Мир, где мне очень рады

Глава 341

Город Эви.

Вообще, не совсем корректно называть его городом Эви, так как он ей по закону вроде как и не принадлежит. Как и не принадлежит эта территория графства. Она скорее управляющий, которого назначил сюда король для контроля над этими землями. Эви просто берёт управление над ними в свои руки. Однако мы-то знаем правду: да, территория короля, но только формально, а по сути, это территория Эви. Её охотничьи угодья, если так можно сказать.

И город, который был отстроен ещё до войны, пусть и принадлежит королю, однако в реальности весь до последнего камня Эвин.

И надо сказать, что он от такой правительницы ничего не потерял. Более того, он многое приобрёл, учитывая, каким был до её прихода, если верить тому, что я прочитал в книге «Сорок семь советов начинающему злодею или как не обосраться на первом же задании».

Пока наша зомбяша с любовью правила и истребляла противников самыми жестокими способами, город из обычного засранного свинарника, который был не редкостью в то время, превратился в настоящее архитектурное чудо. Чтоб понять, как он выглядел сейчас, достаточно просто сказать — готика.

Готический город. Высокие шпили, обилие арок, изящные дома, богатые на всевозможные узоры, фигуры, резные карнизы и так далее. И всё это приправлено слегка узковатыми улочками в некоторых местах и лёгкой серостью.

Идеальный готический город.

В прошлый раз я не сильно обратил на это всё внимание, однако теперь мог от души насладиться видом, попав сюда как обычный человек, а не знать или помощник знати.

О, носороги! Покрашенные в белый…

— Я же говорю, что это носороги.

— Это единороги, — тихо говорит одна из скрытниц.

— Лошади с рогом — единороги.

— Нет, то носороги. А это единороги.

Серьёзно, я так часто сталкиваюсь с этим пиздецом, что уже сомневаюсь, а прав ли я? И интернета нет, чтоб проверить, кто прав. Чем больше я живу в этом мире, тем больше начинаю сомневаться в своих знаниях. Теперь мне страусы-людоеды и летающие слоны кажутся нормой, а вот обычные вызывают некоторые вопросы, типа: как не летают, что за бред?!

В — восприятие.

В любом случае, готический город мне очень понравился. Он выглядел так, словно напрашивался быть залитым чей-то кровью. Слегка тёмный, высокий, с горгульями и прочей архитектурной живописью, с нередко встречающимися узкими улочками, чьи стены должны быть забрызганы кровью.

Ну а если без кровожадных шуток, то я бы может даже не отказался жить здесь. Он выглядел как город, который готовится в ближайших десятилетиях попробовать прорваться в индустриальную эпоху.

Мы прошли в город из соседнего графства под видом обычных путешественников, разбившись на несколько групп, что держали связь через малышку Кстарн в зеркале. Каждый из нас входил своим путём в город и под своей личиной, но в конечном итоге мы все должны были собраться в месте, которое должна была оставить нам Констанция. Мне, например, выпала команда из двух скрытниц, Ухтунга и Юсуфа. Клирия была в команде стражниц и Рубеки. Была ещё третья группа, в ней был муж Лафии, которого звали Винни…

Винни…

Винни блять! Ебать копать сосать и бегать, что за уёбищное имя?! Винни блеать. Пиздец, не Винхельсинг, ни Винрор и даже не Виниар. Винни блять. Я просто не могу обращаться к этому подобию викинга, которого зовут Винни… Ебануться, я думал, что у меня имя плохое, но потом снизу постучал Винни… Я ещё неделю буду думать об этом.

Но как бы то не было, наши три команды, чтоб лишний раз не привлекать внимания, разбившись на группы, проникли в город. Именно благодаря этому я смог насладиться видами города изнутри, который был по населению очень разношёрстным. От обычных людей до кикимор и арахн. Я даже не видел каких-либо стычек между ними, настолько они притесались друг к другу.

— Спокойно у них, — прогудел Ухтунг, одетый под обычного наёмника, коих было немало в этом мире. — Здесь нравится мне. По-свойски.

— А город? — тихо спросил Юсуф. Его едва было слышно из-за толпы.

— Город обычный. Жить не отказался бы здесь я.

— Я думал, ты больше по природе, — заметил я. — Ну там свой участок, огород, домик, подальше от суеты.

— Прелести есть везде, — ответил он. — Неплох город тоже. Хотя дорого будет жить в нём. Это лишь мои соображения.

Наверное, он хотел сказать мечты. Орки, как я посмотрю, вообще не очень любят подобные «мягкие» слова, словно те бросают тень на брутальность.

Зато орчихи те ещё бабы. Реальные добротные бабы, которые не то что дом на себе могут нести, ещё и мужа вынесут на собственном горбу. Просто обычные хозяюшки, которые знают, что такое жизнь. Так вот, они, как мне кажется, полностью компенсируют эту брутальность орков, когда те находятся дома. Я сам видел, как жена Ухтунга гоняла его или называла любимым, на что в ответ он пыхтел и просил так к нему не обращаться. Учитывая, сколько они уже вместе, не сильно-то она его и слушала.

— Так, ладно, — оглянулся я. — Куда нам сейчас? Вроде перекрёсток должен быть…

— Мы уже на нём, — шепнула скрытница сбоку. — Теперь нам направо, в тот проулок.

Она указала пальцем на узкую улочку, шедшую между высокими стенами домов. Блин, смотришь и кажется, что они сейчас сомкнутся и раздавят тебя. А ещё там, как в фильмах ужасов, темновасто. Здесь жизнь, а туда смотришь, словно вообще другой мир, темно, тихо и безлюдно.

— Окей, потопали тогда. У нас сбор через час. Не хочется задерживаться.

Попав на эти улочки, мы практически сразу отрезали себя от остального мира. Здесь не было людей, гам улиц был куда тише, тихо завывал ветер и казалось, что у темноты здесь есть глаза.

По левую и правую сторону возвышались стены домов. Светились тёмно-жёлтым окна, которые казались больше декоративными, чем настоящими. Несколько раз я слышал, как захлопывались ставни или как мяукала кошка, но это лишь нагнетало атмосферу. Теперь город предстал перед нами в другом свете.

В жутком.

Если в других городах боковые улочки были полны бандитизма, то эти были просто словно телепорт в другое место, где не было ни души.

По этим улочкам мы вышли на небольшую прямоугольную площадь, где посередине стоял небольшой фонтан со скамейками. Однако учитывая тот факт, что это всё располагалось во тьме домов в плотной застройке, это место вызывало лишь неприятные чувства. Словно подобие Сайлент Хилла, где есть два мира — тёмный и светлый. Мы сейчас были в тёмном мире.

— Знаете, а мне не нравится этот город, — пробормотал я, оглядывая эту квадратную площадь, которая была словно огорожена высоченными заборами. — Слишком угнетающе.

— Не просит жить здесь никто, — ответил Ухтунг. — Можно ближе к дорогам.

— А денег хватит на это? — спросил я. — Что-то мне подсказывает, что здесь живут люди, но не по своей воле. А там стоит, наверное, дохрена.

— А мне нравится, — тихо пробормотал Юсуф. — Тихо, спокойно и…

— Жутко, — закончил я за него. — Мамонта с тобой не согласится здесь жить.

— Да как скажет он, так и будет, — прогудел Ухтунг.

— Ага, это как Мамонта скажет, так и будет, — ответил я. — То-то он так хотел побыстрее двинуться с нами и заняться делом, словно убегал.

— Это никак не связано, — тихо сообщил Юсуф, но остался неуслышанным.

— И ты вообще Мамонту видел? Она если не авторитетом, то грудью его задавит.

— Значит научиться надо, говорить нет ему, — прорычал он.

— Ага, видел я, как ты своей жене нет говоришь, — усмехнулся я.

— Госпоже Клирии словно нет ты говоришь, — ответил надувшийся орк. — К тебе в комнату заселилась она, и молчишь ты.

— Нет, естественно, я чо, дурак? Я промолчу лучше, но сделаю по-своему.

— Не думаю, что она этого не понимает, — вставила свои пять копеек скрытница.

— Не умничай. Главное дипломатия.

— Но госпожа Клирия тогда одержала в ней сокрушительную победу над вами, — заметила другая скрытница.

— Я согласился жить с ней, так как у неё мой ребёнок. Не более.

— Это тоже дипломатия, — тихо сказал Юсуф. — Она надавила на вас ребёнком. И вы поддались. Для неё вы проявили слабость. Теперь она будет тыкать вам ребёнком.

— Это ты по себе судишь?

— По Мамонте судит он, — прорычал Ухтунг. — Ему только не грудью она, а сиськами в лицо тычет.

Ну да, у Мамонты очень знатные дойки. А после ребёнка в них вообще утонуть можно, наверное. Юсуфу, если учитывать, какой он щуплый, там реально халява. Хоть купайся в них. С Мамонтой ему даже подушка не нужна, на одну ляг, другой укройся. К тому же я видел, как Мамонта помогала с кормлением другим девушкам постоянно, заменяя то одну на дежурстве, то другую. Теперь она может кормить и своего мужа при необходимости.

— И всё же она привязала вас к себе ребёнком, — настойчиво сказала скрытница.

— Она обошла вас по флангу и ударила в тыл, — кивнула другая. — Если она воспользовалась ребёнком, то у неё или не оставалось возможности завладеть вами, или она пошла с козырей.

— Она вообще не знала, что беременна, — заметил я.

— Тогда для неё это было подарком небес, — ответила скрытница. — Но дети, это прекрасно.

— А тебе откуда знать? — спросил я.

— Она на третьем месяце, — подсказала мне другая.

Я удивлённо покосился на неё. Серьёзно?! Блять, серьёзно?! Она беременна?! Я же попросил таких не брать в пати! Вообще на это задание таких не брать! Они мало того, что беременны, таких я стараюсь держать подальше от опасности. Так у них ещё и психи могут происходить, что пиздец как нужно нам на задании. Так, Элизи, швабра ты вредная, ты какого её в группу вписала?

Кажется, моё настроение уловили все. Ухтунг нахмурился, Юсуф стал ещё тише, скрытница одна как бы отодвинулась от подруги невзначай. А та испуганно глазами хлоп-хлоп, типа что-то не так?

Всё не так.

— Я… что-то случилось… господин? — очень неуверенно спросила она.

— Ты беременна? — спросил в лоб я.

— Я… эм… да?

— Это ты у меня спрашиваешь?!

— Нет, в смысле… я беременна, — скороговоркой ответила она, как будто боясь заставлять меня ждать ответа.

Понятно… Я Клирию нехотя брал, просто потому что она мозг и её будут охранять. Как от врагов, так и от её собственных психов, хотя она заверила, что будет держать себя в руках. А тут у меня под боком оказывается овуляшка спряталась. Это прямо блять подстава подстав.

— Так, ладно, понятно, — вздохнул я. — Надо будет поговорить с Клирией насчёт тебя.

— Но я же ничего не сделала!

— Сделала, ты беременна.

— Но я могу быть полезна!

— Будешь полезна. И вообще, ты так говоришь, будто тебя я топить в сортире собрался! — возмутился я. — Молчи и топай. Ещё мне истерики не хватало на улице.

Мы прошли ещё несколько таких тёмных улочек, похожих чем-то на внутренние дворы моей страны, где серо, темно и всё закрыто со всех сторон домами, прежде чем вышли на более оживлённую улицу. Здесь пусть и был так же спальный район, однако людей ходило в разы больше. Да и пошире, и посветлее было, чего уж там. Отсюда до нашей временной базы было рукой подать, всего пройти несколько домов и…

— Вот он, — тихо, едва слышно пробормотал Юсуф. Блин, он такой ОЯШ на вид, что я не удивлюсь, если большую часть времени проводит зажатый Мамонтой в сиськи. Для неё он, наверное, вообще как игрушка, хотя уровень вроде как должен быть одинаковым.

Перед нами стоял типичнейший дом готического стиля, который никак не выделялся из остальных. Резные фигуры, карнизы, эти острые вытянутые формы, высокие окна.

— Он значит… окей, веди.

Юсуф довольно уверенно свернул с улицы к… подъезду. Блин, серьёзно? Подъезд? Сто лет бы их не видывал, будь моя воля. А когда мы туда попали, так вообще всё настроение испортилось. Больно он напоминал старые высокие подъезды в сталинках. Темнее, более внушительно и красиво, однако пугающее сходство было видно сразу.

Там мы поднялись на третий, самый высокий этаж этого дома, где постучались в одну-единственную квартиру. Предположу, что размеры там соответствующие.

Открыла нам уже знакомая скрытница, что уже участвовала в разборках в городе Анчутки. Зира, если правильно помню. Её волосы уже были куда длиннее, чем при прошлой нашей встрече. Помню, как в городе Анчутки её спасал — тогда обнаружил девушку привязанной к столу с огромными дилдаками во всех дырах, куда можно что-то засунуть.

— Добрый день господин, — она бросила взгляд на скрытницу, стоящую с виноватым лицом. — Мы вас ждали, ваша команда последняя.

— Привет, Зира, — кивнул я и тут же вошёл внутрь.

Это была самая обычная квартира века этак семнадцатого-восемнадцатого, когда вроде ещё и по-царски всё выглядело, но при этом уже потихоньку переходило в модерн. О как загнул! Просто описать не знаю как, если честно. Резная лакированная мебель, красивые шкафы с завитушками, какие-то заупокойные тканевые обои, сероватые занавески… Интересно, прошлый хозяин покончил жизнь самоубийством?

Комнат было немного, всего семь. И в самой большой, где стоял стол, я встретил Клирию, Констанцию и Винни-блять.

— Всем привет, можете не здороваться, что я пропустил? — на одном дыхании выговорил я. — Кого грохаем режем пытаем убиваем?

— Никого, — мрачно ответила Мамонта. — Мы пока не нашли точное месторасположение вражеской разведки.

— У тебя две недели было! — возмутился я.

— Так пойди и сам поищи, — огрызнулась она.

— Я тебе лучше пендаля дам, — ответил я. — Ясно, никаких прямых наводок нет. Тогда может зацепки какие-либо имеются?

— Имеются, — кивнула Клирия. — По нашим данным, мой господин, что мы смогли собрать воедино, зачастую король, как в принципе и разведка Фракции Дня и Ночи пользуются услугами группировки Ану́са.

— Опять анусы, — вздохнул я. Прошлая наша встреча закончилась с ними не то чтобы печально, но не совсем приятно.

— Ану́сы, — поправила меня фемка.

— Да всем насрать. Чо они тут делают?

— Они везде, — ответила обиженно она. — Их преступная сеть во многих городах, и они между собой связаны, потому за определённую плату могут предоставить кое-какие услуги, например, по внедрению. Или связи.

— И чего ты их не прижмёшь?

— Мы не трогаем их, так как они полезны. Это часть игры, — ответила Констанция.

— Значит игра заканчивается. Я навещу их.

— Ты не…

— Могу, — не дал я закончить ей. — Гарантирую, что никто не узнает, кто и зачем пришёл, я об этом позабочусь. Мне просто нужно знать, где их искать.

— Всем и так станет ясно, кто к этому руку приложил, — недовольно ответила фемка. — Это будет происходить в нашем городе.

— Всё равно от них толку уже не будет. Так что можно начать их чистить, — пожал я плечами. — Ставлю всё своё золото, что в конфликте они примкнут к сильнейшим на их взгляд. К королю.

— С чего такая версия? — спросил Винни-блять.

— С того, что они трусы и будут как собаки бежать к сильнейшим.

Эффект гопников — они нападают на жертву и гнобят её, бьют и издеваются. Побежишь в полицию, начнут чмырить или отпиздят, типа не по-пацански. Но если ты этим троим пробьёшь пизды по самые гланды, то они первыми же побегут в полицию катать заяву, забыв, что это не по-пацански. И будут потом плакать, тыкая в тебя пальцем, что типа ты такой плохой.

Здесь то же самое. Сейчас анусы против власти, но как что — побегут лизать ей ноги, лишь бы выжить. Не могу осуждать их, каждый выживает как может, но для них теперь это сыграло плохую шутку.

Они в любом случае будут против нас, как ты не крути, так как, по их мнению, мы слабее, и они как псины прибьются сразу к сильному. Да, они будут нам мешать во время войны, так эти суки пустили корни везде, однако они что так, что так будут мешать. Потому разницы, дадим мы им пососать сейчас или потом, уже не играет роли. Даже лучше сейчас, когда у нас врагов не так много.

И проблемы Констанции с Эви в том, что они этого не понимают. Не понимают, что время изменилось, что теперь новые правила, под которые нужно подстраиваться. Как будто живут в своём маленьком мирке, огороженные от остального мира и не ведающие, что происходит за порогом.

Проблема вообще всех людей, которые мне здесь встречаются, в том, что они словно не понимают, что происходит. Это… какое-то отрицание реальности что ли. Страх или нежелание принять то, что мир вокруг стал другим и к нему надо приспосабливаться.

Словно сказочный мир, который всячески отвергает суровую, несвойственную ему реальность.

Глава 342

Я получил наводку.

Да, пришлось воспользоваться приказом, чтобы заставить упёртую дуру рассказать мне всё, что нужно, однако я получил информацию, которую хотел.

Вряд ли она понимала, насколько это важно. А если и понимала, то её закостенелое мышление, выросшее на чести, правилах игры и прочей мути просто не позволяли ей действовать иначе. Я её даже понимал: она была рыцарем, её удел был спасать народ и вести за собой честных и доблестных солдат, а не зачищать трущобы, подставлять людей и убивать в спину.

Однако, к сожалению, легче от этого не становится. Потому здесь на сцену выхожу я. Мне плевать на это, я привык действовать подло и больно, мораль для меня существует только тогда, когда она играет мне на руку. И что там говорят про правила и прочий бред… пф-ф-ф… подайте мне меч и револьвер, я решу эту проблему.

Что, кстати говоря, я и собираюсь сейчас делать — решать проблему.

Мы шли через узкие улочки готического города под взглядом всевозможных вырезанных на карнизах и стенах рож, которые словно были живыми, и горгулий, что сидели на краю крыш. Хотя меня больше пугали не самые горгульи, а то, как они на краях стоят. Вот такая дура не дай бог случайно упадёт на тебя…

Компанию в опасную ходку мне составили Винни-блять, Ухтунг и Юсуф. Двое являются неплохими танками, которые смогут сдержать удар при необходимости, а третий — наши глаза и уши. Я же выступаю в роли дамагера. А больше людей тащить за собой я не видел смысла. Слишком много людей привлечёт слишком много внимания, особенно ночью.

Мы крались среди старых готических зданий вдоль стен, стараясь не попадать под свет луны, который пробивался между зданиями и освещал зачастую только середину улицы. Изредка нам попадались либо стражники с факелами, которые вальяжно прогуливались по улицам, либо куда-то спешащие люди, напряжённо поглядывающие по сторонам. Какие-то были обычными жителями, спешащими домой, какие-то были тёмными дельцами.

Но мне было плевать на них. Меня интересовало только определённое место и определённые личности.

Мы вышли из этого района в другой, что находился в низине. Здесь, судя по всему, протекала река, которая теперь была буквально обстроена со всех сторон и выглядела как какая-то канализационная речка, проходящая по каналу. Вдоль неё мы прошли вплоть до места, где она уходила прямо под здание в арку и становилась уже подземной говнотечкой. Уже под землёй вдоль канала мы шли дальше.

Над нами аркой шёл каменный потолок, с которого капало. Стенки обросли плесенью, а по бокам, где шли мы, бегали крысы. Напоминало это канализации из фильмов про каких-нибудь мегаполисы. Всё глубже и глубже под город, под дома, где солнце никогда не светит…

Блин, как пафосно звучит! Мне даже нравится!

Правда воняет очень ужасно, хоть нос зажимай.

В голову сразу невольно лезли неприятные воспоминания моих прошлых прогулок по канализации, когда меня чуть не сожрали твари, похожие на Марио. Остаётся надеяться, что здесь их убивают хотя бы.

Мы дошли до места, где вода проваливалась вниз в бездонную дыру, оглушительно ревя. Предположу, что туда же сбрасывают и трупы в случае необходимости.

— Далеко лететь, — пробормотал Винни-блять, пинком отправив вниз крысу. Та, визжа и изворачиваясь, практически сразу скрылась в темноте.

— Теперь для нас не секрет, где будут наши могилы, если мы облажаемся, — сказал я оглянувшись.

Это было куполообразное помещение из-за того, что адская дыра была практически идеально круглой. По её краю без ограды шла вымощенная тропинка. Сюда же выходило несколько старых деревянных, обитых по краям железом дверей, которые поблёскивали влажной поверхностью в свете нескольких факелов. Две из них были покрыты плесенью и давно проржавели до хрустящей бурой корочки. А вот третья выглядела очень даже ничего для этого места. Сразу видно, что пользуется популярностью у местных.

— Не будут, — прорычал Ухтунг. — Разделаем их мы. Уровень выше наш.

— Ага, если только гости к ним с подмогой не прибудут, — кивнул я. — Проблема как раз-таки в том, что они могут быть и не одни.

— Нам туда, — тихо кивнул на дверь Юсуф. — Там вход.

— Да уж заметили, — ответил я. — Она единственная в нормальном состоянии. Откроешь?

Тот молча кивнул, лёгким шагом приблизился к двери, сел на корточки и буквально через пару секунд махнул рукой.

Это было быстро…

Хотя чего взять с него, опыт есть, уже бывалый. Вообще, я подумывал взять кого-то ещё, однако эти были самыми опытными и плюс ко всему я их уже знал. Конечно, Элизи уже покупала новых наёмников высокого уровня, однако я был с ними не знаком, работать вместе не приходилось, да и вводить в курс дела было некогда. А помимо них мы ещё нанимали и обычных солдат, что были невысокого среднестатистического уровня для массовки.

Короче, народ был, но доверенных для подобных заданий маловато.

Юсуф взмахом руки подозвал нас, после чего несколькими взмахами сказал: за дверью вроде никого нет.

Вроде. Это самое опасное в любой операции, слово «вроде».

Встав в линию, мы запустили первым самого тихого — Юсуфа. Тот скользнул тенью за дверь и уже через пару секунд махнул рукой, зовя за собой. И стоило мне переступить порог и попасть в коридор, где стояли старые бочки, сундуки и коробки у стен, покрытые пылью и паутиной, как в нос ударил уже знакомый запах.

Запах крови. И не только крови. Здесь витал едва заметный сладковатый аромат, известный многим патологоанатомам.

Мы прокрались чуть дальше и попали в прямоугольную комнату. Я уже знал, что здесь увижу, потому для меня подобное сюрпризом не было.

Трупы. Небольшие горки трупов. Здесь были тела, как голые, так и одетые, скинутые в кучу вдоль стен. Некоторые лежали, словно шпалы, пластами. Большинство из трупов были мужчинами и женщинами средних лет, хотя попадались и молодые парни с девушками. И даже несколько детей. Ответ на вопрос, что здесь делали трупы, был на самих телах. Одного беглого взгляда было достаточно, чтоб заметить недостающие части тел у трупов.

— Они пускают тела на мясо? — нахмурился Винни-блять.

— Судя по всему, — подошёл я к куче, рассматривая её. — Скорее всего, убивают их за что-то и хранят тела здесь. Если вдруг понадобится мясо, тогда уже срезают с них. Если не понадобятся, то избавляются от трупов, как появляется душок. Здесь, кстати, прохладно.

Для меня каннибализм не был сюрпризом. Я уже встречался с подобным. Куда больше меня удивило, что я встретил его здесь, в городе Эви, где по идее проблем с пропитанием быть не должно было.

Следовательно, им было плевать вообще на всё. Главное бабки. Даже продавать мертвечину; если это приносит копейку, они будут заниматься этим. Конченые отморозки, судя по всему. Просто даже у бандитов есть какие-то рамки. А тут вообще без разбору. Даже дети есть.

— Не жалко будет удавить, — прорычал Ухтунг. — Плевать на людей мне. Но понимаю я, что это пиздец.

— Не то слово, — оглянулся Винни-блять. — Ладно война. Здесь центр цивилизации, голода и за километр не видно. Но они промышляют этим. Должна быть граница.

— О том же я, — кивнул орк. — Нет нужды, но занимаются этим они. Занимаются ради лишней копейки, которая не сыграет роли для них. Как богач, что готов за пол меди убить ребёнка. Тоже ел людей в голод я. Но без необходимости делать это уже ни в какие ворота.

Да уж. Нет, я согласен с ними. Одно дело голод или война, когда хочется жить. Какая разница, человек или животное, если это можно съесть, верно? Там речь идёт о том, выживешь ты или нет. И мёртвым уже всё равно, а вот тебе нет.

И я ещё могу понять, если в мирное время ты ешь человеческое мясо, когда оно часть самого тебя, или если тебе это мясо продал добровольно его же хозяин. Я имею в виду, не криминальное, срезанное с трупов, а на добровольном согласии. Ведь это просто мясо, а особое значение придают ему люди, типа нельзя есть человека. Хотя чего в этом такого? Ну съел ты человеческое мясо, ну и что? Большинство даже не поймёт по вкусу, чьё оно. Почему-то убийство не считается таким страшным, как каннибализм, хотя там ты отнимаешь жизнь, а тут просто ешь мясо.

Но другое дело — сейчас. Они просто ради нескольких лишних монет готовы убить любого и продать его на фарш, словно скот. Я не против поедания мяса, я против убийства ради него.

Копейка рубль бережёт, но надо знать границу.

Ну или мы покажем её.

В этот момент Юсуф резко посмотрел в сторону второго прохода из этой комнаты и знаком показал, что оттуда идут.

Понятненько…

Мы практически сразу же ринулись к стенам, прижавшись к ним и затаившись. Буквально через несколько секунд послышались шаги, а ещё через пол минуты появился такой классический мясник в фартуке, забрызганный кровью. Он прошёл мимо нас, даже не заметив, хотя для этого ему стоило просто повернуть голову на его жирной шее.

Но он этого не сделал.

— Гардер! Какое из тел? — крикнул он не оборачиваясь. — Та, что в жёлтой юбке или голая?

— Та, что моложе! — раздался далёкий ответ из коридора.

— Та, что моложе… — пробормотал он недовольно и ногой перевернул первое же тело. Как оказалось, удачно. — Отлично, с первого…

— Отлично, с первого раза, — закончил я за него, выдёргивая кинжал из его шеи. Одним ударом перебил ему полностью позвоночник. — Как миссию начнёшь, так её и проведёшь.

— Ни разу не слышал эту поговорку, — пробормотал Винни-блять.

— Я её только что придумал, — ответил я, обшаривая карманы. Через пару секунд выудил связку ключей и кинул её Юсуфу. — Лови!

Тот молниеносным рывком руки заграбастал связку прямо в воздухе; я едва успел заметить его движения.

— Не совсем понял я, кого ищем и убиваем кого, — сказал Ухтунг за моей спиной, оглядывая трупы. — Кого-то конкретного иль всех убиваем мы?

— Убиваем всех подряд, кто из этих анусов. А ищем их главаря. Для него у нас будет особый разговор с пристрастием, — ответил я.

— Проблемы заработаем, — сказал Винни-блять.

— Я главная проблема всех в округе. Это они меня заработают, если будут сильно сопротивляться. Но помимо всего прочего мы должны быть настороже, так как помимо разведчиков Дня и ублюдков из ануса здесь могут обитать не самые приятные личности, с которыми я бы предпочёл не встречаться.

— Кто? — тихо спросил Юсуф.

— Узнаете, если нам не повезёт с ними встретиться в этой катке, — ответил я вздыхая.

Очень надеюсь, что мы ни с кем из них не пересечёмся, и эти хранители будут лишь наблюдателями, которые не рискнут встрять в конфликт. Пока они будут просто подталкивать в нашу сторону врагов, я смогу разобраться с любым тем или иным способом. Мой уровень может позволить потягаться даже с сотыми лвлами.

Однако если выступят они, то тогда будут реальные проблемы. Даже если предположить, что каждый из них сотый, то семерых человек будет вполне достаточно, чтоб вычистить от живых наше поместье снизу доверху. А мне кажется, что там далеко не сотый уровень.

После склада трупов мы медленно двинулись дальше по коридору, пока не вышли к ещё одной комнате. Это, как я понял, была разделочная.

Здесь стоял не самый приятный запах мяса. Его тяжело описать — вроде так пахнет мясо, но при этом отдаёт душком свежатины, причём не совсем привычной. Помимо этого, в одном из углов кучей валялась содранная кожа людей, причём разных полов, судя по тому, что я отсюда вижу. Плюс несколько больших корзин для белья, где лежали отрубленные головы. Деревянные столы были завалены мясом и почти разделанными телами. Если бы не части тел, характерные только для людей, я бы в жизни бы не догадался, что это человечина.

Ко всему прочему весь пол здесь был залит кровью и кишками, которые неприятно чавкали под ногами.

Да у них тут целое производство!

От этого всего меня аж кушать потянуло почему-то.

Около одного из этих столов стоял такой крупный мясник и тесаком как раз разделывал чью-то конечность, сильными и меткими ударами отсекая куски мяса от кости.

Даже не сильно скрываясь, я спокойно подошёл к нему со спины, захватив с одного из столов добротный мясницкий тесак. Такой добротный тяжёлый тесак, который так и просился в руки. Ну а кто я такой, чтоб отказывать тесаку?

Мясник, наверное, даже испугаться не успел — возможно благодаря интуиции в последнюю секунду он резко обернулся и тут же получил в голову тесак, который вошёл ему в череп по самую переносицу. Его глаза забавно скрестились на этом тесаке, и он осел на залитый кровью и кишками пол. А я едва успел увернуться от струи крови, которая ударила из его черепа.

— Так, вот и разделочные столы, как погляжу, — оглянулся я. — Да тут у них прямо на поток всё поставлено. Мне даже интересно, кого они пускают на мясо? Рабов?

— Или бездомных, — тихо сказал Юсуф, слегка морщась от вида всего этого.

— Хороший способ избавиться от бездомных, — кивнул я. — Хотя судя по одеждам, тут и простые граждане не редкость.

— Тогда, скорее всего, должники, — сказал Винни-блять.

После этого я ещё раз обошёл всё это место в поисках чего-нибудь интересного, но кроме кишок, мяса и частей тел ничего не нашёл. Это место было просто как мясокомбинат.

И после этого мне говорят про какой-то компромисс? Серьёзно? Закрывать глаза на такое? Я понимаю всякое, но должна быть граница таким вещам, иначе даже животное будет в сто раз лучше человека. Так, стоп, животные и так в сто раз лучше человека! Чот я прямо оскорбляю их такими словами. Я не против тёмного бизнеса, однако всё же должны быть кое-какие правила, которые различают человека и тварей.

— Как бы то ни было, идёмте дальше. Подозреваю, что это ещё не конец.

Конечно не конец. Если у них тут целое производство, то скорее всего всё идёт конвейером. А так как конвейерной ленты здесь нет, значит носят сами через коридоры руками. И мы сейчас следуем по этому пути, рискуя побывать на всех этапах производства, как бы нам этого не хотелось.

Пройдя по коридору, мы попали в ещё одно помещение, которое, скорее всего, являлось чем-то типа последнего этапа производства — здесь это мясо пускали на фарш, делали из него колбасу, вялили, коптили, жарили и так далее. Вдоль стен на крюках висели целые шмотья, хотя несколько раз попадались почему-то и целые разделанные тела, висящие, словно туши животных.

И здесь же работало шесть человек, которые носились с подносами, крутили мясорубку и раскладывали мясо. Что интересно, трое были девушками. Я очень сомневаюсь, что они не знали, что делают, учитывая, что разделанная туша сейчас висит прямо перед ними, и не узнать в ней человеческую невозможно.

Я внимательно окинул взглядом помещение и кивнул на такого низенького худощавого чувака, который ходил и всем что-то говорил. Главный, как я понимаю. Значит остальные и не нужны.

— Так, всех под нож, а вон того, — кивнул я на дрыщавого, — на допрос. Будем выяснять, как можно найти главного и где их база.

К сожалению, Констанция не знала точного расположения базы. Единственное, что ей было известно из всего, так это вход, который находился в канализационном коллекторе. А не знала она, где находится их логово потому, что ни разу не пыталась его найти. Как сказала, играла по правилам. Хотя захоти Констанция это сделать, я просто уверен, что с её ресурсами проблем бы для подобного не возникло. За двое суток она вполне смогла бы зачистить весь город.

Однако сейчас, к сожалению, сделать это, не привлекая внимания как Эви, так и Фракции Дня было невозможно. У нас же таких ресурсов сделать всё не было, зато были действенные способы развязать язык. Да и глупо отрицать, что в тот момент анусы были даже полезны. Однако времена меняются, и кто-то становится пережитком прошлого. А кому-то только предстоит им стать.

В любом случае, мне было очень интересно узнать одну вещь — знай Констанция, что они здесь делают, смогла бы она и дальше играть по правилам, игнорируя подобное, или же зачистила бы всё здесь нахуй?

Хотя… я не хочу знать ответ. Не хочу окончательно терять веру в добро и человечество.

Глава 343

Проблем в этом отделе мясокомбината вообще не возникло. От слова совсем.

Юсуф вооружился двумя метательными ножами по каждому в руку и метнул их в двух женщин в то время, как Ухтунг и Винни-блять ринулись, подобно спринтерам к двум мужикам. Я же метнул кинжал в последнюю девушку, что стояла ближе всех к нам.

Всего доли секунды, и женщины начали оседать. Одна хваталась за шею, её ноги медленно подкосились, и она осела на пол, заливая всё фонтаном крови изо рта и шеи. Другая цеплялась за стол и пыталась устоять на ногах, но всё равно сползала вниз, пока наконец силы не покинули её. Третью убило сразу, она секунду стояла неподвижно, после чего упала лицом прямо в кастрюлю с кипятком, перевернула её и вылила на себя, рухнув на пол.

Мужики тоже ничего не успели сделать. Одного Ухтунг одним ударом перерубил пополам в районе груди, отчего верхнюю часть того аж отбросило в сторону, а нижняя превратилась в жуткий кровавый фонтан, который на секунду ударил струёй крови в воздух. После этого она простояла секунду-другую, потом упала на колени, а после просто свалилась на пол.

Ну тут и не велика была работа, чувак был худым, разрубить его было легко.

Второго Винни-блять убил, просто одним ударом вогнав такой большой охотничий кинжал по самую рукоять прямо в лоб неудачнику. Выдернул, оттолкнул тело и взмахнул им, смахивая кровь.

Вот и всё.

Шестой, который был самым главным, с ужасом смотрел на всё это, но даже и заикнуться не успел, поражённый такой стремительно развивающейся не в его пользу картиной. А через пару секунд ему уже заломали руки за спину и подтащили ко мне.

— ВЫ НЕ ЗНАЕТЕ…

Я прервал его крики ударом в зубы, выбив чуть ли не половину. Блин, ну это уже достало, серьёзно, никакой фантазии! Каждый раз одно и то же: вы не знаете, с кем связались. Кто хотя бы смекалку проявил, я даже не знаю. А то что ни хуй, то кричать начинает одно и то же.

— В мясорубку его руку, — вздохнул я. — Заставим его проявить немножко фантазии.

Вот я, например, подхожу творчески ко всему. Не стал отрезать что-либо ему или избивать, сразу воспользовался мясорубкой. А они? Ну ведь даже неинтересно с такими людьми разговаривать! И ладно бы сразу всё рассказал мне, но нет, выёбываются.

Ухтунгу и Винни-блять не составило труда запихнуть его руку в такую огромную мясорубку, куда бы мог он поместиться весь. А я встал на подобие беговой дорожки, которая приводила в движения зубчатые диски внутри. Подобную мясорубку я видел и в нашем мире, только там они мусор перемалывали.

Пришлось немного поднапрячься, чтоб привести её в действие, однако это было не так уж и сложно. Ради других людей я всегда был готов стараться. Особенно ради такого чудесного человека, который заведует этим мясокомбинатом и обеспечивает людей фаршем.

Начальник цеха сопротивлялся, кусался и кричал, однако куда ему, хлипкому говнюку, было против двоих семидесятников. Тут даже я бы не справился, схвати они меня вот так. Потому его рука оказалась очень скоро между дисков мясорубки. Я даже хруста костей его не слышал, всё заглушил сначала оглушительный крик, а потом мычание, когда ему заткнули пасть. А ведь отфаршировали его руку мы только по локоть!

— Итак, — спрыгнул я с дорожки. — Давай ещё раз, а то наше начало получилось каким-то скомканным, ты не находишь?

Он закивал головой, весь в собственных соплях и крови.

— Значит так, мне всего лишь надо узнать, где находится база анусов и их босс в этом городе. Ты же окажешь мне такую маленькую услугу и расскажешь это, верно? Или тебе вторая рука мешает?

И он рассказал. Не совсем то, что я хотел знать, но всё равно ещё одна наводка была лучше, чем никакой. Теперь мы знали, в какой части города и в каком здании может находиться база анусов. Однако, как туда попасть, пароли, явки, количество людей, чем промышляют и прочие мелочи, что смогли бы нас подготовить к неприятной встрече, увы, он не знал. Это несколько всё осложняло.

Что касается этого места, то здесь просто избавлялись от тел, разбирались с должниками, родными должников и просто производили мясо, иногда похищая людей или рабов. На верхнем этаже было ещё человек десять из банды, которые работали на кухне. Как оказалось, это место было чем-то типа столовой.

Вот тебе и на, придёшь покушать, а тебе такое подают.

Я вздохнул и глянул на этого кадра, что был главным здесь. Естественно, что оставлять его в живых было нельзя. Достаточно было того, что внизу помимо взрослых я видел и детей. И учитывая тяжесть его деяний и того, чем он руководил, вся ответственность плавно сходит на его несчастную жопу. И я не собирался мелочиться в выборе казни для такого уёбка.

— Ладно, в мясорубку его, — кивнул я на машину, а сам встал на дорожку.

— СТОЙ! — закричал визгливым голосом чувак, упираясь ногами, когда его потащили Ухтунг и Винни-блять. — СТОЙ! НЕ НАДО! НЕТ! ПОЖАЛУЙСТА! Я ЖЕ СКАЗАЛ ВСЁ, ЧТО ЗНАЛ!

Его испуганный и трусливый визг, схожий на поросячий, резанул слух и не вызвал ничего кроме желания затолкать его поскорее в мясорубку.

— И что? — спросил я скучающим голосом.

— У… У МЕНЯ ДЕТИ! Я ДЕЛАЛ ЭТО РАДИ НИХ! ЧТОБ ПРОКОРМИТЬ! (стесняюсь спросить, чем именно) ПРОШУ, РАДИ МОИХ ДЕТЕЙ, СМИЛОСТИВИТЕСЬ! КАК ЖЕ ОНИ БЕЗ МЕНЯ?! Я БОЛЬШЕ НИКОГДА НЕ БУДУ ЗАНИМАТЬСЯ ЭТИМ! Я УЕДУ ИЗ ГОРОДА! СКРОЮСЬ И МЕНЯ БОЛЬШЕ НИКТО НЕ УВИДИТ!

— О! Какая удача! — улыбнулся я ему мягко. — Ты не поверишь, но я тоже скоро отцом стану! И чувак, тебя и так никто больше не увидит. Я тебе в этом безвозмездно помогу. Парни, закидывайте его.

Под истошные визги, я напрягся и побежал по дорожке, держась за специальную ручку. Пошло немного туго сначала, но для моих стат это не стало проблемой. А Ухтунг и Винни-блять, держа чувака за руки, медленно запихивали его в мясорубку ногами вперёд, чтоб продлить его удовольствие. Под весёлые истошные крики, чавкающие, хрустящие и рвущиеся звуки я работал ногами, пока всё не стихло, а из мясорубки не остались торчать одни руки. Я ещё немного потом поработал ногами, пока и они не скрылись из виду, а звук окончательно не пропал, после чего спрыгнул с дорожки.

— Итак, раз уж мы здесь несём мстю всем незаконопослушным гражданам этого графства, предлагаю подняться наверх и зачистить оставшихся десятерых человек.

— А что здесь? — тихо спросил Юсуф, кивнув на трупы.

— Оставим так. Я не сильно представляю, что нам с ними делать, потому пусть валяются здесь. Кто зайдёт, пусть порадуется тому, чем питались другие на протяжении всего этого времени.

Вообще, по-хорошему, я ещё подумывал сжечь здесь всё, но решил отказаться от столь радикальной идеи, так как мы лишь привлечём внимание остальных к этому месту. И неровен час, как Эви может заинтересоваться, а с чего вдруг горят здания анусов. Я сомневаюсь в том, что она не догадается копнуть поглубже. А там уже и неизвестно, что Эви найдёт.

Поднявшись выше, нас, к сожалению, не ждало ничего интересного. Те десять человек, что должны были по идее сторожить эту столовую, были пьяны в стельку и валялись кто где: одни под столом пьяные, другие на столе, третьи на стуле.

Вообще было логично подобное поведение, так как место не создавало ощущения, что сюда будет ходить какая-нибудь знать или богатые люди. Скорее те, кого можно отнести к нижней части среднего класса и нищим. А тем вряд ли будет важно, почему здесь мочой и пивом по утрам воняет. А так как сейчас ещё была и ночь, то, когда нет посетителей, сам бог велел нажраться в щи.

Что они и сделали.

Ну что ж, нам фраги халявные тогда, грех жаловаться.

— Серьёзно? — пробормотал я, глядя на здание перед собой. Такое большое красивое, тянущееся каждым шпилем, каждой аркой и уступом вверх здание, похожее на собор из тёмного камня. В свете луны оно было величественным и жутким.

Это было точно то место, куда нам нужно. Я просто уверен, так как улица совпала, и описание здания было довольно точным. Например, вон те каменные фигуры, которые сразу обращали на себя внимание.

В моём мире обычно изображали голых женщин в таких местах. Всё, потому что их тела гладки, красивы, навевают мысли о прекрасном. Мягкие формы, контуры, полные изящества, изгибы, показывающие лёгкость женской фигуры и одновременно, её стойкость. Иногда их изображали вместе с мужчиной, который дополнял собой картину, или вместе с другой женщиной. Это были действительно произведения искусства, на которые можно смотреть вечно.

Чего я не могу сказать о двух больших выбитых из камня мужиках, что сражались на хуях, словно на мечах, скрестив их, подобно клинкам.

КАК БЛЯТЬ!? НАХУЯ?!

Пиздец приехали.

Нет, кто мне объяснит, нахуя такое изображать?! О чём вы блять думали, когда вырезали эти фигуры двух перекачанных мужиков, сражающихся на хуях, и ставили на крышу здания?! Причём это не просто на здание, а на дом оперы, театра и балета! Вы блять серьёзно?!

Не, ну заебись же, два мужика сражаются на хуях над входом в большой театр. То, что нужно. Я уверен, что архитектор именно так и думал, когда создавал сие творение.

Теперь я даже боюсь предположить, какой там театр и балет показывают. Тоже голые мужики с хуями? Нет, это… это… Пиздец, моё чувство прекрасного только что треснуло пополам и сыпется на пол песком. Я лучше буду смотреть на голую Клирию, чем на это, та хотя бы жопу классную имеет.

— Может снаружи подождём? — пробормотал Винни-блять, глядя на это. — Мне-то плевать, но слегка западло под таким проходить.

Так тебе плевать или западло?

— Ага, подождём рассвета, — хмыкнул я. — Мы и не через главный полезем. Вон, там окно есть на втором слева, проберёмся через него.

Оставалось надеяться, что мы лезем в правильное здание и нас не наебали. Уж слишком оно выглядит не по-бандитски. Я ожидал увидеть бордель, игровой клуб или какой-нибудь ринг, если честно. И кто там босс? Профессор кафедры музыкального искусства в очках и с пучком седых волос? Мне даже неловко будет его пытать, если честно.

Мы так же, как и раньше, прокрались к зданию и полезли наверх.

Здесь был как плюс, так и минус: из-за архитектуры лезть наверх было очень удобно. Даже Ухтунг с этим справился. Однако как раз-таки из-за архитектуры здесь было высоко. Не дай бог сорвёшься, стата только и спасёт, но не от переломов.

Добравшись до окна, мы затихли, позволяя Юсуфу прислушаться и понять, есть ли кто поблизости. Наверное, очень странно это смотрится со стороны, три мужика и орк на стене театра, ну да ладно.

После минуты Юсуф быстрым движением локтя разбил стекло, просунул руку и открыл щеколду, толкнул створку и нырнул в окно. Тишина, которая продлилась после этого, показалась мне вечной, хотя вряд ли прошло больше минуты, пока Юсуф вслушивался, не придёт ли кто на шум. Но вот его рука махнула нам из окна, и мы по очереди стали запрыгивать внутрь.

Это было что-то типа библиотеки или архива. Целые ряды невысоких стеллажей уходили в темноту в низкой, но при этом длинной комнате.

— И запомните, ни слова про шпионов.

Ну, пока я не заговорю сам о них.

Гуськом и дружной цепочкой мы выдвинулись из этого архива, выйдя в коридор. Там по каменным коридорам прошли до лестницы, спустились вниз и попали в ещё один коридор, что уходил в разные стороны. И никого.

— Надеюсь, он нас не обманул, — прорычал тихо Ухтунг.

— Сейчас и проверим. Юсуф, нам, скорее всего, надо двигаться в сторону центра этого театра. Куда-нибудь в сторону сцены, где обычно есть склады и прочие помещения. Ну, мне так кажется.

Тот кивнул и рукой указал на левый коридор, после чего мы вновь начали красться. Буквально минута и этот коридор вывел нас к огромному залу с сидениями. Это был наиклассический театр, где рядами шли сидения, плавно уходя вниз к сцене. Плюс балконы сверху и VIP-ложи ближе к сцене. Всё в красно-золотых тонах, чтоб показать богатость этого места. Я даже не удивлюсь, если сама Эви иногда сюда захаживает.

— Пусто, — пробормотал Винни-блять. — Никого нет.

— Есть, — точно так же тихо ответил Юсуф. — Со стороны сцены слышны голоса.

— Нихера не слышу, — проворчал Ухтунг.

— Но это не значит, что их нет, — ответил я и обратился к Юсуфу. — Как много, можешь сказать?

— Человек… пять-десять примерно. Надо подойти поближе.

Точно так же, гуськом, оглядываясь по сторонам, мы прошли между стеной и сидениями по краю зала до самой сцены. Внимательно оглянулись по сторонам и по одному очень быстро начали запрыгивать на неё и тут же уходить в сторону за кулисы. Первым, по обычаю, зашёл Юсуф, я же последним.

— Ну как, скажешь точнее? — спросил я шёпотом.

— Человек семь-одиннадцать, — ответил он вслушиваясь. — Точнее я сказать уже не могу.

— Плохо, — пробормотал я. — Тогда Юсуф, на тебе те, кто попытается ретироваться. Винни-бл… Винни, ты прикрываешь тыл, чтоб никто не зашёл и вступаешь в бой, если только он приобретёт опасный поворот. Ухтунг, ты влетаешь со мной.

— Думаете, они высокоуровневые? — спросил Винни-блять.

— Нет, думаю, что там могут оказаться высокоуровневые и это примет очень неприятный и, возможно, печальный для нас оборот. А теперь за дело.

Мы двинулись уже за кулисами между всякими декорациями, мешками и верёвками, вглубь пространства за сценой. Здесь было темно как в жопе негра, потому двигались мы исключительно на шаги Юсуфа, который ориентировался здесь неведомым шестым чувством.

Наконец мы дошли до двери, через которую даже я слышал голоса. Много мужских голосов, тембр которых давал мне предположить, что там кто-нибудь из рода викингов или подкачанных пузатых воинов. Короче, обычная шелупонь.

— Так, я первый, Юсуф за мной, отрезать тех, кто попытается уйти через другой выход, который наверняка там есть. Потом Ухтунг, можешь зарубаться как хочешь, только старайся не пачкаться. Винни-бл… Винни, ты прикрываешь, всё как сказал.

Не знаю, кивнули они или нет, но я выдохнул, коснулся ручки и пробормотал:

— Ну, поехали.

Не дай бог там будет кто-то из хранителей, которых я начинаю бояться.

Но стоило мне открыть дверь на распашку с видом человека, который готов туда ворваться, как я просто замер на месте.

Это была магия.

Магия охуевания.

Если мои противники хотели свернуть мой мозг в трубочку, то у них это получилось.

Передо мной стояло человек пятнадцать мужиков. Такие большие мужики, кто-то лысый, кто-то патлатый, кто-то бородатый, с волосатой или голой грудью и лицами тех, кто постоянно воюет — кровожадными, свирепыми, полными неутолимой ярости.

В розовых балетных обтягивающих платьях.

…

Так, куда я там зашёл?

Я под их пристальными взглядами посмотрел на табличку.

«Костюмерная».

Бля, я… я не хочу сражаться с мужиками-балеринами в обтягивающих балетных костюмах с этими мини-юбочками! У них через эту обтягивающую одежду ещё и прижатые к телу волосы видны! Фу! Какого хуя! Я пришёл убивать, на настоящий мужской махач без пощады и жалости, готовый потерять в этом бою свою жизнь. Но здесь я теряю только свой рассудок.

Я уже подумал свалить нахуй из этого дурдома, когда балерины бросились на меня. Бросились… в балетных прыжках. Словно пушинки с одного носочка на другой вытянув ножки в полёте чуть ли не на шпагат, и руки в разную сторону, держа мечи. Они двигались грациозно, быстро и легко. Так же быстро и легко, как мой рассудок укатывался вместе с поросёнком Петром на тракторе нахуй.

Я думал, что мир уже изжил себя, но как оказалось, он был ещё способен показывать мне сюрпризы и заставлять иногда ужасаться. Только вот это было не то, чему бы я хотел ужасаться, если честно.

Не банде кровожадных мужиков балерин-убийц.

Наверное, это были боевые пидорасы.

Глава 344

Единственное, что меня несказанно радовало, так это то, что боевые пидорасы оказались уровнем пониже меня, отчего с ними разобраться не составило огромного труда.

Первый же ебаный балерун, который прыгнул ко мне, вытянув носочки, лишился своей сраной ноги. Ринувшись вперёд, я взмахом меча отрубил ублюдку вытянутую нижнюю конечность, и тот приземлился уже на культю, заливая пол кровью.

Тут же перехватил меч обратным хватом и дёрнулся вперёд, вспоров живот и выпустив кишки другому, что уже поднял меч. Практически не останавливаясь, ткнул навершием меча следующего боевого пидораса в лицо, почувствовав, как трещат его кости и с ноги отправил его в полёт назад, навстречу ещё двум.

И тут же развернулся, взмахом отбивая удар. Парирую ещё один удар в сторону, бросаюсь вперёд и втыкаю меч противнику прямо в сердце.

Отталкиваю его, снимая с меча, и тут же разворачиваюсь, ударом наотмашь разрубая ещё одного любителя попрыгать как балерина с мечом руках пополам в районе живота. На пол уже падают две половинки, из которых вываливаются, словно из мешка, кишки и растекаются по полу.

Ещё двое, на которых я отопнул труп, бросаются ко мне. Возможно, сказалась прокачка, возможно — мои тренировки, но мне без проблем удаётся парировать удары. Мои движения такие быстрые, что я поспеваю за каждым взмахом, при этом не будучи на пределе своих возможностей. Только лязг металла и слышен при ударах меча о меч.

Отбил, отбил, отбил, колющий удар прямо в печень, и один из балерунов падает, хватаясь за живот. У второго не остаётся и шанса. Взмах, взмах, взмах, парирование, контратака, конец. Мой удар сносит голову, которая укатывается к стене. После этого я оборачиваюсь, отвожу удар клинком неожиданно напавшего на меня сбоку ещё одного боевого пидораса и встречаю его прямым в челюсть.

От такого удара тот даже слегка теряет ориентацию в пространстве (а может и не только), а я пробиваю ему грудную клетку, через рукоять меча чувствуя, как ломаются его рёбра на входе и выходе клинка. После этого я выдёргиваю меч и позволяю телу просто осесть на землю.

GGWP ублюдки-балерины.

К тому моменту Ухтунг разобрался уже с последним, хотя в отличие от меня он получил несколько царапок, причём одна была на щеке. Практически достали, как посмотрю. Значит атакующий из него куда хуже, чем танк. В следующий раз впущу в кучу Винни-блять.

— Мне просто интересно, что мы штурмуем, — сказал я скорее для себя, чем желая получить ответ, пнув один из трупов. — Что блять за танцоры?

— Может местная охрана? — пожал плечами Винни-блять.

— Серьёзно? А я-то думал, что просто здесь стоят, подрабатывают. — Капитан очевидность дальнего плаванья. — В любом случае, это лишь значит, что мы на правильном пути.

Я бросил взгляд на вторую дверь, что вела куда-то дальше.

— Ладно, хватит звенеть яйцами. Идёмте.

Пропустив вперёд Юсуфа, мы вновь двинулись дальше. Но ушли не так уж и далеко, так как буквально преодолев коридор и спустившись по лестнице мы пришли, собственно, к месту, которое и являлось причиной нахождения именно здесь ячейки ануса.

Я и без Юсуфа услышал шум людей, звон бокалов, смех, выкрики и прочие признаки веселья. Но только после того, как он посмотрел на происходящее по ту сторону двери через замочную скважину, мы смогли понять, куда попали.

— Куча пьяных женщин и мужчин за столами. И поменьше обнажённых мужчин и женщин, что танцуют перед ними.

— Серьёзно что ли? — покосился я на него недоверчиво.

— Как есть, — пожал он плечами, а я в свою очередь потеснил его, чтоб лично убедиться в том, что он не бредит.

Нет, оказалось, что всё верно, это был такой своеобразный стриптиз бар для мужчин и женщин, где можно было поглядеть и на тех, и на тех. Но это только то, что я видел отсюда. Скорее всего, там куда интереснее, однако для этого надо открыть двери, чего я делать не хочу.

— Нам нужно туда, как понимаю я, — пробормотал Ухтунг.

— Так ещё и по закону подлости полюбас на противоположную сторону.

— Нас спалят, — сказал уверенно Винни-блять. — В такой одежде, забрызганных кровью, нас спалят.

— Я это и без тебя понял, — тихо ответил я, глядя, как перед замочной скважиной проплыла девушка в чёрном костюме зайчика (может уши и были настоящими), а вслед за ней мужик в таком же костюме, только розовом. — Так, у меня появилась гениальная идея, как не спалиться.

Да-да, у меня идея, пусть и не первого сорта, как хотелось бы моей команде. Но великие дела требуют великих жертв, как говориться. А в таких ситуациях выбирать не приходится.

На эти жертвы мы и пошли.

Нам потребовалось минут пятнадцать, чтоб вернуться на исходные позиции перед дверью, уже готовыми прорываться с боем и искать вход к главарю.

— Если что, остальные как ни в чём не бывало продолжают путь, действовать по обстановке, но стараться держать друг друга в поле зрения, — объяснил я им прописные истины на всякий пожарный. Ну мало ли, вдруг от подобного у них все мозги выбило.

Я оглядел свою беспощадную команду, одетую… в… новые боевые… костюмы…

Я хочу это развидеть. Мои глаза сейчас вытекут через жопу.

На Ухтунге было бальное обтягивающее платье, в которое он еле влез. Причём это был единственный костюм, в который он влез. Розовенький. А ещё его агрегат нереально выпирал сквозь тонкую ткань. Он вызывал не столько умиление, сколько подсознательный страх. Такого встреть в подворотне и научишься телепортироваться. Винни-блять оделся в тёмно-красный обтягивающий кожаный костюм для садо-мазо, который был куда лучше розового костюма. Юсуф переоделся у нас в рыжую белочку. А я в зайку. Тоже чёрненький, кстати. И костюм, увы, был слишком мал и смотрелся как на Ухтунге, слишком обтягивающе. Настолько, что, опуская взгляд вниз, мне казалось, что я голый, слишком каждый выступ был виден. Это всё потому, что костюмы эти рассчитаны на девушек, но никак не на парней.

Это пиздец, я даже не представлял, что нам придётся идти на подобное ради победы. Команда каких-то пидоров, серьёзно. Глянешь на нас со стороны и становится страшно, только не за жизнь, а за анальную девственность.

— Убейте меня, — пробормотал Ухтунг, поправляя своё хозяйство. — Если жена узнает… не быть мне добытчиком. Если вообще кто-либо узнает… я уйду в горы.

В горы, это то есть он уже оттуда не вернётся, найдя себе последнего противника.

— А Мамонте бы это понравилось, — тихо сказал Юсуф, оглядывая себя. — Она любит подобные игры.

— Можешь забрать с собой, когда мы отсюда выберемся, — разрешил я, поправляя на себе уши. — Пиздец, пусть нас никто не узнает, иначе от позора не отмоемся… Ладно, погнали, чего стоять.

И мы погнали.

Я и до этого унижался до потери пульса, так что мне не привыкать. Но это не значило, что мне подобное нравится. Я со страхом представляю, что будет, если меня увидят мои знакомые или ещё кто. Да вообще, если кто узнает об этом. Эти-то и слова не скажут, так как сами вон как одеты, но вот другие…

Мы вышли в зал, где играла заводная музыка типа канкана, пахло табаком, какими-то цветами и чем-то сладким. Благо здесь было не светло, такой приятный полумрак с оттенком красного, что настраивал на определённый лад и где можно было вполне пройти незамеченным. Мы тут же двинулись к противоположной стороне зала, аккуратно лавируя между столами и посетителями, стараясь сильно не оглядываться. Вещи мы упаковали в сумку, которую нёс сейчас Ухтунг.

Зал, где мы оказались, был достаточно богатым на первый взгляд, как и люди, что здесь были. Сероватая дымка клубилась под потолком, повсюду преобладал красный цвет, от стульев и скатертей до занавесок. По залу равномерно были раскиданы четыре больших подиума, освещённые красным светом, на которых танцевали обнажённые или одетые в костюмы мужчины и женщины. Такие же работники, одетые в костюмы из секс-шопа, ходили по залу как официанты или сидели рядом с гостями, развлекая их своим присутствием.

Причём пользовались популярностью как женщины, так и мужчины. Я лично видел, как бабы, уже слегка пьяные, бесстыдно хватали подкачанного мужика за промежность, смеясь и что-то ему говоря. Причём вели себя куда шумнее и развязнее, чем те же мужчины.

Мы довольно быстро добрались до середины бара, как вдруг нам навстречу выдвинулись двое охранников. У меня даже сердце ёкнуло. Однако… нет, они не смотрят в нашу сторону. Скорее просто проходят по залу, следя за порядком. Однако навстречу идти им было слишком небезопасно — не факт, что не спалят нас в этом наряде. Или могут увидеть новые лица и доебаться.

То же самое подумал и Юсуф, резко свернув в сторону, ближе к закрытым кабинкам, отделённым от остального зала занавесками, что шли вдоль дальней стены. Мы быстро-быстро двинулись вдоль кабинок, уходя от столкновения с прислужниками местной бандитской группировки, как вдруг…

— Эй! — меня довольно грубо схватили за локоть, буквально выдернув из нашей небольшой шеренги. — А где наш зайчик?!

Такой вопрос… был дико странным, учитывая то, каким обиженным тоном это было произнесено.

А выдернула меня из шеренги, собственно, такая молодая, избалованная на вид девушка, которая надула обиженно губки, словно говоря: я сейчас позову папика, и ты сильно пожалеешь. Вообще, я бы её с удовольствием вырубил и оттащил куда-нибудь, но прямо за её спиной была распахнута штора и на нас пялились ещё пять пар поплывших от алкоголя глаз. Причём все они были молодыми, словно золотая молодёжь моего мира.

— Эй! Мы заказывали зайку! Где наш зайка!? — её писклявый возглас привлёк нежелательное внимание двух ебаных охранников, что проходили мимо. Я краем глаза увидел, как они лениво скользнули по нам взглядом, однако всё же остановились, явно ожидая развязки, чтоб при необходимости вмешаться.

Вот же… зайку им захотелось… шлюхи…

— Идите, найдите, по плану или дома, — бросил я скороговоркой команде, после чего лучезарно улыбнулся девушке. Улыбнулся, потому что представил, как ломаю ей череп о ближайший стол как грецкий орех.

То, что я сказал команде, значило найти главаря и действовать по плану. Если что-то пойдёт не так, то встретимся уже на базе.

Девка затянула меня в кабинку, задёрнув шторы и скрывая от охранников, что потеряли к нам интерес. И я тут же попался в руки этим нажравшимся оторвам. У них тут просто фонило алкоголем и оставалось удивляться, с хуя ли они ещё на ногах стоят и говорят.

Едва я оказался тут, как одна из этих шлюх схватила меня за промежность. Я едва не ударил её. Хотя такое логично, там трогают баб за сиськи, здесь парней за промежность. Спасибо, что это хотя бы приятная девушка.

— Я поймала зайчика! — визгливо засмеялась она, после чего буквально потянула меня к себе. — Обними меня! Ик!

Едва я успеваю отделаться от одной, как меня утягивают ещё три пары рук, и я оказываюсь на мягком диване в роли живой игрушки, буквально зажатый мягкими, пропахшими как духами, так и алкоголем девками.

— Смотри, какой милый, он похож на учёного! — воскликнула одна.

— Подкачанный, — пальцы другой начали бегать по моей груди и прессу. — Смотри, какие мышцы, у моего суженого вообще всё гладко! Твёрдые!

Она постучала кулачком по моему прессу.

— Он кажется смутился! — воскликнул третья, буквально нависнув над надо мной. — Весь красненький! — Нет, дура, мне просто жарко. — А если так?!

И она уткнула меня в свои сиськи. Знаешь, у тебя брелок на груди, и он мне в глаз упёрся, что не очень приятно.

— Может вам выпить принести, прекрасные дамы, — отодвинул я от себя ту, что пыталась меня удушить сиськами, и быстро встал, понимая, что они мало того, что нажрались, так ещё и стали похотливыми и ебливыми из-за отсутствия нормального воспитания и понятия, как сдержанность. Они из разряда людей «нам все должны».

— Какое выпить! Мы можем напоить тебя сами! — в знак подтверждения одна из них вытащила закупоренную пока ещё бутылку из-под стола.

— Да иди сюда! — взвизгнула самая бойкая из них, которая меня и затащила. — Мы заплатили! Много заплатили! Нам сказали, что как скажем, так и сделаешь! Я приказываю тебе подойти ко мне! У меня день рождение! Мой отец…

И бла-бла-бла, и то что, если она скажет, я её вылижу, и если она захочет, она меня трахнет. Короче, типичная пьяная молодёжь. Но меня волновала не она. Я пальцем слегка сдвинул штору и увидел, как в нашу сторону топают охранники, которым, кажется, здесь мёдом помазано. Не угомонятся никак.

Окей, поиграем в госпожу пока.

— Как прикажете, — ответил я наконец на её тираду.

Та, получив положительный ответ, тут же выпятила грудь.

— Сел сюда! Между нами, быстро!

Ну и я сел. Вернее, едва коснулся кресла, как меня тут же вновь утянули и зажали телами. Укрыли собой ровно в тот момент, когда занавески едва дёрнулись и сюда заглянул охранник. Но, увидев радующихся девушек, исчез, словно никого и не было. Видимо её ругань привлекла его, однако теперь все довольны, все смеются, ему здесь делать нечего.

Ладно, переждём. Отсчитаю пять минут и выйду.

А одна из девушек тем временем схватила меня за щёки и растянула их.

— Он такой смущающийся, это так мило! — Блять, я ненавижу слово «мило». Есть один человек, который говорит так же, и я бы ему с удовольствием сделал больно. Через восемь месяцев, кстати, этому человеку будет больно.

Они меня тискали, называли нецелованным учёным, всё представляли себе, что совращают невинную кровь и так далее. Напоминало, когда во всяких таких заведениях девушки притворяются скромняшками, у которых никогда ничего не было, но которые скачут на хуях похлеще бывалых. Плевать, какой ты на самом деле, главное, чтоб обёртка давала нужный настрой.

Две бабы так вообще хитро переглянулись, подмигнули друг другу, одновременно стянули верхнюю часть платьев, оголив сиськи, и зажали мою голову между ними, после чего рассмеялись. Я уверен, что многие из их окружения мечтали о подобном, не в силах представить, что те на подобное способны, однако…

Извините, я уже наебался.

— Наверное и груди никогда не видел?

— Первый раз так, да?

Вы себе льстите, девушки. Даже одно то, что я якобы работаю здесь, говорит о том, что я сисек насмотрелся и нащупался до конца жизни. А учитывая мой реальный опыт, то вы даже не представляете, сколько у меня было этого в жизни. Чего Мамонты грудь стоит.

И пока эти две дуры зажимали меня своими буферами, одна вообще тёрлась промежностью о мою ногу со слегка закатившимися глазами, уже конкретно в стельку пьяная. Ещё две щупали меня там, куда ручки цивильные девушки не суют.

Шестая села мне на живот и о чём-то смеялась с теми двумя. Меня обложили со всех сторон. Это была мечта любого ОЯШа. Блин, это была и моя мечта!

Два года назад, когда я был спермотоксикозником.

Сейчас я как-то не горю по подобному. Если есть настроение, то окей, но не больше. Пусть меня и окружают похотливые красивые девушки, которые напились настолько, что надави немного, и я смогу их всех трахнуть, причём с их же позволения, но чот как-то не тянет.

Одна из них вообще взяла мою руку и засунула себе в штаны прямо в щель, а из-за сисек я не видел, какая из них. Другая наконец оторвала сиськи от моего лица и начала меня целовать, пока другая хохотала как сумасшедшая. На моих глазах та, которая натёрлась об мою коленку, сейчас пила прямо из горла, после чего медленно сползла на пол и там с другой девкой начала о чём-то болтать.

Ещё пару минут и мне стало здесь неуютно. Как от слишком развязных девиц, которые явно перегибали палку, так и оттого, что моя команда шляется где-то, и я не могу даже примерно сказать, где именно. И у меня возникает такое неприятное ощущение, что если я отсюда не свалю, меня точно выебут. Не то что я против, однако не в данной ситуации. Надо было как можно быстрее валить за своими. К тому же мои пять минут только что истекли.

Глава 345

Закончив с той, что получила от меня порцию ласки и теперь прикладывалась довольная к бутылке, я мягко оттолкнул от себя женское тело, стараясь при этом их не обидеть. Та девушка недоумённо посмотрела на меня.

— Тебе не нравится моя грудь?

— Очень нравится! — улыбнулся я, поцеловал её в губы и встал. — Потому позволь мне отлучиться.

— Куда?! — тут же встрепенулась именинница.

— Переодеться. Не подобает к имениннице заявляться зайчиком.

— Но мне нравятся зайчики! — надулась она обиженно. Девушки пьяными могут быть такими милыми, пиздец просто.

— Тогда понравится и другой костюм, куда более крутой, чем этот, — подмигнул я ей.

— Ну… ладно… Только смотри, возвращайся как можно быстрее! У меня отец важная шишка! — заявила она с гордостью.

— Непременно, — подмигнул я и вышел из этой кабинки.

Прошло пять минут, а ощущение, что я провёл там целый час.

Я не терял времени даром. Едва почувствовав свободу, я тут же спокойным, но быстрым шагом двинулся вслед за моей командой к противоположной стороне, ловко огибая гостей, официантов и умудрившись разминуться с охранниками, которые продолжали лениво прогуливаться по залу, словно тени.

Дойдя до противоположной стороны, я тут же взглядом наткнулся на дверь, единственную здесь, что как бы намекало. Если моя команда и ушла дальше, то точно через неё. В крайнем случае я смогу вернуться обратно и поискать другой вход.

Толкнув дверь, я как ни в чём не бывало прошёл дальше и попал в небольшой такой технически коридор, заставленный ящиками. Здесь было заметно светлее, но не так, чтоб невозможно было спрятаться в тёмном углу или за коробками около серой стены.

Первое, что попалось мне на глаза, это капли крови. Всего несколько и у самых коробок, но они были, причём свежие. Я проследил за этими едва заметными следами насилия, что вели к большой деревянной коробке. Открыл крышку, увидел свёрнутый в позе эмбриона труп, залитый кровью.

Сука, а вместо трупа нельзя было мне одежду оставить?! Нет, серьёзно, предлагаете мне бегать в костюме мальчика-зайчика?! К тому же оружие… Я немного полазил, стараясь не пачкаться, и выудил дубинку. Ну тоже вариант при неимении лучшего, сломать несколько ебальников мне вполне хватит.

Закрыв крышку ящика, я отправился навстречу приключениям до ближайшего перекрёстка. Налево или направо? Хм… Я прав, значит направо!

Исходя из такой логике я пошёл по правому коридору и упёрся в дверь. Самую обычную дверь, за которой…

— Бля…

Передо мной открылась чудесная картина на мужика, прикованного к такому крестовому распятию, всего в красных отметинах от ударов ремня и с диким стояком. А учитывая комнату, которая буквально вся была увешана инвентарём для БДСМ, сомнения, куда я попал, отпали практически сразу.

Но даже не это меня смутило, если быть честным.

Куда больше на меня подействовали мужики в кожаных масках с плётками в руке и шариками во рту. Они так посмотрели на меня, типа тоже хочешь?

— Оуч… я… прошу прощения…

— Да ничего страшного, зайка, — весело ответил привязанный мужик, несмотря на то что весь был в следах от плети, причём некоторые кровоточили. — Хочешь к нам?

— Да нет, я… плохо переношу боль, — пробормотал я, словно белая школьница перед чёрными гангстерами. — Я тут ищу кабинет главного просто…

— А, директора этого чудесного места? — прогудел один из кожаных масочников, вытащив шарик изо рта. — Так дверью вы ошиблись, молодой человек. Вам нужно было повернуть налево, там до упора к двери и по лестнице вниз. И там уже через зал как раз к кабинету директора. Он обычно сидит на балконе, что в зале.

— Оу… э-э-э… спасибо… — пробормотал я слегка охуевший от такого интеллигентного ответа от столь… жутковатой личности.

— Да не за что, молодой человек, — кивнул он. — Когда вы будете уходить, не могли бы закрыть дверь до щелчка, если вас это не затруднит?

— Да-да, конечно…

Я ретировался нахуй. Так, боевые пидорасы мне попадались, теперь интеллигентные садо-мазо тоже… Сегодня прямо день неожиданных встреч. Ещё бы найти своих и вообще шикардос будет.

За дверью, как и сказал мужик, была добротная каменная лестница, выглядящая древней настолько, насколько это вообще возможно. По моему предположению, здание театра стоит на каких-то катакомбах, теперь переоборудованных под нужды банды. И это как раз-таки один из входов в него.

В самом низу около двери валялись костюмы балерины и кожаный. Видимо здесь они переоделись в нормальную одежду, только… Какого хуя они не подождали меня?! Блять, просто взяли и ушли, а Патрик типа разгуливай в заячьем костюме! Могли хотя бы одежду оставить мне! Вы ебанулись в конец?!

Ублюдки…

Так, ладно, судя по шуму за дверью, там ещё один зал для отдыха. Надо просто опять прогуляться между столами и всё. Учитывая то, что официанты ходят в точно таких же костюмах, а свет очень тусклый, проблем это мне не добавит, я не сильно буду выделяться. Жаль только, что здесь нет замочной скважины и не глянуть, куда мне сейчас двинуться сразу.

Так, ладно, на месте определюсь, а сейчас погнали.

С этими мыслями я приоткрыл дверь… и быстро закрыл её обратно.

Дело в том, что там был не ресторан с интимной атмосферой, нет. Там был хорошо освещённый игровой зал со столами и кучей народу. Все в костюмах, важные, весёлые. Я там явно буду выбиваться своим нарядом. Очень сильно выбиваться. Кажется это два разных заведения под одной крышей. Кто хочет азартных игр, то им сюда. Интимной обстановки и развлечься — наверх.

Я, закусив губу, посмотрел сначала на дверь, а потом на лестницу. Вернуться обратно или идти дальше? Можно с позором, собирая всеобщие взгляды, пройти по игровому залу. Да, это будет сокрушительное унижение, но вряд ли кто запомнит моё лицо, только парня в дико обтягивающем женском одеянии зайчика.

С другой стороны, можно вернуться, найти одежду и переодеться. Вот только где именно… Хотя я могу вырубить охранников и взять одежду у них. Они вообще мне не проблема, я спокойно уложу двоих, троих или четверых.

Однако мои планы изменились за доли секунд.

Причина была в том, что я почувствовал какое-то волнение. Необъяснимое волнение, которое заставило стучаться моё сердце быстрее, как перед каким-то ответственным моментом, хотя мгновением раньше всё было спокойно.

Это было очень странно и несвойственно для меня, но чувство не было незнакомым.

Это была интуиция.

Что-то не так. А не так может быть что-то только с моей командой. Что-то происходит там, где-то на другой стороне зала, и ничем хорошим это им не светит. Понять это было несложно, если учитывать слова садомазохиста. Зал наполнен людьми, значит там вряд ли что-то будет происходить. А на другой стороне босс. Видимо они уже там. И пока я буду тут стонать и плакаться насчёт костюма, кто-то вполне может лишиться жизни.

— В пизду и нахуй, — злобно прошипел я.

Ничего, это не позор, это лишь мелкое неудобство. Я лучше буду посмешищем, чем чмошником, которого волнует, как он выглядит, больше, чем жизнь его людей.

По крайней мере я так себя успокаивал, когда открывал дверь.

Зал сначала встретил меня весёлым гамом. Люди совершенно не обращали на парня в обтягивающем костюме внимания. Однако стоило мне пройти одну треть, как режим невидимки спал. Сначала один посмотрел на меня, потом другой, третий, пятый, десятый… Один другого толкнул в бок локтем, другой кивнул головой, девушки начали шептать подругам на ухо. Волна прошлась по залу словно от камня, брошенного в пруд. Многие уже просто поворачивались ко мне, видя всеобщее внимание в мою сторону.

На мгновение в зале стало куда тише, но вот пара секунд и шум вернулся. Вернулся вместе со смехом, улыбками и не самыми приятными фразами, которые я слышал в свой адрес.

Одно утешает — я вижу их в первый и последний раз.

Да-да, надо мной смеялись. Как смеялась тогда Клирия. Моя самооценка была похожа на экономику моей страны, когда был первый скачок нефти вниз.

Прямо передо мной сверху был небольшой балкон, с которого открывался вид на всю игровую зону и на котором сейчас никого не было. Прямо под ним же была дверь, где тоже никого не стояло. Хотя я готов поставить все свои деньги и заячий костюм, что там час назад полюбас стояли охранники.

Я дошёл под всеобщими взглядами до неё, уже вообще никак себя не чувствуя и не имея никаких желаний кроме как сдохнуть, и, не раздумывая, вошёл внутрь.

Ответ на вопрос, где охранники, валялся прямо за дверью в луже крови. И сука ни единого меча, только дубинки! Что за невезение! Вооружив вторую руку деревянным блюстителем правопорядка, я двинулся дальше, всё больше предчувствуя беду.

И ведь не ошибся!

Прошёл по коридору, свернул влево и увидел, как наверху лестницы, что вела на второй этаж, человек пять ломятся в запертую дверь. Теперь я понимаю, почему заволновался так. Моих пездюков атакуют.

Ну… тогда моя очередь?!

Засунув две дубинки себе за шиворот и освободив руки, я сложил их вместе и…

Познакомьтесь с фаерболлом, суки!

На нахуй! И шар сразу врезался в двоих буквально швырнув их на впереди стоящих.

Всё внимание теперь переключилось на меня. Я сразу начал создавать по огненному шарику в каждой руке, буквально закидывая уёбков, словно камнями. Это некритично, но больно. Хотя попади такой в лицо, и ты недееспособен.

А ещё я ошибся — их не пять, их девять. И если от них заперлись мои, то они точно семидесятники или около того.

И они бросились ко мне… с мечами. Ладно, не страшно.

Продолжая закидывать подступающих фаерболлами, я отступал. Ну идите сюда, пидоразы, сейчас вас пустят на мыло.

И когда расстояние между нами сократилось до минимума, я схватился за дубинки и бросился вперёд.

Узкий коридор и длинные мечи против коротких дубинок. Теперь я не жалею о своём выборе.

Пригнулся, пропуская удар, и тут же ткнул дубинкой в морду одному. Пригнулся во второй раз и ударил в кисть вышибая меч у второго. Пнул первого в пах, заставляя загнуться, подпрыгнул и, воспользовавшись им как трамплином, нырнул в самую гущу.

Слишком узко для них и слишком неудобно для мечей.

Приземляясь, вбиваю дубинку в голову одному, удар с локтя противнику за спиной, и пинок с ноги впереди стоящему. Быстрые удары по толпе спереди и тут же пригибаюсь, пропуская размашистый удар над головой. Разворачиваюсь и ударом дубинки ломаю уроду локоть, после чего пинаю в колено, ломая его в обратную сторону.

Вновь разворачиваюсь лицом к противнику и ухожу в бок, пропуская колющий удар. Но гад, не останавливаясь, просто пригибается и врезается в меня, таща перед собой.

На с локтей прямо по спине и плечам!

Удар, второй, третий, пока мои ноги не касаются вновь земли. И тут же коленом ему в ебало и пинком в грудь в наступающих.

Меня Мамонта пиздила всегда безбожно, как и Ухтунг, никогда не зная жалости в тренировках. Клирия всегда следила, чтоб мне не давали спуску, говоря, что от этого зависит моё выживание. Потом уже я тренировался с несколькими, чтоб знать, как действовать в таких ситуациях. Меня учили не драться и не бороться. Меня учили убивать. Без жалости, без раздумий, на автоматизме. И этот коридор — подарок небес, где так узко, что они больше мешают друг другу, чем помогают.

И я вновь беру разбег и с прыжка пробиваю первому, уворачиваюсь и беру его шею в захват. Кувырок и с ноги по ебалу другому. Дёргаю рукой и ломаю шею гаду. Отражаю удар одного противника дубинками в сторону и тут же их ударами отвожу другой тычок меча в меня. Сразу же обрушиваюсь ударами на нападавших, быстро-быстро, словно играя на барабанах, лупя их дубинками. Они пытаются прикрыться, но я тут же бью туда, где не защищено. Разворот и пропуск тычка со спины, и тут же удар дубинки по голове противнику. Он врезается в стену, сползает по ней вниз, вытирая лицом, а я ударом просто раздавливаю её как арбуз.

Позади никого…

Противник с пола бросается ко мне, но я с ноги принимаю ублюдка. Нет, не вырубил; он же в свою очередь обхватил меня за торс, не давая сдвинуться с места. А сзади уже замахиваются мечом и… Я долблю воздушной волной в гада, что меня схватил. Его отбрасывает в противоположную сторону, а я улетаю в толпу, сбивая их как кегли. Делаю кувырок назад, вставая на ноги, и тут же бью что есть сил в шею противнику, которого повалил, дубинкой.

Хруст, и он оседает обратно на пол.

Вижу только двоих и ещё один пытается встать у дальней стены.

Ну идите сюда…

Взмах мечами, и практически оба удара я парирую простыми ударами дубинок по ребру мечей, отклоняя их. Сокращаю дистанцию и начинаю молотить гондонов. Они отступают под градом беспрерывных ударов и моим напором. Кто-то хватает меня за ногу, и я на мгновение отвлекаюсь, без всяких раздумий наступая уроду на шею. Это был чувак со сломанным коленом и локтем, каким-то образом ещё желающий сражаться.

Вновь оборачиваюсь к нападавшим и начинается череда ударов. Я их все парирую, не принимая в лоб, так как сломаю дубинки. Удар-отбил, удар-отбил, удар-отбил и так до бесконечности этих долгих секунд. Я лишь отвожу взмахи противников в стороны, отчего их мечи звенят о стены, выбивая искры, ловлю момент, выпускаю дубинки из рук и…

Молния!

Их от такого разряда парализует, и они замирают. Мне пришлось влить немало энергии в это. Чем выше уровень противника, тем больше у него сопротивляемость к подобному и тем больше надо вливать сил. Я бросаюсь к врагам, хватаясь за лезвия их мечей, и направляю острия им прямо в горло. Едва разряд отходит, давая противникам возможность двинуться, как я бью ладонями по навершиям и буквально вбиваю им их же мечи прямо в горла.

Остался последний. Я даже не беру оружия, идя на него с кулаками. Он пытается принять драку, но куда ему до меня. Он просто вышибала. Спарринги с Ухтунгом, стражницами и многими теми, кто обладал этим навыком, меня многому научили. Пропускаю удар мимо и хуком бью в висок. Тут же с колена в корпус, заставляя его согнуться, после чего ударом в затылок отправляю его в нокаут.

Кажется… это был последний.

Перевожу дух и быстро оглядываюсь.

Сердце бешено колотится от адреналина и нагрузок так, что стучит не то что в голове, в самом сознании.

А в коридоре даже крови нет, лишь трупы. Ну или почти трупы. Я вновь прохожу через место побоища, идя к лестнице и каждому наступая на шею, слыша удовлетворённо звук ломающихся позвонков. Попутно подбираю по мечу в каждую руку. В реальной жизни так ими орудовать невозможно, однако здесь, где ты перекачан и можешь контролировать каждое движение, это становится реальностью.

Да в этом мире даже рубя обратным хватом можно убить, когда в реале ты максимум порежешь противника, если удержишь меч.

Что ещё лучше, на мне ни царапинки. Даже капли крови нет. Возможно, это были сороковые, как знать, но вряд ли бы от них тогда стали прятаться мои люди, если только там не всё так плохо. Мне кажется, что причина их проигрыша в другом.

Будь ты хоть сто раз перекачан в лвлах и имей отличные статы в том же одноручном оружии, ни разу не дравшись и не имея базового опыта, ты нихуя не сделаешь. Они, возможно, и были семидесятыми, однако совершенно не были воинами. Обычные гопники и вышибалы, равные мне по силе.

А учитывая мой опыт против их, я с ними был на равных. Если не сильнее в каком-то плане.

Теперь же надо проверить, что с моей командой, которая не только не подождала меня, так ещё и облажалась, давая противнику возможность выебать себя в зад. Я, не теряя ни секунды, поднялся по лестнице к двери и сам попробовал её.

Нет, глухо, её не открыть. Тогда может…

Ох, и не зря же я сэкономил силы на магии, знал, что пригодятся. Прислонив мечи к стене, я коснулся ладонями двери и выдавил в руки ещё маны. Мне просто необходима магия ветра, которая…

БАБАХ!!!

Которая будет мне тараном.

Тук-тук, друзья мои. Ваше подкрепление в виде аннигилятора прибыло.

Глава 346

Дверь вырвало с корнем, словно сработала не сила ветра, а настоящий таран. Хотя по сути это и был таран, просто воздушный и под большим давлением. Добро пожаловать в мир магии, где, если знать принцип, можно сделать всё что угодно.

Последняя преграда между мной и командой вылетела как пробка, перелетела всю комнату, врезалась в диван и буквально разлетелась вместе с ним в щепки об каменную стену. Я влетел следом с мечами наперевес и…

Нет, ничего особенного.

Винни-блять и Юсуф стояли, направив клинки в мою сторону. Однако поняв, кто перед ними, заметно расслабились и выдохнули.

— Это вы… — пробормотал Винни-блять с видимым облегчением.

Я обвёл комнату взглядом и увидел недостающего члена команды, который сидел у стены. Ухтунг, тяжело дыша и зажав рукой рану на животе, тоже выражал своей звериной мордой облегчение. Только вот…

— Какого хуя он ранен?! Что вы тут вообще делаете?! — я начал кипятиться почти сразу.

— Верёвку, — тихо отозвался Юсуф. — Хотели спуститься с балкона, пока те ломились в дверь, — кивнул он на проход за моей спиной.

— Так какого хуя вы их не убили?! Вас же было трое! А я один всех перебил!

— Мы бы не успели, — ответил Винни-блять. — Если бы они попали в комнату, нас бы окружили и всё. В коридоре сражаться легче. Мы бы встретили их в узком пространстве, но напоролись на охранников, которые нас и задержали, — кивнул он на два трупа.

Пиздец да и только. А ещё семидесятые уровни.

Не долго мешкая, я в два шага оказался рядом с Ухтунгом, сдёрнул занавеску и очень туго перебинтовал живот, после чего поспешил закинуть его себе на плечи. В таком деле каждая секунда становится на вес золота, а мы и так тут задержались и наделали шума.

— Так, руки в ноги и убегаем, здесь может стать очень жарко, — отдал я приказ. — Юсуф, ты ведёшь, Винни-блять — сумка с вещами. Я потащу Ухтунга.

— А ваша одежда? — спросил Винни.

— Хуй с ней, нам надо сваливать. Всё, теперь ходу!

Пока я переоденусь тут, уже может примчаться подмога. Потом, как уйдём, и буду переодеваться. Хотя Ухтунгу так тяжело, отчего боюсь, что даже потом времени уже не будет. Резво собравшись, мы двинулись через коридор, заваленный трупами, подальше отсюда.

— А какого хуя вы попёрлись без меня? — поинтересовался я, спускаясь по лестнице. — Какой был уговор, напомнить?

— Мы встретили охранника и избавились от него, после чего испугались, что сейчас могут поднять тревогу из-за списка в статах, — ответил Юсуф. — Потому выдвинулись сюда за целью.

— И взяли его? — спросил я, совершенно позабыв о первоначальной задаче. Могли бы и так, без конечной цели случайно уйти.

Юсуф кивнул на большую сумку.

— Он там. В отключке.

— Но не только из-за охранников так облажались мы, — прохрипел Ухтунг на моих плечах тяжело дыша. — Здесь был ещё один, общался с боссом он и дал троим отпор нам как ни в чём не бывало, после чего просто скрылся, с балкона спрыгнув.

— Но когда я выглянул за ним, того уже и не было. Он словно испарился, — закончил историю Винни-блять.

И вы только сейчас мне об этом сказали?! Хотя вы же и не знаете, какие проблемы могут нас преследовать.

Что-то не нравится мне это. Не нравится в первую очередь потому, что такое вот неожиданное появление и исчезновение характерно только для одних моих знакомых, с которыми я бы предпочёл не пересекаться ни сейчас, ни потом.

— Он больше не появлялся?

— Нет. Но мы не можем быть в этом уверены.

Блять… это пиздец как плохо. Вполне возможно, что скоро сюда нагрянут друзья этих хранителей или собственная служба безопасности.

— Так, дай-ка мне мои вещи, — сказал я, немного пыхтя от тяжести орка.

Когда мне протянули их, я тут же выудил револьвер и горстку патронов для него на всякий. Мечом с Ухтунгом на плечах не помахать, а вот стрелять вполне смогу.

Мы вышли в зал, где весёлая толпа, завидев нас, начала затихать. Ну да, мальчик-зайчик тащит на себе огромного орка-воина. Зрелище не из привычных.

— Уходим через главные двери, Винни-блять, сумку мне, сам с Юсуфом вперёд на зачистку. И только аккуратно! Я ещё вас живыми жёнам должен вернуть.

Те кивнули и быстро ринулись вперёд, пока я тащил на себе целых два тела. Нелегко, да, но никто и не говорил, что будет просто. Особенно мне с моим везением и удачей. Я спокойно и без приключений преодолел зал, вышел к главному ходу и двинулся по коридору. Здесь мне попались сразу четыре трупа охранников с колотыми ранами. Едва прошёл дальше и ещё два трупа. После этого была лестница, слава богу не длинная, и вновь коридор.

— В другой ситуации я бы смог идти сам, — слегка извиняющимся голосом сказал Ухтунг. — Ноги не двигаются.

— Да помолчи ты, — бросил я. Но тут же сам спросил. — Это тебя тот чувак, что пропал, покоцал?

— Да. Он был чрезвычайно быстр. Мы попытались зажать в угол его, чтоб убить, но он ловко ушёл от нас. А потом два охранника пришли на помощь, хотя всё зачистили и проверили мы. И в этот момент меня ранил и скрылся он. А нам достались эти дилетанты.

— Простые какие-то дилетанты.

— Уровень высокий у них, но не воины они. Поднялись за счёт убийства слабых, — презрительно сплюнул Ухтунг.

— Понятно.

Мы поднялись ещё выше и наконец вышли к двери на улицу. Здесь были ещё трупы и Юсуф с Винни-блять, которые оглядывались.

— Никого, — отчитались они.

— То, что мы не видим этих пидоров, не значит, что их нет, — вернее одного хитрого и юркого пидораза. — Вы двое, вперёд как разведка передо мной, я с телами сразу за вами.

— Может сумку… — начал было тихо Юсуф, но я его перебил.

— А если хуй вернётся? Так же с сумкой будешь отбиваться?! Ходу!

Они вполне неплохо сражаются, так что пусть идут первыми. А у меня есть револьвер на крайний случай. Они пользоваться им не умеют, зато я могу стрелять из него, даже держа на себе Ухтунга и босса в сумке.

Мы бежали по улочкам, стараясь держаться подальше от главных дорог, всё дальше и дальше уходя с места преступления. Люди ещё не скоро поймут, что за бойня была в десятке метров от них, никто не зайдёт в тот коридор в ближайшие часы. Значит у нас было достаточно времени до момента, как за нами пустятся в погоню. А слухи о том, что случилось с бандой этих анусов, не дойдут до Эви благодаря Констанции.

Я гений! Да, ну похвалите меня! Эх, вечно меня никто не ценит… Вот заставляют таскаться по самым злачным местам, убивать и крушить, но спасибо никто не скажет. Все только ненавидят и видят во мне монстра. Зато, когда закончу всё, свалю нахуй подальше. Может один, но, скорее всего, заберу своего ребёнка у этой злобной суки.

Да-да, мне ребёнок важен, просто потому что он мой. А вот Клирия… Не знаю, лишать мать ребёнка — это не очень. Но и жить с ней тоже то ещё удовольствие. Я знаю, что она будет пробовать дистанцию между нами на прочность, стараясь стать кем-то большим, чем мы есть. И дело тут не только в том, что ей больше никто не подойдёт. Зная Клирию, она бы жила с ребёнком и одна спокойно, если не с радостью.

Но Клирия держится за прошлое. Она один раз опробовала счастливую жизнь с тем солдатом и теперь надеется вернуть это назад, даже не понимая, что уже ничего как прежде не будет. Даже если исключить ошибку, во мне Клирия хочет увидеть другого человека. И при всем этом бессмертии, тот человек всё равно умер, когда умерли его воспоминания и привычки.

Мне даже в какой-то степени жалко её. Она просто без шансов мечется то ради того, чтоб вернуть человечество на путь истинный, то ради того, чтоб хотя бы самой стать немного счастливой, пытаясь вернуть то, что потеряла в прошлом.

Мы даже похожи этим. У нас ничего нет, у нас всё отобрали, но мы упорно боремся за мечту и пытаемся обрести хотя бы немного счастья.

Эх… было бы у нас счастье, у каждого и даром… Вот, например, сейчас, чтоб мы могли добраться спокойно до дома с помирающим Ухтунгом.

Но нет, вон за нами уже следует уёбок, который никак не может оставить нас в покое.

Причём он перегородил нам дорогу в таком гордом одиночестве, словно говоря, что не боится нас. Ну вот нельзя просто отвалить? Надо обязательно нас преследовать и мешать? Хотя с другой стороны, мы могли бы привести хвост, так как этот слишком уж незаметно за нами следил, раз даже Юсуф не заметил его. Ну полюбас это тот же самый, что и набил морду Ухтунгу.

Я вскинул револьвер, готовый разрядиться в ушлёпка перед нами в то время, как Винни-блять и Юсуф уже направили клинки в его сторону, но никто толком так и не успел ничего сделать. Так молниеносно он скользнул, что даже мои не успели толком среагировать. Вернее, не успел Винни-блять, который едва не лишился головы. Его спас Юсуф, который благодаря реакции и возможно перкам метнулся тому навстречу, скрестив клинки с противником.

Лязг металла и даже искры от удара и бедного Юсуфа отбросило назад, словно в него влетел грузовик.

— Так, нам уйти не дадут, как я понял, — пробормотал я, скидывая с себя Ухтунга на землю, чтоб не мешался.

Теперь нас трое против одного, если сейчас Юсуф сможет встать на ноги.

Сейчас бы выпятить грудь, сделать героическое лицо и крикнуть: бегите, спасайтесь, я вас прикрою, но…

Ага, щас! Пусть со мной сражаются! Я не герой, я не скажу подобного. И один точно не вытяну такого противника. Зато втроём, с револьвером и магией у нас есть все шансы убить этого засранца. Только…

Я быстро оглянулся, однако больше никого не увидел, хотя интуиция попискивала, что где-то здесь есть ещё один персонаж-розбiйник, но он почему-то наблюдал. Наблюдал за нами, не пытаясь предпринять ничего.

Проверка?

Вполне возможно, что смотрят, как мы справимся. В любом случае, нам остаётся только сражаться или сдохнуть, играя по навязанным правилам.

Хранитель отступил, получив отпор в то время, как Юсуф быстро поднимался на ноги. Ну хоть ранен не сильно, и на том спасибо.

Я вышел в первый ряд, встав слева от Винни-блять, Юсуф встал левее меня. Этакая троица против настоящего розбiйника. Есть ли у нас шансы? Есть, если навалимся разом, и нет, если он нас разделит.

Секунда затишья прошла незаметно. Хранитель сорвался с места в одно мгновение. Не было никакой пафосной минуты, когда мы оцениваем противника, не было пафосных речей и подколок, которые показывали нашу крутизну. Нет, здесь все собрались только с одной целью — убить друг друга. Незачем тратить время на остальное.

Хранитель двигался так быстро, что было тяжело уследить за ним, и выбрал как цель он Винни-блять. Однако тот уже был готов и встретил удар в лоб, но даже с такой защитой его слегка оттолкнуло. Его ботинки подняли небольшое облачко пыли, скользя по земле. И тут же враг отпрыгнул назад и ринулся вновь вперёд.

Секунда, он резко уходит от удара Юсуфа, где пытаюсь подловить его уже я стреляя. Два хлопка, но он умудряется отбить одну из пуль, а другая проходит мимо. И это в прыжке от Юсуфа. Но вот он на ногах и вновь становится чертовски быстрым, и ещё два выстрела ловят только молоко, когда хранитель просто резко дёргается в сторону. Обходит по дуге товарищей, двигаясь уже ко мне. И когда Юсуф пытается его перехватить, двигаясь наперерез, уёба мгновенно меняет траекторию и просто проскальзывает между Винни-блять и Юсуфом ко мне. Прыжок и…

Молния, пидор!

Не сильный разряд, но достаточный, чтоб на мгновение парализовать его. Его хватило бы обычному человеку, но тут одни высокоуровневые монстры. Два выстрела достают его в полёте, но ни один не достигает его головы, я от бедра на такой скорости просто не могу нормально прицелиться. Чудо, что вообще попал в него.

Пятидесятый калибр не мог его не остановить, и того просто отбрасывает. Он падает на спину и делает кувырок назад, в то время, когда я закидываю патроны в барабан. Два ранения у ублюдка — одно по касательной по животу, другое попало ему прямо в правую часть груди. От такого выстрела люди дохнут, но… у него, кажется, броня. Судя по тому, как он дышит, пуля его почти достала.

И едва перезарядившись, я тут же разряжаю половину в него, заставляя двигаться. И тут же наперерез ему прыгает Юсуф, пытаясь остановить для моего прицельного выстрела. Куда медленнее, он скорее пытается замедлить гада и прикрыть меня от прямого столкновения, чем коцнуть. И едва обменявшись ударами, в бой вклинивается Винни-блять, принимая половину ударов и прикрывая Юсуфа. А я бью хранителя фаерболлом, прерывая его град ударов и заставляя отойти.

Хранитель вновь пытается зайти с удобной ему стороны, но выстрелами я мешаю ему это сделать, заставляя двигаться хаотично. И практически сразу бью магией, пуская в него булыжники, от которых он уворачивается, и сталкивается с Юсуфом, который всячески пытается ему преградить путь.

Надо его зажать. Или заставить остановиться, чтоб у меня была возможность выстрелить прицельно, так как при таком движении я банально не поспеваю за ним. К тому же хранитель постоянно прыгает среди моих соратников, понимая, что так обезопашивает себя. И хоть я пытаюсь обойти его, гад каждый раз встаёт так, что между нами оказывается кто-то из моих.

И зажать… это легко сказать. Учитывая то, что хранитель только что отпрыгнул назад, увернувшись от выстрелов и ударов мечом, на стену, оттолкнулся от неё, сделал сальто и оказался прямо за спиной Винни-блять. Нашего танка от смерти спасло только то, что наш скрытник успел закрыть товарища.

Закрыть собой.

Хранитель делает несколько взмахов мечом и его оттесняет Винни-блять. А вот Юсуфу кажется укоротили руки. Тот отшатнулся в лёгком шоке, заливая землю кровью, когда Винни-блять принял несколько ударов, закрывая собой товарища.

Я вновь выстрелил несколько раз, и тот ушёл, быстро, рывками, словно телепортируясь на маленькие расстояния. И пусть я замечал все его движения, поспеть мне за ним не удавалось. Вот он обходит неповоротливого Винни-блять, отталкивается от стены и в прыжке вытягивает меч, метясь в раненого Юсуфа.

А через долю секунды их просто разбрасывает в разные стороны моей магией ветра.

Юсуф, разбрызгивая кровь обрубками рук отлетает в стену, хранитель, сделав двойное сальто, становится на ноги в нескольких метрах, и бросается уже на Винни-блять, ни на секунду не остановившись. Он идёт зигзагом, и я три раза промахиваюсь, прежде чем тот нападает на нашего единственного танка.

Резко дёргается в сторону и наносит удар как-то сбоку. Винни-блять с великим трудом поспевает отбить удар, а тот, вновь отпрыгивает и штурмует его уже с другой стороны. Наш танк умудряется отбить ещё одну атаку, а вот третью пропускает, и я вижу, как брызгает кровь в разные стороны. Но именно в этот момент мне удаётся его наконец подловить.

На каждого есть управа, даже на такого вот ловкача, который думает, что он тут самый сильный. Особенно когда двоих ему уже удалось свалить, и пидор думает, что теперь дело за малым. Другими словами, теряет бдительность.

В следующий раз, когда он начинает двигаться к Винни-блять, намереваясь его добить, но так, чтоб поставить его между мной и собой, я применяю магию земли. Ненавижу её, так как она сука сложная, но мне в этот раз всё удаётся с первого раза.

Всего один единственный булыжник из мостовой поднимается на немного прямо перед хранителем, и этого становится достаточно, чтоб тот тупо споткнулся. Споткнулся и полетел уже по известной мне траектории. Вслед за этим в него летит молния. Вся оставшаяся мана идёт на заряд этого разряда, и подобного хватает, чтоб обездвижить его. А вслед за этим в его тушку, летящую как снаряд, ложатся сразу шесть пуль.

На этот раз ему уже было не увернуться. Будь ты хоть двухсотым, не имея нужного перка, тебе не отбить пулю. А тут шесть, ещё и споткнувшись, оказавшись в той ситуации, когда несколько долей секунды ты оказываешься беззащитен и полностью парализован.

Получив свою целительную долю свинца, засранца отбрасывает назад. А я очень быстро уже натренированными движениями заряжаю барабан. Не зря тренировался всё это время, да и ловкость позволяет вытворять чудеса. Всего мгновение, и он получает ещё две пули, но уже прицельно и прямо в голову, чтоб наверняка. Его черепушка взрывается весёлым фонтаном, словно взорвавшийся спелый арбуз, забрызгивая мостовую кровью, костями и мозгами.

И едва я успеваю выдохнуть, как голос новой проблемы раздаётся за моей спиной, откуда-то сверху.

— Ну во-о-от. А я же говорила, что нарушать правила за-пре-ще-но.

Видимо кто-то сегодня свыше упорно не хочет, чтоб я выжил.

Глава 347

Я резко оборачиваюсь, ловя на мушку фигуру на карнизе. Она не пытается прятаться, не пытается скрыться или напасть. Просто сидит на краю, свесив ножки и болтая ими. Я могу выстрелить, но… не стреляю. Боюсь, что, если выстрелю, то спровоцирую на драку. А она не стала бы меня предупреждать голосом, если действительно хотела бы напасть.

— Винни-блять, тащи отсюда всех, — сказал я, напряжённо вглядываясь в эту тень на фоне звёздного неба, что так беззаботно смотрит на меня.

Я слышу шум, я слышу хрипы и стоны, однако чувствую, как за спиной не остаётся людей, слышу, как удаляются их шаги, оставляя нас одних.

А ещё понимаю, что допустил ошибку. Если я сдохну… Мне надо заново снять все клятвы короче. Лучше, как только вернусь. Если меня предадут… ну чтож, значит я хуёво подбираю себе работников и получу то, что заслужил своей пустой головой. С этим ничего не сделаешь.

— Чего тебе? — спросил я громким уверенным голосом.

— А как же поздороваться? — весело спросила она, наверняка улыбаясь. — Приве-е-етик! Давно не виделись!

— И тебе не хворать, чо забыла?

Она спрыгнула с высоты второго этажа, но приземлившись, едва согнула ноги, словно спрыгнула с небольшого уступа. Явно не боясь получить среднесуточную дозу свинца, хранительница подошла ко мне.

— Опять бушуешь? Всё ника-а-ак не можешь остановиться. Ты же знаешь это слово? Ос-та-но-вить-ся. А?

— Да, слышал, — кивнул я.

— Вот и чудно! — хлопнула она в ладоши, склонив голову в бок и улыбнувшись, закрыв глаза. Так делают обычно в аниме.

Девушка заглянула за мою спину, после чего обошла и присела над своим товарищам, около его лопнувшей от перенапряжения головы.

— Когда я пришёл, он уже был таким, — пожал я плечами.

Она хихикнула в кулачок.

— Да неужели? А ведь он тоже не мог остановиться. Ему говорили не лезть, а он не послушал. Печа-а-аль… — но она не выглядела расстроенной. — Жаль. Он был силён, но не опытен. Попался на такой мелочи. Но все мы ошибаемся, верно?

— Он не должен был меня трогать?

— Он так хотел всё закончить сразу. Ему сказали же, нель-зя! А он за своё, — она посмотрела на меня. Её улыбка не сходила с губ. — Теперь ты видишь, к чему приводит это?

— К тому, что голова лопается?

— К смерти. Ты идёшь тоже к смерти. Это о-о-очень неприятно. Умирать, я имею в виду.

— Я знаю. Зачем ты здесь? Почему не убьёшь?

— Потому что приказа нет. Но так хочется предупредить тебя, что сил нет!

Девушка действительно выглядела как та, кто сейчас обосрётся. У таких заноза не позволяет вести себя спокойно, а улыбка до ушей — лишь попытка скрыть реальные чувства или же проблемы с мозгом. В любом случае, эта счастливая улыбка у неё всегда.

— Предупреждай, — сказал я, не опуская револьвера.

— О-о-о, тебе значит интересно? — обрадовалась она. — Ну тогда ладно, я скажу. Ты умрёшь.

…

Охуительные истории начинаются именно с такой фразы.

— Вау, это ценная информация, — поморщился я.

— Есть вещи, которые не из-ме-нить, — настоятельно сказала она.

— Если бы я слушал каждый такой бредовый и ценный совет или если хотя бы один из них сбылся, то я бы не стоял перед тобой.

— Нет-нет-нет и нет, это не предупреждение! Это то, что ждёт тебя!

— Мне наплевать, — ответил я. — Всё равно закончу то, что начал.

— Не боишься смерти? — уважительно ответила она и достала небольшой стеклянный шар, размером с бильярдный. Блин, едва не пристрелил её в этот момент.

— Что это? — нахмурился я.

— Шарик истины. Таких всего несколько. Один у нас, другой у короля этого королевства.

— А у кого ещё такие?

— Кто знает, — пожала она плечами.

— И что он показывает?

— То, что другие должны увидеть. Например… то, как кое-кто однажды убил героя, — улыбнулась хранительница. — Ты же знаешь, почему так случилось?

— Меня подставили письмом, — ответил я.

— О-о-о… происки старых богов… Но нет, не только это. Герои умирают постоянно, то там, то там, но почему именно ты?

— Потому что они увидели, как я убил героя, да? И решили, что я должен поплатиться? По крайней мере был на это расчёт.

— Серьёзно? — рассмеялась хранительница. — Нет, конечно, на тебя обратили бы внимание, однако… почему все посчитали тебя угрозой номер один? Неужели ты веришь, что действительно тебя посчитали такой страшной угрозой лишь за то, что ты убил героя? Если очень много думать, если очень много знать и за очень многим следить, то можно многое предугадать. Можно много запланировать. Например, что кто-то должен качнуть маятник и заставить мир вновь двинуться с места. Нет, не догадался?

— Хочешь сказать, что та, кто отправила письмо, знала об этом? Меня подставили?

— Старушка богиня? Ой, очень хитрая бабушка, но не настолько, чтоб знать то, чего не знает никто. Особенно без своих сил. Есть кое-что интереснее, чем она. Например… — она хитро прищурилась. — Кто одаривает тебя такими званиями?

— Система? — без промедления и на автоматизме ответил я.

— И что даёт звания всем подряд, словно следя за ними.

— Тоже система…

— И что может всё рассчитать до секунды, давая то, что нам нужно, словно подгадывая это.

— Система…

— Верно! Система! А что не подчиняется системе? Дай мне тебе подсказать, — она выудила за цепочку из-под рубашки медальон, что блеснул в лучах луны серебряным цветом. — Ну как, знакомо?

— Это… металл, который скрывает тебя от… мира… — я усиленно вспоминал то, что однажды увидел.

Это были не мои воспоминания, а Клирии… Её амулет… он защищает её от системы. Почему-то он скрывает статистику Клирии. Как сказал тот солдат, он огораживает носителя от всего мира, что использует статистику. Она невидима для него. Или для того, что дёргает за верёвочки.

— Верно! Всевидящее око системы не видит тебя. Не может проследить за тобой! У-у-у-у… — последним «у-у-у» она в шутку спародировала привидение сделав характерное движение руками.

— Система всегда рядом.

— Верно-верно! А теперь вспомни всё, что с тобой произошло, — улыбнулась она. — То звание, что практически сразу подписывало тебе приговор, например. Ну же, если посмотреть на это всё теперь, то станет понятно, что от тебя хотят!

Вспомнить всё? Проанализировать? Кроме того, что Клирия предала меня письмом, решив сделать того, кто может изменить мир, вроде…

Вроде что? Она дала наводку герою, а герой в свою очередь помер. И это показал шар истины, как я понимаю.

— Шар истины сам выбирает, что показать? — спросил я.

Девушка кивнула головой.

То есть всевидящее око, как назвала его хранительница, специально навело на меня королевство. И… был ли у Клирии амулет? Ей же было тринадцать тогда, а амулет… ей надо было снять его с трупа, что остался ещё с позапрошлого раза. Тот, что был её телом перед перевоплощением в моём мире.

А если она его не надела? Если око могло наблюдать за ней? Могло видеть каждое её решение, чтоб потом проанализировать всё? Эта система похожа на мощный компьютер, который может высчитывать вероятность и наблюдать за каждым. Что если изначально всё складывалось именно по случайностям? Случайностям, которые никогда не случайны в мире, где есть сверхкомпьютер под названием око?

Даже, например, обычная лужа может изменить мир. Ты идёшь куда-то, наступаешь в неё, пачкаешься, из-за чего останавливаешься и опаздываешь на автобус. Автобус взрывают. Для тебя это стресс, и вот ты уже через много лет глава государства, который борется против терроризма. Если бы не лужа, не быть тому человеку главой — он бы взорвался.

Одна лужа может изменить мир. А сколько может таких приколов подкинуть управляемый мир? Вот допустим Клирии дали понять, что нужно сделать, косвенно навели на мысль. Если он следил за Клирией, тогда сколько смог раз направить её? А Богиня, которая дала согласие? Она говорила, что боги куда менее всемогущие и есть то, что сильнее их в разы. А что, если ответить положительно богиню надоумили? Надоумили случайностями сделать так, как она сделала?

Что, если всех нас надоумили сделать то или иное?

Хранительница говорила, мир всегда вежливо подталкивают к нужному исходу и контролируют его. И что его могут направлять те, у кого хватит на это сил.

Всевидящее око? Эта система?

— Оно… сделало меня таким? — спросил я. — Оно дало мне дойти до конца и сделало типа избранным?

— О нет-нет-нет, никто тебя не делал избранным! — рассмеялась она. — Если бы ты умер, мир бы просто нашёл другого человека, и так раз за разом, пока бы не получилось. Око никогда не действует напрямую. Никто не сделает дело за тебя или расчистит путь! Лишь мягко подталкивает к нужному выбору, а дальше ты сам. Как… например, направляют ручей по руслу. Однако ничто не мешает ручью промыть себе другой проход напором. Никто не скажет, что ты сделаешь. Этот мир не видит будущее, но он умеет предугадывать его. Предугадывать, как ты поступишь, если вдруг тебя захочет убить…

— Герой…

— И что ты сделаешь, если за тобой начнёт охоту королевство, — кивнула ласково девушка. — Всевидящее око умеет предугадывать, если видит тебя. Никто не заставлял тебя действовать так. Никто не заставлял бабулю богиню отправлять письмо. Однако ваши действия можно было предугадать, стоило лишь проследить за вами и понять, как можно вынудить вас двигаться в том или ином направлении.

— Тогда в чём смысл того, что я умру?

— Кто знает, — пожала она плечами. — Мир предугадывает будущее, а не знает его. И мы лишь предполагаем, но не знаем. Может твоя смерть как раз и дала возможность толкнуть маятник и дать миру идти дальше, как хотело всевидящее око. А может ты пошёл против его предсказаний, тут даже и не сказать.

— И почему ты мне это рассказываешь?

— Загляни, — кивнула она на шар.

Я с сомнением посмотрел на стеклянный шарик, в котором клубился туман, после чего приблизил его к глазам. Приблизил и увидел… то, что никто не хочет видеть. Моё сердце дрогнуло с неприятным скрипом, когда в тумане вырисовывались картины будущего и, в частности, моего.

Сколько я смотрел? Не больше минуты, верно? Всего небольшой отрывок, однако этого хватило мне с головой.

— Это то, что будет? — хрипло спросил я.

— Никто не знает, — пожала она плечами. — Показывает этот шар то, что хочет око.

— Так вы узнали обо мне?

— Верно. И твою историю частично, и будущее. Но и нам показали это не просто так. И вот встаёт вопрос — то, что мы видим, это то, что предугадало всевидящее око системы или же то, что должно заставить нас действовать? Правда или ложь? Нам показывают вероятную возможность или пытаются напугать? Хотят, чтоб мы вмешались, или же хотят, чтоб мы отошли от дел на время? Что от нас хотят, показывая это? Может делая что-то из этих двух вариантов, мы как раз и будем следовать плану системы, — она так тараторила это, словно заведённая на ключ.

— И что вы решили для себя? — спросил я, бросив ей шар обратно.

— Одни хотят тебя остановить, ведь именно это и показывает шар. Хотят предотвратить всё. Другие хотят следовать нашему кредо — следить и направлять. Но что приведёт к такому исходу? Наше вмешательство или безделье? Вот он решил, — показала хранительница пальцем на труп, — что убей тебя сразу, и этого уже не случится. Как видим, он оказался не прав.

— Но если бы ты вмешалась…

— Неизвестно, что бы произошло. Всевидящее око следует правилам и уже не сможет дать неожиданно тебе силы. Как и не сможет их неожиданно отобрать. Однако может что-нибудь да произойти. Как знать, чем бы это закончилось, да и я придерживаюсь… другого мнения. Мы никогда так не вмешиваемся напрямую и должны лишь влиять на мир.

— Но вы хотите не дать мне дойти до конца. И именно то, что случится, если я продолжу путь… показано здесь.

— Верно. Если ты пойдёшь до конца, ты ум-рёшь, — слишком весело сообщила мне девушка. — Ум-рёшь, натворив бед и разрушив равновесие.

— Нами просто управляют…

— Нет, — ответила спокойно хранительница. — Не управляют. Мир не будет случайно выстраивать вокруг тебя стены. И он не будет делать за тебя работу. Лишь лёгкие толчки, только на это он и способен. Лёгкие толчки в критический момент, когда всё зависит от случайности. Потому мир не идеален. Не все следуют плану.

— Хотя по большей части всё идёт по плану, и мир остаётся в пределах погрешности.

— Ве-е-ерно! Ты такой умный, — восхитилась хранительница. — Но вот мы не следуем, так как нас не видно!

Потому и званий у вас не было значит. Некому давать.

— Поэтому я хочу тебе сказать — остановись или умрёшь и заставишь весь мир мучиться.

— А если это и нужно всевидящему оку для равновесия? Если мои поступки правильны?

— Но такими они точно не выглядят, — разулыбалась девушка. — Не зря же нам их показывают.

Она присела над трупом, сняла с него заляпанный кровью медальон и кинула мне.

— Лови! Он скроет тебя.

— Зачем он мне? — уже с конкретно поникшим настроением спросил я.

— Как зачем? Вдруг пригодится? — улыбнулась она ласково. — Тебе неприятны подарки? Прими его! Он может тебе понадобиться!

— И… как он действует?

— Если ты его наденешь, то скроешь себя от мира. Если снимешь, то на тебе самом эффект будет держаться ещё несколько часов или может суток. О-о-о-очень полезная вещь.

— Это подкуп?

— Не знаю, — пожала она плечами. — Но если ты прекратишь всё это, то мы будем очень благодарны тебе. К тому же тогда ты не умрёшь. Это же огромный, ОГРОМНЕЙШИЙ плюс!

— Но вы знаете, что я не соглашусь на это, верно?

— Хочешь умереть? — спросила она, улыбнувшись, словно спрашивала, какое у меня сегодня настроение.

— Я хочу сделать то, что хочу сделать. Я плевал на вас, на мир, на око и прочую хуйню. Я останусь верен только себе и своим принципам.

— Твои принципы говорят тебе умереть? — ужаснулась хранительница.

— Они говорят не идти мне на компромиссы. Особенно на такие.

— И почему же?

Потому что всё сделанное я считаю правильным и во имя всеобщего блага. И если пойду на компромисс, то значит уступлю, значит дам поблажку тому, против чего борюсь, лишь потому, что дрожу за свою жизнь. И все мои идеи и мечты, за которые я сложил столько жизней — просто пустой трёп. А я просто лицемер, который испугался за свою шкуру и предал всё, во что верил, сгубив людей ни за что. Просто лицемер, которых сам и ненавижу.

Но я никогда не стану таким. Этот мир рухнул из-за компромиссов. И последствия таких компромиссов я видел на том человеческом мясокомбинате. И чем я буду лучше тех, кого ненавижу, если сам так поступлю?

Потому я пойду до конца, надеясь на лучшее, и будучи готовым даже сдохнуть на пути к цели. Я честен с собой и честен со своими идеями. Я не стану юлить и искать способа спасти свою шкуру, потому что я ничем не лучше тех тысяч, что погибли и погибнут. Я такой же и потому ничем не заслужил какого-то снисхождения.

Но ей я вместо этой тирады ответил просто.

— Потому.

— И всё? Ну во-о-от, а я надеялась на настоящую лекцию о чём-то великом.

— Вряд ли из меня хороший оратор. Так ты закончила? Сказала то, что хотела?

— Да я и не хотела особо ничего, — пожала она плечами. — Просто решила поговорить и направить тебя.

— Как вы делаете обычно?

— Как делаем обычно. Но ты так хочешь умереть! Я прямо и не знаю, что сказать, если честно. Но… ты иди. Я заберу тело товарища, который не послушался. А тебя ждут твои раненые люди.

И точно. Что-то из-за этих разговоров я и забыл про них.

Всё так же держа её на мушке, я стал отходить назад, пока не зашёл за угол, после чего бросился по следам крови через ночной город за командой.

Догнать их не оказалось проблемой, те успели пройти половину пути со своими ранами. Причём ранены были абсолютно все, кроме меня. Услышав мои шаги, они сначала напряглись, а Винни-блять умудрился поднять меч. Однако завидев меня, они расслабились.

Хотя они, это слишком громко сказано.

Юсуф с отрубленными руками, на которых сейчас был жгут, выглядел так, словно находится в прострации. Винни-блять был бледен и еле стоял на ногах, тупо волоча сумку и едва удерживая на себе Ухтунга. Тот вообще притих, но вроде был ещё жив. Это можно уже считать за удачу.

— Так, давай их сюда, — я перехватил Ухтунга и сумку у Винни-блять. — Сам дойдёшь?

— Дойду, — пробормотал он, придавливая рану на животе.

— А ты, Юсуф? Жив ещё?

— Нормально, — слишком тихо ответил он. — Я дойду…

— Будем надеяться, — ответил я и обернулся. За нашими спинами было пусто.

Интуиция тоже молчала.