Мир, где мне когда-то там будут рады

Глава 145

Я хмуро смотрел на то, как девушки развлекаются в озере, играют и плещутся.

Казалось бы, хорошая обстановка, весёлая музыка на заднем плане с задорными мотивами, а мне в душу как носорог насрал. Одно понимание того, что на мою судьбу могли влиять вот такие простые взмахи шлюхи, которая решала твою судьбу за деньги, превращала меня в советский кипятильник.

Оказывается, все мои неудачи были связаны с тем, что на меня ни разу не обратили внимания. Все мои мечты и планы рухнули, потому что кто-то просто слишком продался, чтоб обратить внимание на другого человека.

Но это ладно. Мир не должен крутиться вокруг меня. Хоть она и должна по идее как богиня распространять удачи и случайности равномерно, но совершенно не от неё зависело, какой выбор я сделаю (если она только и за неудачи не отвечает). Не Богиня Удачи посылала ко мне головорезов, хоть она и могла помочь мне. И не Богиня Удачи привела к такому исходу Эви и Констанцию, хотя тоже могла помочь.

Но теперь она играет против меня.

Но одно то, что теперь тот, кто должен быть беспристрастен, подыгрывает Анчутке и рушит все планы, меня выводит из себя. Не удивительно, что никто не заболел. Возможно в тот момент стало резко холодно, а может люди перенесли это всё в лёгкой форме, и иммунитет справился с этим. А может просто никто не заболел по её волшебному взмаху.

В любом случае она разрешила вопрос несколько раз, забив хуй на жителей деревни, которые померли. Это говорит о том, что ей плевать, и она как шлюха — кто платит, тому даёт.

И нам с ней не по пути.

— Тулика, у вас есть скрытники высокого уровня? — спросил я.

— Вы хотите кого-то убить? — задала она встречный вопрос.

— Есть или нет? — повторил я. — Сколько их у вас?

— Четыре человека, который действительно высокого уровня, — задумалась Тулика. — Но есть не мало и низких, но талантливых, которые могут заняться делом.

— А те, кто может действовать на вражеской территории?

— Да все, правда надо сразу уточнить, насколько вражеская?

— Подозреваю, что в самом центре, — хмуро ответил я. — Но пока неизвестно точно. Просто на будущее спрашиваю.

— А-а-а… Ну есть конечно и они могут действовать где угодно, если заплатить, так что можете не волноваться, — кивнула Тулика и пошла в сторону озера. — Не хотите присоединиться к празднику? Как-никак, но вы тоже воин и часть нашей команды. К тому же… — она очень выразительно посмотрела на мой пах. — О вас очень много интересного рассказали девушки. Хотелось бы самой убедиться в их словах.

— Как-нибудь в другой раз, — улыбнулся я неуверенно. — А пока иди, отдыхай пока время есть.

— А потом его не будет?

— А потом Клирия придёт в себя и вас всех гонять начнёт.

Тулия как представила себе эту картину, сразу поёжилась.

— И всё же, если что, присоединяйтесь, — кивнула она и убежала к озеру, на ходу стаскивая одежду.

Хоть она и пухлик, но пухлик в теле. Такая мягкая с виду, что потрогать хочется.

Я ещё раз бросил взгляд на то, как девушки поят Клирию, сами поднося ей ко рту бутылки. Мда… решили видимо поиграть, пока она не в своём обычном состоянии. Ну и ладно.

Я отвернулся от этой довольно сексуальной картины и направился к столам, где более трезвые личности просто танцевали и радовались ночи.

Меня интересовала еда.

Хочу кушать. Да и за едой подумать можно.

Здесь продолжались танцы и музыка. Кто-то наоборот вернулся сюда с озера и сейчас мокрыми танцевали среди остальных. Здесь действительно царила атмосфера какого-то деревенского уютного доброго веселья, и скажи, что это все конченые маньячки, я бы в жизнь не поверил.

Никто уже не сидел за столом, поэтому я смог без проблем найти себе свободное место, приземлиться на него и начать есть.

Попутно мои мысли пытались достучаться до Бога Скверны, который не хотел мне отвечать. Ну давай же! Отзывайся!

Мне просто нужен был советник по таким делам, который хорошо разбирался в этом. Бог Скверны говорил, что есть несколько возможностей поговорить с богом. Одна из них — в мыслях. Там все безопасны, и никто особо не подвергается риску. Вторая — призыв в то пространство. Это так же нерисково, так как бог и призванный находятся практически в разных комнатах. Но зато можно передавать предметы друг другу.

И третья — бог сам спускается на землю, чтоб вступить в контакт с избранным. Грубо говоря, насколько я понял, бог приобретает оболочку и его можно убить. Скорее всего он совсем неслабый, так как бог, но убить его точно можно.

Это значит, что Богиню Удачи тоже можно вызвать на личный разговор и убить. Как? Я не знаю и именно поэтому хочу поговорить с Богом Скверны, чтоб он мне рассказал. Но он не берёт трубку!

Я продолжил к нему упёрто стучаться, не замечая вокруг себя ничего, пока наконец он не ответил недовольно мне.

Ну чего тебе? Всё стучишься и стучишься ко мне.

У меня очень серьёзный разговор. Вызови меня к себе.

С чего вдруг? И вообще, хули ты указываешь мне, что делать!?

Слушай, нет времени, просто вызови меня к себе. Будь это хуйнёй, я бы к тебе не стучался как назойливый оператор.

Бог Скверны вздохнул.

Ну ладно, хуй с тобой.

И в следующее мгновение я уже был на знакомой площади, покрытой чёрным камнем, которую окружал туман, такой же чёрный, как и всё вокруг. Интересно, а если я побегу через него, то куда выйду? Или здесь нет конца? А может это платформа, и я свалюсь вниз в реальность мира богов? Проверять не хочется, но я бы с удовольствием спросил об этом Бога Скверны. Жаль, разговор сейчас пойдёт о другом.

— Ну и? Что случилось? От тебя кто-то залетел? — спросил недовольно Бог Скверны.

— Нет, у нас тут образовалась проблема с кое-чем…

Я кратко описал ситуацию,

О том, что сейчас происходит, что мы делаем, чем занимаемся и кто к нам неожиданно полез на территорию.

— Какой-то Анчутка значит хочет влезть сюда? — недобро и задумчиво пробормотал Бог Скверны.

— Верно. Уже есть план, как с ним разобраться. И даже есть план, как сделать его земли своими. А через его земли проходит один из торговых путей и, как следствие, многие люди проходят там.

Я знал, чем привлечь внимание Бога Скверны. Наверное, этим можно было привлечь внимание любого бога.

Нет, этим можно привлечь внимание любого человека, что уже раз ступил на скользкую дорогу. Любого, кто хоть раз смог пойти против правил, провернуть опасное дело и выйти сухим из воды. Если тебе повезло раз, то тебе может повезти и второй. И третий, и четвёртый… Логика преступников, которые раз за разом нарушают закон. В конце концов, я тоже следую этой логике, потому что мне удавалось уйти от наказания не раз и не два.

Потому что нет ничего более действенного, чем то, чего ты хочешь. То, что тебе нужно, заставит тебя раз за разом перешагивать черту, всё меньше боясь последствий и всё больше чувствуя уверенность, повышая градус того, как далеко ты готов зайти. Особенно когда оно так рядом, перед твоим носом. Именно такие ситуации иногда толкают любого подобного к действию, если он до этого переходил черту и весьма успешно избегал наказания. Стоит просто немного надавить и повернуть в нужную сторону.

У нас обоих были рыльца в пушку, поэтому мы могли перешагнуть черту ещё раз для более крупного дела.

— И? Что тебе мешает захватить то место? — я чувствовал нетерпение Бога Скверны. Та территория даст прирост к его последователям ещё больше, чем моё графство. Попутно, расположив там храм, он сможет распространять вести о вере дальше по землям. Для него это была золотая жила — большой торговый город, через которых проходит множество людей.

— Да есть кое-что. Помимо того, что я рискую потерять эти земли, он хочет сюда перетащить и свою веру. — Я вру, но кого это волнует? Мне просто нужен правильный результат. А для этого мне нужны самые густые мрачные краски. — Он неплохо подкован и это будет война за существование. Не открытая, но не менее жестокая. Если победим мы — будут в наших распоряжениях его территории и много людей. Если нет — мы всё потеряем. Поэтому я прошу содействие, иначе мы проиграем. Уже проигрываем.

— Что нужно? — тут же спросил Бог Скверны. Видно, что он не собирался терять то, что получил с таким трудом. Он был готов бороться.

— Все наши планы проваливаются потому, что ему помогает один из богов. Они хотят получить эту территорию и теперь нас давят. Но при этом контрят все наши попытки ответить.

Бог Скверны, понимая, к чему идёт разговор.

— И… кто этот бог?

— Богиня Удачи.

Повисла тишина, которая была вязкой, словно сильный туман.

— И… что ты предлагаешь?

— Каждое наше действие проваливается потому что удача на его стороне. Богиня Удачи не даёт нам победить, а он активно наступает на нас. Скоро мы просто не сможем сопротивляться, и графство падёт. Это нечестная и грязная игра, она ему открыто помогает.

— Нет, — мне показалось, что в этот момент Бог Скверны покачал головой. — Такова сила её благословения. Она старше чем я и сила её выше. Оттого сила, которую она дарует, так же выше. Видимо он неплохо ей заплатил, раз она присматривает за ним.

— Как бы то ни было, у нас нет шансов против неё. Чтоб мы не сделали, надо чтоб она больше помогала ему. Надо, чтоб она больше не ломала баланс в мире. Надо избавиться от неё.

— Избавиться? — мне кажется, что Богу Скверны стало не по себе.

— Надо устранить её раз и навсегда, — закончил я. — Я не собираюсь останавливаться на этом, поэтому дальше мы будем действовать против других графств. Будет проблемно, если она будет вмешиваться и там.

— Ты хочешь убить её, так?

— Верно, я хочу убить её. И мне нужна твоя помощь.

У меня есть причины её убить, не только из-за графа, но и из-за меня самого.

— Но… мы боги, мы вместе. Я не могу идти против своих.

— Поэтому они и оставили тебя на обочине, так? — спросил я с ехидством.

— Не смей разговаривать так обо мне, — с угрозой прошипел он.

— Но это правда. Где эти боги были, когда ты пытался подняться? Они забирали твоих послушников, вот что они делали. А ведь могли помочь своему товарищу! Но ты поднялся, и что они делают сейчас? Они забирают твою территорию, — чуть ли не гневно сказал я.

— Ты не прав.

— Они так вместе, что готовы отобрать твоих людей просто потому, что они сильнее. Поэтому они и говорят, что вы вместе, чтоб создать иллюзию отношений…

— Нет.

— И поэтому они могут прикрываться ей, сами попутно забирая то, что твоё. Мы же, боги, вместе, ты не пойдёшь против нас, верно? А мы дадим нашему человеку силы, и он заберёт твою территорию. Но не мы, а наш человек. Это же не мы. И ничего, что мы лишим тебя сил, — передразнил я их. — Вот что получается.

— Это ложь.

— Пока ты пытался подняться из небытия, собирая крохи, меня пытались убить во имя глупости. Мы боролись. Пока ты строил свою веру, я собрал свою команду. Мы добились чего-то и теперь у нас хотят вновь отобрать это. Нас предали. Нас с тобой. Теперь остались только я и ты, мы вместе. И теперь мы одни против всех. Нет никаких «они» и «дружба». Боги видят в нас угрозу и хотят задавить в зародыше, по-другому не объяснить, почему они лезут на наше графство.

— Я поговорю с ней.

— И это ничего не решит. Она улыбнётся, скажет, что она не знала, извини, она всё решит. А потом меня захватят, и она скажет, что прости, это не я, это всё человек. Да вот только её человек сейчас штурмует наши территории, и ты останешься без всего. И если начнёшь против них идти без силы, то тебя задавят. Это равносильно предательству с их стороны.

Я замолчал, позволяя ему насладиться тишиной и собственными раздумьями. Мне нужна его поддержка. Кто бы там ни был, я должен заставить его не доверять и ненавидеть того человека. Только так у нас будут шансы. Даже если мне придётся приукрасить факты.

Бог Скверны долго молчал, собираясь мыслями, прежде чем ответить мне.

— Надо будет всё сделать быстро и за раз, — сказал он глухо. — Богиня Удачи должна просто пропасть, не издав и звука.

— Она будет высокого уровня?

— Не знаю. Я ни разу не спускался на землю, но предположу, что она будет очень сильной. Однако не такой, как в своей божественной форме. Когда Богиня Удачи окажется на земле, то она, грубо говоря, отрежет себя от своих сил и с ней останется только то, что внутри неё. Но она будет иметь связь с той силой и при необходимости втягивать её сюда, если будет находиться у себя в храме.

Ясно. Как разделить что-то на две части, но соединить их ниткой, чтоб они находились в связке между собой. И храм будет порталом, который соединяет её ресурсы там и её ресурсы, что будут с ней.

— Есть способ забрать все её силы?

— Есть возможность сделать её обычной. Это лишит её божественных сил и её можно будет… покончить с ней.

— Каким образом? Что для этого надо сделать?

— Забрать то, что будет с Богиней Удачи и отрезать от того, что она может забрать.

Эм… я не понял, что и как.

— Ещё раз. Что сделать? — переспросил я.

— Истощить её силы. Боги появляются там, где есть храм или хотя бы маленькое святилище. Да даже святилище, которое стоит дома, сойдёт. Но она вряд ли появится где-либо ещё кроме как не в своём храме. Там-то её и можно будет взять.

— А если она обратно вернётся?

— Она не вернётся, если это не будет её храмом, — ответил Бог Скверны. — Сделай этот храм моим в тот момент, когда она придёт, разрушь всю её атрибутику и поставь мою. Это отрежет Богине удачи пути к возвращению и её основные силы, если только она не перейдёт в другой свой храм. А так как она будет без своих основных божественных сил, то останется просто вынудить её израсходовать все остальные силы. Или забрать их.

— Как?

— Как угодно, — ответил он. — Атаки оружием или магией. Какие-нибудь высасывающие энергию предметы, они будут эффективнее и быстрее.

— Какие именно? — заинтересовался я.

— Пустые энергетические кристаллы. Как вы, смертные, называете те штуки, которые используете для воскрешения мёртвых?

— Камень с энергией? — предположил я, пытаясь вспомнить, как он назывался в книге про магию.

— Без разницы. Его наполняют энергией. Точно так же его можно использовать так, чтоб он впитал всю её силу, которую Богиня Удачи излучает. Можно сказать, что они её обескровят.

— Я понял. А как их настроить так?

— Вот ты и узнай это — ответил он глухо. — Я постараюсь уговорить её на личную встречу с тобой в одном из её храмов, где она будет чувствовать себя в безопасности. После этого сделай всё, чтоб Богиня Удачи не вернулась обратно.

— Остальные боги не узнают? — поинтересовался я.

— Ты сделаешь всё быстро и чисто. Я тоже буду молчать. Она просто исчезнет. Не забудь после этого уничтожить её храм со всеми следами и кристаллами, которые могут выдать тебя. Позже я свяжусь с тобой.

Боги не всесильны, они не могут видеть абсолютно всё. Только то, на что обратят внимание или то, что будет в их поле зрения. Никому не будет интересно, что происходит в её храме, если ты провернёшь всё быстрее, чем они поймут, что теперь их стало меньше.

— Я понял. Можешь довериться мне, Бог Скверны, всё будет в лучшем виде и нам больше не придётся унижаться перед другими и принимать их правила. Ты сказал, что правила пишут сильнейшие. Так вот, скоро настанет наша очередь, — сказал я спокойно, стараясь его приободрить.

— Да. Если это необходимо, — пробормотал он.

А через мгновение я оказался вновь среди музыки, танцующих девушек с куском мяса в руках, который держал до того, как поговорил с Богом Скверны. Я переместился так быстро, что музыка ударила по ушам и слегка меня дезориентировала. Однако вскоре я уже мог различить буйствующих девушек, которые теперь играли в какую-то игру, метая меч и кинжалы в манекены под хлопанье и весёлые крики.

Праздник не собирался заканчиваться.

Я посмотрел на кусок мяса в руках да и запихнул в рот.

Вкусно…

Правильно ли я делаю? Кое-кто играет против правил. Может я и приукрасил ситуацию, может поговори Бог Скверны с Богиней Удачи, она бы остановила Анчутку. Но мне это не нужно — мне нужно, чтоб она вообще не могла никому помочь своей удачей.

Даже если с ней можно договориться, надо отсечь все возможности исхода, где могут вмешаться удачные божественные силы. Даже если придётся разбираться с противниками, которые куда сильнее чем я.

К тому же я жажду мести за свои неудачные моменты в жизни, когда удача просто отвернулась от меня. Долги рано или поздно придётся вернуть всем.

Глава 146

Я наблюдал, как там вытанцовывают девушки, веселясь по полной, и не собирался им мешать. Пусть веселятся, так как они должны чувствовать себя хорошо.

Хороший работник — довольный работник. Более того, я хочу, чтоб обо мне ходили только хорошие слухи. Мне возможно придётся воспользоваться ещё услугами их племени и создать подобие личной гвардии, что будет решать проблемы.

Но это в будущем, пока мне нужны люди, которые смогут разобраться с богиней, пустые кристаллы для энергии, порох и планы города.

Если начнётся звиздец, а он обязательно начнётся, надо быть готовым действовать быстро и больно. Если мы лишим Анчутки удачи, я хочу сразу стравить этот ебаный город нахуй, после чего пройтись по улицам, заваленным трупами и накрутить ублюдку уши.

Пока самые весёлые мысли пролетали в моей голове, девушки не переставали танцевать. Вот вновь появилась Элизи в белом сарафане и стала вытанцовывать хитрый танец, видимо местный, под хлопанье девушек. Было видно, что она совсем не против потанцевать и ей это нравится. Следовательно, Элизи пиздела.

Все пиздят, какой ужас. Сказала бы, я бы ей давал выходные. Хотя это я мудак, даже не подумал, что она с Клирией тоже должны отдыхать в то время, когда солдатам и служанкам выходные выставить не забыл.

Кстати, а где Клирия? Чот её не вижу. Она там в озере бухая не утонула, а то как бы без неё будет очень проблемно. Блин, если она нажравшейся утонет в озере, будет очень плохо! Хотя стоп, там другие бабы, они не дадут ей утонуть, так как сдохнут вместе с ней. Но всё же надо посмотреть, в каком состоянии эта жуткая алкоголичка.

Я встал из-за стола и попытался пройти незамеченным мимо толпы. И я уже почти свалил, скрывшись в лесополосе, когда меня неожиданно дёрнули за руку обратно.

— Я поймала господина! — закричала какая-то девушка, и толпа, которую я почти избежал, начала бурно меня приветствовать.

Не сильно церемонясь, та закинула меня на плечо и дотащила до их танцпола, после чего поставила обратно на ноги и толкнула к Элизи прямо в объятья. Та, как и все остальные, была навеселе.

— Танец! Танец! Танец! Танец! — начали скандировать остальные.

Элизи не скандировала, она со слишком счастливой улыбкой и красными щеками отошла на два шага и протянула руку, приглашая меня на танец.

Послать или нет? Просто я танцевать не умею. Хотя… ладно, раз у всех такое хорошее настроение, то так и быть, попытаюсь что-нибудь станцевать.

— Только я танцевать не умею, — предупредил я её заранее.

— Я тоже! — весело ответила она и подмигнула.

Это точно Элизи? Слишком она уж весёлая. Не похожа на степенную, уверенную девушку, которую я знал.

Но танцевать всё равно пришлось. Не то что я не мог сказать «нет». Просто это «нет» будет означать подпорченное настроение. Сам знаю, что иногда одна единственная угрюмая рожа может испортить всем праздник. Это не значит быть подкаблучником, это значит идти на встречу.

И я станцевал с ней.

Довольно странный танец под весёлые мотивы гитары и скрипки, где мы, держась за руки, прыгали, крутились, менялись местами и наступали друг другу на ноги. Но её это ни капельки не смутило. За первым танцем пошёл второй, где мы так же крутились, вертелись, дёргали руками и ногами, обнимались. А потом было ещё танцев пять с другими девушками, включая Мамонту, которая хоть и была обычной со своим наркоманским взглядом, но всё же слегка повеселела от повышенного градуса в крови.

В конце концов, я отстал от этой группы, с улыбкой сказав, что мне надо отойти в туалет. Естественно возвращаться я не собирался.

Клирию, как и ожидалось, я отыскал в этом озере около довольно крутого невысокого бережка пол метра высотой, на который она облокотилась. Я подошёл к ней сзади и аккуратно сел на корточки, после чего позвал её.

— Клирия, ты там не уснула?

Попутно я оглянулся и увидел, наверное, так пять или семь пустых бутылок около места, где она сидела. Она решила собственные мозги пропить?

— Клирия, ты здесь? — позвал я её ещё раз, только уже громче, не дождавшись от неё ответа.

На этот раз эта тёмная леди соизволила обратить на меня внимание. Она запрокинула голову назад и своим мутным взглядом посмотрела на меня. Кажется… она пытается узнать меня.

— Господин? — наконец выдала она. — Это же вы?

Её голос был… слишком… как бы это сказать… мягким. Обычно это спокойный холодноватый рассудительный голос. А сейчас она словно тает в озере, оттого её голос слишком мягкий и словно «детский».

— А что, есть кто-то ещё с такой внешкой? — усмехнулся я и слегка щёлкнул её по носу пальцем.

Клирия начала морщиться, зажмурилась и в конце просто выдала:

— Чхи! — тонким голоском.

Бля… это было слишком мило. Клирия, не делай так, а то у меня разрыв шаблона будет. Меня же сейчас таким потоком милоты смоет.

— И почему ты не можешь быть такой всегда? — спросил я у неё, вздохнув.

— Какой? — хлопнула она глазами и раскрыла их по шире, чтоб лучше видеть меня. Главное, чтоб не съела.

— Не жуткой, страшной с пугающей аурой.

— Я страшная? — она задала этот вопрос с такой интонацией, словно это стало для неё откровением.

— Не внешне, внутренне.

— Вы заглядывали в мои внутренности? — с неподдельным ужасом спросила меня мисс бухая тьма.

Я недовольно посмотрел на девушек, которые всё это слышали и теперь смеялись над нами.

— Сколько она выпила? Пять бутылок, семь?

— Всё, — ответила одна из девушек.

— В смысле, всё? — я оглянулся, видя здесь десятка два бутылок (или даже больше). — Хотите сказать, что она это всё выдула?!

— Не всё, — покачала головой девушка. — Две выпили мы.

Херасе. Клирия, ты себе печень не посадишь таким количеством алкоголя?

— Эй, Клирия, а ты помнишь, кто ты? — поинтересовался я.

— Сука? — тут же спросила она и девушки рядом рассмеялись.

— Так, быром на другой конец озера и чтоб не подслушивали! Это приказ! — рыкнул я на них, и девушки, смеясь, перебрались на противоположную сторону.

— Мне нужно выпить, — пробормотала Клирия и потянулась к ближайшей бутылке на берегу рукой. Схватила, медленно поднесла к себе, посмотрела в горлышко и голосом, словно случилась вселенская трагедия, пробормотала. — Пусто…

Такое ощущение, что она скорбит по этому поводу.

Потянулась к другой и обнаружила, что та ещё не допита. Там была половина…

А через считанные секунды вообще не осталось ничего. Пиздец, Клирия бухает по-чёрному. За раз выдула бутыль…

— Вкусновато, но маловато… — пробормотала она, глядя на бутылку, после чего положила её на землю за своей спиной и вновь запрокинула голову ко мне.

— Господин… вас покормить?

— Чем? — перепугался я не на шутку.

— Кашей. С ложки.

— Нет, спасибо. Клирия, ты как себя чувствуешь? Такое ощущение, что ты сейчас растаешь и расползёшься мазутовым пятном по озеру.

— Мне хорошо, тепло, — ответила она, смотря своим дико мутным взглядом на меня. Мне кажется, что у неё в глазах сейчас облака летают, серьёзно. То я вижу настоящее пламя, то облака.

— Вы хотели поговорить, мой господин? — спросила она

— Да… хотел… но боюсь, ты не совсем адекватна для такого.

— Я полностью адекватна и смогу вспомнить каждое слово, что вы мне нашепчите, — пока она говорила, медленно сползала с отвесного коротенького бережка, служившего ей спинкой, под воду, — так что можете смело го… буль-буль-буль-буль…

Мне кажется или, даже полностью уйдя под воду, она продолжает говорить?

— Клирия? — спросил я, глядя на то, как пузырьки поднимаются из-под воды.

Проходит десять секунд, меня начинает терзать беспокойство.

— Клирия?!

Ещё десять секунд и уже пузырьки перестали подниматься и до меня дошло, что, наверное, это слегка ненормально.

— БЛЯТЬ КЛИРИЯ!?

Он же уже тридцать секунд под водой! Вот тут я пересрал и, не раздумывая, прыгнул в воду за пьяной Клирией.

И практически сразу нашёл её на дне. Ёб твою мать, Клирия, какая же ты дура, когда пьяная. Я подхватил её и вытащил на поверхность, отплёвываясь. Пиздец…

Ко мне уже подбежали девушки с другой стороны, такие же голые, как и Клирия.

— Оденьте её. На сегодня с Клирии веселья хватит.

И пока они послушно её одевали в чёрное платье, я вылез из воды, попрыгал на месте, попытался выжать на себе одежду, но плюнул на это дело. Лучше стирать отдам и новую возьму.

Уже через пять минут Клирия стояла твёрдо на ногах кое-как одетая с трусами в руках. Правда в отличие от её твёрдой стойки в глазах было белым бело.

— Клирия, ты меня слышишь? — спросил я её.

— Да, мой господин, вас слышно слишком хорошо, — кивнула она.

Слишком хорошо? Ты на что намекаешь?!

Пока я возмущался мысленно её фразе, Клирия подобрала бутылку и попыталась оттуда отпить. Я в последний момент успел вырвать у неё бутыль из рук. Клирия словно маленький ребёнок, потянулась к ней руками.

Блин, она нажралась ещё сильнее, чем тогда в городе!

— Клирия, держи себя в руках, — сказал я, одной рукой удерживая её, а другой держа бутылку.

— Но я хочу бутылку, — сказала она жалобно с такой вселенской болью в её круглых глазах, что мне даже стало неловко. Сука, это было просто пробитие моего сердца её снарядом из няшности и милоты.

— Возьми себе другую бутылку.

— Но они пустые. Вы меня ненавидите. Я столько для вас делаю и что получила в конце? Я кормила вас кашей, мыла вас, стирала вам одежду, занималась делами бумажными, вела хозяйство, наказывала непослушных слуг, а в благодарность вы забрали у меня бутылку.

Сколько обиды в голосе, пиздец… Клирия-алкоголичка.

Кто у меня в пати? Жуть-алкоголичка, главнокомандующая-садомазохистка, служанка-зоофилка, людоедка и сломленная, плюс жертва массового изнасилования. И ещё нечисть. Команда мечты, как по мне.

— Верните мне бутылку, — пробормотала Клирия. — Хотя бы глоток.

— Ладно, — сжалился я. — Только глоток, поня… КУДА!?

Клирия буквально сразу принялась осушать бутылку, в которой было две трети! Я попытался отобрать её, но мисс-тьма так присосалась, что хуй там плавал. Её способности в другое бы русло пустить.

Кончилось тем, что она выжрала всю бутылку.

— Я готова, — сказала Клирия, оставив бутылку в покое.

— К чему? — слегка не понял я, думая в другом русле.

— К разговору, мой господин.

Вот гляжу на Клирию, и думаю, насколько она адекватна? Смогу ли развести её на разговор и выпытать из неё нужную информацию? Или лучше не экспериментировать?

— Боюсь, что ты не в состоянии нормально ответить мне сейчас.

— Я сохраняю трезвость логики и ума, — возразила она мне. — Однако поведение и настроение моё очень, вы слышите, очень меняются. Почему так?

Ты чо меня то спрашиваешь? Я откуда знаю, почему ты становишься такой припёзднутой?

— Ладно, давай я отведу тебя спать. С тебя праздника будет достаточно, — вздохнул я, взял её за плечо и повёл в сторону входа в подземное поместье, стараясь избегать весёлую толпу. Чую, увидь они Клирию в таком состоянии, безвольную и обессиленную, сразу начнут над ней шутить и издеваться. А важный разговор придётся отложить.

А это очень плохо, когда образ ломается и теряется к человеку уважение.

Там же, кстати говоря, я заметил Мэри. Она была одета в зелёненькое платье с корсетом и белой блузкой под ним. Стоя в круге, Мэри сейчас вытанцовывала босиком какой-то красивый и явно сложный танец, в то время, как все остальные аплодировали ей. По-видимому, она потихоньку втягивалась в жизнь, что мне действительно грело душу.

Что касается её памяти… может это и к лучшему. Начнёт всё с начала, без воспоминаний. Не будет помнить ни о смертях, ни об убийствах.

— …не буду, — только и услышал я обрывок фразы Клирии, возвращаясь из своих мыслей в реальность.

— Прости, что ты не будешь? — переспросил я, пытаясь вспомнить, о чём мы вообще говорили с ней.

А она подняла взгляд на меня и ответила:

— Я не помню.

— Погоди, ты же недавно заливала мне про то, что сохраняешь ясность ума и логики!

— Про память речи не было.

— Но про это ты помнишь.

— Точно… — Клирия не на шутку задумалась. — Наверное это тайна столетия и пока на неё ответа не найдено, — очень задумчиво ответила она, словно реально что-то важное обдумывала.

— Нет, просто кто-то нажрался в щи, — высказался я по этому поводу.

— Точно… — она посмотрела на меня огромными глазищами. — Да вы гений, мой господин…

Такое ощущение, что меня дрочат.

Но это был не конец. Интереснее началось, когда мы до ступенек дошли.

— Я… я не могу… — пробормотала она с таким видом, словно сейчас начнёт плакать.

Когда видишь кого-то с таким лицом, думаешь, что что-то очень важное случилось и человеку надо выговориться. Я тоже сначала подумал, что разговор пойдёт о том, что она устала от такой жизни, от войн, убийств и вообще, от всего. Я думал, что сейчас выйдет задушевный разговор, но несколько ошибся.

— Что ты не можешь? — очень тихо и ласково спросил я, готовясь выслушать долгую речь, наполненную болью.

— Ступеньки, я же разобьюсь, если споткнусь на них.

Блять, Клирия, я сейчас тебя сам столкну!

— Что ступеньки!? Как ты до этого спускалась!?

— До этого я поднималась.

— А до того, как поднималась? Как ты спускалась?

— Я… я не помню… — всё, пиздец, заглохла. — Но если я разобьюсь, кто вас покормит?

Какая же ты трудная!

Пришлось брать её на руки и тащить по ступеням вниз, ведь ей страшно, твою мать. Хотя доля правды здесь тоже есть, причём немаленькой — если она разобьётся, то будет трудно и мне придётся, скорее всего, её воскрешать.

Дотащил я Клирию до первого этажа, поставил её около двери в комнату, открыл ключом и отошёл в сторону.

— Вот твоя комната, можешь идти и высыпаться.

И тут Клирия меня убила.

— Я… я не могу пройти…

Я не знал, что сказать, молча наблюдая, как Клирия бьётся головой об стену, пытаясь пройти через неё. Стукнулась, отошла от стены, в шоке посмотрела на неё, всем видом не понимая, что происходит и откуда эта стена здесь, после чего пошла вновь вперёд, опять стукнулась. И так по кругу.

Шок, это по-нашему.

Пришлось взять Клирию за плечи и направить в правильную сторону.

Однако покоя мне так и не было, потому что в тот момент, когда я подумал, что всё, можно её оставить так, понял — Клирия может и не проснуться завтра. Если она сейчас во время сна блюванёт, то утонет в собственной рвоте, что будет не только грустно, но и плохо для всего графства. Поэтому пришлось взять терпение за яйца и остаться её караулить.

Вообще, я хотел с ней поговорить о предстоящей жизненно необходимой операции, но в таком состоянии у неё в одно ухо влетит и хрен знает откуда вылетит, поэтому я, пожалуй, пока подожду до завтра, когда её голова немного протрезвеет.

— Вы умеете прощать, мой господин? — неожиданно спросила Клирия, ложась на кровать.

— Что? Прощать? В каком смысле?

— Если бы вас предали, вы бы смогли простить этого человека?

— Знаешь, когда ты спрашиваешь такие вопросы, то я невольно начинаю думать, что ты меня кинуть хочешь, — высказал я своё мнение. Нет, серьёзно! Сейчас у меня уже закрались подозрения!

Хотя Клирия точно не такая дура, чтоб так глупо спалиться. Или же она хочет, чтоб я так думал?

— Я не хочу предать вас. И я вас не предавала, ведь мы всё ещё под клятвой. Просто сможете ли вы простить человека, если он признается вам?

— Смотря в чём, — пожал я плечами. — Хотя если я выживу, и человек будет просить прощение… И если я буду знать, что он был вынужден сделать это ради себя или родных, так как выхода не было, то я бы простил. Наверное. Зависит оттого, насколько он сломал мне жизнь. Просто иногда приходится что-то делать, даже если сам этого не хочешь.

По себе знаю.

— Но ты так спрашиваешь, словно натворила что-то за моей спиной, — усмехнулся я.

— Я ничего не делала за вашей спиной, — пробормотала Клирия. — Пока я служила вам, то никогда не действовала за вашей спиной.

— Ну тогда и вопрос этот несколько бесполезен, так как с другим человеком будет другой разговор, — пожал я плечами.

— Ясно… — её голос стал тише. — Прощение, это хорошо…

Ага, если сил на подобное хватит.

Глава 147

Клирия всю ночь ворочалась и что-то бормотала во сне, но я не смог разобрать и слова. Мне было бы интересно взглянуть на её сны, если честно. Ставлю на то, что там будет один из двух вариантов:

Первый — пытки смерти и ужас, источником которого выступает мисс тьма.

Второй — множество розовых пони, мягких игрушек и девчачьей утвари. Это было бы разрывом шаблона и классикой жанра.

Или ей сняться накаченные мужики?

Не-е-е… Накаченные девушки! Вот это было бы реально удивительно, я бы угарнул над этим.

Всю ночь я пугался, когда Клирия издавала булькающие звуки — думал, что она захлёбывается в собственной рвоте, что не очень хорошо скажется на её будущем здоровье. Но нет, она просто издавала булькающие звуки. Интересно, она всегда так спит?

Пока Клирия дрыхла, я боролся с Морфеем на кулаках, устроив нереальный внутренний махач, и бродил по комнате. Я не залезал в ящики и тумбочки, хотя желания было огромное. Ведь порыться в нижнем белье девушки, что может быть интереснее!? Интересно, она носит стринги? Или может носит кружевные трусы? Чёрные, как её душа, или красные, как её глаза? Или найти её игрушки, как плюшевые, так и другого характера.

Но это было бы слишком грубо.

От нечего делать я сбегал в кабинет к Элизи и перетащил бумаги, чтоб занять себя хоть чем-то.

И начал я с расчётов наших трат на ещё сто верных наёмников, которые обходились значительно дороже, чем обычное войска из-за своей преданности по контракту. Но тут ещё вопрос, поэтому надо посоветоваться. В предстоящей операции было важно найти людей, которые бы смогли заблокировать границы, если зараза вместе с людьми хлынет в разные стороны. К этой мысли меня подтолкнул блокпост, что я видел, когда въезжал в графство Анчутки. С нашей стороны был необходим такой же.

Поэтому мы закажем ещё людей.

Помимо прочего я увеличил траты зельеварителей и алхимиков, так как лекарства нам были нужны как можно быстрее. Ведь если они могут делать зелья на увеличение регенерации магии, сил и устойчивость иммунитета, они должны и суметь выделить пенициллин из грибка.

К тому же я немного узнал от Рубеки (ох уж эти разговоры с немыми), что исцеление и лечение не борется против заразы, хотя многие необразованные думают иначе. Вообще никак. Другими словами, исцеление и лечение действуют на организм, но не на микробов, которые в нём.

Теперь было понятно, чего меня зельем в тюряге напоили. Я честно пытался заняться вопросом, что мне за хрень тогда дали и выяснил, что это было что-то из трав и магии вперемешку (спасибо Рубека, я думало-то, что ты тупа и ничего кроме исцеления не можешь). Поможет ли такая перемешка от эпидемии, я не знаю. Потому нам и нужны антибиотики, за ними будущее.

Мы нашли золотую середину в этом вопросе — не сильно известных, но и не слабых учёных, что смогли бы нам намешать подобное лекарство. С теми знаниями, что у меня есть, им останется просто найти нужный путь. А тут магия, алхимия — полный букет для удачи. А в будущем, перед тем, как им придётся сесть за работу, мы подпишем с ними контракт о неразглашении. И, скорее всего, уже до конца их дней в прямом смысле этого слова (нет, мы не будем их убивать, если они сбежать с инфой не попытаются).

С порохом было всё более-менее лучше, так как эта хрень уже имелась в этом мире и была более распространена. Не то что ей пользовались люди, но химики не раз экспериментировали с ней, так что у нас были разные смеси, мощность которых сильно разнилась. Я даже не уверен, что все они были порохом, так как здесь были и жёлтые, и чёрные, и белые, и серые порошки.

И таких вопросов было много. Поэтому я сидел за столом Клирии и перебирал бумаги, попутно планируя план захвата Анчутки по самому хорошему и плохому варианту. Это будет весело, если всё выгорит.

Так я работал над планом, пока проснувшаяся Клирия, словно будильник, не встала и не отвлекла меня.

Она была абсолютно лохматой и заспанной, но в то же время взгляд был трезвее. Сразу было видно, что она уже в себе и может адекватно оценивать ситуацию и реагировать.

— Ну, девушка, которая пытается проходить сквозь стены рядом с открытой дверью и возмущаться, что не получатся, как выспалась?

— Терпимо, благодарю за заботу, Мэйн, — кивнула она и посмотрела на бумаги. — Вы всю ночь караулили меня?

— Боялся, что захлебнёшься в собственной рвоте, настолько сильно ты напилась.

— Вы настоящий джентльмен, Мэйн. Спасибо, что проводили и проследили за мной, я вам действительно благодарна, — потом Клирия замолчала и посмотрела на меня внимательно. — Я говорила что-нибудь лишнее?

— Спрашивала, могу ли я простить человека, что предал меня.

— Да, кажется я припоминаю разговор. Как и многое другое, от чего мне стыдно перед вами. Простите, что так напилась и спасибо, что вытащили меня из источника, когда я чуть не утонула.

— Ты помнишь это даже, будучи в таком состоянии? — удивился я.

— Да, к сожалению, я не могу забыть то, что делала, будучи под действием алкоголя, как и не могу контролировать себя в такие моменты.

— Ясно, хотя я удивлён, что ты боишься лестниц.

— У меня был плохой опыт с ними.

— И ты конечно же мне не расскажешь об этом, да?

— Если хотите, я вам могу рассказать, но история уместится в одно предложение, — ответила она удивлённому мне и, после моего кивка, продолжила. — Однажды меня просто столкнули с высокой лестниц и, падая, я сломала себе приличное количество костей.

— Ну хоть выжила.

— Ну… да, можно сказать и так, — на мгновение задумавшись, ответила Клирия. — А вы, если я правильно помню, хотели о чём-то поговорить со мной?

Она встала с кровати, после чего посмотрела на меня.

— Могу я переодеться здесь или мне выйти? Просто так будет быстрее и я не хочу отрывать вас от работы.

— Да, конечно, я не буду смотреть, — кивнул я и уткнулся в стол.

Будь это другая девушка, то я бы подумал, что меня или хотят соблазнить, или не принимают за мужчину. С Клирией было удобнее — она просто не стеснялась ничего и никого. Да и желание смотреть на стриптиз Клирии не было — мне достаточно той жути, которую я вижу через её лицо и руки. Голой она будет, наверное, как урановый стержень без защиты.

И уже через минуту Клирия сказала:

— Я всё, Мэйн.

Когда я поднял взгляд, она уже расчёсывала свои волосы.

— Вам принести сюда завтрак?

— Нет, сам спущусь. Я пересчитал доходы связи с новыми возможными тратами.

— Новые траты? — вопросительно посмотрела на меня Клирия. Она подошла к столу и взяла один из листов, что я протянул ей. Около минуты пробегала по нему глазами, после чего посмотрела на меня. — Вы хотите ускорить исследования? И… — она ещё раз глянула на лист, — вы хотите увеличить личную гвардию в два раза?

— Мы же умещаемся в бюджет, верно?

— Да, вы правы, но позвольте поинтересоваться, зачем вам новая гвардия?

— Нужны скрытники высоких уровней, — объяснил я. — И ещё нужны люди для постов границы, чтоб её блокировать.

— Обычные солдаты не подойдут? Я могу посоветовать нанять лишь нужных людей, а остальное забить обычными солдатами. Так будет дешевле, а эффективность вряд ли будет ниже. Но зачем вам это?

— Будем брать Анчутку в ближайшее время. Я бы хотел, чтоб стволы были уже готовы, поэтому поторопи Элизи и найми людей. Нужны скрытники. И заразу надо будет повторно закинуть туда.

— Хотите напасть на графа? Я думала, что мы будем давить его медленно.

— Нет, пока не на графа. Я хочу раскидать ту, что ему помогает избегать неприятностей. Богиню Удачи.

Клирия молча посмотрела на меня. Интересно, какая реакция у неё внутри на эту новость? Шок, интерес, недоверие, или усмехается над моим планом? Как бы то ни было, я был настроен довольно решительно (до первой неудачи, с которой буду потом идти через не могу).

— Я не совсем понимаю, почему вы хотите разобраться с Богиней Удачи, Мэйн.

— Она благословила Анчутку, защищает его от проблем и даёт ему возможность выходить сухим из воды. Потихой Анчутка Богине Удачи там храмов понастроил и даров столько дал, что она хорошо приглядывает за ним. И бодаться с ублюдком, пока она за его спиной, бесполезно. Ты знала, что он поклоняется ей?

— Нет, если честно. Я могу сказать, что король её любимчик, причём большой, так как он очень удачлив и умудрялся выходить победителем из самых безнадёжных ситуаций. Значит вы готовитесь схватить её?

— Бери шире, мы идём убивать её, — усмехнулся я.

Клирия внимательно посмотрела на меня, словно пыталась понять, не шучу ли я.

— Это не вызовет проблем? Ведь боги могут не оставить того, что вы убили одну из них, причём ту, кто старше многих богов.

— Всё схвачено. Но мне кое-что нужно, — я толкнул ей листик. — Это надо переправить в столицу Анчутки, после чего мы сами туда тронемся. Но перед этим нужны скрытники высоких уровней под клятвой. Нужны маги с последующим их… устранением или порабощением. Смотри сама, как будет правильнее.

— Я поняла, — кивнула она. — Но прежде чем мы начнём, я хочу спросить: вы готовы? С этого момента пути обратно не будет.

— Я уверен.

Клирия кивнула.

— Я начну подготовку и буду ждать вашего приказа, Мэйн.

— Спасибо, — кивнул я ей.

С этого момента началась подготовка.

Я поторапливал Элизи, чтоб она поторапливала мастеров по оружиям. У нас не было времени на долгие подготовки и уже надо была нафигачить хотя бы десяток стволов. Если учесть, что новый ствол уже прошёл успешные убийственные испытания, оставалось приделать приклад и спусковой крючок с курком. Вообще, нам он не был обязателен к встрече с Богиней Удачи, но я бы предпочёл, чтоб всё-таки они были с нами.

Лекарства будут готовы ещё не скоро, поэтому рассчитывать на них было глупо. Я так думаю, что нам потребуется ещё несколько месяцев на это. Намного эффективнее было бы просто закупорить границы, отстреливая заражённых, а нам самим почаще мыть руки, еду и кипятить воду.

А вот с пустышками кристаллов, как и с магами вопросов не возникло. Нашлось всего несколько желающих, которые были не против поработать на нас даже под клятвой на вечную службу при условии, что им будут платить.

Не сказать, что это были супермаги, но Клирия посоветовала не раскидываться ценным ресурсом. Всё-таки, несмотря на то, что здесь была магия, количество магов было небольшим. Оттого даже обычный или слабоватый маг, способный накастовать щит и фаерболл, были полезны.

Правда щит тут рассчитан на определённы урон. Другими словами, если долго и упорно кидать в него камешки, то он, накопив критический урон, сломается. Но это другой разговор.

Помимо всего прочего мы подключили тихоню, о которой говорила тогда Тулика. Конечно, её профиль был диверсией, но теперь ей за вознаграждение придётся поработать и тем, кто ищет нужных людей. Поможет в переговорах ей наш Джин Урда, которого мы отправили туда обычным путешественником, и который действительно умел находить общий язык со многими. Они должны будут договориться о контрабанде пустышек кристаллов, чтоб не везти большое количество через стражу и не вызывать подозрения.

Попутно мы заказали скрытниц, что составят нашу ударную мощь в скрытых операциях. Наняли мы аж две семидесятки — всех, кто был в распоряжении наёмниц из высоких лвлов. Плюс к тем четырём ещё шесть сороковых.

Сейчас у нас было всего четыре скрытницы — два следопыта, что лучше всего шли по следу; и два скаута — универсальные скрытницы, которые умеют всё понемногу. К ним добавится две убийцы семидесятого лвла, три разведчицы (те, что из скрытников лучше всех взламывают), один скаут и два следопыта.

Эти особы отправятся под видом обычных путешественниц в столицу, где будут ждать нас. Ещё пятнадцать наёмниц пройдут скрытно с помощью тех, кого найдёт Джин.

Что касается раскрытия нашего плана, то все были под клятвой о молчании. Откроешь рот — не договоришь и сдохнешь. А предполагаемого стукача мэра теперь пасли, но пока тот не спешил как-либо выдавать себя, хотя всю почту, отправляемую им, мы контролировали.

Но сука жопой чую, что стучит, возможно с помощью магии или чего-то подобного.

Вскоре мы решили направить нанятых скрытниц сразу в Шмаровий, чтоб не тратить время на их движения туда-сюда. Туда же отправил и тех четверых, что у нас были. Попутно к нам пришли два мага, но как выяснилось, у обоих тёмное прошлое и справедливость жаждет их видеть в суде, а может потом и на плахе. Но нам не выбирать, верно? Главное, чтоб соблюдали правила и не чудили, а я прикрою глаза на их прошлое.

А вот, например, с пустышками возникла проблема. Такое количество найти сразу не удалось. А то, что нашли, пришлось везти хрен знает откуда, от чего всё приходилось задержать. С одной стороны — успеем доделать ружья, с другой — наши дороги потихоньку наводнили бандиты, и некоторые деревни подверглись нападениям. Пришлось вместе с Ухтунгом отправлять орков зачищать территорию.

Около нашей деревни они тоже появлялись и пытались даже напасть у ворот. Но как выяснилось, если распять четыре человека около дороги и прибить их мошонки к бревну, то желающих подойти в следующий раз становится меньше. Особенно когда им живым вороны глаза начинают выклёвывать.

Что касается людей Анчутки, то их мочили и хоронили сразу.

Короче, Анчутка наседал на нас сильнее. И пусть это пока не критично, но со временем станет реальной проблемой. И кто ему мешал сидеть ровно на заднице и ждать, когда я приду и покараю его? Зачем сопротивляться?

Не пойму я людей.

Уже через четыре дня после начала подготовки первое ружьё было готово. Правда…

— Стесняюсь спросить, а с какой стороны подходить? — уставился я на это произведение искусства.

— Ну как, с какой? — удивилась Элизи. — С этой.

Так, значит это приклад. Окей… тогда…

— А почему курок с другой стороны от приклада? И… стой, у него есть затвор?

— Ну тут схема другая, — пожала плечами Элизи. — Ты сам сказал придумать. Мы и придумали.

— Погоди-ка, а что вы придумали? — нет, выглядит прикольно, но как этим пользоваться?

— Крючок скидывает стержень. Тот под пружиной отталкивается и дальше скидывает курок. Этот стержень возвращает на место затвор, как ты его назвал. Ну а дальше…

— А дальше знаю, — перебил я её. — Но разве он бы не весил меньше, если бы этот механизм не проходил по всей длине ружью?

— Ну мы не придумали ничего кроме этого. Я не оружейница, я бухгалтер. И они тоже ничего другого не придумали.

Ладно… попробуем, чего уж. Хотя брать его однозначно непривычно, и он довольно тяжёлый. Без сошек прицельно особо не постреляешь.

Но способ зарядки был тем же самым, что и в тех мушкетах, которые я видел до этого.

Я прижал это чудовище плечу и навёл на мишень. Дистанция была около двух десятков метров, но я даже не знаю, такая дура попадёт с этого расстояния или нет. Но мне не об этом надо было волноваться, так как не это оказалось её основной проблемой.

Я кое-как прицелился, выдохнул и нажал на спуск.

Сначала, была типичная вспышка снаружи, когда сгорает порох в пороховой полке. А потом…

ХУЯК!

И я нахуй улетаю вместе с пушкой из-за отдачи, оставляя на том месте только внушительную дымовую завесу.

— Ёб вашу мать, вы чо отстроили!? — в ужасе воскликнул я, сидя на жопе с пушкой в руках в полутора метрах оттого места, где стоял. — Я просил ружьё, а не сраную противотанковую пушку!

— Но она мощная, — заметила Элизи.

— Я вижу, но она должна врагов убивать, а не рокетджамп делать! А то получается, я стреляю у улетаю нахуй. Это удобно, тебя самого в укрытие откидывает, но блин!

Блин, у меня от такой отдачи руки онемели. Такую пуху только Мамонте дать можно, иначе всем остальным руки поотрывает. Однако такая минипушка имела и свои плюсы — манекен конкретно порвало. Может стоит попробовать ещё раз? Вдруг я неправильно встал?

Второй раз было более-менее терпимо по отдаче, хотя меня чуть не отбросило назад снова. Однако от подобной отдачи ощущение было такое, что мне руки вырывают. Зато плечо не болело, я его просто не чувствовал.

Это же ненормально, да?

Вообще, тут потихой калибр… ебать, да тут больше двадцатки миллиметров! Все тридцать, наверное! Это же полноценная артиллерийская пушка! Пиздец, они кого убивать из этого собрались?! Мы против людей, а не против динозавров хотим воевать.

— Мэйн, ты как? — спросила меня Элизи обеспокоено, подойдя ближе.

— Да как, нормально… Ствол хорош, но пусть калибр убавляют, это уже пушка, а не ружьё. Пусть хотя бы миллиметров пятнадцать или на крайняк двадцать делают, но не тридцать. А то после таких выстрелов я плеча не чувствую.

— Это потому, что тебе его вывихнуло.

О, и точно… Так, стоп, а чо я боли не чувствую?!

Глава 148

После проверки мушкета мы готовились ещё целых три недели.

Целых три недели. Три недели разрабатываний основного плана, запасных планов, разработка обходных путей отступления, тех мест, где мы должны будем дать бой и так далее.

Готовились мы тщательно, ведь второго раза уже не будет. И, скорее всего, нам придётся задержаться там, чтоб разрешить все вопросы по поводу Анчутки. Очень скоро начнётся похолодание и хотелось бы заразу раскидать до того, как она потом начнёт дохнуть. Заодно антибиотики не потребуются. Плюс ко всему, его деньги нам были нужны для финансового благополучия, так что вопрос о захвате стоял остро.

Не острее, чем стукач в его городе, которого сейчас искали скрытницы. Дело это, ясень пень, не простое, но мы сразу вывели круг лиц, которые могли знать или же сами участвовали в этом предприятии. Мы покупали любую информацию, связанную с этой деятельностью, но ближе не становились, поэтому было решено делать переворот точечно. А именно, берём только Анчутку и делаем его рабом под страхом смерти с помощью клятвы кровью. Именно ею, так как только её можно было скрыть, потому что она считалась договором, а не подчинением.

Потом… пушки, они тоже были немаловажны.

Создание стволов оказалось не большой проблемой — оборудование здесь имелось, основным из которых являлись свёрла. И пусть занимало просверливание ствола много времени, но опыт уже был и это теперь делалось куда быстрее. Особенно когда каждый делал свою часть работы, следовал инструкциям, которые были подробны, и просто не косячил.

Расположение спускового крючка мы всё же переработали под классику. Правда он отличался от того, что я видел, ну да ладно. К концу срока мы успели сделать двадцать один ствол и пули к ним. Проверили их по разу и те вроде как работали. Но хуй знает, что будет после долгой работы с ними.

Когда время подходило к концу, пустышки были уже перевезены в Шмаровий и хранились на одном из купленных складов. Попутно там же хранились наши вещи для операции, включая порох и доспехи с оружием. Будет весело.

За главную мы оставили Элизи вместе с помощницей Мамонты Тулией. Элизи была просто необходима здесь, чтоб не вызывать подозрений у мэра, которого я до сих пор подозревал в шпионаже.

Я кстати думал на него просто печать поставить, но посчитал, что лучше наобум не действовать. Ситуация пока не вынуждала действовать быстро и грубо, поэтому можно было спокойно разведать обстановку, узнать, что к чему. Рубануть с плеча я всегда успею.

Ебаные стукачи, ненавижу их.

— Элизи, — я стоял на пороге, прекрасно понимая, что назад уже могу и не вернуться (но я все равно вернусь чисто всем на зло ибо нехуй), — давай, береги себя и будь аккуратна с этим мэром.

— Я и так с ним аккуратна. Он пока в моих руках, так что можешь не беспокоиться.

Или во рту. Элизи пришлось поработать девушкой лёгкого поведения, чтоб вернуть отношения и снизить градус недоверия со стороны уёбка. Теперь они вроде как были вместе — он, со слов Элизи, вновь смеялся, а она жаловалась, как сложно ей приходится. Мэр даже в шутку настойчиво предлагал поработать у неё вторым личным секретарём, чтоб помочь ей. И Элизи обещала подумать.

Но меня вот это насторожило, так как разговор об этом мэр заводил неоднократно. Пусть это и была шутка, но он умный и должен понимать, что шутки приедаются. А раз он этого не понимает, то или туп, что навряд ли, или специально так давит на Элизи.

— Всё равно будь аккуратна. Вообще нет желания лететь сюда и разгребать тот ужас, что команда обычно успевает сделать за время моего отсутствия. И за Мэри присматривай. Захочет уйти… попроси подождать меня.

— Я поняла, можешь не беспокоиться.

Клирия тоже оставила какие-то инструкции делового плана, и они с Элизи… пожали руки друг другу? Ну точно спелись! Патрик, внимание, враги за спиной!

Но шутки шутками, а мне приятно, что Клирия хоть с кем-то нашла общий язык. Если конечно она Элизи это не под пытками заставляет делать.

— Готова? — спросил я, когда Клирия села на лошадь рядом. Так непривычно видеть её в походном плаще вместо её чёрного платья.

— Я всегда готова, мой господин, просто позовите меня, — кивнула она со своей классической улыбкой.

— Отлично, тогда погнали.

Мы двинулись на большое дело, после которого, как выразилась Клирия, обратного пути не было.

Ха, да для меня не было обратного пути с того момента, когда я убил первого человека, которым оказалась девушка.

Помимо нас в группе ехала Мамонта со своей пушкой, четыре девушки, которые везли с собой по пять стволов каждая (и один ещё вёз я), Рубеку и два новых мага с контрактами на всю жизнь, которые скрывались теперь у нас от правосудия. Один был худым, как скелет, весь в татухах магом, от которого веяло холодом. Другой обычным на вид парнем, если не брать в расчёт зубы как у акулы, уши волка, животные ногти и метки на руках, которые он прикрывал перчатками.

В принципе, нормальные парни, правда один говорил холодным безжизненным голосом, а второй таким голосом, словно постоянно стебался над тобой. Правда и одного, и второго я переносил спокойно, зная, что смогу их удавить при первой же херне. Знали это и они.

Ехать нам надо было целую неделю. Естественно с самого начала мы объезжали через лес деревню, чтоб не попадаться местным на глаза. После этого следовали по дороге, пуская вперёд двух девушек, что разведывали путь. Если они кого встречали, подавали сигнал, и мы уходили быстро в лес.

Несколько раз встречали разбойников, но нам приходилось обходить их стороной, так как на глаза попадаться совсем не хотелось. Я уже про лагеря молчу, которые зачищали орки. И весьма успешно, так как иногда мы натыкались на гниющие разграбленные трупы и разрушенные лагеря этих чудиков. Один раз мы даже видели людей Анчутки.

Так и двигались до границы, после чего через лес по большой дуге обошли блокпост. Лишние вопросы нам были не нужны. После этого, уже не боясь ничего, двигались в сторону города, зная, что нас там будут ждать.

Ехали мы кстати разобщённо. Одна девушка с Клирией, потом две пары, где магом и девушкой, ещё одна девушка с Рубекой, и я с Мамонтой. Ехали на значительном расстоянии, чтоб нас нельзя было связать вместе, хотя кто внимательный, мог и догадаться. Но всё лучше, чем ехать вдесятером. Это уж точно палевно.

Вскоре нас уже приветствовали стены, окружавшие холм, на котором стоял город среди полей. На дороге было немало путников, больше, чем в прошлый раз, когда мы ехали в карете на праздник. Сейчас было не только много людей, но и повозок со всевозможными грузами. Большую часть здесь составляли мешки с зерном и овощами.

— В прошлый раз здесь было меньше людей, — пробормотал я, оглядываясь.

— Прошлый раз был, когда вы ездили с графиней. Это было полтора месяца назад и это было лето, — объяснила Мамонта. — А сейчас промежуточный период и люди, собрав урожай везут на продажу или как налог.

На сколько помню, у них промежуточный период длится сто восемьдесят дней. Зимний период — девяносто дней, летний — девяносто пять дней. Промежуточный период начинался после зимы и заканчивался с началом летнего. А после конца летнего продолжался с числа, на котором остановился (то есть начинается с девяносто первого дня) до зимнего. Странная система.

Промежуточный период, это по-нашему осень и весна. Сейчас уже была осень и первые её тридцать дней были тёплыми. Остальные шестьдесят дней были холодными и чем ближе было к зиме, тем ниже падала температура. То есть нам оставалось всего шесть дней тёплых осенних деньков до того, как станет холодать.

А оживили меня весной.

— Офигеть… — пробормотал я. Мамонта вопросительно посмотрела на меня. — Да просто я в этом мире сто сорок три дня, включая этот. И только сейчас это понял. А кажется словно год уже сижу в этом мире.

— Ты же был и до этого.

— Но потом я умер и меня воскресили. Воскресили… весной. Хотя у вас нет такого понятия… Воскресили в первый промежуточный период на шестьдесят шестом дне, а сейчас сто четырнадцатый день второго промежуточного периода.

— А сколько ты прожил до того, как погиб?

— Двадцать восемь дней, — ответил я.

Мамонта задумалась.

— Получается, ты призванный герой?

— А… я же тебе не говорил, — вспомнил я и горько усмехнулся. — Призванный. Но отнюдь не герой.

— Если призван, то герой, — уверено прохрипела Мамонта.

— Я только и делаю, что с первых дней убиваю людей из-за того, что хочу жизни себе и своим друзьям. Наверное, я воплощение человека, который слишком хочет жить. Вряд ли так делают герои.

— В этом нет ничего, — хрипло ответила Мамонта. — Все хотят жить.

— Не совсем верно. Я убивал, не глядя на последствия. Любые способы и методы ради того, чтоб выжить и спасти близких. Плевать на других, лишь я и мои друзья. Десяток, сотня, тысяча — плевать. А потом началась борьба против графа и любые жертвы ради победы над ним. И вновь плевать. Там тоже моя жизнь висела на волоске, но… А, ладно. Я к тому, что одно дело — хотеть жить. Другое — как ты это делаешь.

— Ты не виноват, — спокойно ответила она. — Все мы боремся ради чего-то.

— Убиваете в таких количествах? — хмыкнул я. — Я не строю иллюзий, Мамонта. Я виноват, пусть и не во всём. Но хуже то, что я не чувствую сильного раскаяния оттого, что сделал, хотя знаю, что сам тот ещё подонок.

Стоило об этом подумать и как на душе кошки начали пробовать свои когти. Ненавижу о подобном думать. Ненавижу возвращаться в прошлое.

— Правда иногда мне становится очень грустно, что всё так сложилось, и я испытываю жалость к жертвам и себе самому. Но ещё хуже то, что я понимаю это, но иду дальше, зная, что смертей станет лишь больше. Иду, зная, что погибнут многие сотни и может тысячи. Ведь если я уже грязный, то почему бы ещё сильнее не испачкаться, чтоб наконец-то почувствовать себя счастливым и попытаться всё исправить. Борьба за жизнь сменилась на «потому что так хочу и плевать».

— Потому что ты антигерой, — хрипнула Мамонта. — И тебе приходится…

— И? — улыбнулся я. — Это лишь отговорки, Мамонта. Когда это всё началось, я действительно действовал по обстоятельствам, но потом несколько сраных раз удача улыбнулась другим, и я начал переходить грань раз за разом. Ещё одна жертва, ещё одна смерть ради чего-то. Поэтому всякие отговорки типа я не виноват, я лишь жертва, у меня трудное детство, меня сделали таким уродом люди, одноклассники… тьфу, блять. У многих людей прошлое ещё хуже, но они не пали так низко. Все отговорки о тяжёлом детстве, все отговорки о злом мире и о том, что выхода нет — такие люди всегда ищут причину, чтоб переложить вину на другого, чтоб показаться чище, чтоб обелить себя перед другими. Кучи конченных уёбков, которые выставляют себя жертвой, пытаются строить из себя страдальцев и оправдывать всё это своим тяжёлым положением, не желая признавать вину. Словно маньяки, оправдывающие свои деяния трудной жизненной ситуацией. Но это всё ложь — то, что те делают, это их осознанный выбор, который они хотят скрыть. Не хотят сказать честно, что они конченые уёбки и никто более.

Я вздохнул и оглянулся на проезжающих мимо людей.

— Я ненавижу лицемерие. Я стал тем, кем являюсь, потому что в какой-то момент не захотел искать иного пути. Мои поступки выстроены на моих решениях и в этом виноват только я.

— Другими словами, ты…

— Конченый уёбок, который делает то, что хочет, плюя на других. Не более. И по крайней мере я могу в этом признаться.

— Но то что ты мне сказал не выбор, — прохрипела Мамонта. — Не пытайся они тебя убить, и ты бы не убил их.

Возможно. Но чище меня это всё равно не делает.

Мы подъехали к началу города, где были всякие халупы, после чего свернули во дворы подальше от дороги. Вновь среди грязных домов, грязных детей и грязных людей. Мелочь бегала перед лошадьми и что-то весело кричала. Я не обращал на них внимания, потому что иначе они не отстанут. А вид удручающей обстановки вокруг лишний раз капнул мне на душу.

Пиздец, поговорили называется…

Очень скоро из говнистых улочек мы выехали на более нормальные сухие дороги между изб, где помимо домов стояли и небольшие склады для хранения продовольствия.

Перед одним из таких нас уже ждала какая-то худющая девка с платком на голове в грязном платье. Рядом был мужик явно бандитской наружности.

— Дай догадаюсь — та девка ваша, так?

— Верно.

Мы подъехали, и мужик сразу схватил лошадей за поводья, стоило нам спешиться. Мы договорились, что за ними присмотрят, пока мы будем заняты.

— Здравствуй, Мамонта. Здравствуй, господин, — сказала она совершенно бесцветным голосом. Да и её лицо было столь же бесцветным, как и её одежда. Я бы сказал, что она практически незаметна, настолько она какая-то бесцветная.

— Всё готово? — тут же спросила Мамонта.

— Да. Идёмте. Нас ждут в сарае. Нам надо перейти.

Мы пошли за ней во двор какой-то избы, где, не обращая на нас внимания, стирали женщины. Прошли вглубь двора к постройке, похожей на небольшой амбар. Здесь было довольно темно, однако свет сквозь щели в досках позволял хоть как-то ориентироваться.

Тут уже стояли двое мужиков, которые ждали нас с факелами в руках.

— Оп-па… наш босс пришёл, — усмехнулся один из них и подошёл к Мамонте. — Будем знакомы. Может даже близко, — улыбнулся он и протянул руку. — Зови меня Рикки.

— Не я босс, — хрипло ответила Мамонта и кивнула на меня. — Он.

— Он? — бросил Рикки на меня взгляд.

— А у тебя какие-то проблемы? — с вызовом спросил я и сделал шаг ему на встречу.

Не потому что я крутой и смелый, просто за моей спиной два воина, а они местные бандиты, причём моего уровня. В подобном обществе кто сильнее, тот и прав. Ну или кто громче рычит и бьёт себя в грудь. Поэтому стоило сразу расставить, кто из нас главный, а кто нет.

— Не выглядишь ты как главный, — улыбнулся он, обнажая зубы.

Блять, ну вот почему даже те, кому ты платишь, не могут знать своё место!? Почему мне приходится заниматься подобным!? А именно:

Я демонстративно, но быстро достал кинжал, в то время как Мамонта обнажила свой меч с характерным звуком. Мысленно беря себя в руки, сделал шаг вперёд к напрягшемуся засранцу и спросил:

— Повтори-ка ещё раз последнюю фразу, я случайно прослушал, — сказал я спокойным бесцветным голосом.

Я знал, что ему так и хочется посмотреть на кинжал, но он всё равно уставился мне в глаза. Опять игра в то, кто первый отступит. Это было важно в будущем. Главный — подчинённый. И битва петухов закончилась в мою пользу. Противник ссыканул и дал заднюю.

— Да ладно, ты чо так сразу? Шутканул я, ёпт, — сделал уёбок шаг назад. — Я Рикии.

Я спрятал кинжал и пожал ему руку.

— Ник.

— Отлично, тогда за нами. Ща быром до города дойдём.

И только когда они отвернулись и пошли вглубь амбара, я расслабиться. Нет, серьёзно, почему каждый считает своим долгом повыёбываться? А мне потом волноваться ещё надо из-за них! Вон, сердце у горла бьётся.

Вздохнув от облегчения, чтоб никто не заметил, и унимая сердцебиение, я прошёл за засранцами. Блин, столько раз на краю гуляю, а всё привыкнуть не могу. Я уже иммунитет должен иметь к подобному. Хотя, наверное, проблема как раз-таки в том, что сил пока мало, оттого и чувствую себя незащищённым.

Мы дошли до огромных бочек в углу на которых висела паутина. У одной Рикки ковырнул ножом стенку и вытащил её часть. Оттуда сразу ударил неяркий свет факелов.

Мы впятером спустились вниз по пологому спуску, по которому можно было завести телегу, и попали в довольно большой зал. Здесь складировались коробки и ящики с мешками. Предположу, что вся бочка разбиралась, чтоб спустить сюда груз на конных повозках. Иначе столько не перетащишь. А паутина не более чем декорация.

Мы двинулись по этой шахте по направлению к городу. Не знаю, как другие, но я чувствовал себя весьма неуверенно — не привык крутиться в бандитских кругах.

А эти бандитские рожи, перекаченные уголовники и явные маньяки действовали на меня как раздражитель. Чувствовал себя словно белый дрыщ, уронивший мыло в душевой, полной негров, на зоне. Я чувствовал себя жертвой, вынужденной строить из себя хищника, не имея ничего под собой. Ну кроме двадцать девятого лвла и твари с наёмницами.

Не пойму, чего я вообще боюсь с таким набором, но всё равно боюсь.

Глава 149

Здесь было сыро, но что удивительно, крыс практически не водилось. По опорам на равном расстоянии висели факела, давая тот минимум света, необходимый, чтоб было хоть что-то видно. А ещё здесь было тихо, и только шаги разбавляли эту тишину.

— Сегодня у нас прямо проходной двор, — усмехнулся мужик. — Вы от Шустрого?

— Мы говорили, от кого мы, — бесцветно ответила тихоня.

— Скрываетесь от кого-то?

— Делай, за что платят, — сухо отрезал я. По крайней мере постарался так сказать.

Мужик повернул ко мне голову.

— Парень, ты вообще по…

Нет, я сказочный долбоёб, я ничего не понимаю! Заебал уже…

Я выхватил меч до того, как мужик успел понять, что происходит, и прислонил кончик меча к его шее, когда он уже обернулся. Мамонта просто вытащила меч и направила в его сторону. Тихоня вытащила два кинжала.

Его напарник, подняв руки, сделал несколько шагов назад, показывая, что он молчок и не пределах.

— Тебя не учили, как надо разговаривать со своими нанимателями? — низким голосом спросил я. По-настоящему я так пытался скрыть дрожь от прилива адреналина и волнения. — Я могу прямо сейчас укоротить тебя и мне нихуя за это не будет.

— Да ладно-ладно, я…

— Не ладно, — отрезал я. — Тебе платят за то, чтоб ты молча делал работу. Так что делай.

Я медленно убрал меч в ножны. То же самое сделали девушки. А мужик ещё несколько секунд стоял, прежде чем вновь обрести способность двигаться. После этого он, слова не сказав, развернулся и повёл нас дальше.

Ну хоть что-то… Блин, чо так сложно всё!? Приходится строить тут из себя неебического головореза, чтоб наконец заставить работать засранцев как положено.

Мы шли по шахте всё дальше и дальше, иногда встречая людей и один раз встретив повозку с запряжённой лошадью. После этого вышли в такой же подземный зал, который был ещё одним складом и где был пологий подъём наверх. Поднялись вместе с двумя сопровождающими, после чего нам открыли часть ворот, и мы смогли выйти наружу.

И оказались мы в конюшне, где одновременно с другой стороны держали телеги. И ведь по сути ничего такого — завезли в конюшню телегу с грузом. Кто будет разбираться, там она ещё или нет. Дверью же были стены этой конюшни, которые за нашими спинами тут же закрылись.

— Мы на месте, до свидания, — тут же поспешил свалить чувак, которому я угрожал. Его друг тоже бочком-бочком, да и скрылся.

Дождавшись, когда они уйдут, я вздохнул от облегчения.

— Ну наконец-то, заебали… Неужели так трудно выполнить свою работу?

— Люди такие, — пожала Мамонта плечами. — Способ заработать, попробовать наехать и, если человек слаб, вытрясти деньги. Или дать им вот так отпор, если они с первого раза не поняли, что деньги лучше с вас не трясти.

— Просто продолжай так же отвечать им, господин, и не давай сесть на шею, — бесцветно ответила тихоня. Мне кажется или она под наркотой?

— Ладно, хуй им в сраку, идёмте в нашу точку. Кстати, а где это?

— Бордель, — тут же ответила Мамонта.

— Чо? В смысле?

— Бордель, — начала пояснять тихоня. — Место где мужики траха…

— Я знаю, что это за место. Я о том, почему там?!

— Там есть подходящее место, там мы можем раствориться с толпой, там процветает преступность, и никто нас там не будет искать, — перечислила достоинства Мамонта.

— И это всё? — с подозрением прищурился я.

— Господин Джин предложил это место, — добавила тихоня.

— Вот! — ткнул я в их сторону пальцем. — Вот что и требовалось доказать! Знал же, что не спроста!

Хотя с другой стороны плюсы действительно были, глупо подобное отрицать. Реально, где ещё могут раствориться тридцать одну девку? Поэтому Джин может и выбирал по своему вкусу место, но оно было действительно тем самым, что нам требовалось. Что касается меня, то я вообще где угодно могу затеряться. Мама меня в своё время постоянно теряла.

— Ладно, ведите меня, — согласился я.

Мы вышли в обычные район и практически сразу попали в толпу всякого народа, где людей явно было не большинство. Грязь, слякоть, вонь, все черты не самых богатых кварталов. В прошлый раз, когда я сюда приезжал, именно боковые дороги между домов были не вымощены камнем. Предположу, что здесь так же.

Блин, но здесь людей реально мало! Фуррии, сородичи Анчутки, какие-то… кикиморы что ли, жабоподобные существа, полулюди с клешнями и жалами вместо рта… мерзость. Короче, весёлый народец. Так и становятся расистами, наверное.

Мы шли по этим забитым улочкам, но никто не обращал на нас внимания. Всем было откровенно насрать, кто мы, что мы, откуда мы, что несомненно играло нам на руку.

Хотя и одеты мы были обычно — у тихони типичная одежда крестьянки: платье с грязными подолами и корсет зелёного цвета. На мне были брюки, рубаха, куртка и походный плащ, под который можно было спрятать как меч, так и моё ружьё. Мамонта накинула на себя просто походный плащ, который скрывал её броню и ручную пушку. Последняя правда слегка выпирала, но никого это не волновало.

Мы переходили с одной улицы на другую, из плотной толпы в практически пустые улочки и обратно. Крутились между домами, которые были сделаны из камня или дерева. Некоторые дома даже соединялись между собой переходами над улицами. Над нашими головами на верёвках висела одежда, словно флажки. И практически отовсюду, включая окна домов, слышались голоса, смех, крики, детский плач и так далее. Это был просто большой муравейник.

Здесь я часто видел работающих женщин, которые выливали вёдра грязной воды на улицу или стирали одежду, детей, что играли в грязи, собак, крыс, кошек. Иногда попадались рабочие, которые что-то строили, иногда местные гопники. На некоторых улицах прямо в грязи стояли прилавки, где продавали еду.

Та ещё антисанитария.

Это всё было вне основных отделанных камнем дорог. Грубо говоря, мы были в центре жизни обычного города.

Так, углубляясь по засранным улочкам, мы попали, наверное, в самый криминальный район. Здесь дома были сделаны из досок и стояли так близко друг к другу, что здесь могли поместиться только двое. По бокам от этой улицы были проходы ещё уже. Там только один человек мог пройти. И в этих проходах я иногда видел ебущихся.

Иногда, потому что один раз нам попался насильник, который трахал какую-то плачущую девку с кроличьими ушами.

— Погоди-ка, — придержал я Мамонту за руку и подошёл к чуваку.

Он меня даже и не заметил, пока я ему не свистнул.

— Чо?

— Хуй через плечо, — ответил в рифму я и стукнул ему в ебальник, после чего подхватил девушку, которая чуть не упала с ним, за локоть. — Так, крольчиха, а ты беги отсюда.

Она кивнула и с заплаканным лицом свалила. Ну а я напоследок ёбнул ногой в морду поднимающемуся с земли бандюку, отправив его на боковую. После этого я вернулся к своим.

— Это было обязательно? — спросила Мамонта.

— Не-а, — пожал я плечами. — Просто глянул, увидел, что плачет, и захотел помочь. Мимолётное желание.

Нет, просто я посмотрел на зарёванную морду девчонки и мне стало её жалко. Вот и всё.

Просто иногда смотришь на человека и никаких эмоций у тебя не возникает. А иногда тебе становится неожиданно его жаль и возникает желание ему помочь. Вот тут так же. Увидел, захотел помочь. Да и чувак явно был низкоуровневым, так что даже я смог бы с ним справиться при необходимости.

И то, что я убиваю людей и травлю города, нихера не значит, что мне не может быть жалко кого-то. Я тоже испытываю эмоции, и мне тоже нередко бывает жалко людей, ещё как.

Мы прошли дальше по этой грязной улице, пока не попали к большому дому с толстой деревянной дверью. Это место сразу палилось, так как даже из закрытых окон я слышал женский смех, вскрики, голоса.

Тихоня толкнула дверь, мы прошли узкий коридор с вышибалой и попали в зал обычного стрип-клуба. Полумрак, столы с шестами на которых в одних трусах танцуют разномастные девицы. Такие же девицы, но уже с прозрачным передником, разносят еду и алкоголь. И повсюду бандитские рожи. Те лапали девок, которые сидели у них на коленях, разговаривали, смеялись.

Тихоня тут же повела нас в самый угол зала, где была неприметная дверь. На нас никто не обратил внимания. Наверное, потому, что тот, кто обращает много внимания на других, долго не живёт.

Пройдя ещё один длинный коридор с дверьми по бокам, мы дошли до лестницы, поднялись и попали в относительно небольшую комнату. Это помещение было под самой крышей, оттого потолок здесь был покатым и нам приходилось пригибаться, чтоб не стукнуться головой об балки. Для Мамонты это было особенно актуально.

Здесь было немного места, всё свободное пространство представляло одну огромную общую кровать. Подозреваю, что это просто ящики с накинутыми на них матрацами.

И на этой большой кровати сейчас сидели девушки, разговаривая между собой. Кто-то был в группе, кто-то что-то отдельно делал, кто-то просто дрых.

Увидев нас, они тут же приветственно вскинули руки.

— Мамонта, привет! Здравствуйте, господин, к нам пришли?

Опа, да ну вас нахуй!

Я попытался тут же свалить, но рука Мамонты, которая легла мне на плечо, остановила меня.

— Ты куда?

— Подальше от будущего изнасилования, — ответил я тихо, видя, как на меня уставилось несколько десятков глаз с вполне понятными намерениями.

— Никто не будет…

— Ага, да как же! Ты посмотри на их рожи, кто распиздел то, что случилось в таверне между нами?

— Наверно, все… — как-то неуверенно прохрипела Мамонта.

Понятно. Мамонта наравне со всеми растрепала о том, что я умею. Мамонта, ну и баба же ты, пиздец просто. Спалила меня. Не буду тебя больше трахать.

— Ладно, плевать, — я посмотрел на баб. — Клирию рядом положу, чтоб всех отпугивать.

Хотя я же сам её боюсь. Уснуть то смогу рядом с ней? А… плевать, выстрою стену из подушек.

Лишь бы не изнасиловали. А то что такое может случиться в реальности, я не сомневался. Все смеются, но такое действительно бывает, когда бабы насилуют мужиков. Пополнять их ряды я не намерен.

Поэтому скинув ботинки и верхнюю одежду с оружием, я пополз в самый угол.

— К нам не хотите? — спросила одна из девушек лет сорока (смешно звучит, но я строю их возраст на поведении), которая сидела и рубилась в карты с другими.

Все остальные хищницы подняли голову.

— Нет, спасибо, я в уголке сегодня, — указал я пальцем на Клирию.

Все недоумённо переглянулись и зашептались.

— Будет трахать эту тёмную, смельчак.

— Интересно, Клирия ему хуй не откусит?

— Ему нравится по жёстче?

— Ты видела её тело, на ней живого места нет.

— Наконец-то трахнет её и она успокоится.

Эй! Я всё слышу! И Клирия тоже! Вы чо!? Я блять даже покраснел, подползая к ней.

— Клирия, ничего подобного, о чём они говорят, — начал я оправдываться.

Блять, нахуя я оправдываюсь!? Я же ничего не сделал и даже не думал о подобном!

— Но мысли были, раз вы говорите об этом, мой господин, — холодная улыбка тронула её губы. Про глаза вообще молчу, там было жуткое, вгоняющее в отчаяние пламя. Кажется, девки растопили в ней печку тьмы.

— Всё, молчать, — сказал я, беря себя в руки. — Я по делу.

— Как скажете, мой господин, — кивнула она и достала из небольшой походной сумки карты, которые разложила между нами.

— Поехали… — я обвёл в тысячный раз картинку перед собой. — Значит так, мы должны будем… так, стоп, кто слово «хуй» на карте написал? — охренел я.

Клирия вопросительно посмотрела на меня, потом на карту, потом снова на меня.

— Прошу прощения?

— На карте слово «хуй» написано! Чо за хрень?!

— Это не слово, это линии, как будут двигаться наши.

— Почему они будут двигаться словом «хуй»?

— Так совпало, — спокойно ответила Клирия.

— Ладно, допустим, — вздохнул я, не сильно веря, что так действительно совпало. — Что с прилегающими домами?

— Всё под контролем, — кивнула Клирия, — мы…

Обсуждение и повтор длились до вечера.

Нам было что обсудить, так как проблемы шли в комплекте с подготовкой. И, к сожалению, всё предусмотреть невозможно.

Взять, например, тот факт, что у Анчутки так же есть стукачи. И они, скорее всего, есть среди бандитов. Это значило, что нам надо быть очень аккуратными. Если не стража, то эти ушлёпки точно могут заметить странных вооружённых людей.

Добавить сюда и его людей, которые здесь что-то типа секретной службы и будет вообще букет проблем. Правда секретная служба сейчас больше занята нашей территорией, так что от них я ожидал меньше всего проблем.

Плюс, помимо ушлёпков стукачей сами бандиты, которые могут воспринять нас как конкурентов. Война среди криминальных группировок… Хм… А это неплохая идея, теперь я знаю, чем тряхнуть другие земли. Но до них пока дойти надо… Ладно, бандиты тоже проблема. И теперь нам надо избегать всех этих сил по мере возможностей.

Что касается храма, то он находился за вторыми стенами в районе состоятельных граждан. Это несколько усложняло всё, но не в плане того, как туда попасть. В воротах второй стены стражи не было, поэтому тот же порох можно было пронести в мешках от муки, а пустышки в ящиках и не вызвать подозрений.

Проблема была именно в том, что самой стражи было много. Было решено устроить погром на рынке и в этот момент сделать дело. С погромом нам поможет тихоня. Там как раз проблемы делёжки территорий у криминала и надо всего лишь добавить искры, чтоб вызвать стычку. А так как район для состоятельных, стража мигом прилетит туда.

Так же мы взяли две комнаты — одна в доме около храма под свой контроль. Не буду говорить, что стало с хозяевами, но они старались выбрать тех, кого не жалко. Странно звучит, но ничего не поделаешь.

Нам необходимы штаб-квартиры поблизости, где можно будет сохранить все вещи и оружие. Не тащить же нам всё это на себе, с нижнего района в средний, верно? А так понемногу разными группками перетащили, да оставили в комнате. Теперь оставалось лишь затащить всё в храм.

Вторая комната была в другой стороне от храма, где мы сможем переждать бурю, которая поднимется после нашего предприятия.

Правда с храмом тоже не всё ясно — куда девать её приспешников? Убить? Этот вариант самый очевидный, но уж слишком как-то по брутальному. Во-первых, она может засечь, во-вторых, следы останутся. Да и жалко как-то, хотя моя жалость играла здесь самую последнюю роль. Мы с Клирией обдумали этот вариант и решили, что логичнее будет тогда сделать всё ночью, когда вся обслуга уйдёт спать. Стражи будет, естественно больше на улицах, но мы можем уйти по крышам. Тогда вычёркиваем погромы на рынках, это будет ни к чему.

Порох, ружья, кристаллы, всё это мы занесём через балкон на задней части храма, по которому сможем попасть во внутрь и забаррикадировать двери, чтоб никто не смог попасть туда тем путём.

После всех подготовок мы вызовем Богиню Удачи. И раз уж так удачно совпало, я напоследок передам ей несколько ласковых слов по поводу того, что она сделала и в кого меня превратила. Тот факт, что я умудрялся сжигать города не меняет того, что я совершенно не горел желанием это делать и предпочёл бы подобному обычную жизнь в деревушке с семьёй.

Обязательно ей всё это выскажу, прежде чем отправлю нахуй.

— Вроде и всё, — я оглядел исчерченную карту и несколько листов, на котором было всё частично расписано. Позже Клирия всё уничтожит, но пока для лучшего усвоения информации требовалось всё расписать. Как я выяснил, так действительно удобнее.

— Да, всё. Вы говорили с Богом Скверны?

— Нет ещё. Думаю, ночью свяжемся.

Я глянул на руку, по которой пробежала дрожь. Блин, завтра заходим на бога и тогда станет ясно, как сложится наша судьба. Но я вообще всегда очкую, это, наверное, новое заболевание «Ссыкунус Очкунюст», которое развивается у тех, кто для подобного не подходит. Но кого это волнует?

Глава 150

Проснулся я от неожиданного чувства опасности. Оно пилило сознание и душу, намекая, что мне скоро придёт пиздец, если я ничего не сделаю. Оно буквально ворвалось в мой сон и словно наждачной бумагой по разуму провела, заставляя меня проснуться.

Интуиция, давно тебя слышно не было. Если уж ты тут на визг исходишься, то произошло действительно что-то очень страшное. Или произойдёт в очень близком будущем.

Я практически сразу открыл глаза и понял, что интуиция опоздала всего на пару секунд со своим предупреждением. И весь кошмар, который только мог быть, спустился на меня. На моё лицо.

А именно…

ОГРОМНЫЙ ЖИРНЫЙ ПАУК!!!

Словно ученик Витаса, сдающего итоговый экзамен на параде геев, я завизжал, вскочил…

И уебался головой об балку, да так что в голове практически всё утонуло в ослепительно белом свете. Но естественно я не забыл визжать, буквально убегая спиной назад от опасности.

Если бы в мою тупую башку пришло осознание, что я совершенно не один нахожусь здесь.

Если бы я вообще умел думать…

Первым прохватил пизды тот, кто лежал около меня и не спасла того человека стена из подушек. Под ногой что-то смялось, хрустнуло, я запнулся, делая попутно ещё один шаг и ещё раз на кого-то наступая.

Вот я, визжа, падаю и приземляюсь на мягкие и не очень тела тех, кому не повезло оказаться подо мной. Крики, шум, гам, кто-то вскакивает, вновь крики, удары по дереву. Уже кто-то спотыкается и падает на меня. Моим яйцам достаётся локтем, и я уже хрипло дышу, пытаясь побороть давящую боль.

Весь этот кошмар кончился ровно в тот момент, когда зажглась довольно яркая свеча, и мы наконец увидели причины и последствия.

Спасителем оказалась Рубека в длинной ночнушке. Рядом с ней стояло Мамонта с очумелым видом. Казалось, Мамонта сейчас просто побежит куда глаза глядят и начнёт всех убивать. Помимо неё поподскакивали ещё девушки, держа кинжалы, мечи и даже мини-арбалет.

Правда не у всех получилось вскочить вот так без проблем. Одна из девушек случайно загнала меч другой в спину, а другая напоролась на собственный кинжал животом. Третья проткнула мечом свою ногу и ногу своей соседки.

Я молчу о тех, кто покалечился о балки или кого вот так случайно затоптали. Кстати, Мамонта тоже голову разбила. У неё по лицу кровь стекает и капает на девушку, которая, скрючившись, держится за живот и стонет.

Бешеный взгляд перепуганной и раненой Мамонты остановился на мне, словно спрашивая, что происходит.

— Там паук, — указал я пальцем на стену, по которой полз паук, а потом хоп, и в щель между досок уполз.

Вот же сука… Как некрасиво вышло.

Повисло неловкое молчание и мне казалось, что сейчас Мамонта меня самого удавит. Про других я вообще молчу, у них шок на лице такой, что в ближайшие пять минут они вряд ли будут что-то воспринимать.

Сраный паук, правильно интуиция о проблемах предупреждала.

Я встал со стонущих девушек.

— Рубека, лечи людей; начни с тех, что себя и других проткнули мечами и кинжалами. Мамонта… сделай лицо проще и придави рану на голове, пока кровью не истекла. Исцеление не лечит недостаток крови, а ты нам завтра понадобишься.

Стыдливо пряча рожу, я начал помогать девушкам встать. Проверял, кто ещё чего себе сломал или повредил. Ещё две сломали себе руку, одна ногу и одна пальцы на руке. Большинство отделалось ушибами и синяками.

Отлично, я опиздюлил собственную команду на ровном месте.

Правда в последнюю очередь я вспомнил о Клирии, так как она просто лежала.

Просто лежала…

У меня от этих слов сердце замерло и покрылось коркой льда.

Я чуть ли не подлетел к ней, не спеша переворачивать её с бока на спину.

— Клирия? — пусть у меня и мурашки по коже от её прикосновений иногда, но сейчас я затолкнул всё это глубоко себе в задницу. — Клирия, ты как?

По-настоящему она не молчала всё это время. Она стонала. Просто из-за общего гама я не услышал этого.

— Клирия, ты меня слышишь?

— Мой… мой позвоночник… я не чувствую ног, Мэйн… И мой живот… он сильно болит.

Бля-я-я… Пиздец.

— Так, аккуратно сейчас на спинку переворачивайся

Я очень аккуратно помог ей лечь как положено, после чего без зазрения совести задрал ей ночнушку.

Хм… обычные чёрные трусики и серая ночнушка… Блять, о чём я думаю!?

Стараясь не обращать внимание на то, что весь её живот был в жутких шрамах, я как можно мягче потрогал его. Даже можно было не спрашивать, по лицу видно, что больно.

— Рубека! Рубека, пулей сюда! — я обернулся к ней. Сейчас она лечила девушку с проткнутой спиной. — Пусть подождёт пока, у нас сейчас Клирия откинется.

Та не истекала кровью? Не истекала, тогда подождёт — всё просто.

— Быром живот лечи, кажись я ей там что-то порвал сильно, — сказал я, когда Рубека оказалась рядом. — А то она быстро сейчас помрёт.

Что будет весьма обидно, кстати говоря.

Рубека засияла своими ладошками над её животом, и Клирия буквально на глазах начала оживать. Блин, она выглядит недовольной, а в её зенках появилось пламя. Она что, сердится на меня? И пламя так нехорошо играет в её глазах, что даже Рубека напряглась.

Уже через десяток другой минут Рубека принялась долечивать оставшихся пациентов, а Клирия села, потянула носки на себя, согнула ноги, пощупала их и после этого посмотрела на меня…

Ох, ебать, пробрало так пробрало…

— Значит паука вы увидели, мой господин, — очень спокойно, с обычной классической лёгкой улыбкой спросила она.

Но могу поклясться, внутри Клирия просто в бешенстве и сейчас может сожрать меня. Так, главное сейчас не делать и не говорить глупостей. И я решил отшутиться.

— Знаешь, вблизи ты выглядишь ещё более стрёмно, чем из далека.

…

……

А-А-А-А-А-А-А-А-А-А!!! ЧТО Я БЛЯТЬ НЕСУ!!!

Лицо Клирии превратилось в маску. Даже улыбка пропала.

Мне кажется или все наблюдающие эту сцену отсели подальше?

И вообще, нахуя я это сказал!? Это всё нервы… надо успокоиться. Я тут главный и надо это показать!

— Да ладно, ты чо такая не юморная, — я схватил её за нос и подёргал из стороны в сторону.

Кажется… я просто целеустремлённо в промёрзшей земле рою себе могилу. Я даже не могу спросить себя, нахуя это делаю, так как не знаю на это ответа.

Сейчас Клирия просто источала жуткую ауру.

— Неюморная, говорите? — спросила она тихо. Голос вроде её, но в то же время и не её. Словно механический. Я бы сравнил его с холодным металлом, который стал звуком. — Мой юмор слишком плоский для вас?

— Ага, такой же как твоя грудь.

Если бы у нас была армия долбоёбов, то я бы стал её генералиссимусом. Кажется, удар головой не прошёл для меня бесследно. Вообще, я хотел отшутиться, но… чот пошло не так. Эх, я был всегда не в ладах с шутками и анекдотами, а ведь просто хотел разрядить атмосферу шутейкой. Ха-ха, очень смешно вышло, меня сейчас кастрируют.

— Хотите покажу вам свой юмор, мой господин? — очень тихо и зловеще спросила она. В комнате даже темнее стало.

— Да не… знаешь… я тут что-то забыл кажется там… где-то…

Но прежде чем я успел вскочить, Клирия прыгнула на меня, прижав мои руки своими и буквально оседлав. То ли от страха, то ли Клирия такая сильная, но я не мог из-под неё выбраться.

Лицо Клирии уже с натяжкой можно было назвать человеческим. Я бы назвал это просто бледной маской без единой тени эмоции и жизни с прорезями для глаз, за которыми в прямом смысле горело пламя. И голос у неё был бесчеловечески чистым и холодным.

— Говорите, я плоская как мой юмор, мой господин? — её губы едва двигались, наполняя пространство звуком.

— Я… я этого не говорил, — мне едва хватало сил, чтоб не начать заикаться.

— Он это сказал, — раздался ото всюду шёпот. Ебаные предательницы! Век вас палкой в сраку ебать!

— Нет, не говорил, — ну хоть на писк не срываюсь. Хотя другие знатно так отошли, прижавшись к стенам… Ах да, способка защищающая разум. Спасибо тебе. Но меня всё равно пробивает, и я сейчас дрожать начну.

Клирия наклонилась ниже. Её глаза были широко раскрыты. На бледной маске это выглядело пиздецки жутко. Вот она стала так низко ко мне, что мы касались носами. Её носик и мой нос. Теперь мне хотелось кричать от ужаса, потому что теперь у неё словно сорвало клапана.

— Ещё что-нибудь хотите сказать мне, мой господин? — прошептала она замогильным голосом.

Ага, последнее желание хо… Так, стопэ!

Я на мгновение принюхался, не показалось ли мне. Запах был очень знакомым!

Блять, чем воняет!? Так, я знаю, чем воняет!!! Клирия!? Ты чо!

Мой страх в мгновение ока сменился праведным возмущением, полностью разрушая её ауру.

— Клирия, — посмотрел я на неё очень строго. — От тебя чесноком воняет жутко. Если ты собираешься высосать из меня душу, то не могла хотя бы для приличия отодвинуться или там зубки почистить перед этим? А то у меня глаза слезятся и это рушит всю жуткую атмосферу, которую ты тут создала.

Казалось, что Клирия даже в таком смогла всё прекрасно понять. Её лицо довольно бодро возвращало себе живые оттенки и пропорции, а глаза вновь становились обычными тёмно-красными. Она оперативно встала с меня и отошла подальше, не забывая про балки. Попутно дыхнула себе в ладошку, словно хотела проверить, правду ли я говорю или нет.

Теперь напротив меня была обычная Клирия, которая выглядело слегка…

О БОГИ, ДА ОНА СМУТИЛАСЬ!!! КЛИРИЯ СМУТИЛАСЬ, СПЕШИТЕ ВИДЕТЬ!!! ДА ОНА ЕЩЁ И ПОКРАСНЕЛА!!!

Ебать, надо это запомнить.

Она ещё секунды две смотрела мне в глаза, после чего потупила взгляд.

— От меня не воняет чесноком, мой господин, — сказала она спокойно.

— Хочешь сказать, что я вру!? — возмутился я и аккуратно встал, чтоб не проломить головой балку. И тут до меня всё дошло. — Так вот оно что! Я блять думаю, какого хуя чесноком пахнет! Я думал, что это мне уже просто кажется, но нет! Чесночная душа лежала рядом! Клирия, ты сколько его сожрала, что от тебя аж фонит?!

— Я… — Клирия не знает, что сказать. Сегодняшний вечер — время открытий. — Я… От меня не пахнет чесноком.

— Тогда чего ты взгляд прячешь?! Или по-твоему я вру?! Ты нажралась чеснока и дышала всю ночь в мою сторону! — тыкнул я обвинительно в неё пальцем. Клирия же продолжала краснеть.

— Если только немного, — попыталась она спокойно ответить, сохраняя в голосе свою ясность.

— Немного? Это сколько? Зубчик? Пол головки? Или… — я внимательно посмотрел на неё и понял правильный ответ. — Ебануться, ты чо, головку чеснока постоянно жрёшь!?

— Мне всего лишь нравится его острота. Я сожалею, что доставила вам неудобства, — ответила она, но нотки в голосе изменились.

— Неудобства!? Я блять его на кухне обыскался! Весь замок провонял этим чесноком, выветрить теперь не можем! Везде эта чесночная вонь! Ты вообще зубы чистить пыталась!? Или у тебя зубная паста со вкусом чеснока!? Или ты вообще его на шею вешаешь!? Блять, Клирия, да за тобой шлейф остаётся!

К тому моменту чесночная душа уже теребила свою серую ночнушку, явно не зная, куда деваться. А мне куда деваться!? Тут же воняет им!

— Что ты от меня ещё скрываешь!? Может быть луком тоже от тебя несёт!?

Она ничего не ответила и стала просто пунцовой. Её взгляд буквально буравил пол перед собой, а губы стали тонкой линией.

— Ебануться… Пиздец… ну ты и предательница, — выдохнул я. — Ёбаны в рот, я спрашивал у всех, кто жрёт чеснок с луком, и ты сказала, что это не ты. Клирия, я доверял тебе, а ты оказалась настоящей пиздоболкой!

И тут Клирию прорвало. Кажется я ебанул по больной теме, так как она подняла на меня взгляд и… её глаза становились мокрыми. Она заморгала, задрала голову, чтоб как-то это скрыть, начала шмыгать носом. Но тут и слепому ясно, что она сейчас расплачется.

Я довёл Клирию до слёз. Ну вот что я за уёбок — я не то что автобус, Клирию аж до слёз смог довести.

А перед глазами всплыла ещё одна способность. Вернее, просто улучшенная.

«Улучшенный взгляд убийцы — вы заставляете плакать теперь не только маленьких девочек, но и взрослых женщин! Ваша суровость настолько сильна, что теперь вы раз в сутки сможете доводить до слёз одну девушку! Ну теперь-то точно вам есть чем гордиться!

Способность позволяет взглядом заставить расплакаться девушку. Перезарядка — сутки.»

Ага, но мне теперь на это и способности не надо.

А Клирия, опустив голову и посмотрев на меня своим тёмно-красными глазами, начала плакать. Из одного глаза слезинка, из другого, вот она нос сморщила, губы сжала и… отвернулась, чтоб скрыть лицо. Только шмыганье и слышно. Хуя её задело моё замечание по поводу вони из рта, по больному попал.

— Это было жестоко, — сказала за спиной Мамонта. — Сказать девушке, даже такой как Клирия, что от неё воняет чесноком и луком. Вы действительно умеете делать людям больно и находить их слабые места. Вы настоящий антигерой.

Всё это было произнесено очень серьёзным тоном. То есть то, что я довёл её до слёз, делает меня антигероем. А то, что её дыхание меня чуть до слёз не довело, это нормально?

А Клирия уже села и до нас доносились отдельные всхлипы.

И тут вообще случилось что-то очень странное. К ней подошла Рубека, присела рядом, приобняла одной рукой и начала гладить по голове другой. Уже через пару секунд рядом с ней села другая девушка, а потом ещё одна и ещё. Очень скоро там была просто большая куча девушек, которые сели кружком около Клирии и утешали её. Я не знаю, как там эта чесночная душа, но я слышал более частые всхлипы, чем в начале.

Бабы… Вы же её боялись. Что это теперь за женская солидарность у вас проснулась?!

Вообще блин… Только Мамонта стояла рядом со мной, да и то, наверное, потому что не хватило ей там места.

— Вам не стоило…

— Ой, всё, умолкни. Она бы душу из меня высосала.

— Вряд ли. Вы на неё наступили и сломали ей позвоночник. Помимо всего прочего, повредили ей внутренние органы. А потом наговорили много глупостей. Естественно она была рассержена. Никакой девушке не понравится, что её называют плоской. К тому же она не плоская.

— Даже не начинай, — ответил я и лёг там, где стоял, после чего укрылся.

Будут мне тут мораль читать. Я ещё и виноват. Она тут чеснок жрёт, людей своих смертоносным дыханием травит, а меня обвиняют. Зачем нажираться-то так? А я? А как же я? Я же умереть могу от такого запаха! Грустно всё это и несправедливо. Застукал её за тёмным делом, так ещё и виноват теперь. А то, что она меня чуть не убила своим зловонием, это не страшно?

Очень скоро девушки стали расходиться по своим местам. Не знаю, злятся ли они на меня или нет, да мне и плевать…

НЕТ, НЕ ПЛЕВАТЬ! Неприятно знать, что за твоей спиной тебя все ненавидят, поэтому мне очень важно знать, что они думают! Мне будет очень обидно, если меня возненавидят!

С такими мыслями я медленно засыпал, пока передо мной не легла Мамонта. Приехала блин.

— Тебе чего?

— Ничего. Я здесь сплю, — хрипло ответила она. — Чтоб ты больше никого не раздавил.

— Очень остроумно, — хмыкнул я и перевернулся на другой бок…

И тут же попытался перевернуться обратно! Но Мамонта, вшивая предательница, придавила меня, не давая сдвинуться!

А передо мной, широко раскрыв глаза, в которых играло жуткое пламя ада, лежала Клирия.

— Говорите, от меня чесноком и луком пахнет, мой господин? — она придвинулась ко мне поближе так, что я буквально оказался зажат между этими бабами.

— Ну… теперь нет, пахнет мятой, — ответил я тихо.

— Я очень рада, мой господин, что смогла вам угодить. Но от ваших слов мне было очень грустно.

Вот знаешь, по твоему хлебалу и не видно. Своими зенками жуткими смотришь на меня.

— Ты это… могла бы ото…

— Тс-с-с-с… — приложила она к моим губам палец и придвинулась ну совсем близко. Бля, а мне страшно! Нет, реально страшно, словно я в заброшенном доме маленькую девочку, сидящую ко мне спиной и смеющуюся, увидел! Особенно её глаза, которые неотрывно смотрят на меня. — Мой господин, спите. Я посторожу вас от пауков.

— Да нет… знаешь, я как бы могу и так…

— Доверьтесь мне, — она словно пыталась загипнотизировать меня своим жутким взглядом.

Более того, она обняла меня! Блять! Сука! Клирия! Не надо! Прижалась ко мне, напрямую передавая свою тьму! Теперь опять носами касаемся и взгляд хуй отведёшь! Лежим как влюблённая парочка. Клирия так близко, что я чувствую мяту которой она нажралась. И её глаза… Её бездонные огненные глаза…

— Я не смогу так уснуть, — пробормотал я.

— Сможете, вы всё сможете, — ещё немного и мы губами коснёмся. — Просто я не могу позволить вам перекалечить нас до того, как мы вообще примемся за миссию.

Я понял. Она мне мстит. Сейчас она пользуется своей аурой и мстит мне за сказанное. А всё потому что я сказочный долбоёб. Хорошо, что теперь у меня хотя бы отговорка на все случаи жизни есть.