Малютка с лесного озера

Первое сентября

От волнения и любопытства Лида не произносила ни слова. Одной рукой она крепко прижимала к груди большой букет цветов, в другой держала портфель. В раздевалке мама поцеловала Лиду в щёку и что-то ей говорила. Но Лида не слышала. Она так глазела по сторонам, что споткнулась на лестнице, когда ребята следом за учительницей поднимались в свой класс, и чуть не уронила цветы.

Всё, всё вокруг было новое! Другая школа, другая учительница, множество незнакомых девочек и… мальчики. Да, подумайте! Куча мальчишек шла по коридору впереди и позади Лиды. Бело вокруг от белых передников, но тут и там мелькают серые пятна — мальчишеская форма, — как сизые голуби среди белого снега.

С этого года девочки и мальчики стали учиться вместе. А Лиду записали в другую школу, и теперь ей даже дорогу не надо было переходить.

В классе учительница по списку называла фамилии и каждому указывала его место. Лида села на парту и впилась глазами в учительницу.

Невысокая, светлые косы заколоты на затылке, глаза большие, смотрят спокойно и весело. Ой, какая славная! Лиде немножко странно, что учительница такая молодая. Моложе мамы и гораздо моложе седой Татьяны Петровны, у которой Лида училась в прошлом году. Эта новая стоит за столом в темнокоричневом платье, тоненькая, светлая; надеть на неё белый передник — и точно десятиклассница. Но вот учительница чуть-чуть улыбнулась, и вдруг Лиде показалось, что она знает её давно-давно.

— Меня зовут Елена Сергеевна, — глубоким ясным голосом сказала учительница.

Лида пошевелила губами, повторяя про себя имя учительницы.

Елена Сергеевна поздравила ребят с новым учебным годом. Потом напомнила им, как надо сидеть в классе во время объяснений учителя, как вставать, что должны делать дежурные. А затем сказала:

— А теперь можете познакомиться. Каждый может спросить соседа, как его зовут. Только тихонько. Шопотом.

Зашелестело в классе. Это ребята шопотом называли друг другу свои имена.

Лида повернулась к сидевшему с ней мальчику:

— Как тебя зо…

Глянула на него повнимательнее и… замерла на полуслове, глаза вытаращила. Потом нахмурилась, сдвинулась на край парты и подняла руку.

— Что, Лида Костина? — спросила Елена Сергеевна.

Лида встала.

— Я… я не хочу сидеть с этим мальчиком, — голос у неё дрожал от обиды.

— Почему?

— Я… он… это Усатик! — выпалила Лида.

Ребята засмеялись.

Елена Сергеевна сказала:

— Я не замечаю у Жени Сомова усов. Но почему ты не хочешь с ним сидеть?

Лида смутилась. Усов у Жени, и правда, не было. Весь он был такой чистенький, в новой форме с белым воротничком, короткостриженный, загорелое лицо вымыто чисто-начисто. Немудрено, что она сразу его не узнала. Но всё равно это был никто иной, как Усатик. Он сидел с удивлённо приоткрытым ртом, в котором чернели дырки вместо двух передних зубов. Уши у него торчали, как два небольших лопушка, и вид был преглупый.

— Не хочу! — с негодованием проговорила Лида. — У него есть собака, такая мохнатенькая. Я забыла, как её зовут.

— Нет у меня собаки! — Женя шумно вздохнул и тоже встал. Теперь оба они стояли, повернув головы друг к другу.

— Ка-ак нет? — протянула Лида тоненьким голоском. — Видите, теперь врёт. Есть собака! И она давит моего котика. А он у нас сибирский, пушистый…

— Хоть и пушистый, а нет у меня собаки, — упрямо повторил Женя.

Ребята смотрели на них с любопытством.

— Я вижу, у вас старые счёты, — сказала Елена Сергеевна. — Сядьте оба. После звонка подойдёте ко мне, и мы всё выясним. А сейчас вспомним, что мы учили в первом классе о гласных и согласных звуках.

Лида уселась на самый кончик парты и вскоре чуть не окосела на левый глаз. Она ни за что не хотела смотреть на Усатика, а глаз сам всё время скашивался в его сторону. И глаз заметил, как Усатик подмигнул какому-то мальчику, который сидел впереди и на секунду повернулся. Потом Усатик оглянулся, оттопырил нижнюю губу и сделал кому-то страшную рожу.

«Он, конечно, озорник. И у него есть собака», — думала Лида. Ей представлялся Жмурка, обмусоленный, прижатый к земле собачьими лапами, и внутри у неё всё кипело.

— Женя Сомов, не принимайся за старое, — раздался голос учительницы. — Неужели ты за лето не отвык вертеться на уроках? Лида Костина, назови нам гласные звуки.

Лида поднялась за партой.

— О… — помолчала и произнесла: — е, — опять помолчала: — ё… — снова помолчала: — ю…

Все гласные звуки назвала Лида. Учительница слушала и внимательно смотрела на Лиду.

— Помнишь ты хорошо. Но разве можно так медленно отвечать? Между двумя звуками проходит у тебя полминуты.

Зато на перемене у Лиды между словами и четверти секунды не проходило. Елена Сергеевна подозвала к себе Женю и Лиду. И Лида скорей, скорей, поспешно и невнятно, рассказала, что, конечно, собака этого Жени Сомова — и она даже не знала, что он Сомов, — только сейчас узнала, — его собака чуть до смерти не задавила её Жмурку, и как же такой мальчик будет теперь с ней сидеть, и она даже никогда не играла с мальчишками, и собака у него, конечно, есть!

Лида сама не знала, что́ с ней сделалось. Никогда в жизни она не говорила так быстро. Вот бы мама с папой удивились!

Женя исподлобья разглядывал голубоглазую раскрасневшуюся девочку в белом переднике, с торчавшими в сторону тугими косичками, на которых качались белые банты. Девочка казалась ему занятной. Интересно и даже необыкновенно, что такая с ним сидит. Зачем только она глупости болтает?

— Вспомнила, что сто лет назад было! — с досадой сказал Женя. — Нету теперь Шумика. Он в колхозе остался у дяди Кости, потому что он, во-первых, оказался настоящей охотничьей породы, называется спаниэль, и дядя Костя с ним на охоту станет ходить. Дядя Костя попросил, и я ему подарил. Жалко Шумика. Но что ж! Дяде Косте он очень нужен, потому что Шумик станет охотиться на озёрах. За утками. Елена Сергеевна, а я плавать научился!

— Очень хорошо, что ты научился плавать, — Елена Сергеевна положила одну руку на плечо Жени, а другую руку на плечо Лиды. — Вот что, ребятки. Что было, то прошло. Начался новый учебный год, и старые обиды, Лидочка, надо забыть. Никуда я тебя не пересажу. Нет для этого причины. Да и места все заняты. Идите в коридор, гуляйте.

По коридору Лида гуляла в паре с Маней Гусевой. Еще когда вошла в класс, она заприметила знакомые рыжеватые косички. Но Маню посадили в другом конце класса, подойти к ней Лида не успела. Зато на перемене они кинулись друг к другу и схватились за руки. Нельзя сказать, чтобы в первом классе они особенно дружили, только что сидели на одной парте. А тут так обрадовались, словно всё лето мечтали свидеться.

Остальные девочки были незнакомые, и надо было их хорошенько рассмотреть. А Шумик теперь Жмурку не задавит, раз он на каких-то озёрах остался. Пусть охотится за утками. Не хочется, конечно, сидеть с Усатиком, но что же делать, если все места заняты. Кстати, у него сейчас и усов-то нет.

Второй урок был арифметика. Ребята устно решали задачи, которые им задавала учительница.

Когда они решили несколько задач, Елена Сергеевна сказала:

— А теперь придумайте задачи сами!

Один мальчик придумал такую задачу:

— В доме было двадцать окон. В восьми окнах мальчишки выбили стёкла. Сколько осталось целых окон?

Сразу поднялось много рук.

Но Елена Сергеевна покачала головой:

— Меня больше интересует другой вопрос: что сделали с мальчиками, которые разбили такую уйму стёкол? И почему эти мальчишки принялись колотить стёкла? Не сошли ли они с ума?

Ребята засмеялись. Мальчик смущённо сел.

— Кто ещё придумал задачу? Ты, Катя Болотина? Ну-ка!

Женя рассеянно смотрел в окно.

«Совсем не слушает», — подумала Лида и шепнула задорно:

— А тебе и не придумать ничего!

Женя выпятил нижнюю губу. Лида уже заметила, что когда он обижается или бывает недоволен, то у него сразу как-то выпячивается, оттопыривается нижняя губа.

— Да я уже, во-первых, придумал!

И вот Женя стоит и громко торопливо говорит:

— На площади гуляло пятнадцать слонов. У пяти слонов вместо хвоста висело по зеркалу. Когда они повернулись, то у них и хоботов не оказалось. И ещё у трёх слонов хоботов не было. А остальные были настоящие, хорошие слоны. С хоботами и хвостами. Сколько было на площади хороших слонов?

Вот так задача! Все затихли в недоумении. Потом кто-то хихикнул. В разных концах класса послышались смешки. Потянулись кверху руки:

— Про каких слонов он говорит?

— Разве бывают вместо хвостов зеркала?

— Пусть повторит задачу. Я не разобрал…

Одна девочка сказала громко и с удивлением:

— Я никогда не видела зеркало с хвостом!

Женя покраснел, губа у него ещё больше оттопырилась.

— Тише! — сказала Елена Сергеевна и спросила: — Про каких слонов ты говоришь, Женя?

Прежде чем Женя успел ответить, белобрысый мальчик — даже брови и ресницы у него были белые — крикнул ехидно:

— Он нарочно прикидывается! Никогда и не было таких слонов!

Лиде этот мальчишка сразу не понравился: на перемене он подставлял подножку девочкам, так что одна растянулась на полу.

— Яша Шлыков, не кричи! — сказала учительница.

А Женя сказал сердито:

— Были слоны! То были автобусы, но очень похожие. А ответ я могу сказать: семь слонов всё-таки было хороших.

— Эту задачу Женя уже решил, так что оставим её, — сказала Елена Сергеевна. — Перейдём к следующей.

Девочка, фамилию которой Лида еще не запомнила, задала задачу про грибы и корзинки. Но Лида слушала плохо. Она подвинулась к Жене и спросила шопотом:

— Ты, правда, видел слонов на площади?

Женя кивнул. Лида задумалась. Может быть, Усатик не так уж плох, — ведь он видел каких-то странных бесхвостых слонов и ещё семь штук слонов хороших.