Мама. 48 откровенных историй, рассказанных взрослыми о своих мамах

5

Ольга Груцина

Удивительно, я все время стремилась вырасти, стать независимой. Рано начала себя позиционировать самостоятельной. Но сейчас, когда я сама мама двух детей, когда уже подбирается солидный возраст, как никогда, ощущаю себя ребенком.

Хочется прийти к маме за советом, а порой просто выговориться, быть услышанной. По-другому ощущается ценность проведенных вместе минут. Разговоры стали спокойнее, глубже. О мамином детстве, о юности и замужестве. Наверное, в попытке ее понять.

Мама родилась четвертым ребенком в многодетной семье. Всего их было десять детей.

Мама вспоминает строгость отца в отношении поставленных задач и оценок. Если не уложены дрова, не важно, сколько времени и какая погода, дед требовал исполнения. Если в тетради помарки, значит, все садились кружочком за большой стол за чистописание. Наверное, поэтому у всей семьи красивый почерк и обязательность превалируют в характере.

Только вот материнской ласки дети не знали. Не до того было бабушке. Работа в леспромхозе с утра до ночи, дома забот полный рот. Бабушка Валя никогда ни на кого не кричала. Она вообще не повышала голос, разговаривала тихо. Только единожды бабушка прикрикнула на маленькую маму и шлепнула половой тряпкой, потому как та очень уж мешалась. Мама запомнила этот случай на всю жизнь.

Но характер и ее судьбу, а впоследствии по большому счету и нашу с сестрой, определило то, что мама воспитывалась… у тетки. Ее, единственную из всех десяти детей, выбрала бездетная сестра маминого отца.

Тетушка с божественным именем Ангелина, оказалась властной, не терпящей возражений, критики, несоответствий женщиной. Она не была мягкой и тихой, как бабушка Валя. Она была учителем до мозга костей. Учила всех и вся в школе, дома, в обществе. Этакая тирания идеальности.

В детстве моей повинностью было по выходным ходить к бабушке Дине (сокращенное от «Ангелина») помогать по дому. Зачастую мне хотелось сбежать через пять минут.

– Ты не так метешь! Надо слева направо. Веником не размахивай! Не так встала, не так веник держишь! Что за неумеха! – к слову сказать, дома вся уборка держалась на мне, мама работала с зари и допоздна.

Пересчитываю яйца, принесенные из магазина. Считаю десятками.

– Писят, шийсят.

– Не «писят, шийсят», а ПЯТЬДЕСЯТ, ШЕСТЬДЕСЯТ!

Пересчет продолжался до тех пор, пока бабушка не услышит от меня правильного варианта, который ее устроит.

Мама в реальности попала в сказку «Золушка». Как мама выжила в этой тирании, я не представляю. Гулять с подружками – через час должна быть дома! Как ребенок узнает, сколько прошло времени, если не было часов?

– Лина, не слышишь, будильник прозвенел! Иди козу доить! – кричала тетушка, потягиваясь на постели.

Маму мою тоже назвали ангельским именем. И вот эти два ангела воевали, словно демоны.

К справедливости сказать, буфером в этом противостоянии был муж тетушки. Как и бабушка Валя, он никогда не повышал голос. Тетушка и дядюшка, которых я звала бабушка и дедушка, были образованными, интеллигентными людьми. И, конечное, многое дали маме в плане образования, жизненного опыта. Только вот не того, что требовалось маленькой девочке.

Не любви.

Мама впитала как губка обостренное чувство справедливости, бескомпромиссности, приобрела навыки ведения войны в домашних условиях.

С мужем, моим отцом, война велась всю жизнь. Беспощадная, безоговорочная. Победителей в этой войне нет. Есть только пострадавшие. Мы с сестрой. Невозможно расти ангельским цветочком в условиях вечной войны. Может, проще было найти компромисс или уйти и построить новую жизнь.

Но … «выбор – это выбор. Он не может быть верным или неверным, он только выбор и именно выбор. Такой, какой есть» (с).

Мама всегда мне говорила, что дочь повторяет судьбу своей матери. А я все время твердила, что так, как она, жить не буду.

Вот с такой установкой я вылетела в 17 лет в жизнь, с четким намерением эту установку уничтожить. Отчасти у меня это получилось. Но только отчасти. Я работаю над собой. Веду беспощадную и кровопролитную войну с установками. Иногда проигрываю.

Сейчас мы с мамой часто разговариваем о ее детстве и юности. И если раньше ее сердцем завладевали боль и обида, сейчас воспоминания чаще теплые и благодарные.

Исцеляемся потихоньку.

И она, и я, когда стала лучше понимать ее.