Мечтательница, или Отомсти мне, если сможешь (СИ)

Глава 13

/Элина Кравцова. Месяц спустя/

Едва открыв утром глаза, я решила просто посмотреть в потолок, ведь чем еще заняться в собственный день рождения? Потолок был ничего так, белым и ни разу не интересным. Хотя, вот там в уголке спрятался паучок, что как раз начинал строительство новой жилплощади…

Брать в руки телефон, демонстрируя, что вот она я, уже проснувшаяся, очень не хотелось. Как не хотелось и принимать поздравления, празднуя день словно он особенный. Нет, это просто дата, просто число, один из триста шестидесяти пяти в году…

Звонок заставил подскочить, испуганно заозиравшись. На экране телефона загорелась фотография Янки, ведь кто как не она могли позвонить утром, потому что…

— С Днем рождения! — громко крикнули мне в ухо. — Помнишь, как ты меня разбудила?! Так вот, пощады не жди! Доброе утро, подъем-подъем, пора отмечать! Чем больше часов ты не спишь, тем больше поздравлений сможешь принять! — тараторила Янина. Даже не стала ее разочаровывать сообщением о том, что проснулась минут пять как.

— Спасибо, — хрипло ответила я. — Но все еще искренне надеюсь, что про мой день рождения не вспомнят.

— Ну, может, и не вспомнили бы, если бы я не запостила пост в социальных сетях… Так что жди, наши однокурсники уже в курсе.

— Янка-а-а!.. — простонала я. Черт побери, ну это подстава подстав!

— Она самая. Короче, давай собирайся, кидайся во всех благодарностями и смайликами, а после идем праздновать. Саша скоро приедет. Все, люблю тебя, все пожелания будут при встрече!

Должна признать, что фраза “Саша скоро приедет” отрезвила меня похлеще какого-нибудь ведра холодной воды, потому как я вскочила и словно ужаленная начала собираться. Из рук падало все, из головы выпало еще раньше, но все же сообразила, что сперва надо в душ… с которым нам явно было не по пути, ведь на моем стояли родители с тортом.

— С Днем рождения! — оглушили меня с порога. — Загадывай желание! Быстрее!

Ошеломленная, слегка ничего не понимающая я не нашла ничего лучше, как подумать о Сашке и наших отношениях, и вот как бы желание было крайне спонтанным. Едва задула все свечи с первой же попытки, я попала в объятия мамы, а после в еще более крепкие папы. Теплые и нежные слова с пожеланиями всего того, что было так дорого моему сердцу, не оставляли равнодушной, и где-то под самый конец я просто спрятала лицо у папы на груди, стараясь не расплакаться. Слишком мило, слишком заботливо, слишком… с любовью.

Уже после душа, когда я прокручивала в голове поздравления, шарики на кухне и торт, мне подумалось, что, наверное, не так уж и плох день рождения. И вообще чудесное утро!

Звонок в дверь прозвучал именно в тот миг, когда я добавила последний штрих в макияже, накрасив губы. Еще раз взглянув на себя в зеркало, подумала, что для человека, который не хотел праздновать день рождения, я выгляжу слишком парадно, но… что делать, если душа уже зарядилась атмосферой особенного дня? Что если хочется быть красивой, накрасив глазки, надев украшения и любимое платье? И, наверное, все это заслуга мамы, которая несмотря на мои просьбы устроила праздничное и семейное утро.

Открытая дверь, и меня встречает огромный букет цветов, красивый и выглядящий как настоящее произведение флористического искусства.

— Вау! — выдохнула я, принимая эту красотень. А Саша в это время приблизился, аккуратно обнял, предварительно мимолетно поцеловав, и шепнул на ушко:

— С Днем рождения, мое солнышко.

И да, я чувствовала себя так, словно у меня день рождения. Словно мой день, словно сегодня обязано случится что-то волшебное, словно жизнь прекрасна и чудесна. Да, я чувствовала себя именинницей. Но, надо признать, абсолютно, невероятно, чрезвычайно и по уши влюбленной вот в этого человека, что сейчас так вкусно целует, покусывая нижнюю губу и лаская ее языком…

Каким чудом не вышли родители? Не знаю. Кажется, все же что-то подозревали, потому что как только мы с Сашей зашли на кухню, чтобы выпить чай с тортиком, на нас ну слишком хитро поглядывали.

Уже в такси, где Алекс прижал к себе, крепко-крепко, как главное сокровище вселенной, я узнала одну примечательную для себя новость:

— А у нас для тебя сюрприз, — сообщили мне, и мое настроение резко бухнулось вниз. Честно, даже улыбка с лица сошла, тараканы загрустили, а бабочки тяжело вздохнули. А все почему? Потому что я ненавижу сюрпризы!

— Саш, а может не надо? — попыталась переубедить я. А вдруг получится? Вот раз, все послушали и все отменили.

— Прости, малышка, никак. Только радость, только веселье, только праздник впереди! — Увидев мою опечаленную мину, Андреев заставил взглянуть себе в глаза и спросил: — Ежик мой, ты мне доверяешь? Вот правда, веришь так, что даже мозг способна отключить? — на секунду задумавшись, я кивнула, и он продолжил: — Тогда просто поверь, что мы с Яной достаточно хорошо тебя знаем, чтобы быть в силах сделать хороший подарок. Верь в нас, в конце концов!

Еще раз взглянув в уверенные и слегка даже обиженные глаза Алекса, я ответила:

— Хорошо. Верю, — и улыбнулась. Сюрприз так сюрприз! Все же он прав, не стоит настраивать себя на худшее заранее. Расстроиться время всегда найдется! Надо хорошему хоть шанс дать…

— Приехали, — возвестил Алекс, когда мы остановились возле одной из высоток. — А теперь помни, что ты мне доверяешь, и ни о чем не переживай!

— Ага. Вот сейчас и начну НЕ переживать… — настороженно ответила я, пока Саша обходил меня, завязывая глаза. Крайне коварно оставлять меня один на один с моими таракашками… А после меня нежно подхватили на руки под мое звонкое “уй” и куда-то понесли.

— Саша! — воскликнула я. — Давай я сама, а? А если ты устанешь? И я же тяжелая! Саша!

— Перестань! — фыркнул Андреев. — Ты у меня пушинка. Хотя нет, та спокойнее на руке лежит… Короче, не дергайся, а то только мешаешь.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Дергаться я перестала. Возмущаться нет.

— Александр! — обратилась я к нему аж полным именем. — Вот уронишь — будешь знать! Вовек не прощу!

— О, шикарные перспективы. А разговаривать тоже не будешь? Тогда роняю, готовься.

— Уже начала, — хмуро оповестила я. А внутри все сжималось от чувства поднимающегося лифта, когда все сначала ухается вниз, и лишь потом возвращается на место.

— Не бурчи, ежик, — хмыкнул Алекс. И чмокнул. А я поняла, что вот за этот поцелуйчик или такое обращение готова простить ему, даже если уронит и сверху бухнется…

— Ну все, на месте, — сообщили, опуская обратно на землю. — Раз, два… — считал Андреев, развязывая повязку. — Три! — темная лента ткани упала, в тот же миг распахнулась дверь, позволив ветру ударить в лицо… и я услышала громкое и звонкое "С Днем рождения!!!" от Янины.

Я была ошарашена. Вокруг море связок шаров, словно они обокрали либо банк, либо магазин с гелиевыми шариками, а в целом и общем я оказалась на крыше. На специально арендованной крыше с потрясающим видом на Москву и оформленной в честь моего праздника!

— Мамочки… — пораженно прошептала я, глядя на всю эту красоту.

— Ну, не совсем, но она тоже помогала, — улыбнулась Янка. — Короче, у нас сегодня тут тематическая вечеринка. Вся она посвящена твоим детским спискам желаний на протяжении нескольких лет.

— О-фи-геть! — по слогам произнесла я.

— Да, именно это и делать. Еще радоваться и кайфовать. С Днем рождения, малыш! — вставил свои пять копеек Алекс. Интересно, можно ли мне его зацеловать?..

— Итак, первый пункт — лет в семь ты хотела много-много шариков. Ну как бы вот, — обвела вокруг рукой Яна, подтверждая свои слова.

— А лет в тринадцать — день рождения на крыше, — добавил Саша.

— А еще!..

И вот этого "еще" оказалось много, очень-очень много! И куклы, и фигурки для киндер-коллекции, и украшения, и торт с героями Диснея, о котором я и впрямь мечтала в детстве. Был огромный плюшевый мишка, а следом краски, холст, классные карандаши и блокноты для скетчей. Причем за вот эти штуки я даже сейчас душу отдать готова! Подарков вышло чрезвычайно много, дарить пришлось даже более получаса. И вот под конец мне вручили сертификат на прыжок с парашютом на двоих…

— Билеты на поездку в Америку не рискнула, собаку тоже, а вот данное сумасбродное действие, которое ты возжелала в свои пятнадцать — вполне! — произнесла Янина. А я уже плакать была готова от умиления презентам и радости от того, что после пятнадцатилетия я избавилась от традиции написания желаний. Потому что даже страшно представить, что еще я могла захотеть позже!

Весь день прошел в хохоте, счастье и веселье. Любимая музыка и танцы, поедание вкусняшек, прогулки по городу, фотосессия со специально приглашенным фотографом, после которой у нас с Андреевым появились нереально романтические кадры, ряд поздравлений от Сашки и Янки с деформированным от гелия голосом, а в конце всего — закат. Закат на крыше с видом на Москву. Нечто настолько волшебное и потрясающее, что захотелось остановить время и остаться в этом мгновении. И стало даже грустно, что этот день из сказки подходит к концу.

— Линка, — позвал Саша, взяв меня за руку и склонившись ко мне, — ты готова к главному подарку?

— Еще одному?! — удивленно переспросила я. — Алекс, я тебя сейчас покусаю и…

— Тихо, — он мягко приложил к моим губам палец, призывая к молчанию. — Потом покусаешь, а сейчас идем.

И повел меня к лифту.

— А как же Янка? — растерянно произнесла, следуя за ним.

— Яна сама доедет до дома и подарки с собой заберет, — Саша пошел не к лифту, а свернул налево, к какой-то неприметной двери. Опустив мою ладонь, вытащил из кармана ключи, отворил замок и открыл дверь.

— Проходи, — меня пропустили вперед.

Я, ведомая любопытством, перешагнула порог и оказалась в просторной комнате, освещенной лишь оранжевым светом пылающего заката и сиянием загорающихся звезд и луны — потолок в комнате был стеклянным!

— Тебе нравится? — Алекс обнял меня со спины, прижимая к себе и делясь своим теплом.

— Очень! — восторженно сообщила я. — Здесь… невероятно и волшебно.

— Мы можем остаться на ночь и смотреть на звезды, — он указал на застеленную пледом постель и стоящий рядом с ним телескоп.

— Правда? — мне просто не верилось. И в сегодняшний день, и в эту необычную, но очень романтичную комнату с видом на ночное небо.

— Правда, — Алекс чмокнул меня куда-то в шею. — И про сюрприз: ты пока сядь, а я достану кое-что.

Более чем заинтригованная, выполнила его пожелания и принялась ждать. Саша подошел к шкафчику и достал оттуда синюю папку для бумаг.

— Что у тебя там? — поинтересовалась я.

— Помнишь, я говорил, что не смогу достать тебе звезду, но буду беречь и любить, как могу? — ответил мне вопросом Алекс, устраиваясь рядом со мной на постели и взяв меня за руку.

— Саш…

— Так вот, я все же достал звезду, — он улыбнулся и вручил ту самую папку, а после поспешно добавил: — Почти.

— Какую звезду? Ты о чем? — я переводила непонимающий взгляд с него на его презент и обратно.

— Лин, открой, пожалуйста, — все так же улыбаясь, попросил Андреев.

А я посмотрела в его глаза, в которых было столько нежности и любви, и поняла, что полностью утонула в океане по имени Александр Андреев и выплывать не собираюсь. И еще, кажется, я схожу с ума, потому что в папке я обнаружила сертификат, который гласил, что отныне какая-то звезда с некогда зубодробительным названием теперь носит мое имя.

Святые тараканы!..

Может, я что-то не так перевела, ведь свидетельство написано на английском и…

Не веря своим глазам, перечитала — нет, все так.

— Саш… — растроганно прошептала я, не находя других слов. Точнее, слов было очень-очень много, но все не те — не отражали всю яркость моих чувств.

— Тебе нравится? — Алекс сжал мои похолодевшие пальчики.

А у меня в носу предательски защипало и на глаза навернулись слезы.

— Линка, что-то не так? — обеспокоенно спросил Саша.

— Нет-нет, — поспешила развеять его сомнения я, — все так и даже лучше, чем "так". Просто… Я тебя люблю.

— А почему тогда ты плачешь, ежик? — он с улыбкой стер с моего лица соленые капли, погладил скулы.

— От счастья.

И отложив на комод сертификат и звездный атлас, на котором было указано месторасположение моей звезды, перебралась на колени Алекса с единственной целью — зацеловать его полностью. За волшебный день, за то, что он рядом, за то, что он весь мой. И за то, что он просто самый-самый-самый лучший.

Я коснулась губ Саши — легко, со всей пылающей во мне нежностью, а ответный поцелуй, горячий и невыносимо вкусный, натолкнул меня на одну мысль. Я вдруг поняла, что готова стать его во всех смыслах. И сейчас — самое время для моего первого раза. Для нашего…

— Линка, остановись, — прохрипел мне в губы Алекс, перестав меня целовать. — А то я… не смогу остановиться.

— Я не хочу, чтобы ты останавливался, — ответила ему, обнимая его крепче.

— Ты уверена? — напряженный вопрос.

Свой ответ я вложила в поцелуй.

Да. Да! ДА!

Оказалось очень необычным ощущать мужское тело на себе, разделять его жар и… просто быть под ним. Необычно сладко и волнующе.

Я никогда еще не чувствовала подобных эмоций — будто жадно пьешь маленькими глотками терпкий кофе с перцем и шоколадным топпингом из страсти, нежности и сводящей с ума любви. Будто плаваешь в океане наслаждения, не боясь утонуть — я крепко держалась за его сильные плечи.

И прикосновения Алекса… Снова сладко, снова до слез нежно.

Сначала было больно, но он целовал, поглощая мимолетную боль, делился со мной дыханием, отдавал мне столько всего, прося взамен лишь одно — меня. Целиком.

А потом… все потеряло значение, я сама потерялась в осколках вспышки сверхновой.

/Элина Кравцова. Еще месяц спустя/

— Ничего не забыл? — улыбаясь, спросила у Саши, пока в душе… Мне было жаль моих тараканов и бабочек, которые явно скоро утонут в начавшемся ливне. Но несмотря ни на что я улыбалась — не хотела расстраивать Алекса. Он и так подавлен.

— Забыл, — он отложил сумку с ноутбуком, склонился ко мне и поцеловал. Так нежно, что голова закружилась, так сладко, что на глазах выступили слезы. Было больно. От того, что этот поцелуй один из последних, от того, что скоро от нас останутся лишь воспоминания и общение по интернету. Лето закончилось, началась учеба и… И все. Саше надо улетать в Америку, на учебу, он и так немного задержался ради меня. А я… Теперь я знала, что такое счастье, и не могла без него представить свою жизнь. И не хотела учиться жить без него, не хотела отпускать. До крика, до слез. Но собственноручно собирала его вещи, шутила и говорила разные глупости, но сейчас… Держать себя в руках уже не выходило.

— Все будет хорошо, слышишь? — Алекс стер вступившие слезинки, мягко улыбнулся и продолжил: — Я буду писать и звонить тебе каждый день. Знаешь, мне по секрету поведали, что умные люди изобрели интернет и скайп. И мы сможем видеть друг друга когда захотим, представляешь? Ну же, ежик, не грусти.

Я кивнула, соглашаясь, но прекрасно понимая, что хорошо не будет. Что будет плохо. Мне уж точно.

— Линка, — Андреев игриво укусил меня за подбородок, — за такие кислые мины надо нещадно кусать. Вот так.

— А я тебя люблю, — снова улыбнувшись, сообщила ему я. — Очень сильно-сильно.

— А я тебя, Элинка, и в разы больше…

Путь до аэропорта, как назло, занял до обидного мало времени. Пускай неправильно, но я глубоко в душе надеялась, что мы попадем в пробку и опоздаем на регистрацию. Или же его рейс перенесут, а лучше вообще отменят. Говорят, что перед смертью не надышишься, а я хотела. Хотела как можно больше времени провести с Сашей, запомнить каждую его морщинку на лице, чтобы потом, долгими осенними вечерами, рисовать его и на миг впадать в яркое лето, когда судьба столкнула нас.

Я хотела им надышаться на всю предстоящую разлуку, но это оказалось невозможным. Жаль. Как же жаль.

У таможенного пункта мы стояли довольно долго. Я никак не могла перестать обнимать его. Это так просто — разжать руки, позволить им скользнуть по его коже в последний раз и… И сложно. Невыносимо сложно отпустить того, кто так дорог.

— Линка, — Саша легко поцеловал в губы, — потерпи немного, я постараюсь приехать. Ты же мне веришь?

— Верю, — шепнула я, отчаянно сдерживая слезы.

— И держи телефон всегда заряженным. Я буду очень много и часто писать. Не гуляй допоздна, не забывай баловать себя и… береги себя, хорошо?

— И ты береги себя, — я прижалась к нему сильнее. — Спи по девять часов, не ходи никуда по ночам и люби меня, вот. Я эгоистка?

— Ты мое солнышко, — тихо рассмеялся Алекс. — Я тебя очень-очень люблю.

— А я тебя, Алекс.

— Такси ждет тебя на парковке. Как доедешь — отпишись, хорошо? Пускай я не отвечу, но все равно напиши. Так я буду спокоен.

— Ты просто невыносим! — покачала головой я, но пообещала: — Я тебя забросаю сообщениями. У тебя по приезду телефон будет разрывать от приходящих уведомлений.

— Я запомнил, — и Саша меня поцеловал, кажется, в последний раз.

— Тебе пора, да? — изо всех сил сдерживая слезы, спросила я.

— Пора. И тебя ждет такси.

— Ждет…

Кажется, я израсходовала все слова или же они превратились в слезы, но иного я не сумела произнести.

И кажется, с этого дня я ненавижу аэропорты. Здесь столько пролито слёз, столько не сказано фраз, столько одиноких людей… Здесь столько всего.

— Пока, Саш, — все же выдавила из себя я и заставила свои пальцы разжаться и отпустить ткань его толстовки.

— Пока, Лина. И я буду скучать.

— Я тоже буду скучать, — с улыбкой ответила я и попросила: — Только не оборачивайся, хорошо?

— Хорошо, — Андреев склонился к моим губам. Самый последний поцелуй немного горчил.

Он ушел, как и обещал, не оборачиваясь. Я все смотрела ему вслед, ощущая, как по щекам текут слезы.

Наверное, я мазохистка, но я осталась ненадолго в аэропорту, чтобы посмотреть на взлетающие, точно птицы, самолеты. Смотрела и понимала, что мое лето, моя персональная сказка, которая была соткана из любви и волшебства, закончилась.

Больше не будет ежедневных встреч. Больше никто не сможет меня так поцеловать, никто не прижмет к себе крепко-крепко…

Разумеется, все не так плохо, но в этот момент, момент осознания, что летняя сказка подошла к концу, мне казалось, что с ней завершилась моя жизнь. Все внутри выло от боли потери.

Чудесное лето, которое сделало меня счастливой, прошло, оставив лишь воспоминания. Воспоминания о том, как уехали с Яной и Алексом на дачу, о совместных закатах, о ночи на крыше ради того, чтобы посмотреть на луну через телескоп, о походах в кино и кафе. О милостях и маленьких мелочах типа дороги домой, потому что меня регулярно провожали. О занятиях с Кириллом и прогулках с детворой…

Очень больно отпускать. Отпускать человека, которого внутренне признал своим. Насколько красиво и искренне звучит это вот “мой человек”. И сколько всего вложено в эти слова… Доверие, признание, любовь, искренность и понимание того, что тебе с ним хорошо. И Александр Андреев стал моим человеком.

И сейчас мое сердце разрывалось, теряя то, что было ему так дорого. Зато оставались воспоминания… Топливо моей любви…