Майя. Загадка исчезнувшей цивилизации

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ. «ТЕМНЫЕ ГОДЫ» ИСТОРИИ МАЙЯ. ВНУТРЕННИЕ РАЗДОРЫ, ВОЙНЫ И УПАДОК

К 1200 г. н. э. северная часть Юкатана оказалась под игом ицев. Основные города полуострова — Ушмаль, Кабах, Сайиль и Лабна — пришли в упадок. В других местах усилиями жрецов сохранилось лишь несколько ритуальных центров. Из больших городов только Чичен-Ица продолжал процветать, как и прежде, благодаря благотворному влиянию культуры ицев.

Майя так и не смогли оправиться от того загадочного недуга, который привел к гибели их древние традиции и уничтожил духовные достижения их предков. После завоевания Юкатана ицами майя быстро лишились своей независимости. Начиная с X в. и вплоть до испанского завоевания последовательность событий на Юкатане нам почти неизвестна, так как мы располагаем лишь отрывочными сведениями из сомнительных источников. Но Чичен-Ица вряд ли был единственным крупным городом в этот период. Кроме того, нам известно, что после 1200 г. н. э. Чичен-Ица тоже постепенно приходит в упадок.

По всему северному Юкатану встречается множество древних руин, о которых пауке почти ничего неизвестно, хотя некоторые из них упоминаются иногда в туземных хрониках. Один такой город фигурирует в доиспанских документах особенно часто. Речь идет о некогда цветущем городе Майяпане, а теперь — огромном, беспорядочном скоплении развалин примерно в 30 милях к югу от Мериды. Много лет этот город был загадкой для исследователей. Индейские хроники указывают, что Майяпан играл важную роль в истории майя накануне прихода испанцев. О нем часто говорится в книгах Чилам Балам и в рукописи епископа Ланды. Но археологи долго не делали никаких попыток выяснить его историю. А ведь именно Майя-пан могущественный правитель Хунак Кеель сделал центром своего огромного царства, в которое в конце концов вошел весь Юкатан.

Ланда так описывает происхождение Майяпана: «Этот Кукулькан, договорившись с местными вождями, основал другой город, где он и они могли бы жить и где сосредоточились бы все их дела и торговля. Для этой цели они выбрали очень хорошее место в 8 лигах от современного города Мериды и в 15 или 16 лигах от моря. Они окружили его очень широкой каменной стеной, оставив в ней только двое узких ворот. Стена была не очень высокой. Внутри, за этой оградой, они построили свои храмы. Крупнейший из них, подобный храму в Чичен-Ице, они назвали Кукулькан. Они построили и другой храм, круглый, с четырьмя дверями, непохожий на вое остальные храмы этой страны. Внутри ограды они построили дома только для вождей, между которыми была разделена вся страна. Каждый из них получил селения в соответствии с древностью своего рода и личными заслугами. Кукулькан дал городу не свое имя, как сделали Ах Ицы в Чичен-Ице (что означает „колодец Ицев"), а назвал его Майяпан, что означает „знамя майя"... Кукулькан жил в этом городе с вождями несколько лет. А затем, оставив их в мире и благополучии, он возвратился той же дорогой в Мексику. По пути он остановился в Чампотоне и в память о себе и о своем уходе воздвиг в море, на расстоянии хорошего броска камнем от берега, прекрасное здание, наподобие тех, что в Чичен-Ице. Таким образом, Кукулькан оставил о себе па Юкатане вечную память». И снова ученые столкнулись со знакомой проблемой, как определить достоверность легенд при воссоздании исторических событий? Предварительные археологические исследования в целом подтвердили ряд существенных деталей рассказа Ланды. Огромный город Майяпан действительно был окружен каменной стеной, а его основные ритуальные постройки были сосредоточены вокруг пирамидального храма, который во многом напоминал Храм Кукулькана в Чичен-Ице. Но гораздо больше сведений о Майяпане содержится в туземных хрониках. Около двух столетий на Юкатане господствовал, по-видимому, «Тройственный союз», состоявший из трех наиболее могущественных городов северной части Полуострова — Чичен-Ицы, Ушмаля и Майяпана. Этот крупнейший политический союз существовал примерно с 987 по 1194 г. н. э. Однако указанные даты толкуются в различных исторических источниках по-разному. Предполагается, что союз, получивший название «Майяпанская лига», в известной степени способствовал установлению стабильности в стране, охваченной внутренними раздорами и усобицами.

Светская власть на всей этой территории находилась, вероятно, всецело в руках правителей, стоявших во главе каждого из трех городов — участников лиги. Но политические распри, тайные интриги и открытые мятежи привели в конце концов к распаду «Майяпанской лиги». Однако археологические находки не подтверждают этих сведений туземных хроник. Благодаря раскопкам, организованным мексиканским правительством, удалось установить, что в Ушмале в течение тех двух столетий, когда, согласно сообщениям, на Юкатане господствовала «Майяпанская лига», не было постоянного и значительного населения. По всей вероятности, число его жителей резко сокращается в конце IX в. н. э. одновременно с запустением других крупных городов майя. Затем выяснилось, что Майяпан стал важным центром лишь после того, как в конце XII в. н. э. Чичен-Ица потеряла свое ведущее положение на Юкатане. По мнению Эрика Томпсона, Джорджа Брейнерда, Альберто Руса и других ученых, все три города, входившие в господствующий триумвират, развивались далеко не одинаково — во всяком случае это верно для двух столетий предполагаемого правления лиги. Не исключено, что в этот период какая-то федерация городов-государств действительно установила свой контроль над северной частью полуострова. А искаженные сообщения о структуре федерации породили ряд противоречий при истолковании ее истории. Каковы бы ни были действительные факты, сведения туземных хроник о кровавом конце лиги знакомят нас с одним интересным событием — «заговором» Хунак Кееля. Если признать это сообщение достоверным, то мы столкнемся с одной из наиболее значительных драм в истории майя. Из туманных сообщений о возвышении Хунак Кееля — главным образом из книг Чилам Балам — можно заключить, что он был очень обеспокоен той покорностью, с какой все провинции Юкатана подчинились твердой власти «Майяпанской лиги». Особенно подозрительно относился он к правителям Чичен-Ицы, власть которых граничила фактически с деспотизмом. И вот однажды во время жертвоприношения в Священном колодце Хунак решил изменить незавидную судьбу своего народа. Когда он наблюдал за процессией «таланов», двигавшейся вместе с пленниками из Храма Кукулькана к Священному колодцу по вымощенной камнем дороге, его охватили неясные предчувствия.

Процессия торжественно прошла по узкому коридору, проложенному сквозь толпу зрителей, и вступила на широкую площадь. Там все участники церемонии поднялись на платформу, стоявшую у самого края колодца. Вокруг колодца и поодаль от него, под сенью развевающихся знамен и священных эмблем, колыхалось море крестьянских лиц. Пленники стояли неподвижно, словно окаменев от ужаса перед неминуемой смертью. Несколько мгновений спустя их одного за другим подтащили к краю колодца, совершили обряд «помазания», одели на них драгоценные украшения из золота и нефрита и сбросили вниз, в зеленые воды Священного сенота. Затем воцарилась тишина. И в течение всего жаркого тропического утра зрители напряженно ждали на краю омута, когда солнце достигнет зенита. Потом они смотрели вниз, чтобы узнать, не уцелел ли к тому времени кто-нибудь из числа принесенных в жертву, дабы передать людям послание от духов, обитающих в глубине колодца. Когда полуденное солнце повисло прямо над головой, на зеленой поверхности воды уже не было заметно никаких признаков жизни. Не удалось спастись ни одному пленнику, который мог бы рассказать о своем путешествии в потусторонний мир. Возможно, в глубине души Хунак Кеель не был верующим. Может быть, он считал религию лишь средством обеспечения господства знати. Это вполне устраивало Хунака, и он мгновенно принял решение. Выскочив из группы сановников, он взбежал на платформу храма и на глазах изумленной толпы бросился в колодец. Спустя несколько мгновений изумрудные воды колодца вспенились, и на поверхности появился Хунак. Он громко объявил, что лично разговаривал с богами и по воле богов, он — Хунак Кеель — назначается правителем майя. Отвага Хунака покорила наблюдавшую за этой сценой толпу. Раздались крики в поддержку молодого вождя. Его вытащили из колодца и объявили правителем! Это был поистине драматичный момент — впервые в историй Майя один человек захватил в свои руки бразды правления над целой империей[87].

Приход Хунак Кееля к власти означал смертный приговор для триумвирата городов-государств. Хунак Кеель оделал Майяпан единственной столицей своего царства и основал династию, названную по его имени — династией Кокомов. Преданные ему сановники были назначены правителями провинций, но их заставили жить в Майяпане, где Хунак мог лично наблюдать за проводимой ими политикой и следить за их благонадежностью. Но оказавшиеся не у дел правители Чичен-Ицы, вынужденные уступить свою власть Хунак Кеелю, не могли с этим примириться. Хунак, видимо, чувствовал ненадежность своих наместников в этом городе. Особое подозрение вызывал у него правитель Чак Шиб Чак. Хунак искал лишь удобный случай, чтобы навсегда избавиться от этой постоянной угрозы своему безраздельному господству на Юкатане. И вновь нам неизвестно, каким образом он выполнил свое намерение. Сведения источников на этот счет очень противоречивы. Но одно любопытное сообщение из книг Чилам Балам позволяет думать, что Хунак Кеель использовал для осуществления своих честолюбивых замыслов тонкую политическую интригу. Под предлогом спасения невесты одного из своих союзников, которую похитил бесчестный Чак Шиб Чак, Хунак начал против Чичен-Ицы войну. Еще один документ освещает причины этого конфликта совершенно по-иному. Как бы то ни было, разрушения, причиненные Чичен-Ице легионами Хунака, оказались настолько ужасными, что этот город — самая крупная жемчужина в короне майя-ицев — превратился в жалкую груду развалин. Начиная с конца XII в. н. э. жизнь в прежней (Столице ицев стала постепенно угасать. И когда четыре столетия спустя армия Монтехо разбила в этом некогда прекрасном городе лагерь, большинство его величественных зданий уже лежало в развалинах. По сообщениям индейских хроник, пленных правителей Чичен-Ицы привели в Майяпан и назначили временными наместниками Кокомов в своей прежней столице. Отныне они должны были управлять ею издалека, из своих резиденций в Майяпане. С этого момента Майяпан превратился в самый могущественный город на полуострове. Его армии возросли за счет наемников, завербованных в Табаско,— свирепых мексиканских воинов, известных под названием «ах кануль». Их преданность Кокомам была куплена обещаниями славы и военных трофеев после будущих побед. Окружив город каменной стеной и разместив в нем армию, подчиненную лишь ему одному, Хунак Кеель основал династию, которая правила Юкатаном около 250 лет.

Годы царствования Кокомов были очень беспокойными. Часто их власть казалась обременительной даже для их верных фаворитов. Зависть и интриги — неизбежные спутники деспотического режима — постепенно ослабили влияние Кокомов среди подчиненных им вождей. Как только слабость Кокомов стала очевидной, их противники, давно ждавшие этого момента, поспешили воспользоваться «мигом удачи», как это сделал сам Хунак 250 лет назад. В стране зрело недовольство владычеством Кокомов. Наконец приверженцы некоего Титуль Шиу — одного из потомков династии, правившей прежде в Упгаале,— составили заговор против деспота. «И они убили его (Коко-ма.— В. Г.),—пишет епископ Ланда,—убив также всех сыновей Кокома, за исключением одного, который отсутствовал в этот момент. Они разграбили ©го дом и захватили все его имущество... говоря, что тем самым они возвращают себе то, что у них украли». Согласно другим источникам, Майяпан был осажден в 1441 г. армией, возглавляемой Титуль Шиу, и через некоторое время сожжен дотла. Империя майя находилась на краю гибели. В стране царила полная анархия. Такова сравнительно краткая, но необычайно ценная летопись истории Майяпана, созданная на основе сообщений туземных и испанских хроник. Эта история представляет собой интересное сплетение событий и фактов, совершенно чуждых древним традициям майя, — обнесенные стенами города, господствующие коалиции городов-государств, крупные военные столкновения и политические интриги. Но какие именно сообщения хроник можно считать достоверными? Хронологическая их последовательность отрывочна и запутана. А отдельные детали этих сообщений говорят о том, что они могли быть заимствованы как из фантастических преданий, так и из достоверных источников.

Археологи, пытаясь установить подлинную родословную Майяпана, столкнулись с чрезвычайно трудной проблемой. Ведь руины этого города вряд ли в состоянии воссоздать всю его историю. В ходе раскопок редко удается проследить смену правящих династий и распутать хитросплетения политических интриг, если только они не увековечены с помощью иероглифов на хорошо сохраняющихся предметах. До сих пор никаких надписей, которые освещали бы эти вопросы, найти не удавалось. Но это отнюдь не исключает того, что подобные иероглифические тексты будут в конце концов обнаружены. Серьезным препятствием является и то, что ученые не в силах пока прочесть большую часть иероглифов майя. Кроме того, огромное собрание рукописей доколумбовой эпохи, которые могли бы, по-видимому, пролить свет на политическую историю майя, потеряно для науки из-за фанатизма Диего де Ланды. Если бы эти бесценные труды сохранились, а их иероглифические тексты удалось дешифровать, то отдельные действующие лица и события истории майя стали бы нам так же хорошо известны, как и личности и деяния Цезаря, Атиллы, Карла Великого и Петра I.

Тем не менее огромные размеры Майяпана, его уникальная планировка и та выдающаяся роль, какую он играл, судя по сохранившимся документам, в истории майя, заслуживают самого пристального внимания исследователей. Вот почему группа археологов из Института Карнеги приступила недавно к расчистке от мусора и обломков основных зданий города. Оказалось, что в действительности он гораздо больше, чем считали прежде. Внутри его стен находилось 3500 зданий различных типов. Полученные в ходе раскопок археологические материалы свидетельствуют о том, что Майяпан действительно являлся местом действия тех событий, о которых рассказывают индейские хроники. Джордж Брейнерд писал, что ворота города представляли собой тщательно продуманные оборонительные сооружения. Внутри стен, согласно описанию Ланды, находился ритуальный центр, хотя вторую низкую стену, окружавшую его, так и не удалось найти. Вокруг главных храмов теснились прямоугольные здания с колоннадами и прочными опорными степами.

Возможно, это были резиденции удельных царьков. Все здания выходили фасадами на площади, вымощенные камнем. «По всей территории города были беспорядочно разбросаны дома. Большинство их, по крайней мере частично, построено из камня. В тех случаях, когда это было возможно, для строительства домов выбирались небольшие естественные возвышения. Это делалось, по-видимому, из-за дренажа, который всегда составлял на Юкатане (особенно в дождливый период) сложную проблему. Низкие каменные стены, окружавшие дома, отделяли друг от друга эти частные владения. Стены образовывали небольшие дворики неправильной формы. Среди хаотического нагромождения домов причудливо извивались узкие улочки — нечто вроде коридоров между глухими каменными стенами».

Кроме того, в процессе раскопок удалось обнаружить множество интересных предметов, включая вычурные фигурные урны из терракоты, расписанные яркими красками. Особый интерес представляют прекрасно обработанные каменные наконечники стрел. Их находка доказывает, что на вооружении армий Майяпана имелись лук и стрелы — оружие, которого майя раньше не знали.

Каждая раскопанная постройка подтверждает наличие глубокого влияния ицев на Майяпан. Оно проявлялось во всем: в знакомых колоннах в виде змей, круглых зданиях, многочисленных колоннадах и мотивах скульптуры.

Но между Майяпаном и обычным майяским городом есть одно существенное различие: внутри его стен имелось множество зданий, предназначенных исключительно для жилья. Они расположены вдоль узких улочек и состоят из отдельных густо населенных кварталов. Это позволяет предполагать, что жрецы, знать, воины и земледельцы, т. е. все четко разграниченные ранее слои общества, в целях обороны[88] жили теперь вместе внутри городских стен. Хотя Майяпан долгое время имел сравнительно небольшое население, его наиболее величественные здания сооружены уже после того, как Чичен-Ица достиг в конце XII столетия своего наивысшего расцвета. По внешнему облику Майяпан напоминал настоящую крепость. Это объясняется, по-видимому, страстью Кокомов к войне. Прямоугольные здания, сгруппированные вокруг наиболее важных храмов, могли, по мнению Брейнерда, служить жилищами царьков, приведенных в Майяпан из провинций, которые завоевали Хунак Кеель и его преемники. Судя по всему, этот цветущий город погиб в бушующем море огня. Хотя мы можем лишь гадать, кто действительный виновник его гибели,— легионы Тутуль Шиу, как об этом говорят хроники, или существовала какая-то иная причина.

Характер археологических находок из Майяпана отражает полный упадок некогда блестящей империи, которая оказалась теперь на грани катастрофы: обнесенное стенами убежище с гарнизоном из наемных войск; господство Майяпана поддерживается только силой оружия; его искусство и ремесла в полном упадке; во главе его стоят люди, которые больше боятся военной силы, чем богов; в правящем совете города сидят бывшие вожди покоренных провинций — марионетки по назначению и политические заложники в действительности.

Эти печальные перемены уже лишили майя многих достижений их предков. Как могли они произойти у парода, воспитанного в самых высоких эстетических традициях? Не исключено, что они были вызваны крахом классической культуры. Вслед за бурными событиями этих лет на Юкатане появились ицы и стали насаждать среди майя совершенно новую идеологию. Эрик Томпсон в своей книге «Расцвет и гибель цивилизации майя» сделал ряд важных наблюдений о разрушительном воздействии религии ицев на культуру и традиции майя. Вместе с тольтекскими колонистами на Юкатан пришли их свирепые воинственные боги, уничтожившие в конце концов старые привычные культы, таинственность которых так долго прикрывала рабский удел майяских земледельцев.

Поклонение кровожадным мексиканским богам требовало огромного числа человеческих жертв. И верующие вынуждены были вести постоянные войны для умиротворения своих кумиров[89]. В результате взаимного смешения майя и ицев появилось новое поколение, которое охотно отказалось от смутных воспоминаний о древней религии, предпочтя ей более конкретные обещания энергичных тольтекских богов — повелителей войны, огня, жертвоприношений и солнца. Заветы этих ботов гласили: «Поите нас досыта кровью пленных, и вы будете вознаграждены по заслугам». В конечном итоге поклонение богам войны изменило общество — солдат узурпировал светскую власть, бывшую прежде привилегией жрецов. Это продолжалось до тех пор, пока майя окончательно не запутались в бесконечных междоусобицах и войнах. Майяские юноши познали радости, неведомые их предкам,— упоение лязгом оружия и сладость побед. Но это были опасные радости, которые в конце концов привели к гибели майяскую цивилизацию. Как похоже это лихорадочное возбуждение на последние дни Египта эпохи фараонов или императорского Рима. И как напоминает это проблемы XX в. Каков бы ни был полный перечень причин резкого изменения идеалов майя, плоды цивилизации, унаследованные ими, исчезли навсегда вместе с насильственной гибелью Майяпана. То, что происходило позднее, после его разрушения в 1441 г., вновь нужно извлекать из ранних хроник. Но и они дают лишь отрывочные сведения о тех беспокойных временах, которые обрушились на Юкатан. Нам известно, что один представитель династии Кокомов уцелел после гибели их прежней столицы. Он увел остатки своих приверженцев прочь от разграбленного города и основал в другом месте новое селение, названное Тиболоном.

Ах кануль — профессиональных воинов, набранных Кокомами в свою личную гвардию,— изгнали в северо-западную часть полуострова. Задолго до этого многие жители Чичен-Ицы, спасаясь от гнева Хунак Кееля, переселились на юг, в глубь лесов Петена. Там, на одном из островов большого озера Петен, они построили крепость под названием Тайясаль[90]. А победоносные вожди Тутуль Шиу построили себе новую столицу в городе Мани, в 70 милях к юго-востоку от Чичен-Ицы. По иронии судьбы, слово «мани» означает буквально «все кончено». Ни один правитель не обладал силами, достаточными для объединения обширных провинций, которые разделили теперь Юкатан на несколько враждующих военных лагерей. Но каждый правитель надеялся осуществить подобное объединение под собственной эгидой. И вот наступила драматическая развязка. На всем полуострове свирепствовали войны. Мирные селения подвергались непрерывным набегам с целью захвата будущих жертв и крепких юношей, годных для воинской службы. Часто нападающие поджигали окрестные поля кукурузы для того, чтобы лишить пищи местных жителей и подчинить их тем самым алчному правителю. Один за другим появлялись и исчезали мелкие царьки, которых устраняли обычно путем дворцовых переворотов или просто убивали. Человеческая жизнь потеряла всякую ценность. Попытки сохранить старые традиции терпели неудачу. Все ритуальные центры подверглись опустошению. Искусство и наука пришли в упадок. Воспоминания о «золотом веке» никогда не воскресали больше в памяти людей, хотя следы его наверняка сохранились в легендах, а древние разрушенные храмы служили материальным доказательством его существования. Созидательные силы общества иссякли. Здравый смысл, казалось, навсегда, покинул майя. И некому было показать ничтожество их жестоких богов, которые ввергли страну в бесконечные войны. После четырех столетий непрерывных усобиц меч стал единственным судьей между людьми, средством наживы и синонимом безопасности. А предсказателей катастрофы никто не слушал.

Военные лагеря, грабежи, раздоры, экономический и моральный упадок — все это тяжелым бременем легло на плечи народа. У майя не осталось больше времени для исправления печального состояния дел в стране. Шла уже весна 1517 г. У берегов Юкатана появились корабли Эрнандеса де Кордобы, и майяский часовой доложил уже о них своему вождю. Со свитой вассалов этот вождь подошел к самой кромке воды, чтобы разглядеть как следует странные горы, выплывающие из моря под шапкой облаков.

Ему вспомнилось, что пророческие строки из книг Чилам Балам уже предсказывали это:

В этот день гибель придет на землю;

В этот день поднимется туча;

В этот день сильный человек захватит эту землю;

В этот день все погибнет...

Тут же был созван совет вождей. Затем они на своих лодках-каноэ отправились для переговоров с посланцами Карла V, императора Испании, «самого могущественного человека того времени». Одним из преимуществ археологии является возможность вернуться в прошлое, следуя по пути, пройденному различными цивилизациями древности. Мы двигаемся вспять от причины к следствию, от кульминационных вершин цивилизаций к таинственным истокам их происхождения и создаем таким образом новый взгляд на события прошлого. Пробелы, которые можно заполнить лишь с помощью научных предположений, существуют всегда. Но после разносторонних и настойчивых исследований в конце концов вырисовывается правдивая картина исторических событий.

Майя достигли в классическую эпоху изумительных успехов и заняли выдающееся положение среди других цивилизаций древности. Достаточно посмотреть на динамичную скульптуру Копана или побродить среди внушительных зданий Паленке, чтобы понять одну истину: основная цель творчества майя — гармоничное единство человека и темных сил природы, человеческий опыт в сочетании с религиозным мистицизмом. До тех пор, пока господствовала эта философия, объединявшая все усилия общества, майя во всем сопутствовала удача[91]. Что же вдруг нарушило их размеренный образ жизни? Что открыло дорогу губительным влияниям извне? Никогда не следует объяснять упадок крупной цивилизации только одной какой-нибудь причиной. В культуре майя семена упадка были заложены с самого момента ее возникновения. И каждое из них могло сыграть свою роль в последующей гибели этой цивилизации. Ученые особенно выделяют тот факт, что система земледелия майя — один из важнейших стимулов их развития — оставалась на протяжении всей их истории довольно примитивной. Майя не знали ирригации и севооборота. У них отсутствовали многие необходимые земледельческие орудия. Подсечно-огневое земледелие приводило к большой разбросанности населения и требовало почти непрерывной борьбы с джунглями. Окружающая природная среда вряд ли значительно изменилась с тех пор. Она явно неблагоприятна для жизни человека — жара, влажность и непроходимые джунгли. Но именно здесь зародилась и расцвела впоследствии цивилизация майя. Очевидно, постоянная борьба с враждебной природой способствовала развитию творческой энергии и талантов майя. Казалось, они нашли способ успешно преодолевать эти внешние трудности. Несмотря на их неблагоприятное воздействие, майя добились блестящих успехов в астрономии, математике, иероглифической письменности, архитектуре и скульптуре[92]. Следует также напомнить, что их орудия оставались крайне примитивными. Именно на этом важном факте и основывает Сильванус Морли свою оценку цивилизации майя: «Первые пять ступеней, через которые, по общему признанию, проходит человек на своем длинном и трудном пути от дикости к цивилизации, заключаются в следующем: овладение огнем, изобретение земледелия, приручение животных, создание металлических орудий и открытие колеса. Последовательность этих ступеней не всегда одинакова в разных частях света, хотя овладение огнем бесспорно является повсюду первым шагом, а изобретение земледелия во многих местах — вторым. Порядок прохождения остальных трех ступеней различен. Как соотносится развитие культуры майя с этими пятью основными ступенями человеческого прогресса? Само собой разумеется, майя владели огнем, научившись добывать его с глубокой древности. Мы уже знаем, что, несмотря на сравнительно неблагоприятные условия природной среды, они создали эффективную систему земледелия, приручили дикого индюка и держали близ своих домов в специальных хижинах с тростниковыми крышами рои не имевших жала пчел. Но зато они не имели тягловых животных, которые в такой огромной мере облегчили человеку жизнь в Старом Свете. На всей территории Америки в доколумбову эпоху можно встретить лишь два случая применения тягловых животных: древние перуанцы использовали в качестве вьючного животного ламу, а эскимосы заставили своих собак таскать сани. Вся громадная программа архитектурного строительства древних майя выполнена без помощи тягловых животных, исключительно руками человека. У майя не было орудий из металла. В Древнем царстве металл вообще неизвестен, а в Новом царстве (теперь этот период называют „мексиканским") золото, медь и их сплавы употреблялись только для производства украшений и предметов культа (кольца, бусы, подвески, серьги, колокольчики, чаши, блюда, пластинки и т. д.). Древние майя не знали и колеса. У них отсутствовали колесные повозки... а большинство специалистов в области древнеамерикаяской керамики считает, что гончарный круг также здесь неизвестен.

Иными словами, майя были знакомы и использовали в повседневной практике только первые два достижения из пяти, составляющих ступени на пути к цивилизации. В то же время древние египтяне, халдеи, вавилоняне, ассирийцы, персы, китайцы, финикийцы, этруски, греки и римляне обладали всеми пятью достижениями цивилизации. Кхмеры Камбоджи и строители огромных, высеченных в скалах храмов на острове Ява оказались, кроме майя, единственными народами, которые очень рано создали высокие цивилизации во влажных тропиках. Но и они использовали в своей повседневной практике эти пять главных достижений человеческого прогресса. Для того чтобы найти в Старом Свете аналогию уровню культурного развития майя, нам необходимо отправиться в глубь истории человечества — к началу неолитической эпохи, в век шлифованных каменных орудий, когда человеческие знания и техника были одинаково бедны. На этом примитивном уровне развития и только на нем можно сравнивать цивилизацию майя с древними цивилизациями Старого Света. И если сделать подобное сравнение, то окажется, что, начав с такой же ступени развития, ни один народ Старого Света не смог достичь тех высот, каких достигли древние майя в Центральной Америке».

Загадку гибели культуры майя, если она будет вообще когда-нибудь решена, бесспорно нужно искать в неприметных на первый взгляд явлениях. Особенно это касается вопроса об отношении рядового населения к правящей жреческой верхушке.

Хотя и земледельцы, и жрецы появляются на определенной ступени развития общества, они всецело зависят друг от друга. Вполне возможно, что жрецы рассматривали власть над народом, как законное право благодаря своей ведущей роли в обществе. Но постепенно они стали заниматься вопросами, не имеющими прямого отношения к богам земли, от которых, по всеобщему убеждению, зависела жизнь земледельца.

Религия ушла в чисто абстрактные сферы, пока не потеряла, наконец, всякую связь с земледельцами, от труда которых зависело жречество. Последующие открытия в Тикале позволяют предполагать, что некое подобие гражданской войны возникло у майя гораздо раньше, чем обычно думают исследователи. Недавно там обнаружили стелы, датируемые серединой классического периода, которые были, по-видимому, намеренно разбиты так же, как и ритуальные предметы из Пьедрас Неграса. Хотя до конца оценить значение этих находок еще нельзя, не исключено, что уже в то время земледельцы открыто выражали свое недовольство гнетом жрецов.

А может, это следы борьбы внутри самого клана жрецов? Какова бы ни была причина гибели Древнего царства, последствиями которой явились поглощение его чудесных городов джунглями, исчезновение духовных достижений и невежество народных масс, цивилизация майя вступила в полосу упадка. Мы знаем, что за 150 прошедших лет археология майя вырвалась из бездны скептицизма и туманных разглагольствований и превратилась в подлинную науку. Археологи добились уже немалых успехов. Но перед ними по-прежнему множество нераскрытых тайн. А ряд проблем, с которыми ученые сталкивались еще сто лет назад, не решен и до сих пор. Многое еще предстоит изучить, узнать, исправить и дополнить. Особенно это касается основных этапов развития цивилизации майя, начиная с архаических времен. Мы все еще точно не знаем, где в ходе древних переселений впервые объединились майоидные племена? Когда именно они заселили область тропических лесов?[93] Нам остается лишь гадать о том, когда и как письменность и календарь стали основными движущими силами в развитии майя. Ведь две трети их иероглифических письмен еще надо дешифровать. Только тогда бессмысленные ныне надписи станут достоянием науки. Практически у пас нет никаких сведений о системе управления городов-государств, об их торговых и политических связях. Неизвестна также истинная причина гибели Древнего царства, поразившей его в момент наивысшего расцвета. Она остается загадкой, не имеющей аналогий в мировой истории. И в современных, и в древних империях история кажется непрерывной цепью периодов подъема и упадка. На смену эпохе «варварства» и застоя всегда приходил свой «ренессанс». Но цивилизация майя сама толкнула себя на путь гибели! Почему? Возможно, мы этого так никогда и не узнаем.

Множество вопросов, касающихся мексиканского периода, также ждет еще своего объяснения: подробная история ицев и пути, по которым они пришли на Юкатан; источник предания о Кецалькоатле-Кукулькане и вся интригующая картина усобиц мелких царьков, правящих династий и непрерывных войн, сделавших майя беззащитными перед угрозой испанского вторжения, и т. д.

В 1956 г. экспедиция Института центральноамериканских исследований при Туланском университете (США) начала раскопки нескольких сильно пострадавших от времени холмов в местечке Дзибилчалтун, близ города Мериды, на Юкатане. Экспедицию возглавлял археолог Уиллис Эндрюс. Результаты раскопок превзошли все ожидания. Оказалось, что этот неизвестный доселе город был, возможно, крупнейшим центром древних майя. Его руины занимают площадь свыше 20 квадратных миль. По гораздо важнее другое открытие: Дзибилчалтун возник в раннеархаическое время (возможно, еще в 2000 г. до н. э.)[94] и существовал в течение всех этапов развития культуры майя. Он был свидетелем ее зарождения, ее расцвета, таинственной гибели ее блестящих достижений и наконец беспокойных столетий накануне и после Конкисты. Признав огромное значение Дзибилчалтуна для установления непрерывной последовательности событий на Юкатане, недавно к работе по воссозданию истории города присоединилось и Национальное географическое общество (США).

Далеко на юге, в лесах Петена, археологи из музея Пенсильванского университета во главе с Эдвином Шуком раскапывают и реставрируют внушительные постройки Тикаля. Это грандиозное предприятие. Для снабжения экспедиции водой и припасами потребовалось открыть специальный аэродром. А для того чтобы разместить персонал на те 10 лет, которые необходимы для завершения проекта работ, был построен постоянный лагерь с лабораторией. В джунглях реки Усумасинты и ее притоков ведет широкое обследование и раскопки экспедиция Музея Пибоди при Гарвардском университете. В Каминальхуйю — одном из важнейших памятников горной Гватемалы — много лет проводятся раскопки и реставрационные работы. Я верю, что придет время, когда какой-нибудь ученый, чиклеро, а может быть, и горный инженер сделает очередное потрясающее открытие — новое доказательство гения майя, найдет ключ к дешифровке их письменности, установит графическое изображение событий, лежавших в основе упадка Древнего царства на фресках или в иероглифических кодексах, узнает о неизвестных ранее торговых путях или о личности Кукулькана. В любой момент даже случайное открытие может походя разрешить многовековую загадку. Огромные районы Древнего царства майя еще совершенно не исследованы. Река Усумасинта несет свои воды мимо бесчисленных древних городов, которых не касалась еще рука археолога. В джунглях Петена и в центральной части Юкатана находится несметное множество разрушенных храмов и акрополей. Горные районы Гватемалы и Гондураса буквально усеяны холмами-пирамидами и наполовину сохранившимися постройками. Подобно Стефенсу, Моудсли, Томпсону и Русу, новое поколение ученых станет изучать загадки цивилизации майя. И эти исследователи вырвут в конце концов ее тайны у безмолвных джунглей.

Что может быть привлекательнее и почетнее этой задачи?