Меньше, чем смерть

Глава 22 Маленькая победоносная война

Контроль над портом был полностью установлен через два часа. Симаргл усадил Сову за привычное, но нелюбимое ею дело — она координировала связь главы государства со всеми участниками переворота, на ходу выдумывая шифры, коды, пароли. В бешеной лихорадке событий некогда было думать о последствиях сделанного выбора, некогда ужасаться. Наоборот, случившееся как будто освободило Сову от привычного страха за свое будущее, от вынужденной осторожности, стремления не ошибаться, не рисковать. Сделка, заключенная с Орденом, гарантировала ей личную безопасность, но полностью лишила жизненной альтернативы. Мстительное сопротивление этой навязанной программе изматывало нервы, но облегчения не приносило. И вдруг явился эгоист, который, не церемонясь, ради собственной выгоды выбил из-под ног утрамбованную почву опасливого благоразумия. Он совершил за нее тот выбор, на который она никак не могла решиться. И вот, вместо возмущения Сова почувствовала благодарность. Симаргл не предлагал ей защиту в обмен на подчинение — ее каждую минуту могли убить, так же, как и его. Он не предлагал ей запрограммированного будущего — шансы победить были так малы, что ситуация в любой момент могла обернуться полным провалом. Но у него была цель, и он готов был умереть ради ее достижения. А у Совы никогда не было цели, ради которой стоило бы умирать…

Может, именно потому все эти годы у нее не было и жизни, ради которой стоило бы жить?

На столицу лихорадочно опускалась ночь. Сова спала с открытыми глазами, уставившись в монитор, и одной рукой по-прежнему прижимала к голове наушник. Симаргл тронул ее за плечо.

— В комнате отдыха для диспетчеров есть диван. Иди спать. Только у меня к тебе последняя просьба на сегодня.

Сова кивнула, с трудом сфокусировав взгляд на экране. Экстренных вызовов больше не поступало. Силы гвардии полностью контролировали столицу. Очаги сопротивления были локализованы. Часть провинций присягнула на верность вернувшемуся правителю, и только южный регион под властью единственного оставшегося на свободе заговорщика стягивал остатки так и не вступившей в бой армии.

— Какая просьба? — окончательно проснувшись, спросила она.

— В моем рюкзаке достань аптечку.

— У тебя что-то болит?

Он отрицательно мотнул головой, отобрал у нее наушник и сам сел на ее место. Мониторы послушно повернулись вслед за ним. Он пощелкал клавишами, выбирая нужные каналы. Теперь на одном экране шла трансляция новостей, на другом пестрели имена арестованных за последние несколько часов, на третьем Сова разглядела знакомое лицо Индриса Гари. Тот подмигнул ей, дожидаясь, пока Симаргл вернется к разговору.

Сова принесла аптечку.

— Полосатую ампулу, — попросил Симаргл.

— Что это?

— Психостимулятор.

Сова принялась снова шарить в аптечке.

— А еще есть?

— Есть, — спокойно подтвердил он.

И подставил оголенную по локоть руку, не отрывая взгляда от мониторов.

— Я тоже воспользуюсь.

Он пожал плечами, но улыбнулся.

— Зачем? У тебя есть возможность поспать. Это у меня ее пока нет. К тому же на тебя он не подействует. Хотя мне нравится твоя солидарность. Лучше постарайся выспаться на будущее. Я не спал сутки перед стартом, так что скоро свалюсь. И сторожить мой сон придется тебе.

Индрис Гари из монитора скорчил Сове смешную рожу.

— Я бы предпочел» сам организовать твою охрану, Симаргл, — заметил он.

— Пока у тебя есть, чем заняться. Это важнее.

Розоватая жидкость медленно вливалась в вену.

Эти сумасшедшие часы летели, будто пули из бесконечной обоймы. Симаргл дал ей поспать три часа, после чего поднял и приказал возглавить вывод десантных ботов с крейсера за пределы щита. Сова не получила никаких конкретных указаний, кроме распоряжения решить эту проблему самостоятельно, не отвлекая главу государства на мелочи. Но пустой крейсер Симарглу нужен был через двенадцать часов.

Сова до крови искусала губы, пытаясь придумать, как и куда перебазировать десантные экипажи с максимальной безопасностью для них и для планеты. Переподчиненные ей офицеры гвардии смотрели на нее выжидающе, но советовать не решались. Она же не решалась спрашивать совета у них. В конце концов, она отправила на крейсер штурмовую группу, предварительно прилепив на лоб ее командира мини-камеру. А сама осталась нервничать подальше от глаз подчиненных в центре управления перед монитором. Группа проникла на крейсер через двести шестнадцатый отсек и уже дважды пройденным Совою путем добралась до аварийной рубки. Симаргл постарался на совесть: даже по его инструкциям гвардейцы потратили полтора часа на то, чтобы разблокировать аварийный центр управления крейсером и восстановить внутреннюю связь.

Все-таки крейсера в Ордене проектировали и строили капитально: каждый отсек герметизировался так, чтобы его было не пробить никаким оружием. Ни снаружи, ни изнутри. Системы безопасности и жизнеобеспечения работали безотказно. Даже если бы враг сумел распилить крейсер пополам, на любой отдельной его половине вполне можно было выжить и даже дотянуть до ближайшего порта. В каждом из четырех секторов крейсера располагались полностью автономные двигатели, энергоресурсы, кислородные установки. Теперь уже Сова знала, как был потерян контроль над этой великолепной боевой машиной. Симаргл сделал то, что никак не могло прийти в здравый ум страгеров и тактиков Академии Генштаба. Он запустил в компьютерную систему жизнеобеспечения крейсера вирус с заведомо ложными данными. Любой выходящий на трассу корабль оснащен автоматической системой противометеоритной полевой защиты. Своим вирусом Симаргл заставил систему поверить в столкновение с крупным метеоритом в районе носовой части судна — как раз там, где располагалась главная рубка управления. Подобных аварий в пространстве не было лет триста. Их вероятность исчислялась меньше чем в одну миллионную. Удивительно, что программа вообще отреагировала на столь абсурдную вводную, когда внутри, а не снаружи сектора, огражденного полевой защитой, вдруг из пустоты возник метеорит, обладающий огромной массой и сумасшедшей скоростью. Если бы компьютер был человеком, он усомнился бы в достоверности акта божественного творения метеорита из пустоты. Но компьютер не обладал такой добродетелью, как сомнение. Он отреагировал так, как требовала от него установленная программой шкала опасностей. Получив данные о полном уничтожении в результате метеоритного попадания главной рубки, прогностическая система-ассистент мгновенно перевела управление в аварийную рубку на корме. Остальное было делом скорости реакций участников событий. Симаргл, успевший окопаться в аварийной рубке, изначально оказался в выигрышном положении: он знал, что произошло, тогда как капитану крейсера потребовалось время, чтобы разобраться в происходящем. Это был опытный капитан — ему хватило пяти минут, чтобы понять причину сбоя. Но этих же пяти минут Симарглу оказалось достаточно, чтобы перехватить управление, отключить внутреннюю связь и намертво заблокировать все отсеки в режиме «бунт на корабле». О существовании этого режима Сове слышать доводилось, но она никогда не слышала о его применении. Если бунты в Ордене и случались, вполне логично, что такие позорные факты были тщательно засекречены.

Пока группа шла от двести шестнадцатого истребительного отсека до аварийной рубки, Сова не отрывалась от монитора, постоянно ожидая начала стрельбы. Но нет, путь был пуст и безопасен. Едва система внутреннего видеонаблюдения была восстановлена, перед захватчиками открылась картина беспомощного бешенства, царившего внутри каждого отсека: частично взрезанные перегородки, разобранные внутренности компьютеров, нелепые конструкции впопыхах собранных из подручных средств радиопередатчиков, осунувшиеся лица офицеров.

Ее план вывода десанта был прост. Когда внутренняя связь была реанимирована, старший штурмовой группы огласил условия капитуляции экипажа крейсера: последовательное деблокирование каждого отсека, полное разоружение, строго поочередный выход десантных ботов на внешнюю орбиту за пределы щита. Десант из кают выпускали малыми группами. Под прицелами бластеров гвардии Тонатоса десантники усаживались в боты. Боты покидали отсеки и медленно уходили на внешнюю орбиту, в объятия родного флота Ордена. Больше всего Сова боялась, что у захваченных не хватит благоразумия подчиняться, и тогда насилия к жертв не избежать. Командующий штурмовой группы получил приказ на поражение не стрелять, выслушал его, мрачно морщась, но возражать устно не стал — у него оставалась возможность возражать Сове действием. Однако, вопреки опасениям, эвакуация прошла относительно спокойно: командующий выполнил приказ Совы по-своему — вооружил гвардейцев тетанизаторами[11].

Через девять с половиной часов флагман был свободен от прежних хозяев. Сова уже принялась думать, из кого ей сформировать новый экипаж боевого судна, когда на ее успехи заглянул полюбоваться Симаргл. Оказалось, что команду он сформировал еще вчера.

За прошедшие сутки у него появилась охрана — неутомимый Индрис Гари вернулся на свое законное место. Сове казалось, что зрачки глаз начальника личной охраны лорда Тонатоса совершают в секунду тысячу колебаний, недоступных человеческому зрению. Индрис Гари и в спокойные времена поражал окружающих своей энергичностью, сейчас же от него легко можно было запитать освещение столицы. Он шутил и работал с такой скоростью, что Сова не успевала понимать его черный юмор. Видимо, получив от Симаргла ясный приказ, он не намерен был слушать возражения, и приставил к Сове телохранителя, проинструктировав того не слишком надоедать хранимому «телу». Потом еще раз подмигнул Сове и стремительно исчез.

Сова твердо решила не отвечать на ментальные вызовы, что бы ни случилось. Ничего хорошего от общения с бывшим начальством она не ждала и только надеялась, что в первые часы после провала Магистр будет слишком занят, чтобы вспомнить о ней. Надежда была слабой: Магистр Ритор славился отличной памятью. И то, что вызова до сих пор не последовало, можно было объяснить по-разному. Или Магистр был уверен в том, что она заперта в каюте захваченного флагмана, или, наоборот, подозревал ее участие в происходящем на стороне врага и демонстрировать этому врагу ментальную связь не желал. Или еще не был готов. Или у него просто пока не было времени на это. Или… Впрочем, ей некогда было строить догадки.

Поэтому когда в ментальное пространство вдруг пробился первый тревожный сигнал, она сначала заблокировала его, а уж потом подумала, чей он. Только с перепугу можно было перепутать мягкое присутствие Лориса с требовательным зовом Магистра.

«Что случилось?» — Лорис недоумевал по поводу такого приема.

«Извини, я нервничаю», — призналась Сова.

«Что происходит на Тонатосе?»

«Ты-то откуда знаешь? Ты же на Кифероне!»

«Был. Всех врачей отозвали вчера в пятьсот шестнадцатый сектор. Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, что в этом секторе из всех проблем — только Тонатос. Ты ведь тоже тут на внешней орбите?»

Сова зажмурилась.

«Что случилось?» — повторил свой вопрос Лорис.

«Война, Лорис. Это — война. Если отзывают врачей, значит, ждут большое количество раненых. Орден пойдет на штурм щита».

«Надеюсь, ты не собираешься участвовать в боевых действиях?»

«Уже участвую. Только с другой стороны».

«Что?»

«Я — на Тонатосе».

«Я убью Командора! — мрачно пообещал Лорис. — Я залечу этого авантюриста до смерти!»

«Его-то за что?»

«Он сорвался с Лакиота сутки назад. Он все знал — и ничего мне не сказал. Вас совершенно нельзя оставить вдвоем! Вы находите приключения на свою задницу в любой точке Галактики!»

«Лорис, да мы не вместе! Я вообще не знаю, где он!»

«Я потерялся», — мрачно пошутил Командор.

«Ах, так ты еще и подслушиваешь!?»

«Чего тут подслушивать? Вы так кричите, что у меня голова болит. Я на внешней орбите Тонатоса».

«Вам там еще не тесно, на внешней орбите? — ехидно поинтересовалась Сова. — Еще вас тут не хватало! Еще за вас я не переживала в эти сутки! Убирайтесь отсюда оба!»

«Слушаюсь! — пошутил Командор. — Сова, дай код доступа за щит и прекрати ругаться. Я тебе флагман на Тонатос посадил. Мне за это положена награда».

«Трибунал тебе за это положен!»

«Сова, дай код доступа, иначе я пойду по пространственному каналу».

«Ты не умеешь!» — со страхом возразила Сова, вовсе не чувствуя уверенности в сказанном.

«Ах, одна ты у нас — такой талант! А кто меня учил? Пойду по направлению ментального потока, а ты меня встретишь на финише».

Сова застонала.

«Ну что ты тут забыл, Командор? Ну какого черта тебе здесь надо? — Не имея возможности препятствовать, Сова принялась уговаривать: — Лорис, ну хоть ты ему скажи».

«Уже сказал — пусть летит к тебе. Когда вы вдвоем, я беспокоюсь чуть меньше».

«Как с вами тяжело спорить!»

«На себя бы посмотрела! — ехидно посоветовал ей Командор. — Не злись, Сова, у меня для тебя есть одна очень хорошая новость».

«Какая?»

«Потерпишь до моего прилета. Код доступа, Сова», — вновь напомнил Командор.

«Потерпишь до моего согласия, — в тон ему пропела Сова. — Мне надо поговорить с Симарглом».

Штаб переворота теперь занимал целый этаж диспетчерской башни. В резервном зале управления полетами у Симаргла шло рабочее совещание. Игнорируя предупреждение дежурного, Сова ворвалась в зал. За центральным столом сидели несколько офицеров в гвардейской форме — командиры гвардейских частей столицы. Мониторы пестрели сосредоточенными лицами на фоне картин мятежного Тонатоса. И вся эта толпа с Симарглом во главе теперь выжидающе смотрела на Сову. Она ждала, что Симаргл хотя бы отключит звук, но он лишь бросил ей: «Слушаю тебя». Она выложила новости о предстоящем штурме щита и застыла на пороге, не зная, что ей делать: уходить или оставаться. По правилам Ордена ей нечего было делать на совещании высшего руководства. По правилам Тонатоса… Впрочем, у Тонатоса был только один источник правил.

Вместе с властью к Симарглу вернулась дурная привычка давать указания при помощи жестов. Он пошевелил рукой — и к столу пододвинули пустой стул. Так же беззвучно он пальцем указал Сове на ее место, ни на секунду не отвлекаясь от разговора, прерванного ее появлением.

— Сколько каперских кораблей в порту?

Новый гражданский начальник порта Шони Нипуль присутствовал на совещании лично.

— Сорок четыре, — ответил он.

— Так, кто здесь от министерства пропаганды? Гарди?

— Здесь.

— Через полчаса мне нужен текст амнистии для всех каперов, кто выйдет на среднюю орбиту для обороны от вторжения. Вместе с текстом прислать съемочную группу из телевидеоцентра. Я зачитаю обращение к отступникам.

— Будет. Предлагаю разбавить каперов солдатами и нижними чинами армии. Амнистию распространить и на них.

— Принято. Клинбер, назначь капитанами на каперские суда гвардейцев. Что у нас со щитом?

— Уже усиливаем резервы, — отозвались с одного из мониторов. — Пусть энергетики выжмут все, что можно.

— Энергетики, слышали? — Симаргл повернулся к другому монитору. — Можете обесточить всю столицу, кроме порта. Только после того, как выйдет мое обращение. Сова, что с крейсером?

— Техники закончат ремонт через четыре часа

— Поторопи их. Дикс, примешь на крейсере командование эскадрой. Сова, собери все остатки истребителей в порту, загрузи их в отсеки крейсера. Дикс, обеспечь ее пилотами. Крейсер поднимешь на среднюю орбиту. Истребители вводить в бой только в случае прорыва щита малыми судами. Исполняйте.

Дикс поднялся и устремился к выходу, но Сова не тронулась с места.

— Что еще? — Симаргл смотрел на нее в упор, ожидая объяснения.

— Это война, Симаргл.

Бессмысленное заявление. Она говорила это не столько для него, сколько для себя. Ей очень хотелось, чтобы кто-нибудь опроверг ее слова. Но на совещании царило редкое единодушие.

— Это — война, — подтвердил Симаргл и бесстрастно добавил: — Обычное занятие человечества.

Сова поручила телохранителю встретить Командора на причале. Его корабль сел в порту всего за час до начала штурма щита. К этому времени порт был практически пуст, не считая мелких гражданских судов: каперский флот всем составом вышел на орбиту. Пиратская Корпорация не имела больше сил к сопротивлению верховной власти — Совет ее директоров в полном составе был арестован, и у Совы были все основания полагать, что Симаргл на сей раз не ограничится высылкой. Объявленная амнистия распространялась только на рядовых членов пиратского сообщества. Они были вооружены и отлично экипированы, их корабли остались единственными боеспособными судами в порту (военный флот Тонатоса в период верховного многоначалия генералов был перебазирован Сейтом Тошесто в южные провинции). В отличие от Магистра, Симаргл так и не отдал приказ о подготовке орбитальных госпиталей — для Тонатоса это была война не на жизнь, а на смерть. Каждый капер в порту знал, что в случае поражения здоровье ему уже не понадобится.

В преддверии штурма в ставке верховного главнокомандующего Тонатоса было на удивление безлюдно и спокойно — гвардейцы отбыли на разные участки обороны щита, в штабе остался только сам Симаргл и несменяемый на своем посту Индрис Гари. Даже многочисленные мониторы связи сейчас тускло светились в режиме ожидания.

Сова не отрывала взгляд от центрального экрана, на котором огненными точками поблескивали обозначения кораблей армий, застывших с двух сторон орбитального щита. Эскадра Ордена завершила перестроение в новый боевой порядок, но предсказать направление главного удара Сова бы не решилась. Для преодоления тактической обороны противника Орден мог предпринять и изолированный прорыв на узком участке фронта, и ряд частных прорывов по всему щиту с одной непредсказуемой атакой на главном направлении, и отдельные последовательные прорывы на разных, взаимосвязанных между собою наступательных линиях. Но первыми в дело, несомненно, пустят беспилотные машины. Их задача — оттянуть на себя огонь щитовых батарей, истощить энергетические ресурсы щита до того, как в дело вступят крейсера с десантными ботами. Успешная высадка десанта равносильна победе: еще ни разу в истории межпланетных конфликтов никому не удавалось отвоевать планету после того, как на нее высаживался вражеский десант. Сопротивление наземных армий при утраченном контроле над орбитой всегда являет собой лишь жалкие попытки оттянуть признание поражения. Сова знала, что у Тонатоса практически нет наземных сил. Гвардия была способна совершить переворот в столице, но не выиграть войну против Ордена на поверхности планеты. Орбитальная схватка решала все.

В отличие от Совы, Симаргл не смотрел на центральный монитор. Он неподвижно сидел в центре операционного зала, полуприкрыв глаза, и даже Индрис Гари сейчас держался от него на почтительном расстоянии метров в двадцать. Прежнего Симаргла здесь больше не было, как не было и прежнего Тонатоса. Все, что в былое время так раздражало Сову: вальяжная походка, небрежные широкие жесты, высокомерно-ироничное выражение лица — исчезло вместе со спокойными временами. И без того резкие черты Симаргла заострились теперь до предела, за которым красота переходит в уродство, и балансировали где-то на грани. Украдкой разглядывая его профиль, она подмечала теперь гневную жестокость в уголках сжатых губ и пугающий блеск одержимости в полуприкрытых глазах.

Атака эскадры началась ровно в полдень. Взорвались изображениями все мониторы, бешеная какофония грянула в эфире — затишье кончилось. Именно в этот исторический момент в операционный зал ворвался запыхавшийся Командор, на плечах которого мертвой хваткой висел телохранитель Совы.

— Мне срочно нужен Симаргл, — с порога заявил он.

Сова опешила.

— Ты вообще-то ко мне прилетел.

Индрис Гари уже наглухо перегородил открывшийся было доступ к лорду Тонатоса.

— Ты безоружен? — предусмотрительно поинтересовалась у Командора Сова.

— Наоборот, я вооружен как никогда! — Если Командор чего-то хотел, ему невозможно было помешать. — Симаргл, черт побери! — Командор и не думал церемониться, потому кричал на весь зал через голову низкорослого Гари. — Я несся сюда с Лакиота не для того, чтобы познакомиться.

Гари освободил проход только после властного жеста Симаргла.

— Слушаю, — бросил тот.

— У меня на борту принципиально новое эффективное оружие в количестве трех единиц. Мне нужно еще два корабля, чтобы вывести его на орбиту. И немедленно.

Дар речи покинул Сову вместе со способностью двигаться.

— Вес оружия? — не тратя времени на лишние подробности, потребовал ответа Симаргл.

— По полтонны каждый.

— Сова, выдели ему два маломестных корабля.

— С автопилотами, пожалуйста, — уточнил Командор.

— Принцип действия?

— Это антигравитационные радиобакены. Сбой федеральной навигационной системы в этом секторе я гарантирую. У Тонатоса, помнится, локальная навигация в пределах щита?

Сова хватала воздух ртом, но выдохнуть у нее никак не получалось. Командор привез на Тонатос те самые лишние радиобакены, сдублированные неизвестно кем, неизвестно ради чего у второй планеты давно потухшей тринадцатой звезды созвездия без названия с кадастровым номером ДН 24157. Он привез на Тонатос три года своей работы, три года попыток понять принцип действия неизвестно откуда взявшейся техники из неизвестно откуда взявшейся материи, неподвластной старению. Три года размышлений над антигравитационной силой темной энергии, излучаемой этими радиобакенами. Три года жизни, потраченных на науку ради науки. Почти написанную диссертацию и свое самое главное научное открытие. И все это он без колебаний готов был отдать Тонатосу. Ради чего?

Симаргл смотрел на Командора так, что Сова вдруг почувствовала зависть. Ей такой взгляд не доставался еще никогда. В нем светилось восхищение, граничащее с неверием в реальность происходящего. Он покачал головой и сказал всего одно лишнее слово:

— Земляне…

Но как он это сказал!

— Не безвозмездно, — предупредил Командор.

— Само собой, — подтвердил Симаргл.

— Когда суда Ордена потеряют ориентацию в пространстве, ты прекратишь атаку.

— Если прекратят они.

— Они ослепнут без системы координат в пространстве.

— Сова посадила крейсер без привязки принимающего причала, — возразил Симаргл.

Командор фыркнул:

— Сова посадила, — подтвердил он, ехидно улыбаясь. — Но посадить крейсер — это одно, а вести наступательный бой — совершенно другое. Пусть твой флот прекратит стрельбу. — Он бросил взгляд на главный монитор, где веером разошедшаяся эскадра Ордена рвалась сквозь щит. — Хватит войны.

— Хорошо. Это все?

— Конечно, нет, — Командор скорчил наглую рожу. — Когда все закончится, ты пальцем не прикоснешься к этим радиобакенам. И никакого ментосканирования моих мозгов, никаких попыток запустить свои хищные лапы в мою работу. Считай, что это — одноразовое оружие.

— Принято. Все?

— Неприкосновенность для Совы, Лориса и меня.

— Не будем тратить время на очевидное, — отмахнулся Симаргл. — Сова, отомри, наконец! С тебя — два беспилотных корабля. И чем скорее, тем лучше.

Она до последнего боялась верить, что Симаргл сдержит слово. Но едва Командор вывел на орбиту три беспилотных аппарата с радиобакенами, Симаргл отдал приказ. Командор предупредил, что на некоторое время собственную локальную навигационную систему Тонатоса придется также отключить. Гарантировать, что антигравитационная волна повредит исключительно федеральные радиобакены он не мог. Впрочем, локальные навигационные станции располагались на поверхности Тонатоса, а не на орбите, и сбить их настройку радиобакенам Командора было не под силу.

Сова была рада, что ей не нужно знать подробности происходящего на щитовом рубеже — количество взорванных кораблей, число раненых и погибших. Ей нужно было знать только то, что это кончится.

И это кончилось. Когда эфир взорвался сигналами о потере ориентации в пространстве, изрядно потрепанный флот Тонатоса во главе с ворованным крейсером вслепую отступил за четвертый уровень средней орбиты. Без единого залпа. Сова с трудом разжала пальцы, вцепившиеся в подлокотники кресла, и перевела дух.

— Симаргл, — на одном из мониторов, окружавших лорда Тонатоса, появилось незнакомое Сове лицо и сообщило: — Две эскадрильи вышли из-под командования Сейта Тошесто и только что присягнули тебе.

— Они бы еще дольше выжидали! — Симаргл криво усмехнулся. — Мерзавцы.

— Принимать?

— Только корабли, — сухо подтвердил он. — Команды списать в сухопутные войска. Офицеров — под арест. — Он помолчал и язвительно добавил: — За несвоевременную верность.

«Сова, ты мне нужна».

Лорис второй раз за сутки пробился в ее сознание.

«Что случилось?»

«Ты мне нужна здесь, в госпитале. Я знаю, что не должен просить, но… Прибыл транспорт с ранеными».

Лорис замолчал, но она поняла.

«Выгони всех из помещения! — приказала она. — Буду через три минуты».

Она вскочила с кресла.

— Ты куда? — Симаргл смотрел на нее в упор и ждал ответа.

Лгать было бессмысленно.

— Лорис вызывает. У него в госпитале раненые.

— В госпитале Ордена?

— Других на орбите нет, — отрезала Сова.

— Сядь на место.

Это было сказано так, что Сова мигом ощетинилась:

— Что?!

— Сядь на место. Ты никуда не летишь, — тоном, не допускающим возражений, повторил он.

— Я и не собираюсь лететь. Я пойду по каналу.

— Нет.

— Так быстрее.

— Нет.

— И безопаснее.

— Нет, я сказал!

С чего он решил, что она подчинится? Особенно сейчас, когда ей уже нечего терять? Как он смеет приказывать ей, освободившейся от Ордена? Нужно было дать отпор, нужно было немедленно, сию секунду пресечь, разорвать, разнеси все в щепки! Сова втянула ноздрями воздух, готовясь сорваться на крик, но вдруг замерла, не издав ни звука. И в следующую минуту по ее лицу вдруг расползлась злорадная самодовольная улыбка — она знала причину запрета! На выдохе вместо крика получился смех.

— Почему? — еле сдерживаясь, чтобы не захохотать в голос, поинтересовалась ока.

Теперь ей было даже любопытно, сможет ли он озвучить свои мотивы вслух.

— У меня нет времени выяснять отношения, — раздраженно бросил он. — Потерпи до победы.

— Тогда я пошла, — радостно пообещала Сова, делая шаг по пустому проходу.

Он с досадой махнул рукой по панели управления, выключая внешнюю связь диспетчерского пульта, и поднялся наперехват Сове. Поймал ее за плечо и развернул к себе.

— Это — ловушка, — предупредил он.

— Лорис не может быть ловушкой.

— Я бы тебя связал, если бы от этого был толк.

С этим Сова была согласна — толку в таком поступке не было никакого. И тогда он прижал ее к себе. Даже не обнял, а просто придержал рядом на пару секунд, чтобы тут же оттолкнуть, хотя бы таким способом выражая свое согласие с ее выбором.

— Если тебя убьют, можешь не возвращаться, — милостиво разрешил он.

Сова улыбнулась, но промолчала. Он снова сел, теперь явно недовольный своим поведением.

— Сколько времени тебе нужно? — сухо, по-деловому поинтересовался он.

— Не знаю. Часов пять-шесть.

— Возьми рацию. Если что-то случится, я смогу потребовать у Магистра твоей выдачи. Постарайся, чтобы тебя не арестовали — у меня осталось мало козырей в запасе против Ордена.

Сова кивнула.

«Лорис, прими меня!»

Идти по пространственному каналу в направлении ментального потока было легко. Лорис схватил ее за руку на финише и рванул к себе. Сова вылетела в пустую белую палату. Лорис в халате, заляпанном кровью, поймал ее у самого пола и поставил на ноги.

— Спасибо, — тихо поблагодарил он.

— Куда мне? — торопясь, спросила Сова.

— Со мной.

Он уже стремительно шел по коридору. Сова кинулась следом. Напутствие Симаргла об аресте пришлось некстати — оно заставляло нервничать. «Никто не знает, что я здесь. Никто не знает…»

— Не отставай!

Кто-то попытался ее задержать, но белая спина Лориса уже скрылась за дверями операционного бокса.

— Возьмите халат! Туда нельзя без халата!

Из-за двери раздался голос:

— Пропустите.

Сова прорвалась внутрь.

— Ко мне за спину! — приказал Лорис.

Она замерла за его правым плечом, вцепившись руками в белый халат. Ее совсем не интересовало, кто лежит на хирургическом столе, над кем склоняются врачи. Лорис выпрямился, окровавленные хирургические перчатки полетели в сторону.

— Канал, — попросил он.

Холодный сквозняк лизнул Сову по спине.

— Не так сильно, — попросил Лорис в ответ на прилив энергии. — Ты меня оглушила своим энтузиазмом. — Не поворачивая головы, он крикнул кому-то за дверями: — Готовьте соседнюю операционную и второго на стол немедленно.

— Сколько раненых? — тихо спросила Сова.

— Понятия не имею. Это сейчас важно? Не мешай мне, ладно?

Никто не знает, что она здесь. Никто не знает… Впрочем, ее присутствие в операционном боксе никого не интересовало. Метались над распростертым телом автоматические щупальца хирургического аппарата, скакали графики, холодный голос вокализера произносил непонятные Сове фразы.

— Убрать оборудование!

Лорис нагнулся над столом, и Сова подалась вслед за ним, так что теперь из под его плеча ей стали видны его руки: тонкие пальцы, которые будто поглаживали что-то в кровавом месиве чужого тела; запястья, вдруг засветившиеся холодным фиолетовым светом. Сова смотрела на них так, будто на ее глазах свершалось священнодействие.

— Усиль поток, — попросил Лорис.

Сквозняк пошевелил волосы на затылке. Лорис слегка отстранился от стола. Теперь ей снова не на что было смотреть, кроме как по сторонам. Но и тут она видела только чужие глаза над одинаковыми белыми масками. Сначала недоверчивые, скептические, потом удивленные, расширенные от изумления.

— Этого не может быть, — вдруг прошептал один из стоявших у стола хирургов.

Лорис отнял окровавленные руки от лежащего.

— Сова, хватит, — сказал он. — Заканчивайте, пожалуйста, доктор. Сова, отпусти меня, нам в соседнюю операционную. И надень, пожалуйста, халат.

Когда дежурство Лориса закончилось, они оба валились с ног от усталости. Не помогали ни энергетическая подпитка канала, ни лошадиная доза кофе — спать хотелось до тошноты. Теперь кровью были заляпаны оба. Странно, что Сову это уже не впечатляло, будто кровь была ненастоящая. Вся эта война в какой-то момент превратилась для нее в один безликий, безымянный, бессмысленный поток событий, где не было ни правых, ни виноватых; ни врагов, ни союзников; ни победы, ни поражения. И, обозначая фарватер в этом взбесившемся потоке, верными ориентирами ей служили только люди: Лорис, Командор, Симаргл. Каждый был по-своему прав, каждый по-своему нуждался в ней, каждый по-своему был нужен ей самой.

— Я возвращаюсь, — решительно заявила она Лорису.

— Подожди. Я хотел спросить: почему Тонатос не объявляет перемирия для сбора раненых и убитых? Почему нет ваших госпиталей на орбите?

Сова молчала.

— Ты хочешь сказать, что госпиталей вообще нет?

Она кивнула:

— Тонатос не будет собирать раненых. Если у Симаргла и были орбитальные госпитали, то они остались в южном порту. Что происходит сейчас, я не знаю. Но не думаю, что он выделит хоть какой-то транспорт для доставки раненых в больницы на планете.

— Почему?

— Там другая война, Лорис. Весь флот сейчас на обороне щита. Больше, чем Тонатос, им нечего терять.

— Даже жизнь?

— Даже жизнь, — подтвердила она.

Лорис поднялся (они сидели в его маленькой каюте) и решительно достал из-под кровати дорожную сумку. Раскрыл шкаф, вытащил оттуда два чистых белых халата, упаковал их и обернулся к Сове:

— Я иду с тобой.

Сова покачала головой.

— Нельзя, Лорис. Это — не твоя война и не твоя планета. Тонатос не входит в Федерацию. А значит, Конвенция о неприкосновенности врачей на эту войну не распространяется. В Ордене за уход с поста во время боевых действий — трибунал.

Но он уже принял решение и не сомневался в его правоте.

— Там я нужнее, чем здесь, — сказал он. Он помолчал, и вдруг добавил: — Мой отец поставил себя вне закона лечением бунтовавших крестьян. Наверное, я — достойный сын своего отца.

Он продиктовал компьютеру заявление с просьбой об экстренном отпуске, поднял задремавшую было Сову со стула и без колебаний приказал: «Веди».