Манулов, прекрати!

Глава 12

Я стоял возле окна, рассматривая с высоты нескольких этажей город. Машины медленно двигались, люди куда-то спешили, создавая какую-то суету. Я обдумывал слова Шмелева и все еще не мог до конца определиться со своим решением. Все же, покровительство самого графа это было довольно заманчивое предложение, как и обучение в более элитном учреждении. Но почему-то мне казалось, что граф не так просто пытается перетянуть меня поближе к себе. Еще бы знать истинные причины такому приступу щедрости, и не планирует ли он впоследствии что-то попросить взамен.

Волчонок появился неожиданно. Я почувствовал, что кто-то трется об мою ногу и, когда опустил глаза, увидел его под ногами. Он смотрел на меня преданнейшим взглядом, в котором читался укор и какая-та просьба. Наклонившись, потрепал его по холке, но тот быстро отпрянул от меня и, попятившись, резво побежал в сторону входной двери, которая перед ним распахнулась. Он оглянулся и выбежал из палаты, в прыжке буквально растворяясь в воздухе.

Я удивленно подошел к дверям, понимая, что при движении они не открываются сами собой. Значит зверь, оставленный мне в дар волчицей, каким-то образом может воздействовать на предметы, не прикасаясь к ним. Интересно, что еще он может делать и куда он убежал, а самое главное, будут ли у меня после его новых похождений проблемы. В коридоре было на удивление пусто. Я увидел лишь несколько сотрудников, которые прошли по коридору мимо меня, но ни других пациентов, ни волчонка в поле моего зрения не было.

Поморщившись, я вернулся обратно и, закрыв за собой дверь, попытался его призвать. Всё-таки в детстве меня учили обращаться с духом-защитником, но, к сожалению, в этот раз ничего из этого не вышло. То ли я что-то делал не так, то ли этот мелкий паршивец просто-напросто меня проигнорировал.

Из размышлений меня вывел стук в дверь. Я сразу же ее открыл, на пороге увидев Диану, которая тут же довольно крепко меня обняла.

— Перестань уже так меня пугать. За эти два дня я уже несколько раз думала, что больше тебя не увижу, — наконец, прошептала она, отстранившись.

— Ты вообще спала? — посмотрел на ее опухшее лицо и красные глаза. Она отрицательно покачала головой и глубоко вздохнула.

— Какой тут сон, когда с нами такое происходит, — ответила она и прошла в палату, когда я посторонился, пропуская ее внутрь.

Никаких стульев или другой мебели, которой воспользовались бы посетители в комнате не было, поэтому она робко присела на край кровати, вытягивая ноги. Видно было, что она чертовски устала, но все еще крепилась, чтобы элементарно не отрубиться на месте.

— Ты говорила со Шмелевым? — спросил я ее, подходя ближе.

— Нет, я его видела всего пару раз и то мельком, — отмахнулась она.

— Поступило заманчивое предложение от отца тех ребят, которых я спас. — Сразу перешел я к делу. До начала учебного года оставалось всего немного времени, а мне еще нужно было разобраться с поручением Манула и успеть слетать в Ангарск, поэтому прохлаждаться в больничке не собирался. — Оказывается, это были не простые охотники, а дети графа. В общем, он предлагает спонсорскую помощь, в виде оплаты за обучение в академии Норильска. Говорят, это престижное заведение, гораздо выше по уровню, нежели то училище, в которое нас взяли.

— Такой шанс редко выпадает, и ты точно должен им воспользоваться. Если откажешься, то будешь полным дураком — фыркнула она, отвернувшись.

— Я не отказываюсь от этого предложения, поэтому и говорю сейчас с тобой об этом, — сразу же ответил, убирая из головы все посторонние мысли. Выбор был сделан, и я его озвучил не столько для Дианы, сколько перед самим собой. Девушка резко повернулась, дернувшись, словно от удара током.

— Это правильно, — через панику, которая на секунду ее охватила, смогла проговорить она, опустив голову и рассматривая свои ногти на руке.

— Это предложение касается и тебя. Ты можешь составить мне компанию, укатив еще дальше от сиротского дома, чем планировалось изначально, а можешь остаться в училище. Я ни на чем не настаиваю, у каждого человека должен быть свой выбор, независимо от окружающих, — ровно добавил я, переходя к сути разговора.

— Ты что, издеваешься надо мной? — буквально прорычала она, вскакивая с постели. — Какая академия?

— В Норильске, — повторил я довольно сдержанно. — Но ты, так же, как и я, должна хорошо подумать. Будет тяжело вписаться, все же, как понимаю, это элита, которая примет нас не сразу, если вообще примет. Так что, свое место под солнцем, придется выгрызать зубами.

— То есть, ты сейчас не шутишь? — наконец, до нее дошел смысл моих слов, и она, попятившись, рухнула на кровать.

— Ты видишь на мне клоунский колпак и шаровары? — хмыкнул я, изо всех сил сдерживаясь, чтобы не тряхнуть ее за плечи, приводя в себя и заставляя уже рационально мыслить. Мне было необходимо, чтобы она согласилась. Поддержка друга мне бы точно не помешала, особенно того, кто будет всегда на моей стороне и не ударит в спину, хотя бы в первое время.

— А Петя? — ошарашено спросила она меня. — Как я могу его бросить. Я и так с ним даже не смогла попрощаться, собственно, как и ты.

— У меня не было шанса этого сделать, слишком все быстро завертелось, — покачал я головой, совершенно забыв про этого мифического молодого человека, который по причине Денисова оказался на больничной койке. — Ты знаешь, что с ним?

— Нет. Я когда пришла после распределения в палату, брата уже там не было. Целитель, прибывший вместе с командой для ликвидации прорыва, забрал его в профильное учреждение, в какое именно, мне так и не сказали, — вздохнула она, рассматривая стену позади меня, и только потом до меня дошло, что она сказала «брата». Получается, что Диана и Петр брат с сестрой? Неожиданный поворот. А ведь ничего не стоило разузнать про это раньше. Если они родственники, то возможно и у парня есть магические способности. Значит, именно про этих друзей мне говорил Шмелев.

— Мы обязательно его найдем, не переживай, — ободряюще улыбнулся я. — Поспи, а я пока найду Шмелева, чтобы сказать, что мы согласны на небольшое приключение в Норильске, — я развернулся и вышел из палаты, даже не посмотрев на Диану, которая не стала спорить и не пыталась меня остановить.

Увидев в конце коридора знакомого мне целителя, который разговаривал с каким-то молодым парнем в точно такой же больничной пижаме, что была надета на мне, я быстро к нему подошел.

— Нет, я не отпущу тебя раньше, разговор окончен, — резко закончил разговор целитель, переключая все свое внимание на меня. — Что-то случилось?

— Мне нужно найти графа Шмелева. Можете помочь с ним связаться? — обратился я к лекарю.

— А чего с ним связываться. Эта заноза в энергетических потоках ягодичной мышцы находится у меня в кабинете, в ожидании момента, когда я дам добро, чтобы тебя выпустить, — скривился мужчина. — В конце коридора прямо перед выходом будет дверь по правой стороне. Тебе туда. — Махнул он рукой в сторону выхода, поворачиваясь к парню, который все еще стоял возле нас. — Ну чего тебе еще?

Я не стал медлить и отправился в направлении, которое указал мне целитель. Постучав, я открыл дверь кабинета, заходя в него без разрешения, удивленно обводя взглядом просторное помещение, чуть ли не полностью заставленное всевозможными растениями. Посреди зарослей находился стол, за которым и расположился Шмелев, неторопливо листающий какие-то документы. На единственном диванчике, стоявшим возле окна, сидел Выдров в довольно расслабленной позе, прикрыв глаза.

— Ну и шума вы наделали, молодой человек, — произнес он, после чего открыл глаза и встал с дивана.

— Что вы тут делаете? — прямо спросил я, бросая взгляд на Шмелева, который не прервал своего увлекательного занятия, словно никого в кабинете рядом с ним не было.

— Заглянул узнать, как обстоят дела у моего подопечного, раз вы находитесь в Новосибирске, — улыбнулся он мне. — Я так понимаю, в моем учебном заведении вы учиться не будете?

— Тем самым прибавив мне еще проблем, — буркнул Шмелев, раздраженно переворачивая очередной лист. — Как будто мало их свалилось на мою голову в последнее время.

Я перестал улавливать суть разговора, поэтому просто пожал плечами, решая, что с причастностью Шмелева буду разбираться позднее.

— Я так понимаю, что это утвердительный ответ. Ну что ж, это правильное решение, — улыбнулся мне Выдров. — Собственно, ничего удивительного. Но, прежде, чем вы отправитесь в Норильск, необходимо пройти инициацию, определить ваш потенциал и направление магии. Это правило академии, и его необходимо соблюдать. Как бы не хотел граф Сапсанов показаться всемогущим благодетелем, но в Норильскую академию берут далеко не всех. Есть специальные условия: уровень не ниже третьего, потенциал не ниже пятого и любое направление магии, кроме склонности к водной стихии. Какие-то у них проблемы с ними, может, личная неприязнь основателя. Никто до сих пор так и не знает, откуда такая ненависть к водникам. Как только вы оправитесь от последствий вашего довольно импульсивного и благородного поступка, мы отправимся в Ангарск. К сожалению, придется сделать круг, но это даже к лучшему, — подошел он ко мне и похлопал по плечу.

— Мне уже лучше, поэтому я готов выдвигаться, — ответил я Выдрову, с облегчением осознавая, что не нужно придумывать причины, по которым я бы настаивал на поездке к тайнику старика Манулова.

— Ну и хорошо, ближайший дирижабль отправляется ровно через тридцать минут, как раз успеем сесть на него, — махнул мне рукой Выдров, отправляя собирать вещи. Довольно неплохо все сложилось, но так ничего и не смог узнать о Петре, ведь об этом я и хотел поговорить со Шмелевым, когда направлялся сюда.

Когда я вернулся обратно в палату, Диана уже спала. Я переоделся в форму, которую получил от смотрителя отеля и перебрал все свои вещи, которые кто-то заботливый прихватил вместе со мной и небрежно закинул в шкаф, находившийся в палате.

Все было на месте, включая оружие, кроме криспа, извлеченного из туши волколака. То ли я его потерял, то ли кто-то таким образом взял плату за доставку без разрешения хозяина, не тронув остального. Было, конечно, не приятно, но искать пропажу времени не было, хотя это были единственные средства, на которые я рассчитывал в материальном плане.

Разбудив девушку, которая с трудом соображала, что происходит и куда я ее веду, мы вышли из больницы и, сев в машину, в которой нас уже ждали Шмелев и Выдров, направились прямиком к дирижаблю, успев сесть на него, буквально за минуту до вылета.

Нас разместили в маленькие комнатки, где кроме одноместной кровати, ничего толком не помещалось. Да большего и не нужно было. Я несколько раз пробовал воззвать к волчонку, но в очередной раз не услышал никакого отклика, хотя ощущения, что зверь был все еще со мной никуда не делись.

Через некоторое время после взлета, в комнату вошел Выдров, прикрывая дверь. Это был довольно неожиданный визит, поэтому я резко сел, наблюдая за наставником магического училища. Как и Шмелев, он сразу же набросил непроницаемый купол и только после этого подошел ко мне, садясь на кровать рядом со мной.

— Константин, я хочу поговорить о твари изнанки, с которой тебе посчастливилось повстречаться, — улыбнулся он и посмотрел на меня взглядом хищника, который почувствовал добычу.

— Почему бы и не поговорить, — вздохнул я в предвкушении допроса, ведь с дирижабля уже набравшего скорость и высоту все равно никуда не деться.

К концу полета удовлетворенный моими ответами Выдров, наконец-то, оставил меня одного. Время прошло, на удивление, быстро. Правда, после этого изнурительного разговора у меня сложилось ощущение, что мне просто вынули мозг, прополоскали его в кислоте, протерли грубой тряпкой и с силой засунули обратно в черепную коробку, которая по каким-то причинам уменьшилась в размерах. Таким вымотанным и уставшим я не чувствовал себя даже после исцеления дочери графа Сапсанова, хотя Выдров, казалось, ни к каким магическим уловкам, кроме занудства и интереса к самым незначительным подробностям не прибегал. Было такое чувство, что тварь, путешествующая внутри человеческого организма, в определенных кругах навела очень много шороха.

С больной головой и в довольно скверном настроении, я сошел с дирижабля и сел следом за Шмелевым в ожидающий нас автомобиль. Я смотрел в окно особо не запоминая местность и расположение улиц и зданий. В данном случае, мне это просто не требовалось. Старик Манулов почти всю свою жизнь прожил здесь, поэтому знал о городе практически все.

— Петька! — я вздрогнул от звонкого голоса, раздавшегося у меня под ухом. Я даже не заметил, как задремал, но зато теперь чувствовал себя просто великолепно.

Я вышел из автомобиля следом за вылетевшей из него Дианой. Она бросилась на шею парню, который обнял ее, крепко прижимая к себе.

Петр был похож на Диану. Такие же светлые волосы, зеленые глаза. Только был выше и шире в плечах, сразу было заметно, что он не гнушался физического труда и тренировками. Как они вообще с Денисовым дружили, было не совсем понятно.

— Костя! — он, увидев меня, крепко пожал мне руку, довольно искренне улыбаясь добродушной улыбкой.

— Привет, — я кивнул ему, поворачивая голову в сторону недовольного Шмелева, который чеканя каждый шаг, двигался в нашу сторону.

— Потом пообщаетесь. Прибыл наблюдатель из Норильской академии, хотя я понятия не имею, как он добрался сюда так быстро. Через десять минут вас ждут в комнате распределения, — процедил он, нахмурившись. Таким злым и раздраженным я его еще не видел. Хотелось бы знать, что именно стало причиной такого плохого расположения духа.

— Сейчас? — переспросил я, оглядывая внутренний двор училища. Серое трехэтажное неприметное здание. Если бы не знал, куда именно нас привезли, то даже не заострил бы своего внимания.

— Нет, на третьи сутки после полнолуния. Зайдете с черного входа, постучавшись пять раз и дважды подпрыгнув на левой ноге. Конечно сейчас, или вы зачем-то другим прибыли в училище до начала учебного года? — ехидно спросил граф, разворачиваясь в сторону входа, расположенного в центре здания.

— Вы что-нибудь понимаете? — спросил Петр, когда мы неуверенно двинулись следом за Шмелевым. Я отрицательно покачал головой. Как-то быстро и стремительно начали развиваться события. И мне это казалось довольно подозрительный, вкупе с таким явно избыточным интересом окружающих к обычным сиротам.

Внутри здание было так же ничем не примечательным. Серые коридоры, с учебными комнатами на этажах. Комната распределения, о которой говорил Шмелев находилась на втором этаже в конце длинного коридора.

Небольшое пустое помещение, кроме стола в самом дальнем конце зала, за которым сидела женщина, изучающая какие-то бумаги, да пирамида, напоминающая ту, что была у Выдрова в сиротском доме, только размерами больше, включая кристалл, располагающийся на ее вершине.

— Чуть не опоздал, — двери за нами с грохотом распахнулись, и в комнату вошел мужчина с стильном дорогом черном костюме, начищенных до блеска ботинках и с тростью, которую он просто держал в руках, не используя ее по назначению. Я только взглянул на его лощёное лицо, как сразу понял, кто именно почтил нас своим присутствием. Дети графа Сапсанова были очень сильно похожи на отца, вот только боль и страдания скрывали надменность на их лицах. Хотя, есть вероятность, что до этого состояния они просто еще не доросли. Возле комнаты остались несколько охранников, которых Сапсанов остановил властным жестом руки, не позволяя зайти за ним внутрь. Граф встал недалеко от стола, рядом с женщиной, которая смотрела на вошедшего совершенно безэмоционально, собственно, как и на всех остальных. Сапсанов же в это время, изучающе смотрел на меня. Как будто уже подсчитывал дивиденды, которые он может с меня получить. С детства терпеть не мог таких людей. Я уже хотел было плюнуть на все и заявить о том, что остаюсь в училище, и ничьи подачки мне были не нужны, как Шмелев довольно тихо проговорил:

— Константин, начинай, что делать, вы знаете.

Я подошел к пирамиде и положил ладони на ее основание, выжидательно глядя на кристалл, который должен был показать, на что я, собственно говоря, был способен. Зеленый луч ударил из вершины кристалла, ярко осветив небольшую комнату. Я уже хотел, было, убрать руки, но в этот момент из кристалла пробился второй луч, ярко красного цвета. Сначала лучи располагались параллельно друг другу, но затем начали переплетаться между собой, освещая комнату каким-то неестественным светом. Когда они, наконец, переплелись между собой, то в воздухе прямо над кристаллом пирамиды сначала засияла цифра пять, следом за которой последовала расплывчатая цифра восемь.

— Это… Потрясающе. — Пробормотал Сапсанов, глядя на то, как угасают лучи, когда я убрал руку от пирамиды.

— Магия жизни, магия огня. Потенциал восемь, текущий уровень пять, — прогнусавила женщина, вновь не проявив никаких эмоций. — Вы приняты. Диана Маринина.

Я посмотрел на Шмелева, который задумчиво наклонил голову, даже не глядя в мою сторону. Удивлённым он не был. Хотя я сам находился в небольшом шоке. Восьмой уровень потенциала из десяти возможных и известных на сегодняшний день в Империи. Даже у императора девятый. Правда, как я понимал, работать над достижением максимального для меня уровня придется много, если не сказать большего.

Луч Дианы был серого цвета. Цифра три и шесть говорила так же о том, что она прошла. Это тоже было довольно неплохо. Даже эти цифры привели ее в щенячий восторг, если бы не Сапсанов, думается мне, она бы носилась по комнате, обнимая от счастья все, что только встретится на ее пути.

— Магия воздуха, уровень три, потенциал шесть, вы приняты. Следующий Петр Маринин.

Парень неуверенно подошел к пирамиде, постоянно оглядываясь назад. Я понял, что никакую проверку он до этого не проходил и все это было для него в новинку. Довольно странно со стороны Шмелева и Выдрова, который, к моему удивлению, отсутствовал на распределении, ориентироваться только на родословную. Диана вгрызлась в ноготь на руке, а Шмелев уже с интересом перевел взгляд на очередного воспитанника сиротского дома.

Когда Петр прикоснулся к основанию пирамиды, в комнате стало заметно темнее и тяжелее дышать. Кристалл долго не загорался, хотя по тому, как Шмелев сделал шаг вперед, было понятно, что еще рано делать какие-то определенные выводы. Я ожидал чего-то другого, но зеленый луч, немного темнее, чем мой, вырвался из кристалла, вернув комнате прежнее освещение. Вылетевший следом за ним голубой, практически прозрачный луч сразу же впитался в зеленый луч, наполняя комнату освежающей прохладой. Цифры несколько раз сменили друг друга, показывая совершенно разные значения, после чего все же остановились на отметке три и семь.

— Магия жизни, магия льда. Уровень три, потенциал семь, — проговорила женщина. — Вы приняты.

Мы с Петром смотрели друг на друга довольно удивлено. Два дара практически идентичных, но огонь и лед делали их противоположными друг другу.

— Какой интересный нас ждет учебный год, — впервые проявила эмоция женщина, как-то зловеще улыбнувшись.