Милолика

Глава 11. Предательство принципов

Мы все – проститутки. Девяносто пять процентов людей согласились бы

переспать с кем угодно за десять тысяч франков.

Фредерик Бегбедер «99 франков»

Лика заворочалась в кровати, нащупав пальцами маленький листок бумаги. Кое-как разлепив глаза, она прочитала:

«Лика, я ушла на работу. Оставила сырники на столе, кушай. Звони, если буду нужна, останусь сегодня у Костика».

Расстроившись, что проспала уход Сашки, Милолика отбросила записку в сторону и потерла лицо, пытаясь проснуться. Случайно задев локтем грудь, она зашипела от боли. Собралась с силами и пошла в ванную осматривать последствия той ночи.

На вид все оказалось не так ужасно, как ощущалось. Девушка обработала грудь мазью, которую забрала вчера у Ники, и вернулась в кровать.

Есть не хотелось. Спать тоже. Апатия накрыла ее с головой, погружая в сон наяву. Так она провела несколько часов, перемещаясь только до туалета и обратно. Словно сомнамбула, она не желала думать о том, что ей делать дальше или что она хочет от жизни. Просто лежала, глядя в потолок и ни о чем не думала.

Только ближе к вечеру из этого состояния ее вывел телефонный звонок. Лениво протянув руку к мобильнику, Лика взяла телефон и увидела, что звонит мама. Нужно было отвечать, иначе она начнет волноваться и паниковать.

Глубоко вздохнув, Лика приготовилась лгать о том, как у нее все прекрасно и как ей нравится учиться и работать в лучшем городе мира, каким все считали Москву в их далеком Ленинске-Кузнецком.

– Доченька, привет! Давненько тебя не слышно, не видно. Как ты? Как новая работа?

Голос матери звучал наигранно бодро и как-то фальшиво. Но Лика не заметила этого, думая о своих проблемах.

– Привет, мам. Все в порядке. Получила первые деньги на новой работе. Пришлю вам немного в конце месяца.

– Ну что ты, дорогая, нам на все хватает… – мама замялась, а издалека послышался грубый голос отца.

– Ты сказала ей?

– Мам? Что ты мне должна сказать? – волнение противным червячком заползло к Лике в сердце.

– Вова! Ну зачем ты…

– Лика, ты тут?

– Да, пап. Что у вас случилось?

– Твоя мать больна. У нее опухоль в мозге.

Лику словно оглушило. В ушах стоял тихий гул, голова закружилась. Перед глазами все поплыло. Хорошо, что в этот момент она лежала, и некуда было падать. Она пыталась переварить слова, которые ей только что сказал отец. Мама больна?

Владимир Петрович продолжал говорить, делясь страшными подробностями:

– Нам обещали бесплатное лечение, конечно, но там какой-то препарат с иностранным названием… Его не производят в России. Нужно завозить из Германии. А государство не обеспечивает больных заграничными лекарствами. Нам нужны деньги на лечение.

Лика практически не воспринимала, что он говорил, находясь в шоке. Но последнюю фразу папы поняла отчетливо: нужны деньги. Срочно. Иначе мама может…

– Я достану деньги. Сколько нужно?

– Лика, ну откуда ты найдешь такую сумму? – отец тяжело вздохнул. Лика представила, как он покачал головой, словно она еще была маленькой неразумной девчонкой, а он отчитывал ее за незначительную провинность. – Мы хотим заложить квартиру. Но поскольку у тебя там доля, ты должна приехать и подписать договор.

– Папа, ты что? Нельзя закладывать квартиру! – В Лике разгорелся огонь негодования, смешанного со страхом и адреналином, только поэтому она решилась в открытую возразить отцу, хотя никогда раньше не спорила с родителями и не ставила под сомнение их решения. – Это же наше единственное жилье, вы так долго копили на нее, откладывая буквально каждую копеечку. Я не позволю.

– Дочка, я все это знаю, но другого выхода нет, – в голосе Владимира Петровича чувствовалась безысходность. Как будто он уже продумал все и нашел только один-единственный вариант. – Нужно несколько десятков тысяч долларов. Димка создал какой-то сайт для пожертвований, но кто же даст такую огромную сумму?

– Пап, когда нужны деньги и сколько конкретно? – Лика не могла смириться и принять ситуацию. Она хотела бороться. У нее не было никого дороже семьи. Лика безумно любила родителей и брата, и не представляла своей жизни без них. Значит, она не могла просто так сдаться сама и позволить сдаться им.

– Сто тысяч. До конца года нужно оплатить препарат, чтобы его успели заказать и доставить вовремя.

Лика вскочила с кровати и лихорадочно принялась высчитывать дни на календаре, который висел над столом. Осталось чуть больше двух недель. Она успеет.

– Я достану деньги за полторы недели. Если не успею, то приеду первым же поездом и подпишу все бумажки.

На том конце провода повисла пауза, прерываемая только встревоженными вопросами матери, глухо звучавшими в трубке:

– Что? Что она говорит?

– Что достанет деньги.

– Дочка, не валяй дурака, мы справимся, – мама перехватила трубку.

– Где ты достанешь такие деньги? – В телефоне снова послышался голос папы. – Студентка, только что получившая новую работу.

– Как раз на ней и достану. Это же Москва, ты знаешь, какие деньги здесь крутятся. А меня по достоинству оценила начальница. Может быть, даже попрошу у нее в долг, потом отработаю. – Лика оценивала разные другие варианты, но сильно сомневалась, что они подойдут. Кроме одного. – Пап, пожалуйста, подождите полторы недели. Я все улажу.

Несколько секунд Владимир Петрович молчал. Но потом решился:

– Хорошо, дочка. Я тебе верю. Мы подождем.

Лика выдохнула от облегчения и быстро распрощалась с отцом.

– Спасибо, пап. Я люблю вас. Все будет хорошо.

– И мы тебя любим, дорогая.

Она отключилась и медленно опустилась на кровать, только сейчас осознав, что все время разговора ходила по комнате кругами. На нее навалилось понимание того, что она пообещала и что теперь ей предстоит сделать.

Идти просить деньги у Мамочки не вариант. Лика нутром чувствовала, что такая дамочка не дает в долг. Тем более новенькой, которая только что отказалась на нее работать.

У Сашки и Костика денег отродясь не водилось. Лика прекрасно знала, какие крохи зарабатывает Саша в Маке. А Костик вообще только на первом курсе и сейчас не работал.

Оставалась только Ника. У нее точно должны быть деньги, не зря же она хвалилась, сколько получает. Лика схватила телефон, но набрать номер не успела. Вверху экрана высветилось новое сообщение:

Maxim Chernov: Почему ты не отвечаешь? У тебя все в порядке?

Максим… Можно, конечно, попросить у него. Семья Макса была одной из самых богатых в их маленьком северном городке. Но при мысли о том, что придется унижаться перед бывшим, который так подло ее предал, у Лики сдавило горло.

Ни за что. Ни за что она не пойдет к нему.

Так и оставив сообщение непрочитанным, Лика набрала номер подруги.

– Ника, послушай, я знаю, что мы вчера как-то недобро расстались, но у меня есть к тебе большая просьба, – затараторила Милолика, как только услышала: «Алло». – Понимаешь, моя мама заболела. Нам очень нужны деньги. Сто тысяч рублей. Не могла бы ты одолжить мне? Я заработаю и верну тебе.

– Лика, я бы рада тебе помочь, но у меня сейчас нет таких денег, – спустя длинную паузу ответила подруга. – Я давно не брала дорогие заказы, истратилась.

Сердце у девушки сжалось, она не хотела произносить эти слова, больно царапающие ей горло, но другого выхода не оставалось.

– Сколько, ты говоришь, дают за… секс с клиентом?

– По десять тысяч за раз.

Девушка быстро произвела подсчет в уме. Получается, за три раза она сможет заработать необходимую сумму. Три раза придется изображать удовольствие и любовь, трижды целовать, обнимать и дать к себе прикоснуться мужчинам, которых она увидит в первый и в последний раз…

Готова ли она пойти на это? Лике стало страшно и неприятно, но в голове тут же возникла мама. Добрая, ласковая мама, которая готова на все ради своих детей. Неужели она не может продать свое тело ради нее? Ради женщины, которая ее вырастила, всегда поддерживала и подарила столько любви и тепла, сколько ни один человек на Земле. Ради нее она сможет притвориться, что получает удовольствие. Что ей приятно находиться вместе с этими пока еще безликими незнакомцами. Что она чувствует возбуждение от их прикосновений и жаждет их поцелуев.

Лику передернуло от этих мыслей, но она быстро взяла себя в руки. Глаза оставались сухими, а разум чистым и ясным. Она сидела на кровати в съемной квартире, которую делила с такой же простой девчонкой, как и она сама, которая приехала покорять столицу. Вот только не так-то просто это оказалось. Но у нее есть семья, которая поддерживает ее на расстоянии, которая понимает и принимает ее такой, какая она есть. Даже несмотря на те тонны лжи, которые она вылила на них за эти несколько месяцев, стараясь огородить от своих неудач.

Она подумала о десятках девушек, которые работали у Мамочки. Они не стеснялись и не смущались, просто делали свою работу так, как умели. Говорили о ней честно и открыто, как Ника. И судя по всему не считали это чем-то позорным или постыдным. Такая же работа, как и у многих других людей. Кто-то торгует продуктами в супермаркете, а кто-то собственным телом.

Ей было непривычно думать в таком ключе, но в эту минуту Лике нужно было убедить себя, что она поступает правильно. Она не может позволить, чтобы родители лишились квартиры, доставшейся им таким трудом. Лика помнила, как папа возвращался с работы очень поздно, а она несмотря на запреты мамы, все равно поднималась с постели, чтобы встретить его и поцеловать на ночь. Папа брал кучу дополнительных смен, чтобы у них наконец-то появилось собственное жилье. Братишка был слишком маленьким, но она помнила, как семья въехала в новую квартиру. Как сияли лица родителей, и как они гордились тем, что у них наконец-то есть что-то свое. Лика не может позволить им потерять это.

Она же хочет играть на сцене и стать популярной. Не каждый раз актрисам достаются роли, о которых они мечтают. Очень часто им приходится играть то, что говорит режиссер, даже если особо не хочется. Она представит, что это всего лишь спектакль, который ей предстоит сыграть трижды. Три раза для трех разных мужчин, она заставит отдаться им без страхов и без сожалений. Наплевать на то, что она хочет любви. Возможно, когда-нибудь любовь еще появится в ее жизни. Сейчас не до этого.

Это будет ее первое серьезное испытание в качестве будущей актрисы.

И платой за это испытание будет жизнь ее матери.

– Лика, ты еще тут?

– Я согласна.

Семья важнее всего. Даже важнее собственных принципов.