ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

Эта француженка могла дать сто очков самой Одри Хэпберн. Изысканно одетая, в маленьком атласном платье цвета баклажана, облегающем ее великолепную фигуру, источающая неотразимо шикарный аромат духов, она заставила Тару почувствовать себя просто бледной серой мышкой. Но больше, чем ее внешность. Тару поразило и задело то, как выразилась эта женщина. «Упрямая женушка»? Неужели так называл ее Мак?

Тара холодно посмотрела на Мака и поняла, что он и сам обескуражен появлением своей бывшей пассии, которая, в этом не могло быть сомнений, и есть небезызвестная Амели.

Он даже не подумал подняться, как того требуют правила хорошего тона. Напротив, бросил на девушку холодный взгляд, как будто отвечать ей было бы ниже его достоинства. Тара заметила, как сквозь безупречный макияж Амели проступает яркий румянец.

— Мне следовало бы сказать, что я рад тебя видеть снова, Амели, но, учитывая обстоятельства, это было бы слишком. Почему бы тебе не вернуться к своей сестре и не оставить нас с Тарой в покое?

— Значит, я права? Это твоя жена? Наверняка она уже беременна, Мак? Ведь ты так торопился стать отцом. Сразу видно, она прямо создана для того, чтобы быть матерью. — Ее темные сверкающие глаза оглядели Тару. — Этот слишком смелый вырез… Выглядит, как женщина легкого поведения. Не уверена, что я пожертвовала бы своей фигурой, чтобы оказаться на ее месте.

— Называешь это фигурой? — Тара вскочила, бросив салфетку на стол. — Да телеграфный столб фигуристее тебя! Надеюсь, вы меня извините, мне надо выйти подышать. Мило с вашей стороны, что вы остановились поболтать с моим мужем и со мной.., прошу прощения, как там вас зовут? И, презрительно вскинув голову и сексуально покачивая на ходу бедрами, Тара босиком прошла между столами и официантами в туалетную комнату, и практически все мужчины в ресторане проводили ее взглядом.

Мак даже не пытался скрыть свое замешательство. Разозлившись, Амели что-то оскорбленно пробормотала на выразительном языке своего отечества и гордо удалилась. Оставшись один, Мак откинулся на спинку кресла, ослабил галстук, потом медленно и глубоко вздохнул. Если бы он мог уберечь Тару от оскорблений Амели, он сделал бы это — но его жена и сама отлично пообщалась с его бывшей подругой. Он был удивлен и в то же время восхищен ее неожиданным поведением. Из скромной девушки, какой он встретил ее впервые, его жена превратилась в уверенную молодую женщину, способную постоять за себя.

Вертя в руке бокал с вином, Мак сознавал, что для него будущее без Тары ничего не стоит. Скоро они станут родителями. Он благодарил судьбу за то, что эта женщина дала ему новый шанс стать счастливым, и поклялся, что не оставит Тару, что бы ни случилось.

Через десять минут Мак с тревогой посмотрел на часы. Он остановил проходящего мимо официанта и попросил, чтобы кто-нибудь зашел в дамскую комнату и проверил, в порядке ли его жена, потому что она до сих пор не вернулась за столик.

Пытаясь справиться с одолевающим его волнением, Мак сделал еще глоток вина, убеждая себя, что беспокоиться не о чем.

В дамской комнате, среди блестящих раковин и сверкающих зеркал Тара достала из ящика еще несколько салфеток и протянула их симпатичной брюнетке, которая рыдала, упав в плетеное кресло напротив. Всхлипывая, молодая женщина с благодарностью взяла их.

— Я говорила ужасные вещи, — прошептала она, подняв на Тару большие блестящие от слез карие глаза. — Я сказала ему, что если он так любит свою работу, почему бы ему просто не переехать туда насовсем? И у меня будет меньше забот, ну а одна я никогда не останусь. Он только взглянул на меня и сказал, что надеялся на мое понимание, что старается ради меня, ради нас, ради нашего будущего ребенка. А потом он ушел и оставил меня здесь, — запинаясь и всхлипывая говорила она.

— Вы ждете ребенка?

Молодая женщина в отчаянии кивнула.

— Я была так счастлива, когда узнала об этом, но теперь мне хочется умереть. — Она снова горько разрыдалась, закрыв лицо руками. Присев на корточки рядом с ней. Тара погладила ее по слегка растрепанным волосам и мягко отвела ее руки от лица.

— Как вас зовут?

— Синди.

— Что ж, Синди, меня зовут Тара, и я тоже жду ребенка. Может, это вас утешит. Я представляю, как вы переживаете. У нас с мужем тоже было много ссор из-за его работы, и, вместо того чтобы постараться его понять, я только обижалась и жалела себя. И.., я была не права. Дело в том, что… — Тара умолкла, удивляясь, как близок путь от печали до радости. Она была счастлива, несмотря на обидные слова Амели. — Вы должны поговорить.

Постарайтесь понять друг друга. Не допускайте, чтобы обида и гнев заставили вас сделать то, о чем вы потом пожалеете. Вашему ребенку нужны оба родителя. Поверьте, если вы оба немного успокоитесь и вспомните о том, что соединило вас с самого начала, все будет хорошо. Я обещаю.

Синди перестала плакать. Прижимая к глазам смятую салфетку, она попыталась улыбнуться.

— Знаете, у Пола, моего мужа, такое прекрасное чувство юмора. Он все время смешит меня.

Действительно, нам так хорошо вместе, когда мы не ссоримся. — Она грустно улыбнулась и на минуту задумалась. — Сегодня вечером мы в кои-то веки решили вместе поужинать. Он взял с собой мобильный телефон, и вдруг, несколько минут назад, ему позвонили с работы и попросили завтра утром прийти пораньше. Ну, и тут меня прорвало.

Я сказала ему, чтобы он перевез свои вещи на работу — тогда ему не придется возвращаться домой совсем. Пол был так рассержен… А что, если он больше не вернется?

Видя, что огромные карие глаза Синди снова наполнились слезами, Тара пожала ее руку и улыбнулась.

— Он обязательно вернется, — уверенно произнесла она, всей душой надеясь, что не ошибается. Конечно, сейчас он раздосадован, но скоро он немного остынет, успокоится и вернется. Неужели вы думаете, что ваш муж пропустит такой шикарный ужин?

Синди покачала головой, тяжело вздохнув.

— Послушайте, пойдемте пока за наш столик, посидите со мной и с Маком, пока Пол не вернется.

Хорошо?

— Мак — это ваш муж? Думаете, он не будет против? — Синди медленно поднялась и посмотрела в зеркало, поправляя растрепавшиеся волосы.

— Ну конечно, он не будет против.

— Приятная молодая пара. — Мак улыбнулся Таре, которая удобно устроилась на соседнем сиденье.

— Да, очень милая, — прошептала Тара, повернувшись к нему. — Я так рада, что Пол не оставил ее в таком состоянии. Синди мне рассказала о нем, там, в дамской комнате.

Несколько долгих секунд Мак молчал. Тара нерешительно спросила:

— Мак? Все в порядке?

— Прямо как мы с тобой пять лет назад. Слушая, что говорил Пол о своей работе, я понял, каким же идиотом был сам.

— Хорошо, что ты поговорил с ним. Я думаю, это на самом деле поможет ему взглянуть на вещи по-другому и правильно расставить приоритеты, напомнит, что его жена очень нуждается в его внимании. Думаю, у них все получится. А ты?

— Надеюсь. Знаешь, я беспокоился за тебя, когда ты так долго не возвращалась. Боялся, что-то случилось.

Заметив, как напряглись его плечи, Тара резко выпрямилась. Ее сердце дрогнуло, когда она поняла, о чем он говорит.

— Ты имеешь в виду ребенка? — Она поспешила успокоить его:

— Все в порядке. Я хорошо себя чувствую. Теперь по утрам мне может нездоровиться, но я уже знаю, чего ожидать, и не слишком беспокоюсь.

В ответ Мак положил руку ей на колено.

— Я хочу, чтобы тебя ничто не тревожило. В понедельник утром ты встретишься с доктором Чемберленом, и он даст тебе подробную консультацию. Если тебя что-то будет беспокоить, ты сможешь всегда обратиться к нему.

— Мак…

— Да? — Он убрал руку, стараясь объехать неровный участок дороги.

— Габриэль родился мертвым, но это вовсе не значит, что то же самое произойдет с этим ребенком.., понимаешь? Доктор сказал мне, что беспокоиться не о чем.

— Слава Богу. И все же я хочу быть уверен, что делается все возможное — мы должны исключить любую случайность. И ты ни в коем случае не должна больше переутомляться в магазине. Если Бет понадобится помощь, пусть обращается ко мне. Кстати, завтра я осмотрю дом, который, возможно, арендую. Хочешь пойти со мной?

— Ты ведь не забыл, что завтра днем возвращается Бет?

— Как я мог забыть об этом, если я ее забираю?

И.., прости за эту сцену в ресторане, которую устроила Амели. Ты ведь понимаешь, она говорила так только из ревности.

— Я все понимаю. И как бы там ни было.., я это как-нибудь переживу.

Мак вошел в гостиную недавно арендованного дома. Тара тянулась к верхней полке книжного шкафа, старательно стирая пыль, и ее бедра восхитительно покачивались. На ней была короткая черная юбка, ярко-розовая блузка, черные чулки и туфли, и Маку достаточно было одного взгляда на ее соблазнительную фигурку, чтобы мгновенно потерять всякую способность здраво рассуждать. Уловив запах жимолости и ванили, он на секунду остановился, жадно вдыхая аромат духов Тары, прежде чем подойти к ней сзади и обнять за талию.

— Потрясающий аромат, ты знаешь это? — Наклонившись к жене, он почувствовал, как напряглось его тело, когда она прижалась к нему.

— Ммм… — Вздохнув, Тара повернулась к мужу, подняв на него свои прозрачные зеленые глаза. Не в силах сопротивляться искушению, она приподнялась на цыпочки в ожидании поцелуя.

— Разденься. — Положив свои маленькие руки на лацканы пиджака Мака, Тара стала медленно стягивать его с плеч, и была удивлена и разочарована, когда муж вдруг остановил ее руку, сжав запястье.

— Эй… Я думал, это моя привилегия. — Эти слова вызвали в ее памяти воспоминания, от которых ее соски болезненно заныли, а кровь бросилась и голову.

— Ну, тогда… — Запустив свободную руку в его волосы, она понизила голос до страстного шепота; — Покажи мне, как это делается.

Он жадно приник к ее губам — и внезапно отстранил от себя.

— Нет, Тара.

— Мак? В чем дело?

Неужели она сделала что-то не так? Что произошло? Тара недоумевала. Ему не понравилась инициатива с ее стороны? С тех пор, как они снова вместе, она медленно, незаметно позволяла себя покорять, подчиняясь мужу, открываясь перед ним все больше и больше, убеждая себя, что нужно верить ему. Мак был очень внимателен к ней.

Он не ранил ее, как раньше, — наоборот, очень заботливо к ней относился. Но, несмотря на это, ее вдруг снова одолели сомнения. Сложив руки на груди, она в волнении ждала объяснений.

— Думаю, нам нужно определить основные правила, — сказал он, потерев лоб.

— Основные правила? — Тара опустила руки.

— Думаю, тебе нельзя слишком возбуждаться, пояснил он, его лицо выражало беспокойство. Чрезмерная сексуальная активность может повредить ребенку.

Возможно, Тара рассмеялась бы, если бы он не говорил это с таким серьезным видом.

— Да откуда ты это взял? — спросила она, стараясь говорить спокойно, хотя была готова взорваться.

— Но ведь в этом есть здравый смысл? — По его красивому лицу пробежало сомнение, и в сердце Тары шевельнулась нежность к этому взрослому, сильному мужчине, который сейчас выглядел таким растерянным и беспомощным.

— Разве? — Она с трудом сдерживала смех, и прикусила губу, чтобы не улыбнуться.

— Как бы там ни было, доктор Чемберлен сказал, что тебе нужен покой, особенно первые три месяца. Я не хочу, чтобы ты утомляла себя домашними заботами. Я уже нанял домработницу, она будет приходить каждый день прибирать дом и гладить. А теперь садись, я принесу тебе фруктовый чай, который мы купили в лавке здоровья.

— Черт возьми, Мак, не надо меня опекать! Я не хочу фруктовый чай! Терпеть его не могу. Дай мне лучше обыкновенный чай вместо этой ароматизированной воды. И вообще, не стоит спорить из-за чая, ладно? — Увлекшись, Тара ходила взад и вперед по комнате, как будто движение помогало ей справиться с досадой. — Ты оберегаешь меня как хрустальную вазу. Это очень мило с твоей стороны, но, право, не стоит так беспокоиться. Я беременна, а не больна, Мак, и сама могу о себе позаботиться. У нас целый шкаф разных снадобий и чудодейственных средств из лавки здоровья, которые я не стану принимать, даже если меня на целый год забросят на необитаемый остров!

Я так соскучилась по нормальной еде.., могу я съесть хоть немного рыбы с чипсами, сосисок с картофельным пюре или риса с карри? Мало того, что ты насильно посадил меня на диету, так ты еще хочешь лишить меня последнего удовольствия. Так не пойдет. Мак! Понятно?

Господи, как же она была хороша, когда сердилась! Глядя на свою жену с восхищением ребенка, который смотрит сквозь витрину кондитерской, Мак с трудом перевел дыхание. Но как бы желанна она ни была, каких бы усилий ему ни стоило обуздывать свою страсть в течение нескольких следующих месяцев, намного важнее знать, что Тара совершенно здорова и ей ничто не угрожает.

Пускай она сопротивляется — его вдруг осенило, что она желает его так же сильно, как и он ее, — он не будет рисковать жизнью ребенка ради своей прихоти. Ведь Тара пережила страшное горе, потеряв первого ребенка. И хотя доктора заверили ее, что вероятность осложнения очень мала, но Мак считал себя обязанным предвидеть любой вариант.

— Нам обоим надо быть осторожными, Тара… это все, что я хотел сказать. А сейчас, если не хочешь пить чай, может, поедем навестим Бет? Наверное, ей нелегко одной на коляске в магазине.

Правда, Питер Трент обещал там за всем присмотреть, но думаю, она будет нам рада, как ты считаешь?

Проглотив свою досаду, Тара последовала за мужем к двери.

— Терпеть не могу, когда ты такой рассудительный! — пробормотала она.

— Он был так мил, просто не передать! — Бет отхлебнула чая, с улыбкой поглядывая через окно на книжный магазин на другой стороне улицы.

Тара с удивлением подняла брови и вопросительно посмотрела на Мака. Тот едва заметно улыбнулся и пожал плечами, будто говоря: «Я подумал о том же, о чем и ты».

— Мы действительно говорим о Питере Тренте? «Мистер зануда, который не посмотрит на женщину дважды, пусть даже она войдет в его магазин голая»? Ведь это твои слова, не мои, позволь тебе напомнить.

Покраснев, как девушка. Бет осторожно поставила чашку на фарфоровое блюдце и закашляла.

— Я такое говорила? Как бы там ни было, скажу только, что мы лучше узнали друг друга за то время, пока он навещал меня в больнице. И я готова с радостью признать, что ошибалась в нем.

Оказалось, у нас много общего и, знаете.., нам нравятся одни и те же фильмы, мы оба любим театр, и, конечно, балет, и тайскую кухню. Завтра мы с Питером едем ужинать в мой любимый тайский ресторан в Сент-Эдмонде, так что вы можете больше не беспокоиться обо мне и заниматься собой. Ведь Питер рядом, он часто заходит спросить, не нужно ли мне чего-нибудь.

— Но чувствуешь ли ты себя достаточно хорошо, чтобы выходить из дома? Ведь тебя только недавно выписали. — Тара с сомнением посмотрела на гипс, выглядывающий из-под платья тети.

— Питер сказал, что все будет в порядке. А если бы ты пришла и помогла мне одеться, было бы вообще замечательно.

— Ну конечно, я приду и помогу тебе. И вообще, если тебе что-то понадобится, — ты знаешь, где нас найти.

— Я заметила, ты все чаще говоришь «мы».

Значит ли это, что в семье Симонсен все хорошо?

— Если бы только Мак не слишком оберегал меня. — Стараясь говорить безразлично, Тара не смогла удержаться и нежно взглянула на Мака. Он улыбнулся ей в ответ, и она почувствовала, будто земля уходит у нее из под ног.

— Рада слышать. Это как раз то, что нужно будущей матери — чтобы рядом был настоящий мужчина. — Бет многозначительно посмотрела на Мака, и он понял ее. — Не жалуйся, дорогая. Кстати, я надеюсь, она аккуратно принимает все необходимые витамины и правильно питается, так ведь, Мак?

— Знаете пословицу? Привести лошадь к воде еще не значит заставить ее пить. По-моему, это как раз наша ситуация. — Откинув со лба прядь волос, Мак улыбнулся обеим женщинам.

— Я знаю, какой упрямой может быть Тара, понимающе заметила Бет. — Но надеюсь, ради малыша она будет сговорчивей.

Тара презрительно нахмурилась.

— Сговорчивей? Это становится невыносимо!

Я всего лишь жду ребенка, а не постригаюсь в монахини!

— Аминь. — Поймав негодующий взгляд жены, Мак возблагодарил Бога за то, что у него есть сильный союзник в лице Бет. Может, вдвоем им удастся справиться с Тарой. Но судя по всему, это будет непросто.

Загрузка...