Миллионы мертвеца

Глава 1

Небольшой военный самолёт вынырнул из облаков и полетел над лесом. Было ещё очень рано, рассвет только брезжил.

— Освещённость для нас подходящая, — сказал Сильвестр — тридцатипятилетний брюнет с жёстким волевым лицом.

С парашютом за спиной он стоял у раскрытого люка и всматривался в проплывавшую внизу смутную панораму.

— В сумерках нас вряд ли засекут, — согласился его напарник, поправляя на себе снаряжение.

— Эй! — крикнул пилот. — Так что? Это здесь?

— Сейчас ещё раз гляну.

Сильвестр здоровой правой рукой развернул карту, в верхнем углу которой стоял гриф «Секретно». Карта затрепыхалась на ветру. Сильвестру пришлось придержать её протезом, заменявшим ему левую кисть.

— Да, правильно! — крикнул он, перекрывая гул мотора. — Летим над Шабаново! Теперь надо найти дачу!..

— Вон она! — Ревунов показал на большое тёмное здание, стоявшее посреди открытого участка, окружённого со всех сторон лесом.

— Точно, она. В двух с половиной километрах к северо-востоку от Шабаново, в лесу. Всё, как сообщил информатор… — Сильвестр обернулся к пилоту. — Слушай, кореш, сделай ещё один круг и зайти прямо на здание, чтоб нам сподручней прыгать!

Самолёт снова ушёл в облака и, накренившись правым боком, начал разворачиваться.

Получив от брата письмо и телеграмму, Сильвестр не сразу поехал к нему: в Новокузнецке снова начались ожесточённые бандитские разборки, в которые ему пришлось ввязаться. Только когда всё более-менее утряслось, он вылетел в столицу. Здесь от надёжных людей он узнал об ограблении «Мегалит-банка», о гибели группировки Бельдяя, членом которой был его брат, и о подозрении, которое пало на брата, поскольку он был единственным выжившим в газовой атаке. Чака обвиняли в убийстве своих товарищей и краже похищенных денег.

Узнал Сильвестр и о пытках, которым подвергся Чак на допросе. Информированные люди сообщили пахану, что Чак погиб, но не выдал тайну местонахождения чемодана с деньгами. Сильвестр решил сам во всём разобраться, и как можно скорее. Первым делом надо было добраться до шабановской дачи. Удобный момент был упущен: все подступы к ней уже перекрыли бойцы Додона. Тогда Сильвестр связался с Новокузнецком и приказал ударной группе в пятьдесят бойцов срочно вылететь в Москву. Не дожидаясь их прибытия, он, опять же по рекомендации столичных знакомых, отправился на один из подмосковных военных аэродромов. Деньги быстро сделали своё дело: полёт над Шабаново был оформлен как «учебно-тренировочный».

Сильвестру предлагали лететь на вертолёте, но грохочущий, низко летящий вертолёт привлёк бы к себе внимание. Замыслу пахана больше соответствовал именно самолёт, глухо гудящий где-то высоко над облаками, и парашюты, бесшумные и почти невидимые в предутренних сумерках. Тем более прыгнуть с парашютом ему, служившему когда-то в десантных войсках, было даже с протезами не труднее, чем выпить стакан воды.

С Сильвестром летел Алексей Ревунов — его телохранитель и «левая рука», тоже бывший десантник. Чутьё подсказывало пахану, что надо спешить. Возможно, сведения о гибели брата неверны. Он ещё жив. Ведь додоновской братве нет смысла убивать его, пока не раскрыта тайна миллионов «Мегалит-банка»…

Самолёт снова вырулил на деревню. В сумке на груди Сильвестра завозилась Чанга — безволосая кошка редкой тайваньской породы. Пахан считал Чангу своим талисманом и никогда с ней не расставался. Он немного расстегнул «молнию», просунул в сумку палец и почесал Чанге за ухом. Кошка удовлетворённо заурчала.

Выбирая удобный момент, Сильвестр вглядывался в панораму, проплывавшую в отверстии люка. Наконец подался вперёд, отрывисто крикнул: «Пора!» — и спрыгнул. Следом спрыгнул Ревунов. Стальная птица, глухо ревя двигателями, полетела дальше, резко набрала высоту и исчезла в тучах.

Над Сильвестром раскрылся купол парашюта. В двух сотнях метрах висел парашют телохранителя. Внизу, в мглистых сумерках, простирался бесконечный лес с редкими проплешинами полей. Лёгкий ветер благоприятствовал парашютистам, относя их к востоку.

Наконец из тёмной массы оголённых деревьев вынырнула дача. Пахан подобрал стропы, рассчитывая опуститься на крышу между башней и трубой, но то ли ветер задул сильнее, то ли здание оказалось ниже, чем оно виделось с высоты, — крыша пролетела под самыми его ногами. Миновав край карниза, он почти рухнул с крыши. Мысленно он приготовился к жёсткому приземлению, но никакого приземления не состоялось. Падение прервалось так резко, что он даже подскочил вверх, как мяч, попавший в сетчатый мешок: это купол парашюта накрыл трубу, зацепившись намертво. Сильвестр повис на стропах вплотную к стене, примерно в четырёх метрах от земли.

Парашют Ревунова улетел вправо и скрылся за кромкой леса. По прикидкам, он должен был опуститься метрах в трёхстах от дачи. Положение же самого пахана было отчаянным: избавиться самостоятельно от строп и спрыгнуть вниз он не мог, не мог и взобраться по стропам на крышу. Несколько раз он пытался связаться с Ревуновым по рации, но напарник молчал. Сильвестру только и оставалось, что висеть и ждать. Возможно, Ревунов ещё отзовётся, или появится кто-нибудь из обитателей дачи…

Сильвестра занесло на задний фасад. Он висел, прижимаясь спиной к глухой стене. Слева, на расстоянии вытянутой руки, был угол дома; справа — выше и ниже от него — окна второго и первого этажей. До каждого было немногим больше метра. А прямо перед ним открывался вид на запущенный сад и сквозной облетевший лес за садом, уходивший вершинами вдаль. Стояла тишина. Кругом не было ни души. В доме почти все окна были закрыты ставнями, отчего создавалось впечатление, что в нём никто не живёт.

В сумке завозилась Чанга. Сильвестр раздвинул немного «молнию», чтобы кошка могла высунуть голову. Она посмотрела на хозяина своими зелёными глазами, зевнула и облизнулась.

Наконец подала признаки жизни портативная рация: на связь вышел Ревунов.

— Босс, — услышал Сильвестр его взволнованный голос. — Похоже, меня засекли.

— Ты в лесу?

— Да. Купол зацепился за ветви, я повис на сосне. Меня здорово припечатало к стволу.

— У меня такая же хрень. Зацепило за крышу, сейчас вишу на стропах. Ни туда, ни сюда…

— Ко мне тут приближаются какие-то люди. Их пока плохо видно. Прячутся за деревьями, подходят короткими перебежками…

Сильвестр задумался. Это могли быть только люди из банды Додона. Если они ещё здесь, значит, брат жив…

В динамике снова раздался голос Ревунова:

— У меня нога сломана… Боль адская…

— Алекс, у тебя ксива военного лётчика, — заговорил пахан, — предъяви им. Может, туфта прокатит.

— Попробую…

— Надо продержаться. Братва подвалит со дня на день. Скажи им, что самолёт загорелся и тебе пришлось прыгать. Лепи всё что хочешь, только живой останься!

— Босс, они требуют, чтобы я бросил оружие…

— Ну и брось. Жизнь дороже.

Связь прервалась. На Ревунова надежды не было. Для Сильвестра это означало, что ему придётся висеть тут до тех пор, пока его не обнаружат.

Медленно потянулись минуты. Небо светлело, прояснялась даль, громче звучали голоса птиц. Но с этой стороны здания по-прежнему никто не появлялся. Сильвестр уже начал спрашивать себя, а есть ли вообще кто-нибудь на этой даче, как в ближайшем окне второго этажа кто-то приоткрыл раму. Из окна выглянула совсем юная девушка и, опершись локтями на подоконник, устремила взгляд на бледно-серое небо. Парашютиста она не замечала. Её затуманенные глаза, кажется, вообще ничего не замечали.

Причину её счастливой отрешённости понять было нетрудно: в окне рядом с головой девушки появилась голова парня. Он обнял её, она откинула голову, и его губы заскользили по её лицу.

Видимо, оба только что встали. Глаза девушки слипались.

Пахан наблюдал за ними с некоторым недоумением. Дача должна была находиться в руках бойцов Додона. Но раз так, то этот парень — блатной, а девчонка — шалава… Тем не менее, они не были похожи на бандита и проститутку. Нет, здесь что-то не так…

Они скрылись в окне, не заметив парашютиста. Сильвестр подумал, что ему, наверное, надо было окликнуть их: юные обитатели дачи не выглядели опасными.

Но тут его внимание привлекли мужские голоса, зазвучавшие в ближайшем окне на первом этаже. Окно было открыто, но всё же голоса звучали невнятно. Сильвестр различал только отдельные слова. Когда кто-то из говоривших отчётливо произнёс «парашют» и «Сильвестр», пахан встревожился.

До окна он мог дотянуться здоровой рукой, а значит, заглянуть в него, но для этого надо было перевернуться на стропах вниз головой. Он тут же приступил к делу: перекинул ноги через две верёвки, смещая свой центр тяжести, и, когда перевернулся весь, зашарил рукой по стене. Нащупав верхний срез окна, притянулся к нему весь и осторожно, одним глазом, заглянул в окно. Там находились двое: один коренастый, низкорослый, второй худой и долговязый.

Комнату за окном занимал Горян. Только что к нему явился браток по кличке Лифтёр, получивший своё погоняло за ограбления в лифтах. Тот только что прибежал из леса, где вместе с другими бандитами участвовал в нападении на неизвестного парашютиста. Запыхавшийся взволнованный браток доложил Горяну, что парашютист сбросил документы, деньги и пистолет. Из документов следовало, что он майор Захарченко Максим Петрович, военный лётчик. С парашютом спрыгнул потому, что самолёт загорелся в полёте.

— Руки-ноги у него целы? — первым делом осведомился Горян.

— Не совсем. Говорит, что одну ногу сломал.

— Тогда это не Сильвестр.

— Шеф, глянь на это, — браток протянул пистолет марки «ТТ», сброшенный «майором Захарченко».

Горян повертел пистолет в руках. Увидев гравировку «Алексу от Сильвестра», он испустил восторженный рёв.

— Ваш лётчик — это боец Сильвестра! Значит, скоро и сам будет здесь!

Сильвестр раскусил обоих с первого взгляда. Выражения лиц, интонации, жесты — всё выдавало в них представителей криминального мира. Но откуда они узнали о нём? Не иначе, как только от Чака…

— Что этот майор говорит?

— Да ничего конкретного. Хвостом вертит, паскуда, на понт берёт. Вы, говорит, под трибунал все пойдёте…

— Горбатого лепит, — сказал Горян. — Знает он всё, и мы его расколем, как миленького!

— Слышь, Горян, — сказал долговязый, — я вот подумал, что Сильвестр заслал сюда этого фуфела как разведчика, чтоб обстановку выяснить. У него рация японская…

— Японская? Тогда точно разведчик! У ментов японских раций не бывает! Лифтёр, вот что, — Горян схватил собеседника за воротник и притянул к себе. — Щас бери щипцы, кусачки и паяльник, и по-быстрому чеши к лётчику. Пусть пацаны обработают его. Надо, чтоб он связался по рации с Сильвестром и вызвал его сюда, к нам, понял? А если Сильвестр появится… — Горян издал короткий смешок, — то, считай, полдела сделано. Дальше всё пойдёт как по маслу. Малолетки передадут ему конверт, он пойдёт искать бабло, а мы пойдём за ним.

— У нас он станет как шёлковый, — заверил его Лифтёр. — Сковырнём пару ногтей, и он запоёт…

Пахан отцепился от окна и вновь перевернулся, принимая прежнее положение. С минуту переводил дух, дожидаясь, пока кровь отольёт от головы. Сомнений не было: деньги, уведённые Чаком, додоновцы продолжают искать. И помочь им в поисках почему-то должен он, Сильвестр…

Малолетки передадут ему какой-то конверт. Наверное, под «малолетками» они имеют в виду парня с девушкой, которых он только что видел. Конечно, братки уже ознакомлены с содержимым конверта, но оно не даёт чётких указаний, где искать баксы, поэтому они хотят, чтобы конверт дошёл до адресата…

В верхнем окне снова скрипнула рама. Её выдвинула женская рука, которая сразу исчезла. Вскоре в этом окне зазвучали голоса. Один из них Сильвестру был уже знаком. Он принадлежал Горяну.

Бандит вошёл к молодым людям, предварительно деликатно постучав в дверь. На нём были милицейская фуражка и камуфляжная куртка. Он улыбался:

— Добрейшее всем утречко! Как спалось?

— Спасибо, товарищ капитан, всё нормально, — ответил Денис.

Сильвестр изумился: это Горян-то «товарищ капитан»?

Заглянуть в верхнее окно он не мог при всём желании, но ему удалось подтянуться поближе. Голоса зазвучали отчётливее.

— О Сильвестре ничего новенького не слышно? — спросила девушка.

— Как только появится — мы вас сразу поставим в известность, — ответил «товарищ капитан». — А пока вам лучше оставаться в доме и никуда не выходить. В лесу замечены бандиты.

— Мне надо срочно позвонить в Москву, — сказала Наталья. — Вы не одолжите на пару минут радиотелефон?

— Не положено. Кстати, до Москвы его сигнал не доходит.

— Жаль. Значит, ещё один день здесь торчать?

— Но ведь с вами ваш приятель… — Горян многозначительно поиграл бровями. — Надеюсь, вы найдёте, чем заняться, чтобы вам не было скучно…

Она собралась было ответить что-то резкое, но юноша её перебил:

— Сегодня вроде бы должен приехать следователь?

— Обещался быть, — уклончиво ответил бандит. — Когда в точности — не знаю. А пока мы с бойцами сходим на место происшествия, о котором вы говорили вчера…

На самом деле ему не терпелось принять участие в допросе парашютиста. Дело это казалось ему слишком важным, чтобы он мог доверить его Лифтёру и прочей компании.

— А к оврагу вы пойдёте, где машина сгорела? — спросила девушка.

— Разумеется.

— Я могу показать дорогу.

— Не стоит. Сами найдём.

— Вы ещё в дом Маслова зайдите, это вам по пути. В нём труп дяди Кузи.

— И туда заглянем.

— Возьмите нас с Денисом! Мы пойдём как свидетели!

— Этого не требуется. А вам, поскольку я отвечаю за вашу безопасность, я ещё раз настоятельно советую не выходить из дома. — Горян тронул козырёк фуражки. — Постараюсь не задерживаться.

Денис запер за ним дверь на щеколду.

Глава 2

Сильвестр покачивался на стропах, поглаживая за ухом у Чанги. Вопросов было слишком много, и ни на один он не находил ответа. Кто такой Маслов? Причём тут труп дяди Кузи? И почему в доме такая тишина? Она была бы невозможна, находись здесь Чак. Неужели его всё-таки убили?

Предположим, что убили. Но додоновцы ещё здесь, на даче. Значит, они не потеряли надежду найти его миллионы. И теперь они ждут Сильвестра, чтобы вручить ему послание от брата. Причём вручить должны непременно «малолетки», недаром бандиты так носятся с ними. Надо же, Горян, этот урка, превратился в милицейского капитана, даже речь его изменилась, когда он вошёл к ним в комнату!

Додоновцам действительно нужно, чтобы Сильвестр получил этот конверт. В нём есть указание на место, где спрятан чемодан. Оно не названо конкретно, содержится лишь намёк, который понятен только ему, Сильвестру… Из-за этого и затеяна комедия с «товарищами капитанами»…

В верхнем окне снова послышались голоса.

— Здесь часто отключается электричество, — говорила девушка, — поэтому приспосабливаемся, как можем. Кофе на горелке я варила много раз. Привыкла уже. У нас ведь, фактически, деревня…

— Скорее, девятнадцатый век, — отвечал парень. — Печка-буржуйка, керосиновые лампы, горелки. Только лаптей и гусиных перьев не хватает.

Наталья разлила кофе в две чашки. Кораблёв высыпал из пакета на тарелку сухарики.

— Я всё думаю о голове в склепе, — сказал он. — Она ставит меня в тупик. Маслова мог убить только Чак, больше некому. Значит, и голову он отрезал.

— Брр, — Наталья, морщась, передёрнула плечами. — Отрезал голову, надо же!

— Вообще-то, есть одна догадка, — задумчиво продолжал Кораблёв. — На карте обозначен склеп. Сильвестр наверняка решит, что чемодан там, и пойдёт туда. А там его нет, там только темнота, мусор и грязь. Где там оставишь записку, чтобы она не затерялась среди мусора? Сильвестр ведь может только заглянуть туда, и, не обнаружив чемодана, сразу уйти. Записка должна быть на самом виду, чтоб её только слепой не заметил! Отрезанная голова с запиской в зубах подходит лучше всего, она сразу бросается в глаза. Но это только моя гипотеза.

— Ой, давай не будем о склепах и отрезанных головах перед едой, — поморщилась Наталья. — Мне лично это портит аппетит.

— Кстати, о еде, — сказал юноша. — Кормёжка тут скудная. Когда дадут завтрак — неизвестно…

— Ничего, перебьёмся пока кофе с сухариками, — Наталья, дуя на дымящийся кофе, поставила свою чашечку на подоконник. — Кто-то из спецназовцев вроде бы собирался ехать в Троицкое за провизией…

Денис тоже подошёл к окну.

— Чемодан с деньгами спрятан где-то недалеко от кладбища, — проговорил он, отпивая чай маленькими глотками. — Сильвестр его наверняка найдёт, если прочтёт записку…

— Как найдёт, так его тут же арестует милиция, — сказала Наталья. — Недаром сюда прислали целый спецназ!

— Сильвестр может и не появиться здесь, по крайней мере — в ближайшее время, — продолжал размышлять вслух Кораблёв. — Он ведь может откуда-нибудь узнать, что Чаковы деньги, кроме него, ищут другие люди. Тогда ему нет смысла торопиться с приездом. Он подождёт, когда шум вокруг этих денег утихнет…

— Значит, и мы должны ждать? — с горячностью возразила девушка. — Лично я ждать не намерена! Сижу здесь ещё один день, максимум — два, и уезжаю при всех обстоятельствах. Пешком уйду! Пусть сами передают Сильвестру этот чёртов конверт!

— Когда приедет следователь, сделай ему официальное заявление, что не желаешь участвовать в дальнейшем ходе операции.

— «Не желаешь», — Наталья хмыкнула. — Разве их моё желание интересует? Капитан, считай, насильно привёл меня сюда. Что я — желала, что ли?

Денис пил кофе, смотрел на раскрасневшуюся от негодования девушку и лёгкая улыбка скользила по его лицу. Вспоминая минувшую ночь, он говорил себе, что уж кому-кому, а ему грех жаловаться на самоуправные действия блюстителей порядка.

— Ты, конечно, доволен, — сказала Наталья нарочито сердитым тоном, — для тебя это весёленькое приключение…

— У меня ещё ни разу в жизни не было таких приключений, — заметил он, улыбнувшись ещё шире. — И мне бы хотелось, чтобы оно длилось всю жизнь, — он спрыгнул с подоконника и подошёл к Наталье. — А ты хочешь?

Она потупила взгляд.

— Это ты здесь так говоришь, а в Москве поминай как звали…

Он рассмеялся.

— На этот счёт можешь не беспокоиться. В Москве я прицеплюсь к тебе как клещ. Всё свободное время буду проводить только с тобой.

— Неужели у тебя нет девчонки?

— Нет, представь себе. Мне на них фатально не везёт. Даже нормально познакомиться не получается. Вот как с тобой. Мы бы так и остались чужими людьми, если бы обстоятельства не заперли нас в этом медвежьем углу.

— А теперь?

— Теперь мы муж и жена. Нам осталось только расписаться.

Наталья отвернулась, чтобы он не заметил краски, выступившей на её лице.

— Пей кофе, а то остынет, — сказала она.

Сильвестр, у которого начинало затекать тело, собрался было отлепиться от окна, но следующая фраза парня заставила его повременить с этим намерением.

— Шансов выбраться из передряги у Чака было не слишком много, — сказал Денис, усаживаясь на диван. — Он чувствовал, что бандиты его везде достанут, где бы он ни спрятался. Поэтому и придумал этот трюк с отрезанной головой и запиской. Деньги должен был взять Сильвестр.

— Он написал записку так, что их никто не сможет найти, кроме Сильвестра! — подхватила Наталья. — Кот Кузьма, надо же! И как ему это в голову пришло? Они с братом в детстве похоронили кота в каком-то особенном месте, и такое место, оказывается, есть где-то здесь!

— Да, Чак не дурак, — кивнул Денис. — Вспомнил про Кузьму и спрятал там чемодан… — Он помолчал. — А вот интересно, в каких местах хозяева хоронят своих котов?

Она поставила чашку на стол.

— Ну и переходы у тебя! То любовь, то чемодан, то — похороны котов…

Он улыбнулся:

— У меня голова забита только этой детективной историей. Ну, прости, не будем о котах. Ты вот скажи, этот доктор…

— Александр Григорьевич?

— Да. Он появился в доме одновременно со мной?

— Ну, чуть-чуть пораньше.

— Он наверняка связан с милицией. Ты обратила внимание, как он общался с капитаном?

— Обратила. Как будто не капитан начальник, а он.

Денис кивнул.

— Я думаю, он не просто так появлялся у тебя на даче. У милиции наверняка уже были сведения о твоём жильце.

— Тогда почему он сразу не пришёл с милицией?

— Наверно, хотел лично убедиться, что жилец действительно уголовный элемент, а не какой-нибудь турист…

— Меня всё это уже не волнует, — сказала девушка. — Налить ещё кофе?

— Да, если можно.

Они заканчивали завтрак, когда за окном послышалось мяуканье. Наталья удивлённо посмотрела на Дениса:

— Слышишь?

— Кошка мяучит. Вроде, с крыши.

— Но у нас нет сейчас кошек…

Девушка подошла к окну и высунулась. Возглас изумления застрял в её горле. Несколько секунд она молча смотрела на человека, висевшего на тросах. Он тоже смотрел на неё.

— В-вы… — наконец пролепетала она, запинаясь. — Вы что там делаете?

— Вишу, как видите, — ответил он с улыбкой.

— А как вы туда попали?

— По причинам, от меня не зависящим. Летел на учебном истребителе, и вдруг в кабине задымило, пожар, самолёт идёт в штопор. Ну, мы с товарищем катапультировались. При испытании лётной техники такое бывает.

К окну подошёл Денис.

— Значит, вы лётчик? — успокаиваясь, спросила Наталья.

— Так точно. Спускался на парашюте, и застрял. Купол зацепился за что-то на крыше…

— Но вы можете упасть прямо на груду битых кирпичей. Их ещё с позапрошлого года не убрали.

— Да нет, я, вроде, прочно завис… Вот что, ребята, вы не поможете мне слезть?

— А как это сделать?

— Думаю, кому-то из вас надо подняться на крышу и посмотреть, за что зацепился купол. Может, его можно высвободить, а потом потихоньку спустить вместе со мной. Или вытянуть на крышу. Я бы и сам поднялся туда по стропам, но с моей клешнёй это никак не получится, — и Сильвестр приподнял левую руку, показывая пластмассовую кисть.

— Вы как-то странно держите одну ногу, — заметил Кораблёв. — Тоже протез?

— Угадал. Работа у меня такая — лётчик-испытатель! Это вам не за компьютером сидеть. Так как? Поможете спуститься?

Из сумки на груди парашютиста высунулась кошачья голова и издала пронзительное мяуканье. Сильвестр погладил Чангу, успокаивая её.

— У вас там кошка? — спросила Наталья.

— Да. Всегда беру её с собой в полёт. Это мой талисман.

— Какая-то она странная, голая…

— Порода такая.

— А что это она у вас всё время мяучит? Она есть хочет?

— Нет, просто ей надоело сидеть в сумке. Ей надо по травке побегать. Вы доставите нам такое удовольствие?

— Одну минуточку, мы только посоветуемся, — сказал Денис, увлекая девушку в глубь комнаты. — Знаешь, кто это такой? — зашептал он взволнованно.

— Кто?

— Сильвестр!

— Почему ты так решил?

— Вспомни, что говорил Чак о своём брате! Он говорил, что у него нет руки и ноги.

— Ой, правильно. Совсем забыла!

— Это опасный преступник, главарь криминальной группировки. Он, может, ещё похуже Чака…

— Что же будем делать?

— Без посторонней помощи он не спустится, так что бояться нечего. Надо сходить за милиционером.

— А знаешь, это хорошо, что Сильвестр появился, — сказала Наталья. — Я отдам ему конверт, и дело с концом. Нас, может, уже сегодня отвезут в Троицкое или в Москву… Конверт при мне. Может, прямо сейчас и отдать?

— Нет. Тогда он поймёт, что мы знаем, кто он такой. Сильвестр представился лётчиком. Значит, он хочет сохранить инкогнито. Сделаем вид, что мы поверили в его легенду — по крайней мере, до прихода милиции, а там уж пусть капитан сам ломает голову над ситуацией. Тем более у Сильвестра наверняка есть оружие. Если мы скажем ему: привет, Сильвестр! — он, того и гляди, начнёт стрелять…

— В нас стрелять? — ужаснулась Наталья.

— Никогда не угадаешь, что на уме у бандита, — шептал Денис, тревожно оглядываясь на окно. — Пусть он лучше пока остаётся лётчиком. Я пойду искать милиционеров, а ты отвлеки его. Если спросит, скажи, что мы ищем ключи от чердака. И лишний раз не высовывайся из окна.

Денис ушёл. Девушка, помедлив, вернулась к окну.

— Извините, — пролепетала она, с опаской поглядывая на парашютиста, — нам надо ещё найти ключи от чердака…

— Вы боитесь меня? — Он засмеялся как можно непринуждённее. — Зря. Я же вас не съем. Слушайте, а может, в доме ещё кто-нибудь есть?

— Ммм… — Она замялась. — Кроме нас — никого… Но, наверно, скоро придут…

В комнату бесшумно вошёл Денис, взял её за локоть и оттащил от окна.

— Ни слова о бандитах, милиции, Чаке и вообще ни о чём! — зашептал он. — Мы ничего не знаем!

Он подошёл к окну.

— Тут такое дело, — заговорил он, как бы извиняясь. — Чердак заперт, а у нас нет от него ключей. Мы не можем на крышу попасть. Но сейчас придут соседи из деревни, и мы вас спустим. Не беспокойтесь, всё будет в порядке.

У Сильвестра окончательно упало настроение. Парень что-то заподозрил, это точно. Без Горяна, который разыгрывает роль капитана милиции, «малолетки» наверняка ничего не предпримут, а Горяна сейчас, по-видимому, нет в доме.

Всё, что ему надо было узнать, он узнал. «Малолетки», сами о том не догадываясь, разболтали самую суть записки Чака: чемодан с миллионами спрятан в месте, похожем на то, где они с братом похоронили кота. Сильвестр это место отлично помнил. Так что миллионы, считай, уже у него. Но сначала надо выбраться из этой идиотской ситуации.

Глава 3

Горян вернулся на дачу в сильнейшей досаде. Неизвестный парашютист настаивал, что он лётчик, несмотря на дорогущую японскую рацию, которой у лётчика быть не может, и пистолет с дарственной надписью от Сильвестра. Все попытки «расколоть» пришельца ни к чему не привели. Выдра вздёрнул его на дыбу, бил, жёг, ломал суставы, но тот упрямо твердил своё.

Во время допроса Горян связывался с Москвой.

— Молчит, — докладывал он Лису. — Полудохлый уже, еле дышит, а молчит. Что делать?

— Продолжай допрос, но аккуратнее. Пусть скажет хотя бы, где найти Сильвестра. Для нас важна любая информация!

Снова выйдя на связь, Горян с мрачным видом произнёс:

— Шеф, он отключился. Пытаемся его откачать, а он, падла, в себя не приходит. Выдра говорит, он загнулся.

Лис выругался. Эти бараны своими методами допроса испортили всё дело. Парашютист, конечно же, связан с Сильвестром. Его исчезновение может спугнуть новокузнецкого пахана, а это крайне нежелательно, поскольку без него чемодана не найти. Лис велел Горяну быть готовым к прибытию Сильвестра и пообещал вскорости приехать.

Со второго этажа навстречу Горяну сбежала Наталья.

— Товарищ капитан! Товарищ капитан! — взволнованно верещала она.

— В чём дело? — Бандит перешёл на деловитый милицейский тон. — Слушаю вас внимательно.

— К нам, кажется, Сильвестр прилетел!

— То есть, как прилетел? — не понял Горян.

— На парашюте прилетел! Он висит за нашим окном и не может слезть! Парашют застрял! Он просит помочь ему спуститься, а мы решили сперва вас дождаться…

— Парашютист, говоришь? — Горян в несколько прыжков взлетел по лестнице и устремился к комнате, в которой жили молодые люди.

Наталья бежала за ним.

— Он без руки и без ноги, значит, Сильвестр, — тараторила она. — Говорит, он лётчик, его самолёт попал в аварию и он прыгнул с парашютом… Мы с Денисом притворились, что поверили, хотя сразу догадались, что это Сильвестр…

Из комнаты вышел Денис и сразу приложил палец к губам.

— Тише! Он рядом с окном, ему всё слышно!

Горян бесшумно вошёл в комнату и прислушался. За окном, совсем близко, послышалось шевеление. Бандит быстро вышел в коридор. Прикрыл за собой дверь.

— Значит, слезть он не может?

— Не может, а то давно бы слез.

— Ждите здесь, я сейчас.

И Горян помчался к комнате в другом конце здания, где находились Ушастик и бандит по кличке Грек, которого Горян вчера вечером представил Наталье как «младшего лейтенанта». Оба спали, лёжа на полу.

— Подъём! — зашипел он в ярости. — Я зачем вас оставил в доме? Чтобы следили за малолетками, глаз с них не спускали, а вы дрыхнете!

Братки поднялись с пола, протирая слипающиеся глаза.

— Что за вид? — Горян принюхался. — От вас сивухой несёт! И это спецназовцы! Вы не спецназовцы, а бомжары помойные!

Бандиты, зевая, принялись надевать на себя камуфляжные куртки.

— Значит, так. Прибыл Сильвестр.

— Куда прибыл? — спросил Ушастик.

— Сюда прибыл. Он уже здесь, а вы его прохлопали! Быстро надели ментовские фуражки! Не забыли ещё, кто вы такие?

— Загорский спецназ, самый лучший спецназ в мире, — бодро отрапортовал Ушастик.

— Представиться по уставу! — потребовал Горян.

— Старший сержант Ершов!

— Младший лейтенант Малофеев!

— А что это у тебя фуражка вся заблёванная, младший лейтенант Малофеев? Они только по этой фуражке догадаются, какой ты мент!

— Да они уже видели меня в ней и ничего не сказали.

Приказав «Ершову» застегнуться на все пуговицы, а «Малофееву» — надеть перчатки, чтобы скрыть татуировки на руках, Горян выбежал из комнаты. Братки побежали за ним.

Денис с Натальей дожидались его у двери в свою комнату.

— Он ещё здесь?

— Здесь, — ответил Денис, — куда он денется.

Приказав браткам оставаться возле двери, он тихо вошёл в комнату. Молодые люди последовали за ним.

— Товарищ капитан, он может быть вооружён, — прошептал Денис.

— Выгляни и посмотри, держит он пушку или нет, — велел Горян.

— А что мне ему сказать?

— Скажи, что в доме недавно произошло преступление и сейчас здесь находится следственная группа.

— Ага.

— Ещё скажи, что с ним хочет поговорить человек из милиции.

Денис осторожно высунулся в окно.

— Здравствуйте ещё раз…

— Ключ от чердака нашёл? — нетерпеливо спросил Сильвестр.

— Тут с вами хочет поговорить один человек…

— Какой человек?

Но Денис уже скрылся. Вместо него из окна высунулась красная физиономия в милицейской фуражке. Сильвестр узнал Горяна.

— Капитан Баранюк, управление внутренних дел Загорска, — служебной скороговоркой сказал бандит. — Вы кто такой будете? Документы при себе есть?

— Майор Лежнев, лётчик-испытатель, — представился Сильвестр. — Документы есть.

— А здесь что делаете?

— Неудачное приземление с парашютом. На борту самолёта произошла нештатная ситуация, пришлось прыгать.

— В этом доме недавно убили человека, — сказал Горян.

— Впервые слышу об этом. Товарищ капитан, мне бы только спуститься. Вы поможете мне?

— Безусловно. Однако должен предупредить вас, что преступники ещё не найдены. Поэтому я вынужден попросить вас задержаться здесь до прибытия следователя.

— Это как скажете, только дайте ощутить под ногами землю. У меня всё тело затекло!

— Не беспокойтесь, сейчас ощутите.

Горян спустился в холл, оставив братков присматривать за Денисом и Натальей, а заодно и за Сильвестром, и связался по рации с Выдрой. Тот ещё находился в лесу, безуспешно пытаясь привести пленника в чувство.

— Слышь, Горян, пульса у него нет…

— А не надо было живот протыкать паяльником!

— Так это ж проверенный метод, от него все раскалываются…

Горян выругался и приказал Выдре и всей группе «пытальщиков» возвращаться в дом.

— Войдёте через главный вход, и тихо. Здесь Сильвестр, понял? Ушастик объяснит вам, что делать. И не забывайте, что вы спецназ! Как придёте — всем надеть ментовскую камуфлю и фуражки! Грек с Косым пусть сразу идут в свою комнату и не высовываются оттуда.

— Почему?

— Рылом не вышли! На них только посмотреть, и сразу понятно, какой они спецназ! Короче, всё ясно?

Братки прибыли на дачу через пятнадцать минут. Троих Горян сразу отправил на крышу, Выдру и ещё двоих прихватил с собой. Обогнув здание, они увидели парашютиста, висевшего на стропах. Горян напустил на себя начальственный вид.

— Не волнуйтесь, товарищ майор, сейчас мы вас спустим. Только прежде бросьте оружие, если оно у вас есть.

— Без вопросов.

«ТТ» полетел на землю. Горян кивнул Выдре, тот подбежал и поднял ствол.

— Эй, наверху, — крикнул Горян. — Давай, опускай его!

Братки на крыше суетились, грохоча по черепице.

— Тут не спустишь, парашют трубу накрыл! — крикнул один из них. — Проще на крышу подтянуть!

— Тогда подтягивайте!

Горян отправил к ним Выдру с приказом тщательно обыскать незнакомца и изъять всё из его карманов.

Шесть пар рук вцепились в стропы.

— Тяни! — скомандовал Горян.

Сильвестр стал медленно, рывками, подниматься к кромке крыши. Наталья с Денисом следили за подъёмом из окна.

Горян отбежал за угол и достал рацию.

— Сильвестр здесь, — доложил срывающимся от волнения голосом. — Их, оказывается, двое спрыгнуло! Сильвестра только сейчас нашли… Тоже представился военным лётчиком…

— У Сильвестра нет руки и ноги, — напомнил Лис.

— И у него нет! Да это он, я его сразу распознал, с первого взгляда! Меня не проведёшь!

Лис сказал, что приедет в Шабаново поздно вечером, а до тех пор Сильвестра пусть держат в отдельной комнате и не спускают с него глаз.

— Без меня ничего не предпринимай, — инструктировал главарь. — Обращайся с ним вежливо, корректно, как будто ты поверил, что он лётчик.

— Понял.

— Пока расставляй пацанов. На кладбище не забудь отправить. Я тут достал портативный радиомаячок, самую новую модель. Нацепим его на Сильвестра и будем отслеживать по позывным. От нас никуда не денется.

— Отлично, шеф! И пацанам будет легче его пасти!

— Горян, слушай сюда. Дела наши в Москве хреновые. Кукуй совсем оборзел, наших бойцов под себя подминает. Карган, сучара, на его сторону перебежал.

— А я Каргану никогда не доверял.

— Поэтому держи ухо востро. Слушай, кто что болтает. Если услышишь какие разговоры, типа агитацию за Кукуя, то агитаторов бери на заметку. А сам помалкивай. С агитаторами разберёмся потом. Как бабло найдём, сразу разберёмся.

Закончив разговор, Горян поспешил на крышу.

Парашютиста к тому времени уже подняли. Невысокий коротко стриженый молодчик стоял в окружении вооружённых братков. Выдра обыскивал его со всей тщательностью.

Обыск не дал ничего интересного, кроме ножа и портативной рации. Беспрерывно мяукающая кошка не в счёт.

— Горян, смотри, — тихо сказал Выдра, передавая Горяну рацию. — Узнаёшь? Японская. Такая же, как у того…

— Со мной летел второй пилот, майор Захарченко, — сказал Сильвестр. — Он тоже спрыгнул с парашютом.

— Майора вашего мы нашли, — ответил Горян. — При приземлении он ударился о деревья и получил тяжёлые травмы. Мы отправили его в госпиталь.

Сильвестр промолчал. Ясно, что красномордый врёт. Алекса они схватили и где-то прячут, но сейчас не имело смысла говорить об этом. Оставалось надеяться, что Алекс не проболтался. Впрочем, в своём соратнике Сильвестр был уверен.

Горян объявил, что до прибытия следователя задержанный будет находиться под наблюдением.

— Хотя бы рацию верните, — попросил пахан, заранее зная ответ.

— По этому вопросу обратитесь к следователю, когда он приедет, — невозмутимо ответил Горян.

— Но я имею право на один звонок?

— Нельзя без разрешения начальства. Пройдёмте с нами.

Сильвестра отвели в комнату на первом этаже. Дверь за ним сразу заперли. Ключ в замке провернулся трижды. Заперты были и массивные деревянные ставни на единственном окне. Горян, зная, насколько опасен пленник, приставил к двери двух бойцов, которые должны были, сменяясь, не спускать с неё глаз.

Глава 4

Денис проснулся среди ночи. В доме чувствовалось какое-то странное оживление, слышались отдалённые шаги и голоса. Юношу всё это тревожило. Он с самого начала испытывал отвращение к спецназовцам и их командиру с лицом хронического алкаша; если бы не милицейские фуражки и камуфляжная форма, они точь-в-точь походили бы на тех бандитов, что бродили возле дачи в день его приезда.

Когда раздался осторожный стук в дверь, он сразу вскочил, словно ждал его.

— Кто там? — спросил шёпотом, подойдя к двери.

— Наталью Зимину вызывает к себе товарищ капитан.

Слова «вызывает к себе» мгновенно вызвали подозрение определённого свойства. Как это: вызывает к себе?!!

— Она не пойдёт! Она спит!

— Сказали, по важному делу.

— Какому?

— Она должна передать кое-что лётчику.

Наталья, услышав голоса, уже встала с дивана.

— Хотят, чтобы я отдала Сильвестру конверт, — сказала она, тоже подходя к двери. — Но это можно было и днём сделать…

— Я пойду с тобой. А то сомнения у меня сильные насчёт этих спецназовцев.

За дверью стояли Ушастик и Выдра, державший горящую свечку.

— Вызывали только гражданку Зимину, — сказал Ушастик.

— Без Дениса никуда не пойду!

Ушастик помешкал.

— Да пусть оба идут, — сказал Выдра. — Парень вроде бы тоже при делах.

Как только Денис с Натальей вышли, все звуки в доме разом смолкли. Наступила тишина, в которой слышались только осторожные шаги четырёх человек, шедших по площадке второго этажа. Огонёк свечи метался в темноте, отбрасывая тени на стены и перила.

Четвёрка спустилась по лестнице и прошла по тёмному холлу. Выдра, шедший впереди, остановился у двери в столовую. Под дверью лежала полоса слабого жёлтого света. Браток постучал.

— Войдите, — отозвались за дверью.

Выдра посторонился, пропуская молодых людей. В столовой сидели «капитан Баранюк» и «доктор Александр Григорьевич». Керосиновая лампа освещала бледное узкое лицо «доктора» и багровое лицо «капитана».

— Здравствуйте, Александр Григорьевич, — сказала Наталья. — Хорошо, что вы приехали.

— Я тоже рад вас видеть, — ответил Лис.

Денис промолчал. На «доктора» он смотрел настороженно.

— Настало время выполнить поручение, из-за которого вы здесь находитесь, — внушительно произнёс Горян. — Конверт при вас?

— Да.

— Покажите.

Осмотрев конверт и убедившись, что он надёжно заклеен, бандит вернул его девушке.

— Сильвестр сейчас не спит. Вот ключ. Отопрёте дверь его комнаты, войдёте и отдадите конверт. Скажете ему, что никому конверт не показывали, поскольку такова воля его брата.

— А если спросит, откуда у нас ключ? — буркнул Кораблёв.

— Скажете, что это запасной, он есть у хозяйки дома, то есть у вас, Наталья Сергеевна. Но особо в разговоры не вдавайтесь, отдайте конверт и сразу назад. Если он вскроет конверт при вас, понаблюдайте за его реакцией. Потом доложите нам.

— Денис пойдёт со мной.

— Это лишнее. Вы одна вызовете больше доверия.

— Одна к нему не пойду! Я боюсь!

— Товарищ капитан… — начал Денис, но «доктор» его перебил:

— А правда, почему бы им не пойти вместе? Они же у нас как бы влюблённые, ведь так?

Молодые люди промолчали.

— Время сейчас самое подходящее, раннее утро, — снова заговорил Горян. — Все в доме спят. Сильвестру скажете, что никто не видел, как вы вошли к нему. Так что, ступайте, делайте что вам сказано.

Денис с Натальей вышли. Горян подошёл к двери и прислушался к их удаляющимся шагам.

— Дело на мази! — обернулся он к Лису, самодовольно ухмыляясь. — Сильвестр у нас на крючке, деваться ему некуда!

— А ты точно знаешь, что он не спит?

— Ушастик сказал, что он ходит по комнате.

— Хорошо, — сказал Лис. — Итак, «жучок» нацеплен, приём сигнала идеальный. Теперь надо дать ему сбежать. Вести его будем до самого чемодана.

— На этот раз облома не будет! — Горян засмеялся. — Пацаны отправлены во все места, где он может пройти! Бабло, считай, у нас в руках!

Лис кивнул. Эти деньги, семь с лишним миллионов, — последнее, на что он мог рассчитывать. Вчера в Москве на встрече с ворами его надежды на контроль над общаком растаяли как дым. И почти не оставалось шансов стать главарём додоновской группировки. Большинство бойцов высказалось за Кукуя. В Шабаново он приехал раздавленный, уничтоженный. Он даже на ту горстку людей, которые у него оставались, не мог рассчитывать полностью: Кукуй оказался сильнее, а братки уважают только сильных.

— Да, — прошептал он, сжав кулаки, — бабло мы возьмём сегодня или никогда!

Спецназовцы куда-то исчезли. Идти пришлось в кромешной темноте.

— Чувствуешь, какая тишина? — спросил Денис.

— Наверное, все спят, — отозвалась Наталья.

— Не спят, просто затаились. Сейчас у них самый ответственный момент.

Они добрались до нужной двери, и Денис постучал.

— Можно войти?

— Входите, если вам удастся, — ответил Сильвестр, узнав голос.

Наталья отперла дверь, и они с Денисом вошли в комнату. Света здесь не было, если не считать скудного ночного света, сочившегося из щелей в ставнях. На фоне этих щелей темнел силуэт Сильвестра.

— Откуда у вас ключ? — начал спрашивать пахан. — Вас направил ко мне капитан? То есть, какой он капитан… Урка, самый настоящий!

Он быстрым шагом подошёл к двери и выглянул в холл.

— Наташа хочет передать вам письмо от вашего брата, — сказал Денис. — Мы всю ночь ждали удобного случая, потому что брат просил передать его вам, никому не показывая.

Пахан на секунду замер, потом бесшумно закрыл дверь и обернулся к молодым людям.

— Вы вскрывали его?

— Нет, конечно.

— За вашим братом охотились бандиты, — прибавила Наталья. — Он был один против целой банды!

— Что с ним стало?

— Не знаем. Нас здесь не было в тот вечер…

Взяв конверт, Сильвестр подошёл к полоскам света.

— Мне сказали, что его убили, — проговорил он, вскрывая конверт. — Ничего, я с этим разберусь… Так… Что тут у нас такое?

— Карта местности, — торопливо сказала Наталья.

Сильвестр с лёгкой усмешкой оглянулся на девушку. Вот она и спалилась. Он ведь вскрыл конверт, стоя к ней спиной!

Парень что-то ей прошептал, и они умолкли. Не было сомнений, что карту видели не только эти двое, но и братки, которые ищут чемодан. Сильвестр осмотрел лицевую и оборотную стороны листка. Увидев красный крестик на оборотной стороне, он тотчас понял, что крестик совпадает с квадратом на карте.

— Я так понял, это окрестности вашей дачи.

— Да, — подтвердила девушка, подойдя. — Я сама это всё нарисовала по просьбе вашего брата.

— Конечно, вы. Сам он не смог бы это изобразить, он ведь в ваших краях не бывал… Тут тропа от дачи до Шабаново… Тут дорога на Троицкое… Это, конечно, речка… А это что?

— Старая лесопилка, — подсказала Наталья. — А вот тут дом лесника Петра Тихоновича Маслова.

— Авария произошла где-то в этом районе?

— Да, у дороги на лесопилку.

— Понятно. А тут что, около дома лесника?

— Огород и пасека с ульями. Дальше — кладбище… Ваш брат попросил меня всё это подробнее обозначить.

— Этот квадрат, я так понимаю, могила?

— Склеп, — сказала Наталья. — Он там один. Других нет.

Сильвестр кивнул.

Тощая безволосая кошка, лежавшая на диване, поднялась и, зевая во всю пасть, выгнулась дугой. Глаза её, попав в свет от щелей, сверкнули зелёным огнём.

— Только зря вы, ребята, ввязались в эту игру, — сказал пахан, засовывая карту в карман. — Вы, правда, думаете, что они менты?

— Лично я сомневаюсь в этом, — тихо ответил Кораблёв и покосился на дверь.

— Они загорский спецназ, — тоже тихо сказала Наталья.

— Такого спецназа не существует, — сказал Сильвестр. — Врут они, мозги вам пудрят, а вы верите. Это всё та же банда, которая убила моего брата. Я, когда висел за окном, слышал разговор этого краснорожего фуфела с каким-то хмырём. Хмырь его называл Горяном. Наверняка это его погоняло. В Москве я кое-что разузнал об этой бригаде. Сейчас ею рулит некий хрен по кличке Лис. Он худой, у него длинные светлые волосы…

— Доктор Александр Григорьевич! — сказал Денис, оборачиваясь к девушке. — А у меня была мысль, что он левый доктор! Помнишь, когда к Чаку пришёл тот бандит, Чак стрелял в него, но пистолет не выстрелил? Это доктор дал ему снотворного, и когда он заснул, вынул из пистолета все пули! Никто, кроме доктора, этого сделать не мог!

— Сваливать надо отсюда, и быстро, — сказал Сильвестр. — Кстати, Горян с хмырём и о вас говорили. Как только вы передадите мне конверт, они вас ликвидируют как ненужных свидетелей. Слышал собственными ушами. Можете мне не верить, но это ваше дело.

— То есть, как это: ликвидируют? — испугалась Наталья.

Сильвестр выдвинул оконные рамы и взялся за ставни. К его удивлению, обе легко распахнулись. Он даже отступил на шаг.

— Ни хрена себе! Они же ещё вчера были заперты!

— Здесь все ставни такие, — сказала Наталья, — еле держатся. Даже те, которые заперты, открываются легко…

— Тсс, — сказал Сильвестр.

Наталья замолчала.

Пахан целую минуту вглядывался в сумеречный сад и прислушивался.

— Вы правильно сказали, надо прямо сейчас отсюда бежать, — нарушил тишину тревожный шёпот Кораблёва. — В лесу они нас не найдут.

Пахан, словно очнувшись, схватил кошку и засунул в сумку.

— Да, другого шанса может не быть, — он перекинул сумку через плечо.

— Ты пойдёшь с нами, — Денис взял Наталью за руку.

— Они могли устроить нам засаду, — продолжал Сильвестр. — Очень мне не нравятся вон те кусты… Слишком густые…

— Я пойду на разведку, — вызвался Кораблёв и, не дожидаясь согласия Сильвестра, взобрался на подоконник. — Если всё нормально, выйду к той берёзе и махну рукой.

— Давай, только быстро, — сказал пахан.

— Денис, далеко не уходи! — взмолилась девушка.

Кораблёв выпрыгнул из окна и сразу бросился к деревьям. Миновав открытое пространство сада, он скрылся за стволами и почти тут же снова показался. Пригибаясь, он бежал к кустам.

На подоконник взобрался Сильвестр. Не прошло и минуты, как Денис подскочил к берёзе и махнул рукой.

— Пошли, — хрипнул Сильвестр Наталье. — Не отставай.

Спрыгнув вниз, он сразу побежал к лесу. Наталья замешкалась. Она вспомнила, что слишком легко одета, и надо бы взять свитер, который должен лежать здесь, в этой комнате, в шкафу. Она бросилась к шкафу, и в этот момент раскрылась дверь. Комнату залил свет керосиновой лампы.

— Куда намылилась? — заревел Горян, хватая девушку.

В комнату ввалились три «загорских спецназовца», «доктор Александр Григорьевич» и «капитан Баранюк».

— Что вы делаете? — Она рванулась, но «капитан» держал крепко. — Отпустите!

— Мы всё слышали, — скалился Горян. — Ну не менты мы, не менты! И что дальше?

Лис поставил лампу на стол и подбежал к окну. Увидев уходящего Сильвестра, крикнул: «Стоять!» — и пару раз выстрелил в небо. Ушастик тоже крикнул «Стоять!», но стрелять не стал.

Сильвестр прибавил шагу и скрылся из виду. Не видно было и Дениса.

— Отлично, — сказал довольный Горян. — Побег прошёл как по маслу. Особенно удался этот фокус со ставнями!

— Не как по маслу, — возразил Лис раздражённо. — Пацан слинял, а это не входило в наши планы. Он может сдать нас ментам.

— Словим, — сказал Горян. — От пацанов не уйдёт.

— Передай им, пусть мочат его, — сказал Лис. — Живым он нам не нужен.

Горян обернулся к девушке:

— Давай, кричи. Зови сюда твоего дружка!

Краснорожий бандит шумно дышал, обдавая её запахом сивухи. Милицейская фуражка сползла набок и едва держалась на его голове.

Наталья метнулась к двери, но братки схватили её. Горян достал нож.

— Зови, а то щас порежу!

— Не буду, — она упиралась, пытаясь вырваться.

— А вон он, кажется, появился, — Ушастик показал на кусты.

— Где? Где? — Горян с Лисом вглядывались в темноту.

— Вон там!

— Денис, убегай! — что было мочи закричала Наталья. — Они хотят тебя убить!

— Грек, — Лис взглянул на «младшего лейтенанта Малофеева». — Чего стоишь? Стреляй!

Грек вскинул автомат и, кривясь, саданул по кустам длинной очередью.

Гром выстрелов смолк. Кусты не шевелились.

— Выдра, слетай, проверь.

Выдра спрыгнул в сад и трусцой побежал к кустам.

— Шеф, а как насчёт бабы? — поинтересовался Ушастик. — Надо бы её на хор пустить.

— Не торопись, — сказал Лис. — Вы с Греком сейчас запрёте её в кладовке и быстро вернётесь. У нас есть более важные дела.

Обессилевшую Наталью почти выволокли из комнаты.

Глава 5

Увидев, что Сильвестр вылез из окна, Денис направился было к нему, как вдруг шорох, раздавшийся в тени кустов, заставил его замереть. Краем глаза он заметил два тёмных силуэта. Он попятился, собираясь кинуться бежать, но фраза, сказанная одним из бандитов, заставила его остановиться:

— Всё, выломился Сильвестр. Охота началась!

В этот момент окно, из которого вылез Сильвестр, осветилось изнутри. Денису показалось, что он слышит крики Натальи.

Дом скрывался за кустами, и невозможно было понять, что делается за его единственным освещённым окном. Денис почти непроизвольно сделал шаг к нему, и сразу привлёк внимание бандитов.

— Там кто-то есть.

— Наверно, кто-то из наших…

— Нет, погоди…

Денис нырнул в тень. Его движение услышали.

— Вон он, видел?

Вскинув автоматы, они двинулись вдоль кустов.

— Это пацан, который с бабой, — хрипнул один из бандитов. — Надо бы его взять.

Денис юркнул за дерево, но его заметили. Со стороны дома долетел крик Натальи: «Денис, убегай!» По лицу юноши катился пот, сердце стучало как паровой молот. Бандиты приближались…

Внезапно загрохотала автоматная очередь. Стреляли долго, пули свистели справа и слева от дерева, по меньшей мере две угодили в его ствол. Автомат смолк. Наступившую тишину нарушал только чей-то надрывный хрип. Денис стоял, прилипнув к стволу, не в состоянии отдышаться. Наконец выглянул.

Бандиты были здесь, но они лежали на земле. Один не двигался, а второй бился в судорогах и хрипел.

Послышались приближающиеся шаги. Денис на всякий случай снова зашёл за дерево, но один глаз выставил: возможно, это подходил Сильвестр…

Но это был Выдра. Браток раздвинул кусты и с полминуты всматривался в темноту. Разглядев своих товарищей, он вскрикнул и помчался к дому. Денис побежал в другую сторону — куда, как ему показалось, ушёл Сильвестр. Но того и след простыл.

Выдра вернулся в дом через окно. Лампу унесли, и свет в окне погас. Не слышалось и криков Натальи. Пробежав с десяток шагов, юноша остановился: Наталья в беде, бандиты её схватили! Оставлять её нельзя!

Перебегая от дерева к дереву, он всматривался в закрытые ставнями окна. Он видел, как парадная дверь открылась и из неё один за другим выскользнули трое. У первого на голове были наушники, в руках он держал что-то, похожее на рацию с антенной. Двое других были вооружены автоматами. Троица скрылась в лесных сумерках.

Дверь осталась приоткрытой, и Денис побежал было к ней, но вскоре остановился: за дверью слышались голоса. Пригибаясь, он тенью заскользил вдоль стены и свернул за угол. Здесь он сразу обратил внимание, что на одном окне ставни были закрыты неплотно, вернее, их вообще нельзя было закрыть, потому что одна держалась только верхнем винте. Это было окно кухни. Денис подкрался к нему и обнаружил, что приоткрыта и оконная рама. С минуту он прислушивался. В тёмном помещении за окном всё было тихо. Тогда он осторожно отодвинул ставню, раскрыл раму и, ещё немного помедлив, схватился за подоконник и подтянулся на руках.

Через полминуты он спрыгнул на пол. В кухне царил беспорядок, пахло мочой, все шкафы были раскрыты и их содержимое вывалено на пол.

Денис вышел в тёмный безлюдный холл. Решив обследовать все помещения на первом этаже, он заглянул сначала в одну дверь, потом во вторую. Обе комнаты были темны и безлюдны. Он уже подкрадывался к третьей двери, как вдруг под лестницей взметнулся свет керосиновой лампы. Кораблёв в этот момент был как раз рядом с лестницей. Почти не раздумывая, он взбежал по ней.

Люди с лампой вышли в холл.

— Подлые кукуевские крысы! — услышал он голос «доктора Александра Григорьевича». — Слинять от меня захотели?

Юноша подкрался к перилам и посмотрел вниз. Длинноволосый «доктор» и несколько бандитов, среди которых был и «капитан Баранюк», остановились посреди холла.

У двух бандитов были связаны за спиной руки. Лис прохаживался перед ними, поигрывая пистолетом.

— Ну, что, козлы сортирные, переманивали к Кукую моих пацанов, да? По пять тыщ баксов сулили?

— Встать на колени, гады! — проревел Горян.

Связанные опустились на колени. Лис начал бить их ногами.

— Удавлю сук! Замочу!

По лицам пленников струилась кровь.

Один из них хрипел:

— Я не при делах, шеф, клянусь, не при делах…

— Туфта! — мстительно сказал Ушастик. — Я сам слышал, как он Митяя переманивал!

— Не переманивал я, — выл связанный, морща своё прыщавое лицо.

Другой молчал, только сплёвывал кровь.

— Кончать их надо, — сказал Горян. — Нечего с ними возиться. Трупы унесём в лес.

— Спросите у Грека, — зарыдал прыщавый, — он скажет!

— Грека здесь нет, — проговорил Лис сквозь зубы, — но мы и так знаем, что ты пацан мутный, ненадёжный.

— Вовремя мы их взяли, а то бы давно к Кукую перебежали! — снова встрял Ушастик.

Лис обернулся к бандитам, стоявшим за его спиной:

— Ну, что?

— Мочить их, мочить, — послышались угрюмые голоса.

— Не виноват я, чем хотите клянусь… — провопил прыщавый.

Лис выстрелил ему в голову. Тот ткнулся носом в пол и завалился набок.

— А ты что скажешь, Пень?

Тот молчал, смотрел на Лиса исподлобья. Из-за плеча главаря выглянул Выдра:

— Паяльником его прижечь, чтоб знал!

— Мочить, — гудели братки.

— Прощенья проси, тварь, — сказал Лис.

Тот тяжело задышал, рот его приоткрылся.

— П-простите…

— Вот так бы сразу, — и Лис со злорадной ухмылкой поднёс пистолет к его голове.

Тот зажмурился, втянул голову в плечи и тоненько запищал. Лис медлил с выстрелом. Ухмылка не сходила с его губ. Пень перевёл дыхание: похоже пронесло, оставят в живых… Но тут раздался выстрел. Пень свалился и остался лежать рядом с товарищем по несчастью.

В холле воцарилась тишина. Все стояли и смотрели, как на полу растекаются две кровавые лужи.

Денис отлип от перил и, весь дрожа, пополз по балкону.

Под ним предательски скрипнула половица. Главарь поднял голову.

— Кто там?

— Туда Митяй с Косым пошли, оба бухие в дым, — сказал Ушастик.

— Сейчас посмотрим, — Лис направился к лестнице.

Раздумывать было некогда: бандиты поднимались слишком быстро. Денис скользнул в приоткрытую дверь спальни, в которой ещё совсем недавно жил Чак, и затаился. Посреди комнаты на полу спали два братка. При появлении Кораблёва один из них потянулся и что-то пробормотал. В полумраке смутно виднелись опрокинутые столы и стулья, осколки стекла, банки из-под пива, какие-то объедки. Спёртый воздух пропах гнилью и мочой.

Шаги Лиса звучали уже за дверью. Денис, оглядевшись, бросился под кровать.

Дверь раскрылась шире, и в комнату хлынул свет керосинки. Смуглый небритый Митяй приподнялся и заморгал глазами.

— Дрыхнете, пока остальные делом заняты? — громко сказал Лис.

— Голова сильно болит, — просипел Митяй. — Горло промочить бы щас…

Рядом заворочался Косой в рубахе нараспашку, забормотал спросонья:

— А? Что?

— Вставайте оба, — рявкнул Лис. — Работёнка для вас есть.

Он прошёлся по комнате, оглядываясь.

— К-какая работёнка? — заикаясь, спросил Косой.

— Обыщите здесь всё, — сказал Лис.

У Дениса перехватило дыхание. Пропал! И сбежать нельзя, у двери стоит «капитан Баранюк»!

Лис принялся обстукивать стену.

— У Чака была сумка, полная бабла, — говорил он, — белая полиэтиленовая сумка, усекли? В ней бабло лежало на карманные расходы. Полмиллиона, а может, больше. В тот вечер, когда его взяли, сумки при нём не было, а в карманах была какая-то мелочь. Значит, деньги он заныкал… Их надо найти, они где-то тут…

— Найдём, шеф, — закивал Косой. — Найдём в лучшем виде.

— С обоями и паркетом не заморачивайтесь. Сдирать, ломать всё на хрен! Горян, проследишь за ними, — прибавил он, направляя к двери. — Лампу оставляю вам.

Он вышел. За дверью прозвучали его удаляющиеся шаги.

— Задание ясно? — Горян подошёл к кровати.

У Кораблёва сердце провалилось в желудок: сейчас он заглянет под неё!

Но вместо того, чтобы заглянуть под кровать, бандит плюхнулся на неё так, что заскрипели пружины.

Братки принялись сдирать обои.

— Тут без инструмента не обойтись, — сказал Косой.

— Сходи в сарай, — промычал Горян, зевая. — Там есть. Возьмёшь, и быстро назад.

Он ещё немного поворочался и затих. Денис сидел под ним, постепенно приходя в себя: сразу его не нашли, уже хорошо!

Пока Косого не было, Митяй уселся у стены.

— Чего сел, — проворчал Горян сонным голосом. — Работай давай.

Косой вернулся. По стенам начали долбить топором и зубилом. Сыпалась штукатурка, летела пыль. Подвыпившие братки едва стояли на ногах. Очень скоро они опустились на пол и занялись паркетом.

— Не спать, не спать, — бурчал Горян.

Денис смотрел из-под кровати, как бандиты выламывают паркетины.

Иногда где-то далеко за стенами начинали звучать голоса. Он прислушивался к ним. Натальиного голоса среди них не было…

Братки зевали и клевали носом. Горян сонно подгонял их и тоже зевал. Общая зевота передалась Денису. Зевнув в очередной раз, он решил, что «капитан» должен непременно заснуть. Тогда заснут и работники. А он выйдет из комнаты и продолжит поиски Натальи. Пока же приходилось лежать в пыли, скрючившись, положив голову на ладонь, зевать во весь рот и отчаянно бороться со сном.

Глава 6

В слежке за Сильвестром были задействованы почти все бандиты, имевшиеся в распоряжении Лиса. В доме их оставалось совсем немного. Лис по радиотелефону связывался то с одной группой следивших, то с другой.

Увидев, что он оторвался от трубки, к нему с заискивающей улыбкой приблизился Ушастик.

— Слышь, шеф, план у меня есть, как Кукуя завалить, — сказал Ушастик и оглянулся по сторонам, словно опасался, что его могли услышать.

— Говори, только по-быстрому.

— Сам знаешь, как я тебе предан, — начал браток. — За тебя любому глотку перегрызу. Помнишь, как я Бородая завалил? Полоснул по горлу, и всё, труп. Секундное дело. И никто ничего не узнал, и до сих пор не знает, кроме нас с тобой.

— И что?

— Я и Кукуя могу так же… — Ушастик перешёл на шёпот. — Сейчас самый удобный момент. Пацаны наши один за другим к нему перебегают, так и я могу тоже… это самое… перебежать. Меня примут, они всех принимают… Кукуй сейчас, по слухам, в Шабаново едет?

— Он нам здесь всю малину может испортить, — проворчал Лис. — Сильвестр уже, считай, привёл нас к чемодану, а тут этот долбанный хрен подваливает…

— Я о том и говорю, — просипел Ушастик, облизав пересохшие губы. — Пойду я к ним, как будто перебежчик, они меня знают, примут с радостью, а уж я-то найду момент. Ножичек у меня всегда при себе. Острый как бритва…

— Дело рискованное задумал.

— Ничего, шеф, обделаю всё так, что на меня никто и не подумает. Как было с Бородаем. Разок полосну — и труп! Я ж умею!

Лис некоторое время молчал. Ушастик ничего не делает просто так. За смерть Бородая пришлось заплатить две тысячи долларов. Сколько, интересно, он потребует за Кукуя?

Браток словно читал его мысли.

— Ну, да, попрошу кое-что… Но я же рискую!

— Говори.

— Я вот насчёт чего… Ты эту деваху вроде собираешься мочить. Поручи это дело мне. Уведу её в лес, и всё сделаю аккуратно.

Лис посмотрел на него. Учитывая, что Ушастик три раза ходил на зону за изнасилования, нетрудно было представить себе, что он собирался «сделать аккуратно».

— Она шустрая, может слинять, — сказал Лис.

— А ты мне наручники дай, тогда не слиняет.

— Хорошо, только как мочканёшь, принеси мне её скальп. Вместе с кожей. Чтоб я убедился!

Ушастик заулыбался.

— Всё будет, шеф! И скальп девахи, и труп Кукуя! На меня всегда можешь рассчитывать.

Наталья сопротивлялась, когда Лис с Ушастиком заламывали ей руки за спину и надевали на неё наручники.

— Чего ты боишься, это для твоей же безопасности, — уговаривал её Ушастик. — Если бы мы хотели тебя убить, мы бы давно это сделали. Просто отведём тебя в одно место…

— Какое место?

— А в Шабаново. К этой твоей… Марье… как её?

— Васильевне?

— Во-во, к Васильевне.

— Но ты должна молчать обо всём, что здесь видела и слышала, — сказал Лис.

Наталья с усилием кивнула.

— Ты умная девочка, — прибавил Ушастик, ощупывая взглядом её фигуру. — Только делай, что тебе говорят, и всё будет зашибись.

Девушка со скованными руками и Ушастик вышли из дома и сразу направились в лес.

— Почему мы идём не по тропе? — спросила она.

— По тропе опасно. Там всякие нехорошие люди ходят. А нам с тобой нехорошие люди не нужны, правильно я говорю, да?

Она промолчала. Этот поход с наручниками ей очень не нравился. Своего мрачного провожатого она боялась даже больше, чем Чака.

Восток вовсю светлел, но небо застилали облака, и в лесу царили сумерки. После дождей всюду стояла грязь. Ушастик озирался, выискивая местечко поровнее и посуше, где можно было бы заняться сексом со всеми удобствами. Он и подстилку для этой цели прихватил — свернул её и обмотал вокруг себя как пояс. Сейчас ему не терпелось пустить её в дело.

— Потопали туда, — сказал он, увидев поляну. — Передохнём там.

Поляна при ближайшем рассмотрении оказалась сплошной лужей.

— Тогда туда пошли, — и он кивнул на просвет между деревьями, где вроде бы зеленела травка. — Хоть немного посидим, а то задолбался чавкать по мокрому мху.

Наталья, пожав плечами, зашагала к просвету. Бандит шёл за ней, уже ничего не видя, кроме её оголённой шеи и бёдер, к которым так и тянулась его похотливая рука. Девушка, словно чуя его намерения, то и дело тревожно оглядывалась. Дважды она слышала звук хрустнувшей ветки, как будто кто-то шёл за ними. Она пыталась остановиться и вглядеться в лесной полумрак, но конвоир её поторапливал:

— Пошли, пошли, уже близко, — и показывал на дерево, между корнями которого виднелось углубление, засыпанное листьями.

Наконец они остановились.

«Местечко подходящее, тут и трахну чувиху», — думал Ушастик, расстилая коврик.

— Всё для вашего удобства, — сказал он с самой любезной улыбкой. — Присаживайтесь, не стесняйтесь. А можете и прилечь…

«Покажу чувихе пушку, и она сама с испугу ноги раздвинет…»

Наталья, помешкав, присела на коврик. Наклоняясь к ней, бандит оскалил гнилозубый рот и тяжело задышал. Напрягшийся член в его плавках неудобно скрючился, и бандит принялся торопливо высвобождать его, стаскивая с себя штаны и плавки.

— Эй, вы что делаете? — закричала Наталья. — Об этом даже не думайте!

— Куда ты денешься, крошка… — Он наклонился к ней и взял её за горло. — Щас буду тя любить…

Глаза его замаслились, он завозился на подстилке, удобнее устраивая на ней сопротивлявшуюся пленницу. Он так увлёкся этим занятием, что слишком поздно расслышал шорох за своей спиной.

Из-за дерева, прихрамывая, выскочил Сильвестр с кошкой на плече. В своей единственной руке он держал камень. Ушастик торопливо полез в карман спущенных штанов за пистолетом, но когда оружие, наконец, оказалось в его руке, брошенный с близкого расстояния булыжник угодил ему в голову. Браток зашатался, пуча глаза на пахана. Сильвестр подбежал и ударил своей пластмассовой клешнёй по руке, державшей пистолет. Ушастик завопил от боли. Протез Сильвестра был сделал по особому заказу и специально предназначался для драк. Пистолет выпал из переломанной кисти, а сама кисть безжизненно повисла.

Не давая противнику прийти в себя, пахан врезал ему ногой по колену. Ботинки у него тоже были непростыми. В носок каждого из них была вшита заострённая металлическая пластина. Удар раздробил Ушастику коленную чашечку. Матерясь, он опрокинулся на землю, и тут пахан нанёс ему завершающий удар по челюсти. Убийственная клешня раздробила кость, попутно разорвав кожу и вены на шее. Ушастик, хрипя, в последнем усилии попытался дотянуться до пистолета, но Сильвестр схватил упавшее оружие и заехал распластанному противнику ногой в живот. Тот задёргался, изо рта его хлынула кровь.

Всё произошло так быстро, что Наталья не сразу опомнилась. Скованные за спиной руки болели в запястьях, подняться на ноги было неимоверно трудно, но она всё-таки поднялась, и первым делом отпрянула от корчившегося в предсмертных конвульсиях «старшего сержанта Ершова». Безволосая кошка прыгнула ему на грудь и принялась жадно лизать свежую, ещё дымящуюся кровь. Тело Ушастика дёргалось, и кошка, стараясь удержаться на нём, запустила когти ему под кожу. Наталья с содроганием смотрела на кровожадную тварь.

— Уб-б-берите её… — заикаясь, лепетала испуганная девушка, но Сильвестр только смеялся:

— От свежей крови Чангу не оторвёшь ничем. Порода такая…

Испустив последний шелестящий хрип, Ушастик обмяк, голова его откинулась назад, незрячие глаза уставились в хмурое небо.

— Кончился, — констатировал однорукий. — Тем лучше.

Держа пистолет здоровой рукой, он огляделся.

— Главное, что обошлось без стрельбы, а то нас могли услышать. Вы с этой гнидой были одни?

— Да… Он сказал, что проводит меня до деревни, а сам полез руки распускать…

— Он должен был тебя прикончить, это верняк. Хотел совместить приятное с полезным.

Сильвестр проверил обойму и удовлетворённо кивнул:

— Шесть пуль, отлично!

Он засунул пистолет в карман, затем присел и быстро, ловкими движениями обшарил убитого.

— Так вы всё-таки сбежали от бандитов? — спросила Наталья.

— Я не сбегал, это они меня выпустили, — он извлёк из карманов Ушастика нож, пачку сигарет с анашой и ключ от наручников. — Хотели слежку за мной устроить, салаги… Ну да, слежку! Не дождутся!.. Ну-ка, повернись.

Избавив Наталью от браслетов, он рассовал найденное по карманам и ещё раз огляделся.

— Надо отсюда уходить, их тут слишком много.

— А вы, случайно, не видели в лесу Дениса?

— Нет, но, думаю, ему удалось удрать. Вообще, парню крупно повезло, его ведь тоже хотели пришить. Как и тебя. Так что, благодари бога, что я на тебя наткнулся. Я, как только увидел вас двоих, сразу всё просёк. Я мог бы и раньше уделать его, но сначала надо было убедиться, что вокруг всё чисто.

— За вами сейчас не следят?

— Вроде бы нет.

Сильвестр заподозрил неладное почти сразу, как только сбежал с дачи. Слишком уж легко удался побег. И слишком удачно всё складывалось: его не связали, поместили в комнате на первом этаже, не заперли ставни, да и в саду в момент бегства никого не было. Ему даже карту оставили.

Подозрения скоро подтвердились. Уже на пятой минуте он обнаружил слежку. Ясно, что его будут пасти до самого чемодана. Но такого удовольствия он пастухам не доставит. Ему не было смысла идти к склепу: содержание записки брата он знал. И он прекрасно помнил, где похоронен кот Кузьма, а значит, найдёт и место, где Чак спрятал чемодан. Но сейчас туда идти опасно: в окрестностях Шабаново рыщет слишком много искателей дармового бабла, они тут чуть ли не за каждым кустом. Надо убраться отсюда, подождать, пока всё утихнет, и прийти за чемоданом с отрядом верных парней из Новокузнецка.

Однако оторваться от слежки оказалось не так-то просто. Сначала Сильвестр полагал, что уйдёт от бойцов Лиса без труда, тем более рассвет только занимался и в лесу царили потёмки. Он даже посмеивался над наивностью своих противников, позволивших ему уйти. Сильвестр вырос в таёжной сибирской деревне и умел ориентироваться в лесу не хуже бывалого следопыта. А шедшие за ним братки были, как видно, не очень-то опытными в этом деле. То и дело они обнаруживали себя. Пахан решил преподать им предметный урок на тему «Как надо уходить от слежки». Высмотрев овраг, он затаился за деревом, постоял несколько минут, а потом подбежал к краю обрыва и спрыгнул вниз. Он видел, что пастухи ищут его наверху, и потому спокойно прошёл по дну оврага и вылез из него в самом глухом месте. Он был уверен, что его потеряли. Однако вскоре он с удивлением убедился, что люди Лиса тут как тут. Тогда он применил другую уловку и снова оторвался от них, и снова это было лишь временным успехом. Так повторялось несколько раз. Это сбивало с толку, даже пугало. Он по меньшей мере трижды должен был совершенно точно уйти от пастухов, а они по-прежнему сидели у него на хвосте!

Когда посветлело, он обратил внимание, что Чанга всё время чешется и яростно лижет свой живот. Для неё такое поведение было необычным. Сильвестр взял её на руки, и тут пальцы его нащупали на животе зверька какой-то твёрдый нарост наподобие волдыря. Через минуту отлепил от кошки металлический кружок, державшийся на коже с помощью присосок. Пахан внимательно осмотрел находку. Похоже на какую-то электронику. Возможно, это миниатюрный радиомаяк.

«Не из-за этой ли хреновины они каждый раз находят меня?» — подумал он и с силой запустил кружок в кусты.

Улучив удобный момент, он снова «пошёл на отрыв». На этот раз пастухи потеряли его окончательно.

Освободившись от слежки, Сильвестр первым делом направился туда, где, по его прикидкам, должен был приземлиться Ревунов. На одном из деревьев он обнаружил клочья парашюта, а на стволе — кровь. И видно было, что здесь что-то проволокли по земле. Вскоре он нашёл изрезанный труп.

Сильвестр двинулся по лесу в направлении Шабаново, и неожиданно наткнулся на Наталью со скованными за спиной руками и лопоухого небритого мужчину, который вёл её куда-то. Почуявший неладное пахан пошёл за ними. В мужчине он с первого взгляда признал блатного. Наверняка это один из бойцов Лиса, а значит, в кармане у него мог лежать пистолет. Оружие — вот в чём сейчас особенно нуждался беглец! У него не было даже ножа!

Он пошёл за парочкой, выжидая удобного момента для нападения. Ушастик, ни на что, кроме своей спутницы, не обращавший внимания, казался однорукому лёгкой добычей. Ещё вблизи дачи Сильвестр подобрал подходящий камень, а умение ходить по лесу бесшумно было выработано у него с детства. На лопоухого он напал, когда тот навалился на Наталью с более чем очевидными намерениями. С ним Сильвестр разделался сразу. Для пахана это был двойной выигрыш: он завладел пистолетом и взял в плен девушку, — она здешняя, значит, должна знать окрестности.

Глава 7

Наталья, видя, что Сильвестр ведёт себя по отношению к ней неагрессивно и даже избавил от наручников, осмелела.

— Отпустите меня, я ничего не скажу милиционерам. Можете считать, что я ничего не видела и не слышала.

— Это ты о каких милиционерах говоришь? Об этих отморозках, что ль?

Сильвестр наклонился над убитым и рванул на нём рубашку. Открылась татуировка во всю грудь, изображавшая русалку, перевитую змеёй.

— Этот рисунок означает, что обормот мотал срок за изнасилование. В милицию таких не принимают.

Чанга, насытившись, отошла от трупа и принялась умываться лапой. Сильвестр протянул к ней руку, и она шустро взобралась к нему на плечо. Кошка сидела там и смотрела на Наталью зелёными глазами. У девушки это животное вызывало беспокойство и отвращение. Она даже отошла в сторону, чтобы быть слева от Сильвестра, подальше от маленькой людоедки.

— Ужасное существо, — пробормотала она. — Не понимаю, что вы в нём нашли.

— Уж получше других, в особенности двуногих, — сказал пахан. — Одно из них валяется перед тобой… Так ты куда собираешься идти? В деревню, или куда?

— В деревню.

— Тогда пошли. Задерживаться здесь опасно.

Они зашагали по лесному бездорожью.

Тропа на Шабаново находилась не слишком далеко, метрах в двухстах. Два или три раза они видели, как по ней проходили бойцы Лиса, разыскивавшие Сильвестра. Всё утро бандиты парами и тройками сновали по окрестностям, не удаляясь, однако, слишком далеко от дачи. После того, как он окончательно оторвался, стало ясно, что аппаратура дала сбой, а значит, шансов найти беглеца немного. Поэтому особо не старались. Некоторые даже и не ходили: разведя где-нибудь в лесу костёр, грелись возле него, а когда с ними по радиотелефону связывался Лис, бодро докладывали, что ходят, ищут, видели следы, и так далее в том же духе.

На один такой костёр беглецы наткнулись на полпути к деревне. Услышав, что кто-то идёт, трое бандитов вскочили на ноги, но Сильвестр и Наталья вовремя затаились. Братки их не разглядели за ёлками.

— Тем лучше для них, — проворчал Сильвестр, когда молодчики снова уселись и можно было двигаться дальше. — А то бы у костра грелись три трупа.

Наталья посмотрела на его бесстрастное лицо и так и не поняла, шутит он или говорит серьёзно.

К полудню они вышли на окраину леса. Отсюда, с невысокого взгорка, открывался вид на шабановские избы. Посреди деревенской улицы стояли два очень грязных чёрных джипа и две, тоже грязные, «бээмвэшки». Возле них собралось человек тридцать молодых парней в кожанках, причём некоторые были вооружены автоматами. Все что-то бурно обсуждали. В толпе выделялся рыжеволосый Карган. Он кричал громче всех, энергичнее всех размахивал руками и однажды даже сцепился с кем-то врукопашную.

— Я знаю этого рыжего, — пробормотала Наталья. — Он бандит, человека пытал.

— Кого?

— Сторожа, дядю Кузю, — голос её стал совсем тихим. — Мы с Денисом потом видели его труп в доме Петра Тихоновича…

Грохнуло два выстрела, и все разом стихли и расступились. Посреди дороги лежали двое; один был неподвижен, другой бился в судорогах. К ним никто не подходил.

— А на корабле, кажись, бунт, — заметил Сильвестр. — Для нас это неплохо.

Какой-то мужчина, низкорослый и коренастый, выглядевший старше остальных, о чём-то горячо заговорил, потрясая кулаком. Остальные молчали.

— Догадываюсь, кто это, — сказал пахан. — Кукуй, конкурент Лиса на место рулевого в бригаде… Вроде бы он добился своего. Люди его слушают.

Кукуй говорил громко, но слова до беглецов не долетали. Вскоре толпа бандитов сгрудилась вокруг нового главаря и дружно двинулась по деревенской улице. Выйдя из деревни, толпа ступила на тропу, ведущую к даче.

— Куда это они? — встревожилась девушка.

— Будто сама не видишь, — Сильвестр невесело усмехнулся. — Кукуй идёт брать власть! Братва настроена серьёзно, Лису с его «загорским спецназом» будет нелегко.

— Думаете, они подерутся?

— Ещё как подерутся. Разборка без мокрухи не обойдётся… Нам сейчас нельзя попадаться им под горячую руку, а то и нас положат.

Отряд кукуевцев скрылся в лесу. Трупы остались лежать посреди улицы.

— Надо выйти на дорогу до Троицкого, — прошептала Наталья.

— Дорога отпадает сразу, за ней следят. Но уходить надо. Здесь слишком опасно… — Сильвестр посмотрел на свою спутницу. — Ты здесь всё знаешь. Неужели, кроме дороги на Троицкое, нет других путей, которые вывели бы нас отсюда? Может, тропы какие?

Наталья задумалась на целую минуту.

— Можно пойти вниз по речке на юг, — сказала она. — Там лес глуше, деревень нет на много километров, но тех мест я почти не знаю…

Сильвестр развернул Чакову карту. Речка на ней, изгибаясь полумесяцем, текла с севера на юг. Он показал на север.

— А если сюда двинуть?

— Там страшные болота. Лучше туда не ходить.

— Тогда, может, сюда? — Он обвёл пальцем восток и северо-восток.

— Это Владимирская область. Там проходит шоссе, и тропа к нему есть, но очень долго идти.

— Что за шоссе?

— На Александров. Но это надо идти по лесу с ночёвкой, а у нас ничего нет. Ни продуктов, ни спичек, ни одеял… — Она вздохнула. — А до Троицкого мы бы уже сегодня дошли…

— Туда нам путь отрезан, — жёстко сказал Сильвестр. — Придётся топать к шоссе. А если надо будет заночевать в лесу, то заночуем, ничего с нами не сделается. Главное — убраться отсюда.

Наталья качала головой.

— Ну да, не сделается. По ночам заморозки ниже нуля…

— Со мной можешь не бояться. Я в тайге родился. Ваш подмосковный лес по сравнению с ней — курорт! Я неделями в одиночку по буреломам ходил, и ничего, живой. Ладно, хорош сидеть, идём! Покажешь мне эту тропу.

Пройдя краем поля, они снова пошли через лес. Наконец показалось другое поле, заросшее высокой травой. Следующий лес за ним был едва виден. Поле рассекала узкая тропа. Наталья сказала, что если они пойдут прямо по полю, то они сильно сэкономят время. Сильвестр немедленно направился по тропе.

По мере того, как они шли, заросли становились всё выше, а тропа — всё уже. Когда подходили к дальнему лесу, она была едва видна. Вскоре на краю леса показались обгорелые развалины какого-то сарая. Наталья сказала, что там начинается тропа к шоссе, но идти надо не к самим развалинам, а взять левее.

— Мне дядя Кузя показывал эту тропу, — объяснила она. — По ней в прежние годы туристы ходили. Но это было очень давно, сейчас никто не ходит.

Пахан сошёл с тропы и двинулся по полю сквозь травяные заросли. Наталья старалась не отставать. Лес приближался. Они уже подходили к его окраине, как вдруг раздался крик:

— Стоять!

Сильвестр кинулся на землю, увлекая за собой девушку.

— Я так и знал. Они перекрыли тропу!

Сквозь заросли смутно виднелся заросший лесом склон, по которому спускались двое молодчиков в кожаных куртках. Они остановились на краю поля.

Вскоре к ним присоединился третий, с автоматом на груди.

— Ерёма, что за шухер?

— Я только что видел их, — нетрезвым голосом ответил низкорослый рябоватый Ерёма. — Они вон там шли!

— Где?

— Там!

— Что-то я никого не вижу.

— Залегли, падлы, — и Ерёма, достав пистолет, вошёл в траву.

— Сколько их было-то? — спросил второй бандит.

— Двоих видел. Может, их больше.

Стало ясно, что путников видел один Ерёма. Он двигался прямо на них, пока не замечая их в зарослях. Сильвестр достал пистолет. Ерёма остановился в десятке метрах. Постоял, повертел головой и попятился назад.

Он вернулся к своим и коротко переговорил с ними. Бандит с автоматом передёрнул затвор и выпустил короткую очередь в том направлении, куда он показывал. Пули колыхали стебли над самыми головами беглецов.

Целая минута прошла, пока Сильвестр, наконец, не прошептал:

— Жива?

— Жива… — онемевшими губами отозвалась девушка.

Сильвестр велел ей не двигаться. Шевелящаяся трава могла их выдать.

Выстрелов больше не было, но они продолжали лежать.

— Снова идёт… — Сильвестр поднял руку с пистолетом.

Наталья не видела подходившего бандита, но его видел Сильвестр. Вскоре раздался шелест приближающихся шагов. Выждав ещё несколько секунд, пахан выстрелил. Браток рухнул мешком. Наталья, ойкнув, снова уткнулась в землю.

Обнаружив, что незнакомцы вооружены, напарники Ерёмы сочли за лучшее отступить в лес.

— Ползём, — хрипнул Сильвестр и проворно двинулся прочь.

Наталья при такой спешке выдохлась через три минуты. Никогда прежде ей не приходилось передвигаться по-пластунски по мокрой земле, раздвигая жёсткие, хлещущие по лицу стебли. Сильвестру с его протезами тоже приходилось нелегко. Он тяжело дышал и беззвучно ругался.

Бандиты наконец рискнули высунуться из-за деревьев. В поле никто не показывался. Никого не было и на тропе, тянувшейся вдоль опушки.

В том месте, где они устроили засаду, тропа резко сворачивала в лес и шла до самого шоссе. Братки караулили уже вторые сутки, и за всё это время здесь никто не прошёл. Они томились от холода и безделья, водка была для них единственной отрадой.

Оба бандита были пьяны и толком не понимали, кого именно они высматривают. Незнакомцев видел только Ерёма, но он остался лежать в поле. Похоже было, что его подстрелили.

Затянутое облаками небо быстро угасало. Над полем стояла тишина. Один из братков всё-таки решился спуститься к полю и посмотреть, что там случилось с Ерёмой. Войдя в траву, он услышал фырканье и в замешательстве остановился. В зарослях показались круглые зелёные глаза. В первый момент бандит подумал, что это какая-то очень крупная крыса, в испуге отшатнулся, а потом решил, что это не крыса, а рысь, облился холодным потом и медленно, стараясь не делать резких движений, попятился. Рука с пистолетом дрожала и не позволяла толком прицелиться в тварь. Неведомый зверь снова фыркнул и исчез в траве.

Беглецы рискнули подняться на ноги только уйдя подальше от леса. Наталья заявила, что смертельно устала и возвращается в Шабаново. Она переночует у Марьи Васильевны. Сильвестр пробурчал, что в деревне наверняка остались люди Кукуя, но возражать не стал. Ему пришло в голову, что если уж нельзя убраться из этих мест, то есть прямой смысл пересидеть там, где их меньше всего будут искать: в деревне!

Глава 8

Часть пятая

Глава 1

Чьи-то бесцеремонные руки сдёрнули Никиту с матраца.

— А? Чего? — Он раскрыл глаза и огляделся, ничего ещё толком не соображая после вчерашней пьянки.

— Маслов, Никита Петрович? — Незнакомый субъект лет тридцати, коротко стриженый, с лицом как серый кирпич, больно схватил его за плечо. — А ну, подъём!

— Чего тебе?

— Чего-чего! — рявкнул субъект. — Расчевокался! С нами едешь.

В голове у Никиты гудело, руки дрожали, перед глазами плавали оранжевые круги, тело было каким-то деревянным. Дрожащими руками он взял стакан с водкой, который протянул ему напарник кирпичного субъекта, и, стуча зубами о стекло, выпил до дна.

В глазах у него малость прояснилось. Он оглядел комнату с выцветшими обоями, всю обстановку которой составляли матрац и табуретка. Перевёл глаза на спавшую рядом Зою — хозяйку комнаты. Она спала на боку, спиной к Никите. Застиранное байковое одеяло наполовину сползло с неё, открыв внушительных размеров зад с прыщами на ягодицах.

Вчера они пили всю ночь и заснули под утро. Зоя была старше Никиты на восемь лет и нигде не работала, занимаясь в основном продажей оставшихся от покойной матери вещей. Но сейчас уже и продавать было нечего, осталась только эта комната, которую рано или поздно тоже придётся продать. Уже и покупатели объявились, щедро дававшие ей в долг под будущую выручку от продажи жилплощади. Никита уговаривал её продать комнату побыстрее и переселиться в их с отцом избу. Зоя как-то побывала там и в восторг от лесной жизни не пришла. Но, видимо, ничего другого ей не оставалось. Никита был единственным, на кого она могла рассчитывать по-серьёзному…

Молодой Маслов хмуро рассматривал незваных гостей. Их было трое. Все в одинаковых кожаных куртках и адидасовских штанах. Тупые рожи не сулили ничего хорошего. Тот, сердобольный, который подал водку, ткнул ему под нос милицейское удостоверение.

— Старший сержант Гаврилов, — представился он. — Одевайтесь.

— А в чём дело, начальник? — Никита дотянулся до трусов.

— Там объяснят.

Никита был поджар и плечист. Низкий лоб и выступающие, как у неандертальца, надбровные дуги придавали его лицу постоянно угрюмое выражение. Многочисленные прыщи и синяк под глазом тоже не прибавляли красоты.

— Случилось, что ль, чего? — рыгая, бормотал он. — Ну, подрался, это помню… Небось зашиб кого?… В башке пустота… Провал…

— Не бойся, вышак не дадут, — ухмыльнулся кирпичный.

Зоя перевернулась на другой бок, обнажившись полностью, и продолжала спать. Маслов подумал, что надо будет спросить у неё, не помнит ли, что было вчера в той гнусной забегаловке, где они брали водку. Кажется, он там с кем-то подрался. Никита пощупал подбородок справа, и это место отозвалось болью.

Когда его вели по коридору, из кухни и комнат выглядывали соседи. Радуются, подумал Маслов, и злобно плюнул в одну из приоткрывшихся дверей.

Его усадили в «БМВ». Он удивился: в каких тачках менты стали разъезжать! Никите пришло в голову, что им заинтересовалось ведомство повыше милиции. Может, ФСБ. «Уж не иностранца ли я вчера пришиб?» — подумал он.

Двое конвоиров сели по бокам от него. Старший сержант Гаврилов велел ему помалкивать.

Под Загорском остановились у придорожного кафе, чтобы перекусить и дать Никите опохмелиться — в дороге его стало мутить. Через четверть часа езды Маслов вытаращил глаза: они въехали в Троицкое! Дальше — ещё удивительнее: «БМВ» свернул на дорогу к Шабаново!

— Это куда ж мы едем? — оживился он. — В деревню, что ли?

— Угадал, — ответил с переднего сиденья «старший сержант».

На сожительницу Никиты бандиты вышли по номеру телефона, найденному в масловском доме. По номеру «пробить» адрес не составило труда.

Пока братки занимались розысками младшего Маслова, погиб Додон и закатилась звезда Лиса. Никиту доставили в Шабаново на другой день после штурма дачи, когда власть над бандой полностью захватил Кукуй. Маслова ввели в избу, которую новый рулевой избрал своей временной резиденцией. Кукуй сидел на кровати, спустив голые ноги на пол. Перед ним стоял стол с бутылками и закуской. Карган, назначенный заместителем, развалился рядом на стуле, заложив нога на ногу.

Кукуй посмотрел на Никиту мутными запойными глазами.

— Значит, ты — сын того хмыря, который помог Чаку заныкать чемодан с баблом?

Никита, который уже понял, что имеет дело не с милицией, и тем более не с ФСБ, внутренне напрягся.

— Не понимаю, командир, какой чемодан? Какое бабло? Я уже месяц в Загорске, что тут поделывает папаша — понятия не имею.

— Хватит мозги пудрить. Говори, куда он бабки дел.

— Впервые слышу про бабки!

— Где папаша мог схоронить чемодан? — с угрозой повторил главарь. — Покажешь это место — отпустим на все четыре стороны.

— Н-н-не… — Никита отрицательно замотал головой.

Кукуй встал с кровати, вразвалку приблизился к нему и взял за грудки.

— Говори, щенок! Ты знаешь здесь все места, где можно спрятать чемодан!

Сзади к Никите подошёл Карган и легонько ткнул острием ножа ему в бок.

— Точно, точно, теперь вспомнил! — почти провизжал парень. — Знаю я эти места! Особенно одно! Если папаша спрятал где-то чемодан, то только там!

Никита готов был сознаться в чём угодно, лишь бы рыжий бандит перестал колоть.

— А-а, запел, чмо, — Кукуй отпихнул его. Карган опустил нож. — Так бы и вякал сразу, а то ломаться стал, сявка… Если чемодана не найдём, тебе кранты. Сперва отхреначим уши, потом вынем кишки, а потом уже, в самом конце, буркалы выдавим. Понял, нет?

— Понял. Всё понял. Папаша только там спрятал, больше негде. Это место надёжное, очень надёжное… Я покажу…

— Карган, — распорядился главарь, — шесть пацанов пойдут со мной. Останешься тут за старшего. Лиса пусть ищут. Кто словит его — десять штук баксов премия.

Никиту обкрутили ремнём с застёжкой на спине, а к ремню приладили прочный собачий поводок, найденный в деревне. Конец поводка главарь намотал себе на руку. Так, «на поводке», его и повели искать чемодан. По бокам и сзади шли молодчики в кожанках. Конвоиры подобрались хмурые, неразговорчивые, под стать главарю.

Уже вечерело, когда отряд углубился в лес. Кукуй не захотел ждать до утра. Дело надо было кончать как можно быстрее и убираться отсюда, а то братки, торчавшие в этой глуши почти неделю, уже начинали роптать. Жизнь в палатках и холодных избах, без баб, ресторанов и видаков, им смертельно надоела.

Шли уже добрый час, сделав лишь один короткий привал, на котором распили две бутылки водки. В пятом часу вечера Никита объявил, что идти ещё от силы минут пятнадцать.

— Мы с отцом в позапрошлом году в Троицкой церкви восемь икон содрали, — сочинял на ходу. — Ночью залезли и содрали. Так у нас потом десять раз шмон делали, а ничего не нашли. Потому что иконы папаша запрятал в том месте, — и показывал куда-то вперёд. — А коли там чего лежит, то сто лет будут искать — не найдут!

Кукуй злобно дёрнул поводок.

— Не найдём — сразу режу ухо. Прямо там.

Лес поредел. На западе разливался закат, и на стволах, на корягах, на земле, засыпанной прелой хвоей, лежали зловещие кроваво-алые отсветы. Местность пошла болотистая, топкая. Никита перепрыгивал с бугорка на бугорок, и пахан, вынужденный прыгать вслед за ним, недовольно ворчал. Поводок резал ему руку, которая за время пути стёрлась до мозолей.

Маслов предупредил своих спутников, что теперь надо идти только по кочкам, а то «ботинки нахлебаются воды». Братки так и делали, и всё же через десять минут путешествия по болоту мало кто из них не провалился по щиколотку, а то и по колено в зловонную жижу. Никита по пути соорудил себе посох, и шёл, ощупывая почву перед собой.

— Когда же кончится грёбаное болото, — ворчал Кукуй. — Это нам до того леса, что ль, переть?

— Нет, всего лишь вон до той рощицы, — Маслов показал посохом на группу низкорослых деревьев с тонкими, как прутья, стволами.

Отряд вытянулся гуськом. Впереди шагал Никита. Он то и дело останавливался и пятился назад, или подавался вбок, в выборе пути руководствуясь какими-то ему одному известными приметами. За ним, не выпуская поводка из рук, пробирался Кукуй. Братки старались не отставать от главаря. Они шли след в след, как индейцы, ставя ногу на то же самое место, куда её ставил Маслов. Сейчас все и рады были бы вернуться, да уже поздно. Путь назад в вечерних сумерках, по болоту, пугал бандитов больше, чем путь к обещанному Никитой тайнику.

Через каждые десять метров кто-нибудь обязательно соскальзывал и падал в топь. Отряд останавливался и упавшего дружно вытаскивали, протягивая ему ремень или руки. При этом падал кто-нибудь ещё. Каждая такая остановка длилась четверть часа, а то и больше.

К рощице бандиты подошли мокрые, грязные, усталые и злые как черти. Рощица оказалась тем же болотом.

Кукуй притянул Никиту к себе и взял за ворот.

— Ну, где твоё место?

— Вон! Вон оно! — Парень поднимался на цыпочки и вытягивал шею, вглядываясь вдаль. — О! Там что-то есть! — воскликнул он взволнованно, показывая пальцем. — В тайнике что-то есть!

— Что? Чемодан?

— Пока не разберу, надо ближе подойти, но там что-то есть, что-то есть!

Услышав о том, что тайник близко, бандиты потеряли осторожность и дружно двинулись вперёд. Трое из них почти тут же свалились с кочек в жижу. Остальным пришлось остановиться, чтобы их вытащить.

— Сколько ещё идти, чтобы увидеть твой грёбаный тайник? — нетерпеливо спросил главарь.

— Да метров десять всего, и я точно скажу, чемодан там или нет. Но мне, вообще-то, кажется, что это чемодан, — Маслов снова вытянул шею. — Ну да, чемодан!

— Пошли! — рявкнул Кукуй и обернулся к браткам: — А вы пока ждите здесь. Я кликну, если понадобитесь.

В конце концов, чем он рискует, если прямо сейчас пройдёт эти десять метров? Парень на надёжной привязи и не имеет при себе никакого оружия!

— Только смотри, — грозно предупредил он. — Чуть закосишь — сразу пуля под левую лопатку!

— Не беспокойся, командир. Возьмёшь ты сейчас свой чемодан.

Оставив братков бултыхаться в болоте и вытаскивать друг друга, Кукуй вслед за Никитой зашагал к деревцам. Листва с них ещё не осыпалась, и тень под их кронами была довольно густой. Войдя в неё, оба скрылись из виду.

Внезапно Никита прыгнул вперёд, резко дёрнув поводок. Главарь удержал его, но при этом соскользнул с кочки, на которой едва помещалась его нога, и бултыхнулся в грязь.

— Козляра, ща порву, — ревел бандит, пока болотная жижа не заткнула ему рот.

Никита засмеялся, глядя на выкарабкивающегося Кукуя. С бандита ручьями стекала грязь, и был он похож на рассвирепевшего водяного.

Держась за поводок обеими руками, главарь отплёвывался и отфыркивался. Наконец заголосил, призывая бойцов. Крики были слабыми, задыхающимися, но их всё же услышали. Кто-то из братков устремился ему на помощь. Судя по характерному звуку падения в грязь и последовавшему затем хлюпанью, попытка подойти не увенчалась успехом.

— Крыса, — хрипел Кукуй, глядя на Маслова с ненавистью. — Урою, покромсаю всего…

Он выбирался из жижи, используя поводок как спасательный трос. Ремень был надет на Никиту так, что снять его с себя парень не мог, зато, сидя на поросшем травой пригорке, он имел возможность сколько угодно отталкивать пахана то палкой, то ногой, сбрасывая его обратно в топь. Вскоре Кукуй уже не вопил, и даже не хрипел. Он то и дело погружался в трясину весь, с головой, и, выныривая, только отплёвывался.

Маслов знал, что трясина в этих местах особенно опасна и может засосать. На этом и строился расчёт. Кукуй рано или поздно устанет сопротивляться, руки его ослабнут и он выпустит поводок. Это понимал и бандит. Ему никак не удавалось ни выбраться к Маслову на твёрдое место, ни стащить парня к себе в грязь. Никита смеялся и бил его палкой по пальцам, стараясь ударить побольнее. Уже через пять минут у Кукуя хватало сил лишь на то, чтобы держаться за поводок и время от времени вытаскивать голову из трясины.

Невдалеке слышались приглушённые крики и звуки возни: там с болотом боролись братки.

— Вытащи… — с усилием пробулькал Кукуй. — Денег дам… Баксов… Сколько хочешь?…

— Чтоб ты отрезал мне ухо, да?

— Пацаны… знают… что мы пошли… с тобой… тебя найдут… прирежут…

— Ныряй, сука! — Маслов ткнул концом палки в вынырнувшее лицо, целя в глаз. — На дне твой чемодан!

Он дёрнул поводок, и тот неожиданно легко выскользнул из рук Кукуя. Бандит весь ушёл в жижу, только пальцы одной руки судорожно цеплялись за траву на берегу. Маслов ударил по ним палкой, и тёмная ряска окончательно сомкнулась над местом гибели главаря.

Осторожно ступая, Никита вышел из-за деревьев. Трое уцелевших братков, грязных с головы до ног, стояли на кочках, боясь пошевелиться. В трясине возле них что-то ещё копошилось, слышалось приглушённое хлюпанье. Но уже через считанные секунды всё смолкло. Наступила тишина.

— Эй, командиры! — окликнул Маслов неподвижные фигуры. — Отдохнули? Двигаем дальше?

— Куда дальше? — послышалось злобное шипенье. — Завёл, пидор…

Одна из фигур шевельнулась, и Никита разглядел наставленный на него пистолет.

— Вот это видел? — спросил браток.

Никита расхохотался.

— Командир, не бери на понт, у него же из дула течёт!

— Гнида, выведи нас по-шустрому. Ежели ещё кто утопнет — замочим сразу!

— Выводить вас я не нанимался. Ну да ладно. Хрен с вами, выведу. Я тут каждую кочку знаю. Со мной не пропадёте!

— А Кукуй где? — спросил кто-то из братков.

— Вон там, — Никита с ухмылкой мотнул головой. — Вас ждёт.

— Звиздишь.

— Лучше скажи, где тут твёрдое место, — взмолился другой браток.

— Да оно рядом с вами.

— Веди к нему. Только первым иди!

— Сначала ширево гоните, — потребовал Маслов. — У вас есть, я видел, как вы нюхали!

Бандиты замолчали. Наркотики имелись у всех, но никто не желал с ними расставаться.

— Не хотите? Тогда сами шуруйте, без меня.

И он сделал шаг назад.

— Эй, пацан! — тут же раздались голоса. — Есть ширево! Топай сюда, поделимся!

— Так бы сразу…

Шагая по кочкам, Никита приблизился. Бандиты начали доставать из карманов целлофановые свёртки.

— Подойдь, не ссы, — поманил Маслова ближайший бандит. — Есть хороший кокаин.

— Вот уж хрен тебе, подходить не буду, — ответил парень, останавливаясь на безопасном расстоянии. — Завязывай всё в косынку и цепляй сюда, — он протянул ему конец палки.

Бандит недовольно выругался, но двое других промолчали. Свёртки были переданы ближайшему к Никите братку, тот завернул их в тряпку и насадил её на конец палки. В ту же минуту мешочек очутился у Никиты.

— Что, двигаем? — Браток стоял обеими ногами на узкой кочке, сохраняя неустойчивое равновесие. — Куда наступить-то?

— Сюда, — и Маслов с силой ткнул палкой ему в живот, при этом сам едва устояв на ногах.

Бандит с пьяным воплем полетел в болото и забултыхался в нём. Остальные замерли в ужасе. Бежать было некуда: смерть подстерегала со всех сторон. Тот, кого Никита столкнул, почти весь скрылся в трясине. Поверхность болота качалась там, где только что виднелась голова с вытаращенными глазами и жадно хватающим воздух ртом…

Никита развернул пакетик, разделил порошок на две части и втянул каждую из них носом. Сначала одной ноздрёй, потом другой.

— Чемодан вам надо? Будет вам чемодан!

Размахивая палкой, он начал надвигаться на оцепеневших братков.

— Что такое осень? Это небо! Плачущее небо под ногами! — загорланил он во весь голос. — В лужах разлетаются птицы с облаками…

Он пел и норовил столкнуть с кочки ближайшего молодчика. Тот слабо отмахивался от смертоносной палки. Его товарищ стоял дрожащим истуканом всего в полутора метрах от него.

— Что отворачиваешься? Не верти мордой! — провопил Никита и, изловчившись, заехал ему палкой по голове. — Получи, фашист, гранату!

Никита вошёл в азарт. Сталкивание пьяных бандитов с кочек показалось ему весёлой и прикольной игрой.

Падая, бандит пронзительно заверещал. Через несколько мгновений крик захлебнулся. Слышалось только глухое урчание в качающейся жиже.

Последний браток стоял на кочке чуть ли не на одной ноге. Ощупывая палкой почву под собой, Никита подобрался к нему.

— Ты, падла! — крикнул он визгливым голосом. — Что за чемодан вы ищете? Говори быстро, а то сброшу в дерьмо к грёбаной матери!

— В чемодане деньги, миллионы баксов, — стуча зубами от ужаса, провыл бандит.

— А при чём тут мой папаша?

— Я вообще не при делах, но братишки говорили, что он помог Чаку спрятать чемодан…

— Кто такой Чак?

— Блатной один, он с пацанами дербанул банк, а потом пацанов кинул и баксы прибрал себе… Слушай, кореш, ты меня не сбрасывай, деньги у меня заныканы в одном месте большие, поделюсь, будем в шоколаде оба… — Бандит говорил заговорщическим шёпотом и угодливо подмигивал Никите. — За границу махнём вместе, дельце там провернём верное, со мной не пропадёшь, браток…

— Не пропадёшь? — Маслов злобно расхохотался. — В уши мне не дуй, козёл паршивый!

И он обрушил на него удар палкой. Бандит, теряя равновесие, замахал руками. Никита снова ударил его, и тот бултыхнулся в топь, взметнув брызги.

Глава 2

Выбравшись из окружённой дачи и во время бегства расстреляв все патроны, Лис остаток дня и ночь провёл в лесу. Наутро, с первыми лучами рассвета, он рискнул наведаться на кладбище. Здесь уже никого не было. Братки, которые должны были сидеть в засаде у склепа и ждать Сильвестра, ушли. Проникнув в склеп, Лис убедился, что Чакова записка на своём месте — в зубах отрезанной головы. Это означало, что однорукий здесь не появлялся. Наверняка он счёл за лучшее сразу покинуть окрестности Шабаново, отложив поиски чемодана до лучших времён.

Лис снял с зубов записку и тут же её уничтожил. Теперь, если когда-нибудь Сильвестр вернётся сюда, то он уже не узнает про кошачью могилу. Лис без него найдёт её, а с ней и чемодан. Его люди уже отправились в сибирскую деревню, откуда родом братья Вороновы. Не может быть, чтобы никто из местных не знал про этого чёртова Кузьму и его похороны! Если надо, Лис сам поедет туда и опросит всю деревню и её окрестности, но выйдет на след кошачьей могилы! Миллионы покойного Чака никуда от него не денутся!

Лис, сколько себя помнил, всегда добивался своего. Как ловко, например, он устранил Гнутого, тем самым став на одну ступень ближе к единоличной власти над бандой. А с каким мастерством провернул устранение Додона! Подвоха никто не заметил, и быть бы Лису сейчас рулевым, если б не предательство Каргана, позволившее Кукую перехватить власть. Бродя по лесу, Лис проклинал своего бывшего дружка и давал слово расправиться с ним в первую очередь. Но сначала надо выбраться из этих гнилых лесов.

Лис пробовал пройти в Троицкое, но на дороге едва не напоролся на засаду. Судьба зло посмеялась над ним. Ведь это он сам расставлял бойцов на дороге и на тропах! И вот теперь эти люди, переметнувшись на сторону Кукуя, ловят на тех же самых тропах своего развенчанного пахана! Он сожалел о радиотелефоне, оставленном на даче, о «Беретте», с такими трудами вывезенной из Италии. Теперь ему только и остаётся, что прятаться в зарослях и ждать, когда бывшие додоновцы, а ныне кукуевцы, не уберутся отсюда. А они уберутся, и очень скоро. Кому охота мокнуть под дождём и мёрзнуть в этой глуши? Тем более ловить его в лесу всё равно что искать иголку в стоге сена…

У Лиса была зажигалка, с её помощью он пытался развести костёр, но ничего не получилось. Влажные сучья не хотели разгораться. Он только зря перевёл газ.

Боязнь заблудиться вынуждала бандита держаться вблизи деревни. Наблюдая за ней, он видел, как кукуевцы расстреливали верных ему людей. Видел, как в заброшенный дом на окраине прокрались Сильвестр и Наталья, и как потом старуха туда же привела Дениса. То, что Сильвестр сошёлся с этой парочкой, вызывало в нём беспокойство. Денис с Натальей могли проболтаться однорукому про кошачью могилу. Теперь Лис раскаивался в том, что дал им ознакомиться с содержанием Чаковой записки. Но что сделано, то сделано. Оставалось надеяться, что «малолетки» будут держать язык за зубами.

Лис видел, как в деревню привезли какого-то парня. Он узнал сопровождавших его братков. Это их он посылал в Загорск на поиски Никиты Маслова! Значит, парень и есть Никита! Продолжая наблюдение, Лис оказался свидетелем того, как в лес направился отряд во главе с Кукуем, который вёл младшего Маслова на собачьем поводке. Уж не вознамерился ли Кукуй с его помощью добыть Чаковы миллионы? Но пацан-то откуда может знать?

Как ни был велик соблазн проследить за отрядом, Лис всё же воздержался от этого. Далеко заходить в лес он боялся. Он занял удобную позицию на пригорке, откуда были видны избы, и стал ждать возвращения отряда. Он был уверен, что поход Кукуя за чемоданом — пустая затея.

Прождав до глубокой ночи, Лис уснул. Утром, прислушиваясь к урчанию в пустом животе, он понял, что ещё один день в лесу доконает его окончательно. Он либо сдохнет с голоду, либо замёрзнет насмерть. Любой ценой надо прорываться в Троицкое.

Он снова отправился к мосту. По пути набрёл на догоревший костёр, оставленный братками, и вырыл из золы две полураздавленные картофелины. Наконец-то он смог что-то съесть. Это была его единственная пища за последние два дня.

К мосту Лис приплёлся около полудня. Ни на самом мосту, ни вокруг никого не было. Бандит всё-таки выждал четверть часа, таясь в придорожных кустах. А выйдя на дорогу, зашагал к мосту быстрым шагом, почти бегом. Он уже перешёл на другую сторону Переплюйки, как откуда ни возьмись появились братки. Это были те самые братки, которых не так давно он сам, лично, привёл сюда и оставил сторожить мост. А теперь они несутся к нему, радостно скалясь и раскинув руки, словно ловят курицу.

Он во весь дух помчался назад. Те побежали за ним, свистя и крича, что они его не тронут. Но Лис-то очень хорошо знал, как они его «не тронут»! Он бежал, не чуя под собой ног. Когда же до него дошло, что преследователи отстали, и он, запыхавшись, перешёл на шаг, его вдруг до костей пробрал ужас. Он забыл, с какой стороны бежал! Забыл, где река, где деревня! Лес окружал его со всех сторон!

Зубы бандита застучали, выбивая мелкую дробь. Он побрёл наугад, спотыкаясь о коряги. Было ещё достаточно светло, но Лис уже с замиранием думал о приближающейся ночи.

Неожиданно откуда-то слева послышался голос, как будто человек говорил сам с собой. Беглец насторожился. Стараясь не шуметь, он прокрался несколько метров и увидел за деревьями одиноко идущего человека. Тот шёл уверенно — видимо, знал дорогу.

Скрываясь за стволами, Лис приблизился. Это был младший Маслов, тот самый, который вчера ходил с Кукуем в лес. Неужели Кукуй его отпустил?

Никита был явно перевозбуждён. Он был похож на пьяного или принявшего изрядную дозу наркотика. Временами он начинал яростно материться и хлестать прутом по кустам, а то вдруг разражался хохотом и пел:

— Осень! В небе! Жгут корабли! Осень! Мне бы! Прочь от земли!

Воспрянувший духом беглец поспешил за ним. Сейчас он больше всего на свете боялся потерять эту неожиданно свалившуюся ему в руки путеводную нить. Он крался за Масловым, перебегая от дерева к дереву. Ему было всё равно, куда тот его приведёт, лишь бы выйти из леса. Лишь бы куда-нибудь выйти…

Глава 3

Утопив в болоте шестерых братков с их главарём, Никита заночевал в заброшенном домике старика Пахома. Дед давно умер, а дом его с заколоченными ставнями ещё стоял на опушке леса, и в нём имелись лежанка, печь и кое-какой необходимый в пчеловодном хозяйстве инвентарь. Тут же, возле дома, стояли восемь ульев. В двух из них ещё жили пчёлы.

Открытие, сделанное Никитой на пахомовской пасеке, повергло его в сильнейшее смятение. Он даже «занюхал» добавочную дозу кокаина.

Он уходил с пасеки шатаясь как пьяный, с глазами навыкате и полной сумятицей в мыслях. Было отчего «поехать крыше»: под одним из ульев он обнаружил наспех закопанный обезглавленный труп. По татуировкам на груди мертвеца он понял, что это его собственный отец. Но главным потрясением был лежавший под трупом чемодан, полный стодолларовых пачек. Наверняка тот самый чемодан, который ищут блатные!

Первой его связной мыслью было перепрятать чемодан куда подальше. Несколько минут он раздумывал, озираясь. Ему всё время казалось, что за ним следят. Он даже пару раз забегал в лес, высматривая, нет ли там кого. В конце концов он направился с чемоданом в самую глушь, по пути путая следы, ведь за ним могли пустить собак.

Прежде чем закопать свою находку, он снова перебрал пачки. В чемодане было много, очень много. Он даже не стал считать. В Шабаново он больше не вернётся, убогий отцовский домишко ему не нужен. Он купит себе квартиру в Москве. С такими деньгами смело можно позволить себе всё, весь мир у его ног!

Идя по лесу, он хохотал над бандитами, показывал им фигу и грозил кулаком, говоря, что отомстил за отца. По карманам у него было рассовано четыре пачки стодолларовых купюр в банковской упаковке. Это двести тысяч. На первое время должно хватить.

Распевая, он вышел на дорогу к лесопилке. За деревьями показался знакомый бревенчатый дом. Кругом было тихо. Никита взбежал на крыльцо и привычным движением распахнул дверь.

В первый момент он ничего не понял. На него уставились незнакомый мужчина с кошкой на плече, какой-то парень и Наташка Зимина с профессорской дачи. Маслов в замешательстве остановился на пороге.

— Наплыв гостей? — опомнился он. — Очень приятно!

Сильвестр наставил на него пистолет.

— Эй, мужик, завязывай орать, — сказал негромко. — Кто ещё с тобой?

Вид оружия несколько охладил пыл счастливого обладателя миллионов. Ухмылка сползла с его лица, но глаза продолжали лихорадочно блестеть.

— Никто. Я к себе домой пришёл. Что, нельзя?

— Это Никита Маслов, — сказала Наталья. — Я его знаю.

— А, тот самый, — Сильвестр поиграл пистолетом и убрал его в карман. — Чего тебе надо?

— Возьму кое-что и смотаюсь. Навсегда! Больше вы меня не увидите!

Из-за чрезмерной дозы наркотика Никита пребывал в каком-то полуисступлённом состоянии. Он говорил на повышенных тонах, руки его тряслись. Подбежав к углу, он опустился на колени и вынул из дощатого пола две доски.

— Ты откуда притопал? — продолжал спрашивать Сильвестр. — Из Троицкого? И блатные тебя по дороге не остановили?

— Ссать я хотел на твоих блатных! — рявкнул Маслов и выругался.

Наталья недовольно фыркнула и, вздёрнув подбородок, направилась к выходу из избы.

— Не могу находиться в одном доме с этим кретином, — гневно сказала она.

Денис с решительным видом шагнул к Никите.

— Слушай, ты! Прекрати выражаться!

Но Маслов, как будто не слыша его, продолжал изрыгать ругательства. Наталья вышла. Кораблёв схватил Никиту за плечо. Тот обернулся. Встретив его почти безумный взгляд, Денис в замешательстве отступил.

— Эти суки убили моего отца! — прорычал Маслов. — Но и я их здорово помочил вчера! Наглотались у меня грязи, даже из ушей текло!

Он вытащил из тайника объёмистую коробку. В ней оказались рубашки, галстуки, пустые флаконы из-под духов, столовые приборы, какие-то бисерные кошельки, бумаги, тряпки. Всё это Маслов расшвырял по избе. Наконец нашёл то, что искал. На дне коробки лежало несколько старых фотографий.

— Это моя мама, — прошептал он, поднося к свету один из снимков. — А тут отец молодой… — Никита на несколько секунд умолк, и вдруг словно опомнился. — Это я беру с собой! — Он вскочил на ноги, запихивая фотографии во внутренний карман. — А остальное пропади пропадом! Надоела глухомань! Гулять хочу! Икру банками хочу лопать!

Он расхохотался, и Денис внутренне поёжился от этого смеха.

— Так как ты всё-таки проскочил мимо братков? — повторил вопрос Сильвестр.

— А так! — гаркнул Никита. — Молча! Взял и проскочил! У тебя не спрашивал!..

Его хохот с каждой минутой становился всё громче и заливистее.

— Мне здесь каждая кочка знакома, каждый пень! — вопил Маслов, брызгая слюной. — И я ещё буду просить у кого-то разрешения пройти! Чихал я на всех! Завтра сами приползёте ко мне, в друзья будете набиваться…

Он выскочил из избы и тут увидел на Наталью, одиноко стоявшую за огородом, почти у самой кромки леса. Хохот Никиты перешёл в какие-то судорожные всхлипы. Он подбежал к девушке. Увернуться она не успела: Никита вцепился ей в руку.

— Наташка! Идём со мной! — зашептал он, с силой разворачивая её лицом к себе. — Я же тебя всегда любил! И сейчас люблю!

— А я тебя — нет! Уйди от меня, идиот! — Она попыталась вырваться, но он держал крепко и норовил притянуть к себе.

— Виллу куплю тебе на Канарах, дура! В брюликах и золоте будешь ходить!

На крыльце показался Денис. Секунду спустя он уже бежал, перепрыгивая через грядки и крича: «Отпусти её!»

— А-а, и ты ещё, гадёныш! — Никита оттолкнул девушку и развернулся к Кораблёву.

— Убирайся! — Денис ударил его кулаком по лицу.

Удар вышел несильный. Маслов только пошатнулся. В следующую минуту, скорчив злобную гримасу, он воткнул кулак юноше в живот. Наталья вскрикнула. Денис согнулся пополам. Второй удар Маслов нанёс ему в подбородок. Кораблёв откинулся назад, споткнулся о грядку и, взмахнув руками, рухнул навзничь.

— Ты сумасшедший! — Наталья медленно пятилась, глядя на Никиту расширившимися от ужаса глазами. — Уйди, слышишь? Уйди!

Маслов вновь поймал её за руку.

— Идём! — Он поволок её в лес. — Идём, не пожалеешь!

— Никуда я не пойду!

— Ты что, не веришь мне? Не веришь? Я всю жизнь мечтал оттрахать тебя! И оттрахаю! Сколько хочешь за одну ночь? Говори!

— Ты пьян! Пойди проспись сначала!

— Двадцать тысяч баксов плачу! Деньги вперёд! На!.. — Отпустив её, он вынул из кармана пачку, разорвал упаковку и развернул перед лицом девушки веер зелёных купюр.

Она застыла, изумлённо глядя на деньги.

— Мало? А вот ещё! — Он достал вторую пачку. — Это доллары! Доллары, понимаешь?…

Спасенье пришло, откуда Наталья не ожидала: из леса. Какая-то тень метнулась на Маслова, вцепилась в него и рухнула вместе с ним на землю. Под деревьями уже сгущались сумерки, и девушка поначалу не поняла, кто это. Лишь полминуты спустя она узнала в своём спасителе длинноволосого доктора Александра Григорьевича.

Выглядел он почти так же отталкивающе, как и обладатель долларов. Космы его висели клочьями, лицо исхудало, одежда была вся в грязи, глаза дико блестели. Он яростно тряс Маслова и издавал какое-то утробное мычание, в котором более-менее отчётливо слышалось слово «где». Вид долларовых пачек, особенно их упаковка со штампом «Мегалит-банка», лишили его дара речи.

— Чего тебе надо, мужик? — хрипел Никита, пытаясь вырваться.

— Где?… Где?…

Казалось, сцепились два безумца.

Денис поднялся с грядки и, переводя дыхание, побрёл к Наталье. На крыльцо вышел Сильвестр, но дерущиеся были плохо видны ему за деревьями, он лишь по невнятным звукам возни догадался, что там что-то происходит.

— Ты щас скажешь мне, гнида, где баксы, не то урою! — ревел Лис.

Бывший главарь, наконец, вспомнил о пистолете, отобранном у Горяна, и немедленно его достал. Патронов в пистолете не было, но не зря же Лис всё это время таскал его с собой!

— Колись, сука! — Он приставил дуло к голове Маслова. — Я знал, что ты их найдёшь! Зря я не словил тебя раньше, а мог бы!

Никита на мгновение замер, потом зашептал:

— Скажу, всё скажу, только не убивайте!

И вдруг резким ударом выбил оружие из рук Лиса. Пистолет отлетел куда-то в полумрак.

Почти тут же Маслов рванулся всем телом. Но Лис продолжал держать его. Бить Никите было неудобно, и всё же он выкинул кулак в направлении лица незнакомца. Тому не составило труда увернуться.

— Скажешь, сявка, — с ненавистью прохрипел Лис. — Сейчас ты скажешь мне всё!

Он схватил парня за горло.

— Вставай! Потопали к чемодану!

— На тот свет у меня потопаешь, — процедил Маслов сквозь зубы.

В его руке блеснул самодельный нож, захваченный из сарая Пахома. Лис слишком поздно его заметил, дёрнулся, но клинок уже успел пересчитать ему рёбра. Бок бандита окрасился кровью. Наталья вскрикнула в ужасе.

В первую минуту Лис даже не почувствовал боли. Дерзость противника привела его в бешенство.

— Ах ты, гнида! — зашипел он.

Никита попытался ударить ножом ещё раз, но Лис увернулся и поймал его на приём. Рука Маслова оказалась в «замке». Парень вскрикнул от резкой боли и выпустил нож. Бандит тотчас схватил упавшее оружие. Никита рванулся, но Лис резко дёрнул его на себя. Парень замер, почувствовав приставленное к горлу лезвие.

— Сейчас отведёшь меня к чемодану, а то порежу, — тяжело дыша и морщась от боли в боку, прохрипел Лис. — Порежу, слышишь, нет?

— Слышу.

— Подымайся, щенок, — бандит заломил Никите руку, поворачивая его к себе спиной.

Сзади неожиданно раздался спокойный голос:

— Какая встреча! Доктор, это вы? — И в затылок Лису упёрлось дуло пистолета.

Увидев разбросанные стодолларовые купюры, Сильвестр мгновенно понял, что чемодан нашёлся. И нашёл его этот парень, который так неожиданно нагрянул в избу. Но откуда тут взялся Лис?

Бывший главарь тоже не ожидал встретить здесь своего недавнего пленника. В растерянности он даже не знал, что ответить.

— Отвали в сторону, я с пацаном буду базарить, — сказал ему Сильвестр.

Никита, почувствовав, что хватка длинноволосого ослабла, рванулся в лес. Сильвестр сделал предупредительный выстрел.

— Стоять!

Маслов замер. Медленно опустился на четвереньки.

Сильвестр подошёл к нему.

— Откуда бабло?

— Нашёл…

— Где?

Никита промолчал.

— Они в чемодане лежали, да?

Видя, что Никита не хочет говорить, пахан пнул его в зад своим ботинком с металлом на мыске. Парень взвыл от боли.

— Да, да, в чемодане!

— Где он был?

— Не здесь…

— А конкретно?

— У Пахома на пасеке был зарыт.

Его слова заглушил испуганный вопль Лиса: на грудь бывшему главарю вскочила Чанга. Её внезапное нападение напугало бандита до полусмерти. Он завопил, попытался сбросить с себя настырную вампиршу, но та царапалась и рвалась к его ране.

Не реагируя на этот концерт, Сильвестр обыскал Никиту и вынул из его карманов три пухлые пачки в банковских упаковках. Лис, увидев их, прекратил борьбу с кошкой.

— Доллары… — прохрипел он и в бессильной ярости заскрёб пальцами по земле. — Те самые…

— Отведёшь нас к чемодану, — поигрывая пистолетом, сказал парню Сильвестр и в подкрепление своих слов пнул его ещё раз.

— Не бейте, я отведу, отведу… — заскулил Никита.

Внезапно Сильвестр замер, прислушиваясь. Из леса донёсся собачий лай. Встрепенулся и Лис.

— Ментовские собаки, — проговорил он. — Это я велел их доставить в Шабаново… Они выучены брать след…

Лай приближался. Судя по шороху шагов, к избе подходила толпа.

— Вон они, у избы! — раздался крик. — Я же говорил, они там!

Появлению кукуевцев с собаками предшествовали некоторые события в деревне, а именно: сегодня утром один из бандитов обнаружил в заброшенной избе, где были свалены трупы, раскрытый люк в погреб, а в погребе — горящую свечу и тарелки со свежими остатками еды. Срочно позвали Каргана, тот велел привести собак, и они, порыскав, неожиданно взяли след. Карган взял десяток самых верных бойцов и пошёл за собаками. Те повели их к избе лесника. Подходя к ней, братки уже издали увидели своего бывшего главаря…

— Смотрите, там Лис! Держи его!

Загрохотали выстрелы.

— В дом, быстро! — скомандовал Сильвестр.

Денис с Натальей побежали к избе. Сильвестр схватил Никиту за шиворот и направился было за ними, как вдруг замер и сморщился от боли.

Маслов словно ждал этого. Он тут же вырвался и бросился бежать.

— Стоять, падла! — всполошился Лис. — Стоять!.. Сильвестр, он уходит! Семь «лимонов» уходят! Стреляй ему в ноги!

Сильвестр поднял пистолет, но Никита уже пропал за деревьями.

— Ничего, не уйдёт, щенок, — проскрежетал пахан. — Пусть побегает, всё равно достану…

Выстрелы щёлкали почти непрерывно. Вокруг Сильвестра и Лиса свистели пули.

Лис хотел было бежать за Никитой, но почти тут же понял, что это самоубийство. Когда он взбегал на крыльцо, собаки лаяли за его спиной.

— Окружай дом, братва! — раздался торжествующий вопль. — Теперь никуда не денутся!

Лис последним ввалился в избу. Кораблёв запер дверь на засов. Бывший главарь, шатаясь, подбежал к столу и без сил свалился на стул. Сильвестр с Денисом, осторожно выглядывая из окон, смотрели, как люди Каргана занимают позиции вокруг дома.

Глава 4

— Надо грохнуть пару-тройку, тогда реально обоссутся, — говорил Лис, тяжело дыша. — Обоссутся и на штурм не попрут, темноты будут ждать… или подкрепления… Один чёрт завалят нас всех…

Сильвестр достал из пистолета обойму и пересчитал пули. Их было всего четыре. У Лиса вообще не было оружия. Его пустой пистолет остался валяться на огороде.

— Эй, Лис! — закричали снаружи. — Давай вылазь по-хорошему!

— Это Карган орёт, — сказал Лис. — Самый отмороженный из всех. Наверняка он сейчас у них за рулевого… Кукуй за мою голову даст хорошие бабки, так что он отсюда не уйдёт. Жить нам осталось самое большее до утра.

Чанга вскочила на стол и уселась в позу сфинкса, тараща глаза на бывшего главаря. Тот время от времени тоже взглядывал на неё, но чаще смотрел в пустоту перед собой.

Сильвестр встал сбоку от окна.

— Карган, сюда не суйся! — крикнул он. — У нас есть стволы, перешмаляем всех!

— Вас мало, — откликнулся рыжий бандит. — Одного вашего бойца мы уже грохнули, а сам ты ранен. Поэтому вам лучше выйти с поднятыми руками. Будете жить.

— Туфту лепит, — зашептал Лис. — Завалят всех, а с меня ещё и скальп снимут, отнесут Кукую, чтоб бабки дал.

— Выходите! — кричал из леса Карган. — Считаю до трёх!

— Хрен тебе! — ответил пахан.

Кукуевцы засовещались. На какое-то время наступило затишье, даже привязанные к дереву собаки перестали лаять.

— Лады! — снова закричал Карган. — Даю пять минут на размышление! Не сдадитесь — хана всем! Время пошло!

Сильвестр опустился на ящик, вытер рукой вспотевший лоб.

— Они говорят, что грохнули нашего бойца, — сказал он, посмотрев на Лиса.

— Нет у меня никаких бойцов, — угрюмо ответил бывший главарь.

Наталья разыскала в доме бинты. Сильвестр снял с себя куртку и рубашку.

— Так я и знал, царапина, — говорил он, пока она его перевязывала. Спасибо, сестрёнка, век не забуду… Чёрта с два они меня грохнут. Мы ещё повоюем…

— Ничего не выйдет, — сказал Лис, морщась и держась рукой за раненый бок. — Их слишком много.

— Человек семь или восемь, самое большее — десять, — уточнил Кораблёв, осторожно переходивший от окна к окну.

Во время перевязки Сильвестр не отрывал глаз от Лиса.

— А я вот о брательнике моём хочу спросить, — вдруг сказал он. — О Чаке. Так он жив или нет?

— Это Додон, сука жирная, его пытать начал! — вдруг горячо заговорил Лис. — Я ведь сказал ему, нельзя пытать до смерти, он ведь знает где баксы! А Додон не слушал! Его, поддатого, не остановить. Заставил Гирю пытать жёстко. Брат твой, горячий малый, возьми и вырвись, и прямо на Додона. А тот жрал в это время. Любил, гад, жрать и смотреть, как людям кровь пускают. Чак схватил со стола нож и в живот ему пырять стал. Тут же братва налетела, Чака забили до смерти, Додона на кровать перенесли, но он и пяти минут не прожил.

Выпалив всё это одним духом, Лис снова поник. Навалился на стол, подпёр голову кулаком.

— Такие дела, — закончил он тусклым голосом, глядя на кошку. — Труп Чака унесли в лес. Вроде, в овраг сбросили. Где — не знаю… А пацана ты зря упустил… Теперь накрылись денежки. Слиняет щенок, и хрен сыщешь. Баксы он перепрятал, это точно…

Сильвестр молчал. Лицо его снова стало бесстрастным.

— Щенка найду, — наконец сказал он. — Для меня это теперь вопрос принципа. Всё перерою, лучших сыскарей пущу по следу, а найду. Да и не сможет этот дебил надёжно спрятаться…

— Куда искать, все здесь подохнем, — шелестел Лис. — Недолго осталось.

— А я думаю, что Никита убит, — вмешался в разговор Денис. — Помните, они кричали, что грохнули нашего бойца? Кого ещё они могли грохнуть? Только его.

— Какой ужас, — прошептала Наталья.

Лис вдруг захохотал так истерично, что кошка спрыгнула со стола и отбежала в угол, тут же, подавившись слюной, судорожно закашлялся.

— В Загорский район выдвигаются мои парни, — сказал Сильвестр. — Рация нужна позарез.

Подавившийся слюной Лис судорожно кашлял.

— У Каргана есть радиотелефон, — проговорил он с усилием. — Наверняка уже вызвал подмогу из деревни. Сейчас здесь будет вся кодла…

Насчёт «всей кодлы» он ошибался. В те минуты, когда происходил этот разговор, в Шабаново бандитов уже не было. В отсутствие Кукуя и Каргана среди них снова начались разговоры о плохой еде, бестолковых засадах и отсутствии денег. Разговоры почти сразу переросли в новую бузу, которая закончилась массовым дезертирством. Не нашлось достаточно авторитетного человека, который смог бы их усмирить. Послав куда подальше Кукуя и Лиса с их разборками, бандиты залезли в машины и укатили. Кому не хватило места в машинах, ушли пешком.

Поэтому так вышло, что группа Каргана, пришедшая к лесной сторожке, осталась единственным бандитским отрядом в здешних местах. Об уходе братков Карган узнал из разговора с одним из них по радиотелефону. От своих людей он эту новость скрыл, а то неизвестно, как они к ней отнесутся. Может быть, тоже взбунтуются. Карган ещё верил, что Кукуй объявится, тогда он припишет ликвидацию Лиса себе в заслугу и получит за неё деньги.

— Пять минут истекли! — закричал он. — Выходи по одному с поднятыми руками!

— Дай ещё три минуты, и мы выйдем, — отозвался Сильвестр.

Лис мрачно усмехнулся.

— Ты это куда собрался выходить? Им верить нельзя.

Из-за деревьев прозвучал голос Каргана:

— Лады, ждём три минуты! Ни секундой больше!

Пахан изложил Лису и молодым людям свой план. Лис скептически кривил лицо, но деваться было некуда, пришлось согласиться. Он встал со стула и приблизился к окну.

— Эй, Карган! — крикнул он, насколько хватало слабеющего голоса. — Я нашёл чемодан!

— Мозги не пудри, — отозвался рыжий.

— А ты на грядках посмотри.

— Чтоб ты меня мочканул, да?

— Долбогрёб, там баксы вместо огурцов выросли!

Кукуевцы не поверили, но, тем не менее, зашевелились. Те из них, что находились ближе к огороду, поползли вперёд, скрываясь за кустами. По-видимому, они нашли купюры, разбросанные Масловым, поскольку возня за деревьями усилилась. Послышались неразборчивые взволнованные голоса.

— Говорят тебе — слушай сюда, обормот, — снова заговорил Лис. — Это бабки из тех миллионов, которые увёл Чак! Из-за которых вы торчите тут уже неделю!

— Надеешься слинять? — рявкнул Карган. — Ну уж нет, гнида! Лучше по-хорошему сдайся.

В разговор вмешался пахан.

— Это я, Сильвестр! — крикнул он. — Чемодан здесь, со мной. В нём баксы. Те самые.

— Завязывай базар и выходи! — крикнул в ответ Карган.

— А это видел? — Из окна в сторону дерева, за которым прятался рыжий бандит, полетела пачка в упаковке «Мегалит-банка».

Она упала в заросли, где братки могли подобрать её без опасения угодить под пулю. За деревьями снова началось шевеление.

— Что заглох? — закричал Сильвестр. — Мало тебе? Тогда зырь ещё!

Из окна вылетела вторая пачка. За ней третья.

Глава 5

На этот раз братки не отзывались долго. Рыжий подозвал к себе тех, что находились поближе, и устроил совет. Прежде всего он коротко обрисовал ситуацию. Кукуй пропал, братва дружно рванула в Москву. Чемодан с «зеленью» уже никто не ищет. И коли он появился, то этим грех не воспользоваться.

— В чемодане должно быть семь лямов триста тыщ, — шептал Карган. — Если поделить на всех, то это почти восемьсот тыщ на брата!

Бандиты притихли, заворожено глядя на пачки.

Кто-то повторил с придыханием:

— Восемьсот тыщ…

— Но всем надо держать язык за зубами, — прибавил Карган сурово. — Если дело выплывет наружу — нам кранты. Воры считают, что эти бабки должны пойти в общак.

— Будем молчать, шеф! Базара нет!

— Тогда так. Слушай все сюда. В дом залезем под утро, когда они заснут…

— Эй, Карган! — раздался крик Сильвестра. — Чемодан с баксами я облил бензином! Зажигалка при мне!

Братки оцепенели.

— Сильвестр, погоди, — всполошился Карган, — давай обсудим. Мы ведь всегда можем договориться, да? Решим дело мирно. Тебе тоже отвалим долю.

— Именно это я и хотел предложить. Но мне нужны гарантии.

— Да любые гарантии, кореш, без базара!

— Карган, сейчас ты войдёшь в дом и мы обо всём договоримся лично. И деньги, если хочешь, пересчитаем. Только не вздумай шутить. Мне-то терять нечего, а вот вы теряете семь с лишним миллионов! Поняли? Зажигалка наготове!

— Ты, там, поосторожней с ней…

— Не волнуйся. Входи один, руки держи над головой и не делай резких движений.

Бандиты снова засовещались. Решено было, что Карган оставит все три пачки на сохранение своему приятелю Потапу, и пойдёт на переговоры. Но пойдёт только для того, чтобы отвлечь внимание Сильвестра с Лисом. В это время двое братков тихо подбегут к окну и завалят обоих с первого выстрела.

— Лады, иду! — крикнул Карган. — Выхожу! Смотри! У меня в руках ничего нет!

— Входи!

Карган поднялся на крыльцо. Дверь перед ним раскрылась.

Первое, что бросилось ему в глаза, был Лис. Низложенный главарь сидел за клеенчатым столом согнувшись, зажимая рукой бок. Скудный свет падал на него из окна, и видно было, что его лицо кривится от боли.

— Входи, входи, дорогой, — слабым голосом сказал Лис. — Тут тебя никто не тронет.

Карган остановился на пороге, вглядываясь в полумрак.

— Щас сговоримся насчёт бабла… — почти простонал Лис.

В руках у него ничего не было, и рыжий бандит вошёл в дом.

— Не вижу чемода… — начал он, и умолк: Сильвестр, стоявший сбоку от двери, нанёс ему сильнейший удар кочергой по голове.

Карган рухнул с проломленным черепом.

Пахан присел перед ним, хладнокровно обшарил.

— Наших бабок при нём нет, но есть кое-что получше, — и он извлёк из кармана бандита радиотелефон.

Из других карманов были вынуты пистолет «ТТ» и полная обойма к нему.

— Окно! — вдруг выкрикнула Наталья.

Сильвестр обернулся. В одном из окон появились тёмные силуэты двух голов. Сидевший посреди комнаты Лис был отличной мишенью. Треснул выстрел. Спустя пару секунд раздался ещё один. На этот раз стрелял Сильвестр. Головы в окне исчезли.

Пахан подбежал к окну и вторым выстрелом уложил кукуевца, бежавшего к деревьям. Его напарник с простреленной головой лежал на земле под окном. Сильвестр убрал пистолет в карман.

— Они потеряли троих, включая рулевого, — подытожил он. — Плюс мы завладели оружием и радиотелефоном. Я даже не надеялся на такой успех. По крайней мере, теперь они подумают, прежде чем сунуться сюда!

Денис осторожно приблизился к Лису. Тот сидел почти в прежней позе, только голова ещё ниже склонилась к столу, а рука, которой он только что зажимал бок, безжизненно висела. Из отверстия на виске сочилась кровь, лужей растекаясь по клеёнке.

На стол вскочила Чанга и, фыркая, изгибая спину, уставилась на покойника. Видимо, она была сыта, потому что лишь принюхивалась к кровавой луже.

Из леса доносились вопли:

— Гниды! За это ответите!

Сильвестр встал сбоку от окна.

— Козлы, баксов вам не видать! — гаркнул он и, вскинув руку с пистолетом, выстрелил наугад.

Бандиты умолкли, отползли назад.

В зарослях за огородом собрались все, кто остался. Без Каргана совещание проходило бурно. Спорили главным образом насчёт того, брать чемодан или не брать. Если брать — то придётся штурмовать дом, идти под пули, а на это были согласны далеко не все. Раздавались голоса за то, что хватит тех денег, которые уже есть. Пачки надо вскрыть, деньги сложить и разделить на всех поровну.

— Ещё на грядках сколько валяется, — толковали братки, — надо подобрать их.

— Подберём вечером, когда стемнеет, — сказал Потап. — А сейчас будем следить за домом. Если кого увидите — сразу стреляйте!

В том, что бандиты уходить пока не собираются, защитники избы убедились очень скоро. Сильвестр снял с гвоздя на стене старую засаленную кепку и выставил её в окно. За деревьями щёлкнул выстрел. Кепку отбросило назад.

— Меткие, сволочи, — пробурчал пахан, осматривая пулевое отверстие в кепке.

— Они отсюда не уйдут, — мрачно молвил Денис.

— Но у нас есть радиотелефон! — воскликнула Наталья. — По нему можно связаться с милицией!

Сильвестр усмехнулся.

— И как ты будешь объяснять ментам появление трупов?

Он уселся на ящик и вложил в клешню своей левой руки радиотелефон; правой рукой стал нажимать на кнопки, набирая номер.

Звонил он своему заместителю по банде Максиму Симакову, который в эти минуты с отрядом бойцов мчался на джипах в Загорск. Сильвестр велел ему ехать сразу на военный аэродром.

— Бери вертолёты, — говорил он негромко. — Ты знаешь, к кому там обратиться. И поторопись, меня тут обложили со всех сторон…

Убирая радиотелефон в карман, он подытожил:

— Подмога скоро подвалит, а пока следите за лесом. И не засните, а то они сразу это почуют…

Денису он выдал пистолет, изъятый у Ушастика. В нём ещё оставались две пули. Пост велел занять у окна, причём смотреть не в окно, а на отражение в стекле выдвинутой оконной рамы. Наталья села у глухой задней стены, в которой между брёвен имелась щель. Время от времени она в неё заглядывала. Сам он сел у окна, которое выходило на огород и лес напротив крыльца.

Лес сливался в сплошную тень, но на открытом участке вокруг избы всё было неплохо видно. Кукуевцам этот участок так просто не одолеть. Попыток приблизиться к избе они не делали, зато на дальнем конце огорода время от времени появлялись их тёмные силуэты. Появившись, они сразу залегали за грядками и ползали между ними, не поднимая головы.

— Ищут деньги, — усмехался Сильвестр. — Шугануть их, что ли…

Пару раз он стрелял в их сторону, и бандиты стремительно улепётывали за деревья.

Держа в руке пистолет, Денис смотрел на отражение леса в стекле и мучительно размышлял о том, решится ли он стрелять на поражение, если из леса пойдут бандиты. Кораблёв умел обращаться с оружием и трусом себя не считал, но он знал, что если убьёт кого-нибудь, то будет помнить об этом всю жизнь. Убитый будет сниться ему по ночам. В конце концов, он решил стрелять в воздух, как тогда, на даче. И только если ситуация станет совсем критической, то он, единственно ради спасения девушки, выстрелит неприятелю в ноги…

Наконец и кукуевцы перестали шевелиться. В лесу всё замерло. Денису казалось, что ночь не кончится никогда. На полу лежали пятна ночного света, в одном из которых виднелась проломленная голова Каргана. Наталья заснула у стены. Сильвестр сидел неподвижно. Этой неподвижностью он был похож на мёртвого Лиса, так и не сползшего со стула. По избе время от времени бесшумным призраком прошмыгивала кошка. Чаще всего она подходила к мёртвому Каргану и урчала. Денис, борясь со сном, вставал и делал несколько шагов, потом снова садился и вглядывался в отражение леса.

Глава 6

Кажется, он всё-таки заснул, потому что грохот вертолётных двигателей и истошный лай собак ударили по ушам как-то очень внезапно. Он вскочил с ящика. Сильвестр стоял у окна на другом конце избы и всматривался в рассветное небо, обложенное тучами.

— Прибыли мои люди, — сказал он, заметив, что Денис встал. — Ты пока не высовывайся, а то хмыри ещё могут быть здесь.

Пахан не знал, что «хмыри» давно ушли, собрав с огорода стодолларовые купюры и бросив на произвол судьбы привязанных к дереву собак. В эти минуты они подходили к Троицкому, грязные и уставшие.

Две грохочущие машины зависли над избой. Сильвестр связался по радиотелефону с Симаковым, который находился в одной из них. Тот доложил, что движения вокруг избы не наблюдается.

Поскольку свободное от деревьев пространство было слишком мало для посадки, с вертолётов сбросили верёвочные лестницы. Денис смотрел в окно, как по ним спускаются вооружённые бойцы.

Первым вошёл в избу невысокий плечистый парень.

— Макс, ты как всегда вовремя! — приветствовал его пахан, обнимаясь с ним.

Первым делом Сильвестр велел очистить окружающий лес от братков Кукуя, а заодно собрать с грядок стодолларовые купюры, если они там ещё остались.

Пока прочёсывали лес и собирали купюры, Наталья успела ещё раз перевязать Сильвестра. Явился Симаков и доложил, что поблизости никого нет, и что найдено двести двадцать восемь стодолларовых банкнот. Сильвестр велел раздать их бойцам.

— И наведите здесь чистоту, — прибавил он. — Здесь и в лесу.

— Сделаем, — кивнул Симаков, прекрасно знавший, что «навести чистоту» означало спрятать трупы и смыть кровь.

Бойцы этим незамедлительно занялись. Пахан подозвал к себе Дениса:

— Помнишь, в какую сторону побежал тот парень?

— Никита? Вон туда.

— Если не найдём его труп, значит, он жив, — сказал Сильвестр и прибавил мысленно: «А если жив, то чемодан мы найдём». — Эй, — крикнул он своим людям, — вон в той стороне должен быть труп! Ищите его!

Поиски длились добрых полчаса. Денис принимал в них самое активное участие. Он же и нашёл тело младшего Маслова во впадине среди извилистых корней. Никита лежал лицом вниз, но Денис его сразу узнал по тёмно-синим с белой полосой тренировочным штанам.

Надев перчатки, Сильвестр собственноручно обыскал мертвеца. Вчера он уже обыскивал Никиту, изъяв у него деньги и нож, но и сейчас обыскать не мешало. На этот раз он обшаривал его с особой тщательностью, осмотрел даже носки. Неизвестно, что он хотел найти. Если карту с указанием места, где спрятаны деньги, то его ожидало разочарование. Никита не был похож на человека, который рисует подобные карты.

— Макс! — крикнул пахан, ничего не найдя. — Вылетаем отсюда!

— На аэродром?

— Нет. Надо побывать ещё в одном месте. В избе я видел лопату, захвати её. Может, пригодится.

Наталья с Денисом летели в одном вертолёте с Сильвестром. День разгорался, но тяжёлые свинцовые облака и не думали расходиться. Рваные клочья тумана ползли по лесу и по полям. Наталья, перекрывая грохот мотора, закричала: «Вон там! Туда!» — и показала на дощатый дом, одиноко стоявший на краю леса, в километре от деревни. Дом производил впечатление давно заброшенного. Окна его были заколочены досками, крыша прогнила, крыльцо заросло.

Сильвестр первым вылез из вертолёта и, не обращая внимания на мелкий дождь, устремился к ульям. За ним направились Симаков и двое бойцов. Наталья с Денисом остались в кабине. Они смотрели, как Сильвестр бегает возле ульев, пытается копать, бросает лопату, что-то говорит Симакову, потом снова берётся за лопату.

— Скорее всего, здесь и был зарыт чемодан, — шепнул Денис. — Но его уже нет. Никита перепрятал его.

— Куда, интересно?

Денис пожал плечами.

— Да куда хочешь. Лес рядом…

Сильвестр в сердцах повалил улей, под которым копал, и отшвырнул лопату.

Из второго вертолёта вылезли шесть бойцов и присоединились к остальным. Все вместе направились к лесу. Ещё подходя к нему, они растянулись цепью и скрылись за деревьями.

— Как думаешь, найдут? — спросила девушка.

— А что, может, найдут, — ответил Денис. — Чемодан тяжёлый, Никита наверняка не утащил его далеко.

Бандиты сновали по лесу весь день, но чемодана не нашли. Сильвестр приказал прочесать поле в окрестностях сарая и вскопать пол в самом сарае. Это тоже не принесло успеха. Они нашли лишь безголовый труп старого Маслова, которого Никита зарыл в сарае у стены.

Уже сгустился вечер, когда усталый и раздражённый пахан вернулся к вертолётам. Молодые люди прохаживались невдалеке. Наталья объявила, что они с Денисом пойдут в Шабаново пешком и переночуют там.

— Как хотите, — ответил Сильвестр. — Только имейте в виду, сюда скоро подвалят менты и начнут копаться во всех этих делах. Советую вам держать язык за зубами. У той братвы, которая шарила здесь до меня, наверняка есть в ментуре осведомители, так что если скажете лишнее — вас достанут. Говорите, что ничего не знаете, в первый раз видите, внешность не запомнили, а если припрут, валите всё на мёртвых — на Чака и этого доктора вашего. Они-то уж точно будут молчать.

Он полез в кабину.

— А скажите, — робея, обратилась к нему Наталья, — что с собаками будет, которых в лесу привязали?

— Собаки ментовские, их пристрелили, — спокойно ответил пахан, не оборачиваясь.

Поражённая Наталья промолчала, а Денис, которого, как всегда, больше интересовала практическая сторона вопроса, полюбопытствовал:

— А как вы узнали, что они ментовские?

— По ошейникам.

Через минуту оба вертолёта, гремя моторами, поднялись в воздух и скрылись за лесом.

Молодые люди зашагали окраиной поля. Наталья шла молча, всё ещё не в состоянии прийти в себя после ответа Сильвестра, сказанного ледянвым тоном. Её поразил даже не столько сам ответ, сколько тон, каким он был сказан. Благородный бандит улетучился, остался просто бандит.

Широкое заросшее зеленовато-бурой травой поле волновалось под порывами холодного ветра. Вместе с каплями моросящего дождя летели снежные хлопья.

— Значит, Чак зарыл чемодан на пасеке у Пахома, — заговорил, наконец, Денис. — Место тут, конечно, глухое, безлюдное, но к здешним пчёлам приходит этот парень.

— Чак не мог знать об этом, — отозвалась девушка.

— Это его и подвело, — сказал Кораблёв. — А ещё его подвело, что чемодан он закопал небрежно. Хотя, тогда была ночь, а ночью всё видится по-другому, не так, как днём. Чак посмотрел — вроде, закопано нормально, чемодана не видно, и ушёл. А Никита явился днём, и сразу просёк: тут что-то не то. Под одним ульем земля распаханная!

— Чемодан они вместе со старым Масловым зарыли? — спросила Наталья.

— Трудно сказать. Наверно, яму копал Маслов, а когда выкопал, Чак его и пристрелил, и голову отрезал. Потом положил чемодан в яму, туда же сбросил безголовый труп, и сверху землёй присыпал…

Дождь окончательно перешёл в снег. Крупные белые хлопья летели с неба сплошной завесой и почти сразу таяли, падая на землю.

— Я всё-таки не понимаю, — говорила Наталья, поёживаясь от холода, — зачем Чаку понадобились все эти отрезанные головы, карты, склепы, записки… Он мог просто написать обо всём брату в письме. Мать два раза относила его письма на почту.

— Чак надеялся, что всё сойдёт благополучно, — ответил Денис. — Он думал отсидеться в укромном месте, подлечиться, выждать, когда всё уляжется, а потом прийти сюда и спокойно взять деньги. Записка в склепе — это подстраховка, запасной вариант на случай, если на его след выйдут бандиты. Тогда деньги должны достаться брату. Ради этого и написана записка, и карта нарисована.

— Кстати, склеп! — воскликнула Наталья. — Чак ведь здесь впервые, откуда он мог про него узнать?

— Ну, это совсем просто. Вспомни свою карту. Чак с Масловым шли к пасеке Пахома как раз мимо кладбища…

В метели показались тусклые огни шабановских окон. Молодые люди ускорили шаг.

— Мать с ума сойдёт, когда узнает, какой ужас здесь творился без неё, — говорила Наталья.

Денис думал о другом.

— Сколько народу искало этот чемодан, а нашёл какой-то полоумный. Правду говорят, дуракам везёт…

— А что они с дачей сделали… — ужасалась девушка. — Там ведь всё перевёрнуто вверх дном…

— Я должен был сразу сообразить, что те патроны свистнул доктор, — отзывался Кораблёв. — Пойми я это раньше, мы избежали бы крупных неприятностей. Во всяком случае, номер с загорским спецназом у них бы не прошёл…

У избы они остановились. Денис подкрался к окну и с минуту вглядывался в него. Потом махнул Наталье рукой, давая знак, что бандитов нет и можно входить.

— Я так и знала, что придёте, — говорила Марья Васильевна, пропуская их в натопленную избу. — Охальники ещё днём уехали, все как один. Сейчас никого нет.

За окнами избы шёл снег. Он шёл всю ночь и перестал лишь к утру, а зато утро выдалось ясное, солнечное, с лёгким морозцем. Молодые люди не стали дожидаться машины, простились с хозяйкой и зашагали в Троицкое.

Солнце и снег слепили глаза. Занесённая лесная дорога была девственно чиста. В тишине слышался только лёгкий снежный хруст под ногами путников. Они прошли мост через Переплюйку, никого не встретив. Всю грязь, все следы скрыл первый выпавший снег. Путь к Троицкому был свободен.