Милолика

Глава 10. После…

Приходи на меня посмотреть.

Приходи. Я живая. Мне больно.

Анна Ахматова

В первые несколько секунд после пробуждения Лика не смогла открыть глаза. Дикая боль разрывала голову, словно кто-то прямо сейчас сверлил дырку в ее черепной коробке. Но через мгновение нахлынули воспоминания о произошедшем, она резко распахнула глаза, заставляя себя осмотреться и понять, где она находится.

Лика лежала на той самой кровати в той самой «випке». Но сейчас она была здесь совершенно одна. Хотя ее уединение продлилось недолго: дверь тихонько скрипнула, и в проеме показалась встревоженная Ника. Увидев, что Лика уже проснулась, подруга зашла внутрь и, скинув сапоги, бросилась к кровати.

Опустив глаза вниз, Лика увидела, что на ней надето только нижнее белье и натянула повыше одеяло. Подруга подошла к ней и молча стиснула ее в объятиях.

– Прости, – почему-то прошептала она, хотя никто не мог их услышать. – Я не хотела, чтобы все получилось так. Эта скотина получил по заслугам от нашего Славика. – Ника отпрянула от Лики, которая хранила молчание, и продолжила тараторить. – А этот тоже придурок, блин! Сто раз ему говорили, не отвлекайся, смотри камеры. Я же тебе говорила, что здесь везде камеры, да?

Все также молча Милолика покачала головой. Тупое равнодушие окутало ее, спасая от боли и страданий. Она чувствовала только как ужасно болит грудь, и не хотела осматривать ее: боялась увидеть следы от издевательств Михаила.

– Эээм, – впервые на памяти Лики ее подруга смутилась в открытую, но быстро пришла в себя. – Ну, в общем, Славик должен был все время наблюдать за вами через камеры. Мразь не купил приватный доступ, только ужин с тобой. А этот придурок, блин, пялился в телефон. Слава богу, что он обратил внимание на монитор, когда еще не было слишком поздно. Как ты? Очень больно?

– Терпимо, – хрипло прошептала Лика.

– Я принесла тебе мазь и таблетку обезболивающего, – Ника раскрыла пакет, который бросила на кровать, как только зашла и достала крем. – Давай посмотрим, насколько все плохо.

Лика боязливо стянула с себя одеяло и поморщилась, расстегивая лифчик. Всю грудь покрывали темно-синие, местами почти черные пятна. Соски горели, будто обожженные. Она отвернулась, не в силах смотреть на то, что с ней сделали. Ника только шире распахнула глаза, но ничего не сказала, только открыла тюбик и принялась мягко наносить мазь на синяки. Лика слегка поморщилась, но не издала ни звука.

– Вот, – закончив с мазью, Ника протянула Лике таблетку и стакан воды. – Это поможет, немного поспишь.

Лика отодвинула стакан, покачав головой.

– Что… что он мне дал?

– Клофелин, – Ника нахмурилась и поставила стакан на стол, а таблетку выкинула в мусор, правильно истолковав отказ Лики. – Славик его так отделал, что эта сволочь еще пару дней не сможет ходить. Не переживай, больше он к тебе не притронется. Мамочка его на порог не пустит. Она тебе передала за моральный ущерб.

Ника протянула ей мятые купюры. На первый взгляд, там было гораздо больше обещанной тысячи долларов, но Лика снова покачала головой.

– Я ухожу, Ника. Это не для меня.

– Милая, один мудак не стоит того, чтобы ты сломала себе жизнь, бросив прибыльную работу.

«Эта работа сломает мне жизнь», – подумала Лика, но вслух ничего не сказала, только пристально посмотрела на подругу. Та внезапно разозлилась:

– Ты знаешь, чего мне стоило представить тебя Мамочке? Она вообще не берет девчонок с улицы. Ты здесь только по моей рекомендации и за два вечера уже заработала больше, чем в твоем Макдональдсе за год! Подумаешь, чуть грудь ей помял, а она уже лапки сложила и готова бежать, поджав хвост. Что тебе стоит переспать с мужиком? Не развалишься же, зато кучу бабла заработаешь ни за что.

– Как ты можешь так говорить? Спать с мужчинами – это не тоже самое, что стоять на кассе в Маке.

– Работа есть работа. Либо ты позволяешь себя иметь за деньги, либо эти ублюдки все равно возьмут свое, только ты не получишь ни гроша.

Циничные слова подруги словно растопили лед, сковывавший сердце Лики, и на нее навалился весь ужас произошедшего и одновременное облегчение от того, что все же не случилось. Она прикрыла грудь одеялом, смазывая крем и пытаясь закрыться от всего мира.

– Я же говорила, что хочу по любви, – в голосе звенели слезы. Лика отвернулась, стараясь успокоиться и взять себя в руки. Не хотелось, чтобы ее видели такой слабой, пусть даже подруга.

– Тебе любовь хоть что-то дала, кроме боли и разочарования? А здесь за секс можно получить реальные деньги. Десятки тысяч долларов! Станешь богачкой, сможешь помочь семье.

Лику уже не трогали слова о деньгах, но фраза про семью задела за живое. Она мечтала оказать финансовую поддержку родителям. Однако знала, что ни мама, ни отец не одобрят способ, которым она могла бы заработать эти деньги. Простые работяги, они привыкли зарабатывать честным, упорным и очень часто тяжелым трудом.

– Я хочу помочь своим, но только не так. Где моя одежда? Я хочу уйти домой.

– Сейчас принесу, – спокойно сказала Ника, уже остыв после своей тирады, и вышла из квартиры.

Уставившись в потолок, Лика стала думать, что ей делать дальше. Продолжать работать здесь невозможно, она не желала терпеть всю ту боль и унижения, которые испытала вчера. Секс без любви! Как Нике только пришло в голову предложить ей такое! Подруга же знала про нее все, для Лики в первую очередь были важны чувства. Именно поэтому она так переживала, когда Ника предложила ей эту работу, и, как выяснилось, ее опасения были не напрасны. Здесь далеко не так безобидно, как рассказывала ей Ника. Судя по тому, как она отзывалась о Славике, он отвлекался уже не в первый раз и неизвестно, что успевали сделать с девушками за то время, пока так называемый охранник пялился в телефон.

Ника отдала ее вещи, в которых Лика вчера пришла на работу. Лика натянула кофту прямо на голое тело, слегка поморщившись. О том, чтобы надеть лифчик, не шло и речи. Грудь ужасно саднило.

– Лика, – подруга дотронулась до ее руки, пока та застегивала сапоги. – Подумай. Деньги ведь лишними не бывают. А тебе они нужны, сумеешь скопить на институт и поступить на платку в следующем году.

Заветная мечта, безумное желание вспыхнуло перед глазами Лики: свет софитов, тысячи зрителей, зал рукоплещет, ведь перед ними самая знаменитая актриса России – Милолика Камнева…

Покачав головой Лика очнулась от прекрасного видения и ответила:

– Прости, Ника, но эта работа не для меня. Извинись за меня перед Мамочкой.

Хлопнув дверью, Лика оставила подругу и вышла на улицу. Смеркалось. Судя по всему, она проспала почти сутки. С неба сыпался легкий, пушистый снег. Именно такой снег Милолика обожала – пористый и мягкий, невесомыми снежинками плавно опускающийся на землю. Она подняла голову и закрыла глаза, позволяя маленьким льдинкам охладить ее пылающее лицо. Мыслей больше не осталось, хотелось просто бродить по московским улочкам, наблюдая за прохожими. Кто-то радовался снегу, а кто-то хмуро смотрел под ноги, стараясь побыстрее добраться домой.

Лика медленно побрела к метро, пытаясь абстрагироваться от ситуации, в которой оказалась, и просто насладиться прекрасной зимней погодой. Хотелось с кем-то поговорить, чтобы кто-то прижал к себе и утешил. В кармане пиликнул телефон, Лика посмотрела на экран:

Maxim Chernov: Привет! Как ты? Я не смог больше ждать)

– Нет, только не сейчас, – простонала Лика, вытирая вновь появившиеся на глазах слезы тыльной стороной ладони. Сейчас она никак не могла общаться со своим бывшим, думать о том, как была счастлива тогда и как все изменилось за каких-то полгода. Она закрыла «аську» и собралась было убрать телефон обратно, но передумала:

Milolika: Саш, ты дома? Может быть закажем пиццу?

Надеясь, что подруга сегодня не на смене и каким-то чудом не ночует у Костика. Ей хотелось провести тихий вечер с близким человеком. Ответ пришел уже через пару секунд.

Sashka: Пепперони или курица и грибы?

***

Сдвинув кровати, они смотрели третью серию «Дикого ангела» на Сашкином компьютере, который она недавно купила, потратив почти все заработанные за год деньги. Только доев третий кусок пиццы, Саша решилась спросить:

– Лика, что-то случилось? Ты сама не своя.

– С новой работой не сложилось, – признаваться в том, что произошло на самом деле, было стыдно.

– Мы так и не успели поговорить после твоего скоропалительного увольнения. Это моя вина, я все время провожу с Костей… Что же я за подруга такая, прости меня.

– Ничего, я понимаю, – Лика отмахнулась, прекрасно зная, каково это – потерять голову от любви и забыть обо всем на свете. Сама в свое время точно также забила на Нику.

– Расскажи мне все сейчас.

– Старая школьная подруга предложила место в ресторане, – Лика озвучила ту же ложь, что и маме. Непонятно откуда, но она знала первое правило лжеца: всегда говори одну версию, иначе можно забыть и запутаться, что кому сказала. – Но вчера я поругалась с клиентом… Больше не смогу там работать. И вернуться в наш Мак тоже, Людмила Геннадиевна меня с потрохами съест и никогда не примет обратно.

– Есть же другие Маки, не обязательно идти в наш. И много ресторанов не сети Макдональдса. Не переживай так сильно, такая красивая девочка, как ты, не может остаться без работы.

«Да уж, красота-то меня и подвела», – с горечью подумала Лика.

– Сейчас тебе кажется, что жизнь кончена, но на самом деле это не так. Все, что происходит с нами, только делает нас сильнее. Ты должна это помнить и не отчаиваться, насколько бы ситуация не была бы трудной.

Проницательная Сашка сразу поняла, что Лика рассказала ей далеко не все. Но не стала допытываться, а решила только поддержать ее. Именно такая поддержка и была нужна Лике в этот момент. Сашка крепко обняла ее, а Милолика положила голову ей на плечо.

– Спасибо тебе. Ты настоящая подруга. Но хватит обо мне, расскажи мне лучше, как у тебя дела с Костиком.

Сашка пустилась в долгий рассказ о причудах своего парня и совместной жизни вместе с ним в общаге, понимая, что Лике нужно отвлечься и немного расслабиться после таких переживаний. Она даже посмеялась, когда Сашка рассказала ей о борьбе за кружку. Дело в том, что Костик никак не хотел ставить свою кружку на специально предусмотренное для нее место, а оставлял где ни попадя, чем страшно бесил Сашку. Каждый раз она водружала ее на положенную полочку, сопровождая действие грозным взглядом в сторону Кости. Но уже в следующий раз он благополучно забывал об этом и снова забывал кружку на столе, на стуле и один раз даже в ванной. Сашка злилась и ворчала, но пока что ничего поделать не могла.

Проболтав о таких пустяках еще несколько часов, подруги уснули, не раздвигая кровати. Лика боялась, что ее будут преследовать воспоминания о вчерашнем ужасе, но даже во сне она чувствовала, что не одна. Боль в груди куда-то ушла, хотя Милолика так и не приняла таблетку. В эту ночь удалось поспать крепко, без сновидений.