Марсель
Я зашла в небольшую комнату. Свет последних лучиков солнца лизнул стену через открытое окно, и помещение погрузилось в полумрак.
— Рептилия! Я тебя искал везде! — Вадим потянул меня за рукав, — слушай, а чего мне теперь делать-то?
— В смысле? — я не улавливала хода мыслей мальчика.
— Ну, если я и есть Великая Искра, то… Что дальше?
— Хранить ее, — я присела на подоконник у раскрытого окна, — твоя задача не только сохранить Искру, но и ухаживать за ней. Смотреть, чтобы она не превратилась в Великий пожар, сметающий все. И уж, конечно, не дать ей угаснуть!
— А как она может угаснуть? — Вадим облокотился на подоконник рядом со мной, снизу заглядывая мне в лицо.
— Так как Искра в твоей душе, то и заботиться надо о ней. Например, темные поступки выкачивают весь кислород из души. А без кислорода…
— Нет огня! — подхватил Вадим.
— Именно! — я кивнула, — дурные мысли, плохие поступки — все это сумрак, вакуум, в котором ничего не горит и не растет. С другой стороны, слишком сильные переживания, страдания — как шторм…
— Тоже могут погасить, — Вадим внимательно глядел на меня.
— Или раздуть в сильный пожар.
— А как понять, какой поступок хороший, а какой — нет?
— Хороший вопрос, — задумалась я, — обычно, ты сразу это и сам знаешь. А если тебе хочется у кого-нибудь уточнить, хорошо ли ты поступил — скорее всего, поступил ты паршиво. У каждого внутри установлен детектор зла. Надо лишь позволить ему работать.
— Позволить работать? — переспросил Вадим.
— Именно так. Многие люди полжизни учатся его игнорировать. И в итоге это у них получается. И детектор атрофируется.
— Пойду мяса поем, — неожиданно закончил разговор Вадим, — тебе тоже не помешает. Папа очень вкусные стейки делает!
Мальчишка, не попрощавшись, скрылся в проеме.
— Ну, у Вас-то, конечно, детектор работает как часы, — в раскрытое окно пролезла седеющая голова Юсупова, и он облокотился на подоконник.
Я спрыгнула на пол в комнате.
— Надеюсь, работает.
— Мой сын почему-то очень проникся к вам с Денисом, — Юсупов влез в окно и теперь устроился на подоконнике вместо меня.
— Вы всегда подслушиваете? — спросила я.
— Разве вы обсуждали какие-то секреты? — поднял брови Юсупов, — не было ничего секретного. Даже наоборот. Вы меня избегаете и я мог не узнать о Вашей уловке!
— Какой еще уловке? — возмутилась я и скрестила руки на груди, готовясь к бою.
— Такой, что сегодня за обедом никто из гостей не нашел лягушку, таракана или паука в чашке. Ни у кого не рассыпалась тарелка, да и кнопок ни под одной попой не обнаружилось.
Я с интересом, смешанным с недоверием, посмотрела на Юсупова.
— Признайтесь, Вы что-то знали? Вы так на несчастную Мадину таращились, — глаза Юсупова искрились серо-зеленым блеском.
Я нехотя рассказала в общих чертах о стремлениях его сына. И спросила, давно ли продолжается эта «игра».
— Уже около года. Признаться, это совпало с нашими… семейными разногласиями с женой.
Я кивнула. Погружаться в семейные дрязги Юсупова мне совсем не хотелось. Как мне показалось, он понял, что я не жажду подробностей.
— Ваш рибай стынет, — сказал он и, спрыгнув с подоконника, поманил меня за собой в сторону людного зала.
Стейк оказался действительно вкусным. Я сжевала все до последнего кусочка, закусив его салатом. Допив воду, все же принесенную Пижоном, я обратилась к нему:
— Мне пора домой.
Пижон взял меня под локоть и отвел в сторону.
— Если ты подождешь еще полчаса-час, я тебя отвезу. Поедем вместе. Мне кажется, это удобнее. М? — он посмотрел на меня.
— А можно я подожду тебя наверху?
— Конечно, — кивнул он.
Я прошла к лестнице и стала подниматься. На втором этаже я обернулась на голос:
— Марсель!
Пролетом ниже стоял Юсупов и приближался ко мне.