Мастера кругов. Тетралогия (СИ)

Глава 1 Послевкусие

Джорелл стоял посреди полигона, где еще недавно шло кровопролитное сражение. Лицо его было сокрыто капюшоном и маской. Над его головой было ночное небо, усеянное множеством ярких звезд, а перед ним возвышался белоснежный обелиск метров восемь в высоту, с именами всех падших защитников. На монументе по мимо имен была выгравирована еще одна надпись. «Они жили в тени, когда могли править. Они умерли, этот мир защищая». Прошло всего несколько дней, как ренианцы покинули солнечную систему, и первым делом человечество решило возвести этот памятник в память о высших защитниках, без которых люди были бы уже обречены.

— Мне будет их всех ужасно не хватать… — послышался голос позади Джорелла. Изентриэль не спеша шел к нему, допивая один из последних бочонков рома, сделанный Ильмарионом.

— Прости, что не подоспели раньше, — сказал Джорелл, повернув голову в сторону испанца.

— Это не ваша вина, — вздохнул тот. — Эти ренианцы были ужасно сильны, никогда не видел такой бойни, — он поравнялся рядом с Джореллом и крупным глотком осушил остатки кувшина.

— Это был последний? — Джорелл поражался, как в кого-то может влезть столько алкоголя.

— Не, там еще осталась парочка. Если хочешь, можешь забрать себе, я уже достаточно запил свое горе.

— Дутанор совсем поникнул, сидит в комнате и не выходит, что-то шепчет себе под нос. Я боюсь, как бы у него крыша не съехала от всех этих потерь, — Джорелл прикусил губу под маской и задумался.

— Да не волнуйся за него, Дутанор крепкий парень, справится.

— Да я не за его эмоциональное состояние волнуюсь, этот дебил не знает, во что влез. Если он потеряет рассудок, то случится не поправимое…

Изентриэль тут же поменялся в лице и, нахмурив брови спросил:

— Ты о чем это?

— Ты ведь уже успел восхититься его силой, не так ли? — спросил Джорелл.

— Конечно! Малыш сильно удивил меня, честно признаться, я даже завидую ему немного.

— Да нечему тут завидовать. Изентриэль, нам нужно вразумить его и заставить отказаться от этой силы. Во время своих путешествий я многое повидал. Неужели ты думаешь, что получив такую огромную силу за такой короткий промежуток времени, Дутанор ничем не рискует? Если бы это было так просто, все бы так делали, понимаешь?

Изентриэль принял задумчивую гримасу, потирая ладонью подбородок.

— Хм, да, я понял тебя. И какая же опасность угрожает нашему парнишке?

Джорелл печально выдохнул и повернул голову к монументу.

— Когда-то, один воин больше всего в мире мечтал приумножить свою силу. Правда, в начале своего пути он не был таковым, зато, был гениальным ученым. Сила ему не давалась, прямо, как нашему Дутанору. Ум несомненно важен в том мире, но сила все равно ценится превыше всего. Бедолага провел множество бессонных ночей в поисках решения своей проблемы, положил тысячи невинных душ к себе на стол для экспериментов. И вот он, рецепт абсолютной силы был найден. Ученый научился высасывать при помощи своих потоков илуния все силы своих врагов и обращать их в свою пользу. За короткое время он стал невероятно силен, его имя гремело на всю вселенную, но за все хорошее надо платить, и цена оказалась слишком высока. В один прекрасный момент он понял, что у него возникла зависимость, которая причиняла его телу и душе немыслимые страдания. А чтобы получить новую партию илуния нужно кого-нибудь убить или ограбить склады с илунием. Война рано или поздно закончится, враги падут, а жажда останется. И поверь мне, недостаточно небольшой дозы илуния, чтобы полностью утолить жажду. Дабы обрести покой хотя бы на какое-то время, нужно поглотить илуния больше, чем твой собственный максимальный запас.

Пока Дутанор этого не осознает и не чувствует, но скоро жажда даст о себе знать. И чем больше он будет поглощать, тем сильнее будет ощущаться зависимость. Пока у него есть враги, а когда их не станет, что он будет делать тогда? Разорять склады? Города? Убивать не враждующих с ним солдат ради новой дозы? Попытается убить нас с тобой в конце концов? Тот ученый в итоге сошел с ума. Ему приходилось убивать невинных сотнями тысяч, пока его наконец не убили. Увы, его знания, к сожалению, не похоронили. Отдельные личности все еще используют этот запретный плод, хотя его запретили во всей вселенной.

Под конец рассказа в глазах Изентриэля появилось отчетливое беспокойство за Дутанора.

— И что нам делать?! Есть способ как-то избежать этого?!

— Да, но для начала нужно, чтобы Дутанор захотел избавиться от своей силы. Поверь мне, он не горит желанием. Если все зайдет слишком далеко, нам придется… убить его… пока он не причинил страдания многим людям и самому себе… — с неуверенностью произнес Джорелл, презирая себя за сказанное.

— Черт побери, что ты такое говоришь?! Убить малыша Дутанора? После всего, что мы тут пережили, нам только не хватало убивать друг друга!

Джорелл промолчал, сжав кулаки.

К ним приближалось две фигуры, это были Лонут и Улькиус. Подойдя к ним, Лонут заговорил.

— Все готово к отправке, Джорелл, до турнира осталась неделя. Списки составлены, и участники уже собираются в условленном месте.

— Хорошо, скоро отправимся. Ну как ты, Улькиус?

Старик был взъерошен и неопрятен. Он с большим трудом переносил смерть целого ордена, его семьи.

— М-мне уже лучше, не так хорошо, как хотелось бы, но лучше, да. Джорелл, ты должен отомстить им за смерть наших друзей. Слышишь меня, мальчик мой? Должен! — запыхаясь сказал Улькиус, сквозь злость и стиснутые зубы.

— И они будут отомщены, — кивнул головой Джорелл. — Я пойду за Дутанором, ждите нас у корабля.

Он прошел к лифту в лабораторных коридорах, который отвез его прямиком в полуразрушенный замок. Ветер гулял по огромному сооружению, всюду были следы крови и разрухи. Джорелл миновал потрёпанные лестничные проемы, ведущие на самый верх, и добрался до места, где сидел Дутанор. Это была комната Изабеллы. Джорелл осторожно приоткрыл дверь и заглянул внутрь. В комнате стояла мертвая тишина и было темно, одинокая фигура сидела на краю кровати и не шевелилась. Джорелл не спеша прошел в комнату и сел рядом с Дутанором, который даже не шелохнулся, пока товарищ шел к нему.

— Ну как ты, дружище?

— Их больше нет… их больше нет в моей жизни, Джорелл. Они отняли у меня самых дорогих мне людей. Изабеллу, которая никогда не станет моей, мою мать, а своего отца я и вовсе не нашел, чтобы похоронить, — Дутанор со всей силы сжимал медальон у него в руке. — Я заставлю их захлебнуться в моей безумной мести… — проскрипел зубами тот.

— Ты сможешь это пережить, крепись. В конце концов, у тебя остались мы, — пытался хоть как-то подбодрить его тот, но Дутанор промолчал на это.

Джорелл тяжело вздохнул и, больше не найдя нужных слов, сказал:

— В общем, мы отправляемся, ты с нами или нет? — Джорелл встал с кровати и сделал несколько шагов в сторону двери, после чего вновь уставился на «тень» друга.

Дутанор пристально рассматривал медальон в своей руке. Все его внимание было приковано лишь к этой безделушке, которую сжимала Изабелла, прежде, чем он забрал украшение из её мертвых рук. Казалось, кроме него и этого медальона в мире больше ничего нет.

— Дутанор! — прокричал Джорелл и тот наконец-то подал признаки жизни.

Юноша сжал медальон и не спеша поднялся во весь рост.

— Да, я с вами, — ответил Дутанор, в голосе которого звучала отреченность ко всему происходящему вокруг. Лишь месть интересовала его последние несколько дней.

Друзья поднялись на верхнюю площадку замка. Строители, присланные людьми из внешнего мира уже залатали это место, и небольшой космический корабль на подобии того, на котором когда-то Дутанор полетел за Джореллом уже ожидал их.

— Ну наконец-то вы пришли, мы уж начали нервничать, — сказал Изентриэль, о чем-то болтавший с Лонутом до прихода товарищей. — Ты так и ходишь в своей маске?

— Стараюсь привыкнуть к ней. В том мире нам лучше не светиться лишний раз, — ответил Джорелл и огляделся вокруг, как вдруг приметил незваного гостя.

На посадочной площадке стояла симпатичная девушка. Ростом чуть ниже Джорелла, блондинка, с волосами до лопаток, кончики которых завивались. У неё была прекрасная фигура и карие глаза. На ней была белая блузка, серый жакет, подчеркивающий ее талию и такого же цвета обтягивающие брюки. Завидев, что Джорелл смотрит в её сторону, она поспешила к нему.

— Э-э, кхм-кхм, здравствуйте, моё имя Руксэндра, правительство поручило мне сопровождать вас и освещать события в том мире, — девушка протянула Джореллу руку, тот посмотрел на неё, но не пожал. Вместо этого он перекинул взгляд на Изентриэля.

— Ничего не хочешь мне рассказать? — недовольным тоном спросил тот.

— Ну-у это, хе-хе, я не оратор в общем… и меня уломали, как какую-нибудь дешевую девку, чтобы ты взял с собой эту прекрасную журналистку. Ты только глянь, какая красавица, будет с кем поболтать в пути, — сказал Изентриэль, улыбаясь во весь рот и неловко почесывая затылок.

— Нет, она остается, — холодно ответил Джорелл и продолжил путь к кораблю.

— Что? — одновременно произнесли девушка и испанец.

— Н-но постойте, как же так? Вы не можете меня тут оставить! Это приказ вышестоящего начальства! — возмутилась девушка. Джорелл остановился и посмотрел на нее.

— Мне насрать на ваше начальство и тем более на их приказы, если я захочу, то за час сам стану вашим начальством, а заодно и всего мира, — фыркнул Джорелл и снова поплелся к самолету. От услышанного девушка встала в ступор.

— Эй-эй, полегче, ты же так девушку до инфаркта доведешь! — возмутился испанец. — Не принимайте близко к сердцу, милочка, это у него шутки такие, дерьмовые правда, но он старается, я ему уроки юмора даю. Если вы конечно хотите, могу и вам парочку дать, — Изентриэль аккуратно положил свою руку ей на плечо, но та злобно скинула её и направилась к Джореллу.

— Ай, — по привычке крикнул Изентриэль. — Итак каждый раз, не везет мне с бабами на трезвую голову…

— Знаете, что?! Я поеду с вами, хотите вы того или нет! Люди должны знать правду. Судьба всего мира зависит от вашей победы, и если вы проиграете, они должны как можно скорее узнать об этом! Человечество должно радоваться вашим победам вместе с вами, они должны иметь шанс на надежду. Слышите меня? Люди в отчаянии, и сейчас, знание того, что у них есть сильный защитник, будет как нельзя кстати! Прошу вас, позвольте мне полететь с вами, обещаю, я буду тише воды и ниже травы, — взмолилась девушка и мило посмотрела на Джорелла, тот закатил глаза под своей маской и тяжко вздохнул.

— Не пожалеть бы мне о своем решении… Хорошо, вы летите с нами, но соблюдайте все правила, которые я вам скажу, иначе, быстро полетите обратно.

Девушка понимающе кивнула. Изентриэль оценил поступок Джорелла и направился к нему, по пути смотря на еле плетущегося Дутанора, который волочил свои ноги по платформе и, казалось, что сейчас рухнет от горя.

— Ну как он? — тихо спросил Изентриэль, быстрым шагом добравшись до Джорелла.

— Пока вроде держится. Я буду приглядывать за ним, не переживай.

— Хорошо. Думаешь, сможешь выиграть турнир?

— Не знаю, могу лишь догадываться, с какими демонами мне придется столкнуться там, но я приложу все силы, будь в этом уверен.

— Я не сомневаюсь в тебе, да прибудет с тобой удача, — Изентриэль обнял Джорелла на эмоциях и похлопал того по спине.

— Эй, Джорелл, ну ты чего там застрял? Нам пора уже отправляться, — из корабля показалась голова Лонута.

— Иду, иду. — Джорелл подбадривающе хлопнул испанца по плечу и пошел к Лонуту.

— Береги себя там! — прокричал ему в след Изентриэль.

Джорелл приближался к транспорту, его взгляд встретился со взглядом Улькиуса, который говорил ему, что он обязан отомстить. Джорелл снова кивнул ему головой и сел в звездолет. Турбины загорелись, и он взвыл к звездам. На корабле Джорелл подсчитывал шансы людей на выживание с теми из ордена, кто остался. «Свихнувшийся на мести когда-то безобидный старикан, алкаш испанец, свихнувшийся на мести пожиратель и, пока еще не свихнувшийся, но еле сдерживающий себя илкарец, который тоже жаждет отмщения. И все они надеются, что я помогу им отомстить… Да уж, величайшая команда по спасению человечества в мире».

Глава 2 Самые мертвые парни в округе. Часть 1

В огромном зале янтарного цвета стоял великий хранитель пути. Величественные тридцатиметровые колоны окружали его, а свет яркими лучами проникал в зал с обеих сторон сквозь огромные окна, падая на гордые скульптуры различных планетарцев, сделанных из обсидиана. С потолка свисала гигантская люстра, которая могла светиться всеми возможными цветами илуния. На весь зал играла классическая музыка. Хранитель стоял перед пустым постаментом для скульптуры, не отводя от него взгляда. Сквозь весь зал к нему направлялся другой планетарец в белой мантии. Он был человеческого роста, кожа его была покрыта красными и зелеными пятнами, которые словно отпечатки пальцев у людей, у каждого из его расы были индивидуальными. У него были короткие темно-оранжевые волосы, карие глаза, и такие же, как и у людей, ушные раковины. По телосложению планетарец также мало чем отличался от человека, лишь более крепкой, слегка выпирающей грудной клеткой.

— Что за прекрасная мелодия? — спросил тот, восхищенный композицией неизвестного ему автора.

— Зачем ты искал меня? — словно не услышав вопроса, спросил его Великий Хранитель.

— Господин, многие сильнейшие войны уже прибыли на турнир, — покорно доложил тот.

— Я это знаю, но, думаю, ты шел ко мне не для того, чтобы рассказать об этом. Я прав? — спросил его Хранитель, не отрывая взгляд от пьедестала. Планетарец нахмурился и спросил.

— Это правда, что на турнир записался один из этой низшей расы? Как они себя там называют? Люди, кажется…

— Да, это правда. Я вижу, тебя это беспокоит, — Хранитель, наконец, обратил внимание на своего подчиненного, повернувшись к нему в пол-оборота.

— Это беспокоит не только меня. Они же низший сорт, слабаки, у них нет ни технологий, ни сильных воинов, люди только опозорят турнир своим присутствием.

Многие хранители были не в курсе военных действий против человечества, так как свежие военные хроники еще не были готовы.

— Не тебе решать, кому участвовать в турнире, а кому нет. Даже не мне это решать, тот человек показал свитку свою силу, и он принял его. Нравится тебе это или нет, но он будет участвовать. Что же касается силы людей, то я был на месте их сражения с ренианской армией, можешь не сомневаться, они дали достойный отпор, не обладая новейшими технологиями.

— Но…

— Никаких но! Вспомни свою расу, мулика̀нцы так же были чужаками когда-то, но мы приняли вас, и с тех пор вы неотъемлемая часть нашего общества. Здесь, среди этих тридцати статуй, есть и твои родичи. Подумай, что бы с ними стало, послушай мы такого, как ты?

Муликанец опустил голову со стыда, и уже хотел было уйти, как хранитель что-то достал из-за пазухи своей мантии и кинул ему. Это был небольшой предмет прямоугольной формы белого цвета и с голубым огоньком посередине.

— Там находится та музыка, которой ты сейчас восхитился. Ты не найдешь подобной нигде, лишь в этом хранилище данных.

Муликанец с непониманием посмотрел на хранителя.

— Иронично, но ты только что восхитился музыкой низшей расы, — неожиданно произнес господин, и муликанец приоткрыл рот от удивления. — Мы давно за ними наблюдаем и собираем множество данных о людях. Не знаю, что насчет их силы и технологий, но культуре и искусству нам бы следовало у них поучиться. Потому что в нашем мире осталась лишь война, и больше ничего.

Муликанец разглядывал маленькое хранилище данных, поворачивая его из стороны в сторону в своей ладони.

— Хорошо, я запомню ваши наставления, Великий Хранитель. Совет будет ждать вас, не задерживайтесь, — муликанец поклонился и направился в сторону выхода. Великий хранитель снова уставился на пустой пьедестал.

«Величайшее событие в мире, турнир тысячелетия… Самые сильные воины вселенной соберутся здесь, и галактики затрясутся от их мощи. Мир снова потеряет самых сильных и успокоится, растеряв это преимущество, пока из пепла не родятся новые разрушители и вновь начнут погружать этот мир в хаос. Пока у вселенной есть хранители, сильнейшие всегда будут приходить сюда… и погибать, чтобы мир снова смог спокойно вздохнуть и сбросить с себя оковы войны. Так ведь было, отец?» — Великий Хранитель развернулся от постамента и направился к выходу.

На планете-столице всех свободных планетарцев мира собрались все желающие, чтобы принять участие в этом великом событии. Вся система, в которой находилась планета, была заполнена почти бесконечным множеством космических кораблей. Пронзающие небеса высотки расположились по всей поверхности планеты, в пять раз превышающей размер Земли. Жизнь кипела на ней в безумном темпе. Посреди этого рассадника жизни возвышалась великая арена. Тринадцать разноцветных отсеков соединялись и закручивались между собой, образуя овальный стадион, а с её краев свисали красные флаги в половину высоты арены. На флаге был изображен золотистый символ хранителей в виде шестнадцати кругов. Вокруг арены возвышались гигантские статуи всех тех, кто когда-либо побеждал в этом турнире.

Одинокий планетарец, укутанный в различные тряпки черного и песочного цвета, стоял перед ареной и, запрокинув голову максимально вверх, смотрел на это великое творение. Его лицо было полностью сокрыто от посторонних глаз. Над ним проносились сотни тысяч небольших кораблей, а вокруг шныряли миллионы других планетарцев, но ничто не могло отвлечь его.

Незнакомец прошел несколько кварталов и уткнулся в длинную очередь, растянувшую на несколько километров. Все это были бойцы, желавшие показать себя. Кто-то пришел целой компанией, чтобы принять участие в групповых поединках, кто-то в парных, а кто-то пришел, чтобы заявить о себе. Все облачились в свои доспехи и демонстративно призвали свет своих глаз, как напыщенные петухи, показывая всем вокруг свое превосходство. Лишь немногие не сделали так же. Незнакомец приметил, как этих немногих по одному отводят куда-то в сторону четверо планетарцев и затем возвращаются обратно, но уже без них. И вот очередь дошла и до него самого. Без разговоров бринрок схватил его за руку и повел дальше от основной очереди. Наблюдавшие это зрелище планетарцы решили не вмешиваться, а даже наоборот, стояли и ухмылялись. Некоторые поспешили покинуть очередь как можно скорей, пока не добрались и до них. Четверка завела планетарца в подвал одного из прилежащих домов в паре десятков метров от очереди. В подвале стоял стойкий запах крови, повсюду были разного цвета пятна, однако самих тел не было. В четверку входили: делдаркец, ренианец, бринрок и муликанец. Облаченные в тяжелую броню, они внушали страх слабым мира сего.

— Знаешь, зачем ты здесь? — спросил бринрок попавшего к ним в ловушку планетарца.

— Нет, — спокойно ответил тот, оглядывая помещение.

— Посмотри на себя! — бринрок толкнул планетарца и начал расхаживать вокруг, презрительно посматривая на его внешний вид. — Пришел на величайший турнир во вселенной в каких-то обносках, в вонючих тряпках! Даже сил у тебя нет, чтобы призвать свой доспех и стоять в очереди как настоящий воин. Планетарец промолчал.

— На этом турнире будут сражаться величайшие воины: Сокрушитель Миров, Белиндо̀р, Илиан Справедливый, Дарбрелт и много других сильнейших обладателей илуния во вселенной, — с восхищением рассказывал о них бринрок, а его товарищи поддакивали кивками. — Думаешь, я позволю тратить их время на тебя, кусок никчемного дерьма? Я один из сильнейших обладателей пятнадцатого круга во вселенной, возможно, даже смогу получить их похвалу на этом турнире.

— Так значит, ты не пропустишь меня на турнир? — без эмоций спросил планетарец.

— Ну-у, хе-хе, есть один способ, — глаза головореза заблестели, и он немного наклонился вперед. — Заплатишь нужную сумму и так уж и быть, я разрешу тебе попытать удачу, — бринрок оскалил свои зубы.

Имея все лучшие физические данные его расы, он был на пару голов выше и шире планетарца, несмотря на то, что сам пленный был ростом под два с половиной метра.

— А что будет, если я не заплачу?

— Когда-то эти мокрые пятна были нечто большим, чем просто пятна, но, к сожалению, у них тоже не оказалось нужной суммы. Сечешь, о чем я? — бринрок рассмеялся вместе с товарищами.

— Да, понимаю. И сколько мне нужно заплатить вам?

— Четыре илуна вполне подойдет, — ответил тот и ехидно улыбнулся.

— Четыре илуна? Вы что, собрались на войну? На них же можно приобрести четыре самых лучших звездолета А-класса, — в голосе чувствовалась легкая насмешка.

— Что мы будем с ними делать не твоего ума дело! Ты либо платишь, либо умираешь.

— А я не могу просто отказаться от участия в турнире? Вам же просто нужно, чтобы я туда не пошел, разве не так?

— Ты давай-ка не умничай тут, плати, быстро! — бринрок пихнул планетарца рукой и тот повалился на пол, — Грязный люмита̀нец, ваша раса всегда думает, что лучше остальных.

— Тихо-тихо, я заплачу, — планетарец выставил руку вперед, поднялся и начал рыться в закромах.

— Хорошая сучка, давай, доставай деньги.

Бринрок продолжал скалить зубы, пока подвал сильно не затрясло. Затем еще один мощный толчок и свет в помещении полностью погас. В темноте незамедлительно послышались отчаянные крики.

— Эй, что здесь происходит, ребята?! — бринрок выпустил из руки небольшой поток оранжевого илуния и осветил комнату. Перед ним лежало три обглоданных скелета. — Ч-что здесь произошло!? — он оглядел комнату своими испуганными глазами, в ней больше никого не было.

Бринрок снова повернулся вперед и увидел планетарца, стоявшего прямо перед ним. От неожиданности тот отпрыгнул назад и врезался в стену позади него.

— Т-ты, что ты наделал!? — дрожащим голосом прокричал тот и призвал свою секиру. Его рука пошла на замах, но тут же была с легкостью остановлена незнакомцем.

— Не может быть! Я один из сильнейших обладателей пятнадцатого круга, как ты…

— Нет, не сильнейший, мертвейший, это тебе больше подойдет. К тому же, лгать не хорошо, ты едва дотягиваешь до тринадцатого, жалкая падаль, — от планетарца потянулись черные потоки илуния, которые облепили бринрока.

— Подожди, остановись, не убивай меня, прошу, ч-что ты делаешь?!

— Плачу тебе за вход, твоей смертью, — черный поток полностью окутал бринрока и растерзал его, как дикий зверь.

Вопли бедолаги были слышны в радиусе нескольких сотен метров. Турнирная очередь замерла. Прошло пару минут и один из бойцов показал пальцем на приближающийся силуэт. Планетарец шел к толпе, весь в крови. От этой картины у многих пересохло в горле. Он спокойно стал назад в очередь, будто ничего и не произошло. Довольные новички радостно улыбались, смотря на кровь ублюдка, которая теперь красовалась на одежде планетарца, на кровь того, кто возомнил себя лучше остальных.

В паре сотен световых лет от планеты-столицы, находилась планета-крепость. Оплот правосудия и силы. На ней располагались самые опаснейшие заключенные всего мира, самые лучшие стражи порядка и самые жестокие судьи. Посреди мегаполиса возвышалось серое прямоугольное здание с белыми вставками, которое немного сужалось на вершине. На нем красовалась золотая статуя в виде подвешенного на цепях планетарца, пронзенного тринадцатью трубками. Внутри здания проходил судебный процесс.

Суд происходил в крупном светло-сером помещении с нефритовой дорожкой, идущей от дверей до массивного стола судьи. Сбоку от него стояло по две нефритовых колонны с золотыми росписями. Позади судьи, облаченного в серую мантию с белыми вставками, была черная зеркальная стена, на которой расположился символ правосудия, тот же, что и на самом здании. По бокам от нефритовой дорожки были места для сидения в виде остроугольных скамеек белоснежного цвета из бринрокского дерева, которое славилось своей крепостью, с которой не могла сравниться даже сталь. На скамьях сидели высокопоставленные планетарцы из расы муликанцев. Судья принадлежал к расе фельсонтов, а позади него стоял страж из расы илкарцев. Он был облачен в тяжелые светло-серые доспехи, которые украшали мощные наплечники в форме множества перьев. Нагрудник был в углублениях с гербом правосудия посередине. Тяжелый светло-серый плащ с золотистым гербом украшал его спину.

— Сегодня мы собрались здесь, чтобы осудить самого опасного преступника за всю историю вселенной. Убийца, предатель, грабитель и мародер, ксенофоб, террорист, подстрекатель к массовым убийствам. Каждый в этом зале хочет собственноручно убить тебя, и я их понимаю, — судья окинул гневным взглядом правую сторону помещения, где располагалась клетка.

Размером она была два на два метра и состояла из поля, скрепленного всеми видами илуния в четыре слоя. Внутри неё, подвешенный на цепях, находился планетарец, по виду напоминающий муликанца, однако разница была в том, что пятна на его теле были темно-зелеными и черными. В пленника было воткнуто тринадцать трубок, идущих из потолка, по которым в его тело постепенно вливался илуний каждого типа, не давая ему тем самым использовать свою силу. У планетарца были зеленые глаза и грубое в небольших порезах лицо. Одет он был в тёмную одежду заключенного, больше походившую на какие-то лохмотья. Черные волосы свисали ему по плечи.

— Столько комплиментов сразу, вы меня прямо засмущали, господин судья, — с насмешкой сказал тот и прокашлялся.

— Я бы на твоем месте не был таким спокойным, скоро тебя ждет смерть! Слышишь меня?! Сегодня ты умрешь, тварь! — прокричал один из высокопоставленных муликанцев, будучи на взводе весь судебный процесс.

— А-а-а, господин советник, какая отрада для моих глаз, наконец-то лицезреть вас. Вы так долго и так искусно от меня бегаете уже несколько десятилетий, а я всего лишь-то хотел с вами посидеть, поболтать, выпить красного мъѐрдского, — издевательским тоном произнес заключенный.

— Заткнись! Заткнись, грязная тварь! Из-за тебя жизнь нашей расы превратилась в кошмар! Уже несколько десятилетий я не могу нормально спать по ночам!

— Так вы бы не убегали от меня и давно б уже спали превосходным крепким сном, — едва слышно рассмеялся заключенный с толикой безумия.

— Нет, вы слышали этого ублюдка?! Господин судья, немедленно выносите приговор, сейчас же!

Судья стукнул по огромному массивному столу и тот развалился надвое.

— Тихо! Вы забываетесь, господин советник! Я вам не какой-то третьесортный планетарный судеюшка! Я один из верховных судей, назначенных на это дело! Вы не смеете мне приказывать!

Муликанец вздрогнул и покорно сел на место.

— Я здесь потому, что это дело особой важности и требует исключительного ознакомления под предводительством исключительного планетарца. Вы можете не сомневаться, советник, уже половина его преступлений достаточна для смертной казни. Я же буду пытаться доказать высшему совету судейства, что простой смертной казни будет недостаточно за все его преступления. Он должен страдать, подвергаться многочисленным пыткам за все, что он натворил. Вот, зачем я здесь.

После его слов зал одобрительно оживился.

— Это все конечно очень замечательно, но, боюсь, мне нужно идти. Господин судья, давайте побыстрее зачитывайте приговор, да я пойду. У меня еще куча дел, — вдруг сказал заключенный, расплывшись в безумной и самодовольной улыбке.

— Что за вздор!? Никуда ты не пойдешь, а будешь сидеть здесь, пока я не прикажу вытащить тебя оттуда! — грубым тоном сказал судья.

— Ну так прикажите, в чем проблема, я не пойму? — заключенному нравилось издеваться над судьей, и он не собирался останавливаться.

— Наглая мразь, ты что себе позволяешь! — закричал судья, взбешенный таким отношением к себе. За всю свою карьеру он привык видеть лишь страх в глазах преступников, когда они тряслись от страха из-за одного лишь упоминания о нём.

— Вот видите, он ненормальный! — тут же вмешался советник муликанцев. — Он настоящее зло во плоти. Позор всей расы ма̀ликанцев!

— Закрой свою пасть! Как ты смеешь упоминать мою расу, никчемное создание! Вы уже забыли, что сделали с нами?! Клянусь, когда я выйду отсюда, ты сдохнешь! — разозлился заключенный, от чего советник вздрогнул и чуть не споткнулся о скамью.

— Война давно окончена. Все те убийства, что ты совершил, абсолютно неприемлемы, — печально покачал головой судья.

— Неприемлемы? Закончилась? Это для них она закончилась! Моя война закончится только тогда, когда я сотру с лица вселенной всех муликанцев до последнего! Я не буду знать жалости, покоя и усталости, пока последний из вас не захлебнется собственной кровью! Вы изверги, сраные животные, вам не место среди нормальных планетарцев! — заключенный начал вовсю дрыгаться, но цепи крепко сковывали его.

— Боюсь, ты не оставляешь мне выбора… — тяжело вздохнул судья и встал в полный рост. — Властью, данной мне, я признаю тебя виновным в следующем: многочисленные убийства, планетарный терроризм, мародерство, грабежи, убийства с особой жестокостью и кровожадностью, запугивание, угроза вымирания целой расы, создание террористической военной группировки, — судья посмотрел на заключенного, чья голова была опущена и продолжил. — Действия над детьми сексуально-насильственного характера.

— Лооожь! Грязная ложь! — яростно прокричал пленник. — Я никогда никого не насиловал! Эта работенка для муликанцев, это они у нас славятся изнасилованиями! — он со всей силы начал дрыгаться в цепях, пытаясь выбраться. Увидев, что цепи надежно сдерживают преступника, судье и всем в зале полегчало. На лицах появились издевающиеся улыбки и чувство защищенности.

— У меня другая информация, — спокойным тоном ответил судья, надменно улыбаясь.

Заключенный пристально посмотрел на судью, прищурив глаза, затем глубоко вздохнул, слегка приподняв голову.

— Ах ты подкупная мразь… хочешь повесить на меня то, чего я не делал? Ну, господин судья, вы только что попали в мой личный список любимчиков.

Судья ничего ему не ответил, лишь продолжил зачитывать приговор.

— Вы самое страшное, что случалось со вселенной со времен уничтожения латланцев, вы — зло во плоти. Мне хочется лично совершить над вами расправу за все те ужасы, что вы натворили. Ма̀льдрус, вы приговариваетесь к двумстам годам самых ужасных пыток, с последующей смертной казнью через выкачивание илуния потрошителем.

Едва договорив предложение, где-то снаружи прогремел мощный взрыв и здание затряслось.

— Что происходит? — сердито спросил судья. В глазах советника и его свиты читалось волнение.

— Узнай, в чем дело, — скомандовал судья своему стражнику.

— Докладывайте, что у вас происходит? — страж судьи пытался связаться с охраной здания, но в эфире была лишь тишина.

— Ха-ха-ха, я же говорил, что мне нужно спешить, — засмеялся Мальдрус, раскачиваясь на цепях, словно безумец.

Стражник посмотрел на судью и затем его глаза наполнились белоснежным светом. В помещение, сквозь парадный вход ворвалось четверо планетарцев. Глаза одного из них тут же присмотрели судью, сидящего напротив него и стоящего рядом с ним стражника. Также в зале было еще несколько стражей правосудия и десять стражников советника. Они были облачены в темно-оранжевые доспехи с черными вставками в виде пластин. Тяжелые черные плащи с символом большой оранжевой птицы, парящей над мертвыми, почти касались пола. Их шлемы были того же цвета, что и доспехи и имели сзади по четыре черных отростка в виде крыльев, а на лицевой стороне выпуклые прямые линии, идущие от глаз до подбородка. Вооружены они все были щитами черно-оранжевого цвета и черными, как сама тьма мечами.

— Умрите! Проклятые твари, вы недостойны судить! — кричали нарушители.

Едва они сделали по несколько шагов вперед, как трое из них попадали перерубленными в разных местах. Последний планетарец остановился и панически начал оглядываться по сторонам, крепко сжимая оружие.

— Сзади! — вдруг крикнул ему Мальдрус. Планетарец резко обернулся, позади него стоял грозный страж судьи.

Он одной рукой схватил планетарца за голову и поднял его, как тряпичную куклу. Кулак илкарца сжался, и голова бедолаги расплющилась, словно под огромным прессом.

— Гнусные слабаки, на что они вообще надеялись? — высокомерно произнес судья в тот момент, когда тело последнего из нарушителей покоя шмякнулось на пол. Из боковой двери позади судьи в зал вбежало несколько стражей.

— Господин судья, вам нужно срочно уходить отсюда!

— Это еще почему? — вскинув брови, спросил тот.

— Это они! Его воины пришли за ним! Дети Мести здесь! — испуганным тоном прокричал страж.

В это время над зданием парило три космических корабля размером с футбольное поле. Они были овальной формы, бело-серого цвета с символом правосудия, но, тем не менее, открывали огонь по, казалось бы, своим же солдатам.

— Этого не может быть, как они пробрались сквозь нашу планетарную защиту?!

— Мы не знаем, все случилось в мгновение, никаких сигналов нам никто не посылал. Скоро тут будет армия, но пока нам нужно уходить. Наши отряды, что успевают подходить сюда, встречают серьезное сопротивление!

Судья пытался быстро просчитать все ходы, его глаза отчаянно бегали в поисках решения.

— Убить его! — прокричал вдруг тот, указав пальцем на клетку с Мальдрусом. — Очевидно, что мы не сможем увезти его отсюда, поэтому пускайте газ и прикончите его!

— Нет, ты не сделаешь этого, ублюдок! — испуганно прокричал Мальдрус.

— Выполнять приказ, — еще раз скомандовал тот.

— Будет сделано! — спустя пару секунд, в камеру пустили газ, состоящий из всех возможных частиц. Он мгновенно проникал в организм владельца и съедал его изнутри.

Мальдрус начал сильно кряхтеть, стиснув зубы изо всех сил, чтобы не закричать, но не выдержал, и помещение наполнилось душераздирающими криками. Спустя несколько секунд вопли утихли, судья приказал высосать из помещения газ, из-за завесы которого Мальдруса было не разглядеть. Газ покинул камеру и все снова увидели пленника. Его тело весело на цепях и не подавало никаких признаков жизни. В этот момент снаружи продолжали идти бои. Стражник аккуратно прошел в камеру и несколько раз выстрелил в Мальдруса из крупнокалиберного пистолета черного цвета. От выстрела тело пленника закачалось из стороны в сторону на цепях, но сам он не издал ни звука. Стражник более уверенно приблизился вплотную и приставил к его телу предмет круглой формы с маленькой красной точкой посередине. Нажав на нее, из точки появилась голографическая картина. На ней было показано общее и внутреннее состояние объекта.

— Хм, органы не функционируют, поток илуния полностью остановлен, жизненная активность… нулевая, он мертв.

— Это точно? — спросил советник.

— Да, он мертвее мертвого.

Зал возликовал. Начались крепкие объятия, несмотря на то, что бои все еще не стихали и звуки боя становились все ближе.

— Господин, нам нужно уходить, — сказал стражник.

— Зачем? Мальдрус мертв, а наших сил будет достаточно справиться с его шайкой, — довольно произнес судья, как со стороны клетки послышался какой-то шум. Шею стражника удерживала рука Мальдруса, от чего тот не мог говорить, и за ним не было видно происходящего в темной клетке. Непроницаемая пелена накрыла всю темницу и скрыла двоицу.

— Я уже давно, мертв, — злобно прошептал тот и его глаза наполнились светом.

От увиденного стражник затрясся, словно осиновый лист, и обмочился от страха. На него смотрело два взгляда, один был зеленого цвета, а другой темно-зеленый, он и пронзал его тем самым ужасом.

— Эй, ты чего там копаешься? — крикнул судья и дал указание другому стражнику проверить.

Тот не спешил выполнять приказ, медленно подходя к темнице.

— Н-невозможно… — сквозь тиски еле прокряхтел стражник.

— Возможно все, когда черпаешь свою силу в нужном месте, — прошипел тот и свернул стражу шею. Громкий хруст эхом пронесся по залу суда и все тут же пошатнулись назад от неожиданности. Мальдрус не спеша восстал в своей темнице. Трубки, по которым в его тело вливался разный илуний, дабы обездвижить его, вдруг потемнели и наполнились силой Мальдруса. Сначала он оборвал свои цепи, укрепленные на полторы тысячи процентов. Из клетки в зал полетела первая трубка илуния, только что торчащая в пленнике.

— Нет, это не возможно, — едва слышно произнес судья, в ожидании того, что же будет происходить дальше.

Зал застыл в страхе. Сперва из клетки показалась нога, затем одну из стенок обхватила рука. По непонятным всем, кроме Мальдруса, причинам, в клетке было абсолютно темно и ничего нельзя было разглядеть. Последним штрихом из клетки показалась голова стражника.

— Ой, всем здрасти, а вы чего это такие напуганные? — голова поворачивалась то туда, то сюда, а голос из клетки озвучивал ее. — Ах, господин судья, сэр, позвольте доложить, я выполнил ваш приказ! Преступник мертв, прямо мертвее мертвого, ха-ха-ха, — донёсся безумный голос, и затем рука швырнула голову в советника. После чего Мальдрус резко вышел из клетки со словами:

— А вот и я, — разведя при этом руки в стороны и немного склонив голову к левому плечу, словно безумный актер театра, ожидающий оваций за свой спектакль. Его глаза были в обычном состоянии и никто, кроме мертвого стражника не знал его секрет.

Советник муликанцев тут же помчался прочь из зала, захватив всех своих стражников с собой.

— Господин советник, куда же вы! Вернитесь! Давайте заключим мир! — прокричал ему в след Мальдрус, наблюдая, как советник исчезает в дверях. — Отвергаете мою любовь? Нехорошо… — в комнате осталось четверо простых стражников десятого круга, один страж судьи и сам судья на другом конце зала.

— Чего вы ждете, прикончите его! — прокричал судья четырем стражникам.

Те ринулись на него, что было сил, и в этот момент пол под ними взорвался, дав дорогу синему пламени с нижних уровней. Судья и его стражник поспешили удалиться прочь, воспользовавшись этим. Мальдрус огляделся, пожал плечами и перепрыгнул пропасть, направившись по следам советника.

Коридоры к этому моменту были усеяны трупами. Какие-то из них Мальдрус аккуратненько перешагивал, а на другие показательно наступал. Внутри, стены здания были все в тех же бело-серых тонах, данный цвет был присущ почти всем служителям закона и всему, что к ним относилось. Исключением были лишь отдельные декорации и форма высших чинов. Пол в здании был зеркально черным, а по нему, целой цветовой палитрой растеклась кровь различных планетарцев, устроивших здесь бойню. По бокам расположились длинные лампы, вживленные прямо в стены. Из узких коридоров маликанец вышел в главный, который вел в зал суда, и по ширине там вполне могло уместиться четыре фуры. В коридоре уже ждали его воины. Все немедля преклонили перед ним колено, едва их господин показался в холле. Одеты Дети Мести были в броню исключительно темных цветов. У каждого она была украшена различными вставками: либо пластинами, либо заостренными выпуклостями и гравировками. Мальдрус последовал дальше, двое солдат встали и пошли за ним. Это были два маликанца, мужчина и женщина. Они молча продолжали идти бок о бок со своим господином.

— Сегодня господин судья просто покорил мое сердце своими комплиментами, теперь я не смогу жить без него. Найдите его и приведите ко мне, живым, — сказал Мальдрус и двое подчиненных поспешили на поиски.

Маликанец спустился по лестнице и подошел к двери с небольшим окошком. Заглянув туда, он обнаружил ангар и самолет советника, который уже взлетал. Около него советник оставил шесть своих стражников. Все они были превосходными воинами и сдерживали десятки солдат Мальдруса. Маликанец тут же понял, что потеряет много времени на возню с ними, развернулся и пошел обратно, вверх по лестнице. В мгновение Мальдрус оказался на крыше здания. Корабль советника как раз пролетал над ней и уже был готов покинуть планету на предельных скоростях.

Вокруг Мальдруса раскинулся бескрайний мегаполис с белоснежными высотками и растительностью прямо на их крышах. Вокруг дворца правосудия творился беспорядочный хаос. Корабли правоохранителей сражались со своими же кораблями, и было не ясно, кто за кого. Мальдрус использовал свою силу и покрылся броней.

Она была темно-зеленого цвета с эластичными на вид черными вставками на ребрах и на местах сгиба конечностей. На его спине было шесть небольших отверстий по три с каждой стороны, из которых легкой дымкой выходил зеленый и темно-зеленый илуний. Сзади была часть, точь-в-точь повторяющая его позвоночник. Вокруг пояса был обмотан кусок ткани, концы которого свисали ниже пояса и развевались на ветру. Шлем же был сделан, как лицо, отражающее раздвоение личности. Со стороны темно-зеленого глаза, искрящегося словно пожар, он был представлен в виде острых пластин и различных зазубрин, другая же сторона, на которой безмятежно светил зеленый огонек, была гладкая, но в точности повторяла мимику его лица.

В руках Мальдрус держал снайперскую винтовку внушительных размеров. Она была черного цвета. Её дульная часть состояла из четырех параллельных между собой прямоугольных частей с зелеными и темно-зелеными огоньками, находящихся недалеко друг от друга. На каждой из частей было по множеству мелких соединенных между собой лезвий, напоминающих волны. Остальная часть была сделана в стиле киберпанк с различными прорезями и множеством трубок, по которым сочился илуний Мальдруса.

Транспорт советника уже поднялся немного выше крыши и в любой момент был готов доставить советника в безопасное место. Корабль был продолговатой формы и расширялся на конце так, что задняя часть образовывала окружность. Двигатель находился в задней части корабля и имел в своем составе много ярких турбин.

Мальдрус усмехнулся и не спеша пошел к краю крыши, держа свою винтовку в руке.

Транспорт зарычал, и множество турбин возвысили его над этим миром, унося в космическое пространство. Советник покинул атмосферу планеты и оказался в космосе.

— Вот наш корабль, теперь-то нам ничто не угрожает, — с уверенностью сказал высокопоставленный муликанец, смотря в иллюминатор.

В паре тысячах километров от них находилась восхитительная конструкция. Дредноут был размером с крупный мегаполис с миллионом населения и сделан в форме трех наложенных друг на друга звезд, вращающихся между собой. В центре корабля расположилось еще одно кольцо, размером с четыре футбольных стадиона, внутри которого светилась оранжевая сфера. Корабль был золотистого цвета и прекрасно отражал солнечные лучи. Советник расположился посередине своего транспорта и не сводил взгляда с дредноута.

— Тук-тук.

— Кто там?

— Это я, пуля, в твоей голове, — говорил сам с собой Мальдрус, пока целился в небо. Его глаза разразились раскатами илуния. Из винтовки показалось множество голографических экранов, которые увеличили изображение вплоть до корабля советника.

— Хе, — усмехнулся маликанец и нажал на курок.

Темно-зеленый сгусток илуния вылетел из оружия с такой силой, что укрепленная на тысячу процентов крыша треснула под Мальдрусом. Корабль советника был почти на дредноуте, восхищенный взгляд советника не покидал сие творение.

— Вот и все, мы в безопасности, — сказал он.

Позади дредноута появилась огромная пространственная дыра, и в мгновение ока оттуда вылетел еще один корабль неслыханных размеров. Он был втрое больше корабля муликанцев и выглядел почти в точности, как их дредноут, но с небольшими отличиями. Корабль был темно-зеленого цвета, его кольца не спеша крутились в разные стороны, а посередине, словно звезда, сверкала нефритовая сфера. Советник вздрогнул от ужаса, как тут же, со скоростью света, темно-зеленая пуля с закрученной головкой пробила корпус корабля, затылок советника и вышла у него промеж глаз. Не успело тело советника упасть, как незваный корабль зарычал протяжным воплем, и мощный поток нефритового света насквозь пробил дредноут муликанцев, долетел до корабля советника и в буквальном смысле растворил его.

Мальдрус с восхищением смотрел на это зрелище. Он снял свой шлем, из его глаз текли слезы радости. Маликанец стоял посреди огня и дыма, который охватил близлежащие дома, опустив свою винтовку вниз и, держа шлем в другой руке. Планетарная оборона планеты тут же отреагировала на дредноут, уничтоживший корабль муликанцев и миллионы потоков илуния устремились вверх, дабы уничтожить незваный корабль. Дверь позади Мальдруса разлетелась от взрыва и на крышу зашли двое его соратников.

— Господин, мы взяли судью, как вы и приказывали, — сказал один из них и оба преклонили колено.

— Хорошо, это очень хорошо, ведите меня к нему, — с облегчением в голосе ответил тот и развернулся в сторону товарищей, попутно оглядев местность вокруг, как резко остановился.

Мальдрус замер на мгновение, затем провел языком по своим губам и резко развернулся на сорок пять градусов, схватив в обе руки винтовку и откинув свой шлем в сторону, дабы тот не мешался. Маликанец поглядел в глазок и взял на прицел маленькую девочку муликанцев, которая стояла на балконе в оранжевом платьице и смотрела по сторонам. Разрываемая от любопытства, она с непониманием смотрела на происходящее снаружи, не осознавая всю опасность ситуации.

Мальдрус стиснул зубы, его палец дрожал на курке, взгляды любви и ненависти сражались внутри него. В этот момент на балкон забежал отец девочки и схватил её на руки. В спешке уходя с балкона, он мельком посмотрел в сторону Мальдруса, как будто бы зная, что тот взял на прицел его дочку и всем своим видом отец умолял не делать этого. Маликанец опустил голову и винтовку. Он сделал несколько шагов в сторону выхода, как неожиданно заорал и в мгновение ока снова направил оружие на то здание. Поднакопив мощи, он выстрелил в его сторону гигантским потоком смешанного илуния. Снаряд долетел до здания и все в радиусе пары километров накрыл темно-зеленый взрыв, с разразившимися криками планетарцев, заживо сгорающих в этом потоке.

— Никакой пощады… — стиснув зубы, прохрипел Мальдрус. — В этом месте нет невиновных.

Вместе со своими спутниками он спустился вниз по лестнице. Бои внутри суда закончились и всюду были лишь мертвецы и разруха. Троица миновала один из коридоров, в котором плененных, стоящих на коленях, расстреливали по одному в голову. Спустя еще пару поворотов они наконец-то добрались до цели. Судья стоял на коленях, и был все равно выше некоторых из захватчиков, так же рядом с ним в плену находилось еще несколько планетарцев.

— Вот мы и встретились, господин судья. Вы сегодня сделали мне столько комплиментов, что я просто был поражен и никогда не простил бы себе, если бы не смог отблагодарить вас, — Мальдрус поднял голову судьи и заставил его посмотреть себе в глаза.

— Господин, прошу вас, поторопитесь, мы не сможем долго сдерживать силы этой планеты. Наши воины уже выдохлись, а кораблю пришлось вновь отступить в пространственную дыру из-за их планетарной обороны, — с волнением доложил один из подчиненных.

— Прошу, отпусти пленных, у них всех есть семьи, дети, они тут совершенно ни при чем, неужели в тебе не осталось хотя бы капли сочувствия? — прокряхтел судья.

— О чем это ты? — улыбнулся Мальдрус. — Конечно же, осталось. В конце концов… кто мы такие, без сочувствия? Дикари, не больше.

Судья несколько раз кивнул, обрадовавшись услышанному. Мальдрус достал пистолет, сделанный в стиле киберпанк и вышиб одному из пленных мозги. — Однако к твоим людям, у меня нет никакого сожаления, — с презрением произнес тот и приказал своим солдатам перерезать пленным глотки.

— Неет! — прокричал судья, когда теплая кровь одного из его подчиненных хлынула ему на лицо.

— Ублюдок! Ты заплатишь за все, что натворил здесь! Кто ты такой, чтобы решать, кому жить, а кому умереть?! Возомнил себя богом?! Так вот ты не бог! Ты жалкий, обиженный на весь мир кусок дерьма! Мелкий ублюдок, что погряз в безумии своего разума! — судья кричал с такой злостью, что у него появилась сильная одышка, а слюна то и дело вылетала из его рта.

Мальдрус резко схватил его рукой за лицо и вмял в стену.

— Аккуратней с выражениями, господин судья, если я не бог, то как ты объяснишь вот это? — глаза Мальдруса снова загорелись двумя цветами и зрачки судьи расширились от страха. Маликанец не спеша убрал руку от его лица, судья молчал, продолжая смотреть на глаза Мальдруса.

— Нет, этого не может быть. Это какой-то трюк, иллюзия, да? Ты как-то одурманил меня…

— Ну уж нет, господин судья, не ищите подвоха там, где его не существует, — с довольным лицом сказал Мальдрус, затем снова злобно взглянул на свою жертву, и добавил. — Отнесите господина судью на корабль, мне нужен новый собеседник.

— Что?! Нет, ты не посме… — не договорил судья, и получил сильный удар по виску. Без сознания, его поволокли по коридору.

— Поверь, я не хотел становиться плохим. Просто этот мир сделал меня таким, — пропел Мальдрус и расхохотался.

Джорелл сидел, не шевелясь и о чем-то думая, когда к нему подошел Лонут.

— Ну что, думаю, пора — произнес тот.

— Да, я тоже хотел предложить, — ответил Джорелл и встал с сиденья. — Дутанор, пока мы не прибыли, мы должны тебе кое-что рассказать, что-то, что введет тебя в смешанные чувства.

— О чем это вы? — пробубнил Дутанор, все еще убитый горем и злостью.

— Мы расскажем тебе обо всех расах, которые ты можешь встретить там.

— Пфф, тоже мне, оставьте это себе. Как это вообще должно было ввести меня в ступор? — недоумевающе спросил тот.

После кровавой бойни и смертей близких ему людей, Дутанор был уверен, что теперь его вряд ли можно чем-либо удивить.

— Просто заткнись и подойти сюда, — Джорелл злобно посмотрел на него.

Тот скорчил недовольное лицо, но все же подошел.

— И вы тоже подходите, думаю, здесь найдется любопытный для вас материал, — позвал Джорелл журналистку, и та, довольная, подошла к экрану.

Лонут ввел комбинацию и появился голографический экран с изображением расы и его подробным описанием.

Разобрав известных Дутанору представителей вселенной, товарищи подошли к оставшимся четырем. На мониторе предстало два существа. По гениталиям было ясно, что это мужчина и женщина. Ростом немного ниже человека, у мужчины было шесть рук, а у женщины всего две и расположены они были так же, как у человека. У обоих были темные смолянистые волосы, красные глаза и по пять пальцев на руках и ногах. Кожа имела желтоватый оттенок, а спина покрыта крепкими серыми чешуйками.

— Это самурта̀ты, именно от этой расы берет свое начало самурайская культура Японии. Благодаря их посещению нашей планеты в далеком прошлом, у Японцев зародилась эта культура. Конечно же, никому об этом неизвестно, так как, по видимому, все держалось в строжайшей тайне. Но они явно играли ключевую роль в борьбе против древнего народа айнов, живших когда-то на территории Японии.

— Неужели они и вправду посещали нашу планету, но зачем им это? — спросила журналистка, которая, раздумывая, грызла колпачок от ручки.

— Это мне не известно. Видимо, хотели сделать нас вассалами, почитающими их культуру, а затем тайком завербовать в свою армию, а может причина была в другом, остается только гадать, — Джорелл провел рукой по монитору в сторону, и появилась следующая раса.

Это было три существа, каждое из которых было разделено на три разные части, как более жуткая пародия на сиамских близнецов. Одна сторона была темно-серого цвета с грубоватой кожей, а другая сторона была покрыта лишь сплошным, полностью загрубевшим углеродным корсетом. У троицы было по одному черному, как тьма, глазу, а длинные дымчатые волосы росли только с той стороны, где не было корсета. Инопланетяне были одного роста и телосложения с людьми.

— Это кинта̀мры, по-другому, их называют дети эволюции, — сказал Джорелл.

— Что это с ними? Почему эта часть тела выглядит так? — спросил Дутанор, указав на корсет. Юноша наконец-то ненадолго отвлекся от горя и был заинтересован в чем-то, помимо мести.

— Видишь ли, когда-то их планета была очень процветающей, прямо как наша, но затем что-то произошло, и она сдвинулась со своей орбиты поближе к их солнцу. В мгновение ока их планета превратилась в ад. Вместо того чтобы жить, бедолагам пришлось выживать. Они были просто не приспособлены к таким условиям. Технологий у них тогда еще не было, кинтамров умирало куда больше, чем рождалось, и вот, когда казалось, что им пришел конец, случилось невероятное… Все мы знаем, что эволюция процесс долгий, но что-то или кто-то заставил её ускориться и за пять поколений произошло чудо. Единственное решение, которое приняла эволюция — это то, что количество, важнее качества. Дети начали рождаться по трое, но и их способности так же были разделены в каком-то смысле на троих. Кто-то был силен, кто-то ловок, а кто-то умен. Одна из частей в каком-то смысле отмирала, покрываясь углеродным корсетом и сохраняла лишь опорно-двигательную функцию. Позже галактическое сообщество признает их как одно целое и поэтому, эти трое считаются как один. Если такие и будут в турнире, то только сразу втроем.

— Что? А не слишком ли это нечестно по отношению к остальным? — возмутилась журналистка.

— Возможно, но они достаточно слабы по отдельности, чтобы вместе считаться за одного, не переживай, там все-таки не дураки сидят, — договорил Джорелл и перемотал дальше.

В этот раз перед ними оказался двухметровый мужчина с коричневым цветом кожи. У него было овальное лицо и коса из каштановых волос до середины спины, широкий, слегка вогнутый внутрь торс и массивные ноги, а также пятипалые конечности, как у людей. Рядом стояла красивая инопланетянка, нежная и хрупкая, со светло-желтой кожей и белыми кудрявыми волосами. Вокруг глаз у нее было немного коричневых веснушек.

— Это о̀кнорды, сильная и развитая раса, — объяснил Джорелл.

— А в связи с последними событиями, они стали просто непобедимы… — добавил Лонут.

— О чем это ты? — удивленно посмотрел на него Джорелл, явно чего-то не зная об этом. Лонут тяжко вздохнул.

— Их император придумал способ, как привязать душу к управляемой платформе. Теперь их просто нельзя убить… Разрушаешь платформу, душа оттуда просто телепортируется на другую, а тот, кому эта душа раньше принадлежала, управляет этой платформой отдаленно… И то, разрушить её еще никому не удавалось. Сучьи ублюдки тут же воссоздают из илуния уничтоженные части платформы прямо во время боя. Просто представьте, все равно, что сражаться с одной лишь броней, а внутри никого.

— Что? Но зачем это нужно было делать? И как такого можно сразить? — вмешался Дутанор.

— В том то и дело, что никак. Было уже пару стычек с ними, и во всех они вышли победителями. Лучшие воины и умы вместе бьются над поиском способа, как их убить, но пока безрезультатно. А что касается того, зачем они это сделали, то скорей всего, ну как многие думают, это просто жадность и мировое господство. Пока они не перешли в полномасштабное наступление, но я уверен, что уже скоро… Некогда гордая и великая раса превращается в рабов своей жадности и машин…

— Твою мать… этого в моих планах небыло, — злобно произнес Джорелл, почесывая затылок и, начав расхаживать по кораблю. — Как сражаться с противником, которого нельзя убить? У меня нет никакого понятия…

— Ты что-нибудь придумаешь, — попытался утешить его Лонут, но тот промолчал в ответ, уже погрузившись в эти самые раздумья.

— Ладно, покончим с этой лекцией поскорей, мне нужно все обдумать, — Джорелл снова подошел к панели и посмотрел на Дутанора. — Ты готов?

— К чему?

Джорелл перелистнул страницу рукой, не отрывая при этом взгляд от Дутанора, тот посмотрел на панель и затем, непонимающе на друга.

— Эмм, и что? Ну люди, и что в этом странного?

— Это не люди, — сказал, как отрезал, Джорелл, продолжая смотреть на Дутанора.

— Хах, да брось, шутить сейчас совсем не подходящее время, что я, людей не узнаю? — отмахнулся товарищ.

— Это не шутки, Дутанор, а это не люди, они называют себя, люмита̀нцы…

На планете-столице в одном из ресторанов сидел бринрок. Заведение было сделано в уютном стиле, с массивными столами из натурального бринрокского дерева, с фиолетовыми скатертями и приятными зелеными стенами, украшенными светящейся росписью из илуния желтого цвета.

Бринрок был огромных размеров, ростом под три с половиной метра. Длинная густая шевелюра темно-коричневого цвета на голове, была заплетена в несколько объемных и мелких кос, а лицо украшала небольшая аккуратная бородка. На планетарце была толстая черная мантия, аккуратно свисающая до середины туловища и, больше походившая на плащ-накидку, с большим изображением могучего дерева в высокой траве. Также на нем был красный жилет с черными пуговицами и различными темно-синими вставками. Штаны были сделаны из легкой ткани и покрыты прочным материалом, из-за чего внешне были похожи на латы. Ходили бринроки в основном босиком благодаря их прочным копытам. В зале играла веселая мелодия по звучанию состоящей из гитары и барабанов.

Бринрок энергично пританцовывал ногами под столом и уплетал еду за обе щеки. Вокруг него была гора пустых тарелок. Песня приглушилась, и владелец ресторана сделал телевизор в зале погромче.

— Эй, что за дела? Я вообще-то песню слушал! — возмутился бринрок.

— Прошу прощения, господин, но по плану сейчас не должно быть новостей, а раз они есть, то сучилось что-то серьезное…

Бринрок нахмурился.

— Ну ладно, но тогда пять порций отбивных за ваш счет!

— Эмм, простите еще раз, но у нас больше нет отбивных, вы все съели…

— Что-о?! — бринрок стукнул по столу и резко встал.

Стол выдержал легкий удар великана, но горы грязной посуды потеряли равновесие и полетели на пол. Вокруг бринрока все тут же всполошились.

— Разве вам не известно, как много едят бринроки, чтобы утолить свою жажду вкуса?!

— Н-нам все известно, но вы едите во много раз больше обычного бринрока… — молящимся тоном произнес владелец.

— Ты что это, намекаешь на то, что я прожорливое животное?!

— Э-э, н-нет нет, что вы, господин Белиндо̀р. Мы сейчас же все исправим и закажем немедленно доставить нам в ресторан пару сотен килограммов отбивных, за наш счет, конечно же.

— Лучше бы вам поторопиться, а то…

— А теперь к срочным новостям, — прервал их перепалку звук из телевизора.

На экране было два ведущих.

— Только что нам стало известно, что самый опасный и разыскиваемый преступник в мире — Мальдрус, сбежал с планеты правосудия. Повторяем, Мальдрус сбежал, всем муликанцам рекомендуется вернуться к себе на родину, дабы быть в безопасности.

Муликанцы, находившиеся в ресторане, тут же всполошились и в страхе начали покидать заведение, к ним даже присоединились другие планетарцы, которые боялись Мальдруса. Снаружи так же началась паника, муликанцы спешили к космодромам, чтобы немедленно вернуться домой. Белиндор недовольно посмотрел на все это зрелище, а затем, фыркнув, снова обратил взор на экран.

— Мало того, при своем дерзком побеге он убил советника муликанцев и взял одного из высокопоставленных судей в плен. Пока, конечно, не ясно, зачем, так как никаких требований Мальдрус пока не выдвигал. Здание правосудия, а также окрестности, лежат в руинах, много погибших, как среди солдат, так и простых граждан. Поистине, сегодня черный день для всей вселенной…

— Да, однако, тут же встает закономерный вопрос. Значит ли это, что Мальдрус все-таки примет участие в турнире, и может ли он уже быть на планете-столице? Завтра все военные действия должны будут прекратиться, и никто не посмеет его тронуть, — сказал один из ведущих.

— Ответ на этот вопрос мы узнаем в ближайшее время, а теперь, к другим срочным новостям. Мир без Илкарии, они показали всему миру насколько могут быть бесстрашными, дав достойный отпор ренианской армии, однако, все равно потерпели поражение. К каким последствиям приведет практически полная гибель целой расы и стоит ли ожидать гнева сильных мира сего? Сегодня, в преддверии турнира, мы поговорим на актуальные темы с Великим Хранителем Пути, который появится у нас в студии через пять минут.

— Ха! Конечно же, Мальдрус появится на турнире! Вот теперь дела приобретают интересный поворот, — с довольным лицом произнес Белиндор, после чего взглянул на зашуганного владельца ресторана, выглядевшим словно насекомое перед лицом настоящего гиганта. — Вот, это деньги за сломанное и съеденное мною. Мяса уже не надо, моя душа чует начало интересных событий, от которых мое сердце ревет, и я просто не могу сейчас быть злым, хе-хе, — Белиндор пошарил за пазухой и кинул увесистый кошель владельцу, после чего развернулся и вышел из ресторана.

— Мастер Белиндор, постойте! — в конце зала вскочили два бринрока и сквозь зал помчались к выходу, дабы нагнать кумира.

Два крупных воина так торопились, что сшибали всё и всех на своем пути. Перед ними в метрах десяти за столом, прямо у выхода, сидело маленькое уродливое существо и допивало свой напиток. Ростом с шестилетнего ребенка, лысое и с желтоватой кожей оно было одето в фиолетовый фрак в стиле стимпанка с золотистыми вышивками. По физиологии и некоторым внешним признакам существо напоминало фельсонта, и в то же время было далеко от них.

— Я не для того сидел тут два часа и ждал пока господин Белиндор освободится, чтобы упустить его из-за карлика! — кричал один из бринроков. — С дороги, коротышка, сшибем насмерть! — издевательски прокричал другой.

Существо допило и, протерев губы рукой, сказало сначала едва громко, а затем прокричав:

— Да как ты посмел… посмотреть на меня с высока! — оно резко повернулось в их сторону, и его глаза озарились фиолетовым пожаром.

Бринроки резко остановились, но карлик уже одним прыжком пролетал около лица одного из них. Зацепив по пути лицо противника своей рукой, он со всей силой вмял его в пол, укрепленный на полторы тысячи процентов, как и почти все на планете-столице. Голова бринрока расплющилась в лепешку от такого удара.

— Стой, прошу, не убивай! Я всего лишь обладатель одиннадцатого круга! Мы просто хотели взять автограф у господина Белиндора, прошу, пощади… — взмолился второй бринрок.

— На колени, ты смотришь на меня свысока! — в приказном тоне сказал коротышка.

Бринрок повиновался и встал на колени, но даже так был выше карлика.

— Аргх, ляг! — прорычал тот.

Тот снова подчинился и упал на пол. Его глазам предстала размозженная голова товарища, откуда вовсю вытекала густая темно-красная кровь.

— Вооот, так-то лучше. Значит, говоришь, автограф взять хотели?

— Д-да… — бринрок не отрывал взгляд от мертвого товарища и трясся от страха.

— И поэтому вы нанесли всем на своем пути серьезные травмы и разнесли половину ресторана?

— Мы не хотели, прости меня, я очень раскаиваюсь…

— Хм, ладно, так уж и быть, я прощаю тебя. Теперь можешь скорее побежать за автографом… — бринрок вздохнул с облегчением, как вдруг услышал. — Я даже помогу тебе скорее догнать его! — заорал тот, и пнул несчастного по ребрам. Тот полетел в сторону выхода и проломил своим телом укрепленные стены, после чего влетел в соседнее здание и, прокричав от боли, шмякнулся об землю. К нему не спеша шел коротышка, нелепо перебирая ногами.

— Таак, в какую же сторону пошел твой кумир? Наверное, он уже далеко где-то в правой стороне… Могу подбросить дотуда, если тебе все еще так сильно нужен этот автограф, — карлик подставил ладонь ко лбу, в шутку вглядываясь вдаль.

От адской боли бринрок не мог произнести ни слова, если б не илуний внутри, то тот бы уже задохнулся. Поверженный велика собрал все свои силы и отрицательно покачал головой. В это время вокруг них столпилось полно зевак.

— Кто это? — перешептывались они между собой.

— Сморите, этот коротышка повалил бринрока, невероятно…

Карлик услышал эти слова краем уха и, повернувшись к толпе, грубым тоном спросил:

— А кто это назвал меня здесь коротышкой, а?

Тем временем, великий хранитель пути появился в студии и огромные голографические экраны, находившиеся на улице, транслировали все для всех прохожих.

— Для начала позвольте сказать, что это великая честь принимать вас и разговаривать с таким великим планетарцем как вы, — с поклоном произнес ведущий.

— Спасибо, я польщен, — ответил хранитель и сел в одно из уютных мягких кресел цвета слоновой кости.

— Итак, если вы позволите, мы можем начать? — с глубоким уважением спросил ведущий.

— Да, конечно, за этим я и здесь, чтобы ответить на ваши вопросы, — ответил хранитель, одновременно жестикулируя руками.

— Итак, война бесстрашных, так прозвали её в народе. Илкарцы храбро сражались и смогли нанести серьезный ущерб армии ренианцев и даже их великому легиону Эдера.

— Да, несомненно, илкарцы показали себя с лучшей стороны, никто не ожидал от них такого самопожертвования, но не стоит забывать, что сражались они не одни.

— А вот тут хотелось бы поподробнее. Ходят слухи, что помогали им какие-то аборигены, однако всеобщий военный совет не дает никаких комментариев, а журналистам, впервые, напрочь запретили присутствовать там и освещать военные действия. Все это очень настораживает.

— Я понимаю ваше любопытство и опасения, но, к сожалению, даже я связан некоторыми правилами и не могу рассказать вам всех подробностей. Однако на турнире вас всех ожидает огромный сюрприз, — интригующе сказал хранитель и улыбнулся.

— Сюрприз? Постойте, может ли быть…

— Всему свое время, — перебил ведущего хранитель. — Пока все подумаем про себя, что же это может быть, но только про себя, — хранитель потряс своим длинным пальцем, в шутку пригрозив.

— Как скажете, как скажете, с вами спорить я не буду, — слегка засмеялся ведущий. — Вернемся к изначальным вопросам. Скажите, господин хранитель, как вы думаете, стоит ли ожидать мести или гнева тех, кому был не безразличен народ илкарии?

— Вы сейчас, конечно же, говорите об Илиане. Так вот, ответ на ваш вопрос — определенно, нет. Илиан не станет мстить, он давно отказался от своего народа в пользу защиты справедливости и своего ордена. Уверяю вас, все те, кому на самом деле был не безразличен народ илкарии, были на той войне и там же пали.

— Да, но что, если у Илиана были неотложные дела, из-за которых он не смог быть на войне? К тому же, не забывайте личного охранника того судьи, которого недавно взяли в плен. Насколько мы знаем, он тоже довольно силен, однако после произошедшего, о нем никто не слышал и в списке убитых или взятых в плен его нет.

— И вновь позвольте рассеять ваши опасения. Лутера̀ль недавно лично заявился к нам в штаб и записался на турнир. Он горит желанием добраться до Мальдруса и отомстить ему. Бедняга был окружен превосходящими силами ордена Мальдруса, которые, для тех, кто вдруг забыл, называют себя «Дети мести» и вступать к ним категорически запрещено законом. Вступая к ним, вы, фактически, подписываете себе смертный приговор.

— Постойте, то есть список участников среди шестнадцатого круга пополнился еще на одного? И раз Лутераль записался на турнир для мести, то, получается, Мальдрус уже тоже в списке участников?! — возбуждено спросил ведущий.

— Да, все так и есть, — кивнул великий хранитель.

— Г-господа, сенсационная новость, только на нашем канале, прямо сейчас! Список участников только что пополнился! Да не абы кем, а самим злом, кровожадностью во плоти, Мальдрусом, и тем, кто жаждет ему отомстить! Лутераль уверен в своих силах, и далеко не за красивые глаза охранял самые высокие чины нашей судебной системы! Вот это да, господа, мы с вами становимся свидетелями настоящей истории! — вскочил с кресла взбудораженный ведущий, после чего с глубоким выдохом сел обратно. — Фух! Да уж, удивили вы нас сегодня, господин хранитель. Но скажите, неужели вы не допускаете даже малейшей возможности, что Илиан может задуматься о мести, и не дай бог, конечно, связаться, или еще хуже, вступить в сговор с тем, кто знает и может помочь ему в мести лучше всего, с Мальдрусом…

— Ха-ха-ха, — рассмеялся великий хранитель над сказанной только что глупостью.

— Ха-ха-ха, — рассмеялся Мальдрус, сидя перед монитором и закинув обе ноги на стол. — Вот эта шутка, я аж чуть не обосрался со смеху. Нет, ну ты слышал, какую ересь несут эти журналисты? Чтобы великий Илиан, защитник справедливости и всех обездоленных связался с таким кровожадным убийцей, как я! Не так ли, Илиан?

Позади Мальдруса стоял Илиан, помещение было темным и лишь пара ламп и свет от монитора освещали его.

— Мне плевать, кто там что думает, так наш уговор в силе? — грубо спросил Илиан.

— Да, конечно, все будет сделано по высшему разряду! Так значит, ты и вправду задумал мстить ренианцам после того, как все это закончится?

— Несомненно, они познают гнев настоящего илкарца.

— Хм, скажи, неужели этот парень, ради которого ты не пошел биться за свой народ, так важен для тебя?

— Ты только что сам ответил на свой вопрос, однако теперь их двое, и твоя задача предельно ясна. Услуга за услугу.

— Несомненно, можешь спать спокойно! — возбужденно ответил Мальдрус, хитро улыбнувшись.

— Отлично, тогда до встречи, — Илиан собрался уже уходить, как голос Мальдруса остановил его.

— Вот скажи мне, Илиан, мы оба с тобой убили бессчетное количество планетарцев, загубили сотни миллионов душ… но почему-то, тебя считают героем, а меня кровожадной тварью, как так?

— Я убиваю неугодных обществу, а ты убиваешь неугодных лишь только самому себе, подумай над этим.

— Хм-м, да-а, в этом, что-то есть… я непременно поразмышляю над этим на досуге.

Илиан сделал пару шагов и скрылся во тьме коридоров. Мальдрус немного посидел, обдумав их встречу, затем снова сделал звук на телевизоре погромче.

— А теперь поговорим о других участниках…

Планета о̀кнордов, то же время.

На небольшом балкончике стоял мужчина, полностью закованный в броню. Она была глянцевого серого цвета, с аквамариновыми вставками и серебряной росписью. За его спиной свисал роскошный аквамариновый плащ с золотой вышивкой по краям, слегка покачивающийся на ветру. Посередине плаща был герб — лицо окнорда, половина которого была изображена в виде духа, а другая в виде машины. Шлем мужчины был сделан в тех же тонах, что и броня, только с множеством чередующихся тонких пластин. Лицевая часть шлема была будто поцарапана крест-накрест пятью когтями. Балкон был белоснежным и сделан в лучших традициях классицизма с небольшой толикой неоготики. Окнорд сжимал в руке сиреневый мягкий лепесток и спокойно глядел на него.

— Мой император, у нас все готово для вылета на турнир, — к мужчине обратился, стоящий позади подданный. Он смиренно приклонил колено так низко, как мог и опустил голову. Его броня была подобна императорской, только не так богато украшена и плащ выглядел беднее.

— Хорошо, — печальным, задумчивым тоном ответил тот и посмотрел с балкона вниз.

— Да прознает весь мир о нашей добродетели! Да падут те, кто откажется стать бессмертным во веки веков! — прокричал тот и поднял руку, сжатую в кулак.

Снизу поднялся невероятный гул сотни тысяч голосов. Внизу, на прекрасной мраморной белоснежной площади столпилась армия, ждущая приказа своего императора, а в небе, среди пористых облаков парил флот невероятный мощи и красоты. Белоснежные дредноуты огромных размеров, задняя часть которых представляла собой два длинных когтя параллельно расположенные друг к другу, а спереди они имели форму разных ключей. На всех кораблях была черная надпись «Мы откроем миру путь к вечности».

Дарбрелт сидел на скамье в зале славы своего народа. Посреди мрачной архитектуры ренианцев возвышались статуи героев, живших когда-либо и умерших во имя своей империи, и тех, кто жив и по сей день. Дарбрелт сидел напротив одной из них. Скульптура изображала какого-то великого ренианца, возвышающегося над всеми, и держащего знамя своего народа, вокруг которого скопилась ликовавшая толпа. В зале стояла гробовая тишина, прежде чем чьи-то шаги эхом отозвались по помещению. Сквозь статуи не спеша шел Фардред.

— Эй, Фардред, подойди ко мне, — подозвал того рукой Дарбрелт и подвинулся с середины скамьи на её край. Фардред настороженно подошел к нему.

— Что вам угодно, господин? — покорно спросил тот.

— Сядь, — Дарбрелт указал на скамью, и Фардред аккуратно присел.

— Ты хорошо сражался на войне, — вдруг сказал тот, отчего Фардред на мгновение растерялся.

— Это… это великая честь, слышать от вас такие слова, — радостно произнес воин.

— Однако, тебе еще предстоит многому научиться, — тут же добавил Дарбрелт, дабы Фардред не зазнавался.

— Да, конечно, я понимаю…

— Я слышал, ты потерял друга в этой войне?

— Да… Мильмьён был отличным товарищем и славным воином. Невероятно прекрасный стрелок, скажу я вам. Однажды он мог бы потягаться даже с вами… — с улыбкой и тоской в голосе сказал Фардред.

— Война всегда забирает молодых и амбициозных…

В зале снова воцарилось неловкое минутное молчание. Фардред уже хотел уйти, но грубый тон Дарбрелт заставил его передумать.

— До меня дошли неприятные слухи, касательно твоих действий.

Фардред молчал, делая вид, будто не знает, о чем говорит один из сильнейших воинов его народа.

— Я знаю, что ты, и еще с десяток ренианцев, по твоему примеру изнасиловали людских женщин. Мало того, что вы все нарушили основное правило — не вступать в половой контакт с не изученной расой — так еще и опозорили нашу честь! — вдруг заорал Дарбрелт.

— А что такого-то? Ничего же не произошло, мы все живы и здоровы! — пытался оправдать себя Фардред.

— Ну да, дуракам везет, тут ничего не скажешь, — фыркнул Дарбрелт.

— К тому же, илуний защитил бы нас от любой заразы, и вообще, Муликанцы вон насилуют всех подряд! Настоящий воин вправе брать все, что ему вздумается, а что может быть лучшей наградой за победу, чем обладание женщиной врага?!

От услышанного, Дарбрелт готов был взбеситься, и Фардред тут же понял, что сказал глупость.

— Э-э простите, я хотел сказать…

— Ты уже все сказал.

Кровавый Патриот с тяжелым вздохом поднялся со скамьи. Фардред приготовился к худшему и был прав. Не успев среагировать, он уже был прижат к стене. На него глядели два серых глаза, излучающих гнев.

— Думаешь, война — это только кровь и насилие?! Думаешь это все игрушки?! Мы не сраные животные, как какие-то муликанцы! Мы выше них, лучше них! Мы ренианцы, воины, а настоящие воины — это тебе не сучьи насильники и не мародеры! Настоящий воин знает, что от него требуется и как себя вести! Он готов сделать все ради своей империи, готов на любые жертвы. Он всегда уважает своего противника, который, как и он, отдает жизнь за то, что ему дорого! — Дарбрелт разжал руку, и Фардред упал на пол.

— Я тоже отдавал свою жизнь на той войне, как и другие воины! Мильмьён отдал свою жизнь за империю! Так какой смысл жертвовать своей жизнью и не получать ничего взамен? — Фардред прикрывал рукой своё горло и, запрокинув голову вверх, не сводил взгляд с Дарбрелта, потому что боялся отводить его.

— Дерзкий мальчишка, то есть, чтобы сражаться за свою империю, тебе нужна оплата в виде секс рабынь?!

— Да! То есть, нет, мне нужна просто оплата, за то, что я рискую своей жизнью!

— Тьфу! Ты что, какой-то сраный наемник, или все-таки воин своей империи?

Фардред промолчал.

— Пошел прочь, меня от тебя тошнит, но запомни вот что — насильники всегда плохо заканчивают и получают по заслугам.

Младший воин тут же вскочил и быстрым шагом пошел прочь, но остановился и напоследок сказал:

— Далеко не все такие как вы. Мало кто согласен умирать за свою империю и не получать ничего взамен. Мы и так не просим многого, — договорив, он побрел куда глаза глядят, проклиная себя за то, что решил пройтись через алею славы.

От этого разговора у Дарбрелта остался дурной привкус во рту. Он только что понял, как низко пали ценности его ренианцев. Конечно, ему прекрасно было известно о том, что с его безукоризненным патриотизмом никому не сравниться, от чего на душе становилось лишь печальнее.

Планета люмитанцев. Телевизор вещал про принца люмитании.

— Вы слышали, девушки? Говорят про меня, — самодовольным тоном произнес молодой человек.

У него были аккуратно уложенные черные короткие волосы, выразительные зеленые глаза и атлетично сложенная рельефная фигура. На правой груди у него было вытатуировано двадцать небольших черных палочек. Мужчина лежал на просторной кровати с черным шелковым постельным бельем, в окружении двух прекрасных обнаженных девушек. Комната была сделана в футуристическом стиле. Потолок был голографическим и открывал вид на бесконечную пустоту космоса среди множества звезд, а глядя на пол можно было подумать, что сейчас ты падаешь сквозь облака. В дверь постучались.

— Сын, это я, открывай.

При помощи имплантата, вживленного под кожу и подключенного к нейронным связям мозга, сын открыл дверь силой мысли. В комнату вошел его отец. Он был крепким, высоким, с густой бородой и короткими черными волосами. Одет император был в простой черный хитон, обвязанный золотистым поясом. Все люмитанцы были крупнее и сильнее людей, а также умнее.

— Отец, опять ты одет не подобающе императору, когда ты уже начнешь одеваться в броню предков?

— К черту эту броню предков, предыдущего императора, как ты знаешь, она не спасла.

— Ну да, твоя правда, — с улыбкой сказал принц.

— К тому же, мне нравится эта одежка, которую придумали когда-то наши предки. Она простая и легкая, мне в ней довольно комфортно, а чтобы быть императором, мне не нужно носить какой-то там кусок метала. А ты, я смотрю, все в своем репертуаре? — с некой гордостью за сына сказал отец, посмотрев на двух лежащих рядом красавиц, которые прикрылись одеялом и стеснялись что-либо сказать при виде императора.

— Ну что поделать, ты же меня знаешь, — сын вскочил с кровати, будучи нагишом и подошел к стене справа.

— О-о, у тебя на груди появилась новая отметка, неужто? — с восторгом спросил отец.

— Ага, глянь нижний отсек справа, там подарок для тебя, — принц нажал на стену и перед ним появился голографический экран с комплектами одежды. Он быстренько пролистал их и, выбрав нужный, растопырил руки в стороны.

Император люмитанцев в это время ввел комбинацию, и из нижней части стены выдвинулся отсек, внутри было много льда, и голова некоего делдаркца.

— Не может быть, это же… — император посмотрел в сторону сына с ошарашенными глазами. К этому моменту механические руки заканчивали его одевать. Теперь отпрыск был одет в темно-красную хлопковую рубаху и просторные шорты того же цвета. Руки его были до кистей покрыты круглыми металлическими бордовыми пластинами, ноги и шея чешуйками такого же цвета. На рубахе было изображение шестнадцати ломанных линей, идущих в обход одной планеты по восемь с каждой стороны.

— Мхм, это Разѐль, известный как Клинки Делдаркии.

— Невероятно, но как? — спросил отец, смотря на голову делдаркца, будто все еще не веря, что это тот самый.

— Перехватил его, когда тот отправлялся на турнир, решил размяться. Честно сказать, ожидал от него большего. Теперь напоминание о нем у меня есть на груди в виде еще одной отметки, — принц показательно слегка постучал пальцем по новообретенной отметке.

— Ха, вот это мой сын, моя кровь и плоть! — довольно обрадовался император и крепко схватил сына за плечи. — Раз такое дело, сначала как следует отметим твою великую победу, а потом уже ты отправишься на турнир.

— Хорошо, отец. Леди, не скучайте, я скоро еще разок зайду к вам, — предупредил тот девушек и поймал на себе их довольные взгляды.

— Ну все, Альдебрѐй, пойдем уже, старику не терпится выпить за победы сына.

Глава 3 Новый мир. Часть 1

— Итак, вот она, планета-столица. Наконец-то мы здесь, — сказал Лонут, смотря, как в иллюминаторе появился шарик. Все поспешили к иллюминатору, дабы поглядеть.

— Ничего себе, сколько разных космических кораблей, да их тут, наверное, миллионы. Никогда бы не подумала, что доживу до такого дня… Все это непременно надо заснять, — восхищенно произнесла Руксэндра и, достав камеру, начала все снимать. На орбите планеты повис гигантский космопорт, который вмещал в себя до нескольких сотен дредноутов и миллиона других кораблей. Он был сделан в форме щита и являлся, по совместительству, первой линией обороны планеты.

— Да, уж, надо найти место, где нам пристыковаться, — озадаченно сказал Лонут, оглядывая такое нереальное столпотворение.

Его поиски прервала мигающая кнопка связи.

— Что это? С нами кто-то пытается связаться? — удивленным тоном спросил сам себя Лонут. Все на корабле переглянулись друг с другом.

— Принимай, — сказал Джорелл. Лонут послушался и нажал на кнопку.

— С вами говорит служба обороны планеты, вам предоставляется черный пропуск. Добро пожаловать на планету-столицу, — связь прервалась.

— Черный пропуск, о чем это они? — поинтересовался Джорелл.

— Это высшая степень допуска. Теперь мы можем высадиться на самой планете, прямиком в доках для особых планетарцев.

— С чего бы им давать нам такой пропуск?

— Не знаю, но не думаю, что это ловушка, с сегодняшнего дня все враждебные действия прекращены и уж где-где, а на планете-столице тут же заметят, если кто-то пренебрег этим правилом. Что ж, давайте подлетим туда и узнаем, что к чему, — Лонут снова вцепился за штурвал и направил корабль прямиком на планету.

Товарищи влетели в атмосферу, и открывшийся вид захватил полностью их. Миллионы различных высоток всех цветов, пронзающих небеса, олицетворяли собой настоящий футуризм, настоящую цивилизацию. Нескончаемым потоком летели небольшие средства передвижения по безграничной каменной пустыне. Посреди неё находился еще один гигантский порт, но лишь для средних и небольших судов. Лонут залетел в один из отсеков, номер которого ему прислали. Внутри все было сделано в стиле футуризма. Прекрасные закрученные колоны возвышались и подпирали потолок. В главный зал ожидания шла огромная лестница, по перилам которой струился небольшой разноцветный свет, изображая поток илуния. На стенах висели огромные флаги разных цветов с эмблемой хранителей в виде тех самых шестнадцати кругов, а над лестницей расположился огромный голографический экран, показывающий рекламу. Едва корабль залетел внутрь, как все тут же обратили на него внимание.

— Что это за корабль? Никогда не видел подобной модели, — перешептывались находящиеся в зале. — Смотрите, это что, сам Великий Хранитель пути встречает экипаж корабля?

Джорелл посмотрел на то, как все пялятся в их сторону, а затем приметил хранителя, который ожидал их.

— Так вот в чем дело. Что ж, я выйду первым и узнаю, что ему надо от нас, вы сидите, и не высовывайтесь. Так, замотай свое лицо каким-нибудь платком, — сказал Джорелл журналистке.

— Зачем это? — непонимающе посмотрела на него девушка.

— Кто-то обещал выполнять все, что я говорю.

— Да я помню, но…

— Если не хочешь быть в дальнейшем изнасилованной каким-нибудь мерзким существом, то замотай свое лицо платком.

Руксэндра повиновалась и сделала, как сказал Джорелл. Дутанор все это время продолжал сидеть и не произнес ни слова.

— Открывай, Лонут.

— Хорошо, удачи тебе, — Лонут нажал на панель и дверь корабля открылась.

Присутствующие не сводили взгляда с происходящего, как вдруг их взору предстал Джорелл, чье лицо было скрыто капюшоном и маской.

— Кто это? Что за раса? Выглядит, как люмитанец, но помельче будет.

— Приветствую тебя, воин, на нашей планете-столице. Как тебе наш мир? — спросил Джорелла хранитель, указав руками вокруг него.

— Ваш мир прекрасен, а архитектура вне всяких похвал, именно таким я себе его и представлял, — ответил Джорелл, продолжая посматривать по сторонам и на толпу зевак, которые ему не нравились.

— Не беспокойся, здесь тебе ничего не угрожает, просто местные крайне заинтересованы в том, кто ты такой.

— Да, я заметил, но, думаю, вы дали мне черный пропуск не для того, чтобы поговорить о вашей архитектуре.

— Все верно, зови своих спутников, и я проведу вас в ваши апартаменты без особых трудностей. Все же, ты должен понимать, что как только здесь поймут, кто вы и откуда, то проблем вам не избежать, — спокойным и размеренным тоном говорил великий хранитель, при этом сохраняя на лице легкую приветливую улыбку.

— Я все это прекрасно понимаю, но не пойму, с чего вдруг вы нам помогаете? Разве ваш мир не построен по принципу «выживает сильнейший»? — насторожено спросил Джорелл, не сводя глаз с хранителя.

— А ты хорошо осведомлен. Можешь считать меня одним из тех планетарцев, которые считают нашу политику неправильной и прилагают все усилия, чтобы сделать наш мир лучше.

— И как, получается?

— На днях вот убил несколько десятков недовольных, а так, потихоньку, не спеша.

Джорелл промолчал, сбитый с толку таким ответом.

— Ха-ха, да шучу я, шучу. Давай, зови уже своих товарищей и выдвинемся, а то стало слишком много любопытных глаз, — хранитель огляделся по сторонам, где на них уже вылупились тысячи планетарцев.

Джорелл понял, что иного выхода у них и правда нет, и пошел внутрь корабля, где сказал всем выходить. Один за другим его спутники вышли наружу.

— О-о, ты должно быть Лонут, младший брат покойного императора Авгулта, никак не ожидал увидеть тебя здесь, — хранитель с любопытством разглядывал новых гостей, и приметил илкарца, едва Лонут вышел из корабля.

— Для меня честь, что вы знаете мое имя, Великий Хранитель, — Лонут склонил голову в знак уважения.

— Хм, я чувствую в тебе что-то зловещее, юноша… — взгляд хранителя упал на Дутанора, тот в свою очередь решил промолчать, — Ну да ладно, а вы супруга Джорелла? — спросил хранитель Руксэндру.

— Э-э, нет, что вы, я журналистка и прилетела сюда освещать события для всех людей в мире, — заикаясь, произнесла она, смотря на великана перед ней.

— А-а, вот оно что. Это тоже серьезное занятие, что ж, пройдемте за мной, — хранитель побрел в сторону главного зала, и все двинулись за ним.

— Постойте, я узнаю этого илкарца, это же Лонут, — сказал кто-то из любопытной толпы. — Но что ему вдруг здесь делать, да еще и с люмитанцами?

— Да какие люмитанцы? Просто похожи на них…

— А что если это… те самые варвары? — вдруг сказал кто-то из толпы.

— Хочешь сказать, варвары будут участвовать в турнире? Это же неслыханная дерзость, Великий Хранитель никогда не допустил бы такого! — в толпе разгорелись споры.

— Да не существует никаких варваров, эту выдумку придумали ренианцы, чтобы оправдать свои неслыханные потери! — прокричал кто-то еще.

— Не неси чушь!

Джорелл вместе с остальными уже заходил в лифт, когда услышал оживленные споры с посадочной площадки.

— Кажется, наше присутствие все-таки раскрыли, — цыкнув, недовольно произнес он.

— Ничего страшного, рано или поздно это в любом случае бы произошло, — спокойно ответил хранитель.

Створки лифта отворились, и они оказались на верхнем этаже, где их ждал небольшой личный транспортный корабль хранителя. Имея вытянутую форму и четыре свободно перемещающихся по кораблю турбины, при помощи специального механизма. Около него стояли два стражника и внутри самого корабля ждал личный водитель.

— Прошу вас, — хранитель вежливо пропустил своих гостей вперед. Как только все расселись по местам, корабль двинулся с места.

Они летели посреди футуристической пустыни, здания захватывали своей архитектурой, а изобилие жизни не поддавалось счету.

— Вот он, дворец кругов, — сказал хранитель, указав вперед.

Гости поглядели в иллюминатор и увидели здание интересной конструкции, цвета камня. Из земли словно вырывалась огромная каменная рука, у которой было тридцать разных пальцев, принадлежавших разным расам. Посередине торчал шпиль, на краю которого крутилась сфера из илуния, непрерывно переливаясь разными цветами.

— Здесь вы и другие участники, владеющие пятнадцатым и шестнадцатым кругом, будете жить на время турнира. В вашем распоряжении будут все удобства, — похвастался хранитель. — Обычно мы высаживаемся у главного входа, но в этот раз сделаем исключение, так как у главного входа просто тьма журналистов и любопытных глаз.

Корабль приземлился прямо на ладони, недалеко от шпиля. Выйди из корабля, Джорелл посмотрел наверх, огромные пальцы возвышались над ним.

— Прошу вас, — хранитель указал на массивные стальные двери с круговым замком, который прокрутился и разошелся в разные стороны. Двери тут же распахнулись — одна вверх, другая вниз. За ними оказался лифт, гости прошли внутрь и двери снова захлопнулись.

— Когда начнется турнир, и где будет проходить? — вдруг спросил Джорелл.

— А я все ждал, когда же вы, наконец, начнете проявлять любопытство, — обрадовался хранитель. — Турнир начнется через несколько дней, на стадионе недалеко отсюда.

— Вы хотите сражаться здесь? Вы не боитесь, что вам разнесут планету? — удивленно спросил Джорелл.

— Хах, нет, конечно же нет, этот стадион особенный, — интригующе ответил хранитель.

— И что же в нем такого особенного?

— А это вы узнаете лишь на турнире.

Лифт остановился. За дверьми их ждал длинный широкий коридор. Стены были глянцевыми, белоснежного цвета, а по полу и потолку с небольшими интервалами пробегали разные волны света, причем, по полу одного цвета, а по потолку другого. По стенам же этот свет пробегал словно кровь по маленьким венам. Данный дизайн никого не смог оставить равнодушным, так как кроме хранителя, все здесь были впервые. Коридор был далеко не пуст, по нему сновало множество планетарцев.

Едва лифт открылся, как все тут же уставились в его сторону. Среди них были представители почти всех рас, за исключением кинтамров и самуртатов. Взгляды Дутанора и Руксэндры тут же привлекли внимание люди, на две головы выше покойного Линтранда и шире его. А те, в свою очередь, не могли отвести глаз от непрошеных гостей. В глазах люмитанцев читалась не скрываемая ненависть и призрение к людям, сразу было очевидно, что они в курсе, кто скрывается перед ними за масками. В глазах остальных читалось лишь любопытство. Руксэндра не удержалась и скорее полезла в сумку за камерой, однако Джорелл остановил её, схватив за руку. Даже сквозь темноту капюшона было ясно, что он злобно смотрит на неё. Он покачал головой, и Руксэндра убрала руку от камеры, не произнеся ни слова, но изрядно вспотев от волнения.

— Мое почтение, Великий Хранитель, — произносил каждый планетарец, склонив голову, едва хранитель доходил до него. На что хранитель отвечал каждому взаимным кивком.

— Что они здесь делают, Великий Хранитель?! — в грубой форме спросил один из люмитанцев, как только те поравнялись с ним, что, конечно же, привлекло внимание всех находившихся в коридоре.

— Они пришли принять участие в этом великом событии, как и многие другие, — спокойно ответил тот.

— Что?! Какая дерзость, позволить участвовать этим выродкам, ошибке природы.

— Эй, ты что-то знаешь о том, кто это? Я уже всю голову себе сломал, — спросил его один из бринроков.

— Да, и я тоже, — сказал один из делдаркцев, и коридор оживился.

— О да, я еще как знаю, кто это. Не знаю только, зачем хранитель позволил этому… отребью позорить великое событие. Ну и кто же из вас будет участвовать, а? — люмитанец вплотную подошел к людям.

Хранитель решил не вмешиваться, посмотрев, чем все это закончится и что предпримут люди.

— Может быть, ты? — люмитанец толкнул Джорелла. — Или ты? — сказал он, презрительно посмотрев на Дутанора. — Мм, а тут у нас что? — довольно произнес тот, поняв, что Руксэндра девушка. — Э той малышке я бы позволил участвовать только в постельной сцене со мной, — сказал тот и хлопнул ее по заднице, отчего та аж подпрыгнула. Зал разразился хохотом, хранитель оставался хладнокровен.

— Ха-ха, вы только посмотрите, стоят, как напуганные сучки, даже женщину свою дают унизить. Эй, люмитанец, так кто это такие?

— Я обязательно расскажу вам завтра за кружечкой чего-то крепкого, а они пусть гадают, — люмитанец схватил Руксэндру за руку. — А ты, пойдем-ка развлечемся, покажу тебе настоящий размер.

«Ведь знал, что с ней будут одни проблемы, и зачем я только согласился?» — подумал про себя Джорелл, который уже сильно жалел, что взял с собой эту журналистку.

Тем временем, люмитанец уже отвел её силой на пару метров. Руксэндра отчаянно звала на помощь и пыталась вырваться, и её мольбы наконец-то остановили люмитанца. Он посмотрел назад и увидел, что его руку держит Лонут.

— Отпусти её, — сказал тот.

— О-о, вы только поглядите, оказывается, в их кампании хотя бы у илкарца есть яйца. Что, сам хочешь ей присунуть? — подначивал люмитанец Лонута.

— Я сказал, отпусти её.

— А может мне отпустить тебя? В загробную жизнь, скажем, — уверенно произнес люмитанец, и его глаза загорелись коричневым пламенем. Находившиеся в коридоре планетарцы, тут же начали одобрительно кричать — «Убей! Убей!».

— Довольно! — крикнул хранитель и все тут же притихли. — Никакого кровопролития, это правило уже вступило в силу. Отпусти девушку, — приказал он люмитанцу и тот с неохотой повиновался. Руксэндра тут же спряталась за спиной Лонута, напуганная и трясущаяся.

— Концерт окончен, занимайтесь своими делами, а вы идите за мной.

Товарищи продолжили путь под провожающие взгляды планетарцев.

— Вы знали куда летели, — холодно сказал хранитель.

— Да, знали, все нормально, — ответил ему Джорелл, посмотрев на дрожащую от страха девушка, вцепившуюся в плечо Лонута.

Хранитель подвел их к серой глянцевой двери под четыре метра в высоту и, положив руку на боковую панель, сказал:

— Доступ Великого хранителя. Турнир, — из панели раздался голос:

— Доброго дня, Хранитель. Пусть гости, которые будут здесь жить, положат свои руки в этот отсек, — договорил приятный женский голос, и небольшой отсек на панели раскрылся перед ними.

Джорелл первым просунул ладонь, внутри оказался сканер, который внёс его биометрические данные в базу данных. Затем, все остальные повторили то же самое. Дверь открылась со словами: «Добро пожаловать», и все, кроме хранителя, прошли внутрь. А так как тот решил оставить гостей, сказав им устраиваться.

Внутри было очень просторно и находилось одиннадцать спален. Все так же было сделано в стиле футуризма. Помещение было богато обставлено в бело-серых глянцевых тонах. Посреди комнаты стоял большой мягкий диван, а огромное панорамное окно открывало прекрасный вид на мегаполис. Едва хранитель покинул их, как Руксэндра накинулась на Джорелла и, вся в слезах, стала его бить со всей силы по груди.

— Как ты мог так поступить со мной?! Я изо всех сил умоляла о помощи, а ты просто стоял и смотрел, даже не пошевельнувшись! Ублюдок, какой из тебя к черту защитник, даже одного человека защитить не в состоянии, трус! — Руксэндра выдохлась окончательно и от горя села на пол, прижав ладони к лицу. Джорелл посмотрел на неё.

— Я тебя предупреждал, что тебе здесь не место. Ты неожиданная переменная в моих планах, и я тебе не рыцарь в сияющих доспехах, чтобы выручать тебя из лап чудовищ, у меня и так хватает забот. На мне лежат жизни миллиардов людей, и я не имею права совершать необдуманные поступки, — хладнокровно сказал тот, после чего обошел её и направился занимать комнату.

Лонут последовал за ним. Дутанор сел на диван в холе, раскинув руки, и закинул ногу на ногу, бедная девушка продолжала сидеть на полу и плакать.

— Зря ты так, мог бы с ней и помягче, — сказал илкарец, догнав Джорелла.

— Прошу, Лонут, не сейчас, у меня были на то свои причины…

— И какие же?! Ты эгоист, Джорелл, попади сейчас в беду хоть один илкарец, я бы мир перевернул, чтобы спасти его! Я бы рвал врагов зубами, сделал бы все ради спасения немногих оставшихся в живых!

— Но я не ты! Мне нужно бороться не за одного человека, а за несколько миллиардов! Твой брат не смог защитить свой народ, имея для этого такую власть, у меня же нет вообще ничего, кроме себя самого! Я прошу тебя, Лонут, оставь меня со своими байками о благородных воинах, которые в конце истории спасают всех и вся… Это тебе не добрая сказка и спасти всех не удастся, уже многих не удалось, тебе ли об этом не знать…

Лонут стиснул зубы после слов, намекающих на его расу и, немного простояв в молчании, он так же молча покинул комнату. Джорелл с тяжелым вздохом повалился на мягкую кровать, решив немного расслабиться и подумать.

Руксэндре не спалось, после случившегося она никак не могла уснуть, хотя на улице уже была поздняя ночь. Её внимание привлекло движение в зале, она аккуратно встала с постели и на цыпочках подошла к двери, приоткрыв её, и заглянула в комнату. Там она увидела Джорелла, который выходит из их апартаментов. Руксэндра поспешила за ним, едва дверь за Джореллом закрылась. Подойдя к выходу, чей-то звонкий голос за спиной сильно напугал её.

— Чем это ты тут занимаешься? — это был Лонут.

— Блин, Лонут, ты до смерти меня напугал, — шепотом сказала она.

— Прости, я не специально, так чем ты занимаешься и почему говоришь шепотом?

— Джорелл только что вышел из комнаты, а я хотела пойти за ним.

— И зачем это тебе? — с улыбкой спросил Лонут, вскинув брови.

— Ну… я хочу выяснить, что он замышляет.

— Думаю, это лишнее, к тому же, ты серьезно хотела выйти в таком виде в коридор?

Руксэндра посмотрела на себя и поняла, что стоит в своей ночнушке, от чего она слегка покраснела.

— Джорелл в состоянии о себе позаботиться и может идти куда пожелает. Если хочешь, чтобы на этот раз тебя наверняка изнасиловали, то можешь смело выходить прямо сейчас, — аргумент Лонута был достаточно убедителен, чтобы отказаться от этой идеи.

— Да, ты прав. Пожалуй, вернусь в постель…

Лонут одобрительно кивнул, и Руксэндра потащилась обратно в кровать.

Люмитанец, пристававший днем к людям, выходил из душа, насвистывая какую-то мелодию себе под нос. Он поднес руку к выключателю, но свет не зажегся.

— Он не работает, — вдруг раздался голос из темноты.

— Что? Кто здесь?! — люмитанец едва успел призвать силу, но кто-то повалил его на пол и в одно мгновение вырвал ему глаза. Люмитанец хотел было закричать от боли, но едва открыв рот понял, что ему что-то туда запихнули, и Люмитанец понял, что во рту у него ни что иное, как его собственные глазные яблоки. От боли тот начал отчаянно дрыгаться, но его крепко держали. Люмитанец снова призвал силу, но все было безрезультатно. Он чувствовал, как слабеет с каждой секундой.

— Слушай меня сюда, мразь. Я хочу, чтобы перед смертью ты понял, какой ты никчемный кусок дерьма. Никто, никто не смеет безнаказанно смеяться надо мной или унижать. Я заберу твою тысячелетнюю жизнь в одно мгновение и пусть каждый, кто смеется надо мной, подохнет так же, как и ты.

Люмитанец начал отчаянно визжать, пытаясь крикнуть, но никто не услышит его, никто не пришёл к нему на помощь.

Утром в апартаменты Джорелла постучали. Открыл Лонут. Перед ним стоял Великий Хранитель пути, в коридоре было шумнее обычного.

— Доброго утра, Лонут, могу я пройти?

— Да, конечно, проходите, Великий Хранитель, — немного шокированный таким гостем, сказал Лонут.

— Благодарю, — хранитель зашел внутрь. — А где Джорелл и остальные его спутники?

— Все спят, — сказал Лонут.

— Уже нет, — послышался голос со стороны, из своей спальни вышел Джорелл, — Что-то произошло, Великий Хранитель?

— Да, случился неприятный инцидент на вашем этаже.

— Что за инцидент? — поинтересовался Джорелл в тот самый момент, когда из своей спальни вышел Дутанор. Руксэндра решила остаться в спальне и подслушивала за дверью.

— Помните того люмитанца, с которым у вас вчера возник конфликт?

— С этим ублюдком то? Еще как помним, — вспылил Дутанор.

— Так вот, сегодня утром один из его приятелей нашел бедолагу мертвым. Да не просто мертвым… Труп ужасно изуродован и искорежен. Я бы сказал, что его убил какой-то ужасный дикий зверь, но это было бы просто оскорбление для всех диких зверей в мире. Такие зверства могло совершить только разумное существо, — с прискорбием сообщил хранитель.

— Дайте-ка угадаю, и вы думаете, что раз у нас с ним был конфликт, то кто-то из нас совершил такое жестокое убийство? — бестактно спросил Джорелл.

— Я ничего такого не имел ввиду. Лишь хотел спросить, видели ли вы вчера ночью что-нибудь странное, или может быть, слышали какие-то звуки? Нам поможет все что угодно, любая информация.

В головах Руксэндры и Лонута пролетела одна и та же мысль: «Джорелл вчера как раз уходил из апартаментов в это же время», и эта мысль пугала их.

— Нет, я вчера ничего такого не слышал. Вы что-нибудь слышали? — обратился Джорелл к остальным, все отрицательно покачали головой.

— Что ж, очень жаль, но я непременно найду убийцу. Убить во время всемирного перемирия, да еще буквально у меня под носом, в оплоте мира и порядка, это очень дерзкое преступление. Я считаю это вызовом себе. Можете не сомневаться и спать спокойно, мы обязательно разыщем виновных, — хранитель нахмурился, ему очень не понравилось произошедшее, и мысли полностью поглотило расследование.

— Удачи вам в ваших поисках, господин хранитель, если мы что-нибудь узнаем, непременно вам сообщим, — любезничал Джорелл.

Фельсонт отблагодарил его и покинул помещение. После этого разговора никто ни с кем не разговаривал, словно чужие люди. Все занимались своими делами, но Лонут и Руксэндра то и дело поглядывали в сторону Джорелла, будто ожидая, когда он признается в содеянном. Дутанор все так же не выпускал из рук медальон. Смотря на бескрайний океан высоток, он раз за разом прокручивал, как будет вершить свою месть.

Глава 4 Демоны твоей души. Часть 1

В подвальных помещениях штаба хранителей находились тренировочные залы. Сделанные исключительно в белых тонах и размером сто на сто метров, они были достаточно крепки, чтобы выдерживать легкие спарринги среди обладателей шестнадцатого круга. Белиндо̀р стоял в окружении сотни воинов и весело проводил время. Гигантский бринрок играючи раскидывал своих оппонентов в честном кулачном бою без использования силы глаз.

— Ну что, кто еще?! — довольно прорычал он.

Желающих было не много, лежащие рядом изувеченные планетарцы, отбивали все желание.

— Ну что вы ссытесь, как какие-нибудь уша̀лрики!

Ушалрики это трусливые, но в то же время невероятно быстрые животные с планеты Бринрок. Они имеют большие мохнатые уши, и очень часто, когда загнаны в угол хищниками, просто-напросто закрывают свои глаза от страха этими самыми ушами в ожидании своей смерти.

— Да хрен тебя завалишь, Белиндор. Дай другим спокойно потренироваться, — сказал кто-то из толпы.

— Так тренируйтесь! Драка с сильным — самая лучшая тренировка! — бринрок оглядел толпу и сказал. — Вот что, дам сто илунов тому, кто сможем меня повалить!

Зал тут же оживился, жажда наживы была довольна сильна.

— Ну что? Кто хочет разбогатеть? — отсвечивая ухмылкой, спросил Белиндор.

Все переглянулись друг с другом, и одновременно рванули на бринрока, крича как угорелые. Белиндор с легкостью выбрался из их окружения, просто перепрыгнув всю толпу.

— Ах ты, ублюдок, думаешь, сможешь с нами играться!

Толпа разозлилась и снова рванула на него всеми силами.

— Сильный всегда играет со слабой жертвой, — Белиндор оскалил зубы, и так же резко рванул навстречу толпе.

Он играючи уклонялся от всех ударов, сшибая своих врагов с ног и отправляя в глубокий нокаут в один свой мощный удар. Их челюсти ломались, а зубы крошились. Кости хрустели под его неудержимой яростью и жаждой битвы. Когда все закончилось, на ногах стоял лишь Белиндор, окруженный ноющими от боли планетарцами.

— А-а-а, твою мать, как же больно! Кто-нибудь, вызовите врача! — кричали в зале.

— Ладно, девчонки, размялись и хватит. Я пойду, пропущу стаканчик-другой, как очухаетесь, подходите. Может, половые партнеры из вас окажутся куда лучше, чем по спаррингу, — Белиндор засмеялся своим мощным басом. — Так, осталось найти четвертак, чтобы напиться.

— Чего? У тебя же есть сто илунов, на кой хрен тебе сдался четвертак? — спросил рядом лежащий планетарец.

— Какие еще сто илунов? Отродясь столько не было! Я соврал, чтобы вы напали на меня, а-ха-ха, — загоготал тот на весь зал и направился к выходу.

— Ах ты, урод!

— Ублюдок!

— Пошел ты, Белиндор, чтоб ты подавился мочой, которую идешь пить! — в гневе кричали изувеченные планетарцы в след ему, на что тот лишь сильнее рассмеялся.

Бринрок ехал на верхние этажи, где располагался бар. Он достал из-за пазухи увесистый кошель и усмехнулся.

— Нет ничего лучше двух побед одновременно над одним и тем же противником.

Дверь лифта открылась, и он уверенным шагом направился вдоль по коридору. Пройдя пару поворотов, Белиндор уткнулся в длинную очередь желающих пройти в бар. Судя по всему, там было под завязку, и охрана никого не пропускала. Белиндор нахмурился и пошел мимо очереди.

— Эй, ты что творишь, самый умный что ли… — начал возмущаться кто-то из очереди, как Белиндор повернулся к нему и, перебив его, сказал:

— Самый сильный, — затем улыбнулся и пошел дальше, не услышав ничего в ответ.

Под недовольные провожающие взгляды, он вплотную подошел к охранникам. Ими были два бринрока и один фельсонт.

— Белиндор, имей совесть, встань в очередь и жди, как все остальные, — сказал, преградивший ему дорогу фельсонт.

— Слушай, мы же это обсуждали в прошлый раз, хочешь снова оказаться на больничной койке? — с легкой уверенной улыбкой спросил тот.

— Ты не посмеешь на меня напасть, закон мира вступил в силу, — пригрозил ему тот, на что бринрок схватил его за шиворот и подтащил поближе к своему лицу.

— Сейчас запрещены лишь убийства и военные действия, но поверь, я сейчас так надеру твою тощую задницу, что мало не покажется. Так что можешь подтереться этим законом мира, а затем засунуть себе в пасть и сожрать его. Я ясно выражаюсь?

Фельсонт судорожно закивал.

— Вот и славно, а теперь, будь умницей, пропусти большого дядю напиться.

Охранник повиновался и отошел в сторону, что тут же возмутило стоящих в очереди.

— Эй, какого хрена вы его пропускайте? Пропустите тогда и нас тоже! — скандировала толпа.

— А ну заткнулись все нахер, иначе вообще никого не пропущу! — заорал взбешенный фельсонт, срываясь за свое унижение на других.

В баре был приглушен свет, и играла расслабляющая музыка, все о чем-то болтали и много пили. Белиндор сел за барную стойку.

— Пошли нахрен отсюда, — сказал он сидящим рядом, но те его не совсем поняли. — Что вы смотрите, пошли нахрен отсюда, я сказал. Мне нужно больше личного пространства, — грозно повторил тот и рядом сидящие поспешили удалиться.

— Тебе как обычно? — спросил бармен, протирая стакан.

— Нет, сегодня я напиваться не хочу, так что мне только один бочонок крепкого мурла̀нского, — сказал Белиндор и кинул бармену красную монету размером с его большой палец. — Сдачу оставь себе.

Бармен поблагодарил его и достал из-под стойки один бочонок. Вставил в него трубку, поставил перед Белиндором большой граненый бокал и положил рядом с ним конец трубки.

— Любой каприз за ваши деньги, — улыбнулся бармен.

— Благодарю, — вежливо ответил тот и, наполнив большой бокал, тут же залпом выпил его, после чего сильно рыгнул. — Ха, отличное пойло, с характером бринрока! — похвалил напиток Белиндор, вытирая рот рукой.

— Ты ведешь себя слишком вызывающе, — послышался неодобрительный голос справа.

— Да? А тебе ли не… — Белиндор поворачивал голову в сторону голоса, но, увидев сидящего рядом, на мгновение потерял дар речи. — Кхе-кхе, будь я проклят, какая встреча! Клинок Самуртатии, а где же твой господин? Ах да, его наивную жопу проткнули клинком, пока его великий защитник шлялся неизвестно где, — ехидно произнес Белиндор, налив себе в кубок еще алкоголя и чуть-чуть отпив.

Самуртат был ростом около ста семидесяти сантиметров, и казался карликом по сравнению с крупным бринроком. У него была черная заплетенная коса и красные глаза с черной радужкой. Одет он был в просторную, длинную дымчатого цвета кофту, открывающую левое плечо и руку. Кофта была подвязана ремнем на талии, а левая рука, начиная от плеча, была покрыта посеребренными пластинами. На ногах у него были того же цвета и материала просторные штаны и сапоги на шнуровке из жесткой кожи. Остальные четыре руки самуртата находились под барной стойкой, расположившись на коленях. На спине у него был изображен символ белоснежного цвета в виде меча, перерезающего планету пополам. По бокам висело по три меча с черными ножнами и черной рукоятью, обмотанной темно-зеленой тканью.

— Следи за своим языком, грязное животное, — грубо ответил ему самуртат.

— И что ты мне сделаешь? — подначивая того спросил бринрок.

— Я тут недавно историю услышал, говорят, что какой-то тупой, никчемный бринрок был изгнан из своего народа. За то, что обоссал священную статую великого вождя, будучи пьяным в стельку, — с улыбкой закончил рассказ самуртат, и по лицу Белиндора на мгновение стало понятно, что он его задел.

— Ну что ж, признаю, один-один, слушай, а хочешь, анекдот расскажу? — снова заулыбался своим оскалом бринрок.

Самуртат нахмурился, а Белиндор начал говорить на повышенных тонах.

— Заходят как-то в бордель бринрок и самуртат. Бринрок кричит «Дайте мне шесть самых лучших и ненасытных женщин! Я покажу им, что значит настоящий мужчина!» тут в игру вступает самуртат, выпячивает грудь вперед и, сделав голос помужественней, дабы не отставать от бринрока, выкрикивает, «А мне дайте шесть мужчин, а то чё, зря, мне природа шесть рук дала?»

После анекдота Белиндор впал в истерический смех, как и рядом сидящие посетители. Самуртат налился красками от злости и встал со стула.

— Постой… ты куда… я еще один… смешной анекдот знаю, у-ха-ха, — Белиндор делал перерывы между словами, чтобы просмеяться.

— Ну все, хватит с меня! — самуртат схватился за меч и бринрок тут же вскочил.

— А-та-та, ты бы ручку свою маленькую с меча-то убрал, а не то вылетишь с турнира еще до его начала. Тогда твой господин не будет отомщен, — издевательски произнес Белиндор.

Рука самуртата дрожала от злости, так и норовя достать меч из ножен.

— Радуйся, что сейчас действует закон мира. Мы еще вернемся к этому разговору на турнире, — стараясь сохранять хладнокровие, сказал самуртат.

— Несомненно, Якита̀нтис, еще потанцуем.

Воины смотрели друг другу в глаза.

— Ты можешь творить, что угодно, вести себя, как дикий зверь. Рыгать, пердеть при всех, ссать на город с аэромобиля на полном ходу, — бринрок слегка усмехнулся, вспомнив этот занятный случай. — Хамить и пользоваться своим превосходством в силе над другими, но твою искореженную душу я все равно буду видеть насквозь, — дрожащим от гнева голосом сказал Якитантис.

Белиндор промолчал, не переставая потешаться улыбкой над самуртатом, тот развернулся и вышел прочь из бара.

— Все, концерт окончен, возвращайтесь к своим делам, — махнул рукой Белиндор и сел обратно за стойку, чтобы прикончить бочонок.

Он просидел так еще несколько часов, тихо и не спеша попивая, как вдруг один разговор двух планетарцев привлек его внимание.

— Я слышал о том, что в турнире будет участвовать один из варваров, — сказал планетарец, бринрок тут же навострил уши.

— Что? Да ты никак пьян! — не веря, ответил ему товарищ.

— Я тебе клянусь! Поначалу тоже думал, что это сказка, придуманная ренианцами, чтобы оправдать их ужасные потери в войне с илкарцами. Но вчера… тысячи планетарцев видели, как сам великий хранитель встречал каких-то непонятных существ. С виду как люмитанцы, но не они, а еще с ними был этот, как его, ну самый младший брат императора Авгулта.

— Лонут, что ли?

— Да, Лонут, точно! А после, в гостиничных коридорах один из люмитанцев буквально накинулся на этих варваров, когда увидел.

— А они что? — уже взбудоражено спросил планетарец.

— Да ничего, стояли, как истуканы, даже девушку свою не защищали, только Лонут заступился за них.

— Ха, так это какие-то слабаки, что они тут забыли тогда?!

— Ну, слабаки не слабаки, а того люмитанца сегодня утром нашли мертвым…

— Да ну, уже ведь действует закон мира? Ублюдка, который это сделал, уже разыскали?

— Нет, вообще никаких следов. Ни камеры, ни планетарцы, никто ничего не видел и не слышал…

Белиндор не выдержал и вмешался в разговор.

— Ха-ха, вот это я понимаю! Сначала промолчали, а потом по-тихому вырезали ублюдка, чтобы их силу никто не видел. Яйца у этих варваров явно есть!

— Не спеши с выводами, Белиндор, тот люмитанец был силен и на пятнадцатом кругу. Вряд ли кто-то из этих варваров мог с такой легкостью его прикончить!

— А-а? Ты че это, споришь со мной, мелкий засранец? — грозно спросил у него тот.

— Я-я, н-нет, я не с-спорю… — тут же начал заикаться планетарец.

— Ха, да расслабься, я пошутил, у меня нет причин убивать тебя! Кто-нибудь из вас знает, где я могу найти этих варваров?

— По слухам, они живут где-то на верхних этажах, больше я ничего не знаю, на удивление, все почему-то молчат, — сказал другой планетарец.

— Хм-м, видимо, хотят быстрее всех прикончить их… спасибо за информацию, я пойду, — Белиндор тут же поспешил на поиски этих загадочных гостей. Его глаза горели энтузиазмом, он был в предвкушении новых противников.

Джорелл сидел в холе на диване вместе с остальными.

— Да уж, нам тут чертовски не рады. Я каждую ночь жду, что к нам вломятся сюда, чтобы перебить, — сказал Дутанор.

— Закон мира хорошо работает, они побоятся делать это здесь, — поспешил успокоить всех Лонут.

— И что, нам теперь тут все время сидеть? — возмутилась журналистка.

— Закон мира, хах, как же, тому ублюдку, что нашли сегодня мертвым, он не очень-то и помог, — с легким злорадством сказал Дутанор.

— Вы же воины, в конце концов, покажите им силу, покажите, кто здесь хозяин, — снова сказала Руксэндра.

— Ты, походу, не до конца понимаешь ситуацию и место, в котором оказалась… — Дутанор посмотрел на нее, как на безумную дуру.

— В любом случае, нам нужны союзники, в одиночку мы тут все хлебнем горя, — предложил Джорелл, продолжая сидеть с запрокинутой на спинку дивана головой.

— Союзники? Но кто согласится вступить с нами в союз? — спросил Дутанор.

— Кто-то, кто ненавидит ренианцев так же сильно, как и мы… — задумчиво ответил Джорелл.

— Даже если мы и найдем таких, то они откажутся вставать на нашу сторону. Здесь понимают только силу, которую ты обязан им продемонстрировать, Джорелл. Вчера, в коридоре, ты начал не очень удачно, — сказал ему Лонут, все припоминая тот трусливый, как ему казалось, поступок в коридоре.

Джорелл молча встал с дивана и направился в сторону выхода.

— Ты куда это намылился? — тут же спросил его Дутанор.

— Пойду разузнаю что-нибудь, нам не хватает информации…

— О чем? — непонимающе спросил его Лонут.

— Обо всем. Мы не знаем абсолютно ничего о том, что сейчас происходит.

— Раз ты идешь, тогда я с тобой! — вскочил с места Дутанор.

— Нет, — холодно ответил ему Джорелл.

— Что? Какого хрена на этот раз?

— Если вдруг начнется драка, то тебе придется раскрыть свои силы, нам и так хватает проблем. Думаешь, нас полюбят сильнее, если узнают, что мы притащили с собой пожирателя? — Джорелл окинул взглядом друга, тот был явно зол на него.

Руксэндра непонимающе посмотрела на Джорелла, а затем на остальных, в комнате нарастало напряжение.

— Вы о чем это, какой еще пожиратель? — попыталась разузнать девушка, испуганно посмотрев на Дутанора.

— Не твое дело, — в грубой форме ответил ей Джорелл.

— Но…

— Он сказал, это не твое дело! — заорал Дутанор, от чего та аж слегка подпрыгнула от страха.

— Успокойся, Дутанор, — вступился за нее Лонут. — Меньше знаешь, крепче спишь, Руксэндра, эта информация тебе ни к чему, — обратился к ней илкарец, посмотрев ей в глаза.

У Руксэндры пересохло во рту, она вспотела и была очень взволнована происходящим. Девушка была в абсолютно ином мире, среди каких-то страшных пришельцев, один их которых попытался её изнасиловать. А те, кто должен защищать её и все человечество, ненавидят девушку лишь за то, что она здесь и задает вопросы. Они жестоки к ней. Руксэндра не чувствовала себя защищенной, от чего ей было еще страшнее.

— Д-да пошли вы все! — не сдержалась она. — И вы хотите защищать людей?! Да вы самые худшие из всех вариантов, которые могли бы быть! Я здесь, одна, в этом страшном мире, а вы презираете меня и оскорбляете, делая только хуже! Эта война унесла миллиарды жизней… мне страшно, я устала… — больше не сдерживая слез, заплакала Руксэндра.

— Возможно, мы самый худший вариант, но мы всё, что у вас есть. Других защитников вам не найти, смирись с этим. Я предупреждал, что тебе здесь делать нечего. Ты сама полетела с нами… — холодным голосом сказал ей Джорелл, не внимая её слезам.

Ничего не ответив, Руксэндра убежала к себе в комнату. Она нервно достала из сумки камеру и, включив запись, начала делать свою работу. У неё были подавленный вид, туш стекала ей по щекам, а губы сжались от злости.

— Сегодня… да насрать какой сегодня день. Запись первая, я познакомилась поближе с человеком, если так можно назвать это существо, которое будет нас защищать. Я не верю ему, это… холодное эгоистичное создание, зло воплоти, тварь! Ему плевать на людей, плевать на нашу планету, я уверена в этом. Не знаю, зачем он согласился сражаться за нас. Меня здесь чуть не изнасиловали, а он даже пальцем не пошевелил, чтобы спасти меня! Люди Земли, знайте, надежды… — она не успела договорить, как Лонут схватил у неё камеру и, сжав кулак, раскрошил её.

— Ты что творишь?! — вскочив, вскрикнула она.

— Нет, это что ты творишь?!

— Люди должны знать правду об ублюдке, который их защищает!

— Да? И что же произойдет после того, как они узнают?!

— Они… они… — попыталась что-то сказать Руксэндра, но не находила слов.

— Они поубивают друг друга! В вашем мире начнется полная анархия! Не ты ли говорила, что у вашего народа больше не осталось надежды и только вера в великого защитника, который встал на их сторону, согревает их сердца и успокаивает души?

— И я так думала, но узнав этого человека поближе…

— Да, ты разочаровалась образом принца в сияющих доспехах, но другие люди нет. Пусть они так и думают дальше, не отнимай у других надежду, только потому что твоя надежда не оправдалась.

— Я…я… о боже, какая же я дура, — вдруг придя в себя, сказала она.

— Ты не дура, просто напугана и озлоблена, — Лонут успокаивающе положил ей руку на плечо.

— Спасибо тебе, Лонут, без тебя я бы уже, наверное, сошла с ума. Никогда бы не подумала, что инопланетянин будет успокаивать меня на другом конце вселенной, без обид, — с заплаканным лицом и улыбкой сказала она, посмотрев на него.

— Жизнь… странная штука, никогда не знаешь, куда занесет, — так же улыбнувшись, ответил ей тот.

Джорелл вышел из своих апартаментов и направился в правую сторону. Он миновал с десяток поворотов и длинных коридоров, прежде, чем оказался перед лифтом, идущим по одному из «пальцев» здания. Двери открылись, и овальная платформа белого глянцевого цвета, которая приехала к Джореллу, помчала его наверх. По всей длине пальца шло небольшое окно, через который открывался вид на бескрайний мегаполис. И чем выше он поднимался, тем прекрасней был вид.

Джорелла тяготили печальные мысли. «Так вот, что ты чувствовал, Линтранд… теперь, когда на меня свалился весь этот груз ответственности за все человечество… Я не узнаю самого себя. Как же я хотел оторвать тому люмитанцу его поганую руку, но я не мог показать им свою силу. Моя сила должна стать эффектом неожиданности. Ужасные видения преследуют меня уже две тысячи лет, с того момента, как ты восстановил мне память. Иногда мне кажется, что я схожу с ума… Как бы ты поступил на моем месте? Черт, как же мне сейчас не хватает твоего совета» — думал про себя Джорелл.

В это же самое время на другой планете, трое легионеров Эдера зашли в местный ресторан. У заведения был простой стиль, кожаные кресла в выдержанном классическом дизайне и круглые массивные столы, укрепленные на пятьсот процентов. На стене висел большой плоский экран. В основном, в заведении преобладали мягкие коричневые тона.

Легионеры заказали столик и мирно уселись по местам, заметя множество издевающихся взглядов на себе. Атмосфера была напряженной, но оставалась настолько мирной, насколько это возможно, пока корень многих зол не заговорил.

— А теперь свежий выпуск новостей и заголовки сегодняшних тем. Военный контакт с варварами, правда или вымысел? Неужто могучая армия ренианцев не справилась с кучкой оставшихся в живых илкарцев и отсталой расой дикарей? Или же, это не более чем сказки? Разобраться нам в этой проблеме поможет военный аналитик из расы делдаркцев.

— Сраные журналисты, что они несут? Мы выиграли войну, просто не успели закончить её… — сквозь стиснутые от злости зубы прокряхтел один из легионеров, на что тут же услышал легкие смешки за спиной от сидящих делдаркца, фельсонта и самуртата.

— Не обращай на них внимания, пусть себе ржут. Будь они там, то сразу обоссались бы и сдохли, — спокойным не громким тоном произнес другой легионер, отпивая из своего стакана.

— Что же касается хваленого легиона Эдера, так я считаю, что их сильно переоценили. Я слышал, они понесли немыслимые потери в этой войне, с какими-то недоучками, которые толком-то и не знают, как пользоваться илунием, — продолжал вещать с телевизора уже военный аналитик.

— Постойте, но что если там не было никаких варваров, а раса илкарцев просто-напросто скрывала резервы сильных воинов? — задал вопрос журналист.

— Ой, я вас умоляю, какие еще резервы? Небыло у илкарцев никаких резервов, они были подчистую истощены этой войной. Я бы мог поверить, если бы им на помощь пришел сам Илиан, но он в этот момент сидел в своей крепости и чихать хотел на все.

Смешки в зале стали более уверенными и громкими.

— Как они смеют ржать над нашими погибшими братьями? Над нами… никто не смеется над легионерами, — сказал третий воин, сжав со всей силы кулаки.

— Эй, легионеры, а что вас так мало? Обычно вас тут куда больше собирается, — с издевкой крикнул сидящий позади фельсонт. Легкий смех тут же прошелся по всему бару.

— А ну закрой свою пасть! — прокричал первый легионер и, вскочив, стукнул кулаком по столу.

— У-у-у, какие мы грозные. А то что, встанешь на колени и отсосешь мне, как у илкарцев и дикарей? Какой член тебе, кстати, пришелся больше по вкусу? — засмеялся фельсонт.

— Пойдем отсюда, нам сейчас ни к чему проблемы. Ублюдок просто хочет самоутвердиться и потрахать сегодня лучших планетарок за наш счет, — попытался вразумить своего товарища второй легионер.

— Ну уж нет, никуда мы отсюда не уйдем. Говоришь, эта сука хочет потрахаться? Я устрою ему сегодня отличный секс с проводником душ.

— Да, я согласен с ним. Оскорбление одного из нас это оскорбление всех легионеров сразу. Такая дерзость не должна оставаться безнаказанной, — вмешался третий легионер.

— Но как же закон мира? — спросил второй.

— Что для тебя важнее, честь твоих братьев и твоего народа, или какой-то сраный закон мира? — спросил его первый.

После мимолетных раздумий, второй легионер тяжело вздохнул и махнул рукой.

— Ах, будь, что будет, вы правы, братья. Копье Эдера им в задницу, размажем мразей, заставим всех снова нас бояться, — оскалился тот.

— Эй, голубки, долго еще там будете шептаться?! — крикнул делдаркец.

— Чур, я первый, — сказал второй легионер и направился к фельсонту.

Тот был очень высок, как и полагается его расе и смотрел на ренианца свысока, в прямом и переносном смысле.

— Смотри-ка, тебе даже на колени вставать не надо, ты и так мне самый раз, — снова усмехнулся фельсонт и ответ не заставил себя ждать.

Ренианец призвал свой фиолетовый взгляд и быстрым движением оторвал бедняге его достоинство. От резкой боли фельсонт упал на колени, кровь стекала ему по ногам и лилась на ковер.

— Любишь свой член? На, жри! — ренианец затолкал ему оторванную часть тела в рот, от этой ужасной картины некоторых посетителей просто-напросто вырвало. Уверенность сменилась отчаянным страхом в глазах друзей фельсонта.

— Убьем, убьем здесь всех! — заорал легионер.

Джорелл поднялся на самый верх, двери лифта отворились, пропуская его прямо в кабинет великого хранителя. Помещение было в темно-фиолетовых и светло-серых тонах. Посреди кабинета, спиной к окну, за столом сидел и сам хранитель, что-то набирая на планшете. Стол был массивным, белоснежного цвета с черным символом хранителей. Три высоких окна до потолка, возвышающихся позади хранителя, придавали ему величия.

— Джорелл, чем обязан такому визиту? — хранитель посмотрел на гостя и, убрав планшет в сторону, положил руки на стол.

— У меня есть несколько вопросов насчет турнира, Хранитель, если вы не против, конечно, — Джорелл подошел поближе к столу и посмотрел на хранителя сквозь капюшон и маску.

Великий хранитель был явно обескуражен такой просьбой, и в то же время, весьма заинтересован.

— Да, конечно, присаживайся, — хранитель нажал на одну из кнопок на столе, и рядом с Джореллом собралось небольшое сиденье из илуния, прямо напротив хранителя. Не дождавшись, пока Джорелл усядется, хранитель спросил:

— Так что же за вопросы привели тебя ко мне?

— Турнир, что он вообще из себя приставляет? Почему вдруг великие империи прекращают свои войны из-за него, и почему он только раз в тысячу лет?

Хранитель расплылся в улыбке, он переплёл пальцы в кулак около своего рта и тщательно посмотрел на Джорелла.

— Знаешь, Джорелл, признаюсь тебе честно, за девятнадцать тысяч лет, ты первый, кто спросил у меня, не что, а зачем, — довольным тоном произнес фельсонт.

— Да? А кто был до меня?

— Я, до тебя таким вопросом задался я. И задал его не кому-нибудь, а предыдущему великому хранителю, моему отцу, — фельсонт опрокинулся на спинку кресла, скрестив между собой руки.

— Ваш отец был когда-то великим хранителем?

— Да, и он был великим воином.

— Что с ним стало?

— То же, что и с любым великим воином в этом мире, его убили.

— Значит, он умер как настоящий боец, — сказал Джорелл, решив, что соболезнования были бы оскорблением.

— Именно так, — покивал хранитель, дав тем самым понять, что Джорелл все правильно сказал. — Отвечая на твой вопрос, позволь я начну издалека, с того, как все начиналось.

Джорелл молча кивнул.

— Давно, тридцать одну тысячу лет назад, мой отец, в то время главный военный советник императора фельсонтов, понял, что мир катится к самоуничтожению. Тебе, наверное, неизвестна война под названием «Конец утопии»?

— Наоборот, я очень хорошо с ней ознакомлен, — спокойно ответил Джорелл.

— Даже так? А ты полон сюрпризов. Раз ты ознакомлен, тогда знаешь, что произошло. Так вот, мой отец понял, что без должного контроля мы легко поддаемся своим первобытным инстинктам. Несмотря на все эти технологии и заумные фразочки, которые мы порой говорим, планетарцы все те же животные… Мы убиваем, боремся за лучшее место под солнцем, беспорядочно совокупляемся со всеми подряд и жрем. И вот, мы достигли пика. От огромной силы и власти, которую нам дает илуний, у всех тут же поехала крыша. Латланцы просто не справились с огромной первобытной жаждой разрушения, которая появилась у вчерашних слабаков, и были задавлены огромным превосходством слабыми мира сего.

После того как латланцы были практически стерты, отец предпринял отчаянную попытку. Он собрал самых сильных воинов со всей вселенной в одном месте для переговоров. Примечательно, что мы всегда славились своим умом и на тот момент, в войне фактически не участвовали, и трогать нас также боялись, иначе мы бы просто присоединились к их врагам и уничтожили обидчика. На этом и сыграл отец. Он прислал императору каждой расы весть о том, что фельсонты готовы вступить в войну на стороне любой расы. Однако, для того, чтобы выбрать сторону, каждый должен прислать по два своих самых сильных воина, дабы мы могли выбрать сторону по наиболее сильной паре. Измученные и истощенные нескончаемой войной, все правители тут же согласились. Самые сильные воины со всей вселенной прибыли в условленное место, тут-то и началась роль моего отца. Он убедил всех, что они должны объединиться друг с другом, чтобы остановить эту войну, что так будет лучше для каждой из рас. Отец мне рассказывал, что это было очень нелегко, заставить сражаться бок о бок тех, кто еще вчера были заклятыми врагами, но он всегда умел подбирать нужные слова. Убедив всех сражаться вместе ради мира, осталась самая главная проблема — фельсонты.

— Фельсонты? Но разве они не были его родной расой? Какие могли возникнуть с ними проблемы? — вмешался Джорелл.

— Все было не так просто, иногда нужно идти на жертвы, Джорелл. Будучи первым советником императора, мой отец знал обо всех планах своей расы, а именно — о вступлении в войну против измотанных и выдохшихся цивилизаций, против всех сразу. Это бы означало возрождение угасающего пожара с новой силой. Мой отец и самые сильные воины вселенной спокойно вошли в замок благодаря его должности, и затем перебили там всех, включая императора, конечно. Теперь во власти отца была, на тот момент, самая сильная империя и самые сильные воины от каждой расы. Ни у кого небыло ничего, чтобы ему противопоставить. Отец просто буквально приказал всем расам прекратить военные действия и те тут же подчинились, с неохотой и яростью, конечно, но подчинились. Теперь оставалось придумать, как сохранять некое подобие мира в дальнейшем, ведь империи восстановятся и все начнется по новой. Тогда отец достал последний и самый главный козырь из рукава…

Речь хранителя прервала загоревшаяся на столе желтая голографическая кнопка. Джорелл успел узнать, что у таких высокопоставленных личностей этот вызов означает серьезную проблему. Хранитель перевел взгляд с кнопки на Джорелла, затем снова на кнопку, будто бы боялся услышать то, что ему сейчас сообщат. Однако он телепатически отдал приказ принять вызов, который тут же поступил на его чип, расположенный непосредственно на барабанной перепонке. Джорелл видел, как глаза хранителя нервно бегают туда-сюда от информации, которую тот сейчас получает.

— Готовьте запасы илуния для немедленной телепортации, я скоро буду, — скомандовал хранитель и отключился от связи.

— Что-то случилось? — с любопытством спросил Джорелл.

— Договорим в другой раз, сейчас мне нужно бежать, — хранитель резко встал из-за стола и принялся метаться по комнате, в поисках каких-то бумаг. — Некоторые слегка расслабились, давно не видев меня в гневе. Пора бы им напомнить, кто здесь главный. Думаю, где выход ты знаешь. Прошу, поторопись, мне нужно заблокировать за тобой лифт.

Джорелл кивнул и спокойно встал со стула, затем зашел в лифт и повернулся к хранителю, который остался стоять у стола, облокотившись на него двумя руками. Джорелл уже и забыл, какой хранитель гигант, когда стоит во весь рост.

— Удачи вам, хранитель, — сказал тот, и лифт понес его обратно вниз.

Император Алутар сидел в тронном зале на своем королевском ложе. Зал был сделан в мрачном готическом стиле из того самого камня, который на свету кажется мокрым. Массивные прямоугольные колонны по шесть штук с каждой стороны подпирали собой потолок. В зале было минимальное количество света, так как у глубоководных обитателей глаза лучше всего чувствовали себя в полумраке. Трон императора был сделан из пасти некоего морского чудовища их планеты. Пасть была огромна, острые и длинные, словно клинки зубы, оставили на верхней челюсти и по бокам от места, где сидел сам император. В зале было полно народу, и велась оживленная дискуссия.

— Почему мы должны позволять этому выскочке решать судьбу наших бойцов, наших лучших воинов?! — возмущался один из ренианцев. — Его отец был мерзким интриганом, и его выродок точно такой же! Этот щенок пытается откусить кусок больший, чем может на самом деле! — часть присутствующих тут же одобрительно загалдела.

— Следите за своей речью, господин министр, — грубым басом сказал другой ренианец. — Вы, политики, всегда громко и складно верещите, а только потом думаете. Вы, что ли, пойдете на передовую, если мы поссоримся с планетой-столицей? Вы будете биться с сильнейшими воинами, которые когда-либо существовали за все тридцать с лишним тысяч лет? — министр промолчал на это. — Вот именно что нет! Вы заткнетесь, и будете молча отсиживаться в тепле и уюте, пока я и мои ребята будем расплачиваться своими жизнями за ваши громкие пустословные речи! Они нарушили закон мира. Любой закон — есть дисциплина, нерушимое правило. Солдат, который не может соблюдать дисциплину, который плюет на правила, не может называться солдатом!

— Да, да, верно! — поддержала его другая половина зала.

— Эти трое нарушили закон! Они не какие-то неотесанные новобранцы, и они лучше остальных понимали, что делают, — сказал еще один из присутствующих.

— Он совершенно прав, — раздался звучный голос по всему тронному залу и прямо посередине толпы появился Великий Хранитель. Все тут же поспешили поклониться, кроме Алутара, который безмятежно продолжал сидеть на троне, что хранитель тут же приметил для себя.

— Где они? Мне нужны эти пленники, немедленно, — в приказном тоне обратился к Алутару хранитель.

— Они в темнице. Великий Хранитель, я прошу вас выслушать их и меня, прежде чем принимать суровое решение. Вас там небыло, и вы не знаете, что произошло, — сказал Алутар.

— Неужели там был ты, Алутар? Не пытайся выгородить своих ренианцев. За нарушение священного закона их ждет смерть.

— Тогда я считаю, что священный закон мира не совсем правильно работает, — неожиданно произнес император, от чего все его подданные и сам хранитель впали в ступор.

— Повтори… — нахмурился фельсонт, пристально смотря в глаза императору. В зале стало довольно напряженно.

— Я не утверждаю, что закон не нужен, лишь говорю, что его некоторые аспекты надо доработать… — Алутар встал с трона и прошел мимо хранителя к своим подданным.

— О каких именно аспектах идет речь? — хранитель повернулся в сторону Алутара, но остался стоять на месте.

— Мне кажется, что любому разумному существу известно — слово может ранить, а порой даже убить.

Хранитель промолчал, продолжая слушать, что император скажет дальше.

— Вашим хваленым законом постоянно пренебрегают, Великий Хранитель. Может быть, войн и нет, но внутренние конфликты и убийства сплошь и рядом, и все проходят, якобы как самозащита. Убийца защищался от злостного нападающего…

— И что в этом странного? — непонимающе спросил хранитель.

— Я тоже сначала не замечал, пока не столкнулся лично. Некоторые умники, специально провоцируют жертву, нажимают на самые болезненные точки. А когда жертва поддается влиянию и нападает, то её просто убивают, сославшись на самозащиту.

Великий хранитель был поражен сказанным императором, однако много непонятных ему дел вдруг открылись для него, словно раскрытая книга. Зал тут же начал перешептываться.

— Так ты предлагаешь запретить всем говорить? — спросил хранитель.

— Ну почему же сразу так жестко? Всего-навсего запретить оскорбления, дабы не провоцировать лишний раз. Тупые умники додумались спровоцировать моих легионеров, оскорбив честь их павших братьев. Скажите, господин хранитель, если бы кто-то оскорбил вашего брата или родственника, что бы вы сделали? Неужели оставили ублюдка в живых?

— Не пытайся поставить меня в неловкое положение такими вопросами, Алутар. Всегда можно найти нужные слова в ответ и спровоцировать провокатора. Но если твои легионеры насколько тупы, что не могут связать пару нужных слов, научи их контролировать свой гнев. Отомстить можно было бы и после окончания закона мира.

— Как все просто, я бы посмотрел на тебя, будь твоя репутация на кону.

— Она и так на кону! Своими выходками, такие как те трое, что сидят у тебя в клетке, постоянно подвергают мою репутацию сомнениям! — заорал в гневе хранитель, от чего присутствующие в зале вздрогнули, кроме императора. — Эта троица нарушила закон, который одинаков для всех! Они подлежат немедленной смерти, я требую отвести меня к ним! — хранитель уставился на императора, тот недолго постоял, и затем, указав рукой налево, сказал:

— Прошу за мной.

Десятью минутами ранее.

Дарбрелт сидел напротив клеток, на плоском квадратном камне, торчащим из стены. В помещении было еще мрачнее, чем в тронном зале. Несколько тусклых ламп горели на стенах, освещая стальные прутья клеток.

— Он здесь, — вдруг сказал Дарбрелт.

— Откуда ты знаешь? — послышался голос из клетки.

— Почувствовал его присутствие в замке.

— Значит… конец близок… — сказал другой голос.

В клетке сидело трое ренианцев, устроивших бойню в ресторане.

— Знаете, скажу вам по секрету, некоторые легионеры вернулись… — пытался хоть как-то обрадовать их Дарбрелт.

— Что? Вернулись?!

— Да, победили проводника душ. Четыре ренианца пополнили наши ряды. Теперь у нас появилось огромное преимущество. Нам пока удается скрывать это от хранителей круга, надеюсь, так будет и впредь.

— Не может быть… Наши братья смогли победить проводника душ! — один из заключенных даже всплакнул от радости.

— И будьте уверены, они, несомненно, прознают о вашей жертве, как и все ренианцы, чью честь вы отстояли.

— Спасибо вам, господин Дарбрелт, за эту новость, теперь и на душе как-то спокойнее стало.

— Всегда пожалуйста, — довольным тоном произнес Дарбрелт, после чего воцарилось минутное молчание.

— Эй, Дарбрелт, можно задать тебе вопрос? В обычной ситуации я бы побоялся спросить, но мне все равно скоро конец, — сказал один из заключенных.

— Да, спрашивай, — Дарбрелт скрестил руки.

— Почему… почему тебя называют Кровавый Патриот?

— Ну-у… просто я многих убил ради своего народа.

— Да брось, сейчас у всех руки по локоть в крови, от этого тебе бы не дали приставку Кровавый, — улыбаясь, сказал легионер, остальные два внимательно слушали их разговор.

— Хех, а тебя не провести, да? — с легкой улыбкой сказал Дарбрелт и затем плавно поменялся в лице, приняв грустную задумчивую гримасу. — Я действительно убил многих врагов ради империи, но у нас этого ожидают от каждого солдата, вам это известно. Моя семья всегда славилась целыми поколениями отличных воинов, и мой отец с раннего детства внушал мне то же, что и ему самому его отец и так далее: «Приказ, должен быть выполнен любой ценой, сынок, никаких альтернатив. Ты рожден, чтобы выполнять приказы и умереть ради своей расы», — у Дарбрелта был печальный голос, который придавал истории загадочности. — С этими мыслями я поступил в военную академию, с этими мыслями я пришел в ПИКЗ или, как мы в шутку называли его, новоплавательный полк…

— Это же тот самый легендарный полк? Планетарно-исследовательский корпус захвата, основанный самим Эдером для поиска, захвата и освоения новых планет, пригодных для нашего обитания? — взбудоражено спросил другой легионер.

— «Знай космос так же хорошо, как свой родной океан»… наш девиз, да… Предел мечтаний любого ренианца, даже легионерам тяжело туда попасть. Поначалу, я был ужасно горд за себя, а также за своего младшего брата, который поступил туда через год после меня. Гордость ослепляет до смерти… Ужасная награда за твои огромные успехи. Ты начинаешь слишком много о себе думать, считаешь себя неуязвимым… — улыбнулся тот, уставившись в одну точку и о чем-то вспоминая.

Рассказ Дарбрелта прервал звук многочисленных шагов, приближающихся со стороны лестницы. Первым показался император Алутар, он остановился и посмотрел на Дарбрелта, а за его спиной возвышался Великий Хранитель, который злым взглядом оглядел мрачное помещение.

— Великий Хранитель, — Дарбрелт не спеша поднялся.

— Это они? — спросил хранитель, приметив три мрачные фигуры за решеткой.

— Да, — ответил император.

— Почему такие важные пленники сидят в обычной камере? Где цепи, где илуниевый барьер и аппарат для выкачивания илуния? — недовольно спросил хранитель.

— Они сами нам сдались, вряд ли для того, чтобы сбежать. К тому же, их охранял сам Дарбрелт, а это, поверьте мне, в тысячу раз надежнее любой темницы.

— Хм, — нахмурившись, промычал хранитель и молча подошел к камере.

— Вы понимаете, что вас ждет за содеянное? — спросил он.

— Да, — ответил один из заключенных.

— Тогда зачем вы так поступили? Всегда можно оскорбить в ответ или свершить свою месть после. Своими действиями вы позорите все галактическое сообщество!

— Лучше умереть, отстояв своё достоинство и честь всей расы, чем жить, предательски промолчав, — сказал один из них.

— Иногда нужно поступиться своей честью, чтобы избежать серьезных последствий.

Один из заключенных показательно плюнул на пол и, встав во весь рост, подошел к клетке.

— Не смешите, Великий Хранитель, в мире больше девятисот миллиардов живущих, а вселенная огромна, в ней легко затеряться. Вы должны нам задницу целовать за то, что именно наша честь позволит вам совершить свое маленькое правосудие. Поступись мы ею по вашему совету, вы бы сейчас отдавали приказы у себя в кабинете в попытках найти нас, а не стояли бы тут, размышляя о чужой чести.

Хранитель взъелся и через отверстия в решетке схватил ренианца, подняв его вверх до уровня своего лица.

— Ты еще смеешь мне дерзить?! — закричал он.

— Успокойтесь, Хранитель, — сказал Дарбрелт, но тот его не слышал.

— Думаешь, можешь тут строить из себя обиженного героя, которого мир несправедливо осудил?!

— Что справедливого в том, когда тебя осуждают за защиту своей расы?! Вам ли не знать! — прокричал в ответ заключенный.

Император и вся придворная свита в недоумении наблюдали за этим зрелищем.

— Ты бы уже заткнулся! Думаешь, можешь говорить все, что вздумается, раз скоро на тот свет?! Так вот, я тебе напомню, что смерть — не самое страшное, что может с тобой случиться, — хранитель отшвырнул ренианца к стене с такой силой, что укрепленная на полторы тысячи процентов стена замка треснула. Двое товарищей тут же подбежали к ренианцу и помогли подняться, не сводя злого взгляда с хранителя.

— Я выношу вам приговор. Господа, вы приговариваетесь к публичному выкачиванию илуния потрошителем, с последующей казнью на планете-столице, завтра утром, — сказанное фельсонтом лишило всех присутствующих дара речи.

Легионеров пробил холодный пот. То, что им предстояло, внушало им животный страх. Ноги одного из приговоренных подкосились, и тот упал на пол.

— П-постойте, Великий Хранитель, вы не можете так поступить. Выкачивание илуния потрошителем дается только за самые тяжкие преступления, а не за пару убийств, — попытался образумить его Дарбрелт.

— Я был с вами слишком мягок в последнее время, чем вы все любезно пользовались и вытирали ноги о мою доброту… но довольно, пришло время напомнит вам, каким я могу быть, — с гневом в голосе произнес хранитель.

— Но… — хотел снова возразить Дарбрелт, но хранитель его тут же прервал.

— Не пытайся меня переубедить, Дарбрелт, правосудие должно свершиться!

— Что есть правосудие в руках тех, кто им управляет, и кому оно подчиняется? — спросил ренианец.

— Избавь меня от своей философии, Кровавый Патриот, — хранитель выломал прутья клетки и прошел внутрь. — Как я сказал, казнь состоится на рассвете. У вас есть время прибыть на планету-столицу, к тому же, скоро турнир и пора бы тебе прибыть на место, — фельсонт посмотрел на Дарбрелта, затем поместил напуганных легионеров в большую голубоватую сферу, и тут же растворился вместе с ними.

Едва последние частички света от телепортации погасли, как Дарбрелт повернулся к императору Алутару и, едва сдерживая гнев, спросил:

— Мы что, вот так все и оставим? Позволим ему казнить наших воинов публично, да еще и при помощи жалкого пожирателя?

Император видел, что его подчиненного уже готово разорвать изнутри от накопившегося гнева.

— Все вон, — приказным тоном скомандовал император, и многочисленная свита поспешила удалиться. — Кроме тебя, Акрэ̀лий, ты останься, — добавил император, и все кроме Дарбрелта и сына покинули темницу.

Дождавшись, когда шаги утихнут, император создал у входа черный, непроницаемый барьер.

— Теперь, Дарбрелт, ты можешь не сдерживаться и высказать все, что у тебя накопилось.

— Я уже высказался, господин. Теперь мне нужен лишь ваш ответ на простой вопрос. Неужели, мы все так оставим? Никто не смеет решать судьбу нашего народа! — вдруг снова крикнул Дарбрелт.

— Я согласен с ним, отец, — вмешался в разговор юноша.

— Я тебе пока слова не давал, Акрэлий, просто стой и учись.

— Что ты предлагаешь, Дарбрелт, мы не можем пойти против могучей империи хранителей. Они копили свои силы тридцать с лишним тысяч лет, в их рядах лучшие воины, когда-либо жившие за всё это время. К тому же, они пользуются поддержкой других рас, которые, я уверен, с радостью встанут с ними бок о бок против нас.

— Но мы и не можем оставить все как есть! После войны с илкарцами нас и так перестали уважать и бояться, и всё из-за этих людей! Многие империи снова обратили свои взоры на наши территории. Если мы позволим так унизительно казнить наших лучших воинов, то последние остатки страха у всех тут же рассеются!

— Хм… — император задумался и начал ходить взад и вперед по комнате.

Вскоре его лицо оживилось и озарилось самодовольной улыбкой.

— Вот, как мы поступим…

Улькиус сидел в разрушенном тронном зале и курил трубку, уставившись на уцелевшую настенную роспись. Там, среди шумного застолья, один мужчина сидел и, отрешенно ото всех, так же куда-то уставился, словно пялясь на профессора. Улькиус не спеша выпустил дым, не отрывая глаз от взгляда нарисованного мужчины. На самом деле он знал этого человека, ведь эта история была срисована с реального случая. В день, когда они задумали изменить мир к лучшему, в день, когда мир изменил их самих.

Улькиус стоял позади юного Адэхи, взяв небольшой перерыв и облокотившись на стену, чтобы перевести дух от плясок. Сам же Адэхи сидел на скамье и грустил. Вокруг все пили, смеялись и танцевали, но не он. Всем своим видом мальчик показывал, как ему плохо. Совсем еще юнец, Адэхи был лишним на этом празднике жизни. Внезапно, мальчик заметил, как на него уставился один смуглый мужчина.

Высокий, мускулистый, статный, с густой черной «растительностью» на лице. На его голый торс была одета черная мятая кожаная жилетка и черные кожаные штаны на ногах. Руки украшали тату в виде растерзанной брони, а из-под жилетки торчала часть еще одной татуировки в виде вспышек молнии, которые доходили ему до шеи. Длинные слегка вьющиеся волосы доставали ему до лопаток, а своим видом он воплощал эталон мужественности. Мужчина смотрел на Адэхи с небольшой ухмылкой, затем вдруг поднялся во весь свой могучий рост и, захватив с собой кружку эля, направился к юноше. Подойдя к нему, он сел рядом и с легкой улыбкой спросил:

— Чего не веселишься?

Адэхи промолчал, продолжая пялиться в стол. Улькиус решил подслушать их разговор.

— Да-а, мне тоже что-то не танцуется в последнее время… Ты ведь тот мальчишка, которого Линтранд принес сюда пару лет назад? — продолжал вести монолог мужчина.

Юноша снова не издал ни звука.

— Послушай, это ужасно. То, что случилось с тобой, твоей деревней и близкими тебе людьми. Но нельзя же всю жизнь теперь проходить в слезах и печали, и уж тем более, хранить всю эту боль внутри себя. Посмотри… — мужчина указал пальцем на трех ровесников Адэхи, которые поглядывали на мальчишку и о чем-то перешептывались в сторонке, — Эти три мальчика оказались точно в такой же ситуации, как и ты.

— У них тоже вырезали всю семью на глазах? — вдруг пробубнил юноша.

— А, так ты все-таки умеешь разговаривать? — расплылся в улыбке мужчина. — Нет, то, что произошло с ними, было намного, намного хуже.

— Что может быть хуже, чем то, когда твоей маме перерезают горло у тебя на глазах…?

— Поверь мне, может, — мужчина с грустью глянул на троицу. — И вот эти ребята не понимают, почему ты грустишь так долго и не хочешь, наконец, попытаться жить дальше, как они.

Адэхи снова опустил голову, но на этот раз вместо отреченности там зародились мысли.

— Они уже давно хотят подойти и подружиться с тобой, но твой грозный и угрюмый вид их пугает, — мужчина заулыбался еще сильнее, когда понял, что его слова достигли цели.

— Дружить? Со мной? — мальчик слегка оживился.

— Ну не со мной же! — мужчина засмеялся. — Да и не престало взрослым с детьми дружить.

— Это еще почему?

— Ну-у, разные у нас интересы…

— Я уже не ребенок! — возмутился Адэхи.

— Да, не ребенок. Ну так что, пойдешь и заведешь себе новых друзей, развеешься, скинув с себя оковы печали, как настоящий взрослый, или будешь сидеть здесь и дальше плакать как ребенок?

Адэхи задели эти слова, он собрал волю в кулак и встал из-за стола.

— Так-то лучше, — довольно произнес мужчина.

— Спасибо вам… кроме Линтранда больше никто не пытался со мной заговорить за эти два года. Я чувствовал себя здесь совсем чужим, ваши слова помогли мне.

— Всегда пожалуйста, обращайся, — мужчина дотянулся до головы юноши и растормошил на ней волосы.

Адэхи уже отошел на пару шагов, как вдруг остановился и спросил:

— Простите, как ваше имя?

— Макрэ̀й, зови меня Макрэй, малыш, — мужчина сидел вполоборота, опёршись левой рукой на стол.

— Хорошо, спасибо еще раз, дядя Макрэй.

— Не за что, — подмигнул ему тот, и юноша поспешил знакомиться с ребятами.

Улькиус был очень растроган поступком Макрэя. Он вдруг что-то захотел ему сказать, и направился в его сторону, но Линтранд опередил его. Прошептав Макрэю что-то на ухо, они вышли из тронного зала.

«Нет, Линтранд, не сейчас, ты мог бы подождать…» — сказал про себя Улькиус, и тайком направился за ними.

Нагнав их в одном из пустынных коридоров этажом выше, Улькиус затаился за стеной.

— Что? Инопланетная раса? О чем ты, мать твою? — с непониманием смотрел на Линтранда Макрэй.

— Они связались с нами и предложили свои технологии, свои знания, научат нас новым тактикам и приемам силы. Представляешь, среди них есть такие же сильные, как мы, и даже сильнее! — с восторгом говорил Линтранд.

— Ну, допустим. И что, они просто так обучат нас всему? За спасибо? — с недоверием спросил Макрэй.

— Да! В этом то и вся прелесть! Я спрашивал, мы ничего им не должны. Это жест доброй воли. Они считают, что с людьми давно пора сотрудничать, и чтобы все галактическое сообщество приняло нас, нужно человечество немного подтолкнуть на пути развития!

Макрэй призадумался.

— Хм, не знаю, звучит, как полная хрень. Инопланетяне, какое-то галактическое сообщество… Даже если мы и готовы к таким переменам, то остальное человечество явно нет.

— Ну, а мы им ничего не скажем…

— Что, прости? Это ты сейчас о чем? — Макрэй нахмурил брови, происходящее ему совсем не нравилось.

— Понимаешь, тут такое дело… Мы посовещались и решили, что с людьми придется подождать, к контакту с пришельцами и нами они явно пока не готовы, а технологии терять не хочется.

— Я не верю своим ушам… Посовещались? Решили? С кем ты там решал и совещался, когда я тоже вхожу в совет и являюсь одним из его основателей?! Кто тебе давал право принимать такие решения без меня?!

— Успокойся…

— Успокоиться?! Мы столько сил, столько времени вложили в то, чтобы наконец-то открыться людям, рассказать им о нас, а ты сливаешь в сральник плоды многолетних трудов и говоришь мне, успокойся?! Мы сегодня, по-твоему, что празднуем, или ты уже забыл? Может быть тебе напомнить?!

— Я все прекрасно помню, — спокойно ответил Линтранд.

— Так вот раз ты все помнишь, завтра ты соберешь людей, и вместе мы отправимся рассказывать о нас миру, а заодно и об инопланетянах.

— Нет, люди откладываются на неопределенный срок. Какие им технологии? Эти болваны только хорошую сталь ковать научились! Доверить им технологии, до которых они и за несколько тысячелетий не доберутся? Нет уж, спасибо. Все, на что они сейчас способны — это трахаться, преклонять колени перед двумя скрещенными палками и резать друг друга во имя ничего!

— Послушай себя, ты что такое говоришь? Скрещенные палки, режут друг друга во имя ничего… Любая религия имеет право быть, каждый верит во что хочет. К тому же, их религия вполне безобидна и призывает к миру и порядку! — Макрэй был вне себя от злости.

— Ага, к миру… Я говорю, как есть, к такому люди пока не готовы. Со временем, я снова подниму вопрос о том, чтобы открыться им, а пока будем развиваться, поднакопим сил.

— Поднакопим сил? Для чего?

— Так, на всякий случай, не повредит.

— Значит, на всякий случай, не повредит… Знаешь что, пошел ты нахер, Линтранд! Завтра же на собрании я подниму вопрос о твоей некомпетентности! Я не доверяю этим пришельцам, ничего не бывает бесплатно в этом мире и то, что ты все еще не понял этого, прожив столько времени, очень огорчает меня. Ты доверяешь этим пришельцам, будто всю жизнь их знал! Ты что-то скрываешь, и мне это не нравится! К тому же, твои слова о людях непростительны!

— Все сказал? — с ноткой злобы в голосе, спросил Линтранд.

— Да, все.

— Отлично, так вот не будет завтра никакого собрания, а даже если и будет, то тебя там больше никто не ждет!

— В каком это смысле? — недоумевающее спросил Макрэй.

— Ты больше не член совета. Прости, но мы знали, что ты будешь против и проголосовали за твою отставку. Вот, на этой бумаге все подписи совета, — Линтранд достал из-за пазухи свиток и отдал Макрэю, тот взял его в руки и начал раскрывать.

— Я не сказал тебе сразу, надеялся, что ты внемлешь голосу разума, и не придется выгонять тебя из совета, но я ошибался.

Макрэй полностью развернул свиток и поглядел на подписи.

— Айола, Ампелайос, даже Улькиус?! Как ты уговорил его подписать это? Ты, что, угрожал ему?!

— Не неси чуши. Улькиус был одним из тех, кто предложил исключить тебя. Он человек разума и прогресса, а твоя недальновидность и упёртость достала нас всех, — Линтранд выхватил свиток из рук Макрэя.

Тот стоял, полностью ошарашенный, и не знал, что сказать. Улькиусу вдруг стало очень стыдно за свою подпись на этом листе, но менять что-либо было уже поздно.

— На самом деле, здесь не хватает еще одной подписи, моей, — Линтранд посмотрел в глаза Макрэю. — Как я и говорил, до последнего надеялся на хороший исход, но… — он выпустил небольшой поток илуния из пальца и выжег в углу свитка свою подпись. — Вот и все, теперь ты больше не член совета, прости, — Линтранд развернулся, чтобы уйти.

— Вы не можете меня выгнать из совета! Я создал этот сраный совет! — яростно заорал Макрэй.

— Слава демократии, — довольным тоном произнес Линтранд, продолжая удаляться по длинному коридору.

— Тебе это аукнется, Линтранд! Ты еще пожалеешь о своем решении! Вот увидишь, твои сраные инопланетяне сведут нас всех в могилу! Будь ты проклят!

Эти слова эхом отразились в голове Улькиуса.

«Неужели Макрэй был прав…? Он с самого начала знал к чему нас это приведет. Но даже если все мы ошибались, к чему было это предательство, только усугубившее наше положение, дружище… А может, это мы предали его?» — размышлял сам с собой Улькиус.

В его голове так же закрутились слова Линтранда о накоплении сил. Профессор вскочил и быстрым шагом направился в кабинет Линтранда. Лифт доставил его наверх, открыв перед ним двери в длинный коридор, который когда-то вел в покои их лидера. От красоты здешнего места почти ничего не осталось, как и от всего в округе. Массивные двери были выбиты, а внутри жилища Линтранда все перевернуто.

Улькиус начал что-то искать среди всей этой разрухи. Он внимательно просматривал каждую найденную им бумажку. Профессор быстро понял, что так ничего не добьется, Линтранд имел много секретов и умел тщательно их скрывать. Улькиус прошелся по его квартире, осматривая все внимательно, и приметил валяющийся на полу портрет могучего гоплита, Ареса, отца Линтранда. Он подошел к нему поближе, чтобы рассмотреть. С виду это был обычный портрет, изображавший Ареса в своих доспехах, глядящего куда-то вдаль.

Портрет был в золотой массивной рамке и украшен четырьмя мраморными камушками по углам. Улькиус повесил портрет на свое место, хорошо зная интерьер в комнате Линтранда. Поначалу, профессор думал, что разгадка может крыться во взгляде Ареса, но тут же поймал себя на мысли, что занимается ерундой. Но не прошло минуты, и Улькиус вспомнил, как делал Линтранду замечание, что тот не поменяет сломанные плитки у себя в комнате.

— Вот оно! — довольно крикнул Улькиус впервые за долгое время и, оторвав куски мрамора от картины, повернулся, чтобы вставить их в те самые сломанные плитки.

Однако его горячий пыл убавила полная разруха, про которую он забыл. Все внутри было перемолото, и в том числе, большая часть плитки, а какие именно из них были сломаны до всего этого, Улькиус не помнил, не говоря уже о том, в каких именно местах. Старик тяжко вздохнул, но отступать не собирался. Головоломки он очень любил и впервые после смерти почти всех близких людей, наконец-то ему захотелось что-то делать. Улькиус провозился весь день и, прилично устав от такой активной мозговой деятельности, все-таки смог сложить паззл воедино. Едва последняя часть мрамора была вложена, как часть пола размером два на два опустилась вниз, словно люк.

— Бинго, — с улыбкой произнес Улькиус и заглянул внутрь открывшейся ему комнаты.

Он осветил её небольшим потоком илуния и, убедившись, что помещение не глубокое, спрыгнул вниз. С боку он нашел выключатель, продолговатые лампы по длине всей комнаты загорелись и полностью осветили помещение. Оно было размером пять на четыре, выкрашенное в серый цвет. По бокам стояли железные стеллажи с каким-то хламом на них, а в конце комнаты был простой железный стол с шестью отделениями, на котором стояла коробка.

Улькиус не спеша подошел к ней и, рассмотрев сначала получше, аккуратно снял крышку. Внутри лежала стопка бумаг, а сверху голографический планшет черного цвета со сканированием ДНК владельца. На корпусе планшета было написано белым маркером «Моему лучшему и единственному другу». Улькиус взял в руки планшет и, отодвинув коробку в сторону, сел с ним за стол. Он тяжело вздохнул, будто боясь найти там что-то страшное, и с трепетом приложил свою ладонь к экрану. Голубая подсветка тут же загорелась, и голографическая проекция высвободилась, дождавшись своего часа. На ней был изображен Линтранд, сидящий за своим письменным столом.

— Привет, дружище, — с искренней улыбкой произнесла голограмма. — Я рад, что ты выжил, несмотря на эту бойню… Надеюсь, что и большая часть ребят тоже, — после этих слов слезы снова начали накатывать волной на бедолагу Улькиуса, ведь не выжил почти никто из ордена. Шмыгая, он прикрыл рот ладонью и слегка укусил её, пытаясь взять себя в руки, голограмма продолжала вещать.

— Но я этот бой явно не пережил, — печальным тоном произнес Линтранд. — Ну да не будем о грустном, и ты явно здесь не за этим. Я знал, что твое любопытство рано или поздно приведет тебя сюда. Ты молодец, что нашел это место. И я более чем уверен, что это ты, мой друг, ведь мы оба с тобой знаем, что взломать такое устройство невозможно, хе-хе, — подтрунивающим голосом сказал Линтранд и подмигнул.

Улькиус в свою очередь усмехнулся сквозь слезы, вспомнив, как ему оттяпало обе руки и обожгло пол-лица, когда он пытался взломать такой прибор и тот взорвался. Благо, илуний в организме восстановил ему все.

— В общем, то, что ты здесь найдешь, покажется тебе несправедливым, и наверняка ты сначала возненавидишь меня, но позволь все объяснить, — Линтранд резко поменялся в лице и стал предельно серьезен. — На бумагах и на самом планшете, ты найдешь технологии одной древней расы.

Улькиус в это же мгновение подтащил коробку к себе и достал оттуда стопку бумаг. Он нервно начал пролистывать их, пока не наткнулся на чертеж маски Линтранда. На листе отчетливо говорилось, как создать механизм, возвращающий выходящий из твоих глаз илуний обратно в твой организм. Дальше Улькиус натыкался на схемы оружия, кораблей, сооружений на основе илуния, помогающих в быту, и даже как создать илуниевый реактор. Эти технологии помогли бы людям скакнуть на множество поколений вперед.

— Этого не может быть… Откуда ты все это взял и почему скрывал даже от меня? — Улькиус непонимающе посмотрел на голограмму. Ответ не заставил себя ждать и, словно услышав вопрос, Линтранд снова заговорил.

— Ты, наверное, сейчас думаешь, почему я скрыл все это от вас, а в особенности, от тебя? Все очень просто, мой друг, причина все та же — я пытался защитить человечество.

— Как сокрытие таких мощных технологии защитило бы нас?!

— Зная тебя, ты сейчас скажешь что-то вроде: «Как это защитило нас?» — Линтранд улыбнулся и по Улькиусу прошелся легкий мандраж, будто эта голограмма живая. — Позволь мне тебе кое-что рассказать. В давние времена, во вселенной была одна раса, латланцы. Так вот атланты, назвали себя в честь них, но не расслышали первую букву их расы и "ц" приняли за "т", потому что инопланетный диалект латланцев всегда как-то проглатывал букву «л» и невнятно произносил "т". Так как тебе было всего семь лет, когда Ампелайос уничтожил всех атланцев, то ты, естественно, об этом не знал. Именно поэтому там население было более развито, чем остальные. Им помогали извне.

Улькиус пытался шевелить мозгами как можно активнее, чтобы поспевать за Линтрандом.

— Трое латланцев высадились на нашей планете, и для них стало великим сюрпризом, когда они узнали, что моя душа принадлежала раньше не кому-нибудь, а их великому полководцу…

«Что? Ты всегда говорил, что твоя душа принадлежала простым людям?» — размышлял про себя Улькиус, который уже начал злиться на Линтранда за его ложь.

— Латланцы быстро объяснили мне, что к чему. Их раса была почти уничтожена, их доверие предали все, кого они любили, начав против них священную войну на истребление… Еще до илкарцев мне было многое известно об их мире, и когда Лонут впервые явился к нам на порог, я уже знал, что он навлек на нас беду. Специально или нет, я не знаю, но его илуниевый поток отслеживался.

Теперь это был вопрос времени, когда вслед за ним придут его враги, чтобы разузнать, зачем он сюда летал. Поэтому мне ничего не оставалось, кроме как создать с ними союз, иначе бы с новым неведомым врагом мы сражались одни, да еще и по вине илкарцев. Сами же латланцы, научив атланцев жить немного цивилизованней, вежливо откланялись и улетели прочь, дабы не навлекать на нас беду. Моя душа рыдала, смотря на их удаляющийся корабль, я чувствовал, как мое второе «я» хочет, чтобы они остались.

С тех пор я подружился с их полководцем, и на медитациях мы часто встречались в глубине души и много говорили. Мой новый друг показал мне технологии, которые сделали бы меня и людей в будущем могущественными, но строго-настрого запретил всем этим пока пользоваться. Дуирлан уверил меня, что если здесь обнаружат хотя бы частичку их технологии, то тут же множество рас прилетят сюда и перевернут все вверх дном, чтобы найти остатки латланцев и убить. Лишь маску мы создали уже вместе, и о ней никому небыло известно. Это мой последний подарок людям, последнее, что я могу для них сделать, это мое наследие нашей расе. Не держи на меня зла, Улькиус, в конце концов, у каждого из нас внутри обитают свои демоны, которых мы скрываем до поры до времени. Именно они и делают нас теми, кто мы есть на самом деле. Одно я могу сказать точно — теперь, моя душа чиста. Прощай.

Запись закончилась, и Улькиус снова остался наедине со своими мыслями и демонами в глубине души.

Изентриэль спустился на лифте к полигону, чтобы возложить к памятнику погибших друзей свежие цветы. Он вышел на огромное открытое пространство и тут же остановился. Некто стоял перед памятником, разглядывая его. Он был одет в длинное пальто светло-серого цвета со слегка оттопыренными полами, такого же цвета штаны и сапоги.

— Эй! Ты кто такой?! — прокричал Изентриэль, ускорив при этом шаг. Незнакомец не спеша повернулся к нему. От увиденного испанец тут же замер в ступоре, не веря своим глазам.

Глава 5 Сыны Созидателя

Вы когда-нибудь видели прекрасную белоснежную шеренгу бравых воинов, озаряемую ярким, почти ослепляющим светом?

Или как храбрые мужи падают ниц в мольбах к своей вере, прежде, чем ринуться в бой?

Как их клич эхом разносится по полю брани, а земля содрогается от их поступи.

Говорят, это единственное, что стоит увидеть перед своей смертью — как мужи и женщины в белоснежных доспехах, идут на смерть за своего Созидателя.

Рассказ старого воина, после пережитого им священного «Интэритус», устроенного Сынами Созидателя.

Посреди одного из городов стояло здание необычайной красоты. Его основание было сделано в виде огромной полусферы, из которой затем вырастало могучее каменное дерево. От древа отходило множество крупных ответвлений, концы которых расправлялись словно пальцы, державшие в руках по сияющей сфере. На дворе стояла ночь, и сферы светились словно звезды. Все здание было темно-фиолетового глянцевого цвета.

Внутри конструкция была еще более прекрасней. Стены там были зеркальные, сделанные под цвет пустоты, а огромное множество небольших светоносителей, вживленных внутрь, придавали им вид настоящего космоса. По центру зала шло по шесть золотых массивных колонн прямоугольной формы. На них были выгравированы различные сцены, где некто в мантии и капюшоне держит у себя в руках звезду, а перед ним, смиренно склоняется народ. Пол был словно зеркало, отражающее прекрасное зрелище, окружавшее это место. Сам храм был огромен.

Стена напротив входа была выкрашена в грязно-желтый цвет. На ней было изображено то самое дерево темно-фиолетового цвета, держащее множество разных планет. Рядом с ним были настенные надписи на латыни, которые гласили: «Великий созидатель создал этот мир, а наш долг, этот мир сохранить», «Все мы дети его, но братья и сестры мы лишь по духу, ибо не было для нас общего чрева, лишь руки и сила нашего господина», «Живи достойно, умри достойно, и созидатель оценит тебя, по достоинству».

Вокруг могучего дерева так же были изображены последователи, облаченные в белые и черные мантии. Они склонились перед ним на одно колено, опершись двумя руками на свои мечи и, слегка прижав губы к своим рукам. По бокам от этой росписи расположились алтари со свечами, умиротворяюще горя.

Внутри помещения звучал невероятно завораживающий церковный хор. Храм был закрыт на ночь и поэтому внутри было не многолюдно. Сидя на полу, облакотившись спиной на одну из золотых колонн сидел люмитанец. На нем были преимущественно белоснежные одеяния с различными элементами декора. Широкие штаны, тяжелые сапоги и книмиды-поножи, украшенные символом в виде синего дерева. Под белоснежным жакетом с золотистой вышивкой была надета синяя рубаха. Поверх всей одежки, на нем была просторная мантия с синей подкладкой и рукавами до локтей, а на спине красовался все тот же большой синий символ.

У люмитанца были короткие коричневые волосы, зеленые глаза и крепкое телосложение. Он умиротворенно слушал прекрасный хор и даже закрыл глаза, чтобы насладиться пением получше.

Эхом по залу пронеслись чьи-то множественные шаги. Люмитанец открыл глаза и глянул в сторону, к нему приближалось четыре последователя в тех же одеяниях, что и он. Лишь один из них выделялся обсидиановым нагрудником с белоснежным символом древа, и принадлежал он так же к расе люмитанцев. Остальные трое спутников были, делдаркец, самуртат, чьи руки были спрятаны под мантией и окнорд.

— Наслаждаешься пением? — спросил его люмитанец.

— Приветствую вас, Великий Последователь. Да, вот решил еще раз насладиться прекрасным пением наших братьев и сестер, — обратился тот к подошедшему последователю.

— Тальда̀рус, ты хорошо подумал? Уверен, что хочешь этого? — спросил самуртат сидящего у колонны.

— Более чем. Я должен донести до всего мира свет нашей религии, брат мой. Должен напомнить всем этим заблудшим душам, что внутри каждого из нас живет добродетель, которая способна творить настоящие чудеса. Наш отец хотел бы, чтобы его дети жили в мире, — умиротворяющим голосом сказал Тальдарус.

— Во истину, в твоей груди бьется сердце настоящего сына созидателя, — с гордостью сказал великий последователь. — Раз так, то я не смею тебя останавливать. Ты можешь отправляться прямо сейчас.

Тальдарус улыбнулся, поднялся и, поклонившись великому последователю он сказал:

— Вот увидите, я изменю наш мир к лучшему.

— А я буду молиться за твою удачу, — поклонился ему в ответ великий последователь.

— Удачи тебе, брат, мы тоже будем молиться за твой успех, — сказал самуртат, на что остальные кивнули.

— Ваши мольбы делают мне честь, — люмитанец положил свою руку на плечо самуртата, после чего не спеша последовал к выходу.

— И пусть мудрость и свет созидателя осветят твой не легкий путь, — едва слышно произнес великий последователь себе под нос, смотря, как Тальдарус пропадает в входных дверях.

Глава 6 Дикая натура. Часть 1

Небольшой торговый корабль приблизился к одной из планет. Делдаркец и фельсонт таращились в иллюминатор.

Фельсонт был в серых просторных одеяниях с фиолетовым вставками по середине.

Он был лысый, из-за чего его голова казалась меньше, чем у обычного фелсьонта, которые всегда славились своими длинными волосами.

— Вот она, пустынная планета Тузадрѝн, окраина цивилизации, — сказал фельсонт. — Где-то на поверхности, посреди её огромных гор из песка расположился город из самых отчаянных преступников во всей вселенной. Говорят, если за вами охотиться правосудие и вам больше некуда бежать… не в коем случае не прилетайте сюда, лучше сдайтесь властям, тут вас, скорее всего, убьют, — фельсонт договорил свою «воодушевляющую» речь и повернулся к остальным планетарцам, находившимся на корабле, те смотрели на него злобным взглядом.

— Что? Ну мы-то подготовились! К тому же, хотите больших денег, то придется туда спускаться. Пилот, сажай нас за стенами города! — прокричал фельсонт.

Корабль был овальной, плоской формы, черного цвета и с иллюминатором на весь перед корабля, состоял из небольшого отсека для экипажа и просторного отсека для разного рода товаров. Там были и морозильные камеры, и камеры горячего потока для перевозки специальных в них компонентах, и даже энергокамеры для перевозки редких компонентов энергосфер, впитывающих в себя множество илуния.

Фельсонт вышел с корабля вместе с делдаркцем и двумя бринроками в красных доспехах в виде телохранителей. Над ними возвышалась стальная стена метров сорок в высоту, сделанная из всякого хлама. Перед воротами было много народу, и стояла стража во главе с бринроком, закованным в черную броню с золотистыми росписями вдоль нее, отражающую на себе солнечные блики.

— Вы законник? — спросил бринрок одного из самуртатов.

— Н-нет, — неуверенно ответил тот, за что тут же получил пулю в лоб из крупнокалиберного пистолета с илуниевым патроном, после чего, словно мешок упал замертво на месте.

Данная модель пистолета имела проникающую способностью на пять сантиметров в укрепленную илунием на пятьсот процентов стену.

— Все законники так говорят, — невозмутимо произнес бринрок, смотря на труп самуртата.

— О созидатель, мы тут все умрем, — поникшим тоном сказал делдаркец, стоящий рядом с фельсонтом.

— Следующий! — к бринроку не спеша подошел люмитанец.

— Ты законник? — снова спросил тот.

— Эмм, да, — произнес люмитанец, вспоминая прошлый ответ мертвого самуртата, за что тоже получил пулю в лоб, — Что, думаешь тут самый умный что ли?! — с ухмылкой произнес бринрок. Стражники позади него засмеялись.

— Эй! За что вы его убили?! — прокричал один из планетарцев.

— За то, что он признался в том, что законник. Вы же сами слышали… — произнес стражник. Планетарцы не понимающе переглянулись между собой.

— А, за что вы тогда пристрелили первого? — недоумевающе спросил тот же планетарец.

— Ты, что, глухой? Я же отчетливо сказал, за что! О созидатель, с каждым разом беженцы все тупее и тупее, — развел тот руками. — Так, вы задерживаете очередь. Ну, кто следующий?

— Сейчас же действует закон мира! Вы не можете…

Стражники расхохотались что есть сил.

— Нет ну вы только послушаете его… Эй, парень, здесь действуют совсем иные законы и это место под защитой тех, кому насрать на правила всяких там хранителей, — с самодовольной улыбкой сказал бринрок.

— Это безумие… нас здесь всех убьют… — один из планетарцев начал делать небольшие шаги назад.

— Стой где стоишь! Придя сюда, ты должен доказать, что не какой-то ищейка или тупой болван, такие нам тоже тут не нужны, да и миру собственно говоря, — грубым тоном пригрозил стражник и начал делать медленные шаги в сторону отступающего планетарца.

— Н-нет, нет, не подходите ко мне! — прокричал тот и, использовав силу помчался назад, что есть сил.

Остальные, поддавшись страху и стадному инстинкту так же бросились в рассыпную к своим кораблям.

— Ну и дела… — бринрок покачал головой и затем отдал приказ рукой.

В этот же миг снайперы со стен сняли всю убегающую толпу из тридцати с лишним планетарцев. Некоторые корабли уже даже успели немного взлететь, однако меткие выстрелы прикончили всех пассажиров внутри. С грохотом, транспортные средства попадали на землю. На месте лишь остался фельсонт со своей свитой, прищурив глаза от страха. Его телохранители призвали свои силы, но множество прицельных точек на броне заставили их пересмотреть свои планы.

— Я бы на вашем месте не рыпался, — произнес стражник-бринрок, не спеша подходя к ним. — Хм-м, так-так-так, кто это тут у нас? — он подошел поближе и внимательно осмотрел гостей. — Вы либо слишком трусливы, чтобы сбежать, либо достаточно умны, чтобы ответить на простой вопрос, либо ваши огромные яйца едва не сдвигают эту планету с орбиты, кхе-кхе.

— Вы законники? — задал тот уже привычный вопрос.

— М-мы, — начал мямлить делдаркец, но фельсонт тут же его заткнул и начал говорить сам, стараясь не терять самообладание.

— Мы торговцы, прилетели сюда поднять немного деньжат, — сказал тот.

— Хм, похоже в вас всего понемножку… а что покупаете?

— В основном оружие, а я слышал, у вас тут можно найти редкие экземпляры, — с натянутой улыбкой сказал фельсонт.

— Ну, возможно здесь найдется парочка редких экземпляров. А что же эти за спиной, тоже торговцы? — указал на телохранителей жестом головы бринрок.

— Они наши телохранители. Я слышал, что места тут довольно опасные, особенно для простого торговца…

— Ну да, есть немножко, — безмятежно произнес бринрок, словно не замечая несколько десятков покойников за спиной торговцев.

— Эмм, ну так мы можем пройти? — осторожно спросил фельсонт.

— Да, проходите, парень ты вроде не плохой, на законника тоже не похож, больно складно говоришь, — бринрок сделал шаг в сторону и рукой указал на вход в город.

— Спасибо большое, — с облегчением сказал фельсонт и было сделал несколько шагов вперед, как вдруг бринрок остановил его рукой и, посмотрев в глаза, произнес:

— Сделаешь хоть что-нибудь, что мне не понравится, пристрелю, — вежливо улыбнулся тот и убрал свою руку.

Торговцы наконец-то молча смогли продолжить свой путь. Пройдя внутрь, город предстал перед гостями во всей своей красе. Хаотичные, безвкусные конструкции, сделанные из того же материала, что и сама стена, возвышались над ними. Лишь центр напоминал подобие цивилизованного города, где сорок три высотки из серого камня и зеркальных окон, отражающих небеса, пронзали своими верхушками облака.

Город был поделен на четыре части, которые разделяла дорога, выложенная из булыжников и, ведущая в центр. Предназначалась она исключительно для пешеходов. Транспорт состоял лишь из аэрокаров и передвигался исключительно воздушным путем. На обочинах дорог всюду были магазины и частные торговцы, продающие различные товары, начиная от легких ядов и, заканчивая целым дредноутом, стоящим за воротами города.

— Фух! Я думал, нам конец, — вытирая пот со лба, сказал делдаркец.

— Хорошо, что все обошлось. Ладно, нам нужно хорошее и надежное оружие, смотрим в оба, — сказал фельсонт.

— Эй, а что это там за здания? — спросил его делдаркец, указав пальцем на высотки в центре.

— Там живут самые успешные и опасные преступники во всей вселенной. Зарабатывают исключительно работорговлей, наркотиками, убийствами и так далее…

— Мм, настоящие бизнесмены… — делдаркец достал сигарету и нервно закурил.

По форме, она ничем не отличалась от людской, лишь цвет её был темно-зеленый, а по середине была красная пластинка. Это был умный микрофильтр, который очищал проходящий сквозь него дым и пропускал минимум опасных для здоровья веществ, но в тоже время достаточно для того, чтобы организм получил удовольствие.

— Ага, — ответил фельсонт и посмотрел на товарища. — Как ты куришь это дерьмо? Это же пережиток прошлого. Вот никонейрон, другое дело! — фельсонт достал из кармана маленькую плоскую коробочку такого же цвета, что и сигарета у делдаркца.

Открыв её, он достал оттуда устройство размером с кончик человеческого мизинца и прикрепил себе на кожу руки.

— Да-а, вот это я понимаю. Кайф получаю такой же, что и ты, только без риска для жизни, — самодовольно ответил тот.

Делдаркец махнул рукой.

— Ненавижу эту искусственную подделку, какая-то присоска возбуждает твои нейроны нужным образом, а ты и рад. С таким же успехом, можешь прикрепить себе что-то подобное на член, а то мало ли что можно подцепить во время секса, — усмехнулся тот, не спеша выпуская из ноздрей дым.

Фельсонт надменно цокнул.

— Вы, консерваторы, такие скучные, всегда боитесь чего-то нового…

— Но-но-но! Мы не боимся, просто перестраховываемся лишний раз.

— Ладно, итак потеряли уже много времени. Ищем только самые лучшие и самые редкие прототипы. Наш босс ясно дал понять, что ему нужно.

Весь день торговцы проходили по рынку в поисках нужных товаров, но ничего не нашли. К вечеру они встретились на главном перекрестке, как и договаривались.

— Ну что, есть что-нибудь стоящее? — спросил фельсонт.

— Ничего, весь день пытались впихнуть дерьмо под видом сладости. Либо то, чего итак везде полно.

Фельсонт устало вздохнул.

— Даа… У меня все тоже самое… Видимо, это обычный базар для тех, у кого нету возможности покупать официальное оружие, — фельсонт достал еще один никонейрон и приложил к руке.

— Не пойму, зачем мы вообще сюда прилетели? Я уверен, на оружейной планете выбор в тысячи раз лучше и качественнее, — делдаркец тоже достал сигарету и закурил.

— Это да, но по слухам, что дошли до нашего босса, здесь продавали очень редкие виды оружия, изготовленные лучшими мастерами. Всего в не скольких экземплярах они обладали разрушительной мощью, — фельсонт огляделся, еще раз проверив, не пропустили ли они чего.

— Ну не знаю, лично я ничего такого не видел. Может их продают в главных зданиях? — предложил делдаркец.

— Нее, это вряд ли, там исключительно офисы…

— Эй, — кто-то дотронулся до спины фельсонта.

Тот повернулся и увидел перед собой люмитанца.

— Я слышал, вы ищите торговца редкими товарами…

— Да, — недоверчивым тоном ответил фельсонт.

— Тсс, говорите тише. Если хотите, я могу показать вам одного из торговцев.

Фельсонт и делдаркец переглянулись, после чего, кивнув друг другу головой последовали за люмитанцем вместе со своими телохранителми. Зайдя на узкую улочку, люмитанец достал из-за пазухи небольшой планшет.

— Вот, нужный вам планетарец находится в этой точке. Найдите его.

— А что, торговать в городе ему не судьба? — спросил делдаркец.

— Он здесь кое с кем поссорился и поэтому за городом ему намного лучше, — ответил люмитанец.

— Почему мы должны тебе верить? Где гарантии, что там не ловушка? — недоверчивым тоном спросил фельсонт и пристально посмотрел на люмитанца.

— Хех, никаких гарантий, не хотите не езжайте. Но таких редких товаров, как у него, вы больше нигде не найдете, — люмитанец протянул руку к фельсонту, с намеком отдать ему планшет с местоположением торговца.

Немного поразмыслив, фельсонт сказал:

— Да подожди ты, мы поедем к нему. Просто это место опасно и доверие к незнакомцам непозволительная роскошь. Мы поедем к твоему торговцу.

— Отлично, тогда вам пригодится вот это, а тот планшет мне пожалуйста отдайте, — люмитанец достал из-за пазухи еще один небольшой планшет и протянул его фельсонту.

— Зачем мне это? — фельсонт удивленно посмотрел на еще один планшет.

— Это карта с настоящим местоположением торговца, — улыбнулся люмитанец.

— Что?! — фельсонт посмотрел на этот планшет и затем на тот, который он уже держал в руках. — А что тогда на этом?

— А на этом местоположение логова одной из очень опасных местных банд.

— Но зачем все это?!

— Ну, не думали же вы, что я дам вам местоположение сразу же. Для начала, я должен был с вами пообщаться, узнать вас по лучше.

— И как, узнал?! — фельсонт был крайне зол и недоволен тем, что мог угодить в лапы разбойников.

— Да ты не нервничай так, все нормально. Вот, держи планшет и отправляйся.

Фельсонт буквально выхватил планшет из рук люмитанца и, отдав ему другой, отправился на поиски торговца. Выходя из главных ворот они снова наткнулись на стражника.

— А, это вы. Ну что, присмотрели что-нибудь интересное? — спросил тот.

— Эмм, нет, что-то ничего не бросилось в глаза. Может в другой раз, что-нибудь получше привезут, — с улыбкой ответил ему фельсонт.

— Хм, надеюсь на это.

Обменявшись парой фраз с бринроком четверка поспешила к своему кораблю. Они пролетели красные горные хребты, казалось, нескончаемые пески и еще оставшиеся здесь редкие зеленые леса, а затем снова вошли в океан из песков.

— Вот, мы почти на месте! — довольным голосом прокричал деладркец.

— Отлично, сажайте нас в тридцати километрах от него, — скомандовал фельсонт пилотам.

Корабль приземлился среди песчаных дюн и все тут же выгрузились оттуда.

— Так, вы вдвое, сходите вперед и разведайте, не ловушка ли там. Остальные займите круговую оборону на этих песчаных холмах, — командовал фельсонт, жестикулируя руками.

Два бринрока, использовав силу, тот час умчались вперед. Остальные телохранители в количестве семи планетарцев рассредоточились по холмам. Сам фельсонт вместе с теми, у кого нету способностей к илунию, зашел внутрь корабля, чтобы тут же отбыть в случае чего. Просидев около десяти минут, разведчики наконец-то вернулись и зашли внутрь корабля.

— Сэр, мы обнаружили торговца. Облазили все вокруг, никаких ловушек не нашли.

— Отлично, позовите всех внутрь, полетим прямо к нему.

Преодолев еще небольшое расстояние, корабль сел на обширное плато, в центре которого расположилась самодельная лавка. Обставленный со всех сторон ящиками, небольшой домик был из стальных стен и укрыт сверху плотной хлопковой тканью песчаного цвета и смотрелся очень бедно. Прямо перед парадным входом расположился стальной стол размером два с половиной на два метра, прикрытый крышей в виде такой же ткани, закрепленной на стальном каркасе, защищающей от палящего солнца.

— Да уж, что-то не похоже на дом торговца редким оружием, — насмешливо произнес делдаркец.

— Не суди о книге по обложке, — ответил фельсонт и вместе с двумя охранниками они направились к торговцу.

В это время корабль остался заведенным, чтобы удрать в любой момент, а остальные телохранители заняли оборону. Подойдя поближе, из дома начала слышаться музыка, очень похожая на веселый и забористый джаз в череде с электронными и ударными инстурментами. Делдаркец даже в шутку начал приплясывать на ходу. Фельсонт сердито посмотрел на него, тем самым дав понять, чтобы тот прекратил.

— А что? Весело же.

— Мы здесь не за весельем, соберись и веди себя как профессионал.

— А еще говоришь, что консерваторы скучные…

Они подошли к большому столу и на нем фельсонт увидел красную кнопку вызова, прямо с краю. Тот незамедлительно нажал на нее. Спустя минуту в доме началось какое-то движение, и в главном входе показался бринрок. Он слегка пританцовывал телом и руками, на его лице была улыбка, копоть с маслом, круглые сварочные очки, сигара в зубах и хорошее настроение. Одет он был в черные заляпанные лохмотья с короткими рукавами. Гости смотрели на это зрелище чуть ли не с открытыми ртами.

Бринрок был светло-коричневого цвета, у него была небольшая распущенная бородка и длинные волосы до середины спины, собранные сзади множеством красных резинок. В одной из рук у него была тряпка, которая когда-то была белой. Он тщательно вытер ей руки и кинул в сторону, затем облокотился двумя руками на стол и посмотрел на гостей.

— Добрый день, что желаете? — спросил тот, не снимая улыбки с лица.

— Мы-ы, эмм… — от такого представления фельсонт на секунду даже забыл зачем сюда пришел.

— Выы… Так, продолжайте, я уже заинтригован, — шутливо сказал бринрок.

— Вы так эффектно вышли, что мой серьезный партнер все еще не может подобрать слова восхищения, очевидно, — вмешался делдаркец.

— Ха, рад, что вам понравилось! — бринрок поднял очки себе на лоб и указал пальцем на делдаркца. — Ну так, чем могу быть полезен? — снова спросил тот.

— Мы слышали, что у вас есть редкое оружие, каких трудно найти где-нибудь еще, — ожил фельсонт и начал разговор.

— Так вы все-таки умеете говорить? Хе-хе, да, возможно, у меня кое-что есть для вас.

— Тогда… — начал фельсонт, но его перебили.

— Но учтите, все это будет стоить довольно дорого.

— Ах, не волнуйтесь, с деньгами проблем нет, лишь бы товар соответствовал, — надменно произнес фельсонт.

— Хм, ну что ж, какой именно товар вы хотите?

— Нужно два предмета с невероятной разрушительно мощью, желательно, стрелковое. А самое главное, такое оружие должно пробивать обладателей шестнадцатого круга…

— О-о, а я смотрю, губа у вас не дура. Вы ведь прекрасно должны понимать, что такого оружия просто не существует в мире, иначе, это был бы настоящий хаос, — интригующем тоном произнес бринрок.

— Ну, именно поэтому мы здесь, в надежде, что хоть у вас что-нибудь найдется, — вмешался делдаркец.

— Возможно у меня кое-что есть… — все так же с интригой произнес тот.

— Что?! Вы это серьезно? У вас правду есть такое оружие?! — взбудоражился делдаркец, телохранители позади тоже загорелись любопытством. Лишь фельсонт продолжал сохранять хладнокровие, хотя был заинтригован не меньше остальных.

— Может покажете нам его? — произнес он.

— Почему бы и нет! — бринрок зашел в дом и спустя пару минут вернулся с большим серебряным контейнером, полтора метра длиной и пол метра шириной. Он положил его на стол и, открыв, достал оружие.

— Итак, позвольте вам представить, PG-343, или, как я его называю, «Зонтик».

В руках у бринрока было оружие формы параллелепипеда. На конце ствол ответвлялся на три части и становился отдаленно похож на трезубец. Посреди двух небольших стволов находился ствол куда крупнее, он был сделан из множество плотно скрепленных между собой колец. Оружие было черного цвета с множеством мелких серых пятен, создающих эффект потертости.

— Выглядит внушающе… А почему Зонтик? — спросил фельсонт.

— Из-за курка в виде ручки зонтика конечно же, — заулыбался бринрок.

— Что? Это его спусковой курок? — фельсонт указал на ручку позади оружия. На вид она и вправду была очень похожа на ручку зонта черного цвета.

— Ну да, — коротко ответил бринрок.

— Ты, что, пытаешься нас надуть? С таким курком не возможно же будет целиться! Оружие будет скакать прямо в руках! — разгорячился фельсонт, огорченный не подтвердившимися надеждами.

— А-ха-ха. Целиться? Из этого оружия не нужно целиться, мой дорогой друг. Все эти новомодные штучки вроде авто прицела оставьте для слабаков! Я пожертвовал точностью ради мощности! Если бы я пытался запихать сюда еще всяких примочек, оружие получилось б слишком громадным и неудобным! Внутри шесть настоящих снарядов смерти, до предела напичканные высококлассным концентрированным илунием разного типа. Принцип работы проще некуда и в тоже время нужно будет постараться, чтобы найти что-то посложнее механизма, который внутри, — расхваливал себя и свое оружие бринрок.

— Подождите, так вы что, сами делали это оружие? — спросил фельсонт, так как бринрок-инженер, да еще и гениальный, была куда большая редкость, чем бринрок-проститутка.

— Ну, а кто же еще?! Всё свое оружие я делаю исключительно сам, — гордо ответил бринрок, смотря на свое творение, как гордый отец на сына.

— И что за механизм вы использовали?

— Секрет мастера. Если я буду раскрывать свой тайны, то мое оружие перестанет быть редким, — улыбаясь ответил бринрок.

— Ну и во сколько нам обойдется ваш товар?

— Десять тысяч илунов.

От названной суммы делдаркец поперхнулся, а один из стражников произвольно свистнул.

— Это довольно большая сумма… — с удивлением произнес фельсонт.

— Я вам сразу сказал, что мой товар очень дорог, но поверьте, он стоит своих денег, — с настойчивостью произнес бринрок, положив оружие на стол.

— Что ж, может быть тогда покажите нам его в действии? — фельсонту не терпелось посмотреть, как будет стрелять оружие с таким пусковым крючком и затем поскорее покинуть эту проклятую планету.

— Конечно. Все очень просто, отодвигаете курок назад и затем, со всей силы, словно поршень прижимаете его обратно. Чем дальше отодвинете курок, тем сильнее будет выстрел и область поражения.

— И какая у него область поражения?

— Хе-хе, не промахнетесь, — бринрок затянул сигару полной грудью и выдохнул прилично дыма.

— Это конечно довольно красочное описание, но хотелось бы как-то поточнее, в цифрах, желательно.

— А твой друг явно сноб, да? — обратился бринрок к делдаркцу, на что тот изобразил жест рукой, обозначающий более-менее.

Внезапный шум прервал их беседу.

— Тсс, вы слышите? — бринрок приложил указательный палец ко рту, затем надел свои очки обратно и начал на них что-то нажимать. В очках был установлен портативный передатчик, который передавал ему изображение со спутника. — Во-от же дерьмо… — произнес тот.

— В чем дело? — волнующим тоном спросил фельсонт, как тут же с ним связались телохранители.

— Сэр, замечена большая группа из кораблей и аэрокаров.

— Что? Немедленно поднимайте корабль, мы улетаем!

— Плохое решение, — сказал бринрок и стряхнул пепел с сигары на стол.

Фельсонт повернулся к нему, чтобы возразить, но в этот же самый миг его корабль разнесли на кусочки. Стражники, расставленные по периметру бросились бежать, но снайперы оказались куда проворнее и в мгновение убегающие замертво попадали в песок без своих голов.

— Бл**ь! — крикнул от страха фельсонт. Его глаза судорожно бегали по трупам своих стражников и обломкам корабля в поисках какого-то решения.

— Созидатель, помоги нам, — делдаркец едва сдерживался, чтобы не напустить в штаны. Его коленки тряслись, умирать никому не хотелось. Бринрок продолжал смотреть вдаль в ожидании противника, с сигарой в зубах и, нахмурив брови.

Из-за холма показалась небольшая армия. Три транспортных корабля, одиннадцать аэрокаров и два штурмовых истребителя нависли над пятеркой оставшихся. Из кораблей и аэрокаров тут же повылазили планетарцы.

— Хм, мой сканер насчитал двести трех, — задумчиво произнес бринрок.

— Что нам делать? — испуганно произнес фельсонт, осматривая приближающуюся к ним толпу. Руку на плечо ему положил один из телохранителей.

— Спокойно, наш босс приставил нас к вам как раз на такой случай, — два бринрока вышли вперед и, сделав еще несколько шагов, остановились.

Навстречу им шел тот самый стражник-бринрок, которого они встретили в самом начале у ворот.

— Ни шагу дальше! — яростно крикнул телохранитель.

— Да ты так не гавкай, с тобой мы еще потанцуем, «красавчик». Хе, давно не виделись! — разведя руками, произнес стражник, обращаясь к кому-то из торговцев.

Фельсонт и делдаркец тут же начали показывать пальцем на себя, в надежде узнать, к кому шло обращение.

— Что вы тычете в себя своими сосисками, я обращаюсь не к вам, а к той куче дерьма позади вас, — стражник указал пальцем на торговца оружием. Фельсонт и делдаркец повернулись к нему.

— Так эти, славные джентльмены, пришли по вашу голову? — спросил фельсонт.

— Ага, но вас они, к сожалению, тоже живыми отсюда не отпустят.

— Нет, я не верю вам, им же нужны только вы, — фельсонт повернулся к лидеру бандитов и спросил его. — Отпустите нас живыми? Вам ведь нужен только этот мужчина.

— Нет, — коротко ответил бандит.

— Нет в смысле вам нужен не только торговец, или нет в смысле не отпустите?

— Нет в смысле нет.

Фельсонт повернул голову в сторону бринрока-торговца.

— Ну, я же говорил, — пожал тот плечами.

— Ты задолжал моему боссу, Сэлэ̀ндр, брат мой.

— Какого хера? Так вы, что, братья? — недоумевающе спросил того фельсонт.

— Нет, мы всего лишь барахтались в одном и том же яичке, но братом я эту мразь никогда в жизни не назову, — Сэлэндр собрал побольше слюны и показательно сплюнул. — Твой босс жалкая продажная сучка! Я ему ни илуна не должен! — прокричал в ответ Сэлэндр своему брату.

— Да как ты смеешь так говорить! Ты заплатишь за все, Сэлэ̀ндр. Парни, разберитесь-ка с ними! — скомандовал стражник.

— Эй, вы, сдавайтесь, и быть может мы прикончим вас быстро! — крикнул один из планетарцев.

— Хрен тебе, жалкий кусок дерьма! Хочешь поставить нас на колени?! Ну так попробуй! — крикнул один из телохранителей.

— Дерзкие ублюдки, проучим их парни! — заорал планетарец, и толпа из тридцати планетарцев ринулась на двух бринроков. Те ринулись в ответ и завязалась битва.

Стражники, вооруженные двумя молотами, раскидывали противников в разные стороны. Они ломали им ребра, крошили черепа и превращали их внутренние органы в месиво своими могучими ударами. Один из стражников специально вылетел из гущи сражения. В этот же миг, другой свирепо вдарил молотом по земле и взлетел вверх. Огромные куски камня словно один большой капкан восстали из земли и захлопнулись между собой на большой скорости, расплющив тех, кто сражался внутри ловушки, не дав им и шанса на спасение.

— Даа! — прокричали делдаркец и фельсонт, увидев такую красочную победу.

— Ну, кто еще?! Жалкие мрази! — заорал воин. Пыл бандитов поубавился и начались небольшие шаги назад.

— Хм, посмотрим… — главарь бандитов направился к двум телохранителям.

Те, что есть сил ринулись к нему на встречу. Продолжая идти вперед, брат Сэлэндра в мгновение создал свой одноручный меч и двумя молниеносными взмахами поразил обоих телохранителей, нападавших на него с двух сторон. От его взмахов земля разрубилась на многие километры вперед, обогнув дом Сэлэ̀ндра с обеих сторон. Тела стражников, разрубленных по полам, приземлились позади главаря бандитов.

— Не впечатлило… — самодовольно ответил победитель, сделав надменную гримасу.

— Впечатлись-ка этим, — Сэлэндр вышел вперед двух торговцев, быстро достал оружие и, отдернув ручку стрельнул в сторону бандитов.

Выстрел и взрыв последовавший от него, оставляли желать лучшего бандитам. Огромный столб света и огня вырвался наружу, сметая все на своем пути. Когда свечение исчезло, перед Сэлэндером и двумя торговцами предстало то еще зрелище. Впереди все было выжжено до пепла радиусе пятьсот метров, а край обгоревшей земли и во все уходил за горизонт. Многочисленные песчаные холмы выровнялись до ровной поверхности, а все, что осталось от бандитов — это один обгоревший и, стонущий от адской боли главарь бринроков.

Фельсонт и делдаркец стояли с открытыми ртами и не могли произнести ни звука. Сэлэндр положил свое оружие на плечо и направился к брату. Подойдя к нему вплотную, он перевернул его ногой на спину.

— Что это с тобой? Выглядишь очень впечатленным, хе-хе, — усмехнулся Сэлэндр. — Ты выбрал не тот путь, зря мамка тебя так долго сиськой кормила. Выбрать грабеж и убийства невинных, вместо того, чтобы творить со мной… — Сэлэндр покачал головой, прицыкивая при этом.

— По-мо-ги мне, брат… — с трудом произнес мучающийся в агоний бринрок.

— С удовольствием, — с презрением фыркнул Сэлэндр.

Его глаза налились фиолетовым свечением, он покрыл себя щитом и, приставив в упор к телу брата оружие, стрельнул еще раз. Когда свет от выстрела снова погас, Сэлэндр не спеша шел в сторону своего дома и курил сигару, а на месте его брата образовалась огромная воронка.

— Ну что, теперь-то, я надеюсь, вы удовлетворены? — Сэлэндр взял оружие в руку и всучил его фельсонту. Тот едва устоял с ним на ногах и быстренько переложил на стол. Настолько оно было тяжелым.

— Э-это невероятно, такая мощь! Неужели ты все это сделал сам? — с восторгом и все еще не доверием спросил фельсонт.

У фельсонта сильно билось сердце, а на лбу во всю проступал пот от только что увиденного. У него и его спутника, в прямом смысле слова, дыхание перехватило.

— Да, при чем это был далеко не самый сильный выстрел, можете мне поверить, — бринрок начал собирать ящики и заносить их внутрь дома.

— Охотно верю… — сказал делдаркец, еще раз окинув взглядом выжженную землю и воронку позади себя.

— Деньги перечислите на мой счет, — Сэлэндр залез во внутренний карман и достал оттуда небольшой коричневый блокнот. — Вот, пришлете деньги на этот счет, — бринрок открыл книжонку и указал торговцам на цифры. — Как только деньги придут, мы с вами будем в расчете и больше никогда не увидимся.

— Да, конечно, — фельсонт достал планшет и начал через него переводить деньги. — Так, мне нужно твое подтверждение, — фельсонт дал планшет делдаркцу, который был все еще шокирован. Он приложил свой палец к планшету, затем тоже самое сделал фельсонт, и нужная сумма ушла к Сэлэндру.

— Все, деньги переведены, господин Сэлэндр, — крикнул делдаркец.

Бринрок вышел из дома за последним ящиком.

— Да, мне пришло оповещение, все нормально. В таком случае, прощайте, — сказал тот и поднял последний ящик.

— Эм, постойте, господин Сэлэндр, видите ли… наш корабль разрушен, из-за того, что те парни охотились за вами, кстати.

Торговец хотел уже возмутиться, но фельсонт не дал ему этого сделать.

— Нет, я конечно же не имею ввиду, что эта ваша вина и вы теперь нам должны, но, пожалуйста, подкиньте нас до ближайшей планеты, где не пристреливают планетарцев у входа…

— Да, мы вам заплатим за поездку, если надо, — предложил делдаркец.

— Хм-м, ладно, следуйте за мной, подкину вас бесплатно.

— Спасибо большое! — товарищи тут же последовали за Сэлэндром.

За стеной они обнаружили люк, куда Сэлэндр уже спустился. Они переглянулись и не спеша последовали за ним. Спустившись, они обнаружили, что помещение очень большое, с множеством коридоров и развилок. По всей длине коридоров проходили кабели и трубы.

— Ждите здесь, — сказал им бринрок и, вернувшись к люку, закрыл его.

— Что это за место? — спросил делдаркец, оглядывая огромное помещение.

— М? Мой корабль, конечно же, — непринужденно ответил Сэлэндр.

— Что?! — синхронно произнесли торговцы.

Через пять минут земля затряслась, а из её песков поднимался корабль класса дредноут. Имея вытянутую форму, расширяющуюся в конце, он был темно-фиолетового цвета с красными вставками. Позади него было три турбины, вокруг которых крутились по две лопасти параллельно друг другу.

Принц люмитанцев прибыл в космопорт штабквартиры хранителей кругов. Он был в черных доспехах, сделанных в готическом стиле с серебряной гравировкой, идущей по всей броне словно молнии. Его спину украшал тяжелый черный плащ с подкладкой цвета слоновой кости. По краям плаща была вышита тонкая бела полоса, а по середине красовался герб люмитанцев того же цвета, что и вышивка.

Принц был окружен своей свитой и десятками тысяч фанатов, столпившихся вокруг него. На его голову кидали множество лепестков цветка «Победителей».

— Смотри, сынок, такими цветами вот уже несколько тысячелетий осыпают лишь великих воинов — победителей, — сказал один из планетарцев своему сыну.

Отсоединившись от стебелька, лепестки тут же начинали переливаться всеми цветами, не спеша падая вниз, а когда падали на землю, исчезали. Его отец, с гордостью наблюдал за своим сыном по телевизору. Рядом с ним лежала толстая папка дел, которые не отпустили его вместе с сыном на планету-столицу. Принц чествовал своих фанатов, среди всей этой публики, он был как рыба в воде. Но то, чему другие не предали бы значение, тут же приметил император люмитании. Глаза его сына то и дело бегали по толпе или смотрели куда-то вдаль. Будто, он что-то искал в этой ликующей толпе, будто, кого-то очень важного для него. Альдебрей еще раз помахал рукой фанатам и медленно направился в свои апартаменты.

Вся толпа внимательно проводила его взглядом, но один из них, сделал это куда более пристально, и с полным отсутствием хотя бы капли фанатизма. Планетарец, укутанный в черные и песчаного цвета лохмотья, исчез в толпе так же незаметно, как и появился.

Джорелл лежал на своей постели, положив руки за голову и, пролистывал прошлое. Вспоминал те немногие счастливые моменты, которые остались в его памяти. Своих девушек, одна из которых могла бы стать его женой и родить ему детей, но этому не суждено было сбыться. Вспоминал своих друзей, с многими из которых потерял связь, когда стал кровожадным наемником. Ему представлялось, как они огромной толпой из парней и девушек заваливались к кому-нибудь, у кого не было дома родителей и устраивали там беспорядок. Веселились, танцевали, самый старший из них на лицо покупал алкоголь. После они всегда убирались за собой, чтобы можно было прийти еще раз. На лице Джорелла проступила улыбка, на мгновение, он забыл обо всех этих бесчисленных войнах. С неохотой открыв глаза, ему пришлось вернуться в реальность.

В комнате стоял мрак, на улице была глубокая ночь. Джорелл подошел к темному окну и, найдя на нем две маленьких полоски красного и зеленого цвета, начал нажимать на зеленую. Словно по волшебству окно начало светлеть и становиться более прозрачным. Свет от города проник в комнату, и за окном появился мегаполис. Он был такой же оживленный, как и днем, машины летали туда-сюда, а по улицам ходили планетарцы.

— Да уж, а я еще Нью-Йорк с Москвой считал оживленными, — Джорелл слегка усмехнулся и вышел из комнаты в зал.

В холе сидел Дутанор, переключая каналы телевизора, он будто бы совсем выпал из реальности. Его лицо выглядело довольно усталым и подавленным. Джорелл захотел незаметно прошмыгнуть мимо него, но едва приоткрыл входную дверь, как раздался голос Дутанора.

— Ты куда это собрался? — юноша уставился на стоящего в дверях Джорелла и не сводил с него взгляда.

— Хочу выйти и прогуляться немного, — почесав щетину, ответил Джорелл.

— Я пойду с тобой, мне надоело сидеть в четырех стенах, — Дутанор выключил телевизор и, вскочив, направился к Джореллу.

— Не думаю что это… — хотел остановить его тот, но Дутанор тут же пресек эту попытку. — Либо я пойду с тобой, либо без тебя, выбирай.

Джореллу ничего не оставалось кроме, как согласиться и тяжело вздохнуть. Он открыл дверь шире и пропустил Дутанора вперед, затем вышел следом, закрыв все за собой.

В коридорах было относительно тихо. Лишь редкие забулдыги попадались им навстречу, но они были достаточно пьяны, чтобы не обратить внимание на двух планетарцев, которые, вроде бы как похожи на люмитанцев, но в тоже время мелковаты для них. Друзья спустились на лифте вниз, их лица были сокрыты капюшонами и масками, дабы не привлекать излишнего внимания. Едва они вышли в главный холл, как сквозь застекленные входные двери увидели какое-то столпотворение.

— Как думаешь, что там такое? — спросил Дутанор.

— Не знаю, пойдем, выясним?

— Читаешь мои мысли.

Друзья переглянулись и, ускорив шаг поспешили к толпе. Площадь окружали остроконечные закрученные высотки. Товарищи аккуратно подошли к задним рядам и начали проскальзывать между планетарцами в целях продвинуться дальше. Взгляды зевак были прикреплены исключительно вперед. Спустя минут пять, товарищам все-таки удалось пробиться в передние ряды. Едва они протиснулись сквозь высокие спины планетарцев, как уперлись в некую конструкцию. Она была высотой под три метра и сделана из белого камня. Отойдя немного назад, ребята неожиданно для себя обнаружили, что это эшафот. На сцене смерти стоял великий хранитель, а рядом с ним двое других. На другой её стороне было шесть стражников, а перед ними, закованные в цепи из прочнейшей комбинации илуния, стояли три ренианца, устроившие переполох в ресторане.

— Что за чертовщина здесь происходит? — сказал Джорелл, смотря на все это представление.

— Не знаю, но чую намечается что-то грандиозное… — Дутанор посмотрел по сторонам и едва сдержался, чтобы не заорать на тех, кого уловил его взгляд.

— Джорелл, посмотри-ка сюда, быстрей! — товарищ схватил его за плечо и указал другой рукой куда-то в толпу. Джорелл глянул в сторону руки и сам едва сдержался.

— Охренеть, император ренианцев и тот ублюдок собственной персоной, — глаза Джорелла уставились на Дарбрелта, его императора и свиту, которая присутствовала вместе с ними. Все они не отрывали взгляда от сцены и на вид были далеко не в самом лучшем расположении духа.

— Я думаю, нам пора валить отсюда, пока они нас не заметили, — предложил Джорелл.

— Да, наконец-то мы снова сходимся во мнении, — ответил взаимностью Дутанор и друзья тут же поспешили обратно.

— Итак, братья и сестры, позвольте начать, — за своей спиной Джорелл услышал голос великого хранителя, но, тем не менее, продолжил выбираться из толпы, стараясь нагло не расталкивать всех, дабы не привлекать внимания. — Все мы здесь прекрасно знаем, для чего собрались. Но позвольте все же немного предыстории, прежде, чем мы начнем, — великий хранитель начал расхаживать в зад вперед по эшафоту. — Итак, перед вам три ренианца, еще совсем недавно они были элитой армии ренианцев. Наверное, все вы слышали о легионерах Эдера.

В толпе тут же поднялся гул, обсуждающий бывшую должность заключенных.

— Ублюдок, что он себе позволяет! — Дарбрелт был вне себя от ярости и готов ринуться в бой.

— Спокойно, — император преградил ему путь правой рукой. — Он специально сделал акцент на их составе в легионе. Тем самым он сразу бьет по нескольким направлениям. С одной стороны, показывает всем, что от его справедливости не уйдут даже легионеры, с другой, показывает нашу слабость и не возможность защитить своих лучших ренианцев, а также хочет нас спровоцировать. Все под контролем, Дарбрелт, просто стой и смотри. Хранитель продолжал расхаживать по сцене и произносить свою речь.

— Эта троица, нарушила один из важнейших законов — никаких убийств, пока действует закон мира! Они не просто грязно наплевали на него, так еще и первые начали бойню! Никакой самообороны и в помине не было! — хранитель продолжал настраивать толпу против ренианцев, жестикулируя и повышая тон. — Они думали, что раз входят в состав элитного подразделения, то им все сойдет с рук… Так вот я говорю вам, что ничего подобного! Перед законом, все равны!

Толпа начала одобрительно поддерживать великого хранителя и скандировать «Смерть!».

— Друзья мои, я думаю, что вы со мной согласитесь, те, кто не уважают нас и наши законы, заслуживают высочайшей меры наказания.

— Да! Точно! Убить этих ублюдков! Кто они такие, чтобы преступать закон! — кричала агрессивным тоном толпа.

— Вот и я так же подумал. Поэтому, с вашего одобрения, я приговариваю их к убийству через выкачивания илуния потрошителем!

Толпа завелась от восторга. Дутанор и Джорелл, услышав последнее слово синхронно остановились и, окинув взглядом друг друга, снова отвели его в сторону эшафота. Однако они успели отойти достаточно далеко, чтобы происходящее на нем не было доступно их взгляду. Дутанор бросился бежать назад, ему не терпелось увидеть кого-то с такими же способностями, как и у него. По возможности, он даже хотел поговорить с ним.

— Дутанор, стой! — закричал Джорелл, но из-за гула толпы он едва слышал свой собственный голос. В это время, на сцену не спеша поднимался делдаркец, звеня доспехами. Пленные ренианцы синхронно посмотрели на лестницу, каждая новая ступенька приближала его к цели, а их, к смерти.

На палаче была короткая, кровавого цвета мантия с черными вставками, одетая поверх прочных, отполированных, темных стальных пластин с гравировкой. На руках у него были наручи со стальными когтями, сантиметров двадцать в длину. Делдаркец был вдвое крупнее Гринтреда и имел темно-зеленый оттенок кожи.

— Давно же вы меня не вызывали, — палач с довольным лицом посмотрел на хранителя.

— Да, но обстоятельства изменились и требуют твоего вмешательства, — с непоколебимым выражением лица ответил хранитель и окинул взглядом, стоящую на краю эшафота троицу.

— Ваша воля — закон, отдайте приказ, и я заставлю их пожалеть о содеянном, — делдаркец посмотрел на ренианцев, затем его взгляд снова вернулся к хранителю.

— Приступай, заставь их страдать.

— С удовольствием, — делдаркец ухмыльнулся и направился к ренианцам.

Он с усмешкой осматривал их и затем ударил одного по ногам, чтобы тот упал.

— На колени! Отребью не предстало стоять с высоко поднятой головой, — палач прошелся по всем троим и каждого заставил склониться. Он наклонился к троице, обняв их руками, и прижал друг к другу поближе. — Приготовьтесь, сейчас вы испытаете такую адскую боль, которую не испытывали ни в одном из своих сражений, легионеры… хе-хе, — делдаркец позвал стражников и приказал им держать головы ренианцев вниз. Император Алутар смотрел на своих подчиненных. Всем своим видом пленники старались не показывать страха, но он чувствовал, как внутри них все трясется от ужаса.

— Я слышал лишь слухи о том, как ужасна смерть от рук потрошителя, — сказал кто-то рядом. Император посмотрел в сторону и увидел Илиана, однако не подал виду, что удивлен.

— Илиан, что ты здесь забыл? — грубым тоном спросил его Дарбрелт, который не мог не заметить, как император начал с кем-то разговор.

— Спокойно, кровавый патриот.

— Пытаешься задеть меня этой поганой кличкой? Илиан Испепелитель.

— Ни в коем случае, я здесь не для ссор. Просто пришел посмотреть, как казнят трех идиотов, нарушивших закон, — Илиан улыбнулся и продолжал так стоять, провоцируя ренианцев.

— Ты, да как ты смеешь! — Дабрелт был на пределе, ему не терпелось оторвать кому-нибудь голову за все те беды, что навалились на его народ.

— Тише, Дарбрелт, помни, о чем мы с тобой говорили, — император снова успокаивал своего подчиненного и был спокоен и хладнокровен. Алутар посмотрел на Илиана и сказал:

— Твой брат храбро сражался, — император посмотрел на лицо Илиана, ожидая увидеть там реакцию, и он увидел.

Илиан промолчал, продолжая улыбаться и смотреть на эшафот, но, не отвечая ничего в ответ. Алутар продолжил.

— Мог бы сказать я, если б так оно и было. Однако, император Авгулт был как тряпка. Он стоял на коленях и буквально умолял… умолял Дарбрелта сохранить его жалкую жизнь, прежде, чем его тупая башка слетела с плеч.

— Замолчи, ты не проведешь меня своими гнусными речами. Весь мир говорит о том, как храбро сражался мой брат и его народ, — улыбка пропала с лица Илиана, однако он продолжал сохранять спокойствие.

— Ха, весь мир. Всего мира там не было, кстати, как и тебя, а вот я был, и видел, как маленький Авгулт так и не стал мужчиной даже перед лицом смерти, — император чувствовал, как кровь закипает внутри Илиана.

Илкарец сжал кулаки с такой силой, что проткнул себе ладонь ногтями. С его кулаков небольшими каплями падала кровь.

— Твой брат так нуждался в твоей помощи… в твоем могучем, сильном плече. Он до последнего смотрел на небо, ожидая, что ты вот-вот появишься и спасешь его и свой народ. Даже когда его голова упала на землю, я уверен, он продолжал смотреть вверх, — Алутар насмешливо оскалился. Он был ужасно горд тем, как ловко выводит из себя своего оппонента. — Но ты так и не пришел, где же ты был, Илиан?

— У меня были дела, которые тебя не касаются! — повышая тон, ответил илкарец.

— У-у-у, как интересно, и что же это за дела, раз ты позволил умереть двум своим братьям и целому народу?

— Двум? — Илиан посмотрел на Алутара, в его глазах мелькнуло недоверие к услышанному и маленькая надежда на чудо.

— Ах, так ты не в курсе? Погибли только двое твоих братьев. Я более чем уверен, что видел самого младшего сражающегося на стороне людей.

— Ты лжешь…

— Ну, я могу ошибаться. Однако твой брат был определенно жив, когда этот гнусный человек призвал свиток и вступил на турнир.

Глаза Илиана забегали в мыслях.

«Джорелл… он явно говорит про Джорелла, но если это так, то мой брат может быть в опасности, не зная, какому предателю доверился».

— К сожалению, мы не успели прикончить твоего брата до того, как начался закон мира.

Илиан подошел к императору вплотную и ткнул его пальцем в грудь.

— Если ты лжешь, я вернусь, и достану тебя с любой сточной канавы, которую ты зовешь своим домой.

— Буду ждать с нетерпением, — они не отрывали друг от друга взгляда какое-то время, затем Илиан убрал свою руку и поспешил раствориться в толпе.

Алутар вновь обратил свой взгляд на эшафот. Действо подходило к своему логическому завершению. Палач призвал свой темно-зеленый взгляд, и в воздухе запахло страхом. Один из ренианцев поднял свой взгляд и встретился глазами с императором. Тот, обнадеживающе улыбнулся ему и кивнул головой.

— Вы готовы умереть? — спросил заключенных делдаркец.

— А ты? — набравшись злости, скрипя зубами, спросил его ренианец, остальные заключенные непонимающе посмотрели на него.

— Что ты сказал, мразь?! — делдаркец пнул его ногой, на что тот лишь рассмеялся. Палач взбесился и призвал десятки кольев за своей спиной.

— Сейчас ты познаешь, что такое настоящие мучения, — колья начали свое движение.

Они не спеша приблизились к спине ренианца и начали забираться под кожу, уходя вглубь тела по сосудам и, причиняя ренианцу ужасную боль. Бедняга заорал на всю площадь. На его теле было отчетливо видно, как внутри него, словно черви, ползают колья делдаркца.

— Сейчас! — скомандовал подальше от эшафота Алутар. Хранитель смотрел на ликование толпы, как вдруг, половина присутствующих поменялась в поведении. Их глаза засветились, на теле появилась броня, а в руках оружие.

— Долой хранителей! Долой тиранию! — послышались крики из толпы.

— Что происходит, Великий Хранитель? — обратился к нему один из его коллег, стоявших рядом, и увидел в глазах фельсонта смятение. Отказ признаться себе в том, что сейчас происходит прямо на его глазах.

— Друзья, что вы делаете? Подождите, давайте с вами поговорим. Я уверен, мы сможем прийти к компромиссу, — хранитель подошел к краю эшафота, пытаясь вразумить толпу.

Я хочу, чтобы ты прочувствовал, как следует, когда тебя перестают бояться, когда ты больше не видишь уважения к себе в чужих глазах. Я хочу, чтобы ты понял, какого это, когда планетарцы теряют веру в твои силы, — размышлял вслух Алутар, наблюдая, как великий хранитель, прямо на его глазах, теряет контроль над ситуацией.

— Сдохни! — закричал один из протестующих и бросился на хранителя.

Фельсонт смотрел на приближающегося планетарца. Времени на раздумья у него было слишком мало и ситуация требовала срочных действий.

— Значит, вот она, ваша благодарность? — великий хранитель схватил нападающего за шею, и с легкостью сломал её.

— Друзья, защищайте хранителя! — крикнул палач и встал рядом с фельсонтом. Среди толпы нашлись не равнодушные к словам потрошителя. В мгновенье, казнь одного, переросла в резню всех присутствующих.

— Дутанор! Дутанор! — Джорелл пробирался сквозь безумие, стараясь не вмешиваться в битву.

— Второй отряд, время действовать! — скомандовал Алутар по рации.

— Наконец-то! — послышался ответ, и голос тут же умолк. С окружающих площадь высоток повыпрыгивали целые отряды, из различных планетарцев.

— Да какого хрена тут творится?! — закричал палач.

Великий хранитель пытался связать воедино все эти события. Его глаза забегали в поисках ответа, пока вокруг него шло кровопролитие. Стража с палачом окружили эшафот и старались не пропускать на него врага.

— Ренианцы… эти лживые скользкие ублюдки, это все они… — вдруг пробубнил великий хранитель.

— Вы не можете знать этого наверняка, сэр, — сказал палач, разрывая в этот момент одного из нападающих своими кольями. Из глаз палача горело желтое пламя.

— Слишком много совпадений для такой важной казни! — фельсонт оживился. Он еще раз оглянулся, чтобы трезво оценить ситуацию. — Что с подкреплением? — спросил он одного из стражников.

— Скоро будут, господин, пока держимся лишь за счет местных. Остальные воины в здании хранителей предпочитают не вмешиваться.

Великий хранитель глянул наверх. По обе стороны, с высоток стрелял неприятель. Но больше всего его поразило то, что огромное количество зевак стояло у окон в резиденции хранителей и никто, не хотел вмешиваться.

— Сэр, мне только что доложил командир стражи. Они встретили ожесточенное сопротивление в паре кварталов от нас, боюсь, подкрепление ждать не скоро, враг хорошо подготовился, — доложил великому хранителю его коллега.

— Ты и Ардебальт, отправляйтесь на помощь подкреплению.

— Но господин, мы не можем бросить вас, — возмутился муликанец в одеяниях хранителя.

— Это приказ, выполняйте немедленно! — скомандовал великий хранитель и двое других с большой неохотой оставили своего лидера.

— Дутанор! Вот ты где, я тебя обыскался. Уходим отсюда! — Джорелл нашел товарища в стороне от бойни, тот не сводил глаз с палача.

— Подожди, я думаю, надо им помочь.

— Помочь? Это не наше дело, мы не можем рисковать в пустых стычках. На кону стоит все человечество!

— Я и не прошу тебя влезать в это! Но мне нужно поговорить с тем палачом, я не могу позволить ему умереть! Ты сам говорил, что эта сила погубит меня, но она нужна нам, пока мы со всем не разберемся. Этот потрошитель находится на государственной службе. Кто знает, какие тайны о моей силе ему известны? Может, есть способ контролировать её?!

Джорелл еще раз глянул на безумие, творящееся впереди, и снова спросил Дутанора.

— Ты точно уверен в том, что хочешь туда?

— Да, — с твердой решимостью ответил тот.

— Хорошо, будь, по-твоему, я останусь здесь и прикрою тебя, если что.

— Спасибо, что снова доверяешь мне, — Дутанор кивнул товарищу и тот ответил тем же.

— Я рад, что мы нашли с тобой общий язык. Вместе, мы переживем всё это дерьмо с турниром и твоей силой. Вперед! — Джорелл хлопнул Дутанора по плечу и тот ринулся в гущу сражения.

К этому моменту, сочувствующие хранителям полностью сдали позиции перед эшафотом и отступили. Добив последнего, противники обратили свой взор на хранителя и его свиту.

— Следуем плану, по возможности заберем хранителя и его ручную собачонку, — сказал один из врагов и, откинув тело поверженного им планетарца, направился к эшафоту, ведя за собой своих солдат. Группа в количестве четырнадцати планетарцев приготовилась атаковать.

— Господин, нам нужно отступать отсюда. Другие хранители сейчас далеко от нас, а помощи больше ждать неоткуда! — осматриваясь вокруг, крикнул палач.

— Отступать? Не смеши меня. Эти жалкие создания забыли, на что я способен. Хотя нет, нельзя забыть то, чего никогда не знал. Я уверен, что их далекие предки еще даже не родились, когда я в последний раз использовал свою силу. Защищай этих ренианцев, не дай им уйти отсюда, — приказал хранитель.

— Что вы хотите сделать?

— Хочу напомнить не далеким умам, почему, я являюсь лидером хранителей уже девятнадцать тысяч лет, — с ухмылкой ответил тот и спрыгнул с эшафота.

Он ворвался в толпу, уничтожая неприятеля и моментально обращая в бегство тех, до кого еще не добрался. Ускользая от каждого удара, он разрывал бедолаг одного за другим. Все тут же бросились на хранителя, пытаясь сдержать. В этот момент другая группа забралась на эшафот и кинулась на палача. С других сторон эшафота еще осталось немного тех, кто встал на сторону хранителей, но их силы уменьшались, в то время, как враг все прибывал. Четверо противников побежали на палача, и он растерзал их своими когтями. Живые, но израненные, они попадали на пол, вопя от боли.

— Даже не думайте, что сможете уйти отсюда живыми! — озлобленно крикнул палач и пронзил раненных кольями, высушив их тела до неузнаваемости и, впитав их силу.

— Грязный потрошитель, за твою голову дадут кругленькую сумму! Такой, как ты, не должен ходить по земле! — крикнул один из планетарцев, замыкающих отряд новой волны противников.

— А двое таких? — раздался голос позади них.

Нападавшие оглянулись, и увидели Дутанора, стоящего у подножия лестницы. Его лицо было закрыто красным капюшоном и маской.

— Ты ещё кто такой? Проваливай отсюда, недо-люмитанец! — группа рассмеялась.

Из земли вырвались десятки кроваво-красных шипов и пронзили шутников. Они подняли их вверх, кровь стекала по ним на пол.

— Я вам никакой не люмитанец, вы — куски дерьма. Я — человек, запомните, ибо это, ваше последнее воспоминание, — шипы засветились и выкачали весь илуний врага, перенаправив его Дутанору.

Высосав из них все до последней капли, колья исчезли, и высушенные тела попадали на эшафот. Палач и три заключенных ренианца смотрели на Дутанора и не отрывали взгляда. Затем, еще несколько десятков противников забралось на эшафот. Дутанор призвал свою конагинату, и вместе с палачом они начали биться против неизвестного врага. Добив последнего, палач тут же спросил Дутанора.

— Ты? Ты тоже потрошитель?! Но откуда, как? Да и кто ты такой?! — спросил озадаченный палач и сделал несколько шагов в сторону Дутанора.

— Я человек, — коротко ответил Дутанор и сделал несколько шагов навстречу палачу.

— Человек? Это твое имя? — непонимающе спросил деладркец.

— Нет, это моя раса. Спроси этих троих ублюдков. Они с нами воевали совсем недавно! — вскипел Дутанор и ударил ногой одного из них, повалив того на пол.

— Ты за это ответишь, мразь! — крикнул другой заключенный.

— По легче, они конечно заслужили смерти, но не от твоей руки, — палач преградил Дутанора своей рукой.

— Плевать на них, я здесь не за этим, — ответил тот, и в этот же момент на эшафот забежало еще несколько противников с обеих сторон.

Дутанор хотел уже напасть на них, как вдруг те замерли на месте. Их лица перекосило от боли, внутри них, что-то происходило. Вопя от адских мучений, планетарцы начали светиться изнутри. Их илуний, словно вырывался наружу. Из-под земли вырвались фиолетовые колья, подобные шипам Дутанора. Они обхватили планетарцев со всей силы и швырнули их в здания, с которых отстреливался неприятель.

— Ложись! — закричал со всей силы палач.

Врезавшись в здания, тела планетарцев взорвались с сокрушительной мощью. Потоки илуния в их теле вырвались наружу и пронеслись по площади, не щадя ни врагов, ни друзей. Когда свет угас, а пыль немного осела, Дутанор убрал щиты из илуния, чтобы оглядеться.

— Дутанор! Дутанор! — услышал он голос Джорелла.

— Я здесь! — крикнул тот и спустя несколько секунд, Джорелл показался на эшафоте.

— Ты как, в порядке?

— Да, все хорошо.

— А вы, что здесь делаете? — послышался третий голос, который принадлежал великому хранителю. Его высокая фигура стояла позади товарищей.

— Один из них мне помог, великий хранитель, однако, он тоже потрошитель, — сквозь пыль показался палач.

— Что? Это правда? — спросил хранитель двух друзей.

— Да, мой спутник потрошитель, но он не знал, что это под запретом, — ответил Джорелл, преградив собой Дутанора.

— Меня больше интересует, откуда он вообще узнал об этом пути силы. Такие знания даны очень немногим в нашей вселенной, а вы и вовсе не являетесь частью нашего общества.

«Меня тоже интересует этот вопрос…», — подумал про себя Джорелл.

— Я… я хотел бы обучиться у вас этому мастерству, господин палач. Я слышал, что однажды могу сойти с ума, если продолжу в том же духе. Как вы сдерживаете жажду? Научите меня!

Палач и хранитель переглянулись.

— Что ж, в обычной ситуации я бы тебя арестовал, но, учитывая обстоятельства и то, что ты единственный, кто отважился нам помочь… я разрешаю Кэ̀зу обучить тебя тонкостям его силы.

— Рад знакомству, Кэз, мое имя Дутанор, — юноша протянул руку делдаркцу, но тот непонятливо посмотрел на неё, как и фельсонт.

— Этот жест у нас принято использовать при знакомстве с новым человеком, просто пожмите руку в ответ, господин палач, — разъяснил тому Джорелл.

Делдаркец посмотрел на него, затем протянул свою руку, но немного не понял Джорелла и в результате обхватил своей ладонью запястье Дутанора.

— Да, так тоже можно, — с улыбкой ответил Джорелл.

— Интересный обычай у вас, люди. Будто бы создается некая связь доверия, между пожавшими руки, — сказал хранитель, глядя на весь процесс.

— Я знаю еще одного планетарца, который сказал точно так же, — подметил Джорелл, вспоминая слова Илиана когда-то.

— Нам нужно увести отсюда этих троих, я выиграл нам немного времени, — сказал палач.

— Это конечно хорошо, но мне кажется, ты слишком перестарался, Кэз. В городе нельзя так безответственно использовать силу. Не на пустынной планете деремся же, — начал ворчать хранитель.

— Я уверяю вас, Хранитель, все сделано с точным расчетом. Видите, на нас никто больше не нападает, и звуков боя тоже не слышно! — похвастался палач.

— На нас больше никто не нападает, потому, что я всех убил. Воспользовался поднявшейся пылью и использовал свои силы, — фельсонт подошел к трем ренианцам. — А что касается вас, то план вашего господина провалился. Нужно было нанимать наёмников поопытней. Они уже собирались уходить, но сильный скрежет металла остановил их.

— Что это такое?! — крикнул палач, осматриваясь вокруг в поисках нового врага. Что-то упало делдаркцу на голову, и затем начало падать по всей территории, он подставил руку и в неё упал крохотный осколок стекла, их поток усиливался.

— У вас здесь, что, дождь из стекла идет что ли? — озадаченно спросил Дутанор, выставив руку вперед и наблюдая, как в нее падают редкие стеклышки.

— Не припоминаю такого, — ответил хранитель, поглядывая по сторонам.

Внезапно, рядом с ними упал огромный кусок стекла. Все вздрогнули от неожиданности и вслед за этим куском начали падать и остальные такие же.

— Твою мать, кто-нибудь, развейте уже эту чертову пыль! — крикнул Джорелл.

Дутанор вместе с Кэзом тут же использовали силу и волной разогнали от эшафота пыль.

— Бежииим! — протяжно закричал Кэз.

Едва пыль рассеялась, как их взгляду предстала нелицеприятная картина. Две огромных высотки, куда еще совсем недавно Кэз швырнул взрывоопасных панетарцев, падали на эшафот.

— И это, по-твоему, точный расчет?! — заорал фельсонт на палача.

— Нет, это непредвиденные погрешности! — отшутился палач и схватил двух ренианцев.

— Валим отсюда, мне совсем не улыбается выковыривать из себя осколки стекла весь день! — крикнул Джорелл, и вся компания молниеносно покинула эшафот, переместившись в здание хранителей. Они оказались на первом этаже, в центре огромной толпы зевак.

Два здания с треском и специфической красотой рухнули на землю.

— Ухуу! Вот это я понимаю, знатно повеселились! — послышался голос из толпы. В сторону четверки шел Белиндо̀р.

— Раз тебе было так весело, мог бы и помочь. Тебе же нравится сражаться, разве нет? — недовольным тоном спросил фельсонт, стряхивая с себя пыль.

— Ну, изначально я так и хотел сделать, но потом увидел двух человечков посреди нашей повседневной жизни, — Белиндор оскалил зубы, соединив их в улыбку. Зеваки, услышав о том, что здесь представители новой таинственной расы, тут же направили все свои мысли и взгляды на них. Кто-то из них вел бурное обсуждение, кто-то просто хихикал.

— Мне стало любопытно, как же они вольются в наш коллектив? Что будут делать? Один из них меня не разочаровал, хе-хе, — Белиндор посмотрел на Дутанора, затем перевел взгляд на Джорелла и добавил. — А вот другой… показал себя не с лучшей стороны, — бринрок начал ходить вокруг Джорелла, разглядывая его оценивающим взглядом.

— Все что-то бегал вокруг да около, туда-сюда, но так и не явил мне свою силу. С одной стороны, я заинтригован, а с другой, моему разочарованию нет предела… ведь первый, явно не дотягивает до нужного мне уровня, а по счет второго, я ничего не могу сказать.

— Белиндор, шел бы ты отсюда, у нас сейчас и без тебя хлопот хватает, — сказал палач, поднимая заключенных ренианцев на ноги.

Неожиданно, бринрок переместился к палачу и, схватив того за шиворот одной рукой, поднял перед своим лицом.

— И кто меня отсюда выгонит? Ты, что ли, жалкий слизняк? — на Белиндора смотрели два желтых глаза, а вокруг него были сотни острейших кольев.

Они окружили бринрока и были готовы пронзить его в любой момент.

— Думаешь, твои маленькие иголки смогут сделать мне хоть что-то? — насмешливо спросил Белиндор.

— Думаю, тебе будет очень неприятно, — так же с ухмылкой ответил палач. Едва он закончил говорить, как все его колья разлетелись в прах. Он смотрел на это с открытым ртом, не понимая, что произошло.

— Думать будешь, когда будет чем, — самодовольно ответил Белиндор, растянувший надменную улыбку.

— Достаточно! Отпусти его, Белиндор! — приказал великий хранитель, который, нахмурившись, уставился на бринрока.

Гигант сделал недовольную гримасу и отшвырнул от себя Кэза.

— Хорошо, а теперь отойди и не мешай нам, свой буйный нрав оставь для турнира. Если тебе так хочется подраться, надо было помочь нам, а не пялиться, как все! — специально заорал хранитель, чтобы все услышали.

— Вы слишком долго справлялись с теми слабаками, Хранитель, у некоторых могли возникнуть сомнения по поводу вашей великой силы, — договорив, здоровяк плюнул на пол и пошел по своим делам. — Сегодня тебе повезло, желтоглазка, но не думай, что везение вечно, — Белиндор посмотрел краем глаза на палача, проходя мимо него, пока не исчез в коридорах здания.

— Ты в порядке? — Дутанор протянул руку Кэзу, чтобы помочь подняться.

— Да, бывало и хуже, — с улыбкой ответил тот и, обхватив запястье, поднялся на ноги.

— Он, правда, так силен? — спросил Дутанор, то и дело, поглядывая в сторону, куда ушел здоровяк.

— Ты даже не представляешь, насколько… Злой, безрассудный и невероятно сильный.

— Джорелл, — окликнул его хранитель.

Тот в этот момент тоже смотрел в ту сторону, где исчез Белиндор. В своей голове он тщательно анализировал своего возможно будущего противника. Лишь еще одна попытка хранителя достучаться до него, заставила Джорелла перевести свой взгляд в сторону зазывалы.

— Пройдем со мной ко мне в кабинет, разговор есть, — Джорелл положительно кивнул и направился к хранителю.

— Кэз, убери этот мусор обратно в камеры, казнь пока отложим, — хранитель указал на трех ренианцев, которые в основном молчали из-за того, что были слишком подавлены провалившейся операцией по спасению.

Белиндор не спеша шел по широким коридорам здания, думая о долгожданной им встречи с новой расой. Он не был разочарован этой встречей, напротив, его жажду любопытства подогревал Джорелл, который скрывал свою силу.

«О да, увидимся на турнире, малыш», — подумал про себя он и засмеялся мощным басом.

Глава 7 Союз последней надежды

Джорелл сидел в покоях великого хранителя, тот стоял у выдвижной барной стойки и разливал им обоим чего-нибудь крепкого. Закончив, он задвинул стойку обратно за стену, взял кувшин с красным мъердским, два полных бокала и поставил их на стол.

— Ну, выпьем, — сказал фельсонт, и оба сделали по глотку из бокалов.

Джорелл все ждал, когда хранитель скажет, зачем позвал его к себе, но тот, молча, сидел и пялился в одну точку.

— Кхм-кхм, господин Хранитель, вы что-то хотели мне сказать? — наконец Джорелл решил подтолкнуть того на диалог.

— Да… просто сижу и думаю, как бы получше преподнести тебе эту новость, — ответил тот и прикусил нижнюю губу.

— Говорите прямо, за свою жизнь я видывал столько, что меня мало чем удивить, — хмуро сказал Джорелл, перед лицом которого частенько мелькали кровавые картины прошлого.

— Что ж… раз ты настаиваешь, это касается твоего товарища, Дутанор, кажется, да?

— Да.

— Твой друг обречен… прости меня, но от этой силы нет лекарства и контроля. Можно лишь некоторое время смягчать последствия зависимости, но рано или поздно, она все равно сломит его. Мне жаль это говорить тебе, но сколько бы я и другие умы не бились над решением этой загадки, ответ так и не был нами найден.

— Этого я боялся… — тяжело вздохнул Джорелл и оперся локтем на стол, прикрыв ладонью лицо. — Кэз, я полагаю, тоже в курсе? — спросил тот, не меняя положения.

— Да, он знал о последствиях еще до принятия силы, но любая империя нуждается в сильном потрошителе и особенно наша… Кэз стал таким ради защиты нашей мечты о мире, так как мы окружены со всех сторон интриганами и врагами.

— Черт бы побрал эту войну. Она заставляет хороших людей становиться ужасными монстрами… — Джорелл откинулся на спинку стула.

— Да и потрошители тому явное подтверждение, слабые в одиночку, но непобедимые в массовых баталиях. Те, кто проживают достаточно долго, в итоге становятся неудержимыми и в битвах один на один.

— Как много у Дутанора времени, прежде, чем он окончательно сойдет с ума от жажды?

— Если он хорошо обучится у Кэза навыкам контроля и будет размеренными порциями поглощать чужой илуний, то вполне себе проживет еще не одну сотню лет в здравом уме.

Джорелл не хотел в это верить, должен быть способ все исправить, найти какое-нибудь лекарство. Ему хотелось броситься на утек прямо сейчас и начать искать ответы.

— Извини за бестактность, но, неужели ты не заметил, как Кэз использовал разные цвета глаз на эшафоте? — спросил хранитель, не дождавшись этого вопроса от Джорелла.

— Почему же, конечно же заметил, — Джорелл ответил так спокойной и непринужденно, что на мгновение ввел фельсонта в легкий ступор.

— И? Тебя это не шокировало и даже не смутило?

— Нет, просто мне известно, как он это делал, — рассплывшись в улыбке, сказал Джорелл, который ловил на себя крайне удивленный взгляд великого хранителя.

— Известно, но откуда?

— Из древних свитков… — уклончиво ответил тот, не желая рассказывать про свое загробное путешествие длиною в две тысячи лет.

— Каких? Где? Я думал, что ты новичок и совсем ничего не знаешь о нашем мире, но чем больше мы общаемся, тем сильнее ты меня интригуешь.

Джорелл продолжал молчать, тем самым давая понять, что хотел бы сменить тему и фельсонт это тут же понял.

— Что ж, извини, я лезу не в свое дело. У каждого из нас есть свои секреты и мы не обязаны ими делиться, — с легким смешком сказал тот. — Но, я все еще сомневаюсь, что тебе известно, как Кэз меняет природу силу. Вот расскажешь мне и так уж и быть, поверю тебе.

— Да пожалуйста. Допустим, внутри каждого из нас есть резервуар доверху наполненный илунием того типа, который мы используем. Так вот у Кэза этих резервуаров столько, сколько типов силы он успел поглотить. Он просто с легкостью переключается между ними и берет оттуда запасы.

Хранитель показательно по хлопал в ладоши.

— Ты и вправду нечто, Джорелл. Жду не дождусь увидеть тебя в деле. Теперь, позволь перейти к более серьезной теме разговора.

— О чем вы? — Джорелл нахмурился, по взгляду фельсонта стало ясно, что на уме у него нечто грандиозное и опасное.

— Я предлагаю тебе маленький союз.

— Союз? Но с кем и против кого?

— Союз с империей хранителей. Мы поможем тебе дать отпор ренианцам.

От услышанного у Джорелла чуть не отпала челюсть. Союз с самой сильной цивилизацией этого мира, сам просится к нему в руки, но он прекрасно понимал, нельзя терять самообладание, где-то должен быть подвох.

— Зачем вам это? Разве вы воюете с ним? — спросил Джорелл, в надежде прощупать почву.

— Да, мы в мире, если это можно так назвать, но это ненадолго. Я более чем уверен, ренианцы готовят против нас заговор и это лишь вопрос времени, когда они начнут действовать в полную силу. События на площади прямое тому доказательство, они хотят подчинить империю хранителей себе.

— И какова же здесь моя роль?

— От тебя мне нужно две вещи. Во-первых, ты должен постоянно провоцировать ренианцев и выводить их из себя всеми силами и во-вторых, выиграть турнир.

Не выдержав, Джорелл рассмеялся.

— С первым предложением я бы еще справился, но выиграть турнир… Конечно, я здесь ровно за этим, но чует моё сердце, что шансы у меня отнюдь не высокие. Да и к тому же, зачем тогда провоцировать ренианцев? Ведь я собирался выбить для нас протекцию после своей победы. Ренианцы итак будут вне себя от ярости, если я смогу победить, так зачем подливать масло в огонь?

— Ответь мне, — продолжил фельсонт, не обратив внимания на смех Джорелла, который был ему понятен. — Ты и вправду думаешь, что ренианцы не будут нападать на людей после твоей победы? Тебе напомнить их девиз?

— Нет, не надо, — нахмурившись, ответил тот.

— И все же я напомню: «Ренианцы никогда не принимают отказа».

— Даже если так, если они нарушат правила победителя турнира, то навлекут на себя гнев других империй.

— Уверен? Как много империй захотят вступиться за вас и связать себя войной с могущественной империей?

— Что значит захотят? Есть закон, правило, которое обязывает покарать…

— Но вы другой случай, Джорелл! Вы слабы и не развиты в технологичном плане, вступиться за вас, это все равно, что объявить войну один на один. Я уверен, что люмитанцы так же будут против вас!

— Тогда к чему этот турнир вообще, раз всем плевать на правила?! Я-то думал, у вас все под контролем, но черта с два! — Джорелл был крайне возмущен такой ситуацией. К чему были все эти жертвы, раз изначально все против них.

— Постой, не злись раньше времени. Многие расы конечно же возмутятся такому вероломному не подчинению правил, ведь ренианцы однажды сами спаслись таким образом. Давно, когда они были истощены войной на пять фронтов, их предок выиграл турнир и тем самым дал своему народу протекцию, что позволила им развиться до неслыханных высот. И если ренианцы сам нарушат это правило, я уверен, многие вступятся за вас. Но я не хочу, чтобы вселенная вновь погрязла в кровопролитии, как хранитель — этой мой долг спасать мир от уничтожения. Представь, что тут начнется, когда две сильных империи объединятся и начнут войну против остальных.

Джорелл вздохнул и покачал головой, он приложил ладонь к губам и начал все обдумывать. Наконец, его губы открылись, и последовал вопрос:

— Каков ваш план?

— Главное — не дать ренианцам времени на развитие. Я уверен, сразу они нападать не будут. Обождут лет пятнадцать-двадцать, поднакопят сил и сметут вас в один безжалостный заход.

— Но ведь мы тоже можем подготовиться за это время, разве нет?

— Сам посуди, кто лучше сможет реализовать это время? Военная империя, которая живет войной и у которой есть специальные программы по наращиванию военного потенциала и все технологии для её реализации. Или вы, раса, которой нужно начинать все с нуля?

— То есть, вы предлагает провоцировать их, чтобы моя победа была не началом, а верхом провокации, которая заставит их ринуться в бой в это же мгновение? — спросил Джорелл, наконец, понимая, к чему ведет хранитель.

— Вот именно, постарайся все сделать в лучшем виде. Именно ренианцы в свое время подбили все расы на уничтожение могущественной империи латланцев, и я не позволю им сделать то же самое еще раз.

Глава 8 Одинаковые противоположности

В просторной комнате, выкрашенной в темные цвета, сидело одиннадцать планетарцев на диване в форме полумесяца. Рядом была барная стойка, а на стене висела огромная, голографическая панель, транслирующая шоу о предстоящем турнире. Компания распивала спиртное, громко смеялась и веселилась. На улице был день, и лучи от звезды подобной солнцу, проникали в комнату сквозь четыре высоких, но узких окна, разделенных между собой прочными стальными кусками стены.

— Ха! Ставлю десять илунов, ваша кровная тройка даже в топ пять не пройдет! — крикнул люмитанец в серо-белой одёжке, указывая на трех кинтамров, сидящих на противоположной стороне.

— Они с легкостью войдут в топ три! — возмутился один из кинтамров.

— А вот твой хваленный Альдебрѐй, даже в топ десять не попадет! — подхватил второй кинтамр.

— Не говоря уже о том, что он нашей троице даже в подметки не годится! — завершил мысль последний из братьев.

— Какая дерзость! — улыбнувшись, воскликнул люмитанец. — Раз так, тогда новое пари! Победитель, получает рабовладельческие угодья проигравшего!

— Воу! Куда тебе еще? У тебя итак довольно крупный рабовладельческий бизнес, — вмешался в разговор бринрок. — К тому же, все мы прекрасно знаем, что господин Белиндор от ваших неженок даже праха не оставит.

Бринрок растянул губы в ехидную улыбку, обнажив свои клыки, и затем жадно начал пить из бутылки красное мъердское, да так, что часть проливалась мимо и расползалась по его густой черной бороде.

— Ха-ха! Белиндор, жалкий неудачник и клоун, только и может на слабаков лезть! Когда он столкнется лицом к лицу с сокрушителем миров, он обмочится от страха! — на эмоциях крикнул другой люмитанец и тут же был поддержан парочкой одобрительных возгласов. На этой ноте среди товарищей разгорелся оживленный спор. Их пыл остудил прибывший в комнату стражник.

— Ну наконец-то, почему так долго? — спросил его люмитанец в серо-белых одеяниях.

— Прошу прощения, господин, партия новая и сначала мы тщательно просмотрели всех планетарок, чтобы выбрать для вас самых лучших.

— Ну, раз дело было в этом, то тогда ладно, — люмитанец подошел к рабыням и взглянул на них поближе. С довольным лицом, он пару раз хлопнул слугу по плечу, за хорошо проделанную работу. — Не зря я взял тебя в должность. Девушки просто высший сорт, уже не терпится отведать!

— Я рад, что смог угодить вам, — сказал слуга и затем добавил. — Эм, господин…

— Что такое? — спросил тот, не сводя глаз с женщин.

— Было так же несколько мужчин, которые вполне могли бы кого-нибудь заинтересовать.

— Хмм. Эй, кто-нибудь из вас хочет сладеньких мальчат? — спросил люмитанец своих товарищей. Те тут же начали отнекиваться.

— Я знаю парочку торговцев, которые любят молодых мускулистых мальчиков, если что, потом дам их контакты, — сказал бринрок.

— Превосходно, запиши это и напомни мне, если я вдруг забуду, — приказал люмитанец стражнику.

— Пожалуйста, отпустите нас, — всхлипывающим голосом произнесла молодая окнордка.

— Тсс, тише девочка, — люмитанец не спеша подошел к ней и начал гладить по голове. — Ты никуда отсюда не уйдешь, и лучше бы тебе смириться с этим. Тебя будут насиловать здесь, вновь и вновь, вновь и вновь, пока ты не станешь ни на что не годной. А когда мне привезут новую партию, то я тебя продам скупщикам, как второсортный товар. Что делать с тобой дальше, уже будут решать они, то ли ты пойдешь на органы, то ли продолжишь свою бурную деятельность, — рабовладельцы рассмеялись всем скопом. Люмитанец схватил планетарку за шкирку и поволок её к столу. Женщина кричала в истерике, пытаясь вырваться из лап мучителя. Остальные девушки тряслись от страха. Кто-то закрыл глаза, кто-то, отвернувшись, закрыл себе уши. Люмитанец облокотил девушку на стол, и раздвинув ей ноги, начал насиловать беднягу вновь и вновь. Наслаждаясь её мольбами о помощи. Товарищи работорговца последовали его примеру, и каждый взял себя по рабыне.

Душегубы потешались весь день над беззащитными девушками, чувствуя свою безнаказанность и вседозволенность.

Ночью раздался гул сирены. Рабовладельцы тут же поспешно вскочили, не смотря на то, что многие из них еще не отошли от пьяного кутежа и наркотиков, которыми никто из них не брезговал. В комнату ворвался стражник, приходивший днём.

— Господин, на нас… — не успев договорить, из его рта вылезло лезвие, отделив затем верхнюю часть его головы от нижней.

В это же мгновенье в комнату ворвались с десяток солдат в темной броне и молниеносно обезвредили всех рабовладельцев, приставив к каждому либо лезвие, либо дуло оружия.

— Напали, — послышался голос в дверном проеме. В комнату вошел Мальдрус, облаченный в доспехи. — Парень договорить не успел, не красиво как-то получилось… с нашей стороны.

Он оглядел помещение. На полу лежали обнаженные девушки, без сил и в многочисленных ссадинах. В комнате стоял мерзкий смрад алкоголя, перегара, рвоты и секса. Маликанец тут же прикрыл свой нос ладонью, хотя это никак его не спасло.

— Что с ними? — спросил Мальдрус одного из своих подчиненных, не сводя взгляда с измученных девушек. Солдат наклонился к девушке и, повернув её лицом к себе, раскрыл ей веки. Посветив туда фонариком, он обнаружил полное отсутствие реакции на свет и отрешённость взгляда. Он мрачно покачал в стороны головой и сказал:

— Они напичканы сильными наркотиками, скорее всего, что-нибудь из ряда паралитических, с примесью илуния для усиление эффекта.

Мальдрус перевел свой взгляд на люмитанца, который стоял на коленях под дулом винтовки. Он сжал кулаки и сказал насмешливым тоном с нотами гнева:

— Ну, сука, ты только что угодил в список моих любимых персонажей.

Люмитанец трясся от страха, всем в комнате было известно, кто такой Мальдрус, и на что он способен.

— Отнесите, пожалуйста, девушек в безопасное место и как следует позаботитесь о них. И этих джентльменов тоже, они нам еще пригодятся, — приказал Мальдрус и его планетарцы тут же освободили помещение, забрав девушек и напуганных рабовладельцев, оставив маликанца наедине с люмитанцем.

— Мальдрус, скажи, чего ты хочешь, и я достану тебе это, только прошу, не убивай меня!

Мальдрус не спеша отошел в сторону, взял в руки стул и затем поставил его перед люмитанцем. Устроившись на стуле поудобней, маликанец закурил сигарету и, выпустив дым в лицо рабовладельца сказал:

— Умоляешь меня, значит? Скажи, а те девушки, что лежали тут, умоляли тебя? — Мальдрус сделал еще один затяг и снова выпустил дым в лицо люмитанцу. Тот стиснул губы, но промолчал.

— Значит, все-таки умоляли. Я уверен тебе даже нравилось, когда они так делали, — Мальдрус снова затянулся и выпустил дым в лицо люмитанцу, стараясь не сорваться, дабы не разорвать ублюдка голыми руками.

— Я был не прав! Был плохим, я исправлюсь, стану лучше! Дай мне еще один шанс доказать это! — уже заливаясь слезами закричал люмитанец.

— Не-а, ты исчерпал лимит грустных, трогающих душу историй о твоей чудесной реинкарнации в хорошего мальчика, — очередная порция дыма полетела из легких Мальдруса в лицо люмитанца.

— Тогда убей меня и покончи с этим! — крикнул рабовладелец.

— Не переживай, я так и собирался сделать, но быстрой смерти тебе не видать, жалкий кусок дерьма, — Мальдрус пристально уставился на люмитанца, словно ожидая чего-то.

Уставившись в свою очередь на Мальдруса, рабовладелец вдруг начал кашлять. По началу, это был легкий кашель, затем он становился все сильнее и сильнее. И вот, люмитанец уже выхаркивал куски мяса из своей глотки.

— Незабываемые ощущения, не правда ли? — с улыбкой спросил Мальдрус, сделав еще один затяг и снова выпустив дым на люмитанца. Бедняга начал кататься по полу. Он снял с себя верхнюю одежду и посмотрел на грудь. Она вся почернела, и казалось, будто бы что-то пожирает его изнутри.

— Что, что ты сделал со мной?!

— Я? Как я мог что-то сделать с тобой, когда все это время сидел на стуле и курил сигарету? — Мальдрус сделал затяг и повторил процедуру с дымом.

— Дым… Что это за дым?! — рабовладельцу тут же стало еще хуже. Тьма расползалась по всему его телу и начала прогрызаться наружу.

Люмитанец взвыл от боли, используя силу и разрывая свою кожу руками, чтобы добраться до того, что сейчас убивает его внутри, он пробил себе грудную клетку и, сунув руку внутрь, достал оттуда темно-зеленую жижу. В ответ, она тут же начала поедать его руку.

— Останови! Останови это! Я больше не могу! — люмитанец заорал в последний раз и свернул себе шею, упав к ногам Мальдруса.

Маликанец докурил сигарету и со словами: «Мир твоей душе, ублюдок», — бросил окурок в покойника.

— Мальдрус, у нас проблемы, — передатчик связи в ухе маликанца принимал сигнал от одного из подчиненных.

— Что там еще? — спросил тот, выходя из помещения.

— На орбите, рядом с нашим кораблем появился дредноут легиона справедливости.

— Никаких действий не принимать, я сам разберусь.

Мальдрус вышел во двор рабовладельческой крепости. Монотонные, нагнетающие черные сооружения, окружали площадь в одиннадцать гектаров. От главного здания, в разные стороны простиралось множество прямоугольных сооружений, где жила стража и обслуживающий персонал, а также и сами рабы на нижних уровнях. Надзорные вышки были расставлены по всей базе, храня в себе страшную историю сотней тысяч выстрелов по убегающим от ужасов этого места рабам. В середине двора лежали сотни тел охранников, сваленных в кучу, как мусор, коим они и являлись. Тьма ночи рассеялась, и свет звезды осветил это место, словно означая собой конец страшным вещам, творившимся здесь. Мальдрус прикрыл глаза рукой и, искренне улыбнувшись, пошел встречать гостей.

Легион справедливости не заставил себя долго ждать и спустя пару минут, небольшой транспортный корабль приземлился на площади. Дверь распахнулась и оттуда, сверкая на солнце золотыми доспехами, вышло шесть планетарцев. За ними, облаченный, в свою броню шел Гринтред. Рядом с делдаркцем был и сам лидер легионеров, одетый в легкий темно-фиолетовый жакет из вельветовой ткани, который он любил носить нараспашку. Под жакетом, на его ребрах виднелись черные пластины, на ногах, темно-серые брюки и черные ботинки.

Мальдрус стоял в паре десятков метров от них, с двумя охранниками позади. Его глаза были неактивны, хотя броня все ещё была на нем. Подсветка, украшающая его броню отсутствовала без сияния глаз.

— Мальдрус, что вы здесь делаете? — спросил Илиан, оглядывая площадь.

— Мы принесли немножечко света в это мрачное и жестокое место, — с улыбкой ответил маликанец, и позади него жарким пламенем вспыхнула гора из мертвых тел, которую подожгли по его приказу. — Так что прости, дружище, но ты немного опоздал со своей маленькой справедливостью.

— О каком это свете ты говоришь? Ты и твои дети мести приносят только хаос и разрушение туда, где появляются, — илкарец вплотную подошел к Мальдрусу.

— Это малыш Гринтред позади тебя? — спросил того Мальдрус, словно не замечая упреки Илиана. — Ты так вырос, я прямо отсюда чувствую, насколько сильным ты стал, — улыбаясь, продолжил тот.

— Вы не должны быть здесь, это работа для легиона справедливости! — с чувством собственного достоинства сказал Гринтред.

— У-у, и пару яиц у тебя появилось, я смотрю. Однако ты заблуждаешься, малыш Гринтред. Мы сделали тоже, что обычно делаете и вы, убили плохих парней, освободили заложников и сделали мир чуточку лучше.

— Говоришь так, будто мы с вами похожи, — с насмешкой сказал Илиан.

— А разве нет?

— Не говори ерунды! — Илиан махнул рукой в сторону, отрицая такую глупость. — Между нами стоит огромная пропасть моральных качеств.

— Да в задницу твои моральные качества! Вы убиваете насильников и убийц, мы тоже их убиваем! Вы убиваете рабовладельцев и спасаете пленников, ну так и мы сегодня сделали то же самое!

— Я, кажется, тебе уже объяснял. Вы убиваете только тех, кто не угоден вам, мы же, убиваем неугодных обществу в целом.

— Да, но в итоге то, мы убиваем все равно одних и тех же.

— Меня начинают злить твои жалкие попытки сравнить нас с тобой! Запомни раз и навсегда, справедливость — беспристрастна! Месть — один большой комок ненависти, которым вы мучаете и пытаете преступников! — Илиан интенсивно жестикулировал руками прямо перед лицом Мальдруса. — Ты изувечиваешь души тех бедняг, которые к тебе приходят, заставляешь вступать в свои ряды, а затем вы вместе творите кровавые бесчинства. Ваш круг насилия замкнулся, и теперь вы ищите лишь повод для убийства, прикрываясь своей местью. Скажи мне, Мальдрус, те заложники, которых ты освободил, какова их дальнейшая судьба?

— Они свободны, сами выбирать свою судьбу, — хладнокровно ответил Мальдрус.

— И конечно же, все они свяжут её с твоим орденом?

— Так тебя это беспокоит? Волнуешься из-за того, что у меня народу прибавиться? А ты, бедолага, не успел сюда пораньше, чтобы напеть им красивую песню о легионе справедливости и завербовать в свой кружок по интересам?

— Меня беспокоит, что пережив такой кошмар, они сам станут кровожадными преступниками. Я бы отправил их домой, они снова бы зажили обычной жизнь, завели семьи…

— А ты уверен, что они смогли бы зажить спокойной и счастливой жизнью?! После такого ужаса, уже никто не живет спокойно! Когда тебя трахает толпа вонючих кусков дерьма. Когда целыми днями тебя накачивают какой-то дерьмовой наркотой, а в промежутках между этим говорят, что скоро ты пойдешь на органы, в лучшем случае, а в худшем этот кошмар будет продолжаться снова и снова. Скажи мне, Илиан, после такого, можно жить спокойной жизнью?! — Мальдрус сильно кричал, он был просто в ярости. Одному богу было известно, что творится у него в голове.

— Я знаю тех, кто смог, и эти планетарцы до сих пор благодарят меня за это, — спокойно ответил Илиан, не ведясь на громкие речи Мальдруса.

— Что ж, я искренне завидую этим счастливчикам, потому что я, и все те, кто идет со мной бок о бок, не смогли, как бы не пытались… Хоть и далеко не всех из нас насиловали или накачивали наркотой, есть и другие страшные вещи, тебе ли не знать… — Мальдрус посмотрел в глаза Илиану и увидел в них понимание.

— Сейчас мы уйдем, но в следующий раз, я не позволю тебе увечить дальше и без того поломанные судьбы пленных планетарцев прямо на моих глазах, — твердо ответил илкарец.

— Спасибо… — улыбнулся тому Мальдрус, и остался смотреть на удаляющуюся спину Илиана, который поспешил обратно на свой корабль.

— Мы, что, и правда просто уйдем?! — недовольно спросил Гринтред, то и дело поглядывая назад.

— Да, — ответил Илиан.

— Но мы не можем уйти! Они же сброд!

— Они просто отчаявшиеся планетарцы, которые выбрали иной путь для своей справедливости. Запомни, когда-то и ты мог оказаться на их месте, но я нашел тебя раньше и указал правильный путь, — компания подошла к кораблю. Все, кроме Илиана и Гринтреда прошли внутрь, оставив их договорить.

— Да, я благодарен вам за это, но, тех, кто сбился с пути, надлежит ликвидировать, так как они опасны для общества.

— Нет, сейчас мы не можем позволить себе стычку с ними. Из-за Джорелла, наши ряды поредели на половину, или ты забыл об этом?

— Как я мог забыть такое вероломное предательство! Мы обучали его, дали жилье, научили выживать в этом мире, а он так предал нас!

— И поэтому, я убью его. Впредь, не смей оспаривать мои приказы, Гринтред, ясно?! — Илиан сердито посмотрел на подчиненного.

— Да, прости меня, Илиан, — смиренно ответил Гринтред.

— Вот и славно, а теперь, мне пора отправляться на планету-столицу, а для тебя, мой дорогой Гринтред, будет другое задание.

Глава 9 Договорившиеся псы. Часть 1

Джорелл шел по пустынному коридору, рядом с ним, молчаливо двигался Лонут.

— Нервничаешь? — спросил Лонут задумчивого товарища.

— Да, есть немного, а ты?

— Если честно, у меня поджилки трясутся. Никогда не думал, что буду участвовать в чем-то подобном. Сначала, я был уверен, что Илиан будет биться за наш народ, а Авгулт станет его верным компаньоном. Когда Илиан ушел, то я был уверен, что Авгулт будет биться за нас, а место его спутника займет Алдриан. Судьба — самая лучшая шутница во вселенной.

— Это точно… кстати об Илиане, что будешь делать, если мы сейчас встретим его? — с легкой тревогой спроси Джорелл.

— Не знаю, я ужасно зол на него, и в тоже время боюсь хоть что-нибудь ему сказать. А ты?

— У нас с ним… эм, все немного сложно. Не забывай, он наверняка уверен, что я вероломно предал его и убил половину его воинов, братьев.

— А вдруг, он не поверил этому Гринтреду?

— Да нет, наверняка поверил и теперь точит зуб на меня, чтобы мне глотку вскрыть.

Товарищи остановились у широкой серой двери.

— Ну, что, готов? — Джорелл положил руку на рукоять и посмотрел на Лонута.

— Да, открывай, — с волнением ответил илкарец и, повернув рукоять на девяносто градусов, дверь разошлась в стороны.

Сотни глаз тут же устремились на друзей. Помещение было огромных размеров, в светлых тонах, а внутри сидело большое количество планетарцев, пару тысяч, не меньше. На полу, в два ряда были расставлены длинные широкие скамьи по всей длине помещения, которые умещали в себя всех без исключения зашедших внутрь планетарцев. Задние ряды не сводили глаз с Джорелла и Лонута, то и дело, шепчась о чем-то, как какие-то сплетницы. В конце помещения была небольшая сцена, на которой стоял один из хранителей и готов был начать что-то говорить в микрофон. Скамьи были сделаны таким образом, чтобы сидеть было удобно как планетарцам небольшого роста, так и тем, у кого рост уходил за три метра. Поэтому, скамьи то и дело возвышались или понижались в высоту, образуя волну.

— Как много народу, — сказал Лонут, осматриваясь вокруг.

— Да уж, надеюсь мне не придется всех их убивать… Вон, гляди, свободные места, — Джорелл указал Лонуту на пару мест почти в конце помещения и те тут же поспешили туда.

Усевшись, они снова ощутили на себе пристальный взгляд сидящих рядом, которые даже не скрывали своего презрения и любопытства.

— Эй, ты чё за полу-люмитанец такой? — с усмешкой спросил Джорелла сидящий рядом самуртат и получил в поддержку одобрительный смех других планетарцев.

— Каши мало в детстве ел, — холодно ответил Джорелл и, стараясь лишний раз не ввязываться в неприятности, обратился к Лонуту.

— Узнаешь здесь кого-нибудь? Кого следует опасаться.

— Эм, пока нет, может быть, они все впереди?

— Эй, кто разрешил тебе отворачиваться, когда я с тобой говорю?! — делдаркец схватил Джорелла за плечо и повернул его к себе. — Если тут кого и надо бояться, то это меня! Я один из опаснейших противников на этом турнире! — грозно сказал самуртат, пытаясь сжать плечо Джорелла со своей максимальной силой. Лонут увидел, как его товарищ сжал кулак и готов размазать делдаркца. Он тут же схватил Джорелла за руку, чтобы тот успокоился.

— Оставь его, — послышался спокойный голос откуда-то сзади делдаркца. Тот повернулся назад, но никого не увидел. По бокам уже вовсю слышался истерический смех других планетарцев.

— Эй, куда ты смотришь, я здесь, внизу, — самуртат глянул вниз и увидел маленькое страшное существо. Не пытаясь сдержаться, его тут же бросило в слезы от смеха, все смеялись словно гиены.

Джорелл и Лонут глянули за спину и тоже увидели его. Маленькое лысое существо, в фиолетовом фраке, выкроенном под стиль стимпанка. Оно стояло и молчаливо смотрело на утопающего в слезах от смеха делдаркца и сидящих рядом. На лице Джорелла так же промелькнула улыбка, но под маской, этого не было видно. Лонуту же, напротив, стало жалко это создание, пытающегося им помочь.

— Да как вы посмели, смотреть на меня с высока! — взбесился тот и, повалив самуртата на пол, вдарил ему по зубам с такой силой, что у того вмялось лицо. Бедняга щупал то место, где еще недавно был его рот и сильно кричал от боли, чем привлек внимание окружающих.

— Эй, вы, быстро вынесли этот мусор из зала, иначе с вами сделаю то же самое, — приказало существо остальным шутникам и те незамедлительно вынесли делдаркца прочь.

Существо облегченно вздохнуло и вскарабкалось на высокую скамью, сев рядом с Джореллом.

— Спасибо, — поблагодарил того Джорелл.

— Не стоит благодарности. Я всю жизнь испытываю непреодолимую тягу к защите недоразвитых и покорёженных созданий, — ответил тот и, достав из кармана какие-то сладости, начал их жевать.

— И все же, спасибо, — еще раз поблагодарил Джорелл, явно заинтригованный этим карликом.

— Пришел сюда прославиться или преследуешь другую цель? — вдруг поинтересовалось существо, посмотрев на Джорелла.

— Другую цель, — ответил Джорелл сквозь свою маску.

— Хм, вот тебе мой совет — на первом этапе, будь аккуратен, советую обзавестись союзниками.

— А, что там, на первом этапе?

— Увидишь, — с интригующей улыбкой ответило существо, и двери в помещения снова отворились.

Внутрь, гремя доспехами, зашел император о̀кнордов, с тремя своими воинами.

— Смотри, смотри туда, — Лонут нервно потряс Джорелла за плечо и сказал тому посмотреть на дверь.

— Кто это? — спросил Джорелл.

— Это император о̀кнордов.

— Тот самый, которого нельзя убить? — Джорелл внимательно осматривал каждую деталь в доспехе императора. Существо продолжало сидеть рядом и краем своего уродливого впалого уха подслушивать разговор.

— Да, по всей видимости, он тоже будет участвовать в турнире, это ооочень плохо, — товарищи не спускали глаз с нового гостя.

Он остался стоять у двери, скрестив руки на груди и наблюдая за сценой. Свет в зале погас, и по бокам загорелись экраны. На мониторах появился хранитель муликанец, что стоял на сцене у микрофона. Его голос пронесся по всему помещению.

— Господа участники, прошу всех занять свои места и немного помолчать. То, что я сейчас скажу вам очень важно. Во-первых, каждому из вас выдали или загрузили на ваши собственные ультра-функционалы специальные приложения для турнира. На них, вы будете получать сообщения о том, в какой группе вы состоите, какой у вас рейтинг, и во сколько и где состоятся бои. Информацию о том, что именно вас ждет на данном этапе, мы по-своему желанию можем сообщать или же придержать, несомненно, до начала самого испытания. Помимо вас, в данный момент еще в десяти подобных помещениях так же сидят участники. Во-вторых, традиционно, среди такого огромного количества участников есть те, кому не нужно доказывать свою силу. Такие планетарцы получат специальное сообщения на свой функционал, которое освобождает вас от траты времени на сражение с новичками и автоматически переносит вас на предпоследний этап.

По залу прошлось негодование, самые непристойные слова моментально пронеслись в адрес халтурщиков и затем быстро утихли вновь.

— В-третьих, сражаться вы можете всеми доступными вам средствами. Разрешено все, кроме того, чтобы сдаться. Учтите, войдя на поле сражения, пощадить вас может только ваш противник. Сдаться самим, у вас не получится. Даже если вы сдадитесь, и ваш противник сжалится над вами, вас убьет кто-нибудь из хранителей. Поэтому, советую вам подумать еще раз прежде, чем выйти на поле боя, а также быть готовым биться до последнего. Я ожидаю от вас красочных и захватывающих сражений, желаю всем вам удачи и преуспеть в ваших желаниях. На этом наше совещание окончено, сегодня вечером вы все получите необходимые вам инструкции на ваши функционалы.

— Что ж, удачи тебе, увидимся на отборочных, — сказал карлик и поспешил удалиться к выходу.

— Странный малый… — улыбаясь, сказал Джорелл, смотря на лилипута, который едва мог достать до промежности среднестатистическому человеку.

— Мне кажется, здесь еще полно таких, странных… — добавил Лонут.

— Ага, и что-то мне подсказывает, мы еще обязательно встретимся с этим парнем.

Товарищи поспешили выйти из зала и направились к себе в покои. Джорелл уже привык к многочисленным взглядам в свою сторону. Он хорошо знал, что скрывалось за этими глазами — ничего хорошего, лишь презрение и гнев, с редко встречающимся безобидным любопытством. Каждый коридор, которые проходили товарищи, ничем не отличался от предыдущего своей враждебной атмосферой. Наконец, спасительная дверь, Джорелл и Лонут зашли внутрь своих апартаментов, где их тут же встретили Дутанор и Руксэндра, уже уставшие от ожидания.

— Ну, как прошло? — спросил Дутанор, преследуя взглядом Джорелла, направляющегося к дивану, чтобы упасть на него.

— Тысячи глаз, которые смотрят на тебя в надежде поскорее добраться и убить, в общем, довольно не плохо, — с иронией произнес Джорелл.

— Ага, познакомились с одним интересным экземпляром, — добавил Лонут.

— Экземпляром? — спросила Руксэндра.

— Карлик, нам попался суровый карлик, — усмехнулся Джорелл. — Он проломил рожу одному ублюдку прямо на конференции, хороший малый.

— Ха, а что по счет турнира? С кем ты будешь сражаться? — поинтересовался Дутанор, на что Джорелл достал из-за пазухи ультра-функционал.

— Вот, скоро сюда должны прислать инструкции касательно боя. До тех пор, я ничего не знаю, — едва Джорелл договорил, как функционал засветился, и на него пришло сообщение.

Четверка мельком переглянулась между собой, и Джорелл тут же поднес функционал к себе. Остальные приблизились к нему и так же устремили свой взгляд в экран. Надпись на экране гласила следующее.

«Уважаемый участник. Ваш порядковый номер две тысячи сто семьдесят четыре. Завтра в восемь утра, на стадионе, вас ждет первое испытание. Правила просты, каждый сам за себя, в живых должен остаться лишь один. Желаем вам удачи».

— Ну, теперь мы знаем, что меня завтра ждет.

— Ты справишься? — недоверчиво спросила его Руксэндра.

— О чем ты, конечно, он справится! — вступился за друга Дутанор.

— Я хочу услышать это лично от него! Думаю, ему должно быть известно, что от него зависит судьба всего человечества!

— Эй, Джорелл понимает это лучше, чем кто-либо! — вмешался в разговор Лонут.

Между троицей возник спор. Сам Джорелл сидел и молчал. Его мысли были о предстоящем испытании. Слова карлика прочно засели у него в голове. Теперь стало понятнее, что он имел ввиду.

— Джорелл, скажи что-нибудь! — крикнул Дутанор, тем самым смог привлечь к себе внимание друга.

— А что тут говорить? Завтра будет ясно, справлюсь я или нет, — спокойно ответил тот и поднялся с дивана, взяв курс на свою комнату.

— Ладно, увидимся завтра, я пойду, Кэз меня уже ждет, — сказал Дутанор, на что Джорелл положительно кивнул головой и скрылся за дверью своей комнаты.

— Как кстати проходят твои тренировки? — поинтересовался Лонут, пока Дутанор не ушел.

— Не плохо, я учусь контролировать свою жажду и более грамотно тратить ресурс, — с улыбкой ответил юноша.

— Это хорошо, ты нам нужен сильный и со светлой головой, — улыбнулся в ответ Лонут, на что Дутанор слегка усмехнулся и так же покинул комнату.

Илкарец и Руксэндра остались одни. Лонут уставился на Руксэндру, не зная, что сказать.

— Эмм… Ну, я, наверное, тоже пойду, — промямлила девушка и уже развернулась в сторону своей комнаты, как илкарец остановил её.

— Может, посидим в холе и посмотрим что-нибудь? — если б илкарцы могли краснеть от стеснения, то Лонут бы сейчас стоял красный, как помидор.

— Ой, ты прости, но мне что-то не хочется, к тому же надо проверить оборудование для завтрашней съемки. Миллиарды людей все еще с надеждой ждут завтрашний выпуск. Я не могу их подвести, Руксэндра посмотрела в глаза Лонуту и мило улыбнулась. — Как-нибудь, в другой раз, хорошо?

— Да, да конечно, в другой так в другой… я тогда пойду в бар и выпью, — быстро ответил Лонут и поспешил скрыться с позором.

Он добрался до местного бара и плюхнулся на стул около барной стойки. Заказав себе пару бутылок покрепче, он наполнил стакан и осушил его.

«Идиот, и о чем ты только думал! Она же человек, а ты илкарец, вам не быть вместе, ты ей противен», — думал про себя Лонут, прокручивая в голове недавний отказ.

Сидя в баре Лонут вспоминал о своих погибших братьях, о своем народе и Илиане. «Как он там? Что мы скажем друг другу, когда увидимся вновь?». Напившись, как следует, Лонут поплелся из бара и тут же заметил, как одновременно с ним, из-за столов поднялось девять планетарцев, которые последовали за ним. Они нагнали его в одном из коридоров и самый крупный из них, бринрок, схватил его за плечо и, повернув лицом к себе, прижал Лонута к стене.

— Эй, вы что творите?! — напуганным голосом спросил Лонут.

— Ты, маленькая сучка того недолюмитанца, постоянно ошиваешься с ним. Признайся, это он убил того люмитанца?! — прокричал бринрок, не смотря на то, что в коридоре находились и другие планетарцы, но они предпочли не вмешиваться.

— Я не понимаю, о ком ты говоришь? Он никого не убивал!

Бринрок рассердился и схватил его за горло, покрепче прижав бедолагу к стене.

— Не лги нам! Вы, куски дерьма, явились сюда и расхаживаете тут! Вы недостойны жить с нами под одной крышей! Кто вы такие, что вам разрешили жить в здании вместе с сильнейшими!?

Лонут ощутил, как хватка вокруг его шеи становится все сильнее и останавливаться на достигнутом не собирается. Он призвал свою силу и вдарил бринроку по лицу, от чего тот отлетел в противоположную стену. Это еще сильнее разозлило планетарцев, и они накинулись на Лонута. Он как мог, уходил от ударов и блокировал их, но будучи зажатым у стены обладателями пятнадцатого, его положение было не завидным. Находясь все еще в алкогольном опьянении от илуниевого алкоголя, Лонут смог схватить одну из рук нападавших и сломал её посередине, вытащив поломанную кость наружу. После чего схватил руку в начале перелома и воткнул её в шею соседнему нападавшему острым концом и порвал планетарцу глотку. Кровь хлынула фонтаном и под крики своего владельца забрызгала все вокруг. Оставшиеся на ногах нападающие накинулись на него с еще большей жестокостью. Подоспевшие спустя минуту стражники нашли лишь Лонута, без движения, лежащего на полу в луже крови.

Первой на стук двери откликнулась проснувшаяся Руксэндра. В двери стоял стражник с расстроенным видом.

— Джорелл! Джорелл! — кричала Руксэндра, стуча в дверь его комнаты. Наконец, дверь отворилась.

— Что случилось? — взволновано спросил тот.

— Почему ты так долго?! — уже в слезах прокричала Руксэндра.

— Я был в глубоком трансе, что случилось? — снова переспросил тот, ошарашенный её поведением.

— Лонут, он… — успела произнести она прежде, чем расплакалась окончательно.

— С ним все будет хорошо? — спросил Илиан, стоявшего рядом великого хранителя, смотря на тело своего брата.

Они стояли в бело-сером помещении, вокруг расположились капсулы оживления. Лонут лежал внутри одной из них, полностью герметичной и до верху наполненной все видами илуния.

— Да, врачи говорят, что опасности нет. Не знаю, к добру это или к худу, но благо Лонут на пятнадцатом кругу, благодаря чему, медик, владеющий шестнадцатым, смог быстро свести его приближающийся конец на нет.

— Тех, кто это сделал, уже нашли? — спокойно спросил Илиан.

— Уверяю тебя, наши агенты работают над их поимкой днём и ночью.

— Что происходит, Ма̀рендрайт? Ты теряешь контроль над ситуацией. Сначала эшафот, теперь вот это. Бесчинства происходят у тебя прямо под носом, — Илиан посмотрел на хранителя, который свел свои брови вместе от горькой правды, сказанной лидером справедливости.

— Я не знаю почему, но кто-то дергает за ниточки своих кукол, и, кажется я догадываюсь, кто это…

— Где он?! — послышался грубый тон за дверьми помещения.

— Успокойтесь, вам туда нельзя, там сейчас другие посетители! — послышался в ответ голос медсестры, пытавшейся кого-то остановить.

Илиан и Ма̀рендрайт синхронно устремили свой взгляд на двери и насторожились. Автоматизированные двери стремительно разошлись в стороны и в помещение быстрым шагом зашел Джорелл, продолжавший скрывать свое лицо капюшоном и маской. За ним, в свою очередь, зашла Руксэндра.

— Лонут! — прокричала она и бросилась к камере.

Джорелл и Илиан стояли неподвижно, не отводя взгляда друг от друга и, казалось, что сейчас здесь начнется буря.

— Что ты здесь забыл, предатель! — крикнул Илиан, чьё сердце было разбито ложью и коварством. Хранитель вздрогнул от неожиданности и уставился на двух, как ему казалось, не знакомых между собой людей. От чего, он не понимал, что здесь происходит.

— Так значит, Гринтред спел тебе песенку, а ты и рад поверить? Ну и кто из нас предатель?

— Замолчи! Больше ни слова из твоего рта, несущего отравляющие разум речи. Я доверял тебе, обучил тебя и сделал сильным, а ты плюнул в мою открытую душу! — в гневе глаза Илиана наполнились желтым пламенем. Будто сияние солнца, оно озарило всё помещение. Энергия от окружающего его электричества начала притягиваться к нему словно к огромному магниту. Казалось, будто бы сама энергия вселенной тянется к нему из параллельных миров.

— Послушай меня, Гринтред обманул тебя! Он присоединился к тем, кто задумал занять твоё место и убить тебя! Он обманул и предал тебя, убил Гилдриэля, моего друга и твоего самого преданного соратника, а теперь, все свалил на меня! Зачем мне это, Илиан, зачем мне убивать тех, кто должен был помочь мне в борьбе за человечество?! — Джорелл сделал несколько бесстрашных шагов вперед, навстречу нарастающей мощи Илиана.

— Илиан, остановись! Хватит! Оглянись вокруг, ты вытягиваешь илуний из капсулы своего брата! Он же погибнет, если ты не остановишься! — закричал ему Ма̀рендрайт и повернул его в сторону капсулы, рядом с которой на полу расположилась Руксэндра, кричащая от ужаса. Увидев, как илуний покидает капсулу, Илиан тут же утихомирил свой пыл, и все пришло в норму.

— Прекрати, Илиан, ты ведешь себя словно обиженный ребенок! Сядь и подумай, как следует, зачем мне предавать тебя, после всего, что ты сделал для меня? Зачем убивать Гилдриэля? Когда мы с ним были отличными друзьями!

Илиан задумался, он уставился в пол, будто ища там правильный ответ.

— А, что с теми, в ангаре? Это тоже сделал Гринтред?! — едва сдерживаясь, спросил тот.

Джорелл опустил свои глаза, не желая представлять Дутанора в невыгодном положении.

— Это…

— Это сделал я, — послышался голос за его спиной и шум открывающихся дверей. Джорелл оглянулся и увидел своего друга.

— Дутанор, что ты здесь делаешь? — тихим тоном спросил он его.

— Я пришел, как только узнал о случившимся с Лонутом и, по всей видимости, очень вовремя, — с улыбкой ответил юноша.

— Илиан, твой зеленый дружок предал тебя. Перебил тех, кто был верен тебе, а мы с Джореллом уходили оттуда с боем. Это я убил тех, кто в ангаре.

— Ты?! Я знаю лишь один тип воинов, которые оставляют противников без капли илуния в крови — потрошители, — с отвращением и презрением произнес тот.

— Можешь ненавидеть меня, но, отчаянные времена требуют отчаянных мер. Моей расе грозит вымирание. И если мне нужно стать хоть самим дьяволом во плоти ради её спасения, то я без раздумья сделаю это. Потому что я защитник человечества! Так, завещал мне один из величайших людей на Земле, Линтранд! — с чувством гордости произнес Дутанор.

Джорелл смотрел на него с явным удивлением, не ожидая от Дутанора такой речи. Но, он не мог не скрывать свою гордость, улыбку и облегчение, появившееся на душе после его слов.

— Ненавидеть?! Да тебя следует убить прямо сейчас! Ты произносишь хваленые речи, но даже понятия не имеешь, что за ужас принесли такие как ты в свое время!

— Успокойся, Илиан. Я знаю о способностях Дутанора и лично держу его под контролем, а также, Кэз обучает его, как правильно использовать эту силу, — вмешался Ма̀рендрайт, дабы успокоить своего старого приятеля.

— Кэз — это совсем другое дело, но вот этот, — Илиан указал пальцем на Дутанора. — Ты бы видел, что он сотворил с моими бойцами в ангаре моего корабля. Давно не видел такой кровожадности.

— Да? Тогда ты не видел, что твои хваленые бойцы творили друг с другом, пока мы пробирались сквозь этот праздник кровавой содомии! — встрял в разговор Джорелл. — Твои бравые бойцы в сияющих золотых доспехах, которые сейчас остались у тебя, откусывали от других куски мяса, лишь бы порвать тех, кто был верен тебе.

— Ты лжешь! — развел рукой Илиан, не веря в такое «богохульство».

— Да? А где же записи с камер наблюдения твоего корабля? Дай угадаю, Гринтред сказал тебе, что я их стер чудо мега техникой? Или может я заглянул в хранилище и украл их? Ведь мне так важно было то, что ты можешь плохо подумать обо мне после убийства половины твоих воинов, если вдруг увидишь, как я убиваю их на записях камер, а? Давай, Илиан, включи свой мозг, — Джорелл видел смятение в глазах Илиана. Ему начало казаться, что сила разума пробивается к илкарцу сквозь его любовь к своим собратьям и слепую веру в них.

Илиан повернулся к камере с его братом внутри и затем перевел взгляд на хранителя, сказав тому:

— Если что понадобится, пусть врачи дадут мне знать, — затем он сделал несколько шагов в сторону выхода и, поравнявшись с Джореллом, остановился. — Я проведу собственное расследование и, если я узнаю, что ты мне снова солгал, то клянусь, ни закон мира, ни Марендрайт, никто, не спасет тебя.

Илиан вышел за дверь. Выдохнув с облегчением, Джорелл подошел к капсуле Лонута. Дутанор последовал его примеру.

— Ничего не хочешь мне рассказать? Что за концерт тут сейчас был? Я давно не видел Илиана в таком гневе, — тут же поинтересовался хранитель с улыбкой на лице, словно эта ситуация забавляла его.

— Это долгая история, боюсь, у меня нет на неё времени, — Джорелл показал хранителю свой функционал, где говорилось о скором начале первого этапа турнира.

— Ну, значит, у меня есть еще одна причина болеть за твою победу, — сказал тот.

— Да… С ним все будет хорошо? — наконец поинтересовался Джорелл о здоровье Лонута.

— Ему ничего не угрожает, думаю, через час можно будет его оттуда достать. Как раз успеет к началу турнира.

— Это все моя вина… — неожиданно заговорила Руксэндра, смотря на умиротворенное лицо Лонута за стеклом. — Он предложил посмотреть с ним фильм, а я отказала ему… если бы я согласилась, Лонут бы никуда не пошел, он бы… — Руксэндра начала жалобно всхлипывать, виня себя.

— Вот, что я вам скажу, юная леди, — высокий хранитель сделал к ней пару шагов и положил руку ей на плечо. — Не стоит винить себя, потому, как не важно, согласились ли вы с ним на просмотр фильма или нет, судьба, все равно бы свершила задуманное. Сегодня вечером, завтра утром, не имеет значения, судьбу редко удается перехитрить, если ей что-либо захочется. Запомни, ты творец своей судьбы ровно до тех пор, пока не поймешь, что все уже предопределено за тебя.

— После, ты можешь лишь играть свою роль и проживать свою жизнь, — договорил Джорелл.

Марендрайт обернулся и удивленно посмотрел на Джорелла. Уголки его губ слегка приподнялись вверх, и он спросил:

— Ты знаешь о словах Левента̀да?

— Да, я знаком с его трудами, — с улыбкой ответил Джорелл, хоть она и была сокрыта под его маской.

— А ты полон сюрпризов, не терпится увидеть тебя в бою.

— Поверьте мне, великий хранитель, даже его друзья ничего о нем не знают, подметил Дутанор, чем заставил Джорелла слегка засмущаться.

Их беседу прервал писк функционала, который предвещал о скором начале первого этапа.

— Что ж, удачи тебе, постарайся не умереть слишком быстро, — сказал Марендрайт.

— Самые лучшие слова напутствия, что я слышал, — одобрительно кивнул Джорелл, на что услышал ответ:

— Я знаю.

— Я пойду с тобой, провожу до ворот, — сказал Дутанор.

— И я, я тоже пойду, — протерев глаза от слез сказала Руксэндра.

— Ты уверена, что не хочешь остаться с Лонутом? — спросил ее Джорелл.

— Я думаю, он в надежных руках, — ответила она и посмотрела на хранителя, на что получила положительный ответ в виде кивка головой и обнадеживающей улыбки. — В конце концов, я журналистка и моя работа донести до жителей Земли сегодняшние события. Господин хранитель, не подскажите мне, откуда я могла бы вести свой репортаж?

— Почту за честь, пройдёте со мной. Я даже приставлю к вам одного из наших осведомителей, и он поможет вам разобраться в передаче данных на вашу планету.

— Это будет очень любезно с вашей стороны, — наконец, улыбнувшись спустя долгое время, ответила Руксэндра.

— Ладно, поспешим, — сказал Джорелл и они покинули палату.

— Ну, вот и началось, — сказал принц Альдебрей, усевшись на одном из больших черных кресел с бокалом жидкости, напоминающей виски. Помещение, в котором он сидел было довольно темным. Лишь свет от приоткрытой двери слегка проникал внутрь и падал на кресло. — Где же ты, где же… — пробубнил он себе под нос.

Вся вселенная затаила дыхание в ожидании самого величайшего события тысячелетия. Заводы были приостановлены, войны прекращены, мир замер и ждал, что же принесет им это событие на этот раз.

— Господин Альдебрей, не желаете еще выпить? — в комнату зашла симпатичная о̀кнордка.

— Мм, желаю, а еще, я бы желал, чтобы такая прекрасная девушка, как ты, составила мне кампанию в первых рядах при просмотре столь великого события, — улыбнулся принц и девушка тут же растаяла от его прекрасной улыбки и такого заманчивого предложения.

Он схватил её за талию и посадил себе на колени. Другой рукой он взял у нее из рук бутылку и сделал оттуда пару глотков. Черная стена перед ними зажглась, и им открылся вид на всю арену. Огромная конструкция с вместимостью в несколько миллионов посетителей разразилась криками присутствующих, которые заплатили огромные деньги за рядовые места. Посередине конструкции расположились вип комнаты, в одной из которых и сидел принц, а также другие важные персоны. В соседних ложах присутствовали император Алутар вместе со своей свитой, сыном и Дарбрелтом, император окнордов и прочие высшие представители каждой расы. Одна из лож была довольно большой и внутри нее расположились все хранители. Просторное окно вип ложи поднялось вверх, после чего, изнутри начал выдвигаться длинный мост прямо до середины стадиона. Стальные столбы вырывались из пучин песка и подпирали собой стальную небесную дорожку. В центре образовалась небольшая площадка. Зрители устремили свои взгляды на ложу хранителей. Вооружившись устройствами для глаз в виде простых линз, даже самым дальним зрителям было все прекрасно видно до мельчайших подробностей. На мосту показался великий хранитель Марендрайт. Он поднял левую руку вверх, и огромная толпа встретила его бурными аплодисментами и криками. Не спеша, идя до середины стадиона, хранитель не переставал размахивать своей рукой, поворачиваясь то к одной стороне публики, то к другой.

— Только посмотрите на него, самодовольный дурак, — сказал один из генералов ренианцев, сидя около императора Алутара в вип ложе.

— Что там по счет наших пленных легионеров? — спросил Акрэлий.

— Спасти нам их не удалось, в наш план вмешалась неожиданная переменная. К сожалению, эти людские дикари не в курсе местных обычаев и полезли куда не следует. Однако наших воинов так же и не казнили, и думаю, еще пару дней точно не казнят, а может быть и до окончания турнира.

— Неужели за хранителей больше никто не заступился? — снова спросил сын императора.

— Нет, никто не хотел понапрасну рисковать своей жизнью в преддверии турнира. Остальных мы подкупили, а тех, кто мог разобраться с наемниками, просто не интересовал этот маленький скучный бой.

— Ничего, когда я выйду на арену, то все переменные тут же исчезнут и можно будет продолжить нашу военную кампанию против людей, — с уверенностью сказал Дарбрелт.

— Но разве ты не смог одолеть того человека в битве один на один? — подтрунивая над тем спросил Акрэлий.

— Я бился целую неделю, юный принц, и без остановок, а также помимо всего одолел двух сильных владельцев шестнадцатого круга, — успешно оправдался Дарбрелт, чем заставил Акрэлия замолчать, а императора усмехнуться над неопытностью сына в военных делах. — Я уверен, тот человек не войдет даже в двадцатку.

К этому моменту великий хранитель добрался до середины стадиона и его голос звучным эхом пронесся по всей округе:

«Дорогие мои планетарцы. Мы долго ждали это знаменательное событие. Готовились, тренировались, зарабатывали и жили ради этого дня! Лишь раз в тысячу лет, самые отважные и сильные воины собираются здесь. Любой смертный, родившийся в эту эпоху, может смело сказать, что он — счастливчик судьбы! Любой воин, который прошел множество боёв и без устали оттачивал своё мастерство, оттачивал его лишь ради этого момента. Момента, когда он сможет выйти на арену и показать, показать всей вселенной свою доблесть! Ради вечной славы, богатства, мирового призвания или же, ради защиты своей родины, они будут готовы отдать жизнь. Мир замрет, чтобы увидеть, как здесь, в этом месте, будет вершиться настоящая история! Приготовьтесь восхищаться, приготовьтесь рыдать от потери, с сегодняшнего дня и до конца турнира, вас ждут незабываемые ощущения!» — великий хранитель закончил свою речь, разведя руки в стороны.

Стадион просто разрывало от оваций. Сверху, на песок арены посыпалось огромное множество разноцветных лепестков, символизирующие все цвета силы кругов. А также кровь разных рас планетарцев, которая точно таким же полотном скоро окропит эту землю.

— Хм-м, ставлю двадцатку, на того, в смешной шляпе и с уверенным взглядом, — довольно произнес Белиндор и, улыбнувшись белоснежной улыбкой, отдал букмекеру двадцать зеленоватых монет, равносильных по цене двум первоклассным охранникам на пятнадцатом кругу.

— Так и запишем, двадцать зеленых на Крушителя Трепещущих Сердец, — пробубнил себе под нос букмекер и записал данные в планшет.

— Ха, Крушитель Трепещущих Сердец, ну и имечко, — к стойке подошел делдаркец со светло-зеленым оттенком кожи и бокалом прозрачной жидкости в правой руке. Одет он был в темно- зеленое кожаное подобие фрака с красными вставками, доходившее ему до середины бедер и оттопыривающееся слегка назад в этой части. Одежка прилегала к телу, и подчеркивала его жилистое телосложение. Верхняя часть его гребней на голове была покрашена в светло-красный оттенок, на ногах были дополняющие его фрак штаны того же фасона.

— А что, ты знаешь кого-то с именем по лучше? — с любопытным лицом спросил его Белиндор, повернувшись к неожиданно появившемуся делдаркцу всем своим огромным телом.

Делдаркец приподнял левый уголок рта вверх и протянул букмекеру двадцать желтых илунов, что было втрое дороже суммы отданной Белиндором. После чего надменным голосом произнес:

— Двадцать желтых на Неуловимого калеку, — затем, краем глаза он глянул на стоящего с легка приоткрытым ртом Белиндора. Они засмеялись синхронно. Огромный бринрок повалился на колени от смеха, а делдаркец едва держался за стойку, чтобы не упасть.

— Неуловимый… калека, — едва выговорил из-за смеха Белиндор.

— Ха-ха, о великий Мардѐй, с каждым разом у этих новичков клички все безумнее и безумнее, — так же сквозь смех выговорил делдаркец.

— Глупо делать из смерти развлечение, Белиндор, Хартэ̀н, — послышался еще один голос со стороны.

Бринрок и делдаркец прекратили смеяться и глянули в сторону. Перед ними стоял люмитанец в белых одеяниях, Тальдарус.

— Надо же, какой сюрприз, никак сыны Созидателя решили присоединиться к празднику, — бринрок поднялся с колен и выпрямился во весь свой могучий рост перед люмитанцем.

— Я не считаю это праздником, — спокойно ответил Тальда̀рус.

— Ну конечно, вам святошам лишь бы стоять и натирать колени в молитвах своему «богу», — с надменным высокомерием влез в разговор делдаркец, попивая прозрачную жидкость из своего бокала.

— Всяко лучше, чем делать праздник из жестокого кровопролития, словно недоразвитые юнцы.

— Ты кого это тут недоразвитым юнцом назвал? — спросил бринрок, стараясь сохранять хладнокровие при всем своем нравственном пыле.

— Прости меня, я не хотел тебя оскорбить. Я лишь хочу сказать, что, кто мы такие, чтобы решать, кому умереть, а кому жить? Лишь созидатель вправе решать такие вопросы, — смиренно произнес Тальдарус и, сложив ладони вместе, поклонился.

— Что это за отвратительные речи дошли до моего нежного слуха?

У входа в бар послышался чей-то голос. На всеобщее удивление там стоял Мальдрус. Позади него у входа в бар валялось три охранника, которые были без сознания.

— Ха! Явился все-таки! А я уж было начал скучать! — довольным тоном произнес Белиндор. — Что ты сделал с охраной? — спросил тот, заглядывая Мальдрусу за спину.

— Помог им определиться с выбором, пропускать меня или нет, но сейчас не об этом, — ответил тот и не спеша направился к священнику.

— Что ты здесь делаешь? Таким как ты здесь не место, — сказал Тальдарус, смотря в глаза маликанцу.

— Таким, как я? А, какой я? — улыбаясь, с толикой сумасшествия спросил Мальдрус.

— Хладнокровный кровожадный убийца, в котором ничего не осталось от разумного существа.

— Кровожадный? Да. Хладнокровный? Вот тут ты ошибаешься. Я всегда испытываю непреодолимое чувство наслаждения, когда мои враги замертво падают от моих рук. Впрочем, все в этом зале испытывают то же самое, что и я.

Тальдарус хотел было что-то сказать, но Мальдрус тут же прервал его.

— А знаешь, кто сделал меня таким?! — полушепотом спросил маликанец, совсем вплотную приблизившись к люмитанцу. — Твой великий и добрый созидатель миров. Раз он все решает в этом мире, то лишь благодаря ему я стал тем, кто я есть, — с проступающим гневом сказал тот и затем, наклонившись к уху Тальдаруса шепотом договорил. — И клянусь, что когда я снова окажусь по ту сторону жизни, я найду этот древний кусок дерьма и заставлю его горько пожалеть обо всем, что он сделал. Я распишу ему такую историю жизни, что мало этому засранцу не покажется. Так что лучше ему и вправду оставаться лишь вашей фантазией.

Мальдрус договорил и сделал от люмитанца шаг назад, смотря на него и безумно улыбаясь.

— Твои грязные речи не сломят мою веру. Мы увидимся в бою, и тогда ты пожалеешь о своем богохульстве. До тех пор, я буду придаваться молитвам.

— Буду ждать нашей встречи.

Тальдарус направился в конец бара и, усевшись в укромном месте за столиком в углу, ушел в себя.

— Странный малый… — сказал Белиндор.

— Они все такие, не забивай голову, — добавил делдаркец.

— Так значит, Мальдрус, собственной персоной, как ты тут оказался? — наконец спросил Белиндор. Остальные смотрели на Мальдруса затаив дыхание. Они боялись его, боялись далеко не потому, что были слабыми, а потому, что знали, кто сейчас стоит в этом зале.

— Ну, сейчас же закон мира, а я тут не был уже очень давно. Ностальгия, знаешь ли, — спокойно ответил Мальдрус и попросил до полусмерти напуганного бармена разлить ему выпить.

Белиндор с улыбкой смотрел, как бедный бармен пытался налить Мальдрусу своими трясущимися руками и алкоголь проливался мимо. Бринрок выхватил у того бутылку и, окинув недовольным взглядом разлил все сам, затем дал стакан Мальдрусу и долил остатки себе. Делдаркец же продолжал не спеша потягивать прозрачную жидкость из своего стакана.

— Я тут слыхал, что ты недавно опорожнился на статую вашего великого вождя, это так? — с улыбкой спросил Мальдрус, тут же отметив для себя презрение со стороны Белиндора, но не к нему, а к вождю.

— Да, я так сильно напился, что совсем себя не контролировал, и в итоге меня изгнали с моей родной планеты. Теперь я вынужден прозябать на разных помойках вроде этой, — пробормотал тот и посмотрел на дно стакана прежде, чем осушил его.

— Вступай ко мне, отомстим, — в шутку сказал маликанец.

— Ха-ха, нет, спасибо, я предпочитаю быть сильным одиночкой, нежели играть в команде. Я и сам отомщу.

— Если останешься живой после турнира, — с небольшой издевкой сказал Мальдрус, прощупывая характер Белиндора.

— И кто же меня сможет убить? — полюбопытствовал Белиндор, оглядывая всех посетителей бара, которые в большинстве своем являлись участниками турнира.

— Например, я, — послышался голос Хартэна, на что по бару снова разразился смехом гиганта.

— Ты?! Не смеши мою бороду, я разделаю тебя словно мясник отбивную.

— Это мы еще посмотрим, — вновь надменным тоном произнес делдаркец.

С экрана телевизора вновь раздался величественный голос. Великий хранитель продолжил вещать со своей ложи.

— Итак, властью, данной мне, я объявляю турнир открытым и о начале первого испытания!

— Ну, наконец-то, началось… — довольно произнес Мальдрус смотря на экран. Все устремили свои взгляды на мониторы.

— Итак, я вызываю первую группу наших участников на поле! — прокричал Марендрайт и ворота арены распахнулись.

На песок вышло первые сто участников, медленно идущих по песку под одобрительный рев толпы. Они дошли до центра и остановились в хаотичном порядке, возвысив свои взгляды на ложу хранителей.

— Друзья, вам выпала честь, стать участниками одного из самых великих событий этого тысячелетия. Я жду… нет, мы ждем… ждем от вас сражения достойного наших предков и нашего взора. Итак, правила первого этапа просты. Каждый сам за себя! Бейтесь лишь во славу своего имени и пусть вас ждет удача!

— Обожаю, когда каждый сам за себя. Всегда любил это дело. О, а вот и мой претендент! — сказал Белиндор, тыча пальцем на бринрока в забавной шляпе, которая чем-то напоминала ковбойскую и закрывала своему владельцу часть обзора из-за своего длинного свисающего козырька.

— На что ставил? — спросил того Хартэн.

— Разве это не очевидно? Конечно же на то, что он сдохнет самый первый! Из-за этой дерьмовой шляпы ему же ни хрена не видно!

Делдаркец усмехнулся и сделав такое лицо, будто он всегда прав сказал:

— Я так и думал.

Арена для сражений накрылась мощнейшим защитным барьером, не позволяющим сражавшимся хоть как-то ранить зрителей. Прозвучал сигнал, напоминающий поступь невероятных размеров великана, и битва началась. Сотня воинов тут же схлестнулись между собой в кровавой схватке. Первым упал безымянный воин из расы люмитанцев, чем очень огорчил Белиндора. В след за ним спустя долю секунды упал бринрок в забавной шляпе, получив удар поперек глаз, чем еще больше огорчил Белиндора.

— Вот же жалкая тварь! Не мог упасть на секунду раньше?! — возмутился тот.

Сражение продолжалось. В этой кроваво й мясорубке количество бойцов неумолимо сокращалось с бешенной скоростью. Спустя несколько минут на песке стояло лишь трое. Бородатый лысый люмитанец в стальных доспехах со светло-синими вставками и боевым стальным молотом. Делдаркец со щитом и мечом. И фельсонт с боевым посохом, в серо-фиолетовых одеяниях, напоминающих мантию. Одновременно троица ринулась друг на друга. Остановившись за долю мили секунды перед столкновением, люмитанец дал двум своим противникам сойтись в парной схватке. Едва клинки двух воинов столкнулись между собой, как тот размозжил головы обоих своим огромным молотом, не дав возможности им вовремя среагировать из-за столкновения друг с другом.

Люмитанец поднял свой окровавленный молот вверх и закричал победным боевым кличем. Стадион тут же поддержал его одобрительными криками и овациями.

— А он не плох, — сказал делдаркец.

— Ха, ничего особенного, ему просто попались пару неучей, — не согласился с тем Белиндор.

— А ты что думаешь, Мальдрус? — спросил его делдаркец.

— А мне насрать, не важно кто выйдет против меня, я размажу его, — сказал тот, глядя не на монитор, а на парадный вход, облокотившись двумя локтями на барную стойку.

— Хе-хе, жду не дождусь, чтобы выйти против тебя, — улыбаясь сказал Белиндор, смотря на Мальдруса, на что тот повернул голову в его сторону и со словами:

— Твое здоровье, — с улыбкой поднял бокал и осушил его. Белиндор ответил ему тем же.

Голос Марендрайта вновь пронесся по арене.

— Браво! А вот и наш первый победитель, окропивший кровью своих врагов наше мероприятия. Прошу победителя пройти внутрь и занять свое почетное место в роли первого победителя.

Люмитанец вежливо поклонился и прошел внутрь арены, где по своему желанию занял место на одной из ложей победителей, чтобы посмотреть остальные схватки. На поле тут же вылетел летательный аппарат с большим грузовым отсеком, который тут же собрал все мертвые тела при помощи луча притяжения. Состязания можно было продолжать. По зову великого хранителя на арену вышла следующая сотня, среди которой затесался карлик, с которым успел познакомиться Джорелл.

— О, а вот и мой неуловимый калека, — Хартэн тыкнул пальцем в монитор и указал на одноногого делдаркца.

— Хм, я чувствую, что он не так то прост, как может показаться, — загадочно произнес Белиндор.

— Ну, а я о чем, тоже самое почувствовал! — довольный собой сказал Хартэн.

— Он имеет в виду не твоего одноногого придурка, — с улыбкой ответил ему Мальдрус, даже не взглянув на монитор.

— А кого же тогда? — не понимающе спросил делдаркец.

— Кое-кого… другого… — снова ответил Мальдрус, но так и не сказав о ком идет речь.

Прозвучал сигнал, и арена снова окрасилась в свежие цвета кровавой палитры. Одноногий делдаркец на удивление оправдывал свое прозвище и ловко уходил от всех ударов. Он парировал и контратаковал тех, кто вставал у него на пути. Количество бойцов уменьшалось еще быстрее, чем в первой подгруппе. Делдаркец пронзил последнего врага двумя клинками и следующим легким движением отсек ему голову. Он поднял обе руки вверх и победно закричал.

— Хе-хе, да, он и вправду не плох, — довольно произнес Белиндор.

— Да-а! Джек-пот! Ну, что я вам говорил! Этот парень хорош! Эй, бармен, давай мой выигрыш! — глаза делдаркца светились от радости.

— Эй, Хартэн, успокойся, я же тебе сказал, Белиндор имеет ввиду не твоего бойца, — Мальдрус прервал ликование Хартэна и попросил того открыть глаза по шире и еще раз посмотреть на монитор.

За грудой тел спрятался тот самый карлик, вернее, они загородили его. Он взобрался по ним, волоча за собой одно из тел и затем швырнул его к ногам неуловимого калеки. Тот с негодованием смотрел на карлика и не верил своим глазам.

— Я насчитал шестьдесят девять, — с ухмылкой произнес Белиндор.

— Я тоже, — ответил Мальдрус.

— О чем вы? Что тут происходит? — Хартэн чувствовал, как его солидный выигрыш ускользает от него сквозь пальцы.

— Шестьдесят девять, ровно столько убил тот карлик. Бедолаги не успевали даже прибить друг друга, как карлик забирал их жизни раньше них. Ты бы заметил это, если б твое внимание не было приковано к своему претенденту.

Карлик осмотрел своего оставшегося противника и его внимание тут же приковала его единственная нога.

— Ты очень силен, даже не смотря на твое увечье, — сказал тот. — Я позволю тебе сдаться и остаться в живых.

Его слова очень разозлили неуловимого калеку и тот закричал:

— Засунь свое предложение себе в задницу коротышка. Это для тебя, увечье, а для меня, это источник моей силы.

— Не испытывай мое терпение. Хоть я и питаю слабость к тебе подобным, еще одно оскорбление в свой адрес я не потерплю.

— Подойди поближе, я сделаю тебе еще короче, когда отсеку тебе башку, карлик, — делдаркец стоял и улыбался, уверенный в своих силах, как вдруг, его пошатнуло. Он понял, что падает, резкая боль в ноге охватила его. Кричащий от боли он катался из стороны в сторону, истекая кровью. Карлик неожиданно для него стоял позади и держал в своей руке его ногу.

— Ты! Ублюдок! Что ты сделал?! — крикнул тот, ожидая, пока у него вырастит новая нога за счет илуния.

— Я сделал тебя сильнее. Ты же сам говорил, что отсутствие ноги делает тебя сильным, а теперь представь, насколько сильнее ты стал без двух ног сразу.

— Ах ты сволочь, я убью тебя! — стиснув зубы, прокряхтел тот и, не дожидаясь восстановления своей ноги, налетел на карлика, со всей силы оттолкнувшись двумя руками от земли. Одно лишь тело врезалось в противоположную стену и ошметками плюхнулось в песок. Рядом с карликом лежали обе руки и голова делдаркца.

— Теперь, ты бесконечно силен, — промолвил тот.

Арена разразилась бурей эмоций и аплодисментов.

— Какой неожиданный финал! Никто не ожидал его победы, но он стремительно вырывается в победители. Поприветствуем же нашего второго претендента! — воскликнул хранитель и зрители вновь закричали во весь голос, радостно приветствуя безымянного карлика.

— Гребаный карлик! Ты мне такой выигрыш обломал, засранец! — заорал Хартэн и в гневе скинул рукой несколько стаканов с барной стойки. На что тут же услышал хихиканье всего зала. — А ну заткнитесь на хрен! И без вас тошно.

— Эй, — раздался голос бармена.

— Ну что еще?! — недовольно крикнул Хартэн в ответ.

— Ты мне денег должен, за разбитую посуду, — спокойной сказал бармен.

— Что? Ах, да, прости, вот, держи, этого должно хватить, — тут же успокоившись сказал Хартэн и положил на барную стойку несколько монет, которые, бармен молча убрал в кассу.

Вновь прозвучал сигнал, и третья группа вышла на арену. Принц Альдебрей тут же вскочил с кресла, скинув при этом девушку, которая сидела у него на коленях. Среди сотни участников, он вглядывался лишь в одного из них. Он не спеша подошел к стеклу, не обращая внимания на вопросы девушки о том, в чем дело. Среди участников, шел люмитанец в лохмотьях, сокрыв ими свое тело и лицо.

— Я знал, что ты здесь… — печальным и задумчивым тоном произнес принц, не спуская взгляда с люмитанца.

Еще один сигнал дал начало схватке. Участники схлестнулись между собой в праве стать победителем.

— Ты тоже это видишь? — спросил Мальдрус Белиндора.

— Да… — ответил тот, смотря в монитор.

— Видишь, что? Вы о чем? Я ничего не вижу, — вмешался Хартэн.

— Этот парень, в центре, он просто стоит, но его никто не бьет, — Белиндор ткнул пальцем в монитор и указал на люмитанца, неподвижно стоявшего посреди кровавой бани.

Вокруг люмитанца взрывались скопления силы, проносились воины, сталкиваясь друг с другом и вызывая мощные ударные волны. Но он стоял не подвижно и абсолютно не тронутым. Делдаркец пронзил грудь последнего врага клинком и едва тот стал на колени, он поставил ему ногу на грудь и резко вытащил при помощи неё свой клинок. Наконец, на арене осталось двое. Делдаркец огляделся вокруг и наконец его взгляд пал на люмитанца.

— Ну неужели, он наконец-то смог разглядеть нагло стоящего перед ним врага, — сказал Белиндор.

Делдаркец простоял на месте еще несколько секунд, смотря на люмитанца, прежде, чем поднял свой меч и отсек себе голову.

— Что это за херня?! — крикнул Белиндор.

Мальдрус, Хартэн и остальные бойцы молча смотрели на это уму не постижимое зрелище и молчали. Не дождавшись объявления победителя, люмитанец направился обратно в помещения арены. Принц Альдебрей продолжал смотреть на люмитанца, как почувствовал угрожающий взгляд, который кинул на него объект его наблюдения из-под своего капюшона и маски.

— Значит, вот, каким ты стал, А̀ренлэйк… — шепотом произнес принц.

Придя наконец в себя, великий хранитель провозгласил победителя, когда тот уже почти добрался до выхода с арены. Однако, на этот раз, арена встречала своего победителя тишиной, никто не мог понять, что же сейчас произошло.

— Ну что, у кого какие догадки, что за херню мы сейчас посмотрели? — спросил Белиндор всех присутствующих в баре. Ответом стала, тишина, сменившаяся бурными обсуждениями над увиденным.

— Кстати, кто-нибудь видел Сокрушителя миров? — вдруг спросил Хартэн.

— Кстати да, мне бы тоже хотелось взглянуть на него. Говорят, он огромен и невероятно опасен. Не просто же так его прозвали Сокрушителем миров. С таким противником я бы с радостью сразился, — довольно произнес Белиндор, уже в предвкушении этой битвы.

— Уверен, что хочешь биться с ним? Я слышал, он способен сокрушать планеты любой прочности в один удар, — Мальдрус посмотрел на Белиндора в ожидании его реакции на его слова.

— Ха, я тоже не промах, скажу я тебе. К тому же, этот Сокрушитель миров словно какой-то миф или легенда. Все о нем говорят, но нет ни одного подтверждающего фактора.

— Ну не скажи, — вдруг сказал Хартэн, чем привлек внимание остальных к себе. — Однажды, я выполнял один дорогостоящий заказ. Нужно было убить одного зажравшегося фельсонта, который раньше входил в совет их расы. Достоверный источник сообщил мне, что он скрывается на одной планетке. Я долго выслеживал этого ублюдка и медлить конечно не стал и оказался около той планеты спустя пять минут после того, как получил эту информацию. И что вы думаете? Не было там нахер никакой планеты. Лишь одни осколки и прочий мусор. А планета та, скажу я вам, была укреплена на целую тысячу процентов, смекаете? Кто-то разнес этот сраный бастион для сражений за считанные минуты и скрылся, не оставив никаких следов.

Слушатели переглянулись между собой и тогда Белиндор сказал:

— Что, совсем никаких следов?

— Абсолютно, — ответил Хартэн.

— Да ну, брехня какая-то! — не веря, сказал Белиндор.

— Я помню ту планету, — вдруг произнес Мальдрус, — Я тоже выслеживал того фельсонта, не знал, что у тебя был заказ на него.

— То есть, Хартэн говорит правду? — спросил его один из присутствующих.

— Да, когда мы явились туда, то обнаружили тоже самое.

— Очень занятная история, хотел бы я глянуть, на этого любителя ломать планеты в один удар, — с блеском в глазах сказал Белиндор и сделав большой глоток из стакана, рыгнул, что есть мощи.

Еще дальнейших сто девяносто шесть раундов пролетели очень быстро. За считанные минуты кровопролития выявлялся победитель, за которым следовала другая группа.

Великий хранитель Марендрайт вновь взял в руки микрофон, и его голос в двухсотый раз пронесся по арене.

— Дамы и господа, настал черед последней группы, которая завершит наш первый этап. Это будет не простая группа, в ней, мы подготовили для вас невероятный, неожиданный сюрприз. И было бы грешно, показывать вам его в самом начале.

По арене тут же пронеслись одобрительные крики.

— О каком это сюрпризе гундосит наш доблестный хранитель? — спросил Хартэн.

— Хм… — слова хранителя вызвали интерес даже у Мальдруса, который впервые за все время, полностью повернулся к монитору, отвернувшись от парадного входа в бар.

— Кажется, я знаю, о чем речь, — оскалив зубы заявил Белиндор, специально крикнув по громче.

Посетители тут же кинули на него непонимающие взгляды, в ожидании разъяснений его слов.

— Смотрите, сейчас итак всё увидите, — улыбаясь произнес гигант.

Джорелл стоял в комнате подготовки участников к сражению. Он уже привык ко взглядам на себе, как просто любопытным, так и крайне ненавистным. Руксэндра провожала его, боясь в каком-то смысле остаться одна. Помещение было достаточно большим, чтобы легко уместить в себя пару сотен участников и обслуживающий персонал. Руксэндру ожидал один из осведомителей, которого Марендрайт приставил к ней, как и обещал. Дутанор был с Кэзом и смотрел бои откуда-то с вип трибуны, так как он был потрошителем, Марендрайт попросил его не светиться лишний раз при огромном количестве воинов одновременно.

— Ты ведь справишься? — с полной надеждой в словах, спросила Рукэсндра.

— Я постараюсь, — холодно ответил Джорелл, оглядывая своих противников.

— Так, ну все, всем строиться, выход на арену через минуту! — крикнул один из организаторов, и сотня бойцов отправилась к воротам.

— Ну все, мне пора идти, тебе тоже нужно отправлять в ложу для журналистов, — сказал Джорелл и не спеша направился к воротам.

— Госпожа Руксэндра, пройдемте, нам нужно успеть до начала сражения, — к ней подошел представитель принадлежавший к расе люмитанцев. Девушка провожала Джорелла взглядом, до того момента, как тот скрылся за углом. Ужасно расстроенной из-за его холодного отношения, она повернулась к представителю.

— Эй, крошка, как насчет приватного интервью у меня в номере после моей сокрушительной победы, — один из участников схватил Руксэндру за плечи и повернул к себе. Это был делдаркец, который еще не вышел вместе с остальными.

— Что вы себе позволяете, такое поведение не соответствует никаким нормам! — возмутился представитель, попытавшийся встать на сторону девушки, за что тут же получил по лицу и, пошатнувшись, едва не потерял сознание.

— Это был мой самый ничтожный удар, а теперь, скройся с глаз моих, жалкое насекомое, мне нужно побеседовать с этой красоткой наедине.

Руксэндра стояла, как вкопанная, полностью скованная страхом, она не могла произнести ни слова.

— Эй, убери от неё свои руки, — позади делдаркца послышался голос Джорелла. Тот повернулся назад и улыбнулся.

— О, смотрите-ка, ты бы шел отсюда, пока не сдох, — делдаркец самоуверенно направился к Джореллу и, едва подойдя на расстояние удара, получил кулаком в живот.

Делдаркец тут же повалился на пол, отхаркивая кровь и корчась от дикой боли.

— Это был мой самый ничтожный удар, а теперь, скройся с глаз моих, жалкое насекомое, — повторил Джорелл слова делдаркца и затем, перешагнув его подошел к Руксэндре.

— Эй, — он положил свои ладони ей на лицо и вытер слезы большими пальцами с её дрожащего лица. — Больше, тебе не нужно бояться, никто не тронет тебя. Больше, мне не нужно скрывать свою силу, я убью их всех, — слова Джорелла стали настоящим успокоительным для Руксэндры, и та тут же перестала трястись. Она положила свою ладонь ему на маску и трепетно проведя по ней спросила:

— Что же за лицо, скрывается за ней…

— Лицо, защитника человечества, — ответил Джорелл. — Господин представитель, отведите её в ложу журналистов, пожалуйста.

Люмитанец молча кивнул и, взяв Руксэндру за руку, увел её прочь. Джорелл развернулся и направился обратно к воротам, наступив по пути, на все еще мучающегося от боли делдаркца.

Его подгруппа стояла перед высокими массивными воротами, за которыми находилась арена. Лучи света, исходившие от прожекторов просачивались сквозь небольшие отверстия, проделанные кем-то из предыдущих участников. Рев толпы, заставлял Джорелла чувствовать себя гладиатором, хотя, он таковым и являлся, как и все участники. Изменилось лишь время и появилось ложное чувство свободы, которое быстро растаяло, как только, одному из струсивших участников, отрубили голову пару часов назад за попытку сдаться. Марендрайт был этаким цезарем, а толпа — судьями, которые могли сохранить твою жизнь общим голосованием.

«Летающий труповоз» закончил собирать останки тел предыдущих участников и прозвучал сигнал к началу нового боя. Механизм распахнул массивные ворота, целиком впустив внутрь ослепляющий свет и оглушающий рев толпы.

Бойцы вышли на арену хаотичной толпой, не веря, такому огромному количеству зрителей, окруживших их. Один из планетарцев поравнялся рядом с Джореллом и сказал:

— Не надейся уйти отсюда живым, недолюмитанец. Скоро, ты встретишь свою погибель, — после чего, оскалив свои зубы, он замедлил шаг и остался позади.

Весь мир тут же приметил Джорелла, вышедшего на поле вместе с остальными. Песок был напрочь пропитан разной кровью, которая пролилась здесь за сегодня, в связи с чем, поле битвы походило на красивую поляну из разноцветных цветов. Участники встали лицом к ложе хранителей и выжидали Маренрдайта. Хранитель снова поднялся с кресла и его голос в сотый раз пронесся по арене.

— Друзья, как я и говорил, ваш сюрприз уже здесь. Позвольте вам представить нового участника из расы людей! — прокричал хранитель и весь мир разом ахнул.

— Люди? Так это правда… — пробубнил себе под нос Мальдрус.

— Ха! Ну, посмотрим, что может этот недотрога! Надеюсь, он не разочарует меня! — взбудоражено прокричал Белиндор.

Остальные посетители бара лишь смотрели на диковинного представителя новой расы с открытыми ртами. Ренианцы и люмитанцы с презрением глядели на Джорелла. Первые, за свое унижение, а вторые, по неизвестным никому кроме них причинам. Весь мир, ждал, что же преподнесёт им новая раса.

— Господа, я жду от вас зрелища. Начинайте! — крикнул хранитель и зал одобрительно поддержал его овациями.

Спустя мгновение, всем зрителям предстала невероятная картина. Девяносто девять участников окружили одного единственного Джорелла.

— Что происходит?! Невероятно, кажется, остальные участники объединились, чтобы разобраться с нашим новым гостем! Какой неожиданный поворот, но правилами это не запрещено! — прозвучал голос комментатора игр.

— Сотня на одного, мне нравится такой поворот событий! — оскалив зубы, сказал крайне обрадованный Белиндор.

Джорелл оглядел, окруживших его планетарцев.

— Ну что, человек, пришла твоя погибель! Таким как ты, не место среди настоящих империй. Нам не нужны жалкие подобия на люмитанцев! — с пеной у рта злобно прорычал делдаркец.

— Значит, так у вас делается? — едва слышно пробубнил про себя Джорелл. — Что ж, я все равно собирался хлопнуть дверью по громче, чтобы заявить о людях, — уголки его губ слегка приподнялись, Джорелл стоял не подвижно и без капли страха.

— Убьем его! — заорал делдаркец, и толпа ринулась на человека.

Из-под капюшона Джорелла вертикальной струйкой на волю вырвался темно-синий свет. Один из планетарцев уже шел на замах, в попытке перерубить Джорелла в один удар. Тот резко посмотрел на планетарца и тонкая вертикальная струйка его глаз сменилась на безумное неистовое пожарище. Земля задрожала под ногами, и яркий, ослепляющий темно-синий столп света вырвался оттуда, взвыв в небеса, но врезался в щит и вернулся обратно. Нескончаемой энергией он длился еще несколько секунд, словно смертоносный вихрь. Джорелл отозвал свой взгляд, и энергия рассеялась, наконец, дав оглядеть последствия этой мощи. Поле битвы стало на несколько метров ниже, чем было до этого и только лишь благодаря точному расчету Джорелла. Крепкое защитное поле стадиона потрескалось во многих местах, оставив пустыми все резервуары, из которых щит автоматически подпитывался новым илунием.

Во всех помещениях, где в этот момент смотрели трансляцию турнира, стояла гробовая тишина. Никто не ожидал такой мощи от какого-то аборигена. От остальных участников не осталось ничего, кроме воспоминаний о том, что еще минуту назад их была почти сотня.

— Вот это по-нашему мать твою! Так держать! Разрази меня предки, я хочу скрестить с ним клинки! Воу! — Белиндор радовался словно маленький ребенок. Остальным посетителям оставалось лишь смотреть на это зрелище. Мальдрус улыбался, глядя на экран. Джорелл полностью сковал его любопытство и ему не терпелось узнать его поближе.

«Как я и думал, он сдерживался на Земле», — думал про себя Дарбрелт. — «И ко всему прочему, я уверен, что он способен куда на большее».

— В-вот это да! Дамы и господа, у нас есть последний победитель! Уверенно и с размахом, человек проходит на следующий этап!

Руксэндра смотрела на защитника человечества и не могла поверить своим глазам. Неужели этот тот же самый человек, который так хладнокровно стоял и смотрел, когда люмитанец чуть не изнасиловал её несколько дней назад? Неужели у человечества все-таки есть настоящая надежда?

Джорелл вернулся внутрь арены под молчаливые взгляды зевак. Никто не мог поверить в его победу.

Глава 10 Плохой, добрый, безразличный

Весь бар принялся бурно обсуждать увиденное. Мальдрус все еще смотрел в монитор, глядя на повтор боя и внимательно разглядывая Джорелла, как резко кто-то схватил его за плечо и ударил по лицу. Маликанец засмеялся истерическим смехом. Нападающим оказался стражник судьи — Лутераль.

— Ты там все это время за углом прятался что ли? — сквозь смех спросил Мальдрус.

Лутераль разозлился пуще прежнего и, опрокинув маликанца на стол, начал непрерывно лупить его по лицу правым кулаком. Мальдрус продолжал истерически смеяться, пока раскрошенные зубы и кровь заполняли его глотку.

— Я все сто девяносто девять боев ждал кого-то вроде тебя, не отрывая взгляда от входа, и стоило мне только отвернуться на один из них. А-ха-ха!

— Заткнись, мразь! Ты ответишь за все! — илкарец остановился, чтобы перевести дух. — Я не прощу тебе смерть великого судьи!

— А с чего ты взял, что он умер? Может он сейчас верно служит нашему общему делу? — маликанец посмотрел в глаза Лутералю и безумный смех снова вырвался из его рта. Небольшие капельки крови попадали илкарцу на лицо.

От подобного богохульства Лутераль призвал свою силу и был готов нанести такой удар, чтобы наконец стереть улыбку с лица Мальдруса. Но этому не суждено было случиться, так как Белиндор, Тальдарус и Хартэн скрутили Лутераля и оттащили от маликанца.

— Отпустите меня, ублюдки! Я поклялся защищать его, и вы не посмеете встать на пути моей клятвы! — кричал илкарец, заглушая даже безумный смех Мальдруса.

— Успокойся! Хочешь отомстить, дождись турнира! — крикнул Белиндор, прочно держа в замке шею Лутераля.

— Я понимаю твои чувства, но ты должен уметь сдерживать себя, не дай эмоциям завладеть тобой, — умиротворяющим голосом говорил Тальдарус, пытаясь выступать в роли миротворца.

Лутераль еще предпринял несколько попыток, чтобы вырваться из плена, но хватка была слишком сильной. Стиснув зубы от злости, Лутераль наконец-то сдался.

— Ну все, все! Отпустите меня, я спокоен!

Троица разжала тески и Лутераль был свободен в своих действиях. Он стоял, сжав кулаки и с гневом смотрел на Мальдруса, который встал со стола и пересчитывал пальцами сломанные и выбитые зубы.

— Ты мне почти все зубы выбил! — прошепелявил тот.

— Я бы выбил из тебя душу, если б мне не помешали, — с дрожью в голосе ответил илкарец, кулаки которого так же тряслись от неутолённой жажды.

Мальдрус быстро пришел в норму, его зубы и лицо восстановились за счет илуния. Он немного похрустел шеей, закрыв при этом глаза и, как ни в чем не бывало сел обратно за барную стойку.

— И это все?! — спросил его илкарец, ожидая ответного нападения или хотя бы пару едких фраз.

— Не переживай, я все тебе выскажу, когда встретимся на турнире, — спокойно ответил тот, наливая в себе бокал алкоголь.

Лутераль фыркнул и прежде, чем уйти, с презрением добавил:

— Ты неисправимый кусок дерьма. Будь проклят тот день, когда ты родился, душегуб, — илкарец развернулся и вышел из бара, оставив после себя небольшую разруху.

— Я так понимаю, за это мне никто не заплатит… — уныло произнес бармен, являющийся по совместительству и хозяином заведения.

Илиан сидел в своих покоях, расположенных на Виномниусе. Бой Джорелла только что закончился и, наконец-то, вызвал бурные дискуссии. Все телеканалы были забиты различного рода аналитиками и умниками, которые тут же разделились на несколько лагерей. Одни говорили, что победа человека не более, чем спектакль разыгранный великим хранителем. Другие, что это невероятное везение и Джореллу в подгруппу попались чуть ли не слабаки с десятых кругов. Третьи и вовсе, что никакого Джорелла нет, а за его личиной скрывается никто иной, как сам Сокрушитель миров, а все остальное проплатили и выдумали ренианцы, чтобы смыть свой позор после войны с илкарцами. И лишь немногие верили в чистую победу человека.

— Джорелл стал очень силен… — послышался голос позади, который принадлежал Гринтреду, решившему нарушить покой своего господина.

— Да… — задумчиво ответил тот.

Илиан снова и снова прокручивал слова Джорелла, сказанные им в больнице. Так ли все было на самом деле, как утверждает один из самых преданных его подчиненных? Правда ли Джорелл предал его, или же враги находятся куда ближе, чем можно было предположить? Он еще не говорил об этом с Гринтредом, но тот не мог не заметить, как Илиан изменился после посещения планеты-столицы. Он стал меньше разговаривать с подчиненными, больше углубляться в раздумья. Конечно, делдаркец успокаивал себя, что волнения его воздыхателя обусловлены турниром и покушением на Лонута, но, шестое чувство говорило ему, что есть что-то еще.

— Так ты собираешься убить его? — спросил Гринтред, пытаясь тем самым узнать, не поменялся ли в чувствах Илиан. На что получил короткий кивок головой. — Я…

— Гринтред, я бы хотел побыть немного один, если ты не возражаешь, — холодно ответил илкарец, продолжая пялиться в монитор.

— Что-то случилось?

— Нет, все хорошо, просто слишком много навалилось на меня за последнее время.

— Понимаю… Если вам что-нибудь понадобится, вы только скажите, — Гринтред посмотрел на господина, но, не дождавшись ответа, развернулся и молча ушел.

Гринтред продолжал в тайне усиленно тренироваться. Чувство вины все еще съедало его, ему не следовало убивать Гилдриэля, поддаваться мимолетному чувству злости и разочарования. Но выбор был сделан, назад пути не было.

Великий хранитель Марендрайт сидел в своем кабинете, устроившись в рабочем кресле поудобнее, в руках у него была книга. Победители первого этапа были распределены по новым группам, остальные дела переделаны и наконец, настало его личное время. Кожаный переплет книги был оранжевого цвета, а сама обложка сделана в светло-синем тоне. На её исписанных от руки страницах нельзя было найти имя автора, но Марендрайт прекрасно знал, кому она принадлежала. У него было несколько тысяч подобных томов, и вот уже почти десять тысячелетий они являлись источником его мудрости, его знаний.

«День первый. Год 2161 от конца утопии. Поиски привели нас на отдаленную планету, почти на краю вселенной, дальше только тьма. Забавно, что когда-то мы считали вселенную бесконечной, но это не совсем так. Можно ли назвать ту пустоту, которая начинается после тысячи парсеков от нас продолжением вселенной? Не знаю. Никто никогда не прилетал с той стороны и ни одна экспедиция не возвращалась назад. То и дело во тьме продолжают рождаться звезды, а вокруг них планеты, но это происходит так редко, что почти не заметно. Планета, на которой мы высадились, на удивление оказалась пригодной для жизни. Конечно, таким, как мы, давно не важно, есть на каменном шарике кислород или нет, но на моей душе все равно полегчало. Ведь, кто знает? Однажды мы могли бы колонизировать этот чудесный край. Дикие джунгли раскинулись по всей поверхности планеты, а заснеженные горные хребты величественно возвышались над нами. Остается лишь гадать, как долго мы провозимся здесь в поисках мифов и легенд…

День второй. Мы в темпе осмотрели всю планету. Как и ожидалось, ни улучшенное зрение, ни сверхскорость нам ничего не принесли. Кажется, придется осматривать каждый уголок этого таинственного закоулка. Наш отряд вернулся к месту высадки и после недолгого обсуждения было решено разделиться по одному, выбрав для этого двадцать четыре направления, образующих собой огромный циферблат. Нужно было прочесывать каждую пещеру, заглядывать под каждый куст и спускаться на дно любого водоема, который встретится нам по пути. Работы было много, но, все мы продолжали верить в успех, гоняясь за старыми байками. Прошла уже ни одна сотня лет, как поиски захватили нас, к счастью, все мы отчаянные авантюристы.

День третий. Мы уверено продвигаемся вперед, но поиски пока ничего не принесли. Я продолжаю восхищаться природой не тронутой цивилизацией, и время от времени, делаю пару зарисовок наиболее красивых пейзажей. Трава здесь такая, что достает мне до колен. Иной раз я улыбаюсь, представляя, как у некоторых из моей команды из-за такой высокой травы торчит лишь одна голова, летающая туда-сюда в поисках тайн. Живность здесь крайне разнообразная, но мелковатая, учитывая размеры деревьев и травы, я ожидал увидеть по истине гигантских животных. Может… они будут чуть дальше?

День четвертый. Наш отряд продолжает разделяться, отдаляясь все дальше и дальше друг от друга. Те из нас, кто отправился на левую половину планеты, вдруг стали жаловаться на тяжелую проходимость джунглей. Говорят, что трава стала плотнее и прочнее, будто бы в ней появился илуний. Это наводит меня на некоторые размышления… Я попросил взять их несколько проб живой материи и отослать данные мне. В ожидании информации исследовал несколько пещер и обогнул горный хребет. Клянусь предками, меня не покидает чувство, что за мной кто-то следит, а может и за всеми нами…

Данные пришли по среди ночи, я жадно взялся их исследовать. Невероятно, сравнив их с материалом, добытым мною с правой стороны планеты, можно смело сделать вывод — левая сторона однозначно укреплена илунием. По всей видимости, чем дальше мои товарищи углубляются в левую сторону, тем прочнее становится местность. Но, как это произошло? То, что илуний естественный не может быть, в этом случае, он повсюду входил бы в состав планеты. Возможно, её пыталась усилить какая-то раса, но не успели или забросили по неизведанным причинам. Нынешние империи отпадают, так как я бы точно об этом узнал, учитывая мою прошлую должность. На ум приходят латланцы, которые возможно надеялись подготовить это местечко в качестве военного плацдарма. Но, надеюсь, что ошибаюсь, и мы стали свидетелями первого подтверждения существования иных рас до империи латланцев. От этой мысли кровь закипает в жилах. В темноте, то и дело слышу какие-то шорохи и едва различные хрипы, до этого, мой слух улавливал лишь приятные звуки ночных букашек.

Марендрайт перелистывал страницу за страницей этой маленькой, но важной книжонки. Он вчитывался в каждое предложение, порой, по несколько раз. Пытался уловить смысл там, где его могло и не быть. «Что же ты там нашел? Я раз за разом перечитываю эти тома, но каждый раз что-то ускользает меня… Здесь должна быть подсказка, маленькая сокрытая деталь, я знаю, чувствую это», — хранитель облизал палец и снова перевернул страницу.

День пятый. Сегодня утром один из нас не вышел на связь. Несколько ребят, находившихся к нему ближе всех, отправились на поиски. Пару часов искания ни к чему не привели, улучшенное зрение при помощи илуния тоже не помогло. Что за чертовщина тут творится? Все мы на шестнадцатом кругу, я не верю, что нет никаких следов битвы нашего товарища с неизвестным гостем. Не возможно положить в один тихий удар владельца шестнадцатого круга, или же…?

Было решено продолжать поиски и держать ухо в остро, докладывать о каждом подозрительном шорохе. Ночью я продолжил пробираться сквозь джунгли. Странные шорохи и хрип вновь доносились из темноты. Я несколько раз стремительно и бесстрашно врывался в эту темноту, но там было пусто… Едва странные звуки появлялись вновь, я тут же в мгновение ока прочесывал местность в радиусе пары сотен километров, но снова ничего. Клянусь, либо я схожу с ума, либо какая-то тварь играет со мной… Гоняясь за пустотой, слегка подустал и в итоге смирился с этими хрипами, решив просто выжидать. Устроившись на верхушке одного из самых высоких деревьев, я и делаю эту запись.

День шестой. На утро еще один из нас не вышел на связь, дела обретают совсем скверный оборот… Второй обладатель шестнадцатого круга снова не оставил нам никаких подсказок, он просто взял и исчез, ни звуков боя, ни их следов. Маркус утверждает, что нам нужно отступить и все обдумать, это место будто давит на него, и он порядком подустал рубить эту прочную траву. Вот оно! Я понял, как пропали оба наших товарища. Они просто истощились, срубая укрепленные на полторы тысячи процентов джунгли. Пусть трава и осталась такой же мягкой и эластичной, но её прочность невероятна… Очевидно, мы близки к нашим мечтам, наша цель находится где-то на левой стороне этого шарика.

Мы соединились в пары, переместившись полностью на левую сторону. Ночью шорохи и хрипы стали куда сильнее и зловеще. Кто бы это ни был, он явно очень недоволен нашей затеей объединиться в пары, так ему не застать нас в врасплох. План был прост, один рубит, другой отдыхает, наша цель уже близка, я знаю, чувствую это…

Чтение Марендрайта прервал сигнал желтой кнопки, которая не сулила ничего хорошего. Хранитель тяжело вздохнул и, отложив дневник в сторону принял вызов. То, что он услышал, было вне всяких ожиданий. Крайне взволнованный голос стражника сообщил ему об ужасной бойне, которая может перерасти в новую эпоху кровопролитных войн.

Марендрайт стоял в дверном проёме большого помещения, усеянного телами. Он аккуратно прошел в центр, стараясь не наступать на лужи крови и огляделся. Мертвые представители люмитанской, бринрокской и фельсонтской рас, развалились по полу, словно краска по холсту, а художник сего творения поспешил остаться анонимным.

— Да уж, знатная тут была заварушка… — присвистнув, к нему подошел Кэз.

— Убитых удалось опознать? — спросил Марендрайт, пытаясь нарисовать в своей голове картину произошедшего.

— А то, вон тот, слева, никто иной, как дипломат Люмитании первого ранга, — Кэз указал рукой на тело, которое повисло на разбитом окне. — А вот этот джентльмен, чья голова любезно расположилась в мусорке, один из авторитетных воевод Бринрокии.

— Прекрати это… — неодобрительно произнес Марендрайт.

— Что?

— Прекрати так говорить, ты походу не до конца осознаешь возможные последствия, которые могут нас ожидать, — фыркнул на него великий хранитель.

Кэз тяжело вздохнул и отдал господину планшет с именами погибших, а также с их полными данными. Марендрайт погрузил свой взгляд в гаджет.

— Прекрасно, просто прекрасно… Торговцы высшего ранга, воеводы, дипломаты и советники. Какого хрена они все забыли в одном и том же месте?

— Может, проводили какое-нибудь совещание? — Кэз перевернул одно из тел, чтобы изучить входные отверстия от оружия.

— Эти три расы люто ненавидят друг друга и всегда лаются за господство в космосе, с чего бы им собираться вместе? — незадачливым тоном спросил Марендрайт. — Если только…

— М? — Кэз глянул на задумавшегося хранителя и начал ждать, когда тот закончит мысль.

— Если только верхушка руководства и не в курсе, что их подчиненные устраивают ночные посиделки… Кэз, закрой дверь, — вдруг приказал тот и потрошитель поспешил выполнить приказ.

Группа следователей, криминалистов и стражей порядка остались внутри помещения и, прекратив работу уставились на великого хранителя.

— То, что я сейчас скажу, покажется вам невероятно глупым, но имеющим право на существование. Мне кажется, все те, кто сейчас лежит замертво в этой комнате, собрались здесь исключительно по собственной инициативе, без ведома своего командования.

— Но что-то пошло не так, да? — вдруг выдал Кэз.

— Да ну? И как ты догадался? — вытаращив глаза, посмотрел на него Марендрайт.

— Не знаю, чуйка у меня есть на такие дела, — с улыбкой ответил делдаркец, еще раз оглянув кучу тел вокруг себя.

— Значит, я считаю, что компания не смогла договориться и спор быстро перешел в кровопролитие, или же кто-то прознал об их затее и решил внести в их коллектив свое веское слово…

— Да уж, веское, сразу видно, планетарец обладает минимум четырьмя степенями по дипломатии и разрешению конфликтных ситуаций, — Кэз не мог остановиться, чтобы не вставить свое слово или не отшутиться. — Так что вы предлагает, босс, как избежать проблем?

— Все очень просто, обождем день другой, и если руководства этих несчастных будут молчать, то просто избавимся от тел.

Хранитель договорил и среди подчиненных начались недоверчивые переглядывания.

— Я понимаю, что все это очень нехорошо звучит, но у нас нет иного выбора. Если мы выставим на обозрение эту ситуацию, то три могучих расы начнут тыкать друг в друга пальцами, что может привести к новым войнам. Наш долг, как миротворцев, не допустить этого.

— А если кто-нибудь спохватиться? — спросил Кэз.

— Оставь это мне, я что-то придумаю и заодно постараюсь выяснить, что здесь замышлялось… Господа, я надеюсь, все произошедшее останется между нами? — Марендрайт пристально посмотрел на своих подчиненных, разглядывая смятение и сомнение в их глазах, но их не было.

Все, как один, были преданы идеалам хранителей и верили в их благие дела. Лучше смерть, чем предательство хранителей, таков был устав. Подчиненные поклонились и со словами: «Так точно, господин Марендрайт» — принялись убирать помещение от тел и крови.

Джорелл шел в свои апартаменты. Он навестил Лонута и тот восхищался им и расхваливал все то время, пока Джорелл находился в палате. Так же, Лонут очень обрадовался, когда узнал о том, что Илиан навещал его и обещал найти и наказать виновных. Затем, илкарец был на седьмом небе от счастья, услышав, что Руксэндра плакала около его больничной койки, а Илиан не убил Джорелла, и они даже смогли договориться. Лонут был здоров и в безопасности, это не могло не радовать.

Многие планетарцы стали если не бояться, то хотя бы уважать Джорелла. Теперь каждый подумает дважды, прежде, чем нападать на тех, кто ему не безразличен. Он показал вселенной, что с ним нужно считаться и не важно, что там кричат все эти умники в телевизоре. Джорелл зашел внутрь своей квартиры и включил свет. На диване нагло расселся Мальдрус в темно-зеленой одежке и помахал ему ручкой, едва тот бросил на него свой крайне удивленный взгляд.

— Какого черта?! Ты кто еще такой?! — в грубой форме спросил Джорелл и подошел к маликанцу.

— Ты это серьезно? Нет, мне не показалось? — Мальдрус удивленно вскинул брови и встал с дивана.

— Что? Ты, о чем вообще? Я тебя кажется спросил, кто ты такой и что здесь делаешь? — в обычной ситуации Джорелл уже бы выкинул такого идиота из квартиры, но это далеко не простое место, и, наверняка, идиоты здесь тоже не простые. Ко всему прочему, Джорелл прекрасно чувствовал, что незнакомец перед ним невероятно опасен.

— То есть, ты утверждаешь, что не знаешь, кто я такой? — Мальдрус несколько раз потыкал себя пальцем по груди и уставился на Джорелла.

— Нет, не знаю.

— Охренеть! Мы определенно подружимся! — Мальдрус почти в припрыжку направился к холодильнику и начал там рыться, как у себя дома. — Я тут у вас пару бутылочек хорошего мъердского видел, надо бы выпить за знакомство!

— Стой, подожди, — пытался достучаться до него Джорелл, ошарашенный таким поведением. Маликанец не обращал на него абсолютно никакого внимания, продолжая шарить в холодильнике и что-то бубнить себе под нос. — Эй! — он подошел к Мальдрусу и, повернув к себе, силой прижал к стене рядом с холодильником. — Я к тебе обращаюсь твою мать! Для особо одаренных, спрашиваю еще раз. Кто, ты, такой?

— Как грубо начинать знакомство с использования силы… — сказал тот, наконец обратив внимание на Джорелла.

— Грубо врываться в чужие дома и шарить по холодильникам без спроса, — Джорелл убрал руки от Мальдруса.

— Ну да, тут ты тоже прав, но я не со зла. Просто не хотел, чтобы ненужные глаза то и дело пялились на то, как убийца номер один во вселенной стоит около твоей двери.

— Кажется, я начинаю вспоминать. Илиан однажды рассказывал мне о некоем Мальдрусе…

— Надеюсь, только плохое, — не естественно улыбнулся тот и обошел стоящего перед ним Джорелла.

— Зачем ты здесь, Мальдрус?

— Ты не поверишь, но из-за нашего общего знакомого, Илиана, — маликанец уставился в панорамное окно.

— Хочешь сказать, ты лично знаком с Илианом? Да не просто знаком, а еще и дела какие-то с ним ведешь? — Джорелл оставался стоять на месте, не предпринимая никаких действии.

— Ты не поверишь, как сильно порой притягиваются противоположности… Хотя, не такие уж мы и разные, скажу я тебе.

— Так зачем Илиан послал меня к тебе?

Мальдрус слегка повернул голову в лево и сказал:

— Чтобы убить.

Джорелл тут же призвал свою силу и его глаза наполнились темно-синим насыщенным светом.

— Тихо, тихо, не торопись, — маликанец полностью развернулся к Джореллу и оскалил зубы.

— Хватит ходить вокруг да около! Если пришел убить меня, то можешь попытаться, но обещаю, есть некоторая вероятность того, что ты сдохнешь! — грозно прорычал Джорелл.

— Не сомневаюсь, — улыбнулся Мальдрус. — Видишь ли, изначально, я думал, что ты мелкая рыбешка, которая только не давно освоила шестнадцатый круг и как-то напакостила дяде Илиану. В моих планах было по-быстрому шлепнуть тебя и получить немного денежек на развитие моего бой-бэнда.

— Да? И что же изменилось? — Джорелл не верил маликанцу и все время был наготове, ожидая какого-нибудь подвоха.

— Изменилось то, что сегодня, на моих глазах растворилось девяносто девять засранцев, решивших положить тебя числом. Несколько из них, были на шестнадцатом кругу, хоть и совсем зеленые новички в этом уровне, но все же… Конечно, ничего сверх выдающегося ты не сделал, я знаю много тех, кто может точно так же, но и не сказать, что ты легкая добыча. Увы, у меня еще есть некоторые планы, и сдохнуть раньше финала я точно не планировал, ха-ха! — Мальдрус поравнялся с Джореллом и с блеском в глазах посмотрел на него. — Мы еще увидимся, мне понравилось с тобой беседовать, буду с нетерпением ждать нашей следующей встречи, — усмехнулся тот и, насвистывая какую-то мелодию, растворился, едва входная дверь открылась.

Джорелл облегченно выдохнул и плюхнулся на диван. «Черт возьми, не знаю, что за сила у этого Мальдруса, но я счастлив, что мне сейчас не пришлось с ним сражаться…»

Белиндор шел по бедному району планеты-столицы. Какой бы зажиточной не была цивилизация, в её закромах всегда можно отыскать тех, для кого не нашлось кусочка счастья по тем, или иным причинам. Оборванцы окружали великана со всех сторон. Они были настолько голодными и измученными, что ни размеры гиганта, ни его репутация не пугали их.

Взору бринрока предстал один из редких магазинов в этом районе. Как и оказалось, выбор продуктов в нем был ужасно скуден, а посетителями в основном являлись мелкие воришки. Белиндор взял несколько корзин и начал набирать в них все подряд. Зеваки столпились у витрин магазина и с голодными, отчаявшимися глазами смотрели на переполненные продуктами корзины Белиндора. Войти за ним внутрь боялись лишь по одной простой причине, таких, как они, в тюрьму сажали семьями и никому не хотелось подставлять своих родных. А владелец магазина обещал посадить любого оборванца, что переступит порог его заведения не имея ни гроша в кармане. И самое ужасное, что его клевете стражи порядка поверили бы, а правду обездоленных даже не стали б слушать. Белиндор не мог не заметить, как куча зевак, которые не боялись клянчить у него мелочь, вдруг почему-то не могут переступить порог захолустного заведенья.

— Здравствуйте, господин, — начал любезничать продавец, едва увидев, сколько продуктов закупил великан.

Подойдя к кассе Белиндор положил одну из корзин в специальный отсек со сканером внутри. Прибор быстро вывел всю стоимость продуктов, находящихся в корзине на экран кассира.

— Эй, а почему это они бояться войти сюда? — спросил Белиндор кассира, поглядывая на оборванцев за стеклом.

— Пусть только попробуют сунуться сюда, и я их быстренько упрячу за решетку, вместе со всей их родней, — надменно ответил тот, презренно посмотрев на голодающих.

— Посадишь? Но за что?

— Да вот просто так, нечего тут расхаживать и отпугивать и так единичных клиентов. Будь моя воля, я бы этих воришек перебил уже давным-давно.

— Хочешь сказать, что кто-то из них тебя обокрал? — Белиндор нахмурил брови.

— Из тех, что за стеклом-то? Вряд ли, все те, кто меня обокрал, сейчас подпитывают собой землю, вместе со своей семьей, — тут же усмехнулся тот. — С тех пор, ко мне не суются.

Белиндор снова окинул взглядом десяток другой голодных ртов, истощенных и измученных. Кассир продолжал пробивать продукты, ставя уже пятую корзину на сканирование.

— Иногда мне становится так скучно, что я вызываю стражников и наугад показываю им какого-нибудь бедолагу, те бросаются на него и забирают без суда и следствия, — кассир посмотрел на великана улыбнулся.

Это было широко известно среди общественности, что продавцы в таких районах очень часто забавляются с судьбами тех, кому не нашлось места в этом мире и многие даже поддерживали такие занятия. За еду они покупали невинность дочерей у отчаянных отцов, а тех, кто отказывал, грозились посадить в тюрьму. Любой здравомыслящий планетарец понимал, что все продавцы в таких районах жалкие куски дерьма, садисты без души. И Белиндор это понимал, и забрел он в этот район не просто так. Он стоял у кассы и скрипел зубами от злости, продолжая слушать о забавах продавца. Тот, в свою очередь продолжал непринужденно рассказывать, считая это абсолютной нормой, так как Белиндор далеко не первый, кому он говорил об этом. Очень часто, такие темы для разговора числились в списке лучших.

Гигант схватил продавца за воротник одной рукой и подтащил к себе.

— Ах ты жалкий кусок дерьма, да кто ты такой, чтобы так жестоко обращаться с теми, кто не может дать тебе отпор!

— Что? Я не понимаю, в чем дело? — визгливо спросил тот, трясущийся в руках великана, словно осенний лист.

— Ты все прекрасно понимаешь, жалкий кусок дерьма! — Белиндор ударил того в нос своей головой, и кассир взвыл от боли.

— Я, я вызову стражников! — отчаянно прокричал тот.

— Ах ты сучка, еще и угрожать мне умудряешься? — Белиндор оскалил зубы и швырнул кассира в другой конец магазина.

Зеваки за стеклом смотрели на всё это с открытыми ртами. Продавец снес несколько стеллажей и шлепнулся среди молочных продуктов. Он кряхтел и постанывал от боли в безрезультатных попытках подняться. Белиндор спокойно обошел стеллажи и направился к своей жертве.

— Нет, не подходи ко мне, пожалуйста! Тебе нужны деньги? У меня есть много денег, я заплачу! Сколько ты хочешь?

Белиндор поставил своё копыто ему на грудь и прижал к залитому молочными продуктами полу.

— Мне не нужны твои жалкие гроши. Я хочу, чтобы ты страдал за всё, что натворил здесь. Такая шваль, как ты, не имеет прав на существование. Издеваться над этими бедными планетарцами… да-а-а, ты влип в серьезные неприятности, сука.

— Прошу, не убивайте меня! Я исправлюсь, продам магазин и больше никогда не появлюсь в бедных районах! — со слезами на глазах умолял ничтожный лицемер.

Белиндор загоготал своим мощным басом.

— Убивать тебя? Чтобы я, марал руки об какое-то насекомое? Не смеши мою бороду! Нет, дружище, не мне решать твою судьбу, — губы великана медленно растянулись в улыбку, и он направился обратно на кассу.

Белиндор забрал свои продукты и вышел из магазина. Десятки изумленных взглядов смотрели на него. Гигант вдарил кулаком по стене слева от себя, и та с грохотом развалилась на части, поднимая облака пыли.

— Значит так, — бринрок обратился к одному из оборванцев, — Когда сюда придут, скажите, что какой-то владелец розовых глаз вломился сюда, словно гром среди ясного неба и устроил здесь погром. Тот засранец, остался внутри и полностью в вашем распоряжении, только не забудьте спрятать тело. И, еще нечто крайне важное, — Белиндор наклонился к планетарцу и сурово поглядел на него. — Не ешьте сразу слишком много, иначе срать не сможете после такой долгой голодовки. А-ха-ха, — звучный смех пронесся по мрачным улочкам и ненадолго оживил её.

— Ну все, я пойду, — бринрок закинул пакеты на плечо и направился по своим делам.

— Постойте, господин, как ваше имя? — прокричал один из планетарцев.

— Зовите меня Белиндор, — помахал тот рукой и растворился во тьме ночных, неосвещённых улиц.

— Спасибо вам, господин Белиндор, — тихо произнес планетарец в след растворившемуся силуэту великана и по его щеке потекла слеза.

Стоны владельца магазина наконец достигли ушей планетарцев. Те посмотрели друг на друга и медленным шагом направились в магазин.

— Что? Нет, постойте, давайте все обсудим! Пожалуйста! — послышались мольбы из магазина.

Белиндор миновал еще пару кварталов и остановился на пороге невзрачного ветхого здания. Он скинул пакет со спины и положил около входной двери, предварительно нажав на звонок. Спустя короткое время дверь отворилась и в проеме показалась молодая делдарка. У входа было пусто, она огляделась, но никого не увидела. Шуршание пакетов, колыхающихся от ветра привлекли её внимание, девушка глянула вниз и неожиданно для себя обнаружила там кучу продуктов. Над ней изредка мигала синяя вывеска, «Детский приют Сынов Созидателя».

Альдебрей стоял у зеркала в ванной комнате своих апартаментов. Он оперся двумя руками на раковину и с презрением уставился на свое отражение.

— Посмотри на себя, жалкий ублюдок, — со злостью говорил он своему отражению. — Ты омерзителен, ничтожество, будь ты проклят за то, что родился на этот свет! Думаешь, что достоин править свои народом? Да как ты вообще посмел явиться на этот турнир и строить из себя не весть что… Как ты смотрел на меня в тот день, предатель. Ненавижу тебя за то, что ты сделала со мной! — Альдебрей закричал и начал все крушить вокруг себя, благо, не используя при этом силу глаз. — Посмотри, посмотри в кого ты превратился! И ради этого, я бился столько лет?! — он включил кран и умылся ледяной водой, отпив так же несколько глотков из ладоней.

Звуковой сигнал, ведущий из комнаты заставил его прийти в себя. Только один планетарец звонил ему по этому номеру — его отец, и не гоже было показываться перед ним в таком виде. Альдебрей решил пропустить первый звонок, чтобы еще немного собраться с мыслями. Он еще раз умылся и провел влажной рукой по волосам. Вызов прекратился и зазвонил вновь, в этот раз, нужно было подойти.

Принц прошел в богато уставленную гостиную и принял вызов, на другом конце видеотрансляции сидел хмурый отец.

— Сын, почему так долго не отвечал? — спросил тот, внимательно приглядываясь к отпрыску.

— Прости, я был немного занят, если ты понимаешь, о чем я, — тот заставил вытянуться на своем лице фальшивую улыбку.

— А-а-а, да, конечно, дело молодое, помню себя в твоем возрасте… Все, что мне хотелось — это устраивать попойки и трахать все, что движется.

— Ну да, парочка тысячелетий исполняется лишь раз в году, — с ухмылкой произнес сын. — Ты позвонил по делу или просто так? — уставшим тоном спросил тот.

— В этот раз по делу. Сын, я тщательно смотрел первый этап турнира и меня волнуют два вопроса. Первый — это сила человека, который неожиданно появился не понятно откуда и показал такой уровень силы. Наши ученые ошарашены, ведь мы всегда считали, что у них нет не то что такого высокого потенциала, но хотя бы даже ничтожного таланта к обучению кругов.

— Не беспокойся на счет него. Да, он показал неплохие запасы илуния внутри себя, но ничего такого, с чем бы я не справился.

— Хорошо, это я и хотел услышать от тебя, я кое с кем договорюсь, и мы заберем его труп для исследований. Теперь перейдем ко второму вопросу… — император нахмурился пуще прежнего и наклонился немного вперед. — Ты ведь тоже это почувствовал, когда тот люмитанец использовал свою силу?

— Да, в нем таится гигантская мощь и ненависть.

— Я знаю всех люмитанцев во вселенной, представляющих хоть какую-то ценность, но об этом не слышал никогда.

— Мое любопытство не меньше твоего, я как раз сейчас занимаюсь поисками ответов.

— Хорошо, держи меня в курсе всего, конец связи.

Император исчез с экрана и Альдебрей тут же с тяжелым вздохом развалился на диване. Он прикрыл глаза рукой и предался мыслям.

«А̀ренлэйк…».

Глава 11 Безликий и невидимый

Аренлэйк стоял у подножья штаб-квартиры хранителей, облокотившись спиной об стену. Он достал из-за пазухи обычную газовую зажигалку с легким серебряным напылением, а не илуниевую и закурил сигарету. Денег у него хватало только на дешевые, древние для этого мира газовые зажигалки и простой табак, благо, такому как он, это никак не вредило.

Сотни тысяч обитателей этой поглощенной цивилизацией планетки метались туда-сюда в надежде успеть по своим делам, но все равно куда-то сильно опаздывали. И чем сильнее они торопились, чем больше становилось таких мест, куда им не суждено было попасть. Лишь некоторые из них успевали мельком окинуть люмитанца взглядом, узнавая в нем недавнего победителя первого этапа. Первый этап кончился, а это значит, что до начала следующего боя предприятия снова работают в усиленном темпе, дабы успеть выжать максимум из своих подчиненных, которые в любой момент могу получить выходной.

— Глупые пустышки с пустыми мечтами, — ворчливо пробубнил себе тот под нос, выпуская дым из легких.

«Такие, как вы, сделали это со мной… это из-за вас моя жизнь круговорот пиздеца с легкими передышками перед новым погружением на ещё более глубокое дно…» — Аренлэйк злобно оглядывал проходящих мимо болванчиков, с закипающей внутри него ненавистью.

Перед его глазами то и дело мелькали пейзажи темных, угнетающих деревьев, а их ветви, словные кровожадные лапы тянулись к нему. «Вы еще испытаете мои чувства на себе…». Аренлэйк докурил сигарету и, выбросив окурок на землю, медленным шагом пошел куда глаза глядят.

— Вижу цель, — докладывал по рации один из планетарцев, одетый в невзрачную простую одёжку.

— Хорошо, продолжайте слежку, но не в коем случае не вступать в конфликт. Ясно? — послышался голос на другом конце связи.

— Так точно, — коротко ответил подчиненный и вместе с приятелями в количестве шестерых планетарцев направились в след за люмитанцем.

Они осторожно преследовали его, скрываясь в толпе. Цель прошла несколько улиц и завернула за угол. Когда преследователи осмелились осторожно заглянуть туда, там никого не оказалось и лишь один канализационный люк расположился по среди узкой улочки. Планетарцы переглянулись и приняли решение идти туда. Канализация планеты-столицы была настолько обширна и глубока, что в ней расположилось еще одно мини-государство. Убийцы, воры, насильники и дезертиры — отбросы общества создали под землей свое маленькое царство. Не счесть, сколько раз стража пыталась разворошить этот улей, но найти его оказалось не простой задачей. Плотная почва планеты, укрепленная на полторы тысячи процентов, не давала смотреть сквозь стены при помощи улучшенного зрения и всевозможных сканеров.

Планетарцы спустились в канализацию и осмотрелись, никаких признаков люмитанца.

— Господин, кажется, мы потеряли его… — взволнованно сообщил по рации один из преследователей.

— Что?! Как это произошло? Вас же шестеро планетарцев, как вы умудрились упустить его? — голос на другом конце связи был очень сильно рассержен.

— Он спустился в канализацию, здешние стены не возможно просматривать, — виноватым тоном ответил другой планетарец.

— Ладно, теперь придется ожидать, когда крыса вылезет из ямы, возвращайтесь назад.

— Все слышали? Идем назад.

— Наконец-то, а то здесь ужасно воняет.

— Не знал, что ты у нас такой нежный, малыш, — компания рассмеялась.

— Не меня ищите? — послышался голос со стороны и планетарцы резко обернулись.

По среди туманного коридора, по которому струилась горячая помойная жидкость, стоял тот самый люмитанец.

— Ублюдок, как ты нас засек?! — преследователи тут же призвали силу своих глаз и создали вооружение.

— Только наглухо отбитый дегенерат не заметит шесть идиотов, которые гогочут в пустынных коридорах, — люмитанец стоял не подвижно и зловеще, нижняя часть его одежды колыхалась под сильным потоком воды, которая стремилась куда-то вдаль.

— Да как ты смеешь! — прорычал один из планетарцев.

— Тихо, отступим, нам не одолеть его, — неожиданно для всех сказал другой.

— Что? Нас шестеро, а он всего один! — возмутился кто-то еще, скрипя зубами от злости.

— Да будь нас хоть сотня, ты забыл, что за монстр перед нами?

— Жалкий предатель, вот он кто!

— Мне жаль прерывать вашу беседу, но не пора ли вам сдохнуть? — спросил тот, и из-под тьмы его капюшона на свет вырвалось две черных струйки, безмятежно колыхающихся туда-сюда.

Из стен вырвались грозные черные потоки илуния и закрыли планетарцам пути к отступлению, оставив лишь одну дорогу, вперед.

— Будь ты проклят, Аренлэйк! — крикнул планетарец и помчался в бой.

Перед ним из воды вырвался поток тьмы и окутал беднягу, растерзав в одно мгновение. Второй планетарец в этот момент оказался с боку от Аренлэйка, но тот увернулся от удара, схватил нападающего рукой за затылок и со всей силы помчал его к своей коленке, которая уже стремительно неслась навстречу. Будто от гигантского пресса, голова планетарца расплющилась и кровь хлынула во все стороны. Четверо оставшихся планетарцев уже вплотную подбежали к Аренлэйку, надеясь нанести совместный удар. Люмитанец в этот момент смотрел на свою ладонь, измазанную во внутреннем мире планетарца. Аренлэйк издал смешок, и стена тьмы вновь вылетела из-под воды, накрыв четвёрку. Крики и отчаянные вопли эхом пронеслись по коридорам.

— Прием. Вы где, созидатель бы вас побрал?! Ау, кто-нибудь ответит мне? — прозвучал голос из рации спустя минут десять.

— Здравствуй, мой старый друг, — сказал Аренлэйк в ответ, сидя на одном из мертвых тел.

Изодранные и обглоданные тела шестерых планетарцев валялись по всему коридору.

— Аренлэйк? Но как ты… Постой, что с моими планетарцами?!

— Они в полном в порядке, решили немного отдохнуть, — хладнокровно ответил тот и, щелкнув зажигалкой закурил сигарету.

— Не неси чушь! Могу поклясться, их тела сейчас лежат рядом с тобой, верно?

— Ну-у, да, ты меня всегда мог раскусить. Просто не хотел тебя расстраивать, — насмехался люмитанец.

— Аренлэйк, я прошу тебя, вернись ко мне, давай сядем и все обсудим! Мы сможем найти выход из этой ситуации. Ты же был совсем другим, добрым и прекрасным люмитанцем. Зачем ты так?

— Нет, ты ошибаешься. Я использовал тебя, чтобы получить необходимые мне знания и силу. Я заставлю их захлебнуться в страхе и мучениях и не ты, не кто-либо еще не остановит меня, — злобно прошептал Аренлэйк, выпустив из легких дым.

— Только послушай себя! Аренлэйк, которого я знал, никогда бы не сказал подобного. Тот мальчик, которого я однажды принял, был отчаянно напуган и сломлен. Я принял тебя, вырастил, как родного сына, дал тебе все, чтобы ты мог жить прекрасной жизнью!

— Прости меня… но для меня никогда не будет рассвета, лишь один мрачный закат, пока темные ветви деревьев тянутся ко мне каждую ночь… — договорил тот и сдавил рацию в руке.

— Аренлэйк? Аренлэйк! — на другом конце линии, в кресле сидел Илиан.

Он опустил голову, прикрыв свое лицо ладонями, затем резко вскочил и с криками начал крушить все вокруг себя. За стеной его покоев стоял Гринтред, которому было больно видеть Илиана в таком состоянии. Он ненавидел Аренлэйка за то, что тот появился в жизни их ордена.

Глава 12 Изгнанники судьбы. Часть 1

Якитантис медитировал в своих покоях уже несколько часов, когда стук в дверь заставил его прийти в себя. За дверью, к его удивлению, оказался Тальдарус из сынов Созидателей.

— Кто ты и зачем пришел ко мне? — тут же спросил самуртат.

— Мое имя Тальдарус, и я пришел поговорить о твоей душе, — смиренно ответил тот.

— Оставь свои проповеди для наивных дурачков, священник, мне они ни к чему, — презренно фыркнул тот и закрыл дверь.

— Ну конечно, какие тебе проповеди, когда тебе нужна бессмысленная месть, — послышался голос за дверью и Якитантис тут же купился на провокацию.

Он сжал кулаки и, проскрипев зубами, снова открыл дверь, гневно смотря на Тальдаруса.

— Как ты смеешь называть мою месть бессмысленной, оправдывая тем самым подлых убийц без капли чести?!

— Не мне судить их поступки, каждый имеет право ошибаться. Я лишь могу наставить эти заблудшие души на путь истинный.

— Да? И где же ты был со своими наставлениями, когда лилась кровь невинных? Когда горели древние замки Унградер, вместе с детьми, что находились там. Где были Сыны Созидателя?! — Якитантис хмуро смотрел в глаза Тальдаруса, ожидая от него ответа.

— Мы всего лишь братство тех, кто помогает заблудшим и обездоленным, а не провидцы, что видят будущее. То, что произошло в тот день, было настолько неожиданным для всего мирового сообщества, что не возможно было предвидеть… — священник склонил голову и произнес про себя молитву за упокоение душ.

— К хренам твои мольбы и таких, как ты и тебе подобных. Вы наживаетесь на страданиях несчастных планетарцев, которые ищут утешения и поддержки, заманиваете их в свои липкие сети и навсегда оставляете в них. Дети Мести, Легион Справедливости, Сыны Созидателя — все вы ничтожные шарлатаны, наживающиеся на несчастьях других! — презренно произнес Якитантис. — Будь моя воля, я бы схоронил ваши останки на Праздничном поле вместе с остальными мразями, что сейчас покоятся там, — самуртат скривил губы, но его взгляд оставался холодным и пронзающим Тальдаруса.

— Ну, в таком случае, никто бы не предложил тебе сегодня свершить правосудие, — неожиданно произнес священник с улыбкой на лице, и самуртат резко поменялся в лице.

— Что ты сказал?

— Я предлагаю тебе свою безвозмездную помощь.

— Это, что, шутка такая? — Якитантис не верил Тальдарусу, так как Сыны Созидателя никогда не вмешивались в чужие дела.

— Я говорю правду. То, что тогда случилось, повергло меня в дикий шок. Несколько лет я пытался достучаться до нашего Верховного Последователя и наконец-то мои мольбы были услышаны, — Тальдарус расплылся в еще более искренней улыбке. — Могу я войти, не гоже обсуждать это здесь.

Якинтантис стоял со слегка приоткрытым ртом, гадая, что же там «намолил» священник и, не сказав ни слова сделал шаг в сторону, открыв проход в свои покои. Тальдарус не спеша прошел внутрь и огляделся. Не смотря на то, что самуртат мог позволить себе шикарные апартаменты по своему высокому рангу, его жилье было довольно пустым. Один небольшой столик и белый матрас с такого же цвета бельем. Перед панорамным окном, открывающим шикарный вид на океан каменных высоток, лежал коврик для медитации.

— Как-то здесь… пустовато.

— Мне самый раз. А что, тебя это смущает? — все еще относясь с недоверием к священнику, грубо сказал самуртат.

— Нет, но это многое говорит мне о пустоте в твоей душе.

— Оставь мою душу в покое. Говори, что именно ты имел ввиду, когда сказал о помощи.

— Как ты знаешь, мы никогда не вмешиваемся в чужие дела, но все изменилось… Я вступил в братство, потому что верю в добро, верю в то, что даже одному существу подвластно изменить мир, — Тальдарус говорил с некой печалью, но в то же время, надеждой в голосе. — И когда до меня дошла весть о вероломном преступлении, жестокость которого была не сравнима ни с чем, моё сердце рыдало, а душа стенала под гнётом несправедливости, что осталась безнаказанной. Как мы можем называть себя защитниками обездоленных? Как смеем говорить об изменении мира в лучшую сторону, когда ничего для этого не делаем, в то время, как варварские отродья продолжают погружать его во мрак? — в словах Тальдаруса стали слышаться ноты гнева и отчаянного энтузиазма.

Якитантис стоял и слушал, проникшись его словами, вспоминая ту кровавую ночь.

— Являясь правой рукой и близким соратником верховного последователя, мне удалось заставить его вслушаться, и он услышал стоны моей души. Отныне, мы не будем стоять в стороне, — Тальдарус начал шаг за шагом приближаться к Якитантису, а его голос стал звучать все громче и жестче. — Наши воины пройдут святой поступью по тем, кто не соблюдает законы планетарские, превращаясь в недосуществ под тяжестью своих неутолимых и изощрённых амбиций. Силой и верой мы сотрем эту нечисть в порошок, а прахом усыпим землю, которая станет началом в светлое будущее, — священник совсем вплотную подошел к самуртату и остановился, достав из — за пазухи свиток. — Якитантис, я счастлив тебе сообщить, что впервые за множество тысячелетий, мы выступим войной на тех, кто считает, что может творить зло безнаказанно. Властью, данной мне и от имени всего нашего братства, я объявляю «Интэритус»! — Тальдарус встал на одно колено и протянул Якитантису свиток двумя руками.

Самуртат осторожно взял его и раскрыл. Быстро дочитав до конца, лицо самуртата расплылось благодарностью, грустью и надеждой. По его щекам потекли слёзы, и он рухнул на колени, поклонившись Тальдарусу в знак высочайшего уважения и признательности.

Маленькое уродливое существо сидело в одном из местных баров и напивалось. После одиннадцатой бутылки самого крепкого илуниевого пойла, он наконец-то перестал замечать на себе любопытные и презирающие его взгляды. Не смотря на победу в первом этапе, карлик был подавлен и чем-то расстроен.

— С днём рождения тебя! — прокричал тот, вскочив со стула и, указав бутылкой куда-то в сторону.

По бару тут же прошелся смешок и любопытных насмешливых взглядов стало еще больше. Фельсонт снова плюхнулся на стул и сделал еще один большой глоток. Рядом с ним, даже бутылка не казалась маленькой, которая составляла четверть его роста.

— С днем рождения! — снова жалобно произнес тот под смешки посетителей и, всхлипнув носом, выпил еще.

На этот раз бар разразило смехом, а маленькое создание продолжало угрюмо и жалко сидеть на стульчике.

— И вот он выиграл первый этап? — сказал кто-то из посетителей.

— Хах, да уж, в таком случае нужно было тоже записаться на этот хваленный турнир. Я бы там всех одной левой положил! — сказал другой и напряг бицепсы.

— Только посмотрите на него, мерзкое уродливое создание… расселось тут и портит нам отдых своим видом, — с отвращением произнесла окнордка, одарив карлика презренным взглядом.

Маленький фельсонт слез со стула, но был так пьян, что плюхнулся на пол, и посетители загоготали, как дикие койоты.

— С днем рождения, с днем рождения, — повторял он, поднимаясь на ноги. Карлик побрел из бара, волоча по полу бутылку и свои ноги. Смех все еще не умолкал.

Он вышел на оживленную улицу и побрел по оживленной мостовой. Бутылка то и дело постукивала о брусчатку, доставая до неё из-за маленького роста своего хозяина. Пешеходы постоянно оборачивались и тыкали пальцем в карлика. Кто-то смеялся, некоторые выкрикивали оскорбления, а кто-то просто с отвращением отворачивался.

Голова фельсонта моталась туда-сюда не в состоянии нормально удерживаться на шее.

— С днем рождения! — снова крикнул тот и по его слезам потекли слезы.

С большим трудом он добрался до своей квартиры в штабе-хранителей и плюхнулся прямо на полу. Пустая бутылка откатилась куда-то в сторону, а маленькое создание с еще не высохшими слезами на глазах, продолжало повторять про себя во сне одно и тоже: «С днем рождения…».

Илиан сидел на песчаном берегу и смотрел куда-то вдаль. Сколько он себя помнил, бескрайнее водные просторы всегда завораживали его, а шум прибывающих волн успокаивал и помогал расслабиться. Нечто великолепное он находил в этой спокойной, умиротворяющей водной глади, которая в любой момент могла превратиться в свирепое чудовище, погребая под собой города.

Его мысли были забиты последними событиями, так и норовя разорвать мозг от перенапряжения. Мысль о том, что его великий народ почти уничтожен не покидала его. Предательство Аренлэйка, Джорелла, договор с Мальдрусом, как он докатился до этого? Где свернул не туда, и как вновь вернуться на это распутье, чтобы на этот раз выбрать правильное направление?

Илиан прокручивал самые страшные картины своей жизни, просматривая их, словно плохое кино, и ища там ответы на свой вопрос. Мрачный пейзаж ворвался в его мысли и вдарил по его сознанию, будто нашатырь по обонянию. Он вспомнил диалог между собой и Мальдрусом, вспомнил день, когда сомнения в этом мире, впервые зародились в его голове.

Год — неизвестен. Приблизительно несколько тысячелетий после уничтожения латланцев.

Илиан входил в специальный штурмовой корпус по выявлению и уничтожению оставшихся очагов сопротивления, тех, кто симпатизировали латланцам и бились за них до конца. Юный Илиан, который посвятил всю свою жизнь войне, прожил много дней в тренировках и битвах, чтобы быть превосходным бойцом, но мало, чтобы разглядеть истину за своим слепым максимализмом, пока та сама не постучится ему в дверь. Он и еще одиннадцать бойцов стояли за дверью и ждали сигнала к штурму.

Будущий заступник справедливости был облачен в темно-синие глянцевые доспехи с ярко-желтыми вставками и такого же цвета штурмовой шлем. Из-за плотных волосяных отростков илкарцам было неудобно носить простой шлем, так как он не полностью прилегал к голове, из-за чего у них всегда было слабое место на затылочной части, связи с чем воинов заставляли срезать отростки подчистую. Ученые илкарии изобрели прочный материал, который полностью обволакивал голову и толстые волосы в том числе, убирая тем самым изъяны в защите. Такой шлем можно было воссоздать любого цвета и формы.

В руках у него был высокий ромбообразный щит с ярко-желтыми вставками и символом его народа по центру. Края его были заточены и имелось небольшое окошко, по прочности не уступающее основной части щита. В руках у него был небольшой двуручный меч, вдвое меньше, чем у Джорелла и имел простую форму. По центру клинка красовалась роспись. Навершие было в виде диска с множеством шипов, а черенок был обмотан черной кожей.

Его товарищи были облачены в подобную стандартную броню и смиренно выжидали приказ.

— Помните, внутри находятся самые опасные из оставшихся сил сопротивления. Если оставить их в живых, то в будущем они вернутся с новыми силами, — прозвучал хриплый голос по рации.

— Не волнуйтесь, сэр, живым от нас никто не уйдет, — грозно сказал Илиан и его глаза наполнились желтым светом.

— Вперед! — крикнул Илиан и весь отряд молниеносно вышиб дверь и ворвался внутрь помещения.

Внутри было темно и лишь вспышки от илуния и выстрелов оружия изредка освещали это помещение. Мрачная комната наполнилась молящимися криками. Когда в живых не осталось никого из врагов, когда жажда крови и адреналин утихли и сознание наконец прояснилось, Илиан и его отряд смогли осмотреться в спокойной обстановке. То, что они увидели, перехватило у них дыхание, глаза отказывались поверить в увиденное, а руки затряслись от уже содеянного.

— Дети… Здесь же только дети… Нет, этого не может быть! Нет, нет, нет, что во имя созидателя здесь творится! — Илиан схватился за голову, кровавая пелена захлебнула его сознание. Десятки мертвых детей, маленьких беззащитных комочков, умиротворяюще лежали вокруг него по всей комнате.

— Может… может это какая-то иллюзия? Вдруг это голограммы?! — почти плачущим голосом спросил другой боец. Один из штурмовиков, принадлежавшим к расе бринроков присел на корточки и, макнув палец в кровавую лужу опробовал её кончиком языка, затем сплюнул и саркастично сказал:- Чертовски реалистичная голограмма… — воин тяжело выдохнул и закрыл ладонью свои глаза.

В помещении воцарилось молчание, как вдруг младенческий плач надежды пронесся по ней. Воины тут же оживились и начали рыскать в поисках спасения среди груды своих кровавых грехов. Наконец, Илиан отодвинул одно из женских тел в сторону и за ним нашел маленького делдаркца. Дитя было укутано в тряпки, слегка запачкавшиеся кровью.

— Так, иди ко мне мой маленький, не бойся, никто тебя не обидит, — Илиан наклонился и аккуратно взял дитя к себе на руки. Остальные бойцы отряда начали подходить к Илиану и осматривать младенца. Закаленные в многочисленных сражениях мужчины, не могли сдержать слез радости, при виде уцелевшего младенца.

— Дай, дай-ка мне его подержать, — сказал бринрок и протянул руки вперед.

— Держи, только будь аккуратней, Гилдриэль, — Илиан передал малыша гигантскому бринроку и тот начал сюсюкаться с ним.

— Внимание, отряд смерти, кто-нибудь слышит меня? По рации прозвучал голос командующего, и бойцы отряда переглянулись между собой. Поняв друг друга без лишних слов, они покивали друг другу и Илиан решил ответить за всех.

— Что за дела, господин? Где страшные бойцы сопротивления?! Почему в этом помещении были одни дети?! — закричал Илиан.

— Я понимаю, что ты сейчас очень расстроен, и поэтому пропущу твой крик на меня в первый и последний раз. Эти дети были ублюдками сопротивления, если б они выросли, то могли стать угрозой новому мировому порядку! Они должны быть убиты все до единого! Илиан посмотрел на маленького безобидного делдаркца.

— Если они дети ублюдков, то чьи же тогда мы? Раз убиваем ни в чем не повинных младенцев… Малыш издал радостный крик и его голос долетел до рации.

— Что это? Там, что, младенец? Илиан, я требую отчёта! Почему это мелкое исчадие тьмы все еще дышит? Немедленно возьми эту тварь и удави голыми руками, пока она не выросла! — кричал командующий, брызжа слюной в рацию. — Илиан, ты, что, оглох?!

— Сэр, пососите мой хер, — сказал Илиан и раздавил рацию в кулаке. Его товарищи с улыбкой смотрели на него.

— Ха! Не знал, что ты у нас такой рифмоплет. Сэр, пососите мой хер, ха-ха, звучит, как прозвище, — усмехнулся Гилдриэль.

— Ладно, пойдемте отсюда, скоро у нас будут гости, — сказал один из товарищей. — Постойте, а что с телами? Неужто оставим просто так? — спросил кто-то еще.

— Нет, мы будем мстить за них… убьем каждую мразь, которая готова на все, лишь бы оправдать свою ничтожность, — проскрипел зубами Илиан. — Если мы выживем, то когда-нибудь создадим свой собственный отряд и будем защищать тех, кто стал жертвой алчных кусков дерьма. Но пока я нужен в другом месте…

— Хех, где нужно подписаться, чтобы вступить в твой кружок по интересам? — ухмыльнувшись, спросил Гилдриэль.

— Тебе достаточно лишь слова, и ты принят, — ответил Илиан и улыбнулся, безумно обрадовавшийся, что его брат по оружию поддерживает его идею. — И вы все, только слово, и мы вместе отомстим им за все, — обратился тот к остальным.

— Мы с тобой, Илиан. Сдается мне, что нас очень долго водили за нос и у меня назрело пару вопросов к объединенному командованию, — грубым басом сказал другой штурмовик.

— Так, валим отсюда, мы уже потеряли много времени на болтовню, — вмешался Гилдриэль и отряд поспешил наружу.

Отряд выбежал на пустынное каменное плато, под которым и находилось то здание, откуда они вышли. Их корабль находился за одним из горных хребтов, возвышающимся на другом конце гигантской пустоши. Так как отряд ожидал найти здесь самых опасных бойцов сопротивления, то естественно оставил свой корабль как можно дальше от их базы, дабы его не уничтожили.

— Так, используем силу и по-быстрому домчимся до транспорта, а там на световой свалим легче легкого.

— А ну стоять! Какая еще сила?! Вы, что, забыли о живом младенце у меня в руках?

— Вот дерьмо… Гилдриэль прав, младенец не выдержит таких скоростей, но, километров 60 в час думаю осилит, если как следует его укрыть, — сказал Илиан и огляделся, высматривая незваных гостей.

— Не нравится мне все это…

— Придется бежать по старинке.

— Да, придется, — завязался диалог между товарищами.

— Я пока разведаю обстановку впереди, если что, кричите, — один из планетарцев исчез в это же мгновение, буквально испарившись на глазах.

Весь отряд немедленно побежал по направлению к кораблю. Гилдриэль укрыл младенца своими огромными руками и, прижав поближе к себе, мчался по каменой пустоши вместе с остальными. Около часа они бежали по серой равнине, пока наконец не преодолели хребет, за которым открылся вид на их корабль. Отряд спустился с крутого хребта и подошел к кораблю, всё было тихо.

— Мы на месте, тащи свою задницу к нам, — сказал Илиан по рации, в ожидании их разведчика.

— Он уже здесь, — послышался чей-то самодовольный голос. Словно из ниоткуда, перед кораблем появился муликанец с парой сотней воинов, примчавшихся откуда-то со скоростью в половину меньше световой.

С десяток истребителей нового поколения пронзили небеса и нависли над отрядом Илиана, а на орбите завис дредноут муликанцев. Товарищи были окружены. Муликанец был одет в длинное дорогое пальто, в котором гармонично переплетались между собой темно-оранжевый и черные цвета. Под ним виднелась так называемая пластинчатая жилетка, которая состояла из легкой и прочной ткани, на которую крепилось множество пластин цвета основной верхней одежды. Пальто было увешано кучей золотых орденов. В руке у муликанца болталось тело разведчика, которое он удерживал за шкирку.

— Марк, нет! Отпусти его, ты — жалкий кусок дерьма! — в ярости закричал Гилдриэль, из-за чего малыш расплакался.

— Как это глупо… Я вложил в вас всех столько сил, времени, денег! А это ваша благодарность?! Предать все наши идеалы ради какой-то мерзкой личинки?! Вы совершили самую ужасную ошибку в своей жизни.

— Да пошёл ты! Думаешь, сделал нас своими сучками? Мы согласились биться с теми, кто угрожает безопасности нашего мира, а не с малолетними детьми! И если общий военный совет боится младенца на столько, что посылают целый отряд высоко обученных штурмовиков, дабы убить их, то я отказываюсь служить таким ссыкунам! Я сыт по горло ублюдскими аристократами и генералами, которые погрязли во вседозволенности и алчности… клянусь, что вырву ваши черные сердца, и мир глубоко вздохнет, освободившись от гнета проклятой иерархии ничтожеств.

— Нет, ты умрешь, и та мелкая рыдающая шваль, что ты спас из-под груды трупов, которые сам же и сотворил, — генерал откинул тело разведчика в сторону и, нахмурив брови его глаза налились оранжевым светом. — Вы моё детище и мой позор, я должен лично покарать вас и очистить свою репутацию, убить их!

Солдаты ринулись в бой. Штурмовой отряд Илиана остался стоять в защите. Гилдриэль укрыл младенца рукой и призвал свой Гуань Дао. Истребители открыли подавляющий огонь на поражение. Так как на шестнадцатом кругу было только четверо, Илиан и Гилдриэль в том числе, то остальным пришлось убегать от выстрелов. У генерала в подчинении было девять обладателей шестнадцатого круга, а все остальные воины были на пятнадцатом. На Гилдриэля накинулось трое равных ему по кругу, и толпа пятнадцатых. Он с трудом выдерживал их удары, которые разрывали огромное плато на части. Яркие вспышки озарили мрачную местность.

Илиана атаковало четверо обладателей шестнадцатого круга, а сам генерал принялся за тех, кто был по слабее. Гилдриэль топнул ногой и укрепленное на пятьсот процентов плато, перевернулось вверх дном. Илиана перемешался среди летающих обломков и разрубал вражеских обладателей пятнадцатого круга, затем переместился по центру и его глаза разразились ярко-желтым пожарищем. Он создал перед собой нечто, похожее на белую звезду, которая стремительно начала поглощать энергию из невидимого пространства и становится ярче.

— Мы в дерьме, валим! — закричал Гилдриэль своим товарищам и поспешил как можно дальше от Илиана.

— Нет, ты не посмеешь! — закричал генерал, закрыв глаза от такого яркого света, но даже через веки этот невероятный поток «обжигал» глаза.

— Будь ты проклят, Испепелитель! Илиан накрыл вражеских планетарцев большим не проницаемым энергокуполом. Все тут же принялись атаковать его, но он позаботился о своей защите оболочкой из илуния. Светящийся шар уже разрывало от мощи, и оттуда вылетали потоки энергии, которые разрезали укрепленную землю, как раскаленный нож масло.

— Мой свет очистит ваши грязные души. Сдохните! — Илиан прорычал от перенапряжения, и белый сгусток энергии взорвался с сокрушительной мощью.

Планета затряслась, как побитая дворняга. Тектонические плиты стали ходить ходуном, а лава вырвалась из недр земли. Когда свет погас, на сцене остались лишь Илиан и генерал. От муликанца шел пар, семьдесят процентов его тела было в ожогах, но тот стоял непринужденно, а раны уже залечивались при помощи его илуния. Под куполом оказался гигантский кратер, конца которого не было видно. Илиан спустился с небес к генералу, который улыбался, глядя на него, его лицо было настолько сожжено, что на левой стороне почти не осталось мяса и виднелись голые зубы и часть черепушки.

— Как я и думал, с генералом будет не так-то просто покончить, — сказал Гилдриэль, который повис в воздухе над муликанцем, дабы уберечь младенца от землетрясений. Из всего штурмового отряда в живых в итоге остался лишь он с Илианом.

— Я хорошо тебя обучил, Илиан, даже жаль, что ты в итоге принял не правильно решение… — усмехнулся генерал, чье лицо уже почти восстановилось до нормального состояния. Илиан продолжал стоять, ожидая следующего хода го бывшего командира.

— Хорошо, я даю тебе последний шанс! Редко кому выпадает такая возможность, но не хочется губить такой талант. Только представь, чего бы могли вместе добиться! Перед нашей мощью дрожали б целые империи. Ты, я, Гилдриэль, втроем мы могли бы создать свое королевство! Только убейте эту мелкую мразь, и я обо всем забуду!

— Зачем? Почему тебе так важна смерть этого младенца? — развел руками илкарец, не понимая намерении генерала.

— Хочешь знать, да? Хорошо, я удовлетворю твое любопытство ради нашего будущего сотрудничества. Это совершенно секретная информация, но мне точно известно, что среди тех, кого вы убили было девять младенцев из расы делдаркцев и один из них, никто иной, как наследник древнего императорского рода Делдаркии.

— Не может быть… наследник самого отца основателя его рода. Мне казалось, что все они пали после отчаянной попытки свергнуть новую империю хранителей…

— Как видишь, не все, — генерал расплылся в улыбке. — Теперь-то вы понимаете, почему этот младенец так важен? Даже если есть хоть один сраный процент того, что это именно тот младенец из тех девяти, что вы убили, нужно добить его!

«Бринрок, Фельсон, Делдарк, Рениан, Люмитан и не только они… все расы, что сейчас составляют единое галактическое сообщество, назвали себя в честь семьей отцов основателей, тех, кто сплотил их вокруг себя и вывел в новую эру, покорять пространство. И вот это маленькое крошечное создание в руках у Гилдриэля — наследник могущественной крови и целой империи, которая готова будет ради него на все…» — размышлял сам с собой Илиан, не веря в услышанное.

— Даже если и так, мы не должны убивать младенцев лишь за то, что они, возможно, будут опасны в будущем! Все зависит от воспитания! — прокричал Илиан, не желая мириться с таким оправданием кровожадности.

— Глупец! Важна кровь, которая течет в наших жилах, а не твое воспитание! Гордость и бунтарский характер у этого малыша в крови! — в свою очередь спорил генерал. — Говори, что хочешь, тебе меня не переубедить! Я буду биться за этого малыша и отныне за всех нуждающихся!

Генерал опустил голову и тяжко вздохнул.

— Жаль, что ты так считаешь, все-таки придется убить тебя. В кратере, который образовался после взрыва, вызванного Илианом, появилось два виде света. Илиан слегка повернул голову на свечение и увидел, как двое планетарцев из отряда генерала вылетели оттуда.

— А я уж боялся, что на шестнадцатый круг нынче проходят все кому не лень, — с улыбкой сказал генерал, который сильно удивился, что кто-то из его воинов смог выжить. Оба бойца были потрепаны, но восстанавливались за счет илуния.

— Простите генерал, мы не знали, что Илиан обладает такой мощью, — оправдался один из воинов.

— Оо, его истинная мощь куда сильнее, жаль, что его нужно убить, и мы никогда не увидим беднягу на пике силы.

Небеса заревели и сотни транспортных кораблей поддержки появились из-за облаков. Все это время они спешили на помощь генералу прямиком с дредноута. Тысячи тех, кто легко мог пройти это расстояние без кораблей окружили Илиана и Гилдриэля, бежать было некуда.

— Убить его! — крикнул генерал. Вдали раздался страшный грохот и сотни тысяч лучей со скоростью света пронзили тела планетарцев, а корабли осветили небо, когда разрывались на части.

— Какого хрена?! — прокричал генерал, бегая глазами по округе. Илиана и Гилдриэль не понимающе глядели по сторонам.

— Здравствуйте, генерал, вот мы и встретились, — на пустом месте возник Мальдрус, который стоял рядом с Илианом. Он был облачен в свою броню, из его глаз горел темно-зеленый свет, а на плече у него была винтовка.

— Ты кто мать твою такой?! — прокричал муликанец. Мальдрус снял шлем, и генерал вздрогнул. — Не может быть… ты же маликанец, кто дал тебе право пользоваться силой, раб! Тебя следует казнить за такое.

— Ха-ха-ха, — Мальдрус расхохотался, как безумец. — Как это примитивно и предсказуемо. Может, пора придумать новую грозную фразу? А то этой только школьников пугать.

— Не знаю, кто ты такой, но я непременно найду твою семью, и мои ребята позабавятся с ней, а ты будешь смотреть. Я рубил твой народ, еще когда ты пешком под стол ходил или болтался у папки в яйцах, — генерал расплылся в мерзлотной улыбке. Мальдрус нахмурился, его взгляд отражал ярость, кипящую в его душе. Илиан смотрел на незнакомца и видел, как тот дрожит от неведомой ему причины.

— Жаль, что вы не заметили меня под этим столом, генерал. Теперь, я отправлю вас всех к проводнику душ, — скрипя и кряхтя от злости, произнес Мальдрус.

— Такие дети, как я, склонны вырастать в опасных ублюдков… Так сдохните же, сдохните, генерал!

Мальдрус скинул винтовку с плеча и сделал выстрел. Генерал увернулся, но позади него появился ужасный взрыв. Столб темно-зеленого света поднялся ввысь с низко-жужжащим звуком и скрипом, словно рев стенающий души Мальдруса. Генерал переместился к стрелку, но путь ему перегородил щит Илиана. Илкарец вдарил по генералу щитом и схватил за горло, повалив того на землю. Глаза Илиана засветились в гневе пуще прежнего. Он сконцентрировал мощь в своем клинке, и нанес удар, в надежде пронзить череп генерала.

Муликанец успел отбить клинок в сторону, и луч яркого света пронзил планету на сквозь. Генерал смог вырвать из хватки Илиана, нанеся ему сильный удар по ребрам, от чего того просто унесло на многие километры. Двое стражников генерала, что выжили после первой атаки Илиана, стояли и смотрели на схватку трех монстров. Оба не могли поверить, что они находятся с ними на одном и том же круге. Мальдрус стояли в паре сотен километров от места схватки. Из земли вырвались гигантские корни и обхватили его. Маликанец посмотрел в прицел и выстрелил сгустком илуния. Выстрел был такой мощи, что земля вокруг него разлетелась, а корни оказались несгибаемой опорой, которая удерживала Мальдруса на месте.

— Я заставлю тебя испытать агонию, которая является частью меня! — кричал Мальдрус. Генерал едва успел среагировать на сверхсветовой выстрел и луч прошел в паре миллиметров от его головы, но, неожиданно для него взорвался прямо около виска.

— Ха-ха- ха. Ты ответишь за все, сука! Ты сгоришь, а я буду танцевать на твоих останках! — в глазах Мальдруса было безумье, а улыбка источала ненависть и кровожадность.

Из земли вырвалось еще несколько мощных опор и Мальдрус начал стрелять разрушительными сгустками, как из пулемета. Планета распадалась прямо на глазах. Генерал истратил кучу сил на щит от прошлого выстрела. Не дав муликанцу время на восстановление, появился Илиан, и началась схватка на мечах среди лучей Мальдруса и ужасных взрывов.

— Будь ты проклят, Илиан! — генерал призвал силы и выплеснул их во все стороны.

Огромная энергосфера разошлась от него, отбивая даже выстрелы Мальдруса. Илиан подставил свой щит вперед и шел прямо через эту сферу. Оранжевая энергия окутала его, но не могла поглотить. Илиан сделал в ответ то же самое, и его ярко-желтая сфера снесла вражескую энергию. Воспользовавшись моментом, генерал взвыл в космос, чтобы сбежать на дредноуте.

— Ай яй яй, товарищ генерал, разве вас не учили в академии, что поворачиваться жопой к снайперу очень неприлично… он может обидеться и прострелить вам её, — Мальдрус улыбнулся и нажал на спусковой крючок. Луч света стремительно пробил генералу обе ягодицы и тот взвыл от боли.

— Мальдрус зарабатывает первое очко, генерал, ноль, — пошутил Мальдрус и перевел прицел на дредноут муликанцев.

— Этот день станет началом всего, — добавил он, и со скоростью света темно-зеленый луч пробил дредноут и разорвался прямо внутри него.

Генерал смотрел, как его корабль разлетается на части, охваченный темно-зеленой энергией. Он прокричал и повернулся в ту сторону, где находился Мальдрус. Муликанец призвал всю свою мощь и пустил в маликанца поток энергии неслыханной силы. Словно мини-солнце, оно устремилось к снайперу.

— Упс… — успел произнести тот, прежде чем энергия накрыла его.

Планета не выдержала и наконец, разлетелась вдребезги. Генерал парил в космосе, выискивая признаки жизни, и к ужасу для себя увидел трех планетарцев на свободно летающем куске земли, что когда-то была частью большой планеты. Впереди стоял Илиан, его щит дымился, а сам он сиял словно новогодняя ёлка. Позади него целыми и невредимыми стояли Мальдрус и Гилдриэль, который в свою очередь укрывал младенца. Малыш был покрыт илуниевой оболочкой, чтобы выжить в открытом космосе.

— Будь ты проклят со своей способностью… — проскрипел зубами генерал.

Илиан хмуро посмотрел на генерала из-за своего щита и в этот же миг исчез, появившись около муликанца. Тот понял, что в этот раз не сможет уклониться, и меч Илиана отрубил ему руку. Клинок обогнул торс генерала и отсек ему левую ногу, затем, Илиан вознамерился разрубить генерала надвое, от паховой области до макушки.

— Стой! — послышался голос Мальдруса и меч илкарца замер в сантиметре от яиц генерала. — Позволь мне его убить! — Мальдрус посмотрел в глаза Илиану и тот увидел в них мольбу. Генерал, не смотря на свои раны на этот раз не издал ни звука, лишь стиснув зубы от боли.

— Хорошо, он твой, — Илиан убрал меч в ножны и отлетел на пару шагов. Мальдрус подошел к генералу и схватил за горло.

— Прежде, чем ты сдохнешь, я хочу тебе кое-что сказать, — губы маликанца растянулись в улыбку, он наклонился к уху генерала и полушепотом сказал.

— Я непременно найду твою семью, и мои ребята позабавятся с ней, а ты будешь стерт с лица этой вселенной. Пока тебя будет рубить проводник душ, я буду рубить твой жалкий народ.

— Нет, ты не посмеешь! — крикнул генерал и Мальдрус оторвал ему голову. Маликанец запрокинул свою голову и закрыл глаза, будто тая в этот момент от наслаждения.

— Какое прекрасное чувство… я чувствую, как сотни тысяч душ говорят мне спасибо, — Мальдрус искренне улыбался, держа в руке голову генерала.

Мертвые тела с дредноута долетели до двоицы и окружили, плавно пролетая дальше. Илиан с грустью смотрел на этот космический парад мертвецов.

— Что с нами стало… Как мы докатились до этого? — спросил Илиан.

— Что с нами стало? Оглянись вокруг! Это то, о чем мы все мечтали, ха-ха-ха, — заговорил Мальдрус. — Мы животные, мой новый друг, в глубине души нам нужен бесконтрольный, тотальный хаос. Мир, где можно делать все, что хочется! Убивать безнаказанно, трахаться и брать что-то или кого-то силой! Дай рабу кнут, и он сам станет угнетателем!

— Но ведь это не правильно, так не должно быть! Эволюция дала нам право мыслить, мы должны были стать венцом природы, а не её самой ужасной ошибкой… — Латланцы были её венцом и лишь одному созидателю известно, через что они прошли прежде, чем разум возобладал над животной натурой. Но они допустили страшную ошибку, пытаясь раньше времени вразумить животных вроде нас, которые не до конца эволюционировали в истинно разумных существ, — Мальдрус посмотрел на задумчивого Илиана.

— Мы гибнем, медленно, но верно катимся в пустоту. Однажды, весь мир, стоя на распутье, прокричит «Огонь!», и от тех, кто останется в живых будет зависеть, в какую эру мы войдем… — Илиан посмотрел на малыша в руках Гилдриэля, на это хрупкое создание, которое вразумило его. — Я назову тебя, Гринтред.

Глава 13 Второй этап. Часть 1

— Илиан, вот ты где, я тебя уже везде обыскался, — по песку к нему шел Гринтред.

— Прости, немного задумался, — с улыбкой ответил илкарец, вспоминая Гринтреда совсем младенцем.

— Немного? Я тебя не видел уже семь часов…

Илиан слегка приоткрыл рот от удивления.

— Семь часов? Давно я не погружался в раздумья на такое время, — Илиан поднялся и оттряхнул ноги от песка.

— Я не хотел тебя тревожить, но скоро начинается второй этап и мне показалось, что ты хотел бы его посмотреть.

— Да, ты прав, спасибо, что нашел меня.

В этот раз вместо Марендрайта выступал другой хранитель бринрок. Он вышел на середину стадиона по стальной небесной дорожке.

— Дамы и господа, я рад сообщить вам о начале второго этапа турнира! Да прольется кровь!

Публика закричала от восторга и ворота распахнулись.

— Как думаешь, что сегодня приготовили эти умники? — спросил Белиндор Хартэна, стоя у барной стойки.

— Не знаю, каждый раз что-то новое, а никакой информации по этому этапу никому не дали.

— Надеюсь, это будет что-то грандиозное, иначе я сам выпрыгну на арену и покажу, как надо, — Белиндор сделал смачный глоток прямо из небольшого бочонка и протер губы.

Джорелл стоял на нижних уровнях стадиона в ожидании своей очереди. Дутанор, как обычно был где-то с Кэзом, а Руксэндра стояла и снимала все вокруг.

— Хорошо вчера погуляли, — улыбнувшись сказала она.

— Ну, если под этим ты понимаешь Лонута, который проснулся сегодня, уткнувшись в твою полуголую грудь, то, наверное, и правда хорошо, — Джорелл слегка посмеялся и услышал шуточное невинное оскорбление в свой адрес.

Руксэндра стояла слегка покрасневшая и вдруг поймала себя на мысли, что далеко не лицо Лонута она хотела бы видеть, уткнувшимся ей в грудь, а Джорелла. Грубого, холодного, задумчивого, но временами отзывчивого и всегда сильного, который, по её мнению, может разорвать любого, кто сделает ей больно.

Джорелл не солгал ей, и после вчерашнего случая в раздевалке больше никто не посмел домогаться до неё или сделать «грязный» комплимент. После демонстрации силы планетарцы разделились на три лагеря в отношении Джорелла. Кто-то остерегался его и отныне старался не провоцировать лишний раз, кто-то просто боялся, а кто-то проникся уважением, как к равному себе.

Мониторы, находившиеся на нижних ярусах загорелись, и началась трансляция турнира. Первая группа выходила на арену. Из двадцати тысяч участников, которые были еще вчера, осталось лишь две сотни. Десять бойцов вышли на песок и построились, ожидая дальнейших указаний, среди них был Аренлэйк.

Хранитель-бринрок оглядел первую десятку и начал речь.

— Итак, для разминки правила будут просты. Каждый сам за себя, никаких ограничений, в живых позволено остаться только двоим из вас. Мы ждем от вас красочного боя, приступайте!

Прозвучал сигнал и десятка тут же схлестнулась на месте. Множество взрывов и ударных волн последовало по всей арене. Песок вихрем поднялся ввысь от танцев мечей. В отличие от предыдущего этапа, этот и вправду отличался более красочным боем.

Один из участников отлетел в уголок и вдарил ладони друг об друга. От них тут же во все стороны разлетелись частицы желтого илуния, которые взорвались по его приказу, накрыв собой всю арену. Планетарец сделал улучшенное зрение и вгляделся в ураган из песка. Едва он так сделал, как вздрогнул и массивный кулак бринрока, укрепленный мощными пластинами с шипами, вылетел из бури и прибил черепушку бедняги прямо к стене. Бринрок снова исчез в, оставив после себя лепешку из головы планетарца.

Зрители охали и ахали, смотря на превосходный бой. Очки, которые были одеты на каждом, позволяли разглядывать все вплоть до мельчайших деталей даже в такой ужасной буре. Конечно, они не могли уследить за передвижениями воинов, но это им и не было нужно. Главное — они видели суть. Из бури вылетел ещё один участник, за ним в след летел красный луч, заставив того отбиваться от него. К все общему удивлению, внутри луча оказался планетарец и, воспользовавшись эффектом неожиданности перерубил противника пополам под все одобряющие крики.

— Опять он за своё… — сказал Белиндор, нахмурив брови.

— Да и мне начинает это не нравится, — так же недовольным и осуждающим тоном сказал Хартэн.

Посреди жаркой битвы снова стоял Аренлэйк. Будто невидимый, он опустил свою голову и просто стоял на месте, ожидая, когда остальные перебьют друг друга. Последний противник пал и в живых осталось двое. Буря рассеялась и делдаркец наконец обратил свой взор на Аренлэйка. Как и в прошлом этапе, делдаркец с дрожью в руках начал подносить клинок к своей голове.

— Стой! — вмешался великий хранитель Марендрайт и Аренлэйк подчинился.

Словно освободившись от какого-то заклятия, рассудок вернулся к делдаркцу. Он рухнул на песок, дрожа от страха и не веря, что мог убить сам себя.

— Из десяти вас осталось двое, вы победили и проходите в следующий этап! — крикнул Марендрайт.

Толпа поддержала хранителя одобрительными криками.

Аренлэйк посмотрел в сторону дрожащего делдаркца и, ничего не сказав, пошел прочь.

— Будь ты проклят, Аренлэйк, — Гринтред смотрел на удаляющуюся фигуру люмитанца.

Каждый раз, как тот использовал свою не известную технику, те легионеры, кто застал Аренлэйка в ордене и был свидетелем его ухода вздрагивали от ужаса и гнева. Используя именно эту способность, он заставил многих братьев перебить друг друга, а когда все закончилось, молча ушел.

Аплодисменты в этот раз достались деларкцу, который с трудом и дрожащими коленями поднялся на ноги. Аренлэйка же все считали каким-то шарлатаном, и лишь немногие знали, насколько сильным нужно быть, чтобы вытворять то же, что и люмитанец.

— Как он это делает? — спросила Руксэндра, посмотрев на Джорелла напуганными глазами. Она боялась, что Джорелла убьют, но еще хуже для неё было бы смотреть, как защитник человечества убьёт сам себя.

— У меня есть пара догадок на этот счёт, но нужно лично выйти против него, чтобы они подтвердились, — Джорелл не отрывал взгляда от монитора, смотря, как труповоз собирает тела.

— Может, его кто-нибудь убьет и тебе не придется с ним биться? — сделала предположение Руксэндра и прикусила нижнюю губу от волнения.

— Ты, что, волнуешься за меня? — Джорелл оторвался от экрана и посмотрел на девушку.

— Что, я? Ну, конечно, волнуюсь, если тебя убьют, то человечеству конец! — выкрутилась девушка, слегка покраснев.

Джорелл печально вздохнул. Руксэндра снова напомнила ему, что от него зависят миллиарды судеб. Не то, чтобы Джорелл забыл об этом, просто он был невероятно счастлив, когда это тяготящее его душу знание пропадало хотя бы на время.

Тела были убраны и прозвучал сигнал к следующему бою. Карлик стоял перед воротами в компании девятерых победителей прошлого этапа.

— С дороги, только путаешься под ногами! — коротышку специально задел ногой другой фельсонт, хотя мог запросто его перешагнуть.

Карлик сжал кулаки, но старался не поддаваться на провокацию.

— Что такое? Наш малыш разозлился?

Девятка рассмеялась.

— Я слышал, что ты становишься очень буйным, когда тебя кто-то оскорбит, ха! Кусок дерьма, как такую уродливую тварь вообще земля носит. Молчишь? Вот и правильно, тебе все равно скоро подыхать, — усмехнулся фельсонт и встал во главе десятки.

Ворота распахнулись, и участники вышли на потеху публике. Бринрок-хранитель вышел вперед в ложе хранителей и заговорил:

— Приветствую вторую группу участников!

Бойцы поприветствовали хранителя боевым кличем, все, кроме карлика.

— А сейчас, навострите уши и слушайте ваши правила! Для начала, разойдитесь по краям арены и образуйте собой большой круг.

Десятка послушно разошлась по сторонам до самых стен. Перед ними из песка вылетело по небольшой платформе.

— Вставайте на платформы, — бринрок жестикулировал руками, его белые просторные одеяния хранителя колыхались от ветра.

Как только все десять участников встали на платформу, те понесли их вверх, а центральная часть арены последовала за ними, поднимаясь в воздух. Все с удивлением смотрели на это представление.

Хранитель призвал свою силу и его глаза загорелись фиолетовым пламенем. Над стадионом появилось что-то, похожее на часы, но с большими отличиями. У этих часов было две одинакового размера стрелки и всего десять делений по всей их окружности.

— Объясняю правила, джентльмены. Над каждым находится деление, обозначающее вас самих.

Участники и все зрители подняли головы вверх и убедились в сказанном.

— Когда стрелки закрутятся, в конце они укажут на два деления, двоих из вас. Тех, кого выберут, должны выйти на арену и незамедлительно начать сражаться. Через десять секунд стрелки закрутятся вновь и выберут новую пару. Если стрелка укажет на кого-то, кто уже сражается, он обязан остаться и продолжить бой с новым противником. Вы можете сходить с арены и биться по всей территории, но если вы продолжите сражаться после выбора новой пары, то автоматически выбываете.

Бринрок оглядел участников и дал сигнал к началу второго этапа. Каждого из бойцов окружило мощное силовое поле, чтобы тех не задели сражающиеся.

Стрелки закрутились с бешенной скоростью и все уставили свой взор на них. Бойцы приготовились рвануться в бой в любой момент, выжидая, словно бегуны перед началом спринта. Стрелки крутились все медленнее и остановились на двух участниках. Прозвучал сигнал, поле двух воинов рассеялось, и они стремительно вылетели на встречу друг другу.

Они столкнулись в грубой силе, и ударная волна пронеслась по арене, настолько мощная, что поле треснуло во многих местах, но быстро восстановилось. Соперники продолжили свой стремительный бой, летая по всей арене и выплескивая силу. Участники второго этапа были преимущественно на шестнадцатом кругу, и лишь единицы были на пятнадцатом.

Прошло десять секунд и стрелки закрутились с новой силой. Двоица продолжала бой. Выбор пал на других участников. Сражающиеся быстро вернулись на свои платформы, освободив место для других.

Бойцы продолжали меняться между собой и выбор пал на карлика. Он схлестнулся со своим противником в десятисекундной схватке. Коротышка был чрезвычайно проворен и ловок. Он легко ушел от прямого удара клинком и уже готов был пробить врага на сквозь своим кулаком, но выбор новой пары заставил его отступить.

Спустя минут семь стало заметно, что силы некоторых из бойцов на исходе. Стрелки выбрали новую пару и старая уже хотела уходить, как вдруг один из них увидел, что ему придется остаться и продолжить бой с новым оппонентом. Тот проматерился про себя и встретил нового противника лобовой атакой. Они сошлись в поединке на мечах, при этом фактически оставаясь на месте. Ударные волны от столкновений их мечей сокрушительно обрушивались на щит стадиона. За три секунды до конца боя, относительно отдохнувший боец смог пробить блок того, кто остался на второй круг. Кровь хлынула на песок из надвое перерубленного тела. Не дав трупу упасть, победитель выстрелил по телу потоком илуния из своей руки, тем самым не оставив и следа от своего врага.

Пришло время новой пары в которой определился еще один победитель. Карлик схватил оппонента за обе руки и, прыгнув, пнул его двумя ногами в грудь. Удар был страшной силы и отделил руки от тела, оставив их коротышке. То, что произошло дальше, вызвало смех у Белиндора, Хартэна и Мальдруса, остальные же стояли в смешанных чувствах.

Карлик укрепил оторванные им руки своим илунием и принялся забивать ими на смерть их владельца. Словно двумя дубинами, он забил на смерть своего врага, превратив его тело в нечто не понятное и помятое. Он бы продолжил мутузить труп дальше, но настало время новой пары.

— Эй, ты что такой нервный?! А, наверное, обиделся на меня из-за моих слов… — подначивал того феьсонт, который находился рядом с его платформой.

Маленький уродец промолчал, но в душе страстно хотел добраться до ублюдка.

Спустя еще минут пять, из участников осталось лишь трое. Фельсонт и карлик сидели в клетке, а третьим был победитель прошлой пары, который стоял посреди платформы для боев.

Стрелки закрутились вновь, и троица уставилась на них. Выбор пал на карлика и фельсонта. Предыдущий победитель с облегчением вздохнул и направился на свою платформу.

— Ну, что, готов сдохнуть, малыш? — оскалив зубы, фельсонт с презрением посмотрел на карлика.

— Я готов сдохнуть с самого рождения, а ты? — с ухмылкой ответил карлик и фельсонт поменялся в лице.

Коротышка растянул на лице кровожадную улыбку и его глаза наполнились фиолетовым светом. Едва поле исчезло, как тот неистово бросился на своего противника.

Фельсонт поставил перед собой щит, в надежде, что коротышка вмажется в него на высокой скорости и расплавиться, но тот исчез и появился за его спиной. Тогда он окружил себя щитом и затем направил энергетическое поле во все стороны. Карлик укрепил свои руки и пробил поле грубой силой, устремившись на фельсонта. Тогда его противник выпустил сотни чередующихся полей, куда мощнее самого первого. Карлик прорычал и начал крушить поля одно за другим, пробираясь все ближе к врагу. Фельсонт выпустил из руки ещё один сгусток, и тот окружил всю арену, затем его хозяин сжал кулак, и образовавшаяся сфера стремительно сжалась, пытаясь расплющить коротышку.

— Хех, типичный фельсонт… использует всякие сраные уловки и манипуляции с илунием, марать лично руки не хочет, — фыркнув, сказал Белиндор.

— Сдохни уже, жалкая пародия на фельсонта! — крикнул противник карлику и добавил к сжимающей его ловушке еще несколько десятков таких же. Они накрыли друг друга слоями и усилили силу сжатия.

Фельсонт сжал зубы от напряжения, пытаясь расплющить карлика, который никак не хотел умирать.

— Эй, ты кого там пытаешься так сильно сжать? — послышался голос за спиной и фельсонт повернулся назад.

Он увидел перед собой коротышку и замер в ступоре. Карлик подлетел к его лицу и, обхватив ладонью стремительно вмазал его голову в стену стадиона, потом пролетел с ним до верхушки арены и молниеносно спустил его оттуда, вмяв голову в платформу для боев. Поле битвы не выдержало и разлетелось на части. Двоица пролетела еще дальше вниз под жуткий крик коротышки. Он ускорился еще сильнее, и голова фельсонта оказалась между молотом и наковальней.

К этому моменты сжимающие сферы фельсонта пропали и за ними показалась такой же формы фиолетовая сила карлика, которую все это время пытался сжать илуний фельсонта.

С ужасающей свирепостью и энтузиазмом карлик молотил голову фельсонта, от которой уже ничего не осталась, поэтому коротышка бил по мокрому пятну на земле. Сигнал к завершению боя уже прозвучал, но тот не успокаивался. Он бил фельсонта так, будто тот был его самым ужасным врагом номер один. Когда тот наконец успокоился, трое из тех, кто удерживал арену под стадионом, подпитывая его своим илунием, упали без сил. На месте головы образовалась небольшая воронка, а зрители пару секунд сидели с открытыми ртами, когда наконец вскочили от восторга и начали во всю аплодировать.

Вторая пара победителей была определена и настало время для третьей десятки. Однако им пришлось немного задержаться, так как нужно было привести в порядок арену после последней битвы.

— Теперь твоя очередь? — спросила Руксэндра Джорелла.

— Да, как только они приведут поле в пригодность, настанет мой черед.

Руксэндра хотела сказать, что боится за него и очень волнуется, чтобы он был крайне осторожен и вернулся к ней, но промолчала, проглотив эти слова. Она сама не понимала, почему вдруг эти чувства захлестнули её. Неужели, это все из-за того случая в раздевалке?

Прозвучал сигнал и пришло время выдвигаться.

— Мне пора, — холодно произнес Джорелл и пошел к воротам.

— Удачи, — сказала Руксэндра, на что Джорелл лишь помахал рукой, даже не оборачиваясь.

Джорелл нервничал, враги стали сильнее и бой карлика прямое тому доказательство. Ему нельзя проиграть, он не имеет право на это. Груз миллиардов жизней лежит на его плечах. Сражения перестали приносить ему удовольствия с тех пор, как он получил роль защитника человечества и это больше всего бесило его.

Десять бойцов построилось у ворот и каждому раздали по браслету, с призывом надеть их. Джорелл внимательно осмотрел простой браслет, который ничем, кроме своей прозрачности и маленькой микросхемы внутри не выделялся. Ворота отворились, и третья группа вышла на арену под крики публики.

— А вот и наш представитель новой расы, — с улыбкой сказал Белиндор, который очень ждал выхода Джорелла на бис.

Джорелл интересовал очень многих в этой вселенной, начиная от любопытства простых граждан, заканчивая военными воротилами этого мира. Вторые преследовали исключительно алчную цель, пытаясь оценить потенциал людей через Джорелла и возможность работорговли людьми.

— Сейчас то мы и выясним, была ли его прошлая победа случайностью, как говорят, или же нет, — Хартэн стоял рядом с Белиндором и так же следил за Джореллом.

— Внимание участники, на всех вас надели браслеты, — начал говорить в микрофон бринрок ведущий. Браслеты загорелись пятью разными цветами. — Посмотрите на браслет каждого из вас, если увидите у кого-то тот же цвет, что и ваш, то знайте, теперь, это ваш напарник.

Джорелл посмотрел на свой темно-зеленый браслет и огляделся, найдя среди участников люмитанца с точно таким же браслетом. Тот в свою очередь приметил его и неодобрительно фыркнул.

— Вы будете биться вместе, прикрывать друг друга, от ваших совместных действий будет зависеть ваша жизнь и победа, — продолжал говорить ведущий. Участники в это время разошлись по парам.

— Не думай, что мы подружимся, человек, я презираю тебя всем сердцем, но выиграть мне хочется сильнее, чем ненавидеть тебя, — сказал люмитанец, подходя к Джореллу.

— Я тоже не горю желанием вытаскивать тебе победу, по мне так лучше убить тебя прямо здесь и сейчас, — парировал в ответ тот.

— Ха, а яйца у тебя все-таки есть, да? Что ж, покончим с этими и разойдемся, как в море корабли.

— Главное не помри в самом начале, в пылу сражения я не смогу постоянно прикрывать твою стероидную задницу, — Джорелл ухмыльнулся и посмотрел в сторону ложи для журналистов, где вела свой репортаж Руксэндра.

— Я тоже самое хотел сказать, — ответил люмитанец, но Джорелл пропустил его слова мимо ушей.

Через сильнейший ретранслятор Руксэндра передавала свой репортаж на новые спутники Земли, которые бесплатно были отданы людям империей Хранителей. Эта была первая трансляция для человечества, так как первый бой Джорелла они не видели из-за отсутствия на тот момент у них спутников после войны с ренианцами. Жители Земли смотрели на экран и не могли поверить в увиденное даже после войны с ренианцами. Диковинные представители разных рас ходили за спиной Руксэндры, а вид стадиона на прочь отбивал чувство речи.

Тысячи зевак столпилось на Таймс-сквер и смотрели трансляцию, сжав кулаки за своего спасителя, а на Красную Площадь вытащили огромные сделанные под заказ экраны, где люди так же могли увидеть невероятное зрелище, где решается их судьба. Не смотря на потерю большинства крупных городов, несколько мировых столиц смогло устоять под щитами Улькиуса. Хотя изначально все думали, что потеряли их. Руксэндра показала Джорелла крупным планом и люди возликовали, поддерживая его. Огромный люмитанец рядом с ним, вызывал у людей множество вопросов, но одно им точно дали понять — он не союзник нам.

— Приготовьтесь дамы и господа, сейчас мы впервые отправим наших участников на боевые полигоны, чтобы стадион, и вы не пострадали.

— Что ты знаешь об этих полигонах? — спросил Джорелл своего нового напарника.

— Только то, что это планеты, специально приготовленные для нас и укрепленные от пяти ста до полторы тысячи процентов.

Песок стадиона загорелся и оттуда вылетел голубой поток света. Когда все закончилось, Джорелл оказался совсем в другом месте, на какой-то пустынной планете. Больше всего его поразила гигантская голограмма целого стадиона, которая окружала участников. Те, кто остались на планете-столице могли видеть битву участников через специальные очки, которые передавали картинку с множества спутников, окруживших планету. Руксэндра продолжала передавать трансляцию через один из этих спутников.

Пары участников смотрели друг на друга, все человечество замерло вместе с остальными в ожидании сигнала.

— Не пора ли призвать доспех? — грубым басом спросил люмитанец, облаченный в массивный красно-желтый доспех с двумя красными кусками ткани, украшающими его наплечники и, глядя на тоненький тренч Джорелла.

— Его время еще не пришло, — ответил тот и с ухмылкой посмотрел на люмитанца.

— Не шути так, человек, ты не знаешь, на что способны наши враги, не смей их недооценивать, — проскрипел зубами напарник, который был сильно недоволен нахальным поведением Джорелла.

— О, да? А не это ли делали остальные, как только я явился сюда — недооценивали меня.

— Пфф.

— Дорогие мои земляне, давайте же все вместе помолился за нашего защитника, ибо только он стоит на пути нашего уничтожения, — сказала Руксэндра в прямом эфире своего репортажа.

Прозвучал сигнал и пары ринулись в мясорубку. Напарник Джорелла уже сам хотел бросаться в гущу сражения, но был остановлен человеком.

— В чем дело?! Твою мать, ты, что, струсил?! — гневно прорычал люмитанец, недовольный не свершившимся выплеском своего адреналина.

Джорелл молча указал рукой на другую парочку, которая стояла в стороне и выжидала. Те, в свою очередь приметили их и с улыбкой уставились на них.

Из толпы, на Джорелла и люмитанца вылетел обезумевший от битвы делдаркец со словами: «А вы какого хера встали тут, сыкливые недоноски?!»

— А ну, захлопни свою пасть! — прокричал люмитанец и его глаза наполнились коричневым светом.

Он взмахнул своим клинком и с него сорвалась огромной силы волна илуния. Делдаркец хотел играючи увернуться от такой глупой лобовой атаки, однако из земли вырвался большой каменный котлован, который в мгновение накрыл делдаркца, оставив дыру для волны. Поток илуния залетел внутрь и под крики делдаркца взорвался внутри. Когда люмитанец убрал котлован, то внутри оказалось разорванное в клочья тело.

Один из участников призвал свои силы и воссоздал атомный взрыв в тысячи раз мощнее, чем самая сильная бомба людей. Планета, укрепленная на пятьсот процентов, затряслась. Те, кто смогли отступить, так и сделали, остальные же потратили большую часть энергии на защиту.

Джорелл и люмитанец оказались далеко от взрыва, посреди которого все еще шли бои. Их нагнала та двоица, что так же стояла в стороне, и между двумя парами завязался бой.

Люмитанец взял на себя своего соотечественника, а Джореллу достался фельсонт.

— По чем нынче стоит честь? — спросил напарника Джорелла его соотечественник.

— Не знаю, у меня её просто нет, — оскалив зубы в неприятную ухмылку, ответил тот, решив, что оправдания будут бесполезны, особенно перед тем, кто скоро умрет.

— Где твои доспехи? — спросил Джорелла фельсонт, который сам был укреплен лишь прочными пластинами серебряного цвета и вооружен длинным копьем, чье древко было пронизано тонкими светящимися линиями серого света.

— Почему всех так волнуют мои доспехи? — спросил Джорелл и отбил ладонью летящее к нему копье.

— Доспехи — это отражение души владельца, — сказал фельсонт и принял боевую стойку с копьем.

— Ааа, так все хотят взглянуть на сущность моей души? — Джорелл злобно улыбнулся под маской. — Лучше вам никогда её не видеть, иначе вас ждет разочарование.

Левый уголок губ фельсонта потянулся вверх и тот рванул на Джорелла. Защитник людей выставил перед собой стену из темно-синего илуния и направил её на встречу фельсонту. Тот перепрыгнул её и тогда Джорелл выстрелил в него мощной волной. Противник выстрелил ответным потоком из копья и затем поле битвы накрыла непроглядная серая пелена.

«Значит, в прятки играть будем?» — подумал про себя Джорелл, вглядываясь в серую дымку.

В это же время два люмитанца мерились мускулами в паре десятков километров от них. Напарник Джорелла нанес сильный удар щитом и был встречен ответным ударом в челюсть. Оба люмитанца отлетели друг от друга при помощи ужасающей ударной волны. Земля вырывалась кусками, а планета начала покрываться огромными кратерами, превращаясь в швейцарский сыр.

Вражеский люмитанец был вооружен кастетами в виде грозных зубчатых когтей. Он затормозил ими свой полёт и, стиснув зубы посмотрел вперед. К нему уже на всех парах летел его противник, разрывая перед собой планету и окруженный полем своего илуния. Куски земли, словно гигантские исполины, поднялись по обе стороны и создали узкий закрытый коридор, который внутри укрепился множеством слоев илуния.

— Ублюдок, ты ведь тоже можешь сдохнуть! — прокричал вражеский люмитанец.

— А ты, что, обосрался от страха?! — засмеялся люмитанец и обрушился на врага.

Перед столкновением противник так же пошел ва-банк и выстрелил всей своей мощью в летящего к нему люмитанца. Даже с космоса можно было увидеть тот неистовый взрыв, который произошел после столкновения их сил, результатом которого стала двенадцати километровая трещина под сотню метров в ширину.

Джорелл стоял все на том же месте и отбивал не частые атаки фельсонта, который не желал показываться, так как его стиль боя был таковым. Ударная волна от столкновения люмитанцев дошла до поля битвы Джорелла и сдула непроходимую серую думку, тем самым обнаружив фельсонта, который уже подкрался за спину и был готов пронзить своим длинным копьем.

Джорелл сделал резкий шаг в сторону и копье прошло в десятке сантиметров от его бока. Он тут же ухватился за древко и со всей силы потянул к себе, тело фельсонта подчинилось и оторвалось от земли, летя навстречу локтю Джорелла. Сокрушительное столкновение выбило фельсонту все зубы и повалило на спину. Джорелл прижал его со всей силы ногой к земле, схватил падающее копье и вонзил фельсонту в сердце, при чем все это произошло за долю секунды.

В обычной ситуации фельсонт бы вскочил и смог продолжить бой даже без сердца, а спустя пару секунд илуний восстановил бы орган. Но ситуация была отнюдь не обычная и фельсонт чувствовал, как илуний Джорелла расползается по его телу через ногу, тем самым сковывая ему движения.

— Если б не эта волна, я бы победил тебя, — хриплым голосом произнес фельсонт и кровь полилась из его рта.

— Кто знает… — ответил Джорелл, продолжая смотреть, как жизнь утекает у него из-под ног, в прямом и переносном смысле.

— Все-таки, ты был прав, человек, — фельсонт улыбнулся своей кровавой беззубой улыбкой, а Джорелл не понимающе посмотрел на него. — Лучше никому не видеть сущность твоей души, особенно тем, кому ты дорог… — агония накрыла фельсонта и его душа покинула тело, оставив окровавленную улыбку на его лице.

Джорелл отпустил копье и хладнокровно отвернулся от тела. В дали все еще виднелись всплески энергии от битвы оставшихся в живых. Он переместился к гигантской трещине и глянул вниз, призвав улучшенное зрение. Окинув взглядом дно всего разлома, Джорелл вытянул верхний уголок рта в легкую ухмылку. Из тьмы вырвалась рука и ухватилась за край обрыва. Кряхтя и тужась, напарник Джорелла подтянулся и залез на землю. Он рухнул на спину, уставший, и, иногда матерясь, начал оглядываться, дабы оценить ситуацию. Увидев стоящего над ним целёхонького Джорелла, люмитанец закатил глаза и сказал:

— Только тебя мне не хватало… Стоишь тут, как ни в чем не бывало, небось, ужасно рад видеть меня в таком состоянии, — люмитанец попытался гордо встать, но сил не было даже на это.

— Странно, я думал, ты сейчас скажешь что-то типа: «Твой противник, наверное, был полной размазней на пятнадцатом кругу или еще какую-нибудь херню», — Джорелл подошел к люмитанцу и присел рядом с ним.

— Что, зачем мне это? Я конечно ненавижу тебя, но только самый тупой засранец может поверить в то, что ты никчемный слабак, при этом увидев тебя в действии. Но ты тут не зазнавайся, я все равно сильнее тебя! Видал, какую трещину заделал, — улыбаясь, люмитанец издал легкий смешок, на что Джорелл ответил тем же.

Наступила минута неловкого молчания. Напарники просто сидели и таращились по сторонам.

— Там, кажется, еще бои идут… — сказал Джорелл, почесав затылок.

— Да? Ну и славно, пусть перебьют друг друга, а я пока отдохну.

— Ну ладно, я тогда пока пойду, скучно тут сидеть просто так, если вдруг тебя найдут, кричи, — Джорелл не спеша поднялся и отряхнул тренч от пыли.

— Ты будешь где-то недалеко?

— Нет, просто, когда тебя здесь обнаружат одного и без сил, тебе только и останется, что кричать.

— Ах ты… — люмитанец оскалил зубы и рассмеялся. — Значит, бросишь меня на произвол судьбы? Да ты еще хуже, чем голая бринрорка.

Неожиданно, люмитанец увидел протянутую ему руку. Он непонимающе посмотрел на Джорелла.

— Позволишь человеку вытащить тебе победу, или же докажешь, что ты настоящий люмитанец? — эти слова прозвучали для люмитанца, как нечто большее, чем просто вызов. Этими словами Джорелл воззвал к его нутру, гордости, люмитанец схватил человека за запястье и тот помог ему подняться.

Они стояли и смотрели друг на друга, продолжая держаться за руки.

— Пусть мы с тобой враги, но сейчас, это не имеет значение, сейчас, наши жизни зависят друг от друга. Я не позволю умереть своему напарнику, каким бы гавнюком он ни был, но и вытаскивать для тебя победу, пока ты будешь здесь прохлаждаться я также не собираюсь.

Люмитанец почувствовал, как ему становится лучше, а сила возвращается в его тело. Он посмотрел на их руки, а затем с ошеломленным взглядом посмотрел на Джорелла, который передавал ему часть своей силы.

— Я был уверен, что вы, люди — это жалкая ошибка, которая вылезла наружу и теперь угрожает нашему народу позором, но… — люмитанец хотел договорить предложение, но не хотел, чтобы слова предательства вылетели из его уст.

— Помолчи, просто возьми мою чертову силу и пошли размажем парочку голов. Что скажешь?

Люмитанец покрепче обхватил Джорелла за запястье и вплотную приблизился к нему.

— Я и сам хотел уже предложить, черт побери. Первый в мире союз человека и люмитанца, и пусть все остальные обосруться от ужаса.

В живых осталось лишь два участника из разных пар, которые решили объединиться, так как прекрасно умели считать и знали, что в живых остался, как минимум один боец из двух пар, что исчезли вдали в самом начале этапа.

— Идут! — прокричал делдаркец и подставил свой клинок перед собой, тем самым заблокировав мощный удар люмитанца, который появился перед ним в этот момент.

Джорелл шел на подлый замах со спины, но второй оставшийся в живых делдаркец спас своего напарника, выстрелив в человека сгустком оранжевого илуния. Джорелл подставил руку и рассеял силу так же, как в битве с легионом Эдера, но поток был такой силы, что снес его на огромное расстояние, сметая землю на своем пути. Начав выпускать илуний из своих ног в качестве обратной тяги, Джореллу удалось затормозить полет и вернуться в строй. Люмитанец бился против двух делдаркцев, уйдя в глухую оборону.

Оба противника одновременно вдарили со всей силы по щиту и люмитанец на мгновение потерял равновесие. Делдаркцы обошли его с двух сторон и, вытянув руки, создали между своими ладонями нить из илуния, которая была чертовски остра и прочна.

Люмитанец бросил все силы, что дал ему Джорелл на укрепление щита и смог замедлить нить, но постепенно, она все равно продолжала разрезать щит. То, что происходило на экране, казалось зрителям мимолётным, но для воинов, за этот миг могло произойти тысячи движений, и люмитанец наблюдал, как нить разрезает понемногу щит, пока тот, укрываясь им, падает на землю.

Наконец, рядом с троицей поравнялся вернувшийся Джорелл. Он схватил одного из делдаркцев за голову и мощным ударом ребром ладони буквально срубил голову противнику. Нить исчезла и люмитанец не мог допустить того, чтобы Джорелл сделал всю работу за него. Поэтому, он со всей дури вдарил своим щитом делдаркцу по голове и тем самым дезориентировал, после ловко раскрутился в воздухе, и голова второго делдаркца слетела с плеч от меча люмитанца.

Со спокойной душой люмитанец рухнул на землю. Едва это произошло, как голубое свечение озарило Джорелла и его напарника, и они снова оказались посреди стадиона. Планетарцы всех рас восхваляющими криками встретили победителей.

Толпа ликовала, а Джорелл не мог поверить своим глазам. Чувство победителя охватило его, чувство, будто он некое божество. Джорелл быстро пришел в себя и подошел к люмитанцу.

— Долго еще собираешься здесь лежать? Тут, вроде, чествуют нас, так что не хрен тут валяться, — Джорелл в шутку пнул люмитанца по ноге.

— Ты иди, я пока полежу на этом прекрасном песочке, который пропитался и провонял кровью.

— Как знаешь, — Джорелл снова молча ушел с песка, но на этот раз, под бурные аплодисменты в его честь.

— Я знал, что его победа в первом раунде не случайность, — довольный самим собой произнес Белиндор.

— Хм, если все люди, такие, как этот, то мне хотелось бы поглядеть каким будет будущее. Признаюсь, этот человек сильно удивил меня, — Хартэн слегка поглаживал свой подбородок, просматривая лучшие моменты только что прошедшего боя, которые крутили, пока новая десятка готовилась к выходу.

— Ну, чего вылупился, давай сюда мою награду, — вдруг сказал Белиндор бармену.

Тот хмуро посмотрел на него и затем угрюмо повернулся к сейфу за спиной, откуда достал пятьдесят полноценных илунов, переливающихся всеми цветами и отдал бринроку.

— Идите к папочке, — Белиндор сгреб кучу момент себе в огромную ладонь и посмотрел на Хартэна, чей рот был открыт от удивления.

— За какие это заслуги ты столько получил?

— Так бывает, когда ставишь на победу человека, — Белиндор укусил монету и затем подкинул её вверх большим пальцем.

Хартэн недовольно фыркнул и встал из-за барной стойки, направившись к себе в апартаменты. Остальные бои ему были не так интересны, как и Белиндору.

Джорелл прошел в раздевалку, где его ждал Дутанор и Лонут.

— Ты был чертовски хорош, — улыбнулся тот и подойдя ближе к товарищу, они крепко обнялись. — Линтранд гордился бы тобой, а Ильмарион уже б сочинил песню о твоем подвиге.

— Я бился за их память, — сказал Джорелл и затем посмотрел на стоящего рядом Лонута.

— Это был прекрасный бой, я уверен, что теперь все будет иначе, — илкарец улыбнулся и Джорелл слегка засмеялся. Он всегда так делал, когда его начинали хвалить, это было что-то вроде защитного механизма, чтобы не покраснеть от смущения.

К троице друзей наконец вернулась дружба, вернулся смех, который испугался и убежал, когда миллиарды людей и целая империя илкарцев пали на его глазах. Когда в жизни пропадает радость и остается лишь гнев, ты начинаешь лишь существовать, проглатывая однообразные серые дни и все глубже увязывая в пучине этого безумия.

В раздевалку зашел напарник Джорелла, и троица уставилась на него.

— Господа, это мой напарник, прошу любить и жаловать.

Люмитанец не ожидал найти здесь Джорелла, да еще и с друзьями, от чего тут же растерялся. Дутанор и Лонут посмотрели на люмитанца и первый подошел к напарнику вплотную. Люмитанец чувствовал, что Дутанор тоже не промах и может за себя постоять.

— Как твое имя? — вдруг спросил юноша.

— Зарблэ̀йн, — гордо ответил люмитанец.

— Спасибо, что помог Джореллу победить, — Дутанор протянул люмитанцу руку и тот с любопытством посмотрел на неё.

— Это обычай людей, пожимать чью либо руку, когда с кем-то знакомишься или заключаешь сделку, — пояснил Джорелл и люмитанец протянул руку в ответ.

— Хмм, интересный обычай… будто…

— Будто между вами появляется связь, — перебил его Джорелл, уже зная, что скажет люмитанец.

— Да, именно это я и хотел сказать. Так, значит, тебя зовут Джорелл? — люмитанец подошел к нему вместе с Дутанором.

— Верно, это мое имя.

Люмитанец протянул Джореллу руку, и тот, улыбнувшись, подал ему свою в ответ.

— Как я и сказал, первый в мире союз человека и люмитанца. Моя раса ошибалась и пусть теперь они меня убьют за это, но я не отступлюсь от своих убеждений.

— Пусть попробуют, мы не бросаем своих в беде, — грозно произнес Лонут.

— Ну все, мне надоело тут стоять, пора выпить! За дружбу! — мощным басом крикнул Зарблэйн и под общее одобрение троица направилась напиваться.

Второй этап завершился и теперь осталось лишь сорок участников, для которых настоящий бой еще был впереди.

Дарбрелт медитировал в мрачном помещении с массивными прямоугольными колонами. Перед ним возвышалась величественная статуя, на которой было написано.

Могущественный Эдер был нечто большим, чем герой своей расы, он был божеством. Тем, кто вознес империю ренианцев к величию, тем, кто явился к ней в миг нужды, когда династия Рениан оставила этот мир, тем, кто открыл для них мертвые тайны.

— Кажется, человек станет настоящей занозой в заднице… — позади Дарбрелта стоял молодой принц Акрэ̀лий.

— Он станет лишь очередной преградой, которая сломится под мощью нашей империи, — холодно ответил Дарбрелт и поднялся на ноги.

— Мой отец очень дорожит вами, господин Дарбрелт. Вы одна из самых мощных опор, что держит на своих плечах наши амбиции, — в голосе принца была печаль и было не понятно, переживает ли он за Дарбрелта или же за что-то еще.

— Я был рожден для этого, живу ради этого, — Дарбрелт посмотрел на статую Эдера, словно ища там вдохновения, а затем повернулся к принцу, который стоял у входа в помещения и пошел к нему.

— Но какой путь ждет нас, если мы будем и дальше продолжать вести кровопролития, погружая в хаос то одну империю, то другую…? — задумчиво произнес принц.

— Мы завоюем себе мир и будем править в нем единолично.

— Разве? А что если на нас ополчится весь тот самый мир, и наша участь будет не завидней латланцев? — Акрэлий посмотрел на Дарбрелта глазами, которые бояться смотреть в будущее.

— Пока я жив, этому не бывать.

— А если тебя вдруг не станет, то что тогда?

— В нашей империи есть кому меня заменить.

— Ты сам-то в это веришь?

Дарбрелт тут же вспомнил недавнюю беседу с Фардредом и во рту появился дурной привкус лжи, предательства и падения моральных ценностей. В этот момент он для себя решил провести вне гласную проверку армии ренианцев, чтобы узнать, есть ли достойный преемник ему.

— В любом случае, пока у нас есть такой умный наследник, как вы, наша империя в надежных руках, — Дарбрелт поклонился принцу и направился на выход из помещения. — Через час у нас собрание, не забудьте, что теперь вы тоже должны там присутствовать, — сказал напоследок Дарбрелт и оставил Акрэлия наедине со статуей Эдера.

Глава 14 Ни живой, ни мертвый — пустой и упёртый

Император окнордов стоял в своих доспехах перед стратегической картой, на которой была показана расстановка сил всех империй. Его окружило множество разных советников, которые уже оценили возможности и ресурсы окнордов для ведения войны.

— Господин, вы уверены, что вам нужно участвовать в этом балагане? Отправьте любого из нас, и мы с радостью прольем кровь ради вас, — обратился к нему высокий генерал, чей доспех был увешан множеством орденов и почетных печатей.

Печати были не редкостью на мундирах воинов любых рас. Как правило, они были разных цветов и внутри них содержалось множество наносхем, на которых было записано кем и за что была выдана эта печать. Самая высокая по рангу печать была черного цвета и ставилась на мундир или броню за поднятие престижа своей империи в глазах других рас и не важно какими методами, и какой ценой.

— Нет, ваша задача подготовить империю на полную мощь, — император оглядел своих подчиненных. — Когда я выиграю, то объявлю миру о наших намерениях. Они должны принять наш дар или погибнуть, другого не дано.

— Думаю, с этим не должно возникнуть особых проблем. Мы уже испытали себя в нескольких битвах с каждой из рас и во всех вышли полными победителями, — сказал один из советников, чья душа была заточена в темно-красный доспех.

Все те, кто находился в комнате уже прошли обряд бессмертия и отныне они являлись бестелесными душами, которые управляли боевыми платформами. Практически вся раса окнордов переродилась в нечто непобедимое.

«Пустые глаза, пустые сердца… и цели их, соответственно, тоже пусты» — сказал как-то один из полководцев люмитании, столкнувшись с новой армией окнордов.

— Мы уже многого добились и отступать просто нету смысла. Все мы заложники своих чувств, а когда ты заложник, то значит слаб, а если так, то обречен с самого начала, и все те, кто тебе дорог, — император провел бесчувственной рукой по краю стола и еще раз глянул на расстановку сил.

— Нас нельзя убить, нельзя остановить, мы бессмертны! Да кто посмеет встать на нашем пути?! — воодушевленно прокричал другой генерал.

— Вот именно, что никто… — с тоской в голосе сказал император и на этой ноте объявил о конце совещания.

Он шел по белоснежному футуристическому коридору с гладкой, блестящей, изредка переливающейся в разные цвета поверхностью. Солнечные лучи проникали в прекрасные окна овальной формы и отражались от брони императора. За окном расположилась красивая и сильная империя. Улицы были чисты, как голубое небо без единого облачка. Белые, голубые и зеркальные небоскребы возвышались во всем своем величии. Меж ними летали машины, а у подножий было множество прекрасных фонтанов, парков и других элементов декора.

Агана̀дриус, так прозвали его родители и он гордо нес это имя сквозь время. Именно при нем империя окнордов достигла небывалых высот, став одной из самых мощных военных и экономических держав с недавних пор. Окнорды любят и почитают его, называя сыновей в его честь, а советники не смыкают глаз, трясясь над его безопасностью и благополучием даже больше, чем над своим собственным. Поэтому, когда император Аганадриус изъявил желание участвовать в турнире, все с ужасом ахнули, но отказать ему не посмели, ибо боготворят его.

— Добрый день, господин Аганадриус, — в коридоре император наткнулся на двух детей, мальчика и девочку.

Часть населения еще не прошла трансформацию, а детей и вовсе не трогали, давая им возможность вырасти, до недавнего времени.

— Растешь не по дням, а по часам! Ну-ка, напряги мускулы! — сказал император и мальчик напряг свои бицепсы с улыбкой на лице.

— Ты станешь самым могущественным воином, которого я когда-либо знал, — добавил тот и растормошил мальчишке волосы.

— А это что за красотка рядом с тобой? — спросил он мальчугана, глядя на милую девчушку.

— Это моя подружка, — ответил тот и слегка покраснел.

— Напомни-ка, сколько тебе лет? — спросил император.

— Четырнадцать, — ответил мальчик.

— А вам, юная мисс, я полагаю, столько же?

— Да, мой император, — ответила смущенная девушка.

— Эх, помню себя в этом возрасте… на уме были только одни девочки.

— М-мы… мы просто друзья, — промямлим мальчик, который уже покраснел, как помидор.

— Я тоже так говорил.

— Г-господин, а обряд бессмертия, это больно? — неожиданно спросил мальчишка, и оба ребенка отвели свои взгляды, будто виноваты в чем-то.

— Что? Нет, нет, совсем не больно, ты ничего не почувствуешь.

Аганадриус знал, что этот мальчик сам вызвался стать первым ребенком, который пройдет перерождение, храбрости ему и вправду было не занимать.

— А правда, что я после этого совсем ничего не буду чувствовать? Даже не буду радоваться собственному дню рождения и подаркам? — снова спросил мальчик и тем самым вогнал императора в легкий ступор.

— Кто, кто тебе это сказал? — озадаченно спросил Аганадриус.

— Я нечаянно подслушал разговор двух взрослых, простите… — мальчик виновно склонил голову.

— Ничего страшного, любопытство в твоем возрасте не грех, а дар природы, — император привстал на одно колено, чтобы поравняться с мальчиком глазами. — Видишь ли, сказать, что ты совсем ничего не будешь чувствовать — неправильно. Твои эмоции останутся с тобой, так как они неотъемлемая часть души, но… — император на мгновение задумался, затем взял мальчика за руку и провел его пальцами по руке девчушки.

— Чувствуешь? — спросил тот, глядя на мальчика.

— Да…

— Гладкая и нежная, верно?

Мальчик промолчал, продолжая краснеть.

— Запомни это чувство, после перерождения, ты больше никогда не сможешь почувствовать прикосновение к чему-либо и кому-либо, а также прикосновения других. Отныне солнце не будет приятно согревать тебя, а прохладный ветерок в солнечный день перестанет быть прекрасным мгновением. Все, что окружает тебя, станет для тебя мучением, до которого нельзя дотронуться, так как дотрагиваются лишь до того, что можно прочувствовать кончиками своих пальцев. Отныне, ты будешь только хватать и брать.

Мальчик смотрел на императора глазами полными страха, как и его подружка. Аганэдриусу не стоило пугать их, ему нужно было успокоить мальчика, сказав ему пару лживых слов напутствия, но он не мог обманывать своих окнордов. Нельзя построить могущественную и сплоченную империю на лжи, лишь на доверии.

— Так что же получается, я больше не смогу дотрагиваться до Джеминдры? — мальчик посмотрел на девочку, а затем снова на императора.

— Нет, не сможешь… это цена, которую все мы платим ради защиты своей империи и тех, кто нам дорог.

— Я все равно буду дружить с тобой! — вдруг прокричала девочка и кинулась мальчишке на шею.

«Любовь — как же ты прекрасна и ужасна одновременно…» — подумал про себя император и оставил двоицу вдвоем.

Аганэдриус зашел в свои покои и, усевшись на диван, включил повтор трансляции турнира. В этот момент там как раз показывали бой Джорелла и то, как он вышел победителем.

— Значит, люди, да? — заговорил сам с собой император. — Что ж, простите меня, но мне придется принять предложение императора Алутара, от этого зависит будущее всей вселенной. Надеюсь, ты падёшь куда раньше и мне не придется убивать тебя, Защитник Человечества, — Аганэдриус смотрел на экран, где крупном планом показывали Джорелла, уходящего с арены под бурные аплодисменты.

Глава 15 Семь миллиардов ошибок. Часть 1

Руксэндра все еще не вернулась, так как училась отправлять репортаж на Землю, а Джорелл, Лонут, Дутанор и Зарблэйн дружно выпивали в апартаментах людей. Наконец, когда последний достиг нужного состояния, Джорелл рискнул и спросил:

— Зарблэйн, вот скажи нам, чем мы, люди, так раздражаем вас? За что вы так сильно нас ненавидите?

Дутанор и Лонут тоже уставили свои любопытные глаза на Зарблэйна, который в этот момент неловко прокряхтел и, сжав губы, уставился на дно стакана, то ли для того, чтобы потеряться там, то ли, чтобы найти ответы.

Три пары глаз жадно сверлили его в ожидании ответа, и Зарблэйну некуда было деваться.

— Ну ладно, черт побери! — люмитанец с грохотом поставил стакан на стол и налил себе еще. — Мне все равно нет дороги обратно, и я ненавижу нашего нынешнего императора и его хваленого сынка, — профырчал тот, затем промочил горло и оглядел любознательную троицу перед ним.

— С чего бы начать… Хм… Когда-то, нами правил великий отец основатель, который гордо носил фамилию Люмитан.

— Подожди, то есть, ваша раса названа в честь…

— Да, в честь того, кто вывел нас в космос и сделал могущественными, здесь каждая раса названа в честь своего отца.

— У вас было так же? — спросил Джорелл Лонута, на что тот кивнул головой.

— А как вас звали до этого? — поинтересовался Дутанор.

Люмитанец немного помолчал, затем его губы вытянулись в улыбку и тот произнес, «Люди».

— Это было так давно, что ныне живущие планетарцы не знают и не помнят этого… Я же прожил и пережил достаточно, чтобы помнить, но молчать, дабы меня не убили, так как информация секретная. Вам я тоже советую держать рот на замке.

Троица сидела с открытыми ртами, впав в невероятный шок.

— Мы то, чем вы можете стать спустя тысячелетия, — огромный люмитанец сидел напротив двух людей, их будущее было прямо перед ними.

— Но… — Дутанор хотел что-то промямлить, но Зарблэйн оставил его жестом руки.

— Сначала дослушайте. Вы — наша копия, простите, но иначе вас назвать нельзя. Наш отец основатель был невероятно амбициозным и искал разные пути, дабы приумножить свою власть и могущество империи. Но больше, чем власть, он любил свой великий народ и не хотел, чтобы они умирали под гнетом его тщеславия и амбиций. Каждый из отцов основателей был гением, расы специально подбирали таких во власть. Наш был гением в области генетики и разного рода модификаций. Имея ресурсы огромной империи, был отдан приказ о создании клонов, военной мощи державы, которую будет не жалко бросать на убой…

— Нет! Ты врешь, это все наглая ложь! Мы не марионетки, а гордый и сильный народ! — прокричал Дутанор, вскочив с места с диким пламенем в глазах.

— Успокойся! — крикнул Джорелл.

— Как я могу успокоиться, когда он тут такие вещи говорит! Наша цивилизация имеет огромную и богатую историю, которую нельзя подделать в пробирке!

— Уверен? — люмитанец посмотрел Дутанору в глаза.

Юноша задумался над вопросом с хмурым лицом, его пыл начал остывать, и в итоге он сел назад, будто чуя нутром, что люмитанец не врет.

— Я буду анализировать каждое твое слово, не советую врать.

— Как тебе угодно, — спокойно ответил люмитанец. — Вы сами попросили меня рассказать вам, я могу просто замолчать и все.

— Все в порядке, Зарблэйн, не обращай внимания, просто Дутанор у нас вспыльчивый малый, — Джорелл грозно окинул взглядом товарища.

— Проекту было дано название «Человечество 2.0», а затем появился и второй проект под названием «Люмитан». Взяв образец нашего ДНК, начались первые испытания. Клоны выходили точной копией нас, только на порядок слабее и глупее, чтобы у них не хватало ума восстать, а если б все же хватило, то они были физически хуже нас. Первые сто тысяч клонов показывали удивительные навыки к обучению и владению военным мастерством. Среди вас даже появилась иерархия и те, кто отличался лидерскими качествами. Вначале все шло хорошо, но потом начался второй этап подготовки, который и положил начало вашей истории.

Троица сидела, не сводя глаз с Зарблэйна, его рассказ был невероятен и до ужаса интересен.

— Огромная армия — это конечно хорошо, но от неё нет прока, если она не владеет силой кругов. Следующий этап включал в себя ваше обучение шестнадцати кругам, и вот тут все пошло не по плану. Вы никак не могли овладеть ими, ни один из клонов просто не мог получить эту силу. Миллиарды погибли и ни один из них не смог вернуться, обретя силу глаз. Ученые были уверены, что у клонов нет души, и поэтому они не могут получить силу кругов. Проект было решено свернуть. Началась массовая утилизация живых образцов, но среди нас нашлись те, кто не смог спокойно смотреть на эту бойню. Полсотни неравнодушных люмитанцев проникли в лаборатории, и там завязалась жестокая схватка за ваше будущее.

Ценой своих жизней им удалось спасти десятки тысяч совсем еще новорожденных клонов из последней партии и отправить их на отдаленную планету, стерев данные о ней из всех галактических карт Люмитании. Увы, та партия была совсем не обучена и не готова. Им в прямом смысле пришлось проходить все этапы развития люмитанцев с нуля, лишь по памяти ДНК. Вы можете не знать, но и у нас была эпоха средневековья, у нас был Древний Рим и был свой Александр Македонский. У нас была первая и вторая мировая война, у нас было всё, а вы лишь были обречены идти по тому пути, что и мы.

Джорелл откинулся на спинку стула и уставился вниз. Мысли были перевернуты вверх дном.

«Так что же это получается? Мы лишь неудачный эксперимент? Пустышки? Семь миллиардов ошибок…»

Его устои, принципы, всё подверглось сильнейшему испытанию.

— Но вот, что я вам скажу, господа, мы ошибались и, причём очень сильно. Ты, Джорелл, и ты, Дутанор, прямое тому доказательство. Когда мы узнали, что ренианцы воюют не только с илкарцами, но еще и с вами, с теми, о ком мы давно забыли, то были в шоке. Спросите, как вдруг мы проморгали семь миллиардов своих созданий? Хех. Едва вы улетели, как на следующий день началась война с люмитанией, затем, самая ужасная в истории война вселенского масштаба, а после наша империя погрязла в кровавой междоусобице. Отец основатель был убит, данные потеряны, а ваши предки забыты на долгое время.

Представьте выражение на лице императора, когда ренианцы не успевают уничтожить вас за целую неделю! Это притом, что вы отстаете от нас на множество тысячелетий в развитии, а затем на турнире появляешься ты, Джорелл, и вот тут начинается полный хаос! — Зарблэйн улыбнулся во весь рот, его глаза горели энтузиазмом, он был в предвкушении великих событий. — Человек, выходит один против сотни и бах! Убивает всех в один удар! А затем он выходит во второй раз и снова побеждает, даже не призвав свой доспех! Зрители ликуют и признают его силу! Хотел бы я видеть красную рожу императора в этот момент, — с ухмылкой сказал люмитанец.

— Я не знаю как, но потомки клонов, которые не могли добиться даже силы первого круга, вдруг появляются в этом мире, громко заявив о себе, и один из них начинает идти по головам тех, кто когда-то считал его сородичей мусором. Даа… мне определенно нравится, к чему все идет.

Слова Зарблэйна заставили товарищей улыбнуться и заново прозреть.

«Верно, не важно, кто были наши предки, важно то, что мы стали народом, нечто большим, чем какие-то там клоны. Я буду биться за наше будущее, и мы построим новый мир, свой собственный», — думал про себя Джорелл.

— Друзья! У меня созрел тост! — Джорелл резко вскочил и поднял бокал. — Пусть наши предки и были клонами, но это ничего не меняет! Отныне мы отдельный народ, у нас свой путь и своя богатая история. Люди прошли сложный путь, и теперь наша задача продолжать двигаться вперед! Мы найдем свое место в этом мире, построим свое будущее и будь проклят тот, кто посмеет встать на нашем пути!

Бокалы зазвенели от столкновений, и четверка осушила их содержимое.

— Ну, раз пошла такая пляска, то у меня тоже созрел тост! — на этот раз поднялся Зарблэйн. — Мы с вами, это прямое доказательство того, что дружба между людьми, илкарцами и люмитанцами возможна. Наши народы могли бы дополнять друг друга, сделать лучше и сильнее. Пусть нас пока мало, но все с чего-то начинают! Я предлагаю выпить за начало хорошей дружбы и, надеюсь, длиною в жизнь!

Речь Зарблэйна понравилась всем и под одобрительные крики друзья выпили еще раз.

— Значит, всего сорок участников и это из двадцати тысяч в начале, осталось совсем чуть-чуть, — довольным тоном произнес Лонут.

— Не спеши так сильно радоваться, эти два этапа были сущим пустяком. Нельзя забывать, что настоящие монстры еще даже не участвовали в турнире, — хмуро сказал Зарблэйн, развеяв мимолетную радость Лонута.

— Точно… эти так называемые вип участники, насколько они сильны? — поинтересовался Джорелл, хотя уже знал ответ, особенно после встречи с тремя из них.

— Достаточно, чтобы целые империи вздрагивали от их мощи… — в голосе Зарблэйна чувствовалось волнение, даже, небольшой страх. — Белиндор, чья мощь не знает себе равных, Илиан Справедливый, который в одиночку сдерживал армию ренианцев, пока в итоге не бросил свой народ, Мальдрус, стоит ли мне говорить, что его боится некогда могущественная империя, которая стала куда слабее благодаря ему, а также еще много кто. В целом, подобные вещи можно сказать о каждом из вип участников, чего только один Сокрушитель Миров стоит…

— Сокрушитель Миров… Как он выглядит, из какой расы? — спросил Джорелл, который уже слышал об ужасном воине, сила которого не знает границ.

— Хм, — люмитанец почесал подбородок. — Не знаю, никто толком не знает. Есть только слухи, истории и какие-то легенды якобы очевидцев об огромном гиганте, который сокрушает планеты в один удар…

— Так может быть его и не существует вовсе? — недоверчиво произнес Дутанор.

— Он существует и вполне реален, даже больше скажу, я точно знаю, что Сокрушитель на этом турнире и скоро проявит себя…

Лонут и Дутанор посмотрели на Джорелла, будто испугавшись за него, ему и вправду предстояло сразиться с настоящими монстрами.

— Скажи, Джорелл, каков он, Кровавый Патриот? — с любопытством спросил Забрлэйн, который хотел оценить свои шансы против ренианца и тем самым отвлек Джорелла от мрачных мыслей.

— Кто? — непонимающе спросил тот, не зная ни имени, ни прозвища Дарбрелта.

— Ты наверняка бился с очень сильным ренианцем, вооруженным двумя глефами или чем-то похожим на них.

— А, ты про него? Так его зовут Кровавый Патриот?

— Нет, его настоящее имя Дарбрелт, а эту кличку, скажем так, ему дали за определенные заслуги перед отечеством.

— Какие же? — спросил Дутанор.

— Кровавые, очевидно, — с легким смешком ответил Джорелл. — А что касается его мастерства, вот, что я скажу. Когда мы прибыли на место боя вместе с Дутанором, Дарбрелт к тому моменту бился уже целую неделю без передышки, причем под конец с двумя сильными обладателями шестнадцатого круга. Обоих противников он, конечно же, победил, а потом продолжил биться сначала со мной, а затем с Дутанором.

— Проклятый монстр… — Зарблэйн слышал множество легенд и слухов о непобедимом воителе ренианцев, но это превзошло все его ожидания.

Четверка продолжала отмечать победу еще несколько часов, наконец. в апартаменты зашла Руксэндра и все уставились на неё.

— Значит, отмечаете тут без меня, да? — шутливо нахмурилась девушка и, скинув легкое пальтишко, направилась к столу.

— Руксэндра, позволь тебе представить Зарблэйна, моего напарника во втором туре.

— Рад знакомству красавица, — Зарблэйн взял маленькую ладонь Руксэндры и галантно поцеловал, чем вызвал легкую ревность со стороны Лонута.

— Надо же, люмитанец который знает этикет, вот уж не думала, что встречу в этом враждебном мире нечто подобное, — с улыбкой сказала она.

Девушка подошла к Джореллу и со словами: «Поздравляю с превосходной победой», — крепко обняла его.

— Спасибо.

Руксэндра уселась за свободный столик и тоже налила себе выпить.

— Эй! Нет, нет, нет, — синхронно закричали Джорелл, Дутанор и Лонут, причем последний выхватил у девушки стакан и осушил его.

— Что за дела? — Руксэндра вылупилась на троицу, как на дурачков.

— Тебе нельзя такое пить, иначе сложно угадать, что с тобой будет. Вот, Изентриэль передал нам красное вино, специально для тебя, — Джорелл достал из-под стола пару бутылок и, открыв одну из них, налил Руксэндре.

— Ммм, вишневое — моё любимое, — с наслаждением произнесла та, облизав губы. — Ну, мальчики, что интересного расскажете?

Троица тут же переглянулась между собой и без слов поняли друг друга — Руксэндре и людям пока не следует знать о том, что они всего лишь неудавшийся эксперимент. Итак проблем хватает.

— Да ничего, сидели тут и просто веселились, — сказал Дутанор.

— Господин Зарблэйн, а вот скажите, почему вы нас так ненавидите? Я много у кого пыталась спросить, но никто не знает, а люмитанца лишь злобно фыркали на меня, — Руксэндра словно поняла план троицы и пошла в обход.

Дутанор, который сидел рядом с люмитанцем слегка пнул его по ноге, едва тот собирался открыть рот. Зарблэйн быстро сообразил, что к чему и, сделав простодушное выражение лица, ответил:

— Не знаю, в первый раз о таком слышу.

— А как там поживает твой репортаж? — спросил Джорелл, дабы сменить тему.

Руксэндра тут же зажглась от такого вопроса и напрочь забыла о люмитанце.

— Все просто чудесно, я передавала сигнал прямо в прямом эфире! Уверена, миллиарды людей смотрели на тебя, не отрывая глаз. Ты вселил в них надежду, я чувствую это. К тому же, мой директор обещал прислать запись с Земли, жду не дождусь её, — на лице Руксэндры была прекрасная улыбка.

Впервые с момента прилёта она чувствовала себя в безопасности и среди своих. Траурная вуаль спала, открыв её улыбку и душу, как и всех в этой комнате.

Марендрайт лежал в своей огромной постели под стать его росту и продолжал читать неизвестный дневник. Уютный свет одинокой настольной лампы падал на страницы, освещая буквы.

«День седьмой. Сегодня один из нас нашел маленький вход в огромную пещеру. Она была сокрыта густой, едва проходимой растительностью и множеством валунов, которые словно преграды скрывали её от посторонних глаз. Наша команда сразу поняла — это оно, то самое место. Спустя минуту мы уже собрались возле пещеры всей толпой. Наша тактика по разделению надвое оказалась успешной, и с тех пор на нас никто не нападал, даже рыки и шорохи прекратились.

Мы решили задержаться снаружи и расставить по периметру ловушки, дабы никто не смог застать нас врасплох. Пришлось воспользоваться силой и уничтожить вход, теперь пять минут отдыха и вперед, к неизведанному.

День восьмой. Пишу эти строки, окруженный непроглядной тьмой пещеры. Не знаю, как далеко мы пробрались, но этим каменным коридорам и туннелям нет конца. Мы вооружились самыми мощными фонарями, которые могут освещать темную местность на километры вперед, наши глаза усилены илунием, но тьма все равно не поддается. Наша видимость составляет всего лишь несколько жалких метров. Эта необычная тьма, она нагнетает и будто пытается обволакивать нас. Звуки исчезают в ней, превращаясь в страшную тишину.

Мне… мне страшно… да, я давно не испытывал это чувство, но это оно, страх… Я знаю, что остальным тоже страшно, просто они молчат, как и я. Что же это за место? В этой тьме мы все можем сойти с ума. Впервые за сотни лет я жалею, что дух авантюризма не покинул меня.

День восьмой. Мы в ловушке, это ясно, как день. Всей командой мы пытались пробить стены пещеры, но безрезультатно, илуний просто растворялся в этой тьме, будто бы она поглощала его. Мы здесь всего несколько дней, но у некоторых из нас уже сдают нервы. Это совсем не похоже на воинов, что несколько тысяч лет прожили войной. Мы должны насмехаться над смертью, а не бояться её… тогда почему, почему мы боимся?! Я тычу пальцем и во тьме нащупываю стену, вот она, прямо передо мной, но ни один фонарь не может отогнать от неё мрак.

День одиннадцатый. Мы три дня шастали по этой проклятой пещере и четверо из нас просто растворились в ней. Она подбирается все ближе и ближе к нам, играя с нашими нервами, но нас не сломить, меня… не сломить… Сегодня пишу мало, нужно двигаться дальше.

День тринадцатый. Еще трое из нас исчезли в мёртвой тишине. Вдруг мы начали слышать какую-то легкую вибрацию, доносящуюся из тьмы. Может, мы спятили все разом? Думаю, скоро это выясним.

День пятнадцатый. Мы нашли его, нашли! Странный артефакт в виде шестнадцати разноцветных колец, которые хаотично крутятся вокруг темной сферы. Это устройство единственное, что сияет в этой тьме, никогда не видел ничего подобного! Жаль, что еще нескольким из нас пришлось погибнуть. Я буду изучать его, попытаюсь понять его природу и кто и зачем его здесь оставил? Мы все очень надеемся — перед нами прямое доказательство того, что до латланцев все же были другие развитые цивилизации. А самое важное — это узнать, что же стало с ними, и почему во всей вселенной нет ни одного упоминания о них?

День шестнадцатый. Мы плотно расположились вокруг артефакта и готовы дать бой неизвестному противнику в любой момент. За то время, что я исследовал артефакт, мне удалось выяснить некоторые вещи. Первое, это то, что данный артефакт и генерирует эту темную материю вокруг нас. Каким-то пока не известным мне образом, он трансформирует все типы илуния в нечто невероятно прочное и ужасающее, которое затем расползается по этому помещению. Вторая находка шокировала меня больше всего. Оказывается, раньше планета была полностью укреплена естественным илунием, а не брошенным проектом латланцев, как я думал вначале. Это устройство понемногу вытягивает илуний из почвы и затем использует его на поддержание этой черной субстанции, но для чего? Только представьте, что было бы, если такое устройство только большей мощности поместить в гущу сражения? Враг бы в мгновение ока остался без капли илуния в своем теле, лёгкая и безоговорочная победа, невероятно…

Нам срочно нужно доставить этот артефакт на планету-столицу и как следует изучить.

День семнадцатый. Когда мы погружали устройство, неожиданно на нас напали со всех сторон. Мы не могли разглядеть врага, он словно был един с этой тьмой, но это точно были разумные существа. Никогда не видел такой отлаженной командной работы. Все, что нам оставалось, это выставить щиты и, отстреливаясь мощными волнами во все стороны, бежать наружу как можно скорее. Сейчас мы находимся на нашем корабле и на пути домой, история запомнит нас, как великих открывателей. Не передать словами, когда сотни лет твоих поисков и трудов, наконец, оправдали себя. Лишь одно меня беспокоит — несмотря на то, что артефакт в прочном герметичном контейнере, даже отсюда я слышу его жужжание, будто оно стало еще сильнее.

Марендрайт перевернул страницу, и за ней было пусто. Дневник закончился, и тот разочарованно положил его себе на ноги, сняв очки и тяжело вздохнув.

«Сотню раз я перечитываю эти строки, ища в них ответы, ломая голову над тем, что же ты нашел на той планете… Ты так и не вернулся с той планеты, твоё тело нашли на пустынной рудниковой планете, отец… Ни команды, ни корабля, ни артефакта, лишь этот дневник, который ты крепко прижимал к груди.

Ты был великим воином, и я до сих пор не верю, что тебя и твою сильную команду мог кто-то одолеть. Что же произошло с тобой дальше? Кто посмел бросить тебе вызов и не дать нам узнать свои секреты? Порой, я чувствую начало великих и страшных событий, иногда мне хочется бросить все и отправиться на поиски, как и ты, но не могу. Сколько бы я не отправлял экспедиции на поиски той планеты, она словно растворилась на пустом месте. Как же часто мне не хватает твоего мудрого совета или отцовского наставления, даже прожив столько времени, я все равно чувствую, будто часть того, что должно быть в моей жизни, нагло отняли у меня. Уже ни одно тысячелетие твои дневники заменяют мне тебя, которые ты отсылал мне во время своих странствий».

Марендрайт поднялся с кровати и подошел к кувшину с водой, налил себе стаканчик и встал у окна, поглядывая на империю, созданную им и его отцом.

— Люди… знают ли они, что всего лишь плод чужих амбиций? А если нет, то, что произойдет, когда узнают, и их законный владелец потребует на них свои права? — спросил сам себя хранитель и отпил глоток из стакана.

Еще никогда на его памяти, в воздухе так сильно не пахло новой войной

Ночная тьма опустилась на планету-столицу, проникая всюду, где только можно. Лунный свет от двух спутников планеты-столицы проник в темные апартаменты людей. Джорелл и Дутанор передвинули диван в холе и, поставив напротив панорамного окна, уселись по краям.

— Думаешь, мы больше никогда их не увидим? — спросил Дутанор, подразумевая высших защитников.

— Я считаю, что в этом мире, возможно всё, нужно лишь верить, — Джорелл, наконец, снял свою маску и положил на диван, высвободив свое лицо наружу.

— Так и не хочешь говорить мне, что повидал по ту сторону жизни? — Дутанор повернулся к товарищу, чье лицо освещал лунный свет. Оно совсем не изменилось, лишь легкая щетина стала чуточку больше, а глаза были печальнее обычного.

— Когда-нибудь, я обязательно расскажу тебе, но сейчас у тебя и без того хватает причин не спать по ночам…

— Да уж, ты прав. Засыпая, я вижу Изабеллу, как она в белом платье идет к алтарю, как она счастлива и влюблена в меня. Каждый раз, погружаясь в сон, я не хочу просыпаться, не хочу назад в эту гребаную реальность, — кожаный диван заскрипел, когда Дутанор сжал кулаки от злости и грусти.

— Ты же знаешь, мы обязательно отомстим за них, только прошу тебя, не поддавайся своей жажде, борись с ней до последнего, — Джорелл посмотрел на Дутанора, тот отпустил голову, чувствуя свою вину.

— Дутанор, я прекрасно понимаю, почему ты принял эту силу, и как бы я не кричал на тебя за это, в душе мы с тобой похожи. Желать силу любой ценой, ради защиты тех, кто тебе дорог, это не преступление, куда больший грех оставаться слабым, даже не пытаясь спасти свою семью.

Юноша посмотрел на Джорелла, и лунный свет упал на его покрасневшие от слез глаза. Он так боялся, что его единственный друг отвернулся от него навсегда, что теперь Джорелл видит в нем лишь монстра.

— Снова плачешь? — Джорелл улыбнулся и, посмотрев на спутник планеты-столицы, добавил:

— «Мужчине не зазорно иногда плакать, главное, продолжать идти вперед с высоко поднятой головой. Ну и чтобы чужие люди не видели твоей слабости», — так когда-то сказал Ильмарион, — договорил Джорелл и Дутанор, закрыв ладонями глаза, разрыдался сильнее, вспоминая те чудесные деньки. Когда радостный смех высших защитников отдавался эхом по замку, а музыка Ильмариона трогала за самые потаенные струны души, когда жизнь в деревне кипела, а старик Ампелайос ворчал на него.

Злость и неистовый гнев выходили из него вместе со слезами. Отчаяние, чувство слабости и жалость к самому себе вытекали из его тела, давая начало уверенности и готовности биться за пределами своих возможностей. Немного успокоившись, Дутанор воспрял духом и посмотрел на медальном в своем кулаке. Во что бы то ни стало, он вернет его в руки прежнего владельца, но уже мертвого.

— Ты должен победить в этом турнире, защитники человечества завещали нам самое важное задание в мире, и мы не смеем подвести их.

Джорелл слегка усмехнулся и ответил:

— Я хотел сказать тебе тоже самое.

Белиндор находился в своих апартаментах, когда раздался стук в дверь. Бринрок недовольно проворчал и подошел к двери, открыв её. За ней оказался еще один такой же великан, Белиндор оскалил зубы на своей довольной гримасе и прокричал:

— Дядя Сэлэндр!

Тот в ответ радостно засмеялся и два гиганта крепко обнялись.

— Сколько лет прошло, вот уж не думал вас встретить здесь! — импульсивно сказал Белиндор и пригласил дядю в дом.

— А ты не плохо здесь устроился, а? — Сэлэндр оглядел апартаменты Белиндора.

Массивная мебель из бринрокского дерева расположилась по всему помещению. Она была богата украшена разной резьбой, и покрашена в насыщенные дубовые и черные цвета. На полу лежало множество шкур опасных животных, которые были личными трофеями Белиндора.

— Ну что, какие новости ты привез мне? — спросил тот, пока Сэлэндр присаживался на диван.

Тот интригующе улыбнулся, а затем достал из-за пазухи планшет, протянув его Белиндору. Бринрок включил его и бегло начал разглядывать увиденное. Его взгляд остановился, он на секунду замер, а затем посмотрел на Сэлэндра, потом еще раз в планшет и, наконец, спросил:

— Это, что, шутка?

— Разве я когда-нибудь шутил по этому поводу?

— Но как, тут же огромное состояние, теперь нам хватит…

— Да, хватит, — Сэлэндр улыбнулся во весь рост и тут же был схвачен Белиндором за воротник, поднят и в шутку расцелован.

— Ну все, все, хватит! Ведешь себя, как какой-нибудь самуртат.

— Как тебе удалось собрать такую сумму за такой маленький срок?!

— Ну я же гений инженерии, разрази мою бороду. Продал парочку своих изобретений и дело в шляпе!

— Теперь-то нам хватит денег собрать армию наемников, теперь, ты попляшешь у меня, жалкий кусок дерьма. Ха! Скоро я испражнюсь не только на твою статую, но и на тебя самого! — Белиндор загоготал от радости, как сумасшедший.

— Не спеши, мальчик мой. Вооруженный переворот — это дело не простое. Нужно все тщательно спланировать, выбрать место, где наша армия сможет скрываться до поры до времени. Затем ведь нужно следить, чтобы разведка не узнала о наших планах, что очень не просто, скажу я тебе!

— Ничего, я верю, что ты совсем справишься, если вдруг меня убьют на турнире, — Белиндор положил свою ладонь на плечо Сэлэндру.

— Эм, кстати об этом, я тут кое-что сделал…

Белиндор хмуро посмотрел на дядю, ему явно не понравилось это, «Кое-что».

— Что ты сделал, дядя?

— Я записал на турнир, — изобразив неловкое выражение лица, ответил тот.

— Что-о?! Ты совсем из ума что ли выжил на старости лет?!

— Знал, что ты так скажешь, но я хочу помочь тебе. С моим опытом и силой я смогу убрать на твоем пути парочку опасных противников, и тем самым повысить твои шансы на победу!

— Мне не нужна помощь, когда дело касается грубой силы. Мне нужен твой ум, твои знания и твой гений! Что будет, если мы оба погибнем на этом турнире? О чем ты вообще думал, когда записывался на него без моего ведома?! — Белиндор так сильно размахивал руками, что чуть не ударил Сэлэндра по лицу.

— А ну, цыц, малявка!

— Ты, кого это тут малявкой назвал, а?

— Я задел твои чувства, да? Хочешь обсудить это, как мужчина с мужчиной? Тогда выйдем и поговорим, как следует, — Сэлэндр ткнул Белиндора рукой, и тот слегка пошатнулся.

— Аргх! Ты всегда был неисправимым засранцем! — Белиндор стиснул зубы от злости, но все же дал заднюю, не желая тратить время на выяснение отношений.

— Ты должен меня понять, Белиндор. Я не смогу смотреть, как ты погибаешь на этом турнире, пытаясь отомстить за нас обоих. Не забывай, это и моя вендетта тоже!

— Да, но она должна была заключаться не в глупой смерти на турнире, а с огромной армией за плечами!

— Мне плевать на огромную армию и на месть этому жалкому предателю, но я не желаю жить, если ты погибнешь у меня на глазах.

— Этому не бывать! — воодушевленно крикнул Белиндор, сжав кулаки.

— Я хочу в это верить, но по сравнению с прошлым турниром, на этом собрались действительно чудовища, монстры, чья мощь потрясает.

— И я одно из этих чудовищ.

— Да, но я надеялся, что ты будешь единственным монстром среди остальных, теперь же, одному Созидателю известно, к чему приведет ваша битва…

Глава 16 Тянущийся к звездам. Часть 1

Мальдрус сидел за столом, на котором лежало множество винтовок и пистолетов, которые он чистил, собирал и разбирал, уходя в себя таким образом.

— Господин, близится предпоследний этап перед определением двадцатки полуфиналистов, — к Мальдрусу обратился другой маликанец с темно-зеленой щетиной и аккуратно уложенными назад волосами, который являлся его правой рукой.

— Значит, скоро начнется… — пробубнил тот и взял в руки пистолет.

— Желаете посмотреть турнир в своих покоях или направимся на планету-столицу? До неё всего час пути.

— Как думаешь, что нужно делать, когда мир катится вниз по наклонной? — не в тему спросил Мальдрус, чем ввёл подчиненного в ступор.

Не дождавшись ответа, маликанец начал отвечать сам, вставляя илуниевые патроны в магазин пистолета.

— Когда мир катится по наклонной, нужно зарядить полный магазин и помочь ему поскорее достигнуть дна. Потому что, чем медленнее катится эта куча дерьма, тем больше невинных душ она потащит за собой, — договорил тот и резко отдернул затвор пистолета.

— Сэр? — осторожно спросил подчиненный, не понимая, к чему ведет Мальдрус.

— Ничего, запускайте двигатели, я хочу лично посмотреть на него, — сказал тот, и подчиненный поспешил выполнить приказ.

«Я молюсь о том, чтобы в этот раз нашелся тот, у кого будет с собой полная обойма…», — подумал про себя Мальдрус и с мрачным лицом закурил сигарету.

— Илиан, все готово к отправке на турнир.

К нему в кабинет зашел Гринтред, когда тот просматривал какие-то фотографии в планшете, повернувшись к окну. Он не спеша отложил планшет в сторону, встал с кресла и повернулся к делдаркцу.

Лицо Илиана было полно печали, которую испытывает любое разумное существо, когда застревает в светлом прошлом, не желая жить в мрачном настоящем, и боится ужасного будущего.

— Хорошо, пошли на командный мостик.

Гринтред дождался, когда Илиан поравняется с ним, и они направились по коридорам корабля, идя бок о бок.

— Сегодня решающий этап. Скоро мы узнаем ту шестёрку, которая присоединится к вип участниками и будет биться за право чемпиона наравне с ними.

— Что для тебя турнир, Гринтред?

— Ну, это огромная возможность прославиться на всю вселенную, получить могущественную власть и навсегда войти в историю, — воодушевленно ответил тот, будто уже представляя себя с венком победителя в руке, купающимся в лучах славы под всеобщие аплодисменты. — А для тебя?

— Пустышка, которая нужна для отвода глаз. Турнир, как болото, затягивает в себя слепцов, оставляя их тела внутри вместе с их тупыми мечтами о славе и богатстве. Сильные падут, и будет мир, но однажды эта сказочка не сработает, и мы сотрем друг друга в порошок.

Гринтред продолжал идти рядом и угрюмо молчать.

— Можешь считать меня эгоистом, но я хочу еще ненадолго продлить эту сказку, ибо, если я проиграю Аренлэйку, то этот мир обречен на конец света. Я должен убить его.

— Не забывай про предателя Джорелла, — подливая масла в пламя Илиана, добавил делдаркец, на что тот просто промолчал.

«Прости меня, но ради своих принципов, ради справедливости, я не отступлю перед чувствами к тебе».

— Великий Хранитель, все готово к новому этапу. Сорок последних участников уже находятся в раздевалке и готовы к выходу, — докладывал Марендрайту другой хранитель.

Каждый во вселенной знал, что все хранители — это победители прошлых турниров. Конечно, это могло бы смутить новых претендентов, но объяснялось это так, что у хранителя в сотни раз больше власти, чем у простого победителя. Поэтому, каждый в итоге выбирал вступление в ряды хранителей, но так ли это было на самом деле, никто не знал.

— Спасибо, я скоро подойду, — Марендрайт поклонился коллеге и тот, ответив взаимным поклоном, удалился.

«Вот уже несчетное количество времени я коплю силы в виде самых сильных бойцов своего тысячелетия. Многие императоры уверены, что я делаю это для того, чтобы держать их в узде и запугивать. Жалкие глупцы, будто мне сдались их маленькие мирки… Лишь благодаря тебе и твоим дневникам я знаю, что однажды, эти бойцы понадобятся мне для чего-то ужасного, а контроль над другими империями лишь приятный бонус.

Что ж, близится решающий час, когда самые сильные мира сего столкнутся, и весь мир вздрогнет при виде их могущества».

— Ты готов? — спросил Джорелл Зарблэйна, который будто слегка нервничал.

— Конечно, готов.

— А что тогда нервничаешь?

— Кто? Я? Не смеши меня, это просто жажда крови. Хочу уже поскорее до кого-нибудь добраться и размазать по арене, понимаешь?

— Конечно, ну ты все равно не бойся, я тебя прикрою, если что, — подтрунивал над Зарблэйном Джорелл.

— Ах ты…

— Участники, попрошу внимания, — перебил люмитанца один из хранителей. — Через пару минут ваш выход, так что начинайте строиться у ворот.

— Пора… — сказал Джорелл и пошел к воротам.

Люмитанец же не спешил, не сводя край глаза с Аренлэйка, который отрешенно стоял у стены. В нем было что-то знакомое для Зарблэйна, что-то, от чего ему хотелось биться за него. Столь непонятное чувство сильно смутило его, и тот поспешил догнать Джорелла.

Четыре ряда по десять планетарцев в каждом собрали у ворот и ждали своего звездного часа.

— Обещай мне, что если я погибну на этом турнире, ты не оставишь надежду сделать наши народы союзниками, — вдруг произнес Зарблэйн.

Джорелл попятился от слов Зарблэйна и уставился на люмитанца.

— Даже не смей…

— Просто обещай мне, что мы станем едины. Этого хотел бы предыдущий император, — Зарблэйн сурово посмотрел на Джорелла, ожидая от него ответ.

— Обещаю… ради нашей первой дружбы между человеком и люмитанцем.

Ворота заскрипели, запуская внутрь свет и оглушительные овации стадиона. Близился настоящий турнир.

Участники вышли на песок под всеобщие аплодисменты.

— Значит, тебе все-таки удалось добраться так далеко, — около Джорелла шел карлик, который поравнялся с ним.

— Да, как и тебе, — ответил Джорелл и посмотрел на коротышку.

— Хе. В моем случае иначе и быть не могло. Признаться, я недооценил тебя в начале, — верхний уголок рта коротышки вытянулся и изобразил довольную ухмылку на его лице.

— Да? А я вот, наоборот, сразу понял, что ты с легкостью пройдешь до поздних этапов.

Карлик удивленно посмотрел на Джорелл после его слов. До сих пор никто не воспринимал его всерьез и даже не хотели записывать на турнир, пока он с легкостью не избил пару охранников.

— Продолжай в том же духе, удачи тебе, человек, — карлик вежливо поклонился и вернулся в свой ряд.

— И тебе…

«Странный он…» — подумал про себя Джорелл.

Сорок победителей выстроились перед ложей хранителей. Стадион продолжал ликовать. В этот раз в роли ведущего выступал хранитель-люмитанец.

— Я приветствую вас на третьем этапе величайшего события тысячелетия! Кровью и потом вы доказали, что по праву достойны называться воинами, но лишь шестеро из вас смогут помериться силами с теми, кто итак известен своей мощью. Помните, в битве вы вольны применять любые средства для достижения своей победы, лишь трусам не место здесь.

Бейтесь за славу, за власть и богатство, сражайтесь за родину, но покажите нам, что значит настоящая битва! — зрители и часть участников закричали от возбуждения.

— Итак, я попрошу ближайший ко мне ряд остаться на песке, дабы пролить первую кровь! — те сделали шаг вперед и поклонились в знак уважения, встав на одно колено.

Остальные три ряда последовали обратно внутрь, среди которых были Джорелл, Зарблэйн и Аренлэйк. Каждого из участников в определенный ряд распределял один из хранителей, поэтому Джорелл, и его новый товарищ оказались в разных группах.

— Внимание, участники, лишь двое из вас пройдут в следующий раунд, желаю удачи и пусть победит сильнейший! — как только хранитель договорил, десятку тут же телепортировали на одну из пустынных планет.

Участники быстро окинули друг друга взглядом и, призвав силу исчезли. В это же мгновение земля начала разрушаться во многих местах. Разноцветные всплески илуния проносились вихрем по планете, а ударные волны метали гигантские булыжники в разные стороны, измельчая их прямо в воздухе.

— Скоро планета не выдержит, — вынес свой вердикт Якитантис, сидя вместе с Тальдарусом в своих апартаментах и, смотря турнир.

И словно по волшебству, слово самуртата сбылись. Один из участников с огромной яростью впечатал другого в землю с такой силой, что оба устремились сквозь планету, пробив её на сквозь. Каменный шарик развалился на множество частей, сопровождая свою гибель мощным взрывом.

Коротышка успел ускользнуть с этой планеты на ту, что была неподалеку и являлась вдвое прочнее. Уничтожение планет было не редкостью на турнире, и участников специально засылали в такие системы, где для них было подготовлено множество военных плацдармов.

На новой планете уже во всю велись новые битвы. Едва карлик приземлился, как тут же ему пришлось увернуться от меча одного из противников. Ударная волна от такого взмаха срубила кусок суши, словно какой-нибудь пирог. Двоица схлестнулась в драке, но спустя пару секунд интуиция заставила их синхронно глянуть наверх. Другой участник успел подцепить илунием отрезанный кусок планеты и, укрепив его своей силой, швырнул в обратную сторону.

Коротышка воспользовался мимолетной потерей внимания врага и снес ему голову. Его глаза зажглись, словно фиолетовый пожар, карлик оттолкнулся от земли, оставив после такого толчка новые разрушения, и грубой силой разнес кусок планеты на множество мелких частей. Со скоростью света он пронесся сквозь осколки и точно так же прошел через того, кто кинул в него эту глыбу. Худой, высокий фельсонт буквально разломался пополам.

Среди оставшихся в бою был тот бородатый люмитанец, что победил в первой сотне, которая вышла на арену еще в начале турнира. Своим молотом он выбивал дух из врагов и крошил бедную пустынную планету. Бородач раскрутил свой молот и вокруг него образовался вихрь из илуния. Тонкой ломанной струёй коричневый свет выходил из его глаз. По его приказу смертельное торнадо разошлось в сторону, унеся с собой трех участников. Илуний впивался им в броню, проникал под кожу и разъедал их изнутри, лишь одному из них хватило запасов илуния, чтобы не дать частицам проникнуть в его тело.

Делдаркец вылетел из вихря в надежде срубить обидчику голову, но тот едва успел среагировать и заблокировал удар древком молота. Тогда делдаркец дал удивленному люмитанцу по лицу своей свободной рукой, от чего тот стремительно улетел куда-то вдаль. Едва он захотел отправиться в след, как с боку появился бринрок и перерубил его по вертикали, громко при этом смеясь. В свою очередь с верху на него обрушился ренианец, превратив беднягу в лепешку и, перемолов поверхность планеты в радиусе сотни километров. Ренианец молниеносно направился за люмитанцем, который уже разглядел издалека всю полноту картины при помощи усиленного зрения и был готов принять удар.

Ренианец двигался на безумных скоростях, но все еще был очень далек от световой.

— Давай, ублюдок, я вобью тебя в эту землю, — люмитанец стоял неподвижно, следя за перемещениями ренианца.

Тот появился с боку от него, пытаясь нанести удар. Люмитанец самодовольно ухмыльнулся над таких дерзким выпадом и уже замахивался, дабы прикончить противника в удар, но ренианец неожиданно появился с другой стороны.

«Что, когда ты? Неужели телепортация? Ах ты мразь!» — успел подумать про себя люмитанец, но что-то снесло ренианца, не дав тому закончить удар.

Все это произошло за считанные секунды. Спасителем люмитанца оказался карлик, который еще какое-то время скользил по земле, а тело ренианца исчезло вдали в виде жалких ошметков.

Карлик и люмитанец стояли друг напротив друга. Два бойца, с ног до головы покрытые кровью своих врагов. Они стояли и смотрели друг другу в глаза, два победителя первого боя «Настоящего турнира», результатом которого, стало уничтожение почти двух планет.

Победителей телепортировало обратно на арену, и они вернулись под восхищенные возгласы зрителей.

— Ждешь, когда я скажу тебе спасибо? — спросил люмитанец, чья гордость была задета непрошенным спасением.

— Да мне насрать. Просто я убил того, кто сильнее, чтобы потом с ним было меньше возни, — карлик фыркнул и побрел с песка, под провожающий его злобный взгляд люмитанца.

— Это я-то слабак?! Маленькая уродливая мразь, молись своим предкам, чтобы не попасться мне в дальнейшем! — прорычал люмитанец, который не выдержал такого позора.

Оба победителя удалились с песка, не обратив никакого внимания на зрителей, и на поздравляющую речь хранителя-люмитанца.

Джорелл и Зарблэйн ждали своей очереди, к тому же, хранитель, который отвечал за распределение, неожиданно заявил, что участники будут подобраны иным составом, а не тем, каким выходили на поклон публике.

Тридцать участников уставились на хранителя, который встал на сымпровизированный помост из скамеек и пальцем указывал на тех, кто пойдет сейчас биться.

Зарблэйн оказался четвертым, и Джорелл насторожился, тщательно вглядываясь в его противников.

«Этот слабак, этот тоже, вот с этим могут возникнуть трудности, но Зарблэйн справится», — пока что противники Зарблэйна не внушали сильного опасения, но потом…

— Так, нам нужен десятый, — произнес хранитель, оглядывая всех участников и ему приглянулся одинокий воин, который отречено стоял у стены и чихать хотел на все. — Эй, ты!

Аренлэйк повернул голову в сторону хранителя.

— Да, я к тебе обращаюсь, будешь десятым, готовься.

«Нет, только не он, кто угодно, но не он…», — Джореллу тут же стало понятно, что Зарблэйн не сможет одолеть Аренлэйка.

Если многих участников Джорелл видел почти насквозь, то с Аренлэйком было все иначе. Одно он знал точно — мощь его, простирается далеко.

Участники молча направились к воротам, и Зарблэйн посмотрел на Джорелла таким взглядом, каким обычно смотрят те, кто уверен, что не вернется назад.

«Нет… только не снова, почему и ты должен погибнуть?», — эти слова крутились в голове Джорелла, который смотрел, как Зарблэйн исчезает за поворотом.

Новая десятка построилась у ворот в ожидании своей очереди. Зарблэйн не сводил глаз с Аренлэйка, который стоял впереди него. Странное чувство вновь охватило разум Зарблэйна, по неизвестным причинам, ему снова захотелось биться за незнакомца перед ним. Механизм ворот задребезжал, и те поддались его власти, став предательски открываться, выпуская на смерть новую партию мечтателей. Все они пришли сюда за своими мечтами, но лишь единицы переживут груз своих амбиций.

Выстроившись перед ложей хранителей, участники услышали уже приевшуюся им напутствующую речь, и лишь последняя его фраза повергла в шок Джорелла, Лонута и Дутанора, — «Выжить должен только один».

Голубой луч поднялся из-под песка и отправил бойцов туда, где им самое место. Очередная пустынная планета холодно приняла гостей, и спустя секунду, битва началась. Семь бойцов сцепились между собой, разрывая не гостеприимную планету. Зарблэйн тоже хотел ринуться в бой, но замер на месте. Его тело абсолютно не слушалось хозяина, и тот сразу перевел взгляд на Аренлэйка, причина была в нем, это не вызывало сомнений.

— Ну что, гаденыш, на мне твои трюки не работают, а?! — впервые с начала турнира на Аренлэйка обратили внимание не по его желанию.

Делдаркец стоял недалеко от двух люмитанцев и был враждебно настроен по отношению к Аренлэйку. Ему не терпелось развеять страх зрителей перед новым участником турнира, а заодно заработать уважение.

«Мне просто надоел этот трюк, но у меня их очень много», — подумал про себя Аренлэйк, а делдаркцу достался лишь издевающийся смешок в его сторону.

Он вскипел от злости и ринулся на Аренлэйка, выставив свою алебарду вперед, но неожиданно для него, атаку отбил Зарблэйн. Люмитанец яростно обрушился на делдаркца, загоняя его в глухую оборону.

— Какого хрена ты творишь?! Он, что, твой друг?! — спросил делдаркец, попутно пытаясь прикончить наглого защитника, но не мог выйти с обороны.

Зарблэйн молчал, он хотел сказать, что его тело не слушается, но не мог даже этого. Однако люмитанец явно чувствовал, как Аренлэйк потешается за его спиной. Зарблэйн просчитывал все варианты, почему он сейчас так яро бьется за Аренлэйка, и на ум приходил лишь контроль илунием, но это был абсурд, ведь для этого нужно обладать неслыханным микро контролем миллиардов частиц одновременно.

Неожиданно Зарблэйн почувствовал сильную жажду убийства и прилив сил, он нанес удар сверху своим мечом с такой силой, что перерубил алебарду делдаркца пополам. Клинок пошел дальше и легко проник в плоть противника, проделав с ним тоже самое, что и с его оружием. Жуткая ударная волна слетела с острия и разнесла все в округе, оставив глубокий шрам на теле планеты, укрепленной на тысячу процентов.

Его друзья смотрели бой по телевизору и не верили своим глазам, не понимали происходящее.

«Откуда такая мощь, Зарблэйн? Неужели ты тоже скрывал свою силу?» — Джорелл смотрел на разрушения, которые оставил его новый товарищ. Планета была вдвое больше укреплённой, чем та, на который они бились в прошлый раз, но разрушения, оставленные ударом Зарблэйна были в пять раз сильнее и, ко всему прочему, у него еще были силы биться дальше в отличие от предыдущего этапа.

В этот момент издалека к двум люмитанцам бежало двое участников, которые заключили между собой союз с целью победить Аренлэйка и Зарблэйна, которые, по их мнению, были явно заодно. Зарблэйн воинственно закричал, вены на его лбу выступили от напряжения, и он бросился на защиту Аренлэйка, который в ней явно не нуждался.

Двоица остановилась, видя, как сгораемой жаждой битвы к ним несется Зарблэйн. Он взмахнул своим мечом вперед и с него слетела дуга коричневого илуния, которая на световой скорости понеслась к врагам. Один из противников быстро положил ладонь на землю и, резко подняв её вверх, вытащил за собой кусок земли в форме идеального прямоугольника, который будто приклеился к ней. Илуний Зарблэйна столкнулся с землей, укрепленной вражеской силой, и местность озарила яркая вспышка коричневого цвета.

«Нет, здесь явно что-то не так», — не дождавшись окончания вспышки, Джорелл куда-то побежал сломя голову.

Свечение было столь ярким, что ни одно оборудование не могло передать зрителю, что творилось внутри, а там, в этот момент, шел бой.

Зарблэйн махнул мечом на упреждение, и с правой стороны появилось разрубленное тело одного из противников, который наделся достать люмитанца внезапной и скрытой атакой. Затем Зарблэйн откинул меч со щитом в стороны, слегка попятился назад, а потом резко сделал шаг вперед, выставив перед собою руки и испустил гигантский луч илуния, который буквально растворил второго противника. Планета в свою очередь тоже не выдержала такой мощи и начала распадаться на части.

Когда Зарблэйн пришел в себя, перед ним стоял Аренлэйк, а под ногами было иное место для сражений.

— Ты не плохо повеселил меня, благодарю, — услышал он голос Аренлэйка в своей голове.

— Зачем? Зачем ты это сделал?! Что за грязные трюки ты используешь?! — в голове Зарблэйна разгорелся диалог.

— Хотел посмотреть, как ты будешь исполнять мою волю, только и всего. Таким могущественным, ты мог бы быть, жаль, что люмитанцы так обмельчали. Теперь, тебе пора на покой.

Рука Зарблэйна задрожала, так и норовя срубить своему хозяину его же голову.

— Ч-что ты делаешь, Зарблэйн?! Сопротивляйся, слышишь меня?! Ты сильнее его, ты сможешь! — кричал Лонут в телевизор, видя, как Зарблэйн повторяет судьбу предыдущих противников Аренлэйка.

Дутанор замер, не веря, что все вот так закончится для их нового товарища. Конечно, все они знали, что из себя представляет турнир и глупо было ожидать от него другого. Но, как и матери, которые знают, что ждет их детей на войне, все равно верят и надеются, что им повезет, что пуля проскочит мимо, что снаряд не разорвется, так и товарищи надеялись на благоприятный исход.

Зарблэйн чувствовал, как силы покидают его, он больше не может удерживать свою руку. Конец был предрешен…

Он прекратил всякое сопротивление, и меч уже спешил к голове, но внезапный голубой луч телепортировал двоицу на стадион, тем самым рассеяв силу Аренлэйка. Они вернулись под овации зрителей, но ни Аренлэйк, ни тем более Зарблэйн не радовались своей победе так, как остальные.

Люмитанец трясся в страхе перед мощью Аренлэйка. Они оба на шестнадцатом кругу, но неужели разница в их силах столь велика? В это время хранитель говорил в микрофон.

— Нами было решено изменить правило, и вам обоим позволено пройти в следующий этап. Можете гордиться собой!

Но гордиться никто не собирался. Зарблэйн смотрел в спину уходящему Аренлэйку, спокойному, хладнокровному и самоуверенному. Он чувствовал себя ничтожеством по сравнению с ним. И на что он вообще надеялся, придя на этот турнир? Джорелл ждал Зарблэйна в раздевалке, когда первым к нему навстречу вышел Аренлэйк, молчаливо прошедший мимо, а Зарблэйн плёлся за ним, будто тень. Джорелл окликнул товарища и получил в ответ холодное, — «Прости, я хотел бы побыть один». — Настолько он был подавлен в этот момент.

Сначала Джорелл хотел догнать его, но быстро решил оставить в покое, к тому же начали распределять новую десятку. На этот раз Джорелл попал в список счастливчиков и спустя минуту уже стоял у массивных ворот. Новая партия одноразовых артистов вышла на потеху публике.

«Что ж, Джорелл, я тебе, ты мне. Посмотрим, чего стоят твои обещания. Этот Зарблэйн должен быть тебе благодарен. Но стоит ли он того, чтобы ввязываться ради него в такую авантюру?» — с улыбкой думал про себя Марендрайт, наблюдая из ложи хранителей за Джореллом.

В этот раз правило было тоже самое — в живых должен остаться лишь один.

Джорелл глянул на ложу хранителей, будто чувствуя, что Марендрайт смотрит на него.

«Еще бы он не смотрел после нашего разговора».

Участников перенесло на поле битвы и мясорубка закрутилась. Вместе с Джореллом в группе было еще двое ренианцев. Он тут же кинулся на одного из них с неистовой яростью, обрушивая на него мощь своих кулаков. Земля сотрясалась под его ударами, валуны превращались в пыль, а ренианец пытался выжить под его натиском. Второй ренианец бросился помогать соплеменнику и напал со спины, однако Джорелл предусмотрел такое развитие событий, и помощника накрыл столб темно-синего илуния, вырывшийся из-под ног. Поток был под сотню метров в диаметре и напрочь сковывал движение ренианца, застрявшего там. Планетарец окружил себя щитом из илуния, затем оттолкнулся со всей силы и все же вылетел из смертельной ловушки, оставив внутри приличную часть запаса своей силы. К этому моменту Джорелл смог пробить защиту своего оппонента, сделал ему подсечку и показательно пнул его куда подальше от себя, тем самым показывая, что он ему не интересен.

Второй ренианец исчез и начал всюду телепортироваться вокруг Джорелла, создавая множество копий. Из земли, словно цунами, вырвались волны илуния, накрывая Джорелла со всех сторон и ему пришлось одновременно ускользать как от смертоносных потоков, так и от ренианца. Волны соединились между собой и закрутились вокруг Джорелла непроходимым вихрем, создав еще одну маленькую арену на пустынной планете. Тот быстро сообразил, что к чему, когда эти стены сжались, снова слившись в единую массу. Ренианец отозвал свой илуний и внутри никого не оказалось, он огляделся вокруг и подумал, что противник растворился в его потоке, но едва сделал пару шагов, как все вокруг засияло на десятки километров вперед. Невидимые частицы илуния, что Джорелл успел разбросать в округе, зажглись, а затем взорвались с огромной силой, разрывая все округ. От ренианца остались лишь обугленные части тела.

— Никчемный кусок дерьма… — произнес вслух Джорелл, чтобы все зрители отчетливо услышали эти слова, но больше всего, ему нужно было донести эти слова до ренианской верхушки.

Дарбрелт так сильно сжал подлокотники кресла от злости, что оторвал их, остальные тоже были не в лучшем расположении духа после этих слов. Марендрайт пытался сдержаться, но не смог и засмеялся.

«Браво, Джорелл, это то, что нам нужно».

Второй ренианец несся к Джореллу сломя голову, дабы отомстить за такой унижающий пинок. Отовсюду стали вылетать молнии, которые, словно дождь падали непроходимой стеной на планету. Ренианец переделал природу илуния в электричество, легко манипулируя им. Это напомнило Джореллу рассказы Ампелайоса о парне по имени Зевс, которого они свергали с Линтрандом, когда тот задумал править людьми. Это была не простая энергия, она была в десятки тысяч раз опаснее, мощнее и плавила укрепленную почву планеты. Миллионы лучей попали точно в Джорелла, но тот стоял неподвижно, часть поглощая, часть отбивая своим илунием, которым покрыл тело. Джорелл поманил ренианца пальцем и для того это стало отправной точкой к неконтролируемому гневу. Ренианец, абсолютно не раздумывая бросился на своего врага в лобовую атаку. Джорелл принял вызов и тоже ринулся на встречу. Он увернулся от бокового удара, затем ударил ренианца в живот, буквально превратив ему все органы в кашу, потом схватил его за вытянутую руку и ноги, после подняв противника над собой.

— Хотите знать, почему ренианцы не смогли нас одолеть?! — неожиданно для всех прокричал Джорелл, держа над собой ренианца. — Потому что они никчемные твари, слабаки, что не способны воевать, как мужчины, и этот бой прямое тому доказательство! — Джорелл разорвал ренианца надвое, и синяя кровь хлынула на него.

Он стоял неподвижно, как кровавый варвар, наслаждаясь болью врагов. Сам того не зная, Джорелл отомстил Дарбрелту за четырех зверей, когда тот проделал с ними такие же ужасы.

От услышанного и увиденного Дарбрелт просто слетел с катушек. Он трясся от злости и орал, как бешенный. Смысл его слов заключался лишь в самой жестокой смерти для Джорелла. С ним никто не спорил в этот момент, даже император Алутар, который всегда старался держать хладнокровие на публике, не выдержал и вскочил с места.

— Я убью эту наглую мразь! Император, дайте мне приказ, и прямо сейчас вы будете смотреть, как эта шваль будет умолять меня о пощаде, выпрашивая прощение у нашего народа! — Дарбрелт был настолько зол, что не мог контролировать свой илуний, и его глаза самопроизвольно налились серым пламенем.

Император плюхнулся обратно в кресло, весь дрожа от гнева.

— Спокойно, Дарбрелт, твое время скоро придет, а когда оно настанет, я хочу, чтобы ты оставил его в живых.

Все удивленно посмотрели на Алутара, но тот продолжил говорить.

— Я хочу, чтобы он смотрел, как его народ станет рабами, как города людей будут сожжены, женщины распроданы в рабство и сделаны секс-рабынями. Хочу, чтобы при нем убивали детей его любимой расы, хочу, чтобы от его души осталась лишь страдающая тень.

На лице Дарбрелта появилась злобная ухмылка, абсолютно поддерживающая план императора.

— Будет сделано, мой господин.

Лонут и Дутанор смотрели на это зрелище с открытыми ртами, как и многие другие. Друзья не ожидали такой кровожадности от Джорелла, но поймали себя на мысли, что, возможно, чего-то не знают. Журналисты уже во всю печатали статьи и делали репортажи, которые высмеивали ренианцев. Белиндор все больше проникался к Джореллу уважением и желанием скорее скрестить с ним мечи. Мальдрус с безумной улыбкой смотрел, как кровь ренианца стекает по тренчу Джорелла, и даже Илиан улыбнулся, а Гринтред негодовал при виде силы того, кого он предал.

— Насколько же силен ты стал после своего загробного путешествия? — со злостью пробубнил себе тот под нос.

Никто во вселенной не остался равнодушным после такого красочного заявления. Руксэндра, которая делала репортаж замерла на месте. Эта кровожадность пугала её, но в тоже время пробуждала в ней дикие чувства, захватывала дух. Видя, как Джорелл окутан дикой натурой, как его кровь кипит в жилах, как враг лежит поверженным перед ним, во рту начало пересыхать. Девушка быстро опомнилась и шлепнула себе по щеке ладонью.

— Возьми себя в руки, Руксэндра! Будто ты маньячка какая-то! — сказала она сама себе и перевела дух. Она выпила воды, а затем достала из кармана какую-то фотографию, где была изображена семья. На фото была девушка, двое мужчин и пожилая пара.

— Мама, папа, братья мои, кажется, в этом мире все же есть человек, который отомстит за вашу смерть, — полушепотом произнесла она, и её глаза налились слезами.

Бой еще не был окончен, и к Джореллу мчался последний из выживших участников — фельсонт, который тоже победил всех своих врагов.

Джорелл смело стоял на месте, ожидая прибытия врага. Фельсонт начал использовать илуний, выпуская тысячи сокрушительных лучей, тысячи ударных волн и раскидал частицы по всему полю битвы, взрывая то одну, то другую в нужный ему момент.

Планета уже была готова развалиться на части. Джорелл использовал недавний трюк делдаркца в первом бою и, приложив ладонь к земле, вырвал оттуда кусок земли, который стал неким прочным щитом. Он пнул его в сторону фельсонта и полетел в след за ним. Фельсонт не желал марать руки лично, во всю используя манипуляции с илунием. Он как мог атаковал летящий к нему булыжник, но тот не поддавался благодаря илунию Джорелла. Тогда фельсонт начал атаковать местность за камнем, надеясь, добраться до человека. Едва атака пошла за булыжник, как Джорелл появился перед лицом фельсонта, воспользовавшись его мимолетной сменой тактики. Кулак защитника человечества встретился с физиономией врага, а затем продолжил напор, вдавливая черепушку бедняги в планету. Этот удар стал концом фельсонта и планеты, которая начала разваливаться по частям.

Джорелл стоял над поверженным трупом противника, поверженной планетой и еще одними поверженными амбициями тех, кто оставил здесь свою жизнь в попытках сделать её лучше. Чистая, безоговорочная победа.

Победителя вернуло на арену. Стадион пуще прежнего разрывало от оваций.

— Че-ло-век! Че-ло-век! Че-ло-век! — скандировала толпа. — Назови нам свое имя, мы хотим знать его! — кричали так же некоторые из толпы, но их заглушал общий гул.

Джорелл был готов пустить слезу. В первые на его памяти миллионы планетарцев чествовали его. Никогда впредь ему не приходило испытывать таких сильных эмоций. Он победно поднял руки вверх, и толпа снова завелась.

«Посмотри на меня, теперь, звезды не кажутся уже такими далёкими, как когда-то…», — подумал про себя Джорелл, пока аплодисменты лились рекой.

Жители Земли праздновали победу сильнее остальных. Надежда все сильнее крепилась в их сердцах при виде грозного защитника, который играючи расправился с врагами, покрошивши ренианцев. Очень многие потеряли в недавней войне кого-то из своих близких, а вместе с ними и последнюю волю к сопротивлению, но Джорелл напомнил им — война не проиграна, нужно биться дальше во что бы то ни стало. Замок высших защитников тоже наконец-то оживился. В восстановленном тронном зале за столами пили новобранцы вместе с Изентриэлем. Лишь Улькиус отречено сидел в покоях Линтранда и попивал бутылочку вина.

— Не против моей кампании? — послышался голос у входной двери.

Улькиус поднял свой взгляд, оторвав его от чертежей на столе. Человек перед ним все еще вызывал у него легкий мандраж.

— Да, конечно, заходи.

Мужчина не спеша зашел внутрь, держа в руке бутылку виски и сел напротив Улькиуса.

— Ну, как тебе наш защитник? — спросил профессор, наливая себе еще вина.

— Он определенно очень хорош и имеет еще много тузов в рукаве, я зря так переживал.

— Джорелл способный юноша, не зря Линтранд так сильно пекся о нем несколько лет, выхаживая Джорелла, пока тот был в коме.

— Хех. В этом весь Линтранд, готов заботиться о ком угодно, но своих лучших друзей с легкостью убивает, если они противоречат его мнению, — мужчина фыркнул, а затем, словно лимонад, начал пить виски большими глотками.

— Я уже тебе объяснил, что мы были глупцами, боялись, что ты навлечешь на нас серьезную опасность, кто же знал…

— Я знал! И много раз говорил этому глупцу не доверять илкарцам! — мужчина вскочил с места и оперся двумя руками на стол, едва не опрокинув бутылку вина на чертежи Улькиуса.

— Успокойся, Макрэй. Я тебе уже показывал видеозапись, у нас не было выбора, когда Лонут заявился сюда, — профессор посмотрел на призрак старого друга, чье лицо освещала настольная лампа.

Макрэй ничуть не изменился, какой был в момент смерти, таким и остался. Длинные слегка кудрявые волосы нависли над столом вместе с хозяином, а карие глаза уставились на Улькиуса.

Макрэй с тяжелым выдохом упал обратно в кресло и начал потирать лоб, думая о чем-то.

— Я все еще ненавижу всех вас за то, что вы убили меня всем скопом, но, как ты знаешь я добрая душа и не буду мстить. Я, как и вы, всё ещё люблю людей и готов биться за них. Именно эту клятву когда-то давали все мы. Проклятые илкарцы, мало того, что втянули нас в войну, так ещё и продули её.

— Ты просто не знаешь, на что способны эти чертовы ренианцы… никогда не видел ничего подобного, — перед профессором всплыли кровавые картины мертвых защитников.

— Да ну? А как ты думаешь, что я делал столько лет, пока меня не было?

— Ты мне расскажи, хотелось бы послушать.

— Любопытный профессор, как всегда любопытен, какая неожиданность, — Макрэй улыбнулся. — Когда мне удалось победить проводника душ, я решил немного задержаться на том свете, прекрасно понимая, что вы где-то недалеко можете ждать моего возвращения.

— Подожди, ты и вправду остался там дольше, чем полагается? — Улькиус наклонился к Макрэю, заинтересованный таким поворотом событий.

— Конечно же остался, а какой у меня был выбор?

— Ну, ты же получил шестнадцатый круг и вполне мог положить всех нас, ведь мы-то тогда еще были слабаками и Линтранд в том числе. Ты, что, забыл об этом в тот момент? — Улькиус вскинул брови, и улыбка начала появляться на его лице, видя, как Макрэй потерял связь со своим мозгом.

В комнате возникло полуминутное молчание, когда громкий бас Макрэя разнесся смехом по апартаментам.

— Какой же идиот и о чем я только думал? — Макрэй схватился руками за голову, продолжая смеяться. Улькиус тоже не выдержал, и смех одолел его. — Да уж, таких провалов в жизни я еще не совершал. Что ж, в итоге это было даже к лучшему. Кто знает, как бы сложилась судьба, если б я вернулся назад и убил вас всех?

— О-о, я уверен, мир бы сейчас выглядел совсем иначе, — Улькиус посмотрел на Макрэя и снова спросил его о решении остаться подольше на той стороне.

— Та сторона… очень дерьмовое место, скажу я тебе. Я остался там на пару дней и очень жалел об этом. Какие-то диковинные рыки диких зверей постоянно звучали за стенами. Крики, стоны людей… Все время, пока я был там, меня не покидало ощущение, что за мной постоянно и пристально кто-то следит, хотя в комнате больше никого не было. Будто я попал в гребаный ад, где души стенают от пыток. Спустя пару дней у меня больше не было сил находиться там, и я бросился прочь к вратам в нашу жизнь.

— Значит, ад говоришь, да? — Улькиус откинулся на спинку кресла и придался раздумьям. Информация была небольшая, но очень полезная для него. Вообще о том мире мало что известно, и любые знания были на вес золота.

— Знаешь, когда я был подростком, то очень часто думал о смерти, — начал Макрэй. — Лежал ночью, пытался уснуть и вдруг эти проклятые мысли о жизни и смерти. Каждый раз, когда я думал о том, что ждет меня в конце, внутри все начинало дрожать. Мои руки тут же опускались, и я ничего не хотел делать.

Улькиус внимательно слушал старого друга, который не понаслышке знал, что такое смерть.

— Кто-то скажет, что такие мысли наоборот должны мотивировать тебя на действие. Что ты должен работать усерднее, пока твое естественное время не подошло к концу, но на меня это действовало иначе. Я просто не видел смысла в чем-либо, все это казалось мне бессмысленным. Зачем что-то делать, пытаться заработать какое-то богатство, если все это в итоге не имеет смысла? Однажды мне предложили просто сесть и умереть с таким типом мышления, я бы и рад, но кишка была тонка.

— Поэтому я никогда не думал о подобном, такие мысли загоняют тебя в клетку собственного страха, — ответил Улькиус, который прекрасно понимал Макрэя. — В конце концов, важно то, что ты оставишь после себя своим детям.

— А если у меня их нет?

— Тогда людям, будут ли помнить они тебя и чтить после твоей смерти.

— Люди… я поклялся их защищать, но что сделали они для меня, чтобы заслужить мою жизнь? Что они сделали для тебя кроме того, что шпыняли какого-то умника из-за его таланта, а?

Улькиус опустил взгляд в бокал и решил промолчать, на этот вопрос у него не было ответа.

— Знаешь, что в итоге я понял, прожив столько времени? Только твои амбиции могут вести тебя вперед, а принципы делают тем, кто ты есть. Дать попробовать вкус к жизни, а затем отнять все это разом, вот, самое страшное в мире преступление, а Создатель — самый ужасный из всех преступник. В своих странствиях по миру мне удалось найти свой путь, друг мой, — Макрэй улыбнулся и добавил. — Я дам людям жизнь, мы научим их использовать силу кругов, тем самым перемешав Созидателю все карты. Больше он не будет играться с нашими жизнями. Люди возвысятся к звездам и построят сильнейшую империю на зло ему, — Макрэй пошарил рукой за пазухой и достал небольшой клочок бумаги, исписанный кровью.

Он протянул его Улькиусу, и тот взял бумажку в руки.

— Что это? — спросил профессор.

— Это стихотворение я постоянно слышал, когда был по ту сторону. Злые языки нашёптывали мне его до тех пор, пока я не записал это своей кровью. Надеюсь, ты поймешь, о чём здесь речь.

Улькиус развернул бумажку в которой было написано.

«На одних весах корона, на других твоя судьба.

Что же выберешь, ты, странник, жизнь творца, слепца, раба?»

Глава 17 Наперегонки с прошлым. Часть 1

После Джорелла была еще одна подгруппа, которая определила шестого победителя. Теперь участников было двадцать. Самые красочные и ужасные бои были только впереди.

— Наконец — то скоро начнется настоящее веселье, а то у меня уже задница затекла сидеть здесь, — Белиндор торчал в своих апартаментах вместе с Сэлэндером и добивал очередной бочонок красного мъёрдского.

— Так не терпится скрестить мечи с этим человеком? — сквозь ухмылку спросил дядя.

— Да, и не только с ним. На этом турнире полно отличных бойцов, чьи навыки требуют моей срочной проверки.

— Тебе так не терпится расстаться с жизнью? Не забывай, один из них вполне может оказаться тебе не по зубам.

Сэлэндр волновался за Белиндора и вполне не без основательно. Если в прошлом турнире было всего двое или трое превосходных бойцов, то этот турнир буквально кишит ими.

— Ха! Не смеши меня, я дам им всем просраться, а если нет, значит по делом мне слабаку.

— И что, ты вот так вот просто сдашься? Готов предать свои мечты ради жалкой возможности скрестить мечи с теми, кому плевать на свою жизнь?! А как же твой план?!

— Замолчи, Сэлэндр! Не смей мне говорить такие вещи! Я поэтому и записался на этот турнир, чтобы сделать свои мечты реальными. Лишь победив здесь, мы максимально приблизимся к нашей цели! Думаешь, я здесь ради хорошей битвы?! Да, я люблю сражаться, но не стал бы рисковать нашими планами ради возможности померяться хозяйствами с местными плохишами!

— Но я…

— Дай мне договорить. Мне нужно, чтобы ты зарубил себе на носу раз и навсегда — никогда не говори, что кому-то наплевать на его жизнь, лишь потому, что он безрассудно идет в бой. Ты не знаешь, что это за планетарцы, какие у них цели и какие мечты они преследуют. Думаешь, они сюда пришли ради веселья? Что-то мне подсказывает, что это ни хрена не так, от чего эти ребята становятся в сотни раз опасней.

Сэлэндр удивленно посмотрел на Белиндора.

«Как же ты повзрослел, твой отец гордился бы тобой…», — подумал дядя.

— Прости меня, Белиндор, я всегда понимал в механизмах куда больше, чем в душах. Ты уже давно не ребенок и видел в этой жизни достаточно.

— Даже слишком… слишком достаточно…

— Значит, все или ничего? — спросил один из Детей Мести своего господина.

— Да. Скоро мир встряхнется, как следует.

Мальдрус стоял перед огромным окном, выходившем к ангару. Тысячи штурмовых кораблей, десятки тысяч подчиненных, все это было его.

— Вот я смотрю на всех нас и мне хочется плакать. Заложники прошлого, мы всё куда-то бежим и бежим, оставляя после себя груды тел. С одной планеты на другую, от одного ублюдка к следующему, мы так играем в прятки со своим прошлом, но оно всегда нас находит, всегда догоняет. Каждый из вас давно отомстил, но вы продолжаете следовать за мной, оставляя разноцветную кровавую дорожку длинною в бесконечность, — Мальдрус говорил шепотом, в котором было безумие и всепоглощающая печаль.

— Господин, вы же знаете, мы будем следовать за вами до конца. Лишь вы, так и не отомстили проклятым муликанцам, и каждый из нас считает своим священным долгом помочь вам. За все, что вы сделали, мы будем биться с вами бок о бок до самого конца.

— Они называют меня безумцем, но не понимают, что сами же и породили такого, они делают этот мир ненормальным, а потом удивляются, что в нем становится все больше сумасшедших, — Мальдрус безумно загоготал. — О мои маленькие глупенькие толстосумы, как же вы будете страдать за содеянное вами. Зовите больше зрителей, фанфары погромче, представление начинается, смерти продолжаются! — Мальдрус развел руки в стороны, медленно поднимая их все выше и выше.

Марендрайт сидел в своем рабочем кабинете, заполняя бланки участников, и распределяя обязанности остальным хранителям. Он прекрасно слышал, как лифт помчался вниз и уже поднимается обратно, неся ему гостя, но был так занят, что не посмотрел в камеру, дабы увидеть, кто же решил навестить его.

Двери распахнулись, Марендрайт непринужденно поднял взгляд, полученная им картинка дошла в мозг, и хранитель медленно, но с опаской поднял голову, оторвавшись от своих дел.

Легким и уверенным шагом к его столу шел Мальдрус, на чьем лице была довольная физиономия.

— Ты… — хранитель нахмурил брови, с презрением смотря на гостя.

— Да, я, — Мальдрус оскалил зубы в мерзлотную улыбку и добавил. — Давно не виделись, господин Марендрайт.

— Убить бы тебя, да закон не позволяет.

— А я всегда говорил, что этот ваш закон мира чистой воды безобразие. Ведь как таким кровожадным ребятам, как мы, обходиться без убийств? Вам вот не понять, а я встаю такой с утра и вместо подзарядки кофе, заряжаю обойму, чтобы грохнуть кого-нибудь, а то день пройдет зря.

— Ты отвратителен. Говори зачем пришел, да побыстрее, у меня много дел.

— Зачем же так сразу? Неужели не найдется пару лишних минуток для старого знакомого? — Мальдрус плюхнулся на стул перед столом хранителя и, опершись на стол локтями, наклонился поближе к фельсонту.

— Ты здесь стоишь весь такой из себя уверенный, бесстрашный, но что-то я ни разу не видел тебя у себя в гостях до закона мира, — Марендрайт наклонился к Мальдрусу в ответ.

— Да бросьте, такие предсказуемые фразочки ещё действуют на кого-то? Я может и бесстрашный, но не тупой. Мне так нравится летать с гастролями по всей вселенной вместе со своим бой-бэндом, давая концерт то тут, то там. Приди я к вам, вы бы тут же прикрыли нашу лавочку, а группа не может выступать без своего главного солиста, — Мальдрус и Марендрайт смотрели друг другу в глаза, при чем последний был на порядок выше, но все же опустил голову, чтобы их взгляды встретились.

— Солиста всегда можно заменить, — сказал великий хранитель, чьи руки так и чесались, чтобы выбить из маликанца всю дурь.

— О, я не заменим, вам ли не знать?

— Да, здесь ты прав, к сожалению. Так что же тебе понадобилось у меня? Зачем ты пришел?

— Чтобы предупредить.

— Предупредить? О чём именно?

Мальдрус с грохотом поставил на стол куб темно-зеленого, серого цвета. Выглядел он так, будто состоял из множество слоев маленьких прямоугольников и квадратов, соединенных между собой.

— Знаешь, что это? — спросил маликанец.

— Да, куб Левентада. Предназначен сказать то, что владелец не смог при жизни.

— Очень хорошо. Кубик часто использовался свидетелями, как железная подстраховка. Записывали в этот куб все улики и свои показания, затем напрямую связывали его со своей жизнью, и стоило мафии убрать свидетеля, как шкатулка Пандоры начинала говорить за хозяина. Данные тут же рассылались по множеству полицейских участков, новостных агентств и так далее.

— Спасибо за краткую лекцию, но к чему это здесь?

— Это моя подстраховка, — Мальдрус откинулся на спинку стула.

Марендрайт засмеялся, услышав об этом.

— Подстраховка? Ты самый опасный и разыскиваемый преступник во вселенной, о какой подстраховке ты говоришь? Кто вообще станет слушать ту чушь, которую ты наплел в эту коробку? — Марендрайт спрашивал сквозь смех, так как не мог остановиться смеяться.

— Вы станете, — Мальдрус произнес это с таким серьезным лицом, что хранитель перестал хохотать. Он посмотрел на куб, а потом снова на Мальдруса.

— О чем это ты? — наконец спросил его хранитель, при этом не смеясь тому в лицо.

— Хотите узнать из-за чего именно погиб ваш отец? Какие тайны он не довез вам в тот злополучный день?

— Что ты сейчас сказал? Клянусь своими предками, если ты хоть как-то причастен к смерти моего отца… — Марендрайт злобно посмотрел на Мальдруса, сжав от злости свои кулаки.

— Нет-нет, что ты. Я конечно та еще сволочь и не против записать на свой счет парочку новых убийств, но никогда не приписывал себе чужих заслуг. Твоего отца убил не я, чтобы ты там не думал обо мне.

— Тогда кто?! Ты знаешь его?!

— Возможно, но все ответы находятся в этой коробочке.

Марендрайт снова посмотрел на куб Левентада и взял его в руки.

— Как я могу тебе доверять, вдруг там на самом деле ничего нет?

— Я много путешествовал, господин Хранитель, даже больше вашего отца. Я искал разных сволочей, прятавшихся на противоположных концах вселенной, убегал от преследования правосудия, выжидая своего часа бог знает в каких местах. Порой видел такое, что просто невозможно.

На секунду Марендрайту показалось, что он увидел волнение в глазах Мальдруса, переживание во взгляде того, кто просто не знает, что это за чувство.

— Допустим, я тебе верю, но что ты хочешь взамен?

— Я хочу, чтобы вы и ваши воины не мешали моим планетарцам свершить месть, если я паду на турнире.

— Ты сейчас говоришь о муликанцах, верно?

— Да.

Марендрайт стоял перед сложным выбором — жизнь империи или ответы на вопросы, которые он искал уже ни одну сотню лет.

— Если я соглашусь, то как далеко зайдут твои воины?

— Пока голова императора не слетит с плеч, пока мой народ не станет свободным.

— Хм… Ты просишь меня об очень многих вещах, Мальдрус.

— Не беспокойтесь на этот счет. Куб Левентада я запрограммировал таким способом, что он тут же выдаст вам часть нужней информации, дабы подтвердить мои слова, как только я умру. Вторую половину вы получите спустя месяц после окончания закона мира, за это время мои бойцы должны справится, — договорив, Мальдрус ехидно улыбнулся.

— А если он не успеют?

— Что ж, это их проблемы, времени было достаточно, — Мальдрус положил ногу на ногу и, скрестив свои пальцы, спросил. — Ну так что, Марендрайт, ты, принимаешь мое предложение?

— Ну, а если ты к моему ужасу выиграешь турнир?

— Я буду так счастлив, что отдам вам эту информацию за просто так.

Хранитель смотрел на манящий его куб, где, возможно, хранились ответы на самые заветные вопросы. Он поднял взгляд на Мальдруса, который не снимал улыбку с лица.

«Лыбишься значит, да? Что ж, думаю, ты уже знал мой ответ еще до прихода ко мне».

— Я согласен, но если вторая половина информации окажется пустышкой, то хранители лично сотрут твой народ, как пособников самому опасному преступнику во вселенной, — в этот раз улыбнулся Марендрайт и Мальдрус мимолетно вздрогнул.

Маликанец не ожидал такого расклада, ему всегда казалось, что великий хранитель глупец.

— Да… ну раз так обстоят дела, не дашь ли мне коробочку на денёк, мне нужно там кое-что исправить…

Марендрайт нахмурился, но Мальдрус тут же начал смеяться.

— Шучу я, шучу, там все в порядке. Значит, наш договор в силе, превосходно, вот муликанцы обрадуются-то, когда узнают, — Мальдрус встал с кресла и направился к лифту, под недоверчивый взгляд хранителя.

Маликанец зашел в лифт и прежде, чем уехать, сказал:

— То, что вы узнаете из этой коробочки, повергнет вас в шок… Лично я долго не мог прийти в себя, — с этими словами Мальдрус поехал вниз.

Марендрайт сел обратно в кресло, круча куб в руках и, не отрывая взгляда.

«Что же за тайны ты хранишь внутри, малыш? Мальдрус все же не дурак, куб Левентада не взломать и не вскрыть, стоит попытаться и данные скорей всего сотрутся».

Великий хранитель должен был чувствовать угрызения совести за то, что оставил народ муликанцев на растерзание Детям Мести, но это чувство не пришло. На против, он был даже рад, что они ответят за свои преступления.

«Муликанцы и маликанцы… Кто бы мог подумать, что два братских народа однажды сойдутся в кровавой схватке, что первые поработят вторых и что победители вдруг пожалеют, что победили…»

— Брат, спаси нас, умоляем тебя, помоги нам, пожалуйста! Нееет!

Илиан очнулся в холодном поту. Совесть нападала на защитника справедливости, заставляя сомневаться в своих решениях. В который раз ему снится Авгулт, как его голова падает с плеч, как народ Илкарии сгорает в пламени войны, как Илиан бросает их всех из-за своих принципов. Или же гордости? Неужели он повернул не туда на том моменте, когда бросил свой народ? Но они предали его, пожертвовали жизнями двух миллиардов ради него одного. За свою деятельность он спас сотни миллионов жизней, миллиарды покалеченных судеб, но от чего-то его совесть не кажется ему чистой. Почему дурное чувство того, что он все делает не правильно, не покидает его?

Он пошел против власти сильных мира сего, когда все остальные боялись, первым показал, что даже один планетарец способен бороться с несправедливостью этого мира. Так почему же, почему он не чувствует себя довольным?

Стук в дверь заставил отвлечься от тягостных мыслей.

— Кто там?

— Илиан, со мной связался господин Марендрайт, встреча двадцати состоится сегодня вечером, — за дверью стоял Гринтред, который решил не входить в покои Илиана.

— Хорошо, спасибо, я скоро выйду, — Илиан сел на кровать и глазами начал искать свою одежку.

— С тобой все в порядке? У тебя какой-то измученный голос, — Гринтред не переставал беспокоиться о здоровье Илиана, будто его мамаша или нянька.

— Все хорошо, Гринтред, ступай.

За дверью послышались удаляющиеся шаги, который вскоре стихли вовсе. Илиан поднялся с постели и начал одеваться.

Может, все эти дурные чувства из-за того, что он не смог уберечь Аренлэйка от тьмы в его сердце? А может из-за того, что Джорелл предал его? Или это Илиан стал предателем, поверив словам Гринтреда?

«Как много вопросов и ни одного ответа…» — думал про себя Илиан.

Одно он знал точно, если не остановить Аренлэйка, мир ждет новая война, куда жестче и ужаснее предыдущей. Аренлэйк заставит всю вселенную захлебнуться кровью и его нужно остановить любой ценой.

«Джорелл, если вдруг окажется, что я ошибался во всем, простишь ли ты меня? Назовешь ли когда-нибудь вновь своим другом? Почему-то мне уже кажется, что я подвел тебя, хотя результаты еще не пришли в мои руки. Я пытался бежать от своего прошлого, но, кажется, проиграл в этой гонке и теперь мне нужно расхлебывать то, что натворил давным-давно».

— Якитантис, расскажи мне о том дне, что случилось на Праздничных полях?

Самуртат и Тальдарус обсуждали стратегию по свержению семьи, которая вероломно захватила власть над провинциями бывшего хозяина Якитантиса. Самуртат налил саке в о-тёко (небольшая цилиндрическая чашечка для питья) и с тяжелым вздохом осушил её.

— Что же там произошло… Хм, да много чего… каждый раз я вздрагиваю от ужаса, словно какой-то мальчишка, когда вспоминаю события тех дней. Смерть, боль, предательство, горящие поля и залитые кровью невинные, вот, что произошло в тот день.

— Прости мою бестактность, если ты не хочешь, мы можем сменить тему. Великий последователь уже ни раз попрекал меня за мою чрезмерную любопытность, теперь я понимаю, почему, — Тальдарус смотрел на опечаленное лицо Якитантиса, которое еще пару минут назад светилось от счастья, когда они вдвоем планировали свержение тех, кто когда-то предал его господина.

— Ничего страшного, мне конечно же тяжело вспоминать событиях тех дней, но ты хороший парень и заслуживаешь знать правду, особенно, учитывая то, что лишь благодаря тебе я смогу отомстить за смерть своего господина.

Якитантис налил себе еще саке и прежде, чем выпить, сказал:

— Все началось в тот день, когда мы тайком полезли со своим уставом к этим чертовым людям. Когда решили научить этих варваров нашей культуре, надеясь заполучить себе новую армию, вот, когда все пошло наперекосяк.

Точный год — неизвестен, приблизительно десять тысяч лет от «Конца утопии». Праздничные сады Самуртатии — место, где собираются множество кланов, дабы отпраздновать какое-либо великое событие. На огромных равнинах раскинулось множество прекрасных цветов и деревьев, собранных самуртатами со всего света. Особое внимание уделялось новым деревьям — сакура, привезенных с планеты дикарей. Их цветение так впечатлило самуртатов, что они незамедлительно начали выращивать их у себя, и сам император высоко оценил их красоту. Легкий ветер срывал редкие лепестки и отправлял кружиться среди гостей, тем самым придавая месту еще более прекрасный и праздничный вид.

Два самых сильных клана собрались вместе и праздновали окончание долгой вражды между ними. Столы были уставлены всевозможными яствами, алкоголь тёк рекой, а юных красавиц было более, чем достаточно. Правители обоих кланов сидели бок о бок и смотрели представление.

— Господин Катуджа̀ми, я, конечно, не хочу вас обидеть в столь славный день, но почему ваш воин, что стоит позади вас, так суров и вооружен шестью мечами? Разве мы не празднуем сегодня славное примирение? — спросил величественного самуртата в красных просторных одеяниях, рядом сидящий не менее грозный владелец другого клана.

— Прошу меня простить, господин Хакитэ̀да. Якитантис через чур печется о моей безопасности и даже никогда не смыкает глаз, стоя ночами на посту. Признаться, я даже не помню, когда он спал в последний раз, — с легким смешком ответил тот.

«Неужели его микро контроль настолько хорош?» — подумал про себя господин Хакитэ̀да, посматривая на сурового самурая, блюдущего свой пост и внимательно смотрящего по сторонам.

— Но знаете, вы абсолютно правы, не гоже так себя вести в такой день, особенно с моей стороны. В знак нашей новой дружбы, я отошлю своего воина развлекаться, — господин Катуджами поманил Якитантиса к себе и тот покорно подошел, наклонившись поближе к своему правителю. — Якитантис, сходи погуляй, развлекись, твой суровый вид пугает остальных.

— Мой повелитель, я поклялся, что…

— Я знаю, что ты клялся, но в первую очередь твоя клятва в том, чтобы выполнять мои приказы. Пойти развеяться, это мой тебе приказ, не омрачай такой светлый день своим упрямством. Что б я не видел твоей кислой мины, отдохни хоть раз.

Якитантис выпрямился и с большой неохотой был вынужден подчиниться.

— Постой, Якитантис, мой воин уже давно мечтает помериться с тобой силами, не откажешь ли ты ему в удовольствии в виде небольшого тренировочного боя? Если, конечно, господин Катуджами не против, — Хакитэда улыбнулся, а Якитантис ждал ответа своего господина.

— Да, почему бы и нет, легкий спарринг для оттачивания мастерства никогда не повредит.

— Прекрасно, — Хакитэда посмотрел на одного из подчиненных, сидящего недалеко от него с юной девицей на коленях. Воин тут же спешно поднялся и поспешил к господину.

— Чего изволите, господин Хакитэда, — воин сделал низкий поклон.

— Помнится мне, ты очень жаждал скрестить клинки с Якитантисом, сейчас у тебя есть прекрасная возможность.

— Это честь для меня, — воин посмотрел на Якитантиса с искрой азарта в глазах.

— Хорошо, тогда найдите себе где-нибудь место подальше от праздника и упражняйтесь там, сколько душе угодно, но никакой силы. Не хватало еще, чтобы вы тут все разнесли. Только мастерство владения мечом, как по старинке, а сила — это так, обыкновенное хвастовство, — господин Катуджами выпил чашу саке и легким жестом руки дал воинам понять, что они могут идти.

Хакитэда так же кивнул головой в знак своего одобрения.

«Убейте эту занозу в заднице», — думал про себя Хакитэда, смотря в след удаляющимся воинам.

— Господин Катуджами, скажите, это правда, будто вы начали обучать недавно найденных варваров нашим обычаям?

— Конечно, императору понравилась моя идея, сделать из этой расы будущий костяк нашей армии. Эти существа очень легко адаптируются и быстро обучаются.

«Может ты и провел глупого императора, но не меня. Решил с помощью этих недопланетарцев завоевать себе всю Самуртатию? Я вижу тебя насквозь, Катуджами, скоро ты поплатишься за свою дерзость».

— Более того, эти планетарцы живут обособленно от остальных своих собратьев, и когда мы укрепимся на их клочке земли, то сможем и дальше продолжать свою экспансию к другим народам этой планеты.

«Ага, хрен тебе, а не экспансия».

— Вы о чем-то задумались, господин Хакитэда?

— Да так, просто думаю, как жаль, что мне не пришла эта идея раньше вас, — невинно улыбнулся тот. — Но разве вы не боитесь, что хранители обо всем узнают и тогда император не сможет вам помочь? Ведь вмешиваться в дела других не развитых рас запрещено правилами. Узнай Марендрайт об этом, наш император начнет отрицать свою причастность к вашим планам.

— Не беспокоитесь, у нас все хвачено, и император сразу предупредил меня, что в случае чего, ответственность за провал лежит на мне и только на мне.

— И вы совсем не боитесь, что вас раскроют?

— Нет конечно, в моих интересах сделать наше войско сильнейшем, чтобы мы могли избавиться от гнета империи Хранителей.

«Хах, ну как же, жадный засранец, даже боязнь смерти не может остановить тебя перед твоими амбициями — стать самим императором».

— Как думаете, кто сильнее, мой воин, или ваш? — вдруг спросил Катуджами, продолжая при этом смотреть выступление танцоров.

— Ваш Якитантис безусловно легенда, многие воины хотят стать похожими на него, но, у моего бойца тоже есть пара секретов в запасе.

— Даже так? Интересно будет узнать результат их боя.

Звуковой сигнал от коммуникатора, который лежал у Хакитэды в кармане, прервал беседу двух владык. На экране высветилось короткое сообщение, «Дело сделано».

Якитантис и воин Хакитэды нашли небольшую поляну среди диковинных деревьев, как можно дальше от праздника, чтобы никто не слышал звуки мечей в этот славный день. Оба воина встали в стойку, и боец Хакитэды призвал свои мечи.

Нижние руки выхватили по обычному самурайскому мечу, а верхние схватили по длинной рукояти двух других, мечей куда длиннее. Рукоять была достаточной для того, чтобы две ладони свободно умещались на ней. Клинок такого меча был также довольно длинным и ко всему прочему в удар вкладывалась сила двух рук, а не одной.

«Классическая стойка защита-нападение, два коротких меча не дают подойти вплотную, а два верхних достаточно длинны, чтобы удерживать врага на расстоянии», — анализировал Якитантис своего противника.

— Что ж, неплохое решение, — сказал самуртат и, улыбнувшись, достал из ножен шесть простых мечей.

Воин Хакитэды нахмурился, приняв это за оскорбление.

— Господин Якитантис, я, конечно, знаю, что вы считаетесь одним из сильнейших воинов Самуртатии, но даже вам не стоит настолько недооценивать своих врагов.

— С чего ты взял, что я тебя недооцениваю? Чем так плохи шесть мечей?

— Это же самая простая и легкая стойка, учитывая особенности строения нашего мозга и нервной системы, шесть мечей берут в руки только новички или инструкторы, которые этих самых новичков и обучают.

— Если это самая простая стойка, это не значит, что она самая плохая, извини, если я тебя обидел, у меня такого и в мыслях не было.

— Ладно, что толку болтать без умолку, пусть наши мечи говорят за нас, — сказал воин Хакитэды и напрягся, готовый ринуться в бой в любой момент.

— Как твое имя?

— Ракта̀нтис.

— Хорошо сказано, Ракта̀нтис.

Воины застыли, прицениваясь и присматриваясь друг к другу. Они кружили по полю где-то с минуту, прежде, чем Рактантис устал ждать и ринулся в бой. Два воина сошлись в схватке, но никак мастера кругов, а как мастера мечей. И пока они кружились в этом всепоглощающем танце, на другом краю вселенной решилась их судьба.

Рактантис начал махать длинными мечами, оттесняя Якитантиса. Но все было не так просто и последний, выждав нужный момент, отбил боковой удар в сторону сразу тремя руками, и Рактантис потерял равновесие. Якитантис прошмыгнул под два длинных меча, и с шестью короткими клинками с легкостью перетащил на себя все преимущество. Два коротких меча Рактантиса не могли тягаться с шестью вражескими, и тот быстро оказался повергнут. — Я просто отвлекся, тебе повезло, — сказал Рактантис, будучи скованным шестью клинками со всех сторон. Якитантис ухмыльнулся и, вложив мечи в ножны, ответил:- Я никогда не полагался на везение, наверное, поэтому, я стал одним из сильнейших. На что его противник только презренно фыркнул. Коммуникатор Рактантиса запищал, тот достал его и, прочтя сообщение, ехидно улыбнулся. — В чем дело? — спросил Якитантис, почуяв не ладное, как со стороны праздника послышались крики и звуки боя. — Время для реванша, — Рактантис подал сигнал рукой, и из-за деревьев начали выходить воины Хакитэда. Восемьдесят четыре самурая окружили Якитантиса, не давая ему помочь своему хозяину. — Предатели, это не сойдет вам с рук! Император прознает о вашем вероломстве, и вы все будете казнены! — Ха-ха, как это наивно с твоей стороны. Но вот, какая досада, мы как раз сейчас исполняем приказ твоего любимого императора, — толпа мужчин засмеялась над этими словами. — Это ложь! Вы лжете, проклятые ублюдки! — Род твоего господина будет прерван, его сыновья будут убиты, а жена и дочери изнасилованы. Вам не следовало смотреть на наш род свысока! — Не знаю, о чем ты, но я не дам этому произойти, клянусь жизнью! ***- Думаю, что произошло дальше, тебе хорошо известно, — печально произнес Якитантис. Тальдарус сидел с задумчивым лицом и курил трубку. — Да, полное уничтожение дома Катуджами, вырезали абсолютно всех, тела сложили в кучу и подожгли. Родовые замки Унградер сравняли с землей, и все упоминания о роде Катуджами были стерты из всех источников. Теперь род Хакитэда один из самых могущественных в Самуртатии, настолько, что даже поговаривают, будто глава дома станет следующим императором. А этот Рактантис теперь чуть ли не сильнейший мечник, образец целомудрия и нравственности. Тьфу! — Не напоминай, итак тошно. Увы, я все еще не знаю, правда ли император отдал тот приказ… Эти мысли тяготили Якитантиса уже пятьсот лет. Все это время ему приходилось скрываться и убегать от преследования. Он сбился со счету, сколько императорских и Хакитэдовских «псов» убил за все это время, и лишь турнир мог бы положить конец этому безумию. Как позже ему удалось выяснить, Хакитэда слил секретную информацию самому Марендрайту о том, что Катуджами тренируют людей. Был ли при этом император в сговоре с родом Хакитэда или нет, оставалось для него загадкой. Конечно, император сразу дал понять, что если все раскроется, род Катуджами возьмет всю ответственность на себя, но сердце все равно подсказывало — что-то здесь не чисто. — А если император все-таки отдавал такой приказ, что будешь делать тогда? — Тальдарус вскинул брови, посмотрев на самуртата, тот недовольно прокряхтел и ответил. — Вы итак делаете очень многое для меня, не хочу ввязывать вас в войну с целой расой, вам это не по зубам. Если я погибну на турнире, не трогайте императора, если же победа будет за мной, то ему конец. Убив род Хакитэда, многие дома поменьше скажут вам спасибо за такую услугу, но если вы хотя бы косо посмотрите на императора, это будет считаться личным оскорблением каждому самуртату. Я очищу имя своего господина, даже если умру, а вы восстановите справедливость, эта мысль успокаивает меня. ***- Пустите, отстаньте от меня, пожалуйста! На помощь, кто-нибудь! — А ну заткнись, сука! Никто тебя здесь не услышит! — Да, давай-ка лучше снимай поскорей свои трусики, крошка, ха-ха! В пустом и мрачном переулке одного из бедных районов девять планетарцев позволяли себе слишком многое. Один из них выхватил у девушки-окнордки сумочку, а остальные срывали с неё одежду. — Отпустите её! — послышался голос за спиной. — Это кто там пищит, а? — глава бандитов повернулся назад и увидел делдаркца. Тот стоял и весь трясся, по нему было видно, как бедняга вспотел и уже пожалел, что вмешался. — Мужики, да у нас здесь принц из волшебной страны чудес, — четверо преступников медленным шагом направлялись к делдаркцу, чьи ноги были готовы вот-вот подкоситься окончательно. — А где твой белоснежный космобайк, а? — Отпустите девушку, и никто не пострадает! Я уже вызвал стражу, так что бегите подобру-поздорову! Эта фраза пришлась не по душе бандитам, и главарь схватил делдаркца за воротник, разбив тому нос своей головой. — Ты че, гнида, какого хера ты страже настучал! Тебе кажется невдомек, что это только в сказках принцы спасают красавиц, в реале все менее прозаичней, и они обычно лежат на обочине с пробитой головой, вместе со своей прынцессой, у-ха-ха! — вся шобла загоготала, словно гиены. — Да, ты пиздец, как прав, мой умственно отсталый друг, но есть и вторая сторона реальности, — из-за угла показался Белиндор, гигант тут же произвел впечатление на бандитов, и те самопроизвольно сделали шаг назад. Даже в сравнении с двумя другими бринроками, что входили в состав банды, Белиндор казался чудовищем. — Т-ты к-кого здесь умственно отсталым назвал, а? — заикаясь произнес главарь, дабы не терять авторитет перед другими. — А ты что это заикаться стал, куда делся твой доминантный характер? Не хочешь подойти ко мне и тоже схватить за шиворот? Преступники промолчали, поглядывая друг на друга, будто ища смелости в чужих глазах. — Отпустите девушку! — гаркнул Белиндор, и руки преступников разжались словно по приказу. Окнордка выхватила свою сумочку у одного из них и побежала прочь из переулка, спрятавшись за спиной делдаркца. — Стойте и не рыпайтесь! — великан окинул банду взглядом и повернулся к делдаркцу. — Вы очень мужественный планетарец, яйца у вас даже больше моих. Значит, вызвали стражу говорите? — Белиндор старался быть вежлив с напуганным делдаркцем. — П-простите, но я солгал, у меня с собой даже не было коммуникатора, просто думал, что они испугаются и уберутся восвояси. — Ничего, так даже лучше, отведите девушку в безопасное место, знайте, вы — герой. — Спасибо вам. Большое спасибо! Двоица помчалась прочь, оставив Белиндора наедине со своим весельем. — Ну что будем решать-то? Бабу мы отпустили, не строй из себя защитника обездоленных и дай нам пройти. — Конечно, позволь только мысль свою закончу. — Какую еще нахер мысль? Ты может и большой будешь, но мы тоже не пальцем деланные, в миг тебя порешим. — Да ну? Давайте кое-что проясним. Один из вас, максимум успеет удивиться, прежде, чем его башка слетит с плеч, другой, только-только дошел до десятого круга, от чего, наверное, его эго больше геморроя на последней стадии. Еще один считает, что ему, возможно, удастся притвориться мёртвым, и все обойдется, как было уже не раз, — Белиндор уловил ошеломленный взгляд одного из бандитов в этот момент. — Ага, это наверняка ты, — бринрок указал своим толстым пальцем на любителя притворяться мертвым, и тот аж вздрогнул. — А вот четвертый уже должен обоссаться, — Белиндор посмотрел на главаря бандитов, из чьей штанины лилась небольшая струйка и загоготал. — Как же прекрасно долго жить, знаешь все наперед! — Ах ты, падла, убьем его, парни! — провизжал главарь, и банда бросилась на Белиндора. Все кончилось в мгновение ока, и девять растерзанных тел распластались по узкому переулку. Белиндор вышел с улочки и, встав на месте, закурил трубку цвета «красного дерева». — А другая реальность такова, что в реальном мире, и принцы другие, не такие добренькие, — будто обратившись к мертвым телам, Белиндор оскалил зубы и, издав легкий смешок, пошел дальше. — Что-то ссать хочется, мне срочно нужен аэрокар, кого-то ожидают небольшие осадки, — смех великана пронзил тишину бедняцких районов.

«Они называют меня ненормальным и чертовски правы, но только это помогает мне выжить в этом сраном мире, среди лицемеров и предателей», — Белиндор посмотрел на небеса и сел в аэрокар.

Дутанор сидел на диване, покручивая в руках медальон Фардреда. Ожидая Джорелла, он снова вспомнил то горе, которое сдавливает его грудную клетку. Насильник Изабеллы все еще жив, он продолжает ходить и радоваться жизни, в то время, когда его жертв уже не вернуть. После смерти родителей и Изабеллы, Дутанор не любил ждать или сидеть на месте, ибо это приносило ему страдания.

— Ну где его черти носят? Уже все собрались, а он где-то шляется, — Руксэндра поглядела на часы, прошло уже несколько часов после победы Джорелла.

Она приготовила прекрасный ужин, Лонут и Дутанор помогли накрыть на стол, но виновник торжества так и не объявился.

— Я пойду его поищу, — вызвался Лонут, но тут же получил отказ от Дутанора.

— Не нужно, не хватало еще, чтобы покушение на тебя повторилось. Я попрошу Кэза, он поищет Джорелла. Мне тоже бы лучше не светиться лишний раз.

— Да, Дутанор прав, не ходи никуда, — Руксэндра посмотрела на Лонута с улыбкой, и тот был сражен на повал. Илкарец подчинился, оставшись сидеть на диване.

— Кэз, поищешь нашу заблудшую овечку? — Дутанор посмотрел на делдаркца, который сидел за столом и тайком ел по кусочку яблока.

— Какую еще овечку? — недоуменно спросил тот, впервые услышав это слово.

— Ну это животное такое у нас, забей, просто поищи Джорелла, пожалуйста.

Кэз развел руками, но встал и вышел на поиски.

— Думаешь, это сойдет тебе с рук?!

— А вы думали, что люди станут легкой добычей?

Джорелл стоял в одном из коридоров, окруженный Дарбрелтом и его воинами.

— Никто не смеет вытворять такое с ренианцами! Ты и твой народ сполна ответят за это! — Дарбрелт брызгал слюной на Джорелла, показывая ему свою злобу во всей красе. — Самоуверенность — это удел глупцов, что считают себя неуязвимыми. Ты еще очень сильно поплатишься за это! — ренианец совсем вплотную подошел к Джореллу, сверля его глазами.

— Засунь свою ренианскую философию себе в одно место. Вы выбрали войну, так получайте её, забирайте плоды своих трудов и не нойте! Думали, будет легкая прогулка под Луной, а?! Пока я жив, хрен вам, а не прогулка! Ты и твой император еще сотню раз пожалеете, что не остались барахтаться в океане у себя дома! — Джорелл тоже был на взводе, он уставился на Дарбрелта, не уступая ему ни в чем.

— Ах ты! — ренианец не выдержал и толкнул Джорелл, тот устоял и ответил Дарбрелту тем же.

В коридоре столпилось множество зевак, но вмешиваться они не спешили. Яркая вспышка посреди толпы остудила пыл и привлекла к себе внимание. В коридоре появился Марендрайт.

— Прекратить этот позорный балаган!

— Не вмешивайся, Марендрайт, это касается только меня и человека! — прорычал озлобленный Дарбрелт.

— Ты бы заткнул свой рот, Кровавый Патриот, я не твой подчиненный, чтобы так ко мне обращаться. Еще раз гавкнешь и вылетишь из турнира без суда и следствия.

Дарбрелт стиснул зубы, но в этот раз промолчал.

— Хорошо, рад, что до тебя дошло. А теперь, концерт окончен, расходитесь все по своим делам.

Публика молча поспешила удалиться, дабы не попасть под немилость хранителя. Джорелл посмотрел на Марендрайта и увидел в его взгляде довольство.

«Да, правильно, Джорелл, продолжай в том же духе, они уже на пределе», — подумал про себя хранитель.

Уходя, Джорелл поравнялся с Дарбрелтом, тот приостановил его рукой и напоследок сказал:

— Когда ты падешь на этом турнире, твой народ утонет в крови, мы сделаем их вечными рабами нашей прихоти, — на лице ренианца появилась ехидная улыбка.

Джорелл решил не поддаваться на провокацию и просто пошел дальше. Ренианцы направились в противоположную сторону.

— Мерзкие типы — эти ренианцы, не правда ли? — за углом Джорелла поджидал карлик, облокотившийся на стену.

— Да… прости, мне сейчас что-то не хочется разговаривать.

Джорелл был очень сильно взбешен внутри себя, слишком многое от него зависело. Карлик смотрел в след удаляющемуся Джореллу.

«Он так похож на тебя… жаль, что таких в этом мире не любят, мне ли не знать».

— Эй, Джорелл! Где тебя носит? Мы уже заждались, — навстречу ему шел Кэз.

— Заждались? Зачем?

— Как это, зачем? Чтобы чествовать победителя! Руксэндра простояла на кухне три часа, чтобы накрыть на стол. Постой, а ты чего такой хмурый?

— Что, под маской так сильно заметно? — с легким смешком ответил Джорелл.

— Да сними ты уже это дурацкую маску, кроме Дутанора и Лонута, наверное, на этой треклятой планете больше никто не знает, как ты выглядишь.

— Я же снимаю её, когда ем, — двоица пошла обратно в апартаменты людей, не обращая ни на кого внимания.

К Джореллу уже стали относиться абсолютно нормально и адекватно, и даже рядом идущий потрошитель хранителей, никого не смущал.

— Да, ты снимаешь маску, когда ешь, но под капюшоном один хрен ничего не видно, будто у тебя лица и вовсе нет!

Джорелл рассмеялся на весь коридор.

— Что за ерунду ты говоришь?

— Раз ерунду, тогда покажи лицо.

— Не могу, — вдруг на полном серьезе ответил Джорелл.

— Почему?

— Скажем так, я прохожу некую тренировку и это необходимое условие… — Джорелл ответил настолько скрытно, что это вызывало у Кэза огромное любопытство.

— Что за бред? Какая это тренировка требует, чтобы ты скрывал свое лицо? — Кэз мельком заглянул Джореллу в капюшон и увидел там отблеск черной маски, той, которую Алдриан вручил ему давным-давно.

— Особенной тренировки, — снова неохотно ответил Джорелл.

— Ладно, фиг с тобой, не буду доставать, раз не хочешь говорить.

Они дошли до двери, и оба знатно удивились, около неё стоял Зарблэйн.

— Ты пока иди внутрь, я догоню тебя, — сказал Джорелл Кэзу, не сводя глаз с люмитанца около дверей.

— Хорошо, только на этот раз не пропадай, не хочу снова шляться по этим нескончаемым коридорам.

Джорелл кивнул и пошел к Зарблэйну. Они отошли немного в сторонку и люмитанец начал разговор.

— Слушай, ты прости меня за раздевалку, просто я был не в себе.

— Ничего страшного, я все понимаю.

Люмитанец печально вздохнул и опустил голову.

— Это конец, я сунулся туда, куда не следовало.

— О чем это ты?

— Турнир, я говорю о нем. Явившись сюда, я знал, что тут будут сильные бойцы, но и себя никогда слабаком не считал. Но что б у нас была такая огромная разница в силе?! Этот люмитанец, против которого я бился, он очень опасен, Джорелл. Разница между мной и ним так велика, что займет всю вселенную.

— Не преувеличивай, Зарблэйн, просто ты еще не отошел от горечи поражения, — Джорелл видел, как товарищу плохо, как его съедает изнутри паршивое чувство.

— Нет, дело вовсе не в проигрыше, за всю мою долгую жизнь их было предостаточно. Каждому из нас предначертано упасть в грязь лицом. Вопрос всегда был лишь в том — сможешь ли ты гордо после этого подняться? И каждый раз я поднимался, и ты тоже. Каждый из тех, кто дошел до двадцатки, падал и поднимался столько раз, что теперь нужно очень постараться, чтобы поставить таких на колени.

— Да, но я не понимаю, к чему ты клонишь?

— Дай мне еще минутку. Когда я встретился с этим люмитанцем лицом к лицу, то тут же понял, этот парень прошел через такое в своей жизни, что стал очень опасным ублюдком. И то, что он вытворял, заставило меня задуматься о том, откуда он.

— И что же ты надумал? — Джорелл посмотрел в глаза Зарблэйну, и в них была искра, будто он нашел какой-то клад или может знает, где он находится.

— У меня есть пару догадок, но нужно проверить их лучше, прежде, чем делать какие-либо выводы. Джорелл, мне не место среди таких, как он, или как ты. Жаль, что я понял это слишком поздно, будучи ослепленным своей гордыней и жаждой славы. Возможно, мне удастся убить одного или двух противников из двадцатки, но ниже десятки мне не добраться. Здесь, я встречу свою смерть и пути назад у меня нет.

— Постой, Зарблэйн, не спеши так с выводами, мы что-нибудь придумаем. Мы же друзья, первый союз человека и люмитанца, помнишь?

— И я благодарю судьбу за то, что дожил до встречи с тобой. Прости, мне нужно идти, закончить кое-какие дела и еще раз все обдумать. Встретимся завтра на сборе двадцатки.

Джорелл не стал останавливать его, он прекрасно понимал, что Зарблэйну нужно еще немного времени. Люмитанец справится, вернет свой боевой дух.

«Я не позволю тебе погибнуть здесь, слишком многие из тех, кто окружал меня, пали жертвой моего проклятия. Зная, на что я пошел ради твоего спасения, твоя гордость была бы задета, поэтому, ты не узнаешь, до поры до времени».

Джорелл прошел внутрь апартаментов.

— Сюрприиииз! — прокричали собравшиеся.

— Ну, не сказать, что это был прям-таки уж сюрприз, но все равно, спасибо, — Джорелл улыбнулся под своей маской.

Руксэндра подбежала к Джореллу и обняла.

— Я рада, что у тебя все получилось, люди Земли были просто в восторге. Завтра мне должна прийти оттуда посылка, глянем вместе.

— Эм, да… конечно, — Джорелл был слегка смущен таким излишним вниманием Руксэндры, не то, чтобы ему не нравилось, просто у него были на то свои причины.

Девушке очень сильно хотелось узнать, как же выглядит Джорелл под этой дурацкой маской, но она не осмеливалась спрашивать, будто чуя, что у него на то есть очень серьезные причины. С каждым днем его загадочность все сильнее тянула её к нему. Но вот, взаимно ли это? Ей оставалось лишь пока гадать.

«Наверное, тяжело думать о девушках, когда на тебе лежит такая ответственность», — думала она.

— Хватит там обниматься, Джорелл, иди к нам и выпей за свою победу! — Кэз уже стоял с бокалом крепкого, в предвкушении попойки.

Джорелл поставил девушку обратно на пол, сняв со своей шеи и подошел к столу. Он оглядел товарищей, и в помещении воцарилось молчание. Тишину нарушили легкие смешки, а затем и вовсе громкий смех.

— Ах ты засранец, как же ты был хорош на этом этапе, — смеясь, сказал Лонут, и все, восприняв это за тост, стукнулись бокалами и в миг осушили их.

— А почему Зарблэйн не с нами? — спросил Кэз.

— Да, где он? Ты, что, не пригласил его? — Дутанор сурово уставился на товарища.

— Зарблэйн сейчас немного расстроен, ему нужно время, чтобы прийти в себя.

Эта новость всех опечалила, кроме Кэза, так как он был не очень с ним знаком.

— Этот проклятый люмитанец уже который раз использует какие-то грязные трюки, — стукнул по столу Дутанор.

— Да, но вы видели, как Зарблэйн бился за него? Я думал, он куда слабее, а тут вдруг такое… — напомнил всем Лонут, что ни могло не вызвать беспокойства, особенно у Джорелла.

— Сомнений быть не может, он передавал ему часть своей силы, — наконец сказал Джорелл, вспоминая, как сам недавно передал часть энергии Зарблэйну.

— Получается, его микро контроль очень велик, раз он ко всему прочему мог и управлять владельцем шестнадцатого круга, — Кэз отпил из бокала, и поставив его на стол, посмотрел на товарищей.

«Если это так, то у меня тоже нет шансов против него…», — подумал Джорелл и прикусил нижнюю губу.

— Может, не будем о плохом? Мы же все-таки праздновать собрались…

— Да, Руксэндра права, в пекло плохие мысли, грустить будем в другой день! — воодушевленно стукнул по столку Лонут, и друзья взбодрились.

— Победа, жди нас, мы идем! — произнесла тост Руксэндра, и бокалы вновь зазвенели.

«Прячься, беги, спасайся… прячься, беги, спасайся… прячься, беги, спасайся…», — Аренлэйк крепко сжимал кулаки, его пробирал холодный пот и гнев, что пылал ярче сотни солнц.