Маятник мести

ГЛАВА 3

Примерно через час к домику в лесу подъехала черная «Волга». Там уже стояло несколько милицейских машин и «скорая». Несмотря на бурную деятельность, приезд молодого мужчины в сером элегантном костюме не прошел не замеченным. Увидев его, начальник ГОВД города, подполковник Малофеев оборвал разговор с подчиненными и поспешил навстречу. Приехавший был первым заместителем мэра города, Виктор Николаевич Спирин.

— Ну что? — спросил он старого милиционера.

Красивое лицо Спирина казалось почти бесстрастным, только серые глаза выдавали беспокойство и неясное ожидание.

— Ужасно, — ответил Малофеев и, сняв фуражку, вытер ладонью вспотевший лоб. — Три пули достались девушке, четыре Гриневу. Смотреть будете?

Спирин отрицательно покачал головой.

— Особого желания нет. Крови, наверное, много?

— Очень, — подтвердил подполковник.

Со двора как раз выводили Ремизова с наручниками на запястьях. Хотя он выглядел гораздо внушительней ведущих его милиционеров, тем приходилось буквально тащить его под руки. Со стороны казалось, что лейтенант с трудом переставлял ноги. Взгляд его бессмысленно блуждал по сторонам, на мгновение он встретился глазами со Спириным, и, не задерживаясь, проскользнул дальше.

— Он в самом деле ее муж? — спросил Спирин.

— Да, документы подтверждают, — кивнул Малофеев, наблюдая за тем, как его подчиненные усаживают арестованного в «воронок». Когда он отъехал ближе к воротам, подрулила «скорая». Вскоре из ворот показались носилки. Спирин приготовился увидеть закрытое простыней тело, но несли какого-то седого мужчину с окровавленным лицом, громко стонавшего в такт покачиванию носилок.

— А это кто? — удивился Спирин.

— Сторож. Из наших бывших работников, пенсионер, — пояснил Малофеев и окликнул спешащую за носилками женщину в белом халате:

— Вера Андреевна, на минутку можно? Ну что, он может дать показания?

— Очень не скоро. — Врач отрицательно качнула головой. — Перелом верхней челюсти, выбито много зубов.

— А письменно?

— Тоже не скоро. Тяжелейшее сотрясение мозга, он сейчас на ногах даже стоять не может. Как минимум неделя, а то и две.

— Спасибо, — вздохнув, поблагодарил ее старый офицер, и женщина поспешила к своей машине.

— Сколько он может получить за это? — поинтересовался Спирин, закуривая сигарету.

— Лет восемь, десять, — ответил милиционер, доставая пачку «Примы». Старый служака признавал только эту отраву, такая уж у него была причуда.

— За двойное убийство? — удивился заместитель мэра.

— Да, но он в состоянии явного аффекта, или, еще как говорят, в состоянии сильного душевного волнения. У него и сейчас вид как у ненормального, вы заметили?

Тут их внимание привлекла процессия, подходившая к дому со стороны леса. Два милиционера толкали перед собой высокого, мощного сложения человека с большой дынеобразной головой. Мужику было далек за тридцать, красный нос и сеточка прожилок по всему лицу говорили о том, что человек этот привержен тонкому искусству винопития. Одна бровь у него постоянно была задрана выше другой, что вместе с густыми усами щеточкой придавало лицу вздорное и драчливое выражение. Глядя на его мятый костюм, Спирин подумал, что тот, очевидно, и спал в нем прямо в лесу. Это подтверждала сухая трава, торчавшая из густой шевелюры верзилы. Вел он себя очень странно. Болезненно скривившись, детина одной рукой держался за живот, а другой поддерживал штаны.

— Фролов, кто это у тебя? — крикнул подполковник одному из своих подчиненных.

— В кустах за домом сидел, товарищ подполковник, по большой нужде, весело доложил сержант.

— Ой, братишки, не дайте сдохнуть, опять подкатило! — вдруг взревел детина, сгибаясь в пояснице, причем лицо у него мгновенно побагровело.

— И давно ты так мучаешься? — поинтересовался Малофеев.

— Да черт его знает, часа два наверное уже, как проснулся, — нехотя отозвался верзила, приплясывая на месте и постанывая.

— По идее он должен был что-то видеть или хотя бы слышать, — скорее себе, чем Спирину сказал подполковник. — Ты что-нибудь видел? — спросил он мученика.

— Видел-видел! — торопливо ответил тот, закатывая глаза. — Ой, да отведите меня в туалет, сейчас ведь в штаны наделаю! — взмолился бугай.

— Слушай, Петрович, он у тебя не сдохнет от поноса? — вмешался в их разговор Спирин.

— Вообще-то да, сейчас от него толку мало, — согласился Малофеев и скомандовал подчиненным. — Вези его, Фролов, прямо в инфекционную. Пусть дадут что-нибудь от поноса. Если пройдет его медвежья болезнь, вези в отдел, а нет, оставь там. Никуда он от нас не денется.

— Но сначала в кусты! — взмолился несчастный и заплетающейся походкой кинулся к ближайшему чапыжнику.

Заместитель главы администрации Энска начал прощаться.

— Ну ладно, Василий Петрович, не буду вас отвлекать, мне тоже предстоит нелегкая миссия оповестить жену Гринева. Работайте спокойно.

И, пожав руку старому служаке, Спирин отбыл в город. Но, прежде, чем поехать на квартиру к покойному мэру, он остановил машину и вышел в лес, вроде бы по большой нужде. Скрывшись за густыми кустами боярышника Спирин достал мобильник и набрал врезавшийся в памяти номер. Когда знакомый хрипловатый голос произнес традиционное: «Алло», Спирин, не представляясь, раздраженным голосом оборвал его:

— Нечай, балда! Ты оставил свидетеля!