Медиум по призванию

Глава 11. Расставить всё по полочкам

Тишину разбил истошный крик полный гнева и страха. Оказалось это я! Вновь посмотрев на пересмешника ощутила внутри себя волну, неудержимую и разрушительную. И это не была магия, во мне разрасталась злость. Как атомный ядовитый гриб, готовый своим всплеском уничтожать все вокруг. Вся моя ярость и ненависть сплелись в знакомые очертания змеи. Только в этот раз не было желания ее удержать. Напротив, напитала ее своей силой, своим отчаянием и ужасом, накрывшими меня от вида окровавленного парня. Вскинула руку в направлении Ворона, злость змеёй заскользила по предплечью на ладонь и с нее метнулась в сторону добычи. Он так ничего не понял. Все также продолжая улыбаться, когда смертоносная петля обвила его шею и грудь, когда сжимала смертельные объятия и уничтожала его. Не убивала, нет. Именно уничтожала, стирала его сущность, здесь и повсюду, в любом времени и пространстве. Его очертания скукожились и осыпались черным песком в землю. Все последующие события смешались в кучу, то ли от спутанности моего сознания, то ли от сюрреалистичности происходящего. Самое чёткое воспоминание, как я твердила себе: "он выживет, обязательно". Повторяла это как мантру, когда почти тащила парня обратно с поляны по бесконечным камням — хранителям. Макс всей массой навалился на мое плечо и старался, хоть как-то передвигать ноги. Дальше стало полегче, на выходе из круга Мато закинул на плечо умирающего парня, меня схватил Кирилл и мы почти побежали к машине. В бешеной тряске дороги, я про себя шептала молитву-"он выживет, обязательно". В резервации под мои истошные вопли нас таки разделили, Макса повезли в ближайшую больницу. Кирилл с Акандо потащили меня в дом Кимы. Спустя время мне было стыдно, но в тот момент я дралась и кусалась отвоевывая свое право поехать в больницу также. Вырвись я тогда, побежала бы за машиной, забыв про нашу общую цель и искру сердца зажатую в моей руке. Но все вышло иначе. В спальню девушки меня буквально втолкнули. Позже, я была даже благодарна, что меня остановили.

Она лежала на кровати. Кима спала, но картинка не совпадала с реальным положением дел. А все потому, что абсолютно любой зрячий человек причислил бы ее к мертвым. Какая-то неуловимая мраморная неподвижность, ощущение застывшего момента. Почти осязаемая пустота. Это зрелище погасило волну бешенства, если это в моих силах, должна спасти хоть кого-нибудь. Тихо подошла и опустилась на колени перед кроватью. В кулачке слабо светилась маленькая сфера. Конечно, Ворон- пересмешник не похищал сердце в буквальном смысле, скорее он забирал его свет, его искру. И вот на моей ладони едва-едва трепещет сияющий комочек, прекрасный и трепетный, под стать своей хозяйке. Я нежно погладила ее волосы и поднесла ладонь с ценной ношей к груди. Свет на моей руке стал таять, а пустота вокруг Кимы начала наполняться жизнью. Едва слышным дыханием, колебанием воздуха и подрагиванием ресниц. Хотелось обнять ее разбудить, пусть поскорее узнает о своем возвращении, порадуется, увидит близких и вдохнет полной грудью. Еле-еле сдержала себя, и все же вышла в ночь.

Дорогу до больницы помню очень смутно, кажется кто-то из резервации подвёз меня в старом пикапе. Трясясь в кузове повторяла как заклинание: "он выживет, обязательно".

Когда мы выбрались с поляны никаких перьев конечно уже не было, они остались в пограничье. Просто вышла на полусогнутых я, уставшая и обезумевшая от страха и истекающий кровью Макс, сознание он потерял уже в машине. До последнего держался и шел, понимая что, одна я его не вытащу, но и не оставлю тоже. В больнице в холле был Мато и ещё один мужчина из резервации. В момент моего появления, Мато как раз говорил по телефону. Закончив разговор он подошёл и обняв прижал к себе, гладя по голове.

— Спасибо тебе Алекс, Кима пришла в себя, она в порядке. Только не помнит ничего.

Я выдохнула и набравшись смелости спросила.

— Макс?

— Твой воин выживет, он молодой и сильный.

Я лишь кивнула и мы сели ждать на диванчиках.

Помнится все это время, я находилась не совсем в реальности, казалось если все случившееся принять и осознать меня просто разорвет от боли. А так сидела и смотрела стеклянными глазами в стену напротив, почти как живая. Внутри же меня все немело, мысли, сознание, чувства, все отключалось уходя от действительности.

— Кто из вас родственник?

Невысокий лысоватый мужчина с уставшим лицом оглядел нас подозрительным взглядом.

Из двух смуглых индейцев и мелкой белокожей девушки, я все же подходила больше.

— Я! Сестра, документы привезу позже, они в консульстве на переоформлении.

Эту ложь я вынула из глубин Сашиной памяти, ее отец при оформлении документов как-то сдал их в консульство взамен получив временную бумажку. Эту ценность он рассеяно потерял через день, поэтому какое-то время был вообще без единого документа.

Врач не сильно вдавался в детали и лишь кивнул головой.

— Офицер полиции придет брать показания завтра, ему и предоставите. Состояние больного тяжёлое, он без сознания, прогноз делать не буду, посещения запрещены. У регистратора его оформите. Страховка- то есть?

— Есть, все есть. — Мато взяв его под локоток отвёл в сторону при этом неопределенно мне кивнув.

Я же начала примериваться к дверям из которых вышел доктор, необходимо туда попасть. Пока прикидывала варианты подошёл Мато с подобревшим доктором. Что за магию использовал медвежонок не знаю, догадываюсь, что не обошлось без бумажек с портретом Франклина. Но меня провели прямиком в палату.

Макс действительно был без сознания, очень бледный в перевязке и каких-то трубках, но живой! Ну все котик тебе хана, теперь я тебя не отпущу.

— Я не уйду, — повернулась к доктору и поставила перед фактом. Тот лишь махнул рукой и пробормотал "полчаса". Когда он ушел подвинула стул и упав на него склонилась к кровати, взяла в руки свободную ладонь парня, после и вовсе уткнулась в нее лицом. Я вдыхала его запах, осторожно терлась о ладонь щекой и периодически целовала в самый центр. Прошел час или два, когда при очередном поцелуе рука дрогнула. Макс очнулся. Я подняла голову и глянула в его лицо. Парень пристально смотрел в мои глаза и столько было в его взгляде… До меня постепенное доходило осознание, все закончено. Он жив, и будет жить дальше. Бесконечный ночной кошмар подошёл к концу. Макс поймал мою волну и слабо прошептал.

— Иди ко мне.

Повторять не пришлось, я неуклюже забралась на высокую кровать и устроилась у него под бочком. Тут меня и накрыл откат. Весь ужас сегодняшней ночи постепенно отступал, как отлив на море. Оставляя на берегу ракушки и водоросли, облегчение и чувство законченности. Уткнувшись куда- то в подмышку парня я тихо заплакала. Без истерик и судорожных всхлипов, без накала и огонька. Просто слезы, очищающие, смывающие эту ночь. Детектив меня не останавливал, понимая, что я должна это выплеснуть и пойти дальше, но через полчаса и его терпению пришел конец.

— Ты наплакала уже целую лужу, медсестра решит, что это я и закатает меня в подгузник.

Я хрюкнула носом и ущипнула его за бок. Не нужно было поднимать голову, чтобы понять, он улыбается.

— Поспи маленькая, нам обоим это нужно.

Хотелось поспорить и сказать, что-нибудь веское и важное, мол ты спи, а я буду охранять. А ещё отчитать его за самодеятельность и жертвенность. Но усталость и откат добили и я провалилась в сон.

Мне снился бал. Я в красивом серебристом платье несмело захожу в распахнутые двери большого зала южной академии Элирии. В воздухе висят магические светляки, а сам зал украшен цветами и лентами. В трепетном волнении, делаю первые шаги разыскивая глазами нужного человека. Предчувствие волшебства наполняет воздух, и каждый вдох добавляет радостного предвкушения.

Он стоит почти в центре, спиной ко мне и с кем то разговаривает. Учуяв мое присутствие медленно разворачивается. А у меня перехватывает дыхание. Макс! Это определенно он, хоть и выглядит немного иначе. Он будто выше, волосы темные до плеч и разрез глаз немного другой, более раскосый, хищный. Вот он какой! Красивый, невозможно притягательный, я попала в плен его глаз и нет возможности выбраться, что там и желания тоже нет. В этом облике его принадлежность к оборотням очевидна, и дело не мягкой пластике движений или опасном взгляде, вся его энергетика пропитана животной силой, мощной угрожающей и невероятно манящей. Одновременно мы идём к друг другу на встречу и как по заказу начинается вальс. Я немного растеряна, но вложив свою руку в его ладонь приободряюсь. Чувствую себя меленькой и неуверенной девочкой, потерянной и робкой. Но когда партнёр по танцу мне улыбается все мои метания отходят на задний план. Я не вижу больше ничего и никого, не чувствую, не слышу. Все пространство вокруг занимает он, все мое сердце занимает он, все мои мысли — он. Только чарующий взгляд нереальных глаз и широкая улыбка. Не сразу замечаю немного выдающиеся клыки в этой усмешке. Котик такой котик. Я смотрю на него и чувствую в груди горит огонь. Это уже не яркие волнующие искры влюбленности, нет. Мой огонь спокойный и теплый, он очищает мысли от ревности, подозрений, обид и недоверия. Мой огонь наполняет взгляд нежностью и светом. Он пронизывает каждое прикосновение любовью и заботой. Мой огонь, моя любовь теперь со мной, навсегда в моей груди. Кажется преображение не только внутри, но и вокруг. Мир становится ярким и звонким. Мы с Кристианом, а именно так зовут моего оборотня в родном мире, кружимся в танце и смотрим не отрываясь друг на друга.

Интересно мы во сне? Или нам показывают, что было бы останься мы в нашем мире? Или мы оба вернулись и я сейчас и взаправду в Элирии? Страх моментально сжимает горло, но как, нет! Я не хочу! Это уже не мой дом! Поднимаю глаза, вижу родное лицо и моментально успокаиваюсь. Какая разница? Мой дом, вот он, держит меня в сильных руках. Мой дом, мой душевный причал, целый мир. Глубина и сила этой привязки поражают, я удивила даже саму себя. Неужели это все может вместиться в маленькой мне? В какой-то момент я не выдерживаю такого наплыва чувств и утыкаюсь лицом ему в грудь. Меня крепко прижимают горячие руки, я слышу: "Любимая", и таю, растекаясь, исчезаю. Чтобы очнуться и услышать бурчание медсестры и строгое от Макса: "Потом, пусть поспит".

— Но мистер Воронов, перевязка по часам!

— Позже! — непререкаемо.

Медсестра с фырком ушла.

Я же сделала то, что так давно хотела и не решалась. Но теперь мой огонь не даст мне спасовать и отступить. Я поднялась, заглянула в глаза Макса и поцеловала. Вот так просто. И кто здесь трусишка?

Нежно и очень целомудренно, вкладывая в губы свой огонь. И это было потрясающе! Макс распахнул глаза и прямо в губы шепнул: "Любимая'.

Спустя время перевязка таки состоялась. Медсестра наябедничала доктору и с его поддержкой уговорила нас отлепиться друг от друга.

Затем последовал калейдоскоп событий за которым я просто не успевала. Оттого мои реакции были заторможены и не всегда адекватны. Пришли Мато с Кириллом и предложили свою версию произошедшего, Мато по-хозяйски расхаживал по палате, я скромно сидела на стульчике рядом с кроватью, а Кир застыл глядя на наши сплетённые пальцы. Потом пожаловал офицер, на которого мы эту версию и вывалили. Ничего более глупого и притянутого за уши я ещё не слышала. Даже бенефис Андрея Петровича в кабинете Кострова выглядел более правдоподобно. Итак руссо туристо, то есть мы с котиком и агентом, приехали погостить в резервацию. Там затеяли играть в скаутов и отправились в поход, внимание ночью! Я в процессе потерялась, ну дура- дурой, а парни меня значит искали. Бегали по лесу и кричали. В процессе забега котик налетел на старую индейскую ловушку, состоящую из сетки кольев, спрятанных за деревом. Во время повествования в голову лез старый анекдот и так и тянуло добавить: " И так семь раз". Макс словно почувствовал веселье и немного сжал мои пальцы на полном серьезе продолжая выливать на офицера эту ересь. Тот с отсутствующим видом все записал, взял наши контакты и отбыл.

Потом приходил доктор, просмотрел карту пациента и отчебучил.

— Мистер Воронов, ваши раны затягиваются слишком быстро.

— Это плохо? — Макс скептически приподнял бровь.

— Это слишком быстро, — вредничал эскулап, — нужно провести дополнительные исследования!

— Это ожидаемо, вы назначили правильное лечение, — котик стрельнул в меня взглядом, и тут же желание послать всех и полезть нему с поцелуями достигло космического размера.

Я сильно ущипнула себя за ногу, и пока они препирались, пыталась взять под контроль свои любовные порывы. Демонюка мой включился в борьбу и был явно против меня, "посмотри на его губы, ну же давай", шептал этот паразит, "как приятно уткнуться в его шею носиком и вдыхать его в себя, да детка? Наполнять лёгкие его запахом". Ангелочек тоже включился, и вроде был за меня, но порол лютую чушь: "Алексия, будь целомудренной, хоть в этом мире! Все близкие контакты только после свадьбы!" Я чуть со стула не упала, и не знала в кого мне метать изумленно-возмущенные взгляды кинжалы! Что за хрень? Какая свадьба? По факту то ангелок, часть меня, часть моей души. И это значит, что….что…. Я что замуж хочу? За Макса?

Я так увлеклась, что начала беззвучно шевелись губами и удивлённо качать головой.

— Что? — котик опять чуть сжал мои пальцы.

А мне стыдно стало, он тут чуть не помер, а я мысленно в ЗАГС его тащу, надо найти ледник и зарыться башкой в холод, чтобы привести себя к порядку. С головой явно беда.

— Тут есть ледники, как ты думаешь?

Он внимательно посмотрел на меня, на глазок определяя степень моего безумия, а потом ответил.

— Не знаю, спроси у Мато, но если найдешь сообщи, мне тоже надо. — при этом нежно погладил пальцем центр моей ладони.

Я вспыхнула, подскочила и под смех Макса выскочила в коридор, бормоча, что мне надо домой помыться-переодеться.

Но на следующий день я рвалась обратно, убеждая себя, что зайду на минутку, одним глазком гляну. Просто нужно убедиться, что с Максом все в порядке, все в рамках приличий. А мои слишком откровенные сны в эту ночь, никакого отношения к посещению больного не имеют.

Слегка постучав, я вошла. Котик полулежал на кровати и выглядел гораздо лучше. В момент моего прихода медсестра что- то колола ему в вену и они тихо переговаривались. Девушка при этим мило улыбалась и кокетливо стреляла глазками. Стало неприятно, в моих фантазиях Максу также плохо без меня, как и мне без него. Он тоже мается, ищет предлоги для встречи, продумывает слова, что скажет, и видит нереальные развратные сны. А он …

Он заметил меня и переключился моментально, еще секунду назад выражение лица равнодушное и слегка скучающее переменилось. Теперь на нем читалась радость. Макс широко улыбнулся и протянул свободную руку ко мне.

— Алекс…

Медсестра свернув свои заигрывания и шприцы, удалилась гладя недовольно. А мы залипли глядя друг на друга в молчании и неловкости.

— Садись.

Я прошла и присела на стул.

Макс прищурился и процедил.

— Садись правильно.

Я выпрямила спину и даже сложила руки на коленях.

— Алееекс…

Уже поняла, что от меня хотят, но немного побесить парня мне никто не мешал. Пока я мысленно пестовала свою вредность, он извернулся и не сдерживаемый проводами более схватил меня за руку и закинул на кровать. Усадил на колени, обнял и зарывшись носом в волосы довольно мурлыкнул.

— Так-то лучше

Я была согласна на тысячу процентов и прильнула у нему крепче, прощаясь со смущением и неуверенностью. Обвила руками как смогла и застыла. Хотелось запомнить эти ощущения, сохранить в памяти. Потом в моменты грусти доставать свое сокровище и любоваться, вспоминая это маленькое счастье. Мы сидели так очень долго, я отдавила Максу наверное все на свете, но менять никто ничего не хотел. Мы разговаривали, обнимались и котик целовал

мои ушки, пальцы, шею. В какой-то момент любопытство победило робость и я спросила

— Почему не в губы? — было неловко и боязно, но все же посмотрела прямо в глаза.

— Маленькая, я боюсь…, что…., что не смогу остановиться. Слишком долго ты меня динамила. И я на пределе, честно. А больница не совсем то место, для занятий любовью.

Вот так открыто и немного провокационно. И что себя обманывать возбуждающе тоже. Я покраснела отвела взгляд и предложила.

— Может я лучше на стульчике посижу?

— Нет! Никаких стульчиков! Хватит.

Мы ещё поприперались, но спорить с Максом бесполезно. Тогда я, немного повозилась, устраиваясь поудобнее, под сдавленный стон парня принялась за рассказ.

Точкой отсчёта в моей истории служил тот самый разговор в оранжерее. Повествование больше походило на исповедь, ведь я не только описывала события, но и свои чувства и мысли в тот или иной момент. Это будет правильно, если Макс будет знать с кем связывается так сказать на берегу. Понимаю, что есть у меня минусы и самый главный для парня мое магическое происхождение. Пусть подумает и решит, готов ли он принять меня такой, с моим прошлым и запутанным настоящим. Это будет честно. Перед тем как поцеловать меня, пусть сначала узнает. Не понимаю, чего я ждала. Отторжения, глубокой задумчивости или осуждения, но точно не этого.

— Алекия, маленькая, мне жаль, что тебе пришлось это пережить. Я сделаю все, чтобы ты больше не пострадала.

Что за человек! Он будто знал, что я хочу услышать, какую реакцию мечтаю получить, каждое слово проникало прямо в сердце расцветая в нем красивыми цветами. И я не выдержала, путь он держит себя в руках, а я не могу. Я слабая и воли у меня никакой. И я поцеловала его, опять. Вкладывая в движение губ все переполняющие меня сейчас эмоции, передавая их через касание.

Пришла в себя минут через десять от телефонного звонка. Уже лёжа под Максом, целующего так, что поджимались пальчики на ногах, обнимающая его слишком сильно, с абсолютно пьяными глазами и сбитым дыханием. Пришлось выбираться и доставать телефон из рюкзака, который так и стоял на стуле. Мимоходом отметила, что вся одежда на месте, все застегнуто и натянуто как надо. Мысленно присвистнула, вот это выдержка у парня. Звонил Мато, что-то говорил, я отвечала, а сама смотрела на Макса. Тот ухватил стакан с водой и пил жадными глотками в перерывах приговаривая "ты меня добьешь, точно".

Немного остыв мы продолжили разговор, теперь Максим усадил меня себе под бочок и очень коротко поведал о своем попадании в этот мир.

Тот день я помню по минутам, надо же столько всего произошло, что- то стёрлось из памяти окончательно, от другого остались рваные куски воспоминаний. Но не это день, он отпечатался на подкорке намертво.

Мне пятнадцать, уже год, как я могу обернуться. Мой зверь молодой и глупый, при этом наглый и жутко самоуверенный. Я под его влиянием стал все чаще дерзить отцу и отмахиваться от замечаний матери. Этот день не стал исключением, мы с отцом крепко сцепились на почве его запретов. Нельзя обращаться днём, нельзя покидать границы клана, нельзя охотиться одному. Нельзя, нельзя, нельзя. Надоело. Сплошные правила.

И сейчас я нарушил все его заповеди одним махом. Дневное время, я на южной границе, азарт охоты толкает вперёд и вперёд. Магический аркан на моей шее, сжигает шерсть, кожу, больно! Потом второй, ледяной поперек корпуса, страх, отчаянные попытки вырваться и жалобный скулеж. Пришел в себя уже в человеческой форме. Подвал, темень разгоняют свечи и пару светляков. Я подвешен руками за деревянные балки, слабость накатывает волнами, тяжело открывать глаза, тяжело смотреть, тяжело дышать. Передо мною маги, пятеро. Один очень старый, скрипучим голосом читает заклинания и машет кривым ножом. Этим самым клинком он делает косые разрезы на моем теле, в местах крупных артерий. Кровь непрерывным потоком льется по мне, будто я стал под кровавый водопад. Двуликий за что? Ритуал набирает силу и я чувствую как жизнь покидает меня. Выкрики старика все громче, остальные с тупым безразличием наблюдают. А во мне рождается ненависть, дикая, лютая, абсолютная. Самая сильная эмоция за всю мою короткую жизнь, и это ненависть, обидно. Последним приходит воспоминание о нудной лекции отца о магах. Они опасны и непредсказуемы, с ними нельзя связываться ни при каких обстоятельствах. Свои темные ритуалы они проводят не считаясь с жертвами и ценой. А я в это время думаю как бы мне побыстрей улизнуть и не слушать старые страшилки.

— Вот такая глупая смерть. Ну а здесь..

Максим попал в детский дом в возрасте пяти лет, после гибели родителей. Жилось ему не сладко, издёвки и постоянные побои от старших мальчишек, равнодушие и пренебрежение воспитателей, считай, что приют он ненавидел так же люто как и Кристиан магов. Всей силой своей детской души, отрекаясь от других чувств, всю энергию и волю вкладывая в разрушительную ненависть. Неудивительно, что едва оперившись он попытался сбежать. На третей попытке Макс и погиб, попав под колеса авто. Так Кристиан оказался здесь, все горести несчастного Макса умножились на неуправляемую ненависть маленького оборотня не знавшего на кого ее выплеснуть. Больше никто Максима не избивал, его физические мучения на этом закончились. Они остановились на сломанной руке и паре выбитых зубов старых обидчиков.

Парень давно закончил свой рассказ, а так и сидела молча переваривая услышанное.

— Прости меня.

— За что? — мне с трудом удалось ответить, в горле стоял ком слез. Так хотелось сейчас обнять его, пожалеть, оплакать его ужасное детство. Но рассудок подсказывал не усугублять и не рушить наше хрупкое перемирие, своими слезами.

— Я отреагировал на твое происхождение, слишком остро, не должен был. Вся моя ненависть будто вновь возродилась, нашла виновного и потребовала немедленной казни. На какие-то жуткие минуты я отключился, забыл, что ты моя маленькая девочка. Что я должен тебя оберегать, а не ранить и тем более ненавидеть. Прости. После того, как я услышал твою историю, чувствую себя совсем отбитым, жестоким уродом. Но тогда, я не справился со своей злостью.

Я положила голову ему на плечо, хотелось так много сказать, но видя его надломленность приходилось выбирать слова

— Мне жаль, что тебе пришлось пройти такой тяжёлый путь. Я бы очень хотела облегчить твою боль. Но это уже случилось, и мы не в силах ничего изменить. — повернувшись потерялась носом о его плечо, слёзы уже подступили и в носу неприятно щипало.

— И если ты захочешь, чтобы я была рядом, то клянусь я постараюсь защитить и уберечь твое сердце от ненависти и боли.

Потом заглянула прямо в его лицо. Глаза парня подозрительно блестели, он приподнял пальцами мой подбородок и поцеловал, легко, едва ощутимо и прошептал:

— Я забираю тебя себе, под светом луны и с благословения Двуликого. Пока мое сердце будет биться.

Чувствуя, что меня вовлекают во что-то очень серьезное и важное, ответила не задумываясь.

— Я отдаюсь и иду за тобой по лунной дороге до конца. — откуда в моей голове родились слова древней брачной клятвы оборотней история умалчивает. Но в нужный момент они всплыли и сорвались с моих губ, не дав возможность рассудку осмыслить, что именно я сказала. Макс тем временем склонился и прильнул губами к моей шее, а потом укусил! Этот гад меня цапнул! Не так, как во сне конечно, без крови и прочей жести, но ощутимо блин, больно! Не успела я возмутиться и поднять крик, как котик заглянул в мои глаза и столько в них было радости и торжества, что я стушевались.

— Теперь ты. — подсказал вкрадчиво.

Ну я так я, часть меня бунтовала и требовала объяснений, а другая видимо та что знала слова древней клятвы уже управляла телом. Я примерилась и тоже укусила Макса в шею, не сильно, но оставив белые следы на загорелой коже, сразу же раскаялась и поцеловала в место укуса. Парень глухо простонал и обнял очень крепко. Я могла лишь слушать сильное и быстрое биение его сердца и пытаться понять, это что сейчас было? А? Он втянул меня в непонятное действо, странный ритуал. Просто так люди друг друга не кусают, даже оборотни и маги. Что-то важное и серьезное, произошло прямо здесь и сейчас, с моим непосредственным участием, но без всякого понимания с моей стороны. Как говорят, без меня, меня женили. Оказалось …да! Эти танцы с бубнами и есть брачный ритуал. И теперь перед Двуликим я пара и жена одного ушлого и хитрого котяры! О чем он мне и поведал.

— Ты! — я оттолкнулась от него в возмущении ткнула пальцем в грудь, — Ты!

— Я — кивнул серьезно, а в глазах черти пляшут.

— Ты- наглый!

— Предприимчивый! — не согласился парень пытаясь сохранить серьезную мину.

— Ты — хитрый!

— Продуманный!

— Ты обманул меня!

— И в мыслях не было! — он уже открыто забавлялся, видя мое негодование, улыбался счастливо и примеривался как бы ловчее опять захапать меня в свои объятия.

— Макс! — от избытка эмоций голос стал высоким и намного истеричным, — Это, что сейчас было? Объясни немедленно!

— Ничего страшного, я принял дар луны и взял тебя в жены.

— Дар? Жены? Что за дичь? — на волнах непонимания и злости пытаться разобраться в себе гиблое дело, но я попробовала. Итак, что меня возмущает больше, сам факт нежданного замужества или, то что меня не оповестили? Скорее второе. Предложи он мне по-человечески, мол так и так люблю, жить без тебя не могу, вот тебе кольцо, будь только моей. Я бы с визгом и писком кинулась ему на шею и сказала бы «да» сто раз. Но вот так! Укус, луна, Двуликий, все детка ты моя до конца дней. Ну нет! Хотя, погодите-ка …кто там говорил, что вверяет себя этому гаду и идет с ним до конца … Это, что я? Я такое сказала? Мысленно перебрала все, что сегодня съела и выпила, ничего подозрительного, что могло бы смесить мой мозг в кашу, тогда что? Внушение? Гипноз? Временное помутнение?

— Ты ведь не серьезно? Это шутка?

Лицо парня тут же стало строгим и сосредоточенным.

— Серьезно, более чем. Ты моя, синеглазка, смирись, — и видя мое закипающее негодование, примирительно добавил, — а я твой, — и что бы добить видимо заключил, — любимая.

В моей голове проходила тихая революция, розовые облачка плавно и неумолимо вытесняли холодный рассудок, цепляясь за остатки здравого смысла попросила:

— Объясни про подарок луны, это такая метафора?

И только усадив меня обратно к себе на колени дал пояснение.

Пару столетий назад у оборотней развязалась война кланов, бойня за власть, влияние и земли. Тогда то и выяснилось, что часть хвостатых готова на любую подлость, предательство и жестокость ради достижения цели, их стали называть отверженные. Луна отвернулась от них, в этих кланах число оборотов резко снизилось, и полное превращение в свою вторую ипостась отверженные могли совершать лишь, когда светило входило в полную силу. То есть в полнолуние. Другая часть оборотней даже в борьбе соблюдала закон чести, им луна благоволила. Пятеро из них решив, что война и бездумное истребление уже истощили себя, принялись наводить порядок и делить земли по справедливости. Этих воинов луна отблагодарила за дальнейшее благоденствие их потомков. Каждому из пяти она преподнесла дар. Женщину, безупречную спутницу, идеальную пару. Ту, что делала своего оборотня сильным и практически непобедимым, охраняла его сердце от боли, а душу от зла, ту что дарила ему спокойствие и любовь. Один из пяти был прадедом Кристиана, и сам он отпрыск такого лунного союза. С тех пор минуло много лет, кланы живут в мире и согласии, очень редко теперь луна преподносит такие дары. Только единицам, самым лучшим и достойным. Иногда как утешение после несчастья или в награду за доблесть и добрые дела.

— То, что ты неспроста появилась на моем пути, я понял не сразу, каюсь. Потом узнав, что ты маг принял тебя как очередное испытание, издёвку судьбы. Влюбится в своего кровного врага, это ли не шутка.

— Бегая и разыскивая тебя по городу, чуть не сошел с ума, понимая что могу потерять. Потерять навсегда. Тогда и пришло понимание, что любовь сильнее ненависти. Всегда была. И я не исключение.

— Понял, что ты никакое не наказание или издёвка, а дар. Мой персональный второй шанс на счастье. А тогда на опушке леса у резервации, луна просто наглядно показала, мне тугодуму, от кого именно этот подарок. — Макс немного помолчал, словно раздумывая стоит ли продолжать, но все же выдохнув сказал.

— Я всегда был один, мне никто не был нужен. Существовал только я, мои интересы, мои желания и цели. Все остальные вторичны, неважны и поэтому обесценены. Я считал, что так правильно. Жить для себя, раз уж судьба забросила меня сюда в тело забитого подростка. Убедил себя, что по-другому никак. А потом появилась ты. И знаешь понимание своей ошибки меня потрясло. Эти эгоистичные выкладки настолько нелепы и ничтожны оказывается. Все эмоции связанные с тобой оказались в сто раз ярче прежних. Так странно кайфовать от того, что кто-то другой рад и улыбается. Для меня это все непривычно и может я веду себя не всегда адекватно, но дай мне время. Я увидел, что есть, кто-то выше, важнее и ценнее меня, дай мне это принять.

Мы надолго замолчали, и все это время я напряжённо думала. Слишком много совпадений и случайностей, так не бывает. Я припомнила всё, и два предсказания, которые в итоге сбылись. И наши внезапные встречи, непонятную связь и сны, выводы напрашивались вполне очевидные. Все это здорово напоминает цветные кусочки мозаики, игривой рукой богов сложенных в затейливый рисунок судьбы. Нашей общей судьбы получается.

— Значит, я твой подарок …

— Да.

— А ты мой….

— Хотелось бы, но я далеко не подарок, — парень легко рассмеялся и чмокнул меня в нос.

На мгновение подвисла так непривычно было слышать его смех, внутри что-то тонко отзывалось, трепетало и замирало. Проигрыш, я заранее знала, что тут мне не выиграть. Я не могу справится со своим чувствами, не могу сопротивляться тому что захлёстывает бушует океаном в моей душе. С этим парнем все только по максимуму, никаких полумер и половин. Как же легко отвлечься с ним и как тяжело вспомнить о чем шла речь смотря в эти зелёные глаза.

— Маааакс, подумай сам! Я ведь могла просто разбиться там в Элирии, и никогда — никогда тебя не встретить!

— Не говори так, — котик сжал челюсти и зло зыркнул на меня. На немного похудевшем лице остро выделились скулы.

— Но все же…., вспомни, наша первая встреча — чистая случайность, потом вторая так же, странные сны, эта связь ….я …, я чувствую, когда ты меня ищешь. И кажется могу позвать тебя через нее.

Все это смахивало на предопределённость, мне суждено было попасть сюда, даже не так, не сюда, а к нему, не важно в каком из миров. Сейчас я была крепко уверенна в том останься Кристиан в Дарконде, я тоже жила бы в Элирии и мы встретились где-то там.

— Я тоже чувствую, маленькая, тоже чувствую тебя, особенно сильно когда ты плачешь или грустишь. Прости меня. Я все исправлю, тем более теперь ты моя жена.

— Фигушки! В Дарконде это может и брачный ритуал, а здесь нет. Считай, что это сексуальные заигрывания, укусить, шлёпнуть по попе или лизнуть ухо. — с каждым новым предположением взгляд котика темнел, а я осторожно пыталась с него слезть. Чем бы это закончилось не знаю, но на мою удачу зашёл доктор. Прищурился, оглядел нашу позу и ехидно так подколол.

— Сестра, значит…

— Д-двоюродная… — ракетой слетела с Максовых колен и пошла к двери.

— Мы не договорили …сестра. — сказал мне в спину котик тоном не терпящим возражений, — жду тебя вечером! — добил.

— Да, да все позже, а пока у нас осмотр и перевязка, — засуетился врач закрывая за мной дверь.