Машина Ненависти

Глава 1 Закон улитки

Королев, 1 октября

Стены оклеены обоями лишь до середины. Выше, прямо из-под деревянного экватора с высеченными руническими узорами, возносятся к потолку невиданные растения. Исполненная рукой мастера картина на бетоне изображает цветочных фей, кувыркающихся в энергетических потоках счастья. Нарисованные стебли красиво переплетаются с настоящими: плющ естественно оплетает пейзаж из краски, почти незаметны кронштейны для поддержания растений. Создается иллюзия, что вокруг дремучие заросли.

Еще выше, под самым потолком, троица дорогих кондиционеров. В подсветке фиолетово-розово-золотых диодов, скрытых в стеблях плюща, ниспадают волшебные водопады. Увлажненный воздух только одним таким видом дарит здоровье и умиротворенность. А множества солнц наверху, самых ярких и необычных расцветок, могут в равной степени принадлежать трипу от ЛСД, а могут быть пейзажами сказочных миров из бесконечной вселенной. Там же и ртутные россыпи звезд, планеты, качающиеся в кольцах.

Мягко ступая по гравиевой дорожке, Даля касалась кончиками пальцев растений. Казалось, что дорожка уводила ее в дивный сад. Вот-вот заросли приоткроют тайный мир, полный спокойствия и умиротворения, и она прикоснется к его сокровенным тайнам. Погладит мягкий пух кроликов, прижмется к теплой и пахучей коре столетнего дуба, услышит мягкое фырканье единорога… Впрочем, встреча с единорогом ей не грозит. Тот, говорят, является только к девственницам.

Среагировав на движение, включился музыкальный центр. Под звуки Jefferson Airplane «Somebody To Love», девушка замерла на середине комнаты, веки прикрыли глаза. Нежные лучи солнца обласкали ее обнаженное тело. Там, за широким окном, сейчас мир жадно впитывает последнее осеннее тепло, а здесь комфортно и уютно всегда.

Даля придумала такую комнату еще задолго до покупки квартиры, когда только начинала работать. Ее инструктор по йоге всегда говорил, что у каждого человека должно быть интимное пространство. Не только собственная комната, но нечто особенное, как раковина для улитки. Место, где человек будет с радостью трудиться и восстанавливать силы. «Ву-вей» — концепция невмешательства и созерцания мира. Иначе говоря — бесконечное мгновение умиротворения. Только так можно добиться идеального разделения жизни на «инь» и «ян», на активное взаимодействие с миром, и пассивное, помогающее взглянуть на многие вещи непредвзято.

Теперь Даля понимала его. Ей девятнадцать лет. У нее замечательная работа, очень приличный оклад. Она убежденная вегетарианка, искренняя фанатка йоги и «яблочной» продукции; и, самое главное, счастливая обладательница двухкомнатной квартиры, где одна из комнат таит в себе такое чудо. Правда, чтобы оборудовать «тайный сад» пришлось копить полгода, а потом еще делить квартиру с младшей сестрой-художницей, пока та закончит оформление «сада». Но результат того стоил. Только друзья и знакомые удивились, когда Даля отдала сестре оставшуюся после родителей квартиру в столице, а сама перебралась в подмосковный Королев.

Где-то в другом мире послышался телефонный рингтон.

Даля глубоко вдохнула напоследок, с удовольствием ощущая у корня языка отголоски воздушной свежести, и только потом вышла. Когда за спиной мягко притворилась дверь, мир будто изменился. Она и впрямь ощутила себя улиткой. Только теперь уже нет защитного и уютного панциря.

Телефон продолжал звонить. После недолгих поисков айфон нашелся в кармане вчерашних джинсов.

— Алло?

Голос в трубке полуутвердительно спросил:

— Далия Верникова?

— Да.

— На ваше имя поступил заказ. Принимаете?

— Конечно.

— Отмечаю. Подробности сброшу на корпоративную почту.

— Буду ждать, — ответила Даля, но связь уже прервали.

Когда из «внешнего мира» напомнили о работе, ходить обнаженной даже по собственной квартире стало неуютно. Даля с усмешкой подумала, что вне «тайного сада» ей нужна другая раковинка. На эту роль с успехом годится одежда.

Даля накинула халат, и, включив ультрабук на столе, отправилась заваривать чай.

На кухне царит безупречный порядок и чистота, хотя Ася, сестра Дали, считает ее квартиру пустой. По этому вопросу их мнения всегда расходятся. Даля, например, испытывает жуткий дискомфорт в доме сестры. Там постоянный «творческий» беспорядок, свалка одежды и белья на стульях, грязная посуда во всех комнатах, чашки с ореолами кофе на дне, часто используемые в качестве пепельниц. А так же бесчисленное количество раздражающих вазочек, сувенирных фигурок, картин (в том числе и недорисованных), камешков-ракушек-талисманов, засилье мягких игрушек. Музейная барахолка, говорила Даля, а не жилище.

— Зато уютная, — парировала Ася едко. — Лучше жить в музее, чем на выставке мебели!

— Это минимализм, — отвечала Даля спокойно. — Дом должен быть просторным, чтобы дышать воздухом, а не пылью.

— Это не минимализм, а педантизм! У тебя же даже вся бытовая техника одной фирмы…

Спор мог продолжаться до бесконечности, Ася всегда была упряма, и каждый оставался при своем мнении. Хотя, может быть, она и в чем-то права, кому-то ее квартира может показаться чересчур пустой. Минимум мебели, максимум стекла и пространства. Все, за исключением «тайного сада», в одной цветовой гамме — классической черно-белой.

Набрав из швейцарского фильтра воды, Даля включила электрочайник. Чтобы не ждать впустую, вытянула из кармана халата бусинки наушников, включила айпод на случайное воспроизведение. Звуки тут же потонули в романтической балладе «Мельницы».

Пока закипал чайник, Даля следила за крошечным роботом-пылесосом, тот деловито подбирал на кафеле пола невидимые соринки. У ее ног он замер, подумав секунду, с неудовольствием развернулся. На крышке из фоточувствительно пластика появился гневный смайл, — обычная реакция программы на перестановку в интерьере или внезапную преграду.

Залив кипятком зеленый чай, она вернулась в комнату. Макбук послушно ожил, Даля запустила браузер.

В почте обнаружилось сто сорок писем, большая часть — рассылки специализированных форумов, где она регистрируется для работы. Мельком проглядев новости, она удалила спам и распечатала два письма от диспетчера.

В одном, как и обещали, адрес и контакты нового клиента; в другом текстовый файл с названием «Обновления». Такие формы «Синий джинн» рассылает регулярно, не положено уважаемому предприятию быть статичным. На этот раз ее фирма сообщала об акции: каждому клиенту, заказавшему исполнение желаний в третий раз — стопроцентная скидка и клиентская карта незнакомого Дале ресторана.

Запомнив, Даля вернулась к первому письму.

Подробностей почти нет. Хотя, если судить по фамилии, часто мелькающей в политических хрониках страны, — желание клиента будет трудным. Так полгода назад сын одного политика заказал настоящих русалок для отца, и — «чтоб без комплексов». Даля неделю потратила на объяснение, что «Синий джинн» сексуальными услугами не занимается. Несмотря ни на какие суммы гонорара. Быть бы скандалу, да спасла другая фамилия, ее шефа, не менее породистая. Да и Даля умудрилась заказ устроить так, что клиент все равно остался довольным. Его отец так и не узнал, что троица русалок, рассекающих волны в кильватере его яхты, была звеном профессиональных пловчих.

С тех пор перерывов в работе у нее не бывает. Безупречный профессионал, как охарактеризовал ее шеф.

Допив чай, Даля поставила чашку в посудомойку и пошла одеваться.

Глава 2 Neo_Dolphin

Москва, 1 октября

После двух суток практически непрерывной работы на клавиатуре суставы пальцев будто одеревенели. Данил с удивлением взглянул на ладони, прикидывая, чем снять усталость. Хотел было сунуться к аптечке, но вместо этого снова влез в интернет. Вызвал страницу своего блога «Записки выжившего после зомби-апокалипсиса», кликнул по «новой записи». Хихикая, написал:

Не успел опубликовать, как посыпались комментарии френдов…

Все, вот теперь можно и отдохнуть.

Музыка из популярного аниме-сериала автоматически утихла, когда в углу экрана всплыло сообщение о входящем звонке. Номер неизвестен.

Секунду подумав, Данил кликнул по клавише приема. Из динамиков компьютера прозвучал бодрый голос:

— Neo_Dolphin?

Данил поморщился, процедил в горошину микрофона:

— Приличные люди сначала здороваются, представляются, и только потом задают вопросы. Элементарная этика.

На том конце воцарилось пораженное молчание. Данил только хмыкнул. Не каждый справится с неожиданностью, когда внезапно заговорит из трубки знаменитый голос Левитана.

Наконец, собеседник сориентировался. Сообразил, что его дурачат с помощью элементарной программы-синтезатора. Из динамиков послышалось мрачное:

— Потому ты и скрываешь свой голос, что привык называть настоящее имя, да?

— Не умничай, — парировал Данил. — Ты кто такой?

— Мы не знакомы, но я давно хотел с тобой пообщаться. Слава о Neo_Dolphin гремит на все интернеты…

От плохо скрытой лести у Данила зачесались пальцы оборвать связь. Уже в печенках сидят подражатели и обожатели! Несмотря на динамические адреса и номера, пару раз в месяц обязательно находятся желающие «пообщаться». Встречаются также и полные неадекваты — школота, начитавшаяся лурки. Через слово сыплющая мемами, о происхождении которых и не подозревает, пытается выведать подробности личной жизни, приобщиться к чужой славе.

— У тебя три секунды, — процедил он с раздражением. — Одна…

— Эмм, наверное, я некорректно выразился, или…

— Две…

— Да подожди ты!

— Три, — с черной радостью объявил Данил. Его палец лег на клавишу отбоя: — Я — офф!

— Internet Hate Machine!

«Связь прервана, — сообщил виртуальный пейджер. — Длительность разговора…»

Некоторое время Данил сидел неподвижно, пытаясь понять: послышалось ли ему? Имел ли в виду собеседник?..

Через секунду Данил уже набирал его номер.

Когда пришел э-мэйл от Дикаря, именно так назвался внезапный представитель Internet Hate Machine, Данил допивал «порошковую радость»: два пакета растворимого кофе три-в-одном на бумажный стаканчик из Мака.

После звонка Данил полтора часа потратил на то, чтобы выяснить личность звонившего, и сейчас подбивал итоги. Мысленно создавал папки, перекладывал туда информацию из субкатологов, пытался вспомнить слухи. Любые крохи, позволившие бы утолить любопытство. Однако сведений было чрезвычайно мало.

Кто такой Дикарь — вообще неизвестно. Ни один из поисковых запросов не дал результатов.

Зато вот о транснациональном сообществе Internet Hate Machine он кое-что слышал. Вряд ли все правда, что говорят об их акциях, тут уже работает сарафанное радио, но если даже десятая часть выходок действительно принадлежит им — шутит с ними не стоит. Серьезные парни.

После растворимого кофе начали слезиться глаза. С трудом подавив желание открыть медицинский справочник и прочесть о подобных симптомах, Данил встал из-за стола. Окинул мутным взглядом комнату.

Ободранные обои, на которых в равных долях распределены плеши оголенного бетона, там неуклюжие рисунки черным маркером и стикеры хай-тековских фирм. Единственное окно закрашено черной автомобильной краской.

В комнате два письменных стола. На первом Дэлловский пауэрбук потеснил реликтовый Макинтош; второй полностью скрыт запчастями, комплектами инструментов, мотками проводов и использованной пластиковой посудой.

Единственная галогеновая лампа под потолком создает впечатление, что Данил находится в глубоком подвале, а не на четырнадцатом этаже в однокомнатной квартире в центре Москвы. Впрочем, он сам хотел такого ощущения: чувства, будто наступил апокалипсис. Это успокаивало. Заставляло поверить, что ненавистных ему людей в мире не осталось больше, что он последний здесь, в этом бетонно-кремниевом бункере высоких технологий.

Данил приблизился к полке из разноцветного Лего. Мельком полюбовался коллекцией фигурок супрегероев, маской Дарта Вейдера и коричневым бумажным пакетом с отверстиями для глаз, потом зарылся в баночки лекарственных препаратов от аллергии. Вспоминая аннотацию, тщательно вымерял объем глазных капель, закапал, поморгал. Настроение сразу улучшилось. На всякий случай насыпал в ладонь еще горсть аскорбинок, они никогда лишними не бывают.

Когда он вернулся за стол, в груди зародилось тепло, что позволило выпрямить спину и расправить плечи. Слава о нем, о лучшем сыщике интернета, гремит, аккумулируя информацию сама по себе, без малейшей доли пиара. Заслужить репутацию профи — дорогого стоит!

Наконец, Данил решился. Кликнул по запечатанному конверту. В э-мэйле от Дикаря он прочел всего два предложения:

Данил всегда смотрел фильмы, где главный герой в современном мире теряет память и месяцами не может вспомнить себя, с особо циничной улыбкой. Уж кто-кто, а он знал едва ли не лучше всех — потеряться сейчас практически невозможно. Максимум — имитировать.

В наше время практически каждый человек старше десяти лет уже успел прилично наследить в мировой информационной сети. Страница во вконтактике, на фэйсбуке или на сотне иных социальных проектов; не менее двух электронных почтовых ящиков; аккаунты в блогосфере, вэб-играх и на тематических форумах; виртуальные кошельки; регистрации в интернет-магазинах и на торрентах; фотографии в поисковиках или даже — удаленные, но оставшиеся в кэше! И это не считая обычных государственных ярлыков, вроде паспорта, ИНН и еще с десяток иных.

Потеряться практически невозможно. Нет. Только не сегодня. Сеть превратилась в настоящее оружие для знающего человека. Однажды Данил даже слышал, что в правительственных службах есть особые группы психологов и криминалистов, составляющих портреты личности и психограммы по виртуальным следам. И он уверен в правдивости этих слухов. Сам такой же. Высококлассный спец по электронному поиску всего, будь то люди или события, он привык вычленять правду из самовосхваляющих постов, видеть подноготную виртуального снобизма и ложь эстетствующих фриков. В отличие от остальных, рядовых людей, Данил знает, что в интернете тоже есть личностная оболочка, способная много рассказать о хозяине. Только она скрыта, ее отследить можно лишь на уровне интуиции, по совокупности действий, совершенных с аккаунта цели: куда переходил, по каким тематическим ссылкам, что скачивал, какую музыку предпочитает, как отвечает в постах и много ли ошибок в словах. Вот тогда-то и вырисовывается настоящий характер, и он, в свою очередь, своим описанием помогает предугадать дальнейшие действия пользователя.

Впрочем, большинство привыкло довольствоваться поверхностностью. Им достаточно и видимости того, будто в сети они анонимны.

— В мире, где правят деньги, ничто не может быть анонимным, — сказал он.

Да, так он и сказал, когда повторно связался с представителями Internet Hate Machine, что на русский переводится крайне неуклюже: Машина Ненависти Интернета, или, если литературно и витиевато — инструмент воздаяния по заслугам.

— Ты сможешь добыть информацию? — в упор спросил Дикарь. — Справишься?

Данил взглянул на обновившиеся цифры счета виртуального кошелька, и буркнул в горошину микрофона:

— В мире, где правят деньги, ничто не может быть анонимным. Дай мне сутки.

И, не прощаясь, Дикарь прервал связь.

Пару минут Данил раздумывал с чего бы начать, мысленно создавая логически правильный график работы. В задумчивости достал из ящика стола ингалятор, но тут же забыл о нем.

Внутри уже занялся привычный огонек охотничьего азарта.

Таких как он в сети называют гиками, но, он сам себя считал отаку информационного пространства и урбанистической религии. Последнее — его собственная мысль. Фастфуд с шелестящей оберткой и быстро насыщающими веществами, витаминизированные напитки, стерильные удобства, инертный образ жизни и звук модемного соединения в железобетонной ячейке его квартиры. Вот то, что ценит он больше всего на свете…

Он мазнул взглядом по закрашенному черной автомобильной краской окну, и губы спазмировали довольной улыбкой.

Как он мог забыть про заколоченные двери в общий сумасшедший мир, где полно аллергенных микроорганизмов и проклятых личинок человеческого общества?

Глава 3 Реликт

Москва, 1 октября

Волошин никогда не любил такие вызовы. Если Хозяин зовет его к себе домой — дело плохо. Обычные задания Устранителю Проблем пересылаются с бодигардами или доверенными лицами.

Но — что делать? — приходится отрабатывать хлеб, безбедную жизнь и десятки виз в загранпаспорте. Пришлось тащиться в центр, проклиная московские вечерние пробки.

Охране в подъезде элитного дома в Москве могла позавидовать лейб-гвардия Ее Величества. Волошина дотошно обыскали, расспросили, заставили сдать мобильник и плеер. И только после разрешения хозяина квартиры пропустили к лифту. Да и то — ни на секунду не прекращая следить.

«Бульдоги», — подумал Волошин презрительно.

Пока в ответ на вызов опускался лифт, Волошин от нечего делать разглядывал себя в зеркале на стене. Его самая обычная внешность сейчас казалась невыносимо серой в этом мире исключительного качества. В сравнении с местными жителями и стрижка кривовата, и цвет кожи не тот, а про костюм и говорить не стоит. Только глаза не подкачали. Смотрю тебе в глаза, сказал как-то Хозяин с удивлением, а вижу летящую в меня пулю!

Волошин позволил себе блеклую усмешку. Будто вытирая случайное пятнышко, коснулся поверхности зеркала. Крошечного расстояния между пальцем и отражением не было, как в обычном зеркале. Значит, — и здесь наблюдают сквозь одностороннюю прозрачную поверхность. Надо же.

«Перестраховщики», — он снова мысленно сплюнул.

В просторной кабине лифта, словно для перевозки роялей, кнопок не обнаружилось, сплошь кардридеры для ключей. Впрочем, проблема решилась сама собой, оказалось, что охрана и этим управляет.

Двери распахнулись, в лицо мягко толкнула волна свежести. Волошин прошел насквозь экзотический сад прямо на лестничной площадке. Только через секунду понял, что это уже началась необъятных размеров квартира. Интересно, а журналистов сюда пускают, чтобы осветить жизнь владык страны?

— Дима?

Надо же, Хозяин сам вышел встречать!

Волошин улыбнулся с осторожностью, строго храня черту между вежливостью, дружелюбием и панибратством. Хозяин — всегда Хозяин, даже с девками в бане.

— Проходи, дорогой. Выпьешь?

Волошин вежливо отказался.

В молчании прошли в кабинет. Хозяин опустился в инструктированное кресло, отдаленно напоминающее трон, Волошин примостился на краю дивана и приготовился слушать.

— Как жизнь, дорогой?

— Н-нормально, спасибо.

Никаких имен. Даже в доме Хозяина.

— Как родители?

— Живут, б-благодаря вам.

— А жена?

Волошин пожал плечами:

— Уже б-бывшая. Замуж вышла. С-снова.

— Все они суки…

Хозяин помолчал, буравя взглядом пол. Наконец, вздохнул:

— Ладно, Дима, к делу.

Волошин ощутил нечто вроде облегчения. Практически гений в своем деле, он никогда не отличался страстью к болтовне.

— Сына моего помнишь? Старшего, Виктора? Ну вот, из-за него ты здесь. Натворил дел гаденыш. Дело на него хотят завести.

«Почему бы не решить все простым звонком?» — подумал Волошин с удивлением, но вслух ничего не сказал.

Впрочем, Хозяин счел нужным пояснить:

— Дима, — он вздохнул, — я сейчас в трудном положении, рисковать мне нельзя. Кое-кто под меня копает, я сейчас на виду. А довериться другому — не могу. Сам знаешь, какие люди меня окружают. Такие как мы с тобой — реликты. Молодые не знают слова «верность».

Волошин кивнул.

— Что он сделал?

— Да, в общем-то, ничего особенного. Так, побаловался с дружками немного. Хотели прижать одного пацана на улице, — и чем он их задел? — а этот кретин заистерил.

— Что з-значит «заистерил»?

— С крыши сбросился, мутант.

— Н-насмерть?

— С шестнадцатого этажа. Конечно насмерть!

Новый кивок.

— Могут б-быть осложнения?

Хозяин передернул плечами, резанул:

— Тебе лучше знать. В любом случае, действуй очень мягко и аккуратно, понял? И, — чтоб ни одна зараза!

Отвечать Волошин не стал, да и не нужно это Хозяину. Для него главное — результат, а не слова. В этом он и вправду реликт.

Глава 4 Исполнитель желаний

Королев, 1 октября

Чистое нижнее белье… подумав, Даля отложила любимый комплект Victoria's Secret и выбрала черный кружевной, с бюстгальтером пуш-ап Wonderbra. Ее мальчиковая фигура в отражении зеркала сразу преобразилась.

Дезодорант и капелька духов, джинсы с заниженной талией, коричневый пуловер, просвечивающийся совсем чуть-чуть. Любимый плеер — на пояс; айфон и кредитные карты — в сумочку-клатч.

И никакой косметики. Это принципиально.

Подхватив с полочки ключи от машины и сумку с ультрабуком, Даля вышла из квартиры. Заперев дверь, она спустилась на этаж ниже. Остановилась у двери, обитой потертым дерматином. В ответ на ее звонок раздался щелчок замка, и дверь приоткрылась.

— Виктория Павловна, здравствуйте, — улыбнулась Даля. — Вы бы так сразу не открывали, знаете же, что сейчас это небезопасно. У вас же цепочка есть.

Иссушенная старостью и пенсией старушка мелко закивала:

— Да забываю, Далечка, забываю.

— Я в белокаменную еду, — Даля всеми силами старалась не отводить глаз. — Вам нужно что-нибудь?

Почему-то при разговоре с Викторией Павловной она всегда стыдилась. И сама не могла понять чего: ну не молодости же, в самом деле? Может быть того, что ее внуки не могут обеспечить старость, а она, Даля, теперь на себя взвалила обязательства перед чужим ей человеком?

Пару месяцев назад Даля случайно заглянула в местный супермаркет. Как раз после завершения работы, с весьма приличным гонораром на карточке, ради которого другие трудятся по полгода. Заглянула, и сердце екнуло. В стороне от кассы, захлебываясь беззвучными старческими слезами, рыдала сгорбленная бабушка. Подслеповато перекладывала в ладони копейки, мелко дрожит в руке затертый пластиковый пакет.

Обычно вот такой же стыд охватывает Далю, когда она подает милостыню, а ее благодарят. Вроде бы доброе дело совершила, а как-то гадко становится на душе — у тебя кусок пластика на поясе стоит полштуки баксов, а тут за сто рублей благодарят. И трудно потом бывает перебороть это чувство, чтобы снова оказать кому-то помощь. Гораздо чаще проходишь мимо, трусливо пряча глаза…

Даля переборола. Не стыдясь насмешливых и брезгливых взглядов, утешила старуху, незаметно сунула ей в карман единственную из наличности пятитысячную купюру. А остаток вечера провела в бегах по аптекам и рынкам. Оказалось, еще бы неделю, и отказал бы организм Виктории Павловны. Узнав об истощении от врача, Даля сперва не поверила. Разве в современном мире еще умирают от голода?!.

— Ничего не нужно, — засмущалась Виктория Павловна. — Что ты все носишься со мной, старой?

Даля поняла, нужно действовать решительней:

— Мясца взять? На котлеты?

— Только если чуть-чуть, — это уже почти беззвучно, в сторону.

— Ага, — обрадовалась Даля, — тогда к вечеру ждите.

Даля вывела машину на трассу, сделала на магнитоле музыку тише. В айфоне голос сестры оборвал гудки:

— Далька?

— Привет. Слушай, какое мясо на котлеты нужно покупать?

— Не могу поверить! Даля, ты, наконец, одумалась?! Слава богу, конец пожизненному веганству…

— Я не себе, — нахмурилась Даля. Засигналили остервенело, какой-то чудак пошел на обгон справа, прямо по обочине.

— А-а, — погрустнела Ася, — ты все со своей бабкой возишься?

Даля промолчала.

— Далька, у меня к тебе тоже дело есть, — Ася, как обычно, не обращала внимания на такие глупые вещи, как паузы в разговорах или интонации. Если бы она не была художницей, весьма неплохого уровня, Даля бы назвала ее эгоцентричной эгоисткой. Именно так, с употреблением сразу двух синонимов. Ася одна из тех личностей, что искренне убеждены в собственной исключительности, а еще в том, что мир вертится лишь вокруг них.

— Какое?

— Я через пару дней улетаю в Нью-Йорк с одним приятелем, не могла бы ты за квартирой присмотреть?

— А ты надолго?

— На пару недель, может быть, — больше.

— Ладно.

Когда сестра все-таки соизволила дать бесполезную для вегетарианки информацию о котлетах, Даля быстро попрощалась. Тут же набрала новый номер, сверилась с распечаткой э-мэйла, и нажала вызов.

— Ну?

— Виктор Владимирович, — отчетливо проговорила Даля, — здравствуйте. Это Далия Верникова, вы оставляли заказ в «Синем Джинне»…

Секунду в трубке была враждебная тишина, потом излишне тягучий, будто пьяный голос обрадовался:

— А, исполнитель желаний, точно, на.

— Вы не против, если мы сегодня встретимся? Нужно обсудить детали.

Глава 5 За черными окнами

Москва, 1 октября

Информация никогда не исчезает бесследно, такова уж ее природа. Даже если похоронить человека, единственного, кто знал секрет, все равно возникнут некие слухи. Это закон. А умному, как говорится, и намека достаточно.

Данил откинулся на спинку кресла. Откуда-то в руках появился ингалятор, Данил глубоко вдохнул, потом еще. Сразу полегчало, но для полноты картины не мешало бы еще витамины выпить. Однако едва он снова взглянул на экран, мысль испарилась.

Упоминания в сети об Алексее Торомышеве он нашел с легкостью. Но вот беда: двадцать девятого августа он испытал на себе силу притяжения, и после лебединого полета с крыши шестнадцатиэтажного дома стал на сантиметров десять тоньше. И шире… нет, не шире, а круглее, что ли.

Это существенно ограничивало возможности лучшего из виртуальных сыщиков Neo_Dolphin'а. Объект, не вызывающий резонанса в интернете — найти трудней.

За два часа поисков Данил узнал немного. Например, что двадцатишестилетний Торомышев нигде не работал после универа, но последние два года жил на очень широкую ногу. Интернет-магазин на его адрес отправлял только за последний месяц посылок аж на десять тысяч долларов. Все — высокотехнологические гаджеты. Выяснить где он брал деньги, так и не получилось. У суицидника не было ни друзей, ни девушки, ни родителей. Вообще никого.

В задумчивости Данил захрустел аскорбинкой, тут же с недоумением увидел в руке баночку с витаминами. Когда успел?

Подумав немного, он пододвинул пауэрбук с Линуксом. Секунду полюбовался картинкой на рабочем столе, изображающей пингвина на кладбище, а рядом, на могильном камне, надпись: «FreeBSD — R.I.P.». Потом вызвал окошко терминала. Начальный пласт сведений снят, теперь предстоит работа тоньше, а там и до вообще ювелирной недалеко…

Neo_Dolhpin замер.

— А это что такое?

Кэш гугла невинно продолжал показывать «битую» ссылку на популярный новостной сервис, где когда-то была статья под названием «Золотая молодежь сбросила парня с крыши».

— Значит, говорите, сбросила?

Заказ постепенно начинал вырисовываться в ином свете. Ребята из Internet Hate Machine, значит, не узнать все о Торомышеве хотят, а найти… кого? Убийц?

Стоп! Подождем с выводами.

К вечеру Данил уже не сомневался — Торомышев не главный объект поисков. Интерес для Дикаря представляют другие участники событий. Это, конечно, не его дело, как они собираются использовать добытую им информацию, но по спине пробегали мурашки. Серьезные парни они, если и шутят, то так, что смешно только им. Вряд ли это обернется чем-то хорошим для упомянутой «золотой молодежи».

«Если она вообще существовала, — одернул он сам себя. — Знаем мы эти новости. Пока рано о чем-то судить».

И он ждал. Пока настроенная им нейросеть распознавала образы в поиске, он слонялся без дела. Хотел поиграть в консоль, но не было настроения. Спать тоже не хотелось, а вот от кофе уже тошнило, что верный признак голода.

Сверившись по сетевым часам о времени суток (из-за черных окон, к счастью, небесные светила не навязывали ему биоритмы), он позвонил в службу доставки. Через сорок минут в дверь уже звонили.

Доставщик пищи из ближайшего Мака только чудом не вздрогнул, когда стальная дверь квартиры открылась. Ему показалось, будто угодил в морг. На пороге возник бледный до прозрачности заморыш, с воспаленными глазами и опухшими веками. Футболка с надписью «42», джинсы, кеды с развязанными шнурками — все будто на два размера больше. Вдобавок небритость двухнедельной свежести и давно не мытые черные волосы.

В молчании расплатившись, Данил тщательно запер дверь, проследил в домофон, чтобы доставщик ушел, не совершив ничего с его дверью, ковриком перед ней или со щитком связи от сетевого провайдера. И только потом вернулся в комнату.

Откусив здоровенный кусок чизбургера, он взглянул на результаты поиска. Среди люминофорных строчек его особенно привлекли три: уже виденная «битая» ссылка на статью в новостях; сохраненное ее обсуждение; и утащенная кем-то на лурку ее копия.

Похоже, настало время тяжелой артиллерии.

Его губы медленно растянула злая усмешка.

Глава 6 Устранитель проблем

Москва, 1 октября

Задерживать сына влиятельного в стране человека, конечно же, не стали. Виктор спокойно отсиживался в чреве подаренного отцом пентхауза на Остоженке.

Волошин уже в третий раз занимался устранением проблем от старшего сына Хозяина, поэтому со всеми основаниями полагал — пентхауз это способ хотя мысленно отдалиться от анфан террибль. Иначе не получалось, ведь даже учебу в Англии Виктор пустил прахом. Пришлось отрока вернуть домой, ибо решать его проблемы заграницей на порядок труднее.

В милиции тоже особых проблем не возникло. Пробивая детали «сына высокого человека», Волошин пользовался своими контактами. Полицаи с радостью шли навстречу. Сложности появились, когда выяснилось, совершенно случайно, кто из политических оппонентов стал копать под Хозяина. Такие имена, когда они называются в списке врагов, здорово тренируют сфинктер.

— П-повезло твоему отцу, — сказал Волошин, — что за дело взялись спокойно и с соблюдением демократии. Оч-чень повезло.

Он говорил, а сам старался не фокусировать взгляд на Викторе. Впрочем, тот отвечал тем же.

Высокий, с развитой фигурой, довольно симпатичный парень вызывал в Устранителе Проблем странное чувство — отвращение. Так можно смотреть на произведение искусства, имеющее чудовищный изъян. Или на полностью здорового мужчину, по умственному развитию равному подростку, но при этом наркотиками загоняющему себя еще глубже в пропасть разрушения личности.

— Он справится, — Виктор разлепил губы. — Папик у меня крутой. Но мне-то что делать?

— Сидеть смирно.

— Долго? Я и так сижу тихо, жопа уже плоская. Эта возня с дохлым гиком меня кумарит…

— С кем?

— С дохлым гиком?

— К-кто такой «гик»?

Виктор поморщился с неудовольствием, потеребил мочку уха:

— Компьютерный задрот.

Следующий вопрос Волошин обдумывал полдня, преподносил мысленно и так и эдак, но сейчас решил идти напролом. Такие парни как Виктор просто не в состоянии оценить тактичности.

— Почему вы г-гнались за ним?

— Я был в тачке!

— А твои дружки?

Виктор вздохнул, по его виду можно было понять, насколько утомляет сына Хозяина этот разговор.

— Да какая разница? Было и было. Че столько возни?

«Врет, — безошибочно определил Волошин. — Как надавить? Как понять, что скрывает?»

Пару секунд он пытался глядеть лишь в пустоту. Наконец, поднялся. Заметил на журнальном столике горку белой пыли и целлофановый пакет с цветными драже. Повторил:

— Не в-высовывайся. И держи со мной связь.

Виктор поднял голову:

— А что с типами?

— Ты имеешь в виду своих дружков? — ответный кивок. — Им придется п-посидеть.

— Дома?

— В тюрьме, — безжалостно отрубил Волошин. — Или хотя бы в ИВС.

— А че, мы не сможем их вытащить? — вскинулся Виктор.

Волошин ответил спокойно:

— Если у них найдутся такие же родители, как и у тебя, что вряд ли, тогда сядешь ты.

— А-а, — Виктор стремительно терял интерес к беседе. — Тогда ладно…

Секунду подумав, Волошин кивнул:

— Хорошо, мне нужно идти, есть еще п-пара дел. Чем думаешь заняться?

Виктор почесал голову:

— Откисну пока. Ну, сейчас разберусь с вечеринкой…

— С к-какой вечеринкой?

— Хочу поколбаситься, затухнуть с народом.

На миг Волошин почувствовал, как густеет кровь в венах, как тяжелее бьется сердце, но только на миг. Не успели брови еще столкнуться на переносице, а Устранитель Проблем уже смирил гнев.

«Ладно, — подумал он, — пусть вытворяет что хочет. У меня есть конкретные цели, и я их достигну, большего от меня не требуется…»

Послышались шаги, потом осторожный стук. В приоткрытую дверь просунулась голова охранника:

— Виктор Владимирович, к вам пришла девушка.

Волошин оглянулся с тревогой:

— Кто она? Журналистка?

Сын Хозяина тоже поднялся, махнул рукой:

— Не, то исполнитель желаний из «Синего Джинна», есть у нас такая контора.

— Исполнитель желаний? Ш-шлюха, что ли?

— Не… Помогает с вечеринкой. Что-то типа декоратора.

Выходя из квартиры, Волошин уже поместил «кого-то типа декоратора» в список грядущих проверок. Кто она, кому принадлежит фирма, кто истинный владелец, и, самое главное, не пересекаются ли нити с Хозяином? Он по опыту знал, что у каждого из по-настоящему «высоких» людей не только извращенная стратегическая фантазия, но и целый штат планировщиков. Хозяин сказал, что под него копают. Это может означать все что угодно. Вплоть до информационной войны, одного из любимых методов таких персон, особенно его часто проделывали в середине и в конце девяностых.

На лестничной площадке Волошин специально помедлил у двух лифтов. Когда раскрылись двери одного, он пропустил девушку и шагнул в кабину. Фотографическая память мгновенно заархивировала и сохранила образ «декоратора».

Невысокая, одета просто, но дорого и опрятно. Можно даже сказать — стильно, без омерзительного гламура и эпатажа нынешней молодежи. Короткая стрижка, брюнетка. Пахнет очень приятно: духов немного, но достаточно, чтобы не оставлять флер стирального порошка от одежды.

«Не в моем вкусе, — машинально подумал Волошин. — Какая-то мальчиковая, как лучшая подружка, но не объект страсти».

Двери лифта мягко сошлись. Мысли Устранителя Проблем мгновенно переметнулись к следующим пунктам плана. Таково уж было его кредо — решать все проблемы своевременно, не зацикливаясь.

Глава 7 Хочу волшебства!

Москва, 1 октября

Рассказы о том, что большинство даже коренных москвичей никогда не бывало во всех уголках столицы, Даля слышала не раз. Да она и сама принадлежала к их числу. Как-то не слишком хочется прикасаться и изучать историю и места города, в котором живешь. Гораздо важней найти хорошую работу и устроиться в этой жизни. Хотя, когда-то она встречалась со странным парнем с серьгой в левом веке, принадлежавшим к числу диггеров, и тот обещался провести ее самыми тайными тропами. Все закончилось серо — Даля струсила и на ночную вылазку не решилась.

И вот сейчас она вспоминала о тех москвичах, не знающих своего города.

Пробравшись сквозь бензиново-дизельные пробки Центрального округа, Даля не без труда нашла дом клиента. А потом еще минут десять отсиживалась в машине, настраиваясь на нужную волну. Заказ, думается, будет сложным, судя по адресу.

Сквозь витую ограду она прошла без препятствий. Однако уже через пару метров заметила в траве черные «колышки», наверняка — датчики движения. А, когда подняла голову, ее взгляд наткнулся на камеры наблюдения.

«Интересно, — подумала она, — а заключенных в тюрьме так же пристально охраняют?»

Пахнущая вечностью аллея из вековых дубов и кленов провела ее к подъезду. Даля постаралась ничем не выдать своих чувств, но внутри все сжалось от восторга. Дом больше похож на древний театр: обилие мрамора и кованых решеток в порталах, гипсовые статуи, высокие потолки. Когда вспорхнула по ступенькам и ладонь легла на ручку двери, сердце затрепетало. Внутри красивейшая лепка, восхитительные люстры, плитка, золото…

— Здравствуйте, вы к кому?

От неожиданности Даля едва не вскрикнула. Пришлось одернуть себя, напомнить, зачем она приехала.

— Далия Верникова, — ответила она охраннику, больше похожему на накачанного атлета из голливудских боевиков. — Меня ждет Виктор Владимирович, фамилия…

— Я понял, — кивнул белокурый атлет. Сверился с чем-то на экране планшетного компьютера, шепнул что-то в микрофон.

Пока он разбирался, откуда-то материализовался второй атлет, ненавязчиво попросил ее сумку с ноутбуком. Потом заставил Далю пройти через металлодетектор и расписаться в журнале посетителей.

Наконец, первый сказал:

— Да, все в порядке. Проходите, вас уже ждут.

На вопросительный взгляд Дали, атлет указал в сторону лифтов.

Пока шла, Даля вдруг подумала, что этот дом напоминает ей помесь древнегреческого храма и суперсовременного офиса. Целые сады декоративных растений под решетками кондиционеров, климат-контроля. Гранит и пластик, хай-тек и классика.

Бесшумный лифт вознес ее на десятый этаж «храма». У дверей ее встретил мужчина, Даля едва не заговорила с ним, принимая за охранника, но тот шагнул в лифт. Даля поразилась тому, насколько плавно и даже гладко он двигался, как вода, заполняющая сосуд — ни одного лишнего движения. Из всех олигархов, встречавшихся на ее пути, этот был самым странным, хотя вроде и одет соответственно.

Когда за ним сомкнулись двери лифта, Даля поймала себя на мысли, что не может теперь ничего вспомнить из его внешности. Только размазанный образ его взгляда: спокойная деловитость и рентгеновская проницательность.

«Фу!» — резюмировала она.

Еще один пост охраны все-таки оказался. Правда, не совсем пост, но…

— Проходите, — массивная дверь, навевающая мысли о замковых воротах, отворилась. Даля увидела еще одного атланта, невозмутимого и могучего. Он уронил: — Виктор Владимирович ждет вас.

Невыносимо громадная прихожая…

«Нет, — поправила себя Даля. — Прихожая в моей квартире, а это — холл».

Все, начиная от лампы накаливания в местных люстрах, заканчивая невидимой пылью — просто неприлично дорого. Можно ли жить в Лувре?

Охранник провел на второй этаж, остановился на середине лестницы, оглянулся с недоумением. На этот раз Даля не смогла сдержать восторга и удивления. То, что она вначале приняла за декоративный водопад, оказалось лестницей из бронестекла. Внутри прозрачной лестницы неведомым мастером сделан горный склон, через зеленые ото мха валуны хлещет вода, с белыми гребешками опадает куда-то в пропасть. Не моргая, Даля очень осторожно ступила на первую ступень, потом на вторую.

Тысячи мыслей роились в ее голове, о работе, клиенте, о самообладании, но одна все же доминировала:

«Как же страшно!»

Подниматься по стеклянной лестнице, не видя ступеней, а лишь бушующий поток внизу — оказалось действительно страшно. Лишь в конце подъема явилась мысль, чуточку отвлекающая:

«Клиенту, наверное, чертовски нравится ощущать себя лососем!»

На втором ярусе пентхауза, перед дверью из матового стекла, охранник застыл на миг, постучал. Даля услышала его голос:

— Виктор Владимирович, к вам посетитель.

«„Тайный сад“, — на секунду прикрыла глаза Даля, — у меня есть „тайный сад“… там спокойно и тихо…»

Немного помогло, и в новую комнату, будто специально созданную для командной игры в баскетбол, Даля вошла уже невозмутимой.

— Здравствуйте, — кивнула она, и подумала:

«Он такой же, как и его голос».

Высокий, стройный парень лет двадцати пяти. Дале трудно было решить: симпатичный ли он. Все впечатление перебивало выражение лица клиента — лениво-сонное, то ли пьяное, то ли пресыщенное…

«Нет-нет! — Даля поспешно отогнала эту мысль прочь. — Все люди хорошие, это во мне говорят стереотипы о богатых. Всем известно, что такие плохие мысли родились из зависти».

Впрочем, ей стоило некоторого труда, чтобы не вздрогнуть от взгляда клиента. Тот, казалось, в одну секунду ее раздел, повертел, поставил в нужную позу, использовал и отбросил с безразличием.

— Привет, — Виктор разлепил губы. — Исполнитель желаний, да?

— Далия Верникова, — кивнула она. — Здравствуйте еще раз, Виктор Владимирович. Итак, чего вы хотите?

Клиент прикрыл глаза, вздохнул. Его голос напомнил Дале расплавленную карамель:

— Ну-у, я затеял пати. Надо развеяться.

Даля кивнула, извлекла из сумки макбук. На экране расцвела заставка программы с клиентскими досье. Вкладка с именем и фамилией Виктора уже была создана.

— Вечеринка, — отпечатала Даля. — Итак, что вы хотите? Классику, или…

— Классика — отстой, она слишком дешева сегодня, — Виктор поднялся. Хотел было двинуться туда, где Даля заметила стеклянный столик с горкой подозрительного белого порошка и целлофановым пакетом таблеток, но передумал. — Я хочу, чтоб эврибади тухли! Все, на. И чтоб зачетно все было, ясно?

Даля невозмутимо кивнула, уточнила:

— Есть конкретные пожелания?

Парень прекратил тереть мочку уха, заявил куда-то в пространство:

— Есть.

Под недоумевающим взглядом Дали он вышел, а, когда вернулся, в руках она заметила 3D очки. Только с выбитыми стеклами и со странными мощными дужками. Так, наверное, выглядели бы продвинутые очки для виртуальной реальности.

Виктор повертел их в руках в задумчивости, потом швырнул Дале, та еле успела подхватить. На пальцах у нее остались следы какой-то коричневой пыли, будто ржавчины.

«Точно, — пронеслось у Дали в голове, — стекла выбиты… да и вообще, будто под самосвалом побывали…»

Голос клиента вывел ее из размышлений:

— Детка, — слишком ровно проговорил Виктор, — сделай это для меня. Папочка хочет волшебства.

Глава 8 Немного социальной инженерии

Москва, 2 октября

К трем часа ночи сниффер закончил работу. Осталось только пролистать корневые папки DNS, сопоставить факты, и — готово.

Данила мало смущал тот факт, что по ходу поиска пришлось врезаться в локальную сеть полиции. Для настоящего отаку своего дела, любил он повторять мысленно, нет невозможного. Да и слух должен идти только об успешном поиске.

— Только об успешном, — пробормотал Данил. Он крутанулся на стуле и ткнул пальцем в зеркало: — А я, несомненно, лучший из лучших!.. а это что такое?

Мысли о работе мгновенно испарились, он вскочил. Минут пять изучал крохотный прыщик под нижней губой. Уже хотел было поискать похожий в гугле, но в последний момент передумал.

— Не герпес, — уронил он озадаченно. — Не герпес, вроде бы…

Но все же он разделся донага, с тройной тщательностью изучил тело на предмет похожей сыпи.

— Не герпес и не аллергия. Тогда что?

Вопрос адресовался бесконечно дорогой секс-кукле, прикорнувшей на его постели. Ее бионическое тело и с расстояния метра не отличить от настоящего. Данил знал, что товары такого качества производят всего два мастера в мире. В Лили, так он звал силиконовую подружку, все идеально, если не считать, на вкус обычного человека, что это лишь образ школьницы, одетый на тело сильно развитой женщины. Там все идеально: ни запаха резины, ни противного чувства от манекена, даже волосы на голове и лобке — настоящие. Да и одежды с гомеопатическим парфюмом (антиаллергенные, конечно), стоили гораздо дороже, чем может позволить себе обычная девушка.

Лили на обращенный к ней вопрос ожидаемо не ответила, снова кольнув Данила безмолвием. Тот уже давно мечтал о моменте, когда наполнит ее прекрасное тело чипами и механизмами. Такие роботы, говорящие, отвечающие на объятия и даже чувствующие тепло прикосновений, они уже есть. Жаль, что не приспособлены для секса…

«Ничего, — подумал Данил, — думаю, следующим летом займусь этой проблемой вплотную… хе-х, вплотную, да, во всех смыслах! У меня будет своя тульпа[1]».

На пауэрбуке сработал сигнал вызова. Данил приблизился, номер оказался неизвестным. Станет ли звонить в половине четвертого поклонник или подражатель? Впрочем, для сетевого жителя не существует времени. Вполне возможно, что звонок из другой страны.

Программа для искажения голоса включилась автоматически, Данил рявкнул:

— Кто?!

Рявкнул, и застыл от неожиданности. Женский голос полон томной и одновременно энергичной сексуальности:

— Привет-привет, Neo_Dolphin! Как оно?

Данил облизал губы:

— Ты кто такая?

— О, милый, мы не знакомы, но мы это очень быстро исправим. Я — Вики.

— Очень приятно, — его губы сами собой растянула усмешка. Данил попытался усесться поудобней, расправить плечи…

И только потом понял — ложь!

Прозрение до того неожиданное, что гнев стиснул горло. Только из-за этого он не обматерил звонившего сразу.

Черт возьми, а ведь это вполне в духе Internet Hate Machine — находить наиболее уязвимые точки оппонента. Если в первый раз Данил не клюнул на подражателя и фаната, которые его просто задолбали звонками, то теперь они выбрали женщину. Ну конечно! А кто больше всего интересует одинокого парня, никогда не выходящего на улицу и чей хард забит порнографией?! Так они заставят его самого разговориться, выболтать лишнюю информацию.

Черт возьми. Простейшие механизмы воздействия от социальной инженерии, способы управлять людьми, при этом — не совершая противозаконной деятельности.

Данил снова облизал губы, сказал хрипло:

— Голос чересчур сладкий.

— Что?

— Вы облажались, парни. Голос подобрали неверно.

Что-то неуловимо изменилось, потом динамик изрыгнул голос Гаечки из «Чип и Дейл спешат на помощь»:

— Но ты ведь почти купился, верно?

— Только не говори, что это была шутка.

Теперь с ним заговорил уже знакомый голос Дикаря:

— Не скажу, ты ведь в это не поверишь.

— Ага, не поверю.

— Но ты хорош, парень, хорош. Не зря про тебя говорят, что ты лучший!

И снова Данил едва не клюнул на уловку комплиментов. Все-таки, оказывается, невероятно тяжело противостоять психике. Причем — собственной. Инфантилизм — чудовищно слабое место.

— Заканчивай, — по возможности спокойно произнес Данил.

Теперь в голосе Дикаря он уловил удивление:

— Черт возьми…

— У меня хорошо развита лобная доля мозга, я могу сдерживать желания. Да и в сети не первый день.

— Ладно, забыли.

«Не забыли, — мысленно усмехнулся Данил. — Я найду тебя, ковбой. Чуть позже, но найду. И отучу прикалываться над Neo_Dolphin!»

— Что там с работой? Есть какие-то продвижения?

— Уже почти закончил.

— Ну ты просто легенда, парень. Я серьезно!

— Осталось только подбить итоги.

— Что тебе известно?

Подумав для вида немного, Данил произнес с удовольствием:

— Имена, адреса, номера телефонов, пароли от аккаунтов и кредиток, даты.

— Всех… гм… всех участников событий?

— Да, — не без гордости ответил Данил. — Конечно, трое сейчас готовятся сесть в тюрьму, но…

— Как тебе это удалось? Нейросеть?

— Всего понемножку.

— Отлично, Neo_Dolphin, кидай инфу на мыло. Записывай адрес…

Вот и все, работа сделана, теперь можно и отдохнуть.

Neo_Dolphin покосился на уменьшенное окошко ириски[2], вздохнул. Жаль, что Cherry не в сети, хотелось бы поболтать. А, если по-честному, то просто похвастаться перед ней очередной удачной сделкой. Но она никогда не бывает ночью в Интернете, насколько Данил уже успел понять, девчонка законченная вегетарианка и приверженка здорового образа жизни. Для таких как она ночной восьмичасовой сон — неприкосновенность, как для американцев вера в свободу.

Он уже хотел выключить компьютер, когда на только что зарегистрированный на анонимном хосте почтовый ящик, с которого Данил отправлял письмо Дикарю, пришел ответ. Надпись в теме гласила: «В благодарность за великолепную работу», а в теле письма обнаружилась ссылка и короткая подпись: «Зацени, что парни творят!».

Пару секунд Данил размышлял. Нет, в Internet Hate Machine отнюдь не идиоты, что подумают, будто он клюнет на рекламу и перейдет по вирусной ссылке. Это значит, что там действительно интересная инфа, и прислали ее исключительно по великолепнейшей интернет привычке делиться всем интересным?

«А если на то и был расчет? — возник хитренький голос в голове. — Что если рассчитывали, будто Neo_Dolphin потеряет бдительность?»

Нет уж, к чертям!

Дохнув пару раз чрез ингалятор, Данил пододвинул пауэрбук с Линуксом. Влез в гугл и набрал в строке поиска адрес сайта, на который вела ссылка.

Результат Данил озвучил:

— Дополненная реальность?

Глава 9 Призрак

Москва, 2 октября

Что-то ему не нравилось в нынешнем деле. Не то чтобы Волошин привык доверять интуиции, ему никогда не нравились все эти мистические разговоры о ней, но сейчас не мог отделаться от чувства, что упустил из виду нечто важное.

Такие парни, как сын Хозяина, просто не станут обращать внимание на мелочь вроде прыгнувшего с крыши Торомышева. А если и станут, то все закончится банальным избиением и, как они это называют, «опусканием».

Но факт остается фактом, они гнались за ним.

Зачем?

Виктор решил об этом не говорить. Пришлось заехать к троице «загонщиков».

Старый знакомый полицейский встретил его радушно, особенно обрадовался гостинцу из стандартного набора: бутылка дешевого виски, банка икры и пара зеленых банкнот. Без разговоров пропустил в ИВС, где томились до суда помощники Виктора.

Спустившись в подвал, где располагается местный изолятор временного содержания, Волошин попросил знакомого:

— Толян, мне лишние уши не нужны, тут особое дело.

— Что нужно?

— Выведи этих парней, я тут с ними поговорю. Не хочу, чтобы там всякая шушера меня видела.

— Да говно вопрос, Димасик!

Зазвенели ключи, дверь изолятора приоткрылась. Оттуда дохнуло жгучей смесью из вони пота, мочи, дешевого курева и хлорки.

— Эй, вы трое! — гаркнул Толян. — На выход!

Волошин поразился мгновенной перемене в голосе полицейского. Только что он излучал лакейское, чуть злое радушие; а сейчас приобрел какой-то ржавый металлический оттенок.

В коридор по одному вышли трое здоровяков. Волошин профессиональным взглядом определил: двое тупых качков, а вот третий долго и серьезно занимался какой-то борьбой, скорее всего самбо. Оно сейчас снова в моде.

— Ты кто такой? — буркнул самбист, разглядывая Волошина исподлобья.

Устранитель Проблем проводил взглядом полицейского, а, когда остался с парнями наедине, безапелляционно заявил:

— Надо поговорить.

Самбист хотел было воспротивиться, но внезапно наткнулся на взгляд Волошина. Там, в холодном стальном логове, ждала своего часа готовая к броску ядовитая змея.

Судорожно проглотив возражения, парень заговорил, стараясь больше не смотреть в глаза незнакомца…

— Узнал что хотел? — осведомился Толян, закрывая за парнями дверь в ИВС.

Волошин неопределенно качнул головой. Полученные сведения были уж слишком размытые. Так сразу и не скажешь: полезные или нет? Парни Виктора неохотно сознались, что видели весьма странные манипуляции Торомышева с незнакомыми и явно дорогими гаджетами. Причем — на улице. Особенно заинтересовали скучающую молодежь странного вида очки. По словам самбиста, Торомышев будто играл в виртуальную реальность.

«Дьявол, — пронеслось в голове у Волошина. — Черт бы побрал все эти штучки! Может, стоит подключить специалиста, чтоб проверил? Или это уже не важно? Виктора я вроде бы и так отмазал…»

Голос Толяна вывел его из раздумий, Волошин переспросил:

— Чего?

— Выпьешь, говорю?

Волошин хотел было отказаться, когда вспомнил о еще одном пункте. Устраняя проблемы Хозяина, нужно быть законченным педантом и не пропускать ничего.

— П-пойдем, — легко согласился он. — С удовольствием.

Заперлись в кабинете Толяна. Аппетитно хрустнула крышечка на бутылке. Из холодильника появился батон белого хлеба и масло. Икру Толян не накладывал на бутерброды, а будто побрызгал ею, но Волошин предусмотрительно отмолчался.

После третьей рюмки паленое виски уже перестало жечь горло. Когда Толян закурил, Волошин осведомился:

— Слышь, братан? А этот Т-торомышев…

— Размазня?

— Что?

Толян хохотнул:

— Ну, знаешь анекдот старый?

Волошин покачал головой.

— Сидят, короче, в кабинете Ленин, Крупская и Дзержинский. Ленин, типа, говорит: «А слабо вам, Феликс Эдмундович, в окно прыгнуть во имя революции?». Дзержинский отвечает: «Говно вопрос!», и сигает вниз. Ну, Ленин, значит, подходит к окну, смотрит вниз, и говорит так расстроенно: «Ну вот, Наденька, а говорили: „Железный Феликс, Железный Феликс“… а он — размазня!»… га-га-га… понял, да? Нет, понял — «размазня»!..

Волошин знал этот анекдот, и смеялся ровно столько, чтобы не обидеть гогочущего Толяна, но на душе остался осадок.

«И я не пример для подражания, — подумал он, — но что стало с людьми? По сути, Торомышев ведь обычный неудачник, но он не заслуживает…»

Подумал, и тут же обрезал себя. Нет, слабости все это! Пусть Толян ржет над чем хочет, может это его профессиональная деформация, как у позитивного доктора Ливси из культового мультфильма «Остров Сокровищ». Пусть… А ему еще предстоит побеседовать с родителями Торомышева, дать, так сказать, отступные. Чтобы все остались… ну, если хотя бы не довольными, то пусть уж хотя бы молчаливыми.

— Вы родственников Торомышева оп-прашивали?

Толян раздавил измазанными в масле пальцами окурок в пепельнице, тут же закурил новую сигарету. Сощурившись, взглянул сквозь дым на Волошина:

— Да ни хрена у него нет.

Волошин насторожился:

— В смысле?

— В прямом. Мы никого не нашли по нашим базам. Удивительно просто! Один он был. Прямо тамагочи какой-то: ни мамы, ни папы.

— А жил с к-кем?

— Тоже один. И знаешь что?

Волошин приподнял бровь. Толян наклонился к нему через стол, проникновенно сообщил:

— В его однушке — голые стены. Осознал? Голые, мать его, стены! Там даже кровати не было! Этот ваш Торомышев — человек из ниоткуда. Натуральный призрак! Жаль только, что этот призрак не растворился полностью, три часа его отскребали… черт, вспомнить мерзко… ну что? Еще по одной?

Неприятное чувство, будто что-то упущено, снова посетило Волошина. Правда, на этот раз оно было несколько болезненно острым.

Глава 10 Виртуальная любовь

Королев, 2 октября

С аппетитом позавтракав картофельным пюре с россыпью горошка и овощным салатом, Даля заварила зеленого чаю.

Шеф еще вчера выслушал ее доклад о ходе исполнения нового желания, и посоветовал быть более внимательной к клиенту.

Не то чтобы, говорил он, дело в тебе, нет, ты у меня умничка, лучший работник, по гонорарам видишь, но здесь мы ходим по тонкому льду. Наши люди редко бывают довольными, несмотря на то, что работать хотят поменьше, а плохие слухи разносятся очень быстро. Так что, не подведи.

В том, что не подведет, Даля не сомневалась. Правда, голову ей это знание не кружило.

Пока настаивался чай, она вооружилась ножничками, лопаткой и пульверизатором со специальной витаминизированной водой. Скинув халат, с улыбкой открыла дверь в «тайный сад». Среагировав на движение, включился музыкальный центр. Утопая в лсд-героиновых звуках The Doors «Strange Days», Даля шагнула в другой мир…

И сама не заметила, как промелькнули два с половиной часа. Уход за растениями, время на ласковую беседу с цветами и стебельками, которые от этого растут здоровыми и красивыми. Потом релаксация на татами, разминка и сеанс гимнастики йоги. И, наконец, просто посидеть с закрытыми глазами, вдыхая запах свежести и жизни. Сидеть в одной ей ведомом тайном месте, в сказочном мире, где существует лишь тишина, солнечный свет и покой.

Иногда ей казалось, что растения вокруг оживают, с ласковой заботой молчат, чтобы не нарушить ее покой. Тогда Даля начинала представлять, что она такой же цветок, и весь мир начинает видеться ей совсем иначе. Зелено-золотым потоком, упругой молодостью, жизненной мудростью, которая звучит совсем-совсем просто: «живи счастливо!». Это расслабляет, наполняет позитивом и любовью к миру.

Подчиняясь только природным часам, внутреннему будильнику, Даля поднялась.

Пора приступать к работе.

Мягко ступая по гальке, касаясь на прощание листьев папоротника (они, казалось, сами вытягивались навстречу), она вышла.

И снова мир изменился. Закрылась дверь в волшебство простоты.

Вздохнув, Даля накинула халат. Потом отправилась на кухню. С удовольствием вдыхая аромат сауасеп, наполнила компотную чашку чаем. Снова вернулась в кабинет-спальню.

Макбук пискнул со стола. Дуя на край чашки, Даля подошла, на экране ноутбука всплыло сообщение, что Neo_Dolphin в сети.

Она уже и не помнила, когда с ним познакомилась. Кажется, это было около года назад. Она исполняла одно из самых своих сложный заданий. Клиент заказал, чтобы нашла для его матери, в день ее рождения, закадычную подругу. Желание осложнялось тем, что мама клиента родилась в деревне, которой уже лет двадцать и на карте-то нет. А подруга ее осталась жить там.

Уже отчаявшись, Даля тогда просто серфила по сети. В открытой вкладке уже ждал отчет для шефа, сообщавший о провальном исполнении желания, когда Даля наткнулась на адрес некоего идеального сыщика. Правда, тот искал только в интернете, но утопающий, как говорится…

В общем, Neo_Dolphin взялся за дело.

И нашел!

Это было настоящее чудо. А, когда Даля спросила у него номер виртуального кошелька, чтобы переслать гонорар за поиск, тот отказался. В качестве гонорара он предложил… дружить! Это было чрезвычайно странно, особенно, в свете того, что Даля слышала о нем в сети. Говорили, что он дичайший мизантроп и нигилист, воплощение сетевых пороков и еще много чего, что Далю всегда отвращало в людях.

Однако, Neo_Dolphin «не подвел». Предложение дружбы у него было такое же необычное, как и созданный в интернете его образ. Даля сначала даже отказалась. Тот предложил необычную форму виртуальной любви.

В специально созданном закрытом приватном чате, видимом исключительно лишь им двоим, он писал:

«Не торопись отказываться. Подумай. Ведь мы всегда с радостью бросаемся в авантюру виртуального обмана. Будто из Лего собираем из осколков своих мечтаний новую личность, придумываем ники и даже часто лжем о реальной жизни. Это дико утомляет, когда приходится разгребать многочисленные шкурки, чтобы добраться к настоящей личности. Я предлагаю нечто новое — мечту, особый тайный мир. Что если мы сами создадим свои образы? При этом мы не знакомы друг с другом, и никогда не увидимся в реальности. Так что, нам ничто не помешает. Я специально не ищу о тебе информацию, твои фотографии. Мне достаточно ощущения тебя. И оно мне нравится. Теперь я не хочу тебя терять, и предлагаю виртуальную любовь. Мы выберем для себя маскарадные маски, и будем под ними общаться. Прелесть в том, что мы никогда не узнаем правду, никогда не разочаруемся от реальности, никогда не устанем. Никогда не предадим дружбу…»

И Даля согласилась. Однако она заметила странность. Когда они с ним договорились о том, что каждый выдумает свою судьбу и личность персонажа, чтобы любить друг друга, полностью эфемерно, как в сказке, без эротического лоска, выдумка вдруг стала скучной. Далька так и не смогла себе ничего путного придумать. Вдруг оказалось, что ее устраивает и то, кем она является на самом деле. И единственное, что она придумала — имя Cherry и свои путешествия по всему миру.

Отхлебнув чаю, она отстучала сообщение:

«Привет!»

Через минуту мигнул огонек ответа:

«О, Вишенка! Привет с Байконура!»

Даля заулыбалась.

«Ты что там делаешь?»

«Пока готовлюсь к полету, но ты не переживай, это не надолго».

«К полету?»

«Прости, я не могу говорить подробно».

«Секретничаешь?»

«Скромничаю;-)»

— Да уж, скромничаешь, — засмеялась Даля.

На экране появилось новое сообщение:

«Я скучал по тебе, Вишенка!»

«И я скучала по тебе, Нео_Дельфин!»

Улыбка не желала покидать ее губ. Вот она какая, оказывается, романтика двадцать первого века? Любить человека и его же не знать.

Иногда, когда Даля думала о Neo_Dolphin, ее охватывала грусть. Ей казалось, что люди просто настолько устали от взаимодействия с реальностью, что специально придумали интернет. Не для связи на расстоянии, а — для связи без расстояния, для общения под масками, для любви к сказкам…

Neo_Dolphin долго не продержался. Даля с улыбкой прочла уже традиционное сообщение о его новой победе над каким-то особым заданием, что только он один и справился. Почему-то тут же вспомнился вчерашний клиент. И разбитые 3D очки в его руках.

«Слушай, — вспорхнули над белой клавиатурой ее пальцы, — никто ведь не знает мира лучше тебя, так?»

«Вопрос с подвохом?»

«Скорее — с кокетством:-)»

«А в чем дело?»

«Ты можешь взглянуть на одно фото и сказать мне что это?»

«Запросто! Кидай».

Фотографию очков Даля еще вчера перебросила с айфона на макбук. Теперь она вмиг улетела к ее первому виртуальному парню.

Ответа ждать пришлось недолго.

«С ума сойти…»

«Что случилось?»

«Вишенка, я уже говорил, что мир соткан из совпадений?»

«Нет, но я тебе верю».

«Я буквально сегодня ночью наткнулся на инфу по твоим очкам…»

«А что это за очки?»

Вместо ответа Neo_Dolphin бросился ссылкой. Когда Даля послушно ткнула в нее курсором мыши, то прочла название сайта вслух:

— Технологии дополненной реальности…

Глава 11 Дым и зеркала

Москва, 8 октября

Под унылым и затяжным осенним дождем Даля наблюдала за наладчиками.

Неделю назад она связалась с ними через интернет, на том сайте, ссылку на который сбросил Neo_Dolphin.

Раньше она даже не подозревала о существовании такой прекрасной технологии. Научно-технический прогресс исправно радует продуктами перманентной революции, и теперь их волшебное разнообразие можно смело записывать в личный прейскурант и на лист предложений. Осталось только обговорить с клиентом суть вечеринки, и, если он согласится…

Виктор согласился без лишних разговоров. А через полчаса ей перезвонил шеф и с радостным облегчением поздравил с успешным выполнением заказа. На счет «Синего Джинна», говорил он, уже перечислены деньги, и теперь Даля может смело приступать к реализации задумки.

И вот, ежась от влажного холода, она стоит на Остоженке под зонтом и наблюдает за работой наладчиков.

Странные неразговорчивые парни выгружали из двух микроавтобусов запакованные в целлофановую пленку картонные ящики. Все в одинаковых серых комбинезонах без какого-либо названия, даже без фирменных ярлычков на одежде. У Дали возникло ощущение, будто их шеф совершенно не заинтересован в рекламе. Хотя, конечно, мастера пиара давно прекратили пользоваться старыми методами. Настоящие гении уже не снимают дешевых рекламных клипов и не продвигают своих клиентов через эпатажные скандалы или идиотские наряды а-ля новогодняя елка на гей-параде. Вообще, ценность телевизионной или интернет рекламы сильно упала. Ею продолжают пользоваться только самопальные сеошники, вчерашние слесари, и представители отечественной эстрады.

Сейчас в ходу вирусный маркетинг, как наилучшая реклама, вызывающая настоящее доверие. Кому поверит обыватель: тупой рекламе по ящику, или успешному товарищу, рассказывающему об удачной покупке качественного товара? Ответ очевиден. Поэтому, многие сейчас не желают раздражать покупателя. Производители снова делают упор на качество продукции, снимают редкие рекламные ролики с бюджетом среднего кинофильма. Платят неплохие гонорары агентам, бывающим на светских раутах или на других мероприятиях, где они «по секрету» рассказывают об удачной покупке. Их имена строго засекречены, чтобы не подрывать авторитет. И — это работает…

— Мы готовы.

Даля обернулась. Перед ней стоял один из наладчиков, довольно молодой парень с пустыми глазами. Как раз сейчас он странным взглядом обводит дом клиента за кованым забором.

— Хорошо, — кивнула она, — нас уже ждут.

Ждут или не ждут, но пришлось простоять в вестибюле дома минут двадцать, пока белокурые атлеты из охраны проверяли оборудование. Наладчики все это время безучастно подпирали стены. Эмоции… ну, хоть какое-то подобие эмоций проявлял только их начальник, тот самый молодой парень с пустыми глазами. В комнатке охраны он с вниманием аллигатора следил за извлекаемыми из чехлов приборами и оборудованием. Изредка ронял что-то вроде: «с этим поаккуратней» или «это не открывается, не сломайте пломбу производителя».

Наконец, их пропустили. Парни в комбинезонах подхватили ящики и двинулись к лифту. Даля ощутила себя предводителем каравана муравьев.

Даля с интересом наблюдала за приготовлением к оживлению волшебного мира дополненной реальности. И чем больше она наблюдала, тем больше находила в ней сходств с ее «тайным садом». Точно так же никто из посторонних не знает о ее мире, никто не может в него заглянуть. Гостей у нее почти не бывает, а, чтобы пустить в «тайный сад» чужих, и речи нет. Так и здесь: без очков (читай — разрешения хозяина), ты тайного мира не увидишь.

Двое парней в комбинезонах прохаживались по громадным апартаментам Виктора с наладонниками, судя по звукам — работал GPS. Еще двое держали с ними связь, не отрываясь от экранов ноутбуков.

Начальник, парень с пустыми глазами, извлек из футляра фотоаппарат с таким мощным и длинным объективом, что Даля почему-то застеснялась. Он долго выбирал ракурсы, фотографировал пентхауз.

Немного взвинченный Виктор, наконец, прекратил тереть мочку уха и приблизился к фотографирующему парню.

— И как это все работает?

Наладчик поднял голову, секунду смотрел сквозь Виктора. Потом очень спокойно, даже лениво заговорил:

— Есть несколько видов дополненной реальности. Точнее, несколько вариантов ее локализации.

— Чего?

— Способов сделать изображение в одном конкретном месте.

— А… и что дальше?

Наладчик пожал плечами:

— Например, есть способ активировать файл с дополненной реальностью с помощью маркера. Допустим, мы делаем фотографию ваших апартаментов. Приделываем фотографии индивидуальную рамку, желательно, чтобы очень контрастную. Тогда, если вы наведете камерой смартфона на это место, которое мы сфотографировали, то сработает маркер — индивидуальный штрих-код рамки. Когда вы соединитесь с интернетом, штрих-код вызовет всплывающие окна с подсказками об этом объекте или перенаправит на интернет-сайт.

— А, — заулыбался Виктор, — я слышал о таком!

Наладчик кивнул:

— Или можно использовать безмаркерные технологии. Тоже делаем фото. Главное требование к изображению — контрастность картинки. Если это условие будет соблюдено, то логотип, фотография или пейзаж — любое изображение может быть использовано для привязки объектов дополненной реальности. Для реализации системы дополненной реальности на безмаркерных технологиях достаточно иметь любое вычислительное устройство компьютер, ноутбук, планшет или веб-камеру с мобильным телефоном.

— Обалдеть, — Виктор в восхищении захлопал ресницами.

— Есть еще геолокационные проекты, — продолжал наладчик. — Они используют GPS модуль, компас и гироскоп, входящие в состав современных мобильных устройств на базе операционной среды iOS, Android и им аналогичных. Такие технологии используются в туристических программах, чтобы люди, снимающие на камеру памятники архитектуры, могли в подробностях прочесть их историю или просто узнать правильное название.

— И такое я видел! Даже сам пользовался, в Англии!

Тут наладчик позволил себе усмехнуться, уронил странно:

— Но для вас мы делаем особенный проект. Теперь простая беседа, жесты или демонстрация перед камерой каких-нибудь предметов — этого будет достаточно. Интерактивные решения, да. Вместо контроллеров мы будем использовать сами очки, и сможем автоматически распознавать людей, которые появляются в зоне видимости, и с каждым распознанным объектом можно производить необходимые действия.

Виктор только головой покачал:

— Я ни хера не понял, но выглядит круто. Так как, говоришь, это будет работать?

Наладчик снова усмехнулся, в его глазах мелькнули огоньки:

— О, на самом деле это просто, как у фокусника — только дым и зеркала.

Пораженный Виктор отошел, Даля тут же воспользовалась моментом.

— Виктор Владимирович, я хотела бы обсудить дизайн и тему вашего вечера.

— А?

— Что вы ходите видеть на вечеринке? Какие образы сделать?

Виктор с восторгом наблюдал за наладчиками. Те устанавливали какие-то круглые приборы на стенах, похожие на веб-камеры, настраивали их. Начальник тем временем расставлял по пентхаузу роутеры для беспроводной сети.

— Не думал еще об этом… — пожал плечами Виктор, но через секунду обернулся к Дале так резко, что та едва не отпрянула: — О! Хочу Хэллоуин!

— Хэллоуин? — с сомнением переспросила Даля. — Но ведь еще рано…

— Насрать! Сделай папочке праздник, детка.

Даля кивнула, мысленно вспоминая контакты художников и прикидывая, как это все будет выглядеть. Потом расслабилась. Вспомнила, что наладчики говорили о своих специалистах. Вот пусть они и рисуют.

Глава 12 Разгневанные тени

Москва, 10 октября

Установленные на каждом этаже пентхауза колонки буквально рвут воздух в клочья. Извиваясь в дымном тумане, мелькают под лазерами цветомузыки люди. Стриптизерши в одних только чулках на подвязках и корсетах разносят подносы с алкоголем или с разнообразными наркотиками.

Вечер быстро превращался в безумную клубную ночь.

Внезапно музыка стала стихать. Одновременно становился ярче свет, медленно таяли лазеры. Когда все стихло, а гости с недоумением обернулись, диджей уступил место перед микрофоном Виктору.

— Полночь, вашу мать! — порядком взвинченный Виктор вскинул бокал с пивом. Диджей шарахнулся от брызнувшей из бокала пены. — Пришла пора ада, угара и содомии, например!

Последние слова потонули в одобрительных криках и женском визге. Парни тут же стали расхватывать приглашенных красоток, с гоготом сдирали одежду.

— Прекратить! — взвизгнул Виктор. — Остановитесь, свиньи! Еще рано.

Гости с непониманием оборачивались. Кто-то пьяно высказал предположение, чтобы хозяин шел по известному адресу. Его быстро вытолкали с танцпола и предложили освежиться.

— Вот так, — Виктор осклабился. Отхлебнул пива, заговорил в микрофон: — Вы знаете, друзья, что если вас пригласили на одну из моих вечеринок, это значит, что станете свидетелем необычайного зрелища! Именно мои вечеринки потом повторяют по всей Москве. Ага. У кого лучшие пати в мире?!

— У тебя!

— Что?!

— У тебя!!!

— То-то же… но, скоро Хэллоуин, друзья. А это особый праздник! К нему нужно подготовиться. Вот поэтому сегодня я приготовил вам кое-что особенное. Да-да, особенное. Это будет невыносимо круто и бесконечно балдежно! Сегодняшнюю вечеринку вы запомните на всю жизнь! Раздать очки!

Гости обернулись в ту сторону, куда прокричал Виктор. В распахнувшиеся двери прошли четверо хозяйских бодигарда, неся перед собой подносы, нагруженные пластиковыми очками с сильно утяжеленными дужками.

— Не стесняйтесь, — взмахнул бокалом Виктор. — Разбирайте!

Каждый с интересом брал очки, рассматривал и тут же, не понимая предназначения, надевал. Сразу же снимали, разглядывая гаджет с почти непрозрачными стеклами.

— Давайте же окунемся в мир магии, друзья! Сегодня мы все побываем там, куда до этого нас уносили лишь почтовые марки! Я знаю, все мы любим их лизать, ага.

Шутка об ЛСД пришлась по нраву, гости захохотали, напряжение спало окончательно.

Когда каждый из гостей был экипирован, Виктор надел свою пару очков и воздел руки:

— Да свершиться таинство, сучки!! Папочка хочет сказку!

Свет погас. Девушки взвизгнули, кто-то захихикал, в темноте послышались шорох и возня. А потом все покрыла мертвая тишина.

У Виктора застыло сердце, а по спине скользнул холодок.

Очень медленно в середине танцпола разгорался огонек. Гости поспешно отступили, кто-то ахнул от неожиданности. Огонек превратился в пламя костра. Теперь его света хватало, чтобы различить ближайших к нему людей. Снова послышались охи, на этот раз громче. Виктор и сам едва сдержался, хорошо, что восторгом перехватило горло.

Три девушки, минуту назад бывшие фотомоделями, сейчас превратились в дриад. Абсолютно обнаженные женщины с рогами, коровьими хвостами и козлиными ногами. А два парня рядом стали синюшными, недельной давности трупами. Виктор отчетливо различил пожелтевшие глазные яблоки и телесные жидкости, сочащиеся из носов и ртов.

Огонь постепенно взвивался все выше. Теперь стало видно, что этот хрестоматийный костер, на котором в средние века оканчивали жизни ведьмы и колдуны. Видны мощные бревна у его основания, выше — метровой толщины слой хвороста. Можно даже различить толстенное бревно в его центре, поставленное стоймя. На цепях вокруг бревна пляшут веселые блики.

Виктор поднял голову, его губы сами собой растянулись в довольной, чуть сумасшедшей улыбке.

Очки исказили облик всего. Теперь потолок, которого доставали языки пламени, стал сложенным из каменных необработанных плит. Видны черные в свете костра плеши мха, наросты ядовитых грибов, спящие вниз головой летучие мыши.

Из созерцания Виктора вывел всеобщий вздох удивления, смех и взаимные подкалывания. Он перевел взгляд на толпу, заржал счастливо.

Теперь стало видно всех его гостей. Люди обернулись волколаками, кровопийцами и лютой нечистью. Причем вампиры отнюдь не из фильма «Сумерки» или по притягательному образу книги Брэма Стокера. То были мерзкие твари, упыри. Их разжиревшие желтые туши покрыты зелеными пятнами. Между пальцев видны перепонки, а уши гипертрофированно вытянулись.

Девушки — одна другой «прекрасней». Тут и злобные старухи ведьмы, и чудовищные твари с телом змей, и вавилонские блудницы с зашитыми ртами и с сифилитическими язвами на руках.

Виктор обернулся, его сегодняшняя девушка превратилась в анатомируемый труп. Он ощутил тошноту при взгляде на посиневшее и чуть опухшее голое тело с биркой на большом пальце правой ноги; при взгляде на вскрытый живот, где среди внутренностей блестят оставленные хирургические инструменты, желудок вздрогнул.

«Ну уж нет! — пронеслось у него в голове. — С тобой, красотка, папочка трахаться не станет!»

— Итак, — завопил он, срывая голос от восторга, — да начнется веселье!

Ответом был довольный вой гостей, так хорошо напомнивший скулеж нечисти. На миг пронеслась мысль, что неведомые художники весьма органично подобрали образы.

Виктор уступил место диджею. Заметил с удовольствием, что теперь сценическое возвышение превратилось в трибуну из костей, собранную на испачканных сырой землей гробах. Сам диджей стал мумией.

«Надо бы найти зеркало, — подумал Виктор, — интересно, в кого превратился я?»

И тут снова грянула музыка. Роб Зомби взвыл литургию о доме с тысячей трупов…

Следующий час превратился в одну сплошную череду ночных кошмаров.

Очки дополненной реальности перестали ощущаться через пару минут, и Виктор полностью погрузился в созданный для него мир. А, благодаря экстэзи, он еще и истово поверил в реальность происходящего.

Продираясь сквозь марихуановый дым, он обходил свой «новый» пентхауз.

На лестнице, ставшей каменной, видны потеки крови. Стены крыты надписями из сажи, но, сколько он ни пытался прочесть, — не смог. Единственное, что понял — надписи сделаны на латыни.

На полу часто валяются отрезанные пальцы, бинты, кости; меж каменных плит пробиваются мухоморы. В воздухе парят обрывки жирного пепла, а на стенах дрожит под сквозняками старая, пропитанная пылью паутина.

Проходя по кабинету, ставшему склепом с десятком усыпальниц, Виктора едва не вырвало. Прямо на дыбе (кажется, это была раньше тахта) сношаются его гости: дряхлый старик с третьей рукой, растущей прямо из позвоночника, поставил в позу пьющего оленя покрытую пауками и червями католическую монашку!

Вздрогнув, Виктор поспешно отвернулся.

Не слыша шагов за громом музыки, он вошел спальню. Там есть зеркало, можно утолить любопытство, а гостям туда путь заказам…

Пару секунд он с интересом рассматривал старую новую комнату.

Потом до измученного наркотиками мозга дошла информация об увиденном, и память отрыгнула воспоминания.

— Это же… — перехваченным горлом прошептал он. — Но…

Спальня исчезла. На ее месте теперь кусок знакомой улочки из спального района Москвы. Вместо пола — асфальт; вместо стены с картинами — покрытая дешевым кафелем стена шестнадцатиэтажного дома. Вдалеке можно различить парковку с автомобилями, детскую площадку и газон.

Холодея, Виктор взглянул под ноги. Тут же отскочил из лужи крови, из горла вырвался тонкий визг.

На асфальте (на середине комнаты?!) лежит искореженный страшным ударом труп. Сквозь пелену проступило понимание, что это тело того самого гика, которого он месяц назад приказал загнать, а тот кретин сбросился с крыши! Кажется, что причиной «загона» послужили такие же очки, что сейчас открыли эту картину ему…

Неясное движение заставило его оторвать взгляд от трупа. Из четырех углов невидимой комнаты вдруг шагнули тени. Сердце Виктора остановилось, а в живот будто опустили глыбу льда.

Черные призраки шагнули к нему, окружая. Разгорелись на черных лицах багровые огоньки глаз.

Виктор услышал гневный хрип:

— Ну, здравствуй, мразь!

— Не-ет!

Завопив, он сорвал очки с переносицы. Страшное видение исчезло, он снова очутился в своем пентхаузе. Снова в укрытой ночью спальне!

На миг пришло облегчение, но кровь опять застыла в жилах. Призраки рядом! Только теперь он их не видит! Он без очков беспомощен!

Больно ударив дужкой по переносице, он рывком надел очки. Тени разразились сатанинским хохотом.

— Кто вы!?

Виктору показалось, что ощутил на шее холодное дуновение, оно донесло слова:

— Мы те, от кого ты нигде не скроешься, в наших силах достать тебя даже из ада! Мы те, кто пришел мстить. И сегодня ты умрешь…

Слова странным образом перекрывали бушующую внизу музыку. Почему-то это поразило Виктора больше всего. Но спустя миг он вспомнил, что в дужки очков вмонтированы динамики. Вместе с этой мыслью пришло и понимание — этого ничего нет! На самом деле теней нет в его доме! И они ничего не смогут сделать…

Новый взрыв сатанинского хохота разрушил все надежды. А в следующую секунду что-то изменилось. Виктор не понял что именно. Все его тело вдруг сотрясла дикая дрожь, а душу наполнила паника. Он завопил в страхе, и его крик раздробил в пыль мысли. Ужас завладел им, странный, животный, беспощадный ужас, которому, казалось, просто неоткуда взяться.

Не прекращая визжать, Виктор заметался по комнате. Натыкаясь на невидимые предметы обстановки он не чувствовал боли. А споткнувшись, сразу взметнулся на ноги. Раздирая на себе одежду, а вместе с ней и расчесывая до мяса кожу, он метался, как животное в лесном пожаре. Везде была смерть. Он не видел ее, не понимал, но чувствовал ее присутствие. Зажимая ладонями уши, что режет до самого мозга дикий скрежет, Виктор кричал так, что скоро горлом пошла кровь.

В непонятном, но страшном безумии он метался по комнате, видя лишь «московскую улочку». Судорожно пытался вырваться из окружения теней, однако, их будто становилось только больше. И все кричат, хохочут, ругают его!!

Потом все поглотил скрежет. Уже не было ничего. Размытые очертания перед глазами, и дикий, дикий ужас. Бесконечный, бездонный, неуклюжий и всепоглощающий. Виктор будто растворился в нем, и это причиняло невыносимую боль.

Через пару минут, показавшихся ему вечностью, посредине «московской улочки» вдруг появилось окно. Просто повисло прямо в воздухе.

На раздумья и сомнения уже не было сил. Ужасающий скрежет выжег нервы, до основания разрушил его личность, все, что было в нем от человека.

Нужно было прекратить это безумие!!!

— Хватит!!! Пожалуйста!!!

И, не прекращая хрипеть, Виктор рванулся к окну.

Стеклянный звон принес резкую боль, на миг давшую странное облегчение. Почти такое же, какое подарил ударивший в лицо ветер…