Месть троллей

32

Стен, словно оглушенный, брел по улице рядом со своим старым другом и соратником Натиоле Таргузи. В ушах еще звенели слова сестры, которые глубоко ранили сердце. Он хотел бы рассердиться на Флорес, которая оттолкнула его от себя (настоящая эгоистка!), но у него не было на это сил, он чувствовал лишь печаль и отчаяние.

— Ты думаешь, она говорила серьезно, Нати? — осторожно спросил юноша.

— Чепуха! Просто она такая же, как и ты, упрямый козел. Или нет. Она, скорее, упрямая ослица. Скоро она перебесится, — попытался утешить друга Натиоле.

— Ее голос был такой… сердитый, — возразил Стен.

— Да. Но таковы все авантюристы из Дабрана: быстро впадают в ярость, но так же быстро прощают.

— Авантюристы? — переспросил с улыбкой Стен.

— Авантюристы, — решительно подтвердил Натиоле. — Другие люди действуют, прислушиваясь к голосу разума, вы же думаете сердцем. И ты, Стен, не лучше ее, старик.

— Как-как, старик? — наигранно сердито переспросил Стен.

— Она уже схоронила тебя, Стен, — неожиданно серьезно сказал Натиоле. — Она считала тебя мертвым. Это ранит душу очень глубоко, залечить такую рану непросто.

— Я знаю. Но ее слова звучали так… однозначно.

— Поговори с ней через какое-то время, когда она немного придет в себя. У нас сейчас и без этого полно дел, сам подумай. Иначе зачем бы ты очутился в Теремии?

— По многим причинам, — признался Стен. — И все они из разряда тех, что так ненавидит Флорес.

— Что ты имеешь в виду? — в замешательстве переспросил Натиоле.

— Что всегда есть более важные вещи. Важнее, чем семья. Чем кровные узы. Важнее, чем моя сестра, — задумчиво заявил Стен.

— Я не знаю, — признался Натиоле. — Но я верю: то, что мы делаем, правильно. И Флорес когда-нибудь поймет это, Стен. Поверь мне. Сейчас она сердита и обижена, но она — твоя сестра. И она любит своего брата.

— Ты знаешь, как нам тогда было в Дезе, — начал Стен. — У нас больше никого не осталось. Мы потеряли все: семью, будущее — все, что имело для нас значение.

— Я знаю, — тихо сказал Натиоле.

— Конечно, мы и раньше были близки, но только в Дезе мы по-настоящему почувствовали, что… мы вместе. Я не хочу потерять ее.

— Ты не потеряешь. Просто на нее твоя мужская привлекательность совсем не действует. Другие женщины смотрят в твои глаза и прощают любые прегрешения, но Флорес… она… влепит тебе синяк! — неудачно сострил Натиоле.

Однако Стену, казалось, было не до смеха, он стал неожиданно очень обеспокоенным.

— Эй, что случилось, Стен? Ведь уже не в первый раз она выгоняет тебя с треском, — спросил Натиоле.

— А ты никогда не спрашивал себя, какой в этом прок? — спросил Стен и внимательно посмотрел на друга.

По всей вероятности, Натиоле еще никогда не задавался этим вопросом и лишь наморщил лоб.

— В чем, в этом?

— Война. Сражения, кровопролитие, жизнь в бегах, риск…

— Мы боремся за свободу, Стен. Что с тобой? — обескураженно спросил Натиоле.

— Свободу, да. Но от чего мы при этом отрекаемся, что мы крадем у себя самих? Разве мы не могли бы просто жить где-нибудь с семьей, обрабатывать свое маленькое поле? Просто жить?… В мире с собой и со всем светом…

— Под гнетом Цорпада? Ты что, спятил? — возмутился Натиоле.

— Я не знаю. Иногда я чувствую, что безумно, дико устал, что просто не могу все это больше выносить…

— Такое иногда случается со всеми нами, Стен. С каждым из нас. Но подумай только… У тебя и твоей сестры было все это — земля и мир… и у вас все это отобрали. Не за какую-то провинность, а просто так. Цорпад и его слуги. Ты борешься против несправедливости, мы все боремся против нее.

— Я боюсь, что мы станем такими, как они, — прошептал Стен.

— Как кто? Как масриды?

— Нет, как тролли. Полны ненависти. Для них все в мире — борьба, все — война!

— Ну что такое? Мы не тролли! Но это… — запнулся Натиоле, не закончив предложения.

— Ты прав, Нати, — сказал Стен без особого энтузиазма. — Только у меня появились сомнения. В чем смысл? И по какому праву мы делаем то, что делаем? Разве ты иногда не тоскуешь по обычной, простой, мирной жизни?

Посреди улицы Натиоле резко остановился, схватил Стена за плечи и заглянул прямо в лицо.

— Ну почему же, каждый день, каждый трижды проклятый чертов день я не желаю ничего сильнее, чем наконец закинуть подальше меч. Ты думаешь, у меня нет других мечтаний, кроме как прятаться по затхлым погребам? Знаешь, чем бы я занимался гораздо охотнее? Подыскал бы себе небольшой клочок земли, выращивал бы на нем виноградную лозу, каждый день пил по паре стаканов своего вина и… спросил бы обязательно твою упрямую сестру, не хочет ли она составить мне компанию… Но я знаю, что это не так просто. Мы не обретем мир, Стен, возможно, даже тогда, когда все закончится и кости Цорпада сгниют в холодной земле. Мы слишком много пережили, слишком много повидали. Но другие смогут жить в мире, если мы победим. Наши дети смогут вырасти в мире. За что борюсь я, Стен? Чтобы у страны было будущее!

Некоторое время старые друзья смотрели друг другу в глаза, после чего Стен опустил взгляд.

— Прости меня. Ты прав. Это просто… — начал он. — Тролли показались мне нашим отражением. Ненависть к врагам… Я вижу в этих чудовищах нас: горстка отчаянных и отчаявшихся, бредущих по чужой земле среди незнакомых, людей. Мы станем такими, если не будем осторожны. И я спрашиваю себя, к такому ли будущему мы стремимся? Нельзя потерять в этой войне самих себя, Нати. Иначе мы будем не лучше троллей или даже Цорпада и его палачей!

Натиоле задумчиво покусывал нижнюю губу.

— Наверное, ты прав. Но мы не как тролли, и мы не станем такими же, как они, поверь мне.

Стен с благодарностью посмотрел на друга. Слова Флорес заронили в его душу сомнения, которые попали на благодатную почву. Юношу одолевало гнетущее опасение, что в конце пути не останется ничего, что бы отличало их от масридов. Мятежники нападали на угнетателей, ведомые высокими целями. И они убивали. «Но у нас есть принципы, и мы не отступаем от них. Мы воюем не как тролли, гномы или даже Цорпад, для которых на пути к победе все средства хороши. Мы другие», — мысленно успокаивал себя Стен догоняя Натиоле, который медленно брел по улице. Этот долговязый влахак всегда был настоящей поддержкой для Стена. Вот и сейчас слова Нати вырвали его из темной пучины сомнений, придали ему новые силы и возродили надежды.

— В будущем мы должны быть намного осторожнее, иначе ты снова окажешься подвешенным в клетке в лесу и встретишь еще каких-нибудь монстров, — заявил Натиоле, кивнув в сторону двух солдат Цорпада, которые тащились по улице им навстречу.

Пробормотав что-то в знак согласия, Стен последовал за своим другом в сторону порта, пониже натянув капюшон.

— А скажи мне, почему ты вообще еще здесь? Ты предупредил Ионну? — неожиданно поинтересовался Стен, когда его мысли наконец упорядочились и он овладел собой.

— Не беспокойся, — усмехнувшись, ответил Натиоле. — Я не забыл об этом. Я встретил Октеиу, как только прибыл сюда. И он отправил гонца. Так что все улажено.

Стен улыбнулся и похлопал друга по плечу.

— Тогда нам остается только освободить заложников, низложить Цорпада и изгнать масридов из Влахкиса! До ужина успеем?

Натиоле с усмешкой пожал плечами, когда Стен взглянул на него в поисках поддержки. В сумеречном свете помещения Стен едва мог разглядеть своего друга, за толстыми стенами склада едва начинался вечер, и сюда не падало ни одного луча солнца, лишь маленький простой фонарь дарил немного света.

— Зачем мы вообще сюда пришли? — Пард свирепо повторил свой вопрос.

— Чтобы получить информацию. Только… — начал было Стен, но Пард перебил его.

— Да! Но, к сожалению, мы должны сидеть здесь, пока ты что-то делаешь и рассказываешь нам небылицы!

— Я не рассказываю небылиц, — возмущенно возразил Стен. — Я сообщаю о том, что узнал. Я все-таки смог пробраться в проклятый храм и отыскать там кое-что интересное!

— Замечательно, — сердито рявкнул Пард, однако в этот момент Друан положил руку на плечо здоровяку.

— Мы уже говорили об этом, Пард. Иначе не получается. Мы все охотно делали бы больше, но сейчас нужно довериться Стену, — спокойно объяснил тролль, и остальные согласно закивали.

— Да, да, давайте спокойно поговорим! — презрительно прошипел Пард. — Говорить, говорить, говорить! Мы здесь, чтобы действовать! Чтобы спасти свой народ!

— Но я кое-что обнаружил, — вмешался Стен. — Разговор, который я подслушал…

— Что-то перебор по разговорам! Я говорю: мы должны схватить одного из этих магов солнца. И когда я вырву ему руки, тогда можно и послушать, что он скажет! Такие разговоры гораздо интереснее! — выпалил Пард с демонической ухмылкой.

— Нет! — сказал Стен. — Я узнаю, о каком монастыре они говорили.

Сначала казалось, что Пард хотел что-то возразить, но потом он оглянулся на остальных троллей, которые сейчас были на стороне Стена, и покачал головой.

— Как люди. Если бы, до того как мы пришли сюда, кто-нибудь сказал, что так будет, я бы рассмеялся!

— Это слишком опасно, Пард. Чего ты хочешь добиться? Если придут солдаты, тогда придется бежать или умереть. Здесь негде прятаться, а их слишком много, — заявила Анда.

— Когда мы доберемся до этого монастыря, тогда уж они не смогут так просто от нас отделаться, тогда мы все сделаем по-нашему, как тролли, — заявил Пард Стену, стукнув кулаком, отчего тот только устало закатил глаза.

— Я ни от кого не отделываюсь. Я пытаюсь помочь. Почему это не помещается в твоей твердолобой башке?

В два шага Пард очутился перед Стеном и склонился над человеком, причем казался поистине гигантом.

— Следи за словами, малыш!

— Ну, ладно, ладно, мне жаль, — извинился Стен, уворачиваясь от тролля. — Но научись доверять мне. Разве я до сих пор не помогал вам?

— Ты позволил сбежать полугному, — ответил Пард с мрачным удовольствием от того, что ему удалось поймать Стена на лжи.

— Он не полугном, и он неопасен, он бы только задерживал нас.

— Если он был неопасен, тогда мы могли его завалить, — сразу нашелся Пард. — Ой, я ж забыл. Мы же все милые… люди!

— Да нет. Это просто не имело смысла, — окончательно потерял терпение Стен и обернулся к Друану. — Мне с Натиоле нужно уйти. Мы встретимся с нашими друзьями. Готовьтесь выбираться из города, скорее всего, мы исчезнем уже сегодня ночью, в крайнем случае завтра.

— Хорошо, — ответил Друан, — мы подождем. А затем, обернувшись к Парду, тролль добавил: — Нам всем это не нравится. Но, тем не менее, мы сделаем так, как он хочет.

Стен, бросив последний взгляд на здоровяка, мрачно озиравшегося вокруг, наконец покинул темный склад и вышел в гаснущий день, который скоро должен был уступить место ночи. Заходящее солнце залило порт Теремии жидкой медью лучей.

Вслед за Натиоле Стен брел по направлению к явке, местоположение которой им сообщила Линорел через Костина. Там должны были собраться все оставшиеся в Теремии мятежники и обсудить дальнейшие планы. Для Стена все было однозначно: заложников нужно обязательно освободить из рук Цорпада, потому что с началом войны они потеряют свою ценность как средство политического давления. Князь масридов, вероятно, казнит их в назидание другим и попытается сломать тем самым моральный дух влахаков. «Цорпад точно знает, насколько Висиния дорога своей сестре и всем вольным влахакам», — подумал юный воин. Он не решался даже подумать о возможной потере. Цорпад не подозревал, что его планы раскрыты, и у мятежников пока была возможность освободить заложников.

Стен сделает все, чтобы спасти Висинию и… сказать ей то, что не смог произнести год назад. Погруженный в такие размышления, влахак спешил за другом, не замечая, как на небе появились первые облака.

Подвал был маленький и пыльный, заваленный всякой рухлядью. Немногие мятежники, пришедшие на встречу, разместились в ужасной тесноте. Стен и Натиоле устроились на старой бочке, и, кажется, оба уже загнали себе по паре неприятных заноз. Напротив них у стены стояла Линорел сал Долеорман, перепачканная побелкой и пылью. Костин Кралеа примостился на изломанном табурете с двумя ножками. Отважный художник, всегда готовый пошутить, грыз яблоко и, казалось, прекрасно себя чувствовал среди мусора и хлама; единственное, что его заботило, — это как бы удержать равновесие. Прямо на полу расположилась Аурела Дан, маленькая и изящная, с темными волосами, собранными в высокий пучок, в простом синем платье. Она была служанкой в каком-то трактире, ее муж даже не подозревал об ее участии в организации мятежников. Аурела вежливо отклонила любезное предложение художника поменяться местами и теперь сидела у ног Костина и то и дело смахивала с лица выбившиеся пряди. По словам Линорел, женщина на удивление ловко обращалась с отмычками и могла передвигаться почти бесшумно.

«Пятеро против армии Цорпада, — подумал Стен. — Скажем прямо — плохая перспектива», но он оставил эти мысли при себе и лишь широко улыбнулся.

— Рад вас видеть в этом уютном подвале! — начал он, но его тут же засыпали вопросами.

— Как тебе удалось уйти? Что было в крепости Ремис? Почему они тебя не убили?

— Ну, Цорпад в своей неизбывной мудрости и доброте перепоручил мятежника милости леса, но лес не захотел принять меня, — с усмешкой ответил Стен.

— Он — бешеный пес, у него больше везения, чем разума, — перебила Линорел. — Поэтому он еще и жив.

— Чепуха, — заявил Натиоле. — Он просто упрямее смерти!

Последние слова вызвали взрыв смеха, который, однако, немедленно стих.

— Вообще-то я сейчас был бы мертв, если бы не встретил кое-кого, кто спас меня. В общем, это довольно странная история.

И влахак вкратце рассказал собравшимся, как он попал в руки троллей и что узнал от них. Когда Стен описывал Ауреле, что представляют собой тролли, Линорел и Натиоле участвовали, подкрепляя рассказ красочными словами и жестами.

— Проблема в том, что кто-то помогает маленькому народцу уничтожать троллей. Я предполагаю, что это Цорпад, и делает он это при помощи ордена Альбус Сунас. Гномы оказывают ответную услугу, но, к сожалению, мы точно не знаем, в чем она состоит, — сообщил Стен.

— По всей видимости, это означает, что будет война, — констатировала Аурела, и Стен с Линорелой согласно кивнули.

— Да. Он хотел бы напасть неожиданно, и тогда мы едва ли сможем дать достойный отпор. Быстрый жесткий удар по Дезе, в сердце мятежа, и сопротивление перестанет существовать. И тогда Цорпад сможет основательно заняться остальными претендентами на трон Аркаса Диммину, в войну будет втянута вся страна.

В этот момент мятежники услышали шорох на верхней лестничной площадке, тихий скрип, словно кто-то очень тихо открывает дверь. «Ищейки Цорпада!» — подумал Стен, и ему вспомнилась ночь, когда его схватили.

Не мешкая, все обнажили оружие. У Линорел, Стена и Натиоле были короткие мечи, а у Костина и Аурелы — тяжелые кинжалы. Стен и Линорел прижались к стене слева и справа от двери, готовые в любое момент нанести удар. С отчаянно бьющимся сердцем Стен ждал услышать крик стражников, однако вместо этого прозвучало тихое: «Тиреа!»

— Отбой. Это Октеиу, — с облегчением прошептала Линорел и спрятала оружие.

На лестнице действительно появился еще один влахак и осмотрелся. Стену мало что было известно об этом человеке с каштановыми волосами, за исключением того, что он уже давно сотрудничает с мятежниками в Теремии. Заметив Стена, Октеиу вздрогнул и даже отступил на шаг назад.

— Не волнуйся, я не дух! — рассмеялся Стен и похлопал мужчину по плечу.

— В за… в записке Линорел говорилось, что будет какой-то сюрприз, — запинаясь, заговорил Октеиу, одетый как обычный ремесленник. — Но это… это скорее чудо!

— Иногда судьба выкидывает и не такие фортели, Октеиу, — заявил Натиоле, и влахак резко обернулся.

— Что это значит?

— Ничего, ничего. Да успокойся ты.

— Как дела? — спросил Октеиу у Стена. — Тебя пытали? Что-то рассказал?

— Нет, настоящих пыток не было. Есть новости. Но нет времени все повторять. Я расскажу позже. Сейчас могу сказать только одно: Цорпад планирует войну. К счастью, — сказал Стен и кивнул на Октеиу, — Натиоле уже побеспокоился о том, чтобы предупредить Ионну. Ты уже получил весточку от своего гонца, Октеиу?

— Нет, еще нет, — ответил Октеиу. — Но для этого нужно время. В Мардев путь длинный.

— Да, это так. По крайней мере, наши воины встретят Цорпада подготовленными. Но нас ждет еще одна работенка, — продолжил Стен, но Линорел перебила:

— Как только начнется война, заложники потеряют свое значение для масридов. Вы можете себе представить, что это значит.

Каждый из присутствующих знал о жестокости Цорпада. Все хорошо понимали, что произойдет с влахаками, которые оказались в его власти.

— Мы должны вызволить их. И нужно побольше узнать о совместных делах Цорпада и маленького народца, — подытожил Натиоле.

— К сожалению, это едва ли возможно, Нати, — заявила Линорел. — Их держат в крепости, а она охраняется лучше, чем что-либо в Теремии. Повсюду солдаты. И потом, как мы попадем внутрь?

— А не могли бы мы как-нибудь их выманить? Под каким-нибудь выдуманным предлогом… я даже не знаю, — предложил Костин, но Линорел покачала головой.

— Нет. Цорпада можно считать кем угодно, но только не дураком. Он знает так же хорошо, как и мы, что заложники закрыты в его крепости очень надежно.

— Я не оставлю их! — гневно выкрикнул Стен.

Линорел выдержала его пламенный взгляд, в то время как другие сконфуженно изучали пол и стены.

— Должен быть способ. Должен!

— Возможно… возможно, есть один, — нерешительно произнес Октеиу, после чего все сразу посмотрели на него, и тот нервно сглотнул.

— Что? — удивленно переспросила Линорел.

— Я знаю кое-кого. Служанку из крепости.

— И что? Чем нам может помочь служанка? Постирает нашу одежду? — поинтересовалась Линорел с саркастической усмешкой.

— Нет. Но, вдруг, она сможет открыть нам дверь. Мы же знаем, где держат заложников, да? — спросил Октеиу и, после того как Стен кивнул, продолжил: — Мы должны лишь быстренько проникнуть внутрь, утихомирить стражу и снова выбраться из крепости.

— Это безумие! — констатировала Линорел. — Даже в самый поздний час на стене есть охрана. И если хотя бы один из них подаст сигнал тревоги, то мы все окажемся в ловушке!

— Значит, никому нельзя позволить подать этот чертов сигнал, — мрачно констатировал Стен. — Но ты права, это слишком рискованно. Поэтому я попробую провернуть это дельце самостоятельно. Если что-то пойдет не так…

Натиоле, смеясь, перебил:

— Едва ли, Стен, едва ли. Я в сопротивлении намного дольше тебя, и если кто-то из присутствующих и имеет право бессмысленно отдать свою жизнь, то это, безусловно, я!

— Я серьезно, — заявил Стен с решительным выражением лица.

— Я тоже!

Оба влахака смотрели друг на друга некоторое время. Никто не желал сдаваться.

— Батюшки мои, — вздохнула Линорел. — Будто вас можно отпустить куда-то одних. Если мы и решимся на это самоубийственное мероприятие, то только вместе. Или кто-то хочет выйти из игры? Тогда лучше отказаться сразу.

Но струсивших не нашлось, и Линорел, улыбнувшись, кивнула.

— Сборище чокнутых. Цорпад точно на такое не рассчитывал!

— Только для начала пусть Октеиу выяснит, сможем ли мы пробраться в крепость. Если нет, то все разговоры ни к чему, — заметил Костин, пожав плечами.

— Правильно. Только времени в обрез, поэтому пусть выясняет быстро, сегодня ночью, — заявил Стен. — Тут же провернем аферу и сразу исчезаем из города. Представляю, как будет бушевать Цорпад, когда мы уведем заложников у него из-под носа!

За этой тирадой последовал общий смех. Хотя сказанное, по сути, означало, что собравшимся очень скоро придется рискнуть своей жизнью и вывести заложников из цитадели, а потом умудриться живыми добраться до Мардева.

— Если разразится война, тут станет небезопасно для любого влахака. А Ионне понадобится каждый меч, — решительно заявил Натиоле.

— Договорились, — подытожил Стен. — Октеиу выясняет, сможет ли нам помочь его подруга. Если нет, то я найду другой способ.

— Назначим еще одну встречу? Или вы подождете, пока я все разузнаю, в этом подвале? — спросил Октеиу и стер со лба выступивший пот.

— Нет. Оставаться здесь слишком опасно. Как поговоришь со служанкой, сообщи Линорел, и она вновь соберет нас. Чем меньше каждый будет знать друг о друге, тем лучше, — распорядился Стен, и все закивали.

— Но это не займет много времени, — возразил Октеиу. — Я скоро.

— Нет, нам всем предстоит подготовиться. Поступим так, как предложил Стен, — с нажимом сказала Линорел, и по ее выражению лица стало понятно, что она не потерпит никаких возражений.

— Хорошо, хорошо, — сдался Октеиу и побежал выполнять поручение.

Почти сразу маленькая группа тоже разошлась, попрощавшись друг с другом.

Стен вместе с Натиоле возвращались к порту. Небо потемнело. Над городом повисли густые темные тучи. Было душно. Низкое солнце окрашивало тучи в багровые тона. Скоро солнце окончательно скроется за горизонтом, и теплый, светлый день сменится мрачной ночью. «И тогда наступит время троллей, — подумал воин, — но город не место для троллей. Исчезнут ли и наши надежды вместе с последним лучом?»