Мэр в законе

Глава 14

Настя подкатила к рынку на небольшом ярко-красном автомобильчике "Форд Фокус", чтобы сделать покупки для дома, да и вообще развеяться после скучного сидения в четырех стенах.

Бродила между рядов, выбирала капусту, морковь, яблоки. Купила немного зелени и замечательный кусок парной телятины, чтобы к вечеру запечь для мужа в духовке.

Притягательной особенностью любого базара является возможность торга. Сам процесс бескровной битвы за приобретаемый товар или продукт не имеет в природе аналогов. И, если тебе удалось сбавить цену хотя бы на рубль, уже чувствуешь себя победителем, мило обманываясь тем, что хотя бы рубль, но удалось сэкономить. А продавец! Он такой тюха-матюха! Нет, ну, посмотрите, какую замечательную картошку продал на целый рубль дешевле! Знакомое ощущение? То-то же.

Именно поэтому Настя всегда ходила или ездила на рынок сама, не доверяя столь серьезное дело экономке Клавдии, которая работала в доме мэра Таганцева по штату - точно так же, как персональный водитель.

Набрав полные сумки, Настя отнесла их к машине и сложила в багажник.

День стоял солнечный и жаркий. Август дарил людям последнее предосеннее тепло. Решив выпить стакан холодного сока, женщина вошла в полутемное помещение небольшого кафе, расположенного прямо на рыночной площади. Подойдя к стойке, попросила стакан томатного. Осмотрелась вокруг.

Все в порядке. Нужный ей человек сидел за столиком в самом углу.

Подполковник Степанов, а это был он, попивал вполне приемлемое для Иртинска наполовину разбавленное пивко и читал местную городскую газету. На появление здесь Насти как будто и внимания не обратил.

- У вас свободно? - спросила она, подойдя к столику. - Можно присесть?

- А? - подал он голос, словно девушка потревожила его неожиданно. - Да-да, конечно. Прошу вас. - Указал рукой на свободный стул.

Настя начала без лишних предисловий.

- Заварзин Станислав Петрович. Кличка - Чугун. Один из лидеров местной преступной группировки.

- Знаю, - тихо сказал Степанов. - Отбывал на Колыме вместе с Таганцевым. И что Чугун?

- Находится в связке с начальником милиции майором Годовским и вице-мэром Аникановым. Ближайшие планы - саботаж на металлургическом комбинате, массовая забастовка, смещение Таганцева.

- Кого хотят на его место?

- Аниканова и хотят. В прошлый раз не получилось - мы помешали.

- Чем не угоден Таганцев?

- Отказался работать с ворами.

- Правильно отказался. Слушай, что будешь делать…

Они общались не более десяти минут. Этого времени как раз хватило, чтобы Евгений Викторович Степанов допил свое пиво. Затем он спокойно встал и покинул заведение.

Настя, сделав последний глоток сока, также вышла из кафе. Но - тремя минутами позже. И не забыла забрать с собой самый обычный полиэтиленовый пакет, "случайно" оставленный подполковником Степановым.

- ЗАР-ПЛА-ТУ!!! ЗАР-ПЛА-ТУ!!! ЗАР-ПЛА-ТУ!!! - скандировала толпа, вышедшая на митинг перед зданием администрации Иртинска.

Все, как обычно. Лозунги, транспаранты, луженые глотки, настойчиво призывающие мэра уйти в отставку. "Долой выдвиженца Москвы!" "Сибири - сибирского мэра!" "Не хотим кормить Кремль!" "Металлурги - не рабы!" Короче говоря, ничего нового. Поначалу было даже скучновато. Ни выдумки тебе особой, ни творческого подхода к процессу выпрашивания у властей честно заработанных денег.

Водка, ящиками подвозимая сюда неизвестными людьми и выпиваемая демонстрантами незатейливо, что называется, из горла, и то была самой нормальной водкой, произведенной в ближайших подвалах путем смешивания ржавой водопроводной воды и технического спирта.

Как положено, митингующие активисты, принявшие свои законные пятьсот граммов, взялись за камни и обрезки железной арматуры. Камни прицельно полетели в окна здания администрации, а арматура пошла в ход штурмовиками, ломанувшимися толпой в мэрию вполне достойно - через центральный вход. Теперь стало не до скуки.

Милицейское оцепление недолго сдерживало разбушевавшихся рабочих остановленного металлургического комбината. Подразделения спецназа, вызванные для подкрепления, застряли где-то в дороге. Патрульные же, не обеспеченные средствами индивидуальной защиты, не стали подставлять свои головы под булыжники и металлические пруты. Отступили в коридоры и кабинеты.

Начальник милиции майор Годовский, гуманист и демократ, строжайше приказал огонь по своему народу не открывать.

- Андрей Аркадьевич! Это кошмар! Что делать будем?! - в кабинет Таганцева забежал испуганный Аниканов. - Это же не люди - звери! Да они поубивают нас всех!

Таганцев все видел и не знал, как правильно поступить в сложившейся ситуации. Взрыв негодования рабочих произошел в одночасье. Сразу же после того, как людям не выплатили заработанные деньги. Андрей так и не смог дозвониться губернатору края. Его с Погодиным не соединяли. Мобильный телефон краевого головы молчал, а секретари, референты и люди из ближнего окружения говорили неизменное: "Шеф недоступен". Недоступен для кого? Для мэра города? Бред!

В это же самое время на территории металлургического комбината хозяйничала братва.

Милицейская охрана завода сказочным образом испарилась. На посты заступили сотрудники частного охранного предприятия "Арбалет". С самого утра рабочих дневной смены попросту не пустили в цеха. "Ночников" выдворили за проходную и обрисовали ситуацию следующим образом: мэр продался Москве, деньги, предназначенные для выплаты зарплат, перевел в зарубежный банк на личный счет. Нашему человеку таких аргументов вполне достаточно для того, чтобы, как поется в песне, вскипел наш разум возмущенный.

А разъяренная толпа уже неслась с криками по этажам здания администрации. Крушили на своем пути все. Ломали мебель, вышибали стекла, били чем ни попадя не успевших спрятаться сотрудников.

- Да вот он где! - заорал подвыпивший мужик с колом в руке, забегая в кабинет Таганцева. - Прячешься от народа, гнида!

За его спиной толпились другие.

Андрей, внешне спокойный, сидел за своим рабочим столом.

Аниканов безмолвно хлопал глазами, прижимал трясущиеся руки к груди и пытался вжаться в дальнюю стенку. Секретарша Инесса Ильинична стояла у разбитого камнем окна ни жива ни мертва.

- Молись, мерзавец! - выкрикнул мужик.

- Убить его! - орал кто-то из-за спины.

- Казнить публично!

- Тварь продажная!

Обезумевшие люди галдящим и неуправляемым стадом двинулись на Таганцева, все плотнее сжимая кольцо вокруг его стола.

Начальник милиции, Федор Федорович Годовский, не отходя от холодильника в своем кабинете, стакан за стаканом пил водку и при этом почему-то крестился, временами путая - справа налево надо или наоборот.

Губернатор края Виктор Ефремович Погодин рвал и метал.

- Что там у Таганцева творится? Он что, с ума сошел?! Революция в городе! Почему деньги рабочим не выплачены?!

- Виктор Ефремович, - аккуратно докладывали помощники, - все средства, предназначенные для оплаты труда, Андрею Аркадьевичу перечислены своевременно. Наверное, он не посчитал нужным расплатиться с металлургами.

- Виктор Ефремович, - говорила секретарша, - связаться с Таганцевым невозможно. Телефоны не отвечают!

- Виктор Ефремович! - в кабинет вбежал один из офицеров охраны. - В Иртинске террористический акт! Взрыв на товарной станции!

- Что?! - Погодин, в ярости расшвыривая окружающих, побежал к служебному автомобилю.

- Куда едем, Виктор Ефремович? - водитель беспечно курил рядом с машиной.

- Прочь! - казалось, Погодин совсем потерял разум.

Вскочив за руль, он нажал на газ. Гнал в Иртинск, не разбирая дороги, изо всех сил, насколько позволяла мощность двигателя.

…Взрыв на железнодорожной станции оказался такой силы, что даже в здании администрации, расположенном на значительном удалении, мгновенно осыпались все оставшиеся стекла.

Толпа, наступающая на Таганцева в кабинете, ошарашено ахнула, замерла.

Кто-то шепотом спросил:

- Война?!

Ответить ему никто не успел, потому что на станции в это время начали рваться вагоны с артиллеристскими боеприпасами, готовые к отправке в центр России.

Как-то сразу все позабыли о невыплаченных зарплатах, о претензиях к мэру Таганцеву. Страх перед катастрофой поглотил собой все.

"Ходоки" как внезапно появились в кабинете Таганцева, так же стремительно и исчезли, кинувшись в ужасе к своим домам и семьям.

- Андрей! - на пороге возник Погодин. Взволнованный, ошеломленный увиденным по дороге в мэрию. - Что вообще происходит?! Я к тебе в город заехал, а тут… такое…

- Не знаю, Виктор. Давай разбираться.

В городе объявили чрезвычайное положение.

Милиция, аварийные службы, подразделения пожарной охраны и медицинские учреждения Таганцев и Погодин взяли под свой личный контроль.

Канонада гремела непрестанно. Вверх вздымались гигантские всполохи огня, а небо всего за несколько минут покрылось густым черным дымом. Воздух наполнился едкой гарью - так, что вблизи станции невозможно стало дышать.

Окрестности оцепили подразделениями специального назначения. Пожарные части приступили к срочной эвакуации жителей близлежащих кварталов.

Городом овладела паника. Взрывы на железной дороге не прекращались ни на минуту, сотрясая землю с вечера и до самого утра. Многие дома горели. В районах, прилегающих к станции, вырубилось электричество и прервалось водоснабжение. Спасатели не успевали извлекать из-под руин тела погибших и раненых.

Чугун отсиживался в тайге. К небольшому бревенчатому домику, стоящему в глубине лесного массива, дорогу знал только он и несколько особо приближенных братков.

Сегодня у Чугуна были гости.

Никаких тебе девочек по вызову, как пишут в книжках или показывают в сериалах, никаких саун с бассейнами. Простая изба. А рядом - пристройка, нормальная русская банька. Даже удобства, и те во дворе. И вода из колодца - пей не хочу! Но пили водку.

А гостили у Чугуна Михаил Семенович Садок и Константин Павлович Туранов, ранее отбывавшие с ним срок в колонии. Освободившись через год после того, как Таганцев прибыл в Иртинск мэром, Садовник и Баян осели в столице нашей Родины и возглавили там различные бандитские промыслы.

- Ну, как там в Москве? - спрашивал Чугун, разливая по стаканам спиртное.

- Если с вашими местами сравнивать, то в Москве тишь да благодать, - отвечал Садовник.

- Вы че тут, блин, салют устроили, в натуре? - Баян взял в руки граненый стакан, налитый доверху.

Само собой, не случайно появились в таежной глуши давние кореша Чугуна - Миша Садок по кличке Садовник и Баян - Костя Туранов. Примчались они сюда, как только прознали, что мэром Иртинска назначен Андрей Таганцев.

- Да хвост Таганке прижал немного - и всего-то! - самодовольно хохотнул Чугун.

- Это ты называешь немного?! - удивился Садовник.

- Смотри, кореш, чтобы менты не прихватили, - предостерег Баян.

- Какие менты?! О! Легок на помине! - воскликнул Чугун, повернувшись к открывшейся двери. - Эти, что ли?!

На пороге избы стоял начальник Иртинской милиции майор Годовский.

- Здравствуйте, Станислав Петрович, - Годовский чуть было не согнул спину в поклоне. - Можно?

- Да проходи, проходи, не стесняйся, - разрешил Заварзин. - Тут все свои.

Годовский несмело вошел в горницу, присел за дубовый стол.

- Наломали дров, ох, наломали! - тяжело вздохнул майор. - Что делать-то теперь, Станислав Петрович? Ведь до Москвы дошел шум! Не сносить нам голов!

- Ну, не скули! - прикрикнул Чугун. - Без тебя тошно. Лучше расскажи, чего в городе слышно? Как там господин мэр управляется? - в последнем вопросе явно сквозила издевка.

- Да уж управляется! - не без сожаления ответил Годовский. - Я с Аникановым встречался прежде, чем к вам ехать.

- И что Аниканов? В штаны, небось, со страху наложил? - Заварзин скептически скривил губы.

- Да его Таганцев вообще от реальных дел отстранил! Посадил в мэрии телефонистом!

- Хреново дело… - Чугун призадумался.

В действительности же Андрей и не думал отстранять вице-мэра от дел. Было так.

- Богдан Силаевич, - обратился к Аниканову Таганцев в кабинете, отведенном под оперативный штаб. - Где семья твоя?

- Слава богу! Слава богу, все на дачах! Андрей Аркадьевич, я, как чувствовал, вчера еще всех отправил: и Машеньку, и Юленьку, и Сашку, и Артема, и Дениса с Маришкой, и Женечку с Никиткой, и…

- Достаточно, я понял, - Таганцев с большим трудом сдержал неуместную улыбку. Перечисление имен самых ближайших родственников Аниканова могло занять минут пятнадцать. В условиях работы оперативного штаба по ликвидации последствий взрыва на железнодорожной станции столь огромных временных затрат мэр позволить себе не мог.

- Есть Бог на свете! - не переставал причитать Аниканов, - спас он моих детишек, внуков моих!

По большому счету, родне вице-мэра ничего не угрожало. Жили они в районе, значительно удаленном от места катастрофы, там же, где и Таганцев с Настей. И даже если бы остались в городе на момент взрыва, пострадали бы вряд ли. Хотя от случайностей, как известно, никто не застрахован.

- Ты, Богдан Силаевич, вот что: никуда не суйся, сиди в мэрии, - стал определять Таганцев задачу подчиненному. - Твое дело - четкий сбор информации о работе служб, организация взаимодействия всех "спецов" - чтобы медики не дремали, чтоб пожарные расчеты появлялись в нужное время в нужном месте, чтобы спасатели были обеспечены транспортом, топливом и питанием. Но самое главное - собери нужных людей и распредели обязанности по организации полевого лагеря пострадавших: палатки, медикаменты, питание. Военные, кстати, помогут с полевыми кухнями и грузовым автотранспортом. Получаешь отовсюду доклады, делаешь сводную таблицу произведенных мероприятий, сообщаешь мне круглосуточно, где бы я ни находился. Сам из мэрии - ни ногой. Не хватало еще, чтобы твои Машеньки да Сашеньки без кормильца остались. Руководство штабом - твоя задача. А на местах и без тебя разберутся.

- Какие распоряжения я могу отдавать людям? - поинтересовался Аниканов.

- В этом нет необходимости, Богдан Силаевич. Руководители подразделений знают, что надо предпринимать. Важно - четко отслеживать их действия и, в случае каких-то "несработок", немедленно докладывать мне лично или губернатору Погодину. А мы уже с Виктором Ефремовичем сориентируемся по ситуации.

Аниканов, поставленный простым учетчиком, помрачнел. Но Таганцев не обратил на это внимания. Тут всем не до веселья было. В условиях чрезвычайного положения мрачные лица скорее правило, чем исключения.

Таганцев набрал номер домашнего телефона и долго слушал гудки вызова. К трубке никто не подходил. Тогда он перезвонил Насте на мобильный.

- Але! Настя, ты где? Почему дома никто не берет телефон? Куда Клавдия подевалась?

- Андрюша, мы с Клавой в полевом лагере! - отвечала жена. - Здесь много пострадавших от взрыва! Им нужна помощь, а рук не хватает! Клава на пищеблоке - кормит людей. А я с медсестрами - за ранеными ухаживаю.

Таганцев просветлел лицом. Иного он от своей жены и не ожидал. Она у него умница. Чуткий, заботливый и отзывчивый на чужое горе человечек.

- И долго думаешь в тайге отсиживаться? - спросил у Чугуна Садовник, когда начальник милиции, доложив "по команде", удалился.

- Зачем отсиживаться? Поедем, поглядим, чего наворотили.

Джип "тойота", "проходимец" каких мало (в том смысле, что пройдет без особого труда практически по любому грунту), наглый в своей самоуверенности, двинул по ухабистой грунтовой колее в сторону города. В салоне разместились Садовник и Баян. Чугун сидел за рулем.

Выехав из лесу, Заварзин решил сократить путь и свернул с трассы на бездорожье. Прямиком по целине путь до Иртинска был в два раза короче. Машину не трясло и не бросало на ухабах в стороны. Лишь плавно покачивало. А мощный восьмилитровый двигатель с турбонаддувом легко вытаскивал длиннобазый кузов из всевозможных болотистых ям.

- Ты нам че тут, ралли, в натуре, устроил? А, Чугун? - Садовник опасливо озирался по сторонам. - Щас завязнем в этом говне и не вылезем ни хрена!

- Не боись, кореш! - успокаивал Заварзин. - Я эту тайгу сызмальства как свои пять пальцев знаю. Всегда так езжу. Тут короче.

- Ну, ну, - Садовник замолчал и прикурил сигарету.

- Чугун, слышь? - Баян, сидевший сзади, подал голос. - Не тряси минуту.

Заварзин на полсекунды оглянулся. Костя Туранов, устроившись поудобнее, перетянул плечо левой руки резиновым жгутом и "прицеливался", чтобы вколоть себе в вену иглу.

- Ошалел, Баян?! - прикрикнул Чугун. - "Дурью" торгуешь, и сам на нее подсел?

- Не мешай… - героин из шприца уже пошел в кровь. На лбу Туранова выступила испарина, глаза закатились. Он расслабленно откинулся на спинку сиденья.

- Сдохнешь рано или поздно, дурак, - пробормотал Станислав и прибавил газу.

- Я говорил ему, - высказался Садовник. - Так ведь не слушает. "Травы" ему мало! "Герыч" подавай! Идиот!

Баяну сейчас было все равно - кто и что про него говорит. Находясь под кайфом, он забыл обо всех на свете проблемах, отдавшись сомнительной страсти наркотического опьянения.

Андрей Таганцев и Виктор Погодин выехали непосредственно к железнодорожной станции. Вся местность вокруг была оцеплена войсками и милицейским спецназом. Машины мэра и губернатора пропустили лишь за первое кольцо тройного оцепления. Далее их путь преградил блокпост. Навстречу вышел капитан внутренних войск.

- Начальник поста капитан внутренней службы Парфирьев! - представился офицер. - Андрей Аркадьевич, - обратился он к Таганцеву, поскольку знал его в лицо. - Дальше нельзя. Саперы еще не закончили работу.

Взрывы уже стихли. Но в развалинах оставалось еще предостаточно боеприпасов. Инженерно-саперный полк, присланный командованием Сибирского военного округа, работал уже вторые сутки, не прерываясь ни на минуту. Один взвод сменялся другим. Места, недоступные или предельно опасные для пешей инженерной разведки, утюжили ИМР - инженерные машины разминирования, оснащенные специальными тралами и защищенные толстой броней.

- Ладно, уговорил, - ответил Таганцев. - Дальше не поедем. Где командир саперов?

- А вон он! - кивнул капитан в сторону офицера, облаченного в защитный костюм и идущего к блокпосту.

- Старший лейтенант Овчинников! - назвался сапер.

- Когда закончите? - спросил Погодин, хотя понимал, что точного ответа на этот вопрос дать ему сейчас не сможет никто.

- Основную чистку завершим часов через двадцать - двадцать пять. А полностью… После таких "разлетов", думаю, может, месяц придется чистить.

- А может - и два? - раздраженно спросил Таганцев.

Погодин взглянул на него с укором. Нельзя было требовать от военных невозможного. Они и так старались изо всех сил. Не то что солдаты, даже собаки, натасканные на обнаружение взрывчатых веществ, валились с ног. Таганцев с Погодиным, кстати, видели этих несчастных и тощих животных - с изрезанными в кровь лапами и слезоточащими от напряжения глазами. К сожалению, саперных собак кормить было нельзя. Будучи сытыми, они откажутся работать. Во имя спасения людей приходилось не особо гуманно обходиться с животными.

- Месяц или два… - устало произнес старший лейтенант. - Или полгода… Или год. Мы работаем, а там, как получится.

- Хорошо, хорошо, командир, - Андрей решил немного смягчить разговор. - Я не ругаю вас и не тороплю. Понимаю, что все непросто. Но вы уж постарайтесь, ребята. По-человечески прошу. И - не стесняйтесь, если что нужно. Здесь, на объекте, мой представитель. Все просьбы, пожелания, требования там - все смело к нему. А он мне доложит.

В лепешку расшибусь, старший лейтенант, а для саперов все сделаю.

Таганцев и Погодин отошли в сторону.

- Андрей, - заговорил Погодин, - как это могло произойти, что вагоны с боеприпасами не охранялись должным образом. Ты что, с ума сошел, такой груз без охраны держать?!

- Да охранялись они, Виктор Ефремович! В том-то и дело, что охранялись! Как положено! - Андрей искренне возмущался и недоумевал одновременно. - Караульная рота - раз, - он начал загибать пальцы. - Скрытые оперативные мероприятия - два. Пропускной режим даже для сотрудников железной дороги - три. В этот же день должны были отправляться к едрене фене!

- Что докладывают следственные органы? Причина взрывов установлена?

- Какой там! - Таганцев махнул рукой. - Все так разворотило! Слушай, Вить, дай закурить.

- Ты же не куришь, - удивился Погодин, но все же протянул Таганцеву пачку "Мальборо".

- Да тут не то что закуришь. В петлю голову сам сунешь от таких дел.

- Это ты мне брось. Работать за тебя кто будет? Умник нашелся. Не расслабляйся, поехали в полевой городок.

Через полчаса они были уже в том месте, где спасатели развернули палаточный лагерь. Складывалось такое впечатление, что стонала здесь даже земля.

Среди оставшихся без крова людей были раненые - покалеченные, обожженные. Городские больницы не вмещали столько пациентов, сколько оказалось в результате трагедии.

Больных разместили в палатках полевого госпиталя, который организовали здесь же. Вертолетом доставили врачей окружного военного госпиталя и медиков, дислоцированных неподалеку от воинских частей.

У полевой кухни Андрей заметил свою домработницу Клавдию.

- Клава, а где Настя? - спросил он женщину, ловко управляющуюся с большим ковшом на длинной деревянной рукояти. - Она по телефону мне сказала, что вместе с тобой отправилась сюда.

- Да, все верно, Андрей Аркадьевич. - Анастасия Захаровна такая умница! Она почти всех женщин нашего дома уговорила приехать сюда и помогать пострадавшим людям!

- Клава, у меня мало времени. Давай, без эмоций, - Андрей недовольно поморщился. Не дело это было - мэру города в такое напряженное время разыскивать свою дражайшую супругу, которая и вовсе не пострадала. Но повидать жену хотелось. В его поддержке она нуждалась не менее других.

- Да вон там! - Клавдия указала рукой в сторону большой брезентовой палатки с красными крестами на вертикальных пологах. - Военные там госпиталь соорудили. Она возле хирургов помогает.

- Виктор Ефремович, ты извинишь? Я на минутку, - обратился он к Погодину.

- Давай, давай. Я подожду, - разрешил тот.

Но в госпитальной палатке Насти не оказалось.

- Она в город уехала, - сообщил врач, полковник медицинской службы. - За перевязочным материалом и анестезией. Сама вызвалась, Андрей Аркадьевич! А у нее и машина есть. Я и подумал: можно наших людей и транспорт не отрывать. Не надо было отпускать, да?

- Нет, нет, все нормально. Не беспокойтесь. Спасибо, - ответил Таганцев и поспешил вернуться к Погодину.

- Андрей Аркадьевич, пойдем посмотрим, как людей устроили, - Погодин шагнул в ближайшую жилую палатку. Андрей последовал за губернатором.

- Как слетал в Иртинск, Женя? - полковник Харитонов вызвал к себе Степанова, только что вернувшегося из командировки.

- Удовлетворительно, Всеволод Михайлович, - подполковник отвел глаза в сторону.

- Что так? Да ты присаживайся, в ногах правды нет, - он предложил Евгению Викторовичу стул.

- Не успел я, товарищ полковник, - Степанов оставался на ногах. - С Анастасией встретился. Все ей передал. Порядок дальнейших действий обозначил…

- Тогда что же "не срослось"? - Харитонов до сих пор не понимал причины плохого настроения подчиненного офицера.

- В Иртинске забастовали рабочие металлургического комбината.

- Ну! - Харитонов картинно развел руками. - Эти рабочие у нас всюду бастуют! Мода нынче такая - бастовать, голодать, на рельсы ложиться.

- Кстати, о рельсах, - невесело усмехнулся Степанов. - Взорван эшелон с боеприпасами на Иртинской товарной станции. В городе объявлено чрезвычайное положение. Десятки погибших, сотни… тысячи, наверное, пострадавших.

- Ты меня не удивил, - Харитонов неожиданно спокойно отреагировал на столь трагический доклад. - И больше тебе скажу - ничего нового не сообщил. Я знаю об этом. Как ведет себя Таганцев?

- Уверенно. Как будто всю жизнь в кресле мэра просидел. Действия рациональные. Расстановка сил в процессе ликвидации последствий катастрофы, на мой взгляд, совершенно верная. На станции, товарищ полковник, вне всяких сомнений, был совершен террористический акт.

- На кого тень падает? - спросил Харитонов лишь для того, чтобы сверить свои догадки с мнением Степанова.

- Скорее всего, Заварзин к этому делу руку приложил.

- И я того же мнения, - Харитонов согласно кивнул.

- Там творится ужасное, Всеволод Михайлович! - Степанов не стал больше сдерживать чисто человеческое волнение и сопереживание жертвам. - Я видел пострадавших. На войне, честное слово, не так страшно было.

- А ну, успокойся, чекист! - Харитонов чуть повысил тон. - Ты мне здесь еще слезу пусти! Расквасился, понимаешь! Я тебе вот что скажу: в Иртинске творится как раз то, что нам нужно.

Степанов удивленно посмотрел на своего начальника.

- И не строй мне здесь глазки, как красна девица. Да! Да! - повторил он с нажимом. - Я и мечтать не мог о том, что все так обернется.

- Я не понимаю вас, товарищ полковник, - Степанов, сам того не заметив, перешел на сухой официальный тон. - В соответствии со спецификой нашей работы в органах государственной безопасности, мы должны…

- Ну, ты меня еще поучи, чего мы должны, а чего не должны. Пойми, Женя, то, что сейчас делается в Иртинске - присказка. Сказка, как говорится, будет впереди. Таганцева мы туда определили для больших, очень больших дел. Да он и сам не предполагает, какая роль ему отведена. И ты этого не знаешь! Пока не знаешь. Но всему свое время. Ты, Женя, поймешь меня и не станешь осуждать, когда оценишь масштаб всей той работы, которую мы с тобой сейчас проводим. В условиях чрезвычайного положения Таганцев наиболее ярко проявит себя. С ситуацией он справится до конца и блестяще. Я в этом не сомневаюсь. И вот тогда все работяги этого сраного Иртинска станут на него, как на Бога, молиться! Он вытащит горожан из катастрофического положения, он возродит их к жизни! Авторитет Таганцева поднимется до космических высот. Вот к чему я сейчас стремлюсь. В обыденной жизни людям наплевать, кто у них мэр, кто царь-государь. А горе, подполковник, сближает людей. Подлеца заставляет проявиться окончательно, герою воздает должное. Таганцев покажет себя самым наилучшим образом, поверь мне на слово. И вскоре после того, как в Иртинске улягутся страсти, мы приступим к следующей фазе наших мероприятий. А Чугун… - не на шутку разошедшийся Харитонов умолк и задумался. - Чугун этот зарвался. Надо его на место поставить.

- По Чугуну… то есть Заварзину, все отлажено, - сказал Степанов.

Красный "Форд Фокус" выехал на лесную дорогу, проехал по ней не более двух километров и свернул в чащу.

Оставив машину под прикрытием густых зеленых крон и сверившись с топографической картой, Настя пешком отправилась через лес в направлении, известном только ей. Одетая в спортивный костюм и кроссовки, она передвигалась в зарослях тайги быстро и бесшумно.

- Помни, ты должна оставаться невидимой, - говорил подполковник Степанов, когда встречался с ней в кафе на городском рынке. - Ни в коем случае не "засвети" себя и не оставь после себя следов.

"Тихо! Только тихо! И - без следов!" - твердила Настя про себя, пробираясь через тайгу к обозначенному на карте месту.

Ориентироваться на местности ее учили еще в Высшей школе КГБ. Там же постигала она тонкости маскировки, бесшумного передвижения в лесу, даже если идти приходилось по сухим сучьям. Многому учили. И теперь предстояло продемонстрировать полученные навыки.

…Она помогала операционной сестре в тот момент, когда зазвонил мобильник. Мужской голос произнес всего несколько фраз: "Черный "кузя". Расчетное время - восемнадцать. Маршрут тот же".

На часах было шесть. Настя как раз выбралась из лесу на дорогу. С минуты на минуту здесь должен был появиться тот самый "кузя" - черный джип "тойота" с Чугуном на борту.

А вот и он. У Насти бешено забилось сердце.

Чуть впереди дорога была перекопана так, что проехать, не остановившись, невозможно было даже на танке. Тут же находилась и разбитая вдребезги машина - красный "форд", почти такой же, как у Насти.

Никуда Чугун не денется - притормозит, как миленький.

Так оно и вышло. Джип остановился перед препятствием.

Настя чуть не вскрикнула от неожиданности, когда из автомобиля вышли на дорогу кроме Чугуна еще двое. К этому она была не готова.

"Что же делать?! Что делать?!" - судорожно вертелось в голове.

Разодрав на себе спортивный костюм, она подняла с земли первую попавшуюся корягу и, зажмурившись, стиснув зубы, с силой расцарапала себе кожу чуть выше груди, у самой шеи. Из раны потекла кровь. Травма была неглубокой. Но крови много. То, что надо.

Затем она, пригнувшись, подобралась к самой обочине, легла на спину и позвала на помощь.

- Умираю! Помогите! Люди!

- Чугун, ты глянь! - воскликнул Садовник. - Тачка раздолбанная.

- Помогите же! - вновь позвала Настя.

- Смотрите, баба! - сказал Баян. - Да ее, блин, из этой тачки и выбросило!

Все трое с интересом приблизились к Насте, "истекающей" кровью и лежащей на сырой земле неподалеку от разбитой машины.

- Секи, Баян, клевая телка! - осклабился Садовник. - Может, приголубим мочалку хором, а, братва?

Они дружно и громко заржали.

- Братва, да это же жена Таганки! - Заварзин сначала ошалел. - А че! Пока еще теплая и шевелится, налетай, кореша! Все равно не жить падле… - Чугун первым приблизился к Насте и склонился над ней, расстегивая ширинку.

Двое подельников - Баян и Садовник - не заставили себя долго уговаривать. Похохатывая, они пошли за Чугуном.

Заварзин и не заметил, как в руке Насти блеснуло широкое стальное лезвие. Он лишь удивленно распахнул глаза, широко раскрыл рот, пытаясь захватить побольше воздуха, на мгновение окаменел и тяжело завалился на бок, не издав больше ни звука. Многофункциональный нож разведчика - так называется это оружие - по самую рукоять вошел в сердце вора.

Через сотую долю секунды девушка была на ногах.

- Эй, сука, ты чего?!

- Охренела, коза?!

Садовник и Баян, растерявшись, попятились назад. Но их смятение было недолгим. Садовник быстро выхватил из-под полы пиджака пистолет. Баян, не раздумывая больше, кинулся на Настю. И, как ни странно, это спасло ей жизнь. Потому что Садовник выстрелил. Выстрелил как раз в тот момент, когда Баян сделал шаг вперед и оказался на траектории полета пули.

Мгновенно оценив ситуацию, Настя чуть присела и тут же выпрямилась подобно отпущенной пружине, одновременно выбросив вперед правую руку и ударив Садовника основанием раскрытой ладони в нижнюю часть носа.

Бандита отбросило назад с такой силой, как будто его ударили в нос молотом. Но, упав, он тут же вскочил и кинулся к девушке. Предугадав это телодвижение, она нанесла братку сокрушительный удар ногой в голову. Садовник рухнул в глубоком нокауте.

Убедившись, что Чугун и Баян мертвы окончательно и бесповоротно, она вернулась к находящемуся без сознания Садовнику. Не дожидаясь, пока тот придет в себя, одну руку положила ему на подбородок, а другой придержала затылочную часть. Затем - одно резкое движение против часовой стрелки.

Шейные позвонки - конструкция не прочная. Хрупкая конструкция.

Больше всего времени у Насти ушло на то, чтобы перетащить тела бандитов в черный джип. Здесь же, в салоне черного "кузи", был брошен и спецназовский нож. Потом она достала из-за пазухи тот самый полиэтиленовый пакет, который передал ей в кафе подполковник Степанов. Вынула из пакета что-то похожее на пачку рафинада и прикрепила этот "рафинад" к днищу автомобиля.

Отбежав метров на пятьдесят в лес, Настя вынула из кармана обычный брелок, какой мог быть у любого автолюбителя, - с кнопочками и мигающей красной лампочкой. Такие, как правило, выдаются в комплекте с автосигнализацией. Нажала на кнопку.

Черный джип с угомонившимися навеки телами трех бандитов взрывом разорвало на мелкие куски. Бывает такое на необозримых Российских просторах: есть джип - и нет джипа. Хорошая машина. Была хорошая. А о людях вообще никто не вспомнит.

Перевязочный материал и анестезию Настя привезла в палаточный городок вовремя.