Мертвая петля

Глава III МИР ПРОСЫПАЕТСЯ

Не говоря ни слова, Дэррил повернул ключ зажигания, и астматический хрип мотора замолк. Наступила абсолютная тишина.

Облачный покров, еще совсем недавно похожий на толстое шерстяное одеяло, теперь расползался на кусочки, словно его терзали, разрывали огромные руки. Блестящие дождевые капли медленно сползали по стеклу, а пять пар глаз смотрели в безмятежные просторы омытых дождем полей.

— Как все это странно получилось… — пробормотал Том.

Остальные повернулись к нему.

— Ну, точно. Очень странно, — повторил он.

— Может… может, это было нечто вроде массовой галлюцинации? — произнесла Фрэнки.

— Что мы тут сидим? — закричала Реган и толкнула Дэррила в бок. — Пошли. Я хочу все проверить.

Все пятеро вылезли из машины на мокрую траву. Воздух был свежий и прозрачный.

— Так что же вы все-таки увидели? — поинтересовался Дэррил, шагая по высокой траве своими длинными ногами, что придавало ему комичное сходство с аистом. Вообще он выглядел довольно забавно: тощий, долговязый, с длинной, тонкой шеей; глаза смотрят из-под очков в тяжелой роговой оправе, темно-русые волосы торчат на голове, словно хохолок попугая. И никто не верил, что Дэррилу еще нет и двадцати лет.

— Ну, — заговорил первым Джек, — все началось с грозы.

Дэррил удивленно поднял брови.

— Какой еще грозы?

От неожиданности Джек даже замолчал на несколько мгновений. Потом спросил:

— Ты не видел грозу?

— Никакой грозы не было. Так, противный моросящий дождик, и все. Ничего особенного.

— Ты что, смеешься над нами?! — воскликнула Реган. — Ведь тут такая наступила темнота, ну, прямо как ночью. И молнии, молнии — беспрерывно! А за ними гром, гром! Ты не мог этого не заметить, даже если бы и спал. Такое просто невозможно!

— А я и не спал, — возразил Дэррил. — Просто там, где стояла моя машина, ничего подобного не наблюдалось.

Реган открыла было рот, чтобы протестовать, но тут же его закрыла, так ничего и не сказав.

— Так… это было что-то вроде… галлюцинации, — заявила Фрэнки. — Вся эта история. Гроза, и самолет, и катастрофа.

— «Спитфайр» это был, — объявил Том и обвел взглядом друзей. — Самолет такой. «Спитфайр». Я узнал его, потому что видел на картинках. — Он сложил' вместе ладони и изогнул пальцы так, что получилась готическая арка. — Вот такие крылья, — сказал он. — Ни у какого другого самолета нет крыльев такой формы.

— Так что же, вы все одновременно наблюдали одно и то же? — спросил Дэррил.

— Вероятно, да, — ответила Фрэнки. — Самолет появился как будто ниоткуда…

— Он попал в беду, — заявил Том. — Пилот пытался посадить его на аэродром, но почему-то это не получалось. Поначалу я решил, что это какой-то номер из воздушного парада ветеранов. Они иногда показывают всякие такие вещи: летают на старых самолетах, выполняют фигуры высшего пилотажа и все такое прочее.

— Он упал прямо здесь, — заявила Реган, показывая рукой на середину поля. — Вон в том месте. Чебурахнулся как раз на дом. Пилота выбросило очень удачно, но он вскочил и побежал назад к самолету. — Лицо девочки потемнело от грустных воспоминаний. — Он что-то кричал. — Она посмотрела на Фрэнки. — Ты слышала его?

— Нет.

— Что-то про детей, — Реган наморщила лоб, напряженно размышляя. — «Спасите детей. Помогите мне спасти детей». — Она оглядела всех. — Что-то в этом роде. И у него был американский акцент.

— Американский? — переспросила Фрэнки. — Ты уверена?

Реган кивнула:

— На сто процентов.

Том с сомнением покачал головой.

— «Спитфайры» — британские самолеты, — возразил он. — С какой стати пилоту быть американцем?

Реган уперлась кулаками в бока.

— Ну, не знаю, Том, — заявила она своим обычным ехидным тоном. — К сожалению, я забыла спросить об этом у раненого пилота, когда тот лежал здесь с обожженным лицом!

— Я только высказал свое мнение, — пробормотал Том. — Чего ты сразу на меня взъелась?

— А ты не задавай глупых вопросов, — отрезала она и тут же содрогнулась. — Однако наше приключение было не из приятных, правда? Не знаю, что, как и почему, но тот парень был американец. Ясно?

— Хорошо, хорошо, — покорно согласился Том, пожимая плечами. — Почему бы и нет?

Реган сверкнула на него глазами.

Крик Джека, донесшийся с некоторого удаления, прекратил их перепалку.

Пока все разговаривали и спорили, Джек побрел по полю к самому его неровному Месту, где виднелись какие-то крупные кочки и выбоины. Что-то витало над этой неровной полоской пустоши, заросшей крапивой и пижмой. Какое-то легчайшее ощущение, такое же неуловимое, как запах морского ветерка. Ощущение грусти, или утраты, или разбившихся надежд.

— Эй, идите сюда! Посмотрите, что я нашел! — крикнул он.

Все направились к нему.

Природа постаралась изо всех сил, чтобы спрятать остатки дома, но все-таки кое-где в траве, среди зарослей ежевики и полегших от дождя белых колокольчиков валялись обломки кирпичей и черепицы.

Одуванчики вскарабкались на невысокие продолговатые валы, оставшиеся на месте кирпичных стен. Растения боролись за место под солнцем. Ниже стен все заросло высокой, по грудь Дэррилу, крапивой — жгучей, неряшливой и жестокой; дождевые капли висели на ее зловредных кусачих листьях.

Все молчали.

Реган стало нехорошо.

— Так это тут упал истребитель? — тихо спросил Дэррил.

— Пожалуй, что тут, — ответил Джек.

Фрэнки посмотрела на Дэррила.

— Так что же мы все-таки видели? — спросила она. — Что тут произошло?

— Я не хочу тут больше находиться, — внезапно заявила Реган. Она повернулась и зашагала к машине.

Остальные поняли, почему она это сделала — ведь они не видели несчастного пилота, не видели, во что превратилось его лицо, не смотрели в его глаза. Так что они не осудили свою подругу.

Не говоря ни слова, Фрэнки направилась за ней.

Обратная дорога получилась невеселая. Все ехали как в воду опущенные. Каждый сидел, погруженный в свои мысли, не в состоянии хотя бы попытаться объяснить, что же с ними произошло, да и не желая этого. Кошмар? Массовый кошмар средь бела дня? Или что-нибудь другое?

Сначала они подъехали к дому Реган, огромному особняку в самой богатой части Личфорда. Вандерлиндены принадлежали к нью-йоркскому высшему обществу. Мать девочки была дипломатом высокого полета, а отец колесил по всему земному шару, вращая судьбами крупной транснациональной корпорации. Реган видела своих родителей лишь изредка, когда мать или отец ненадолго появлялись, чтобы навестить свою дочь. Девочка уже объехала десятки разных стран, но только в Личфорде почувствовала себя как дома — несмотря на то, что ее «домом» стал арендованный особняк, состоящий из двадцати восьми комнат и сада размером с Манхэттен.

Она вышла из машины, не проронив ни слова.

Дэррил высунулся из окна:

— Реган? Если хочешь, приходи ко мне завтра утром, ладно?

Она остановилась на широкой ступеньке и оглянулась. В ее глазах появилось затравленное выражение.

— Спасибо, может, и приду, — неохотно ответила она. — Пока, ребята.

Дэррил направил машину по широкому подъездному пути, усыпанному гравием, к воротам особняка, и вскоре они уже тащились на его старенькой машине к дому Фрэнки, стоявшему на высоком холме Уэллхол-парка.

— Так что же все-таки там произошло? Как вы считаете? — спросил Джек, не обращаясь ни к кому в отдельности. Ни на чей ответ он и не рассчитывал, просто ему захотелось нарушить затянувшееся угрюмое молчание — что теперь, без Реган, оказалось гораздо проще.

— У нас у всех дружно поехала на пятнадцать минут крыша, — пробормотал Том. — Может, мы съели что-нибудь?

— Может, — согласился Дэррил.

— Что-то ты это произнес без особой уверенности, — сказала Фрэнки.

— С чего мне быть уверенным? — возразил Дэррил. — Там, на летном поле, что-то случилось. — Он посмотрел на Тома, и его глаза сверкнули за толстыми стеклами очков. — И я не думаю, что такое могло быть вызвано куском непереваренной пиццы. Вы все видели одно и то же. Вопрос возникает один: так что же вы все-таки видели?

— И почему, — пробормотал Джек. Он оглядел своих друзей. — Нам нужно все это обсудить.

— Только вместе с Реган, — напомнила Фрэнки. — Без нее не получится. Она находилась ближе нас всех к тому месту, где рухнул самолет. Нам придется подождать, когда она придет в себя. Когда она будет в силах говорить об этом.

— Если это когда-нибудь случится, — заметил Том. — Вы заметили, какими глазами она посмотрела на нас, когда прощалась?

— Так, значит, встречаемся завтра утром у Дэррила? — сказал Джек и посмотрел на их старшего приятеля: — Ты ведь сам предложил?

— Конечно, приходите ко мне, — ответил Дэррил, пожимая плечами. — Вот только придет ли Реган?

— Придет, обязательно придет, — заверила его Фрэнки. — Ты ведь ее знаешь. Она немного оклемается и будет не менее яростно, чем все мы, докапываться до сути.

Фрэнки оказалась права. Реган всю ночь глаз не сомкнула, но наутро ужас стал потихоньку испаряться, а вместо него на нее обрушилась лавина вопросов. Завтракая в огромной, сияющей чистотой кухне, он была молчаливой и задумчивой.

Реган сидела на одном конце длинного соснового стола, погружала ложку в мюсли и выливала опять, не поднося ко рту. Дженни Сент-Клэр, семнадцатилетняя гувернантка, которую родители Реган наняли, чтобы она присматривала в их отсутствие за их дочерью, сидела на другом конце стола и красила ногти ярко-красным лаком.

— Что с тобой сегодня? — спросила Дженни между ложками мюсли. Ложку она осторожно брала вытянутыми пальцами, чтобы не смазать лак, ведь она трудилась над своими ногтями целый час. — Что-то ты слишком спокойная и притихшая. Язык проглотила, что ли? — Она подула на ногти и помахала пальцами в воздухе, после чего критически осмотрела результат своих усилий.

— Ничего, — спокойно ответила Реган. — Теперь у меня новое правило, понимаешь? Я разговариваю только с теми людьми, у которых есть хотя бы две извилины в мозгу, чтобы они могли друг о друга тереться. — Реган не любила Дженни, и ей была отвратительна сама мысль о том, что за ней Кто-то должен присматривать, а уж тем более такая тупая калифорнийская чувиха, как Дженни Сент-Клэр.

Дженни злобно посмотрела на свою подопечную.

— Ну, с меня хватит! — заявила она. — Всему есть предел! Я увольняюсь! Ты меня, в натуре, заколебала! Я, типа, прямо сейчас позвоню твоей матери и сообщу, что я больше не могу тут работать!

И она выкатилась из кухни, задрав кверху свой изумительно загорелый носик и встряхнув гривой длинных, золотистых волос.

— Скатертью дорога! — крикнула ей вдогонку Реган. — Дай мне знать, если тебе нужны рекомендации. Я обязательно напишу. И передай маме от меня поцелуй, когда будешь с ней говорить.

Дженни грозилась взять расчет и уйти с регулярными интервалами, но пока что так и не собралась осуществить свои угрозы. Вандерлиндены слишком хорошо ей платили. Она зарабатывала вдвое больше, чем любая другая гувернантка, и понимала это. А терпеть едкий язычок Реган входило в условия договора.

Через две минуты Реган услышала, как Дженни беседует по международной линии со своим идиотом-дружком из Калифорнии.

— Она, типа, совсем меня заколебала, — услышала Реган и усмехнулась. Совсем заколебала! Отлично! — Вот ты, Брэд, скажи мне честно, разве я плохая, а? Разве я заслуживаю такого обращения, а? Не, ну ты скажи, в натуре?

«Эта тупая чувиха звонит своему дружку в два часа ночи по калифорнийскому времени и еще говорит, что я ее заколебала», — подумала Реган. Она пинком захлопнула кухонную дверь и вернулась к своим прерванным размышлениям о вчерашних событиях.

Но результатом этого стала лишь гложущая головная боль. Позже, когда надувшаяся Дженни удалилась в свою комнату, Реган кратко поговорила по телефону с Фрэнки. Они договорились встретиться у Дэррила часов в двенадцать. А Фрэнки должна будет позвонить братьям Крисмас, чтобы они тоже пришли. Может быть, если они все спокойно обсудят, к ним придет само собой какое-нибудь разумное объяснение.

«Да-а, — думала Реган, когда ехала по городу на автобусе, — а может, и не придет!»

Дэррил жил в той части Личфорда, которая некогда считалась богатой и элегантной, но теперь переживала не лучшие времена. Дом был большой и стоял поодаль от дороги. Вероятно, в свое время он выглядел весьма величественно, но теперь его кирпичные стены нуждались в ремонте, краска опадала, как осенние листья, давно забывшие о далеком лете. Раскидистые деревья изо всех сил старались спрятать этот упадок, но даже при всех их стараниях в доме все шло на убыль. Единственное, что в нем прибавлялось, это грязь, накопившаяся за полвека запустения.

Несмотря на внушительные размеры дома, в нем обитали только два человека: Дэррил, занимавший просторную комнату в мансарде под самой крышей, и его хозяйка, миссис Уилберфорс, крошечный эльф женского пола. Она обитала в маленькой конурке, спрятанной где-то в недрах дома. Джек называл эту даму эксцентричной. Том говорил, что у нее поехала крыша. Реган считала ее хитрой. Сумасшедшей, но хитрой.

Реган позвонила в дверь и стала терпеливо ждать.

Через некоторое время до ее слуха донесся мышиный шорох — шарканье маленьких ножек. Дверь чуть приотворилась.

— Спасибо, как-нибудь в другой раз, — пропищал тонкий голосок.

— Миссис Уилберфорс, это я, — сказала Реган, всматриваясь в полумрак.

— Ах! Реган, милая, заходи, заходи! — Маленькая старушка напоминала Реган куколку из витрины антикварной лавки. Куколку, слишком долго просидевшую на пыльной полке. Реган вошла в темный вестибюль, и дверь за ней быстро захлопнулась.

— А что, миссис Уилберфорс, — спросила Реган, — кто-нибудь еще из ребят уже пришел?

— О да, они все там наверху, — сообщила старушка и принялась загибать пальцы: — Джек и Том. Они прибыли раньше всех. Потом Фрэнки. Она скоро будет разбивать мужские сердца, такая красотка растет. — Хозяйка улыбнулась. — И вот теперь ты, Реган, милая моя девочка.

— Да, и теперь я, — повторила Реган с широкой ухмылкой. — Самое вкусное на десерт, правда?

Когда друзья только начали приходить в этот дом, миссис Уилберфорс относилась к ним настороженно, но постепенно она привыкла к их частым визитам в мансарду Дэррила. А со временем даже стала искренне радоваться их появлению в доме и все чаще задерживала их внизу своими разговорами.

Миссис Уилберфорс зашаркала в свой чуланчик, а Реган направилась по лестнице наверх.

Комната Дэррила находилась наверху длинного и узкого лестничного пролета. Взбираясь по лестнице, Реган вспомнила, каким странным и даже жутковатым показался ей Дэррил в первый день их знакомства. Теперь она уже больше не считала его жутковатым. Необычным — это уж точно, забавным — тоже, но не жутковатым. А еще этот парень столько всего знал интересного, что голова кружилась! Плюс ко всему он был единственным, с кем они могли беседовать про всякие загадочные вещи, — которые иногда с ними случались. Настолько загадочные, что миссис Тинкер просто назвала бы их чепухой, которой не существует на свете. Конечно, он не всегда находил ответы, но во всяком случае всегда выслушивал ребят; по крайней мере верил им и всерьез принимал их слова.

Так что если Кто-то и был в состоянии помочь им разобраться во вчерашних странных галлюцинациях, то именно Дэррил, и только он.

Реган услышала жужжанье голосов и распахнула дверь.

Дэррил восседал за своим столом в залитом солнцем алькове, а остальные — Джек, Том и Фрэнки — устроились вокруг него на кожаных подушках.

Реган решительно захлопнула за собой дверь и прислонилась к ней спиной.

— Ладно, — заявила она. — У меня есть только один вопрос, ребята. — Она тяжело вздохнула. — Что за чертовщина произошла вчера с нами на аэродроме?