыша. Взрослый, что называется, всего лишь должен «поймать момент».

Как быть, если малыш ломает игрушки?

Родители не жалеют денег на игрушки для своего сына. Ведь игрушки развивают. Но малыш их ломает. Что делать?

Игрушечный рынок сегодня переполнен самыми невероятными предметами, достойными упоминания разве что в научно-фантастических романах. Здесь и «говорящие» куклы, и управляемые вездеходы, и уменьшенные копии работающей бытовой техники. Игрушки эти, как правило, стоят дорого. Но родители, желая порадовать своего малыша, денег не жалеют. Однако ребенок быстро теряет интерес к новой игрушке. Через два-три дня ему уже известны все ее возможности. Теперь интерес представляет то, что внутри. Родителей подобный процесс познания действительности, как правило, приводит в негодование: такая дорогая вещь — и испорчена!

Но поломка механизма открывает для игрушки новые перспективы: теперь ребенок действительно может с ней играть, считает доктор психологических наук, руководитель Центра игры и игрушки МГППУ Елена Смирнова. «Вскрытие» игрушки представляет собой естественное желание «углубить» представление о сути вещей.

Машина будет ехать, подчиняясь не кнопке, а воле ребенка, по более сложной траектории, с нужным количеством поворотов и остановок. Медведь сможет приходить в гости к куклам и танцевать не в одиночку, а в паре. Иными словами, освободившись от технических совершенств, которыми наделила ее фантазия предпринимателя, игрушка становится гораздо более приспособленной для игры. А способность быть включенной в детскую игру и есть главный критерий качественности игрушки.

Как показывают исследования Е. Смирновой и ее учеников, выбирая игрушку для своего ребенка, родители часто ориентируются на свои нереализованные детские мечты и на то, во что было бы интересно поиграть им самим — здесь и теперь. Но игрушка покупается не для украшения квартиры и не для взрослого, а для ребенка. Поэтому руководствоваться нужно его интересами и его игровыми потребностями.

Дорогая игрушка — не всегда лучшая из предлагаемого.

Куклы, мягкие игрушки, игрушечные звери должны иметь ясный, четкий, легко читаемый образ. Они предназначены для того, чтобы «впитывать» чувства и настроения ребенка, «говорить» его голосом, сидеть, стоять, лежать, когда это ему понадобится.

Поэтому слон с приделанным к боку циферблатом да еще и на колесиках (этакий «гибрид слона с чайником») — игрушка, дезориентирующая малыша. Не отвечает игровым потребностям улыбающаяся кукла: по сюжету иногда полагается грустить, а иногда — и плакать. И совсем не годится для игры кукла, которая при каждом прикосновении верещит или запевает популярную песенку. Это не детская игрушка, а сувенир, адресованный представителям совсем другой возрастной группы.

При приобретении конструктора необходимо оценить степень сложности сборки моделей. Чтобы не получилось, как в анекдоте: «В аннотации сказано «от двух до пяти лет», а родителю потребовалось всего три дня, чтобы собрать указанную модель». Детали конструктора должны хорошо стыковаться, крепеж должен быть несложным, инструменты для крепежа — соответствовать резьбе. Движущиеся детали развивающего центра для самых маленьких не должны заедать, застревать или ломаться от легкого прикосновения. Колесики различных каталок не должны отскакивать, зато должны легко вращаться.

К тому же родители должны учитывать желание ребенка заглянуть внутрь. Возможно, игрушка для детей с подобным ярко выраженным желанием должна предоставлять малышу именно такие возможности: она должна легко разбираться и собираться снова.

Мы живем в обществе «развитого потребления», где предметы играют все большую роль. Игрушка — предмет. И ее роль в развитии детей за последние годы возросла. Но надо грамотно использовать открывающиеся возможности.

Можно ли научить малыша общаться?

Малыш все время хочет быть рядом с родными, часто улыбается, с удовольствием принимает предложение поиграть или сделать что-нибудь вместе. Но за пределами дома его как будто подменяют. К незнакомым взрослым он в лучшем случае абсолютно равнодушен и не проявляет к ним никакого интереса. Оказываясь рядом с детьми в песочнице, становится напряженным и даже раздражительным, не хочет с ними играть. Почему он такой необщительный?

Малыша двух-трех лет вряд ли можно назвать необщительным, если он не проявляет достаточного интереса к другим детям и неохотно вступает в контакт с чужими взрослыми. Умением общаться ребенок овладевает постепенно — точно так же, как постепенно учится ходить и говорить. Мы же не ждем от двухлетки, что завтра он начнет вальсировать или вести научные дискуссии?

В том, что маленький ребенок с удовольствием общается с домашними, тоже нет ничего удивительного. Основой такого общения, его главной предпосылкой и характерной особенностью является любовь близких.

Посторонние — совсем другое дело. Они непредсказуемы в своих действиях и эмоциях; не только любовь, но даже приятие с их стороны ребенку не гарантированы. Общение с «чужими» строится совсем на других основаниях интуитивно ребенок это чувствует.

По мнению психологов, осваивать новое социальное умение — общение с людьми, не принадлежащими семейному кругу, — малыш психологически готов примерно к трем годам: он уже умеет говорить и употребляет по отношению к себе место-имение «Я» — то есть выделяет себя из окружающей действительности. Но, чтобы ребенок овладел искусством общения, ему нужно помогать.

Общение как социальное умение включает ритуальную и содержательную стороны. Ритуальная сторона связана с этикетом. Этому ребенка нужно обучать — и на словах, и на примере собственного поведения: говорить «Здравствуйте!» и «До свидания!» при встрече и расставании с разными людьми, благодарить, разговаривать шепотом в публичном месте и т.п. Соблюдение норм этикета важно не только потому, что «так принято себя вести», а потому, что они до некоторой степени обеспечивают ребенку благосклонность незнакомых взрослых и вселяют в него уверенность, что он — «хороший». А это, в свою очередь, позволяет малышу чувствовать себя более уверенно и спокойно, создает благоприятную основу для развития возможных отношений.

Обязательным условием для развития содержательной составляющей умения общаться является возможность играть в обществе других детей — сверстников или более старших. Развитие общения в игре проходит несколько стадий. Примерно лет до четырех малыши не умеют играть друг с другом, поскольку разные предметы и их возможности занимают детей гораздо больше, чем сверстники. Эти самые предметы и борьба за их овладение часто становятся источником раздоров на игровой площадке.

Поэтому задача умного взрослого — учить двух-трехлетнего малыша играть рядом с другими детьми: не толкаться, не выхватывать из рук другого машинку или совочек, не ломать чужих построек, не кидаться песком — иными словами, чувствовать и уважать границы личного пространства соседа. Для этого нужно, с одной стороны, все время оговаривать условия совместного пребывания, например, в песочнице, с другой стороны, предлагать ребенку социально приемлемую альтернативу для действий: «Мы не будем ломать Мишенькину башню. Мы сейчас построим свою, а потом сделаем так, чтобы она рухнула!»; «Мы не будем брать Машин совок. Мы возьмем вот эту лопатку с длинной ручкой и выкопаем глубокую ямку!»

В возрасте четырех-пяти лет малыши начинают играть вместе, у них появляются «друзья». Разные дети в этом возрасте имеют разные эмоциональные предпочтения. Одни становятся лидерами, другие ищут лидера для себя, третьи счастливо сочетают и те, и другие возможности. Но если ребенок с удовольствием включается в игру с другими детьми, если у него появился хотя бы один партнер по играм, родители могут быть совершенно спокойными за развитие его способности общаться.

Ревнует — значит любит?

Малыш вдруг стал «ревностно» следить, чтобы никто в его присутствии не оказывал знаков внимания маме. Бабушка ли предлагает маме чаю, няня заводит разговор или кто-то из знакомых окликает на улице — реакция одна и та же: малыш хватается за маму и кричит: «Нет! Нельзя!» А тут папа при нем маму обнял, так он набросился на него с кулачками. Что происходит? Неужели он так сильно ее любит и из-за этого так ревнует?

Малыш действительно любит свою маму.

Но его агрессия в адрес других окружающих мало связана с любовью.

После рождения малыш полностью зависит от мамы — от ее присутствия, эмоционального состояния, способности чутко реагировать на поведение ребенка. Да и мама с появлением новорожденного ощущает себя иначе, чем раньше. В период младенчества мама и малыш представляют собой единое психологическое образование — некое «пра-мы», объясняет доктор психологических наук Е. Кравцова. Это наглядно отражается в материнской речи. Рассказывая о своей жизни, мамы часто говорят: «Мы хорошо спали», «Мы плохо поели», даже — «Мы, наконец, покакали»!

Чтобы выделиться в самостоятельное «я», начать ощущать себя отдельным, отличным от матери существом, ребенку требуется время. Каждое новое его достижение — сделал первый шаг, сказал новое слово, научился бегать, играть — расширяет спектр его самостоятельности. Но обретение независимости связано не только с приятными моментами. Взрослые, — в первую очередь, мама — уже не стремятся удовлетворить его потребности по первому сигналу. Ребенку все чаще говорят: «Надо подождать!» Более того: он сталкивается с системой запретов и ограничений, отсутствующих в период младенчества. При нормальном развитии и педагогически выдержанном поведении взрослых ребеночек довольно быстро «смиряется» с новыми предъявляемыми к нему требованиями и учится им соответствовать. Но дополнительная стрессогенная нагрузка может спровоцировать регрессивное поведение малыша — поведение, соответствующее более ранним стадиям его развития. Появление братика или сестренки, выход мамы на работу, поступление в детский сад до достижения трех лет — все, что усиливает чувство отделенности от матери, может оказаться катализатором такого процесса. Ребенок бессознательно хочет вернуться к тому состоянию, когда он составлял с мамой единое целое и ему ни в чем не было отказа. Когда ему не говорили, что он «старший» или «уже большой» и поэтому «должен то-то и то-то». Посягнуть на новую «лялю» ребенок может и не решиться: он интуитивно понимает, что получит здесь отпор со стороны мамы. Поэтому его агрессия смещается на окружающих взрослых: он пытается пресекать всякое общение мамы с другими людьми.

Такое поведение малыша не должно тешить материнское тщеславие и вводить ее в заблуждение. Это скорее тревожный сигнал переживаемого ребенком внутреннего дискомфорта. И нужно помочь ему с этим состоянием справиться. Во-первых, выделить дополнительное время на общение. Это универсальный совет, которому нужно всегда следовать в сложных ситуациях. Во-вторых, не стесняться проявлять чувство любви к ребенку — не только на словах, но и с помощью ласковых прикосновений, объятий. Однако лучше при этом избегать публичности, чтобы не получалось: ребенок вас публично ревнует, а вы его к этому поощряете публичным выражением нежности. И еще одно важное условие преодоления кризиса: способствуйте развитию дружеских отношений ребенка с другими членами семьи — с папой, с бабушкой, с няней. Для этого нужно, чтобы у них появились совместные содержательные занятия — игры, прогулки, лепка, конструирование. Иными словами: взросление должно связываться у малыша не только с появлением запретов, но и с открытием интересных социальных возможностей, с появлением новых привязанностей.

Что стоит за агрессивным поведением ребенка?

Ребенок полутора-двух лет замахивается на родных, хватает за волосы, щипается. Может даже укусить. Что делать в этом случае?

В первую очередь надо разобраться, что стоит за агрессивным поведением ребенка и почему он так делает. Это поможет взрослым выработать блокирующую или предупреждающую детскую агрессию стратегию.

Первый вид. Ненамеренная агрессия

Агрессивному поведению малыша предшествует состояние возбуждения. Ребенок начинает истерично плакать и кричать, ничего не замечая вокруг. При попытках взять его на руки или призвать к выполнению какого-нибудь действия он машет руками, отталкивает приближающихся к нему людей, может сделать им больно. Но его движения почти бессознательны, случайны. Они являются следствием общего взвинченного состояния. И здесь, скорее всего, исключительно педагогическими способами воздействия не обойтись. Малыш нуждается в консультации невропатолога или психоневролога.

Если родители с помощью медиков научатся гасить истерики, ненамеренная агрессия ребенка сама собой пойдет на убыль.

Второй вид. Агрессия как исследовательское поведение

Ребенок, очутившись на руках у взрослого, больно хватает его за волосы или щипает. Может уцепиться за какую-то деталь одежды и оторвать ее.

Ничего ужасного в таком поведении нет. До трех лет малыш, по словам психологов, является «предметником». То есть исследует свойства и возможности предметов. Он целенаправленно выкидывает из кроватки или из манежа кубики и погремушки, наслаждаясь звуком их падения. Крутит и отрывает пуговицы от игрушечных подушек. Может сосредоточенно открывать и закрывать крышку какой-нибудь кастрюльки или коробочки.

Если в поле его зрения попадаются чьи-нибудь волосы, за которые так удобно схватиться, он не делает особого различия между ними и другими предметами. Но здесь взрослые должны занимать очень четкую и последовательную позицию. Там, где дело касается человека, животного и даже растения, малыш должен вовремя услышать слово «нельзя». Говорить это надо спокойно и твердо, удерживая ручку малыша от неприятных окружающим действий и глядя ему в глаза. Но ни в коем случае нельзя допускать, чтобы сам малыш в это время испытывал болевые ощущения. Также важно, чтобы взрослый в момент внушения не нависал угрожающе над ребенком. Лицо маленького должно находиться на уровне лица взрослого.

Если ребенок продолжает попытки сделать больно человеку, который с ним общается, надо сказать: «Ты делаешь мне больно. Я не буду держать тебя на ручках. Садись в кроватку (в манеж, на стульчик)». Отлученный ребенок, как правило, начинает проситься на руки. Взрослый говорит: «Я возьму тебя на ручки. Но драться нельзя». Если малыш захочет повторить свои опыты, нужно снова проделать всю процедуру. При последовательном поведении взрослого нормально развивающийся ребенок обычно довольно быстро усваивает допустимые поведенческие нормы.

К этому виду агрессивного поведения примыкает другой. Ребенок испытывает не столько свойства предметов, сколько границы дозволенного. Это обычно случается с детьми в возрасте полутора-двух лет.

На требования взрослого ребенок отвечает непослушанием.

Может замахнуться, даже стукнуть ручкой маму, бабушку или няню.

Стратегия взрослого должна быть такой же, как и в случае неприятного исследовательского поведения: последовательно, спокойно и четко отстаивать неприемлемость таких действий. Но ни в коем случае нельзя отвечать на агрессию ребенка взрослой агрессией — кричать, шлепать, трясти. Иначе ребенок получает наглядное подтверждение своей способности манипулировать взрослыми: оказывается, он может вывести их из себя.

Иногда в воспитательный процесс можно внести элемент «парной драматизации». Ребенок стукнул взрослого. Этот взрослый, глядя ребенку в глаза и находясь на его уровне, спокойно говорит: «Так нельзя делать! За это тебе придется сидеть в манеже. Я не хочу с тобой водиться». Но потом, когда ребенок оказывается в манеже, обиженный взрослый может закрыть лицо руками и понарошку поплакать. Третий участник спектакля должен обратить на это внимание малыша и призвать его пожалеть маму или бабушку: «Давай ее успокоим, погладим. Давай скажем, что мама хорошая. Петя не будет больше ее обижать». Как правило, малыши принимают правила игры. Ведь для них важно пробуждать во взрослых эмоции. И эмоция одобрения предпочтительней, чем эмоция негативная. Поэтому ребенок нуждается в образцах позитивного поведения. Освоив эти образцы и выяснив, что они вызывают одобрение окружающих, малыш пользуется ими с готовностью.

Третий вид. Агрессивное поведение, провоцирующее взрослых на отрицательные эмоции

Как уже было сказано, ребенку крайне важны эмоциональные реакции взрослых. Если малыш растет в атмосфере равнодушия и эмоциональной отстраненности матери, его поведение может приобретать ярко выраженные черты агрессивности: агрессия помогает вызвать хоть какой-то эмоциональный всплеск со стороны взрослого. В этой ситуации действий, направленных на усвоение запретов, мало. Необходимо наполнить жизнь малыша положительными эмоциями, показать ему, что он может своим существованием радовать взрослых.

Почему малыш капризничает в присутствии родителей?

С чужими ребенок покладист и приветлив. Няня не чает в нем души и считает, что родителям повезло: им вместо малыша спустили с неба ангела. Посторонние умиляются его общительности и вежливости: такой маленький, а знает, что надо говорить «спасибо» и «пожалуйста», всегда здоровается. Но стоит появиться на горизонте родителям, ребенок преображается, словно его в одночасье подменили: становится непослушным, капризным. Даже голос у него будто бы становится тоньше, а интонации — исключительно плаксивыми.

Родители недоумевают. Конечно, им приятны лестные отзывы о своем сыне (или дочери) со стороны посторонних. Но сами они почему-то не могут испытать полноту родительского счастья от общения с малышом. В чем дело?

Скорее всего, родители испытывают по отношению к ребенку чувство вины. Они очень заняты, много работают, и их гложет подспудная мысль, что ребенок недополучает с их стороны внимания и тепла. Такое родительское чувство может быть неосознанным, но оно определяет стиль детско-родительских отношений.

Родители, пытаясь компенсировать малышу «недостачу», позволяют ему занять лидерские позиции в общении. Они во всем ему уступают, идут на поводу любых капризов — лишь бы ублажить, лишь бы ребенок хотя бы в эти короткие промежутки «ни в чем не нуждался», не переживал неприятных для себя отказов в удовлетворении желаний. В результате малыш усваивает, что родителями можно вертеть, как ему вздумается, и становится настоящим маленьким деспотом.

Это не его природное качество. Более того: на его воспитание затрачиваются немалые силы, и он прекрасно знает, как себя вести, чтобы нравиться взрослым. Он нуждается в похвалах и умеет их добиваться.

Однако родители в число этих взрослых не входят. Они сами исключили себя из этого ряда. По сути, ребенок удовлетворяет глубинное желание взрослых быть наказанными за свою вину (за любым «преступлением» должно следовать «наказание»), хотя они, конечно же, никогда в этом не признаются. Поэтому родители, как правило, хотя и жалуются на изменения в поведении ребенка в их присутствии, редко прилагают усилия к тому, чтобы изменить ситуацию.

А изменить ее можно. Изменения должны освободить родителя от чувства вины и наделить отношения с ребенком новыми качествами.

Бессмысленно требовать от мамы или папы отказаться от образа жизни делового человека. Поэтому совет «Уделяйте ребенку больше времени» обычно оказывается праздным.

Тем не менее такое время должно быть выделено. И предпочтительней, чтобы это были более короткие, но часто «случающиеся» ситуации (полтора-два часа в день), чем длительные, но более редкие. (Хотя отпуск и хотя бы один выходной должны быть «подарены» малышу. )

Время, отведенное на общение с ребенком, должно стать «священным»: его нельзя произвольно сдвигать, переносить, отменять. Дети — консервативный народ. Они любят, чтобы события повторялись и повторялись в определенном ритме. Этот ритм они хорошо усваивают, и он, с одной стороны, является для них ориентиром в жизни, с другой — гарантией стабильности мира.

Кроме того, время, отводимое на общение с ребенком, должно быть содержательным — посвященным совместной игре, чтению, рисованию. Можно проводить его в группах «ясли с мамой», в «центрах игровой поддержки», в детско-родительских клубах, где родитель и ребенок получают возможность поиграть в новой обстановке, пообщаться с другими малышами и родителями под руководством педагога. Тогда ребенок будет вынужден признать за взрослым возможность лидировать, проявлять содержательную инициативу. И капризы перестанут быть единственным организующим стержнем общения.

Наконец, нужно согласовывать педагогическую тактику со всеми взрослыми, участвующим в воспитании ребенка. В том числе — и с няней. Если няня приучает малыша мыть ручки перед едой, самостоятельно засучивать рукава и вытирать полотенцем каждый пальчик, родители не должны освобождать ребенка от выполнения этих требований во время своего присутствия. Если домашний воспитатель считает, что малыш в состоянии сам натянуть колготки перед прогулкой, пусть мама ему поверит и не берется делать за малыша то, с чем он прекрасно справляется сам.

Выказывая уважение к людям, ухаживающим за ребенком, вы тем самым подчеркиваете ценность его достижений и показываете: вашу похвалу он может снискать тем же самым, за что его хвалят другие взрослые. В этом смысле взрослые солидарны друг с другом, и вас не стоит исключать из числа окружающих, которым надо нравиться своим поведением.

Как противостоять слезам ребенка?

Малышу отказались купить игрушку, он начинает плакать. Сказали, что пора уходить с прогулки домой, плачет опять. Не разрешили съесть перед обедом конфетку, снова — слезы. Желая что-нибудь выклянчить, настоять на своем, продлить удовольствие — добиться своего, он каждый раз использует слезы. Это и раздражает родителей, и приводит в отчаяние. Но взрослые не знают, как этому противостоять.

Слезы — это особая стратегия детского поведения. Психологи называют ее «инфантильной стратегией», характерной для младенцев.

В первые месяцы жизни плач — единственный сигнал, который ребенок может подать матери. Детский плач свидетельствует о неблагополучии, дискомфорте ребенка. Для матери это очень сильный раздражитель. Она реагирует на него почти рефлекторно: нужно срочно что-то сделать — взять малыша на руки, покормить, перепеленать. Однако очень скоро ребенок усваивает эту связь и начинает с помощью плача манипулировать матерью. Такое манипулирование, конечно, нельзя назвать сознательным. Оно скорее напоминает поведение домашних животных, которые, живя рядом с человеком, учатся вынуждать хозяина делать им приятное с помощью различных уловок поведения: скребут дверь, ложатся в недозволенном месте, издают громкие звуки. Тем не менее манипулятивный плач фиксируется в опыте ребенка как поведение, которое может быть результативным.

По мере взросления у ребенка появляются другие средства общения с окружающими. Он уже может выражать свои желания более «человеческими» способами — с помощью жестов, а потом — и слов. Это серьезный показатель его развития.

Использование плача как главного средства давления на окружающих — своеобразный регресс в поведении ребенка. И этому, как правило, есть свои причины.

Если вы уступаете малышу, когда он начинает плакать, вы подтверждаете, что он ведет себя правильно с точки зрения достижения своих целей.

Поэтому рекомендация вроде бы лежит на поверхности: не позволяйте ребенку управлять собой с помощью слез, будьте последовательны и тверды — и все наладится.

Однако мама может возразить, что не в силах бороться — не с ребенком — с самой собой! Она «не может слышать, как он плачет».

Это очень серьезное препятствие на пути к решению задачи.

Когда дети плачут от боли или страха, реакции любящих людей понятны. Но если любящие взрослые не отличают плач «подлинный» от плача «капризного», значит, между ними и их малышом нарушено правильное взаимодействие.

Возможно, мама сильно занята другими делами, мыслями или чувствами, заслоняющими и отдаляющими ее от ребенка.

Ребенок так часто прибегает к плачу, потому что чувствует: это чуть ли не единственный достаточно сильный раздражитель, вызывающий эмоциональный отклик матери.

Мать в глубине души, как правило, испытывает чувство вины перед ребенком за свою отстраненность. Его плач воспринимается как лишнее доказательство того, что она — «плохая мать». Отсюда желание поскорее и любой ценой избавиться от детских слез — ход не педагогический, а эгоистический, направленный на благополучие матери.

Благополучие оказывается мнимым, потому что возвращает ребенка к инфантильным формам взаимодействия с матерью и обедняет их взаимное общение.

К тому же малыш, привыкший использовать слезы как единственную хорошо освоенную форму контакта, обязательно сделает попытку перенести ее на других взрослых и детей. Но в новых ситуациях его поведение окажется неуспешным и неэффективным и в результате будет сильно тормозить ребенка в развитии.

Поэтому способы борьбы с детским плачем в качестве орудия давления на окружающих оказываются более сложными.

Итак, не позволяйте ребенку одерживать над вами победу с помощью слез.

Если малыш хоть раз заставил вас таким образом пойти у него на поводу, вы показали, что это возможно. Почему же ему в следующий раз не попытать удачи?

Настаивайте на том, чтобы свои желания ребенок выражал не слезами, а словами. В свою очередь, не ленитесь объяснить ребенку свой отказ.

— Мы уходим с прогулки, потому что нам пора обедать. Нужно все делать вовремя, иначе после обеда у тебя не останется времени поиграть (или «Я не успею почитать тебе сказку», «Ты не успеешь посмотреть мультфильм»).

— Я не могу купить тебе сегодня игрушку, потому что сейчас у меня нет денег.

— Нельзя брать чужую машинку без спроса.

Ребенок еще только учится быть человечком. А для человечка важнейший инструмент общения — слово.

Но и этого недостаточно. Чтобы иметь силы игнорировать детский плач, нужно быть уверенным, что ребенок получает от вас достаточно эмоционального тепла. Альтернатива слезам — улыбка и смех. Будьте внимательны к ребенку, играйте с ним, и плач отступит.

Откуда берутся кровавые фантазии?

Время от времени из рассказов ребенка вы узнаете странные подробности его жизни. Он гулял с няней, и она вдруг решила его наказать: сильно-сильно нашлепала, так что он плакал. А старший брат в ваше отсутствие ругал его нехорошими словами. И еще соседский Ванечка, который вам так нравится, вчера напал на малыша в песочнице и укусил. Прямо за горло. Было море крови, и малыш чуть не умер. Последнее «кровавое обстоятельство» заставляет вас понять, что на самом деле ничего не было: вампир Ванечка — плод воображения ребенка. Вы начинаете догадываться, что и все прочие случаи, в которых описываются телесные увечья и оскорбления, выдуманы.

Он просто фантазер, ваш малыш. И зачем ему это?

Фантазер ли малыш? Возможно. Но фантазия фантазии рознь. Чтобы это понять, достаточно вспомнить знакомый с детства рассказ Николая Носова «Фантазеры».

Есть фантазии бескорыстные. Их единственное назначение — дать полет воображению. Воображение — важнейшая психическая функция, фундамент мышления. Неслучайно великий математик Давид Гильберт как-то пошутил: «Он стал поэтом. Для математика у него не хватило воображения». Воображение развивается, когда ребенок играет или рисует. И детские психологи настаивают, чтобы родители серьезно относились к этим занятиям.

Но когда ребенок рассказывает, что его избили или покусали, это «игра» совсем другого рода. Она имеет вполне определенную цель. В ответ на свое сообщение малыш рассчитывает получить вашу эмоциональную реакцию и выстраивает его по классическим законам интриги—выбирает людей, которым вы доверяете или симпатизируете, и превращает их в злодеев, покушавшихся на него тем или иным способом. Это очень тревожный симптом неправильно складывающихся отношений.

В основе — острое ощущение недостатка внимания, которое может переживаться ребенком как отсутствие вашей любви.

В действительности вы можете любить своего малыша очень сильно и нежно. Но детская психика устроена таким образом, что требует постоянного проявления ваших чувств, их подтверждения. Не в виде подарков, а в виде эмоционального участия, в виде общих переживаний по поводу происходящих событий.

Если малыш живет с ощущением дефицита наших эмоций и вашего участия в его жизни, он вынужден прибегать к симуляции, чтобы привлечь ваше внимание. В борьбе за вас, за ваши чувства ребенок рассматривает окружающих как конкурентов. Он ревнует вас ко всем, на кого вы обратили благожелательный взгляд, с кем ласково заговорили, к кому проявили интерес. И борется с ними, как со злобными ворами, посягающими на самую главную принадлежащую ему ценность. Сложность заключается еще и в том, что в ваше отсутствие малыш ценит общество той же няни или старшего брата. Более того: он любит их. Но готов принести свои отношения с ними в жертву, предать их — ради вас, ради вашего внимания. Опыт подобного детского предательства чрезвычайно болезнен для малыша. Стараясь преодолеть его последствия, ребенок начинает лицемерить и лгать. Возникает замкнутый круг, из которого ему невозможно выбраться в одиночку.

А значит — вам нужно менять тактику поведения.

Не спешите реагировать на сообщения ребенка: вы можете кого-нибудь незаслуженно обидеть. Не спешите также разоблачать малыша и ругать его за вранье.

Если в ответ на сообщение о преступлении друга Вани ваша эмоциональная реакция будет сильной — в пользу или не в пользу ребенка, — окажется, что он так или иначе добился своей цели. Даже если вы его и не пожалели, все равно нечто вас задело, разбередило вам душу. А причина этому — он, ваш сын (или дочка)! Не совсем то, что задумано, но и так сойдет.

Подобного ни в коем случае нельзя допускать.

Продемонстрируйте, что расчет ребенка на эмоциональный взрыв с вашей стороны неправильный. Но при этом проявите интерес к действительным событиям в его жизни: «Ну, что ты! Ванечка же не людоед, чтобы хватать тебя за горло. Лучше расскажи, во что вы играли вместе». Пофантазируйте вместе, как можно было бы развить сюжет игры, какие игрушки завтра вынести на прогулку. Предложите ребенку нарисовать город, который они с Ваней строили в песке, или машинку, которую он увидел у другого малыша. Выслушивайте и рассматривайте внимательно, уточняйте подробности. Запомните: внимание к подробностям и есть главный показатель вашего интереса к жизни ребенка. Это дети ценят больше всего.

Разговаривая с малышом, посадите его к себе на колени, обнимите. Скажите, что он умница, столько всего успел за день. А вы занимались тем-то и тем-то. Это не так интересно, но не менее важно. Помечтайте, что бы вы могли сделать вместе — в ближайшем будущем и в отдаленной перспективе. И постарайтесь выполнить намеченное. Сделайте так, чтобы ребенок имел достаточно доказательств вашей любви к нему.

Почему дети разного возраста не играют вместе?

В семье растут двое сыновей. Старшему пять лет, а маленькому — два годика. Мама так мечтала, что они будут дружить, играть вместе. Но старший братика в игру не принимает. Кричит, если тот берет его игрушки. Даже оттолкнуть может. А ведь когда малыш родился, радовался вместе с нами, колясочку катал с удовольствием, подержать просил.

Почему он стал таким грубым?

Взрослые привыкли называть игрой любые самостоятельные занятия ребенка. Но игра бывает разная, по мере взросления детей она изменяется и усложняется. Пятилетний ребенок, играя, придумывает сюжеты: его игрушки ходят в гости, воюют, ссорятся, женятся, едут по делам. Со стороны это похоже на маленький спектакль-импровизацию. Психологи называют такую игру «режиссерской». Двухлеточке этот вид игры еще недоступен. Конечно, он хочет быть рядом со старшим братиком. Ему интересно наблюдать за игрой. Но игрушки для маленького — не персонажи истории, а всего лишь предметы исследования: их интересно взять в руки, покатать, покрутить, может быть — бросить. Появление двухлетнего рядом с пятилетним во время сюжетной игры обычно приводит к ее разрушению. Малыш выхватывает солдатиков из гущи сражения, вывозит машинки из гаража, заставляя дом рушиться. Иногда он делает это из интереса к игрушкам, иногда — чтобы вызвать эмоциональную реакцию старшего. Старший, естественно, протестует: ему обидно! Но взрослые в таких ситуациях, как правило, бывают на стороне малыша. Им кажется, что протесты старшего вызваны жадностью или эгоизмом. И здесь они не правы.

Режиссерская игра — очень сложный вид детской творческой деятельности и главный способ переработки информации в старшем дошкольном возрасте. Она требует уединения и сосредоточенности. И в данном случае задача взрослого сделать так, чтобы малыш не мешал старшему. Малышу хочет посмотреть, как братик играет? Надо две-три минутки посидеть вместе с ним в уголочке и пошептать на ушко: «Видишь, как машинки едут — вперед-назад, вперед-назад. А солдатики шагают: раз-два!» Если малышу хочется взять какую-то игрушку в руки, попросите старшего: «Нельзя ли кого-нибудь откомандировать к нам в гости? На отдых? Или прислать машину на техосмотр?» Ваше предложение тоже должно быть сюжетным и выстраивать мостик между игровыми возможностями детей. Можно предложить маленькому вместе построить в уголке домик — как у старшего. А потом, когда малыш устанет, увести его из комнаты и занять другим делом.

Если вы заняты и не можете участвовать в играх детей, оговорите это с пятилетним: «Мне нужно разогреть обед. Поиграй, пожалуйста, десять минут с братиком». Это совсем другая установка. Старший в данном случае будет выстраивать игру, исходя из потребностей малыша, ориентируясь на него — строить домик специально, чтобы малыш его сломал, крутить для него волчок, кидать мячик. В течение ограниченного времени это не утомительно, а наоборот — приятно. Потом старшего нужно обязательно похвалить за помощь, чтобы он испытал от общения с маленьким еще и моральное удовлетворение.

Иными словами: вы хотите научить детей играть вместе? Будьте терпеливы и воспитывайте в малыше уважение к занятиям брата (или сестры). Уважение — лучшая основа для развития дружеских отношений.