Маскарад для маркиза

Глава 2

– Калли, тебе не кажется, что ты несколько увлеклась маркизом Энджелфордом? – поинтересовался Роберт Крукшенк, ее наставник и выдающийся карикатурист.

Каллиопа раздраженно взглянула на него и упала в мягкое кожаное кресло.

– Он дает столько материала! Как можно этого не видеть?

Роберт покачал головой и пригладил модный чуб.

– Три рисунка на ту же тему – «Похождения маркиза». Сосредоточиться на одном человеке – плохая идея. Тем более он член палаты лордов и слишком высоко ценит свою неприкосновенность.

– Пожалуй, ты прав. Но, согласись, иллюстрации хорошие.

Роберт еще раз поглядел на рисунок.

– Более чем хорошие – они вдохновенные. Но будь осторожна. Энджелфорд всемогущ, и он не привык к такого рода вниманию. Никто из художников не рисовал его в столь нелестной манере. – Роберт подтолкнул к ней лист и развалился в кресле, закинув ноги в блестящих ботинках на край ее огромного стола.

– На данном этапе твоей карьеры гораздо легче и безопаснее изображать тех, кто рассчитывает на знать и поощряет ее.

Каллиопа чуть не застонала.

– Это уже столько раз было!

Роберт покачал головой – он явно начинал сердиться.

– Калли, уясни одну вещь. Новизна вовсе не обязательна. Одно из величайших испытаний мастерства художника – создать нечто выдающееся из обыденного.

– Да, я понимаю. Просто Энджелфорд – интересный объект. – И заслуживает взбучки, мысленно добавила она и посмотрела на рисунок. Маркиз припустился за дюжиной полуодетых куртизанок, ловко избегая капканов, расставленных мамашами и дебютантками. Некоторое время Каллиопа разглядывала карикатуру со смешанным чувством удовлетворения, злости, грусти и сожаления, затем поставила справа внизу размашистую подпись «Томас Ландерс» и толкнула лист обратно к Роберту.

Крукшенк вздохнул и аккуратно положил лист поверх двух других карикатур на маркиза.

– Издатели очень довольны твоей работой. Продажи возросли. Они желают, чтобы загадочный мистер Ландерс и дальше подкармливал прессу. Ты заметишь, что компенсация увеличилась.

Он вручил ей пачку денег; она видела, что он с трудом скрывает гордость.

– Спасибо, Роберт. Ты хороший друг, не знаю, что бы я без тебя делала. На следующей неделе у меня будет для тебя новая подборка, и я обязательно сменю тему. – За спиной она скрестила пальцы и пообещала себе, что в самом деле постарается.

Роберт посерьезнел.

– Смотри за тем, что делаешь, Калли. У меня неприятное чувство по поводу направления, которое ты выбрала с маркизом. Скорее всего эти три скетча станут печатать два раза в месяц, чтобы насытить аппетит публики. Твои прежние картинки были совсем другими. – Он покачал головой. – А после этих трех языки развяжутся, так что приготовься к возможным последствиям в течение нескольких месяцев. И еще... – Роберт небрежно пожал плечами. – Твоя работа хорошо оплачивается, так что ты, видимо, не примешь мой совет.

Каллиопа засмеялась, но ей не удалось скрыть нервозность, и Роберт, вопросительно посмотрев на нее, поднял брови:

– Кончай-ка ты с этим.

– Не волнуйся, леди Симпсон уже прекратила мою службу. Придется и мне уволить «Маргарет Стаффорд».

– Да, я знаю. Даже в клубах говорят про «киллройский инцидент». Ты сделала бал у Киллроев событием сезона. И все же эта дама отчистила перышки от всеобщего внимания, несмотря на то что ее назвали свиньей.

На этот раз Каллиопе не удалось скрыть смущение, и Роберт, потянувшись через стол, похлопал ее по руке.

– Такой поворот событий должен тебя только радовать. Если я не ошибаюсь, ты во всеуслышание назвала леди Симпсон чем-то вроде чертовой бабушки. Безотносительно к чувствам, которые ты испытываешь к этой женщине, и к тому, что должность при ней давала доступ в высший свет, ты, по собственному признанию, вышибла из нее мозги.

Он придвинул к ней чистый лист.

– Теперь ты просто обязана отразить это событие с позиции Маргарет Стаффорд. Другие художники постесняются наживаться на чужом сюжете, а ты должна представить себя в наилучшем свете.

Каллиопа кивнула, выдвинула верхний ящик стола и выложила готовые и подписанные карикатуры. Роберт взял верхнюю и разразился хохотом.

На картинке был изображен воробей с перевязанной лапой – он измазал в смоле и перьях гарпию, застывшую с разинутым ртом. На заднем плане птицы в нарядном оперении таращили на них глаза и подбирали с полу разлетевшиеся крошки.

– Вот еще одна. – Каллиопа подала вторую карикатуру, посвященную леди Симпсон: та большим ножом резала жареную свинью, в морде которой угадывалось сходство следи Киллрой.

– Баснословно! Публике понравится.

Каллиопа позволила себе слегка улыбнуться. Она неплохо с ней разделалась. По одной титулованной особе за раз.

– Однако после этого ты остаешься в довольно стесненном положении, – сказал Роберт, засовывая рисунки в кожаную папку. – Теперь никто не возьмет тебя компаньонкой. Способов выступать в убогой одежде и не быть узнанной не так уж много, а ты не раз подчеркивала, что желаешь сохранить инкогнито.

Да, анонимность для нее теперь становилась проблемой. Каллиопа знала свет. У леди Солсбери широкий круг друзей, они держат ее в курсе того, кто сейчас в изгоях. И поскольку Маргарет Стаффорд определенно попала в категорию изгоев, Каллиопа могла только вздохнуть с облегчением и поблагодарить себя за то, что она в свое время основательно замаскировалась.

Скрестив руки на груди, Роберт терпеливо ждал ответа, и Каллиопа тяжело вздохнула.

– Роберт, после долгих размышлений я решила посмотреть на высший свет под совершенно другим углом.

Он поднял брови, но промолчал, ожидая продолжения.

– Для этого мне потребуется твоя помощь. Нужно найти мужчину благородного происхождения, которому можно полностью доверять. Понимаю, что задача почти невыполнимая...

Она тут же увидела интерес в глазах Роберта – он любил трудные задачи.

– Ну же, говори, не томи.

– Я решила стать куртизанкой. Лицо Роберта застыло.

– Кем?

– Куртизанкой.

– Куртизанкой?

– Да. – Ее нервы были на пределе.

Роберт выпрямился в кресле.

– Поясни. Ты хочешь быть ночной леди, райской птичкой, дамой полусвета, падшей женщиной?

Каллиопа с трудом сохраняла выдержку.

– Да, но только на словах.

– Смешно.

– Нет, это великолепное прикрытие.

– Почему не портниха?

– Скучно и узко.

– Гувернантка?

– Слишком много ограничений.

– А если посудомойкой?

Каллиопа сморщилась:

– Нет. Любая позиция служанки будет сворачивать меня в сторону дома, в который я войду.

У Роберта лицо налилось кровью.

– Роберт, прежде чем отвергать, выслушай. – Каллиопа говорила, не отрывая глаз от испачканных чернилами рук. – Это будет потрясающая роль. Я получу доступ в новые места, увижу высший свет в другой перспективе. Мое положение даст возможность взглянуть на их причуды, наблюдать дикие стороны общества и обращать их в капитал. Я подчеркиваю – роль эта будет только на словах.

Роберт встал и отошел к окну, заложив руки за спину. Авантюрная идея Каллиопы вступила в конфликт с его желанием уберечь девушку.

В комнате повисла тишина. Каллиопа затаила дыхание. Она повозилась в экстравагантном плюшевом кресле, купленном на доходы от карикатур, и оно показалось ей непривычно жестким.

Он согласится. Он должен понять, что это наилучший выход. Должность компаньонки для нее закрыта из-за вмешательства этого исчадия ада, маркиза Энджелфорда. Другие должности не подходят. Ему придется согласиться!

Прошла вечность, прежде чем Роберт, расцепив пальцы, обернулся к ней с задумчивым видом.

– Ты должна будешь вести себя в полном соответствии с ролью, и твой партнер должен вести себя так, чтобы вам поверили. Чтобы встречаться с нужными людьми, его должны принимать в свете.

Каллиопа согласно кивала на каждое его слово, но тут Роберт предостерегающе поднял палец:

– Хочу, чтобы ты понимала: я считаю эту затею опасной.

Каллиопа снова с готовностью кивнула. Секунду Крукшенк серьезно смотрел на нее, потом принял свой обычный легкомысленный вид.

– Как ни странно, я знаю человека, отвечающего всем нашим критериям. Его это позабавит: несмотря на вид лоботряса, он джентльмен, и ему можно доверять. – Роберт потер подбородок. – Он уезжал за рубеж, но связей не растерял, к тому же у него врожденное чувство юмора, и он с удовольствием станет морочить всем голову. – Подойдя к двери и взявшись за ручку, Роберт добавил: – Я встречусь со своим дальним родственником Стивеном и к концу недели сообщу результат. Но помни: я тебя предупредил.

Каллиопа выдохнула и расслабилась. Первое препятствие взято! Несмотря на все мыслимые возражения, новая роль даст ей отличное прикрытие под эффектной оболочкой. Ее охватило знакомое возбуждение: ей предстояло создать новый образ, и для этого следовало поговорить с Дирдре.

Дирдре Дейли оживленно потерла руки:

– Я думаю, это замечательное продолжение. Я терпеть не могла готовить тебя ко всем этим светским вечерам. – Ди поморщилась. – Играть роль такого ничтожества, тем более жить жизнью ничтожества...

Каллиопа ухмыльнулась. Миссис Дейли отдала на разграбление ей и ее сводной сестре свою костюмерную в театре «Аделфи».

– Да, существование у меня действительно было напряженное.

Ухмылка сползла с ее лица, когда она подумала о предстоящем деле.

– Хотя знаешь, у той роли были свои преимущества. Глядя со стороны, я не завидовала бедным дебютанткам, ищущим мужа, когда они каждый вечер выставляли себя на продажу. – Перед Каллиопой пронеслась вереница лиц, и в ее голосе появилась горечь. – И все же тех, кого я жалела, было немного. В большинстве своем это ленивые, эгоистичные существа, живущие за счет родни: они очень мало дают обществу и портят жизнь другим.

Дирдре перестала рыться в театральном гардеробе матери и подняла на нее тревожный взгляд:

– Калли, что-то случилось? Твоя напыщенная речь звучит как-то вяло.

Внезапно Каллиопа почувствовала себя старой и усталой в свои двадцать четыре года и задумчиво потерла лоб.

– Нет, со мной все в порядке. Я просто нервничаю.

Ответ не устроил Дирдре; но она, продолжая перебирать платья, сменила тему:

– Я надеюсь, ты не раздумала рисовать в эту субботу? У мистера Франклина все еще малярия.

Каллиопа вздохнула. Сколько она себя помнила, ей приходилось работать за кулисами театра «Аделфи», подменяя отсутствующих. Делать зарисовки было одной из многих задач, которые она выполняла годами.

– Ну как, опять влезать в эту работу?

Дирдре погрозила ей пальцем:

– Помни, у тебя нет права жаловаться.

– Жалко, что я пришла в восторг, когда продала свою первую карикатуру. Тогда тебе не пришлось бы напоминать, чтобы я не смела жаловаться на работу за кулисами.

– Ну уж я-то тут ни при чем. Вини своего Роберта.

Нет, Каллиопа ни в чем не будет винить Роберта!

Они познакомились два года назад за кулисами, когда в «Аделфи» поставили «Жизнь в Лондоне». Роберт помогал иллюстрировать известный цикл рассказов Пирса Эгана и заглянул на несколько спектаклей в «Аделфи». С тех пор он стал ее тайным спонсором: отвозил карикатуры Акерману и привозил заработок. Ее карикатуры стали очень популярны.

– Надо будет включить в график живопись. Делать эскизы в парке куда как приятнее, чем весь день сидеть среди запахов краски.

Внезапно с полки упала шляпная коробка – она ударила Дирдре по ноге и отскочила.

– Не надейся, что я тебя пожалею. Тебе по крайней мере не приходится весь день репетировать танцы у этого надсмотрщика из Сент-Албина. – Дирдре нагнулась за коробкой. – Могу поклясться, что этот тип берет уроки у самого сатаны.

– Ди!

– А что? Я только констатирую очевидное.

Каллиопа усмехнулась и вошла в гардеробную.

– Чем ты тут занимаешься? Я скоро должна идти на встречу с родственником Роберта, и мне нужна соответствующая одежда.

Хозяйка костюмерной буркнула какую-то непристойность и с триумфом выхватила с вешалки нечто из текучей материи.

– Гм... А где остальное?

Дирдре бросила на нее многострадальный взгляд.

– Ты будешь в нем сногсшибательна. Примерь. – Она сунула в руки гостьи платье. Прошелестел мягкий шелк, и у Каллиопы возникло острое желание прижаться к нему щекой; роскошная нежно-бирюзовая ткань сама ласкалась к ней.

Дирдре втолкнула ее в примерочную и засуетилась среди хлама, подбирая и пряча обрезки тканей.

Девушка медленно разделась и проскользнула в платье. Дирдре помогла застегнуть его и расправила материал.

– Великолепно!

Каллиопа нахмурилась:

– Я повторяю: где остальное?

– А ничего больше нет. Это была твоя идея – выступать в роли куртизанки, но ты же не можешь играть ее в своей привычной одежде. К тому же пора тебе начать одеваться эффектнее. Неудивительно, что в тех скучных серых платьях ты не подцепила ни одного воздыхателя.

– Ди, ты же знаешь, что на переднем плане мне не преуспеть. Избыточное внимание не помогло бы мне влезть в гнездо гадюки, зато скрывать ложь стало бы гораздо труднее.

– Твоя рекомендация компаньонки была подделана прекрасно. Вот только ты своим «великим исходом» отсыпала себе внимания полной мерой.

– И вот к чему это меня привело.

– Слушай, это будет блестящее развлечение! Ты только должна вжиться в роль. Любовница кузена графа и герцога – как восхитительно!

Каллиопа хмуро разглядывала себя в глубоко декольтированном платье.

– Любовница только на словах. И потом, я всегда предпочитала петь в хоре.

– Но теперь ты должна выйти на авансцену. Это единственный способ привлечь к себе внимание и получить нужную информацию. Ты долго прослужила в театре и сможешь сыграть главную роль. – Дирдре взяла с туалетного стола щетку. – Так что садись и дай мне приготовить тебя к вечеру. Красивый джентльмен, грандиозное вечернее платье, прелестная прическа, ошеломляющие драгоценности и новый облик – я в восторге от твоей авантюры!

Каллиопа засмеялась и села в кресло.

– Да, помнится, ты всегда охотно подключалась ко всем моим проделкам.

От нежных воспоминаний у Дирдре разгорелись глаза. Расчесывая Каллиопе волосы, она сказала:

– И всегда попадала с тобой в неприятности. Мама с папой считали, что ты невинная овечка, а я вдохновитель проказ, хотя все было как раз наоборот.

В ее словах не было неприязни, только веселье.

И тут вдруг Каллиопа уловила запах гари и часто задышала.

– Черт, утюг перегрелся. – Дирдре кинулась к утюгу, а Каллиопа постаралась привести в норму дыхание.

Все связанное с огнем вызывало у нее тревогу. Дело давнее, но она все еще помнила ощущение от пепла в волосах. Дом охвачен пламенем, мать кидается назад в этот ад... Каллиопа закрыла глаза, чтобы прогнать видение. Та ночь привела ее к Дейлисам. Она не помнила, как добралась до их дома; ей нравилось думать, что это душа матери отвела ее в безопасное место. Мать дружила с этой семьей, хотя редко бывала у них в гостях.

Ранним утром на ступеньках дома нашли скрючившуюся Каллиопу; от страха она не смела постучать. Дейлисы втащили ее в дом, накормили супом, потом уложили в кровать вместе с Дирдре, и мама Дейли спела ей колыбельную. С тех пор это ее семья.

Каллиопа понемногу расслабилась и отдалась манипуляциям Дирдре. Та ловко подколола ее локоны и закрепила парик из длинных каштановых волос.

Дирдре разбирала баночки, разбросанные по столу, и по очереди прикладывала к щеке Каллиопы. Когда она осталась довольна выбором, то приступила к работе. Сосредоточенно сдвинув брови, она изменила ей форму и цвет лица, наложила краску для век, растушевала по щекам легкий румянец, подкрасила губы.

– Превосходно. Мужчины так и попадают вокруг тебя, но это будешь не ты. – Дирдре коварно подмигнула ей.

Каллиопа посмотрела в зеркало и едва узнала себя. Ее охватило непонятное чувство свободы, как бывало всякий раз, когда она преображалась в нового человека. Макияж сделал ее новой женщиной, которую не терзали демоны прошлого.

В дверь постучали; не дожидаясь ответа, вошел Роберт, а за ним высокий блондин с блестящими зелеными глазами.

Взглянув на Каллиопу, Роберт замер на месте.

– Калли?

Каллиопа и Дирдре засмеялись, а красивый незнакомец в темном вечернем костюме выступил вперед. На его лице отразилась целая гамма чувств – он как будто встретил давно потерянного друга. В приветливых зеленых глазах искрилось ощущение родства душ.

Он перевел взгляд на Дирдре:

– Роберт, ты мне не сказал, что здесь будут две потрясающие дамы.

Дирдре смерила его уничтожающим взглядом:

– Калли, давай на сегодня поменяемся ролями. Обещаю доставить тебе хороший материал для карикатур.

Незнакомец заморгал; Роберт выглядел так, как будто готов был засунуть ей в рот кляп.

– Ради Бога, перестаньте, и так все очень непросто. Знакомьтесь, Стивен Чалмерс, а это мисс Каллиопа Минтон и мисс Дирдре Дейли. Не будем забывать приставку «мисс», договорились?

– Конечно, кузен. Дамы. – Вошедший медленно поклонился каждой и без всякого раскаяния ухмыльнулся Роберту, но тот его проигнорировал.

– Калли, Стивену в основном известна твоя ситуация. Дальше ты его просветишь. Поскольку сегодня вы представите себя свету в качестве пары, посещение оперы будет безопасным способом проверить, подходите ли вы друг другу и стоит ли продолжать маскарад.

Каллиопа кивнула.

– Это долгий забег, так что обсудите детали своего соглашения. – Он покашлял. – Она должна вернуться домой в пристойное время. Одна. – Он послал Стивену предостерегающий взгляд, но прекрасный Адонис его жизнерадостно отмел.

– Итак, мисс Минтон, начнем? – Чалмерс взял Каллиопу под руку и на прощание подмигнул Дирдре. От него пахло свежестью, как пахнет утром в сосновом лесу. Необычный выбор одеколона. Большинство мужчин душились как женщины.

В конце переулка их уже ждала роскошная карета с четверкой лошадей. У Каллиопы взмокли ладони.

– Вы готовы пуститься в путь? – Теперь Стивен казался чем-то озабоченным.

Поколебавшись, она кивнула. Он помог ей сесть в карету, и они медленно поехали к оперному театру.

– Мы идем на «Севильского цирюльника», – сказал Стивен.

– Одна из моих любимых опер!

– Выходит, вы знакомы с этой историей. Отлично.

– Да. Можно посочувствовать страданиям Бартоло. Его ревность к прекрасной Розине комична, но смотреть на это грустно.

– Я ее видел несколько лет назад в Милане в «Ла Скала». Фигаро играл знакомый нашей семьи, на его арии театр чуть не рухнул от смеха.

– Как замечательно! Жаль, что маме не удалось ее посмотреть.

Стивен похлопал ее по руке. Реакция странная, но утешительная.

– Роберт не потрудился объяснить детали вашей затеи, только сказал, какова моя роль в этом спектакле, и предупредил, что я должен оставаться джентльменом. Я с восторгом буду вас сопровождать, но мне ужасно любопытно.

Если она желает получить его помощь, она обязана честно все ему рассказать.

– Я рисую карикатуры – Роберт, наверное, вам говорил об этом. Недавно я закончила службу у одной леди, у которой была компаньонкой. Надо сказать, это ужасная работа, но она оправдала мои усилия. Новая роль даст мне возможность отточить мастерство и расширить круг знакомств.

Каллиопа ожидала негативной реакции, но ее не последовало. Вместо этого ее спутник сказал:

– Если не ошибаюсь, вы были компаньонкой леди Симпсон? Вам не позавидуешь.

Каллиопа внимательнее всмотрелась в его лицо.

– Как получилось, что мы никогда не встречались с вами в обществе, мистер Чалмерс?

– Долгое время я наезжал в Лондон от силы на несколько недель в году. Надо сказать, слишком долгое время. – Стивен отвернулся к окну и не стал развивать тему дальше. Последовало молчание; затем он снова повернулся к ней: – Роберт предупредил, что мне не следует называть вас Каллиопой, хотя это идеальное имя для женщины вашего положения и... очень необычное.

– Я думаю, Мария подойдет лучше.

– Уж слишком просто...

– Сесилия?

– Нужно что-то броское, подходящее для обольстительницы.

Каллиопа вспыхнула и пробежалась пальцами по шелку зелено-голубого платья. Вдруг у него загорелись глаза.

– Эсмеральда!

– Может, Селия? – в ужасе пробормотала Каллиопа.

– Эсмеральда – лучше всего.

– Но я совсем не Эсмеральда!

Он пожал плечами:

– Нет смысла спорить, потому что я весь вечер буду называть вас именно так.

Не находя слов, она уставилась на него:

– Вы тяжелый человек.

Чалмерс осклабился:

– Если верить моим друзьям, быть тяжелым человеком – мой модус операнди[1].

Какой раздражающий тип!

В конце концов Чалмерс пожалел ее. Он обрисовал историю своей семьи и их занятия, сказал, что представит ей своих друзей, если они встретятся. Он не имел титула, но красивый голос и властные манеры говорили о благородном происхождении. В его рассказе были пробелы, но она не задавала вопросов.

Когда он закончил, Каллиопа предположила:

– Вот что мы можем сегодня сделать...

– Женщина с планом. Я влюбился!

– Уверена, это случается с вами регулярно, мистер Чалмерс. – Ей было легко с ним, и она в душе поблагодарила его за это чувство. – Стивен подмигнул, и она продолжила: – Я думаю, после последней увертюры можно будет улизнуть, не встречаясь с людьми. Это даст мне время сориентироваться, а вам – возможность передумать насчет своего участия в проекте.

– Я не передумаю, мисс Минтон, и считаю, что план правильный. Быстро прийти и уйти – это всегда щекочет нервы и возбуждает любопытство.

– Вот именно. А мне нужно побольше времени, чтобы выбрать направление работ.

– Я еще не видел ваши карикатуры. Что вы иллюстрируете?

– Общество. – Каллиопа напряглась. Она рассчитывала, что Роберт введет его в курс дела. В конце концов, Стивен и сам принадлежит к высшему обществу – что, если он окажется несговорчивым?

– Да-да, конечно. О чем сейчас и говорить, как не о социальных вопросах: ничто другое не оправдало бы ваш проект.

Каллиопа расслабилась, решив, что он нашел себе развлечение, в то время как Чалмерс наклонился к ней со своего сиденья.

– На кого конкретно вы нацелились?

– Подождите и увидите.

По его лицу скользнуло удивление, он откинулся назад и усмехнулся:

– А вы нахальная штучка. Не хотел бы я попасться вам на карандаш.

Карета остановилась, и у Каллиопы в животе забили крыльями бабочки. Стивен перестал улыбаться, и его лицо приняло торжественное выражение.

– Готовы?

Она кивнула, и они вышли из кареты.

Перед театром кишел народ: сновали нищие, карманные воры, проститутки, прогуливались куртизанки, господа из высшего общества и средних классов. Каждая группа имела свою роль и активно претворяла ее в жизнь. Каллиопа увидела, как вор забрался в карман к человеку, который присматривался к потаскушке. Нищий клянчил подачку у неопытного молодого человека, а тот не знал, как от него отделаться, и все больше нервничал. Она подумала о своей роли, и такая же живая картина вихрем пронеслась у нее в голове.

Они пошли ко входу. Каллиопа, зная манеры дам полусвета, держалась соответственно. Натренированный щелчок веера, дерзко вспыхнувший взгляд, искусное движение руки поперек груди, покачивание бедрами. Ей доводилось видеть и легкий флирт, и откровенные зазывания. К тому времени как они подошли к двери, она уже была готова дать представление.

Стивен одобрительно улыбнулся, притянул ее к себе за талию, и они не спеша пошли через вестибюль. Он то и дело останавливался, чтобы поболтать со знакомыми. Мужчины проявляли к Каллиопе заметный интерес, одни неловко и грубо, другие смотрели испытующе, но приветливо. Она ощутила прилив сил: оказанный прием ни в какое сравнение не шел с тем, что она получала в любом бальном зале. Неловкость исчезла, и Каллиопа вздохнула свободнее.

Стивен повел ее к лестнице, и тут она перехватила взгляд белокурой красавицы, самой прелестной женщины, которую ей приходилось видеть. Каллиопа проследила за восхищенным взглядом женщины и уткнулась прямо в полуночные глаза маркиза Энджелфорда, который пристально смотрел на нее.

От неожиданности она слегка споткнулась и покраснела. Стивен, ловко поддержав, вопросительно взглянул на нее, но Каллиопа только покачала головой.

Они поднялись по лестнице, зашли в ложу, и там Каллиопа постаралась взять себя в руки. Приятное состояние эйфории рассеялось от одного только взгляда Энджелфорда. Она стряхнула с себя мрачное чувство и сосредоточилась на своей сегодняшней задаче. Ну и что, что он здесь? Не думала же она, что никогда больше с ним не встретится?

Стивен рассказывал забавные истории о некоторых постоянных зрителях, а Каллиопа мысленно отмечала их манеры и отношения между собой. Неосознанно она просматривала ложи в поисках Энджелфорда и, когда поняла, что делает, отругала себя. К ней были обращены лорнеты и лица, и это смущало.

– Забавное сборище, – как бы невзначай заметил Стивен, и она улыбнулась.

– Да, отыскивать материал для карикатур – поначалу очень забавное занятие.

– Нет, вы меня не поняли. Я разглядываю зрителей и выискиваю интересные моменты, чтобы поделиться с вами, а они в это время разглядывают меня: что за красавицу я привел? Сплетничают о нас с вами... – Он продолжал осматривать толпу и вдруг сказал как бы в сторону: – Я сохранил наш секрет, Джеймс и Стелла ничего не знают о том, в каких мы отношениях.

Каллиопа собралась спросить, кто такие Джеймс и Стелла, но тут в ложу кто-то вошел. Она оглянулась, чтобы поздороваться, и побледнела – на нее смотрели мрачные глаза Энджелфорда. В свете так много мужчин с именем Джеймс, но почему-то Стивену нужно было дружить именно с этим!

Рыжая красавица – видимо, Стелла – вошла с сияющей улыбкой.

– Стивен, сколько лет, сколько зим!

Стивен встал и поцеловал протянутую руку.

– Стелла, ты сногсшибательна, как всегда. Привет, Джеймс! – Он дружески встряхнул руку маркиза.

Каллиопа не отрывала взгляд от вошедших. Было видно, что они с Чалмерсом старые добрые друзья. И как ее угораздило довериться лучшему другу своего врага! Теперь она готова была перепрыгнуть через перила, отыскать Роберта и хорошенько его отдубасить.

– Джеймс, Стелла, это Эсмеральда.

Каллиопа не удержалась и наградила Стивена насмешливым взглядом. Видимо, при знакомстве новое имя прозвучало еще хуже, чем в карете.

Стивен осклабился. Вот хам, он понял, о чем подумала Каллиопа! Стелла тоже улыбнулась, но Энджелфорд продолжал буравить ее взглядом.

– Стивен так долго отсутствовал. Где вы с ним познакомились? Обожаю хорошие истории.

Каллиопа медленно опустила ресницы; она не раз видела, как это делают определенного рода женщины, и выдала легенду, которую они вместе состряпали:

– В Музее восковых фигур, и это была любовь с первого взгляда.

Энджелфорд продолжал сверлить Каллиопу взглядом, но Стивен, не смутившись, поддержал ее:

– Да, крошка, определенно с первого взгляда.

Энджелфорд тут же повернулся и уставился на Стивена, но в это время подняли занавес, и они заняли свои места. Каллиопа, к несчастью, сидела так, что ее ноги соприкасались с ногами Энджелфорда. Она чувствовала исходящий от него жар и жалась к Стивену. Помогая Стелле расправить юбку, Энджелфорд отклонился от нее, но когда вернулся на место, то оказался еще ближе. Каллиопе уже некуда было отодвигаться, и она, постаравшись проигнорировать трепетание бабочек в животе, сложила липкие руки на коленях.

Энджелфорд скрестил ноги и коснулся ее ноги. Каллиопа тут же вспыхнула, на лбу у нее выступил пот. Размышляя о том, как бы, не привлекая внимания, отодвинуться от этой ноги, она чуть повернула голову и словно получила удар: он смотрел на нее в упор и глупо ухмылялся.

Ее охватила злость. Он с ней заигрывает! Как это типично для повесы – посягать на территорию друга!

Ответив ему мрачным взглядом, Каллиопа стала смотреть на сцену, но все первое действие оперы в голове у нее царил сумбур.

Пульс Джеймса участился: определенно это была мисс Стаффорд! Он узнал ее сразу же, как только она вошла в вестибюль, хотя и отдал должное ее маскировке. Как же она была хороша! Другой облик, другой цвет волос, но те же глаза, предвещающие бурю. Она старательно подделывала голос, но его мелодичные переливы вызывали у него легкую дрожь в спине. Ускользающий аромат и оскорбленное выражение лица вбили последний гвоздь в гроб ее маскировки.

Она была здесь инкогнито. Но какую игру она ведет? Что заставило ее сменить роль убогой компаньонки на роль роскошной куртизанки? И какого черта она ошивается возле Стивена?

Последнее занимало его больше всего.

Стивен только что вернулся с особого правительственного задания, и он никогда не имел любовниц. Почему он выбрал эту женщину? И как они встретились?

Джеймс решительно одернул рукав отлично сшитого сюртука. Он собирался провести расследование и сделать кое-какие изыскания в высшем свете. Это означало, что ему придется посещать большее количество мероприятий, которые он недолюбливал, – все они казались ему скучными, затянутыми, хотя и необходимыми. Мало кто находил бомонд приятным, но Джеймс быстро вычислил, как использовать его в своих целях. Высший свет очень похож на длительные деловые переговоры, а Джеймс был прекрасным бизнесменом, когда требовалось восстановить утраченное состояние или сокрушить кого-нибудь в мире бизнеса.

И все же одна мысль его очень донимала. До сих пор он получал приглашения на множество мероприятий, но принимал только те, где намечалось присутствие леди Симпсон, а значит, и мисс Стаффорд. Осознав это, Джеймс внезапно разозлился и отогнал мысль прочь.

Что она здесь делает? Почувствовав ее присутствие еще в вестибюле, он обернулся, ожидая увидеть очки, тросточку и унылое платье; но вместо этого перед ним предстала нарядная красотка, купающаяся во всеобщем внимании.

По мере ее приближения в нем усиливалось ощущение, что это все-таки она, а когда они встретились глазами, все сомнения улетучились окончательно. Может, она шпионка? Тогда по крайней мере ему понятна собственная странная реакция на нее. От этой мысли Джеймс неожиданно приободрился.

Закончился первый акт оперы, все встали. Леди и джентльмены прогуливались по фойе, обменивались замечаниями и демонстрировали свою утонченность. Что ж, такой у них бизнес.

Стелла заговорила с Эсмеральдой, и как только обе извинившись, вышли изложи, Стивен повернулся к Джеймсу, откинулся в кресле и скрестил ноги, подражая ему.

– Пока дамы прихорашиваются, не хочешь ли ты сказать мне, что происходит?

Джеймс неловко пожал плечами:

– Просто я наслаждаюсь вечером в опере.

Стивен продолжал настойчиво смотреть на приятеля.

– М-м... так вот почему у меня такое чувство, будто меня предостерегают против моей спутницы.

Джеймс не изменился в лице, но сделал себе выговор за оплошность. Стивен оказался чересчур наблюдательным.

– Не знаю, что ты имеешь в виду, но... – Джеймс постарался отвлечь внимание Стивена от себя. – Не слишком ли быстро ты завел новое знакомство после возвращения с континента? Уверен, что она в порядке с точки зрения закона?

Взгляд Стивена смягчился, и он подмигнул Энджелфорду:

– О, с этой стороны мне нечего бояться!

Однако выражение его лица не понравилось Джеймсу, и он продолжил:

– Есть что-то странное, что-то неправильное и в самой ситуации, и в том, как вы познакомились.

– О, это первый случай, – Стивен усмехнулся, – когда маркиз Энджелфорд ревнует!

– Да вовсе я не ревную! – Джеймс нахмурился. – Просто я забочусь о тебе.

– Вот спасибо!

Джеймс еще сильнее нахмурился, и в его голосе зазвенела сталь.

– Поверь мне, женщины не стоят того, чтобы из-за них попадать в беду. Мужчины дают им себя одурачить и потому становятся слабыми.

Внезапно Стивен, продолжая улыбаться, сказал:

– Ну как, дорогая, нашла что-нибудь интересное?

Джеймс обернулся и увидел красотку с каштановыми волосами, метавшую в него взгляды словно кинжалы. Он не слышал, как она вошла, и удивился этому. Черт возьми, да что с ним такое?

Она явно слышала его последнюю реплику, и он не понимал, почему почувствовал укол раскаяния. Он отвечает за каждое свое слово. И что в ней есть такого, что заставило совесть высунуть свою мерзкую головку?

Между тем красотка обратилась к Стивену:

– Я надеюсь, мы уже можем уйти? С меня хватит Россини, по-моему, мы могли бы заняться чем-то более приятным. – Она бросила на собеседника лукавый взгляд.

Тело Джеймса взбунтовалось, как и темперамент, но на него смотрел Стивен, и он натянул на лицо маску скуки.

Явно наслаждаясь смятением друга, Стивен встал и взял Каллиопу под руку:

– Да, дорогая, прекрасная мысль. До свидания, Джеймс, попрощайся за нас со Стеллой, когда она вернется.

Стивен так протянул «дорогая», что каждый слог был длиннее предыдущего.

Они ушли, оставив Джеймса в расстроенных чувствах. Сперва он постарался привести тело в норму. Реакция на нее всегда была непредсказуемой. Единственное, что он мог предсказать, – что реакция будет.

Что-то странное было в этой девушке. Джеймс никогда не уклонялся от головоломок, и не было еще такой, какую бы он не разгадал.

Он раскроет и ее секрет.