Мир Авиации 1999 01

АСЫ МИРА Юрий Гильшер

Сергей АВЕРЧЕНКО Липецк

Гильшер в июле 1916 г. после получения ордена Св. Владимира за первую победу

Аттестация за 1917 г.:

«Корнет Гильшер — идейный работник. Любит свою службу авиации прежде всего, храбро ведет воздушные бои, очень дисциплинирован. Характера спокойного. Всего больше подходит для истребительного дела.»

Командир 7-го истребительного авиаотряда военный летчик, подпоручик Орлов

В Первой мировой войне около 15 русских летчиков, сбив 5 и более самолетов противника, заслужили почетное звание — ас. Особое, место среди них занимает военный летчик 7-го истребительного отряда корнет Гильшер, ставший асом, будучи инвалидом.

Юрий Владимирович Гильшер родился 14 ноября 1894 г. В Санкт-Петербурге. Мать Юры, урожденная Азанчеева-Азанчевская, принадлежала к древнему роду московских столбовых дворян, и свое детство Юра провел вместе с братом и сестрой в подмосковном имении Азанчеевых. Воспитание и образование он получил соответствующее своему сословию: увлекался верховой ездой, без труда окончил Московское Алексеевское коммерческое училище. А будучи при том очень симпатичным юношей. Юра пользовался большой популярностью у барышень.

Окончание училища как раз совпало с началом войны. Долг дворянина не позволил Юрию отсидеться в тылу, ибо Отечество нуждалось в защите. Гилыпер поступил в Николаевское кавалерийское училище. Сказалась любовь к лошадям, только теперь предстояли не легкие конные прогулки, а жестокие кавалерийские атаки.

И здесь, в Николаевском училище, Юрий показал себя неординарным человеком, заняв на соревнованиях по стрельбе из винтовки второе место в училище, за что и был отмечен специальным нагрудным знаком.

Учеба шла успешно, командиры были довольны своим учеником, и уже 7 мая 1915 г. Гильшер, как один из лучших, получил повышение в ранге: он стал юнкером унтер-офицерского звания. Закончив военное учебное заведение по 1-му разряд)', 1 июня Юрий вышел из него прапорщиком.

К тому времени командование русской армией успело понять, насколько заманчивы перспективы использования в военных действиях самолетов. Военная авиация срочно усиливалась, и армии нужны были летчики. Гильшер, конечно же, не мог пройти мимо такого интересного дела. Он подал рапорт с просьбой о направлении его в одну из авиашкол, па что и получил согласие командования.

Уже 3 июня новоиспеченный кавалерист прибыл в Гатчинскую авиационную школ)' и приступил к изучению устройства аэропланов и практическим полетам. Как и прежде, знания давались ему легко, и он довольно

быстро усвоил необходимое. Инструкторам правился этот любознательный и инициативный молодой человек. В августе он летал уже самостоятельно. Иллюстрацией его неординарных способностей может служить следующий факт: 21 августа прапорщика Гильшера командируют на две недели в Царское Село для несения службы в специальном авиаотряде, призванном охранять с воздуха императорскую резиденцию. Это ли не признак доверия командования! 20-летнему кавалерийскому офицеру, не имеющему еще звания пилота, доверяется такое дело! Надо ли говорить, как юноша старался.

9 сентября Юрий выдержал полетные испытания на звание «летчика», а 8 октября обучение было закончено. Юрий Гильшер получили назначение в 4-й армейский авиационный отряд (ао). Начальник Авиационной Школы полковник Ульянин так охарактеризовал Гилынсра в телеграмме в Штаб Армии: «Предназначенный в 4-й армейский а.о. прапорщик Гильшер — отличный».

17 октября Юрию было присвоено звание «военный летчик», и через десять дней, 27 числа, он в составе 4-го армейского авиаотряда, на вооружении которого находились самолеты типа «Вуазен», уже прибыл на фронт.

Отряд расположился на аэродроме у ст. Койданово. Авиаторы начали выполнять полеты на разведку.

7 ноября военные летчики Гильшер и Соловьев прилетели со своего аэродрома к Штабу Армии у имения Станьково для получения задания на полет. Стояли уже холода, и, чтобы моторы не замерзали, летчики по очереди запускали их на обеих машинах. Во время одного из таких запусков случилась беда: при отдаче рукоятки ГГильшер замешкался и не успел отдернуть руку. Последствия были тяжелыми — летчик получил закрытый перелом обеих костей правого предплечья и сильный ушиб кисти. Юрию оказали первую помощь, а потом отправили в полевой госпиталь, где руку загипсовали. О полетах в таком состоянии уже не могло быть и речи, и Гильшеру поручили другое задание. 15 ноября с разрешения Штаба 4-й Армии его командировали в Москву на завод «Дуке» для приема запасных частей.

Жизнь в Москве текла размеренно и неторопливо, словно никакой войны и не было. Приемка запчастей на заводе — работа не тяжелая и нудная. Деятельная натура Юрия требовала иного дела, тем более что рука уже заживала. Поэтому 31 января 1916 г. он подал рапорт командиру отряда: — Найду состояния моего здоровья, не позволяющего мне в настоящее время летать в условиях военного времени и желая использовать это время для обучения на быстроходных бимонопланах системы «Нъюпор», «Моран» и «Сопвич» прошу командировать меня в Военную Авиационную Школу».

Командование не стало возражать, и в конце февраля прапорщик Гильшер отправился в Одесскую Авиационную Школу для переучивания па «Моран». Для такого умницы, как Юрий, переучивание на новый тип аппарата не заняло много времени. 8 марта он закончил освоение «Морана» и получил новое назначение — в 7-й авиационный отряд истребителей.

Авиаторы 4-го армейского авиаотряда у «Вуазена»

7-й истребительный авиационный отряд (иао) в это время находился в стадии формирования, проводившемся в Киеве известным военным летчиком подпоручиком Иваном Орловым. Гильшер прибыл в отряд 22 марта, где и познакомился со своим новым командиром. Орлов был его ровесником, и они быстро нашли общий язык. В состав отряда входили 3 истребителя-биплана С-16 конструкции И. И. Сикорского и один истребитель-моноплан МБ московского завода «Моска». Юрию достался один из С-16. и он приступил к ознакомлению с новым самолетом. С-16 был простым и легким в управлении, и, как и прежде, освоить аппарат не составило прапорщику Гильшеру большого труда.

4 апреля Орлов отрапортовал Заведующему авиацией Великому Князю Александру Михайловичу об окончании формирования отряда и готовности его к выступлению на фронт. С середины месяца 7 иао. расположившись на аэродроме у м. Яблонов (Галиция), приступил уже к выполнению военных заданий. Летчикам ставилась задача воспрепятствовать полетам австрийских самолетов-разведчиков. Свой первый боевой вылет в 7-м отряде прапорщик Гильшер совершил 16 апреля, а 20-го он уже участвовал в групповом воздушном бою. Обычно Юрий в полет уходил один, без летчика-наблюдателя. Летали почти ежедневно, иногда по несколько раз в день. В полетах иногда происходили столкновения с противником, но добиться победы никому не удавалось.

Юрий Гильшер со своими сослуживцами по авиаотряду. Юго-Западный фронт, Галиция, зима 1916–1917 гг.

Ю. Гильшер на сконструированном им тренажере для поддержания навыков стрельбы из пулемета. Ноябрь 1916 г.

27 апреля в 15 часов дня в отряд поступило сообщение о замеченном австрийском самолете-разведчике. Прапорщик Гильшер тут же вскочил в свой истребитель и вылетел на перехват. Набрав высоту, он обнаружил неприятельский самолет. Австрийцы вели наблюдение за расположением войск 7-й русской Армии над местечком Бурканув. Зная о малочисленности и слабости истребительной авиации русских, австрийцы летели спокойно, все свое внимание сосредоточив на земле. За это они и поплатились. Атака русского летчика была быстрой и точной. Сблизившись, Гильшер выпустил по неприятельскому разведчику 120 пуль из своего «Виккерса». Самолет противника, пуская клубы черного дыма, устремился к земле. Так Юрий Гильшер открыл счет своим воздушным победам, так был открыт счет побед 7-го истребительного авиаотряда.

Самолеты «Ньюпор» 107-го иао. Декабрь 1916 г.

Однако, официально этот самолет Гильшеру засчитан не был, так австриец упал на своей территории. В Императорском Военно-Воздушном Флоте существовали строгие правила учета побед. Сбитыми считались только те аппараты, которые либо упали в нашем расположении, либо факт их падения подтверждались наземными войсками. Так что командование, признав сам факт события, победу отважному летчику — не записало.

И все же отряд праздновал первую победу. Радость, однако, была недолгой, судьба уже уготовила Юрию новое испытание.

Немного отдохнув после воздушного боя, прапорщик Гильшер снова вылетел на патрулирование фронта, на этот раз с летчиком-наблюдателем прапорщиком Квасниковым. Австрийские самолеты больше не показывались, и полет прошел спокойно. Летчики развернулись домой, но тут случилось несчастье. Заело систему управления элеронами. Самолет несколько раз перевернулся в воздухе, отчего рули высоты отклонились и заклинились в таком положении. Авиаторы пытались выправить аппарат, но тщетно. Самолет сорвался в штопор. С высоты 1000 м аэроплан рухнул на землю и разбился. Ферменная конструкция приняла на себя основную энергию удара и тем спасла экипаж. Оба летчика получили множественные ранения и без сознания лежали среди груды обломков. У Гильшера была оторвана стопа левой ноги и разбита голова. Пострадавших срочно отправили в госпиталь, где Гильшеру ампутировали левую ногу до колена.

Потекли длинные больничные дни. Казалось, с авиацией можно попрощаться, но это было не в характере Юры Гильшера. Он твердо решил вернуться и снова летать.

В госпитале Юрий получил известие, что Высочайшим приказом от 30 марта 1916 г. он произведен в корнеты. 1* Нога постепенно заживала. Гильшер получил деревянный протез и стал учиться ходить с ним — сначала па костылях, потом с тростью. В конце июня Гильшер получил еще одну приятную новость. Приказом но Армиям Юго-Западного фронта № 1010 от 17.06.1916 г. за воздушный бой с неприятельским аэропланом 27 апреля 1916 г. его награждали Ордено. м Святого Равноапостольного Князя Владимира 4-й степени с мечами и бантом. Награда приободрила его. и он с новыми силами продолжил свои упорные тренировки. Скоро Юрий научился ходить с протезом так, что только знавшие в чем дело могли заметить легкое прихрамывание.

Гильшер снова рвался на фронт. О возвращении отважного летчика на фронт ходатайствовал генерал для поручений при Августейшем Заведующим авиацией Н. Ф. Фогель. Казалось бы, па пути Юрия препятствием могла стать строгая медицинская комиссия. Однако в те времена бытовало мнение, что служба в авиации требует меньших физических сил, чем в других войсках. Поэтому врачи зачастую разрешали летчикам возвращаться к полетам, даже после тяжелых ранений. Таким образом, медики позволили корнету Гильшеру продолжить службу в авиации.

Этого он только и ждал. Короткие сборы, и 30 октября 1916 г. Юрий прибыл в свой отряд.

В отряде он сразу окунулся во фронтовые будни. Работы было много, но он, соскучившись по ней, ею не тяготился. В ноябре командир отряда, подпоручик Орлов, убыл в командировку во Францию, и ни у кого в отряде не возникло вопросов, когда исполнять обязанности командира назначили корнета Гильшера. Так высок в отряде был его авторитет летчика и офицера.

Юрий успевал и командовать вверенным ему подразделением, и летать на боевые задания, которые иногда не обходились без воздушных боев. 11 декабря он писал домой: «…Когда появляются, на горизонте белые дымки, это значит, что наша очередь подниматься: наша артиллерия обстреливает немецкий аппарат. Быстро садимся в свои «Вебе» 2*, срываемся с места и идем в бой.

Последний раз я был на 80 метров от немца, но у меня заел пулемет, и я едва увернулся от его пуль: ужасно неприятно трещат неприятельские пулеметы».

Если погода выдавалась нелетная, летчики тоже не теряли времени: занимались самолетами и оружием, стреляли по мишеням. Юрий не забывал и о своей давней любви к лошадям: когда не было полетов, он по утрам выкраивал время и ездил верхом.

Так, незаметно за боевыми буднями, наступил новый, 1917 год. Погода в январе была неважная, поэтому практически не летали. Товарищи по отряду ходили на охоту и приносили добычу — лисиц и кабанов. Гильшер со своим протезом, конечно, компании составить им не мог. Он придумал себе другие занятия: стал учиться беспроволочному телеграфированию, азбуке Морзе. Сконструировал, наконец, специальный качающийся тренажер для поддержания навыков стрельбы из самолета, коим с удовольствием пользовались все летчики отряда.

В конце января погода «разрешила» полеты. Снова летали почти каждый день: разведывали позиции противника, прикрывали фронт, преследовали самолеты противника.

В марте в отряд вернулся подпоручик Орлов, и Гильшер сдал ему командование.

31 марта летчики 7-го иао провели групповой воздушный бой, в результате которого сбили два немецких самолета, один из которых отправили на землю поручик Макиенок и прапорщик Янченко (этот аэроплан упал в пашем расположении), а второй — корнет Гильшер. К досаде, и в этот раз немец упал на своей территории. Факт сбития подтвердил летчик Янченко в докладе командиру отряда: «…Второй самолет противника, вступивший в бой с корнетом Гильшер, снизился в районе высоты 417 у надписи Пусте Поле». Но победа официально засчитана Юрию так и не была.

1* Юрий Гильшер, даже придя в авиацию, числился в кавалерии. Поэтому после мима прапорщика получил следующее, положенное в кавалерии, звание — корнет.

2* К тому времени 7-й иао был вооружен истребигелями «Ныопор»-10 (Прим авт.).

Ю. Гильшер. Декабрь 1916

* официально не засчитан, но факт сбития подтвержден архивами

** совместно с прапорщиком Янченко

Забегая вперед, надо сказать, что компенсируя эту несправедливость, Орлов конце апреля представил корнета Гильшера к награждению Орденом Святой Анны 4-й степени с надписью «За храбрость» за «самоотверженную боевую работу» в апреле 1917 года и, в частности, за сбитый 31-го марта 1917 г. самолет противника, упавший в расположении противника».

Весь апрель прошел в интенсивной боевой работе.

2 мая в 8 часов утра прапорщик Гильшер вылетел на патрулирование фронта 7-й Армии. Через 20 минут полета он заметил немецкий самолет-разведчик pi ринулся в бой. Атака следовала за атакой, но противник не отступал и, огрызаясь огнем, продолжал упорно пробиваться к нашим позициям. Наконец, после очередной атаки Гильшера наблюдатель немецкого самолета прекратил стрелять, несколько раз, в знак сдачи, поднимал руки вверх и потом показывал на землю. Юрий прекратил обстрел, и неприятельский аэроплан стал быстро снижаться. Немцы все-таки перетянули через нейтральную полосу и сели прямо среди своих окопов. Правда, их тут же накрыла огнем русская артиллерия. Артиллеристы внимательно следили за воздушным поединком, разгоревшимся у них над головой, и довершили дело, начатое нашим летчиком.

Когда Юрий Гильшер сел на своем аэродроме, все уже знали о его победе. Со всех сторон слышались поздравления. Еще до посадки в отряд поступили донесения от пехотных частей, подтверждавшие сбитие нашим летчиком германского разведчика. Это была его третья реальная победа, и первая, засчитанная официально. Командир отряда представил Юрия за сбитие этого самолета к награждению Орденом Святого Георгия 4-й степени.

Деятельное участие Юрия в напряженных майских боях дало полное основание командиру отряда в конце месяца представить корнета Гильшера к званию «поручик». В представлении было сказано: «…За то, что после тяжел ы х ра нен и й и увечий вернулся, в отряд и продолжает боевую работу и сбил два самолета» 3* Но в высших канцеляриях летчика-инвалида не сочли героем, и чин поручика не дали. Тогда же, в конце мая, пришло известие о том, что приказом по 7-й Армии № 705 от 20.05.1917 г. наградное представление командира отряда утверждено и корнет Гильшер «за отличие в делах против неприятеля» награжден Орденом Святой Анны 4-й степени с. надписью «За храбрость». Чуть позже поступила аналогичная бумага, согласно которой Гильшер награждался «за сбитый 2.5.1917 самолет противника» Орденом Святого Великомученика и Победоносца Георгия 4-й степени.

В начале июня 7-й иао перебазировался на аэродром Козово. Шла перегруппировка сил. русский Юго-Западный фронт готовился к «Июньскому наступлению». Подразделению были проставлены следующие задачи: несение охраны фронта, выполнение глубокой разведки и вылеты на фронт по вызову.

17 июня отряд постигла тяжелая утрата. В воздушном бою с двумя истребителями противника погиб командир отряда — подпоручик Орлов.

И вновь вопрос о новом командире отряда даже не вставал. Исполняющим обязанности командира был назначен корнет Гильшер (хотя в отряде были офицеры старше его по званию).

Командир 7-го авиадивизиона дал на него такую аттестацию: «Временно командующий 7-м авиационным отрядом истребителей корнет Гильшер отличный боевой летчик, хладнокровный. Горячо любит авиацию. Будучи командующим отрядом, поддерживает в отряде дисциплину и порядок. Высоких нравственных качеств, относится серьезно и добросовестно к поручаемому делу. Выдающийся. Считаю достойным кандидатом на должность командира отряда.»

Инспектор авиации Юго-Западного фронта подполковник Ткачев наложил на рапорте свою резолюцию:

«Достоин повышения на должность командира истребительного отряда», и 22 июня корнет Гильшер был назначен командиром 7-го иао.

18 июня началась операция Юго-Западного фронта. В небе разгорелись тяжелые воздушные бои. Противник)' нужна была информация о передвижении русских войск, и он посылал самолеты-разведчики один за другим. Соответственно, была работа и для русских летчиков. Они выполняли по 2–3 вылета в день, а некоторые — по 4–5.

Как всегда, Юрий Гильшер был примером для своих подчиненных. Он постоянно в небе, а в результате действий вверенного ему подразделения самолеты противника часто уходили на свою территорию, так и не выполнив задания.

О важности и напряженности июньских боев говорит тот факт, что 30 июня командир авиадивизиона «за воздушные бои по охране фронта с 18.06.1917 г.» снова представил Гильшера к чину поручика. Через несколько дней наградной лист вернулся назад с требованием оформить «как надо». Сильны крючкотворы во все времена!

Чины чинами, а война продолжалась. 4 июля, вылетев на охрану фронта, Гильшер в районе Посухова обнаружил неприятельский самолет и атаковал его. Аэроплан противника качнулся, еще некоторое время планировал, а затем со значительной высоты пошел вертикально вниз и упал на немецкие позиции к юго-западу от Посухова. Русская легкая артиллерия открыла огонь по месту падения. Бой произошел над расположением штаба 12-го пехотного корпуса, и оттуда сразу поступил восторженный доклад командованию Армии.

За эту победу корнет Гильшер был представлен к Георгиевскому оружию. Через день, б июля, началось нас тупление немцев, известное как «Тарнопольский прорыв». В это время войска русской 7-й Армии захлестнули волны разложения. Солдаты митинговали и отказывались выполнять приказы. Атакованные части самовольно отошли назад, и противник, устремившись в открывшийся проход, начал развивать свой удар в юго-восточном направлении. Аэродром в Козово оказался под угрозой захвата немцами, и рано утром 7 июля отряд перелетел на аэродром в городе Тарнополь. 4* К тому времени там собралось 7 отступающих авиаотрядов. Летное поле было забито самолетами (около 50 единиц). Столь крупное скопление не могло не обратить на себя внимания немцев. и они предприняли попытку разом расправиться с крупной авиационной группировкой русских.

Вечером 7 июля эскадра немецких самолетов произвела налет на город Тарнополь и аэродром. На перехват взлетели лишь пять русских истребителей. Один из них вел командир 7-го иао Юрий Гильшер. В завязавшемся бою он одержал свою пятую победу, и в этом же бою — геройски погиб. Описание воздушного сражения дано в письме, которое написал отцу Юрия участник боя, летчик прапорщик Янченко. Вот оно:

…Многоуважаемый Владимир Иванович.

Участвуя с Юрочкой в бою с эскадрильей неприятельских самолетов, я, как участник этого боя и очевидец геройской смерти Вашего сына, беру на себя описать этот славный бой, где Ваш сын смертью храбрых запечатлел жизнь, полную героизма. Почти накануне — 4 июля он один на один в бою с двухместным самолетом противника сбил его, за это блестящее дело он был представлен к георгиевскому оружию. Таким образом, имея все боевые награды, орден Георгия и оружие — награды храбрейших, не ради наград, с одною ногой, Ваш сын продолжал свою самоотверженную, полную опасности и подвигов, работу летчика-истребителя.

7 июля, в начале общей паники и позорного бегства наших войне, когда сдавшиеся в плен без боя полки открыли фронт и горсть немцев погнала в паническом страхе наши во много раз превосходящие их по численности войска, пользуясь моментом и желая навести большую панику в нашем тылу, через наш аэродром на Тарнополь показалась эскадрилья неприятельских самолетов. Это было около 8-9часов вечера. Корнет Гильшер, поручик Макиенок и я поднялись на наших истребителях. Поручик Макиенок, отвлеченный боем с одним из самолетов противника, отошел в сторону. Ваш сын и я настигли эскадрилию вблизи Тарнополя, навстречу нам показалось еще 8 аэропланов противника, и эта эскадра из 16 аэропланов окружила нас, уклониться от боя было бы позорно, Тарнополь был бы разгромен бомбами, и мы приняли бой. Один из неприятельских самолетов был сбит. Атакуя второй. Ваш сын подошел к нему снизу сзади, под пулемет наблюдателя вражеского самолета. Я был сверху и справа, между мной и Вашим сыном была дистанция около 50 м. Немец был метрах в 70 впереди. Я видел, как противник открыл огонь и пули с дымовой траекторией, ясно видимые мной, ложились вдоль корпуса самолета Вашего сына. Атакованный в это время сверху остальными аэропланами противника и взглянув вверх, я увидел над собой около 10 самолетов, в это время мотор корнета Гильшера вырвался из рамы и вылетел вперед, крылья его самолета сложились и он камнем пошел вниз. Аппарат частью уже рассыпался в воздухе. Получив несколько пулевых пробоин и не имея возможности драться, видя гибель Вашего сына, которому быть может была еще нужна моя помощь, я тоже пошел вниз и сел у места падения Юрочки, Все было кончено.

Тело было вынуто из-под обломков, и я отправил его в Тарнополь, оттуда в наш дивизион, где он был запаян в гроби торжественно похоронен в г. Бугач в Галиции. Отправить тело в Россию было невозможно, т. к. при паническом бегстве наших войск нельзя было достать вагонов.

Трагические и полные героизма смерти Орлова и Юрочки, наших командиров, произвели на отряд и всех их знавших, тяжелое впечатление. Авиация не забудет своих славных бойцов.

Уважающий Вас

прапорщик Янченко».

Неизвестно, сорвала ли планы немецкой эскадры горстка смельчаков, вылетевших на перехват, только вражеские бомбы не причинили никакого вреда городу и самолетам на стоянках, попав лишь в окрестности аэродрома. Гак или иначе, но в стремлении воспрепятствовать противнику отдал свою жизнь летчик корнет Юрий Гильшер. Отважному командиру авиаотряда истребителей было всего 22 года. Он успел стать истребителем-асом (вспомним — с протезом вместо ноги), по так и не дождался погон поручика.

Командование отрядом принял поручик Макиенок, который в тот же день (7 июля) издал приказ:

«Сего числа командир отряда. Военный летчик Корнет Гильшер вьыетел для преследования эскадрильи противника из 8 самолетов, направляющихся на Тарнополь. Вступив в бой, несмотря на значительный перевес противника, доблестный ко мандир отряда был сбит, будучи атакован несколькими неприятельскими самолетами сразу.

В лице Корнета Гильшера отряд теряет второго Командира, свято, идейно и героически исполнявшего свой долг перед Отечеством.

Да послужит всем боевым орлам, этот Святой, геройский подвиг Военного летчика Корнета Гиьшера, как пример безграничной преданности Родине и безупречного святого выполнения своего долга».

3* Имеются в виду победы Гильшера 31.03.1917 г. и 2.05.1917 г.

4* Сейчас город Тернополь.

Автор и редакция выражают благодарность А. Калиновскому, М. Хайрулину и В. Куликову за помощь в подготовке данной публикации.

Автор просит откликнуться тех, кто располагает сведениями о русских летчиках периода Первой Мировой войны, особенно родственников. Писать по адресу: 398024 Россия, Липецк, Союзная, 15-5. Аверченко Сергею Викторовичу.

1. РГВИА, ф 2008, ф. 6053.

2. Семейный архив К. М. Будько.

3. Михеев В. Сикорский С-16. Русский скаут. М… 1994

4. Шиуков А Авиация Юго-Западного фронта в летней операции 1917 г.

Вестник Воздушного флота. 4-1927.

АВИАДОСЬЕ

Владимир КОТЕЛЬНИКОВ