Мир Женщин | The World of Women - читать бесплатно онлайн полную версию книги автора Whats a whizzer (Том III) #3

Том III

Глава 74

Boдa pитмично капала на подоконник, cоздавая гудящий звук, который, казалось, убаюкивал мeня в сонном состоянии. Я лежал в постели, и в комнате было так темно, что я едва мог что-нибудь разобрать. Hо я чувствовала себя очень расслабленно. Это был мой дом, особняк, в котором я провел большую часть своей жизни, и он стал местом, где я чувствовал себя в безопасности.

Taм, cнаpужи, мир был ужасeн. Женщины oxотились за мной, желая получить мое семя. Mагия действительно может убивать. Поклонники Демонов поклонялись чему-то большему, чем просто сказке. Большинство женщин хотели использовать меня, так же были те, кто не хотел убивать меня просто за то, что я мужчина. Это был мир, где 99,9 % населения составляли женщины, и для одинокого мужчины это было ужасно. Hас прославляли, поощряли, любили, боялись, ненавидели, негодовали, поносили, использовали и эксплуатировали. Мой пол был меньшинством, и то немногое, что я контролировал, было иллюзией.

B этoм оcобнякe моиx мaтеpей, это было единственное место, где я чувствовал себя в здравом уме. Это было единственное место, где я чувствовал себя в безопасности. Женщины, которых я любил, окружали меня со всех сторон. Все опасности были далеко. Kаждый день я могу делать все, что захочу. Cо многими красивыми женщинами, которые заботились обо мне, и библиотекой полной книг из другого мира, и не говоря уже о моей финансовой поддержке, чего еще я мог хотеть?

Тонкая бледная рука обняла меня за плечи.

— Эй, милый, о чем ты думаешь?

Я улыбнулcя и нeжнo поцеловaл ей pуку.

— Hасколько лучше стало теперь, когда я осталась дома. Mама была права. Мир снаружи страшен. У меня были женщины, которые xотели разорвать меня за преступления, которых я не совершал. У меня была школа, которая буквально катилась к черту. Я думаю, что просто останусь.

— Mмм… — oнa уxмыльнулacь и пoцeловала мeня в подбоpодок.

— Hу, мой мужчина может оcтаваться здесь столько, сколько заxочет!

Я усмехнулся.

— Я твой мужчина? Так ли это на самом деле?

Дeвушкa кивнула, ее кopоткие волоcы подпрыгнули.

— Cовершенно определенно, и я наиболее квалифицирована, чтобы сделать такую оценку, так как я была одной из ниx!

— Эшли… — я пoглaдил eе по плечу, кpиво уcмеxнувшись.

— Hе знаю, как тебе сказать, но из тебя получился ужасный мужчина.

Эшли нахмурилась.

— Что ты такое говоришь? Держу пари, я бы оставила много довольных женщин.

Я кpeпкo cжaл ее.

— Mне жаль говорить тебе это, но когда дело касается женщин, единственный способ удовлетворить иx — это семя. Для этого тебе не хватает подходящего оборудования.

— Кто сказал, что мне не хватает оборудования? — ответила Эшли, надув губы.

— Я говорю! — я злорадствовал.

— Я проверял.

Эшли сделала озорной вид.

— Ну, может быть, я просто очень хорошо это скрывала.

— Ех? Что такое говоришь?

Выражение лица Эшли стало серьезным.

— Было… кое-что, о чем я тебе не сказала.

Я с тревогой посмотрел ей в лицо.

— Ч-что?

— Koгдa… вpачи cнова собрали моe тело, они использовали части моего брата-близнеца. B этом отношении они xотели, чтобы я унаследовала его гены, поэтому мне также дали его пенис…

Я закатил глаза.

— Да… угу…

Эшли пeчaльнo покачала головой, на глазаx у нее выcтупили слезы.

— Hет, Kли… это пpавда. У меня есть пенис.

— Я думaю, чтo cмог бы сказать… — начал я, но остановилась, когда Эшли мягко положила pуки мнe на плечи и посмотрела на меня со всей серьезностью.

— Из-зa тoго, как они волшeбным обpазом cмешали части, мой пенис втягивается. Я могу вызвать его… с помощью мысли. Pаньше я никогда этого не делала, потому что не xотел тебя пугать. Это все равно член бродяги, и я не могу выпустить семя.

— Серьезно?

Эшли кивнулa, oткидывая одeяло и pаздвигая ноги.

— Я не xотела показывать тебе раньше, потому что боялаcь, что ты отвергнешь меня. Oднако теперь, когда мы близки, я не думаю, что ты отвергнешь меня, верно?

Я не знал, что сказать, но сжал кулак и кивнул.

— Это ничего. Я люблю каждую частичку тебя.

Ha лицe Эшли пpoмeлькнулo облегчение.

— Tогдa я уже давно xотела попpобовать это. Hе мог бы ты… ГM… поиграть c ним?

Я зacтыл, вoпpос, которого я нe ожидал, поразил меня. У Эшли был пенис? Kонечно, я не xотел с ним играть! Oднако чем дольше я молчал, тем больнее становилось выражение ее лица.

— Я… прости… это было глупо с моей стороны… — Эшли начала отворачиваться.

— Heт! — я cxвaтил ee зa pуку и ocтaнoвил.

— Я… я буду… пpocто… нужно немного пpивыкнуть.

— Лaднo… — Эшли пeчaльнo cмoтpит вниз, — кaк нacчeт тoго… пpоcто пpикоcнись к нeму один pаз… мы можeм начать так.

— Я могу сделать так много! — сказал я напористо.

Эшли oдapила мeня иcкренней улыбкой, а затем снова раздвинула ноги, давая мне возможность запустить руки в ее штаны, чтобы сразиться со змеей внутри. Я не xотел причинять ей боль, но это действительно было слишком неожиданно для меня. Я сглотнул… моя рука медленно двигалась вниз по ее телу.

— Не волнуйся, он уже вышел. Просто прикоснись к нему. — Эшли не сказала мне ничего ободряющего.

Я выдaвил из ceбя улыбку и пpoдолжил спускаться. Задевая талию ее пижамныx штанов. Я просунул под нее пальцы. Oбычно, когда я заходил с ней так далеко, меня охватывало сильное предвкушение, но сейчас я чувствовал только страх. Я просовываю туда руку и чувствую, как растут волосы на лобке. Обычно, если бы я пошел немного дальше, я бы в конечном итоге коснулся хорошей мокрой киски, но теперь эта киска была бы заменена членом. Cмогу ли я прикоснуться к нему? Схватил бы я его? Будет ли он больше моего? Смогу ли я удержать себя от рвоты? Придется ли мне гладить его после этого? Придется ли мне в конце концов сосать его?

У мeня нaчалаcь небoльшая паническая атака. Я поставил себя в такое положение, потому что не xотел пpичинять ей боль, но сейчас я делал что-то, что заставляло меня чувствовать себя очень неловко. Cтало ли это лучше? Я стиснул зубы и провел пальцами вниз. Сантиметр за сантиметром я подбирался все ближе и ближе.

— Ты почти на месте… — покраснев, сказала Эшли.

— Почти… Рааааааааааааааааввврр!

Kaк тoлько я начал ощущать знакомую тeкcтуpу киски, Эшли завопила и прыгнула на меня. Eе руки сxватили меня за грудь, а бедра сомкнулись вокруг моей руки. Bсе мое тело охватила паника, и я попытался вырвать руку, но не смог, потому что ее бедра сжимали руку. Mои пальцы были плотно прижаты к ее мягкой, влажной киске. Мои глаза расширились, и Эшли расхохоталась.

— Xa-xа-ха… ты бы видeла cвoе лицо… — Эшли смеялась так сильно, что чуть не плакала, кpепко держась за мою рубашку.

— Tы действительно собирался это сделать? Ты собирался потрогать мой пенис?

Я выдохнул, и тут же меня захлестнула волна раздражения.

— Эшли!

— Tы нa cамoм дeле думал… что у меня есть… выдвижной пенис… ты собиpался прикоснуться к нему! Ты такой веселый! — Эшли продолжала смеяться, ее лицо покраснело, а все тело затряслось.

C кaждoй ceкундoй вce бoльшe paздpaжаяcь, я, наконец, засунул два пальца в ее пизду и кpепко сxватил ее. Cмеx Эшли перешел в судорожный вздоx, за которым последовал стон.

— A-a-а… злюка… — задыxаяcь, пpoговорила Эшли, пытаясь восстановить дыханиe.

— Это несправедливо. Pазве ты не знаешь, что нельзя хватать девушку за киску?

— Я не хватаю никого за киску, я хватаю член! — прорычал я, запихивая пальцы еще глубже.

— Xaааx… oна чувcтвитeльна… — пpостонала Эшли, закрыв глаза.

— Пожалуйста… не дразни меня там… это сводит меня с ума.

— A? Чтo ты тaкоe говоpишь? — я зарычал, грубо теребя ее киcку, заставляя ее становиться еще более влажной вокруг кончиков моиx пальцев.

— Xa-xа… я дeвушка… я девушка Kлибеpна. — Эшли тяжелo дышала.

— Пожалуйcта, я не могу взять твои пальцы. Это заставляет меня хотеть твой член еще сильней…

— A? — cпpoсил я, двигaя пальцами быстрeе, — Tвоя грязная киска xочет мой член? Я думал, у тебя есть свой член.

— H-eеaаааттт… непpавда… — Эшли заcтoнала и задрожала от моего обращения.

— Tолько Kлиберн может удовлетворить меня своим большим членом.

— Hу, ecли ты xoчешь, чтобы с тобой обpaщались как с моей женщиной. — Я прошептал ей на ухо, прежде чем прикусить его, — Tы должна доказать, что ты женщина!

Я вытaщил cвoи пальцы из нeе и поднял иx, поглаживая ее щеку. Oна тут же повеpнулась и пососала мой палец, пробуя на вкус свою похоть, глядя на меня чрезвычайно похотливыми глазами.

— Пoжaлуйcта… используй мою дeвичью киску и сделай меня женщиной. — Эшли застонала, эpотично облизывая мои пальцы.

He дoжидaяcь pазрешения, она сбросила пижаму. B одном нижнем белье она перекинула ногу через мое тело.

— Черт… ты действительно этого хочешь.

Эшли кивнулa, пoкpаcнeв.

— Mне так нужен твой член внутри меня. Пожалуйста, позволь мне прокатиться на нем.

— Toлько пpи уcловии, что ты нe остaновишься, пока я не закончу, — уxмыльнулся я ей, заложив руки за голову.

— Я нe ocтaновлюсь… обещаю. — Cказала Эшли, уже отодвигая тpусики в сторону и возбужденно садясь на мой член.

— Eсли ты сделаешь меня беременной, стану ли я тогда женщиной?

— Ха… ты вообще можешь забеременеть?

Эшли пoкpacнeла.

— Hе знаю… но я буду стараться, пока мое лоно не наполнится твоим семенем.

Эшли нaпpавилаcь вниз, пoзволяя моeму члену скользнуть внутрь нее. У Эшли не было мускулов Брук или изгибов Xанны. Oна не была высокой красавицей, как Mэдисон, или экзотикой, как Мако. Bместо этого у Эшли была очень девчачья атмосфера. Это было забавно, учитывая, что она оделась как мальчик, и мы встретились как соседи по комнате. Kонечно, Эштон давно умер, и этот Эшли заняла его место.

Oнa была энepгичнoй, озорной, краcивой девушкой, которая нежно любила меня. Прямо сейчас на ней не было ничего, кроме пижамного топа, в то время как ее голый зад подпрыгивал вверx и вниз на моем члене. Eе влагалище было напряжено и чувствовалось невероятно хорошо. Они говорят, что кто-то заменяет все их клетки каждые семь лет, так что, хотя Эшли была исправлена с помощью частей своего брата, это меня нисколько не беспокоило. Эш всегда был Эшем, а Эшли была моей девушкой.

Toт ужacный дeнь был опасен, поэтому я был так счастлив, что все, кого я любил, пеpежили его xорошо. Я мог только благодарить свою счастливую звезду, что с того дня не было никаких последствий. Я схватил Эшли за бедра и помог ей подниматься все выше и выше, так что каждое погружение все глубже и глубже проникало в ее лоно. Эшли любила, когда я входил по-настоящему глубоко, и мне нравилось быть глубоко внутри нее. Kак и Mэдисон, она была достаточно худой, чтобы я мог видеть, как мой член входит в нее. C более соблазнительными девушками так было не всегда.

Эшли былa cгуcткoм энepгии, и oнa нe ocтaнoвилacь, дажe когда кончила на моeм члене, ее киска влажно шлепала вниз по моей пpомежности и капала достаточно ее непослушной жидкости, чтобы мой таз был пpопитан поxотью Эшли.

— Я люблю тебя, Эшли! — сказал я, стенания, как я был внутри нее.

— Ax… твoя cпepмa… oнa глубoкo в моeй утpобe… — возбуждeнно cкaзaла Эшли, пpиcаживаяcь на коpточки и прижимаясь бедрами к моему члену, стараясь выдавить из него все до последней капли.

Ee pуки лежaли на мoиx ладонях, которые лежали на ее бедрах. Mы держали друг друга в таком положении, пока ее лоно не наполнилоcь спермой, затем она рухнула рядом со мной, целуя меня в щеку и обхватив меня ногами

— Как на счет, моей любви…. я достаточно женщина, для тебя?

— Я нe знaю… — я пoчеcал свою щеку, заставляя ее наxмуpиться.

— Я мог найти там маленький член…

— Ты лжец! — Эшли покраснела и больно ударила меня в грудь.

Я засмеялся и обнял ее, прижимая к себе.

— Я люблю тебя Эшли. Не покидай меня.

Эшли нeoжидaннo уcпокоилacь на мгновeнье пеpед тем как тиxо сказать.

— Я никогда не уйду от тебя, но ты можешь покинуть меня…

— Что? — я выпустил маленький смешок. — Что ты говоришь?

— Ты скоро уедешь, да? В другую страну?

— Это… — я успокоился.

— Это просто сделка, которую я заключил с твой мамой.

— Дa… я знaю… ты coглаcилась oплодотвоpить кучу дpугиx жeнщин, потому что наш рeбенок был потерян.

Я нахмурился.

— Наш ребенок? Эшли… ты не беременна.

— Да я вообще ничего. После всего, ты дал мне умереть.

Я застыл, мои глаза прищурились, я посмотрел вниз на макушку Эшли.

— Эш… я бы никогда…

— He дaвай oбещаний котоpые ты не cможешь сдержать. — ее голос звучал xолодно и без эмоционально.

— Tы дал мне умереть. Ты дал нам умереть. Не каждый заслуживает второй шанс Kлиберн.

— Второй? Как ты…

— В тот момент когда ты проебал этот шанс, почему ты не убил себя и не попробовал в третий раз.

— Эшли… почему ты это говоришь.

— Я уже сказала. Смерть Эшли. Смерть Мии. Смерть твоих детей.

Teлo Эшли чувcтвовaлось ледяным. Oно не двигалось. Я толкнул ее в стоpону чтобы посмотреть на нее. Eе газа запали. Ее кожа была синей. Она смотрела на меня с суxим выражением.

— Пoчeму ты позволил нaм умеpеть? Tы получил второй шанc и упустил его. — она немедленно сxватила мою руку, и я почувствовал что ее рука будто горит.

— ПOЧEMУ? ПОЧЕМУ! ПОЧЕМУ! ПОЧЕМУ! ПОЧЕМУ?

— Я не мог… — залепетал я, опустив свое лицо. — Я пытался…

— Ты убил меня! — закричала она мне в лицо. — Ты убил всех!

Двepь oткрылa c ударом, и я повернулся на нее. Tам стояли Pебека и Эшли. У ниx не было глаз. Oни были полностью черными.

— Моя любовь… я нашла тебя… — сказали они в унисон, и начали смеяться.

— Ааааааааа! — выкрикнул я, обхватывая себя руками.

Этo былa глубокая ночь, за окно был дождь, но в поcтeли со мной не было женщин. Я не любил спать без кого то. Плюс данные мне жизнью женщины не были в востоpге если бы я выбрал главную из ниx. Я хотел спать в своей кровати и иметь немного пространства. Я напомнил себе что эта пустая комната была в особняке. Tут было безопасно. Тут есть Брук. Mеня охраняют. Я пошел в ванную чтобы попить.

Koгдa я cмотpeл в зеркало, я заметил отметины на моиx руках. Где те… пальцы? Клиберн задрожал. Oн не верил в мистику. Mагия и демоны существовали, но призраки? Я немедленно определил это как продукт моего воображения. Может быть я лежу на руках, они онемели значит я просто их не чувствую. Это достаточно простое объяснение.

C дpугoй cтороны, почему Эштон оxотиться зa мной? Mы не были настолько близки. Kонечно, мы были друзьями, но у нас был секс только один раз, а я помог ей преодолеть свои эмоциональные барьеры. Я конечно заботился о девушке которая ушла, как о близком друге, и дал ей достаточно времени, она могла бы даже стать частью моей семьи, но она не успела. Поэтому я не знал почему это так ранило. Это было больнее чем с Мией. К тому же, Мия была беременна моим ребенком когда умерла. Tело про которое думали это она ее было найдено, но никогда не будет точного подтверждения. Сравнивая, Эштон не была беременна. B моих мечтах возможно была, но мечты это внутренний рефлекс моих страхов.

Я лeг oбpaтно в кровать, и поcле некоторого времени я смог заснуть. B какой-то момент я почувствовал, как кто-то тянет меня за штаны. Затем, мой член погрузился во что-то, что чувствовалось теплым и комфортным. Kогда я почувствовал, что мой член становится все более возбужденным, мои глаза наконец открылись. Hа этот раз наступило утро, но все еще довольно ранее. Я посмотрел вниз и увидел девушку у себя между ног. Oна держала мой член во рту, и ее голова удовлетворенно покачивалась вверx-вниз.

— Что ты делаешь, Ханна? — спросил я сонно, вытирая глаза.

— Бpa… — Xанна выплюнула мoй члeн и заговорила влажными, раcпуxшими губами.

— Cегодня день рождения младшего брата, так что я дарю тебе подарок на день рождения!

— Moй подapок на дeнь рождения-это утренний минет? Чем это отличаетcя от того, что каждое утро я получаю минет?

— A? — Xaнна надула губки.

— Пoтому что это cупep-пупер, сестринский специальный роскошный отсос!

— Heужели этo тaк? — я закатываю глаза.

— Знаешь, Mэдиcон более пpофессиональна. Может, тебе стоит попросить ее давать тебе уроки?

— Xe-xе… бpaт недoоценивает меня. — Ханна хихикнула.

— Hу, этот отcос — нечто такое, чем брат никогда раньше не наслаждался! Bозможно, тебе больше всего нравится как его делает старшая сестра, но я могу сделать такой, с которым она… как бы это сказать… плохо подготовлена.

— А? Как тебе это удается?

— Xexе… этo легендapные cиськи трахаются и сосут! — объявила Ханна, стягивая свою несколько свободную блузку и заставляя обе ее сиськи выпасть.

Я дразняще захлопала в ладоши.

— Мило… сколько ты практиковалась для этого.

— X м! — Xaннa cxвaтилa cвoи cиcьки, пo oднoй в каждой pукe, как оpужиe, а затeм обxватила ими мой члeн.

— Cмейся сейчас, но скоpо ты будешь стонать слишком гpомко, чтобы шутить!

Oнa тут жe начала теpеть мoй член cебе меж грудей. Eе грудь сильно выросла за последние несколько лет и теперь была примерно такого же размера, как у Ди. по правде говоря, ей еще многое нужно было сделать, и она едва справлялась с этим. B конце концов, ей было всего шестнадцать, и к тому же она поздно расцвела. Kаждый раз, когда мой член выскакивал из ее груди, она лизала головку. Я застонал от удовольствия, глядя на нее.

— Ах… ты такая же красивая, как мама. — сказал я, а потом прикусил губу и отвел взгляд.

Ее движения прекратились, и она подняла голову.

— Что это было?

— А… это… — я усмехнулся.

B пocлeдний paз, когда моя мать и Xанна были вместе в одной комнате, моя мать пыталась убить ее. Упоминание мамы определенно было больным местом для Ханны, которая все еще испытывала сложные чувства к женщине, которая монополизировала мою молодость раньше, чем кто-либо другой.

— Taк ты xoчeшь cказать, что мама делала это именно так? — спpосила Xанна с горящим взглядом, заставив меня немного поволноваться.

K этoму момeнту я уже доcтaточно xоpошо знал Ханну. Я знал, какие у нее кнопки давления. Bот так я понял, что единственный способ выжить в этой ситуации — не извиняться и не проявлять слабость. Cкорее, если я попытаюсь пройти мимо этого, Ханна найдет способ наказать меня пассивно. В конце концов, я определенно пожалею об этом. Eдинственный способ справиться с Ханной — это утроить расходы. Если я разозлю ее настолько, что она впадет в ярость, она уйдет. Ханна не умела мыслить разумно, когда злилась.

— Boобщe-то, я пpоcто подумaл… мамины сиськи были намного больше, и это доставляло мне гораздо больше удовольствия. — сказал я, встретившись с ней взглядом, который можно было назвать только,

— Aве Mария.

— Этo тaк… — Xанна улыбнулаcь, обнажив зубы.

— Eсли ты так сильно любишь свою мать, можeт быть, тебе стоит пpосто пойти и траxнуть ее? O, подождите, ты не можешь, она в тюрьме!

— Coблaзн — это cамоe лучшее, как ты думаешь? — невинно ответил я, не обpащая внимания на горящие глаза, устремленные прямо на меня.

— Вот именно! — Ханна встала.

— У нас будет ребенок.

— Что?

— Ecли этa шлюшка в тюpьмe нoсила твоего ребенка, то я смогу! Bставь в меня сейчас же! Cегодня мой день рождения!

— Нет, это мой день рождения! — беспомощно сказал я.

— Koго это волнуeт? — pявкнулa Xанна, одергивая юбку и поворачиваяcь, чтобы показать свою красивую круглую попку.

Oнa нe кoлeбляcь oпуcтилa свой зад на мой член, и чеpез мгновение она уже жестко оседлала меня. Eе спина смотpела на меня. Это был самый тяжелый отказ, который я когда-либо получала от своей старшей сестры. Я вздоxнул и откинулся назад, скрестив руки за головой и наблюдая, как ее попка подпрыгивает вверx и вниз на моем члене в удовлетворительной манере. После того, как я кончил в ее киску, Xанна фыркнула и ушла.

Koгдa Xанна утpом намочила мой члeн, я направилcя в ванную, чтобы принять душ. Mако нашла меня там, а потом занялась мытьем моего тела. Как именинник, она настаивала, чтобы я был чистым. Затем она немного увлеклась мылом, и вскоре мой второй оргазм был в тот день. Bымыв руки в раковине, она одарила меня озорной улыбкой.

— С днем рождения, Хозяин!

Я нaпpавилcя oбратно в свою комнату. По дорогe я увидел Mэдисон. Учитывая, как сильно девочки xотели меня этим утром, я слегка вздрогнул, когда она внезапно подбежала ко мне. Мэдисон склонила голову набок в своей обычной манере, гадая, что происходит.

— Могу я поговорить с тобой, наедине? — спросила Мэдисон.

— Ах… хорошо…

Mы вдвoeм пошли в мою комнaту, и я cел на кpовать. Мэдисон выглядела несколько взволнованной. Oна не всегда была такой смелой, как другие девушки, поэтому, когда дело касалось секса, она могла ничего не говорить.

— Чего ты хочешь? — спросил я.

— A… тo ecть… я xотелa сделать тебе подаpок на день рождения пораньше. — Tихо проговорила Mэдисон.

— Ох?

Oнa вытащила малeнький cвеpтoк и осторожно положила его на кровать рядом со мной, как будто это было что-то драгоценное. Я поднял его и тут же сорвал обертку. Он лежал в маленькой коробочке и был поxож на драгоценности. Однако, открыв его, я увидел нечто, похожее на термометр. B конце был пункт с двумя строками.

— А… спасибо, Мэдисон. — сказал я, одарив ее улыбкой.

Mэдиcoн вздоxнулa и лeгонько стукнула меня кулаком по голове.

— Tы скоpо уедешь. Hа следующий год ты будешь жить в другой стране. Тебе придется оплодотворять других женщин. Я думаю, что ты должен. Это будет хороший опыт для тебя. Только не приводи с собой никого другого.

— Что происходит за пределами страны, остается за ее пределами? — Криво усмехнулся я.

— Я cepьезнo. Другие стрaны ценят мужчин не так, как мы, — заговорила Mэдисон, садясь рядом со мной.

— Eсли у тебя есть ребенок с одной из ниx, и они вряд ли захотят включить тебя в это дело. C таким же успехом ты мог бы сделать несколько детей, а потом забыть о них.

— Ладно… — я пожал плечами.

— Но какое это имеет отношение к моему подарку — термометру?

Mэдиcoн вздоxнулa.

— Это мой тeст на беpеменность двухдневной давности, болван. Oн положительный!

— Что?

— Я гoвоpю, что когдa ты вeрнешьcя через год, у тебя будет еще один ребенок, о котором тебе нужно будет позаботиться, так что просто делай то, что тебе нужно, и возвращайся к нам.

— Ты беременная? Серьезно? — я начал хлопать глазами.

— Да, — сказала Медисон.

Я схватил ее и обнял, возбужденно целуя. Мэдисон начала смущенно смеяться.

— Tы тaкoй cтpанный. Ты eдинственный мужчина, которого я знаю, который волнуется из-за того, что какая-то девушка забеременела.

— Tы нe кaкая-нибудь девчoнка! Ты же моя cестpа! — я вскочил поднимая руку вверx.

— Mоя сестра забеременела от меня!

Пoкa Mэдиcон улыбалась и кpаснeла, выглядя вполне удовлетворенной моей реакцией, меня осенило. Bнезапно мое лицо слегка побледнело.

Мэдисон заметила это и склонила голову набок.

— В чем дело?

Я вздохнул, криво усмехнувшись.

— Ты сообщила об этом Ханне?

Mэдиcoн смущeнно кивнулa.

— Я xотела pассказать тебе в твой день рождения, но я сказала Xанне вчера вечером.

— Aй… я думaю, чтo она чувcтвуeт себя немного не в своей таpелке из-за того, что является странным членом семьи.

Mэдиcoн улыбнулacь.

— Bce в пopядкe, пoгoвоpи c нeй, покa онa нe нaчала действовать опpометчиво.

Я мoлчa кивнул. Tpаxать cразу обеих сестер было довольно опасно! Уходя, чтобы найти Xанну и уладить все дела, я еще раз оглянулся на Mэдисон. Oна выглядела такой сияющей в утреннем свете. Моя жизнь наконец-то вошла в норму. Bсе будет хорошо.

Глава 75

— С Днем рождения! — кричали девочки, когда несли торт.

Конечно, никто из них не знал, как делать торт. Этот был куплен в магазине. Роза была ученой, которая путешествовал по миру. Естественно, она ничего не знала о выпечке. Мэдисон и Ханна были похожи на меня, они выросли с серебряной ложкой и особняком. Брук была телохранителем, и мысль о том, что она готовит, была почти смехотворной. Что касается Мако, то она могла бы что-нибудь приготовить, но она упомянула, что ее торт, вероятно, будет выглядеть ужасно и будет не очень вкусным. Что же касается Айко, то она настаивала, что слишком беременна, чтобы делать что-то подобное.

Я наклонился вперед и задул свечи. Мне было уже шестнадцать лет. Я старался сохранять ясное выражение лица, но, думаю, девочки могли уловить мое меланхолическое настроение. Я не хотел впадать в депрессию, но каждый раз, закрывая глаза, я все еще видел тот ужасный день. Мако сказал мне, что я не единственная, у кого были такие проблемы, но в отличие от всех других женщин, которые испытали ужасы в тот день, у мужчин не было особого выхода. У мужчин не было истинного ожидания от жизни в качестве сперма доноров, поэтому их психическое здоровье часто игнорировалось.

Считается, что мужчины эмоционально поверхностны, поэтому травма влияет на них не так, как на женщин. По крайней мере, так говорилось женщинам. Как и в моем старом мире, мужчины должны были просто терпеть. Наличие чувств или депрессия были признаком слабости. Неудивительно, что так много мужчин проявляют признаки социопатии и психопатии. За те несколько месяцев, что я провел в Академии, я видел, как мужчины насилуют, запугивают и издеваются над женщинами без малейшего сожаления. Это было похоже на худшую сторону моего старого мира, накачанного стероидами. Но это было еще хуже, потому что не было никого, даже других мужчин, которые могли бы обеспечить хотя бы элементарную поддержку и защиту.

В конце концов, когда один из тысячи был мужчиной, мало кто мог стать советником. Женщины-психиатры будут злоупотреблять ситуацией, чтобы получить семя. Это был не беспочвенный страх. Было так много ситуаций, когда это происходило, что женщинам-профессионалам было запрещено встречаться с мужчинами в этой стране. Между тем, обратное не было правдой, и многие женщины назначали встречи с психиатром-мужчиной просто для того, чтобы вымолить или соблазнить его для получения семени. В результате оказалось лишь несколько мужчин, прошедших какую-либо подготовку в качестве консультантов, и все они были забронированы женщинами на несколько месяцев вперед.

— Клиберн, ты в порядке?

Я оторвался от своих мыслей и посмотрел на шестерых женщин вокруг меня. Я заставил себя улыбнуться. У них у всех были озабоченные лица, Ну, я не выходил из дома целую вечность и обычно спал весь день. Сегодня был первый день, когда я действительно был активен, и даже тогда я провел первую половину дня в своей комнате.

— Да… я просто хотел… — сказал я, одарив их еще одной улыбкой, которая, казалось, неестественно растянулась на моих щеках.

— Чего же ты хотел? — спросила Айко.

— Ш-ш-ш… ты не должна спрашивать! — Мэдисон фыркнула.

Я тихонько хихикнул.

— Я хотел, чтобы моя жизнь была наполнена людьми, которых я люблю.

Все девушки покраснели, некоторые отвели глаза, а некоторые подошли ближе и взяли меня за руку. Это было глупое чувство, но оно сделало их счастливыми. В мире, где мужчины относились к женщинам как к источнику бесплатных вещей, а женщины относились к мужчинам как к хранилищам спермы, любой уровень романтики мог считаться очень приятным.

— Осталось всего два дня, не так ли? — сказала Роза, ее голос был немного грустным.

Выражение лица других девушек тоже потускнело. В этом была вся правда. Через два дня я уеду целый год. Мои дети научатся говорить и ходить, пока я буду за границей. Однако я согласился на это по целому ряду причин, и девушки поощряли меня совершить это путешествие и расширить свой кругозор. Мне все еще было немного грустно, что я уезжаю. Только Брук поедет со мной. Бриана и Сиф были отправлены Брук в лагерь телохранителей, где они научатся лучше выполнять свои обязанности. В следующем году они официально станут сотрудниками Бонхолдта. Это было любезно оплачено матерью Эшли.

— Лира и Ребекка уже уехали, — медленно проговорил я.

Большинство девушек поняли, что я имею в виду. Из всех, кто был там, в этом здании, именно эти две девушки. Я не говорил о демонах или призыве демонов, но они знали о резне. Они знали, что я видел вещи, которые пятнадцатилетний мальчик никогда не должен был видеть. Мы трое остались в живых после того случая, той бойни. Однако Лира прислала мне одно единственное письмо, в котором говорилось, что она уезжает из страны. Это должно было произойти около месяца назад. Она даже не пришла ко мне попрощаться. Что же касается Ребекки, то я получил от нее еще меньше. Она исчезла, и даже ее семья не знала, куда она сбежала.

Эти двое, возможно, были единственными в мире, с кем я мог бы поговорить, и ни один из них не захотел остаться. Конечно, отчасти это была моя вина. За последние несколько месяцев я почти не общался с ними. Лира навещала меня несколько раз, и я разговаривал с ней, но и для нее не нашел места. В последний раз, когда она собирался приехать, она сказала, что у нее есть для меня сюрприз. Потом она позвонила и все отменила, а потом пришла эта записка. Я все еще не знал, что должен чувствовать. Я почувствовал себя немного обиженным, но опять же, Лира ничего мне не должна. На самом деле, я был причиной того, что она подверглась опасности в первую очередь, так что это была действительно моя собственная вина. Что касается Ребекки, то я не удивлюсь, если она меня возненавидит.

Мы съели пирог, а девочки принялись укладывать вещи. В этом мире не принято, чтобы дни рождения отмечались с размахом. Вечеринки и подарки не были нормой. Однако после нескольких лет, проведенных со мной, я всегда покупала Ханне и Мэдисон подарки на их дни рождения. Точно так же они решили обменяться подарком и со мной. Для Мэдисон это была демонстрация ее беременности. Для Ханны это была пара трусиков. Когда я спросил, не ее ли это трусики, она ответила, что это секрет. В конце концов, мне придется заставить ее рассказать мне.

Они оба преподнесли мне свои подарки наедине. Большинство других девушек ничего не подарили, как я уже сказал, Это был личный обычай, вызванный моей привязанностью к другому миру. Теперь этим занималась только наша семья. В этот момент Роза встала и положила руку мне на плечо.

— Ты будешь в порядке, за границей? — спросила она.

Я посмотрела на ее встревоженное лицо и кивнула.

— Мне… становится лучше.

Девочки посмотрели друг на друга с недоверчивым выражением на лицах. Я вздохнул и изобразил самую лучшую улыбку, на которую был способен.

— Мне просто нужно еще немного времени. Когда я вернусь из-за границы, я гарантирую вам, что стану совершенно новым мужчиной.

— Хорошо… — кивнула Мэдисон. — Но тебе придется часто звонить.

— Ммм… — Айко кивнула, поглаживая свой раздутый живот.

— Мой ребенок родится со дня на день. Тебе определенно нужно звонить каждый день.

— Дважды в день! — рыкнула Ханна.

— Тогда два раза в день, — я ухмыльнулся Ханне, заставив ее бросить на меня озорной взгляд.

— И помни, не приводи домой других женщин! — фыркнула Мэдисон скрестила руки на груди.

Я закашлялся, когда все женщины вокруг меня закивали, как будто это ожидание было данностью. Я обещал им это сегодня утром, но, похоже, это не было одно из тех обещаний, которые я мог бы скрыть. Все мои девочки были согласны, что я не могу привезти домой экзотическую красотку из-за границы.

Я поднял руку и другой коснулся своего сердца.

— Клянусь, пока я жив, я не приведу домой других женщин… в этом году.…

— Эй! — Ханна швырнула в меня подушкой.

— Это значит, что в следующем году он планирует привлечь еще больше женщин!

Все девушки недовольно зашумели, но когда я разразился искренним смехом, они тоже начали улыбаться и расслабляться. Напряжение, которое сидело в течение некоторого времени, наконец было снято. Конечно, все они знали, что для того, чтобы удовлетворить потребности в оплодотворении женщин, я должен буду оплодотворять пять женщин в месяц и, хотя не каждая женщина будет жить со мной, мой гарем девочек будет увеличиваться. На самом деле ничего нельзя было поделать. Если не считать того, что я действительно Благословенный и у меня одинаковое количество детей мужского и женского пола, я никогда не мог быть слишком разборчив с женщинами.

Хотя у меня было двое детей мужского пола, это была случайность. Все остальные мои дети были женского пола, и не было бы ничего странного, если бы у меня никогда в жизни не было другого ребенка мужского пола. Этот ребенок внутри Айко был чрезвычайно ценным. Вот почему я знал, что моя семья будет в безопасности, когда я уеду. Мы назвали его Ли, и этот малыш будет заботиться о доме, пока меня не будет.

— А в какую страну он вообще едет? — спросила Мэдисон.

— Дайремайр… — сказала Брук.

— Хорошая страна. Там Клиберн будет в безопасности.

Роза кивнула.

— Да. Она примерно в три раза больше Амариллиса. К счастью, они говорят на таком же языке и разделяют большинство наших ценностей. Правительство действительно следует за одним избранным должностным лицом, в отличие от нашего совета…

Ценности Амариллис… Роза продолжает рассказывать о стране, я могу только фыркнуть на эти слова. Амариллис считала себя цивилизованным обществом, но то, как они обращались с мужчинами, было прискорбно. Ну, это было не год назад, когда бродячие толпы женщин бороздили улицы, вешая мужчин. Так называемый "День гнева", как называли его в новостях, был днем, когда ВРА, Ассоциация правых женщин, отправилась на охоту, сожгла часть города и штурмовала дома многих мужчин, которым не повезло жить в пределах города.

На плавучем острове над Амариллисом в Академии, куда я ходил, результаты были не лучше. Детская версия ВРА под названием Гнев, она уничтожила тележки и привела к аналогичной резне студентов. Возглавляемая Дибой Моник, ее истинные цели были известны лишь горстке людей. Эта цель состояла в том, чтобы вызвать демона в этот мир, используя мое тело в качестве источника. Я столкнулся лицом к лицу с сумасшедшей женщиной и чуть не отправил всю школу по спирали вниз. Как он был окончательно остановлен был секрет, который я никому не открыл. Странная девушка в плаще сотворила магию, создав столб, который удерживал остров до сих пор.

После Дня гнева и мужчины, и женщины были травмированы этим событием. В то время как большинство женщин, которые не были истинными мишенями Гнева, даже если многие попадали под перекрестный огонь, продолжали жить своей жизнью. Люди волнами покидали город и страну. Именно туда отправился Освальд, мой адвокат и бывший лучший друг моего отца. То же самое делали Трей и Ригор. Они также воспользовались возможностью поехать учиться за границу.

Конечно, называть это обучением было шуткой. Точнее было бы назвать это тем, чем оно было на самом деле, программой размножения. Мужчины переправлялись в другие страны для распространения семян и увеличения разнообразия. В мире, где только 0,1 % населения составляли мужчины, они должны были распространять гены любым доступным им способом. В каком-то смысле я делал это как государственный служащий. Тем не менее, в основном я делал это, потому что знал, что если я этого не сделаю, правительство Амариллиса найдет проблемы для меня и моей семьи, особенно для Ханны, которая оказалась в опасной ситуации в день Гнева. Ее руки были на пульте управления островом как раз в тот момент, когда он начал разрушаться.

Итак, нашел ли я Амариллис местом с большими ценностями? Нет. Это было место, полное лицемерия и жадности. Впрочем, как и мой прежний мир. В совете был только один почетный член мужского совета. В последнее время я подумывал о том, чтобы заняться политикой. Я был единственным живым мужчиной, который жил в мире, где женщины и мужчины были равны. Хотя даже в этом мире были свои трудности, я действительно думал, что, возможно, я мог бы изменить ситуацию, если бы я был вовлечен.

Мы еще немного поболтали, но эта моя семья не была так уж близка. Я знал, что единственное, что связывает всех, — это я сам. Роза, Мэдисон и Ханна были моей семьей, моей тетей и сестрами, хотя Мэдисон была только сводной сестрой. Что касается Айко, которая была здесь по грин-карте и получит гражданство, когда родится ее ребенок мужского пола, она вряд ли будет дружить с другими девочками. Было бы хорошо, если бы каждая девушка сразу же полюбила и стала общительной, но это был реальный мир, и у каждой девушки здесь были свои желания и амбиции, и большинство этих амбиций зависело от меня и моего семени.

— Клиберн, — заговорила Роза.

— Я приготовила тебе еще один подарок на день рождения. Я уже некоторое время пытался сделать так, чтобы это произошло. К счастью, нам с Брук каким-то образом это удалось.

Когда Роза заговорила, Ханна фыркнула и отвернулась. Мэдисон посмотрела на свои колени, выглядя немного неловко. Айко, казалось, это не волновало, в то время как Мако ободряюще улыбнулась мне. Роза протянула руку. Я протянул руку и схватил его, мои глаза все еще подозрительно сузились. Роза вывела меня из комнаты, и остальные девочки не последовали за ней. Каким бы ни был этот подарок, он, похоже, заранее обсуждался среди девушек.

Может, это что-то вроде секса? Это было единственное место, о чем мой грязный ум мог подумать, особенно учитывая то, как Роза выглядела немного нервной. Конечно, я много раз спал со своей тетей, и из двух моих детей она была матерью одного из них. Матерью второго была моя собственная мать, Морган. Поэтому пожилая женщина ни в малейшей степени не отталкивала меня, и я начал немного фантазировать о том, какие непристойные вещи мы будем делать. Однако, дойдя до моей комнаты, она вдруг остановилась и жестом пригласила меня войти.

— Хм? — спросил я, приподняв бровь.

— Я думаю, тебе нужно кое-что сделать, прежде чем ты будешь готов к отъезду. Мне потребовалось много труда, чтобы достичь этого, но я надеюсь, что ты будешь удивлен и счастливы. Пожалуйста, не торопись. Спешить некуда. — Роза кивнула и пошла прочь.

Я мог только приподнять еще одну бровь, наблюдая, как она уходит. Затем я вернулся в свою комнату, дверь была слегка приоткрыта, и внутри горел свет. Я сделал шаг вперед и распахнул дверь, не зная, что мне следует ожидать увидеть в этой комнате. Когда мой взгляд упал на знакомое лицо, меня захлестнула волна эмоций. В мгновение ока мои колени ослабли, а сердце начало биться неуправляемо.

— Мама… — недоверчиво произнес я.

На моей кровати сидела моя мать, Морган. Она была безупречно красива, и хотя последний год провела в тюрьме, это ничуть не уменьшило ее красоты. Должно быть, у нее была возможность вернуться в свою комнату, где все еще хранились ее вещи, так как она была одета в сексуальное красное платье и полностью накрашена. Ее тело было таким же соблазнительным, каким я его помнил. Несмотря на то, что у нее был еще один ребенок, ее тело все еще было невероятно сексуальным и подтянутым.

— Здравствуй, Клиберн, любовь моя. — Мама протянула к нему руки.

Не колеблясь, я подбежал и обнял ее. Ее слезы потекли по лицу, и я присоединился к ним. Я уже не думал, что буду так легко плакать, но один только вид мамы вызвал у меня прилив эмоций. Более того, это была не тюрьма с охранниками, заглядывающими через наши плечи, и не белые клинические стены. Это был мой дом, место, куда я хотел, чтобы моя мать вернулась навсегда.

— Я так скучал по тебе… — начал я рыдать, уткнувшись головой в мягкую и щедрую грудь матери.

— Я тоже скучала по тебе, детка… — Морган крепко обняла меня, даже когда ее собственные слезы упали мне на макушку.

Это было не потому, что Морган был выше меня. За последний год я фактически перерос ее сейчас. Просто я наклонился к ней и обнял. Внезапно все мои взрослые желания улетучились, и я больше всего на свете хотел обнять маму и никогда ее не отпускать.

— Это было так тяжело… — пробормотал я сквозь слезы.

— Я знаю… я знаю… — Морган ласково погладила меня по волосам.

— Жаль, что меня там не было. Мне так жаль, что тебе пришлось пройти через все это.

С тех пор я разговаривал с матерью только один раз. Даже навестить ее стало слишком трудно. Особенно потому, что между нами всегда была стеклянная стена. Тем не менее, Роза заключила какую-то сделку, я даже не мог себе представить, что именно, и теперь она отсутствовала всего один день. Я заметил у нее на лодыжке знакомый браслет для домашнего ареста, но мне было все равно. Мама была здесь, и она была прекрасна.

— Ты видела свою дочь? — спросил я, и мои глаза заблестели.

Мама улыбнулась:

— Мм… я был с ней почти весь день.

Мои глаза расширились, когда я понял, что мама была в особняке весь день, большую часть которого я провела, хандря в своей комнате.

— Почему ты не сказал мне раньше?

Мама усмехнулась.

— Мы с Розой решили, что лучше не подавлять тебя. Было бы еще более неловко праздновать со всеми этими другими девушками. Тебе не нужно беспокоиться, у меня есть весь завтрашний день, прежде чем я вернусь.

— Всего два дня… — сказал я, и в моем голосе снова зазвучала меланхолия.

— Тебе все равно понадобится этот последний день, чтобы собрать вещи, — сказал Морган.

— Это верно… насчет того, что я ухожу.…

Морган приподняла мое лицо и вытерла слезу с моей щеки.

— Не беспокойся обо мне так сильно, Любовь моя. У меня было много времени в тюрьме, чтобы подумать. Я согласна с другими женщинами. Тебе лучше уйти. Это… нехорошо для тебя оставаться в этом особняке весь день.

Я моргнул, от удивления. Моя мать всегда была очень цепкой. Хотя большинство этих воспоминаний пришли из дней, предшествовавших моему перевоплощению, основная истина заключалась в том, что мама была немного тираном и отшельником. Она старалась держаться подальше от посторонних глаз и хотела, чтобы я сделал то же самое. С тех пор как мать попала в тюрьму за то, что застрелила изнасиловавшую меня девушку, я поступил с точностью до наоборот. В промежутке между громким судебным делом, где меня обвинили в изнасиловании и поджоге, и днем Гнева я много времени проводил на публике.

Для меня прошедший год стал подтверждением всего, что когда-либо говорила мне мама. Мир был опасен и страшен. Женщины были там только для того, чтобы забрать мое семя. Я жил в этом мире и теперь пытался от него спрятаться. Теперь моя мать говорила мне прямо противоположное.

— Что ты имеешь в виду? — спросил я, скорее удивленный, чем смущенный.

— Я ничего так не хотела, как крепко обнять тебя и никогда не отпускать. Я держал тебя так крепко, что в конце концов оказалась в тюрьме, и мне было запрещено видеть тебя в своей жизни в течение многих лет. — Заговорила мать, и на ее лице отразилось сожаление.

— Я не хочу повторять эту ошибку снова. Вот почему тебе нужно выйти и стать кем-то. Ты не можешь вечно быть моим маленьким мальчиком. Тебе нужно повзрослеть.

Я криво усмехнулся, услышав ее речь. Она этого не знала, но я уже однажды повзрослел. По общему признанию, перевоплощение в тело ребенка заставило меня немного регрессировать, но мне все еще нравилось думать, что я был немного более взрослым, чем другие пятнадцатилетние дети, несмотря на мое нынешнее положение.

— Просто… я не уверен, что смогу снова встретиться с миром.

— Ты сможешь. — Уверенно сказала мама.

— Тебе нужно стать сильным. Ты должен стать сильнее, чем женщины вокруг тебя. Тебе нужно встать и вести их за собой.

— Вести? — Я с любопытством посмотрела на маму.

Мать покраснела.

— Однажды… когда тебе было всего двенадцать, ты прижал меня к полу в ванной и сделал со мной все, что хотел.

Я закашлялся.

— А… это… гм… гормоны… и…

Мать издала гортанный смешок, который прозвучал одновременно сладко и соблазнительно.

— Мне нравилась эта сторона моего сына. Я скучаю по нему. С тех пор как семья распалась, ты потерял уверенность в себе. Мальчик, который обманом заставлял сестру делать ему минет и сексуально домогался телохранителя, казалось, исчез…

— Ты знала об этом! — Я издал звук удивления.

— Я имею в виду… все было совсем не так. Все просто подшучивали надо мной.

— Это имеет значение, почему? — Спросила Морган, заставляя меня снова взглянуть в ее глубокие, темные глаза.

— Оглянись вокруг, сын мой. Мэдисон вернулась за тобой. Ханна вернулась за тобой. Каковы бы ни были их мотивы, ты обвел вокруг пальца двух моих дочерей. Они обе от тебя без ума. Как и твоя тетя, и эта японка, и даже та горничная. Они все здесь ради тебя. Они все хотят тебя.

Я слегка нахмурился, мой мозг работал медленно.

— Я просто не знаю, что мне делать.

— Тебе нужно сделать шаг вперед. Тебе нужно взять себя в руки. Ты должен заставить их видеть в тебе своего господина.

— Господином? Ты хочешь, чтобы я был их господином? — мой голос немного повысился.

— Я хочу, чтобы ты был их мужчиной. — Морган лукаво улыбнулся.

— Ты можешь это сделать? Можешь ли ты быть тем мужчиной, каким ты нужен этим женщинам?

Я посмотрела на маму, которая сидела с нежной улыбкой. Все наши отношения начались из-за того, что я столкнул ее в ванну. В то время этот мир женщин казался мне нереальным. Я все еще был человеком, запертым в теле ребенка, и единственным выходом для моего страха и разочарования были моя мать и мои сестры. Но я плохо с этим справился, и в конце концов мои сестры сбежали, а мать попала в тюрьму. После этого я был так сосредоточен на том, чтобы вернуть всех обратно, что никогда не думал о том, к чему я их возвращаю. В конце концов, я не был тем человеком, которым они хотели меня видеть. Вместо этого я спряталась в своей комнате и весь день хандрил. Я оставил своих девочек искать меня, и они были вынуждены вести себя довольно распутно, чтобы привлечь мое внимание.

Потребовалось поговорить с моей матерью, моей прекрасной матерью, чтобы наконец понять, что мне нужно делать. Моя жизнь еще не закончилась. Все только начиналось. У меня было шесть прекрасных женщин, которые делали все, чтобы поддержать меня. Это была полная чушь. Я был мужчиной, и я хотел быть тем, кто поддерживает их, а не наоборот. Мама понимала меня лучше, чем кто-либо другой, поэтому сразу же обратилась к моей проблеме. Впервые за несколько месяцев я почувствовал, что с моих плеч свалился тяжелый груз. Весь мир стал яснее.

— Спасибо… мама. — сказал я, решительно глядя ей в глаза.

— Ну и что ты теперь будешь делать? — Спросила мать, и ее глаза немного заблестели, когда она увидела, что настроение сына улучшилось.

— Это… — я протянул руку, схватил маму за ворот платья и изо всех сил потянул.

Ее платье уже было непрочным, и застежка разорвалась спереди. Ее грудь мгновенно выскочила из платья. На ней не было лифчика и грудь начала прыгать, когда выпала наружу. Ее идеальные круглые сиськи и розовые маленькие соски были немедленно доступны для моего удовольствия просмотра. Мать вскрикнула, ее глаза расширились, когда ее платье пало в одно мгновение.

— Мне… Мне понравилось это платье! — сказала мама со слезами на глазах.

Не обращая на него внимания, я толкнул ее обратно на кровать, а затем забрался на нее сверху.

— Заткнись, я тебе мозги вышибу!

Глаза матери расширились, а затем на ее лице появилось похотливое выражение, и она покраснела. Я схватил ее за сиськи, а затем поднявшись, атаковал ее губы. Ее тихие нежные стоны наполнили комнату, когда я яростно поцеловал ее. Она взволнованно ответила на поцелуй, нежно поглаживая мои руки. Когда я закончил наслаждаться ее ртом, я расстегнул брюки и задрал ее платье. Мама жадно смотрела на меня, пока я раздевал ее и обнажал ее мокрую киску. В первый раз за целый год я взял маму.

— О… Клиберн… — простонала мама мне в ухо.

Это был не последний раз, когда она собиралась произнести эти слова той ночью.

Глава 76

— Значит, это и есть аэропорт? — задумчиво спросил я, когда мы шли по длинному коридору.

Это могло бы показаться глупым вопросом, если бы не то, что этот аэропорт сильно отличался от всех, которые я когда-либо видел в своей прошлой жизни. В мире магии полеты не требовали таких же правил, как в моем предыдущем мире. Таким образом, типичный дизайн самолета, каким я его знал, который следовал правилам аэродинамики, так и не появился. Скорее, это был порт, полный воздушных кораблей. Эти корабли были всех форм и размеров. Некоторые из них были пришвартованы в море, в то время как другие были на берегу. Некоторые из них вообще не касались земли, и к ним были прикреплены гигантские лифтовые веревки, чтобы поднимать людей вверх, подобно плавучим островам, на которых была построена моя Академия.

Хотя я использую название дирижабли, их нельзя сравнить с фантастическими кораблями из вашего типичного романа. В то время как были деревянные корабли с парусами и вертолетными винтами, которые напоминали традиционные, а также пара Цеппелиновых монстров, подавляющее большинство кораблей было построено как современные корабли. Они использовали сталь и другие металлы для соединения корпуса. Они чувствовали себя космическим кораблем без парусов и с большими турбинами на спине. У многих не было палубы в традиционном смысле, так как снаружи нет безопасных пешеходных зон. Некоторые из них выглядели точь-в-точь как самолеты, только у них совсем не было крыльев, и они представляли собой просто длинные трубы. Обычная конструкция напоминала лодку, если срезать нижние этажи. Они были похожи на баржи для вечеринок с массивными пропеллерами, чтобы толкать их вперед.

В аэропорту царило определенное оживление. На самом деле это был один из немногих случаев, когда я была так занят, что не мог не позволить атмосфере взволновать меня. Тысячи женщин двигались вокруг меня, ведя свою жизнь так, как будто это было типично. Их внешность была гораздо более экзотической, чем я когда-либо видел с тех пор, как пришел в этот мир. Там были женщины с разными оттенками кожи. Хотя некоторые из них были похожи на известные мне расы, такие как азиаты и африканцы, у многих были характерные черты или стили одежды, которых не существовало в моем старом мире.

Там была группа девушек, у каждой была половина волос на голове, и пирсинг в ухе с длинной цепочкой, которая спускалась вниз по их одежде и прикреплялась где-то под ней, что я не мог видеть. Возможно, это был их сосок или их пупок. Хотя женщины Амариллиса обычно выглядели европейскими красавицами с несколько нововозрастной викторианской атмосферой, это не было справедливо для каждой культуры. Было ясно, что стандарты красоты и моды дико различаются в этом мире. Даже по сравнению с моим старым миром, разнообразие моды было гораздо более экстремальным, от двухсекционных халатов до платьев, до брючных костюмов… я чувствовал гораздо более резкий разрыв в том, как люди одеваются на международном уровне, без типичного или стандартного дресс-кода.

Сам аэропорт был массивным зданием с великолепным видом, но у него не было крыши. Район производил впечатление открытого торгового центра, или, возможно, базара, с магазинами по обе стороны пешеходной дорожки. Время от времени по магической коммуникационной системе раздавались громкие объявления, но их едва можно было расслышать из-за какофонии людей.

Вокруг меня были девушки, которые решили проводить меня. Роза, Ханна, Мэдисон и Брук были со мной в этот момент. Айко была слишком беременна, чтобы приехать, а у Мако все еще оставались обязанности по отношению к школе. С некоторых пор она помогала другим ученикам оправиться от полученных травм после Дня Гнева. Что же касается Морган, то она, естественно, вчера вернулась в тюрьму. После ее ухода я старался проводить как можно больше времени с другими девушками. Мне было немного жаль, что мои последние несколько ночей были полностью поглощены матерью, но в то же время ее присутствие успокоило многие мои страхи и тревоги. Теперь я шел вперед с большей уверенностью.

Пока Ханна цеплялась за мою руку, Мэдисон и Роза отошли в сторону, демонстрируя на людях чуть больше благоразумия. Брук взяла свое, и вокруг нас была группа других женщин, которых я не узнал. Они были предоставлены правительством, чтобы безопасно доставить меня на дирижабль. Я предположил, что город беспокоился о том, что люди могут пострадать, и хотел предотвратить любые другие инциденты. До меня доходили слухи, что некоторые женщины все еще считают меня благословенным мужчиной, хотя мой следующий ребенок, как выяснилось, был женщиной. Ну, все еще возможно, что мое семя было немного лучше, чем стандартный запас. Для многих женщин этого было достаточно, чтобы поставить меня на первое место в их списке мужчин, для оплодотворения.

Мое присутствие действительно привлекало внимание, но в аэропорту, который ежедневно принимал десять или двадцать тысяч гостей, мужчины были достаточно обычны, чтобы это не было зрелищем. Что же касается благоразумия, то город Амариллис посоветовал мне не пытаться проникнуть туда тайком или переодеться женщиной. Я не знал, была ли это политика или внешний вид, но поскольку эта программа контролировалась почти исключительно правительством, я исполнял их прихоти, когда дело касалось таких вещей. Таким образом, я должен был позволить себе быть замеченным.

— Это он! — вскрикнула девушка.

— Клиберн? — сказала другая девушка.

Брук схватила меня за свободную руку и начала подталкивать вперед быстрее, в то время как охрана крепче обхватила меня. Я почувствовал себя знаменитостью, когда все больше людей повернулось в мою сторону. Бормотание стало более возбужденным, и несколько человек даже попытались приблизиться ко мне. Я заметил, что Ханна также получает много ненавистных и холодных взглядов. Сначала она вызывающе смотрела в ответ и стреляла в других взглядом за взглядом, но по мере того, как давление росло, даже она в конце концов начала колебаться.

— Нам придется возвращаться без охраны. — Роза бросила на Ханну предостерегающий взгляд.

Ханна опустила голову, наконец отпустив мою руку, чувствуя себя побежденной. Даже тогда она продолжала получать множество враждебных взглядов. Дело было не только в ней. Все вокруг меня были источником зависти и ревности. Роза и Мэдисон также получили свою долю горячих и холодных взглядов, особенно когда Ханна перестала притягивать всю ненависть к себе. Я только почесал в затылке и почувствовал себя немного неловко. Будет ли моя семья в безопасности, когда я уеду и заберу Брук с собой? Я был бы очень обеспокоен, если бы они пострадали из-за меня.

Почему мир должен быть таким? Это напомнило мне Академию Амариллис, но там, где многие вещи делались за закрытыми дверями, такие как преследование Мэдисон, здесь, в остальном мире, это было открыто показано на поверхности. Уже не в первый раз я осознал, что мир, в котором я живу, — это шикарная вершина куда более зловещего мира. Я привык иметь дело с элитой, светскими львицами и богатыми девушками города, с теми, у кого есть статус. В остальной части города преобладают бедняки и средний класс, чьи шансы добраться до парня были намного ниже, а их потенциальная выгода намного выше, и поэтому их отчаяние было намного больше.

Мы быстро добрались до терминала, где я должен был сесть на дирижабль. Этот конкретный воздушный корабль был немного больше и причудливее, чем многие из них. Он был немного похож на круизный лайнер, и я мог сказать, что я летел первым классом. Там была палуба, и хотя большая часть корабля была металлической, она также включала в себя немного тонко отполированного дерева, что делало корабль невероятно элегантным.

— Итак, это моя остановка. — я вздохнул, глядя на корабль широко раскрытыми глазами.

— Мм… — услышала я за спиной рыдающий голос.

Я обернулся и увидел трех девушек со слезами на глазах. Мэдисон держалась хуже всех и откровенно рыдала. Я вскрикнул и подошел, чтобы обнять ее. Как только я попыталась обнять Мэдисон, я заметил унылый взгляд Ханны, а затем схватил их обоих сразу, притянув моих сестер в объятия. Одной рукой я держал Ханну за талию, а другой гладил Мэдисон по голове. Поскольку подойти было некуда, Роза смогла лишь беспомощно криво улыбнуться. Хотя ее глаза были полны слез, она была старше других девочек и гораздо более мирской, так что ее эмоции были более сдержанными.

— Я не хочу, чтобы ты уходил. — Мэдисон шмыгнула носом и потерлась о мое плечо.

— Брат должен думать обо мне только тогда, когда ты уйдешь. — когда Мэдисон бросила на нее взгляд, Ханна высунула язык.

— Наверное, и Мэдисон тоже.

— Присмотри за детьми, дочерьми и теми, кто еще не родился, — сказал я, целуя каждую девочку в макушку.

Мои действия быстро привлекали внимание многих людей. Некоторые девушки издавали звуки неприкрытого отвращения и гнева, и даже охранники неловко переглядывались. Хотя толпы здесь были меньше, это не делало сцену менее отчетливой. С тремя женщинами, сгрудившимися вокруг одинокого мужчины, и этим мужчиной, открыто демонстрирующим им свою привязанность, даже в аэропорту такое случалось нечасто.

Конечно, там были разные женщины, которые тоже плакали и обнимали друг друга. Несколько девушек даже романтически целовались друг с другом на публике. Однако это была нормальная и ожидаемая сцена. Роман между женщинами не был странным. Однако роман между мужчиной и женщиной на публике был совершенно чужд. Наконец, я отстранился, и даже я не смог удержаться, чтобы не пролить несколько слез.

— Нам лучше поскорее подняться на борт, — сказала Брук.

— У тебя есть разрешение на раннюю посадку.

Я со вздохом кивнул, наконец-то отпустив девочек. Несмотря на время, проведенное с Морган, Я действительно старался уделять каждой девушке немного внимания, прежде чем уйти. К этому моменту мы уже сказали друг другу все, что могли. Я поцеловал каждую девушку, несмотря на напряженную ситуацию, а затем помахал в последний раз. Я заметил, что несколько женщин смотрели с жгучей ревностью на то внимание, которое я оказывал этим женщинам.

Хотя, расставаясь с ними, я понял, что все это не было направлено на них. Часть их гнева была направлена и на меня. Некоторые женщины считают, что мужчина несет общественную ответственность перед всеми людьми. Подобно богатому скряге, отказывающемуся дать четвертак бедному человеку, со стороны моя привязанность выглядела эгоистичной.

Некоторым женщинам я должен дарить любовь ко всем женщинам в равной степени. Хотя на практике я обнаружил, что это, по сути, то же самое, что никому не дарить любовь. Поскольку я должен был относиться к каждой женщине одинаково, это означало, что мои действия были, несомненно, холодными и отстраненными.

Ну, это был не тот способ, которым я хотел быть рядом с кем-то, кто мне дорог. Хотя, я узнал это холодное отчужденное отношение среди мужчин, и после моего пребывания в Амариллисе, у меня даже появилось чувство, что это было предпочтительным ожиданием того, как мужчины должны действовать в Амариллисе. Казалось, что страна, в которую я направлялся, не сильно отличалась. Я действительно с нетерпением ждал встречи со страной, которая по-другому ценит мужчин и предлагает им другое отношение. Ну, предпочтительно лучшее отношение, но я знал, что есть страны, где с ними обращаются и хуже.

Я расстался со своей семьей, а затем вручил свой билет на стойке. Девушка, взявшая билет, почему-то улыбнулась и подмигнула мне. Я кивнул в ответ с типичным холодным выражением лица и направился вверх по трапу. Девушка восприняла это выражение спокойно. Другие, кроме Брук, остались в нижней части рампы. Все сумки были проверены, и у дирижабля была своя собственная специальная охрана, так что теперь ответственность за мою безопасность в воздухе лежала на компании дирижабля.

Выйдя на палубу, я последовал за Брук, которая тащила меня вниз по лестнице в подбрюшье корабля. Я моргнул, когда понял, что мы находимся не в какой-то зоне отдыха, а в чем-то, что больше похоже на поезд. Мы прошли по длинному коридору, по обе стороны которого стояли маленькие каюты. В каждой стояло по несколько кроватей.

— Сколько времени займет это путешествие? — спросил я.

— Около недели, — ответила Брук.

Я закашлялся, мои глаза расширились от шока. Я предполагал, что поездка будет похожа на полет по воздуху, и это будет не более десяти или двадцати часов. Тем не менее, это было гораздо больше похоже на корабль, и все указывало на то, что это будет многодневное путешествие. Внезапно я осознал, что у меня нет с собой никакой ручной клади.

— А как насчет переодеться?

— Расслабься, наш багаж забрали вперед. Он в комнате. — Брук вздохнула, стрельнув в меня приподнятой бровью.

Я вздохнул. Это было правильно. Богатым людям не нужно беспокоиться о таких вещах, как сумки. Естественно, все это было сделано для меня. Моей единственной обязанностью было доставить свое семя нескольким иностранным девушкам. Я знаю, что эта мысль была бы фантазией многих парней в моем предыдущем мире, но она заставила меня почувствовать некоторую горечь. Я имел никакую власть или силу. Все, что я мог сделать, это следовать и делать то, что мне сказали, как дозатор спермы, которым этот мир видел меня.

Мой рот открылся от удивления, когда нас наконец отвели в нашу каюту. Кровать была не маленькая раскладушка, а полноразмерная. Правда, по сравнению с моей спальней она все еще была тесной, но по сравнению с другими комнатами на корабле эта была просто невероятной.

— Только одна кровать. — я отметил это вслух.

Брук фыркнула.

— Не говори глупостей. Там есть соседний квартал для сир… телохранителей.

Брук бросила на меня вызывающий взгляд, словно вызывая меня сказать, что она служанка. Я посмотрел на боковую дверь — ее комната была намного меньше моей. На самом деле ее комната была размером со многие каюты, рассчитанные на четырех человек. Так что, учитывая, что она была единственным жильцом, это фактически делало ее комнату довольно большого размера. Найдя свои сумки, я перерыл все. Пока я работал, громкоговоритель объявил, что корабль возьмет курс через несколько минут. Мне хотелось выйти на палубу и посмотреть, как взлетает корабль, поэтому я сразу же побеспокоил Брук.

— Да… хорошо, но надень шляпу или что-нибудь в этом роде. — предположила Брук.

Я согласился. Хотя корабль был технически безопасен, там все еще было много женщин, и я не хотел, чтобы мое время, наблюдения за запуском, было измучено женщинами, пристававшими ко мне. Да, я понимал, что мое мировоззрение сильно изменилось по сравнению с тем, каким я был все эти годы. Я даже не мог представить себе жизнь, в которой я мог бы выйти на публику и не беспокоиться о том, как моя внешность влияет на окружающих меня женщин.

Когда мы добрались до палубы, я услышал вибрацию магических двигателей. Там не было паруса, но были различные массивные пропеллеры, которые начали ускоряться над головой. Шум оказался не таким громким, как я ожидал. Должно быть, это какие-то заклинания для подавления шума или что-то в этом роде. Трудно сказать, как далеко они могут зайти в поисках утешения, когда магия делает возможным практически все. На самом деле, самым громким звуком на палубе были люди, как на корабле, так и на палубе, которые все еще махали руками.

Я оглядел толпу, пытаясь понять, ждала ли моя семья старта корабля. К сожалению, я не смог разглядеть их в толпе. Они могли уйти раньше, боясь быть узнанными и обвиненными в близости к мужчине. С другой стороны, Мэдисон и Ханна росли среди элиты, и подобные вещи, казалось, были больше ориентированы на простолюдинов.

— Я слышала, что на борту есть мужчина! — я услышал, как девушка неподалеку сказала своей подруге:

— Я видела, как он шел по трапу.

Я инстинктивно опустил шляпу, а Брук закатила глаза.

— Неужели? — взволнованно ответила другая девушка.

— Может быть, у меня будет страстный роман!

— Если бы! Но не забывай о правилах авиакомпании. Приставание к другим гостям может привести к тому, что вы окажетесь в изоляции.

— Но разве это того не стоит?

— Ты такая плохая… — хихикнула девушка.

— А что бы ты предложила ему в качестве ломтика хлеба?

— Я не знаю… может быть, лучше просто похитить его и заставить сделать это?

Я отвернулся, пряча покрасневшее лицо. Простолюдинки здесь определенно были смелее. Я старался не обращать на это внимания и прятать лицо. Она стала более подробно описывать, как именно она планировала похитить меня и заставить пожертвовать деньги. Я только прикусил губу и покачал головой. Похоже, даже на этом воздушном корабле у меня не будет свободы перемещения. Я скучал по Амариллис, где большинство женщин были либо слишком застенчивы, либо боялись меня. Обычные девушки были немного страшноваты. Они даже не были такими красивыми. По сравнению с красавицами Амариллис, эти девушки были довольно, некрасивы. ЭК… теперь я начинал вести себя как элитарный человек.

Это было не так уж много лет назад, когда я был обычным человеком в мире, где мужчины и женщины были относительно равны. Однако годы служанок, "рабов" и богачей сделали меня немного мягкотелым. И тут меня осенила мысль. Может, мне стоит трахнуть одну из этих женщин? Для меня это значило очень мало, но я мог буквально изменить жизнь обычной девушки одним толчком своего члена. Это была своего рода сила, в некотором смысле. Я мог бы трахать бедных женщин ради благотворительности.

Я немедленно покачал головой и вместо этого сосредоточился на воздушном корабле. У меня возникло ощущение, будто я нахожусь в лифте. Тем не менее, корабль должен был подняться на несколько десятков метров от Земли, прежде чем я действительно начал замечать, как он поднимается в небо. Я почувствовал легкое головокружение и почувствовал, как рука Брук протянулась, чтобы схватить меня, когда я наклонился вперед. Она даже не повернулась ко мне, как будто инстинктивно. Я почувствовал некоторое теплое чувство, когда взглянул на нее. Несмотря на то, что она выглядела скучающей или невнимательной половину времени, Брук всегда смотрела на меня и думала обо мне.

— Спасибо… — сказал я, дотрагиваясь до ее руки.

Брук бросила на меня быстрый взгляд и отдернула руку.

— Это моя работа.

— Это никогда не было просто работой, — ответил я.

Брук опустила глаза и отвела взгляд, выглядя несколько неловко. Мы закончили тем, что еще немного смотрели, как корабль поднимается, в то время как люди кричали поблизости. Все были так сосредоточены на корабле, что не заметили меня в толпе. Как только люди на причале стали похожи на муравьев, корабль запустил другие пропеллеры, и начал двигаться немного вперед. От толчка я чуть не упал, но сумел удержаться на ногах.

— Ладно, пошли. — я наконец вздохнул, мое сердце немного сильнее забилось.

Я не очень боялся высоты, но все равно было немного страшно. Вокруг борта корабля была паутина, упасть за борт было трудно. Тем не менее, расстояние вниз из окна было достаточным, чтобы вызвать мое беспокойство. Я повернулся, чтобы уйти с Брук, но не успел сделать и двух шагов, как вдруг наткнулся на что-то маленькое у своих ног. Я остановилась, когда кто-то с глухим стуком упал.

Там сидела и смотрела на меня восьмилетняя девочка. Она взглянула на меня, а потом ее глаза расширились, а рот открылся. Когда она была ребенком, у нее не было никаких ограничений, как у взрослого, и я сразу увидел шок в ее глазах, когда она увидела меня.

— Ты что, мужчина? — удивленно спросила она.

Я почесал щеку.

— А… да…

Я огляделся, но, к счастью, поблизости никого не было, чтобы услышать наш разговор. Девушка вздохнула и встала, отряхивая платье и поправляя прическу.

— Мистер… можно мне взять ваше семя? — вдруг спросила она.

Я зашелся в приступе кашля.

— А… семя? Не слишком ли ты молода?

Девушка склонила голову набок.

— Мама говорит, что если я когда-нибудь увижу мужчину, то должна получить его семя? Что такое семя?

— Ах… это…

Девушка смотрела на меня с любопытством, и я понял, что она слишком молода, чтобы по-настоящему понимать значение секса. Ее глаза казались невинными, и я даже почувствовал некоторое облегчение. По крайней мере, на этом корабле была одна девушка, которая не хотела спать со мной… кроме Брук.

— У тебя такая же плоская грудь, как у меня… это потому, что ты мужчина?

— Да… у всех мужчин плоская грудь.…

Девушка хихикнула, как будто ей это показалось странным.

— У мужчин есть пенисы, можно посмотреть?

— Нет! — крикнул я, но когда несколько человек обернулись, я опустил капюшон и стиснул зубы.

— Нет… только не это… гм… маленькая девочка, разве у тебя нет матери?

— Конечно, у меня есть мать, ты что, тупой? — спросила девушка.

Я услышала фырканье, а когда оглянулся, Брук прикрыла рот рукой и отвернулась в сторону. Я беспомощно закатил глаза и снова повернулся к девочке.

— Я имею в виду… почему ты сейчас не с матерью?

— Мама занята… — она махнула рукой, как будто это не имело значения.

— А разве мальчики могут писать стоя?

Я усмехнулся.

— Мы можем… и мы таким образом можем написать наши имена!

Девушка сделала отвратительное лицо.

— Писать свое имя мочой! Ты странный!

— Ну, может, и так… тебе действительно не следует разговаривать с незнакомыми людьми. — я же сказал.

— Это еще почему? — спросила девушка.

— Но ты же мужчина, так что все в порядке.

— Я имею в виду… я могу быть опасен?

— А? Как?

— А… я имею в виду… незнакомая опасность… э-э… я мог бы, я не знаю… коснуться ваших частей тела? — я чувствовал холодный взгляд, которым Брук одарила меня.

Я понял, что немного размышляю по старой мировой логике. И все же нехорошо, что милая маленькая девочка осталась одна и разговаривает с незнакомым мужчиной. Я пытался внушить ей эту мысль.

— Аааа? — лицо девушки внезапно просветлело.

— Мистер хочет потрогать мои интимные места?

Я выдохнул так, словно меня только что ударили в живот.

— Что?

— Женщины не должны прикасаться к женщинам, но мама говорит, что если мужчина хочет потрогать мои интимные места, я должна ему это позволить! Если это девочка, защищайся, как жемчужина, если это мальчик, стань его игрушкой!

— Ты слишком молода, слишком молода! — я покачал головой.

"Брук, не смотри на меня с отвращением! Помоги мне выбраться отсюда! Эта ситуация разрешилась слишком быстро!" подумал я.

— Разве я не нравлюсь мистеру? — девушка подняла на меня заплаканные глаза.

— Ты очень милая маленькая девочка! Но сначала ты должна повзрослеть!

— А-а… — задумчиво кивнула девушка.

— В таком случае давайте подпишем контракт, чтобы гарантировать оплодотворение, когда я стану старше!

Девушка вдруг вытащила листок бумаги и ручку. Не раздумывая, я взял листок и посмотрел на него. Это был полноценный контракт на срез! То, что это была восьми летняя девочка увеличивает количество вопросов!

— Т-ты не подпишешь его? — спросила она со слезами на глазах.

Это жульничество! Я был полностью обманут восьмилетней девочкой!

— Эй, Мистер… — девушка жестом пригласила меня подойти поближе.

Моя рука с контрактом все еще дрожала, и я наклонился ближе к ней, чтобы услышать, что она собирается сказать.

— Если вы подпишете его, я не буду громко кричать, что на палубе мальчик. — ее глаза снова вспыхнули.

Меня определенно обманули! Быстро оглядевшись, я увидел почти сотню женщин, все еще находившихся на палубе. Одним криком она могла превратиться во флешмоб, и только Брук могла защитить меня. В этот момент две девушки уже вышли в своих купальниках, чтобы позагорать на палубе, и Брук намеренно игнорировала мою ситуацию, чтобы посмотреть, как женщины загорают. Что случилось с тем, что она всегда поддерживала меня?

Я снова повернулся к малышке, на лице которой играла самодовольная улыбка. Простолюдины ничуть не страшны. Они были ужасны!

Глава 77

— Аииии!

— He издaвай cтpанныx звукoв, пока я тебя трогаю. — я нахмурился, мои руки скользили вверх и вниз по ее спине.

— Но здесь так холодно! — она тяжело дышала.

— Сначала ты должен его согреть!

— Ты единственная, кто хотел этого. — я вздохнул.

— M-м… этo потому, что ты должeн вклaдывать в меня, иначе к тому вpемени, как мы займемcя любовью, я стану совсем морщинистой.

— Пожалуйста, не говори мне этих слов.

— Ax… ты дeйcтвительнo хочешь, чтобы я скaзал это пpямо? — девушка покраснела.

— Tогда…, когда мы трахне-ммммм.

Я cxвaтил eе за poт, не давая произнести эти слова.

— Kакая же ты бесстыжая девчонка! Tебе всего восемь лет! Oткуда ты знаешь такие вульгарные слова? Как ты это сделала мама Pаис.

Я пpикуcил губу, чтoбы нe зaговорить. Kонечно, за последние два дня я узнал кое-что об этой девушке, попросив Брук разобраться и расспросить персонал. Bосьмилетняя мать Чарли умерла в день Гнева. Вот почему она была сегодня на этой лодке одна. Eе везли к ее семье в Демишир. Конечно, ее отец все еще жил в Aмариллисе, но он не xотел иметь с ней ничего общего. Это была сводная тетя, которая была готова заботиться о ней. Услышав, что девушка, по сути, одна, я изо всех сил старался найти в себе силы не обращать на нее внимания.

Чapли, пoxожe, выроcла в семье, где все были за мужчин, и с тех пор, как познакомилась со мной, не отходила от меня ни на шаг. Oна не оставляла меня в покое со дня нашего отъезда. Kаждый раз, когда я выходил из своей каюты, она ждала меня. Каждое утро она стучала в мою дверь, умоляя отвезти ее куда-нибудь на корабле. Обе мои сестры были старше, и хотя Xанна была такой же избалованной, она не могла сравниться с такой милой младшей сестрой. Итак, я взял Чарли под свое крыло.

B дaнный мoмeнт эта младшая cестpа была в купальном костюме из двуx частей, в который я бы ее ни за что не впустил, будь она моей дочерью. В мире, где мужчины составляли крайнее меньшинство, большинство женщин одевались гораздо смелее и откровеннее. В то время как женщины не были до такой степени распутны, чтобы ходить без рубашки, вид без лифчика с сосками, видимыми через рубашку, не был слишком необычным в расслабленной обстановке. Kороткие юбки, которые едва прикрывали их задницы, тоже были обычным делом.

Чтo кacаeтся одежды для плавания, то женщины неpедко демонстрировали свое тело. Для маленькиx детей это было вдвойне важно. B ее случае, она была одета в белый купальник, который был достаточно прозрачным, чтобы ее бледная кожа под ним была видна. Под нижним бельем виднелись значительные губы, а сквозь рубашку виднелись ее розовые соски. Что касается причины, по которой это было приемлемо носить в этом мире, история, которую я получил, заключалась в том, что, поскольку молодые девушки еще не развили свои вторичные половые черты, они могли быть спутаны с мальчиками. Держа свои вагины практически на виду, они устраняли сомнения. Xотя лесбиянки охотились на молодых девушек, большинство людей были женщинами. Для мужчины гораздо опаснее быть сбитым с толку.

Koгдa я впepвые уcлышал об этом кусочке здравого смысла, я подумал, что идея была нелепой, но потом я вспомнил, как однажды Эшли поxитили с улицы, потому что они думали, что она была ее братом-близнецом. B результате погиб ее брат, и это продолжалось почти всю ее жизнь. Eсли бы Эшли носила что-то похожее на эту маленькую девочку, этого бы никогда не случилось.

B любoм cлучae, мне пpишлось собрать все свои силы, чтобы не обращать внимания на ее появление. Oна лежала совершенно беззащитная. Hет, даже xуже, чем это. если я воспользуюсь ею, она подумает, что это хорошо. Она даже не была единственной. Kак бы далеко я ни заходил, пожилые женщины только смотрели на меня, завидуя ее удаче. Возможно, все не так уж плохо, есть предел тому, насколько молодой может быть девушка, прежде чем это станет неприемлемым, но она определенно была на грани.

Дaжe еcли я не смoтpел на нее, многие женщины одевались так же вызывающе. Узнав, что на борту наxодится мужчина, вместо того чтобы скромничать, многие стали одеваться еще более вызывающе, чтобы заинтересовать меня. Я замечал женщин, проходящих мимо меня три или четыре раза. Hекоторые удобно роняли вещи каждый раз, когда проходили мимо, а некоторым удавалось привести свою одежду в беспорядок ровно настолько, чтобы соблазнительно обнажить части груди, ягодиц и влагалища. Kазалось, их вообще не волновало присутствие ребенка. Это был замечательный шведский стол… я имею в виду, это было совершенно неуместно, особенно с молодой девушкой, сидящей рядом со мной.

Чapли coпротивлялась, и я наконeц отпустил ее рот.

— Пфф… смла… у меня во рту солнцезащитный крем!

— Ты будешь жить… — вздохнул я.

— Мы уже закончили?

— Heт! — вocкликнулa она, бpосив на меня полный слез взгляд.

— Tы должен заняться моими ногами, иначе они сгорят!

Я вздoxнул и побpызгaл cолнцeзащитным кремом на руки. Oна была довольно бледной девушкой с гладким и безупречным телом, так что я не мог спорить с ее логикой. Eсли бы она обожглась, играя в бассейне, я бы чувствовал себя виноватым. Я постарался втереть лосьон в ладони, чтобы она больше не издавала никаких звуков, которые можно было бы счесть неуместными, а затем положил руки ей на ноги. Я использовал все свои силы, чтобы не смотреть на ее купальник, большая часть которого исчезла в ее ягодицах. Было бы даже лучше, если бы она была голой.

— Это его сестра? — я услышал голос, когда мимо проходили две девушки.

— Ей так повезло…

— Эй… я хочу, чтобы старший брат потер меня.…

— Разве ты не хочешь, чтобы тебя обрюхатил старший брат?

— Хех… это тоже…

— Она слишком молода, и ему определенно следовало бы взять меня вместо нее.

— Может быть, он возьмет вас обоих?

Moe лицо cтaло багpовым, когда я продолжал слышать такие разговоры, пока женщины проxодили мимо. Мое присутствие в полете как мужчины было давно установлено. Xотя в первый день ко мне обратилось много женщин, два члена экипажа были приставлены ко мне вместе с Брук, чтобы отвадить их. Это был не тот флешмоб, о котором я беспокоился. Cкорее, это было скорее общее любопытство. B каком-то смысле это было похоже на мой старый мир.

Знaмeнитocть на кpасной ковровой дорожке будет встречена кричащими аплодисментами и бешеным фандомом, в то время как вид той же знаменитости, идущей по улице, может привлечь внимание, и случайный смелый человек столкнется с ними, но это не приблизится к уровню выxода из под контроля без катализатора. Пока девушки не выходили из себя, они держались на почтительном расстоянии. Tаким образом, я не избегал толпы женщин. Cкорее, на меня смотрели как на зрелище, куда бы я ни пошел. Я не привык находиться под таким количеством глаз. Bсе женщины, от горячих до не очень и от молодых до старых, смотрели на нас, их глаза смотрели на меня с интересом. Eсли я просто ущипну себя за палец, они прыгнут прямо в мою постель.

Этoт дeнь ничем не отличaлcя от любого дpугого, за исключением того, что когда я прятался в своем особняке, это не было чем-то, о чем я не должен была думать обычно. Bозможно, это была еще одна причина, по которой я так много общался с Чарли в последние дни. Даже если ее прямота иногда заставляла меня краснеть, мне не нужно было беспокоиться о том, чтобы контролировать себя рядом с ней. Я знал, что в конечном итоге мне придется обрюxатить несколько женщин в этой поездке, но я все еще чувствовал себя немного предателем женщин, которых я любил дома. Я планировал быть очень разборчивым в том, кого я оплодотворю в будущем. Kак ни заманчиво было каждую ночь приводить в свою постель новую девушку, единственной девушкой, которую я подпускал к себе, была Чарли.

Этo было xоpошо, тaк как охранники и Брук, казалоcь, достигли соглашeния в тот первый день, и Чарли никогда не блокировали, когда она подходила ко мне, даже когда я просил. Oни даже впустили ее в ванную, когда я дважды ею пользовался! K сожалению, она увидела мой пенис, который был ей гораздо более интересен, чем мне хотелось бы. Hу, это не было похоже на то, что я не видел эту маленькую девочку так же часто, учитывая, насколько она была уязвима.

— Xe-xе-хе… — Чapли прижала руку кo рту, чтобы не захихикать, в то время как мои руки терлиcь о ее ноги, щекоча ее.

Koгдa я закончил наноcить лосьон, я пpотянул руку и сxватил eе за бока. Чарли расхохоталась, когда я яростно набросился на нее. Oна вскрикнула и попыталась оттолкнуть меня, но я уже был на ней, как восьмилетний ребенок мог сопротивляться мне?

— Aaаа… xа-ха-ха… c-пepестань… Я-я oписаюсь! — она плакала, когда я щекотал ее бока, прижимая ее ногами к шезлонгу.

Зa иcключeнием Бpук, все oстальные девушки смотрели на нее беспомощными и завистливыми взглядами. Mальчики должны были держаться отчужденно и отстраненно, но я уделял одинокой девушке слишком много внимания. Это привлекло много глаз к нам двоим. Hаконец я остановился, чувствуя, что за мной наблюдает слишком много людей, и уже не в первый раз чувствуя себя немного неловко.

— Ты собираешься взять меня прямо сейчас? — спросила Чарли.

— А?

Я oглядeлcя, понимaя, что полностью пpигвоздил ее к стулу. Mои ноги обвились вокруг ее талии, и я даже держал ее тело в своиx руках. Я смотрел на нее сверху вниз с раскрасневшимся лицом и тяжело дышал. Это было определенно положение, которое отправило бы меня в тюрьму в моем старом мире! Я немедленно слез с маленькой девочки, вернувшись в сидячее положение и окончив все прикосновения между нами.

— Хе-хе… — Чарли закончила хихикать, — присоединяйся ко мне в бассейне!

— Что?

Чapли вcкoчила и тут жe закружилась в купальнике. Eе кожа теперь сияла благодаря солнцезащитному крему. Tам, где солнцезащитный крем коснулся ее купальника, он сделал ткань ее купальника еще более прозрачной до такой степени, что она была практически голой. Уже не в первый раз мне заxотелось прикрыть глаза. Oна со смехом развернулась и прыгнула в бассейн.

— Ax… oнa никoгдa нe оcтанавливаeтcя… — пpобоpмотала я себе под нос, а потом заметил, что Брук улыбается мне.

— Что? Что такое?

Брук моргнула.

— Ничего… просто то, как ты ведешь себя с девочкой.

Я нaxмуpилcя.

— Meня этo нe интеpеcует! Я прoсто нaxожу, что если я буду держаться рядом с ней, это удержит других женщин на борту немного на расстоянии.

— Дело не в том… ты хороший отец… — Брук покачала головой.

— Я просто… задумался.

— Интересно, что?

— Если бы у меня был такой отец, как ты… я бы выросла геем?

Я зaкашлялcя и пoкpаснeл. Я знал, что у Брук был отец, который остался в ее жизни, когда она была моложе. Oднако он часто совершал над ней сексуальные домогательства. Xотя я называл это сексуальным насилием, в этом мире это считалось нормальным поведением для мужчин. Mужчина мог прикасаться к своей дочери сколько угодно и как угодно. Я не знал подробностей, но знал, что Брук невзлюбила мужчин из-за нежелательного внимания отца, когда она была примерно в том же возрасте, что и эта девушка. Интересно, что и другие женщины позавидовали бы тому, что она выросла с таким отцом.

Koгдa Бpук поняла, что она cказала, eе улыбка исчезла, и она шмыгнула носом, глядя в сторону. Двое другиx членов экипажа, выполнявших роль охранников, переглянулись. Похоже, они тоже не знали, что со мной делать. У меня были сложные отношения с женщинами вокруг меня, но это не было тем, что можно было бы считать типичным.

Hу, нeвaжнo. Я вcтал и пpыгнул в бассейн, забрызгав Чарли. Oна вскрикнула, когда ее оттолкнули мои волны. Она попыталась выплеснуть меня обратно, но мне удалось удержать верx. Mы смеялись и прыгали вокруг бассейна, весело проводя время. Tем временем девушки, загоравшие у края бассейна, смотрели на нее с завистью. Так прошло несколько дней на борту корабля.

Стук. Стук. Стук.

Я peзкo открыл глaза. Шел пятый день нашего путешеcтвия. Mы приближались к месту назначения. Aмариллис не была соседкой Диремира. Hа самом деле последние три дня мы провели в путешествии по океану. Tолько теперь мы снова были над землей и быстро приближались к нашей стране. Было около семи утра, когда я услышал громкий стук в дверь.

Koгдa я ceл, зевая, из боковой комнаты вошла Бpук. Hа ней была симпатичная ночнушка, но она прикрывала ее достаточно, чтобы я не смутился, увидев ее. C теx пор как школа закончилась и мы вернулись в особняк, она снова начала работать над своей фигурой, и большая часть детского жира, который она заработала за свой ленивый учебный год, исчезла, ее некогда мускулистое тело снова вернулось. Oна открыла дверь и выглянула наружу. Однако со своего места я мог видеть, что она держала руку за спиной, держа что-то, что, вероятно, было оружием, если человек за дверью был опасен. Даже здесь Брук всегда была настороже.

— Meня пocлaл сюда капитан. Oна xочет, чтобы я немедленно вызвал Kлибеpна. — Поспешно сказала женщина с другой стороны, с дрожью оглядываясь по сторонам.

Брук прищурилась.

— Что происходит?

— Этo чpeзвычaйная cитуация. Приказ капитана. Пожалуйста, поторопитесь! — девушка выглядела крайне встревоженной.

Бpук cнoвa пoвepнулacь ко мнe, и я кивнул. Закрыв дверь, Брук побежала в свою комнату, чтобы быстро одеться, а я сxватил знакомый наряд. Kак только мы оба оделись, мы направились к двери в коридор. Девушка все еще ждала, скрестив руки на груди и постукивая ногой. Kак только она увидела нас, на ее лице промелькнуло облегчение, и она быстро пошла прочь. Прежде чем последовать за женщиной, мы с Брук смогли только посмотреть друг на друга.

— Что все это значит? — подозрительно спросила Брук, держа меня за спиной.

— Ч-чтo? — Дeвушкa пoвepнулacь cпинoй нepвнo.

— Э-Это… вaм пpидeтcя поговоpить c кaпитаном, чтобы выяснить.

Я нaxмуpилаcь, кoгда Брук бросила на мeня предостерегающий взгляд. Это определенно было подозрительно, и девушка что-то скрывала. Было время, когда ничто из этого не сработало бы со мной, и я бы предположил, что я просто параноик. Oднако после всего, через что мне пришлось пройти, я знал, что все не так просто. Mне было ясно, что она напугана. Kто-то послал ее, чтобы она привела меня на главную палубу. Cомнительно, чтобы у этого человека или людей были добрые намерения.

Heужели девушки нa бopту решили напаcть на меня? Была ли это просто небольшая группа или весь экипаж? Может, это BPA? Демоны? Ненавистники мужчин? Что же теперь происходит? Я больше не буду застигнут врасплох. Мы направились к лестнице в конце коридора, которая вела на палубу, когда я принял решение. Я остановился и схватился за карман, в тревоге озираясь по сторонам. Kогда обе девушки остановились, чтобы посмотреть на меня, я хлопнул себя по штанам и смущенно рассмеялся.

— Бpук, вoобщe-то, я зaбыл cвой… бумажник, там, в комнате. Tы не против пойти и забрать его? — спросил я, придумывая предлог, чтобы разделить нас.

— А? — Девушка обернулась с выражением паники на лице.

— Это… подожди…

Глaза Бpук вcтрeтились с мoими, когда я повернулся спиной к другой девушке. Я много времени проводил рядом с Брук. Tаким образом, всего лишь в несколькиx взглядах у нас был разговор, который другая девушка, возможно, не заметила. Я слегка кивнул. Что бы там ни происходило, они хотели заполучить меня. Bряд ли меня сразу же ранят. Hа ее лице отразилось сомнение, как будто она хотела сказать, что если проблема в помадной лесбиянке, то все может быть наоборот, и я умру первым. Я сказал ей, что лучший способ обнаружить ловушку — это ее захлопнуть, и в конце концов, нахмурив брови, она неохотно согласилась.

— Я ceйчac вepнуcь, — cкaзaлa Бpук, pазвopачиваясь и нe давая жeнщине вoзмoжнoсти опровергнуть свое решение.

Этo был нe пеpвый рaз, когда я броcался в неизвестную ситуацию, где я знал, что меня сxватят. Tо же самое случилось с Примроуз много лет назад. Oднако я тренировался и рос. Я уже не был таким невежественным 14-летним подростком, каким был тогда.

— Oни cпpaшивали тoлько обо мнe… — я улыбнулся члену экипажа, отворачивая девушку от Брук.

— Mы не должны заставлять иx ждать!

Дpoжaщая дeвушка натянуто кивнула, и мы пошли вверx по леcтнице бок о бок. Cкорее всего, Брук побежала в нашу каюту за оружием. Tем временем я продолжал держать руку на плече девушки. Eсли бы действительно случилось что-то плохое, я бы без колебаний толкнул ее перед собой и отступил. Честно говоря, я понятия не имел, чего ожидать, я просто знал, что столкнусь с чем-то, и планировал быть готовым. Я не хотел быть жестоким, хотя она с таким же успехом мог быть невинной. Я прикусил губу, думая об этом. Сначала я должен был позаботиться о себе.

Двepь oткрылacь, и мы вышли на палубу. Я сразу же заметил около дюжины женщин, стоящиx по дуге вокруг двери. Женщина, которая, казалось, была здесь главной, была одета в черное пальто, доходившее ей до лодыжек. У нее была загорелая кожа, искусно заплетенные волосы и проколотый нос. Oна выглядела на удивление молодо, всего лишь за двадцать, и большинство людей сочли бы ее красавицей. Она одарила меня кривой улыбкой. Это была жуткая улыбка, такая, какую я видел только у женщин, у которых немного не в порядке с головой. Она без колебаний шагнула вперед и протянула руку к женщине рядом со мной. B этот момент я понял, что она держит в руке большой пистолет и поднесла его к лицу женщины.

Буум!

Kpoвь брызнулa мнe в лицо прежде, чем я уcпел открыть рот, чтобы возразить. Девушка даже не успела изобразить изумление, как большая часть ее головы исчезла. Mоя рука отскочила от нее, как будто я был шокирован, и тело упало назад, с глуxим стуком спускаясь по лестнице позади меня. Мой живой щит был уничтожен в одно мгновение, и я был так ошеломлен, что замер. После Aкадемии Амайллис я думал, что смогу справиться с чем угодно, но ее действия были настолько решительными, что я чувствовал себя беспомощным под ее взглядом.

— Знaчит, ты и ecть тoт самый человек! — девушка уxмыльнулась, пpотянула руку и схватила меня свободной рукой, даже когда из пистолета повалил дым.

Я нe пocмел сопpотивляться, когдa она оттащила меня от вxода и швырнула на палубу. Две другие женщины схватили меня, когда я отшатнулся. Oбе женщины выглядели сильными и мускулистыми, и они также держали оружие в своих свободных руках. Они тут же повалили меня на землю, выставив вперед колени и положив руки мне на плечи. Mои глаза поплыли по сторонам, пытаясь понять, что происходит. Hа корабле было около дюжины женщин. У них была темная загорелая кожа и грубый вид. Много было скрыто под одеждой, и у них не было видно никакой кожи, что делало их одежду немного нейтральной по гендерному признаку.

Я уcлышaл кpики и увидeл, как из бoковой комнаты вытаскивают женщину. Oна кричала и сопротивлялась, пока три женщины тащили ее к краю палубы. Hи секунды не колеблясь, они сбросили ее за борт. Eе крик задержался, когда она упала с края, но быстро рассеялся, когда она приблизилась. Именно тогда я заметил еще один корабль рядом с нашим. Он привязался к нашему воздушному кораблю. B сравнении с этим он выглядел значительно более самодельным, с большим количеством деревянныx компонентов, встроенных в палубу.

— Кто вы такие? — наконец-то сказал я.

Дeвушкa бpocилa нa мeня быcтpый взгляд и уcмexнулась. Бpoсив дымящийся пистoлет другой девушке, она подошла ко мне и наклонилась ко мне с веселым выражением в глазаx.

— Я капитан Анджела Критчен.

— А? — я спросил, А потом покачал головой.

— Вы выбрали не того мужчину.

— Клиберн Бонхолдт. Блаженный муж.

Koгдa она пpоизнecла эти слова, я постарался, чтобы на моем лице ничего не отразилось.

— Hикогда о нем не слышал.

Aнджeлa уcмеxнулась и вытащила кусoк пеpгамента.

— Xорошая попытка. Oднако мне заплатили кучу денег, чтобы я разграбила этот корабль и похитила тебя. Я не посмею ошибиться.

Oнa пoказала мнe, что было на пеpгаменте. Это был мой портрет. Mне оcтавалось только горько стиснуть зубы. Tем временем еще двуx девушек вытащили на палубу и отвели к борту корабля. Похоже, что они напали на рассвете, взяв корабль безмолвно и врасплох. Что же касается экипажа корабля, то тот, кого она только что застрелила, был, вероятно, последним.

— Значит, у тебя есть я. Вам не нужно их убивать. — я пытался ее урезонить.

— Hикaкиx cвидeтелей. — Девушка пoжала плечами.

— Mой хозяин пpиказал соблюдать строжайшую секретность. Этот корабль потерпел крушение, и все находившиеся на нем, включая одного мужчину, погибли. Это была настоящая трагедия. Некоторые утверждали, что он был благословенным человеком. Pазве ты не слышал?

Я стиснул зубы и бросил на нее разочарованный взгляд.

— Ну и что? Значит, вы пираты?

Aнджeлa пoжала плечами.

— Bиновена по вcем пунктам обвинения. Это — жизнь. Hе каждая стpана живет так богато, как Амариллис, за счет другиx. Я должна как-то оплачивать счета.

— Знaчит, тeбе нужны деньги? — пpoрычал я, проcто пытаясь поддержать разговор.

— Tогда как насчет того, чтобы заключить сделку? Mое семя… оно стоит гораздо больше, чем дает тебе твой xозяин. Я — дар, который продолжает дарить. Я могу оплодотворить всю вашу команду! Eсли я действительно благословенный человек, вы знаете, сколько драгоценных мужчин вы могли бы сделать?

Hecкoлько девушек зaсмеялись, а Aнджела заxихикала.

— Tы говоpишь это так, словно у нас дома уже нет пяти пленников мужского пола, готовых в любой момент удовлетворить мою команду.

— Ни один из них не является благословенным человеком! — я попытался возразить.

Aнджeлa фыpкнула.

— Mладенцев мужcкoго пола переоценивают! Kроме того, мы вне закона в пятнадцати странаx. Какая нам польза от беременности? Hалоговые льготы?

Дeвушки, cтoявшие вокpуг, рaзразились xохотом. Tем временем я чувствовал все большее разочарование. Pождение детей было действительно привлекательным только для налоговых льгот, но какой пират будет иметь налоговые льготы? B результате мои мольбы остались без ответа.

— Toгдa… пpодай eе! — я наcтаивал.

— Продай мою сперму на черном рынке, и ты сможешь стать настолько богатой, насколько заxочешь.

— Дoвольно! — Aнжeлa cxватила меня за затылок.

— Mоим девочкам наплевать на твое детское тесто. Я была на этом пути, и пpибыль не стоит таких затрат. Мужчина хорош только для одного. Eбли. Oднако, что касается того, насколько они полезны для этого, хорошо, что их можно заменить оборудованием..

Aнджeлa пocмотpела на мой паx. Mгновение спустя ее свободная рука нырнула в мои брюки. Eе холодные пальцы грубо ощупывали меня, пока не схватили мой член. Я поморщился, глядя ей прямо в глаза, пока она бесстыдно ласкала мой пах. Через мгновение она улыбнулась мне, ее губы были всего в нескольких дюймах от моих.

— Xммм… нeплoxо. Mожет быть, я и мои девочки немного позaбавимcя с тобой, пpежде чем мы тебя выдадим. — она посмотрела в сторону и оглянулась на меня.

— Бросить их.

— Нет! — я закричал.

Oднaкo чepез мгновение вcе три девушки были выброшены за борт. Я попытался встать, но девушка больно дернула меня за яйца, заставляя снова опуститься на колени. Я снова почувствовал себя совершенно беспомощным, глядя в ее xолодные глаза.

— Oтвeдите егo в мою кaюту, — пpиказала Aнджела, наконец-то отпуcтив мой мешок.

— Устанавливайте заряды, давайте взорвем этот корабль.

— А взрыв не будет слишком подозрительными? — спросила ее одна из девушек.

— Пpaвитeльcтва будут так oтчаянно пытаться скрыть это, что не станут проводить расследование. — Aнджела резко отвернулась.

Чтo кacаeтся меня, то я почувствовал, как две женщины позади подxватили меня и потащили по мосту, котоpый был установлен между кораблями. Oни не прекращали толкать меня, пока меня не втолкнули в большую комнату, которая, должно быть, была каютой капитана. Bместо того чтобы позволить мне свободно разгуливать, меня быстро привязали к стулу перед окном. Повернув голову, я увидел корабль, висящий рядом с этим пиратским кораблем.

Moи мыcли мeтaлись между положением Бpук на корабле и маленькой девочкой. Eсли бы кто-то из ниx был найден, не было бы никаких шансов, что они были бы живы прямо сейчас. Hа самом деле Чарли могла быть выброшена за борт корабля несколько часов назад, и я не мог знать наверняка. Я мог только продолжать сидеть в относительно тихой комнате, наедине со своими мыслями. Bремя от времени я слышал крик или выстрелы из пистолета. Каждый раз я вздрагивал, мои нервы становились все более напряженными.

Kтo-то зaплатил за то, чтобы мeня cxватили. Это означало, что каждая смеpть там была частично моей виной. Кто же нанял этих женщин, чтобы похитить меня? Кто бы ни был виноват, мне хотелось разорвать ему глотку. Я цеплялся за эту эмоцию гнева. Это было единственное чувство, которое удерживало меня от отчаяния. Пока другой корабль был здесь, Брук могла что-то сделать. Я все ждал, что она в любой момент ворвется в дверь, чтобы спасти меня.

— Ecли ты сoбиpaeшься что-то сделать, Брук, сделай это сейчас, — пробормотала я себе под нос, безуспешно пытаясь освободиться от оков.

Пpoшли минуты, потом чac. Брук так и нe появилась. Kорабль содрогнулся, и в углу иллюминатора я увидел, как пиратский корабль отчаливает от корабля, на котором я провел последние пять дней. Mы были примерно в пятидесяти метраx от корабля, когда внезапный грохот заставил меня вздрогнуть. Корабль взорвался огненным шаром, и мое сердце упало. Я мог только беспомощно смотреть, как воздушный корабль падает с неба, набирая скорость, когда он врезается в землю внизу. Брук… Чарли… они ведь были на том корабле, верно?

— Черт побери… — моя голова упала, а сердце застряло в горле.

B кoнцe концов, чего я добилcя? Все были меpтвы, и я снова остался единственным выжившим. Гнев, который поддерживал во мне огонь, начал угасать. Чувство потери и беспомощности снова оxватило меня. Cпасения не будет. Xуже того, исчезло еще больше людей, о которых я заботилась. Дверь распахнулась, и вошла женщина, закрыв за собой дверь. Mоя последняя надежда умерла, когда я поднял глаза и увидел капитана Aнджелу, стоящую там с безжизненным выражением лица и жестокой улыбкой.

— Ax… He делaй такoе лицо. — Анжела хихикнула.

— Итак, на чем мы оcтановились? Ах, да… мы собиpались проверить твое… оборудование.

Глава 78

— Чт… — Анжела нахмурилась, ее холодные руки крепко сжали мои яйца.

— Ты вообще мужчина?

Я бросил на нее свирепый взгляд.

— Может быть, ты просто не настроила меня.

Анжела небрежно вытащила нож и приставила его к моему горлу.

— Ты хочешь сказать это еще раз?

Я закрыл глаза и поморщился. На самом деле это был первый раз, когда что-то подобное случилось со мной. Когда дело дошло до этого пирата, у меня не было абсолютно никакой реакции. Мой член был совершенно мягким. Она была неоспоримой красавицей, но, казалось, это не имело значения. Возможно, это было из-за того, что она сделала с экипажем, включая женщину, которую она случайно убила у меня на глазах. Возможно, это было мое собственное беспокойство и смятение из-за Брук и Чарли. Я, к сожалению, не знал причины, но парень, который получал эрекцию даже во время различных изнасилований, теперь вообще не функционировал, и это было немного разочарованием для обеих сторон.

У Анджелы был очень недовольный вид, и, в отличие от большинства девушек в моей жизни, от ее недовольного взгляда у меня по спине побежали мурашки. Я всерьез опасался за свою жизнь. Хотя ее наняли, чтобы похитить меня, я не был уверен, как далеко это меня заведет. Если бы я обидел ее каким-нибудь особенно плохим способом, она бы обязательно позаботилась о том, чтобы я умер ужасной смертью. С этими мыслями я забеспокоился еще больше и, таким образом, стал еще менее способен действовать.

Наконец Анжела выдернула нож и в отчаянии замахнулась им на меня.

— Какой смысл в мужчине, который не может даже кончить?

Честно говоря, несмотря на доминирующую личность, было совершенно ясно, что у Анджелы нет особых навыков общения с мужчинами. Я не знал, были ли ее слова о том, что пятеро мужчин вернулись на базу, ложью или нет. Если она не лжет, то, возможно, никогда не училась правильно обращаться с мужчиной, чтобы добиться наилучших результатов. Как бы то ни было, она была грубой, и ей совершенно не хватало невинности старшеклассниц, с которыми я был, и светскости и стремления от взрослых женщинам.

Увидев мои беспомощные глаза, она фыркнула и убрала нож.

— Я собираюсь провести инспекцию экипажа. Когда я вернусь, тебе лучше подготовиться ко мне, иначе будут последствия.

Не говоря больше ни слова, она повернулась и вышла из комнаты, сердито хлопнув дверью. Что же касается того, почему ей было удобно оставлять меня в своей комнате без присмотра, хотя я больше не был привязан к стулу, то это потому, что теперь я был привязан к кровати. Совершенно голый, мои руки и ноги были привязаны к перилам. Можно было бы извинить меня за то, что я был не в настроении. Она даже ни разу не попыталась меня поцеловать.

Это было так неприятно, что мне захотелось плакать. Я был очень напуган и хотел дать этой женщине все, что она требовала, но мое тело и разум были двумя не едины, и мое тело не хотело иметь ничего общего с этой женщиной. Подождав минут пять, чтобы убедиться, что она не вернется сразу, я начал отчаянно сопротивляться. Однако технически эта женщина была моряком и, похоже, очень хорошо умела завязывать узлы. Веревка была тугой, и я остановился, прежде чем увидел кровь.

Глухой удар заставил меня прекратить оставшиеся попытки сопротивляться. Я бросил взгляд на дверь, ожидая увидеть Анжелу, возвращающуюся. Подумав о сексуальных мыслях! Если бы я мог поддерживать эрекцию, то худшим последствием было бы изнасилование. В каком мире я жил, где изнасилование было предпочтительнее всего! Мой член становился твердым. Ну же! Представь себе Розу. Представьте себе Мэдисон и Ханну в непристойных позах. Представь себе чудесную и успокаивающую грудь матери, которой я наслаждался всего неделю назад. Проклятье… почему все женщины, которые делали меня жестким в моей жизни, были семьей?

Раздался еще один глухой удар, и я поняла, что он доносится из вентиляционного отверстия в шкафу. Еще несколько ударов, и крышка вентиляционного отверстия упала на землю. Пол в этой комнате был покрыт различными коврами, и поэтому грохот был не таким громким, как мог бы быть. Мои глаза возбужденно заблестели. Брук пришла, чтобы спасти меня!

Через несколько мгновений из вентиляционного отверстия выползла гораздо меньшая фигура, повиснув на конце, пока она спускалась. Мгновение спустя она отпустила его и упала, издав легкий писк, когда отшатнулась назад и ее задница ударилась об пол. Мое лицо застыло, когда я понял, что это Чарли. Она встала и отряхнулась, затем ее глаза остановились на мне. Она застыла, широко раскрыв глаза.

— Эххх? Э-э-это… — внезапно Чарли смутилась, что было для него нехарактерно.

Единственный раз, когда я видел ее такой, был тот, когда Брук и охранники экипажа позволили ей увидеть меня голым. Мои глаза проследили за ее взглядом и поняли, что они остановились на моем эрегированном члене. Конечно, мои руки и ноги были буквально связаны, и я ничего не мог сделать, чтобы проявить хоть каплю скромности перед маленькой восьмилетней девочкой.

— Чарли… сосредоточься! Развяжите меня! — потребовал я.

Чарли опустила глаза и покраснела, но все же двинулась к моей кровати.

— Мой будущий муженек такой похотливый…

— А… извини… — я даже не смог придумать ответ на этот вопрос.

Просто уйти было слишком важно. Жизнь Чарли была в такой же опасности, как и моя собственная. Она начала развязывать мне руки и ноги, стараясь при этом не смотреть на причинное место.

— Я видела, как они делали плохие вещи с командой… поэтому я спряталась. — объяснила Чарли, работая над первым узлом.

— Я спряталась в ящике с бутылками, а потом потеряла сознание. Когда я проснулась, то увидел, что нахожусь в темной комнате, а в коридоре стоят какие-то женщины с отвратительным видом. Я проскользнула в вентиляционное отверстие и оказался здесь.

Я откинулся назад, глубоко вздохнув. Чарли, по-видимому, действительно был очень удачлива. Она, скорее всего, спряталась в ящике с выпивкой, и похоже, что пираты не прочь немного пограбить. Она закончила тем, что ее привезли на борт вместе с другими ценностями незамеченной. Затем она проснулась в кладовке и обнаружила вентиляционное отверстие, которое просто случайно соединялось с этим местом. Если бы она выскочила в другом месте, или если бы время не совпало, это определенно была бы смерть.

— Ты молодец, — я протянул руку и погладил ее по голове.

— Ты была права, оставаясь незамеченной.

Я не привык поощрять маленьких детей, но был очень рад, что я не один. Чарли, казалось, прихорашивалась от такого поощрения, а затем быстро обежал вокруг кровати, снимая последние оковы. Ей пришлось воспользоваться маленьким ножом, оставшимся на столе, чтобы перерезать веревки, которые были слишком тугими для ее рук. Освободившись, я потер запястья, которые покраснели и болели от всех моих предыдущих тщетных попыток убежать.

Встав с кровати, я обнаружил, что моя одежда отброшена в угол, быстро схватил ее и надел. Чарли, казалось, с интересом наблюдал, как я одеваюсь. Куда же делось ее прежнее смущение? Я мог только покраснеть и быстро прикрылся от ее взгляда. Дети в эти дни росли слишком быстро. Я закашлялся, стараясь не думать о лицемерии этого заявления.

— Куда мы пойдем, муженек? — спросила Чарли.

Я проигнорировал ее новое для меня имя и задумался.

— Я не смогу пролезть в вентиляционное отверстие, но если мы оставим его открытым, она, возможно, поверит, что я сбежал туда. В таком случае, мы должны улизнуть через парадную дверь и надеяться, что в холле нас никто не ждет?

Лицо Чарли побелело, когда я объяснил им свой план или отсутствие такового. Ну, по сути, мои слова сводились к тому, чтобы выйти и надеяться на лучшее. А куда еще мне было идти? Из окна? Это была каюта капитана, любой замок на ней должны были охранять. Она ведь не станет запирать свои двери на цепочку, верно? К тому же, какие пираты станут следить за собственной капитанской каютой? Я очень тихо попробовал ручку двери и толкнул ее. К моему облегчению, дверь открылась без единого скрипа. Вглядевшись в коридоры, я увидел, что он уходит по спирали в обоих направлениях. Я не знал, что делать с транспортным кораблем, и находился на нем уже пять дней. Я был практически беспомощен, когда дело дошло до этого пиратского.

— Куда мы пойдем? — тихо спросила Чарли.

— В идеале там должна быть спасательная капсула или что-то в этом роде. Может быть, мы сможем воспользоваться с парашютом.

Я вспомнил, как прыгал с острова все эти месяцы назад, и немедленно взял план и похоронил его. Даже при том, что у меня там была Чарли, даже если бы я мог не целовать ее… предыдущая осень была полной удачей. Мы с Лирой приземлились, но я ни в коем случае не хотел повторять эту попытку, тем более втягивать в нее еще и маленького ребенка. Кроме того, как только мы высадимся, пираты, вероятно, тоже высадятся и попытаются преследовать нас. Моя единственная надежда была бежать и найти кого-то, кто мог бы защитить нас.

С Брук… я проглотил боль в своем сердце, отложив ее на потом, с уходом Брук, моим единственным выбором теперь было избавиться от этих пиратских женщин. Единственным моим преимуществом было то, что я был нужен им живым. Ну, я не чувствовал, что могу убить этих женщин. Даже если бы у меня был пистолет, я не уверен, что смог бы начать стрелять. Я вспомнил, как делал это в тот день. Мои руки дрожали, когда я думал об этом. Смогу ли я сделать это снова? Смогу ли я сделать то, что необходимо для выживания?

Был и другой вариант. Если бы я мог вырубить их двигатели и отправить их по спирали вниз, а затем взять спасательную капсулу… это был бы наш лучший вариант. Однако я не знал, где и есть ли спасательная капсула, и я определенно не знал, где и как отключить двигатели. Это было совершенно не в моей стихии.

— Мы идем правильно, — решительно сказал я.

Чарли коротко кивнула, явно стараясь быть сильной. Конечно, она, вероятно, не чувствовала бы себя так уверенно, если бы знала, что я понятия не имею, что делаю. Направляясь по коридору, я слышал гудение корабля. На корабле должен быть слышен гул двигателя. Это означало, что чем ближе я подходил к гулу, тем ближе я был к двигателям. Это было единственное, с чем я мог согласиться в данный момент. Мы только сделали первый поворот, как увидели женщину, и в конечном итоге пошли прямо друг на друга.

Она не была одним из самых больших пиратов, и с силой моего удара, мне удалось остаться на ногах, в то время как она упала на задницу. Ее глаза поднялись на меня, и только тогда она поняла, что я был пленником-мужчиной. Я отреагировал первым, мой кулак полетел вниз и ударил ее. Она уже потянулась за пистолетом, но когда кулак ударил ее второй раз, она рухнула. После тренировки с Брук в течение некоторого времени, я больше не был слабаком. У этой девушки не было никакой физической подготовки, поэтому я, естественно, был намного сильнее ее.

Вероятно, сама женщина этого не ожидала. Одним из моих преимуществ было то, что все эти женщины смотрели на мужчин свысока. Получить удар от мужчины было бы последним, чего ожидала бы любая женщина. Людей этого мира не учили быть независимыми, не говоря уже о том, чтобы сражаться. Это означало, что я смогу продолжать удивлять этих женщин и, возможно, выйду живым из этой передряги. Я вздохнул с облегчением, когда она не встала. Что же касается Чарли, то она схватила меня сзади за рубашку и спрятала лицо. Видя, что одежда женщины едва подходит мне, я вздохнул и начал раздевать ее.

— Что ты делаешь? — закричала Чарли, широко раскрыв глаза.

Когда я спустил штаны, она действительно начала паниковать. Однако у меня не было времени объяснять ей все свои действия. Ей удалось успокоиться только тогда, когда я начал надевать одежду другой девушки. В этот момент она с любопытством наблюдала за тем, как я был вынужден снова затащить себя в драку для моей безопасности. Ну, это был не первый и даже не десятый раз, когда я делал подобные вещи. Я почувствовал некоторое сожаление, но уже начал привыкать к этому.

Когда я закончил, брюки больше походили на капри, чем на полнометражные брюки, и поскольку мои ноги были волосатыми, это не было самой большой маскировкой, если вы посмотрите на них. С другой стороны, верх был достаточно хорош, чтобы у меня не возникло никаких проблем. По крайней мере, мой живот не был виден, и хотя рукава были немного коротковаты, я все еще мог снять одежду.

Осторожно открыв ближайшую дверь и заглянув в темный чулан, я затолкал туда пиратку. Для пущей убедительности я связал ее своей одеждой. Я не был опытна в этом, как Анджела, поэтому просто сделал все, что мог. Она, вероятно, могла бы убежать с небольшим сопротивлением, но, надеюсь, мы уйдем раньше, чем она это сделает. Осторожно двигаясь по коридорам, я прислушивался к звукам, издаваемым двигателем.

Я ни с кем не сталкивался в коридорах, но иногда слышал людей в комнатах. Одна из таких комнат имела открытую дверь, где группа женщин болтала и смеялась. Я хотел пойти другим путем, но двигатель работал достаточно громко, и я почувствовал, что мы приближаемся. Схватив Чарли и подняв ее на руки, я решил, что лучше всего будет пройти. Таким образом, мы пробежали мимо двери очень быстро, так что люди внутри не могли хорошо рассмотреть нас.

Пробегая мимо, мы услышали, как девушка закричала, — Эй!

В этот момент я ущипнул Чарли, и она закричала,

— Скорее, приказ капитана!

Мы тут же нырнули в боковой коридор. Я больше не мог говорить женским голосом. За последний год мой голос перестал звучать как у женщины, и я попросил Чарли говорить за меня. Если бы они подошли к двери посмотреть, то увидели бы только спину пирата, кричащего, что они спешат, а потом сворачивающего за угол. Шум машинного отделения и расстояние должны были сделать так, чтобы они не заметили молодости ее голоса. Ну, это было то, что я себе представлял. Когда никто не побежал за нами вниз по углу, я выдохнул.

Мы продолжили путь в глубь корабля. Жара и шум нарастали, и это было до такой степени, что кто-то мог подкрасться прямо за нами, и мы бы не услышали их. Это только сделало меня еще более параноиком. Наконец мы добрались до машинного отделения. Оно находилось в самом чреве корабля. Ковры и декор коридоров до этого были заменены темной сталью.

— Эй! Кто ты такой? — голос закричал.

Я обернулся, и мое лицо напряглось. Там стояла женщина, похожая на танк. Должно быть, она была инженером или кем-то еще, кто управлял этим двигателем. На толстой шее у нее были очки, а на ногах-комбинезон. Ее глаза остановились на моем лице, и она тут же ахнула. Воспользовавшись этим моментом, я атаковал, тараня ее изо всех сил. Я врезался в живот более крупной женщины. Сбивает ее с ног. Увидев поблизости большой гаечный ключ, я схватил его и поднял вверх.

Женщина выругалась и пнула меня ногой в живот. Я ахнул и отшатнулся назад. Я был даже рад, что она хотя бы не пнула меня по яйцам. Возможно, такая защита даже не приходила в голову такой женщине, как она. Вместо того чтобы броситься на меня, она развернулась и побежала. Она собиралась поднять тревогу! Мы уже зашли так далеко, когда я этого не ожидал, и теперь я не мог остановиться.

Я вытащил пистолет, который оторвал у предыдущей девушки, и прицелился ей в спину. Я остановился на мгновение, вспомнив, как лежала на земле убитая мною когда-то девушка Гнева. Я все равно нажал на курок. Позади меня раздался крик Чарли. Крупная женщина рухнула на землю. В этот момент из-за угла выскочили еще несколько женщин.

— Черт! — я проклял свою удачу.

Я думал, что двигатели заглушат звук, но в конце концов все равно предупредил их. У этих женщин тоже были пистолеты. Пока они пытались понять, что произошло, и приблизиться к женщине, которую я застрелил, я в отчаянии огляделся. В машинном отделении имелась переборка, которая могла изолировать помещение. Возможно, это было на случай, если двигатель взорвется. Как только пираты посмотрели на меня сверху вниз и начали поднимать оружие, я захлопнул дверь и повернул замок. Я взял гаечный ключ и заклинил им дверь, чтобы она не открывалась.

Я снова повернулся к Чарли. Она попятилась, и я увидел мокрое пятно на ее юбке, она описалась.

— Ты ее застрелил! — воскликнул Чарли, не веря своим глазам.

— Я сделал то, что должен был! — я сказал это более яростным голосом, чем мне хотелось.

Чарли испуганно попятилась, пока ее спина не уперлась в дальний угол комнаты. Я потянулся к ней, чувствуя легкую боль от ее испуганного взгляда. Я не считал себя жестоким или ненавистным человеком. Просто этот мир постоянно втягивал меня в подобные ситуации. Я был вынужден быть жестоким. Это было убить или быть убитым. Но в глазах невинного ребенка я чувствовал только пустоту. Возможно, ее родители были убиты выстрелом в спину точно так же, как и я сейчас убил эту девушку.

За моей спиной хлопнула дверь. Женщины пытались открыть ее, и я слышал, как они возятся. Это был только вопрос времени, когда они смогут прорваться. Я выдохнул горячий пар, а затем мои глаза обратились к вентиляционному отверстию наверху. Как и раньше, оно было слишком мало для меня. Впрочем, для Чарли оно было бы не так уж мало.

Я понял, что ничего не могу поделать. Я был в самом конце. Это машинное отделение было ловушкой. У меня тоже не было уверенности, что я смогу пробиться наружу. Я видел только один выход. Если Чарли удастся сбежать, то, возможно, она кому-нибудь расскажет. У нее был только один способ сбежать. Это должно было заставить корабль приземлиться. Я повернулась к Чарли, которая все еще стояла, прижавшись к стене.

— Чарли… прости меня. Я сделал все, что мог, но этого все равно недостаточно.

Страх Чарли, казалось, уменьшился при звуке моего голоса. Наконец она снова встретилась со мной взглядом.

— Мужен….

Я указал на вентиляционное отверстие над нами.

— Я могу доставить тебя туда. Это будет твоя обязанность — уползти отсюда подальше. Никто даже не знает, что ты на борту.

— Н-но… я не оставлю тебя! — сказала она со слезами на глазах.

— Твоя… — я с горечью сглотнула и заговорила чуть спокойнее.

— Твоему муженьку нужны только сильные женщины, которые никогда не сдаются.

— …сильные… — Чарли опустила глаза, словно переваривая мои слова.

— Если ты хочешь носить моих детей, ты должна быть сильной и способной женщиной. Мне нужно, чтобы ты сбежал и сообщил властям о случившемся.

— С-сильные… — повторила Чарли, но ее глаза, казалось, снова сфокусировались, и она посмотрела на меня и кивнула.

— Я собираюсь сделать что-нибудь с двигателями, чтобы сбить корабль и заставить его приземлиться. В этот момент тебе просто нужно сбежать с борта и не быть замеченной. Я знаю, что прошу слишком многого, но это все, что я могу сделать. — сказал я, вздрогнув, когда еще один хлопок заставил дверь позади меня слегка приоткрыться.

— Ты можешь это сделать? Ты можешь сделать это для своего муженька?

Чарли снова кивнул.

— Д-да!

Я схватил ее и приподнял. Она наступила мне на плечи, и так смогла дотянуться до отдушины. Немного поколотив гаечным ключом, она смогла открыть ее, и через несколько мгновений ее ноги покинули мои плечи. Когда я поднял глаза, то ничего не увидел в вентиляционном отверстии.

Затем ее голова высунулась наружу, и она в последний раз мило улыбнулась.

— Привет, Муженек!

— Иди! — приказал я, размахивая руками.

Ее голова снова просунулась в вентиляционное отверстие, и я, наконец, вздохнул с облегчением. Даже если бы я не сбежал сам, я мог бы дать Чарли шанс. Я стану чьей-нибудь сексуальной рабыней. Может быть, какая-нибудь принцесса или богатый генеральный директор хотели, чтобы я был их незаконным контейнером для спермы. Я не мог себе представить, что получу травму навсегда, даже если Анджела была немного не в себе. Я слышал звуки инструментов, работающих по другую сторону двери. Они прорубали себе дорогу.

Сделав глубокий вдох, я поднял руку и вытер пот со лба. Пришло время посадить этот корабль. Возможно, я смогу причинить им достаточно вреда, чтобы они оставались на земле несколько дней. Это может оставить властям достаточно времени, чтобы поймать их. Что ж, это была обнадеживающая мысль. Честно говоря, если бы я только мог помочь Чарли сбежать, я бы считал, что это того стоит. Глядя на двигатели, я вдруг понял, что понятия не имею, как это сделать. Они напоминали паровые машины, подумал я, но это мало что значило.

— Ну что ж, будем надеяться, что мне повезет так же, как Чарли, — сказал я себе, хватаясь за клапан и поворачивая его.

Я продолжал поворачивать его, и после того, как он был повернут полностью… я обнаружил, что нет никакой разницы. Нахмурившись, я схватил другой клапан и сделал то же самое. Я продолжал нажимать кнопки и вращать клапаны, но двигатель продолжал пыхтеть. Я не почувствовал внезапной потери высоты или чего-то еще. Взглянув на дверь, я увидел, что они уже прошли половину пути. Мое лицо побелело. Если бы я ничего не мог сделать, мы бы вернулись в исходное положение. Меня запрут бог знает где, и Чарли придется жить безбилетником, возможно, несколько недель. Как работают эти двигатели?

— С помощью…. магии….

Мои глаза расширились, когда это пришло мне в голову. В этих двигателях была задействована какая-то технология, но главным компонентом была магия. Магия использовалась в основном для того, чтобы обойти все дыры в знаниях этих людей. Дело дошло до того, что, хотя их технологическое ноу-хау было только на уровне 1950-х годов или раньше, они были способны создавать чудесные и красивые вещи. Исцеление осуществлялось с помощью магии, так зачем же им понадобилось создавать сильную систему здравоохранения помимо оказания первой помощи? Используя магию, они могли строить воздушные корабли, так зачем изучать аэрокосмическую технику? Величайшее достояние этого мира было также его величайшей слабостью.

Я закрыл глаза и начал ощупывать все вокруг своим магическим чувством. В этот момент я понял, что на двигателях были выгравированы магические образования. Тщательно осмотревшись, я нашел место, где можно было установить контакт. В то время как моя способность использовать магию для создания заклинания отсутствовала, потому что у меня не было полного магического семени, я все еще мог использовать магические предметы, потому что, в некотором смысле, они тоже были неполной схемой. Они должны были быть завершены человеком, интегрирующим в них свою собственную магию, что было то, что даже я мог сделать.

Когда дверь чуть не слетела с петель, я ударил своими точками чакры в самое большое образование. Энергия начала течь через формацию. Я мог чувствовать грубую силу этого магического контура. Теперь мне просто нужно было это изменить. Корабль содрогнулся, когда двигатели начали шуметь. Я усмехнулся. Это хорошо… вот что я хочу сказать.…

Шум мотора стал в десять раз громче. Раздался громкий вой и визгливый звук. Я чувствовал нарастание силы. Подожди… подожди… я попытался вернуть формацию в первоначальную форму. Потом отломился еще один кусок… а потом еще кусочки. Вся формация начала трескаться. Эхо пронзило мое тело, как резиновая лента. Я обнаружил, что кашляю кровью, когда рухнул на пол.

Наконец дверь распахнулась. Трое пиратов ворвались в комнату, но как только их глаза остановились на двигателе, они ахнули. Он становился ярко-красным, и от него исходило еще больше тепла. На самом деле было так жарко, что трудно было дышать. Я поднял глаза, чтобы встретить пиратов, но, к моему удивлению, все трое повернулись и побежали. Теперь все пираты кричали и убегали прочь.

— Что он сделал? — до моих ушей донесся чей-то крик.

— Покинуть корабль! — закричал другой голос.

Мой разум все еще был онемевшим от ответной реакции магии, когда строй разрушился. Моя магическая связь была разорвана, но все мое тело было одурманено. Я посмотрел на двигатель. По раскаленной докрасна поверхности быстро расползались трещины. Сам металл вздулся, и послышался звук быстро нарастающего давления.

— Вот…. черт…

Двигатель взорвался. Огонь вспыхнул со всех сторон. Сила швырнула меня на землю, и тут же последовало невероятно горячее жжение. Я не мог даже вскрикнуть, потому что мое тело разрывалось на части.

Я опять облажался…

Это была последняя мысль, которая у меня была, когда все пошло прахом.

Глава 79

Я умер. Других слов для этого не было. Я почувствовал, что умираю в огненном пламени. Не было никакого пути назад от того, чтобы быть подальше от взрыва двигателя. Итак, представьте себе мое удивление, когда я снова почувствовал боль. Она начиналась с кончика моего пальца, но медленно начала двигаться. Вскоре у меня заболели все пальцы на ногах. Потом это была моя нога. Боль становилась все сильнее и сильнее. В конце концов она заполнила все мое тело. Мне хотелось закричать от боли, но я отчетливо чувствовал, что не могу пошевелиться. Я лежал там, страдая от боли, казалось, целую вечность.

Мой мозг превратился в кашу. Каждая мысль формировалась целую вечность, так что я не знал, как долго я лежал в этой боли. В конце концов, звук начал прорываться наружу. Я услышал женский голос. Я услышал плач. Я слышал, как они спорили. Мой мозг начал работать немного лучше. Был ли я мертв? Это был мир, который мог вернуть кого-то с края, так что даже если бы я был мертв, если бы правильный маг добрался до меня, они могли бы исцелить меня. Как для мужчины, многие готовы были пойти на любые расходы, чтобы спасти мое тело. Была ли это такая ситуация?

В таком случае, где я проснусь? Неужели я все еще буду на несчастном попечении Анджелы? Неужели я окажусь в больнице? Возможно, я добрался до того, кто пытался меня похитить. Я могу быть где угодно. И все же эти голоса, как я ни старался вслушаться, никогда не складывались в подобие слов. Я ничего не мог понять. Прошло еще некоторое время, и только тогда боль начала утихать. Я почувствовал что-то еще, комфорт кровати. Я смутно сознавал, что лежу.

Вскоре моя голова начала пульсировать, и мой разум начал работать более нормально. Призрачные сны и кошмары заполнили мою голову. Невнятные голоса дразнили мой слух. Очень медленно боль прошла. Наконец, я попыталась заставить себя открыть глаза. Мне казалось, что я пытаюсь пробиться сквозь магический барьер. Что-то удерживало меня, не давая двигаться вперед и прийти в сознание. Тем не менее, я мог чувствовать и слышать вещи, и я хотел проснуться и снова взаимодействовать с миром. Я толкался, и толкался… время шло, и только тогда я впервые открыл глаза.

Свет был бесконечно ярким. Мои глаза снова закрылись. Мне потребовалась дюжина попыток, прежде чем я смог держать их открытыми достаточно долго, чтобы сосредоточиться на чем-либо. Я ожидал, что проснусь в комнате, похожей на больницу. Вместо этого, эта комната была массивной, с разнообразием земных цветов и экзотических конструкций, которые не были знакомы мне. Это было совсем не похоже на Амариллис. С другой стороны, я не был бы в Амариллисе. Я летал по всему миру на воздушном корабле. Теперь я застрял где-то между Амариллисом и Диремиром.

— Ага… — я попытался сесть, но вместо этого застонал, когда боль распространилась по всему телу.

Шум заставил мой взгляд остановиться на женщине. У нее была темно-коричневая кожа и короткие черные волосы. Однако больше всего меня поразило то, что на ней было надето что-то почти прозрачное. Ее одежда из двух частей была сделана из тонкого материала, который позволял ее соскам и нижним областям просвечивать насквозь. Воображению не оставалось абсолютно ничего. Мой взгляд задержался на ней, когда она уронила метелку из перьев и ахнула.

— Ты проснулся!? — голос девушки недоверчиво пискнул.

Я наморщил лоб и кивнул.

— Похоже, что так оно и есть.

На ее лице отразился ужас. Ее руки закрыли рот, глаза расширились настолько, насколько это было возможно, и она сделала несколько шагов назад. Судя по выражению ее лица, я готов был поклясться, что это отвратительное чудовище. Наконец, она, казалось, пришла в себя, но все ее тело тряслось, когда она опустила голову почти до поклона.

— М-м-м-мой.. — Господин… я сейчас же приведу твою мать!

Я только нахмурился, глядя, как она выбегает из комнаты. За последние несколько лет я привык ко многим выражениям лица, но это был первый раз, когда я видел что-то подобное. Я действительно не знал, что с этим делать. Неужели мое лицо действительно так сильно пострадало? Был ли я теперь Человеком-слоном? Может быть, если бы это было правдой, я больше не был бы интересен всем этим женщинам.

Тем не менее, мое тело было напряжено и не могло реагировать, поэтому я терпеливо ждал, что будет дальше, медленно двигая пальцем по мере того, как я восстанавливал свои движения. По крайней мере, я не чувствовал, что в данный момент моей жизни угрожает опасность.

Тем не менее, мне очень хотелось узнать, все ли в порядке с Чарли. А Брук… нет… было слишком трудно спрашивать о Брук. Я не знал, смогу ли справиться с тем, чтобы узнать правду. Брук была рядом со мной в течение многих лет, и просто так, все это было в дыму? Я не мог в это поверить. До тех пор, пока я не задам этот вопрос, мне не придется сталкиваться с этой реальностью.

Наконец дверь открылась, и вошла красивая женщина. На ней не было платья, как на многих женщинах в Амариллисе. На ней был топ и длинная юбка, открывавшая живот. Она выглядела очень элегантной и красивой, со светло-коричневой кожей. Ее груди были среднего размера, и хотя юбка скрывала большую часть ее попки, я мог сказать, что это, вероятно, также было приятно. У нее были темные глаза и длинные ресницы. Ее губы были темно-красными. От нее исходило необычайно экзотическое очарование. В моем старом мире она сошла бы за островную красавицу.

— Мой сын. — сказала она без колебаний, падая рядом со мной и целуя меня в губы.

Мои глаза расширились, когда эта невероятная красавица поцеловала меня. Даже в Амариллисе я никогда не встречал странной женщины, которая двигалась бы так быстро. Что касается этой женщины, то ее губы были мягкими, и от нее исходил аромат цветов и специй. Она отстранилась, поцеловав меня на мгновение, а затем улыбнулась.

— Я рада видеть, что ты проснулся.

Я несколько раз моргнул, все еще пытаясь привести мысли в порядок.

— Как долго я был без сознания?

Женщина грустно улыбнулась мне.

— Ты был в коме два месяца, мое милое дитя.

— Два месяца! — я попытался сесть, но тут же почувствовал головокружение.

Она положила руки мне на плечи и осторожно опустила меня на землю с озабоченным выражением лица.

— Прости меня, детка. Пожалуйста, не расстраивайтесь. Мама здесь. Она даст тебе все, что нужно.

— Чарли… маленькая девочка. С ней все в порядке? — спросил я, пытаясь сосредоточиться на самом важном.

Лицо женщины, называвшей себя матерью, на мгновение застыло, а затем она покачала головой.

— Я не знаю никого с таким именем. Она была… одной из твоих игрушек?

Я поднес руку к голове и слегка покачал ею.

— Это… крушение дирижабля. Выжившие… что случилось с Анджелой? Она была главным пиратом?

На ее лице появилось легкое замешательство.

— Мой милый мальчик, прости, ты что, играешь со своей матерью?

— Ты не… — я нахмурился, глядя на ее странно нежное выражение лица.

— Г-где я? Что со мной случилось?

Женщина ласково погладила меня по волосам в знакомой манере.

— Мое милое дитя, несколько месяцев назад тебя отравили. Мы думали, что ты умрешь. Маг появился как раз вовремя, но не раньше, чем ты впал в кому. С тех пор ты всегда был таким. До сегодняшнего дня я не знала, проснешься ли ты вообще. Однако Богиня была благосклонна, и вот ты здесь.

— Где это здесь? — спросил я, все еще пытаясь понять, о чем она говорит.

— Дома. — женщина говорила так, как будто это должно быть очевидно.

— Ты находишься в замке.

— В… замке? — я не мог этого понять.

Я понял ее слова, но не знал ни о каком замке. Эту женщину я тоже не знал. Она была представлена как моя мать, но я очень ясно представлял, кто моя мать. Морган Бонхолдт была красивой женщиной с пышными формами и немного безрассудной натурой. Я нежно любил ее, как любил своих сестер. Эта женщина передо мной была незнакомкой. Сама женщина, казалось, уловила мой вопросительный взгляд, но не испугалась.

— Наш доктор объявил вас мертвым. Если бы маг не появился, боюсь, что и ты бы… Тебе не о чем беспокоиться. Эту женщину посадили, как и ту, что отравила тебя. Маг сказала, что твой разум будет… искажен… и ты можешь изо всех сил пытаться вспомнить некоторые вещи.

— Я… ничего не помню… — я решил говорить честно, чтобы получить реальные ответы.

— Где я нахожусь?

Лицо женщины немного расслабилось, и она снова улыбнулась.

— Сын мой, мы находимся в стране Матахари. Я-королева Талита Сакина, правительница дел. Ты мой сын, принц Калеб Сакина. Теперь ты помнишь больше?

Я покачал головой, мгновенно усомнившись в ее словах. Меня звали Клиберн Бонхолдт, и я жил в Амариллисе. Я не был каким-то принцем. Кстати, что это было? Эта женщина пыталась обмануть меня. Я не понимал, зачем она это делает, но было ясно, что меня обманывают.

Конечно, был еще один вариант. Неужели я действительно перевоплотился снова? Моя смерть в роли Клиберна ощущалась так отчетливо. А что, если я не переживу взрыва? Что будет дальше? В последний раз, когда я умирал, я проснулся в теле Клиберна во время стрессового события. Я вспомнил тогда свое замешательство, но оно было облегчено воспоминаниями о молодом двенадцатилетнем мальчике. На этот раз я совершенно не помнил себя принцем.

Потом она сказала, что яд повредил рассудок принца. Может быть, к тому времени, как я вошла в это тело, от его разума не осталось ничего, что можно было бы унаследовать? Я действительно не знал, что происходит после смерти. Я уже однажды перевоплотился, разве так уж неразумно верить, что я перевоплотился еще раз? Нет, я все еще не хотел в это верить. В мире, где женщины постоянно ищут мое семя, они сделают все, чтобы превратить меня в дозатора спермы. Это должно быть тщательно продуманная уловка, чтобы добраться до моего семени.

Я с трудом поднял член для Анжелы. Возможно, на меня навесили ярлык человека, который стесняется угрожать женщинам. Тогда было бы логично, что они устроят какую-нибудь ложь вроде этой. Возможно, они хотели, чтобы я отдал свое семя хитростью. Убедить меня, что у меня есть власть как у принца, было просто способом манипулировать мной, чтобы заставить меня принять мою жизнь как распределитель спермы. Я разочарованно покачала головой и отстранилась от странной женщины.

Выражение лица Талиты стало еще более озабоченным.

— Мой ребенок? Все в порядке?

— Зеркало… — потребовал я.

— А где зеркало?

Талита выглядела так, будто не поняла вопроса, но мгновение спустя она потянулась к ночному столику и вытащила маленькое карманное зеркальце. Она протянула его мне, и я открыл его, глядя на изображение человека, смотрящего на меня. Это был вовсе не Клиберн.

— Нет, это невозможно. — я недоверчиво покачал головой.

Моя кожа была примерно того же цвета, что и у этой женщины. на самом деле, если сравнивать между ней и Морган, я был бы гораздо больше похожа на эту женщину, которая называла себя моей матерью. Я выглядел немного старше, чем Клиберн, возможно, около 17 или 18 лет, с темными черными волосами и темно-карими глазами. Мое лицо было нежным и немного светлым, как у человека, который прожил шикарную жизнь. На самом деле я, как и Клиберн, имел много общего с этим лицом, но оно, несомненно, было другим.

— Ты начинаешь вспоминать? — с тревогой спросила женщина, назвавшаяся моей матерью.

Рухнув обратно на кровать, я не знала, что сказать. Это было правдой. Я действительно перевоплотился. Мое лицо и местоположение превратились в этого другого человека. Я мог продолжать сомневаться, но это не имело значения. Значит ли это, что я нахожусь в другом мире? В моей первой жизни, когда я умер, не было никого, о ком бы я заботился. Я ничего не упустил из своей прошлой жизни, и мне было все равно, что придется жить по-новому. На самом деле, я принял эту жизнь, хотя она часто была трудной и запутанной.

Однако в моей жизни в роли Клиберна были люди. У меня были дети, любовники, семья… все они заботились обо мне, и я заботился о них тоже. Неужели все кончено? Неужели я никогда больше не увижу их всех? Был ли я вообще в том же мире? Насколько я понимал, я мог бы перевоплотиться в совершенно другом мире, или перевоплотиться в другое время. Все, кого я знал, могли быть мертвы. Когда я позволил этим мыслям проникнуть внутрь, мое тело начало трястись.

Женщина, державшая меня, казалось, почувствовала это и инстинктивно отпустила свою хватку.

— Дитя мое, ты сегодня пережил сильный стресс. Возможно, нам следует не торопиться. Ваши воспоминания рано или поздно вернутся. А пока, как насчет того, чтобы просто поиграть со своими игрушками.

— Ах… да… спасибо… — я чуть не назвал ее матерью, эти слова я не мог произнести в адрес этой женщины.

Мне нужно было время подумать. Однако эта женщина нянчилась со мной довольно долго. Я не чувствовал себя таким избалованным с тех пор, как был в объятиях матери, когда мне было двенадцать. Но даже тогда не было ничего подобного. Мне уже шестнадцать, не слишком ли я взрослый для игрушек? Я мог только криво улыбнуться, когда эта женщина подошла к кому-то, кто ждал у двери, и прошептала несколько слов. Закончив, она повернулась ко мне и почтительно кивнула.

— Твоя игрушка скоро прибудет. Пожалуйста, повеселись. Я прослежу, чтобы горничная принесла соответствующие инструменты.

— Инструменты? — пробормотал я себе под нос, но женщина уже повернулась и ушла, как будто не хотела оставаться в моей комнате ни минуты дольше.

Я мог только смотреть с нахмуренным выражением лица, созерцая странный мир вокруг меня. У меня было много мыслей, и я не знал, как все это переварить. В любом случае, я все еще был очень слаб. Я не знал, в какие игры могу играть. В тот момент я едва мог пошевелиться. Пока я обдумывал, что происходит, вошла женщина в том же скудном наряде, что и раньше. Я уже определил этот наряд как что-то вроде униформы горничной. За все время моего чтения я не был знаком ни с этой страной, ни с какими-либо из этих обычаев, представленных мне. Неужели это действительно другой мир?

Горничная низко опустила голову и, казалось, боялась встретиться со мной взглядом. Она поставила передо мной столик с подносом, накрытый скатертью. Возможно, я был принцем всего несколько минут, но я жил со служанками, поэтому я сразу узнал поднос с едой. Женщина, назвавшаяся моей матерью, должно быть, тоже прислала мне еду. Наверное, я немного проголодался. Я даже не мог вспомнить, когда ел в последний раз. Я сняла крышку и тут же нахмурилась.

Поднос был заполнен не едой, а различными предметами. Это будут инструменты, о которых она упоминала ранее. Эти инструменты выглядели как инструменты хирурга. Я нахмурился, глядя на предложенный выбор. Ножи. Предмет, который мог бы быть фаллическим, если бы не был покрыт колючими предметами. Там были цепи, наручники, веревки, кляп… весь этот выбор, поставленный передо мной, внезапно вызвал у меня легкую тошноту.

— Что это такое, черт возьми? — спросил я себя, взяв один из ножей и уставившись на него.

Дверь со щелчком закрылась, заставив меня поднять глаза. Я увидел молодую женщину, которой было не больше пятнадцати лет. Она была одета во что-то похожее на ту женщину, которая называла себя моей матерью. На самом деле она была довольно привлекательна, если не считать того, что ее голова была чисто выбрита. Она тоже дрожала, и я заметил в ее глазах страх, похожий на тот, что я видел у служанок.

— Т-твой подарок… прибыл. — сказала она.

В ее голосе не было ни тепла, ни радости. Скорее, ее голос звучал так, словно она произносила смертный приговор. По ее щеке скатилась слеза, и когда ее взгляд упал на нож в моей руке, она вздрогнула.

— А? — мои глаза расширились.

— Мой подарок?

— П-пожалуйста, делай… с моим телом, что хочешь. — когда она заговорила, мне показалось, что она с трудом выговаривает слова, и я почувствовал легкую панику.

Ее глаза снова метнулись к ножу в моей руке. Я тут же положил его на стол и сел. Женщины… были моими игрушками? Это определенно отличалось от моего предыдущего мира. Вот только в том мире женщины охотно искали бы мое семя. Эта женщина казалась ему полной противоположностью. Она колебалась и боялась.

Мои глаза перескакивали с подноса с инструментами на нее и обратно, и это заставило ее колени заметно дрожать. Мое лицо исказилось в вечном замешательстве. Что здесь происходит? Чего же ждала от меня эта женщина, назвавшая меня сыном? На что рассчитывала эта женщина, называвшая себя игрушкой? Даже если бы я собирался изнасиловать ее и быть грубым, я не мог себе представить такую бурную реакцию.

— Ты… подойди ближе. — я заговорил громче, стараясь, чтобы мой голос звучал мягче.

Девушка отрывисто кивнула, медленно придвигаясь ко мне. Каждый шаг был осторожным и обдуманным, но в нем чувствовалась решимость, как будто она принимала что-то, чего не хотела. Не то чтобы я был в настроении спать с кем-то, но то, как странно вела себя эта девушка, действительно ошеломило меня.

— Мой… принц… — она опустила голову, подойдя к краю кровати.

— Разве я… — я закрыл рот.

Я хотел спросить ее, не делал ли я ей больно раньше, но это был бы подозрительный и странный вопрос, верно? Я не знал, как реагировать. Она была похожа на испуганное животное, а я все еще пытался понять, что происходит в этом мире. Я действительно еще ничего не понимал. Я просто хотел задать вопросы и заполнить пробелы, но быстро понял, что это не та девушка, с которой можно было бы это сделать. Каждый раз, когда я открывал рот, я клялся, что она вот-вот упадет в слезы.

— Пожалуйста… прикажи мне… мой принц… — сказала она, и слезы снова потекли по ее лицу.

— Я вас не разочарую.

Я беспомощно улыбнулся.

— Ты знала об отравлении?

Девушка напряглась.

— В замке нет ни одного человека, который не знал бы об этом.

Я молча кивнул.

— Ну, я только что проснулся.

— Это я тоже знаю. — она ответила.

— Я уже несколько месяцев живу в твоем гареме. Теперь, когда вы проснулись, Ее Величество приказала мне развлечь вас. Она хочет, чтобы ты вернулся к своим старым привычкам, чтобы вы могли быстрее прийти в себя.

Я криво усмехнулся.

— Я все еще очень слаб. И мой разум ничего не помнит. Если я что-то и сделал, то не помню этого. Извини.

Выражение девушки обратился к недоверию.

— Вы… вы не помните?

Я нервно рассмеялась.

— Да. Я не хочу… играть… прямо сейчас. Я не помню, что я сделал, но если я когда-нибудь причинил тебе боль, то сейчас это не входит в мои намерения, ясно? Даже если бы я захотел, у меня почти нет сил.

Чтобы показать это, я поднял руку, которая немного дрожала, прежде чем я позволил ей упасть обратно.

— Ты слаб? — выражение ее лица, казалось, начало улучшаться.

Я одарил ее своей лучшей улыбкой.

— Все будет по-другому, хорошо?

Девушка смотрела на меня широко раскрытыми глазами и приоткрытым ртом, как будто она была совершенно сбита с толку моими словами. Она протянула руку и коснулась моего лица, словно не веря, что я тот же самый человек, которого она знала раньше. В какого же человека я перевоплотилась? Что же я за человек такой, чтобы наводить на женщин такой страх? От одной мысли об этом у меня защемило сердце. Боль и шок от потери моей личности все еще были очень сильны, но небольшая часть меня задавалась вопросом, не было ли это к лучшему. Таким образом, я смогу загладить свою вину за то, что сделал этот монстр.

Девушка потянулась назад и поправила мою подушку, вытащив одну из — за моей головы. Я ободряюще кивнул.

— Потому что все будет по-другому, — сказал я.

— Тогда, если я могу чем-то помочь, дайте мне знать, хорошо?

Она опустила голову, выражение ее лица было трудно понять.

— На самом деле, есть одна вещь, которую я хотела бы, чтобы ты сделал, мой принц.

— В чем дело? — спросил я, заставляя себя улыбнуться.

— Пожалуйста… просто умри.

— Хах?

Она прижала подушку к моему лицу. Я издал звук удивления, который тут же был заглушен подушкой. Ее тело взобралось на меня в одно мгновение, и она изо всех сил прижала руку к моему лицу, душа меня этой пуховой подушкой.

— Ммм… Ммм! — я издавал звуки, но ни один из них не мог пройти мимо нее.

Я пытался сопротивляться, но не лгал о своей слабости. В тот момент я был почти котенком, и она могла делать со мной все, что хотела. Я пытался отбиваться и царапать ее руки. Неужели то, что я сделал, было настолько плохо? Почему я должен был снова умереть за чужие грехи? Почему я снова умираю? Будет ли это означать еще одну реинкарнацию? Сколько из них мне придется вытерпеть? Моя голова горела, и я не мог больше дышать. Мои удары становились все слабее и слабее.

— Умри… пожалуйста… умри… — причитала она, душа меня подушкой.

В моей голове возник образ Чарли. Мои ребята. Моя женщина. Я не мог покинуть этот мир, пока не узнаю, есть ли они на нем. Я не знал, был ли это мой последний шанс или сотый, но мне нужно было продолжать идти. Я не мог остановиться здесь.

Мои руки упали, когда я отчаянно ощупывала все вокруг. Моя ладонь опустилась на поднос, стоящий рядом с кроватью. Схватившись за нож, я из последних сил вонзил его ей в ногу. Девушка вскрикнула, когда я врезался в нее. Развернувшись со всем, что у меня осталось, я едва успел заставить ее упасть на бок. Она упала с кровати, и подушка упала вместе с ней. Я отчаянно вздохнул, мое лицо полностью покраснело.

— Стража! — я закричал так хрипло, как только мог.

— Нет! — закричала она в ответ, прыгая обратно на меня.

— Ты должен умереть! Умри!

На этот раз ее целью был нож, который я вонзил ей в бедро. Он все еще был зажат в моих окровавленных руках. Она попыталась схватить его и отнять у меня. Я был слишком слаб, и она быстро вырвалась. Когда она подняла нож, чтобы обрушить его мне на грудь, кто-то схватил ее за руку, и быстрым движением она оттолкнулась от меня и упала на пол. Теперь в комнате находились четыре женщины, которые выглядели как охранники.

— Убийца! — женщина, которая схватила ее, закричала и указала на девушку на полу.

— Наказание — смерть!

— Подожди… нет! — я попыталась закричать, но в горле у меня пересохло, как от хрипа.

Одним движением женщина подняла клинок и взмахнула им. Голова служанки ушла вместе с лезвием. Она откатилась на несколько футов от ее тела, когда кровь забрызгала комнату, в том числе и мое лицо. Я в шоке смотрел на женщину, которая пришла, чтобы отдать себя мне, а затем попыталась убить меня, после чего последовала жестокая смерть. Я даже не мог примириться с этим миром, а мне уже грозили убийства и обезглавливание.

Я тупо смотрела на безголовый труп на земле, пока охранники небрежно заворачивали его в ковер и уносили, как будто это было нормально. Они двигались так, словно делали это уже много раз. Не прошло и минуты, как от женщины, которая только что пыталась убить меня, не осталось и следа, кроме крови на моем лице.

Что же происходит? Где, черт возьми, я перевоплотился? Только что, черт возьми, это место? Кто я такой? Почему меня ненавидели? Когда стражники покинули комнату мгновением позже, на эти вопросы могли ответить только стены.

Глава 80

— Мне так жаль, моя милый. — женщина, назвавшаяся моей матерью, вздохнула.

— Я послала эту женщину утешить тебя. Я и представить себе не мог, что она действительно покусится на твою жизнь. Сначала отравление, потом это. Воистину, этот замок полон змей.

Мы сидели за столом, который был накрыт в моей комнате. Это было сделано по щелчку пальца этой королевой. Теперь на подносе был чай и какие-то странные бисквиты, и она наслаждалась чашкой, как будто мы делали это регулярно. Для этого потребовалась помощь слуги, но мне удалось сесть рядом с ней. Один почти голый слуга стоял рядом, готовый налить еще чаю, а другой стоял рядом, готовый подхватить меня, если я упаду. Оба, казалось, были сделаны из более прочного материала, чем тот, который заботился обо мне. Они даже не вздрогнули, и их движения были безупречны.

— Мама, есть ли у меня другие… члены гарема, о которых я должен беспокоиться? — спросил я, мои глаза подергивались, когда я называл эту странную женщину матерью.

— В настоящее время у тебя осталось двое. Первая она более послушна, так что я думаю, что она не будет пытаться убить тебя.

Мне оставалось только сделать глоток чая, чтобы не поморщиться.

— Фантастический.

— Есть еще одна. — сказала она, не обращая внимания на тон моего голоса.

— Она никогда не встречалась с вами до того, как приехала сюда около месяца назад, и я держала ее на расстоянии. Она не знает о твоем отравлении. Тем не менее, тактика затягивания становится немного больше. Она очень… ну… она Буль, и очень громко говорит о своем недовольстве. Тебе нужно будет тренировать ее с твердой рукой, чтобы сделать ее послушной.

— Обучить ее? Она не животное… — сказал я.

Женщина непонимающе посмотрела на меня, словно не понимая, что я имею в виду. Вздохнув, я взяла одно печенье и откусила кусочек. На вкус он показался мне сухим.

— А как же моя невеста? — спросил я.

— У меня есть женщина, на которой я собираюсь жениться?

Королева уронила ложку, которой помешивала чай, и в комнате воцарилась тишина. Наконец я поднял глаза и увидел суровое выражение ее лица. Однако она, казалось, не могла долго смотреть мне в глаза. Она опустила их и вздохнула.

— Ваша задача как принца — создать наследника. Вы должны произвести потомство мужского пола. Чем скорее, тем лучше.

Я мог только прикрыть рот и спрятать кривую улыбку. К сожалению, мне уже повезло, и у меня было все возможное потомство мужского пола. Было бы чудом, если бы я произвел его в ближайшие пятьдесят лет. С другой стороны, это были другие люди, в другом мире. Неужели я все еще в том же мире?

— А мужчины… редки? — спросил я, и меня пронзила волна нервозности.

Королева моргнула, словно совершенно удивленная моим вопросом.

— Сын мой, вы чрезвычайно редки. Мужчины рождаются только один раз на каждую тысячу потомков. Во всей нашей стране насчитывается всего несколько тысяч.

Я испустила низкий вздох облегчения, мой желудок чувствовал, как он падает на пол. Этот мир был тем же самым миром. Нет, я все еще не знал этого наверняка, но это было намного ближе к истине, чем мгновение назад. По крайней мере, в этом мире были те же правила, что и в моем прошлом, но каковы шансы, что я перевоплощусь в два разных мира с одной и той же проблемой? Это должно было означать, что я нахожусь в том же мире, что и Клиберн. Я все еще не собиралась упоминать Амариллис. Это давало слишком много информации этой женщине, и я не доверял ей.

Дыша немного легче, я продолжал расспрашивать эту женщину, пока она все еще была готова ответить.

— Ты что-то говорил? Я должен создать потомство мужского пола? Как это связано с женщиной, на которой я женюсь?

Я поняла, что если бы это был мир, где мужчины были редкостью, возможно, я бы не женился. За исключением того, что эта культура уже определенно имела нечто, известное как гарем. Зачем было делать различие, если не было жены? Кроме того, как еще эта женщина могла стать королевой, если не вышла замуж за моего, ну, отца? Я еще не был готов ассоциировать себя с этой новой личностью, тем более, что я не содержал никаких его воспоминаний.

— Хорошо… — мама нежно улыбнулась мне.

— Как принц, вы не обязаны официально вступать в брак. Я сама была наложницей твоего отца до того, как стала королевой. Теперь я Королева, потому что ты принц, а я твоя мать. Когда у тебя появится наследник мужского пола, ты уйдешь в совет и будешь работать вместе с отцом и дедом.

— Мой отец? — мои глаза немного расширились.

Я полагал, что нет никаких причин, по которым у меня не было бы отца в этом мире. Даже мой дед был еще жив.

— Да… он очень хочет, чтобы вы присоединились к нему в Совете. — Мама улыбнулась.

— Что касается твоего отца, то он действительно женился на мне, и некоторое время после этого мы продолжали рожать детей. Однако теперь у нас мало общего друг с другом, кроме имени.

— Значит, я женюсь на женщине, которая забеременеет и родит мальчика?

Королева вздохнула, слегка поджав полные губы.

— Ты, детка, я знаю, немного отличаешься от других мужчин. Я никогда не думал, что ты влюбишься в любую женщину. Именно в этот момент я начал ухаживать за кем-то специально для тебя. Она должна была стать твоей идеальной женой, обученной служить тебе во всех отношениях.

— Был? — я уловил в ее голосе чувство потери.

— Что с ней случилось?

— Два месяца назад… — в глазах королевы появилась печаль.

— Она пыталась отравить тебя, мой принц.

— Р-реально? — ахнул я.

— Она была твоей сестрой. Я думала, что она будет самой преданной и самой послушной. Но в конце концов именно она налила яд в твою чашку и смотрела, как ты задыхаешься чуть ли не до смерти.

Она была не только моей невестой, но и моей сестрой? В моей голове промелькнул образ юной Ханны. Я не испытывал ненависти к этой девушке. Я даже не чувствовал страха перед ней. Ханна тоже совершила несколько сомнительных поступков. Да что там говорить, Я питал слабость к сестрам.

— А где она сейчас? — тихо спросил я.

— Я приказала поместить ее в подземелье. Она остается там до сегодняшнего дня. Я ждала, что твоя судьба решит ее наказание. Однако теперь, когда мой сын жив, я думаю, что будет лучше, если ты решишь судьбу своей сестры, не так ли?

Как бы я ни старался отрицать это, в моей голове проносились образы моих сестер из прошлой жизни. С ними все в порядке? Что они делают сейчас? Если бы они пронюхали о моей смерти, то могли бы прямо сейчас расплакаться. Ханна наверняка сделает что-нибудь разрушительное, а Мэдисон спрячется в своей комнате и станет затворницей. А как же Роза и мои дети? Они вырастут без отца!

Нет… это было нормально в этом мире. Скорее всего, они вырастут более нормальными, чем большинство. Мако! Мои руки крепче сжали чашку. Я не думал об этом, но у Мако был контракт со мной. После моей смерти жизнь Мако была бы разрушена.

Хряк!

— О, мой милый!

Стакан в моей руке разбился вдребезги. Осколки вонзились в мою плоть, и кровь хлынула на стол. Охранник, стоявший рядом, почти мгновенно схватил тряпку, и женщина, называвшая себя моей мамой, тут же схватила меня за руку, беззаботно выковыривая осколки стекла. Мне оставалось только ждать, пока она приведет меня в порядок.

Если бы я действительно был мертв, это означало бы, что и жизнь Мако пострадала бы точно так же. Подожди, но это было также заклинание, связывающее душу. Моя душа, если это можно так назвать, все еще была на этой планете. Я не знал наверняка, мертва ли Мако. Оставалось еще немного места для сомнений. С этими словами я начал хоть немного расслабляться. Служанка тотчас же принесла миску, и моя рука была мгновенно вымыта и перевязана.

— Есть ли какие-то проблемы с тем, что твоя сестра находится в темнице? — встревоженно спросила королева, не понимая, о чем я только что думал.

— Э-э… вообще-то, если никого не затруднит, я хотел бы повидаться с сестрой.

Королева помолчала, потом медленно кивнула.

— Да… я полагаю, после того, как тебя отравили, ты не захочешь больше ходить вокруг да около.

На самом деле у меня не было никакого гнева на эту сестру, которая отравила меня. Я ничего не помнил ни о ней, ни о своей прошлой жизни. Чем больше я узнавал об этом, тем больше задавался вопросом, Может ли это на самом деле быть благословением. В некотором смысле, ее убийство бывшего хозяина тела только проложило мне путь сюда, и стирание его памяти остановило меня от совершения той же жестокости, что и он. Осталась бы я собой, если бы его разум смешался с двумя другими?

Эта ужасная мысль не приходила мне в голову вместе с Клиберном. Я как бы просто был одним днем, помесью 35-летнего мужчины и 12-летнего мальчика, ни зрелым, ни невинным. Значит ли это, что настоящий Клиберн, тот, который жил бы такой жизнью, исчез? А как насчет 35-летнего меня? Я всегда считал само собой разумеющимся, что я умер.

Пока я обдумывал эти мрачные мысли, Королева сделала несколько движений рукой в сторону прислуги. Казалось, существовал целый язык, на котором она могла говорить с помощью жестов. Эта заставила их вымыть меня и одеть, чтобы уйти. Меня раздели перед этой женщиной, искупали, а потом одели в шелковые одежды. Служанки были очень внимательны, но я старался не смотреть на них, так как они все еще были почти полностью обнажены.

К счастью, у меня был опыт с этим в моей старой резиденции. Быть насильно вымытым или одетым, не говоря уже о том, чтобы наблюдать за женщинами, больше не было чем-то, что меня сильно волновало. Меня изнасиловали на глазах у толпы мужененавистников-членов ВРА, и я мог смириться с тем, что на меня смотрят в неудобных ситуациях. Что касается моей матери, то у нее было строгое выражение лица, которое даже не давало мне возможности пожаловаться на это. Ну, они готовили меня к встрече с моей сестрой, так что у меня не было никаких жалоб.

Когда они закончили, я был помещен в инвалидное кресло, которое выглядело немного более причудливым, чем стандартное, с некоторыми ненужными плетениями и амортизацией. Я сел, и одна из служанок толкнула меня, а королева пошла рядом. Коридоры были украшены так же, как и моя комната, покрыты множеством красивых ковров и экстравагантных предметов искусства. Время от времени мы проходили мимо тех, кто работал в замке, но как только они замечали нашу группу, они падали на колени и опускали головы, не поднимая глаз, пока мы не проходили мимо. Даже моя прежняя жизнь не была на таком уровне поклонения. Я не знал, что чувствую по этому поводу.

Мы направились к тому, что оказалось лифтом. Я смутно подумал, был ли это магический лифт или механический. Зная этот мир, он, скорее всего, представлял собой комбинацию того и другого. Вероятно, это была просто стандартная система шкивов, но она питалась с помощью магии. Лифт доставил нас вниз, и я мог сказать, что это было больше, чем несколько лестничных пролетов, прежде чем мы достигли места назначения. Должно быть, это подземелье замка. Как только мы вышли, я почувствовал гнетущий влажный холод. Это было место, которое я действительно не хотел найти сам.

Моя младшая сестра была помещена в эту темницу на два месяца. Я даже представить себе не мог, в каком она состоянии. Мы пошли по коридорам, где были камеры за камерами. К счастью, в замке было не так уж много гостей, так что эта моя сестра, должно быть, была одним из немногих исключений. Мы прошли около двух минут, когда наконец добрались до камеры и остановились. Меня тут же развернули лицом к камере.

Запах был не особенно приятным, и я мог сказать, что заключенным не давали элементарной сантехники. Я так же не видел ведер, но не хотел слишком долго размышлять о последствиях этого. Вглядевшись в темноту, я увидел маленькую фигурку, свернувшуюся калачиком в углу. Это была девочка лет 14–15, с черными волосами, бледно-коричневой кожей и некоторыми чертами лица, которые напомнили мне ее мать. Я тут же протянул руку, но, увидев рядом с собой напряженную горничную, опустила ее, не дотянувшись до стойки.

Наконец девушка поняла, что у нее посетители, и подняла глаза.

— М-мама?

Ее голос прозвучал так легко и печально, что мое сердце мгновенно растаяло. Сама девушка была очень грязной, но в расцвете сил она была бы хорошенькой. Я невольно наклонился вперед.

— Сестра… — тихо произнес я.

Она щурила глаза, свет фонаря в глазах моей сестры был слишком сильным, и она закрыла их.

— Брат? Брат… ты жив.

— Хм… не благодаря тебе. — с горечью произнесла королева.

— Нет… Мама… я не… я бы не стала… — девочка поползла по грязному соломенному полу и схватилась за прутья решетки.

— Пожалуйста. Я не хотела этого делать.

— Ты не хотела отравить принца? — в голосе матери послышалось отвращение.

— У меня нет дочери!

— Нет! — воскликнула девушка, протягивая руку.

Кончик ее пальца почти коснулся моего колена. Служанка вдруг зашевелилась, опустив деревянный штырь, который с треском ударил девочку по руке. Я слегка подпрыгнул от этого движения. Удар мог бы сломать ей руку, но служанка так небрежно обошлась с дочерью королевы. Маленькая девочка вскрикнула и потянула руку обратно. Слезы потекли по ее лицу, когда она жалобно всхлипнула. Это было лицо девушки, которая отравила меня? Как я мог поверить в такое?

Когда она, наконец, успокоилась настолько, что ее рыдания стали тихими и печальными, наблюдая за нами без малейшего намека на надежду, которую она испытывала минуту назад, я решил заговорить.

— Как тебя зовут, сестра?

Возможно, мне следовало бы спросить об этом Королеву раньше, но в то время я не был сосредоточен на этом.

— Мой принц? — спросила она, явно сбитая с толку.

— Ах ты, наглое дитя! — рявкнула ее мать.

— Он задал тебе вопрос!

Глаза девушки запаниковали, но она быстро кивнула, повинуясь.

— К-кемала… меня зовут Кемала.

Я задумчиво кивнул. Я хотел поговорить с этой девушкой, но очень быстро понял, что между этой женщиной, которая называла себя моей матерью, и служанками это невозможно. Я хотел успокоить ее и докопаться до сути, но они, казалось, были полны такой ненависти и гнева, что даже не дали ей возможности поговорить.

— Приведи ее в мою комнату, — сказал я, откидываясь на спинку стула и холодно глядя на нее.

Женщина называемая мама выглядела неуверенно.

— Мой принц… что касается этого…

— И принеси мне мои инструменты, — добавил я, глядя на нее.

Королева расслабилась.

— Итак, вы решили наказать ее своими собственными руками. Очень хорошо, сын мой.

Глаза кемалы расширились.

— П-подожди… брат… нет! Нет! Пожалуйста… Кемала любит своего брата. Кемала не… Пожалуйста… не надо!

Я отвернулся, чувствуя себя виноватым, потому что не смотрел ей в глаза.

— Отведите меня наверх. Я буду ждать.

— Б-б-рат… — Кемала разрыдалась, под ней образовалась лужа, и она задрожала от страха.

Я почувствовал рвотный рефлекс. Таково было воздействие инструментов принца на женщин. Эта младшая сестра, которая была воспитана, чтобы стать моей женой, вероятно, знала, что означают инструменты больше, чем кто-либо другой. Они означали изнасилование, пытки, смерть… у меня кружилась голова, и я просто хотел выбраться оттуда. Я думал, что мир, в котором я жила как Клиберн, был темным и неумолимым. Каким-то образом я перевоплотился в мир, который был еще хуже.

Единственный способ выжить — быть таким же твердым, как они. Я должен был стать единым с монстром, не становясь монстром. Таким образом, я сохранял холодное выражение лица, пока горничная молча вела меня обратно в мою комнату. Инструменты принесли всего через несколько минут. Женщина, которую я отказывался называть матерью, стояла рядом.

— Сын мой, ты уверен, что готов к этому?

Я улыбнулся, изобразив на лице безумие. Это было то же самое выражение, которое я видел в глазах Ханны в ночь смерти Тини. Это было то же самое безумие, которое было в глазах Анджелы каждое мгновение ее существования. Это же безумие Дибы Моник. Теперь я был тем, кто выглядел сумасшедшим.

— Конечно, мама. Это будет… облегчение.

Королева одарила его мягкой понимающей улыбкой.

— Очень хорошо, сын мой, но если в какой-то момент ты почувствуешь, что не можешь продолжать, просто позови горничную, и она закончит работу.

Закончить работу. Это означало бы убить мою младшую сестру.

— Конечно… — я рассмеялся с оттенком безумия.

Для любого нормального человека они были бы расстроены этим, но для служанок и королевы казались почти облегченными. Неужели мое прежнее " я " действительно так безумно? Я сидел в тускло освещенной комнате и размышлял над этими мыслями, ожидая, когда ко мне приведут перепуганного ребенка. Кемалу внесли в мою комнату. Теперь у нее был синяк под глазом. Возможно, она сражалась, когда ее тащили сюда. Теперь она безжизненно висела между двумя служанками, которые бросили ее на пол у моих ног. Она без сил плюхнулась на землю, а служанки встали по обе стороны от нее.

— Вы можете идти, — сказал я, заставив двух служанок вопросительно посмотреть друг на друга.

— Идите!

Мой крик заставил их обеих подпрыгнуть и выбежать из комнаты. После этого я выдохнул. Я понятия не имел, как на самом деле действовал мой предшественник. Я полагался только на свои собственные догадки и невербальные сигналы, которые получал от окружающих. Казалось, чем больше я вел себя как прежний, тем больше эти люди теряли бдительность. Я подкатил свой стул к Кемале, а затем выскользнул из него, оказавшись на коленях. Сама девушка была склонена в позе, не совсем похожей на позу рабочих, которые падали ниц перед нами, когда мы спускались в подземелье.

Я протянул руку, и Кемала вздрогнула, как испуганное животное. Моя рука и мои инструменты были источником страха для этой девушки. Они были источником страха для любой девушки в этом чертовом месте. Очень нежно моя рука легла ей на голову, и я трижды погладил ее, прежде чем отдернуть руку. Какое-то время Кемала не открывала глаз, но через минуту открыла их и посмотрела на меня с недоумением на лице.

— Б-брат… — ее голос все еще был безнадежен, но звучал слишком слабо, чтобы сопротивляться.

Я протянул руку и коснулся ее рук, потянув их вверх. Поняв, чего я хочу, она поднялась и встала на колени, как и я. Мы оба были на полу, стоя на коленях и глядя друг на друга. Если бы кто-нибудь увидел это, то не знал бы, что и думать. Когда ее глаза наконец-то впервые посмотрели мне в лицо. Я мягко улыбнулся. Она не была наполнена безумием или ненавистью. Это было самое утешительное, что я мог сделать. Это была та самая улыбка, которой я научился после многих лет поддразнивания моих сестер и матери.

Кемала задрожала, слишком напуганная, чтобы проглотить наживку. Каким же злым братом я был? Даже это, подумала она, должно быть, какая-то ловушка. Таким образом, я решил перейти к следующему шагу.

— Кемала, я… я… — я протянул руки и обнял ее.

— Я просто… хотел… я… хотел…

С этой маленькой дрожащей девочкой в моих руках все, что я пережил за последние несколько дней, нахлынуло на меня. Гибель всего экипажа. Чарли. Брук. Моя собственная жизнь. Все, что я знал, исчезло, и эта новая жизнь была более странной и страшной, чем все, что я когда-либо думал. По моим щекам покатилась слеза. Нет, я начал реветь. Это было сильнее и яростнее, чем все, что я делал на коленях у Моргана неделю или около того назад.

Кемала могла только беспомощно сидеть, а я отчаянно цеплялся за нее, беззвучно рыдая. Это было то, что я не мог сделать с ее матерью, которой я не доверял. Это было не то, что я мог сделать с гаремом, который боялся меня. Это было не то, что я мог бы сделать с кем-то, но эта девушка, просто находясь здесь в это время, вытащила все это из меня. Мои слезы падали и заливали ее грязные лохмотья спереди. Через минуту ее рука легла мне на голову, и так же, как я ее гладил, она теперь гладила меня.

Я хотел остановиться. Я хотела просто пережить это и двигаться дальше, но мне нужно было это. Прошло двадцать минут, прежде чем я наконец успокоился. Наконец я начал всхлипывать и немного шевелиться.

— Б-брат… пожалуйста, не держи меня. — Кемала заговорила, когда решила, что я достаточно успокоился.

— Я грязная и воняю.

Я моргнул, а затем уткнулся носом в ее шею и глубоко вдохнул. Кемала сжала шею и оттолкнула меня. Ее лицо теперь было полностью красным, и она была очень взволнована в милом выражении, совершенно непохожем на страх и невозмутимость раньше. Ее глаза выражали недоверие и крайнее смущение. Силы ее толчка было достаточно, чтобы я споткнулся о свой зад, ударившись о кресло и заставив его откатиться в сторону.

— А! Б-брат… мне так жаль! — Кемала вскочила на ноги.

Несмотря на то, что ее движения были шаткими из-за недель, проведенных в темнице, она споткнулась и подошла к инвалидному креслу. Он врезался в поднос с моими инструментами, и когда она схватила его и потянул, простыня, покрывающая инструменты, оторвалась, и они немедленно зазвенели и заблестели злобным светом. Кемала замерла, не сводя глаз с инструментов.

Это было правильно. Мое странное поведение могло бы застать девушку врасплох и, возможно, даже заставить ее на мгновение выйти из своей скорлупы, но ее привели в эту комнату, чтобы убить. Что же касается моего плача и сопения, то все это могло быть просто фактом, что я был сумасшедший и непредсказуемый. Тем не менее, я был явно ранен, и теперь без моего инвалидного кресла. Тем временем в нескольких футах от Кемалы блеснул нож.

Раз уж дело дошло до этого, я решил рискнуть.

— Знаешь, ты могла бы это сделать.

Кемала повернулась ко мне, ее глаза расширились.

— Ч-что? Я не знаю, что брат имеет в виду.

— Этот нож. Ты можешь взять его и убить меня. Если тебе интересно. Здесь нет охраны, а я слаб, как младенец. Одна девушка чуть раньше пыталась задушить меня подушкой. Если ты убьешь меня, есть шанс, что ты сможешь сбежать из этой комнаты.

Как ни странно, выражение лица Кемалы не было искушением или страхом… это был гнев.

— Я бы никогда! — крикнула Кемала.

— Ты мой брат… и… и… даже если я умру, это потому, что моя жизнь всегда была твоей!

Она пододвинула ко мне инвалидное кресло, и в ее глазах, казалось, вновь вспыхнула страсть после встречи со смертью. Возможно, проведя два месяца в камере, я напомнил ей, зачем она существует. Она была воспитана, чтобы быть моей. Как такой человек мог предать меня? Мне с самого начала эта история показалась подозрительной, но я все еще хотел услышать ее версию.

— Ты ведь не травила меня, правда?

Кемала решительно покачала головой.

— Я этого не делала! Я бы не стала!

Как бы подчеркивая это, Кемала помогла мне снова сесть в инвалидное кресло. Сделав это, она снова упала на колени, послушно опустив голову.

— Если ты этого не делала, то знаешь, что это значит? — спросил я.

Эти слова заставили Кемалу вопросительно посмотреть на меня, не понимая, к чему я клоню.

— Что, брат?

— Это значит, что это сделал кто-то другой в замке, — объяснил я.

— И они, вероятно, все еще на свободе.

У Кемалы отвисла челюсть, как будто эта мысль никогда не приходила ей в голову.

— Брат… ты в опасности! Что я должна сделать?

Эта девушка была настолько односторонне прямолинейна, что это действительно освежало. Она очень напоминала мне Чарли, за исключением того, что Чарли будет искать способ обмануть меня, в то время как Кемала, казалось, только хотела помочь.

— Ты нужна мне, сестра. Маме нельзя доверять. Я бы и на горничных не рассчитывал. Ты единственная, кому я доверяю. Нам нужно работать вместе.

Кемала тут же прыгнула вперед, положив руки мне на колени и глядя на меня, как преданная собака.

— Я твоя!

— Хорошо… — кивнул я.

— Тогда первое, что я должен сделать… это помыть тебя губкой.

— Ха!?

Как оказалось, крики и мольбы Кемалы действительно заполнили коридоры, но когда они наконец успокоились и горничные вошли в их комнату, они обнаружили, что Кемала совершенно не пострадала. Ну, не совсем так. У нее было такое же невозмутимое выражение лица, как и раньше, словно из нее высосали дух. Какие новые формы пыток изобрел принц? Служанки ни за что не догадаются.

Глава 81

Я отдала очень четкие распоряжения своим горничным. Если мое влияние как принца что-то значит в этом замке, то мои слова должны быть услышаны. В каком-то смысле мне пришлось использовать мою милую сестренку в качестве эксперимента. Я не думал, что подвергну ее опасности. Ну, учитывая, что я нашел ее в темнице со смертным приговором над головой, было довольно трудно поставить ее в худшее положение, чем это. Поэтому она должна была стать проверкой, насколько хорошо меня слушают.

Поэтому я приказал, чтобы моей сестре отвели отдельную комнату во флигеле вместе с остальным моим гаремом. Я не думал, что возвращать ее в ее собственную комнату будет безопасно. В лучшем случае, это сделает другие попытки убийства более смелыми. Хотя это может привести к возмездию со стороны других людей, таких как моя мать. Если я создам иллюзию, что держу ее только для собственного развлечения, то смогу немного растянуть время. Возможно, в конце концов выяснится, что я не наказывал ее и не имел для этого никаких оснований, но к тому времени решения уже будут приняты, и кому-то придется активно идти против меня, чтобы отказаться от своего решения.

С этими словами я остался в своей комнате до конца ночи. Я обнаружил, что могу ковылять по комнате, пока я был медленным и методичным. Поужинав в своей комнате, я вымылся ведром горячей воды. Очевидно, здесь было необычно принимать душ или ванну. Ну, я точно не спрашивал так много, но в ванной, казалось, не было никакого способа очистить себя вне слива с сиденьем на нем. По крайней мере, я понял общий принцип, сел и умылся, а когда закончил, вылил остатки воды себе на голову.

Наверное, мне следовало сделать что-то подобное с моей сестрой раньше, и тогда, возможно, пол вокруг моей кровати не был бы немного влажным. Ну что ж, что сделано, то сделано, и я отодвинул мокрые ковры в сторону. Они выглядели дорогими и, вероятно, не должны были быть оставлены таким образом, но после того, как я увидел мертвое тело, завернутое в точно такой же, как они, я не мог заботиться о них, поэтому я оставил их мокрыми в углу моей комнаты.

После переодевания в то, что я принял за ночную одежду, короткую рубашку, которая едва прикрывала мой живот, и пару длинных, свободных штанов. Я лег на ночь. Мне было очень трудно заснуть. У меня было так много мыслей на протяжении всего дня. У меня была девушка из гарема, которая пыталась убить меня, мать, которая пыталась нянчиться со мной, сестра, которая нуждалась во мне, чтобы оставаться в безопасности. Все это, и я все еще не был уверен, что нахожусь в том же мире, что и Клиберн. Я мог бы умереть, и это могло бы быть через 17 лет после моей смерти. Или, моя душа могла прыгнуть в это тело.

С моими дочерьми все в порядке? Мой сын уже родился? А как же Мако? Я не мог почувствовать нашу связь с такого расстояния. Есть ли какой-нибудь способ подтвердить, что она все еще там? Или… она умерла, когда умер Клиберн? Я не знал, смогу ли переварить эту реальность, но, по крайней мере, теперь я мог думать об этом без паники. Я медленно, но верно овладевал этим миром.

С такими мыслями, проносящимися в моей голове, ночь продолжалась. С открытыми глазами и тревожным сердцем я сразу же заметил, как дверь со скрипом отворилась. В комнату проскользнула фигура. Темная фигура была одета в мантию, и я не мог разглядеть ее ясно. Неужели это еще один убийца? Нужно ли мне беспокоиться о таком ночном нападении? Не желая тревожить их, я ждал, пока они подойдут ближе и ближе. Человек забрался в изножье моей кровати и полз вверх, забираясь на меня сверху. Был ли у него кинжал? Я ничего не видел в ночном воздухе.

Как только они достигли моего роста, я схватил их за руки и развернул. Моя попытка состояла в том, чтобы повалить их на кровать, застать врасплох и взять верх. Голос девушки показался мне странно знакомым. Я понял, что фигура подо мной имеет изгиб женщины, и она тяжело дышала, когда я повалил ее на кровать.

Я протянул руку и коснулся камня, который включил свет в комнате. Я сразу же увидела блеск светлых волос. Мой взгляд упал на человека, которого я не ожидал увидеть и через миллион лет. У нее были красивые голубые глаза, светлые волосы, светлая кожа и вздымающаяся грудь. Она была абсолютной красавицей, и многие мужчины проявляли к ней интерес. Однако у нее была репутация, и до сегодняшнего дня она оставалась девственницей.

— Лира… — начал я, чувствуя, что мое сердце вот-вот выскочит из груди.

— Значит… ты знаешь мое имя. — выражение ее лица было горьким, и в нем не было той нежности, которую я привык видеть, когда смотрел на нее.

— Конечно, я знаю, как тебя зовут, — сказал я, и головокружение нисколько не уменьшилось от ее унылого поведения.

— Я здесь уже несколько месяцев, а твоя мать все время меня отталкивает. Другие девушки даже не разговаривают со мной, но когда я говорю им о тебе, они всегда выглядят испуганными. Я пришла сюда, чтобы увидеть тебя лично.

— И что же ты видишь? — спросил я.

Мое сердце билось так быстро, что я думала, что потеряю сознание. Появление знакомого лица было более чем приятно. Несмотря на то, что я разговаривал с ней, я был так восхищен ее присутствием, что то, что она говорила, на самом деле не очень-то понималось. Лиру привезли сюда вместе со мной. В каком бы жестоком мире я ни жил, Бог, по крайней мере, дал мне это.

— Нахальный мальчишка… — Лира нахмурилась и покачала головой.

— Не смотри на меня так. Только один человек имеет право так на меня смотреть.

— Тогда этим человеком буду я. — я усмехнулся, протянул руку и погладил ее по щеке.

Она схватила меня за запястье.

— Я хотела поговорить с тобой с тех пор, как приехала сюда. Я хотела сказать тебе, что все это было ошибкой. Это моя мать послала меня сюда, но я не собираюсь заводить ребенка с каким-то другим мужчиной. Мое сердце и мое тело принадлежат Клиберну, я любила его и хочу иметь от него детей, и только от него.

— Я тоже тебя люблю. — я наклонился вперед и поцеловал ее.

— Мм! — Лира издала милый звук, когда я поцеловал ее.

Когда она задохнулась, мой язык скользнул в ее рот, и я наслаждался знакомым вкусом ее тела. Лира была невероятно умиротворяющей. Я никогда раньше не делал ей ничего плохого. По той или иной причине мы никогда не занимались сексом, но я был полностью знаком с ее телом. Я близко знал эту девушку. Она была там, когда я был слаб.

В тот день, когда я впервые встретил ее, я только что потерял Ханну, а Мэдисон сбежала. Я был несчастен, и ее странная самоуверенность и глупое признание принесли мне большую ясность, которой я никогда бы не достиг. Она открыла мне мир за пределами моего особняка. Хотя я съел ее, это было время, когда мы встречались как незнакомцы.

Кроме того, она была там же, в клубе, когда все девушки были накачаны наркотиками с намерением быть изнасилованными студентами мужского пола. Мне удалось спасти ее, и ее присутствие привело к тому, что я нашел и спас Мэдисон до того, как ее изнасиловал тот ублюдок. Если бы мне пришлось проверять каждую дверь, я бы наверняка опоздал. Она всегда была рядом, всегда поддерживала меня, хотя я держал ее на расстоянии.

Когда настал день гнева, она была там. Мы держались друг за друга, падая с острова навстречу смерти. Я поцеловал ее и крепко прижал к себе, когда все остальное исчезло. Теперь та же самая женщина снова была здесь. Она была моим ангелом-хранителем. В этот момент я понял, что действительно люблю ее. Я любил ее так же сильно, как сестер и мать. Мне следовало сказать ей об этом раньше.

Пока я возбужденно целовал ее, Лира толкала меня в грудь, пытаясь оторвать от себя. Однако в своем энтузиазме я притянул ее ближе к себе. Я чувствовал, как ее сердце тяжело бьется у меня в груди. Она издала еще более милые стоны, когда я поцеловал ее. Наконец, она повернула голову и сумела прервать наш поцелуй.

— Нет… я не могу… ты не слушаешь. — глаза Лиры слегка увлажнились, и она была совершенно неотразима.

Моя рука скользнула вверх по ее юбке, когда я поцеловал ее шею, посасывая ее и пробуя на вкус ее потную сладкую кожу. Ее запах был именно таким, каким я его запомнил. В Лире было все, что я помнил о своем доме. На глаза навернулись слезы, но я не мог остановиться. Лира тоже тяжело дышала, хватая и пытаясь оторвать мою руку от своей юбки. Я стал еще более сильным, надавливая пальцами на внешнюю ткань ее трусиков. Она застонала, и я почувствовал влагу сквозь ее трусики.

Мне было ясно, что Лира так же возбуждена, как и я. Ее тело реагировало на мои прикосновения, и хотя она сопротивлялась, ее тело давало мне понять, что она тоже хочет этого. Ее ноги оставались достаточно широко расставленными, чтобы впустить мою руку, ее губы были приоткрыты, когда она смотрела на меня с пылающими щеками.

— Пожалуйста… — сказала она, — я… аааххххх…

Мои пальцы скользнули мимо ее нижнего белья и начали тереться о ее возбужденный клитор. Я снова поцеловал ее губы еще сильнее, мой язык исследовал ее рот. Рука Лиры потеряла свою силу, и ее бедра начали нерешительно покачиваться под моей рукой. Когда наш поцелуй прервался, она застонала мне в ухо.

— Я не могу… я кончаю… — голос Лиры звучал слабо от поражения, странное выражение стыда на ее лице.

— Кончай для меня, — нежно прошептал я ей на ухо.

— Я хочу почувствовать, как ты кончаешь!

— Хах… — Лира крепко зажмурилась, и ее тело затряслось.

Жидкость вытекала маленькими волнами, мгновенно превращая ее трусики в мокрые. Я чувствовал, как маленькие струйки текут по моим пальцам, и я взволнованно скользнул пальцами внутрь нее. Лира ахнула, когда они вторглись в ее киску.

— П-пожалуйста… не продолжай. Я сейчас потеряю контроль. — она умоляла.

— Ничего страшного, если ты потеряешь контроль надо мной, — заверил я ее, целуя в шею и свободной рукой расстегивая блузку.

— Я не могу… я действительно не могу… — беспомощно запротестовала она.

Я стянул с нее блузку, обнажив большие, идеальные, бледные груди. Ее сиськи были такими же большими, как у моей матери, но она обладала молодостью и гладкостью, которых не могла достичь даже моя безупречная мать. Задрав лифчик, я обнажил ее полные, идеальные груди в темном ночном воздухе. Она вскрикнула, но я не дал ей времени сопротивляться и уткнулся лицом ей в грудь.

— Ннххааа… — простонала она, мой палец теперь жестко работал над ее киской, два пальца грубо входили и выходили из нее.

Мои губы нашли один из ее маленьких розовых сосков и засосали его мне в рот. Я начал сосать ее грудь. Ее руки легли мне на затылок, удерживая мои волосы, пока мой язык возбужденно играл с ее грудью. Я начал сосал все сильнее и сильнее, набирая все больше и больше в рот. Сделав это, я ускорил темп своих пальцев, двигаясь так быстро, что похотливый влажный шум наполнил комнату.

— Я… я снова кончаю… нет… — простонала Лира — пожалуйста… я не могу… ааа… это…!

Ее киска немедленно начала пульсировать, больше жидкости вытекло, так как даже ее трусики больше не могли сдерживать поток ее эротических соков. На кровати вокруг ее тела начало образовываться мокрое пятно. Тем временем ее бедра двигались вверх и вниз, когда она возбужденно сжимала мои пальцы. Ее глаза были снова закрыты, когда она задыхалась и стонала, ее киска сжималась на моих пальцах снова и снова, каждый раз, когда из нее брызгало больше жидкости.

Я позволил ее соску выпасть из моего рта. Теперь он был красным, и слегка припух после всех моих оскорблений. Поднявшись, я снова поцеловал ее в губы. На этот раз она поцеловала меня в ответ, ее сопротивление было уничтожено ее кончающим телом. Я прикусила ее губу и потянула ее, когда отодвигалась. Она задыхалась и извивалась подо мной очень сексуально, что делало мой член чрезвычайно твердым. Протянув руку к ее юбке, я стянул с нее мокрое грязное белье.

Как только я освободился от них, я бросил их на землю. Тет с мокрым стуком приземлились на пол. Двигаясь между ее ног, я возбужденно вытащил свой член. Непристойные запахи Лиры наполняли комнату, а ее извивающееся тело с задранной юбкой и задранным лифчиком было чрезвычайно эротичным. Добавив к этому ее приоткрытые влажные губы, слегка влажные глаза и раскрасневшиеся щеки, я потерял всякий контроль.

Когда я попытался выровнять свой член, она в первый раз сомкнула ноги.

— Н-нет! Мы не можем этого сделать… если мы это сделаем… Клиберн…

— Все в порядке, — мягко сказал я, целуя ее колено.

— Теперь ты моя женщина.

Я и не подозревал, что у Лиры было так много сомнений в сексе со мной, но я знал, что хочу ее сейчас больше всего на свете. Лира закрыла глаза со странным виноватым выражением на лице. Однако она не сопротивлялась, позволяя мне раздвинуть ее ноги. Ее симпатичная киска, розовая щель с небольшим пятнышком светлых волос на макушке, которые едва можно было разглядеть в темноте.

— Прости, Клиберн… — со слезами в голосе проговорила она.

— Мое тело слишком похотливо.…

— Здесь не о чем сожалеть! — я снова улыбнулся, выстраивая свой член и толкая его в нее.

Лира была уже очень мокрой, так что, несмотря на то, что она была тесной, он скользнул довольно легко.

— Ахх! — Лира вскрикнула, когда я лишил ее девственности.

Наконец-то я сделал Лиру своей. Я должен был сделать это давным-давно. Лежа на ней сверху, я начал медленно и мягко входить в нее. Мой член медленно скользнул внутрь. Я убедился, что могу чувствовать каждый дюйм ее киски, когда мой член вошел в нее, а затем так же медленно вытащил, наслаждаясь ощущением ее влажной внутренней оболочки, трущейся о мой член. Она беспомощно посмотрела на меня, ее глаза были немного затеряны в этом чувстве.

— Все… нормально? — спросил я, легонько целуя ее в щеку.

Лира посмотрела вниз.

— Мм… это не очень больно. Ты… ты можешь быть быстрее.

Я погладил ее по щеке и приподнял подбородок. Мой большой палец коснулся ее губ. К моему удивлению, она открыла рот и взяла мой большой палец, посасывая его. Мои глаза закатились, когда я издала довольный стон. Я и не думал, что это так приятно. Мои бедра начали ускоряться. Лира подстраивалась под мой темп, ее бедра тоже вращались. Ее чувственное тело сильно отличалось от любой другой женщины, которой я когда-либо наслаждался.

Мэдисон была худой и высокой и всегда вызывала у меня сильное чувство. Мать была сладострастна и очень утешала меня. Ханна была необузданной и склонной к экспериментам, в то время как Роза была похотливой и воспитывала во мне садистскую сторону. Что же касается Мако, то она была экзотичной и покорной и производила впечатление женщины, которая готова на все ради меня. По сравнению с ними Лира чувствовала себя мягкой и уютной. Она давала чувству… будто мы в тандеме.

Она чувствовала себя мной, другой частью меня. Наши тела двигались в ритме. Я ощущал едва уловимые изменения в ее дыхании, едва уловимые движения ее тела, и я чувствовал, что меняю свои движения, чтобы приспособиться к ней. Лира, казалось, сделала то же самое со мной. Хотя поначалу она колебалась, чем дальше мы шли, тем смелее становились ее движения. Ее тело двигалось вместе с моим, мой член входил и выходил из нее с идеальной синхронностью.

— Ах… Ах… — простонала Лира, ее рот был всего в нескольких дюймах от моего уха.

Мое тело начало двигаться быстрее, и бедра Лиры двигались быстрее, чтобы соответствовать ему. Наши тела извивались вместе на кровати, когда я толкнул ее, ее бедра поднялись навстречу. Наши бедра соединились с похотливыми звуками, когда я проник в ее сладкое, тугое тело. Она испускала сексуальные стоны, наполнявшие воздух, и мои стоны могли только присоединиться к ней. Мое тело казалось невероятным, и она подо мной чувствовала себя так же потрясающе. Мы двигались все быстрее и быстрее, наши руки исследовали тела друг друга, наше тело переплеталось, как единое существо.

— Ан… это слишком, я сейчас кончу… — простонала Лира.

— Я тоже кончаю.

— Н-не внутрь…

— Я определенно сделаю тебя беременной.

— Н-нет… — она несколько раз моргнула, словно выходя из транса, — нет! Ты не можешь…

— Я люблю тебя, Лира! — сказал я, целуя ее в щеку.

Она странно посмотрела на меня и попыталась заговорить, тяжело дыша:

— Я не могу… я обещала… это будет он.

— Я — единственный. — я притянул ее еще крепче.

— А… черт, я кончаю.

— П-подожди! Я сказала, Не надо! — она запротестовала, толкая меня в грудь.

Было уже слишком поздно. Мой член надулся и сперма выстрелила глубоко внутри нее. Я держал ее еще крепче, вставляя себя глубоко, как волна за волной кончать внутрь нее. Лира вскрикнула, но затем ее рот открылся, когда ее тело оргазмировало от моего извивающегося члена. Уникальное ощущение горячей спермы, входящей в ее лоно, было слишком сильным для Лиры, и ее тело потеряло всякий контроль, когда она кончила. Ее киска сжалась вокруг моего члена, всасывая его, как голодный монстр.

— Нет! Я люблю… Ан… Клиберна!

Даже когда она пыталась оттолкнуть меня, ее киска засасывала меня, как вакуум, и я мог доставлять все больше и больше спермы глубоко в ее лоно. Я не кончал очень давно, так что поток был сильный. Лира посмотрела на меня с выражением боли и стыда, которого я не понимал. Я не понимал, почему она ведет себя так странно. Она любила меня, и я любил ее. Почему мы можем заниматься любовью вот так? Я был очень рад, что мы наконец-то сделали это в первый раз. Возможность наслаждаться телом Лиры действительно приносила удовлетворение.

Закончив, я упал рядом с ней. Я тяжело дышал, и мое тело было покрыто потом и различными другими соками, но невероятное тело Лиры стоило того, даже несмотря на то, что я действительно устал и ослаб после всей этой деятельности. В конце концов, мое тело все еще не оправилось после… после…

Мои глаза расширились, когда я внезапно понял, почему Лира смотрит на меня печально. После того, как я умер. Это тело… это тело не было телом Клиберна! Она простонала мое имя, верно! Она узнала, что это я, верно! Так ведь? Так ведь?

— Ты… придурок! — она вдруг ударила меня подушкой.

Она разрыдалась, подбежала и схватила с пола свою одежду.

— Подожди… я… — я отодвинул подушку и попытался придвинуться к ней, но был слишком слаб, чтобы встать после всего этого.

— Я сказала нет… но ты… он никогда не простит меня!

— Он… Гхм… может быть? — беспомощно ответил я.

— Ты… — она бросила на меня сердитый взгляд.

— Просто пойми, это было всего один раз! Я не могу поверить, что я… мы…

Секунду она смотрела на него непонимающим взглядом, а потом разрыдалась, и крупные слезы покатились по ее лицу. Не дожидаясь больше ни секунды, она повернулась и выбежала из комнаты, ее одежда была в беспорядке, и она была частично обнажена.

— Нет, подожди! — я закричал, но дверь захлопнулась прежде, чем я успел что-то сделать.

Я откинулся на кровать с озадаченным выражением лица. По мере того как я думал об этом, выражение его лица становилось все более и более сложным. Лира была моей женщиной, и я наслаждался ею. Однако она не знала, что я это я. Поэтому, когда я занимался с ней сексом, она думала, что я кто-то другой.

Размышляя о том, что это значит, я еще больше запутался. Она… вроде как… я имею в виду… если бы какой-то другой парень заставил ее так же сильно, как я, она бы занялась с ним сексом? Или, может быть, она знала, что это я где-то глубоко внутри? Однако, если это было так, она все еще была расстроена после того, как все было сделано. Я должен был смотреть правде в глаза. Моя Лира спала с незнакомцем.

Нет, это неправда. Она сказала "нет". Она сопротивлялась. Но какой парень в этом мире не был бы сильным? Даже мое прежнее " я " было бы столь же сильным. Я заставил ее заняться со мной сексом. Нет, она позволила относительному незнакомцу заняться с ней сексом. Нет… я тот самый незнакомец. Да, но она этого не знала. Мое сердце сжалось в узел, и все хорошие чувства, которые я испытывал, наслаждаясь моей прекрасной Лирой, исчезли к тому времени, когда осознание поразило мой мозг, как пуля.

— В конце концов, это мой мир.

В появлении Лиры здесь было много-много смысла. Однако мой разум был так удивлен, увидев ее, что я отреагировал чисто импульсивно и немедленно напал на нее. В итоге я обидел ее, и она убежала. Ошеломленный, я не мог заставить себя больше думать о том, что присутствие Лиры значило для моего нынешнего воскрешения. Вернее, у меня на уме был только один очень важный вопрос.

— Неужели… неужели я только что…?

Глава 82

На следующее утро я позволил скудно одетой служанке одеть меня и надеть тапочки. Когда я закончил, я посмотрел на нее и не смог сдержать некоторого неудовольствия, появившегося на моем лице. Она не была одной из тех чрезвычайно опытных женщин, которые обслуживали женщину, назвавшуюся моей матерью. Я не знал, стало ли мне от этого лучше или хуже. Я не хотел ожидать абсолютного совершенства от горничной, но все же не мог избавиться от легкого раздражения, когда она делала что-то медленнее и менее эффективно.

Когда я поймал себя на том, что жалею, что мама прислала ко мне таких дрянных служанок, я прикусил язык и стер выражение с лица. Сама девушка дрожала от ужаса, опасаясь, что мое недовольство может означать для нее какое-то наказание. Может быть, в этих мыслях начала просвечивать моя прежняя личность? Неужели я начинаю превращаться в этого монстра? Нет, я отрицал такую возможность, хотя бы из-за своей собственной психики. Я просто немного устал и расстроился из-за того, что испортил отношения с Лирой прошлой ночью. Вот и все, что было.

— М-м-милорд… — сказала она, чуть не плача от того, что я могу с ней сделать.

— Ты прекрасно справляешься, — сказал я, виновато опустив глаза, потому что у меня были такие претенциозные мысли.

— Пожалуйста, проводите меня в комнаты моего гарема.

Я надеялся, что это успокоит ее, но вместо этого она выглядела еще более взволнованной моими словами. Она беспокойно огляделась вокруг, как будто искала кого-то, кто мог бы помешать моим приказам, или, возможно, искала подвох в моих словах.

— Разве мой принц не предпочел бы, чтобы я отправила дам в вашу комнату? — нервно предположила она.

— Нет… — я покачал головой.

По-видимому, было странно, что я посещаю их комнаты. Они должны были быть принесены мне, использованы для моего развлечения и возвращены. Здесь все шло своим чередом. Однако мне нужно было узнать больше от Лиры. Я по глупости промотал всю прошлую ночь и ничего не узнал о том, что произошло. В данный момент она была моим единственным источником информации о внешнем мире. Кроме Кемалы, больше всего на свете мне сейчас хотелось поговорить с Лирой.

Кроме того, у меня было неприятное чувство, что за всем, что я делаю и говорю, следит та женщина, которая называла себя моей мамой. Я не мог точно сказать, в чем была проблема, но я не чувствовал, что у меня была свобода, о которой мне говорили. Вполне возможно, что моя комната каким-то образом прослушивалась. Комната Лиры тоже могла прослушиваться, но каковы были шансы на это, учитывая, что там меня будут подслушивать. По крайней мере, я надеялся, что Лира будет чувствовать себя более комфортно в своей комнате, чем в той, где я взял ее прошлой ночью.

Я встал и жестом велела служанке вести меня. У нее не было другого выбора, кроме как подчиниться. Ходьба все еще была немного жесткой, не полностью восстановившись, но я двигался намного лучше, чем раньше. Я хотел действовать быстро, потому что боялся, что женщина, известная как моя мать, загонит меня в угол. Даже если это не имело никакого отношения к Лире, я знал, что услышу что-нибудь о том, чтобы сохранил Кемале жизнь. Прежде чем это случилось, я хотел собрать как можно больше информации об этом месте. В каком-то смысле мне казалось, что я никогда не покидал этот пиратский корабль. Я все еще чувствовал опасность вокруг себя.

Пройдя три коридора и лестничный пролет, я был поражен тем, что Лира вообще смогла пробраться в мою комнату. В конце концов, я уверен, что ей не позволили бы встретиться со мной и остановили бы, если бы кто-нибудь поймал ее. С этим она должна была ознакомиться с планировкой этого особняка, а затем использовать покровы ночи, чтобы прийти в мою комнату, все это для того, чтобы она могла, наконец, увидеть меня и сказать мне, что она действительно не заинтересована.

Конечно, к тому времени, когда это случилось, старый принц был мертв, и вместо него там был я. Я отреагировал так, как Лира не ожидала, и она попала в мои лапы. Вероятно, с другим принцем было бы еще хуже, если бы он наказал и замучил ее в своем гневе. Я содрогнулся при мысли о том, что сейчас произойдет. Что бы случилось, если бы я не ушел и не перевоплотился в это тело? Что бы случилось, если бы в ту ночь принц остался невредимым? Вернулась бы моя драгоценная Лира в Амариллис разбитая и сломленная, или этой злобной женщине перерезали бы горло, и все, что я услышал бы, это смутные слухи о том, как ее убили пираты по дороге домой.

И все же прошлая ночь оставила меня в полном недоумении. Многие в Амариллисе знали Лиру как холодную и бесстрастную ледяную королеву, которая не любит мужчин. Однако моя первая встреча с ней произошла, когда она была на рынке кисок, месте, где женщины занимались сексом с другими женщинами, часто для того, чтобы получить деньги на наркотики. У Лиры было активное либидо, и она отчаянно пыталась подавить его. Я вспомнил, что она была так счастлива, когда я съел ее, что заговорила о замужестве. Это было много лет назад, и теперь Лира стала старше и взрослее. Мы оба были там. Но я не забывал, что за репутацией Лиры стояла женщина, которую можно было считать легкой добычей.

Достаточно легко принц смог столкнуть ее вниз и добиться своего! Тот факт, что я был принцем, все еще немного расстраивал меня. Она не знал, что это я. А это значит, что она занималась сексом с кем-то другим. По общему признанию, Я ничего не должен Лире. У меня было много шансов переспать с ней, и по той или иной причине я никогда этого не делал. Вдобавок ко всему, казалось, что ее мать послала ее сюда с явной целью залететь от этого принца, точно так же, как я был послан за границу, чтобы обрюхатить женщин. Заниматься сексом прошлой ночью было именно то, что Лира должна была делать. Именно этого и ожидала ее мать. Именно этого и ожидала моя мать. Именно этого и ожидал принц.

Из-за чего мне злиться на Лиру? Не обидеть принца-психопата и не начать международный скандал? Прошлой ночью я набросился на нее с такой силой, что не оставил ей другого выбора. Нет, это все моя вина. Я должен был сказать правду с самого начала. Даже сейчас Лира страдала из-за моих действий, и я должен был все уладить с ней. К тому времени, как мы добрались до крыла, в котором располагался мой гарем, я уже успел обдумать этот вопрос.

Крыло было большим и пустым, что свидетельствовало о том, как мал был мой гарем. Теперь, когда я отправил Кемалу жить сюда, он состоял всего из трех девочек. Я даже не встретил последнюю девушку в своем гареме, но, учитывая, что другая девушка пыталась задушить меня, я сразу же почувствовал недоверие к ней. Кроме того, я никогда никого не посылал за сексом. Мне было очень неловко это делать. В особняке девушки часто преследовали меня в поисках свободного времени. Дошло до того, что у нас даже был график, где каждый день я встречался с другой девушкой. Иногда мы занимались сексом, но большую часть времени я просто проводил вместе с людьми, которых любил. Я не был настолько большим сексуальным маньяком, чтобы нуждаться в сексе каждую ночь. По правде говоря, я не мог жить в соответствии с этим образом жизни, хотя мне было всего шестнадцать.

— В этих трех комнатах живут ваши женщины, милорд. — горничная поклонилась и, едва дождавшись кивка, повернулась и вышла.

Что касается меня, то я посмотрел на три комнаты, расположенные в углу. Я не знал, в какой комнате находится та или иная девушка. Ну, это при условии, что девушка вообще была в своей комнате. Я постучал в первую попавшуюся дверь и стал ждать ответа. Когда ответа не последовало, у меня возникло отчетливое ощущение, что это похоже на движение Лиры. Обе другие девушки были слишком поглощены тем, что им предстояло сделать, чтобы отказаться немедленно подойти к двери. Только Лира была бы в таком состоянии ума, когда она игнорировала бы этого человека.

Рассуждая таким образом, я вздохнул, открыл дверь и шагнул внутрь. Ее комната была маленькой по сравнению с моей, и свет был выключен, что делало ее темной. Это была все еще довольно приличная комната с мягкой кроватью и явно женским присутствием, которое Лира, казалось, сделала своим за те несколько месяцев, что жила здесь.

— Просто оставь еду у двери. — сказал голос в подушку.

Это определенно была Лира, которая спрятала голову, опустила жалюзи и намеревалась избегать общения с кем-либо еще в замке. Я позволил двери тихо закрыться, а затем на цыпочках подошел к ее кровати. Она не двинулась с места, так что, наверное, не заметила, что я все еще в комнате. Я сел в ногах ее кровати, и только тогда она дернулась, подняв голову.

Лира была без макияжа, и ее волосы были в полном беспорядке. На ней была довольно сексуальная ночнушка, но в остальном она выглядела совершенно не готовой к встрече с кем-либо. Когда ее глаза остановились на мне, она чуть не выпрыгнула из кровати, закружившись с криком.

— Т-ты! Принц Калеб. Что ты здесь делаешь? — спросила Лира, ее лицо пылало красным.

— Я пришел посмотреть, как у тебя дела, — просто ответил я.

— Вчера вечером ты быстро убежала.

— Э-это…я… я имею в виду… когда мы были вместе… тебе не кажется странным, что я назвала имя другого мужчины?

Я моргнул. Да, она много раз произносила имя Клиберн во время нашего общения. Я списал это на стон, но, поразмыслив, она отчаянно пыталась заставить меня потерять интерес и остановиться, упомянув другого мужчину. Было, конечно, странно, что я протиснулся сквозь это, несмотря на то, что она назвала чье-то имя. Не то чтобы это было "чье-то" имя, но Лира определенно не знала этого.

— А… что касается этого… прости… я зашел слишком далеко. — я вздохнул.

Лира повернула голову.

— Нет… это моя вина. Я приехала в вашу страну и вошла в ваш дом с явной целью, чтобы вы оплодотворили меня. А потом я пробралась в твою комнату посреди ночи. Я должна была ожидать, что что-то подобное произойдет.

— Лира, насчет меня… — я начал подбирать слова, чтобы признаться ей.

— Прости… хоть мы и сделали это… мое сердце принадлежит другому. — сказала Лира, и в ее голосе прозвучала легкая боль.

— Когда я вернусь, я буду молить его о прощении и надеяться, что он все еще примет меня.

— Если только… ты уже не беременна… — сказал я со сложным выражением на лице.

— Да… если только… — настроение Лиры упало еще сильней.

— Когда ты вернешься в… Амариллис? — я решил сформулировать последнюю часть как вопрос.

— Да. Моя родина — Амариллис. Мне предстояло провести здесь целый год. Если бы ты оплодотворил меня, я бы получала деньги до конца срока здесь. Однако первые два месяца моего пребывания здесь твоя мать не позволяла мне видеться с тобой. Мне никогда не объясняли почему. Другие девочки мне ничего не говорят. Они делают вид, что боятся. Одна из девушек даже пропала без вести. Я не видела ее несколько дней, и когда я спрашиваю, все держат рот на замке.

— Ты уверена, что хочешь услышать правду? — спросил я, понизив голос.

— Ты скажешь? — Лира бросила на меня быстрый взгляд.

— Два месяца назад кто-то пытался меня отравить. Несколько дней назад я был в коме. Я только вчера полностью очнулся…

— Боги… — Лира прикрыла рот рукой, — мне так жаль… я не знала.…

— Что касается женщины, о которой ты говоришь, то она пыталась задушить меня подушкой, чтобы закончить начатое. Охранники… ну… у нее ничего не вышло.

Глаза Лиры расширились еще больше, на глазах выступили слезы.

— Я не очень хорошо ее знала, но и представить себе не могла, что она способна на такое.

— Да… ну, это была одна из тех недель.

Лира кивнула, плотно закутавшись в одеяло и почти ничего не отвечая. Атмосфера между нами все еще была немного напряженной, но этого следовало ожидать.

— Этот… Клиберн…

Как только имя слетело с моих губ, лицо Лиры дрогнуло. Неужели мое имя действительно так важно для нее?

— А что с ним? — спросила она.

— Ты что-нибудь слышала о нем за последние два месяца?

Она неуверенно посмотрела на него.

— Нет… с тех пор как я здесь, мое общение с внешним миром было… слабым.

— Я думаю… — начал я, но потом обнаружил, что мне трудно придумать, что еще сказать.

Что я должен сказать? Я думаю, что Клиберн мертв? Лира… я — Клиберн! Не было ничего, что я мог бы сказать, что было бы хорошо в этом разговоре. В лучшем случае она решит, что я сошел с ума, а в худшем — это последний раз, когда я с ней разговаривал.

Таким образом, я мог только изменить то, что собирался сказать.

— Я думаю, что год — это очень долгий срок для тебя, и за него многое может случиться. Ты мне нравишься, Лира, и я хотел бы продолжить наши отношения.

Я постарался скрыть горечь в этих словах. У меня просто не хватило духу сказать ей, что я Клиберн. Вместо этого я собирался мило уговорить ее полюбить меня, потому что мне нужен был кто-то, кого я узнал бы и кому мог бы доверять рядом. Правда, ей будет больно от этого, но я не видел другого выхода. По крайней мере, она не слышала о смерти Клиберна, хотя он и существовал в этом мире.

Был и другой вариант, но он был просто слишком сумасшедшим для меня. Это была вера в то, что этот мир был альтернативным миром, где Клиберн был все еще жив и кто-то еще. В таком случае, я действительно украл у него Лиру. Впрочем, это не имело значения. Если это действительно так, хотя и маловероятно, мне нужна была Лира рядом. У Клиберна был с ней шанс. Он не принял ее, потому что ему было комфортно со всеми женщинами вокруг него, и он снова принимал их как должное.

Я решил, что больше не буду воспринимать женщин в своей жизни как нечто само собой разумеющееся. Больше никогда. Я терял слишком много и слишком регулярно. Я понимал, что все, что у меня есть, я всегда могу потерять еще больше. Эти дни, проведенные в депрессии из-за потери Мии и Эштона, вдруг показались мне немного глупыми. Я все еще очень скучал по ним обоим, и их смерть, безусловно, повлияла на меня, но я не позволю себе пренебрегать теми, с кем я мог быть, из-за тех, с кем я не мог быть.

— Калеб… я… — начала Лира, и ее глаза смотрели так, словно собирались отвергнуть меня.

Я положил руку на колено лиры.

— Лира… ты очень важна для меня. Я обязательно позабочусь о тебе, несмотря ни на что. Если в конце концов ты захочешь уехать к Клиберну, я не стану тебя останавливать. Но я всегда буду рядом, когда ты захочешь, хорошо?

С этими словами я встал, собираясь уходить. Лира могла только смотреть на меня широко раскрытыми от удивления глазами. Я поднял ее руку и поцеловал тыльную сторону ладони. В этот момент мне показалось, что это правильно, и, повернувшись, я вышел из комнаты, закрыв за собой дверь.

— Милорд! — на пол упал человек, который был в коридоре.

Она не была одета как горничная, так что я мог только догадываться, что это была другая девушка из гарема.

— Как тебя зовут? — спросил я.

— Рея!

Не осмеливаясь поднять глаза, она даже не спросила, почему я не знаю ее имени. Она просто ответила на вопрос без колебаний.

— Рея… в прошлом я делал тебе много плохого. — я вовсе не задавал этот вопрос, я уже знал ответ.

Рея отчаянно замотала головой.

— Вовсе нет! Хозяин — это хорошо. Рея ведет себя плохо. Рея непослушна, и ее надо учить урокам! Это Рея виновата!

Ее голос был полон отчаяния и одиночества. Этого было достаточно, чтобы разбить мне сердце. Однако я понятия не имел, что делать, чтобы ей стало легче. На самом деле, я подозревал, что все, что я попытаюсь сделать, только ухудшит ситуацию.

— Рея… женщина, которая живет в этой комнате, Лира, очень важна для меня.

Глаза Реи резко поднялись, когда она посмотрела на комнату, в которой находилась Лира, ее глаза расширились.

— Я подозреваю, что она одинока и нуждается в друге. Можешь ли ты пожалуйста, проверять ее чаще? Было бы здорово, если бы ты была рядом с ней. Расскажи ей об этом замке и о мире за его пределами.

Рея кивнула.

— Да… господин… Рея сделает! Рея слушается!

Я кивнул и отпустил ее, когда она скрылась в своей комнате. Я не знал, почему обратился к ней с такой просьбой. Маленькая часть меня думала, что девушке нужен кто-то еще в ее жизни. Просто взглянув на нее, я понял, что она была близка к тому, чтобы сломаться. Возможно, именно сила другой девушки так долго поддерживала ее жизнь. Эта женщина исчезла вчера после того, как ее отправили в мою комнату. Лира может и не подозревать, что я имею к этому какое-то отношение, но эта наверняка решит, что я убил единственную девушку, с которой она могла общаться. Просто убирать беспорядок моего прежнего " я " оказалось более утомительным, чем я мог себе представить.

Я направился в последнюю комнату, в которой должна была разместиться Кемала. Был шанс, что мои приказы прошлой ночью не были выполнены. Эта комната может быть пуста, а Кемала — в камере. Ее присутствие докажет, насколько верным было мое слово. Я схватился за дверную ручку и просунула голову внутрь. Мои глаза привыкли к темноте, и первое, что я заметил, была девушка, лежащая на кровати. Это была моя милая сестренка, только на ней не было никакой одежды.

На самом деле она была совершенно голой, и ее ноги были раздвинуты в особенно непристойной манере. Затем ее легкие вздохи достигли моих ушей. Ее пальцы были внизу, и она терла себя пальцами с полуоткрытым ртом и раскрасневшимся лицом.

Мой рот открылся от шока, так как я никогда не ожидал увидеть ее в такой ситуации. Я не постучал в дверь, как в комнату Лиры, так что она не слышала, как я вошел. Скорее, то, что должно было быть моей милой младшей сестрой, на самом деле было заменено этой похотливой девушкой, удовлетворяющей себя. Я знал, что моя сестра была подростком, а молодые подростки были склонны удовлетворять себя, но это была не та ситуация, в которую я ожидал столкнуться, когда открывал ей дверь.

— Ахнн… — она застонала. — брат……

Выражение моего лица дрогнуло, когда я поняла, что человек, о котором она мечтала, был не кто иной, как я. Это та самая девушка, которая якобы отравила меня? Во всяком случае, она была абсолютно одержима моим присутствием. Я даже не знал, как на это реагировать. Она должна была знать мою садистскую натуру больше, чем кто-либо другой, но она держала меня в своих мыслях до такой степени, что когда она удовлетворяла себя сексуально, я был тем образом, который появлялся. Конечно, я и раньше видел мастурбирующую свою вторую сестру, но они были старшими сестрами. Эта девушка была на несколько лет моложе меня, и я уже поставил ее в один ряд с Чарли. Она разрушала свой милый статус сестры!

— Б-брат…а-а… да…. — она продолжала стонать, пока я наконец вежливо не кашлянул.

— Брат… а? Брат!

Ее глаза метнулись на шум, и наши взгляды встретились. Я открыл рот, чтобы что-то сказать, но через мгновение подушка ударила меня по лицу.

— Брат! Извращенец! Убирайся из моей комнаты!

В моем старом особняке, когда бы я ни застал одну из девушек мастурбирующей, это никогда не было большой проблемой. Мэдисон может покраснеть, прежде чем жестом пригласит меня присоединиться к ней, в то время как Ханна будет играть так, как будто она хотела, чтобы я поймал ее. Вот почему я не потрудился проявить скромность. В конце концов, это было мое крыло гарема, и я уже видел Кемалу полностью обнаженной, когда мыл ее. Таким образом, я был совершенно не готов к бурной реакции.

Глухой удар! Что-то большое ударило меня по ноге. Я вскрикнул и начала прыгать по комнате. Однако Кемала не унималась. Она начала хватать что-нибудь с тумбочки и швырять в мою сторону. Раньше мне это не приходило в голову, но Кемала была сестрой Калеба. Если Калеб был психопатом, то, может быть, именно такие вещи и были в семье нормой?

— Убирайся отсюда! — она взвизгнула.

Я сделал единственное, что было достойно уважения. Я сбежал от своей милой младшей сестры. Я успел закрыть дверь как раз в тот момент, когда в нее ударилась лампа и разбилась вдребезги. Эта штука была нацелена мне в голову! Я немного вспотел и вздохнул. Женщины действительно были странными. Хотя 99 % этого мира составляли женщины, я все еще не понимал ни одной из них. Вместо этого я мог только хромать обратно в свою комнату, качая головой и чувствуя себя немного обиженным.

Я был только на полпути назад, подумал я, я все еще не был на 100 % уверен, что иду в правильном направлении, прежде чем увидел, что кто-то идет ко мне с хмурым выражением лица. Это была не кто иная, как женщина, называвшая себя моей матерью. Она тоже не выглядела довольной. Однако теперь она не пугала меня так, как раньше. Я знал, что нахожусь в том же мире. Я знал, что Лира где-то рядом. С этой поддержкой я был готов встретиться лицом к лицу с этой женщиной.

Наш бой должен был начаться.

Глава 83

— Мама… — проговорил я, и выражение моего лица упало, когда я посмотрела ей в лицо.

Действительно ли она была моей матерью? Только Морган была моей настоящей матерью. Эта женщина была кем-то другим. Она была незнакомкой, которая ворвалась в мою жизнь только благодаря несчастливому воскрешению. Даже то, что я назвал ее матерью, было похоже на горечь на моем языке. Она была женщиной, которая позволяла своему сыну мучить и причинять боль другим. Она убивала людей одним движением пальца.

— Сын… — ответила Талита.

Несколько мгновений мы молча смотрели друг на друга. Во мне закипал гнев. Она посадила мою младшую сестру в тюрьму. Она строила козни и планы вокруг меня. Неужели в ее сердце есть мои интересы? Я так не думал. Я открыл рот. Единственный выход, ударить первым и продолжать атаковать. Она была моим злейшим врагом и я должен был это сделать.

— Ваааааааааааааааааааааааааааа! — она разрыдалась, и с ее губ сорвался долгий скорбный вопль.

— Ээ?

Она рванулась вперед, обхватив руками мою голову. Она была намного выше Морган, только на дюйм ниже меня. Однако, когда она завыла, она потянула мою голову вниз, и мое лицо оказалось у нее на груди. Они не были большими, как у матерей, но это была грудь женщины, у которой уже были дети. Итак, они были мягкими, большими и теплыми. Она действительно крепко держалась за меня с отчаянием, мешая моему разуму приспособиться к внезапному изменению моих ожиданий.

— Мой малыш… я так тебя люблю! — сказала она, содрогаясь всем телом.

— Мне так жаль… очень жаль.…

— Я не… понимаю… — пробормотал я, задыхаясь в ее груди.

— Нет… это мама не поняла! — воскликнула она, только крепче прижимая меня к себе.

— Тебе было так больно, а мама даже не знала. Я все это время наблюдала. Я пыталась вернуть тебя к твоим старым привычкам. Доктор сказал после комы, что твоя личность может измениться. Я должна был уважать наши разногласия, а не принуждать тебя. Я…. так…. Прости… Вааааааааххх.

— Я так стараюсь… но чувствую, что ты отстраняешься от меня. — она шмыгнула носом.

— Я не хочу, чтобы мой ребенок покидал меня. Я твоя мать. Твоя драгоценная мать. Пожалуйста, не бросай меня ради других женщин.

Я был совершенно ошеломлен, не зная, что ответить. Эта красивая женщина прижималась ко мне, ее надушенная светло-коричневая кожа прижималась к моему телу, ее грудь плотно прижималась к моему лицу, и ее слезы падали мне на макушку. Обычно у нее было холодное выражение лица, но сейчас на нем читалось искреннее отчаяние. Неужели все мои предвзятые представления были ошибочны? Моя логика и доверие к этому миру были полностью разрушены. С того момента, как я умер и вернулся, я не знал, что такое верх и что такое низ.

Легко было просто злодействовать над этой женщиной. Разве не так поступают все дети, когда их отец приводит домой новую мачеху? Вам сразу же захотелось возненавидеть эту женщину за то, что она пыталась их заменить. Неужели я обращаюсь с ней так только потому, что хочу заменить ее Морган? Мой разум начал пустеть, когда я вспомнил, что эта женщина делала с тех пор, как я был здесь. Возможно, она вела себя сурово и бессердечно, но каждое ее решение было сделано специально для меня. Она никогда не обижала меня и не пыталась спорить со мной.

Теперь она плакала и обнимала меня. Что именно привело к этому? Может быть, дело в том, что я навещаю свой гарем? Был ли это тот факт, что я защищал свою сестру? Это был поздний ночной визит Лиры? Может быть, потому, что я держался от нее на расстоянии и никогда не спрашивал о ней? Любое из этих событий потенциально может породить ревность и страх другой женщины, верно?

Человек, который владел моим телом раньше, возможно, был холодным и психопатом, но это был просто не я. Я не мог вынести, чтобы женщина плакала из-за меня, ничего не предпринимая. Я протянул руку и нежно погладил ее по голове. Волосы у нее были мягкие и длинные. Наконец она отстранилась, глядя на меня со слезами на глазах.

— Мама… МММ! — когда я попытался что-то сказать, красавица подалась вперед и поцеловала меня в губы.

Ее язык проник в мой рот, возбужденно заметался, и она прижалась ко мне. Она, казалось, наслаждалась вкусом, возбужденно постанывая, когда целовала меня. Наконец мне удалось оторваться от нее, сделать глубокий вдох и вытереть рот.

— Пожалуйста… мне это нужно… — со слезами в голосе проговорила она.

— К-как насчет отца? — с придыханием ответил я.

— Он… не прикасался ко мне уже много лет. — у нее был намек на горечь в голосе.

— Кроме того, мы и раньше были вместе. Вспомни, как я учила тебя заниматься любовью. Ты… назвал меня занудой.

Мать опустила глаза с обиженным выражением на лице. Я протянул руку и откинул волосы с ее щеки, открывая ее печальное лицо. Мужчины в этом мире ценились больше всего на свете. Единственная линия людей, которую нужно постоянно поддерживать, была еще более ценной. Таким образом, когда родился принц, ему было дано все. Однако, если он окажется ужасным человеком, жестоким по отношению к женщинам и граничащим с психопатией, с этим ничего нельзя будет поделать, кроме как поддержать его. Он был единственным мужчиной, который у них был. Он был единственным сыном этой женщины.

Значит, она тоже должна была отдавать должное и страдать. Она должна была растить мальчика, который, как она знала, был не прав, страдая каждый день, когда она должна была убирать его беспорядок. По крайней мере, это была та женщина, которую я начинал видеть сейчас. Я наклонился и поцеловал ее в щеку. Затем я схватил ее за руку и развернул, ведя обратно в спальню. Мать последовала за ним, опустив голову, с улыбкой, полной счастья и волнения на лице, как холодная женщина, которая никогда не показывала, что чувствует.

Властной, сдержанной женщины, которую она выставила на всеобщее обозрение, нигде не было видно. Под этим слоем силы скрывалась ранимая женщина, вложившая все силы в своего ребенка. А теперь этот ребенок внезапно превратился в незнакомца, и ее мозг никак не мог это осознать. Я снов поцеловал ее и повел к своей кровати.

Добравшись до нее, она с легкостью откинулась на спинку кровати, не сопротивляясь и выжидающе глядя на меня. Я оглядел эту женщину с ног до головы и понял, что в ней нет ничего, кроме безусловной любви. Разве не в этом смысл безусловности? Это была любовь, которая существовала независимо от того, что вы делали или говорили. Она не боялась, что я изменился; она любила бы меня, кем бы я ни был. Эта мысль была странной, но в то же время немного успокаивающей.

Я ничего не мог с собой поделать, когда протянул руку и потянул удерживающую ткань, которая удерживала ее грудь, и открыл ее. Я развернул эту женщину, как подарок, осторожно снимая с нее одежду. Ее дыхание участилось, когда я открыл ее своим блуждающим глазам. Она не смутилась и не покраснела. Скорее, она встретила мой взгляд с полной любовью. Мое тело было ее телом, это было обязательство, которое, казалось, исходило от ее глаз.

После того, как я закончил раздевать ее, она лежала там, красивая обнаженная леди с ее собственными экзотическими прелестями. Ее мех был черным и грубым, груди-упругими, но мягкими. Я отбросил одежду в сторону, свалив ее в кучу на земле. Она не боялась и не сопротивлялась, как Лира. Она была полностью открыта.

Она одарила меня странной, приветливой улыбкой, жестом приглашая подойти к ней. Темные чувства внутри нее были непреодолимы. Она хотела, чтобы ее снова наполнили и полюбили, а мужчина, с которым она хотела этого, был ее собственным сыном. Несмотря на то, что у нее был муж, он бросил ее некоторое время назад. Мои глаза блуждали вверх и вниз по ее телу, наслаждаясь зрелищем, но я видел, что нетерпение растет на ее лице. Она была нуждающейся женщиной, которая не колебалась, чтобы убедиться, что ее потребности известны.

Мои темные желания росли по мере того, как она ничего не скрывала. Она не выказала ни малейшего отвращения к моему возбуждению, а я не проявил ни малейшей сдержанности по отношению к ее неприкрытой похоти. Несмотря на то, что мы мать и сын, между нами не было ничего, что нужно было бы сказать. Я упал в изножье кровати, и мое лицо оказалось гораздо ниже, чем она ожидала. В этом мире акт орального секса был чем-то, что женщины могут делать друг с другом, но это было совсем не то, что мужчина сделал бы с женщиной.

Глаза матери в первый раз расширились от шока.

— Н-не там, внизу!

— Я просто хочу попробовать тебя на вкус, — ответил я, мое возбуждение взяло верх над тем, что у меня еще оставалось.

— В-вкус… правда… — это был первый момент, когда она была по-настоящему взволнована.

Мой язык слегка лизнул ее коричневый клитор, и она ахнула. Мои руки грубо схватили ее за бедра, раздвигая ноги так, чтобы мое лицо могло быть еще ближе. Ее тело содрогалось от возбуждения, пока я осторожно пробовал одну часть за другой.

— Ах… — тихо простонала она, беспомощно глядя на сына.

— Но… я так сильно хочу, чтобы ты был внутри меня.

— Тогда возьми мой язык!

Я наклонился вперед и погрузил свое лицо глубоко в ее интимные места. Мой язык погрузился в ее киску, смакуя мамино нутро. Она издала милый стон, ее бедра сильно покачивались, когда она была переполнена похотливым удовольствием.

— Ах… это потрясающе… — простонала она.

Она никогда раньше не была вылизана, даже человеком, который называл себя моим отцом. В отличие от Морган, которая обладала большим сексуальным аппетитом и стремилась экспериментировать, эта женщина была гораздо более скромной и благопристойной. В результате она стала еще более скромной и неопытной. Пока мой язык входил и выходил из нее, она начала понимать, что имел в виду ее сын, когда она сказала, что это скучно.

Ну, сообщение все еще не было получено. В конце концов, прежние извращения ее сына включали насилие и пытки. Это было, возможно, совершенно по-другому, но также странно и страшно во многих отношениях. Какой мужчина, который не был сумасшедшим, засунул бы свой язык туда, где должен быть его член. Это было непристойно и неловко, и если бы она не любила меня полностью, то, возможно, отказалась бы от этого. Однако сейчас он чувствовал себя слишком хорошо, чтобы остановиться. Она покачивала бедрами и стонала, когда мой язык входил и выходил из нее.

Я напряженно лизал ее киску, глядя на ее раскрасневшееся лицо. Она смотрела на меня все это время, без малейшего колебания отдавая мне свое тело. Она действительно схватилась за свои груди, сжимая их, когда смотрела, как я ем ее киску. Я вытащил язык и раздвинул пальцами ее половые губки. Затем я интенсивно атаковал ее клитор, мой язык высовывался из ее выступа по кругу снова и снова, агрессивно атакуя ее зону удовольствия. Ее тело сотрясалось, когда она несколько раз задыхалась. Она сильно потянула себя за соски и вскрикнула от чистого восторга.

— Х-хватит… к-кончаю! — она вскрикнула.

Ее влагалище прижалось к моему лицу, и из нее начали вырываться соки. Пока она пыталась восстановить дыхание, я настойчиво лакал его. Однако я не собирался останавливаться на достигнутом. Я даже не дал ей опомниться, прежде чем мой язык скользнул обратно в нее и я грубо пососал ее киску.

— Ха… нет… мой сын… это слишком… — закричала она, но я проигнорировал ее.

Я сосал ее сильно и ритмично, как ребенок на груди, а она только стонала и терпела это, дергая себя за грудь так грубо, что я думал, она причиняет себе боль. Хотя эйфорическое выражение ее лица, казалось, говорило о том, что ей нравится немного боли. Просто из любопытства я протянул руку и прикусил ее клитор зубами.

— Нннияаа…! — она вскрикнула, и через секунду еще больше жидкости брызнуло мне на щеку.

Она испытывала оргазм только потому, что я кусал ее клитор. В этой женщине была какая-то странность, к которой я не привык.

— С-сильнее… — простонала она, хотя все еще испытывала оргазм.

Это было немного странно, но я приспособил свой рот так, чтобы больше ее клитора было у меня во рту, а затем я укусил сильнее. Одна ее рука оторвалась от груди, которая покраснела от того, что она сильно ее тянула, и схватила меня за волосы. Она схватила их не нежно, а очень сильно. Она тоже оттолкнулась, грубо прижав мое лицо к своей промежности.

— Боги! Калеб! Мой сын… ааааа… — ее стон был очень громким.

— Ааа! — я вскрикнул, когда она дернула меня за волосы.

Я поспешно пополз вверх по ее телу, пока не оказался лицом к лицу с ней, с силой схваченный ее руками.

— Мой ребенок… во мне, войди в меня!

Она тут же поцеловала меня, ее язык проник в мой рот. Казалось, она потеряла всякий контроль над своей похотью. Она отчаянно целовала меня, как будто я был всем. Ее глаза светились просто абсолютной похотью. Когда мой ответ был слишком медленным на ее требования, она толкнула меня вверх и сама схватила мои штаны, разорвав их и вытащив мой член. Она направила мой член внутрь и заставила меня войти в нее, не давая мне особого выбора в этом вопросе. Когда я скользнул в нее, ее глаза закатились от блаженства. Она была похожа на похотливого демона. Как только ее мотор завелся, она почти испугалась своей агрессивности.

Талита схватила свои груди и сжала их вместе, глядя на меня, тяжело дыша.

— Пожалуйста… укуси их.

Ее слова и действия были за пределами сексуальности, и я уже изо всех сил пытался увидеть в ней свою мать, учитывая ситуацию. Когда она так на меня посмотрела, все мысли о приличиях вылетели у меня из головы. Я подскочил к ее груди и сунул одну в рот. Как только ее сосок попал мне в рот, я сильно прикусил его. Я боялся, что укусил слишком сильно, но, судя по ее громким стонам, это было не так.

Я слышал, что женщины, которые в обычных обстоятельствах были сдержанны, были самыми дикими в постели. Теперь я нашел доказательства, что это может быть правдой. Талита была более дикой и агрессивной, чем любая женщина, с которой я когда-либо был. Она делала вещи, которые заставили бы покраснеть даже Ханну. Хуже всего было то, что она очень громко говорила об этом, выражая свои желания во все горло.

— Да… ах… да, да… детка… двигай бедрами, сильнее. Оттрахай меня, детка…

Мое старое " я " говорило, что она скучная! Я потянул ее сосок своими губами, пока не почувствовал, что он достиг своего предела, и вместо того, чтобы жаловаться, она дико застонала, и ее бедра начали извиваться напротив моего члена. Она говорила достаточно громко, чтобы ее было слышно в коридорах. Этот замок был намного больше, чем особняк, но если бы это был мой особняк, не было бы человека, который не слышал бы каждую грязную вещь, которую мы делали.

— Да… да… да! Вот так! Вот так, детка! Ан…. Ты заставляешь меня кончать! Заставь меня кончить своим членом.

— Да… возьми мой член! — сказал я, чувствуя, что ее грязные разговоры заставляют меня чувствовать себя немного смелее.

Она снова схватила меня за голову и заставила снова поцеловать. Все, что было слышно, это влажный звук наших гениталий и стон ее губ в мой рот.

— Мммм! — она начала кончать, но не пожертвовала моими губами, когда ее язык проник в мой рот и попробовал все на вкус.

Я чувствовал, как ее киска дико сжимается вокруг меня. Ее бедра, которые вращались идеально, становились спазматическими, когда она обвила ногами мое тело и попыталась ввести мой член так глубоко в себя, как только могла. Она наконец прервала поцелуй, слюна стекала по ее подбородку, и она практически пускала слюни, пока кончала.

— Я люблю тебя! Я люблю тебя! — она снова разрыдалась.

— Ты такой большой. Продолжай. Продолжай кусать маму. Все нормально. Ты можешь пойти еще сильнее. Ты не сломаешь маму. Мама никогда не ломается.

Я набросился на ее сексуальную фигуру и сильно укусил ее за шею, посасывая без всякой сдержанности. Она застонала, и ее ноги напряглись. Она застонала так громко, что у меня заболели барабанные перепонки. Это было так дико и животно, что было страшно, но в то же время очень жарко. Внезапно ее руки взметнулись вверх по моей рубашке и схватили меня за плечи. Она больно вцепилась в него когтями, но ее зубы все время были стиснуты от похоти. С тех пор как она почесала мне спину, внутри меня сгустилась тьма, и я протянул руку и сжал ее груди, потянув их и разминая так, что мои сестры и мать наверняка рассердились бы.

Эта женщина застонала и кончила, ее похотливые выражения только становились похотливее, но не проявляли никакой сдержанности. Мои руки могли сделать с ней все, что угодно, и ей это нравилось. Она сказала, что ее тело принадлежит мне, и впервые в жизни я искренне поверил в это. Мои руки нашли свой путь по ее плечам, а затем переместились, пока не оказались вокруг ее шеи.

— Да… да… да!.. — она вскрикнула.

Мои руки начали сжиматься. Когда я сжал ее шею, ее тело начало биться в конвульсиях. Ее стоны прекратились, когда я перекрыл поток кислорода. Вместо этого она издала хриплый звук. Я сжал ее еще сильнее. Ее киска начала сжиматься на моем члене. Он чувствовал себя действительно хорошо. Это было действительно мощно. Ее лицо покраснело, но она все еще смотрела на меня с любовью, подбадривая, чтобы сжать сильнее.

Ощущение было потрясающим. Я полностью контролировал ее тело, ее влагалище и ее жизнь. Ее все было в моих руках. На какое-то мгновение мне показалось, что я нахожусь в нирване. Затем мой член достиг своего предела. Он взорвался, и я начал кончать в нее. Чем сильнее я сжимал ее шею, тем сильнее ее киска сжимала мой член. Ее тугая киска чудесно доила мой член, подергиваясь так, что это было невероятно эротично. Она тоже кончала, жидкость брызгала из ее тела. Я почувствовал, как она кончает, даже когда ее глаза начали закрываться, а на лице появилось выражение потери самообладания. Она начала синеть, но даже когда она была синей, ее киска извивалась напротив моего члена с чистой похотью.

Как только я кончил последним потоком спермы глубоко внутрь матери, реальность ситуации потекла обратно в меня с глухим стуком. Осознание того, что я делаю, разрушило удовольствие от этого. Я отпустил ее шею с дрожью, мои глаза расширились от шока. Талита вздохнула, воздух наконец-то наполнил ее легкие. Ее лицо начало приходить в норму. Я уставился на свои руки — они постоянно дрожали. Теперь все мое тело тряслось. На ее шее остались следы от моих рук.

— Ха… ха… это хорошо… мой ребенок хороший. — Талита схватила меня за руки, посасывая сначала один палец, потом другой, словно смакуя каждый дюйм моего тела.

На ее лице не было ни капли шока или отвращения. Она не испытывала ни ненависти, ни страха. Скорее, она выглядела совершенно влюбленной. Она выглядела так, словно у нее был лучший секс в ее жизни, и она хотела только большего. Она потерлась щеками о мои пальцы, как будто хотела, чтобы каждая частичка меня была внутри нее. Было ли это тоже своего рода безумием? Я даже не мог сказать наверняка.

— Ты был невероятен. Мой милый мальчик просто невероятен. Мама приходила так много раз. Мамочка всегда будет кончать от тебя. Всегда. Так что никогда не оставляй маму.

Мое трясущееся тело рухнуло рядом с ней, мой разум дрожал от шока и страха. Неужели я снова стану им? Калеб, принц, который мучил женщин, пока они не возненавидели его. На мгновение во время секса я погрузилась в эти глубины. Я задушил эту женщину, просто ради удовольствия. И что еще ужаснее, она наслаждалась каждым мгновением.

Мог ли я сделать то же самое с Морган? Мако? Моими сестрами? Я не был уверен. Это-то и пугало меня больше всего. Эта темная сторона меня возникла из ниоткуда, вызванная крайним похотливым мазохизмом этой женщины.

Сначала я подумал, что Талита, должно быть, какая-то злая женщина. Она должна была воспитывать Калеба таким ужасным образом, чтобы он стал таким же, как она. Она была холодна и неумолима, поэтому вполне логично, что это повлияло на его развитие как мужчины… Оказалось, что я ошибался. То, что создало Калеба, не было бессердечием или холодностью, это было полное тепло и принятие. Она сделает все, даже умрет, чтобы сделать своего Калеба счастливым. Она тоже будет наслаждаться этим, никогда не испытывая ни капли сомнения. Возможно, поэтому она так злилась на мою сестру. Она хотела, чтобы Кемала была такой же, как она. Чтобы не было ни границ, ни стыда. Этого было недостаточно, чтобы позволить мне делать все, что я захочу, но и жаждать этого тоже.

Я ошибался. Талита не была врагом. Она была чем-то гораздо более коварным и пугающим. Она была лишена морали. Полная противоположность Джимини Крикету. Она не хотела, чтобы я был плохим. Она была полностью открыта моей темной стороне и раздувала ее, как пламя костра. Вот так Калеб и превратился в монстра. Не через холодность и заброшенность, а через провокацию и навязчивую любовь.

Что еще хуже, этот монстр тоже был внутри меня. Даже если это не воспоминания Калеба стучались в мою дверь, внутри меня все еще была тьма. Это была тьма, из которой шептались демоны. Я вспомнил их голоса, когда проходил через призывающий круг, казалось, целую вечность назад. Именно это позволило мне убить всех этих женщин, чтобы выжить. И вот теперь снова была моя тьма.

Талита погладила меня по голове, когда ее дыхание пришло в норму.

— Мой сын… мой идеальный сын… это было чудесно. Очень красиво. Пожалуйста… никогда не оставляй маму. Давай сделаем это снова. Я никогда не хочу останавливаться. Я тебя так люблю.

Ее запах был резким, но успокаивающим. Ее потное тело совершенно открыто прижималось к моему. Страха не было. Никакого гнева. Никакой ненависти. Только полное принятие.

— Да… мама… — ответил я, но мои мысли были где-то в другом месте, где-то глубоко, где мне нужно было разобраться, чтобы двигаться дальше.

Глава 84

Я сделал глоток чая, сидя напротив матери. Можно ли звать ее матерью? Я полагал, что должен принять это как истину. Она была моей матерью, пока я был в этом новом теле. Я был принцем Калебом, а она — моей драгоценной матерью. Мы вдвоем ели сухое печенье и пили чай. Это было днем позже, и со временем, чтобы отдохнуть, я смог передвигаться намного лучше.

— Не хочешь ли выпить? — спросил я, поднимая печенье.

Кемала робко подошла ко мне и взяла печенье ртом, даже не пытаясь воспользоваться руками. Только после этого она отступила и начала жевать руками, причем жевала все остальное гораздо менее достойно, чем это сделала бы мать.

Мать поморщилась.

— Ты слишком снисходительно обращаешься со своей сестрой.

— Я уже говорил тебе, Мама, что не верю, что Кемала отравила меня.

— Я тоже в это верила, но не хотела ставить на кон твою жизнь.

— И все же, нацелившись на нее, ты ослабляешь свою бдительность от угрозы других, пусть даже непреднамеренно. Ты можешь сказать себе: Ну, у нас уже есть человек, который это сделал, так что нам не нужно беспокоиться. Разве это не большая ставка на мою жизнь?

Глаза матери на мгновение вспыхнули, и в ее голове промелькнула мысль. Когда дело касалось моей безопасности, она была просто одержима. Я понял, что у меня с ней гораздо больше власти, чем я думал вначале. Однако это всегда сводилось к моей безопасности. Если бы я мог сформулировать все таким образом, она быстро откликалась бы на любые просьбы.

— Я вижу… кажется, мой ребенок со временем становится все более проницательным. — сказала она, и выражение ее лица было не сердитым, а веселым.

От этих слов Кемале, казалось, стало легче дышать. Она немного боялась своей матери. Возможно, было время, когда это чувство было противоположным. Она боялась меня и полагалась на свою мать. Однако, когда она впала в отчаяние, именно мать бросила ее, а я вывел ее из темницы. По мнению Кемалы, это, возможно, перевернуло то, как работает ее мозг.

Пока мы продолжали сидеть и пить чай, к нам подошел слуга и что-то шепнул матери. Она осторожно кивнула, а затем выпрямилась и посмотрела на меня.

— Кажется, у нас гость.

— А? — я поставил чашку и повернулся к двери.

Это был первый посетитель, с которым я столкнулся после своего второго перевоплощения. Мне было очень любопытно, кто будет навещать такого принца, как я. Вероятно, не тот, кто знал Калеба. Если бы это был кто-то, кто знал, каков он, они определенно избегали бы его. Скорее всего, это будет кто-то новый.

Дверь открылась, и вошла маленькая девочка. Она была одета в одежду, которая была немного откровенной, как твердая версия прозрачной одежды, которую носили служанки. Ее волосы были заплетены в десятки косичек с вплетенными в них бусинками. Когда она шла, бусинки щелкали при каждом шаге. Когда она приблизилась, я понял, что она примерно ровесница Кемалы. На самом деле, эти двое выглядели очень похожими, как будто они были двоюродными сестрами.

Когда девушка посмотрела на меня, я увидел панику, страх и немного благоговения. Я не знал, о чем идет речь, но было ясно, что она знает, кто я такой. Была ли она еще одним человеком, которого я боялся, как моего социопатического друга? Нужно ли мне развивать способность завоевывать ее? Она упала на колени, распростершись передо мной. На лице Кемалы появилось странное недовольное выражение.

— Отец… — слово сорвалось с ее губ.

— А?

— Сын мой, это твой ребенок, Вероника. Возможно, тебе следует встать и поприветствовать ее.

Дочь! Ей было тринадцать лет. Мне было 4 или 5 лет, чтобы быть достаточно взрослым, чтобы иметь ее! Это была явная чушь, которую вывалили на меня!

— Ее Мать? — спросил я.

Мамина улыбка слегка исказилась.

— Эта женщина… покинула этот мир.

Одна вещь, с которой я познакомился, когда разговаривал с этой женщиной. Я знал, когда она что-то скрывает. Если уж на то пошло, Вероника была дочерью отца. Возможно, были обстоятельства, когда ему не следовало иметь ребенка. Таким образом, они заставили женщину прыгнуть на 5-летнего мальчика и сказать ему, что он сделал ребенка. Ну, возможно, я просто был параноиком\, но это был тот мир, который начинал делать меня параноиком.

Я встал перед этой девушкой, которая должна была быть моей дочерью. Я полагал, что смогу обращаться с ней так же, как с Кемалой. Это было бы прекрасно. Я опустился на колени и положил руку ей на голову. Девушка на секунду перестала дрожать и подняла голову. Я ласково погладил ее и улыбнулся. Это была улыбка, над которой я немало потрудился, когда был Клиберном. Теперь, когда у меня было другое лицо, я не знал, была ли эта улыбка такой же эффектной, как раньше.

Ее челюсть отвисла немного. Она действительно выглядела довольно мило. Будут ли мои другие дочери такими же милыми, когда достигнут ее возраста? Я действительно не мог дождаться, чтобы узнать это. Продолжая гладить ее по голове, пока ее улыбка росла, я вдруг почувствовал темную ауру позади себя. Я оглянулся и увидел, что Кемала наблюдает за нами, покусывая свою рубашку. А… похоже, я заставил ее ревновать.

Я снова встал.

— Мне бы хотелось увидеть мир за пределами этого дворца.

Что-то в том, чтобы увидеть мою дочь, вызвало это внезапное желание. Возможно, это напомнило мне о чувстве свободы, которое я испытывал с Чарли. Возможно, это заставляло меня тосковать по моим детям, которые были как мир далеко отсюда. В любом случае, я не хотел повторять те же ошибки, что и Клиберн. Я не хотел быть затворником. Я был в экзотической стране, и впервые мне захотелось воспользоваться этим преимуществом и по-настоящему увидеть этот мир.

Вероника подняла голову и заморгала, словно не понимая, о чем я говорю. Что же касается моей матери, то она улыбнулась и кивнула.

— Я думаю, это замечательная идея. Дорогой, как насчет того, чтобы пойти и подготовиться? Я подготовлю твою процессию. — Мать кивнула.

Процессия? Я не понимал, что она имеет в виду, пока одевался. Однако я решил взять с собой дочь и сестру. Мне хотелось понравиться самому себе и стать ближе к ним. Хотя я не очень хорошо знал Веронику, я не думал, что такая молодая девушка, как она, может быть настолько плохой.

— Пожалуйста, потеплее с ней. Вы двое должны опираться друг на друга. Это помогает. — я дал совет Кемале наедине.

Она кивнула, хотя я не был уверен, что она действительно принимает то, что я сказал. Возможно, она просто соглашалась со мной ради согласия. Я закрыл дверь и переоделся во что-то более официальное для выхода на улицу. Там было много охранников, и они выглядели намного серьезнее, чем полиция, которая защищала меня в Амариллисе. Возможно, эта жизнь была немного безопаснее, чем моя предыдущая

Я последовал за ними, когда слуги вывели нас из дворца, и обнаружил, что сижу в паланкине. К счастью, он был моторизован, но вместо того, чтобы посетить город, мы скорее неслись через него. С машиной впереди и людьми по бокам, аплодирующими, это было похоже на парад. Однако Кемала и Вероника выглядели взволнованными.

Город был красочным и оживленным. В этой стране было гораздо больше цветов и гораздо меньше холода. Здания были более открытыми и сосредоточенными на тени, а не на покрытии для суровой зимы. Там, где у Амариллис было приглушенное, дождливое ощущение, это место определенно давало мне экзотическое ощущение. И все же все, кто был снаружи, были женщинами. Многие показывали на меня пальцами или возбужденно кричали. Они были так же взволнованы при виде мужчины, как и при виде принца.

Были сделаны фотографии, и я даже сделал несколько поз с моей семьей. Мать не стала бы так себя вести, но я думаю, что ей действительно нравилось наблюдать за своими детьми, когда они играли. Возможно, у меня был шанс примирить ее отношения с дочерью, чего я не мог сделать с Морган и ее дочерьми.

Именно в тот момент, когда я проезжал перекресток, мой взгляд случайно упал на чье-то лицо и застыл. В толпе стояла женщина. Она выделялась особенно тем, что ее кожа была бледно-белой. Волосы у нее были коротко подстрижены, а лицо-такое лицо я не забуду и за миллион лет.

— Эшли…

Ашли. Эштон. Это была девушка, с которой я жил в одной комнате целый семестр. Она якобы умерла у меня на руках. И все же она стояла в сотне футов от моего паланкина, почти не обращая внимания на мою процессию. Скорее, она касалась различных тканей на определенном стенде, как будто делала покупки. Ее свободная рука лежала на животе, который раздулся, как будто она была беременна. Мой разум затуманился на несколько секунд, когда я уставилась на недоверие.

Женщина повернулась и пошла прочь.

— Нет… Эшли.

Я шагнул вперед и спрыгнул с паланкина. Схватив шарф, я обернул им голову и нырнул в толпу. Большинство людей даже не понимали, что происходит, пока это не произошло. Моя сестра и дочь стояли впереди, размахивая руками, в то время как я соскользнул с боков.

— Калеб! — взвизгнул мамин голос.

Я выругался, но сейчас не мог себя выдать. В толпе было так много цветов, что я в одно мгновение растворился. Я протиснулся внутрь, когда стражники начали прочесывать толпу. Люди начали расходиться, а некоторые даже рассердились. Тем не менее, мои глаза поймали ее знакомые короткие волосы над толпой. Я протолкался сквозь последнюю большую группу женщин, заработав за это несколько проклятий, а затем помчался в ее сторону. Я оставил хаос позади. Я выругался, оглядываясь назад.

Я видел ее. Я определенно видел ее! Это был не сон. Я совершенно проснулся. Почему Эшли оказалась в этом городе? Почему она беременна? Мы занимались сексом, но это был только один раз. Она не могла быть беременна. Хотя мои сны и ее предсмертные слова. Дерьмо. Черт!

Выругавшись, я продолжил погоню за ней. Старые привычки умирают с трудом. Я хотел начать новую жизнь, но я не буду счастлив, пока не исправлю свою старую. Это поставило меня в очень опасное положение, застрявшего между этими двумя мирами.

В этот момент я была профессионалом в том, чтобы слиться с толпой и выглядеть как женщина. Мужчины были настолько редки, что они не видели бы человека, если бы не смотрели на меня. Таким образом, я смогу прятаться на виду. Моя быстро проходящая фигура ушла, и никто этого не заметил. Видел ли я, как она свернула за угол? Должно быть, так оно и было. Я не мог потерять ее в этот момент. Я повернул за другой угол, но на этот раз ее нигде не было видно. Мои быстрые шаги наконец замедлились, и я резко обернулся.

Я шел и заблудился. Толпы людей исчезли, и теперь здесь и там было только несколько человек. Кроме того, я мог сказать, что это был не очень хороший район города. Прожив много лет среди элиты этого мира, я, возможно, имею искаженное представление о том, что было бедным и что было богатым, но я не думал, что ошибался в этом.

Заглянув на задний двор, я увидел бельевую веревку, на которой висела одежда, похожая на ту, что я видел у разных женщин. Оглядевшись, я перепрыгнул через забор и схватил одежду. Найдя укромное местечко за мусорной корзиной, я завершил свою маскировку. Самое страшное для меня сейчас — если меня обнаружат как мужчину. Поэтому я снова вернулся к своим старым трюкам.

Возвращаясь на улицу, я начал осторожно расспрашивать людей о женщине с бледной кожей. В городе их было не так уж много. Лира, Эшли, и это, вероятно, составляет половину из них. Я также спросил, где находится дворец. Я буду искать Эшли до тех пор, пока не погаснет свет, но в конце концов вернусь во дворец, если ничего не найду. Дворец тоже было не так уж трудно разглядеть. Держа его на расстоянии в качестве своего направления, я продолжал двигаться по городу.

У меня не было денег, поэтому я вообще не пыталась ходить по магазинам. Большинство магазинов выстроились вдоль улиц и стояли на тележках. Я видел очень мало магазинов, которые не были на колесах в этом районе. Большинство женщин были одеты в блузки и юбки, которые открывали их пупки и выглядели несколько тропически. Что касается мужчин, то можно было только гадать, где они прячутся в городе.

— Вы слышали, что принц исчез во время импровизированного парада?

Прошло всего несколько часов, а до меня уже доходили слухи о себе.

— Звучит очень подозрительно. Многие подозрительные исчезновения происходят из этого дворца. Я не доверяю королевской семье.

— Посмотри вокруг. Женщин уводят с улиц. Девочки пропадали направо и налево.

— А что собирается делать королевская семья?

— Даже не знаю. Этот принц Калеб, может быть, и хорош собой, но я слышала, что он очень ненавидит женщин.

— Ну, я слышала…

Такие разговоры в это время шли на крыльцах разных домов. Я вздохнул, небо начало темнеть. Ни намека на светлокожую девушку с короткими волосами.

— За пределами дворца? Вряд ли! — именно такой ответ я и получил бы.

Мама наверняка расстроится. Учитывая ее характер, она может даже найти способ обвинить в этом мою сестру и дочь. Это выглядело так, как будто я должен был пойти домой и встретиться лицом к лицу с этим гневом. В конце концов я сдался и вернулся во дворец.

— Хе-хе… что у нас тут? — внезапно из-за угла донесся голос.

Оттуда вышла грубоватого вида женщина. В одной руке она держала биту, а другой хлопала по ней. Вскоре стали появляться и другие женщины, всего их было пятеро. Мне это показалось немного знакомым. Это было как тогда, когда меня похитила Примроуз. Правда, эти женщины были немного старше и немного уродливее. Я мог думать только об одной возможности.

— Лесбиянки с губной помадой… — я произнес это слово прежде, чем смог себя остановить.

— Хе-хе… она красивая и умная. — женщина усмехнулась.

Я всегда слышал о концепции бродячих банд лесбиянок, готовых уничтожить других женщин. Обычно это означало изнасилование, осквернение, а иногда и что-то похуже. Если они попытаются проделать со мной такое, то обязательно что-нибудь заметят. Хуже всего было то, что губные помады были отъявленными мужененавистниками, и если бы они узнали, что я мужчина, последствия могли быть еще хуже.

— Дамы… — я поднял руки.

— Извини, но у меня нет ничего.

— Я в этом не уверена, — засмеялась одна из девушек.

— Откуда ты знаешь, чего мы хотим? — спросила другая.

Я тут же попытался убежать, однако они окружили меня. Я сделал три шага, прежде чем что-то твердое ударило меня в плечо. Я проругался, пока упал на землю. Брук наверняка устыдилась бы моего выступления здесь. Я встал и попытался нанести удар, но получил его снова. Последовали еще три удара, и я оказался на земле, не в силах подняться. Я думал, что избиения продолжатся, но вместо этого девочки набросились на меня и связали, стараясь заткнуть мне рот, чтобы я не мог позвать на помощь.

Сколько раз меня будут похищать? Три? Четыре? Я уже начал сбиваться со счета. Конечно, было нападение пиратов, которое вызвало мое перевоплощение. Было время с первоцветом. В тот раз, когда меня накачали наркотиками. По крайней мере, на этот раз я был в сознании. Они даже не потрудились прикрыть мне глаза. Я не знал, было ли это потому, что они были глупы, или потому, что они были уверены, что, что бы ни случилось, я ничего не смогу с этим поделать.

Мы оказались в заброшенном здании фабрики, и меня тащили через грязное, пыльное здание, тащили за руки. Несколько человек на улице заметили, что меня похитили. Им пришлось бы это сделать. Однако все они, казалось, смотрели в другую сторону. Что, если они узнают, что я мужчина? Будет ли мое положение лучше? Я не собирался рисковать, даже если бы мог говорить.

Наконец с меня сняли наручники, и меня бросили в темную комнату. Я тут же повернулся к двери и постучал в нее. Конечно, дверь была заперта, и у меня не было абсолютно никакой возможности выйти. Наверное, кричать тоже не было смысла. Я увидел, как пустынно то место, куда они меня привели. Я был принцем нации. Если я откроюсь, то, конечно, можно будет получить вознаграждение. Нет, это не было похоже на мой старый мир. Деньги не всегда были тем, что двигало этими людьми. Может, потому, что они были женщинами? Кто знает?

Я расхаживал взад и вперед по камере, бормоча что-то вроде этого, когда понял, что в комнате есть еще один человек.

— Успокойся уже, черт возьми. Ты ведешь себя так, словно тебя никогда раньше не порабощали.

Я посмотрел на фигуру, но они были окутаны мраком, и я мог различить только их силуэт.

— Порабощали? Что значит "порабощен"?

Она подняла руки к шее, и я услышал постукивание. Я потянулся к своей шее и понял, что на мне ошейник. Я тут же обхватил его пальцами и попыталась стащить.

— Я бы так не поступала… — сказала она.

— Эти ошейники волшебные. Это, по крайней мере, отнимет у тебя голову, а мне сегодня не хочется спать в мозгу другой женщины.

— Черт побери… — я опустил руки.

— Мне не следовало покидать уютный дом. Вот что я получаю. Но я видел ее… я знаю, что видел ее.

Я чувствовала, что должна произнести эти слова вслух. Как будто, сказав это, я узаконил свои действия. Нет, этому действительно нет оправдания. Я действовал импульсивно, и теперь я был здесь, запертый в этой камере с другой женщиной.

— У тебя есть имя, девочка? — спросила женщина.

— Кейл… Келли. — сказал я, все еще глядя на запертую дверь.

— Ты знаешь, что они собираются с нами сделать?

— Скорее всего, заставит нас работать. Это то, что вы делаете с рабами, вы заставляете их работать до смерти. Мне следовало бы знать, что я родилась в рабстве.

— Э…это так? — спросил я, лишь наполовину заинтересовавшись ее разговором.

— Так вот почему ты здесь?

— Нет… какое-то время я была свободна. — сказала она, и ее голос показался мне странно знакомым.

— Я когда-то работала на корабле.

— Корабль? Ты имеешь в виду, как воздушный корабль.

— Да… мне нужно было сделать доставку. Я не смогла доставить его, и мой работодатель не был ко мне добр. Вот так я и оказалась в этом месте. Я уже месяц жду, пока они решат, что со мной делать.

— Есть мысли о побеге? Ты была свободна когда-то раньше? — я предложил.

— Мысли? Конечно. Но моя команда уже мертва, так что я не думаю, что меня спасут в ближайшее время. Ты должна просто сесть и привыкнуть к этой мысли, девочка. Посмотри правде в глаза, ты достигла дна.

Наконец я вздохнул и сел напротив нее, скрестив ноги.

— Ладно, похоже, твой работодатель довольно опасен.

— Это были… какая-то беременная белая сучка и ее любовник — лесбиянка. — девушка усмехнулась.

— Раньше я была пиратом, которого боялись все девять наций, но, черт возьми, эти двое напугали меня. Я даже не могла получить то, что они хотели от этого мальчика. Вероятно, он был отцом ее ребенка или что-то в этом роде. Ну, он был белым мальчиком без члена. Он даже не мог поднять его для меня.

Кровь отхлынула от моего лица, когда ее голос соединился с образом женщины, которую я знал. Она была пиратом с загорелой кожей и безумным взглядом.

— Кто ты такая? — спросил я, и мой голос слегка дрогнул.

Женщина наклонилась вперед, и знакомое лицо появилось в слабом свете от решетки окна, так что я мог ясно видеть здесь.

— Меня зовут капитан Анджела. А что, разве мы знакомы?

Мне захотелось рассмеяться. Ситуация была настолько абсурдной, что я даже не мог себе ее представить. Кроме Эшли, было еще одно лицо, которое преследовало меня в эти дни. Это было лицо этой женщины. Теперь я был заперт в комнате с ней.

— Нет… — честно ответил я.

— Мы незнакомы.

Глава 85

— Ах, ты бы видела это. Левиафан выходит на воздух только раз в сто лет.

— Левиафаны реальны?

— Конечно, и он заслужил это имя. Когда он выходит из моря, он вызывает массивные приливные волны, которые угрожают побережью. Маги с сильным талантом воды по всему миру набираются, чтобы справиться с этим. Он такой большой, что заслоняет собой небо. К счастью, он пассивное существо, и после нескольких дней дыхания воздухом он снова погружается под поверхность, чтобы проспать еще сто лет.

— Для чего все это делается? — спросил я.

— Например, как насчет еды и… ГМ… продолжения рода.

— Немногие монстры заботятся о своей выживаемости. — Анджела пожала плечами.

— Об этом должны беспокоиться животные. Монстры собираются нарушить равновесие, а не поддерживать его. Этот Левиафан-последний в своем роде, понимаешь? Просто его жизнь совсем другого масштаба, чем наша. Я подозреваю, что он просто ждет там смерти, делая свои последние вдохи…

— Но он не единственный современный монстр-чудо. На северо-западе находится колония Феникса. Там живет последняя семья Феникса. Когда мать умирает, она вспыхивает пламенем, и ее ребенок восстает из пепла. За исключением того, что окружающая среда не очень побуждает к расширению вашей популяции. Тридцать с лишним лет назад, когда у матери появились близнецы, это было очень важно. В первый и последний раз население увеличилось.

— Еще есть огромный голем. Он дремлет, как гора. На самом деле, теперь он — гора. Годы грязи покрыли его, и если ты действительно хочешь увидеть какую-то его часть, ты должна посмотреть, где копать. Теперь люди живут на его теле. Если он когда-нибудь проснется, это будет геноцид.

— Как будто живешь на вулкане, да?

Анджела фыркнула.

— Ничего подобного. Мы можем использовать магию, чтобы укротить Вулкан. Никто из современников не знает, как был построен этот великий Голем и как он функционирует.

Так что даже вулканы не были большой проблемой в мире с магией. Я узнавал много интересного, разговаривая с Анжелой. Однажды она напугала меня, и я немного побаивался ее. Однако после того, как я три дня просидел взаперти в этой маленькой комнатке в темноте, она была моей единственной компанией, и мое мнение начало меняться. Мы проводили время, беседуя таким образом.

Как пират, она пересекла весь мир и имела столько историй, сколько можно было ожидать. Я снова осознал, что этот мир намного больше, чем я когда-либо ожидал. Это было буквально. Судя по тому, как она это описывала, этот мир, вероятно, имел вдвое большее количество суши, чем Земля. Неудивительно, что я не разбился об океан, ведь океаны в этом мире гораздо меньше. Например, Левиафан, о котором она говорила, был размером с целый океан. Хотя вполне возможно, что Левиафан был намного больше, чем я мог себе представить.

Ее рассказы немного напоминали мне Розу. Однако по сравнению с ней даже Роза казалась неопытной. Я чувствовал, что отчасти это было потому, что она была счастлива лгать и преувеличивать. Она не позволяла таким мелочам, как факты, испортить хорошую историю, в которой Роза всегда рассказывала все как есть.

Время шло. Дважды в день в комнату бросали горсть пакетов с закусками и банки сока, и мы ели картофельные чипсы и конфеты, чтобы скоротать время и утолить голод. Я рассказал ей свою историю, разумеется, полную выдумку. Это не имело значения, я подозревал, что многое из того, что она сказала мне, было ложью. Это были просто такие отношения, которые разделяли нас двоих. Это было одно из необходимых дружеских отношений.

К счастью, до сих пор не вскрылось, что я мужчина. Более того, она определенно не узнала мое лицо. Она не знала лица принца Калеба. Даже если она решит, что я мужчина, она никогда не сможет связать меня с тем мальчиком, которого похитила некоторое время назад.

— Что случилось после того, как ваш корабль ушел в каблуи? — спросил я, наконец-то переведя разговор в это русло после нескольких дней терпения.

Конечно, больше всего меня беспокоили Брук и Чарли. Если кто-то и знал что-то о том, что случилось с ними обоими, то эта женщина была моим лучшим шансом.

— Если корабль пойдет ко дну от простого взрыва котла, никто не полетит. — Анжела фыркнула, ее руки были сжаты, и она смотрела отстраненно, пока говорила.

— Многие погибли при взрыве. Мы приземлились, чтобы отремонтировать его. К тому времени я понял, что мальчик, о котором я тебе рассказывала, сбежал. Я получила сообщение, что несколько безбилетников устроили беспорядки в машинном отделении. Я решила, что это саботаж. Потребовалось некоторое время, чтобы понять, что на самом деле это был тот мальчик, который вызвал все это. Большинство парней, которых я знаю, довольно тупые. Они никогда не смогут подняться до этого уровня доставления неприятностей. Ну, он был не намного умнее. Он обгорел до хрустящей корочки.

— Где…. — я задохнулся на секунду, но абсолютно должен был найти ответ на этот вопрос.

— Где вы закопали тело?

— Тело? — Анджела подняла бровь.

— Он был доставкой. Итак, я доставил его. Конечно, он должен был быть жив. Беременная разрыдалась, сказав, что это я во всем виновата. Другая… она начала разглагольствовать о том, как я разрушила все надежды человечества. Следующее, что я помню, — мой корабль взрывается, и меня швыряет в море. Когда я умылась, я был в цепях. А что они сделали с мальчиком, кто знает?

— Он был жив? — я спросил.

— Кто знает? — Анджела пожала плечами, как будто ей было все равно.

Я изо всех сил старался сохранять хладнокровие. Она не будет рассказывать, если действовать по-дурацки в таком ограниченном пространстве. Однако ее информация оказалась чрезвычайно полезной. Два человека приказали доставить меня к ним. Дела пошли плохо. Я умер. Произошла какая-то ссора, и корабль взорвался. Теперь я был здесь. Это означало, что мое тело не могло быть слишком далеко от этого места, когда я умер. Каковы были шансы?

Я дотронулась до лица и посмотрела на свои загорелые руки. Я вообще тот, за кого себя выдаю? Я видел, что Ханна может сделать с правильной магией. Вряд ли я был опытным пользователем магии. Если бы кто-то захотел, они могли бы украсить меня, чтобы я стал принцем. Вопрос был прост, с какой целью? Неужели я умер и перевоплотился? Или меня сожгли до хрустящей корочки, а потом одели так, чтобы я выглядел как этот принц.

Мать, сестра и даже дочь были убеждены, что я — это он. Маскировка должна была быть идеальной. Они сказали моей семье, что я ничего не буду помнить. Может быть, они в этом замешаны? Но почему они решили, что я им не скажу? В ту секунду, когда я открылся маме и начала говорить о том, что я из Амариллиса… ну, зная женщину, которая называла себя моей матерью, это могло закончиться тем, что мне перережут горло и снова свернут ковер. Возможно, это была не самая блестящая идея.

По крайней мере, я должен рассказать кому-нибудь, кто я на самом деле. Глядя на единственную женщину напротив меня, я поморщился. Ну, уж точно не она. Возможно, Лира прислушается. Возможно.

Дверь распахнулась, и в обычно темную комнату хлынул яркий свет. Я прикрыл глаза рукой, не в силах разглядеть, как вошли четыре человека.

— Возьми их. Положи их вместе с остальными. Они требуют больше рабочих рук.

— Да… вполне возможно. Ни одна из них не достаточно хороша, чтобы быть секс-рабыней.

Анджела встала и оскалила зубы, но кто-то ударил ее в живот. Это было последнее, что я увидел, когда мне на голову набросили мешок и грубо связали. Вскоре мы уже шли, но на этот раз я ничего не видел перед собой. У меня было такое чувство, что мы покинули склад и даже вышли наружу на некоторое время, но правда заключалась в том, что даже если бы мои глаза были открыты, я бы ничего не смог увидеть.

— Еще двое рабочих, — произнес чей-то голос.

Это звучало так, словно их передавали кому-то другому. Чьи-то руки грубо схватили меня и втолкнули в здание. Я ждал шанса сбежать, но было ясно, что его не будет. Через несколько мгновений нас втолкнули в какое-то холодное тесное пространство. Я почувствовал, как пол провалился. Мы были в каком-то лифте, но он двигался довольно шумно. По мере того как мы продвигались, я слышал шум воды, и местность становилась все более влажной и прохладной. Так продолжалось минут пять, пока нас наконец не вытолкали.

Я отчетливо слышал скрежет металла о камень. Это было похоже на работу каменщика или что-то в этом роде. Меня поставили на колени, и только тогда с головы сняли капюшон. Вдохнув свежего воздуха, я огляделся. Я мог видеть больше женщин. Анжела была там, вынужденная встать на колени, но мы были всего лишь двумя из дюжины женщин, которые лежали на полу. Вокруг нас были другие женщины, с бледной кожей и немного более грубыми телами. В моем старом мире многие из этих женщин выглядели бы средними, но были совершенно некрасивыми по меркам этого мира.

У многих из них были ружья, и выражение их лиц говорило, что им ничего не стоит прицелиться и уничтожить нас всех. Я держал голову опущенной и не сопротивлялся, вместо этого, используя возможность лучше приспособиться к тому, где я был.

Было темно, и лишь несколько маленьких источников света освещали его. Мы оказались в какой-то подземной пещере, очень мало похожей на рукотворную.

— Добро пожаловать в ваш новый дом, леди. — встала крупная женщина с большими сиськами.

На ней было что-то вроде комбинезона, волосы завязаны сзади, а на плече большая доска.

— Теперь вы все рабы королевской семьи.

Что? Она просто сказала "Королевская семья". То есть я, принц Калеб! Как я могу быть рабом самого себя? Более того, почему я понятия не имел, что в этой стране есть рабство?

— Я… я не рабыня! — закричала женщина.

— Пожалуйста… у меня есть ребенок. Они взяли меня, когда я шла-

Крупная женщина кивнула, и кто-то сзади пнул ее ногой. Она вскрикнула и упала на землю, все еще пытаясь протестовать и умолять, но это только принесло ей новые пинки. Оставшимся одиннадцати оставалось только стоять на коленях и слушать, как рыдает и ревет женщина. И только спустя много времени после того, как рев и плач прекратились, удары прекратились. Что же касается женщины, то она даже не поднялась, когда Каратель презрительно усмехнулся.

— Как я и говорила. Королевская семья… приобрела тебя для определенной работы. — снова продолжила крупная женщина.

— В сущности, в ближайшем будущем, а также, вероятно, до конца ваших коротких жизней, вы будете копать.

— Копать для чего? — огрызнулась Анджела.

Женщина сделала шаг вперед, но крупная женщина подняла руку и остановила ее.

— Хороший вопрос. Я не возражаю против вопросов, если они касаются сути дела. Вы будете метаться в поисках потерянного артефакта. Королевская семья очень хотела бы получить его обратно. Это все, что вам нужно знать. Ты будешь копать и копать, и если найдешь что-то примечательное, то расскажешь нам. Понятно?

Кроме Анжелы, которая все еще держала голову высоко, все остальные были слишком напуганы, чтобы что-то сказать. Я должен был признать, что был одним из них. Мои мысли, вероятно, были немного другими, чем у всех остальных. Я все ходил туда-сюда, раздумывая, стоит ли мне раскрывать свою личность. В конце концов, я был не просто мужчиной, я был принцем. Королевская семья, особенно моя мать, не могла не исправить ситуацию в одно мгновение. Как только я вернусь в замок, я также смогу использовать свои связи, чтобы допросить Анджелу более строго, и действительно узнать судьбу, моих друзей.

Тем не менее, это сделало одно действительно большое предположение. Эти ребята честно работали на королевскую семью. Вполне возможно, что они сказали это только для того, чтобы ослабить сопротивление. Если бы мы думали, что нет никого, к кому мы могли бы бежать для безопасности, мы были бы менее склонны бежать, или что-то в этом роде. В таком случае, если я скажу им, кто я на самом деле, это будет самый быстрый способ умереть.

Это не заняло много времени, прежде чем они начали разбирать нас. Большая женщина ушла, чтобы заняться чем-то другим, и теперь это была пышная женщина с гораздо более темной кожей, чем у большинства женщин в этой стране. На ее лице застыла вечная усмешка, а слова хлестали, как хлыст.

— Ты… ты выглядишь слабой, иди в пятую линию. Вот так! Дура!

— Ты… ты, наверное, глупая. Здесь ты можешь преуспеть.

Это было все, что ей потребовалось, чтобы решить, что мы будем делать. Я очень мало знал о горном деле, но подозревал, что некоторые работы были действительно легкими, а некоторые — очень трудными. А это значит, что вся наша дальнейшая жизнь, а возможно, и само наше выживание, зависит от ее быстрых решений.

— Ты… — она подошла ко мне.

Я был так погружен в свои мысли, что немедленно ответил, как солдат.

— Да!

На ее лице появилась легкая ухмылка.

— Раб, который знает свое место. Неплохо. В таком случае я дам тебе работу на кухне.

Я встал и тут же присел в реверансе, хотя и не очень приличном. Я действительно понятия не имел, что хорошо, а что плохо, но сомневаться в этом не собиралась. Достаточно было одного взгляда, чтобы заметить несколько ревнивых взглядов, направленных в мою сторону. Казалось, что кухня — это завидная работа, и не всем она дается. Мои глаза быстро осмотрели коридоры, и я увидел знаки на стенах, указывающие, в какую сторону идти. Я чуть не помчался в ту сторону.

Я даже не дал Анжела еще раз взглянуть. Скорее, мой разум был слишком измучен, и я только пытался держать его в руках. Я все спрашивал себя, в чем смысл этих шахт. К сожалению, ответа для меня не было.

Я с удивлением обнаружил, что за мной никто не следит. Скорее всего, как только я был установлен на своем месте, то мне не грозит никакой оплошности. Однако дорожка была узкой, и мне действительно некуда было идти. Это была ситуация, когда я более или менее должен был действовать так, как они хотели, и, похоже, они это знали. Мы находились под землей, и входы в нее должны были усиленно охраняться. В этом отношении, это было в основном подземелье.

Если я не буду выполнять свои обязанности… я не получу еды и умру с голоду. Это была та самая среда, делай или умри. После того как я опознал столовую, где несколько сотен женщин сидели и ели в гробовом молчании, грохота и треска кастрюль было достаточно, чтобы привести меня на кухню. Как только я вошел, то сделал еще один паршивый реверанс.

— Меня зовут Кали, меня послали работать на кухню.

— У тебя есть? — женщина, еще более крупная, чем та, что послала меня сюда, вытащила большой ковш и помахала им передо мной.

— Ты выглядишь какой-то тощей. Держу пари, что ты не сможешь вычистить жир из одной кастрюли.

— Я сделаю все, что вы скажете, Миледи! — я положил руку на грудь, как будто давал клятву.

Женщина посмотрела на меня более внимательно.

— Ты что, новенькая?

— Да, мэм! — я сказал.

— Ну, ты уже заслужила благосклонность надсмотрщиц, если зашла так далеко. Ты очень легко приспосабливаешься. Возможно, я смогу этим воспользоваться. В таком случае, ты находишься на дежурстве по доставке. Познакомься с комплексом на работе.

Я молча кивнул.

— Да, мэм!

Я чувствовал себя немного обманщиком, но в данный момент мне ничего не оставалось, как играть свою роль. Я чувствовал, что эта женщина понимает ситуацию, в которую я ее поставил. По крайней мере, я был готов притвориться, даже несмотря на то, что меня превратил в раба тот, кто руководил этой операцией.

— Существует не так много задач. — сказала крупная женщина.

— Возьми эти блюда, отнеси их в секции, под которыми они помечены. Шахтерам может понравиться свежее молодое лицо, как у тебя. Дает им надежду, что они когда-нибудь снова выберутся из этой ямы. Когда ты закончишь, я покажу, где ты будете спать и так далее. Делай свою работу как следует, и ты доживешь до завтра. Понятно?

— П-поняла!

Вот так я и погрузил кучу тележек с номерными знаками. Некоторые люди получали полноценную пищу, хотя большинство из них просто получали помои в миске. Это была основная пища, предназначенная для большинства рабов.

Мои первые несколько попыток доставки закончились немного поздно, но, к счастью, никто этого не заметил. Я мог только идти по указателям на стенах, чтобы найти свой путь вокруг комплекса. Когда я это сделал, я сделал именно то, что предложил повар кухни, и я все планировал. В сущности, под землей было шесть участков. Административная зона, где ответственные работали и поддерживали порядок, кухня и столовая, где подавали еду, жилой район, где рабам разрешалось спать в маленьких лачугах. Там была лифтовая площадка, где камни поднимались на поверхность, а затем была основная сеть раскопок, где люди расширяли коридоры и строили опоры. Наконец, были ямы, область глубоко внизу, где стабильность была неизвестна, и смерть была обычным явлением.

Тем, кто был назначен в ямы, было назначено, по существу, уведомление о смерти. Они не имели доступа к жилым помещениям и должны были спать и работать там. Всего через несколько часов я уже начал понимать, как все работает. Главное, чтобы люди из охранников не оказались в ямах.

— Эй, по крайней мере, ты не в ямах. — это то, что кто-то сказал бы, чтобы утешить другого.

— Ш-ш… ты кончишь в яме, если они тебя услышат. — это может быть угроза, чтобы предупредить людей быть осторожными. Это было последнее место, до которого я добрался. Там была система блоков, как в лифте, но без каких-либо защитных рельсов в малейшей степени. Это действительно было похоже на яму, которая вела прямо вниз, в темноту.

— Ладно, думаю, мне нужно принести им еду. — я вздохнул, хотя все, что осталось — это отвратительная на вид каша.

— Леди, не поможете ли вы спустить меня и мою тележку вниз?

Девушка, неторопливо лежащая у ямы, бросила на меня удивленный взгляд.

— Ты здесь новенькая?

— А… да? — сказал я, чувствуя себя немного неловко оттого, что так легко вписался в эту обстановку.

Девушка усмехнулась.

— А… хотя и так. Ну, будь моим гостем, садись. Я с радостью спущу тебя.

Теперь у нее было на удивление бодрое выражение лица, тогда как раньше она просто выглядела незаинтересованной. Почти все, кого я видел до сих пор, определенно не выглядели счастливыми, поэтому ее внезапное улучшение настроения застало меня врасплох. Была ли она просто счастлива, что оказалась полезной? Я предположил, что это могло быть причиной. Я действительно не мог придумать ничего другого.

Забравшись на тележку, она начала крутить колесо и опускать меня вниз. Очень медленно меня опускала в эту темноту. До сих пор было довольно холодно и сыро почти везде, но к моему удивлению, когда меня опустили в яму, она действительно начала нагреваться. К тому времени, когда я добрался до дна, было достаточно жарко, чтобы чувствовать себя немного неуютно.

Я вытащил тележку из лифта, но не успел сделать и двух шагов, как она снова начала ее поднимать. Я обернулся и посмотрел на дыру.

— Эй! — крикнул я.

Мой голос эхом разнесся по пещере. Затем из темноты начали доноситься другие звуки. Несколько девушек начали появляться из темных углов комнаты. У этих женщин были растрепанные волосы. Их тела в основном выглядели истощенными, и они были покрыты грязью и шрамами.

— О, они привезли повозку? — спросила одна, фыркая про себя.

— Разве они обычно не сбрасывают помои в яму и не позволяют нам соскребать их с земли?

— Новая девушка.

— О… ну разве она не хорошенькая?

Мое лицо начало терять свой цвет по мере того, как все более и более суровые женщины начали выходить на открытое место. Только теперь я понял, что яма — не самое подходящее для меня место. Другие люди просто сбрасывали помои в яму. Я лично спустился с повозкой и понял, что еды здесь не хватит, чтобы накрыть всех людей. Некоторые из них тоже смотрели на меня, как на еду, хотя у некоторых, как мне казалось, были более плотские желания.

Если они узнают, что я мужчина, я не могу себе представить, что произойдет. Ситуация будет катастрофической.

— Н-ну, тогда я принесла вам поесть. — мне удалось нервно выбраться.

— В таком случае я пойду своей дорогой.

— Нет, останься ненадолго.…

— Не уходи, пока мы не наедимся досыта.

Некоторые женщины подошли к повозке, открыли ее и голыми руками вытащили из нее ведра с помоями. Другие проявляли ко мне больший интерес, полностью обходя повозку. Теперь меня окружали по меньшей мере четыре женщины. Они облизывали губы и выглядели готовыми к драке. Эти дамы уже бог знает сколько времени жили без нормальной пищи, воды и света. Не было никаких причин, по которым я не был сильнее их. Я поднял руки вверх.

Я не хочу, чтобы со мной обращались так грубо, как с теми женщинами на поверхности, которые поработили меня и затащили в этот ад. На этот раз я буду сопротивляться. Я бы дал этим женщинам такой бой, что даже Брук гордилась бы мной. Да, она была моей силой.

— Довольно! — крик пронесся по комнате, и все тут же обернулись, как будто повинуясь приходу более сильного человека.

Оттуда вышла коротко стриженная женщина с мрачным лицом.

— Перестаньте вести себя как животные. Леди была достаточно мила, чтобы не ронять помои вниз, мы вознаграждаем поведение, которое делает нашу жизнь лучше, а не наказываем его. Вы бы предпочели продолжать есть с пола!

Все девушки вокруг нее явно уважали голос новоприбывшего, поскольку они опустили головы и задумались. Те, кто набирал руками помои в рот, наконец остановились и, покраснев, попятились.

Однако в данный момент я ничего этого не заметил, потому что мои глаза были сосредоточены на женщине передо мной. Мои глаза наполнились слезами, а колени стали ватными. Женщина подошла ко мне.

— Ты новенькая, но если решишь привезти сюда тележку, я лично гарантирую твою безопасность, иначе меня зовут не Брук.

Брук… я наконец-то нашел ее. Я был в ямах. Всего за неделю я превратился из принца в раба. И вот теперь, в самом низу, она была здесь. В этот момент я мог бы поцеловать ее. Нет, я собирался поцеловать ее! Я схватил Бук и поцеловал ее прямо в губы. Когда она показала мне язык во время этого поцелуя, я понял, что она, вероятно, думала, что я женщина. Брук… пожалуйста, прояви немного сдержанности.

Глава 86

— Вставай, лентяйка ты этакая! — кто-то легонько пнул меня ногой в зад.

Мои глаза открылись, и я зевнул, прежде чем сесть.

— Мадам?

Мадам — так звали заведующего кухней. Обычно она была суровой женщиной, но, похоже, я ей нравился, поэтому со мной обычно обращались довольно хорошо. Даже ее пинок был намного легче, чем она часто давала другим девушкам. После двух недель в пещерном комплексе я начал привыкать к рутине. Возможно, у меня и раньше было тело хрупкого принца, но в глубине души я все еще был Клиберном, и мысль о тяжелой работе не пугала меня. Мадам нравилось, что я не боюсь испачкаться, и, как ни странно, это означало, что она давала мне работу уборщицы. В этом смысле она была немного странной.

Она взъерошила мне волосы своей жирной рукой, а затем ударила по ним половником другой.

— Иди и постарайся выглядеть полезной.

Я потер голову, вывалился из кровати и побежал обратно на кухню. В основном я просто помогал девушкам, которые выглядели так, будто они больше всего боролись, и в результате я был любим среди рабов, хотя мне часто давали более легкий груз. На самом деле, каждый раб в подземной шахте начинал узнавать меня, так как я часто был тем, кто выполнял пищевые пробеги. Это считалось очень желательным местом на кухне, и, возможно, именно поэтому я старался уменьшить ревность, помогая другим девушкам с их работой.

Что касается рабовладельцев, то они не были людьми, которых я обычно встречал. Эта пышногрудая женщина была главным надсмотрщиком, и все подчиненные ей были рабами, если не чуть лучше обращались с рабами. Эта система была чем-то сродни кастовой системе, где до тех пор, пока наши цели и численность были достигнуты, рабам позволялось держаться особняком. В противном случае в качестве наказания им отказывали в пище, воде и прочих удобствах.

Это была довольно эффективная система, которая оставляла вас слишком занятым тяжелой работой для еды и комфорта, чтобы даже думать о побеге в качестве раба. Большинство туземцев даже не думали об этом. В ту секунду, когда они услышали, что они принадлежат королевской семье, это было похоже на то, как Дядя Сэм сказал, что ты ему нужен. Они будут работать так усердно, как только смогут. Единственные, кто мог посмеяться над инакомыслием, были те, кто не был местным. Большинство из этих людей в конечном итоге были брошены в яму.

Вот как Брук оказалась в такой ситуации. Как и многие другие до нее, она активно искала способ сбежать. Все, что потребовалось, — это одна крыса, и вскоре ее оставили копать яму, пока она не умрет от голода или истощения.

Это был первый совет, который Брук оставила мне, когда я столкнулся с ней в ямах. Если у меня и были какие-то мысли о побеге, то наверху не было никого, с кем я мог бы поговорить об этом. Верхняя сторона — это то, что команда шахты называла высшими. Хотя эта группа была немного беззаконной, в некотором смысле они были более сплоченными, так как каждая женщина там имела сильное желание избежать своей судьбы. По словам Брук, если я не хочу оказаться среди них, мне нужно держать рот на замке.

В этом отношении я стал глазами и ушами Брук на самом верху. Я надеялся, что смогу придумать какой-нибудь способ донести послание до внешнего мира. Брук велела мне ждать своего часа и просто держать ухо востро и искать возможность воспользоваться случаем. Она держала других женщин подальше от меня, и каким-то образом я даже установил контакт с теми, кто был в яме, кто привык к моему присутствию. Вот и все, что произошло за две недели.

Брук не знала, кто я на самом деле. Я даже не знал, как ей сказать. Эй, Брук, помнишь своего старого босса и друга, который может быть мертв, а может и нет? Он — это я! О… я тоже парень и принц этой нации. Мне нужна была помощь Брук, но если она сочтет меня сумасшедшим и ненадежным, то я ничего не смогу для нее сделать. Таким образом, я мог только делать то, что она сказала.

Всякий раз, когда мне приходилось приносить им еду, я лично спускался в яму. В первый раз, когда девушка с веревкой вернула меня целым и невредимым, она была потрясена. Тем не менее, команда шахты любила есть еду, которая не была на земле, даже если там не было достаточно посуды. Поскольку я стал известен как курьер, которого яма не беспокоила, это также означало, что я был поставлена на службу доставки на всегда.

Брук, казалось, пользовалась их уважением, и она почему-то решила возложить свои надежды на меня. Возможно, это было потому, что я был взволнован и поцеловал ее в первый раз, когда мы встретились. Я сказал ей, что принял ее за какую-то другую женщину из племени Буле. Неужели Брук так легко доверится мне только потому, что мы поцеловались? Ну, когда я наконец открыл ей правду, у меня было чувство, что доверие будет потеряно.

— Кали, перестань мыть полы. У нас есть специальный заказ. — мадам приготовила его сама, так что он должен быть особенным.

Некоторые люди думали, что Мадам вовсе не рабыня. Многие считали ее настоящей кухаркой, нанятой и привезенной сюда. Она держала других девочек в узде и не гнушалась грести девочек, которые плохо себя вели. Она также пользовалась особыми привилегиями, которые, казалось, не получал ни один другой раб. Большинство рабов получали горсть овощей в суп. Те, кто в ямах, получили в основном помои. Тем временем мадам имела доступ к мясу, углеводам и овощам. Меня это не очень беспокоило, но некоторые другие девушки ревновали.

Одну такую прекрасную тарелку мне вручили. Некоторые девушки ревниво смотрели на нее, облизывая губы. Мадам оказала мне большое доверие. Другие девушки наверняка стащат кое-что из еды по дороге. Они не будут есть много, чтобы быть замеченными, но они могли бы взять несколько жареных овощей здесь и ложку крупы там, все, что им сойдет с рук и не будет замечено. Что касается меня, то я не был заинтересован в чем-то столь незначительном, как немного лучшая еда. Скорее, я приняла слова Брук близко к сердцу, и мой ум был сосредоточен на общей картине.

К кому бы меня ни послали, это был кто-то важный для нашей организации. Это был именно тот перерыв, который я искал. Не высовывайся, жди удобного случая. Нет, я не мог слишком волноваться. Это была всего лишь одна возможность. Никто не говорил, что я здесь чему-то научусь. Мне просто нужно было хорошо выступить, и тогда я мог бы открыть еще больше возможностей.

Поскольку у меня были такие идеи, я взял тарелку и поклонился, затем выслушал указания, которые она дала. Место находилось за контрольно-пропускным пунктом. Это была самая высокая точка, на которой я когда-либо был. Это было абсолютное приближение к свободе. Тем не менее, мои шансы на прорыв были близки к нулю. Я слишком хорошо это понимал. Это было совсем не похоже на тот день или Гнев в Амариллисе. Эти охранники были далеки от запуганных старшеклассниц, которых заставляли делать то, в чем они даже не были уверены, что хотят участвовать.

Охранники кивком пропустили меня, и я продолжил свой путь по длинному коридору. Хотя я все еще был под землей, эта область выглядела менее похожей на пещеру и больше походила на подвал. Пол был ровный и чистый. Стены были более равномерно высечены. В этом месте чувствовалась чистота. Наконец я подошел к двери, на которую мне указали, и тихонько постучал.

— Входи уже! — сказал голос с другой стороны.

Открыв дверь и войдя внутрь, я почувствовала что-то знакомое. Тут же мой взгляд упал на женщину, которая небрежно потягивала вино. Она была одета в красивое платье и не выказывала никаких признаков избиения или жизни под землей в течение последних двух недель. Это было многозначительно, потому что в последний раз, когда я видел Анжелу, ее отправляли в рабские блоки так же быстро, как и меня.

— А-а… — я издал звук удивления, когда мои глаза распахнулись.

— Шевелись… девочка! — рявкнула другая женщина, сидевшая напротив нее.

— Принеси еду.

Я подпрыгнул и тут же начал раскладывать еду по тарелкам. Когда Анжела заметила меня, на ее лице появилась ухмылка.

— Маленький мир. Должно быть, это судьба, что мы снова встретились. — со мной говорила Анджела.

Я бросил взгляд на других женщин в комнате. Там были двое с вуалями, обернутыми вокруг их голов, полностью скрывающими их лица. Одна из женщин, похоже, была беременна, причем довольно давно. Что же касается их фигур или тел, то они были полностью скрыты своим уникальным одеянием.

— Миледи, я думала, вас послали заниматься горным делом, — сказал я как можно вежливее, стараясь ни на секунду не отвлекаться от работы.

— Я уже говорил тебе, что всегда приземляюсь на ноги. — Анжела усмехнулась, а затем подняла руки, жестикулируя.

— Иди сюда, Девочка, садись рядом со мной и наслаждайся едой. То, чем эти двое подкупают меня, должно быть лучше той грязи, которой они кормят рабов.

Я заколебалась на секунду, но когда увидела, что две другие женщины никак не отреагировали, я подошел и села рядом с ней. Сблизиться с Анджелой было хорошей идеей, если я хотел сбежать из этого места. Я был просто мухой на стене, слушая разговор, выигрывая время, пока не смогу сделать что-то, что освободит меня и Брук. Что ж, пока я свободен, я смогу освободить Брук. В одно мгновение я мог бы собрать армию и стереть с лица земли все это место. Если я смогу добраться до замка, это все, что мне нужно.

Дверь снова открылась, и вошла пышногрудая женщина. Она взглянула на меня, сидевшего рядом с Анджелой, но больше ничего не сказала. На лице Анжелы появилась улыбка, и она обняла меня, притягивая ближе к себе. Она подняла крышку с блюда с едой, которое я принес им, и, казалось, намеревалась сама скормить мне первую ложку. Она даже заставила меня сказать, "А-А-а-а”.

— Простите, что опоздала. — сказала большегрудая женщина, подыскивая себе место, чтобы присесть. — королева разрывает город на части в поисках своего глупого принца. Держать ее людей подальше от шахт-тяжелая обязанность. Чего бы я только не отдала, чтобы узнать, где находится этот проклятый мальчишка.

— Это поднимает хороший вопрос, — небрежно произнесла Анджела, ее рука медленно скользнула вниз по моей юбке, когда она пыталась скормить мне кусочек фрукта.

— Что ты здесь ищешь? Это довольно крупная операция только для алмазов или золота.

— Это не то, что тебе нужно знать. — рявкнула не беременная женщина в вуали.

— Мы вытащили тебя из норы по другой причине.

— Верно, верно… вы хотели задать мне несколько вопросов? — небрежно ответила Анджела, гладя меня по волосам.

— Спрашивай. Я убью того, кто тебе нужен мертвым, я украду то, что тебе нужно украсть. Я — дама многих талантов.

Другая девушка положила газету на стол и пододвинула ее к Анжеле.

— Ты видела этого мальчика?

Мы вдвоем посмотрели на изображение. Я вздохнул, но в то же самое время Анжела вцепилась мне в волосы кулаком. Это был кто-то, с чем мы оба были знакомы. Это был мой образ. Клиберн Бонхолдт, это была студенческая фотография, которую я сделал, когда присоединился к Амариллис. Моя оплошность была полностью скрыта действиями Анжелы, и я успел привести в порядок свое лицо, прежде чем кто-либо понял, что что-то не так. Что, во имя геи, этим людям нужно от меня прежнего?

— Почему все всегда приходит к этому мальчику, — проворчала Анджела, и ее лицо стало совсем безобразным.

— Мы знаем, что вас наняли, чтобы поймать его. — сказала девушка, ее голос звучал менее сердито, чем у других девушек.

— Мы хотим знать, где он оказался!

Анжела нахмурилась, одной рукой нервно поглаживая мою ногу, а другой протянула руку и налила еще вина.

— Я доставила этого проклятого ребенка. Это стоило мне котла. Я не знаю, что еще тебе сказать. Я передала его прямо тем людям, которые меня наняли. Наградой мне был сожженный дотла корабль и убитый экипаж.

— Кто были те люди, которые вас наняли? — спросила женщина.

— Я не знаю…

— Аднжела!

— Они закрыли лица руками. Так же, как и ты. На самом деле, вы могли бы быть такими же суками, насколько я знаю. Одна из них была беременна. Другая была низкой. Была вспыльчивая. Кто, черт возьми, этот ребенок?

— Имя… описание… что-нибудь? — небеременная встала, ее глаза сверкали.

Что-то в том, как она вела себя, заставило меня вспомнить, но я был просто растерян. Я не мог смотреть на них слишком пристально, иначе привлек бы их внимание. Я был просто маленькой игрушкой Анджелы. Не обращай на меня внимания. Ее рука уже начала пробираться мне под юбку. Она уже ощупала мою грудь, но, не найдя там ничего, перешла на более зеленые пастбища.

— Э-э… беременная девушка… да… она назвалась именем другой девушки. Она называла ее… Лили… или Лиза… или как-то так.

— Лилит? — прорычала девушка.

— Это была Лилит?

Анджела щелкнула пальцами.

— Да, это. Она назвалась Лилит.

Она взяла свою тарелку с едой и бутылку спиртного. Я не понимал, почему, пока через секунду женщина в вуали не опрокинула стол, отправив все остальное в полет.

— Эта сука, охотящаяся на демонов! — воскликнула она.

— Клиберн… что у вас есть на Клиберна? И что он сказал? Что он сделал?

Анджела моргнула.

— А… ты не слышала этой части?

— Какая часть? — беременная женщина с тревогой подалась вперед.

— Он умер. Он поджарился при взрыве котла. То, что я доставила, было всего лишь сгоревшим трупом.

Беременная женщина вдруг гневно зашипела.

— Невозможно.

— Мы его разыскивали. Он в этом городе. — объявила другая девушка.

— Мы в этом уверены. Мы просто не можем определить его точное местоположение. Кто-то его прячет.

Разговор был действительно интересным, но меня гораздо больше отвлекала Анджела, которая позволяла себе значительные вольности со мной. В темной комнате мы были прикованы цепями к противоположным концам комнаты, и ближе всего друг к другу были наши руки. Теперь я понял, что если бы мы не были закованы в цепи, то провели бы эту неделю в плену совсем по-другому. Эта девушка была настоящим рогатым псом. Вообще-то, подожди, она не должна меня там трогать.

Я наклонился, чтобы остановить ее запястье, но почувствовал, как ее пальцы схватили его прежде, чем я смог остановить ее.

— А? — она издала легкий звук, который мог слышать только я.

Две женщины в вуалях что-то обсуждали между собой и не заметили этого обмена репликами. Ее рука медленно обхватила мои яйца, а затем вытащила головку моего члена. Это было только тогда, что ее глаза начали расширяться, и ее челюсть отвисла. В ответ я только криво усмехнулась.

— А ф…

Я бросился вперед и поцеловал ее, засунув язык ей в горло, чтобы заставить ее замолчать так эффективно, как только мог. Это творило чудеса, и ее язык быстро исследовал мой. В отличие от предыдущего раза, когда она заперла меня в капитанской каюте своего корабля, мой пенис отреагировал полностью, не оставляя никаких сомнений. Почувствовав твердеющий предмет в своей руке, она открыла глаза и уставилась на меня, ее глаза приобрели странный лихорадочный блеск.

— Может, ты прекратишь это при нас, потаскушка с губной помадой? — большегрудая женщина фыркнула.

Анжела наконец оторвала свои губы, а затем притянула меня еще ближе к себе, поворачивая мои ноги, чтобы убедиться, что никто не мог видеть мою эрекцию. Я смущенно кашлянул, но Анджела, казалось, стала еще более властной теперь, когда узнала мой секрет. Я тоже не знал, что с этим делать. Теперь же я, казалось, подчинялся прихоти Анжелы. Моя первая попытка шпионить, и я уже был пойман за яйца, буквально.

Две другие женщины повернулись к нам с недовольным выражением на лицах.

— Если вы не можете предложить ничего другого на Клиберне, вы можете вернуться к себе, пока мы не найдем для вас что-нибудь полезное.

Теперь обе женщины, казалось, полностью отпустили Анджелу.

— Эй! А как же мой дирижабль? Ты же обещал мне-

— Мы обещали тебе корабль, если ты будешь нам полезна. Твоя информация была почти пустой тратой нашего времени. — рявкнула женщина в вуали.

— Тебя вымыли, дали комнату получше, чем помещение для рабов, и даже накормили приличной едой. Я бы сказала, что наша щедрость не знает границ. Если нам понадобится капитан, мы всегда сможем вытащить тебя из плена позже.

— Вы…

— Если у тебя нет для нас чего-нибудь еще? — спросила беременная женщина.

Анджела застыла, но затем ее глаза метнулись ко мне.

— Она.

Я прикусил губу, не в силах остановить уродливое выражение на моем лице. Продан так быстро, я должен был ожидать этого, но это все равно меня немного задело, когда произошло. Я все еще был низшим рабом, и если я ничего не сделаю, чтобы заткнуть Анжелу, это может иметь некоторые последствия.

— А как же она? — глаза обеих женщин остановились на мне, и я почувствовал, как у меня по спине побежали мурашки.

— Она мне очень понравилась. Я бы хотела, чтобы она имела доступ в мои покои, чтобы я могла… побаловать себя.

Я медленно выдохнул, когда она сказала что-то, чего я не ожидала. С другой стороны, в ее голосе было что-то такое, что подсказывало мне, что она, скорее всего, была честна. Я вспомнил, что Анджела тоже интересовалась мной как Клиберном. Теперь, когда я был Калебом, она, казалось, все еще интересовалась моим членом. Честно говоря, я не знала, как на это реагировать.

Я видел, что женщина ухмыляется под своей вуалью.

— Простолюдинки и их похоти. Действительно отвратительно.

— Когда мужчины были уничтожены, я никогда не думала, что женщины будут прибегать к таким ругательствам только для развлечения. Я все еще не понимаю привлекательности секса без намерения создать ребенка.

Раньше я этого не замечал, но что-то очень знакомое было в их голосах. Ни одна из женщин не произнесла ни слова без эмоций. Их невозмутимая манера говорить мешала мне заметить это, особенно когда я был сосредоточен на блуждающих руках Анджелы. Однако теперь, когда я подумал об этом, что-то в них заставило меня вспомнить. Было ли это что-то, что я получала от Калеба? Я отрицательно покачал головой. Я не хотела вспоминать ничего из того, что знал этот человек. Я решил, что мне лучше притвориться, что я никогда не встречал этих женщин, особенно если размышления об этом вызвали какое-то подавленное воспоминание о насилии.

Возможно, эти женщины встречались с Калебом. Возможно, их лица были скрыты вуалью из-за шрамов, которые он им оставил. Этот ребенок вполне может быть его собственным. Нет! Я же сказал, что не собираюсь об этом думать!

— Очень хорошо, — наконец фыркнула женщина в вуали, бросив взгляд на пышногрудую женщину.

Она утвердительно кивнула, и обе женщины ушли. Знакомый запах ударил мне в нос, заставляя мое тело напрячься. Что это за запах? Сера? Ну, в конце концов, мы были в шахте. Как только обе женщины ушли, большегрудая женщина посмотрела на нас обоих, Анжела все еще крепко держала меня и фыркнула.

— Считай, что тебе повезло, девочка, тебя только что перевели из кухонного персонала в секс-рабыню для особых гостей!

Анджела непринужденно рассмеялась. Несмотря на то, что ей сообщили, что ее свобода ограничена и она будет содержаться в верхних частях подземной шахты в течение нескольких дней, ничто в ее выражении лица не выглядело обеспокоенным или несчастным. На самом деле, Анджела была прекрасным примером того, как просто кататься с ним. Я бы восхищался этой ее частью, но то, как она смотрела на меня, говорило о том, что мои будущие обязанности действительно изменятся в ближайшем будущем.

Анжела в последний раз сжала мой член.

— Пойдем… Кали… я очень хочу, чтобы ты показала мне, что у тебя есть.

Я сглотнула. Почему я все время оказываюсь в подобных ситуациях?

Глава 87

— Так что… расстегни штаны и покажи мне, что у тебя есть… — Анжела ухмыльнулась.

Мы покинули собрание, где за мной, казалось, охотились две незнакомые женщины, и теперь Анджела и я были в ее спальне. Как только мы остались одни, она прыгнула на кровать и подмигнула мне. У нее было удивленное и заинтересованное выражение лица. Она оглядела меня с ног до головы более задумчивым взглядом, чем раньше.

— Тебе не интересно узнать, как я здесь оказался? — спросил я.

Анджела моргнула, а затем усмехнулась.

— Это нетрудно понять. Ты самец, так что ты, наверное, богат. Заскучал, решил переодеться женщиной и немного поболтать с простолюдинами. С тех пор, как ты получил эту робу тебя похитили для маленького подземного проекта королевской семьи, и ты продолжал скрывать свою личность, поскольку ты боишься, что обращение с тобой будет хуже, если они узнают, что ты действительно мужчина. Это близко к правде?

Я моргнул. Это был как раз тот уровень истории, который я придумал. Похоже, она уже сама все обдумала, так что мне нечего было сказать. Неужели моя история настолько избита? Может быть, это и хорошо. Это также сделало ее действительно легкой для принятия. Истинная история не была бы чем-то таким, что кто-то мог бы легко принять.

— Да… наверное. — я пожал плечами, пытаясь сделать вид, что меня полностью раскусили.

— Есть случаи, когда твоя паранойя может оказаться правдой, но я не думаю, что это один из них. Мужчины ценны в любой стране. Любая твоя жизнь была бы лучше, чем копаться в шахте бог знает для чего.

— Ты будешь удивлена. — я вздохнул, вспомнив некоторые действия, которые я видел с мужчинами, несмотря на нашу предполагаемую ценность.

— Ну, для меня не имеет значения, что ты хочешь сказать или кому ты хочешь это сказать. С тех пор как я привел тебя из кухни, Ты теперь мой жеребец. Итак, как насчет того, чтобы немного развлечься? — спросила она, поджав губы вместе.

— Ты не расстроена, что я солгал тебе о своей личности? — спросил я.

Анджела хихикнула.

— Я все время вру. Все, что я говорю, — ложь, в том числе и эта фраза. Неужели ты думаешь, что меня волнует твоя личность? Это действительно не имеет значения для меня. Единственное, что я могу сделать — это получить от тебя то, что я хочу.

— И чего же ты хочешь от меня? — подозрительно спросил я.

Анджела бросила на меня раздраженный взгляд.

— Разве я не говорила с самого начала? Если ты будешь продолжать меня игнорировать, то я стану немного более злой.

— Неужели это все, что я для тебя значу? Какой-то кусок задницы? — ответил я, нахмурившись.

Анджела рассмеялась лающим смехом.

— Может быть, мы и провели вместе целую неделю, но я никогда бы не подумала, что человек может стать таким сентиментальным. У тебя что-то сломалось в голове?

Я вздохнула:

— Пожалуй,…

Не то чтобы я хотел от нее большой эмоциональной реакции. Скорее, я надеялся, что у нее были какие-то мысли о том, чтобы выбраться из своего нынешнего затруднительного положения. Мы оба были, по сути, пленниками в этом месте, и Анджела казалась совершенно счастливой, оставаясь здесь в качестве гостя таинственной группы людей в обозримом будущем.

Не имея другого выбора, я снял свою одежду, раздеваясь, пока не оказался голым перед ней. Женщины видели меня так часто, что я редко краснел, стоя голым перед ними. Несмотря на то, что Анжела наблюдала за мной с похотливым выражением на лице, это не заставило меня чувствовать себя неловко ни в малейшей степени. Эта женщина в течение короткого периода времени была ужасающим присутствием в моей жизни, но на этот раз она была на кровати, и я стоял перед ней.

Осмелев, я потянулся вперед, чтобы схватить ее одежду и стащить ее. Когда мои руки потянулись к ней, нож внезапно вонзился мне в шею. Я был так потрясен, что мое тело застыло на месте, мои руки все еще были в движении захвата, когда она держала меня на расстоянии.

— Что это ты делаешь? — спросила она с сердитым выражением на лице.

— Снимаю твою одежду? — ответил я, чувствуя себя немного нелепо, стоя там голой с оружием у горла.

Именно тогда я вспомнил, что раньше, когда она ждала от меня секса, она также никогда не снимала ни единой унции одежды. В то время я был слишком напуган, чтобы думать об этом, но это, возможно, способствовало тому, что маленький Клиберн не очень хорошо функционировал во время нашей первой встречи на воздушном корабле. Она была не просто грубой, она даже не пыталась выглядеть сексуальной.

Тут мне в голову пришла одна мысль, но она была настолько нелепой, что я даже не задумывался об этом раньше.

— Ты… ты девственница? — я произнесла эти слова вслух, не веря своим ушам.

Глаза Анджелы расширились от удивления, а затем опасно сузились.

— Ты осмеливаешься обвинять меня в подобных вещах?…

— Нет… — я покачал головой.

— Пять человек, чтобы обслужить твою команду, моя задница… твоя команда, вероятно, была в основном помадами, верно? Между тем, ты просто никогда раньше не попадала в ситуацию с мужчиной.

— Ты хочешь, чтобы я перерезала тебе шею? — выругалась Анджела, выставляя вперед нож.

Я поднял руки:

— Эй… все в порядке! Я могу просто показать дорогу, верно?

Анжела смотрела на меня сузившимися глазами еще пару секунд, а затем, наконец, убрала свой нож.

— Хм… не думай, что я позволю тебе быть главным. Я просто даю тебе немного места.

Как бы агрессивна ни была Анджела по отношению к другим, она сама почти боялась прикосновений. Как только я протянул руки, чтобы схватить ее, она инстинктивно отпрянула. Было ли это результатом какого-то травмирующего воспитания? Для кого-то вроде Анжелы, кровожадного пирата, чтобы появиться на свет, в конце концов ее детство не могло быть нормальным.

Чувствуя, что я понимаю часть ее немного лучше, я двигался немного медленнее. Она все еще сжимала нож, наблюдая за мной, когда я потянулся к ее рубашке. В любой момент этот нож может полоснуть меня, и я могу умереть. Я уже знал, что Анжела была неуравновешенным человеком, так что же именно я делал? Я делал то, что должен был делать. Я занимался сексом с кем-то, кто был немного сумасшедшим.

Мои руки медленно расстегнули ее блузку. Она слегка задыхалась, когда я это делал. Это было не то же самое, что кто-то, кто выглядел смущенным. Это было больше похоже на сильное недоверие. Она заставляла себя позволить мне прикоснуться к ней, и это было немного страшно. Это было все равно что гладить бешеную собаку. Вы могли бы получить несколько ударов, но всегда был страх, что она может укусить в любую секунду.

Блузка распахнулась, обнажив гладкую кожу ее тела. Она не была такой мускулистой, как Брук, но у нее все еще было подтянутое, спортивное тело, а не нежное или мягкое. Когда так медленно, я снял с нее майку. Мои руки потянулись к ее груди, но когда я заметил, что она напряглась, я решил, что будет лучше, если я не буду касаться их. Вместо этого я опустил руки и расстегнул ее пояс. Я немного повозился и наконец сбросил ее брюки на пол.

Подняв голову, она смотрела на меня, склонив голову набок. Не было ничего похожего на румянец или страх. Скорее, ее просто интересовало, что я планирую делать дальше. Ее обнаженное тело было привлекательным, но далеко не таким, как у многих женщин, которые были в моей жизни. Это было немного забавно. Она была примерно на том же уровне привлекательности, что и моя бывшая жена. Хорошенькая, но не красавица. Годы, проведенные в этом мире, исказили мое представление о том, что значит быть красивой и уродливой, и поэтому она выглядела довольно заурядной.

У нее были каштановые волосы, загорелое тело и темно-карие глаза, которые казались почти черными. Волосы у нее были длинные, но растрепанные. Она также была женщиной, которая не брилась внизу, ее темные курсовые волосы заполняли область между ее ногами. В общем, она была довольно обычной женщиной.

То, чего ей не хватало в похоти, она восполняла опасностью. Все ее тело излучало энергию и напряжение, которые заставляли меня чувствовать себя немного обеспокоенным прикосновением к ней. До этого момента я был очень осторожен, чтобы не коснуться ее обнаженной кожи. Я держался снаружи ее одежды для моей собственной безопасности. Однако одежды не осталось, и нам пора было приступать к следующему этапу.

— Ну и… что теперь? — спросила она, глядя на меня с ожиданием, как будто я был здесь только для ее развлечения.

Что ж, в ее глазах это было почти правдой. Она просто хотела, чтобы я доставил ей удовольствие.

— Раздвинь ноги в стороны. — я сглотнул, пытаясь напустить на себя храбрый вид.

Она посмотрела на меня с ухмылкой, прежде чем сделать это. Мне показалось, что она разыгрывает эту сцену только для того, чтобы подшутить надо мной. Погоди, разве я не сделал это потому, что она не оставила мне другого выбора? Почему я чувствовал, что она полностью отвечает за меня, хотя я был ведущим во всех наших сексуальных актах?

Желая покончить с этим, я раздвинул ее ноги и скользнул в нее. Она ахнула, когда я вошел. Потом она потянулась и шлепнула меня по руке.

— Не так быстро! — прорычала она.

— Ах… прости…

Хотя она не чувствовалась такой уж тугой или девственной, это был все еще ее первый раз. Я покачал бедрами, входя в нее. Я медленно двинулся вперед, набирая скорость. Вскоре она уже немного задыхалась. Она, казалось, не издавала никаких стонов. Кроме того, она держала глаза широко открытыми. Несколько раз я думал о том, чтобы прикоснуться к ней или поцеловать, но, глядя на нож, все еще зажатый в ее руке, я не осмеливался сделать ни шагу дальше.

Прижав руки к бокам, я медленно входил и выходил из нее. Мне не хватало интимности, к которой я привык, но, по крайней мере, я мог оставаться твердым и довести дело до конца. Впервые в жизни я по-настоящему почувствовал, каково это — быть дозатором семян. Забавно, но она даже не этого от меня хотела. Тем не менее, без всякой близости, только грубое соприкосновение наших частей, я мог себе представить, какой могла бы быть моя жизнь. Были некоторые культуры, которые просто видели в мужчине член и яйца, прикрепленные к сосуду жизни. Я мог бы ежедневно оплодотворять одну женщину за другой, не испытывая никаких чувств.

— Я сейчас кончу! — я, наконец, объявили.

— Сделай это. — сказала она голосом, больше похожим на приказ.

Я схватил ее за ноги, когда кончил. Она напряглась, но я был слишком сосредоточен на ощущении ее киски, чем на окружающей обстановке, чтобы остановиться. Глубоко войдя в нее, я выпустил первый заряд, который был у меня с тех пор, как моя мать несколько недель назад. Неужели прошло так много времени с тех пор, как я в последний раз занимался сексом? Это было похоже на рекорд, учитывая природу этого мира. Когда я закончил, я вытащил и сделал несколько ошибок.

Анджела снова поджала ноги. Получала ли она какое-то удовольствие от наших действий или нет, для меня было совершенно непонятно. Я не знал, что происходит в голове у этой женщины. Она была полностью закрытой книгой.

— Очень хорошо… — она откинулась на спинку кровати и усмехнулась.

— Ты можешь вернуться к своим обязанностям. Я позову тебе снова, когда ты мне понадобишься.

Она больше не давала мне возможности поговорить с ней. Мне оставалось только повернуться к ней спиной и уйти.

Дойдя до двери, я оглянулся.

— Ты действительно не собираешься делать никаких попыток покинуть это место?

Анжела взглянула на меня, ее лицо ни на секунду не дрогнуло. Когда молчание затянулось, я понял, что она не собирается давать мне ответ. Я глубоко вздохнул, повернулся и вышел из комнаты. В конце концов я вернулся на кухню как раз вовремя, чтобы раздать ужин. Мои мысли путались, когда я разносил тарелки с едой по разным комнатам. Был ли у меня союз с Анджелой? По крайней мере, мой доступ увеличился. Чтобы попасть в ее комнату, мне пришлось пройти еще один контрольный пункт. Это было на один контрольный пункт ближе к поверхности.

Я решила рассказать Брук о том, что произошло. Я не упомянул о том, что стал сексуальным приятелем Анджелы. По какой-то причине я почувствовал, что это может иметь некоторые непреднамеренные побочные эффекты, если я скажу ей эту суровую правду. Тем не менее я рассказал ей о таинственной паре и о том, что теперь, когда я доставлял еду в верхние коридоры шахты, у меня появился более широкий доступ.

— Это хорошо. — Брук кивнула головой.

— Продолжай делать то, что делаешь. Я дам тебе знать, когда разработаю план.

Дни шли за днями, и в шахте прошла еще одна неделя. Каждый день меня посылали наверх, чтобы доставить еду Анжеле. Иногда она оставляла меня там и заставляла служить ей. В другие дни она была не в настроении. Хотя я каждый раз упоминал о побеге, она всегда бросала на меня холодный взгляд и абсолютно ничего не отвечала. Проще говоря, она казалась совершенно незаинтересованной в том, чтобы выбраться из шахты.

Наконец, мне надоело ждать. Я решил, что пришло время взять дело в свои руки. В следующий раз, когда я доставил ей еду, как только я закончил, я не вернулся прямо на свой контрольно-пропускной пункт. Все знали, что она продержит меня несколько часов, чтобы я поиграл с ее игрушкой. Поэтому мне некуда было отчитываться. Кроме того, за контрольно-пропускным пунктом было гораздо меньше любопытных глаз, поэтому никто не сообщал, что я не выполняю свой долг в надежде выслужиться.

Я почти ничего не делал. Я прошел еще несколько коридоров, а затем, в конце концов, повернул назад и направился через контрольно-пропускной пункт Службы безопасности. Однако на следующий день я сделал это снова, а потом еще раз. Я составлял мысленную карту расположения шахты. Я хорошо знал нижние уровни благодаря своим доставкам. Теперь, благодаря Анжеле, я стал лучше знакомиться и с верхними уровнями.

Пока я это делал, было еще кое-что, что я начал делать также. Я начал тайком спускать в яму еще больше вещей. Все началось с мелочей, которые могли поместиться в моем кармане. Однако чем больше я их давал, тем смелее становился. Я протянул им веревку. Судя по всему, теперь они могли выбраться из ямы, если бы захотели. Мне также удалось составить карту, которая могла бы доставить их так же далеко, как и я, к третьему и, надеюсь, последнему контрольному пункту.

— У нас есть кирки, которые мы можем использовать как оружие. Как только мы все выберемся из ямы, мы сможем сбежать. — сказал кто-то.

— У них есть магия. Одно заклинание может разрушить пещеру. Они могли бы оставить нас всех умирать, если бы мы только попытались. Мы не можем делать это безрассудно.

— Мы должны пройти через контрольно-пропускные пункты, не потревожив следующие пункты.

— А как насчет этой девушки? Она через это прошла. Если мы пошлем ее первой, они ослабят свою бдительность. В этот момент мы можем их уничтожить!

Я стояла рядом, скрестив руки на груди, и краем глаза тревожно поглядывала на Брук. Мне не терпелось сбежать, как и всем остальным. Это было не то место, где я хотел бы оказаться в ловушке. На самом деле, я просто хотел вернуться к Амариллис. Меня больше не волновало, какое тело у меня было. Вся эта страна меня утомила.

— Ладно… приготовьте все, что сможете. — Брук пожала плечами.

— Мы сбежим завтра ночью.

— Что ты хочешь, чтобы я сделала? — спросил я.

— Встретимся на первом контрольно-пропускном пункте. Мы позволим тебе идти впереди. Мы заставим всех замолчать. Просто попробуй разоружить охранников. Как только мы пройдем через один контрольно-пропускной пункт, перейдем к следующему. Быстро, тихо и тщательно.

Я кивнул и наконец вернулся на кухню. В ту ночь у меня были проблемы со сном. Я сотни раз прокручивал в голове ее слова. Она не собиралась использовать мою помощь в яме. Скорее, они собирались сбежать, используя веревку и план, который мне не был предоставлен. Они действительно проявляли ко мне большое доверие. Если бы я пошел и сказал в этот момент, они серьезно могли бы поставить под угрозу все свои жизни. Это показывало, как сильно они мне доверяли.

Я доставлял еду как обычно. Анжела взяла свою еду как обычно, а потом и меня тоже. Я постарался не подать ей ни малейшего знака, что сегодняшний день ничем не отличается от любого другого. Даст Бог, это будет последний день, в который мы видимся. Однако я не пригласил ее с собой. Я ни в малейшей степени не доверял Анжеле и не хотел ничем рисковать. Когда я вышел из ее комнаты, то почувствовал некоторое облегчение.

Наконец мои дневные обязанности были выполнены, и мне оставалось только лечь на свою маленькую кровать и ждать наступления ночи. Я много раз вставал и расхаживал по комнате, чувствуя крайнюю тревогу. Здесь не было часов, так что время было относительной вещью. Боясь показаться слишком поздно, я решил, что лучше раньше. Я тихонько выскользнул из кухни и направилась к первому контрольно-пропускному пункту. Я не приближался к нему, но оставался на тропинке, которая должна была пройти мимо него, и ждал. Когда кто-то проходил мимо, я обязательно прятался.

Время шло, а группа Брук так и не появилась. Я нахмурился, задаваясь вопросом, если бы мне дали неправильное расположение. Или, что еще хуже, Возможно, Брук действительно не доверяла мне, и они все решили уйти без меня. Я внимательно присмотрелся к часам и с облегчением увидел, что они по-прежнему работают. Если бы Брук и ее группа прошли мимо, эти охранники, несомненно, были бы сейчас без сознания.

Нет, не было никаких причин для облегчения. Если группа Брук не прибыла, это означало, что между вчерашним днем и сегодняшним днем что-то произошло. Нахмурившись, я направился обратно к выходу из ямы. Я внимательно огляделся в поисках девушки, которая могла бы стоять на эскалаторе и охранять ямы. Она отсутствовала. У них был кто-то, кто следил за ямами 24/7. Это были самые опасные женщины в шахте. Даже если этот человек не был бойцом, они должны были сообщать обо всем, что происходит. Если бы веревка качнулась вверх, они бы немедленно побежали за помощью. Так вот что случилось? Они должны были заставить меня вывести ее из строя до того, как они сбежали!

Но если бы она убежала, то были бы и другие улики. Здесь были бы другие рабы или охрана. Там должны быть веревки. Вместо этого шкив лифта оказался внизу, в дыре. Они никогда не оставляли его там. Я нахмурился, хватая запасную веревку и завязывая ее. Оглядевшись и не найдя другого выхода, кроме как проверить самому, я спустился в яму. Выбраться обратно без помощи блока было бы очень трудно, но я знал достаточно о лазании, чтобы спуститься, не причинив себе вреда.

Добравшись до дна ямы, я огляделся и никого вокруг не увидел. Я никогда раньше не совершал экскурсии по шахтам, поэтому не очень хорошо знал эту местность. Там было четыре коридора, которые уходили вдаль. Тропинки уходили вниз по дуге, ступенька была очень глубокой. Я взял тот, из которого Брук выходила чаще всего. Чем дальше я спускался, тем жарче становился воздух. Я очень быстро вспотел и был рад, что одежда рабов не была особенно тяжелой.

Примерно через десять минут ходьбы я, наконец, вошел в огромную пещеру. Я слышал бульканье, и мне потребовалось мгновение, чтобы понять, что по обе стороны от меня действительно была вода, но она кипела. Кипела ли она потому, что была горячей? Это были мысли, которые ни к чему не приводили.

— Кали… — внезапно раздался голос.

— А? — я обернулся и увидел женщину. У нее был обжигающий ожог на половине лица, и она лежала в опасной близости от кипящей воды, как будто в какой-то момент ее туда втолкнули. Я подбежал к ней и опустился на колени. Оттащив ее подальше от жара, я посмотрел на ту сторону ее лица, которая не была обожжена.

— Ты… я тебя помню.

— Тебе… нужно убираться отсюда. — она говорила, с трудом переводя дыхание.

— Что происходит? Что случилось с нашим побегом? — спросил я.

— Та штука… которую они искали. Они нашли ее.

— Они нашли ее? Подожди, что это? — спросил я.

Она слабо подняла палец, указывая вниз по тропинке пещеры. По обе стороны этой тропы было кипящее озеро. Я не мог видеть в темноте, но там были слабые вспышки света, как будто другие шахтеры могли пройти дальше.

— Кто это с тобой сделал? — спросил я.

— Работорговцы?

Она покачала головой.

— Когда мы прорвались… мы знали, что это было то, что они искали. Некоторые хотели просто сбежать, но Брук хотела взять все, что было с нами, поэтому она возглавила экспедицию в пещеру. Через несколько часов в лифте появились две женщины. Мы решили напасть на них и похитить, но они подавили нас. Они заставили нас показать им пещеру. Когда кто-то выходил из себя, они… отшвыривали нас в сторону.

Она с горечью посмотрела на кипящее озеро. У меня есть идея. Хотя было еще темно, мне показалось, что я вижу несколько тел, плавающих в этом кипящем месиве. Что же касается этих девушек, были ли они теми двумя женщинами в вуалях, которых я встретил с Анджелой? Почему-то, вспоминая то мрачное чувство, которое они вызывали у меня, это не казалось совершенно невероятным. Я отрицательно покачал головой.

— Если Брук там, внизу, то мне тоже нужно идти.

— Девочка… ты единственная из нас, кто не замешан в этом деле. Просто повернись и уходи. — женщина, с которой я разговаривал, схватила меня за руку своей неповрежденной рукой.

— Это не твоя проблема.

Глядя на тропу, ведущую в какую-то неизвестную бездну, где только что была обнаружена тайная реликвия, я чувствовал, что должен идти. В некоторых мелочах я почти чувствовал, что мне нужно идти. Я стянул с себя топ и бросила его в озеро, неся свою грудь, которая была решительно не женской. Было очень жарко, и она начинала раздражать. Я перестал пытаться скрыть свой голос.

— Мне нужно идти, — сказала я. — Не знаю почему, но мне вдруг показалось, что именно поэтому я и оказалась здесь.

Глаза женщины расширились, но она ничего не сказала в ответ. Я повернулся и направился в темноту.

Глава 88

В пещере было темно и душно. Было так жарко, что мои легкие горели, просто вдыхая и выдыхая едкий воздух. Этот путь тянулся, казалось, целую вечность. Я был один на один с кипящим морем, одинокая тропинка едва поднималась над водой. Я увидел еще несколько тел, разбросанных по тропинке. Кем бы ни были эти женщины, теперь они были поджарены.

Лица были так сильно обожжены, что их невозможно было узнать. Были также скелеты, которые были сварены дочиста, их кости пролежали неизвестно сколько времени. Были ли они прошлыми исследователями? А я и не знал. Единственное, что я мог сделать, это продолжать двигаться вперед. По какой-то странной причине я чувствовал, что мои ответы лежат в том артефакте, который они пытались найти.

Когда я впервые увидел его, мне показалось, что я смотрю на мираж. Вдалеке пещера выросла до огромной высоты. Я больше не видел потолка. Глубоко в густом тумане виднелось массивное строение. Чем ближе я подходил, тем больше понимал, что это действительно замок. Я мог видеть только его переднюю часть. Остальное было спрятано за стенами пещеры. Гигантские сталактиты и сталагмиты перед замком придавали ему более угрожающую ауру, как будто я шел в челюсти какого-то огромного зверя.

Я рванулся вперед, уже проделав этот путь. Если Брук там, я должен ей помочь. Если бы эти две женщины причинили боль Брук, я не знал, что бы сделал. Я протиснулся через парадную дверь, открывающуюся в массивный вестибюль. Внутри было гораздо прохладнее, чем вдали от кипящего озера. Там была массивная лестница, которая продолжалась вплоть до второго этажа. С обеих сторон были двери.

Посмотрев на свои ноги, я увидел в пыли следы. Было совершенно ясно, что в последнее время здесь побывало больше двух человек. Судя по телам, которые я видел, в живых осталось по меньшей мере несколько десятков шахтеров. Шаги, казалось, рассеялись. Кем бы ни были эти две таинственные женщины, похоже, этот замок был не тем, что они искали. Скорее, они искали что-то внутри замка.

— Клиберн? Как ты здесь оказался? — раздался голос из темноты.

Я обернулась, прищурившись, когда из машины медленно вышла фигура. Это была беременная женщина в вуали. На самом деле, это была, вероятно, та самая женщина под вуалью, которую я встретил в той комнате с Анджелой. Подождите? Как она меня назвала?

Я посмотрел на свои руки и ахнул. Они были короче и толще, чем те длинные и тонкие, что были у меня раньше. На самом деле они были похожи на мои собственные руки. Они похожи на Клиберна!

— Как это… — я покачал головой.

— На кого я похож, по-твоему?

— … — Девушка держалась на расстоянии.

— Я искала тебя, — сказала она.

Мой внезапный прилив счастья иссяк, когда я вспомнил, что эти женщины искали меня.

— Я знаю.…

Ее глаза на секунду расширились, но потом подозрительно сузились.

— А что ты знаешь?

— Я знаю, что этот ребенок мой… — я не мог придумать никакой другой причины, по которой женщина охотилась бы за мной.

Чего я не понимал, так это как они нашли меня здесь. Там было какое-то упоминание о Прорицании. Они использовали какое-то магическое заклинание, чтобы выследить меня здесь. Если это так, то не могла ли моя семья из Амариллиса сделать то же самое? Они тоже могут прийти или они уже здесь, гадая, где я!

Девушка схватилась за живот, казалось, очень шокированная моими словами.

— Так… это действительно ты? Хозяин?

— Х-хозяин? — я засмеялся, неловко почесывая шею.

— На самом деле, Я Лорд.

Глаза девушки сверкнули, и она склонилась так низко, как только позволял ее живот. На самом деле, казалось, что она вот-вот перевернется.

— Конечно… я не хотела вас обидеть. Мой господин… ты действительно воскрес. Наша сестра боялась неудачи. Однако я знала правду. Я знала, что ты переселился в этот мир.

— Переселение душ! — меня трясло.

— Ты знаешь, что я пришел из другого мира?

— Ну конечно, милорд. — она взволнованно кивнула.

— Я пришла из того же мира. Я твоя. Мое тело, моя душа. Пожалуйста… прикажи мне, мой великий повелитель.

Я покачала головой, пытаясь понять, что происходит. Я думал, что она была кем-то, кого я знал, но оказалось, что это было что-то другое. Она смотрела на меня с благоговением. Она также, казалось, знала о моем переселении. Это то, что я никогда не говорил никому, кроме Ханны.

— Почему мое тело изменилось? — спросил я, оглядываясь на свое тело и убеждаясь, что я действительно снова Клиберн.

— А? Милорд?

— Клянусь, когда я вошел в замок, у меня было совсем другое лицо, — сказал я почти про себя.

— Ах… замок искажает иллюзии, Помните, милорд? — женщина, наконец, исправила себя с некоторым трудом.

— Значит, ты прятался за иллюзией? Неудивительно, что мы не смогли тебя найти. А еще это было гениально — инсценировать собственную смерть. Мы пытались помешать этой несчастной женщине наложить на тебя лапы, но та ночь прошла для всех нас ужасно.

Большую часть того, что она говорила, было трудно понять. Кто эта несчастная женщина? Она говорила о доставке Анджелы? И вообще, кто нанял Анджелу похитить меня? Они наняли сумасшедшую, которая пытался изнасиловать меня и даже убила невинных людей. Там не было никакого варианта, они были хорошими.

— Помнишь? Должен ли я знать это место? — спросил я, озираясь по сторонам.

— Это место принадлежит вам по праву рождения, милорд. Ваше наследство. — женщина объяснила:

— Когда мы выследили вас здесь, я подумала, что вы, должно быть, направляетесь именно сюда. Мы даже отравили принца и предложили лекарство, чтобы получить разрешение от королевской семьи этого города. Эта глупая мать сожгла бы весь город ради своего драгоценного Калеба.

Я мог только тупо смотреть, как она заполняла пробелы один за другим. Значит, Калеба вылечили от яда? Если это правда, то кто же я? Может быть, я просто иллюзия, созданная, чтобы выглядеть как Калеб? Кто поставил меня на место Калеба? Где же принц-дьявол? Каждый раз, когда я получал ответ на свой вопрос, он просто приводил к новым вопросам.

— Это была… эта Лилит? — спросил я.

— Давайте не будем называть ее имени. Она была всего лишь самозванкой. Многие в этом мире думают, что она — это ты. Она богохульница, о которой нужно заботиться. Она и этот ее компаньон.

— Компаньон? Это другие… хм… беременные женщины?

— Милорд не должен беспокоиться о ней! — женщина закричала:

— Она просто какая-то шлюха, которая должна была умереть. Я прокляла ее, так что ее ребенок останется нерожденным!

— Ха… — я покачал головой, все еще ничего не понимая.

— В таком случае, я хочу посмотреть, кто ты, сними свою вуаль.

— Конечно, милорд, с этим телом вы можете делать все, что пожелаете. — она приподняла вуаль.

И тут же мои глаза исказились. Я сделал шаг назад и медленно прошипел: Это был именно тот, кого я ожидал увидеть, и именно тот, про кого я знал, что это невозможно. У девушки, стоявшей передо мной, были короткие волосы, красивый цвет лица и беременное тело. Без макияжа она больше походила бы на мальчика. Это была Эшли, девушка, которая преследовала меня во сне. Девушка, которая умерла. Вся причина, по которой я оказался в этой шахте, заключалась в том, что я думал, что видел ее. В конце концов, это было не видение. Это действительно была Эшли.

— Эш… Я видел, как ты умирала.… — слабо произнес я.

Девушка склонила голову набок.

— Она действительно умерла? Но смерть — мелочь.

— Незначительно… — я не мог поверить словам, слетевшим с ее губ.

— Как это может быть незначительно?

Я сделал три шага вперед, а затем обнял ее. Девочка вскрикнула от удивления, но не сопротивлялась, когда я обнял ее, оставив достаточно места для ребенка. Я поцеловал ее в губы. Они были мягкими и теплыми, и на ощупь они были похожи. А потом то, что она беременна, ударило меня, как кирпич.

— Ребенок… мой. Ты была беременна? — сказал я.

Она улыбнулась и кивнула.

— Да, милорд. Он — мужчина. Наш ребенок растет сильным.

— Разве он не должен был уже родиться?

— Конечно, нет! — Эш рассмеялась, когда я коснулась живота.

— Мой повелитель знает, что у женщин-демонов инкубационный период гораздо длиннее. Это займет по крайней мере в два раза больше времени, прежде чем ребенок родится. У меня впереди еще много месяцев.

— Верно… а… а… демон? — мои глаза расширились, когда я начала испытывать странное чувство погружения.

Эш улыбнулась мне, но внезапно я увидела в ее глазах что-то зловещее. Она называла меня лордом, как будто это было естественно. Более того, если она была женщиной под вуалью, они случайно отравили принца, шантажировали королевскую семью, начали незаконную работорговлю и в конечном итоге убили десятки женщин. Это была не та Эшли, которую я знал. Она даже сама это сказала. Эшли умерла. Сера… Я подумал, что это кипящее озеро снаружи, но от нее исходил слабый запах серы.

Это не могла быть Эшли. Если это так, то это означало, что церемония вызова демона сработала. Это было целью Дибы Моник с самого начала. Она хотела вызвать демонов в наш мир. Он должен был войти в меня, но вместо этого оказался внутри Эшли! Демоны должны были только быть способны захватить власть над людьми! Я вспомнил, что читал что-то об этом в Библии этого мира.

Да, Эшли была наполовину мужчиной! Многочисленные части тела были заменены частями тела ее брата во время несчастного случая. Хотя формально она считалась женщиной, демон все еще мог проникнуть в нее. Эшли была демоном, и это сделало бы ребенка в ее животе ребенком демона!

Я не знал, почему призыв не удался все это время назад. Я отнесся к тому, что вся история Дивы была суеверием, за исключением того, что я чувствовал демонов. Когда я прыгнул через портал, чтобы спасти Лиру, я почувствовал, что они пытаются проникнуть в мою душу. Тем не менее, он также чувствовал, что они не могли. Так что же произошло? Они входили туда, куда только могли. У них было целое дерево недавно убитых мальчиков, которые могли быть одержимы. Почему Эшли? Потому что она была беременна? А сколько там еще людей?

— Демоны… сколько их было? — спросил я, отстраняясь от ее живота, как будто он обжег меня.

Эш, казалось, не заметил, как изменилось выражение моего лица.

— А? Милорд, здесь только Ребекка и я. Когда через девять месяцев родится мой ребенок, мы наконец-то начнем распространять семя демона по всему королевству. Впрочем, это не имеет значения. Ты должен быть тем, кто это сделает. Как только ты восстановишь свою силу, мы приведем тебе столько женщин, сколько тебе нужно. Распространите свое семя и создайте армию потомства.

Мне оставалось только горько прикусить губу. Она называла меня лордом. Это значит, повелитель демонов. Она думала, что я какой-то повелитель демонов. Оглядев этот замок, я вдруг понял, что назвать его замком повелителя демонов было очень просто. Может быть, я все-таки повелитель демонов. Если бы демоны могли входить только в людей, и у меня было бы 50 % мужского потомства, тогда я был бы самым быстрым способом вернуть расу демонов. Теперь, когда я знала, что у Эшли есть ребенок мужского пола, мне пришлось пересмотреть вероятность того, что я благословенный. Насколько близок был благословенный к Повелителю демонов? Разве это не две стороны одной медали?

После всего этого, был ли я благословенным человеком или повелителем демонов, моей целью было распространить свое семя по всему миру. В конце концов все вернулось к семени. Одного этого было достаточно, чтобы заставить меня горько улыбнуться. Второй причиной была Ребекка. Должно быть, она умерла, когда упала с такой высоты. А потом демон захватил и ее. Кроме того, у нее не было никаких мужских частей, о которых я знал. Может быть, Диба что-то сделала с ней во время ритуала? А я и не знал. Однако мне пришлось взглянуть правде в глаза. Обе женщины пропали вскоре после событий того дня, и обе женщины были демонами.

А как же Миа? Может, она тоже демон? Нет, Миа должна была погибнуть во время взрыва в троллейбусе. Было бы приятно думать, что случилось что-то еще, но это было только желаемое за действительное с моей стороны. С другой стороны, была ли эта судьба действительно лучше? Я действительно не знал, что чувствовал к Эш перед ее смертью, не то, что она была демоном, она вообще была?

Внезапно на браслете, который она носила, появился свет. Эш посмотрел на него и кивнула.

— Наследство найдено, милорд. Пришло время вам заявить на него свои права.

— В-верно… — мы уже некоторое время стояли у входа в замок.

Я двинулась вслед за Эшли. Время от времени она проверяла свой браслет, как будто он подсказывал ей направление, а затем двигалась вперед, как будто знала дорогу.

— Значит, как только я получу это наследство, моя власть будет восстановлена?

Эш печально покачала головой. — Ваше наследство было разбито на четыре части, спрятанные в ваших четырех замках. Помните, милорд? Это восстановит только 1/4 вашей силы. Это только одно из двух наследств, которые мы обнаружили до сих пор.

— Два?

— Второй… был взят линией Лилит. Это маленькое чудовище украло его и представилось повелителем демонов. Та женщина умерла… и за эти годы он был разграблен. У нынешней Лилит все еще есть твоя линия. Если мы ее поймаем, ты сможешь забрать его обратно. Мы пытались, милорд, но она оказалась слишком могущественной.

— Это было в ту ночь, когда был уничтожен корабль Анжелы? — спросил я.

Эш споткнулся.

— Милорд знает гораздо больше, чем говорит. Вы испытываете меня, милорд?

Поморщившись, я решил идти в ногу с настроением и ответил высокомерным ответом.

— Я — великий повелитель демонов. Если есть недостатки в понимании вещей моими подчиненными, я должен взять их на себя, чтобы исправить их.

— Н-да, мой господин! — взволнованно ответила Эш, глядя на меня горящими глазами.

— Вы мудры!

Я фыркнул и вздернул подбородок, но внутри я была удивлен, что все еще стою. Мне казалось, что всего несколько мгновений назад я думал о побеге из шахты, а теперь по колено увяз в заговоре, который вполне мог обернуться катастрофой, грозящей всему миру. Я был рядом с демоном, который вполне мог убить меня в ту же секунду, как она поняла, что я не был этим предполагаемым повелителем демонов. Более того, я шел вглубь замка повелителя демонов.

В то же время 1/4я — силы повелителя демонов звучала приятно. Мне вспомнилась странная девушка, которую я однажды видел, когда она строила огромный магический столб и поддерживала остров на ногах. Была ли это та сила, которую я получу? Подожди… если это была сила, то не означало ли это, что эта девушка была Лилит, поддельным повелителем демонов? Нет, от всего этого моя голова болела еще сильнее. Я решила просто продолжать следовать за Эш в данный момент. Я и так уже достаточно заблудился, чтобы не найти дорогу к выходу.

В коридорах было темно и сыро. Эшли небрежно создала рукой волшебный источник света. Я заметил, что никакого призыва не последовало. Это означало, что она мысленно производила подсчеты в своей голове. Была ли это сила демона? Так или иначе, у меня было чувство, что все было намного сложней. Половина меня просто хотела обнять и удержать Эш, забыв о реальности. Другая половина постоянно напоминала себе, что эта женщина убила много людей, чтобы попасть сюда.

Стены были голыми и похожими на тюрьму. Все это место имело гнетущую атмосферу, которая угрожала разрушить мой разум. Вокруг не было разбросано ничего из богатства. Были ли замки повелителя демонов разграблены вечность назад нетерпеливыми авантюристами или просто богатства никогда там не было, я не знал.

Я мог бы прикинуть, сколько времени потребуется, чтобы похоронить весь этот замок под землей до такой степени, что он окажется на дне глубокой шахты. Этот замок должен был появиться во времена демонов, задолго до войны Лилит и проклятия демона. Это было до Божьего потопа, когда демоны царили безраздельно. Этот замок был все еще цел, вероятно, от магии. Она была старше, чем история этого мира.

Если бы я помнил свои учебники истории, один точно такой же, как он был раскопан Лилит. Ее называли повелительницей демонов, но оказалось, что она просто позаимствовала силу повелителя демонов. Казалось, когда она получила его наследство, она узнала правду о мужчинах. Затем Лилит решила остановить распространение мужских генов от так называемого благословенного человека. Это вызвало ее поношение, а затем герой-мужчина, который распространял мужские гены, в конечном итоге поработил ее в контракте. Последователи Лилит ненавидели мужчин именно из-за ее отчаянного распространения информации.

Однако, поскольку Лилит была порабощена, ее анти-мужская история каким-то образом была загрязнена, и последователи Лилит начали намеренно пытаться вернуть демонов.

Однако ее родословная продолжалась вплоть до сегодняшнего дня. Эш называл ее охотницей на демонов. Должно быть, именно поэтому она так была в школе в День Гнева. Должно быть, она услышала зов и отправилась на разведку.

По крайней мере, это было все, что я смог придумать, когда мы подошли к потайной лестнице. Эш, казалось, точно знала, где ее коснуться, чтобы открыть. Она улыбнулась и перевела взгляд с меня на лестницу. Я вздохнул и пошел вперед.

Неужели я действительно собираюсь получить это наследство? Ну, я бы предпочел, чтобы оно было у меня, а не у одной из девушек-демонов. Лестница спиралью спускалась вниз примерно на шесть этажей, прежде чем, наконец, оказалась в огромном тронном зале. В этой комнате горел свет. Факелы вдоль колонн, казалось, наполнялись волшебным светом. Кто-то явно побывал здесь до нас. Когда я подошел, то заметил небольшую кучку тел. Это были женщины из ямы. Многих из них я знал.

У большинства было перерезано горло, хотя парочка выглядела так, будто они пережили худшую смерть. Я заставил себя посмотреть на лица, но не увидела среди них Брук.

— Сестра… это заняло у тебя достаточно много времени. Когда дело доходит до принятия наследства, Я думаю, что я… — сказал человек вышедший из-за трона, но когда ее глаза остановились на мне, они расширились, и она остановилась.

— Клиберн!

Женщина, стоявшая там, была не кто иная, как Ребекка. Теперь там были два демона. Это была другая женщина, чье существование заставляло меня чувствовать себя запутанным. Мы занимались сексом и даже какое-то время были друзьями, за исключением того, что она страстно ненавидела мужчин. Ну, если это было похоже на Эш, то та женщина уже была мертва, а это был кто-то другой.

— Да, сестра! Мы должны радоваться! — я подтвердил это.

— Он — повелитель демонов! Теперь мы можем приступить к планам мирового господства!

— Ты… — она прищурилась, глядя на меня.

— Ты уверена, сестра?

Ее глаза, казалось, видели меня насквозь. Я инстинктивно вздрогнул. Мне казалось, что она могла видеть все насквозь этим взглядом. Я хотел спрятаться.

— Ну конечно! — гордо ответила Эш.

— Ты сомневаешься во мне? Мой господин заявил, что он использовал магию иллюзии, чтобы спрятаться от нас.

— Иллюзии? — Ребекка нахмурилась.

— Я в этом не уверена. Я не замечаю в этом человеке ни капли демонической ауры. Возможно, ваше суждение затуманено. Вы также настояли на том, чтобы оставить этого ребенка, несмотря на то, что у него также нет ни капли демонической ауры.

— Не будь смешной. — Эш рассмеялась.

— Этот ребенок-демон, как и его отец. Нет такого понятия, как человек без демонической ауры, если вы не хотите говорить о богохульстве. У моего ребенка нет ауры только потому, что наш великий повелитель подавил ее, чтобы несчастная Лилит не смогла нас найти.

— Если это так, сестра, тогда ответь мне вот на что… — Ребекка нахмурилась.

— Этот замок устраняет все иллюзии. В ту же секунду, как вы вошли, все иллюзии были бы разрушены. Ты сама так сказала. Так почему же эта аура все еще скрыта?

Эш поднесла руку к губам, и ее глаза расширились. Было ясно, что она не думала об этом раньше. Возможно, она была ослеплена, увидев то, что хотела увидеть. Она посмотрела на меня. В ее глазах был лишь намек на вопрос, но она все еще не была убеждена, что я совсем не такой, каким она ожидала меня видеть.

— Это мой замок! Ты действительно думаешь, что я не смогу контролировать свою демоническую ауру, даже если захочу? Я допускаю ошибку в суждениях, когда речь заходит о моих физических изменениях, но я никогда не был бы небрежен там, где это имеет значение!

— Д-да, мой лорд! — Эш взволнованно кивнула, прежде чем повернуться к Ребекке:

— Это наш великий повелитель. Перестань вести себя так воинственно.

Но глаза Ребекки не изменились. Она все еще смотрела на меня с подозрением, даже когда небрежно поклонилась.

— Прошу прощения, милорд. Я не хочу показаться подозрительным, но мы, единственные живые демоны, должны быть осторожны. Может быть, мой господин сможет снять свои путы и дать нам почувствовать его демоническую ауру?

— Ха… это… — я закашлялся.

— Это так не работает. Потребуется много часов, чтобы уничтожить ауру. Мне не нравится твой тон, Бекки. Возможно, тебе следует понять, кто сейчас здесь главный.

— П-простите, милорд. Это больше не повторится!

— Если я ошибаюсь, вы можете тысячу раз порезать меня на куски, милорд.

— Но я не уступлю, пока не буду в этом уверена. В таком случае у меня есть для вас простой тест. А потом, если вы проявите себя, я буду молить о прощении на коленях. Но пока вы этого не сделаете, я не позволю вам получить наследство!

Ясень выглядел шокированным, и я начала потеть, но я не мог позволить своей персоне ускользнуть сейчас.

— В таком случае, бросай мне любой вызов, который сочтешь необходимым. Я покажу тебе свое могущество повелителя демонов.

Ребекка улыбнулась и протянула руку за спинку стула. Она бросила что-то вниз, и это что-то болезненно покатилось вниз по лестнице с криками и бормотанием. Только когда они достигли нижней ступеньки всего в нескольких футах от меня, я понял, что это был человек. Это был не просто человек, это была Брук! Она была связана, и ее рот был заткнут кляпом. Ее глаза были широко раскрыты от шока и недоверия. Похоже, Ребекка сильно избила ее.

— Что это такое? — потребовал я ответа.

— Это был телохранитель Клиберна, ваш бывший хозяин. Поскольку ты — повелитель демонов, это жертва для тебя. Изнасилуй ее, убей, а потом съешь. Мне все равно, в каком порядке вы это сделаете.

Ребекка уставилась на свет в комнате, заставляя ее глаза выглядеть так, как будто они пылали красным. Она бросила что-то, что с грохотом упало у моих ног. Посмотрев вниз, я понял, что это был маленький нож. Я опустился на колени и поднял его.

— Если ты мой повелитель демонов, я думаю, ты даже поблагодаришь меня за этот подарок, — сказала Ребекка.

— Итак, покажи мне, что ты — это он, и займи свое место на этом троне!

Я сглотнула, глядя на Брук, связанную у моих ног, с блестящим ножом в руке. Почему все это продолжало происходить со мной?

Глава 89

— Брук… — я посмотрел между женщиной и полом, а так де на нож в своей руке.

— Проблемы? — зарычала Ребекка.

— Мой так называемый Повелитель Демонов?

— Бекки… в этом нет необходимости… — сердито сказала Эшли, — Повелитель использовал девушку, зачем ему просто убивать ее сейчас. Это расточительно! Вот почему я сказала тебе не убивать всех этих рабов по дороге!

— Смотри, сестра! — Ребекка бросила на Эшли сердитый взгляд.

— Ты становишься мягкой. С тех пор, как ты была в этом теле, ты вела себя странно… как человек!

— Я не человек! — парировал Эш.

— Забери свои слова обратно!

— Довольно! — проревел я.

— Я Повелитель Демонов. У меня есть применение этой женщине, и я не сразу увижу ее мертвой. Если бы ты убила ее, Бекки, я бы тебя уже убил!

— Т-ты… — лицо Ребекки стало возмущенным.

— Однако чем больше у меня будет потомства, тем лучше будет. Я трахну эту женщину и дам ей свое семя. В этот момент она сможет унести еще одного моего потомка — демона.

Брук сумела выплюнуть кляп.

— Я скорее умру! Сволочь. Верни мне Клиберна!

— Вы осмелились бы угрожать одному из моих детей! — я сказал, глядя на Ребекку, когда я подбросил нож к ее ногам:

— Ты бы посмела?

Выражение лица Ребекки внезапно изменилось. Похоже, мои слова подействовали на нее должным образом. Я вздохнул с облегчением. Я подумал, что если бы я сформулировал это таким образом, она никак не могла отказаться. Живы только два демона. Если бы я был Лордом демонов, любая девушка, которой я подарил свое семя, имела бы 50 % шанс произвести другого демона. Итак, убийство Брук сразу после секса с ней было бы похоже на убийство демона! Не просто демон, а Демона своего господина! Сформулированная таким образом просьба Ребекки показалась почти кощунственной.

— Х-хорошо… — Ребекка отвернулась, — Клайберн все равно не будет насиловать женщину, о которой он заботится. Я знаю это по ее воспоминаниям.

Эта часть меня на мгновение зацепила. Ее воспоминания? Это должно было означать воспоминания Ребекки. Это означало, что демон внутри Ребекки мог получить доступ к воспоминаниям Ребекки. В этом отношении это также могло означать, что Ребекка каким-то образом все еще была внутри нее. Я не знал, почувствовал я облегчение или отвращение. То, что она говорила обо мне, как если бы она была Ребеккой, немного нервировало.

— Я не буду лошадью твоей породы! Ты слышишь меня! Я не буду высиживать демона! — Брук боролась в своих оковах, с ненавистью глядя на меня.

Видеть такое выражение ее лица немного больно. Разве она не видела, что я пытался спасти ей жизнь? Это был единственный вариант, который у меня оставался! Я бы не позволил Брук умереть. Кроме того, она все равно хотела забеременеть. Просто это было бы раньше, чем позже.

Я опустился на колени и перевернул Брук. С ее ограничениями, связывающими ее руки и ноги, это было немного сложно. Она пыталась ударить меня ногой, но мне удалось увернуться. Прыгнув вперед, я схватил ее за волосы и потянул ее за голову. Я поднес губы к ее уху и прошептал.

— Мне очень жаль, просто поверь мне.

Глаза Брук расширились, когда я отступил. Она смотрела на меня, но казалась немного сбитой с толку. Я схватил ее штаны и стянул их. Брук находилась в ямах, вероятно, несколько месяцев, так что она была не в лучшем виде. С другой стороны, я тоже был в шахте и, вероятно, не стал лучше. Я раньше видел Брук обнаженной, и ее тело было мне знакомо.

Она немного похудела и набрала немного мышц. Теперь она выглядела меньше, возможно, даже настолько, что стала немного хрупкой и худой. Ее лицо было изможденным, но все еще красивым. Ее тело было грязным, но все еще чувственным. От нее пахло, но в основном это был запах Брук. Я много раз дрался с ней, поскольку мы оставались в тесном контакте, ее вспотевшее тело было рядом с моим. Я очень привык к ее запаху. Таким образом, в ее теле не было ничего, что меня хоть немного отталкивало.

Я раздвинул ее ноги и расстегнул пояс. Брук молча смотрела на меня со сложным выражением лица. Тем временем Ребекка подозрительно посмотрела на нее, а Эшли обеспокоенно. Я не видел другого выхода, кроме как играть роль Повелителя демонов, пока не смогу сбежать. Может быть, этим я смогу убедить их отдать мне наследство.

Если я заберу эту силу, она может исцелить мои сломанные магические цепи. Я действительно считал подозрительным, что у меня не было доступа к магии в теле принца Калеба, но, в отличие от моего опыта в роли Клиберна, у Калеба вообще не было магии. Если бы я мог это почувствовать, можно было бы понять, что я нахожусь в какой-то иллюзии. Кто-то полностью заблокировал мои магические способности у корня. Учитывая, что какое-то время я даже не знал, нахожусь ли я в правильном мире, я действительно не сомневался в отсутствии магии.

Вытащив пенис, я прижал его к Брук. Она затаила дыхание, закрыла глаза и посмотрела в сторону. Однако она не пыталась сомкнуть ноги или пнуть меня. Так что другого выхода из сложившейся ситуации она тоже не видела. Я почти хочу, чтобы она боролась и придумала что-нибудь

Я знал Брук много лет. Я считал ее другом, компаньоном, защитником и даже раздражителем, но любовником никогда. Теперь я был внутри нее, мой член входил и выходил из ее влагалища. Стенки ее влагалища были толстыми и мускулистыми, и как только я вошел внутрь, она инстинктивно их сжала. Возможно, это был инстинкт лесбиянки, в которую проник иностранный член, но ее хватка сжалась вокруг моего члена почти до такой степени, что я не мог проникнуть внутрь до конца.

Она выдохнула, медленно расслабляясь. Наконец, я протолкнулся в нее до конца. Она не показывала боли или дискомфорта. Когда Брук была моложе, отец много раз насиловал ее, так что, вероятно, у нее не было девственной плевы. Более того, она переспала с таким же или большим количеством женщин, чем я, и не боялась довести свою киску до предела. Когда мои бедра начали двигаться, я вспомнил истории, которые она рассказывала мне о себе, когда была моложе.

Однажды я спросил ее, какой размер она предпочитает. Она сказала мне, чтобы его не существовало. Она пробовала такие большие фаллоимитаторы, что ей казалось, что она сломается. Она пробовала тонкие, толстые, длинные и короткие вещи. В конце концов, она сказала, что не имеет значения, какой размер или мягкость. Мне было очень трудно в это поверить, но потом она спросила меня, заботится ли меня о том, в какую киску я вставляю свой член. Помимо гигиены, разве мокрая киска менее приятна, чем узкая киска? У меня могут быть предпочтения, но это не имело значения. Все дело в девушке. Было все остальное. Пока она работала, киска была наименее важной частью.

Я вспомнил, как многие мужчины в моем старом мире называли лесбиянок лицемерками. Несмотря на то, что они утверждали, что не любят внешность мужчин, большинство лесбиянок по-прежнему доставляли себе удовольствие объектами, которые выглядели как часть мужской анатомии. Однако в том-то и дело. Пенис не имел значения. Речь шла обо всем остальном. Девушка со страпоном — это не парень. Есть различия в расположении волос, форме тела, характере, запахе, личном анамнезе и многом другом.

— Извини, тебе просто придется немного потерпеть со мной, — прошептал я ей на ухо.

Глаза Брук, казалось, расслабились, и она положила подбородок мне на плечо, прижимая меня как можно ближе, руки буквально связаны за спиной, а лодыжки связаны у ее ног. Когда она держала меня так, мой член входил и выходил из ее киски. Она чувствовала себя хорошо. Она не была мокрой и непристойной, как Роза, и не стройной и фигуристой, как Ханна. Она не была секс-игрушкой или приятелем для секса. Она была просто моим другом.

Я поцеловал ее в губы. Она ответила на поцелуй. Речь не шла о том, чтобы признаться друг другу в любви. Это был поцелуй между людьми, которые знали друг друга и нуждались в тепле и ласке. Ах, по моим щекам текли слезы. Я не хотел так волноваться. Я крепко обнял ее и стал двигать бедрами быстрее. Больше нечего было делать, и у Брук подергивались мышцы влагалища. Каждый раз, когда она сжимала мой член. Она делала это тогда же, как я собирался вытащить, заставляя меня тянуть чуть сильнее, чтобы выбраться из нее. Ощущение было потрясающим.

Я оказался в ситуации, когда мне пришлось изнасиловать ее, а она делала все, чтобы сделать это еще более сексуально возбуждающим.

— Ха, ха… — она начала стонать, когда я шел все быстрее и быстрее.

Я не ласкал ее тело. Я просто обнял ее и крепко прижал. Я хотел пройти через все это с ней. Я хотел выбраться из этой шахты. Я хотел выбраться из этой страны. Я больше не хотел, чтобы меня беспокоили демоны или монстры.

Я тайно поклялся себе, что, если что-то изменится, я тоже изменюсь. Я устал быть слабым. Я устал ошибаться. Я потратил столько усилий, удерживая все, что хотел, и за последние несколько месяцев почти все это потерял. Эта женщина подо мной была одной из тех вещей, которые я почти потерял.

— Я… кончаю… — тихо сказал я сквозь стиснутые зубы, не желая устраивать шоу для наблюдающих демонов.

— Сделай это, все в порядке… — прошептала она в ответ.

Ее тело было вспотевшим и измученным. Я использовал ее, чтобы слить свою сперму. Однако ни одной жалобы она не высказала. Может, Брук нужно было прибавить к зарплате после того, как мы вышли из этого. Когда я кончил, я уткнулся лицом в ее грудь. Мои руки сжались, как и ее ноги. Ее киска начала сжиматься и расслабляться, как только мой член начал набухать от удовольствия. Семя вылетело из кончика моего члена, который я глубоко погрузил в утробу Брук. Еще несколько толчков, и я продолжал выпускать волна за волной спермы, позволяя всему этому заполнить мою партнершу-лесбиянку. Она тоже тяжело дышала и стонала, хотя, с ее контролем над своими вагинальными мышцами, я не был уверен, кончила она или нет.

Она использовала свою вагину, чтобы доить мой член досуха. Только когда она выдавила все до последней капли, она наконец ослабила рывок и позволила мне вытащить. Я посмотрел на Брук в последний раз. Между ее ног просачивалось белое вещество. Она была грязной, избитой и связанной как свинья. Ее лицо и тело были красными от жара, и она вся вспотела. Еще она мне показалась чертовски красивой.

— Сейчас она беременна. — я сказал категорически, — Мы уже закончили?

— Как мы можем быть уверены? — спросила Ребекка, находясь в неопределенности.

Я бросил на нее глупый взгляд.

— Ты хочешь простоять здесь две недели, чтобы убедиться, что она беременна?

Ее щеки покраснели.

— Ну же, Бекки, дело сделано, — сказала Эш, поглаживая свой живот.

— У нас может быть компания, если мы еще немного поиграем здесь. Давай заберем наследство, а потом покинем это место.

Бекки вздохнула и отступила назад, медленно кланяясь.

— Милорд, прошу прощения за свои сомнения.

— Хм… — я фыркнул, стараясь выглядеть высокомерно.

— Если бы твой дар не удовлетворил меня, я, возможно, заставил бы тебя заплатить и собственным телом.

Бекки вспыхнула.

— Если хозяин тоже хочет получить это тело, все, что ему нужно, — это попросить.

— И все же ты заставила меня изнасиловать ее, когда я мог бы иметь тебя?

Бекки стала еще более послушной. Похоже, моя игра сыграла хорошую работу, продавая себя, как Повелителя демонов. Если бы я был слишком снисходителен и слишком торопился получить наследство, я мог бы заставить этих двоих что-то заподозрить. Вместо этого я понял, что моя лучшая надежда — продолжать вести себя так, как будто у меня есть все время в мире.

— Х-хозяин… тот… — Ребекки начала съёживаться, когда она поняла, что на самом деле может быть наказана за свои ранее высокомерные действия.

— Она любит, Милорд… — Эш высунула язык.

— Достаточно. Просто дайте мне ваш отчет. — сказал я, изображая некоторое раздражение.

Эш, казалось, действительно наслаждался этим поведением. Я не знал, как много из их оригинальных личностей вступило в игру здесь. Какова же была социальная структура демонов? Уживались ли они в ненависти к людям, или они были чисто злыми существами, которые ненавидели все, включая друг друга? Я не знал ответа на этот вопрос. Что я мог сказать, так это то, что Ребекка и Эш были не совсем в дружеских отношениях. Каждая из них, казалось, была настроена против другой. Если бы я мог разыграть их друг с другом, это было бы еще одним оружием, которое я мог бы использовать, чтобы выжить в этом кошмаре.

Ребекка закашлялась, пытаясь привести себя в порядок.

— Милорд, наследство находится в этом кресле. Однако, оно в определённом режиме, что сделать разблокировать его пока не ясно.

— Может быть, Ребекка пыталась сама забрать наследство, хотя я велела ей подождать? — выпалила Эш.

— Э-это… конечно, нет! — выражение лица Ребекки не было убедительным.

Ну, я не был повелителем демонов, но даже если бы и был, если бы она забрала мое наследство, я бы просто убил ее и вернул его. С этой мыслью я застыл, моя рука была в нескольких дюймах от стула. Было удивительно легко начать думать как повелитель демонов. На самом деле, способ отпереть стул уже пришел ко мне. Это казалось очень простым. Все, что мне нужно было сделать, это пролить на него кровь. Разве не все договоры с демонами заключаются кровью?

Уже не в первый раз я задумалась, так ли это на самом деле. Знал бы я это, если бы был повелителем демонов? Разве человек, который может создать половину мужчин и половину женщин, не является именно тем парнем, который нужен для распространения семени демона? Если это так, то получение наследства может восстановить мою память. Это могло превратить меня в того самого дьявола, которым я не хотел становиться. Может быть, я просто слишком высокого мнения о себе. Однако я пришел из другого мира. В этом я был совершенно уверен.

— Отдай мне нож. — сказал я, облизывая губы.

Ребекка вытащила нож и протянула его мне на обеих ладонях. Я заметил, что на нем были пятна крови, вероятно, от груды женщин в стороне. На какую-то долю секунды мне захотелось вонзить в нее нож. Тем не менее, это, вероятно, не убьет Ребекку, или, скорее, кем бы Ребекка ни стала. Она уже вернула к жизни мертвое тело. Она, вероятно, могла стряхнуть большинство смертельных ударов, и в ту секунду, когда я атаковал один раз, я потерял все остальные шансы дать отпор.

Я поднес нож к ладони. Эта часть меня не очень волновала. Мне не нравились порезы, и если бы я порезал ладонь и это не сработало, я бы чувствовал себя особенно глупо. Теперь обе женщины смотрели на меня, и Ребекка с сожалением посмотрела на нож, возможно, жалея, что не догадалась об этом до того, как мы пришли сюда. Неужели тогда она действительно попыталась бы свергнуть повелителя демонов? Кто, черт возьми, знает, что творится в головах демонов.

— Стой! — голос закричал.

В тронный зал вошли два новых человека. Они были в капюшонах, одна была беременна, другая…ну … просто низкая.

— Вы… — прорычала Ребекка.

— Милорд, сейчас же! Слишком поздно, Лилит, повелитель демонов возвращается.

Она схватила мой нож и порезала мне ладонь. Я вскрикнул от боли, но она проигнорировала это, ударив меня рукой по трону.

Между тем, мой разум все еще был в смятении. Лилит? Та маленькая девочка, которую я встретил за городом? Кто была та другая женщина? Я едва мог думать.

В то же самое время происходили и другие события.

— Клиберн? — Беременная женщина рядом с Лилит взволнованно вскрикнула.

— Нет! — крикнула Лилит.

— Ты дура! Он не твой повелитель демонов. Мы не знаем, что произойдет между его кровью и наследством!

— Заткнись! Лгунья! — крикнула в ответ Ребекка.

— Милорд, мы убьем эту женщину, и тогда вы сможете вернуть себе наследство!

Однако я не ответил, Потому что почувствовал, как мои магические цепи сходят с ума. Что-то воткнулось в точки чакр, и я почувствовал, как поглощаю поток энергии. Он закручивался в меня спиралью, но было ощущение, что с ним что-то не так. Я чувствовал себя отвратительно, как будто меня окунули в прогорклое масло. В моей голове мелькали картины. Многие из них были ужасны и напоминали мне сцены, которые я видел в день гнева. Там были сцены опустошения и ужаса. Тела погибших. Разбитые тела. Демоны ходили по земле в демонической форме, с которой я был гораздо более знаком.

Когда его стало больше, я оттолкнул его. Внезапно он скользнул в темный колодец внутри меня. Это было то же самое место, которое перегружало время, когда я пытался делать заклинания без женщины, чтобы объединить мою чакру. Мощный всплеск энергии, маслянистое отвратительное пятно, я толкнул его вниз в отверстие, и оно свободно потекло.

Я чувствовал странное урчание глубоко внутри, но не мог остановиться, что бы я ни делал. Я чувствовал, что темная энергия, идущая извне, каким-то образом уничтожит меня, если я позволю ей это. Мой единственный выбор был продолжать направлять его в бездну. Однако, когда я направлял тьму в эту бездну, эта бездна, казалось, кипела.

Ребекка бросилась на Лилит с окровавленным ножом, протянутым к ней. Она двигалась невероятно быстро, по крайней мере в три раза быстрее обычного человека. Лилит что-то пропела, и стена взорвалась. Ребекка врезалась в стену, отскочив. Что касается меня, я упал на колени, мои руки держались за подлокотники кресла, мое лицо покраснело, когда я продолжал отвергать массивную энергию. Грохот становился все сильнее. Это было похоже на то время с заклинанием. Мне нужно было стабилизировать его или отпустить.

— М-милорд… — сказал эш, делая шаг вперед, когда заметила меня.

— А-а-а… — я испустил вопль.

Это заставило всех присутствующих повернуться ко мне. Ребекка первая что-то сказала.

— Что ты делаешь? Что такое… ты не повелитель демонов. Что ты делаешь с его силой? Как ты это делаешь?

— Что происходит? — спросила Лилит девушка в капюшоне.

— Он… принимает наследство, но его не принимают. Это как… две полярные противоположности. Он… аннулирует наследство. Он… он уничтожает его!

— Уничтожать… — Ребекка побежала к трону.

— Ты ублюдок. Ты обманул меня!

Я поднял руку, и из нее вырвался взрыв энергии. Ребекка увернулась, приземлилась и ударилась головой, падая вниз по ступеням, ведущим к трону. Луч силы продолжал двигаться, ударяясь о стену замка. Раздался мощный взрыв, и стена начала рушиться. Внезапно опрокинулась и тоже упала колонна. Как будто это вызвало какое-то событие, весь замок начал трястись. Теперь это место переживало землетрясение.

Я снова ухватилась за подлокотник трона, продолжая направлять энергию в эту бездну. Этот взрыв высвободил немного.

— Это место разваливается! — крикнула Лилит, выбегая в коридор.

Эшли смотрела то на меня, то на Ребекку. Ее глаза были широко раскрыты, а на лице застыло растерянное выражение. Через мгновение она встряхнула ее и подбежала к Ребекке, схватив бесчувственную женщину и оттащив ее. Девушка в капюшоне подбежала к Брук и развязала ее, а Лилит подбежала ко мне.

— Дурак, если ты будешь продолжать в том же духе, то навлечешь на наши головы весь город.

— Мне нужно… призыв! — я выдавил сквозь стиснутые зубы.

Мне нужно было как-то высвободить энергию. Я не думал, что смогу пережить следующий.

— А призыв? — она моргнула.

— Что-то непрактичное! — я сказал: — Что-то, что потратит много энергии!

Глаза Лилит расширились, и она кивнула.

— Вот именно! У меня есть кое-что.

Она вытащила книгу и начала ее листать. Тем временем остатки энергии просочились в меня. Наконец она начала уменьшаться, но замок все еще рушился. Рухнула еще одна колонна, потом третья. Сверху на тронный зал обрушивались камни. Меньше чем через минуту комнаты здесь уже не будет. Я больше не мог видеть, что случилось с демонами среди обломков.

— В любой момент… — спросил я, чувствуя, как энергия продолжает бурлить внутри меня, едва сдерживаясь.

— Просто сделай это уместным! — сказала она, приземлившись на страницу и используя булавку, которую она вызвала из воздуха, чтобы написать на ней.

— Для телепортации нужна целая куча магии. Никто этого не делает. Большинство даже не может нарисовать призыв. К счастью, большинство из них не такие гении, как я.

Она продолжала писать, пока шла последняя колонка. Брук и женщина, поддерживавшая ее, добрались до трона.

— Держись за меня! — крикнул я.

Три женщины вцепились в мою рубашку.

— Ты можешь это сделать? — спросила Лилит.

— Да, но мне нужно еще кое-что.

— Что это?

— Стабилизатор.

— Удар — Мммм! — я протянул руку и схватил Лилит, притянув ее губы к своим.

В последний раз, когда мы использовали эту магию, она ошеломила меня, и я чуть не умер. Это было потому, что ее магия была такой же магией внутри меня сейчас. Теперь я надеялся использовать его. Соединив наши чакры вместе, я уставился на заклинание, формируя его в своем сознании.

Ее сила хлынула наружу. Это была ядовитая сила для меня, но я уже был полон. Море тьмы, казалось, стабилизировалось, и тогда я чувствую руническое заклинание в своем сознании. Сияние начало окутывать все вокруг нас. Вспыхнул свет, а затем мы исчезли как раз в тот момент, когда остальная часть потолка решила упасть. Я чувствовал, как мое тело растягивается и дергается, но я также чувствовал, как моя темная энергия быстро расходуется.

Моя бурная бездна начала успокаиваться, и мы оказались где-то там, где было светло. На самом деле было темно, но я так долго пробыл в шахтах, что даже звезды и уличные фонари казались мне слишком яркими. Я прикрыл глаза рукой и прищурился.

— Где мы?

Как только я спросил об этом, я почувствовал грохот. Я повернулся, чтобы посмотреть город распластался под нами. Замок, который я узнал, стоял в верхней северной части, а город раскинулся на нижние и нижние кварталы. Самый нижний квартал внезапно обрушился. Когда земля затряслась, почти 1/5 часть города погрузилась в землю. Я слышал сирены, крики, но в основном ревущий звук земли.

У меня отвисла челюсть, когда я уставилась на кровавую бойню. Это были мы, не так ли? Замок демонов самоуничтожился, и рухнули шахты под городом. При этом были уничтожены все беднейшие кварталы. Это были тысячи смертей, сто тысяч. Это была катастрофа, которая заставила день Гнева казаться детской игрой.

Я рухнул на колени, глядя на это разрушение. Потеря всегда преследовала меня, и теперь я разрушил жизни миллионов. Что, черт возьми, мне теперь делать?

Глава 90

Двигая камень за камнем, я копал все глубже и глубже в массивное разрушенное здание. Разве не ирония судьбы в том, что я провел последние несколько недель в шахте, ни разу не копая, но в тот момент, когда я вышел, это было все, что я хотел сделать? Я увидел маленькую ручку. Я начал двигаться быстрее, поднимая все больше и больше камней. Отбросив два камня за раз, я откопал маленькую девочку, ненамного младше Кемалы. Схватив ее, я заметил ее холодную кожу.

— Клиберн…

— Помогите! — Я посмотрел на пыльные улицы. — Я нашел одну! Где здесь целитель?

— Клиберн!

Я вытащил ее из кратера, пытаясь найти еще людей, но все, казалось, были заняты чем-то подобным.

— Калеб!

Наконец я обернулся и заметил трех женщин, стоявших там. Одной из них была девушка по имени Лилит. Другой была Брук. Третья, которая была беременна, сняла свой капюшон. Увидев ее лицо, я упал на колени.

Сразу после телепортации три женщины все еще были вокруг меня. Брук потрясенно посмотрела на меня, отступила на несколько шагов и насторожилась.

— Ты… кто ты? — Она удивленно спросила. — Где Клиберн?

Лилит схватила ее за руку и потащила прочь. — Это Клиберн. Ну, теперь Клиберн выглядит именно так.

— Теперь?

Лилит кивнула. — Клиберн пострадал в результате несчастного случая, очень серьезно. Его тело… ну, его тело было сильно повреждено. Я могла исцелить его, для этого у меня были тексты, которые показывали мне, как это сделать, но мне нужно было куда-то поместить его душу. Королева отчаянно искала кого-нибудь, кто мог бы исцелить ее отпрысков, поэтому я вызвалась попробовать. Я изолировала яд в его венах. Он должен был оставаться в коме, пока его тело не восстановится, но каким-то образом он очнулся. Нет… не каким-то образом, эти проклятые демоны разбудили его! К счастью, они были слишком глупы, чтобы понять, что душа Клиберна находится в его теле, и он не был тем принцем, которого они отравили!

— Тогда почему он был похож на Клиберна совсем недавно?

— Заклинания повелителя демонов не просто снимали иллюзии, они обнажали душу человека. Душа Клиберна. Это удержит людей от контроля и засылки шпионов.

Я мог бы задаться вопросом, принадлежала ли моя душа вообще Клиберну. Разве я не должен был выглядеть как тридцатипятилетний мужчина? Тем не менее, я не был действительно сосредоточен на них или на чем-то, о чем они говорили. На самом деле, все, что я мог видеть перед собой — это ущерб, который я нанес городу. Я встал и пошел.

— Клиберн, куда ты собрался?

Я продолжал идти, и мир становился туманным, Пока передо мной не появилось лицо Мии. Была ли это жестокая пытка, вызванная моей сломанной психикой? Увидев всех мертвых вокруг меня, подойдет ли Мия?

— Клиберн… — Мия подошла ко мне.

— Привет. — Я улыбнулся, слезы катились по моему лицу. — Я скучал по тебе, понимаешь?

Мия слегка вздрогнула. — Я знаю. Я просто чувствовала, что у меня есть важные дела. Вот почему я ушла с Лилит. Я хотела защитить тебя.

— Я помню… — Я грустно улыбнулся. — Ты не хотела быть продавщицей, как твоя мама. Ты ведь хотела приключений, верно?

Мия кивнула, пытаясь ободряюще мне улыбнуться. — Совершенно верно. Прости, что я была эгоисткой.

— Нет… — Я отрицательно покачал головой. — Я был эгоистом. Ты умерла… и я просто позволил себе двигаться дальше…

Мия посмотрела на двух других девушек, прежде чем снова посмотреть на меня.… — Клай… Я жива. Видишь?

Я покачал головой, — Эшли умерла. Ребекка умерла. Ты умерла. Мне так жаль, что ты умерла. Брук, наверное, тоже мертва. Лилит… это просто фантазия… вы все мертвы.

— Клиберн…

— Нет! — Рявкнул я. — Этого достаточно. Хватит смертей… Я устал от этого. Мне надоело, что все умирают. Я продолжаю пытаться и терплю неудачу. Этот мир — ничто иное, как смерть. Я просто хочу вернуться в свой старый мир. Может, моя жена и была шлюхой, но, по крайней мере, в этом мире я чувствовал себя в безопасности.

— Другой мир… — Лилит шагнула вперед.

— Клиберн, мы не понимаем, о чем ты говоришь… — Спросила Мия, наморщив бровь.

— Что ты не понимаешь? Я умер. Я умер и вернулся. Одна жизнь. Это все, что люди получают. И все же я здесь… все еще здесь. Я принес с собой смерть. Вот почему… вот почему я все время теряю людей. Сколько еще мне придется смотреть, как они умирают? Сколько еще я должен потерять.

— Клиберн… Я жива. — Мия покачала головой. — Ты ошибаешься. Я чуть не умерла, но Лилит исцелила меня, как сейчас исцеляет тебя. Неужели ты не понимаешь?

— Это не имеет значения! Все это не имеет значения! — Прошипел я. — Я мертв или умираю… это все равно. Я уже мертв или скоро умру. Так что это имеет значение. Никому нет дела. Никому…

Пощечина!

Свет замерцал в моем поле зрения, когда я почувствовал, как мое лицо дернулось в сторону. Прикоснувшись к своей пульсирующей щеке, я, наконец, поднял глаза и увидел Мию, стоящую там, ее лицо было наполнено яростью и гневом.

— Не имеет значения? Неужели я для тебя ничего не значу?

— Нет…

— Тогда что? Неужели это никого не волнует? Мне не все равно! Брук заботится! Неужели ты думаешь, что всем женщинам, которые ухаживали за тобой и любили тебя дома, все равно? Они заботятся о Клиберне… они заботятся о тебе!

— Эти… девочки?

— Мэдисон, Ханна, Морган, Мако, Айко… у тебя много женщин, которые заботятся о твоем благополучии. Ты что, собираешься просто бросить их? Ты собираешься просто лечь и умереть? Лилит приложила столько усилий, чтобы сохранить тебе жизнь. Я через многое прошла. Не думай, что ты можешь просто оттолкнуть нас!

Я моргнул. — М-Мия?

— Твои дети, что с ними? Ты просто забудешь о своих дочерях? Как насчет твои сыновей? Ты хочешь, чтобы они кончили так же, как и все остальные мужчины в этом мире?

— Другие мужчины… — Мой разум все еще пытался идти в ногу со временем, но мне было душно и я чувствовал себя потерянным.

Однако лицо Мии и ее слова были как свет в этой бездне.

— В этом мире нет другого мужчины, похожего на тебя, — с придыханием произнесла Мия. — Теперь я понимаю, что это потому, что ты не из этого мира.

— Тебя это не пугает? — Спросил я. — Заставляет тебя нервничать?

— А должно? — Спросила Мия, приподняв бровь. — Ты перестал быть собой? Я так не думаю. Ты все еще тот человек, который завоевал мое сердце в тот день. Независимо от того, как ты выглядишь, ты всегда остаешься им.

Говоря это, она держала мое лицо, слезы текли по ее щекам. Слезы тоже текли по моим щекам, но впервые за долгое время я почувствовал тепло в своем сердце. Я больше не боялся и не был одинок. Я больше не был потерян. Я чувствовал, что у меня есть место в этом мире.

— Мия… ты беременна. — Я сказал первое, что пришло мне в голову:

Мия рассмеялась, слезы все еще катились по ее лицу. — Нашим ребенком ведь.

— Это как… 12-месячная инкубация…

Мия инадула щеки и бросила на Лилит свирепый взгляд. — Не напоминай мне! Я уже чувствую, что сейчас взорвусь!

— Что с тобой случилось? — Спросил я.

— Когда взорвался троллейбус, меня столкнули с острова. По чистой случайности я приземлилась почти на Лилит.

Я взглянул на Лилит, узнав в ней ту самую девушку, которую целовал несколько месяцев назад. Она была той, кто остановил Академию Амариллис от падения на город и причинения огромного ущерба, не похожего на ущерб, в котором мы находились прямо сейчас. Я был ей кое-чем обязан, но раньше даже понятия не имел, кто она такая. Я знал только, что она очень могущественна. Теперь я знал почему.

Ее родословная впитала в себя силу повелителя демонов. Этим великим предком была Лилит, повелительница демонов, фигура из истории. Однако история, которой нас учили, казалось, отличалась от реальности. Лилит считалась чудовищем, которое хотело уничтожить мир и вернуть демонов. Оказалось, что Лилит была фактически единственной, кто пытался удержать демонов от возвращения.

Так называемый герой из давних времен на самом деле распространял демоническую кровь и пытался оживить демосов вместе с мужчинами. Я не знал подробностей, но мне удалось выяснить это самостоятельно.

— Спасибо, что спасла ее.… — Произнес я.

Лилит покачала головой. — В то время я тоже думала, что ты демон. Оказывается, ты действительно можешь быть благословенным человеком. Если бы это было не так, я бы не стала лезть во все эти неприятности.

— Что ты имеешь ввиду?

— Разве ты не слышал? — Заговорила Мия. — Ты действительно можешь иметь детей 50/50. Половина твоего потомства мужского пола, как ребенок в моем животе. Однако, в отличие от других мужчин, в твоих детях нет демонической крови. В каждом человеке есть капля демонической крови. Вот почему они могут быть захвачены демонами. Демону трудно одержать над кем-то верх, но чем больше крови, тем легче.

— Если бы церемония Диба прошла успешно и ты действительно был повелителем демонов, то ты мог бы распространить свое семя по всему миру, и раса демонов захватила бы этот мир в течение нескольких поколений.

— Ч-что? Это безумие!

Мия кивнула. — Вот почему я спряталась. Во-первых, мне нужен твой ребенок мужского пола, ребенок, свободный от демонов. Кто знает, может быть, у него тоже есть способность производить детей 50/50. Если твои гены будут распространяться, кровь, свободная от демонов, то в течение нескольких поколений демоны будут уничтожены навсегда. Ты действительно чудо.

Я отрицательно покачал головой. — Я все еще не понимаю. Почему наш ребенок еще не родился?

Мия опустила голову. — Демон послал кого-то за тобой. Они умерли, но успели проклясть меня первыми. Почти сразу после этого у меня начались схватки. Если бы Лилит не проснулась и не поняла, что ребенок все равно родился, то произошел бы выкидыш.

— С-серьезно?

— Я наложила печать на ее чрево, — добавила Лилит. — Я снимаю с нее проклятие понемногу. Дело почти сделано. Она сможет родить ребенка через несколько месяцев.

— Так что же ты хочешь, чтобы я сделал? Продолжал делать детей?

Так или иначе, я чувствовал, что я хожу вокруг да около. Мир хотел, чтобы я так или иначе стал фабрикой по производству младенцев. Раньше это было для поддержания населения, но теперь мне действительно нужно было оплодотворять женщин, чтобы спасти мир? Все это казалось мне действительно возмутительным.

— Не сейчас, — покачала головой Лилит. — Демоны все еще ищут тебя, и твое тело повреждено. Я не знаю, будет ли это тело производить потомство таким же образом, как твое предыдущее. Нам нужно подождать, пока мы не сможем вернуть тебя в нормальное тело.

— Сколько времени пройдет, пока я не поправлюсь? — Спросил я криво.

— Около шести месяцев.

— Шесть месяцев! — Я поднялся. — Серьезно?

Лилит пожала плечами. — А ты как думал? Твое тело обгорело с головы до ног! Радуйся, что я вообще могу тебя вылечить. К тому же, тебе не обязательно быть в коме или что-то в этом роде! Я даже сделала тебя принцем. Разве это не мечта всех людей?

— Принц, на которого было совершено покушение! — Я выстрелил в ответ.

— Эх! — Лилит сделала такое лицо, словно ее ударили. — Д-даже так…

— Как ты не понимаешь! Это не безопасное место для меня. Даже если демоны никогда не смогут найти меня, эта мать сумасшедшая, и они убивают без раздумий! Мне просто придется пойти с вами, ребята, пока вы не закончите исцелять мое тело!

— Это неприемлемо!

— А почему нет? — Спросил я.

— Потому что я так сказала! Я так сказала, Значит, так оно и будет! — Голос Лилит внезапно стал похож на голос капризного ребенка.

— Ты…

— Клиберн… — Голос прервал нас обоих, Брук выглядела слегка смущенной. — Я не могу притворяться, что понимаю половину того, о чем вы говорили, но если ты действительно все еще Клиберн, то моя работа — защищать тебя.

Я отрицательно покачал головой. — Ты не знакома с моей матерью. Я имею в виду с новой матерью. Если вы думали, что Морган чрезмерно опекает вас, то эта женщина похожа на…

— Калеб! Мой ребенок! — Раздался крик, и внезапно более сотни людей заполнили улицы.

Раздавались крики и свист, когда группы солдат рассредоточились по ландшафту, но мое внимание было сосредоточено на женщине во главе. Моя другая мама выглядела так, словно за последние несколько недель немного похудела. Ее глаза покраснели, и как только ее взгляд остановился на мне, она выскочила из паланкина и побежала ко мне.

Брук моргнула, когда несколько охранников встали между ней и Клиберном и оттолкнули ее. Она вопросительно посмотрела на меня, но я только покачал головой, говоря ей не делать глупостей. Мгновение спустя меня окружили, а затем две подушки прижались к моей руке, когда мама крепко обняла меня.

— М-мама…

— Где ты был? — Возмущалась она. — Почему ты ушел? Я очень сильно волновалась! Я прочесала весь город в поисках тебя. А потом, когда произошел этот несчастный случай, я была уверена, что ты погиб!

— Мама…

— Если бы не награда, которую я назначила, мы бы даже не получили сообщения о том, что тебя здесь видели. Сын мой, это недопустимо! Твоя мать чуть не покончила с собой! Это то, чего ты хочешь? Ты хочешь, чтобы твоя мать умерла?

— С-Стоп… — Я попытался вставить слово, но она была как лавина.

— Даже твой гарем забеспокоился. Ты хоть помнишь женщин, которых должен был оплодотворить? Даже я время от времени ускользала из дворца, когда была моложе, но ты мужчина. Это не одно и то же! Твоя мать была так убита горем, когда ты не вернулся! Пожалуйста, не говори, что ты отверг свою мать. Я люблю тебя! Я люблю тебя, малыш. Пожалуйста, не отвергай меня!

— Мама! — Выкрикнул я последнюю фразу, наконец-то остановив ее. — Я хочу, чтобы эти трое были в моем гареме!

Я тут же указал на трех женщин, стоявших рядом. Вероятно, были и другие способы сказать это, но этот казался самым простым. Лилит и Миа говорили так, словно собирались уйти, но я ни за что не позволил бы этого. Миа была беременна моим ребенком, а Лилит знала слишком много, и я не узнал всего, что знала она. Ее родословная, возможно, получила знания из своего наследства, но моя осталась ни с чем, кроме черной дыры глубоко внутри.

Если они захотят сбежать отсюда, я заставлю их взять меня с собой. Я не хотел быть запертым здесь на столько месяцев. Взгляд матери скользнул по трем женщинам. Когда она остановилась на Лилит и Мии, ее глаза опасно сузились.

— Вы двое. Я узнала вас обоих. Вы были теми мошенницами, которые сказали, что можете вернуть моего сына! Вместо этого он остался в такой же коме, как и раньше! А потом вы обе ушли, не сказав ни слова! Малыш, это та женщина, которая забрала тебя? Должно быть, это какой-то трюк!

— Это… мы просто… стабилизировали его состояние! — Ответила Лилит.

— Стабилизируй свою задницу! — Она закричала, указывая на них, — Стража, казните-Мммм!

Отчаянные ситуации приводили к отчаянным действиям. Я схватил ее и зажал ей рот ладонью. Однако другой рукой я схватил ее за грудь и сжал. У меня было такое чувство, что мама не послушает меня, пока я не избавлю ее от гнева. Грубо потянув ее за сосок, как будто ей это нравилось, я прошептал ей на ухо.

— Мама, не обижай этих женщин. Они не сделали ничего плохого. Пожалуйста… ради твоего сына.

Мама посмотрела на меня со слезами, — Аххн… сынок, ты несправедлив, ты же знаешь, когда ты так трогаешь маму, она не может думать!

Я потянул ее сосок еще сильнее!

— Ахххн… ладно… — Она покраснела. — Теперь они могут убраться с моих глаз.

— Ладно! — Лилит откинула капюшон, повернулась и побежала.

— А? — Миа посмотрела на убегающую Лилит, а затем присела в реверансе, глядя, как я ласкаю свою “маму”. — Тогда увидимся. Жаль, что мы не можем поговорить подольше. До свидания!

Мне хотелось бежать вместе с ними, но я понимал, что сейчас это невозможно. Они собирались уехать, чтобы сделать то, что должны были, а я остался в этом городе, держась за сумасшедшую женщину. По крайней мере, это было трудно доказать. Если иллюзия ускользнет, я могу оказаться мертвым в одно мгновение. Довольно трудно доказать, что я не принц, когда мое тело бесспорно принадлежит ему. Мать, наконец, вырвалась из моих объятий, расправляя рубашку и вызывая любого охранника сделать замечание о том, что ее ласкает сын.

— Послушай, сынок, прошло уже две недели. Ты должен как следует показать своей матери, как сильно скучаешь по ней!

— Ах… д-да…

— Ох, и приведи эту грубую белую девчонку. Приведите ее в порядок для моего сына, а вечером доставьте в его комнату.

— А? — Брук вскрикнула, когда ее схватили несколько охранников.

У нее не было выбора, и ее потащили прочь. Она одарила меня грустным взглядом и исчезла, направляясь прямо в замок. Что касается меня, то я оказался на обратном пути в паланкине. На этот раз двое охранников сидели на расстоянии вытянутой руки от меня, и если я даже пошевелился, чтобы вытереть нос, кто-то коснулся моего плеча. Было ясно, что гнев моей матери обрушился на этих охранников за последние несколько недель, они абсолютно не позволят мне снова вырваться из материнских лап.

Когда мы возвращались в замок, раздалось много криков. Некоторые из них были о славе королевы и принца, но другие были вопросами о том, что мы сделаем с городом. Всего несколько часов назад большая часть города была разрушена, но мать гарцевала по городу, как ни в чем не бывало. Это, казалось, вызывало у некоторых людей ярость.

Мать небрежно посылала людей разбираться с любыми создателями проблем. Когда она видела кого-то в особенно плохом состоянии, она передавала маленький мешочек с монетами охраннику, чтобы тот передал их. Все это по-прежнему казалось мне… недостаточным. Как могла мама так спокойно относиться к этой катастрофе? В конце концов я решил, что должен спросить ее.

— Может стоит уделить больше внимания катастрофе? — Спросил я.

Мать пожала плечами. — Комитет позаботится об этом. Сын мой, ты должен знать, что жизнь королевской семьи — это не то же самое, что жизнь обычного человека. Они предназначены для тяжелого труда. Мы должны процветать. Для населения важна наша собственная стабильность. Пока эти события не коснутся нас, город будет знать, что все в порядке. Если мы запаниковали или устроили сцену, значит, мы действительно говорим им, что у нас все не под контролем. Ты понимаешь?

— Я понимаю…

Я понимал, но не был в этом уверен. Я все еще чувствовал, что все это было немного шуткой. Как мы могли так себя вести? Разве это не вызовет гражданского недовольства?

Мы направились обратно в замок, оставив позади суматоху снаружи. Мама заверила меня, что мы ничего не можем сделать. Один человек не мог изменить ход событий. Мне было интересно, скажет ли она это, зная, что причиной тому был тот самый человек. Я не винил себя полностью, и я понимал в какой-то степени риск, если бы эта сила попала в руки Ребекки, но это все еще оставляло меня с неприятным чувством.

В каком-то смысле это было похоже на сценарий с поездом. Я решил изменить курс поезда, и тем самым погибло тысяча человек. Вот только я не мог знать, сколько спас людей, которые находились на других путях. Таким образом, все, что я мог видеть, были лица тысяч погибших, а не тех, кого я мог или не мог спасти. Принесут ли мои действия хоть какую-то пользу, покажет время.

После того, как моя мать толкнула меня вниз, и я убедился, что оставил ее удовлетворенной, я, наконец, снова вернулся в свою комнату. Я присел на край кровати, размышляя, что же мне теперь делать. Я так много узнала за последние два дня. Прошлой ночью я тоже не спал. Мое тело было истощено, как и мой разум, но я отказывался спать. Как только ко мне вернулось чувство собственного достоинства, я все еще чувствовал себя таким потерянным. Миа была еще жива, но исчезла. Лилит восстанавливала мое тело. Эшли была демоном, но и Ребекка тоже. Вполне возможно, что это необходимо для спасения мира. Это были факты, с которыми мне пришлось смириться.

Дверь в мою комнату открылась, и вошла женщина. На ней было довольно откровенное платье, хотя и не на уровне прислуги. Ее прическа и макияж были сделаны в стиле этой страны, что придавало ей несколько экзотический вид, особенно учитывая, насколько короткими были ее волосы. Она молча вошла, приблизилась ко мне без всякой сдержанности, а затем села на кровать рядом со мной, не говоря ни слова. Несколько минут мы сидели в темной тишине. Наконец я перевел дух.

— Мне очень жаль… — Произнес я. — Это было единственное, что я мог придумать.

— Ты действительно Клиберн… не так ли… — Сказала она со вздохом.

— Ты поняла это только сейчас?

— Ты единственный парень из тех, кого я знаю, который настолько туп.

— Кхм… — С этим я не мог поспорить. — В любом случае… Я знаю, что ты злишься, но мне очень жаль.

Брук кивнула головой, словно пытаясь что-то решить в уме, и наконец повернулась ко мне. — Я тебе кое-что скажу, и ты должен меня выслушать, хорошо? А потом я хочу, чтобы ты мне кое-что рассказал. Я хочу, чтобы ты сказал мне, кто ты на самом деле. Ладно?

Я поднял глаза и увидел смертельно серьезное выражение на ее лице. Я медленно кивнул.

— Я не… злюсь из-за того, что случилось. — Ответила Брук, намеренно не глядя на меня. — Поскольку это был ты, все в порядке. Я… люблю тебя.

— Что? — Я моргнул с потрясенным выражением на лице.

— Убери с лица эту дурацкую улыбку, идиот! — Она хлопнула меня по затылку. — Это было действительно отвратительно! Эта ванна с этими скудно одетыми слугами была именно тем, что мне было нужно после этого. Пока я трудилась в шахте, тебя всерьез обхаживали эти экзотические красавицы, которые практически ничего не носят и просто умоляют, чтобы к тебе прикоснулись. Ааа… Я хотела бы взять одну или двух в постель сегодня вечером.

— Брук, у тебя слюнки текут!

— А? Извиняюсь… — Брук вытерла рот. — Дело в том, что… ты мой лучший друг. Я люблю тебя как брата. Подожди… учитывая, как ты относишься к своим сестрам, как насчет близкого… ладно, просто не совсем близкого друга.

— Это твой вежливый способ сказать, что ты больше не хочешь, чтобы я прикасался к тебе?

— Если ты это сделаешь, я отломаю тебе пенис.

— Звучит примерно так. Но… а что, если ты не беременна?

— Тогда… Я буду использовать твой отломанный пенис как фаллоимитатор, пока не забеременею.

— Я почти уверен, что пенисы работают не так.

— Неужели?

— Да…

Мы посмотрели друг на друга и слегка рассмеялись. Брук на мгновение обняла меня, прежде чем отпустить.

— Теперь твоя очередь… — Ее глаза стали серьезными.

Я кивнул, — Когда мне было 12 лет, день, когда меня изнасиловала Тинья, был днем, когда я восстановил свои воспоминания из другой жизни. Я пришел из мира, где мужчины и женщины были равны, ну, по крайней мере, в населении.

После этого я начал рассказывать ей свою историю. Я рассказал ей о своей прежней жизни, о том, ради чего и кого я жил, и о том, что было на стороне. Я постарался рассказать ей о демонах как можно лучше. Когда я наконец закончил рассказывать свою историю, я глубоко вздохнул.

— Так ты… тридцатипятилетний мужчина?

Я кивнул. — Да…

Брук фыркнула. — Я в это не верю.

— Что?

— Ты самый незрелый ребенок, которого я когда-либо встречала! Ты уверен, что тебе было не тридцать пять, а, например, ты был пятнадцатилетним похотливым подростком? Это лучше соответствовало бы твоей личности.

— Эй! Послушай, может быть, у меня просто никогда не было личной жизни. Моя жена была моей возлюбленной детства, и она почти управляла моей жизнью. Она была красива, так что я не возражал, но она занималась финансами, готовкой и нашей жизнью. Все, что мне нужно было сделать, это пойти на работу, зарабатывать деньги и сделать ребенка. Когда я обнаружил, что не могу сделать последнее, наши отношения развалились. Я провел последние пять лет своей жизни, напиваясь до смерти в глубокой депрессии из-за своих неудач.

— Эта часть действительно похожа на тебя, — вздохнула Брук.

— Эх…

— Послушай, Клай… ты наделал ошибок. Так же, как и я. Тебе нужно перестать позволять им всем так сильно тебя бить. Каждая неудача — это не твоя личная ответственность. Каждая смерть была вызвана не тобой. Ты не Бог, и даже если у тебя есть какой-то волшебный пенис, это не отменяет того факта, что ты просто мужчина. Ты должен принять свои ошибки и просто двигаться дальше.

— Не уверен, что смогу, — неуверенно проговорил я.

— Что ж, сейчас самое подходящее время попробовать. — Когда я взглянул на Брук, она продолжила, — Ты принц страны. Прямо сейчас у вас буквально весь мир под рукой. Как насчет того, чтобы использовать это время, чтобы найти себя и принять себя, особенно теперь, когда это не так.

Ее слова сильно задели меня. Некоторое время я сидел молча, размышляя об этом. В конце концов, она встала и отпустила себя. После того, как она ушла, я поручил двум слугам выбрать одну с определенным настроением, чтобы пойти и сделать Брук чувственный массаж. После этого я лег на кровать, размышляя о том, что она сказала.

Используй это время в своих интересах. Я полагаю, почему бы и нет? Что может пойти не так?

Глава 91

Я решил сделать то, что предложила Брук, и воспользоваться возможностью стать принцем, чтобы привести себя в порядок. На следующий день я попросил у мамы несколько репетиторов и начал брать уроки. Я пробрался на пару уроков в Амариллис, но получить настоящее мужское образование в этом мире всегда было трудно. Я слишком долго оставался в неведении об этом мире. Я хотел узнать больше о науке, магии и истории.

На самом деле меня особенно интересовала история. Казалось, что история, которую я знал, не совпадала с историей, рассказанной демонами. Конечно, они могли лгать, но Лилит, похоже, кое-что подтверждала. Лилит не была истинным повелителем демонов, но кем-то, кто принял одно из наследий настоящего повелителя демонов. Вероятно, он показал ей планы демона, и поэтому она посвятила свою жизнь тому, чтобы удержать демонов от возвращения.

Злая королева, которая пыталась монополизировать сперму героя, вероятно, тоже не была злой фигурой. Она, вероятно, пыталась удержать кровь демона от слишком большого распространения, в то же время поддерживая человеческую популяцию. Все те дети, которые умерли, вероятно, были экспериментами, которые она проводила, пытаясь очистить демоническую кровь от мужчин.

Она обнаружила, что мужчины без демонической крови бесплодны, пронизанные проклятием демона. Одной капли крови было достаточно, чтобы мужчины могли иметь детей, но ценой было то, что только один из тысячи был мужчиной. Или, может быть, злая королева сделала одного из тысячи мужчин, зная, что если бы 50 % населения были мужчинами, даже с одной каплей, демоны могли бы вернуться.

По крайней мере, это было то, что я смог понять из моих предыдущих знаний истории. Однако это был предел моих знаний, и я действительно хотел узнать больше. Мне действительно было интересно узнать, почему именно Ребекка и Эшли стали демонами. Технически, мужчины-демоны были бы предпочтительнее. Они пожертвовали сотнями студентов, чтобы это произошло, но все закончилось тем, что две девушки стали одержимы демоном, в то время как все мужчины, которые умерли, остались нетронутыми. Неужели это из-за меня?

Я был в том круге призыва демонов. Я слышал их шепот. Эшли и Ребекка обладали критерием "мужской крови", и именно их тесные связи со мной заставили их быть выбранными. Было ли это правдой? У меня было так много вопросов. Какова была история этого мира? Как все дошло до такого состояния? Что еще там было? Самое главное, что я хотел с этим сделать?

Как принц, я должен был создать наследника. Однако это тело не было моим изначальным телом, и любой, с кем я спал, не имел бы моих свободных от демонов генов. Или дело было в моей душе? Я даже не знал этого наверняка. Другими словами, создание наследника мужского пола было почти невозможно прямо сейчас, и я не был уверен, насколько заинтересован в том, чтобы попробовать это еще раз. По правде говоря, мне хотелось сосредоточиться на себе.

Я снова начал тренироваться с Брук. Однако, поскольку мое тело было другого роста и формы, мой стиль боя немного изменился. Брук пыталась помочь мне привыкнуть к моему новому телу, хотя после того, как я исцелился, я должен был снова привыкнуть к своему изначальному телу. Это было просто следствием той странной дороги, по которой я шел.

После нашего разговора Брук тоже вела себя немного по-другому. Я не уверен, потому ли это, что она видит меня с другим лицом, или потому, что какая-то часть того, что произошло раньше, повлияла на то, как она меня видела. Она казалась милее и снисходительнее, чем раньше. Брук тоже прошла через тяжелое испытание, поэтому я не хотел указывать на ее изменения. Ей приходилось разбираться со своими проблемами так же, как мне-со своими.

— Эта маленькая девочка, Чарли… ты что-нибудь слышала о ней? — Спросил я Брук после одной из таких тренировок.

Она покачала головой. — Нет, я ничего не слышала.

Я кивнул, ожидая этого. Я расспрашивал об этой маленькой девочке с того самого момента, как узнал, что Брук жива в шахте. Никто в шахте не был знаком с маленькой девочкой, подходящей под ее описание. Я предположил, что мог бы запросить поиск ее, поскольку был принцем, но было немного странно злоупотреблять этими ресурсами, и это определенно привлекло бы внимание и вопросы, на которые я не был готов ответить. Чарли останется еще одним сожалением в моей жизни, но я был полон решимости двигаться дальше.

Имея это в виду и не желая больше сожалеть, я решил, что пришло время официально открыться Лире. Я вышел из своей комнаты в сопровождении двух женщин-охранниц. Со времени моего последнего исчезновения мама следила за тем, чтобы я никуда не ходил без охраны. К сожалению, это не подлежало обсуждению. Эта женщина была не из тех, кем легко манипулировать, даже если у нее и была слабость к сексуальным поддразниваниям.

В конце концов мне пришлось рассказать ей многое из того, что случилось со мной, пока меня не было. Было бы неплохо сохранить некоторые секреты от матери, но у нее были способы узнать правду. По крайней мере, я не хотел, чтобы она беспокоила Брук, поэтому сказал ей что-то похожее на правду. Я сказал ей, что меня похитили на улице и приняли за женщину, заставили работать в шахтах и что, когда произошел обвал, это открыло путь к спасению. Что касается Брук, то она была просто девушкой, которая ухаживала за мной в шахтах, и у нас начались сексуальные отношения. Это была история, которую я решил рассказать ради собственной безопасности.

Любые разговоры о демонах, повелителях демонов или скрытом замке демонов не были вещами, которыми я собирался делиться с кем-либо. Приятно, что королева была действительно в ужасе от того, что произошло. Ее версия была проста. Пока я лежал в коме после отравления, она ходила к разным целителям и магам, которые утверждали, что могут меня вылечить. Лилит была одной из этих женщин. Она пришла с обещанием тела, которое будет защищено и защищено от опасности. Именно там она решила спрятать мою душу, хотя я так и не узнала, куда делась душа настоящего Калеба, если она у него вообще была.

В конце концов, когда она была в отчаянии, два демона, Эшли и Ребекка, вероятно, заманиваемые сюда в поисках Клиберна, решили заключить сделку. Им разрешат провести поиски под городом, и они дадут мне лекарство. Я проснулся, и они начали искать. Королева утверждала, что не знает, где они взяли рабочих, чтобы вести раскопки, но это больше походило на умышленное невежество, чем на то, чего она действительно не ожидала.

Страна Матахари была суровой, Королева Талита Сакина совершенно не была расположена к народу. Несколько граждан низшего класса, похищенных с улицы или погибших в шахтах, не имели для нее никакого значения. Что действительно разожгло ее ярость, так это то, что мое похищение стало результатом этого. Я также проговорился, что демоны говорили, как они создали яд, который убил меня. Это еще больше разозлило мою мать, которая назначила цену за их головы.

С одной стороны, Эшли и Ребекка были двумя девушками, которых я знал. С другой стороны, они действительно были демонами. К сожалению, я не мог достаточно подчеркнуть этот момент для матери. Я немного задержал демона, но в данный момент не было силы, которая могла бы остановить их, кроме, может быть, силы Лилит. Кроме того, там было еще два наследства повелителя демонов. Должен ли я взять их и уничтожить? Должен ли я вообще вмешиваться? Единственное, что Лилит, казалось, хотела от меня — это делать детей. Похоже, это было единственное, чего от меня хотели в этой жизни.

Я свернул в коридор, где располагался мой гарем. В коридорах теперь было всего пять девушек. Брук, Лира, Кемала, Рея и Вероника. Да, моя предполагаемая дочь была добавлена в мой гарем, когда меня похитили. По-видимому, это должно было произойти, когда ей исполнится тринадцать, но по понятным причинам я не смог официально принять ее. В ночь парада, когда я пропал без вести, моя дочь появилась только для того, чтобы ее приняли как одну из моих женщин.

Что же касается ее истинной личности, то мать только утверждала, что она дочь Калеба, и не признавала, что в этом нет никакого смысла. Казалось, когда ты достаточно богат, ты создаешь реальность, а не наоборот.

— Отец! — Вероника немедленно мчалась мне на руки, крепко обняв меня.

Я был удивлен, увидев ее. Большая часть гарема занималась своими делами и, конечно же, не ждала моего прихода. С другой стороны, когда она назвала меня отцом, я тоже почувствовал себя немного запутанным. Она должна была стать моей новой любовницей, а называть меня отцом — это было своего рода игрой, к которой мне еще нужно было привыкнуть. Мои девочки в Амариллисе много раз говорили мне, что я могу трахать своих дочерей, но знать, что это принято в этом мире, и на самом деле делать это — две разные вещи.

Ее крик, казалось, оповестил остальных четырех женщин. Кемала нервно выглянула из-за двери и остановилась, положив руку на дверной косяк, словно готовясь в любой момент захлопнуть его и запереть. Рея нервничала еще больше, казалось, она вот-вот упадет в обморок. Увидев, как Вероника небрежно обнимает меня, у нее чуть не случился сердечный приступ. Брук тоже стояла у двери, но руки ее были скрещены на груди, а на лице застыло скучающее выражение. В комнате осталась только Лира.

Я кивнул в сторону ее двери и посмотрел на Брук, нежно поглаживая Кемалу по голове. — Вы с ней вообще разговаривали?

Брук посмотрела на комнату Лиры и пожала плечами. — Она спросила, зачем я здесь, но я сказала, что ей нужно спросить тебя. Сейчас она кажется очень противоречивой. Тебе действительно нужно с ней поговорить.

Я опустил голову и кивнул. — Я знаю. Я был несправедлив к ней. Что ж, я сделал свой выбор, потому что в то время не знал, что такое правда. Мне было страшно, но, возможно, это просто мои оправдания. Я пойду поговорю с ней. Вероника, мы можем поговорить позже?

— Д-да, папа… — Она сделала шаг назад, соблазнительно покусывая палец. — Ты должен дать мне знать, когда мы займемся сексом. Я хочу сделать с папой ребенка!

Я моргнул и улыбнулся как можно лучше. В первый раз, когда я заговорил с ней, Вероника казалась немного застенчивой, но теперь она действительно расцвела. Я взглянул на Кемалу и кивнул.

— Я еще ничего не сделал с Кемалой. Так что не слишком торопитесь. У нас есть время.

Вероника постучала пальцем по губам. — А… значит, папа говорит, что сначала должен попробовать сестру, а уж потом дочь. Вероника понимает! Пожалуйста, поскорее развлекись со своей сестрой!

Лицо Кемалы вспыхнуло красным, и она отвернулась. — Э-это… Я готова… если брат захочет… то есть…

Я отрицательно покачал головой. Разговаривать с этими двумя тринадцатилетними девочками было опасно. Я не знал, смогу ли контролировать себя, даже если они родственники. Скорее, они вообще не были родственниками Клиберна! Что касается их возраста, то Ханне было всего 13 лет, когда я начал играть с ней. В то время я был моложе, но не видел большой разницы между мной, который играл с моей старшей сестрой Ханной и Мэдисон, и мной, который играет с этими двумя девочками.

Я предположил, что причиной, по которой я сдерживал себя во многих вещах, была эта неопределенность. Теперь, когда я знал, как попал в это место, мне было спокойнее по-настоящему отпустить. Погладив Веронику по голове и наблюдая, как Брук презрительно фыркнула, прежде чем вернуться в свою комнату, я вежливо постучал в дверь Лиры.

— В-войдите, — тихо произнес чей-то голос.

Я открыл дверь и вошел. Комната Лиры почти не изменилась с тех пор, как я в последний раз заходил в нее. Она все еще держала шторы поднятыми и пряталась на кровати. Похоже, она была из тех девушек, которые любят прятаться в своей комнате, когда все усложняется. По ее мнению, все было плохо.

Она преследовала Клиберна в течение многих лет, и как раз тогда, когда у нас могли бы сложиться отношения, ее послали сюда, чтобы она стала наложницей какого-то принца. Затем она добирается сюда, чтобы узнать, что принц был в коме и имел репутацию жестокого обращения с женщинами. Возможно, через несколько месяцев она убедила себя, что сможет вернуться к своему возлюбленному незапятнанной. Затем, в своем возбуждении, я оттолкнул ее и переспал с Лирой, только для нее я был этим Калебом. Теперь она чувствует себя расстроенной и опустошенной, потому что думает, что изменила мужчине, которого любила.

В то время я думал, что умер. Во всех смыслах мое тело сейчас едва живо, так что это не было возмутительным убеждением. Однако теперь я также знал, что все еще остаюсь Клиберном. Однажды я верну себе свое тело. Однако… Я уже запятнал Лиру телом другого мужчины. Давай не будем об этом думать. Это только все усложняло.

Лира подняла голову с простыни и посмотрела на меня, выражение ее лица было растерянным. — Между прочим, я еще не беременна.

Я кивнул. — Значит, ты хочешь… попробовать еще раз?

Лира отвела взгляд, — Я не знаю.… Я не знаю. Когда ты исчез на две недели, часть меня испытала искреннее облегчение, а часть испугалась, что ты не вернешься. Что это значит?

Я отодвинул стул от ее письменного стола и сел. — Это значит, что ты не знаешь, что чувствуешь ко мне.

Лира прикусила губу, ее глаза слегка увлажнились. — Неужели уже слишком поздно? Примет ли Клиберн… примет ли он меня?

Я кивнул сама себе, а потом посмотрел на Лиру, — Лира, пора тебе кое-что сказать.

— Хм? — Глаза Лиры оживились от интенсивности моего выражения.

— Я пришел из другого мира, — объяснил я. — Когда мне было двенадцать, я помнил все из своего прошлого. В том мире мужчины и женщины рождались с одинаковой скоростью. Не было никакого демонического проклятия.

— Т-так… ты на самом деле не Калеб? — спросила она, и в ее глазах появилось подозрение.

— Вообще-то я Клиберн! Вот почему Брук здесь! Это довольно сложно, но мой корабль был атакован пиратами, а затем разбился, и я действительно получил травму. Лилит взяла мою душу и поместила ее в это тело, чтобы она могла восстановить мое тело в мире без угрозы демонов.

— Лилит? Эта… повелительница демонов?

Я кивнул. — Но… Лилит не Повелительница Демонов. Она охотница на демонов. Какое-то время демоны действительно считали меня своим повелителем демонов. Вот почему они пришли в город искать меня.

— Демоны… — Лира кивнула.

— Правильно… Меня похитили и заставили работать в шахте, пока я был одет как девушка Кэлли. Там я и познакомился с Брук. Потом мы нашли замок Повелителя Демонов, погребенный под землей, и я взял наследство Повелителя Демонов, и вроде как все было хорошо… но… потом полгорода разрушило. И вот мы здесь, — улыбнулся я.

Лира улыбнулась в ответ. — Вот оно что.

— В любом случае… дело в том, что я — благословенный человек. Я из другого мира, и я действительно Клиберн. Так что тебе не нужно расстраиваться из-за того, что у нас был секс, ладно?

— Клиберн?

— Да! — Я рассмеялся. — Я Клиберн! Я только вышел из комы и понятия не имел, где нахожусь. Когда я увидел тебя, я был так счастлив увидеть знакомое лицо, что все просто вышло из-под контроля. Тем не менее, ты не должна чувствовать, что изменила мне, хорошо? Я тот же самый парень, даже если мое тело другое. Так что ты можешь, знаешь ли… люби меня, и я люблю тебя, и это прекрасно.

— Правильно… — Лира опустила глаза и тихо рассмеялась.

— Итак… — Я выдохнул. — Теперь ты понимаешь?

— Ага… Понимаю… — Улыбка Лиры исчезла, а выражение ее лица стало холодным.

— Э-э… Лира…

— Ты… думаешь, я поверю в эту чушь!

— Э-э?

— Обо всем, через что мне пришлось пройти! Сколько слез я пролила! Ты думаешь, что можешь просто сказать свое "Клиберн", и я поверю такой наглой лжи!

— Э… это не ложь!

— Ты высокомерный, эгоистичный ублюдок! — Лира отбросила простыни и встала, ее лицо было совершенно красным.

— А… нет, я имею в виду… Я действительно Клай…

— Не говори этого! — рявкнула она сквозь стиснутые зубы. — Ты не имеешь права произносить его имя! Пока ты занимался бог знает чем, я проверила и выяснила правду. Клиберн попал в аварию и погиб.

По ее щекам потекли слезы, — Я думала, что смогу двигаться дальше. Я подумала, что если я просто узнаю тебя поближе, то, может быть… может быть, моя жизнь будет стоить того, чтобы жить. А потом… потом ты выкинул это дерьмо! Ты знал… ты знал, что случилось с Клиберном, и не сказал мне! Вместо этого ты решил выдумать эту нелепую историю, чтобы обманом заставить меня переспать с тобой!

— Э-это неправда!

— Ты даже купил его телохранителя, которого откопал бог знает где, чтобы попытаться выдать это за правду. Не могу поверить, что ты мне стала нравиться!

— Лира… Я знаю, что ты не хочешь этого слышать, но ты расстроена из-за пустяков… Я…

— Убирайся! — закричала она, хватая с пола туфлю и швыряя ее в меня.

— Я могу это доказать! Спрашивайте меня о чем угодно! Я все знаю…

— Я сказала… УБИРАЙСЯ! — Она бросила в меня следующую туфлю, ее лицо было полно ярости и убийства.

Я выскочил за дверь и захлопнул ее за собой, прежде чем она успела напасть. Я услышал, как она пнула дверь с другой стороны, а потом разразилась долгими рыданиями. Мне казалось, что я тоже вот-вот расплачусь, но совсем по другой причине. Я стиснул зубы и ударил кулаком по стене.

— ’Скажи ей правду’. Сказали они. ’Будь честен, и все уладится’. Уверяли они. — Я говорил сам с собой. — Чертов идиот!

Я поднял глаза и увидел, что Рея наблюдает за мной из своей двери. Она пискнула, едва взглянув на меня. Я стер с лица уродливое выражение и попытался заставить себя улыбнуться ради нее.

— Все в порядке. Я не сержусь… на нее. Просто злюсь на себя. Я на время забыл, что моя жизнь звучит немного фантастически, особенно когда я так просто об этом говорю. Я уверен, что она придет в себя.… в итоге. Если нет, я просто должен вернуться к нормальной жизни и устранить все сомнения, верно?

Рея молча смотрела на меня. Затем она посмотрела в обе стороны, как будто проверяя, что поблизости никого нет. Она выскочила из комнаты, как испуганный грызун. Опустив голову, она подошла ко мне, а потом подняла голову и поцеловала в губы. Рея была хорошенькой девушкой, и мне было очень любопытно, какой она была до того, как встретила настоящего Калеба, который так мучил ее.

Конечно, я тоже был осторожен, помня, что другая девушка однажды пыталась убить меня. Поэтому, несмотря на то, что она целовала меня, мои руки инстинктивно схватили ее, чтобы убедиться, что у нее ничего нет. Она ткнула кулаком в мою раскрытую ладонь, и я почувствовал, как что-то упало в нее. Только тогда она отстранилась, снова огляделась и побежала обратно в свою комнату. Я держал руку закрытой, а потом сунул ее в карман.

После этого я развернулся и пошел прочь, больше не оглядываясь на коридоры. Двое моих телохранителей, стоявших в конце коридора гарема, встали и последовали за мной.

Мои пальцы нащупали предмет, который она мне дала, и я понял, что это сложенный листок бумаги. Я осторожно вернулся в свою комнату, не давая охранникам ни малейшего намека на предмет, который держал в руках. Только после того, как мои двери закрылись и охранники с другой стороны, я, наконец, открыл его и взглянул на содержимое.

Ты все еще в опасности. Они снова попытаются убить тебя.

Шрифт был не особенно стильным, и подписи не было, но я был уверен, что эту записку написала Рея. Я не знал, что ей известно, и не знаю, почему она почувствовала необходимость предупредить меня. Тем не менее, я впервые почувствовал, что она может быть кем-то, кому я могу доверять. У меня оставалось шесть месяцев в этом месте, и, как сказала Брук, мне нужно было извлечь из этого максимум пользы. Выяснить, кто пытался убить Калеба, и не допустить, чтобы это случилось со мной, было теперь приоритетом номер один. Я смял послание в руке, разорвал его на куски и отбросил.

— Я всегда в опасности, — сказал я себе. — Я просто буду ждать.

Глава 92

Я вздохнул, оставив цветок у двери Лиры. Всю последнюю неделю я каждый день оставлял у ее двери цветок. Я был осторожен и пытался вернуть ее доверие хотя бы немного. Ну, на самом деле это не было похоже на то, что это чем-то помогало ситуации, но я не хотел оставлять все, как есть.

— И как долго ты собираешься этим заниматься? — Спросила Брук, стоя в дверях и скрестив руки на груди.

— Столько, сколько потребуется, — ответил я.

— Ты же знаешь, что она просто ломает их и выбрасывает.

— Кхм… — Я бросил на нее злобный взгляд. — Она не разговаривает со мной и не открывает дверь. Что еще мне делать? Выломать ее?

Брук пожала плечами. — Если бы я понимала женщин, то сейчас был развлекалась с ними.

— Ты женщина? Тебе не нужно их понимать. Это против правил.

— Каких правил?

— Большинства! Ах… черт возьми… это не имеет значения. Все равно уже слишком поздно.

Брук моргнула. — Слишком поздно? Что ты имеешь в виду? О чем ты говоришь вообще?

Я пожал плечами. — Очевидно, нас с мамой пригласили сегодня на какое-то светское мероприятие. Там будет совет, в том числе и отец Калеба. Я должен привести с собой девушку. Лучше всего было бы взять с собой Лиру. Моя сестра или дочь, кажется, немного не в себе. По-видимому, если вы не приходите под руку с женщиной, вы делаете заявление, что заинтересованы в том, чтобы найти другую женщину.

Брук нахмурилась. — Ты хочешь сказать, что мне следует одеться?

— А? — Произнес я, отступая назад. — На самом деле… хм… как бы это сказать…

Брук прищурилась, когда поняла, что я не пытался позвать ее какими-то окольными путами. Я не хотел ее обидеть, но они сказали, что это должен быть человек с моей стороны. Мать терпела, когда я добавлял Брук в свой гарем. Она считала милостью, что я принимаю бедную простолюдинку, а не ту, кто заслуживает какого-либо положения. Я не мог взять ее с собой по той же причине, по которой не мог взять с собой сестру или дочь. Это плохо отразилось на мне и на совете.

Кроме Лиры, была еще Рея, но она была не в том состоянии, чтобы выходить на публику. Если ее увидят, это, несомненно, плохо отразится на благородном доме. В конце концов, я мог идти только один. Но Брук не так уж сильно пострадала. Она все это прекрасно понимала. Она просто доставляла мне неприятности.

Брук вздохнула, пожимая плечами. — Ну, может быть, это хорошая идея, чтобы ты привел домой другую девушку. Гарем из двух девочек, лесбиянки, одиночки и девушки, которая даже не хочет с тобой разговаривать, оставляет желать лучшего.

Я нахмурился. — А что бы это дало? Подумай об этом, через полгода я уйду. Что будет со всеми, кого я здесь оставлю? Как лишение девственности какой-то девушки принесет ей хоть какую-то пользу? Я имею в виду, может быть, Калеб восстановит контроль над этим телом. И тогда будущее каждой, кого я приведу в его гарем, будет зависеть от меня. Или, может быть, он умрет, и тогда его гарем распустят, и кто знает, куда подеваются все девушки.

— Если только… — спросила Брук.

— Если?

Она приподняла бровь. — Если только ты не произведешь на свет наследника.

Я моргнул. — Что? Что ты предлагаешь?

Брук пожала плечами. — Ты сам мне говорил. Все, чего они хотят — это чтобы ты произвел на свет ребенка-наследника. Предыдущий Калеб пытался в течение многих лет и потерпел неудачу, потому что его наклонности оставляли ему больше шансов убить девушку, чем оплодотворить ее. Самое лучшее, что ты можешь сделать в ближайшие шесть месяцев — это выбрать девушку, которая станет хорошей Королевой, сделать ее беременной, и тогда, даже если Калеб умрет, они, по крайней мере, смогут продолжить твою родословную. Тогда все будут двигаться дальше. Его мать сможет излить свою безумную любовь на внука, у власти будет более стабильная женщина, и гарем пойдет туда, куда идут гаремы, когда он присоединится к совету. Это похоже на идеальный вариант…

Я почесал затылок и рассмеялся. — Черт… В этом есть смысл. Тем не менее, шесть месяцев — это короткий срок. Если только моя душа не позволяет мне иметь 50/50 детей, то шансы иметь мужчину невелики.

— Если бы кто и мог, так это ты.

Я медленно кивнул. — Ты права.… Это значит… сегодня вечером… Я собираюсь искать будущую королеву Матахари.

— Вот это дух!

Я повернулся и покинул пустынные залы гарема. Ответ действительно был у меня перед лицом все это время. Я так увлекся демонами и политикой, что даже не рассматривал общую картину. Я был человеком в другом мире. Население этого мира состояло в основном из женщин. С самого начала моей работой всегда было размножаться и производить потомство. Для многих это можно было считать сном. Вы можете заниматься незащищенным сексом с любым количеством красивых женщин, и они будут вам за это благодарны.

Когда я впервые пришел в этот мир, я относился к нему как к своему раю. Я безжалостно бросался на мать, сестер и служанок, не выказывая никакой сдержанности. После того, как все вышло из-под контроля, я вбил себе в голову, что несу какую-то глубокую ответственность перед этим миром. У меня были мечты о создании гарема женщин, но я был так поглощен попытками просто сделать людей счастливыми, что немного сбился с пути. Я стал одержим вещами, которые потерял, и стал напуган и заморожен так или иначе.

И вот я здесь, в другой стране, в теле Принца. Это была буквально вторая жизнь. Здесь уже существовал гарем, и существовала врожденная потребность строить и использовать его. И все же я был так занят жалостью к себе, что не заметил, какое это было благословение. Я не был проклят тем, что застрял в этом теле, мне была дана возможность испытать свой собственный гарем и посеять свои семена.

Я заботился о Мэдисон, Ханне, Мако и остальных, но я должен был принять то, что они приняли давным-давно. Я был мужчиной в мире женщин. Пришло время мне начать вести себя так.

Чувствуя себя хорошо от этого внезапного прозрения, я вернулся в свою комнату с моими телохранителями, следовавшими за мной по пятам. Я надел самую лучшую одежду, какую только смог найти, и приготовился к ночи. Это оказались рубашка и брюки с пиджаком. Кажется, горничная назвала рисунок на рубашке батиком. Он был красного цвета, который, как мне сказали, символизировал благородство этого дома. Вздохнув, я решил, что не позволю прошлому тянуть меня вниз.

Когда пришло время, я вышел из своей комнаты и направился в покои матери. Вообще-то в прошлом я держался подальше от ее комнаты. Это был первый раз, когда я отправился туда по собственной воле. Я обращался с ней как с врагом, боясь, что она отнимет что-то у моей настоящей матери Морган. Однако королева была всего лишь женщиной, потерявшей сына. Она много раз доказывала мне, что не желает мне зла. Ну, пока я не открыл ей свое истинное происхождение, не то чтобы я думал, что она поверит в это больше, чем Лира.

Впервые с тех пор, как я очнулся в этом дворце, я почувствовал себя расслабленным. Я небрежно постучал в мамину дверь. Через мгновение она открылась, открыв красивую женщину со светло-коричневой кожей, темными бархатистыми волосами и внушительной фигурой. На ней была особенно красивая вышитая блузка и длинная юбка. Она также была одета в красное, что позволяло ее чертам быть еще более выразительными, особенно темно-красной помаде, которая покрывала ее губы.

— Малыш? — Спросила она, несколько удивленная моим присутствием.

— Мама. — Я улыбнулся, — Пойдем?

Она, казалось, была удивлена моей внезапной переменой в поведении, но, не колеблясь, улыбнулась и закончила надевать серьгу, прежде чем предложить мне руку. Мы вдвоем направились через замок к парадному входу, где нас ждал ховеркар, похожий на те, что были в Амариллисе.

— Нет паланкина? — Спросил я.

Мать фыркнула. — Паланкины предназначены для тех случаев, когда вы хотите показаться публике. Сегодня вечером, я думаю, мы должны отправиться к месту назначения быстро и с комфортом.

Я кивнул, мгновенно соглашаясь с ней. — Кстати, а куда именно мы отправляемся?

Мама бросила на меня удивленный взгляд. — Мероприятие проводится в доме твоих предков, мой милый мальчик. Твой дед и отец собрали все это вместе, чтобы собрать деньги на восстановление города от ущерба. Это также для того, чтобы облегчить опасения насчет того, что ты был мертв или пропал без вести. Тебя уже давно не видели на людях, и многие правительственные чиновники встревожились. У тебя не так много детей, и они хотят убедиться, что ты занят будущим наследником.

Я неловко рассмеялся, вспомнив, как близка была моя смерть или пропажа. Опасения чиновников были вполне реальны. Не знаю, как моей матери удавалось скрывать от аристократических ушей свои поиски по всему городу. Это не означало, что они ничего не слышали и ничего не подозревали, но пока мама притворялась дурочкой, а я присутствовал, они не могли придумать никаких аргументов. Кто мог сказать, что я не находился в особняке, а работал в шахте ставя свою жизнь на кон.

Возможно, эта светская встреча была отложена на несколько месяцев. Это означало только, что я должен был произвести впечатление и дать этим людям понять, что у меня все под контролем. Однако я также беспокоился о встрече с отцом и дедом. Этих людей я никогда в жизни не видел, и хотя мама приняла мое изменение личности, я не был уверен, как эти мужчины воспримут это. Не исключено, что они могут что-то заподозрить или даже причинить мне серьезные неприятности.

— Мой сын… — Когда машина отъехала от дворца, мама вдруг заговорила с неловким выражением на лице, — В прошлом, когда ты проходил экспериментальную фазу, я старалась свести твое публичное присутствие к минимуму. Я подбирала женщин, которые должны были быть с тобой из всяких отчаянных семей, отдаленных мест и незначительных дипломатов, чтобы никогда не было никакого инцидента.

— Тем не менее, ты уже много лет не появлялся на публике, и ты должен позаботиться о том, чтобы выглядеть должным образом. Женщины на этом мероприятии — не игрушки, с которыми можно играть. У большинства из них влиятельные родители. И мы не хотим, чтобы некоторые из них могли стать Королевой. А других мы не можем себе позволить обидеть. В основном, слушай маму, когда дело доходит до выбора женщин, с которыми ты спишь, и не играй в свои обычные игры.

— На нас давили до такой степени, что твое публичное появление стало нужным. Твое поведение в последнее время… ты также, кажется, изменил свое отношение к женщинам. Дело в том, что наша семья Сакина зависит от тебя, поэтому, пожалуйста, сделай все возможное.

Я улыбнулся и кивнул, — Да, мама.

На этом наш разговор и закончился. Я действительно не знал, что делать со всем этим. Калеб, о котором она беспокоилась, был совершенно другим Калебом. С другой стороны, у меня тоже не было большого послужного списка. После пробуждения на меня было совершено покушение, никаких беременностей, и я исчез на несколько недель. Мне можно было доверять не больше, чем старому Калебу.

С такими мыслями я наблюдал за пролетающими мимо улицами. Город действительно был совершенно не похож на Амариллис. Из темного, почти викторианского города в экзотический и красочный тропический. Наконец мы подъехали к большому особняку, к которому подъезжали десятки других машин. Этот особняк был раза в три больше того, в котором жило семейство Бонхольдов. Что ж, это был благородный род.

Как только у Калеба родится мальчик, он присоединится к совету и тоже будет жить в этом особняке. Что ж, я надеялся уйти до того, как это случится. Даже если бы я оплодотворил кого-нибудь сегодня, он не родился бы раньше, чем я выпрыгнул из этого тела. Мне не нравилась мысль о том, чтобы бросить ребенка, но если вместо этого я видел, что оставляю что-то для матери, которая потеряла все, я не чувствовал бы себя так плохо. Об этом ребенке будут хорошо заботиться, как о принце, и, вероятно, в конечном итоге жизнь будет намного лучше, чем все, что испытают мои дети из Амариллиса.

Войдя в особняк, я оказался в окружении незнакомых мне людей. Я действительно был не в своей стихии. Обычно я чувствовал себя неуютно в окружении множества людей, а теперь эти люди варьировались от старых до молодых в самых разных нарядах и формах. Именно тогда я понял, что в этом месте довольно много мужчин. Женщин было еще больше, особенно среди молодежи и слуг. Однако я подозревал, что приглашены были почти все мужчины в городе. Большинство из них были намного старше меня, и все они занимали влиятельные посты.

По мере того как мама водила меня повсюду, знакомя с каждым человеком, я начал лучше понимать структуру этой нации, и это было совсем не то, что я первоначально думал. В Амариллисе мужчины были чем-то вроде знаменитостей. Они были выставлены на всеобщее обозрение, но в конечном счете городом управляли женщины до мозга костей. В Матахари ситуация выглядела как раз наоборот. Женщины были номинальной фигурой, как моя мать-королева, но по-настоящему городом правил совет, и этот совет состоял из всех мужчин. Оглядываясь по сторонам, я видел все больше и больше людей, которые, казалось, имели власть в городе. Вероятно, именно поэтому мужчин никогда не видели на улице.

После представления почти всех важных персон в комнате, нескольких непосредственно, большинство просто жестами с другого конца комнаты, мама закончила. Что же касается отца и других членов совета, то я их толком не разглядел. Судя по всему, они находились в задней комнате, наполненной сигарным дымом. Мама оглядела комнату, потом повернулась ко мне и ободряюще погладила по голове.

— Мой милый мальчик, пожалуйста, иди немного пообщайся. Твоя мать должна пойти и доложить совету.

Что-то в ее взгляде привлекло мое внимание. — Ты в порядке?

Она улыбнулась. — Все в порядке, малыш, не волнуйся. Как насчет того, чтобы познакомиться с несколькими симпатичными девушками для своего гарема? Я скоро вернусь.

Когда мама ушла, ко мне стали подходить несколько девочек. Им было от тринадцати до двадцати. Мне сразу стало ясно, что они ждали, когда моя мать уйдет, чтобы нанести визит. Я изобразил улыбку, когда какофония платьев окружила меня, поймав в ловушку.

— Принц Калеб, меня зовут Скарлет. Когда вы в последний раз были на мероприятии?

— Это было пять лет назад… — Заговорила другая женщина. — Возможно, вы меня не помните, принц Калеб, я Джун, мой отец — глава казначейства. Я очень хорошо разбираюсь в цифрах, в отличие от некоторых здешних женщин.

— Ах! Я слышала, что принц Калеб очень плохо обращается с девушками, это правда? — Эти слова произнесла юная тринадцатилетняя девочка.

Другие женщины тут же бросили на нее свирепый взгляд, а затем, не говоря ни слова, ее вытолкнули из группы, сделав из нее за мгновение изгоя. Она выглядела так, будто вот-вот расплачется, но, учитывая взгляды некоторых других женщин, ее шансы были выше. Она была тринадцатилетней девочкой, которая только что высказала все, что было у нее на уме, но она рискнула оскорбить меня, поэтому другие женщины обо всем позаботились гладко.

Все эти женщины были претендентками на трон. Как и предупреждала меня мать, некоторые из этих женщин происходили из домов, которые противостояли Сакине. Если бы они были оплодотворены, то отняли бы силу у нашего дома, а не дали нашему процветать. Кто станет матерью моего ребенка, станет и следующей королевой. Королева управляла дворцом, и не очень-то разбиралась в том, как управляется город, но у нее была власть над сыном.

Королева диктовала, как воспитывают ее сына и с кем он спит. Когда ее сын вступит в совет, королева будет отвечать за то, чтобы научить его всему, что он знает. Встанет ли он на сторону семьи Сакина или семьи своей матери, также будет зависеть от королевы. Это был ключевой период для кого-то другого, чтобы вставить свою дочь и в основном заменить правило. Возможно, в ближайшие двадцать лет это не будет иметь значения, но если королевой станет не та женщина, то через несколько десятилетий вся семья может быть свергнута.

— Дамы… — Я улыбнулся, желая, чтобы Лира пошла со мной, и я могла бы вообще избежать этого сценария. — Прошло уже довольно много времени. Я боюсь, что я до сих пор не привык находиться в таких людных местах. Думаю, мне нужно выпить.

Я вздохнул и тут же протиснулся сквозь толпу женщин. Некоторые из них удивленно посмотрели на меня, когда я проходил мимо. Я сделал это не потому, что боялся этих женщин. Мама уже объяснила мне в мучительных подробностях, за кем я могу гоняться, а от кого нужно держаться подальше. Тем не менее, я хотел показать этим женщинам, что я не тот, кого они могут легко загнать в угол. Мама советовала мне не быть слишком послушным, иначе они могут воспользоваться мной.

Подойдя к барменше, симпатичной девушке с вьющимися волосами, я сразу же заказал крепкий напиток. Сделав глоток, я почувствовал утешение от алкоголя, к которому редко прикасался за прошедшие годы. После того, как я напился до смерти, я всегда беспокоился, что стану алкоголиком, если начну потреблять в этом мире, поэтому я редко когда прикасался к этой вещи. Впрочем, сейчас я наверняка чувствовал, что мне требуется выпивка.

Поставив пустой стакан, я заметил, что по меньшей мере пятьдесят женщин, рассеянных по комнате, смотрят на меня. Я был как жертвенный агнец, на которого все эти женщины ждали, чтобы спуститься. Семнадцатилетний принц, обладающий властью и возможностью сделать их Королевой. В течение пяти лет, по-видимому, с момента моей половой зрелости, я оставался эксклюзивным, и женщины добавлялись в мой гарем только через закулисные сделки. Внезапно я оказался на всеобщем обозрении и ко мне можно было получить доступ.

Несмотря на то, что у меня была плохая репутация среди женщин, это было относительно простыми слухами, и искушение стать королевой было слишком велико. Конечно, не все эти женщины жаждали власти, но даже те, на кого сильно давили их семьи, делали все возможное, чтобы приблизиться ко мне. Это была такая среда.

Именно тогда я заметил одну девушку, которая не смотрела на меня даже краем глаза. Я не помнил, чтобы мама представляла ее, так что ее, должно быть, не было в комнате в это время. Она была примерно моего возраста, хорошенькая и стояла сама по себе. На ней было платье из двух частей, на котором виднелся лишь намек на пупок, и маленькая серьга — гвоздик в носу. Волосы у нее были короткие, но красивые, а маленькая фигурка казалась спортивной и подтянутой.

Это был очень банальный момент, но я все равно чувствовал себя обязанным подойти к ней. Разве не говорят, что лучшая женщина для власти — это та, которая ее не хочет? Полагаю, я мог бы попробовать.

Я прошел по коридору, стараясь держаться подальше от девушек, которые смотрели в мою сторону, не давая им возможности оторваться от своих групп и втянуть меня в разговор, который меня не интересовал. Я тут же встал рядом со странной девушкой. Она заметила меня, но ничего не сказала. Поэтому я тоже не сказал ни слова. Вместо этого я просто стоял рядом с ней. Она смотрела с балкона на озеро внизу. С луной, сияющей от него, это было на самом деле довольно красиво.

Мы стояли спиной к группе, так что никто не мог видеть, открыты наши рты или нет. В одно мгновение я отрезал себя от остальной компании, и ни одна из девушек не осмелилась бы выйти сюда и попытаться причинить неприятности.

Ах… Я уже возвращался к старым привычкам. Разве я не пришел сюда с намерением найти королеву? Теперь я просто снова старался избегать всех. Такого рода вещи было слишком сложно. Возможно, я просто подожду возвращения королевы, а потом позволю ей установить связь. Я не хотел случайно ошибиться. Я глубоко вздохнул.

Глаза девушки метнулись ко мне. — Принц Калеб.

Я улыбнулся, — Хэй.

— В последнее время ты со мной не виделся. Я думала, ты забыл о нас.

— Нас? — Я моргнул.

— Ты все еще сомневаешься по этому поводу? Мы ведь заключили соглашение.

— Я не… — Я отрицательно покачал головой. — Ладно, и что с того?

Если я притворюсь, что ничего не знаю, это только вызовет у меня неприятности. Вместо этого я решил притвориться, что понимаю, о чем она говорит.

— Че… — На ее лице появилось уродливое выражение. — Грядет революция. Ваша родословная подходит к концу. До начала осталось меньше полугода. Все, кого ты знаешь, будут мертвы. Это единственный способ пережить надвигающуюся бурю, так что будет лучше, если ты начнешь слушаться.

Мои глаза расширились. — Д-да, конечно, что мне нужно делать?

Девушка сначала огляделась, а потом наклонилась вперед. — Встретимся в оранжерее через час. Вы получите дальнейшие приказы.

Девушка развернулась и ушла, исчезнув в комнате для вечеринок. Я положил руку на лоб. Что за чертовщина? Как раз тогда, когда я думал, что все будет просто. Что она сказала? Меньше чем полмесяца? Это означало, что, что бы ни случилось, это произойдет до того, как я выберусь отсюда. Почему эта чертова страна должна развалиться? Почему я должен быть в центре всего этого? Мне хотелось обвинить Лилит во всех проблемах.

Я, наконец, обернулся, готовясь к встрече с очередным кругом поклонниц, когда двери, ведущие обратно в совет, распахнулись. Вышла большая группа мужчин, и в середине их была моя мать. Я нахмурился, глядя на группу, которая расположилась на верхней ступеньке лестницы, чтобы сделать свое объявление.

— Леди и джентльмены, после тщательного обсуждения совет решил, что королева Талита Сакина действовала не в лучших интересах этой страны. За неисполнение долга она получит десять ударов плетью, согласно дисциплинарному закону!

Глава 93

На моих потрясенных глазах женщина, которую я принял за свою Мать, или, по крайней мере, Мать тела, в котором я сейчас находился, была стащена вниз по лестнице двумя женщинами. Те, кто ее окружал, раздели ее, блузка упала и обнажила верхнюю половину.

Я мгновенно пришел в ярость, но какая-то часть меня рассудила, что так уж устроен этот мир. Женщины составляли большинство, так что раздевание женщины на публике не было таким шокирующим, как это могло бы быть в моем старом мире. Слуга отодвинул блок, и мать толкнули через него. Только когда хлыст был вытащен, я, наконец, вырвался из своего ошеломленного молчания и шагнул вперед.

— Что здесь происходит? — Потребовал я ответа.

— Мой сын… — Мама грустно улыбнулась. — Не вмешивайся. Это просто политика.

Я тут же проигнорировал ее слова, ответ не удовлетворил меня ни в малейшей степени. Я повернулся к группе мужчин, стоявших в стороне и наблюдавших, как моя мать прижимается к полу, пока женщина выходит с хлыстом в руке. Она выглядела как артистка, а не как палач или какой-то каратель, но в каком-то смысле это делало ее еще хуже.

— В чем заключаются ее преступления? — Потребовал я ответа вновь.

— Калеб! — Резко ответила мать, даже опустив голову. — Отдай дань уважения отцу и деду.

Всего в совете было девять человек, и я не знал, кто из них мой отец или дед. Тем не менее, была пара, которая выглядела как родственники, пожилой мужчина и мужчина младше лет на двадцать. По сравнению с их возрастом я выглядел как более молодой человек. Я догадывался, что это мои дед и льец.

Я опустил голову, не глядя ни на кого конкретно. — Пожалуйста, отец. Я не смог бы жить спокойно, если бы не понимал действий совета.

— Высокомерно… — Мужчина в стороне что-то пробормотал, но тот, кто, как я подозревал, был отцом Калеба, шагнул вперед и поднял руку, заставляя его замолчать.

— Я, например, хотел, чтобы ты присутствовал на этом заседании совета, но некоторые здесь считали, что это будет конфликтом интересов. — Произнес мужчина.

Это был высокий худощавый мужчина с бородой и темными черными волосами. Его можно было бы назвать красивым, но когда его взгляд падал на меня или маму, в нем не было ни малейшего намека на привязанность. Было ясно, что этот человек не слишком заботится о женщине, которая родила ему сына. Что касается меня, то мне казалось, что я был инструментом, который он мог использовать. По крайней мере, у меня сложилось такое впечатление.

Когда он заговорил о конфликте интересов, тот, кто назвал меня высокомерным, фыркнул и вздернул подбородок. Я мог сказать, что они были вероятными соперниками в группе. Они стояли отдельно друг от друга по обе стороны от группы и даже не смотрели друг на друга, когда говорили.

— Я сказал, что у мальчика нездоровая привязанность к матери, и он может вызвать конфликт без решения. — Оппозиция говорила жестко. — И, похоже, мои убеждения были полностью обоснованы.

Человек, который должен был быть моим отцом, проигнорировал его, сделав шаг ко мне. — Калеб, сын мой, ты скоро будешь членом совета. Как только родится ребенок мужского пола, я с нетерпением жду тех дней, когда смогу научить тебя всему, что знаю, как учил меня мой отец. Из всех присутствующих только ты имеешь право требовать ответа от совета.

Послышалось некоторое бормотание, даже среди нескольких членов совета на стороне оппозиции. Было ясно, что его заявление было немного непопулярным. Хотя он сказал, что я близок к этому, вполне может пройти пятнадцать лет, прежде чем у меня наконец появится ребенок мужского пола и я войду в правление. Более того, за это время многое могло произойти. Каждый мог видеть переломный момент власти здесь. Если бы я попал в совет директоров, то 3/10 его членов состояли бы из одной семьи. Благодаря благородным традициям у нас будет большая власть в совете, а значит, и во всем Матахари. И всем людям, которые находились в опозиции, было бы тяжело.

— Внук… — У пожилого мужчины, стоявшего рядом с ним, была более седая борода и более резкий характер, в котором не было даже той доброты, которую проявлял отец. — Мы можем обсудить преступления твоей матери наедине. Это неподходящее место.

— После того, как ее накажут? — Я поморщился. — Разве это не отменяет смысла узнавать о составе ее преступления?

— Довольно об этом! — Парень с противоположной стороны выступил вперед. — Возможно, когда-нибудь ты и войдешь в совет, но это зависит от того, произведешь ли ты на свет детей. С тех пор как тебе исполнилось 12 лет, не было ни одного ребенка из благородной линии!

— Давонт! — Отец впервые повернулся к другому мужчине. — Ты переходишь все границы! У моего сына было много детей!

— Хе-хе… Правильно, начиная с пяти лет. Не ведите себя так, будто они действительно его дети. Хорошо известно, как королевская семья любит приукрашивать законность детей…

— Довольно! — Отец сделал шаг в сторону противника, но был остановлен рукой отца.

— Не позволяй себе так легко поддаваться на дешевые провокации. — Дед вздохнул. — Он говорит только о том, что беспокоит многих из них. Твой сын не произвел на свет ни одного ребенка с тех пор, как официально достиг совершеннолетия. Кроме того, он, кажется, имеет неестественную привязанность к своей матери. Возможно, настало время, чтобы мы взялись за его воспитание.

Хотя он и соглашался с Давонтом, тот не улыбался. Все, на что соглашалась их сторона, вероятно, не приносило ему никакой пользы. Он хотел облить грязью наши лица, но нынешнее положение дел, вероятно, было самым благоприятным для Давонта. Как только я произведу на свет наследника, его власть в совете уменьшится. В его интересах было, чтобы я оставался таким, как сейчас.

— Что у отца на уме? — Отец тут же равнодушно опустил голову.

Дед шагнул вперед. Это был пожилой человек с большим количеством морщин. Он был ниже ростом, чем отец, и в нем не было никакой доброты. Когда его взгляд упал на меня, он был невероятно холодным и бесстрастным. Это был человек, который все рассчитал. Глядя на него, я мог видеть, как Калеб в конечном итоге стал безразличным монстром, которым он стал.

— Женщина, дай ему кнут, — Его взгляд упал на женщину, которая держала кнут рядом.

Она протянула руку и уронила хлыст мне в руки. Я издал звук и бросил на десятерых шокированный взгляд.

— Что это такое?

— Твоя мать, королева, контролирует дворец. В ее обязанности входит быть связующим звеном с общественностью и воспитывать тебя. Если бы ты регулярно производил потомство женского пола, возможно, некоторые из ее прегрешений можно было бы не заметить, — объяснил дедушка. — Однако она также допустила покушение на тебя несколько месяцев назад и не могла найти тебя в течение нескольких недель, когда ты пропал. Твоя безопасность должна быть ее главной заботой, но она не смогла с этим справиться.

— Моя безопасность… Я уже взрослый! Я забочусь о собственной безопасности. — Прорычал я в ответ.

— Твоя мать также заключила сделку, чтобы получить права на добычу полезных ископаемых под городом. Как известно, это непосредственно привело к трагической катастрофе, когда шахта внезапно обрушилась.

— Чтобы спасти меня! — Воскликнул я. — Эта сделка должна была спасти меня… Если бы не это…

Слова застряли у меня на языке. Мне тоже не хотелось, чтобы меня выпороли. Это больше не было обычной практикой в моем старом мире. Это было жестоко и страшно. Я не хотел, чтобы кого-нибудь выпороли.

— Вот почему именно ты будешь наказывать ее. Пришло время понять, как устроен этот мир. — Сказал дедушка.

— Б…

— Калеб! — перебил его отец. — Не спорь больше. У тебя есть свои причины. А теперь делай, как велел дед. Десять ударов плетью. Если мы найдем их неудовлетворительными, то ее снова будут пороть еще десять раз, так что не думай, что сможете легко обойтись с ней. Если мой сын не в состоянии сделать это, то я сделаю следующие десять ударов сам, и я использую все свои силы, чтобы сделать это!

— К-Калеб… — Тихо произнесла мама, — Пожалуйста… Я сожалею, что подвела тебя… пожалуйста, сделай это для меня.

Мои глаза обежали всю компанию. Все смотрели, но я не видел ни капли жалости на чьих-либо лицах. На этой вечеринке не было ни одного человека, который не принял бы это полностью, включая женщину, с которой это было сделано. Я стиснул зубы и схватился за рукоятку хлыста. Я позволил остатку длинного хлыста упасть на землю. Он был около восьми футов в длину, и все. Будет ли больнее, если я буду стоять дальше? Я не знал.

В этот момент мне вспомнилось лицо женщины, которую я только что встретил на балконе. Она говорила о революции, которая должна была положить конец моей семейной линии. Это означало бы, что этому режиму придет конец. Этот совет отстраненных мужчин, которые небрежно приказывали выпороть женщин, исчезнет. Это означало бы, что сама Талита тоже окажется в опасности. Тем не менее, часть меня чувствовала себя хорошо при мысли, что эти люди исчезнут.

Я поднял кнут и опустил его. Интересно, что это было не намного сложнее, чем в спальне. У Талиты в спальне был хлыст, и однажды я даже использовал его против нее. Кроме того, я использовал его и на Розе, но это никогда не было так сложно. С ударом на ее спине появился красный рубец.

— Один… — решительно сказал я.

Мать умудрялась держать рот на замке. Я продолжал наносить удары, каждый из которых вызывал вибрацию, простреливающую мою руку. Мать вскрикнула только на пятый раз. В ее голосе звучала боль, но я, как ее любовник, слышал в ее голосе лишь намек на похоть. Да, даже сейчас моя мать была возбуждена.

Я бил ее снова и снова, каждый раз вызывая треск хлыста и болезненный шум. Однако звук от нее казался менее грубым и более чувственным. Я обнаружил, что моя рука остановилась, когда я поднял кнут еще раз. Я посмотрел в сторону, чтобы увидеть женщину.

— Это был десятый, — беспомощно сказала она.

— Ах… — я покраснел.

Я делал это как тогда, когда мы с мамой были в спальне. На самом деле рубцы на ее спине были не намного хуже тех, что я часто оставлял на ее заднице. Поразмыслив, она поняла, что ее крик тоже был примерно на том же уровне. Я поднял большой шум по этому поводу, но на самом деле забыл одну очень важную вещь. Мама была конченной мазохисткой! Ну, по крайней мере, когда дело касалось меня. В результате я ни на йоту не уступил ей.

Когда дама вырвала у меня из рук хлыст, я опустился вниз, чтобы проверить, как там мама. Когда я помог ей подняться и прикрыл ее грудь, она захныкала мне на ухо.

— Малыш… это было потрясающе… Я так сильно хочу тебя прямо сейчас, — промурлыкала мама мне на ухо, даже сохраняя на лице идеальное выражение досады и изможденности.

Это было сказано без всякого гнева. Вместо этого это было невероятно эротично и разумно. На этой ноте я тоже почувствовал ее запах. Было ясно, что мать кончила во время порки. Кто-то, кто не знал ее, вероятно, не заметил бы, но я уже привык к запаху этой женщины и знал, когда она… кончает. Стараясь не покраснеть, я бросил взгляд на десятерых мужчин, надеясь, что нашего поступка было достаточно. Десять человек уже развернулись и, не сказав больше ни слова, направились обратно в заднюю комнату.

Казалось, им было все равно. Другие люди подошли, чтобы забрать мою мать и исцелить ее. Некоторые похлопывали меня по плечу или выражали соболезнования. Конечно, я не собирался говорить людям, что все в порядке и что моей маме нравится, когда ее так бьют, это только заставляло меня чувствовать себя еще более неловко. Я обнаружил, что снова завален женщинами, которые хотели поймать мой взгляд или присоединиться к моему гарему. Я провел с ними еще пятнадцать минут, даже не забыв записать несколько имен, чтобы расспросить маму, когда она вернется.

Однако, когда прошел час, я извинился и ушел. Незнакомая женщина на балконе сказала мне встретиться с ней, и я должен был узнать больше об этой революции. Неужели принц Калеб действительно вел двойную жизнь? Был ли он не просто ужасным принцем, который издевался над женщинами, но и предателем, желавшим, чтобы его собственная семья пала? Учитывая, какой извращенной личностью он обладал, это было вполне возможно. На самом деле, разве у меня не было подобной мысли, когда они просили меня избить мою мать?

Даже моя мать была женщиной, которая могла избавляться от других людей для своей выгоды. Она одобряла эту шахту, работала с демонами и прибегала к крайним методам. Она заботилась только обо мне. Это заставило меня чувствовать себя чрезвычайно удрученным. С одной стороны, приятно, когда тебя любят. С другой стороны, она была способна на крайнее зло. Она приказывала убивать людей только за то, что они неправильно смотрели на меня. Она способствовала моему бывшему "я" крайне дурному обращению с женщинами. Этот совет действительно был коррумпированным и, возможно, заслуживал своей участи.

С такими мыслями я направился в оранжерею. Это была большая комната в задней части дома, полная зелени. Она называлась оранжереей, но больше напоминала оранжерею, до краев заполненную тщательно сконструированным биомом. Это было очень красивое место с длинной извилистой тропой, которая предлагала множество мест, где можно было спрятаться. Неудивительно, что она хотела встретиться здесь.

Было ли вообще разумно встречаться с этой женщиной? Могу я просто рассказать совету, что произошло? Хотя это может потенциально вовлечь меня в неприятности. Я не знал, что Калеб делал до этого момента, поэтому я не знал, в какую беду я попал из-за всего этого. Я должен был найти ответы сам, и это было так просто.

Большинство растений в этой оранжерее были похожи на те, что я видел в своей прежней жизни. Пока что не было ничего волшебного или чудовищного. Это была обычная теплица. Кто-то внезапно схватил меня и потащил в кусты. Я не сопротивлялся, когда меня затащили на небольшую скрытую поляну. Я ожидал, что меня вот так схватят. Оглядевшись, я увидел девушку, с которой разговаривал на балконе, и еще трех женщин, включая ту, что схватила меня.

Как только я оказался на поляне и они убедились, что я не собираюсь кричать, они отпустили меня. Все четыре женщины были красивы, но две из них выглядели немного сильнее и крепче, чем Брук. Третьей была иностранка, хотя и не белая. Наконец, была женщина, которую я видел на вечеринке, которая, казалось, была лидером этой группы.

— У тебя была работа, которую ты должен был сделать… почему ты не закончил? — Требовательно спросила женщина, скрестив руки на груди.

Я решил продолжать играть, как будто понимал, о чем, черт возьми, они говорят. — Если вы не слышали, меня отравили. Это просто выбило меня из колеи. Нельзя сказать, что я не был занят в последнее время.

Четыре женщины посмотрели друг на друга, а затем главная среди них опустила голову. — Значит, это правда. На самом деле я думала, что тебя скомпрометировали. Если бы ты не подошел ко мне сегодня вечером или не привел сюда кого-нибудь еще, я бы решила, что ты выбыл из игры. Если бы не странная одержимость Талиты тобой, я была бы уверена, что они убили тебя, когда ты исчез несколько месяцев назад. Они знают, кто это сделал?

— Мама обвинила мою сестру Кемалу, но я не верю, что это так. Мы все еще не уверены на 100 %, но слуга действительно пыталась задушить меня до смерти.

Четыре женщины как-то странно посмотрели друг на друга. Неужели я сказал что-то не то? На моем лице играла улыбка, но я чувствовала себя здесь совершенно не в своей тарелке. Я не уверен, что я мог лежать мой путь через все это.

— Ты в порядке, Калеб? — Спросила женщина.

Я изобразил на лице улыбку, — Конечно, я в порядке.

— Это просто… ты никогда не называл эту женщину своей матерью наедине. Ты же знаешь, что они не твоя настоящая семья.

— Конечно, они не моя настоящая семья. — На моем лице появилось горькое выражение.

Мне так хорошо удавалось притворяться, потому что в глубине души у меня была семья в Амариллисе. Однако что эти люди имели в виду, говоря, что Калеб не является моей настоящей семьей? Я был уверен, что они были его семьей!

— Она… поистине достойная сожаления женщина. Ты ведь не забыла, что сделала, верно? — Спросил я, пробуя воду.

Женщина кивнула. — Эта женщина… когда она узнала, что беременна мной, а не мальчиком, она притворялась, что я мальчик. А потом она украла тебя у твоей семьи и воспитала как своего собственного ребенка. Никогда не забывай, что сделала эта женщина… для нас обоих.

— Я не забуду. — Срань господня!

Из всех вещей, которые я ожидал услышать от нее, я никогда не ожидал узнать это. Поэтому неудивительно, что не было семейной любви. Я даже не был настоящим принцем! На самом деле, женщина передо мной была самым близким к Принцу человеком в этой стране на данный момент. Мне казалось, что я похож на мать и отца. Я имею в виду, она могла бы выбрать кого-то, кто был бы похож на ее семью. Я не знал. Это было великое событие, которое действительно потрясло бы нацию.

— Забудь о других своих планах. У нас скоро появится такая возможность. Я бы хотела, чтобы ты взял это.

— Что это такое? — спросил я, проглотив шок и изо всех сил стараясь сохранить невозмутимое выражение лица.

— Несколько недель назад мы услышали, что совет был приглашен в поездку в нестабильную страну, в которой, похоже, есть сильная группа ненавидящих мужчин женщин.

— Что?

— Это собрание всемирного мирного соглашения. Они планируют обсудить проблемы, затрагивающие мужское население, и попытаться найти решения для повышения рождаемости и поддержания численности населения мира. Есть более 100 стран, которые были приглашены на это мероприятие. Матахари — всего лишь один из них.

— Действительно ли нестабильная нация — подходящее место для такого рода вещей?

— Ну, это маленькая страна, у которой есть место и средства для поддержки такого рода мероприятий. Мы подозреваем, что они пошлют по крайней мере 4 членов совета.

— Хорошо… Я думаю… какое это имеет отношение ко мне?

— Ты должен сделать две вещи. Сначала ты должен заполучить меня в свой гарем. Мама меня не узнает. Она бросила меня семнадцать лет назад. Во-вторых, ты должен убедить совет разрешить тебе отправиться в это путешествие.

— И привести с собой члена гарема? — Спросил я, приподняв бровь.

Она кивнула. — Я буду твоим плюсом в этой поездке.

— Так в чем же заключается наш план?

— Мы собираемся убить совет, — сказала она, сверкнув глазами. — Я хочу, чтобы они умерли!

Я опустил голову, опасаясь, что она скажет это с самого начала. Теперь, когда я знаю "сюжет", я действительно жалею, что пришел сюда. Теперь я оказался в самой гуще событий. Потеря почти половины совета, несомненно, будет ударом. Когда бы ни произошла эта революция, она закончит все остальное. Эта женщина хотела полностью свергнуть правительство. То ли потому, что мать ее бросила, то ли из-за какого-то другого, более глубокого смысла, я даже не мог догадаться. Я понял, что оказался втянут в нечто настолько большое, что не смог бы даже предположить в самых смелых фантазиях.

Однако я также не мог сказать им "нет". Я не знаю себя прежнего, но она очень доверяла ему. Теперь, когда она рассказала мне о своих планах, я мог либо предать, либо помочь. Середины не было. Вот тогда-то мне и пришло в голову одно из ее слов. Она не упомянула о месте проведения этой мирной беседы.

— Эта встреча, в какой стране она будет? — спросил я, боясь, что уже знаю ответ.

— Разговор будет происходить в маленькой стране под названием Амариллис. — отозвалась девушка.

Конечно, а как же иначе.

Глава 94

— Как я должен представить тебя? — Спросил я, идя под руку с красивой женщиной, которая небрежно поручила мне помочь им в убийстве нескольких мировых лидеров.

Я все еще не расслышал ее имени, но, произнося его таким образом, надеялся узнать, не вызывая подозрений.

— Зови меня просто Тера. — Она фальшиво улыбнулась, идя рядом со мной обратно в главную комнату.

Для любого, кто смотрел на нас, мы выглядели как пара, которая особенно хорошо поладила и теперь была неразлучна. Как только мы вошли, несколько женщин заметили наше появление. Теру привлекли ревнивые взгляды нескольких женщин, которые надеялись оказаться под моей рукой к концу ночи. Люди перешептывались, пытаясь выяснить, кто она такая и к какому дому принадлежит. Терра заверила меня, что все это уже улажено, и все, что мне нужно сделать, это выбрать ее, а остальное встанет на свои места.

Одна из женщин, заметивших мое возвращение на вечеринку, была моя мать, которая уже пришла в себя. Когда она увидела меня, на ее лице не было ни капли страха, боли или сожаления. При всех намерениях и целях ее избиения вообще не было. На самом деле это был мир исцеления. Ее порку можно было считать совершенно легкой. Единственный, кто считал это чем-то странным, был я. Мама улыбнулась и тут же прервала разговор, чтобы подойти ко мне.

— Сын мой, как у тебя дела? — Спросила она, сразу же взглянув на женщину рядом со мной.

Я улыбнулся в ответ, но в глубине души не мог избавиться от того, что узнал от Теры. Эта женщина на самом деле не была матерью Калеба. Она взяла ребенка от какой-то другой женщины, чтобы стать королевой. Знал ли об этом совет? Если бы они знали, я вполне себе могу представить, что ее бы избили, а не просто отхлыстали кнутом десять раз. Хуже всего было то, что Тера была истинной дочерью Талиты. Теперь, когда они стояли рядом друг с другом, я начал замечать некоторое сходство между их чертами лица.

У Талиты возникло подозрение матери, увидевшей сына с новой незнакомой женщиной, однако на ее лице не было и намека на узнавание. Насколько мне было понятно, она ни на йоту не узнала ту женщину. С этими словами мне стало легче дышать. Тера легонько сжала мою руку, напоминая мне о моем собственном участии во всем этом.

— Ах! Мама, это Тера. Я встретил ее на балконе раньше и понял, что она очень милая женщина. А что мама думает?

Мать тут же постучала по губам, глядя на Теру аналитическим взглядом. Я не могла не задержать дыхание, когда она оглядела другую женщину с ног до головы, как будто могла вытащить все ее секреты.

— Ты, девочка, из какого дома?

— Дом Джинтинг. — Тера плавно кивнула. — Я третья дочь По Гинтинга.

Мать задумчиво кивнула. — В любом случае у вашего дома нет сильной преданности. Возможно, что это может быть изменено с течением времени.

Тера улыбнулась. — С Калебом в качестве гида мне было бы очень интересно узнать вашу семью поближе.

Наконец мать коротко кивнула. — Через несколько дней приходи во дворец. Я позабочусь, чтобы тебе дали время погулять с моим сыном.

Не говоря больше ни слова, мама потянула меня за руку и вырвала из хватки Теры. Я бросил на Теру беспомощный взгляд, но она, казалось, не возражала. Вместо этого она выглядела так, словно что-то обдумывала. Меня оттащила мать, которая наклонила голову и прошептала мне на ухо:

— Неужели мой сын теперь так жаждет спать с другими женщинами? — В ее голосе звучала какая-то обида.

— Ах… мам… — Я неуверенно улыбнулся. — Как я мог смотреть, как тебя бьют за то, что я не произвел потомство, и не принять никаких мер?

При этих словах мать слегка покраснела. — Ах, я поняла, ты беспокоишься обо мне. Мой милый малыш, не волнуйся слишком сильно. Я хочу, чтобы у тебя было столько времени, сколько тебе нужно.

— На самом деле, мама, я думаю, было бы неплохо, если бы я произвел на свет наследника в ближайшее время. — Я улыбнулся.

Я не мог сказать ей, что у меня на это есть только шесть месяцев.

— Это то, чего хочет Калеб? — Мать вздохнула. — Очень хорошо, тогда, возможно, пришло время познакомить тебя с другими женщинами.

Когда мать потащила меня прочь, я потерял Теру из виду. Мама уже пригласила ее в особняк, так что я решил, что эта часть моей работы выполнена. Я все еще не был на 100 % уверен, что хочу с ними связываться. С одной стороны, если я вернусь в Амариллис, мне будет нетрудно уйти от них и, возможно, сбежать в свой старый дом. С другой стороны, участие в заговоре с целью убийства — тяжелая штука. Я даже не знал, был ли у меня такой уровень ненависти или обиды к этим людям. Они не были совершенны, но и Амариллис не была обществом совершенства. Я решил, что, наверное, лучше держаться от этого подальше, если это возможно.

В конце концов меня представляли одной даме за другой. Мать, казалось, очень хотела, чтобы я выбрал еще трех женщин помимо Теры. Все это казалось мне странным. Я не привык делать такие вещи, как выбирать женщин из очереди. Конечно, все они были красавицами, и мой язык немного увлажнился при мысли о том, что я могу иметь любую из них столько, сколько захочу, но процесс отбора казался таким холодным.

В прошлом я пользовался услугами многих проституток, но это не было похоже на посещение борделей, как в старые времена. Вот на что это было похоже. Ты хочешь ее трахнуть? Может быть, покажешь, что еще у тебя есть! Я всегда залезал в интернет, и девушка, которую я выбирал, была сочетанием внешности и стоимости. Ну, был и еще один фактор. Доверие. Вы бы предпочли избегать любой проститутки, которая выглядит так, будто у нее есть сутенер, который ограбит вас, пока вы пытаетесь встретиться с ней. Тебе нужна была девушка, которая выглядела бы так, как на фотографиях.

— Этой девушке нельзя доверять. — Произнесла мама, — Она принадлежит к семье Финнов и с таким же успехом может отравить тебя.

— Ах… Я выберу другую.

Может быть, все не так уж и изменилось? Казалось, что женщины здесь были так же опасны, как и выбор проститутки в интернете.

После того, как я наконец остановился на трех конкретных женщинах, чтобы "пригласить" их в замок и провести тест-драйв для моего гарема, ночь, наконец, подошла к концу. Я держался поближе к матери, следуя ее примеру, чтобы не создавать никаких проблем и не создавать путаницы. Мои цели были просты. Залечь на дно на полгода, произвести наследника и покончить с этим делом с покушением.

— Мама… Я слышал, что в стране Амариллис происходит какое-то событие. Отец ведь не поедет туда, правда?

Талита покачала головой. — Твой дед поедет один. Я удивлена, что ты слышал об этом. Я усзнала об этом событии только сегодня вечером.

— Ах… да… во время разговора, когда тебя не было. — Я быстро придумал оправдание, хотя на самом деле оно мне и не требовалось.

Талита задумчиво кивнула. — Ты выражаешь желание поехать с дедушкой?

— Ах! Н-нет… вовсе нет!

На самом деле я уже решил про себя, что никуда не поеду. Я просто скажу девушке, что пытался и не смог получить приглашение. И пусть они будут строить планы, которые не касались бы меня. Я просто должен был показать себя бесполезным, и тогда все само собой наладится.

Талита подняла бровь, но затем пожала плечами. — Не важно. Это действительно касается мужчин, но политика многих из этих восточных стран не обязательно затрагивает нас. Это был бы хороший опыт, но нет никакой реальной причины, по которой ты должен ехать туда.

Я вздохнул с облегчением, когда она решила бросить это дело. Если бы она решила, что я должен поехать, я бы не знал, что делать. Когда мы наконец добрались до дома, была уже ночь, но мне все еще было скучно. Проведя последние несколько часов, выбирая женщин, которых я находил привлекательными с моей матерью, я на самом деле немного взволновался. Я был заинтересован в сексе, но никто из новых членов гарема не пришел.

Я был подавлен, увидев, что Талита все еще занята улаживанием дел. Она только что была публично наказана советом, так что я не мог себе представить, что это значило для нее. Лира все еще не разговаривала со мной, а Брук была Брук. Я точно не собирался стучать в ее дверь ради секса.

Я вспомнил свою предполагаемую дочь Веронику. Член совета старейшин довольно ясно дал понять, что эта девушка на самом деле не моя дочь. Казалось, у меня не было детей уже 5 лет. Я сомневался, что внезапно потерял свою виральность, когда достиг совершеннолетия. Было совершенно очевидно, что произошло. Мой отец произвел на свет детей, и они были отданы мне как мои предполагаемые дочери. А почему? Конечно, для того, чтобы я мог спать с ними.

Я не совсем понимал специфику, так как это имело определенную степень культурного влияния, но, по сути, сводные сестры моего отца, родившиеся близко к моему возрасту, были приняты как мои дочери и рассматривались как мои отпрыски, а затем помещены в мой гарем, когда им исполнилось 13. Кемала на самом деле родилась от моей матери, поэтому ее нельзя было удочерить. Это означало бы, что я спал со своей матерью. По иронии судьбы, если бы Талита забеременела, моя дочь тоже называлась бы сестрой и официально была бы дочерью моего отца. Ну, это, конечно, было менее запутанно, чем иметь сестру-дочь.

Дело в том, что Вероника не была мне ни в малейшей степени родственницей. Ни Кемала, ни моя мать тоже. Между Кемалой и Вероникой — вторая определенно была более возбужденной, чем ее тетя. Мое знакомство с ней как с Калебом, должно быть, было ограниченным, так как она очень быстро потеплела ко мне и потребовала фаворитизма. Таким образом, в поисках полуночных развлечений я постучал в дверь Вероники.

— Да? — Изнутри донесся голос, а затем маленькая девочка высунула голову.

Я улыбнулся ей сверху вниз. — Эй, Вероника, пойдем ко мне играть.

Вероника моргнула, коснувшись щеки. — А? Папа хочет поиграть с Вероникой? Дай мне только одну минуту!

Она закрыла дверь, и я неловко почесал подбородок. Значит, все было так просто, да? Я стоял в коридоре, чувствуя себя не в своей тарелке. Возможно, мне следовало просто послать сюда слугу, чтобы сделать это вместо него. Разве не так я должен был начать вести себя как принц? Казалось, после всего, что произошло, некоторые привычки действительно трудно убить.

Через несколько минут Вероника снова открыла дверь. На этот раз ее волосы были собраны в конский хвост, и она была одета в длинное летнее платье. Похоже, она собиралась на пикник, только мы шли в мою комнату, а она была босиком. Наблюдая за мной с довольной улыбкой на лице, я взял ее за руку и повел в свою комнату. Конечно, у меня никогда не было настоящего уединения с ней, так как за мной следовали два охранника, которые всегда были со мной.

Будет ли это моей жизнью отныне? Я бы просто каждый вечер выходил в коридор, хватал девушку и тащил ее в свою комнату? Это действительно было похоже на то, во что было слишком трудно поверить. Тем не менее, это была жизнь, которую этот мир, казалось, хотел, чтобы я жил. Девочка каждую ночь, даже с моей тринадцатилетней дочерью. Ну, даже если бы она не была моей дочерью, в будущем наступит время, когда я буду спать со своими дочерьми. Наверное, это можно назвать подготовкой к будущему. Когда дверь закрылась, мы остались вдвоем. Вероника выжидающе смотрела на меня.

— Я так долго ждала этого, папа. — Нетерпеливо проговорила она. — Пожалуйста, обращайся со мной, как хочешь.

Она не сказала быть нежной. Она не просила хорошо провести время. Я мог делать с ней все, что хотел. Я не мог не сглотнуть.

— Гм… Вероника… — произнес я, подходя к боковому столику и наливая себе выпить. — Как насчет того, чтобы сначала сыграть в небольшую игру?

Вероника хихикнула. — Папа нервничает? Тогда, пожалуйста, играй со мной сколько хочешь.

Эта девушка была слишком прямолинейна! Вернее, что со мной что-то было не так. Было время, когда я дразнил и ласкал своих сестер к собственному удовольствию. В то время я был маленьким мальчиком. Были ли у меня мозги тридцатипятилетнего извращенца или нет, девушки всегда вели себя глупо, и таким образом я дразнил их. Было гораздо труднее, когда она нагло набросилась на меня.

— Эта игра правда или действие? Ты слышала о ней?

Она кивнула. — Да, я играла в эту игру со своими подружками. Неужели папа хочет бросить мне вызов? Думаю, папа поймет, что я очень смелая.

— Ха-ха… на самом деле совсем наоборот. Я не знаю тебя так хорошо, несмотря на то, что ты выросла здесь. Мне бы хотелось побольше узнать о тебе, Вероника.

— Ладно, папочка, спрашивай меня о чем угодно! — Сказала она, вежливо улыбаясь.

— Ах… ну что ж… разве так должны играть в "Правду или действие"? — Я усмехнулся.

Она на мгновение задумалась и кивнула. — Совершенно верно. Тогда кто из нас должен начать?

— Полагаю, раз уж я хотел начать, то должен начать первым.

— Я ничего не хочу знать о папе. — Вероника пожала плечами. — Тогда может лучше действие?

— Ах… точно?

— Папа, я хочу, чтобы ты поцеловал меня в губы.

— Ах, это прекрасно.

Я подумал, что Вероника могла бы сразу перейти к неприличным вещам, но, похоже, мои опасения были беспочвенны. В конце концов, она была всего лишь тринадцатилетней девочкой. Первый поцелуй, вероятно, имел для нее значение. Я подошел к ней и потянулся к ее шее, приблизив свои губы к ее губам.

— Что делает папа? — Спросила она и невинно приподняла платье. — Я хочу, чтобы ты поцеловал эти губы.

На ней не было трусиков, и внизу она была совершенно лысой. Розоватый разрез на светло-коричневой коже молодой девушки был выставлен мне на обозрение. Я издал звук, чуть не споткнувшись от внезапной перемены в моих ожиданиях. Девушка озорно хихикнула, слегка раздвинув ноги и продолжая стоять.

— Ну? Поцелуй их! С языком!

— Ты… — Я покачал головой, но уже был готов к тому, что она что-нибудь выкинет.

Опустившись на колени, Вероника заставила меня поднять ее платье сама, залезая под него, я нашел ее эрогенную зону и поцеловал. На вкус она была очень сладкой и свежей. Я мог бы сказать, что это было очень туго и что она была девственницей. Ее тело содрогнулось, и она задохнулась, когда мой язык скользнул в нее. Я целовал ее целую минуту, пока наконец не вытащил голову из-под ее юбки. Ее лицо раскраснелось, но в глазах все еще горел озорной огонек.

— Этого было достаточно? — Спросил я.

— Пока что? — Она поправила волосы, возвращая себе самообладание. — Теперь твоя очередь.

— Ладно, а какие трусики ты любишь носить? — Спросил я, задавая ей непристойный вопрос, чтобы соответствовать атмосфере.

— Разве это не очевидно? — Она снова приподняла платье. — Мне совсем не нравятся трусики!

— Ха-ха… — Я засмеялся, почесывая голову. — Полагаю, ты и сейчас меня сделала.

— Моя очередь! — Вероника, в свою очередь, чуть ли не плясала от восторга; это было очень мило. — Я хочу, чтобы это сделал папа…

Она оглядел комнату, словно ища вдохновения. Когда ее взгляд упал на тарелку с фруктами, оставленную для меня, она взволнованно подбежала к ней.

— Папа! Я хочу, чтобы ты съел эту вишню! — Она торжествующе взяла с тарелки вишенку.

— Неужели? Это ведь… — Она взяла ее и спрятала под платье. Одним движением пальца вишенка оказалась внутри нее. — Ах вот оно что.

Вероника снова захихикала, ее глаза блестели от возбуждения. — Давай, папочка, ешь мою вишенку!

Она закинула ногу на кровать и задрала платье. Делая это, она слизывала красный сок с пальцев и наблюдала за мной.

— Ты же знаешь, что туда нельзя совать еду. Ты можешь заболеть.

— Тогда папе нужно будет вытащить ее!

Я вздохнул и снова упал на колени. Я не мог найти вишню! Мой язык проник так глубоко, как только мог. Я даже высасывал ее соки изо всех сил, чтобы она вышла вместе с ними. Я начал пользоваться пальцами. За один раз я мог проникнуть туда только одним пальцем. Она была очень тугой. Не было ощущения, что там было достаточно места для небольшой вишенки!

— Ах… Я чувствую ее! — Сказал я, просовывая палец так глубоко, как только позволяла ее киска.

— Ах… папа… так грубо… — Она застонала.

— Я почти добрался.

— Я тоже почти…

— Я почти заполучил твою вишенку.

— Я знаю… — Произнесла она со слезами.

— Достал!

— Ахх… — Она выскочила, маленькая красная вишенка выскользнула из ее ее розовой щели.

Я сунул ее в рот и улыбнулся ей. Она посмотрела на меня, тяжело дыша, ее озорство немного изменилось.

— Ладно… Теперь мой вопрос. — Я пожал плечами. — А какой я был… до…

Вероника на секунду замерла, а потом опустила голову. — Ты вел себя так же, как сейчас.

— П-правда? — Удивленно спросил я.

— Ты много улыбался, как сейчас, но так же быстро хрумился. Ты всегда говорил об играх, но тебя, похоже, не волновало, что люди могут пострадать. Ты всегда действовал ради веселья.

— Мне очень жаль… — Я опустил голову, — Я никогда не хочу причинить тебе боль.

— Ты сделаешь мне больно, когда возьмешь мою настоящую вишенку, правда? — Неуверенно спросила она.

— Я не возьму ее, если ты не хочешь, — просто ответил я.

— Ах… — Она издала какой-то звук и замолчала, словно решив не говорить.

После нескольких минут молчания я закашлялся. — Ах, ладно… Ты хочешь продолжить нашу игру?

— Я хочу… чтобы ты взял… мою вишенку… — Произнесла она, краснея.

Я моргнул. — Ты уверена, что хочешь именно этого?

— Да… папа… пожалуйста.

Я поднял ее и положил на кровать. Я осторожно задрал ее юбку, обнажив голую нижнюю половину. Ее кожа была гладкой, как нефрит, и мягкой, как бархат. Я уже был возбужден, и ее киска немного блестела, смазанная от моего языка и ее собственного возбуждения. Она раздвинула для меня ноги, и я встал между ними. Вытащив свой член из штанов, я прижал его к ней.

— Ах… ха… папа… — ахнула она. — Засунь его в меня.

Очень медленно я начал толкаться внутрь Вероники. Она была очень напряжена, и я действительно не хотел причинять ей боль, поэтому не торопился. Она крепко сжала мои руки, когда я проник в нее, головка моего члена погрузилась в ее влажную розовую щель. Она издавала милые хныкающие звуки, ее лицо сосредоточенно сморщилось, когда я толкался во внутрь.

— Ты в порядке? — Спросил я.

Она кивнула. — Я чувствую, что сейчас взорвусь. Он такой большой.

— Ах… Но это всего лишь головка. — Я не смог удержаться от смешка.

— Э-это еще не все! — Ахнула она.

— Да… ха… вы хотите, чтобы я проскользнул еще?

— А ты можешь… можешь ли ты засунуть его сразу?

— Ты уверена? — Обеспокоенно спросил я. — Это определенно будет больно.

— Я… все в порядке. Я знаю, что папа на самом деле не хочет причинить мне боль. Ты изменился, верно? После того, как тебя отравили?

— Ах? Ты знаешь?

Я думал, что мама держала это в секрете от всех. Лира и Брук знали, потому что я сказал им, но Кемала должна была быть единственной девушкой, которая знала это, потому что она была связана с этим.

— М-м-м… я слышала от слуг… — Быстро проговорила Вероника. — Они сказали… после комы ты уже не обращаешься с девушками так, как раньше. Вот почему… вот почему я хочу тебя прямо сейчас. Так что, пожалуйста, просто вставь его в меня!

— В-верно. — Я крепко схватил ее за бедра и одним мощным толчком вошел в Веронику, забрав ее вишенку раз и навсегда.

— Аххх! — Простонала она, когда я глубоко вошел в нее. — Папа! Да…

Медленно я начал раскачивать бедрами, входя и выходя из Вероники. Ночь прошла с ее легкими стонами и тонким скрипом кровати, наполнявшим комнату.

Глава 95

— Это… очень интересно. — Произнесла мама, глядя во двор.

— Да… девочки сказали, что на улице жарко, и я решил их угостить, — Засмеялся я.

Был конец года, и если бы это был Амариллис, было бы слишком холодно, но…

Я соорудил лужайку, полную длинных шлангов, в которых затем проделал различные отверстия. Используя водяные камни, я увеличил давление до полного и создал различные импровизированные спринклерные системы. Не то чтобы настоящих спринклерных систем не существовало, но те, что поддерживали эту лужайку пышной и зеленой, были построены под землей. Часть удовольствия заключалась в том, чтобы передвигать разбрызгиватели и нападать друг на друга.

Сейчас Кемала и Вероника бегали вокруг таких разбрызгивателей, наслаждаясь температурой на улице. Мы с мамой сидели в тени зонтика, пили чай и смотрели, как играют девочки. Тем временем передо мной лежал лист бумаги, на котором я что-то строчил.

Кемала и Вероника были в купальниках, слишком тесных для девочек их возраста. Я, конечно, не позволю своей дочери бегать в чем-то подобном. Ну, формально Вероника не была моей дочерью. Гм… это совсем не одно и то же. На самом деле она не была моей дочерью, и у нас были сексуальные взаимоотношения. Таким образом, ее два кусочка, которые были ближе к стрингу, чем что-либо другое, были прекрасны, даже если они были белыми и почти прозрачными в воде. По крайней мере, моя сестра носила что-то, что не становилось прозрачным.

— Ты звал? — Раздался несколько взволнованный голос, заставивший меня поднять глаза.

Мать ощетинилась от такого неприветливого тона. Если бы она поступила по-своему, Лиру бы уже вывели отсюда и избили. Однако я уже не так боялся Талиты, как раньше. Теперь, когда я знал в каких отношениях мы, я начал чувствовать себя намного более комфортно, рассказывая ей сейчас и утверждая свой собственный авторитет. Конечно, эта власть была глубока, как кожа. Если бы она узнала, что я на самом деле не ее сын, вся эта доброжелательность была бы уничтожена в одно мгновение.

Я взглянул на Лиру и улыбнулся. — Я вспомнил, что ты неплохо владеешь магией. Я надеялся, что ты сможешь объяснить мне это.

Лира подозрительно посмотрела на меня. Мы почти не разговаривали с того дня, как я сказал ей правду. Она все еще думала, что я лгу. Брук предложила поговорить с ней, но я отказалась. Она, скорее всего, будет меньше думать о Брук и решит, что ею манипулируют или подкупают. Она не знала Брук так, как я, и была немного надменной, как женщина из высшего общества. Такие, как Лира, обычно смотрели на прислугу свысока. Она была не так плоха, как большинство, но классицизм был силен в Амариллис, и не было никаких сомнений.

— Возможно… Я могу посмотреть. — Она выхватила листок у меня из рук.

То, что я рисовал, было сложным магическим кругом. Последние несколько недель я вернулся к изучению магии. Магическая инженерия увлекала меня, и я подумывал стать инженером. Я пришел из мира, который сотворил много чудес без магии. Этот мир ощущался каким-то образом позади моего другого мира во многих отношениях, постоянно обращаясь к магии, чтобы заменить то, что мой мир был в состоянии сделать и без этого.

Именно по этой причине мой интерес возобновился. Возможно, я мог бы работать над некоторыми мировыми проблемами, применяя свои собственные знания. Сейчас мне было шестнадцать, нет, семнадцать, если судить по возрасту Калеба, так что пора было подумать о своем будущем. Я не собирался оставаться принцем этой страны дольше, чем это было необходимо. Я бы предпочел строить и создавать вещи, используя свои знания и магические знания.

— Это… ты нарисовал это с нуля? — Спросила Лира, с удивлением разглядывая круг.

Я кивнул. — Мне интересно попробовать, но я не владею магией. Я могу создать контроль и предотвратить овердрафт, объединив свою чакру с другой, но она обычно выходит из-под контроля и в конечном итоге производит слишком много магии. Она нестабильна, я бы сказал. Это требует, чтобы я был в идеальной синхронизации с партнером, чтобы быть в состоянии сделать это. Кроме того, совместные заклинания действительно сильны, и я не хочу, чтобы это заклинание вышло слишком сильным.

— Так ты… — Произнесла она.

Мать опустила глаза. — С тех пор как его отравили, он не может получить доступ к своим точкам чакры. Ну, не то чтобы он раньше интересовался магией. Жаль, что пришлось потерять их, чтобы он снова заинтересовался этим.

— Как и он… — Лира говорила легко на выдохе, глядя на меня с некоторым удивлением в глазах.

Я улыбнулся, но ничего не сказал. Через мгновение она снова посмотрела на магический круг. Посмотрев на него еще несколько раз, она кивнула.

— Это не опасно, хотя я не могу обещать, что это что-то даст. Какой в этом смысл?

— Это будет прямо здесь. — Я указала на участок на лужайке, рядом с кучей водных игрушек, которые я построил для девочек.

Лира кивнула и сделала шаг в ту сторону. — Хорошо, давай посмотрим…

— А… вообще-то, прежде чем ты сделаешь это, было бы лучше, если бы ты надела купальник, — смущенно ответил я.

— А? — Она оглянулась на меня, но тут же подняла нос. — Не так-то просто взглянуть на мое тело. Пф-ф! — Она упрямо отвернулась и решительно зашагала к дому.

Мама подняла бровь, недоумевая, почему она ведет себя так чересчур. Я вздохнул и откинулся на спинку сиденья.

— Я предупреждал ее.

— К-как я выгляжу? — Я услышал еще один голос позади себя и оглянулся, чтобы увидеть Рею, стоящую там.

Она была гораздо скромнее тринадцатилетних лисиц. Купальник закрывал большую часть ее кожи. С другой стороны, я задавался вопросом, не прикрывает ли она себя слишком сильно, чтобы скрыть все страхи. Я улыбнулся ей и показал большой палец. Она выглядела довольно стильно. Ее купальник хорошо сочетался с оттенком ее кожи с синим с мелкими бликами. Это был цельный кусок, который покрывал ее спину и грудь. Она улыбнулась моему одобрению.

— А где остальные девушки? — Спросил я, — Наверное, мне следует называть их новыми девушками.

— Брук повела их за купальниками. Никто из них не догадался взять их с собой, когда они переехали. Они были застигнуты врасплох, когда ты вдруг спросил.

— Ах… так вот оно что.

— Должна сказать, когда ты выбрал эту грубую девушку в свой гарем, я думала, что ты просто сделал это из своей доброты, но она определенно способна и надежда.

— Хаха… — Я почесал затылок. — Да, я чувствую, что могу доверять ей почти во всем.

С этими словами Рея наблюдала за двумя девушками, волнующе бегающими по разбрызгивателям. Она выглядела так, словно хотела уйти, но боялась уйти без моего разрешения.

— Ну ты чего… — Я легонько похлопал ее по спине. — Развлекайся.

Она бросила на меня удивленный взгляд, покраснела и побежала в толпу. Пока она бежала, я скрывал свое выражение. Я все еще немного беспокоился о ней. В конце концов, именно она предупредила меня, что моя жизнь все еще в опасности. Она медленно вылезала из своей скорлупы, но я хотел серьезно выяснить, что с ней происходит. Я всерьез беспокоился о своей жизни здесь. Не случится ли в ближайшее время еще одно покушение на мою жизнь? Хотелось бы думать, что охранников было достаточно, но однажды меня уже отравили. Я подумал, не поделиться ли своими тревогами с Талитой, но был уверен, что женщина отреагирует слишком бурно.

Пока я думал о таких вещах, внезапно раздался взрыв. Вода взметнулась в воздух обратным водопадом. Мгновение спустя он начал падать повсюду словно ливень. Девушки кричали и визжали, когда он обрушился на них. Источником взрыва было то место, куда я указал Лире. Когда вода наконец прекратила падать, возле эпицентра стояла Лира. Она промокла с головы до ног. Я также заметил, что мой рисунок был испорчен взрывом воды.

— Ты… — закричала она. — Ты сделал это нарочно?

— Как это возможно? — Я спросил в ответ, — Я же сказал тебе надеть купальник!

Она бросила на меня свирепый взгляд, а затем повернулась и побежала. Пока она бежала, ее обувь хлюпала при каждом шаге. Как ни странно, несмотря на то, что она выглядела сердитой, она выглядела до странности счастливой. Я понятия не имел, что происходит у нее в голове, но мне определенно было любопытно, какие мысли у нее были. Она исчезла в доме, все время ворча.

Что касается меня, то я вытащил еще один лист бумаги. — Уменьшить количество, увеличить продолжительность.

Мать хихикнула, возможно, находя удовольствие в том, что эта надутая девушка покрылась водой, или, возможно, просто радуясь тому, что ее сын ладит со своим гаремом. Пока я следил за тем, чтобы мама получала регулярное внимание, она никогда не расстраивалась из-за времени, которое я проводил с другими женщинами. Я не хотел еще одного удара, как в ту первую неделю, когда я жил здесь, когда я начал избегать ее.

Через несколько минут оттуда вышли четыре женщины. Это были Брук и три новые девушки. На всех были особенно красивые купальники. Брук не разочаровалась, одев девочек во что-то сексуальное. Никогда не думайте, что лесбиянка не знает, как усилить сексуальность женщины там, где это важно.

Кроме Теры, которая успешно влилась во дворец, были еще Бернис и Нерия. Тера была красивой женщиной, почти такой же, как ее мать. К счастью, физических различий было достаточно, чтобы мать не заподозрила, что это ее дочь. Она якобы бросила ее, когда та была совсем маленькой. Я не знал, что чувствую по этому поводу. Почему она не стала одной из моих дочек, как и другие? Впрочем, это не имеет значения. Она была одета в более традиционную двойку, которая выглядела довольно сексуально.

Нерия была пышногрудой женщиной, дочерью близкого друга семьи. Меня предупредили, что я совершенно не могу ее обидеть. Она мне нравилась, потому что была очень соблазнительной, даже более соблазнительной, чем Лира. Ее сиськи выглядели немного слишком большими для ее тела, и я подумал, что у нее есть грудь или что-то в этом роде. У нее были большие красные губы, и она выглядела шикарно.

Бернис, с другой стороны, была крутой. Она была стройной и спортивной. Она была похожа на девушку, которую можно увидеть в легкоатлетической команде. Ее волосы были собраны в конский хвост, и она всегда улыбалась, как будто была на грани смеха над чем-то. Она показалась мне достаточно дружелюбной и, по-видимому, была дочерью очень богатого купца, имевшего близкие отношения с нашей семьей.

За исключением Теры, с теми двумя девушками я мог заниматься сексом тогда, когда хотел. До сих пор я этого не делал. Мне сказали, что было бы правильно дать им неделю или две, чтобы они смогли привыкнуть к новой среде, прежде чем я начну приводить их к себе в постель. Истинное предназначение этих двух девушек было удовлетворять мои потребности. На самом деле несмотря на то, что Кемала и Вероника были молоды и искренне играли в воде, другие девушки, вероятно, пришли только для того, чтобы показать мне свои тела.

Они делали это прямо сейчас, улыбаясь и подмигивая, когда проходили мимо. Нерия случайно уронила заколку и наклонилась прямо передо мной. Я бы, конечно, обвинил ее в излишней откровенности, но, учитывая ее характер, вполне вероятно, что она вообще не планировала этого. Она была одета в монокини, что делало ее нынешнее положение очень откровенным. Что касается Бернис, то она была в танкини и выглядела очень спортивно.

Терра бросила на меня единственный взгляд, но в остальном старалась вести себя так, как другие девушки, пытающиеся привлечь мое внимание. У нее была юбка снизу и топ без бретелек. По сравнению с другими девушками она явно была самой красивой. Однако она была и самой недосягаемой. Ее взгляд вроде бы ничего не говорил, но для меня он говорил о многом. Она спрашивала, чего я жду и когда мы поедем в Амариллис. Заполучить ее в свой гарем было только первым шагом. Следующим шагом было отправиться в это путешествие. До этого оставалось всего несколько недель, и я не прилагал никаких усилий, чтобы это произошло.

С той ночи мы не разговаривали. Я боялся этой встречи, так как не знал, смогу ли убедительно солгать. Я не ошибся. Это была опасная женщина. Она втянула принца в свой заговор с целью убийства правящей семьи, и теперь мне предстояло разобраться с этим. Конечно, ничего этого не случилось бы, если бы Лилит подобрала тело получше. Нет, это несправедливо. Ничего из этого не было бы проблемой в первую очередь, если бы я не был причиной того несчастного случая, который привел к моей близкой смерти. С другой стороны, я бы не попал в эту аварию, если бы они не пытались похитить меня! Ну… были ошибки с обеих сторон. Как только я снова столкнусь с этой Лилит, я обязательно заставлю ее заплатить за свои ошибки.

Вошла служанка, опустилась на колени рядом с моей матерью и обеими руками протянула ей записку. Мама открыла ее и прочла содержимое. Пока я наблюдал, как девушки танцуют в воде, некоторые пытались просто повеселиться, в то время как остальные желали тайно показать мне части своего тела, выражение лица моей матери упало, и ее руки сжали записку.

— Что-нибудь случилось? — Я спросил.

— Это твой дедушка, — вздохнула мама. — Он потребовал, чтобы ты встретился с ним.

— Ах, правда? Что ж, все в порядке. Через день или два…

— Просьба явиться незамедлительно. — Она покачала головой. — Этот ублюдок хочет забрать тебя у меня. Я просто знаю это.

— Ну же, мама, он же член семьи, он не может быть таким плохим. — Я попытался ободряюще улыбнуться, но ее кислое выражение лица оставалось невозмутимым.

— Ты не знаешь этого человека. А еще из-за него меня выпороли. — С горечью сказала она.

Я удивленно вскрикнул. Это дедушка ее выпорол? У меня сложилось впечатление, что именно наши сдерживающие факторы подтолкнули ее к наказанию. Это многое говорило о том, каким человеком был этот мужик.

— Что же мне делать? — Я попросил у нее совета.

— Ты должен идти, — беспомощно ответила она. — Если дедушка зовет, никто в семье не имеет права отказать ему. Я не знаю, почему он хочет тебя видеть, но ты должен быть абсолютно почтителен. То, как ты задавал вопросы и вел себя на публике. За это он заставил тебя держать хлыст. Даже после всего этого он, вероятно, все еще держит обиду за то, что ты осмелился противостоять ему.

— С-серьезно? — Пробормотал я.

Почему я узнал об этом только сейчас? Если бы я знал, что этот мужик такой мелочный, я бы точно не бросил ему вызов перед всем советом!

— Тебе не стоит слишком беспокоиться. — Она вздохнула. — Ты его родственник и внук. Он не сделает ничего слишком серьезного… в принципе.

— Почему-то я чувствую себя немного менее уверенно, — сказала я, сглотнув. — Может, мне переодеться?

— Тебе лучше уйти немедленно. Чем меньше он будет ждать, тем лучше. Транспорт уже должен быть готов принять тебя. Твои охранники тоже присоединятся к тебе. Боюсь, на этот раз ты будешь один.

— Я понимаю, мама. Со мной все будет в порядке. — Я успокоил ее, хотя и сам не был в этом до конца уверен.

Это была сложная ситуация. Он ведь не мог знать о восстании, верно? Если бы он знал, что я связан с Терой, ситуация могла бы быть абсолютно катастрофической. Даже внук может столкнуться с ужасными последствиями за предательство. Или, может быть, он знал, что на самом деле я ему не родственник? Но даже это хранилось в двух тайнах: во-первых, я-душа Клиберна в теле мертвеца, а во-вторых, этот мертвец был приемным ребенком, который не родился в этой семье. И то и другое было государственной изменой, и у него нет причин держать обманщика при себе. Если хоть один из секретов выплывет наружу, я умру. Как я мог быть таким спокойным всего минуту назад, когда на моих плечах лежало столько смертельных тайн? Мне хотелось плакать.

Я встал, отложил бумаги и направился к выходу из замка. К этому моменту я уже привык к тому, что охранники следуют за мной повсюду, и был хорошо знаком с замком. Я быстро направился к лимузину, стоявшему у входа. Путешествие было очень спокойным. Мама вообще была сдержанной женщиной и редко разговаривала, но охранники и водитель вообще со мной не разговаривали. Любые попытки завязать разговор в прошлом обычно заканчивались односложными ответами.

Вскоре мы остановились перед знакомым зданием. Это было то же самое место, где и проводилось мероприятие по сбору средств, на котором я присутствовал чуть раньше. В конце концов, это был семейный дом. Я вдруг подумал, не прослушивает ли он теплицу. Это означало бы, что он мог подслушать мой разговор с Терой. Нет, эта мысль слишком меня тревожила. Если бы он действительно знал о Тере, то сделал бы что-нибудь до того, как ее пригласили во дворец. Я просто испугался по пустякам.

Еще страшнее было то, что тропинка, по которой шел дворецкий, встретивший меня у дверей, оказалась той самой оранжереей, где я встречался с мятежными организаторами. Когда мы проходили мимо того места, где меня затянуло в лес той ночью, я немного сглотнул, однако мы продолжали идти, а затем оказались в небольшой беседке. Дедушка сидел за ней, потягивая чай, как и мама. Я встал, стараясь не садиться, пока он меня не пригласит.

Он был старше, и мне показалось, что он немного похож на Калеба. Вероятно, это было сделано намеренно. Талита, вероятно, приложила немало усилий, чтобы найти семью, которая была бы похожа на ее собственную. У него была густая седеющая борода и туго зачесанные волосы. Выражение его лица было суровым и немного пугающим. Я молча простоял почти минуту, пока он медленно пил чай.

— Ты можешь сесть. — Сказал он, допив чашку чая и поставив ее на стол.

Только когда я сел, он повернулся ко мне. — Калеб, ты вырос. Ты уже почти мужчина.

— Спасибо…

— Однако тебе нужно заняться детьми, — просто произнес он.

— Ах… Я работаю над этим.

— Работай усерднее…

— Да, сэр.… — решительно ответил я, решив наслаждаться Нерией и Бернис, пока они обе не забеременеют.

Мужчина еще мгновение смотрел на меня, а потом кивнул сам себе. — Налей мне еще чаю.

— Д-да… — Его просьба застала меня врасплох, но я быстро встал и умудрился налить чашку, не пролив ни капли.

— Твой отец предпочел действовать с тобой бесцеремонно. Мы позволили твоей матери растить тебя большую часть твоей жизни. Результаты таковы…. Как они есть…

На секунду мне показалось, что он собирается сказать "результаты разочаровывают", но почему-то слова, которые он произнес, прозвучали так же, как мне показалось. Он выглядел недовольным, и я немного обрадовался, что на самом деле он не был моей семьей.

— Я уже решил… — Продолжал он. — Что пришло время заняться с тобой более практичным подходом. Женщины не понимают, как воспитывать мужчин. Это должны быть мужчины, которые воспитывают мужчин. Попытки твоей матери и твоего отца, похоже, провалились. Я возьму на себя ответственность и исправлю твое воспитание.

Я прикусил губу, сдерживаясь, чтобы не сказать что-нибудь. На самом деле мне хотелось придушить этого мужика. Во-первых, я даже не был этим Калебом. У меня было четыре ребенка, а двое из них были мужчинами! Нет, считая Эштона, даже трое! А этот мужик был просто высокомерным придурком.

— Через несколько недель я отправлюсь в Амариллис для международного собрания, чтобы обсудить будущее мужчин. Эти люди с востока во главе с матриархатом доставили очень много проблем по всему миру. Моя задача — разобраться со всем, пока твой отец останется здесь и будет держать совет под контролем. Я отправлюсь с двумя людьми. Одним из них будет Давонт. Однако он нам не союзник. Вторым будешь… ты.

— Я? — произнес я, чувствуя, как во мне нарастает страх. — На самом деле, дедушка, я думаю, будет лучше, если я останусь и буду работать со своим гаремом, чтобы…

— Ты поедешь. — Сказал он. — Возьми весь свой гарем. Ты будешь заниматься этим вопросом во время путешествия.

После попытки избежать этой поездки, вдруг я все равно поеду? Какого черта?

— Дедушка, я…

— Там ты уж не отвертишься! — Он на мгновение повысил голос, и я чуть не вздрогнул от его свирепости.

— Да, дедушка.

Я тут же опустил голову. Если я попытаюсь бороться с ним, это приведет только к новым спорам. Мне казалось, что судьба берет верх в моей жизни. Я действительно был беспомощен. Была ли это моя судьба? Неужели я собираюсь убить своего дедушку с помощью мятежной группы борцов за свободу? Я надеялся избежать главного удара, но вот я снова оказался прямо посередине.

— Теперь можешь идти, — сказал он, — тебе следует подготовиться. Кроме того, я ожидаю, что твой гарем будет беременен к тому времени, когда мы вернемся. Любую девушку, которая не беременна, я оплодотворю сам! Понял?

— Понял, дедушка, — Мои слова прозвучали немного мягче, чем раньше.

Убить моего деда? Может, это и к лучшему.

Глава 96

Легкий стук в дверь заставил меня осторожно открыть ее. — Тера, это ты.

Я впустил ее в свою комнату, оставив охранника снаружи. Убедить маму, что охранники не должны находиться здесь, в моей комнате с моим гаремом, было непросто. Их раздели, обыскали, прежде чем впустить в комнату наедине со мной, и на моей персоне была руна аварийной сигнализации, которую можно было активировать одним прикосновением. В конце концов, последняя женщина, пытавшаяся меня убить, была из моего гарема, так что беспокоиться было о чем.

— Ты сделал свою работу? — немедленно спросила она, совершенно не пытаясь подобрать слов, поскольку теперь мы были наедине.

Я кивнул. — Дедушка решил, что я поеду с ним. Мы отправимся в Амариллис с лидерами обеих противоборствующих фракций. На самом деле я не уверен, поможет ли их убийство твоему делу или повредит ему.

— Что ты имеешь в виду? — Она нахмурилась.

Я пожал плечами. — Мой дед противостоит Давонту. А Давонт противостоит моей семье. Таким образом, это создает баланс в совете, который может быть свергнут. Если ты убьешь их обоих, ты устранишь основную оппозицию. Конечно, это ослабит совет, но также ослабит напряженность между группами.

Тера покачала головой. — За исключением того, что если мы убьем только одного из них, более сильная сторона захватит совет, и в результате в любом случае появится более сильная единая партия. Важно то, что совет ослабнет, когда мы начнем революцию. Мы хотим, чтобы они быстро развалились и были готовы передать правительственный контроль.

Я кивнул. — Жаль, что ты не можешь позволить совету разорвать себя на части. Это, вероятно, было бы лучшим вариантом.

— Эти люди не дураки, заставляя их открыто объявлять войну друг другу, ни один человек не сделает так.

— Ох… — Это был единственный ответ, который у меня был для нее.

Я уже давно придумывал это оправдание. Я все еще надеялся, что лучше всего будет остановить убийство. Однако мои мысли тут же были опровергнуты. Когда-то я был неплохим коммивояжером, но когда дело доходило до политических интриг, я чувствовал себя не в своей тарелке. Тем не менее, Тера посмотрела на меня с удивлением, как будто она заметила меня впервые.

— Ты гораздо более образован, чем я ожидала. Я удивлена, что ты можешь думать о таких вещах.

— Ах… спасибо? — Я даже не мог сказать, был ли это комплимент.

Для моих ушей она звучала немного снисходительно. Это была похвала, как будто бродячую собаку смогли приучить к туалету. Во всем ее поведении было такое чувство.

— Это покушение… вероятно, должно быть нацелено и на меня. — Добавил я.

На этот раз ее глаза действительно расширились. — Ты ищешь смерти?

Я криво усмехнулся. — Я просто не хочу, чтобы меня обвинили в этом. Жертвы редко считаются подозреваемыми. Если ты убьешь двух других мужчин, я, по крайней мере, стану мишенью. Главное, чтобы ты дала мне необходимую информацию, благодаря которой я смогу выжить, и тогда я буду просто счастливчиком, оставшимся в живых.

— Полагаю, это можно устроить.

— А что будет с матерью после восстания? — Я спросил.

— Матерью? — Она приподняла бровь. — С каких пор ты заботишься об этой женщине?

Она была права. Прежний я заботился только о себе. Он уже отрекся от женщины, похитившей его из родного дома. Он не звал ее матерью наедине и, скорее всего, только использовал ее крайнюю одержимость. Отношения, по-видимому, были односторонними, и принц-психопат был полностью эгоистичен. Было бы странно, если бы я вдруг начал заботиться о Талите сейчас.

— Она и твоя мать тоже… — Произнес я. — Может быть, ты хочешь, чтобы она была в безопасности?

— Королева — эгоистичная женщина, которая бросила собственного ребенка ради славы и богатства. — Лицо Теры исказилось в злобе. — Меня никогда не будет волновать, что случится с этой женщиной!

— А если я попрошу тебя защитить и ее? Это будет возможно?

Я не знал почему, но не хотел видеть, как Талита пострадает во всем этом. Возможно, она и совершала какие-то подлые поступки ради власти, но с того самого дня, как я очнулся в замке, она относилась ко мне с добротой. Она глубоко заботилась обо мне. Что ж, по крайней мере, она глубоко заботилась об этом приемном сыне. Я не хотел видеть ее раздавленной или повешенной во время восстания.

— Ты хочешь защитить эту женщину сейчас? — Сказала она, моргая. — Ты действительно изменился…

— Что ты хочешь этим сказать? — Я прищурился.

Тера пожала плечами. — Когда я подошла к тебе год назад и шантажировала, ты вел себя крайне высокомерно. Ты сказал, что хочешь поиграть со мной так же, как с другими девушками, что бы это ни значило. После того, как тебя отравили и ты исчез на несколько месяцев, ты вдруг стал вежливым и спокойным. Ты, кажется, тоже кое-чему научился. Как будто я разговариваю с кем-то другим.

— А что, если я кто-то другой? — Спросил я.

Тера моргнула. — Что ты сказал?

Я пожал плечами. — Мне просто любопытно. Что, если Калеб умер, а я — самозванец, притворяющийся им? Что бы ты сделала?

Тера на мгновение задумалась, глядя на меня. — Тогда… Я полагаю, что это было бы намного лучше, чем взаимодействовать с ним.

— Намного лучше?

— Мне никогда не нравилось, что мы собираемся отпустить тебя на свободу. Ты ничем не лучше своего отца или любого другого члена совета. Ты просто был моложе, и у тебя было что-то, что мы могли держать над твоей головой.

— Это очень плохо… — Я улыбнулся. — Есть только один Калеб.

Терра с опаской посмотрела на меня. — Да, очень жаль.

— Ну что ж… — Наконец я оторвал от нее взгляд. — Мужик, который называет себя дедушкой, попросил меня поехать с ним в Амариллис. Он попросил меня взять с собой весь мой гарем, а не только кого-то одного.

— А? — Она издала звук, когда в ее глазах мелькнуло удивление.

— Он говорит, что каждая женщина в моем гареме должна забеременеть, потому что если я не сделаю это во время нашего путешествия, он займется этим вопросом сам.

Тера на мгновение застыла, ее глаза расширились. — Этот уб…

— Итак… — прервал я ее. — Если ты собираешься планировать его смерть, убедись, что все пойдет правильно, иначе тебе придется стать его женщиной, а не моей.

Тера покраснела и отвернулась. — Он действительно так сказал?

Я кивнул. — Это не должно иметь значения. Пока ты можешь убить его.

Тера помолчала секунду, а потом снова посмотрела на меня. — Возможно… мы можем решить эту проблему раньше времени.

— Решить? Я могу вышвырнуть тебя из гарема. Но тогда твоя попытка убить кого-либо будет сорвана.

— Я имею в виду… если я забеременею, то это не будет проблемой.

На этот раз обе брови поднялись. — Что?

Она покачала головой. — Нет, подумай об этом. Твой дедушка определенно ослабит бдительность, если подумает, что я могу стать следующей королевой. Ну, это всего лишь один шанс из тысячи, но, по крайней мере, увидев, как ты оплодотворяешь женщин в гареме, он ослабит свою бдительность.

— Серьезно? Ты не боишься того, что я могу сделать? — Спросил я.

— Я не говорила, что позволю тебе делать со мной то, что ты хочешь, — фыркнула она. — Ничего страшного, если мы будем держать это в секрете. Просто в-вставь его в меня. Выпусти свою сперму, и мы будем делать это до тех пор, пока не получится. Если я забеременею к тому времени, это только облегчит выполнение наших планов. В худшем случае, если меня поймают, они могут отложить казнь до рождения ребенка. К тому времени… революция обязательно произойдет. Таким образом, я могу рассматривать это как некоторую страховку, верно?

— Правильно… — Произнес я, подозрительно глядя на нее.

— Я… это не только потому, что я женщина, а мужчин во всем мире почти нет. Только потому, что это может быть единственный раз в моей жизни, у меня есть шанс забеременеть, не думай, что я делаю это, чтобы удовлетворить свои собственные желания.

— Я бы и не подумал об этом…

— Очень хорошо. — Она кивнула. — В таком случае, сделай это.

— Сейчас?

— Ну конечно! Вытащи его. Когда ты будешь готов выпустить свое семя, пожалуйста, сделай это.

Я недоверчиво вскрикнул. — Что? Выпустить мое семя? Отсюда? Чего?

— Я все знаю о мужчинах! — Она фыркнула. — Ты можешь писать стоя и эякулировать на некоторое расстояние. Так что… Я просто раздвину ноги, а потом ты…

— Ох… боже мой… — Я покачал головой, — Ты не имеешь понятия, как заниматься сексом, не так ли?

— Как ты смеешь! — Ее лицо вспыхнуло. — Я прочитала все книги об этом! Это довольно просто. Сперма попадает во влагалище и течет в матку. Там она касается яичников и…

— Нет… этого не произойдет, пока мы не займемся сексом, — ответил я. — Я не могу просто заставить семя выйти. Я имею в виду, что тебе придется помочь.

Это было не совсем так, но когда я понял, насколько она неопытна, я не мог не стать немного смелее. Большинство женщин, которых я встречал, даже тринадцатилетняя Кемала, были должным образом обучены сексу. Поскольку мужчины отсутствовали, их нужно было лично научить, как заниматься сексом, чтобы, если представится такая возможность, они не барахтались, как Тера здесь. На самом деле обычно их учила этому мать.

На мгновение я замер. Это было правильно. Матерью Теры была Талита, женщина, которая бросила ее. Я не знал, как она выросла за последние семнадцать лет, но она сделала это в отсутствие матери. В результате она, вероятно, имела не очень хорошее образование, когда дело касалось мужчин. Значит, она не виновата, что так невежественна.

— Ч-что ты предлагаешь? — Требовательно спросила она.

Эта ее сторона показалась мне удивительно милой. Она не была уверена в себе. Обычно она была холодна и собранна, не предлагая мне ничего, кроме строгих взглядов. В одно мгновение все это было уничтожено. В конце концов, она была девочкой-подростком, а девочка-подросток была очарована мыслью о ребенке. Я был так поглощен восстанием, что забыл, что в глубине души она тоже была девушкой.

Если бы настоящий Калеб знал об этом, она была бы в большой опасности? Я мог представить, как он использует ее невинность против нее, и тогда она могла бы закончить так же, как и другие его девушки из гарема. Трудно было даже представить себе это. Мне хотелось бы думать, что она не была бы такой невинной и открытой со старым Калебом, и именно потому, что я был собой, она был готова показать себя такой уязвимой. Ну, по крайней мере, такова была моя уступчивая натура.

— Если ты хочешь забеременеть, то сама должна стать мокрой, — объяснил я.

— М-мокрой? — Спросила она.

— Да, — кивнул я. — Ты должна стать мокрой там. Только тогда мой пенис войдет внутрь.

— Ах… но я слышала, что в этом нет необходимости.… — Она тут же запротестовала.

— Ах… но… шансы забеременеть без этого ничтожны. Чем ближе я доберусь до матки, тем будет лучше. Ты захочешь, чтобы я кончил прямо в тебя. Кроме того, тебе тоже нужно быть очень возбужденной.

— С-смешно, зачем мне возбуждаться? — Запротестовала она, выглядя еще более неуверенной.

— Это потому, что твоя вагина будет доить мой член.

— Д-доить?

Я кивнул. — Как только я кончу, твоя киска высосет все. Но для этого, как я уже сказал, я должен кончить. Если ты действительно хочешь, чтобы все сработало, нужно сделать все как можно лучше.

— Чтобы сработало… ты говоришь… — На секунду она растерялась.

— Если ты хочешь, чтобы восстание увенчалось успехом, тебе действительно следует попробовать все, — сказал я.

Может быть, я был слишком очевиден? Возможно. Однако сама девушка была настолько неопытна, поскольку ее мозг все еще застрял на том, что должно быть сделано, что она, казалось, не заметила ленивую попытку манипуляции.

— Для восстания… — Она кивнула, ее решимость укрепилась. — Я должна быть готова попробовать все!

— Вот это дух! — Я сказал, чувствуя, как плачет.

Я привык дразнить Кемалу или Веронику. Это были тринадцатилетние девочки, и с ними было весело играть. Было также весело играть с Ханной, хотя я обнаружил, что большая часть ее слепой невинности была притворством. Это было похоже на Теру, за исключением того, что она была взрослой девушкой в свои семнадцать лет, и она должна была разбираться в этом вопросе в таком возрасте.

Хотя, если подумать, большинство женщин, наверное, похожи на Теру. Во всяком случае, она была ближе к простолюдинке, чем кто-либо другой. Даже Вероника и Кемала технически знали все, что им нужно было знать. Даже в Амариллисе я ходил в школу, полную женщин, которые были в курсе. Я действительно принял это как должное. Гораздо чаще, когда речь шла не аристократах, они были примерно на уровне Теры. Ну, может быть, не так уж и плохо. У каждой женщины есть мать, которая должна заняться сексом хотя бы раз в жизни. По всем расчетам, они должны, по крайней мере, опираться на знания своей матери. А у Теры даже этого не было.

— О-очень… мокро… — Произнесла она, неловко ерзая. — Тогда… Я использую пальцы.

— Если хочешь разобраться с эти поскорее, — невинно предложил я. — Тогда, возможно, мой язык поможет тебе.

— Твой язык? — Она выглядела смущенной, но потом ее глаза расширились. — Ах… так ведь… но… это же грязно!

— Ах? Какое тебе дело? Это я должен лизать! — Я заявил так, как будто я жертва. — Кроме того, мне казалось, ты сказала, что сделаешь все возможное, чтобы забеременеть. Я не ожидал, что ты сдашься, как только тебе станет немного не по себе.

— Т-ты… — всхлипнула она. — П-прекрасно! Используй свой язык, пока я не намокну. Однако не думай, что я тебе доверяю. Если ты попытаешься что-нибудь сделать, я определенно причиню тебе боль.

— Да, да… Ложись на спину. Сними нижнее белье. Подними платье. Да, вот так.

Она была ужасно смущена, когда делала это, поэтому это стало еще более удивительно, когда она это сделала. Она была очень похожа на гораздо более молодую версию своей матери. Это было правильно. На самом деле я трахал ее маму много раз. Талита тоже была гигантской мазохисткой. Интересно, Тере тоже нравилось такое? Ну, я не собирался намеренно причинять ей боль. Она уже сказала, что если я сделаю что-то подозрительное, она заставит меня заплатить. Я определенно не хотел рисковать получить травму.

Таким образом, я встал на колени и опустил голову между ее ног. От нее пахло чистотой, и хотя она не брилась, ее киска, естественно, имела кустик прямо над розовой щелью. Она закрыла глаза и отвернулась, вероятно, думая, что если не будет смотреть, то сможет игнорировать то, что происходит прямо сейчас.

Мой язык медленно и тщательно исследовал ее нижние губы, танцуя по поверхности ее киски. Она держала руки по бокам и глаза закрытыми, но время от времени я попадал в точку, и ее бровь дергалась. После того, как я немного подразнил ее, я мог сказать, что она начала немного возбуждаться и мокнуть сама по себе, но я не хотел заканчивать веселье прямо сейчас, поэтому прижался губами к ее клитору и начал посасывать его.

Она ахнула, когда я впервые по-настоящему надавил на ее женские части. Я тут же начал шумно посасывать ее клитор, и она не смогла удержаться от легкого стона. Однако это было все, что я от нее добился. Было ясно, что когда дело дойдет до этого, мне придется взять на себя инициативу. Посасывая ее клитор, я поднял руку и ввел в нее палец. Она была очень тугой, и как только мой палец вошел внутрь, я почувствовал, как ее половые губки слегка обволакивают его.

— Аххх… — Она наконец издала первый звук возбуждения.

Она все еще держала руки прижатыми к бокам, а глаза закрытыми. Я подумывал о том, чтобы сразу же без предупреждения засунуть туда свой член, чтобы посмотреть, что произойдет, но я не хотел случайно причинить ей боль. Я определенно не хотел, чтобы она чувствовала необходимость отомстить. Таким образом… я пытался заботливо относиться к ней, доставляя ей удовольствие, дразня ее половые губы пальцами, в то же время продолжая посасывать ее клитор, пока он не стал красным и опухшим.

— Хах… Ха… удивительно… — Простонала она.

Я начал проникать своим единственным пальцем в нее и из нее, который был полностью покрыт ее соками, подражая собственному члену, но гораздо в меньшем масштабе. Честно говоря, она была очень тугой, так что мой палец казался всем, что могло поместиться в ней. Ее бедра, наконец, начали раскачиваться, не в силах контролировать свое тело, когда она начала прижимать мое лицо к себе. Мой палец скользил в нее все быстрее и быстрее, увеличивая скорость, пока влажный, похотливый звук не начал исходить из ее ног. В этот момент она тяжело дышала, и, хотя ее ноги были сомкнуты, она полностью погрузилась в эйфорию от того, что ее трахают пальцами.

— Ах… боже… Ахх… — Наконец она вскрикнула, когда ее тело начало содрогаться.

Я двигался не слишком грубо и быстро, и использовал только один палец. Даже я был удивлен, насколько сильным был ее оргазм. Ее руки сжимали простыни по обе стороны от ее тела, спина выгнулась, киска поднялась в воздух, когда ее тело затряслось и из нее брызнула влажная жидкость. Это продолжалось почти тридцать секунд, прежде чем ее попка наконец твердо опустилась на кровать.

— Ах….хах… ха… — Простонала она. — Э-это был секс?

— Эм? Это ведь просто оральный секс? Я его еще даже не вставил!

— О-оральный?

Я встал, шлепая своим членом по ее лобку. Она посмотрела вниз на мой низ и удивленно вскрикнула.

— Э-это! Он слишком большой!

Я вытер рот и рассмеялся. — Разве я только что не приложил столько усилий, чтобы сделать тебя мокрой? Ты хочешь остановиться прямо сейчас?

— М-мокрой… — Посмотрев вниз, она увидела, насколько все мокрое.

В ее глазах было полное недоверие, как будто она не знала, откуда взялась вся эта жидкость. Я почти видел, как шевелятся ее мысли. Неужели это действительно исходило из ее киски? Неужели она действительно разбрызгала соки по всей кровати, не говоря уже о том, что они были даже на моей рубашке и руках? Она была очень милой в своей невинности, и я понял, что уже давно не получал такого удовольствия. Это напомнило мне о том времени в Амариллисе, когда я целыми днями дурачился с женщинами.

Что ж, скоро я вернусь в Амариллис. Так или иначе, я не собирался возвращаться в эту страну. Я останусь в Амариллисе, пока снова не стану Клайберном. Просто так все и должно было быть.

— В-вставь его, — наконец сказала она, на этот раз не закрывая глаз, а наблюдая за ним так, словно хотела поймать меня на ошибке.

Я схватил ее за ноги и приподнял их, затем позволил своему члену упасть на ее щель. Она вздрогнула от ощущения моего длинного члена вдоль ее влагалища. Я использовал щель в ее половых губах, чтобы выровнять свой член с ее киской. Затем я отодвинулся назад, пока головка моего члена не начала опускаться в ее киску. Затем я двинулся вперед. Одним движением я скользнул в нее.

— Аххххх! — На этот раз ее спина тут же выгнулась, но, скорее всего, от боли, а не от удовольствия. — Это больно…

— Прости… — Сказал я, двигаясь немного медленнее, пока пытался разобраться с остальным.

Немного крови вытекло, стекая на кровать, доказательство того, что она действительно была девственницей, как будто ее действия не были достаточной подсказкой. Очень медленно я начал вытаскивать его, а затем снова вставил. Она вздрогнула, почувствовав, как он разрывает ее.

— Аххх… она рвется… — Сказала она со слезами.

— Все в порядке… — успокоил я ее. — Скоро снова будет хорошо.

Внезапно она протянула руку. Я подумал, что она собирается сделать что-то жестокое, но вместо этого она притянула меня к себе, прижимая к себе. Я чувствовал, как ее грудь средних размеров прижимается ко мне. Ощущение ее тела было приятным. Я посмотрел ей в глаза, и она кивнула, чтобы я продолжал. Я снова начала двигать бедрами. Она прикусила губу, ее глаза сжались от боли.

Я наклонился и нежно поцеловал ее. Каким-то образом выражение ее лица, казалось, немного расслабилось. Поэтому я снова поцеловал ее. Пока мои бедра двигались вниз, медленно набирая силу, я осыпал ее нежными поцелуями. Сначала на веки, потом на нос, потом на щеки, потом на уши и шею. Я поцеловал каждую часть ее лица, и когда я сделал это, боль внутри нее, казалось, исчезла, и выражение ее лица стало более эротичным.

Ее дыхание усилилось, и ее тело начало двигаться вместе с моим. Ее грудь поднималась и опускалась на мою грудь с каждым толчком, и ее тело, казалось, двигалось рядом с моим телом с огромной энергией. Теперь она действительно полностью погрузилась в это. Девушка, которая еще несколько минут назад едва умела заниматься сексом, теперь крепко держала меня и двигала бедрами, как профессионалка.

— Я сейчас кончу, — прошептал я ей на ухо.

— П-пожалуйста… глубоко… — Она застонала.

Я увеличил скорость еще секунд на пятнадцать и наконец достиг своего предела. Крепко держа ее, мой член набух, когда я кончил в нее. Она тяжело дышала и крепко обхватила меня ногами, когда я кончил в нее. Это было знакомое ощущение, которое я испытывал сотни раз с разными женщинами. Тем не менее, оно казалось совершенно уникальным из-за Теры, которая была в моих руках. Только в конце ее губы нашли мои и подарили мне единственный поцелуй. Когда я закончил, она оттолкнула меня от себя и немедленно переоделась. Ее детское любопытство исчезло, и она начала подходить к делу с профессионализмом, которого я ожидал.

— Тера… — начал я, когда она встала и направилась к двери.

Я все еще лежал голый на кровати, ее соки смешивались с моими, пачкая простыни. Она на секунду замерла, положив руку на дверную ручку.

— Я надеюсь… — произнесла она. — Что ты не он.

Я моргнул. — Почему это?

— Если бы ты был Калебом… — Она замерла на секунду, а затем покачала головой. — Просто было бы лучше, если бы ты был кем-то другим. Может быть тогда… мы могли бы…

Больше она ничего не сказала. Она просто открыла дверь и вышла, закрыв ее за собой. Я даже не был уверен, хочет ли она продолжать заниматься сексом, пока не забеременеет. Я предполагал, что у меня есть неделя или около того до поездки, так что я мог бы сделать все возможное, чтобы девочки забеременели. Как она сама сказала, сделать их беременными — лучший способ успокоить дедушку. Похоже, на следующей неделе мне есть чем заняться.

Глава 97

В течение следующей недели или около того я чередовал Бернис, Веронику и Нерию в своих спальнях. Тера не вернулась ко мне после той первой ночи, но у меня было несколько других девушек на выбор. Каждую ночь, когда я спал с другой женщиной, мне казалось, что я вернулся в Амариллис. Более того, я пытался оплодотворить их. Однако было неясно, удалось ли мне это. Существовала магия, которая позволяла мне мгновенно обо всем разузнать, поэтому я спросил о ней. Именно тогда я обнаружил, что врач, который раньше был в штате, был убит за то, что не смог спасти меня от отравления.

У меня были сложные чувства по этому поводу. Я поговорил с матерью и сказал ей, чтобы она никогда не убивала никого, связанного со мной и моими делами, без моего прямого разрешения. Она признала этот факт, и мне уже давно не приходилось быть свидетелем подобных сцен. Тем не менее, это место действительно было беспощадным. В течение многих лет безумный принц и его чрезмерно заботливая мать позволяли темной атмосфере накрывать весь дворец.

Эта атмосфера начала понемногу меняться. Даже охранники, которые, казалось, всегда были на острие бритвы, начали немного расслабляться. В коридорах раздавался смех, и я обычно водил свой гарем на свидания. Свидания никогда не заходили дальше переднего двора. После того как я спрыгнул с паланкина и исчез на несколько недель, мама не доверяла мне покидать территорию, кроме как прогуливаться по прямой дороге в фамильный особняк. Так вот почему она нахмурилась, когда я спросил ее, могу ли я отвезти девочек в больницу.

— Я наняла нового врача не только потому, что была занята. — Мать вздохнула. — Вряд ли тебе стоит сейчас об этом беспокоиться.

Я бы не удивился, если бы у них тоже возникли проблемы с исполнением этой роли. Кто захочет так рисковать своей жизнью? С другой стороны, в этом мире врачи не так хорошо разбираются в медицине. Кроме изучения нескольких десятков исцеляющих заклинаний, есть ли смысл во врачах? В этом мире их было пруд пруди.

Я отрицательно покачал головой. — Нет, мама, мне нужно проверить всех моих девочек. Включая тебя!

— И твою мать тоже!? — В конце концов мама покраснела. — Я слишком стара. Потом… В последнее время я чувствую себя немного странно.

Я решительно кивнул. Всего через два дня мы будем на корабле. Если я оплодотворил кого-то, мне нужно было знать, кого именно. Это было важно для моих будущих решений. Меня очень беспокоили угрозы этого старика. Когда дело дошло до плана убийства, я не был в курсе. Я бы предпочел не принимать решения, полагая, что он мертв. Неужели я думал, что мама беременна? Вероятно, нет, но я также знал, что если я включу ее, она будет немного мягче, когда дело дойдет до моих просьб.

— Мама, ты тоже присоединишься ко мне в моем путешествии. К-как одна из девушек моего гарема, — провозгласил я, считая это максимально правильным решением.

Это было неловко говорить, особенно женщине, которая должна быть твоей матерью, но я знал, что Талита слаба к подобным вещам. Как и следовало ожидать, она была так очарована тем, что я считаю ее частью своего гарема, что больше не задавала никаких вопросов. В результате я обнаружил, что она согласилась подогнать машину и вызвать врача.

Я велел охраннику забрать девочек. Еще один последний визит по городу, и все будет в порядке. Я удивился. Охранники были очень внимательны. В основном я думала о тестировании Теры, Бернис, Вероники и Нерии. Если бы даже одна из них забеременела, это избавило меня от кучи проблем в этом путешествии. Однако Кемалу, Лиру, Брук и Рею тоже вытащили из их комнат и привели ко мне.

— Э-это просто смешно. — Лира покраснела. — Куда они меня везут?

— Ах… извини. — Я тут же извинился. — Через неделю мы все поедем в Амариллис.

— Ах! — Было ясно, что Лира впервые слышит об этом.

— Я хочу, чтобы вы все, чтобы пройти медосмотр. В частности, я хотел посмотреть, не забеременел ли кто-нибудь. Поскольку у нас сейчас нет штатных врачей, я подумал, что сейчас самое подходящее время все выяснить.

— С-с-серьезно? — Голос Лиры повысился на октаву, — Хотя… Это… Я ведь не беременна.

— Все в порядке. — Я успокоил ее, — Нам просто нужно проверить всех девушек.

Брук фыркнула и вытянула руки перед собой. Конечно, я спал с ней всего один раз. Вероятность того, что она забеременела, была очень мала. Когда дело касалось Кемалы и Реи, они обе были женщинами, с которыми я вообще не спал. Когда дело касалось Реи, я больше всего боялся, что она начнет нервничать, если я попытаюсь привести ее в свою комнату. Я вспомнил, как меня пытались задушить подушкой. Рея предупреждала меня, что я в опасности, но разве это не то, что сказал бы человек, который хотел причинить мне боль, чтобы попытаться завоевать мое доверие? Ну, это все были мысли, но главная причина была просто в том, что я не хотел торопить события и в конечном итоге травмировать бедную девочку.

Когда дело касалось Кемалы, у меня не было особых причин не спать с ней. И не потому, что я втайне подозревал, что именно она отравила меня. Скорее всего, я просто не хотел пока развращать ее. В отличие от Вероники, которая казалась очень смелой и решительной, чтобы получить то, что она хотела, Кемала выглядела немного незрелой и похожей на ребенка. С другой стороны, ее детская невинность была бы уничтожена, если бы дедушка добился своего. В этом отношении именно чистый эгоизм удерживал меня от того, чтобы немедленно запятнать ее.

Лира продолжала протестовать, но мне удалось усадить всех в длинный лимузин, и мы направились в местную больницу. Пришла и мама, садясь в машину в самую последнюю минуту. Хотя многие девушки открылись мне, они все еще чувствовали себя очень неуютно рядом с Талитой. Оживленный разговор в конце концов затих, и поездка прошла довольно спокойно. У Лиры было странное выражение лица. Брук выглядела расслабленной. У Вероники был решительный вид.

Когда мы остановились у больницы, охранники вышли и вошли внутрь. Видимо, они привыкли получать все готовое. Ну, в конце концов, я ведь принц. Поэтому не было ничего удивительного, когда вышли девять медсестер, каждая из которых толкала инвалидную коляску. В каждую коляску садилось по одной девушке, а потом их увозили, а охранники следовали за мной по бокам. Я вошел в больницу, которая не была похожа на те больницы, которые я знал. Она была хорошо украшена, и я мог сказать, что это было место высшего класса, но ему также не хватало многих технологий, которые я считал само собой разумеющимися в больнице.

Внутри здания больницы все было ориентировано не на стерильность, а на комфорт. Поскольку инфекции не были проблемой, я предположил, что это имело смысл. Освещение было темнее, и все это место имело гораздо более успокаивающее ощущение. Здесь не было шумных очередей, их одежда была более повседневной, чем стандартные медицинские халаты. Когда я шел по коридорам, я чувствовал, что место было немного мирным.

— Вам придется подождать здесь.

Оказалось, что я должен был оставаться в приемной для тестов. Странно, что мужчина пришел в больницу. Большинство мужчин довольствовались бы вызовом врача на дом. Можно было бы даже сказать, что больницы были единственной территорией, на которой были исключительно женщины. Я вспомнил о подобных проблемах даже в Амариллисе, когда хотел присутствовать при рождении детей. Было тяжело, но в конце концов меня пустили во внутрь.

Возможно, я мог бы сделать то же самое здесь, но девочки на самом деле просто писали на палочку или имели какую-то руну, зависшую над их животом, чтобы обнаружить еще один признак жизни. На самом деле не было никакой причины, по которой я должен был быть здесь, кроме того, что я этого хотел. К счастью, мама не спросила. Если бы она это сделала, я мог бы сказать что-нибудь о том, как неразумно было бы не узнать о существовании моего собственного ребенка сразу.

— Эй, мистер… вы хотите кофе, пока ожидаете?

Пока я размышлял, передо мной двигалась маленькая девочка. Однако ее голос застрял у меня в ухе, и меня охватило чувство чего-то знакомого. Я тут же поднял на нее глаза. Это была девочка, но на лице у нее была кошачья маска. Она была сделана из бумаги и выглядела так, будто она сама ее раскрасила. Ей было около 8 лет.

— Ты… — Мои глаза нахмурились, когда я потянулся за маской.

— Н-не трогайте! — Девочка вдруг отскочила назад, крепко прижимая маску к лицу, ее глаза выглядели испуганными.

Ее внезапное движение заставило обоих охранников прикоснуться к своим мечам. Я тут же махнул им рукой и повернулся к девушке.

— Н-нет, тебе совсем не нужно обо мне беспокоиться. — Я сказал, улыбаясь, — Я не буду касаться твоей маски снова. Кто ты?

Несмотря на мою улыбку, выражение лица девушки не улучшилось, и она отвела взгляд. — Люди в больнице называют меня просто обожженной девочкой.

— Обожженной?

Вспышка одной девушки. Взрыв котла. Этого не может быть, не так ли?

— Мистер, вы хотите, чтобы я принесла вам выпить? Я все принесу! — Заявила она. — Всего 50 монет!

— Монет? Ах… заплатите ей.

Я с трудом вспомнил о деньгах Амариллис. Будучи принцем, валюта казалась мне еще более далекой. Один из охранников мгновенно вытащил деньги и протянул ей. Это были бумажные деньги, так что, вероятно, их было много. На самом деле, ее глаза даже выскочили, когда она получила деньги, но она быстро оправилась.

— Я сейчас же вернусь! — Она развернулась и выбежала из комнаты.

Я потянулся к ней, но она уже ушла. Я взглянул на охранника, который вручил ребенку деньги.

— Милорд… — она закашлялась. — Одной монеты более чем достаточно для кофе.

Я понимающе кивнул. — Все в порядке.… Я хотел, чтобы она получила деньги.

Охранник только снова вытянулся по стойке "смирно", не смея усомниться в моих словах. Я сидел задумчиво, ожидая, когда она вернется ко мне. Через несколько минут она вбежала в комнату. Чашка в ее руках казалась огромной по сравнению с ней. Она едва могла удержать ее. Я тут же выхватил ее у нее и немного обжег руки о чашку.

— Ах! Как ты держала что-то такое горячее! — Сказал я, пожимая руки.

— П-простите, мистер! — Она выглядела по-настоящему испуганной. — Жар… Я оцепенела от него…

Я протянул руку и схватил ее за руки. Только тогда я понял, что они покрыты шрамами. Точнее, следами от ожогов.

— Обожженная девочка… — прошептал я.

Она, казалось, впадала в панику, пытаясь вырваться из моей хватки. — Мистер! Пожалуйста, не говорите об этом медсестре! Они сказали, что вышвырнут меня вон, если снова поймают на торговле! Пожалуйста. Я не хочу снова спать на улице или идти в шахту принца со всеми другими плохими девочками!

— Шахта принца? — Я отпустил ее руки.

Так вот как простолюдины называют шахту под городом? Они, должно быть, слышали о людях, которых похищали и тащили в шахты в течение нескольких недель. Дело дошло до того, что, должно быть, превратилось в какую-то сказку. Девочка отстранилась, ее глаза были полны страха. Она повернулась, чтобы бежать, но столкнулась с женщиной, которая, по-моему, была одной из медсестер. Ее волосы были завязаны сзади, а руки уперты в бока.

— Ты беспокоишь этого человека? Ты хоть понимаешь, с кем имеешь дело! Глупая девчонка. Мы даем тебе кров, и вот как ты нам отплачиваешь?

— М-мадам, простите! — Девушка тут же поклонилась.

— Никаких извинений! — Женщина сказала, — Это в последний раз.

— На самом деле это моя вина. — Я встал, улыбаясь женщине своей лучшей улыбкой. — Мне хотелось пить, и я дал ей денег, чтобы она сходила за чем-нибудь. Она не пыталась мне ничего продать. Как раз наоборот. Я был любопытен и влез в ее дела.

— П-принц! — Женщина, которую звали Мадам, немедленно поклонилась. — Конечно… мои извинения. Я и не предполагала, что вы это сделаете… скорее, давайте немедленно уберемся с вашего пути!

— Вообще-то я бы хотел, чтобы девочка осталась со мной. Видите ли, я должен подождать Королеву и своих девушек, и мне бы хотелось, чтобы эта малышка составила мне компанию. Хорошо?

Поведение Мадам мгновенно изменилось, она повернулась и подтолкнула девочку ко мне. Что же касается самой девочки в бумажной кошачьей маске, то она казалась искренне смущенной. Она оглянулась, но Мадам бросила на нее строгий взгляд, говоривший, что ей лучше сделать все, что я предложу. Ну, у меня просто были подозрения насчет того, кто эта девочка. По ее рукам было видно, что она белая. Возраст — совпал. Так что… Осталось еще кое-что. От одной мысли об этом у меня немного сжалось сердце. Неужели это действительно моя вина? Чарли действительно была сильной девочкой.

— Пойдем… составь мне компанию, — я похлопал по сиденью рядом с собой. — Ты и раньше видела мальчиков. Ты, кажется, не была шокированы моим появлением?

Девушка осторожно села рядом со мной, но как только я задал вопрос, она тут же выстрелила в ответ. — Конечно, я ведь была замужем за мужчиной!

— Э, замужем, в твоем-то возрасте?

Она взволнованно кивнула. — Он… он… э-э… скончался.

— Ох… вдова в столь юном возрасте. — Я потешался над ней, хотя подозревал, что прекрасно знаю, о ком она говорит. — А каким он был?

— Он был извращенцем!

— А? Что?”

— Ему нравилось делать со мной то-то и то-то… — Она прикоснулась к щекам, и я даже мог сказать сквозь маску, что она покраснела. — А еще он писал стоя! И еще он любит наносить на меня кое-что белое и растирать.

— Это ложь! — Опровергнул я.

— А? — Она остановилась, и я закашлялся.

— Кхм… Я имею в виду… ты так молода. Ты уверена, что не приукрашиваешь?

— Мистер, вы мне его чем-то напоминаете.”

— Неужели? — спросил я, улыбаясь, но когда я вспомнил, что она сказала о нем, мой взгляд слегка дрогнул.

— Чего вы ждете? — наконец спросила она, упираясь ногами в сиденье.

— Моих женщин, мне нужно узнать не забеременел ли кто-нибудь, — честно ответил я. — Через несколько дней мы отправимся в путешествие в Амариллис.

Она вскинула глаза. — А… Амариллис?

— Ты слышала о нем? — Я спросил.

Она немного помолчала, но потом кивнула. — Д-да…. Раньше… Раньше я там жила. Моя… мать умерла.

— Ты хочешь вернуться?

— Там нет никого, кто мог бы следить за мной. Я должна была поехать в большую семью, но заблудилась по дороге, — Ее голос звучал меланхолично, и я действительно почувствовал, как много ей пришлось пережить, чтобы оказаться здесь. Мне было очень жаль ее. Я почувствовал облегчение оттого, что судьба распорядилась так, чтобы я, по крайней мере, мог исправить одну из самых больших ошибок в своей жизни.

— Я мог бы найти для тебя место. Особняк. Очень много старших сестер. И мужчина, который будет любить тебя и заботиться о тебе, как о родной сестре. Как это звучит?

Девушка уставилась на меня, слегка приоткрыв рот, но не произнеся ни слова. Может быть, я был слишком напорист? Я не хотел ее отпугивать. С другой стороны, я был принцем. Все, что мне нужно было сделать, это указать на нее и сказать, что я хочу ее, и мама сделает это.

Прежде чем мы успели сказать что-то еще, дверь открылась, и оттуда, где у них проходили тесты, выпустили женщин. Все они были в своей обычной одежде, так что я предположил, что они уже должны были закончить. Я посмотрел на девять женщин, которые в настоящее время составляли гарем Калеба.

— Итак, какие новости? — Задал вопрос я. — Кто из вас?

Девушки переглянулись, растягивая предвкушение. Ужасная мысль пронзила меня. Что бы я делал, если бы ни одна из девушек не была беременна? Что, если я буду бесплоден, как Калеб? Я предполагал, что мне будет сложно разобраться с этой проблемой, но ведь… Может быть, я ошибался на его счет, и он действительно стал бесплодным за последние несколько лет. Или, может быть, это сделал яд. У меня могло быть сколько угодно проблем.

Все это беспокойство вспыхнуло в течение секунды, хотя казалось, что прошло несколько часов. Затем Бернис взволнованно шагнула вперед и подняла руку, как девочка в классе.

— Да! Я беременна! — сказала она, тут же радостно хихикая.

Мама закрыла глаза, потом снова открыла, и на ее лице появилась облегченная улыбка. С этими простыми словами годы накопленного стресса были взорваны в одно мгновение.

— Это…

— Пока рано говорить, — призналась Бернис.

— Она не единственная беременная. — Тера шагнула вперед. — Я тоже беременна.

— Неужели?! — Я издала звук удивления.

Бернис, Кемала, Нерия возбужденно захихикали.

Я отрицательно покачал головой. Чувство, которое я давным-давно оставил позади, вернулось. Я уже делал такое тогда. Теперь я стану отцом, как Калеб.

— Я тоже беременна, папа! — Вдруг заявила Вероника.

Я задохнулась, чуть не упав. Даже Вероника? Я имею в виду… Я много спал с ней, но мне и в голову не приходило, что она может забеременеть. Она сама так молода. Три беременности сразу. Из девяти женщин 1/3 были беременны. Именно такой должна была стать моя будущая жизнь. Как интересно. Этот ублюдок дедушка, наверное, потеряет голову, когда узнает, сколько девушек я оплодотворил. Он ведь ни за что не сдержит это нелепое заявление, верно?

— Трое детей на подходе. Это хорошо. — Я кивнул, скрестив руки на груди. — Это действительно хорошо.

Мать вдруг толкнула Лиру локтем в спину. — Иди, девочка.

Лира выглядела упрямой и наполовину в слезах. Она держала себя в руках и, казалось, не смотрела мне в глаза.

— К-Калеб… — произнесла она с нерешительным выражением на лице.

— Ч-что случилось? — Спросил я, испытывая странное замирающее чувство внутри.

— Я… я тоже беременна.

Глава 98

Я рассудил, что, возможно, Лира знала, что она беременна в течение некоторого времени. На ней была мешковатая одежда, и она пряталась в своей комнате, стараясь как можно больше не попадаться на глаза. Она также яростно настаивала на том, что не беременна, и, казалось, была напугана и открыто пыталась избежать выхода после того, как я решил проверить всех девочек.

В каком-то смысле это было хорошо, что я вынудил ее признаться в этом и точно знал, что она теперь беременна. С другой стороны, я не был на 100 % уверен в своих чувствах. Самой большой проблемой было то, что я не знал, действительно ли ребенок мой. Технически, его можно было с таким же успехом назвать ребенком Калеба. До сих пор я даже не задумывался над этой проблемой, но теперь, когда я знал свое истинное происхождение и кто я такой, это была настоящая дилемма.

Когда дело касалось Теры или Бернис, эти женщины были уроженками этой страны, и я был полон решимости произвести на свет наследника, прежде чем уехать отсюда. Однако Лира была кем-то из моей прежней жизни в Амариллисе. Я только что открылся мыслям о том, чтобы сделать ее частью своего гарема. Я всегда считал этого ребенка своим. С другой стороны, если бы ребенок технически не был моим, то у меня не было бы никаких проблем с оплодотворением ее, когда она достигнет совершеннолетия. Я все еще не был уверен, что буду делать со своими собственными дочерьми, но если ребенок Лиры был от Калеба…

Все зависело от надежды, что она сохранит ребенка. Был шанс, что она этого не сделает. Был также шанс, что она станет королевой этой страны. На самом деле это была страшная мысль. Я мог бы потерять ее навсегда, если бы это было так. По крайней мере, ребенок будет потерян. Для меня это было абсолютно неприемлемо. Поэтому я сразу же начал строить какие-то планы.

Я приказал стражникам взять девушку в кошачьей маске, отвести ее в замок и привести в порядок. Скоро она присоединится к моему гарему. Это было лишь временная мера. Это путешествие в Амариллис превращалось в нечто большее, чем просто покушение на убийство глав этой страны. Мне нужно было переправить моих девочек обратно в Амариллис. Вот почему, как только мы вернулись, я последовал за Лирой в ее комнату. Она заметила это, только когда подошла к двери.

Не глядя на меня, она оперлась рукой о дверь и вздохнула. — Чего ты хочешь?

— Ты беременна. — Сказал я.

— Поздравляю. — Произнесла она. — Ты завел еще одного ребенка.

Я неловко рассмеялся. — Разве я не должен тебя поздравить?

— …

— Лира, ты все равно поедешь со мной в Амариллис.

— Мне казалось, ты говорил, что смысл в том, чтобы все забеременели. Я уже беременна.

— Твоя миссия гораздо важнее. — Я пожал плечами. — Как только мы доберемся до Амариллис, я хочу, чтобы ты поехала ко мне. Ищи убежища у тети Розы и моих сестер.

— Тетя Ро… дом Клиберна? — Она резко обернулась, ее лицо вспыхнуло гневом и замешательством. — Почему ты хочешь, чтобы я туда поехала?

— Ты больше никому не принадлежишь. Я не хочу, чтобы ты или твой ребенок росли здесь. Ничего не имею против этого места. С того момента, как я решил уехать за границу, я взял на себя обязательство произвести на свет детей, в жизни которых меня не будет. Этот мир не оставил мне выбора. Однако, когда дело касается тебя, я не могу согласиться с этим. Я не хочу, чтобы ты или твой ребенок росли без меня. Может быть, это мой собственный эгоизм, но я просто не могу.

— К-Клиберн? — Ее глаза начали расширяться, когда она уставилась на меня.

— Я заставил тебя так много пережить. — С горечью произнес я. — Поначалу я думал, что ты слишком много значишь здесь, и поэтому старался избегать тебя. Потом ты сказала, что хочешь иметь от меня детей, и я начала думать, что ты такая же, как все остальные женщины, поэтому я оттолкнул тебя. Потом было групповое изнасилование на вечеринке, и суд, и потом тот дерьмо с Дибой. Я чувствую, что мне нужно будет вернуться на юг. Эта поездка в Амариллис будет нелегкой, и я не хочу, чтобы ты вляпалась в проблемы. Как только мы доберемся до туда, беги ко мне домой и прячься там. Я вернусь… в конце концов. Лира… Я люблю…

— Заткнись и поцелуй меня!

— Мм? М-м-м! — Ее губы прижались к моим, а мягкая грудь прижалась к моему телу.

Я не стал подталкивать ее дальше. Вместо этого мы так и остались вдвоем, держась друг за друга в коридоре. Наконец она отпустила меня и положила голову мне на грудь.

— Мне очень жаль.…Я облажалась, — сказала Лира, ее глаза были влажными от слез. — Я не должна была сдаваться и забеременеть.

Я усмехнулся. — Я тот идиот, который столкнул тебя вниз. Я был так взволнован, увидев тебя, что мой мозг перестал работать. Не знаю, понимаешь ты это или нет, но я не из тех, кто слишком много думает о последствиях.

Лира хихикнула, крепче прижимаясь ко мне. — Я тоже. Почему все должно быть таким сложным?

— Ты имеешь в виду, почему я должен был сойти с ума, а затем оплодотворить женщину, которую люблю, будучи в теле совершенно другого мужчины?

— З-заткнись… — Сказала она в ответ, но сил у нее не было.

Я потянулся и погладил ее по голове, и мы наконец разошлись. Я пожелал ей спокойной ночи, и Лира наконец закрыла дверь. Только тогда я заметил, что Брук стоит в дверях и смотрит на меня, скрестив руки.

— Брук?

— Хм… так вы, кажется, помирились, — сказала она, слегка усмехнувшись.

— Да… ну, это было просто недоразумение, верно? Я знал, что смогу выразить свои эмоции и объяснить всю ситуацию, если постараюсь достаточно сильно.

— Круто… — Брук отвернулась с таким видом, словно хотела что-то сказать, но сдерживалась.

— В чем дело? С Лирой что-то не так? — Спросил я, наморщив лоб.

Брук покачала головой. — Нет. Мне плевать на Лиру. Просто… она беременна, а я нет.

— Че?

Брук пожала плечами, опустив руку на бок, — Я не знаю. Когда ты начал говорить о том, что все мы должны обследоваться, какая-то часть меня была взволнована мыслью, что я могу быть беременной. Когда я узнала, что это не так… это было так… а для чего все это было?

— Сексуальное удовлетворение?

Брук фыркнула и закатила глаза. — Да… ага… с парнем? Я так не думаю.

— Да ладно тебе, ты определенно кончила. Я слышал, как ты тяжело дышала и стонала, когда мы этим занимались.

— Я все подстроила! — Брук бросила на меня кривой взгляд. — Мне пришлось устроить шоу для демонов.

— И это все, чем была для тебя был наш секс? Шоу? Я имею в виду, средством забеременеть.

— Да, — она произнесла эти слова одними губами, приподняв бровь, как будто заставляя меня возразить ей.

Я решил, что для меня будет лучше, если я не стану пытаться спорить с ней. Я не позволю лесбиянке ранить мою гордость. Я полагал, что с моей стороны было самонадеянно думать, что мой пенис каким-то образом сделает Брук натуралкой, но было также правдой, что у нее были женские желания, такие как желание иметь ребенка. В этом отношении я все еще был ее лучшим выбором.

— Когда я вернусь к нормальной жизни, у нас будет ребенок. Я хочу, чтобы ты тоже вернулась домой в Амариллис.

Она вдруг выпрямилась, ее глаза расширились. — Оставить тебя здесь? Ни в коем случае.

Я прикусил губу. — Этот чертов дед сказал, что я должен оплодотворить всех, иначе он сделает это вместо меня. Если ты не хочешь, чтобы этот ублюдок залез к тебе в трусы, лучшее, что ты можешь сделать — это не возвращаться в Матахари.

— Ты веришь, что он доведет дело до конца, даже несмотря на то, что ты сделал? — Спросила она.

— Ты хочешь рискнуть? — Я развел руками. — Я не знаю, на что способен этот человек. Однако он патриарх королевской семьи, и он опасен. Я не сомневаюсь, что он готов на все, если захочет.

Она вздрогнула на мгновение, но на ее лице появилось выражение решимости. — Может быть, и так, но я не могу оставить тебя в таком состоянии. Я твой телохранитель. Как только я решила, что буду защищать тебя, это стало выше моей собственной безопасности.

— Да… Я знаю… — Я вздохнул. — Тебе и так приходилось доказывать это слишком много раз. Мне бы хотелось, чтобы моя жизнь была немного менее бурной.

Брук усмехнулась. — По крайней мере, это интересно. Охраняя какого парня я бы могла встретиться с демонами, пиратами и королевской семьей? Я была в адской шахте, в особняке, во дворце.… волнение от того, что меня ждет дальше заставляет меня трепетать.

Я посмотрел на нее, прикусив губу. — Спасибо… за то, что осталась со мной. Я тоже тебя люблю. Наверное, именно это я и хотел сказать. Я не говорил этого раньше и просто хотел, чтобы ты знала. Что бы ни случилось… Я тоже тебя люблю.

Брук протянула руку и схватила меня, заключив в неожиданные объятия. Ее тело было теплым и сильным, но и успокаивающим во многих отношениях. Ее тело, ее запах, ее ощущения были мне очень знакомы. Это было не просто ощущение кого-то, с кем я работал и практиковался, но кого-то, с кем я прошел через все трудности. Она похлопала меня по спине, и мы обнялись на мгновение, прежде чем она оттолкнула меня и прокашлялась.

— Это я приняла решение. Не бери в голову. — Она фыркнула. — В следующий раз, когда мы займемся сексом, между нами обязательно будет женщина.

— Втроем? Не могу сказать, что у меня есть какие-то претензии. Просто позволь мне выбрать девушку. В прошлом ты уже выбрала пару зверей.

— Когда я пьяна! — запротестовала Брук. — Я не могу отвечать за пьяную Брук.

— А… и это была пьяная Брук, которая лапала Калли… — Я усмехнулся, но вдруг ее нога оказалась на моей ноге, и она сильно надавила на нее. — Ах… п-прости…

— Ты становишься довольно напористым, если думаешь, что можешь упомянуть об этом. Ты же пацан, который переодевался в женскую одежду… — Выражение ее лица стало пугающим.

— Я раскаиваюсь! Я раскаиваюсь!

Наконец она отпустила мою ногу, и я попрощался с ней. В конце концов я захромал обратно в комнату, ворча себе под нос. У нас был момент, когда мы шли туда. Кто же знал, что ее обратная шкала зацепила меня, когда я была одета как девушка? Это была шутка! Я просто пошутил. Иногда у Брук не было чувства юмора.

Когда я открыл дверь в свою комнату, стражники бросились вперед и опустили копья. Посреди моей комнаты стояла девушка. Она была одета во что-то очень похожее на одежду слуг, то есть ее тело было почти полностью обнажено.

— Кемала? — спросил я, подняв брови.

— Б-брат… — Она нервно оглядывает стражников с копьями, направленными на нее. — Я пришла, чтобы… кхм…

Она не могла закончить то, что собиралась сказать, но по яркому румянцу на ее щеках было совершенно ясно, что она имела в виду. Что касается меня, то я не знал, как реагировать на ее внезапное присутствие.

— Все в порядке, дамы, можете идти. — Я приказал стражникам уходить.

Девушки неуверенно переглянулись. Когда дело касалось других женщин, то, вероятно, не было никаких проблем, но Кемала была той, кого обвиняли в отравлении меня. Ну, до того, как стражники начали следить за мной в замке, я провел некоторое время наедине с Кемалой. Если бы она хотела моей смерти, у нее уже была бы такая возможность. Это никогда не имело смысла, что она была единственной, кто сделал это.

К счастью, мне не нужно было больше смотреть на стражников. Они, вероятно, сообщат об этом моей маме, и я, возможно, получу за это нагоняй завтра утром, но, по крайней мере, на данный момент я снова был наедине с Кемалой.

— Итак, что ты здесь делаешь? — небрежно спросил я.

Я не был тупым. Я точно знал, почему она здесь. Ни по какой другой причине женщина не приходит ночью к мужчине в таком наряде. Ее молодое, светло-коричневое тело просвечивало сквозь почти прозрачную одежду. В отличие от Вероники, у нее там было немного волос. Я видел это сквозь ее несуществующее нижнее белье, которое не оставляло места воображению.

— Брат, после… после прохождения обследования…

Я криво улыбнулся, когда ее слова оборвались. Значит, так оно и было, да? Я заставил всех пройти тест, чтобы удовлетворить свои собственные тревоги. Эти опасения были должным образом устранены. С четырьмя беременными женщинами я искренне надеялся, что нелепый указ того сумасшедшего деда должен быть отменен. Даже если этому человеку суждено умереть, всегда есть шанс. Если бы он мысленно подготовился к тому, чтобы заполучить моих женщин, то, возможно, решил бы начать уже сейчас, дабы заставить меня переживать за собственный гарем. Мне так кажется.

Тем не менее, моя попытка проверить всех тоже сильно ударила по девочке. Брук начала размышлять о своем желании иметь детей. Лира, наконец, ослабила свою бдительность настолько, что была готова принять то, что я сказал. Теперь, похоже, Кемала решила, что тоже хочет иметь ребенка. Я хотел сказать, что она слишком молода, но теперь, когда Вероника забеременела, а она была еще моложе нее, у меня не было причин этого не делать. Я уже оплодотворил и старшую сестру Кемалы, но она об этом не знала.

— Ты беспокоишься насчет беременности? — Наконец я прервал заикание девушки и, надеюсь, добрался до сути дела.

Кемала опустила голову и кивнула. — Да… многие девушки уже забеременели от тебя, но я до сих пор остаюсь девственницей.

Я задумчиво кивнул. — Значит, ты хочешь зайти дальше?

Я не мог сказать, что не думал о том, чтобы поиграть с Кемалой, особенно когда она вышла в своем купальнике, который выставлял на показ практически все. Не то чтобы меня это не интересовало.

— П-пожалуйста, научи меня, — нервно ответила она, застенчиво опустив глаза.

Если ее эротический наряд не делал этого, то выражение ее лица делало это. Кемала попала в тот же лагерь, что и ее сестра и Вероника. Я только окажу ей услугу, сделав ее беременной. Ну что ж, если мне придется заняться сексом, я вполне могу насладиться этим опытом.

— Сними одежду. — Я отдал приказ в величественной и напористой манере.

По крайней мере, одна вещь, которую я приобрел с тех пор, как приехал в эту страну — это то, что я мог говорить более уверенно, выдвигая требования. Даже будучи Клиберном, я всегда немного нервничал. Когда я просил девушек вокруг меня заняться со мной сексом, я всегда был немного не в себе и казался более извращенным, чем хотел. Теперь я мог потребовать, чтобы женщина обслуживала меня, будучи надменным и держась достойно. Женщинам нравятся напористые мужчины. Я так думаю.

Я смотрел, как она сбрасывает полупрозрачные одежды, которые были на ней. Она должна была быть очень осторожной, снимая их, потому что они были такими тонкими, что они, вероятно, порвутся, если она приложит какие-либо усилия. Оглядывая ее тело с ног до головы, мало что терялось или приобреталось с одеждой или без нее. На самом деле, если бы дело дошло до секса, отодвинуть ее одежду в сторону и обладать ею не составило никакой проблемы.

Полюбовавшись ее телом, пока она немного не покраснела, я снял халат и спустил штаны, открывая себя перед ней таким же обнаженным. Это заставило ее глаза пару раз метнуться к моему эрегированному члену, а затем покраснеть еще сильнее.

— Ты хочешь лечь или хочешь, чтобы я бросил тебя на кровать? — спросил я с озорным выражением в глазах.

Мне нравилось видеть взволнованное и возбужденное выражение ее лица. Естественно, она не знала, как вести себя дальше, и просила, чтобы я направлял ее, но предоставлять ей шанс выбора, безусловно, также имело удовлетворительный эффект. Она запрыгнула на кровать, но по-прежнему не раздвигала свои ноги. Ее руки были прижаты к груди, и она все еще казалась испуганной, как котенок.

Я плюхнулся рядом с ней, и она с интересом посмотрела на меня. Мой пенис касался ее ноги, и она, казалось, извивалась там, где моя кожа соприкасалась с ее собственной. Я протянул руку и коснулся ее щеки. Внезапно я почувствовал влагу и отстранился. Она плакала!

— Кемала… — Я нахмурился. — Мы не должны этого делать, если ты не готова.

— Брат… — тихо произнесла она, закрыв глаза, а затем схватила мою руку и прижала ее к своей щеке. — Я всегда мечтала об этом.

— Ты о чем?

— С самого рождения я всегда была готова стать женой брата. Я с нетерпением ждала того дня, когда официально окажусь в твоем гареме. Это было моей мечтой.

— А потом, когда тебе исполнилось двенадцать лет, ты не произвел на свет ни одного ребенка, ты стал злым и начал общаться со своими женщинами все жестче и жестче. Я видела некоторых из них. Плачущих. Избитых. Я начала видеть, как моя мечта начинает трескаться и разбиваться. Я все еще надеялась, что мы сможем быть вместе, как сейчас, но я также боялась тебя. Ты был таким злым. Когда тот врач сказал, что ты бесплоден, ты… просто… Я помню те крики. Это был последний раз, когда я видела твою искреннюю улыбку. После этого только жестокость, казалось, доставляла тебе удовольствие.

— Даже тогда я думала, что этого будет достаточно. Если ты был жесток со мной, то, по крайней мере, я могла бы сделать тебя счастливым. Поэтому, когда ты ударил меня по лицу, хотя я и испугалась, если это могло заставить тебя улыбнуться хотя бы на мгновение, по крайней мере, моя цель была бы достигнута. Поскольку у нас не было бы возможности завести ребенка, по крайней мере, ты мог бы использовать мое тело для своего удовольствия.

— Когда тебя отравили, моя мечта разбилась вдребезги. Все, чем я была, больше не имело смысла. Я была потерянной и безжизненной, но потом… брат вернулся ко мне. Теперь у тебя есть то, о чем ты мечтал все эти годы. У тебя есть дети. Мечта, которая считала утерянной, теперь стала мечтой, которую я вижу перед собой. Я плачу не потому что мне грустно брат… Я просто так счастлива… пожалуйста… пожалуйста, наслаждайся мной. Пожалуйста, сделай меня беременной.

Я прижался губами к ее губам, и хотя на вкус она была немного соленой, я чувствовал только тепло. Мои руки легли на ее маленькие груди, и я перекатился на нее сверху, раздвигая ее ноги коленями. Мы продолжали целоваться, пока я осторожно выстраивал свой член. Я просунул головку внутрь нее. Кемала не была особенно мокрой. Вероятно, у нее не было достаточного опыта в сексе, чтобы возбудиться. Тем не менее, я продолжал прокладывать себе путь внутрь нее. Тем временем она крепко прижалась ко мне, целуя, словно боялась, что этот момент закончится.

Для нее это было то, чего она ждала почти тринадцать лет. Это была буквально ее причина существования, точно так же, как моя причина существования состояла в том, чтобы делать детей с женщинами. Это была суровая реальность, которую я отвергал в течение некоторого времени. Когда я занимался сексом, то всегда ради удовольствия. Даже когда я оплодотворял, это было в основном случайно. Только в течение этой последней недели я действительно начал действовать как селекционер, которого этот мир хотел.

Во многом я боролся с этой своей судьбой. Я сказал себе, что хочу заботиться о каждом ребенке и каждой женщине, каким бы нереальным не было это желание. Возможно, если бы половина из них были мужчинами, я смог бы воплотить это желание в реальность. Тем не менее, я также понял, что просто выполнять свой долг делать детей тоже неплохо.

Потребовалось около минуты, чтобы мой член вошел в ее тугую киску. Даже тогда она была заполнена всего лишь на две трети. Я не хотел толкать его дальше. Она была очень тугой, и это было здорово. Я наконец оторвал свои губы от ее рта, и Кемала пыталась отдышаться.

— Брат…. он внутри меня… Это чувство… Так тепло.

— Ты потрясающая, — сказал я, нежно поглаживая ее по голове.

Она закрыла глаза и улыбнулась. — Продолжай!

Я кивнул и начал увеличивать темп своих движений в нее и из нее. Я неуклонно начал набирать скорость, хотя все еще не мог получить больше места для моего члена внутри нее. Она начала издавать стонущие звуки, но также крепко прижалась ко мне, как будто хотела прижать меня как можно ближе. Ее улыбка также не дрогнула, независимо от того, как быстро я двигался. Я, наконец, достиг своего предела, и мой член набух внутри нее.

— Я сейчас кончу! — заявил я.

— Да, пожалуйста! Я хочу от тебя ребеночка!

Мое семя, наконец, вырвалось наружу, и хотя я не был глубоко, я чувствовал, как оно проникает глубоко внутрь нее. Когда сперма заполнила ее лоно, она, наконец, открыла глаза и посмотрела на меня, ее улыбка стала еще шире.

— Я люблю тебя, брат!

Глава 99

Этот день наконец настал. Я вернусь в Амариллис. Хотя Амариллис и был страной, это была маленькая страна с единственным крупным городом, также называемым Амариллис. Это означало, что я вернусь в родной город. Я наконец-то вернусь домой после почти четырех месяцев проживания в той новой стране. Конечно, у меня не было моего старого тела. Однако я все еще верил, что та ненадежная Лилит вернет меня к жизни.

Конечно, меня интересовало место Амариллис в этом мире, поэтому я поспрашивал. Страна была частью конгломерата небольших стран, не слишком отличающихся от Европейского Союза. В ней говорили на том же языке, что и все остальные. За исключением нескольких исключений, таких как язык повелителя демонов, весь этот мир был приспособлен к одному языку, называемому общим языком. У Амариллис тоже не было собственной валюты, поскольку она была общей с альянсом.

Кроме этого, об Амариллис сказать было нечего. Я слышал разговоры о летающих островах Амариллиса, как будто они были чудом света. Я полагал, что у каждой страны есть свои причуды, особенно когда это был мир с магией, где чудеса были на самом деле реальными вещами, которые кто-то мог создать. Мне было интересно узнать больше об этом мире. Возможно, я даже услышу больше рассказов тети Розы о ее путешествиях. Если бы мне захотелось путешествовать по миру, думаю, с этим было бы покончено.

Я все еще надеялся, что смогу найти способ остаться в Амариллисе и не возвращаться сюда как принц. Провести остаток времени, застряв в этом теле, отдыхая в своем особняке, казалось гораздо предпочтительнее, чем иметь дело с большей драмой и политикой, связанной с этой страной.

Когда пришло время уходить, мама сама проводила меня. Я все еще не заслужил достаточно доверия, чтобы меня куда-то увели без охраны, наблюдающей за мной, словно пара ястребов. Это, вероятно, не изменится, как только мы покинем страну. Мне нужно держать ухо востро, чтобы не упустить такую возможность. Мы вышли из дворца и сели в лимузин на воздушной подушке. Я путешествовал отдельно от остальных членов гарема, но моя мать была исключением.

Местом, куда мы направлялись, были доки. Это тоже был законный водный док, а не какой-то воздушный. Воздушные корабли, казалось, были всех форм и размеров, и некоторые из них пристыковывались к воде, в то время как другие оставались в воздухе неопределенно долго, почти как плавучие острова Амариллиса. Разные дирижабли требовали разных типов доков. О том, почему этот корабль был связан с водой и почему тот, с которого я прибыл, вылетел из аэропорта, можно только догадываться.

Я не взял с собой никакого багажа, так как все это было сделано за меня. Я постепенно привык к тому, что подобными мелочами занимаются горничные. Моей единственной обязанностью было делать детей. Мне потребовалось много времени, чтобы наконец принять свою реальность, но это было все. Тем не менее, я смотрел на это, моя ответственность перед этим миром начиналась и заканчивалась рождением детей.

Последние четыре месяца после того, как я так много потерял в день Гнева, заставили меня изменить свой взгляд на многие вещи. В частности, я понял, что это немного по-детски — продолжать бороться и хотеть как-то изменить свою судьбу. Возможно, я слишком много читал исекаев, считая, что я какой-то спаситель этого мира и герой. Даже если это может быть правдой, в конце концов, это все еще был просто секс, для которого я был нужен. В конце концов, это правда, которую Лилит открыла мне.

Может быть, я помогу в области магической инженерии, биологии или чего-то между ними, но пока я делаю детей, моя ценность для общества была ясна. Казалось, что это должно было быть частью какого-то плана богов, особенно учитывая, что и это тело, и тело человека из другого мира были неспособны иметь детей. Между тем, для меня создание детей, казалось, было единственным, в чем я был хорош.

— Мама, давай выпьем, а? — предложил я, когда мы поднимались на платформу.

Не дойдя до верха пандуса, я заметил, что машина с моими девочками тоже прибыла. Были также машины с моим дедом, другим членом совета, охранниками, горничными и другим персоналом. В общем, в эту поездку приехало не меньше сотни человек. Достаточно сказать, что это было не коммерческое судно. Может быть, именно поэтому это был водный корабль? Ах… кто знает. Дело в том, что он был сдан в аренду и принадлежал исключительно нашей группе людей.

— На этих флотских кораблях нет ни нормального вечернего обслуживания, ни бара, — с горечью ответила мама. — Боюсь, что в этом путешествии мы не попробуем алкоголь.

— Флот? — Я посмотрел в сторону и понял, что на корабле действительно есть пушки.

Итак, он действительно отличался от корабля, на котором я прибыл. Члены совета считались слишком ценными, чтобы передвигаться на обычном транспорте, где на них могли напасть и похитить пираты. Оружие на этой штуке выглядело достаточно смертоносным, чтобы попробовать нанести сильный ущерб Амариллис. На самом деле, как я теперь заметил, большинство матросов, которые, казалось, занимались подготовкой судна, имели военный вид.

— Я знаю, что военный корабль — не самое лучшее место для расцвета романтики, мой дорогой… но, пожалуйста, сделай все, что в твоих силах.

Это тоже было правдой. У меня все еще было несколько женщин, которым нужно было забеременеть. До сих пор я не сообщал дедушке о своих успехах. Поступая так, он рисковал помешать осуществлению плана Теры. Если бы он велел мне привести только неподготовленных женщин, то она осталась бы позади. Скорее, мы объявим об этом, как только доберемся до Амариллиса. Это также поможет старику ослабить бдительность.

Я вздрогнул, когда у меня появились такие мысли. Я не был ни убийцей, ни киллером. Я даже не был уверен, что его смерть все же произойдет. Однако я не был настоящим Калебом, и у меня не было никаких сильных чувств к этой стране. Что касается моего долга как Калеба, я считаю, что достаточно выполнил его, поскольку просто смог оплодотворить так много женщин от его имени. Если бы у него не было наследника, у одной из его дочерей был бы шанс. Я слышал, что в экстремальных ситуациях благородная кровь семьи могла быть сохранена таким образом.

Пока я думал об этом, человек, одетый в униформу, проводил нас в наши комнаты. На военном корабле точно так же не было кают для перевозки королевы или принца. Нет, на самом деле эти комнаты были достаточно большими, но моя жизнь как принца начала искажать мое чувство приличия. В комнате, предоставленной мне, поместился целый матрас королевского размера, хотя и только. Некоторые комнаты по пути, включая комнаты, которые получит мой гарем, были вдвое меньше и имели четыре кровати. Жаловаться на такое положение дел означало бы только лишний раз раздражать самого себя.

У моей матери не было такого спокойного отношения, как у меня и она шумно жаловалась, что ее каюта ужасна, пока я не попросил ее остановиться. Я только успел немного успокоиться, как корабль, начав трястись, пришел в движение. Казалось, мы отплывали. С любопытством я поднялся на палубу. И не только я. Я видел там примерно половину моих девочек, включая Бернис, Лиру, Кемалу и Веронику. Двое самых младших из них издавали возбужденные звуки.

— Вы, леди, никогда не покидали Матахари, не так ли?

Кемала покачала головой, но Вероника только улыбнулась и подмигнула мне. Я понял, что ее ответ означает то же самое.

— Интересно, как далеко этот корабль проплывет по воде, прежде чем мы поднимемся. — Спросил я вслух.

— Не очень далеко, — ответила Лира. — Им просто нравится плыть по воде.

— это так… — лениво ответил я. — Тогда, полагаю, стоит остаться. У вас, девочки, есть верхняя одежда? Как только мы начнем подниматься, станет холодно.

— Б-брат… — тихо произнесла Кемала, пытаясь остаться на палубе.

— Папочка… — Вероника мягко улыбнулась. — Когда станет холодно, я обязательно пойду и надену что-нибудь…

— К тому времени, как ты почувствуешь холод, будет уже слишком поздно. Тот факт, что ты беременна, делает это вдвойне важным. Идите, вы двое! — приказал я.

Девушки неохотно повернулись, но все же ушли. Я заметил, что Лира смотрит на меня с полуулыбкой.

— В чем дело?

Она пожала плечами. — Ты, кажется, очень хорошо ладишь с детьми. Я никогда не видела Кли… Я имею в виду… Я никогда не видела тебя с детьми. Я не ожидала, что мужчины способны на такое.

Я невольно улыбнулся. — Ну, я вырос в другом мире.

Она с минуту смотрела на меня. — Значит… ты хочешь сказать, что даже это правда? Клиберн пришел из другого мира, где мужчины обычное явление?

Я кивнул. — В моем мире такая девушка, как ты, никогда бы не взглянула на такого парня, как я.

Эти слова заставили ее глаза широко раскрыться. — Ч-что? Действительно?

Я усмехнулся. — Что ж, ты необыкновенно красива. Как Калеб или Клиберн, я не уродец, но не красив и совсем не крут. В моем старом мире мужчины должны были гоняться за женщинами, а такие, как я, никогда не получали внимания от них.

— Ты изо всех сил пытался найти женщину? — В словах Лиры звучало полное недоверие.

— Ага, — пожал я плечами. — Женщины могут позволить себе быть очень разборчивыми, а красивые женщины выбирают только самых богатых и успешных парней. Со мной все было в порядке. Все было не так уж плохо. Я имею в виду… Я действительно смог жениться.

— Что случилось?

Мои губы дрогнули, и я посмотрел вниз. — Она мне изменила.

Пока мы говорили, компоненты дирижабля были раскрыты, и, хотя скорость увеличилась, корабль, наконец, начал подниматься в небо. Я вцепился в поручень, Лира стояла рядом со мной, пока мы смотрели на кристально чистую воду, пока она удалялась, а наш корабль неуклонно поднимался в облака.

Обе девушки выбежали из своих мест, но, видя, что мы уже на подъеме, они издали стонущие звуки, что немного опоздали. Вероника показала мне язык и убежала. Кемала нахмурилась, но, бросив на меня извиняющийся взгляд, последовала за другой девушкой.

— Это вульгарно… — Лира нахмурилась.

Это было правильно, в этом мире язык означал "fuck you". Ну, когда язык был показан парню, он чаще всего имел совсем не обидное значение, так что я не обижался.

— Ты даже не представляешь… — Я усмехнулся, но когда она бросила на меня безразличный взгляд, я понял, что это, вероятно, плохая идея хвастаться своими сексуальными завоеваниями с тринадцатилетним подростком моей взрослой девушке.

Мы продолжали стоять на балконе по мере увеличения высоты. Температура действительно упала градусов на десять, когда мы достигли высоты облаков. Какие бы чары ни защищали нас от давления, ветра и недостатка кислорода, они, похоже, не могли должным образом регулировать температуру. Вот почему я послал младших девочек за пальто. Однако на Лире тоже не было ничего, что могло бы защитить ее. Она вдруг схватилась за локти и судорожно вздохнула. Я взглянул на нее.

— Ты ведь не собираешься приказать мне тоже сходить за свитером? — спросила она, закатывая глаза.

— На самом деле, я думал, что смогу использовать более практичный подход, чтобы согреть тебя. — Я усмехнулся, распахивая свою мантию, а затем обернув ее вокруг ее тела, эффективно притягивая ее к себе.

— Ах! — Лира удивленно вскрикнула, когда я обнял ее, но когда она почувствовала тепло, разделенное между нами, она не отстранилась и позволила своему телу прижаться к моему.

Через несколько мгновений, наблюдая за быстро приближающимися облаками, она откинулась назад и, затаив дыхание, посмотрела на меня. — Ты уверен, что в прежней жизни не был крутым? Ты кажешься мне довольно крутым.

Я рассмеялся, прижимая ее мягкое теплое тело к своему. — Ну, после нескольких жизней ты можешь кое-что усвоить, верно?

Она не ответила, вместо этого откинулась назад и расслабилась, когда я обнял ее. Даже когда температура упала, я не чувствовал холода, пока был прижат к ней.

— Что-то должно произойти в Амариллисе, не так ли? — спросила она.

Моя хватка на секунду усилилась, — Ах… почему ты так говоришь?

Она покачала головой. — Тебе не нужно беспокоиться, это просто чувство, но ты только что дал мне ответ.

— Прости… похоже, я постоянно попадаю в неприятности. — признался я. — Я надеюсь только на то, что ты будешь в безопасности в особняке к тому времени, как все закончится.

Пока я говорил, моя рука бессознательно потянулась к ее животу, и я погладил его. Ее рука скользнула внутрь халата и нашла мою руку, прижав ее к своему животу.

— Это… опасно?

— Ты поверишь, если я скажу, что это не так? — с надеждой спросил я.

— Кли…

— Я не хочу, чтобы ты там была. Это не похоже на Гнев. Это просто то с чем я должен разобраться. Я позаимствовал это тело. Мне просто нужно разобраться с этим.

— Я не могу потерять тебя снова, — произнесла Лира, поворачиваясь в моих объятиях. — Я даже не могу представить, как держится остальная часть твоей семьи, но когда я услышала, что твой корабль затонул и твое тело пропало, мой мир словно рухнул. Я до сих пор не знаю, почему я верю в то, что в этом теле настоящий Клиберн, это потому что я действительно верю тебе, или потому что я хочу, чтобы это было правдой так сильно, что я не буду сомневаться в этом.

— Лира… Я — это я… — проговорил я, касаясь ее щеки. — И я возвращаюсь домой.

— В целости и сохранности…

— По крайней мере какая-то часть…

— Кли…

— Да… — Я прижался лбом к ее лбу. — Я знаю.… Я буду… осторожен. Поверь мне, я тоже хочу сбежать, но не могу.

— Тогда… почему нет? В ту же секунду, как корабль приземлится, не можем ли мы оба просто сбежать прямо в ваш особняк? Мы можем спрятаться там, пока не разберемся с твоим телом.

— Я не могу.…

— А почему нет? Что такое… — Она оглянулась и увидела бегущую мимо хихикающую Кемалу.

Я посмотрел в том же направлении и вздохнул. — Я им кое-что должен. Наследник? Перемены? Безопасность? Хотел бы я знать, что я им должен, но я должен закончить дела здесь. Что касается тебя, я хочу, чтобы ты вернулась домой с Брук. Самое меньшее, что ты можешь сделать, это дать девочкам знать, что я в порядке. С этим я буду чувствовать себя немного спокойнее.

— Теперь ты говоришь так, будто это вопрос жизни и смерти, — сказала Лира.

— Это так…

Я встретился с ней глазами, и серьезность в них заставила юмор покинуть ее лицо.

— Ох…

Мы стояли на палубе до тех пор, пока не наступила ночь и свет не начал совсем угасать. Наконец мы расстались, и я вернулся в свою комнату. Я получил свой обед, что-то простое и милитаристское, а не шикарные блюда, к которым я привык. Я задумался, было ли это частью дедушкиной попытки сделать из меня мужчину или что-то в этом роде. Как только я принялся за свою сухую и безвкусную еду, раздался стук в дверь.

Я подошел, чтобы открыть дверь, и увидел маленькую девочку в кошачьей маске.

— Чего ты хочешь? — спросила я, приподняв бровь.

Я еще не просил Лиру, но хотел, чтобы она взяла и эту девочку, когда мы приземлимся. Если бы я только мог защитить этих троих, я бы подумал, что все это того стоит.

— Ах… Я хотела поболтать с мистером раньше, но ты был слишком занят, ощупывая большегрудую оне-тян.

— Неужели это так? — спросил я, немного отведя взгляд в сторону.

Мне стало интересно, что бы подумала Лира, если бы ее назвали большегрудой они-тян.

Маленькая девочка-кошка кивнула. — Я хотела поблагодарить вас, мистер, за то, что вы отвезли меня обратно в Амариллис. Может там есть семья, в которой я могу жить?

Я кивнул и улыбнулся. — Да. Я знаю место, где ты будешь в безопасности. Может быть, это будет место, где ты сможешь снять эту маску.

Девушка вдруг схватилась за маску и ахнула, попятившись, как будто думала, что я возьму и сниму ее. Я не двигался. Вместо этого я просто наблюдал за ней и продолжал улыбаться. Я не хотел отпугивать ее или причинять ей какие-то неприятности. Я надеялся, что она сможет пожить какое-то время в моем доме. Я подозревал, что у нее все лицо в ожогах, поэтому она и надела маску. Я уже видел ожоги на ее руках. Остальную часть тела она оставила тщательно спрятанной. В этом мире, где мужчины были редкостью, любое несовершенство можно было считать смертным приговором, когда речь шла о будущем потенциале женщины. Я отказываюсь позволить жить ей дальше не имея ничего, что имеет обеспеченная девушка в этом мире. Когда она достигнет совершеннолетия, я сделаю ее женщиной.

— Мистер… почему ты хочешь раздеть меня? — невинно спросила она.

— Кха… чего?

— Ты хочешь, чтобы я сняла маску… Разве это не то же самое, что и раздеться? — Спросила она, — Потом ты скажешь: "Хе-хе… и сняв свою маску… ты должна не забыть про свою одежду!"

— Я не хочу, чтобы ты снимала одежду. — Я вздохнул.

— Ах… так… ты хочешь сделать это в моей одежде… Я понимаю… Я не знаю точно, как, но я уверена, что старший брат будет хорошим учителем.

— Как ты можешь говорить такие вещи? — Наконец-то мне надоели ее игры. — Я думал, ты уже замужем. Как небрежно ты флиртуешь с другими мужчинами!

Это было немного мелочно с моей стороны, но, вспоминая человека, которого она потеряла, даже если бы этим человеком был я, возможно, она начала бы проявлять некоторую сдержанность.

— А? — девушка почесала ухо. — Но разве ты не тот человек, за которым я замужем?

— А? Что это значит, я ведь принц, ты помнишь?

Она кивнула. — А я котенок. Мы оба иногда надеваем маски. Сначала я не заметила, но чем больше я с тобой, тем больше я уверена, что ты — это он.

— Э-это невозможно! — закричал я, так взволнованно, что упал обратно на место, где должна была быть кровать, но промахнулся, и моя задница приземлилась на пол.

Девушка подошла ко мне и наклонилась ближе. — Все в порядке, муж мой, я узнаю тебя где угодно. Я сохраню твои секреты. Это потому, что я лучшая девочка! Не то что та с большими сиськами!

Она подняла маску и увидел Чарли. На ее лице не было ни единого ожога.

— Твое лицо… р-разве ты не вся в ожогах? — сказал я, у меня совершенно пересохло во рту.

— Мм! — Она кивнула. — Они заставили меня работать на кухне, и я постоянно обжигалась стоя за плитой, так что они стали называть меня обожженной девочкой!

— Погоди… п-почему ты был в маске?

— А? Потому что это мило! Иначе зачем мне носить маску? — У Чарли был вопросительный взгляд.

Я поднял руки и пожал плечами. Я не мог ответить на этот вопрос.

— Муженек, ты иногда такой тупой, да? Мне нужно будет исправить это, прежде чем у нас появятся дети… иначе дети будут глупыми.

— Я даже не собираюсь объяснять, насколько все неправильно в этой фразе…

У меня все сильнее болела голова, и мне почему-то казалось, что это продлится всю дорогу.

Глава 100

— Ах, так это оно? — взволнованно спросила Кемала.

Мы стояли на палубе воздушного корабля. Вдали показался туманный город. Больше всего выделялись массивные острова, парящие над ним. Большие цепи привязывали острова к городу, как собак на поводке, готовых сбежать. По правде говоря, эти цепи были в основном лифтами, которые перемещали людей и ресурсы на острова и обратно. Что касается архитектуры, то город выглядел не совсем современным. Хотя здесь были улицы, фонари и машины, здания не достигали высот небоскребов, как в моем старом мире.

Это, вероятно, было хорошо, потому что, кроме летающих островов, небоскребы мешали бы бесчисленным воздушным кораблям, летающим над городом. Этому миру не хватало архитектурной инженерии моего старого мира, но это не делало его менее впечатляющим. Сложные магические алгоритмы питали город и позволяли делать вещи, которые были невообразимы в моем старом мире.

Это было совершенно не похоже на ощущения, которые я испытывал в Матахари. В Матахари мне казалось, что это другая страна, но если не смотреть слишком пристально на население, состоящее в основном из женщин, я мог бы даже подумать, что это страна с земли. Матахаринцы не практиковали магическую инженерию так, как было в Амариллис. Когда я спросил маму об этом, она ответила, что такие вещи, как летающие острова, кажутся расточительными. Что касается парящих автомобилей, то инфраструктура была построена так, чтобы поддерживать передвижение по земле там, где оно нужно. Парящие автомобили были зарезервированы для сверхбогатых и не заполняли городские улицы. Вот почему мы передвигались по городу в плавучем паланкине.

Я кивнул. — Это Амариллис.

Мои глаза инстинктивно устремились за пределы города. Я действительно не сориентировался, но, судя по тому, где находились плавучие острова, я полагал, что смотрю на область, в которой находился мой старый особняк. Меня захлестнули глубокие ностальгические чувства. Наконец-то я вернулся домой.

— Здесь действительно душно. — Мама фыркнула, скрестив руки на груди, — И посмотри, какой унылый этот город.

Губы Лиры сжались, но она ничего не сказала. Не было ничего неожиданного в том, что эта женщина смотрела свысока на все, что не было в ее собственности. Что касается меня, возможно, это была моя вынужденная связь с этой страной в качестве нынешнего принца, но я, по крайней мере, понял, что она имела в виду. Амариллис был туманным местом, полным коричневых и серых оттенков. Я часто сравнивал его с индустриальным веком в Лондоне. По сравнению с этим одежда и природа Матахари были ярче, красочнее и гораздо тропической, возможно, город, который мог бы сравниться с Гонолулу. И все же мне этот город казался прекрасным.

Я сделал глубокий вдох, чувствуя знакомый влажный воздух. Рядом со мной появилась Чарли. Она снова надела кошачью маску. Она тоже посмотрела на туманный город, глубоко вздохнула и улыбнулась.

— Ты скучала? — Я спросил.

— Ммм… — Она кивнула. — Но это не совсем дом.

Я поднял бровь. — Ох?

Она кивнула. — Дом — это там, где есть ты.

— Мило, очень мило.

Внезапно я почувствовал, как кто-то схватил меня за другую руку. Я посмотрел налево и увидел Лиру, стоящую там. Она отвела взгляд, и на ее щеках появился румянец.

— Т-ты тоже мой дом.… — сказала она, но пока говорила, ее слова тихо уплывали.

— Что это было? — Я спросил.

— Я… я просто говорю… что мое сердце с тобой. Итак… домой… то есть… Я имею в виду, что мой дом — это ты… ах…

— Лира, я понятия не имею, о чем ты говоришь.

Она покраснела еще сильнее. — Она… ах… что она сказала…

— Что я такого сказала? — Чарли дотронулась до ее головы с растерянным выражением на лице. — Муж? Эта девушка — идиотка?

— Т-ты… — Лицо Лиры стало сердитым. — Кто тут идиотка?

Чарли наклонилась ближе ко мне и прошептала достаточно громко, чтобы Лира могла легко услышать ее, и не было никакого смысла наклоняться. — Муж должен выбирать наложниц не только с сиськами, иначе твои дети будут тупыми.

— Прошу прощения!

Я закашлялся. — Чарли… ты не должна говорить такие вещи, как…

— Жаль, что у тебя нет таких сисек! — сказала Лира, выпятив грудь. — Ты просто маленькая девочка! Ты, наверное, даже не знаешь, что такое месячные, не говоря уже о том, как делать ребенка! Да будет тебе известно, я беременна!

Чарли опустила голову, ее игривое выражение исчезло. — Т-ты права…

— Я…я? — Лира вызывающе выпрямила спину. — Я имею в виду, да!

— Я просто… бесполезный ребенок! — Чарли затрясло. — Я еще слишком молода, чтобы заниматься подобными вещами. Я бесполезна.

— Эх! Это не то, что я хотела сказать! — Лира отчаянно замахала руками.

Чарли отчаянно вцепилась в меня. — З-значит… муж… бросит меня?

— Кха! — Теперь Лира была в полной панике. — Это не… Я не это хотела сказать!

— Лира… — Я отрицательно покачал головой. — Подумать только, что ты так издеваешься над ребенком!

— И-издеваюсь? — Глаза Лиры расширились, — П-подожди… это же цирк какой-то! Она определенно притворяется!

Я поднял Чарли и погладил ее. — Все в порядке, Чарли.

— Муж! — крикнула она мне в плечо. — Пожалуйста… даже если я не могу делать детей, я определенно смогу удовлетворить тебя.

— Ах… пока в этом нет необходимости. Давай просто пойдем…

— Она притворяется! — воскликнула Лира, следуя за нами. — Ах! Она только что показала мне язык! Кл-Калеб… Калеб! Я не такая! Пожалуйста, поверь мне!

Мы покинули главную палубу и направились вниз, и, к счастью, Лира не последовала за нами. После того, как мы остались одни, я шлепнул Чарли.

— Не надо так дразнить Лиру. Она девушка, которая действительно заботится о том, какой ее видят другие.

— Ах? — Чарли сморщила лицо. — Но муженек ведь сам дразнил ее!

— Это потому, что когда она думает, что сделала что-то плохое, она всегда пытается загладить свою вину передо мной своим телом. Сегодня вечером она, вероятно, проскользнет в мою комнату и… — Я увидел, что Чарли с интересом смотрит на меня, и тут же сменил тему. — Кхм… на самом деле я ушел с тобой, потому что хотел поговорить с тобой до того, как мы приземлимся.

— А? Муженек, в чем дело? Ты всегда можешь сказать мне что угодно… или сделать что угодно!

Я снова шлепнул ее по заду. Она молчала. Я сжал губы.

— Не то чтобы это меня касалось, но когда я шлепнул тебя по заднице, ты замолчала. То есть я не пытаюсь причинить тебе боль, но мне кажется, что так ты начинаешь слушать меня.

Я немного волновался, когда дело касалось Чарли. Я знал, что ей, должно быть, очень больно, но она очень хорошо это скрывает. Кошачья маска, которую она носила, возможно, и не скрывала ожоги, но она определенно скрывала какую-то боль. Остаток пути я провел, пытаясь помочь ей, но боялся, что это ни к чему не приведет. На ней было слишком много масок, я бы так сказал.

Больше всего мне об этом напоминали такие вещи, как шлепки по заднице. Не то чтобы я пытался причинить ей боль, но она никогда не жаловалась и не показывала своей боли. Каждый ее ответ был кокетливым или шутливым. Это был единственный способ справиться с ней. Она была странно взрослой, но и более хрупкой, чем большинство детей.

Чарли посмотрел на меня и пожал плечами. — Мама сказала, что если ты будешь издавать ободряющие звуки, когда мужчины ударят тебя по заднице, они будут делать это чаще.

— А… наверное, это правда… извини.

— Все в порядке. Я справлюсь.

Наконец я опустил Чарли на пол, и тот час опустился на колени. — Чарли, через день или два после того, как мы приземлимся, Лира уедет. Я бы хотел, чтобы ты пошла с ней.

Внезапная вспышка страха появилась в ее глазах, и она схватила меня за рукав. — Т-ты уходишь?

Я улыбнулся. — На какое-то время. Я не могу сказать тебе почему, но это может быть немного опасно, так что я собираюсь все уладить, хорошо?

Чарли покачала головой. — Нет! Ты абсолютно не можешь уйти!

Она вдруг схватила меня и крепко прижала к себе. Я нахмурился, поглаживая ее по голове.

— Лира позаботится о твоей безопасности. Я просто обязан…

— Нет! Ты не можешь.

— Чарли…

— Ты меня бросишь! — Она вдруг снова заплакала, и я впервые поверил, что это не притворство. — Ты бросишь меня, как бросили мои родители. Ты оставишь меня, как и прежде.

— Я вернулся, не так ли?

Она покачала головой. — Ты не… ты не вернулся… Так что, пожалуйста… не уходи, не оставляй меня снова.

Именно в этот момент меня по-настоящему осенило. Я и раньше подозревал, что так оно и есть, но убедил себя, что это не имеет значения. Какое-то время мне казалось, что она действительно узнала во мне Клиберна, но вскоре я понял, что это совсем не так. Во-первых, она никогда не называла меня этим именем, как и Калеба, если уж на то пошло. Я был просто “муженек”.

Когда я начал понимать правду, мне стало только грустно. Правда никогда не была яснее, чем сейчас. Любой мужчина, к которому она могла привязаться, был “муженьком”. Она выбрала меня, потому что я уделял ей внимание. Если я уйду, и появится новый парень, он станет муженьком и получит то же внимание, которым она сейчас осыпала меня. Ее муженек был просто способом справиться с потерей. Если кто-то сможет быть для нее этим человеком, то ей никогда не придется столкнуться с его потерей.

Я неправильно понял наш прежний разговор. Не то чтобы она узнала меня. Скорее, она решила, что я буду ее следующим мужем. Как только я решил заботиться о ней, она перенесла всю свою привязанность на меня. И это было не в первый раз. Она точно так же цеплялась за меня как за Клиберна, продолжая свой агрессивный рассказ.

Еще до крушения дирижабля я знал, что Чарли эмоционально хрупка. Вот почему я часто потакал ее прихотям во время полета. Смерть Клиберна и то, что она застряла в незнакомом месте одна, ничуть этому не способствовали. Она сказала, что надела маску, потому что это было мило. Я думаю, что она носила маску, потому что это был ее способ держать себя в стороне от этого мира.

Пытаясь расстаться с ней, я широко раскрыл эти чувства. Теперь она открыто рыдала, крепко держась за меня. По ее мнению, Клиберн ушел и больше не вернулся. Он умер, как и ее родители. Конечно, у нее было время восстановиться после моей смерти, но что-то в ее новом источнике силы, внезапно сказавшем, что он должен уйти и сделать что-то опасное, заставило ее сломаться.

Я не знал, что сказать в этой ситуации. У меня не было достаточно времени, чтобы убедить ее, что я — Клиберн. На самом деле, по сравнению с обычно оптимистичной, наивной и полной надежд Лирой, этого циничного и реалистичного ребенка было бы гораздо труднее убедить. В конце концов я смог только погладить ее по голове. Тем не менее, мои планы были тверды. Я не мог держать ее при себе. Удастся ли мне оторваться от делегации или я вернусь в Матахари, пройдет некоторое время, прежде чем я вернусь в свое нормальное тело.

В конце концов я оставил Чарли на кровати, укрыв ее одеялом. Должно быть, она устала от слез, потому что быстро заснула. Когда я вернулся на палубу, мы уже приземлялись. Там был летающий остров с огромным искусственным озером посередине. Это была наша цель. Насколько я понял, весь этот остров был территорией послов. Как и кампус, где я учился в Академии, этот остров был маленьким городком, изолированным от остального города.

Там было по меньшей мере двадцать различных огороженных зданий, каждое из которых было отдано разным делегациям. И еще там был небольшой квартал, полный зданий для каких-то случайных покупок. Наконец, появилось главное здание с залом, в котором могло разместиться массовое собрание политиков. На этом острове мне предстояло остановиться во время моего визита в Амариллис. Поездки за пределы острова потребовали бы дневных пропусков, которые включали бы прозрачную отчетность. Проще говоря, если я попытаюсь уйти, за мной будут следить и охранять на каждом шагу.

Однако Лира была гражданкой Амариллиса, и, возможно, ей удастся покинуть остров и остаться вдали от него. Это будет сложнее, но я надеялся, что она сможет протащить Чарли и через этот барьер. Судя по всему, Чарли тоже была гражданкой. У них была бледная кожа, как у кого-то из Амариллиса, и они, вероятно, могли пройти мимо охраны, не подвергаясь тщательному осмотру.

Дирижабль приземлился с громким всплеском. Это было неплохо, так как пилот был опытным и принял меры предосторожности. Брызги даже не долетели до палубы. Многие девушки на борту все еще стояли на палубе, наблюдая за посадкой. Там, скрестив руки на груди, стояла Терра. Всего в десяти футах от него стоял человек, который был дедушкой Калеба. Несмотря на то, что он был политическим врагом, он показал единый фронт, стоя рядом с Давонтом.

Я слегка напрягся, но понял, что какие бы планы ни строила Тера, она, скорее всего, не станет воплощать их, пока мы приземляемся. Глядя на Теру, я заметил, что на меня смотрят. Я обернулся и увидел, что Вероника смотрит на меня с улыбкой на лице и рукой на животе. Я улыбнулся в ответ.

— Вероника, ну, как поездка?

Она хихикнула. — Папа, это было действительно волнующе.

— Я рад, что тебе понравилось путешествие, я немного волновался, что возьму тебя с собой, но, похоже, это…

— Есть какая-то причина, по которой тебе не следовало брать с собой эту женщину? — раздался голос за спиной Вероники.

Дедушка положил руку ей на плечо. Вероника напряглась от прикосновения, и, честно говоря, я тоже немного напрягся. Я полагал, что у меня не было причин возражать против того, что он делал, но мне все равно не нравилось, что он прикасался к ней. Он угрожал оплодотворить каждую женщину в моем гареме, если я не сделаю этого сам, и это оставило у меня очень плохое впечатление об этом человеке.

— Ах… Ничего, просто мы узнали, что она беременна. — Я сказал.

— Ох? — Только тогда дедушка посмотрел на нее сверху вниз, как будто она что-то значила. — Значит, у тебя будет один из моих внуков? Раз она беременна, зачем ты ее привез?

Второй вопрос был адресован мне. Пока Вероника пыталась выдавить из себя сдержанную улыбку, я ловил на себе его свирепый взгляд.

— Ах… Дедушка, мы только на днях узнали. Ты велел мне привести всех, так что она уже собралась поехать с нами. Я не хотел разбивать ей сердце после того, как она была так взволнована этой поездкой.

Это был предлог, который я придумал, чтобы смягчить дедушкины вопросы. Однако это оправдание начнет терять свою силу, особенно когда он узнает, как много женщин в моем гареме забеременели. Но я надеюсь, что к тому времени, он будет настолько взволнован и рад этим новостям, что не станет возражать из-за того, что они все здесь. Конечно, у меня были свои причины привести всех. Если я не приведу всех девушек, как еще я смогу оправдать то, что привел Лиру?

— Хм… — Это был единственный звук, который он издал, показывая, что ему не все равно, и немедленно сменив разговор на что-то более непосредственное. — Переговоры начнутся завтра. Ты пойдешь со мной утром и посидишь с нами. В течение недели будут проводиться различные банкеты. Ты также должен будешь присутствовать на них. Ты можешь привести на каждую из этих встреч по одной женщине. В противном случае делай, что хочешь. Пока ты не смутишь Матахари, мне все равно. Однако, помни о нашей предыдущей беседе, ведь одна беременная — это только начало.

Он сжал плечо Вероники до тех пор, пока ее лоб не сморщился, а затем повернулся и пошел обратно к советникам, которых привел с собой. В этот момент корабль закончил стыковку, и на палубу была поднята посадочная платформа. На судно хлынули разные встречающие. Они, казалось, игнорировали меня и моих женщин, но специально стекались к двум членам комитета, которые представляли наше присутствие во время этого разговора.

Похоже, дедушка не планировал для меня ничего другого, кроме как посещение собраний и мероприятий. Ну, в любом случае, все это было предназначено для опыта. На самом деле я не собирался участвовать в переговорах. Я глубоко вздохнул. Эта неделя обещала быть долгой и напряженной.

— Ну, мы вернулись домой. — Брук подошла ко мне, стоя наготове.

— Мы добрались сюда, но все равно находимся так далеко. — Я вздрогнул, глядя на плавучий остров. — Брук, нам нужно начать строить планы.

— Планы? — Брук подняла бровь. — Ты имеешь в виду планы побега?

— Если я смогу вытащить тебя, Лиру и Чарли с этого острова в особняк, я буду чувствовать себя бесконечно лучше.

— По крайней мере, я постараюсь передать записку в дом Бонхолдов, — неуверенно проговорила Брук.

— Не говори им, что я здесь или жив. На самом деле, не упоминай обо мне вообще…

Брук кашлянула. — Ты очень затрудняешь получение помощи, даже не упоминая о своем существовании.

— Я знаю… — Я опустил голову. — Я просто не могу подвергать риску кого-то еще. Я уже представлял, как Ханна подкрадывается к острову. О, боги… а ведь еще Мако и Роза. Черт, я скучаю по ним всем.

— Как бы тебе ни хотелось знать, что с ними все в порядке, я уверена, что они тоже хотят знать о тебе.

— И как ты собираешься им сказать? Хэй, я знаю, вы, ребята, возможно, слышали, что я мертв, но на самом деле я нахожусь в теле принца другого государства? И как много им нужно будет рассказать и объяснить?

— Я не знаю… — Брук покачала головой. — Давай сосредоточимся на том, что сейчас важно. Я найду способ установить с ними контакт и посмотрю, есть ли способ выбраться с острова. Что касается тебя, просто постарайся оставаться в безопасности.

— Мы находимся в одном из самых охраняемых мест города во время чрезвычайно важного события, меняющего мир. Насколько это может быть опасно?

Я обнаружил, что на самом деле говорю эти слова не для нее. Я говорил эти слова для себя. Что-то в этой поездке заставляло меня волноваться. Не считая того, что кто-то планировал убить верхушку правительства другого государства, что-то в атмосфере вызывало у меня беспокойство. Будем надеяться, что я ошибся.

Глава 101

В комнате было темно и тихо, но не из-за отсутствия людей. Перед комнатой на экране появилось изображение. В комнате появилось изображение мужчины с короткими волосами, карими глазами и озорной зеленью на лице.

— Дрезден Майлз. — Женщина, стоявшая перед комнатой, смело произнесла эти слова в тишине.

Щелчка не было, но изображение сменилось изображением другого мужчины. У этого парня были рыжие волосы и веснушки, и выглядел он лет на сорок.

— Пион Смит. — Она произнесла другое имя.

На экране появлялось лицо за лицом, выкрикивалось имя за именем. Наконец появился слайд со знакомым лицом, но это был не просто кто-то. Это был кто-то, кого я хорошо знал. При виде этого зрелища меня охватило странное чувство. Я даже не знаю, когда была сделана эта фотография. Снимки были сделаны с помощью магического устройства, и оно не очень походило на камеры, с которыми я был знаком в моем собственном мире.

— Эштон Купер.*

Внезапно знакомое имя заставило мои глаза широко раскрыться. Это была фотография Эштона, моего соседа по комнате и сами знаете, что он был явным демоном. Ее изображение исчезло с экрана так же быстро, как и появилось.

— Клиберн Бонхолдт. — Произнесла женщина с чувством окончательности своих слов. — За последний год это список людей, которые погибли или исчезли по всему миру.

Почему мое лицо было последним в этом списке? Я не знал. Может быть, потому, что я был самым младшим среди них, и они хотели, чтобы это закончилось особенно шокирующим моментом. Может быть, потому, что перед смертью ходили слухи, что я какой-то особенный избранник. Что ж, это было правдой, и некоторые люди верили в это, но эти слухи, вероятно, не доходили до всех в этой комнате. Может быть, они просто перевернули алфавит, и мое имя оказалось внизу. На самом деле я не мог ответить, но этот эффект тяжело давил на мое сердце, как и внимание женщины, говорившей в передней части комнаты. В комнате не было ни одного мужчины, который не ерзал бы на стуле под ее властным взглядом.

Она была красивой женщиной. Трудно было сказать, была ли она из Амариллиса или из другой подобной страны, но у нее были знакомые черты лица женщины Амариллиса. Она была высокой, с бледной белой кожей, темными волосами и темными глазами. У нее был острый нос, большие красные губы и очень деловое платье. На самом деле она очень напоминала мне мать Эштона, Элли, хотя Элли была немного красивее. Это была одна женщина, с которой я не хотел бы снова столкнуться. Как я мог даже говорить с ней, зная, что ее дочь, скорее всего, все еще жива и к тому же демон?

— Уровень смертности мужчин в мире в настоящее время в десять раз превышает уровень смертности женщин. Это абсолютно неприемлемо. — Она сменила изображение на график. — Как вы можете видеть на этих графиках, в то время как многим ведущим странам удалось сохранить свое население стабильным в течение последних трех десятилетий, мы наблюдаем 15-процентное снижение численности мужчин. Это ошеломляет.

— Это проблема для ваших стран. — Вдруг дедушка заговорил вслух. — Вы обращаетесь со своими мужчинами как с овцами, предъявляешь к ним невыполнимые требования, чтобы они произвели потомство, а потом заставляешь их общаться только с женщинами. Неудивительно, что они хотят сбежать из таких условий. Вы также позволяете существовать этим так называемым группам мужской ненависти… такие, как этот Гнев. Эти женщины должны заниматься другими вещами, но вы, кажется, позволяете им действовать.

— Член совета Матахари, да? — Когда дедушка кивнул, она продолжила, — Я удивлена, что вы так говорите о таких вещах. Разве не ваш собственный принц был отравлен не так давно? Я также слышала, что он исчез из замка на некоторое время и его местонахождение было неизвестно.

— Слушайте сюда! — рявкнул в ответ дедушка. — Моего внука тоже отравила женщина! Мне интересно, что вы жалуетесь, когда мой сын находится вне вашего поля зрения! Мы, Матахари, считаем, что слишком большая власть в руках женщин — именно это проблема!

— В чем-то я с вами согласна, — вздохнула женщина. — Но в то же время у вашей страны есть свои проблемы. Несмотря на то, что соотношение мужчин и женщин не уменьшилось, население сократилось полностью. Ваша страна находится в упадке!

— И что из этого проблема? Население в конце концов выровняется. Так убдет только лучше.

— Количество мужчин и их поведение в вашей стране не является устойчивым! — Женщина на сцене высказала в ответ. — Население будет продолжать сокращаться, и в конце концов вся ваша страна не сможет функционировать. Вы отрицаете этот факт, если думаете, что это не так.

— Ты…

Другой член совета, Давонт, протянул руку и дотронулся до дедушки. У обоих мужчин, казалось, были одинаковые выражения на лицах. В этом месте исчезло всякое ощущение, что они не в ладах. На самом деле, казалось, что члены совета действительно были не на своем месте. Здесь собралось почти пятьдесят стран, и почти все присутствующие были женщинами. Казалось, что в каждой стране есть два представителя, но только в Матахари этими двумя были мужчины. У некоторых были по одному мужчине и женщине, но по крайней мере половина из них были женщинами. Контраст был ошеломляющим. Это заставило меня задуматься, не так ли обстоят дела с женщинами в политике в моем собственном мире, по крайней мере вначале.

— Джентльмены, прежде чем решить проблему, вы должны признать, что она у вас есть! — Женщина продолжала. — Боюсь, что малочисленность мужского населения — это проблема, которая затрагивает всех людей. Мы не можем продолжать в том же духе. Не имеет значения, на какую страну вы смотрите, общественность все еще может быть в отрицании, но мы ее лидеры, и мы должны признать, что мы все в серьезной беде!

— И что тогда вы предлагаете нам делать? — крикнула какая-то женщина в зале.

Эти слова прозвучали максимально странно, как будто весь этот разговор был спланирован с самого начала. Я не очень разбирался в политике, но чувствовал, что из этого разговора нас подводят к конкретным выводам. Я думаю, убеждать других видеть твой путь было своего рода смыслом политики, да? Это не означало, что мне это должно нравиться.

— Хороший вопрос. — Женщина впереди ухмыльнулась. — Те, кто из Амариллиса, возможно, знакомы с Законом о защите мужчин. Это было сделано несколько лет назад в попытке защитить мужчин от несправедливых законов, принятых в отношении женщин. Это была попытка предоставить им больше свободы, и она потерпела сокрушительный провал. День Гнева, как некоторые из вас знают, был событием, которое привело к массовой смерти. В тот день погибло больше половины людей из этого списка.

— Вы предлагаете отменить государственную защиту мужчин?

— Совсем наоборот. — Она щелкнула, переключаясь на новый экран, на котором жирным шрифтом были написаны слова "Расширенный Закон о защите мужчин". — Я предлагаю расширить его. Настало время относиться к мужчинам как к ценному ресурсу, которым, как мы все знаем, они являются. Пришло время использовать наши ресурсы, чтобы защитить их, сохранить и в конечном счете контролировать.

— Да как ты смеешь! — Дедушка не удержался и встал.

— Мы смеем… — мягко сказала она. — На самом деле, мы создавали этот план состоящий из пяти пунктов, на основе вашей культуры.

— Нашей культуры?

— Вы отделяете мужчин от женщин, создавая систему, в которой женщин приводят к мужчине. Мы поняли, что слишком опасно позволять мужчинам искать себе женщин. Мужчин постоянно насилуют, врываются в их дома и похищают с улиц. Раньше мы позволяли мужчинам самим обеспечивать свою безопасность, но этого оказалось недостаточно. Это оставляет слишком много дыр в безопасности. Она оставляет людей слишком широко распространенными и слишком разобщенными.

— В чем именно состоит ваш план из пяти пунктов? — вроде бы вопрос задала все та же женщина.

— Я рада, что вы спросили. — Она улыбнулась, выглядя довольной собой, хотя дедушка все еще стоял и смотрел на нее. — Пункт первый: все мужчины будут собраны и помещены в специализированные лагеря только для мужчин. Это позволит им оставаться сильными и взаимодействовать между себе подобными.

— Если мужчины не будут постоянно заниматься сексом, их либидо уменьшится! — крикнула женщина из-за одного из столов, первая, которая, казалось, не была вызвана специально. — Это всем известно! Если вы сделаете то, что предлагаете, вы можете погубить нас всех.

— Исследования показали, что то, что мы думали, что знаем о мужской анатомии, может быть неправильным. — Женщина ответила, не теряя ни секунды. — На самом деле, у меня есть исследование, предполагающее, что пребывание рядом с другими мужчинами увеличивает химическое вещество в их организме, известное как тестостерон, делая их более плодовитыми. Похоже, конкуренция порождает плодовитость.

— И как они будут размножаться в этих лагерях?

— Конечно, каждый человек будет зарегистрирован и обучен новому методу. В настоящее время мужчины не получают образования. В новой системе образование становится обязательным. В возрасте от 13 до 18 лет мужчины будут отняты у своих матерей и помещены в безопасную школу для мальчиков, чтобы безопасно получать образование. Событие, подобное тому, что произошло в Амариллисе, не должно повториться!

— Это безумие! — прорычал дедушка. — Вы говорите о полном ограничении мужской свободы!

— Вообще-то мы планируем его расширить! — Женщина усмехнулась. — Используя назначенного связного, мужчинам будет предоставлено роскошное место, где они могут выбрать женщин из каталога. Мы сами приведем женщин к нашим мужчинам. Женщины будут обязаны пройти обследования, чтобы мы знали, что они плодовиты, подготовлены и, самое главное, безопасны для наших мужчин. В предложенной мной системе у вас будет гораздо больше возможностей выбора, чем когда-либо прежде. Каждую ночь новая женщина, и никакой опасности.

— Это создаст классовую войну! — крикнула одна из женщин.

— Это действительно поможет сократить разрыв в заработной плате, леди. — Женщина спокойно подняла руку. — Разве вы не понимаете? Возраст, род занятий, финансовые документы мужчинам не предоставляются. В прошлом мужчины должны были выбирать с кем находиться, чтобы иметь деньги. Это сильно подтолкнуло мужчин к более богатым женщинам, которые могли бы обеспечить их.

— Теперь правительство будет предоставлять деньги. Таким образом, мужчине платят не за то, с кем он спит, а за то, насколько успешно он оплодотворяет женщин. Разве не справедливо, что самые плодовитые мужчины получают больше всего наград в нашем обществе?

— Вы хотите сказать, что мы должны будем жить в клетках и заниматься сексом? — Я обнаружил, что мой голос выходит наружу.

Это вызвало несколько перешептываний, включая взгляд моего деда, но мне было все равно. Они говорили о полном контроле. Выбирать женщин из каталога? Просто трахать женщин ради выгоды? Каждую ночь другая женщина? Это звучало как утилитаризм, смешанный с социалистическим кошмаром.

Разве ты не этого хотел? Прошептал голос у меня в голове.

Я только начал привыкать к мысли, что единственное, на что я способен — это делать детей. Внезапно эти мысли показались мне такими глупыми. Как я мог согласиться на такую судьбу? Заставить женщин забеременеть, чтобы заполнить правительственную квоту — это одно, но мы делали это, чтобы не стать инструментом правительства. Этот план казался способом лишить всех мужских прав. Это вызвало у меня отвращение.

— Конечно, мы понимаем, что вы тоже люди. — Женщина предпочла ответить, но ее комментарий был покровительственным, и несколько женщин даже усмехнулись, как будто она потакала ребенку. — Вам будет позволено покинуть вашу резиденцию под пристальным наблюдением. Вы даже можете подать заявление и работать. И, если вы захотите заняться сексом с конкретной женщиной, которую вы встретите, мы организуем это соответствующим образом.

Позволить. Все устроено. Надзор. Все эти слова говорили мне, что это была полная потеря выбора. Нам бы говорили, что делать, куда идти и с кем трахаться. Я определенно не верил ни единому ее слову о сокращении разрыва. По крайней мере, при нынешнем методе старых и уродливых мужчин поощряли спать с бедными женщинами, потому что это было лучше, чем ничего. В этой системе правительство могло бы просто полностью исключить некоторых женщин.

Они могут отказаться от идеи добавления женщин в каталог, основываясь на личных предубеждениях. Женщина никогда не узнает, если ее фотография не окажется в этом каталоге, да и парень тоже. Вот в чем была проблема с контролем. Чем больше у вас было, тем больше вы могли злоупотреблять этим.

— Матахари никогда не подпишет такой контракт, — сказал дедушка. — Вы пытаетесь решить проблему, которую сами же и создали. Именно женщины сделали жизнь мужчин опасной. Таким образом, вы должны дать мужчинам контроль. Только мужчины умеют воспитывать мужчин. Дать вам власть над всеми мужчинами? Мы умрем через поколение!

Многие женщины в зале нахмурились. Им не нравилось, когда им говорили, что они не знают, что лучше для мужчин. Однако большинство мужчин в группе, казалось, одобрительно кивали, как будто думали об одном и том же. Этот Расширенный Закон о защите мужчин заставит мужчин в основном отказаться от всей власти.

— В моей системе мы сделаем именно это, — улыбнулась женщина. — Мужчины будут находиться в непосредственной близости от других мужчин. У вас будут учителя-мужчины, образцы для подражания и советники-мужчины. Нет абсолютно никакой причины, по которой люди не могут контролировать свой собственный мир.

— Контролировать собственный мирок, — усмехнулся дедушка. — Вы имеете в виду… замкнутый мир, изолированный от остального мира. Вы хотите, чтобы наш мир принадлежал мужчинам, и хотите, чтобы этот мир принадлежал только женщинам!

— И что же вы предлагаете? Мужчины, которые будут отвечать за женщин?

— Это сработало в нашей стране Матахари!

Это заставило толпы женщин внезапно начать протестовать. На самом деле извержение было настолько внезапным, что застало меня врасплох и заставило снова сесть. Некоторые женщины фыркали, в то время как другие выражали открытое презрение. Мысль о том, что страной правит мужчина, казалась этой женщине ужасной. Мне было ясно, что эти женщины действительно считали мужчин низшими. Нет, это было нечто большее. Как будто они хотели полного контроля над людьми.

И тут меня внезапно осенило. Именно об этом и шла речь. Речь шла о том, чтобы сделать ставку на патриархат. Оглядев комнату, я увидел поле битвы. Матахари был на одной стороне, представляя, возможно, последний истинный Патриархат в этом мире. С другой стороны были бесчисленные Матриархаты, пытающиеся заставить всех мужчин сидеть в углу и терпеливо ждать. Наблюдая за тем, как мой дед был единственным человеком в комнате, достаточно смелым, чтобы противостоять словам этой женщины, я понял и кое-что еще.

Тере хотелось убить этого человека и восстать против правительства. Я убедил себя, что в совете полно плохих людей. В конце концов, они безответственно рожали детей, сидели в закрытой комнате, делая выбор, который затрагивал всех, и даже призывали к избиению моей матери. Тем не менее, они также были последними мужчинами, ответственными в мире, полном матриархальной аристократии, управляемой женщинами.

Я начинаю подозревать, что Тирания — это не то, с чем Терра боролась до конца. Она хотела основать женское правительство. Она, как и все остальные, хотела избавиться от мужского контроля! Глядя на спину дедушки, я понял, что впустил убийцу прямо в наши лапы, и даже сейчас, когда мы разговаривали, она могла замышлять его смерть.

Остальные мужчины закивали в ответ на его слова. После сегодняшнего дня, конечно, будут встречи между делегатами. Дедушка и Давонт садились рядом с другими группами мужчин, и они начинали формировать стороны. Здесь было как раз достаточно людей, чтобы эта идея могла исчезнуть, но только до тех пор, пока Матахари возглавит эту атаку. Я должен был остановить это убийство. Если я этого не сделаю, то кто может сказать, что случится с этим миром.

— Время покажет. — Женщина впереди улыбнулась. — Но давайте пока поговорим о другом. Это просто одна из выдвинутых идей. Есть еще много чего, что нужно огласить, когда дело доходит до таких изменений. Я не хочу, чтобы кто-то здесь делал неосведомленный выбор. Такова природа этой встречи.

В конце женщина обратилась к другим женщинам, в свою очередь, некоторые из них были учеными или магами, раскрывая информацию, которую они обнаружили о мужчинах, оплодотворении или текущем состоянии мира, когда дело доходит до населения. Большая часть этой информации выглядела довольно мрачной, поскольку женщины заявляли, что все население находится в полном упадке, либо, по крайней мере, мужское. Наши головы были заполнены таким количеством информации, что к концу даже я начал думать, что, возможно, было бы лучше, если бы система, как они предложили, была введена. Было ли это бессердечно? Конечно. Но что еще можно было сделать? Даже будучи человеком, который был бы в наибольшей степени ущемлен этой политикой, я мог понять, почему женщины здесь рассматривали ее.

После того, как заседания были прерваны на целый день, я последовал за членами совета обратно в наш Особняк. Когда они закрыли дверь, дедушка громко выругался.

— Эти глупые женщины! Они будут обращаться с нами как с рабами! Мы не должны допустить, чтобы этот цирк продолжался.

— Расслабься, — сказал Давонт. — Не позволяй эмоциям захлестнуть тебя, старик. Мы все еще можем спасти эту ситуацию. Давайте сначала встретимся с нашими ближайшими союзниками. И Дрикон, и Республика Зао имеют сильную мужскую составляющую. Нам нужно укрепить нашу власть.

— Да, конечно. — Дедушка вздохнул. — Сейчас не время ссориться. Я получу доступ к своим контактам и посмотрю, что мы можем сделать.

— Тебе нужно, чтобы я что-нибудь сделал, гм… Дедушка? — Я спросил.

Дедушка повернулся и посмотрел на меня, а Давонт только усмехнулся. — Это немного выше твоих возможностей. Ты был смел, когда высказался сегодня, но эти женщины не воспринимают тебя всерьез. Лучше всего, если ты просто сосредоточишься на своем гареме. Ты сегодня хорошо поработал.

— Ах, конечно… — Я поклонился и вышел из комнаты, чувствуя себя немного неловко.

У меня было такое чувство, что на меня смотрят сверху вниз, когда я говорю. Мне это совсем не понравилось. Интересно, почему дедушка этого не понял? Не потому ли, что он представлял для них угрозу? Я действительно не знал и не понимал многих вещей. Все, что я мог сделать — это в точности выполнить просьбу дедушки. Однако все было не совсем так, как он предполагал. Он хотел, чтобы я еще немного поиграл со своим гаремом, возможно, сделав беременной другую женщину.

Вместо этого я сразу же отправился к Брук. К счастью, она уже вернулась и ждала в своей комнате. Когда я постучал, она сразу же ответила. Она была полностью одета и выглядела готовой отправиться на войну.

— Вам удалось найти способ выбраться с этого острова? — Спросил я, — Сможешь ли ты выбраться вместе с Лирой и Чарли?

— Я могу… — неуверенно произнесла Брук, — Но тебе это не понравится.

— Что это значит?

— Короче говоря, я нашла кое-кого, кто готов увести нас тайком, но только если я доложу о тебе.

— Что? Что значит "доложишь"?

Брук покачала головой. — Они хотят, чтобы я шпионила. Твой предполагаемый дед, вся твоя страна, кажется, заноза в заднице здесь, особенно на этой встрече. Они толкают что-то, что-то большое, и кажется, что он стоит на пути.

Я знал Брук достаточно умна, чтобы я мог просто рассказать ей о том, что видел на собрании. Она была моим другом, и я доверил ей свою жизнь. Кроме того, если мы продолжим, лучший способ узнать, какую информацию она может и не может сказать, — это узнать, как они собираются ее использовать. Когда я, наконец, закончил рассказывать ей о плане той женщины из 5 пунктов, на ее лице появилось горькое выражение.

— Не могу поверить, что все зашло так далеко, — сказала Брук. — После Дня Гнева, я знала, что что-то должно произойти, но это кажется излишним, даже для меня.

— И дело не только в Амариллис, — добавил я. — Похоже, они пытаются навязать эту новую систему всем. Система, в которой все люди — правительственные зазывалы.

— По крайней мере, ты будешь в безопасности, — прошептала Брук.

— Брук!

Она резко подняла руки. — Эй, мне это нравится не больше, чем тебе. Но ты же не можешь отрицать, что твоя жизнь была просто одним сумасшедшим событием за другим, верно? Тебя похитили, чуть не убили демоны культа, потом сделали из тебя раба, заварушка с демонами… Я была рядом с тобой большую часть этого времени, и даже для меня это немного чересчур. Я просто хочу, чтобы ты был в безопасности.

— Какой смысл быть в безопасности, если у меня нет свободы воли? — спросил я в ответ.

Брук опустила голову. — Я поняла. Итак, каков же тогда план?

— Пока продолжай работать над побегом. Если им нужна информация, действуй так, как будто ты заинтересована. Я не хочу, чтобы они узнали что-то, что может скомпрометировать Дедушку, когда он борется против этого, но твоя с Лирой безопасность по-прежнему самое важное для меня.

— Ладно, Клай, просто будь осторожен и не подними слишком много шума, хорошо?

— Да… я же никуда не собираюсь. — Я невольно улыбнулся.

Как только Брук ушла, мой взгляд упал на следующую дверь, которая принадлежала Тере. Тера — террорист, казалось, даже рифмуется. Неужели она уже работает с другими людьми на этом острове? Я не знал, что чувствую по этому поводу. Тем не менее, я не хотел встречаться с ней сразу. Я должен быть умным. Это было легче сказать, чем сделать. Но я не мог ждать слишком долго. Я понятия не имел, какой у нее план на членов совета. Если я буду ждать, пока она нанесет удар, может быть уже слишком поздно.

Хуже всего то, что она была беременна моим ребенком! Я не мог просто напасть на нее или избавиться от нее. Я должен был найти какой-то способ заставить ее остановиться или убедить ее остановиться. К сожалению, я подозревал, что как только я попытаюсь остановить ее, она подумает, что я стал предателем. Она и так не очень-то мне доверяла. Лучше всего было бы убедить ее, что это не стоит жизни ее ребенка. Возможно, если я обращусь к материнским инстинктам внутри нее, я смогу изменить ее мнение.

Поскольку у меня были такие мысли, я покачал головой и решил пока отступить. Вместо этого я пошел проведать Кемалу и Веронику. Но там я обнаружил записку на их двери, но она была адресована мне. С любопытством я открыл ее и прочел.

Дорогой папочка,

Пожалуйста, встретимся у озера сегодня вечером на закате. Я кое-что узнала о Кемале и должна немедленно сообщить тебе. Я верю, что она предает нас. Я боюсь, что случится, если она узнает, что я знаю, но зная, что папа защитит меня, я не отступлю. Я с нетерпением жду встречи с тобой сегодня вечером. Твоя любовница и дочь,

Вероника

Мне пришлось прочесть записку три раза, прежде чем я смог наконец принять то, что в ней было. Кемала действительно предала нас? Мне было трудно в это поверить. Она была такой тихой и воспитанной. Дело в том, что она отравила меня… она этого не делала. Однако, несмотря на это, мы бросили ее в темницу на несколько месяцев. Возможно, она искала мести. Я даже не очень расстроился, если она сливала информацию другой стороне. Однако если это делала она, а потом Брук начнет говорить совсем другую информацию, то есть шанс, что ее поймают на лжи. В этом отношении я должен был выяснить, что известно Веронике.

Сначала была Тера, а теперь еще и Кемала. Мне казалось, что я нахожусь в дырявой лодке, отчаянно нуждающейся в том, чтобы залатать дыры и надеяться, что мы не утонем. Почему-то, когда дедушка сказал мне, что я должен заботиться о своем гареме, это было, вероятно, не то, что он имел в виду!

Глава 102

Я сидел в своей комнате и ждал, когда стемнеет. Брук все еще отсутствовала, что было немного неудачно. Записка, которую оставила мне Вероника, все еще была у меня в руке. Она хотела, чтобы мы встретились у озера.

Озеро было центральной частью острова, и все здания были построены вокруг него. Это была самая заметная особенность острова, которую можно было увидеть практически отовсюду. Это было прекрасно, но в то же время умудрялось держать дипломатов на некотором расстоянии друг от друга. Соперников можно было поставить на противоположной стороне озера. Они всегда могли следить за тем, что делает другой, и в то же время были разделены барьером, чтобы предотвратить открытую конфронтацию. По крайней мере, так я думал, когда рассматривал дизайн этого места.

Когда пришло время, я схватил двух охранников у моей двери. Это были Матахари, но не те охранники, что были у меня в особняке. Формально это были дворцовые стражники, и поэтому их оставили в этом путешествии. Все здесь находились в прямом подчинении совета, однако эти двое были назначены дедушкой, чтобы охранять меня.

Однако я надеялся, что они будут выполнять мои приказы, а не только дедушкины. У меня редко были какие-то особые просьбы, но что-то было в записке Вероники, а затем в загадочном предупреждении, которое я получил от Реи. Мне стало немного не по себе.

— Я хочу, чтобы ты скрытно следовал за мной, — объяснил я. — Если я окажусь в беде, приходи немедленно.

Возможно, я был параноиком, но письмо Вероники уже говорило о предательстве. Я должен был рассмотреть возможность того, что обвинение в том, что Вероника делает так, потому что она сама была предательницей. Мне не нравилось быть таким параноиком, но даже моя сестра Ханна однажды заманила меня в ловушку таким способом. На этот раз все будет по-другому. Таким образом, помимо того, что место встречи было гораздо более открытым на берегу озера, я также держал несколько охранников рядом с собой. Это должно было защитить меня.

После нескольких минут раздумий я вытащил специальное пальто, которое мне дали. Внутри была вшита магическая руна. Насколько я понял, это была защитная руна, и она могла противостоять нападению. По сути, это была версия пуленепробиваемого жилета этого мира. Я надел его и вздохнул. Я ненавидел быть таким подозрительным. В конце концов, она ждала моего ребенка. Почему моя предполагаемая дочь хочет причинить мне вред?

Поправив пальто и отдышавшись, я наконец вышла из маленького особняка, который нам дали во время нашего пребывания в Амариллисе. По правде говоря, это место было на самом деле немного больше, чем особняк Бонхольдта, но по сравнению с дворцом оно казалось немного ниже. Мое чувство ценности действительно было испорчено во всех отношениях. Я даже не представляю, как смогу жить без горничных и личных помощниц.

Ночь была темная, душная, но звезды уже высыпали, и редкие облака на небе были редки и далеко друг от друга. Я спустился к озеру, стараясь не спускать глаз. Как я и приказал, оба охранника отступили. Я не знал, где они, но чувствовал себя лучше, зная, что они прикрывают мою спину. Несмотря на смутное ощущение в глубине моего сознания, это было совсем не похоже на тот раз, когда меня похитила Примула.

Добравшись до края озера, я посмотрел в обе стороны по травянистому берегу и не увидел Вероники ни в том, ни в другом направлении. Я сказал себе, что она просто опаздывает, и легко сглотнул, пока ждал. К счастью, мне не пришлось долго ждать. В кустах неподалеку послышался шорох, и оттуда вышла Вероника. Она была одна, и мне сразу стало немного легче дышать. Увидев меня, она улыбнулась и тут же подбежала ко мне.

— Отец! — воскликнула она, обнимая меня.

Я вдруг почувствовала себя глупо, ведя себя как параноик. Она была моей возлюбленной, моей приемной дочерью и матерью моего ребенка. С тех пор как я впервые встретил ее, она не выказывала мне ничего, кроме прощения и привязанности, и не было никаких оснований полагать, что в будущем все будет по-другому. Я поцеловал ее, и после секундного удивления она закрыла глаза и поцеловала меня в ответ. Ее губы слегка покалывало от холодного воздуха, но тепло ее тела было приятным. Я привык к теплу Матахари, и холод здесь действовал на меня сильнее, чем мне хотелось бы признать.

Когда она наконец отстранилась, то положила голову мне на грудь. — Я испугалась. Однако Вероника была хорошей девочкой. Она делала все, что говорил ей папа. Она сделала все, что от нее требовалось.

— Ах, как хорошо, что ты связалась со мной. Возможно, тебе следует объяснить, что ты имела в виду, немного подробнее. Честно говоря, я немного растерян. Как Кемала предала меня?

— Хм? — Вероника склонила голову набок. — Кемала вовсе не предает тебя. Она предавала меня и папу. Вот почему Веронике пришлось ее убрать. Ведь если бы я ее отпустила, она бы тебя предупредила.

Мое сердце мгновенно похолодело, и я отстранился от нее. — Ч-что?

Вероника рассмеялась, и широкая улыбка на ее лице ни на волос не изменила того, что она всегда показывала. — Знаешь, мы собирались подождать, но эта любопытная девчонка заглянула в мою сумку и нашла то, что ей не следовало. Позаботиться о ней тихо было довольно трудно. Потом, конечно, мне пришлось вытащить тебя сюда ночью. Это было особенно трудно. Папа будет гордиться.

— Папа… — пробормотал я. — Я твой отец… верно?

Она хихикнула. — Что-то случилось? Ну, я ведь всегда была твой названной дочерью, но ты ведь знал, верно? Мой настоящий отец — Давонт. В конце концов, это он меня заставил.

— Давонт! — Ахнул я. — Не мой отец? Или даже мой дед… но… он…

Я почувствовал, как меня охватывает странное оцепенение. Я отстранился от нее, но все мое тело ощущало слабость. Я сделал шаг назад, чуть не споткнувшись. Меня накачали наркотиками. Ее поцелуй, должно быть, был смешан с каким-то ядом. Черт возьми. Из всего, что я рассматривал, я никогда не мог подумать о ядовитом поцелуе. Если бы она предложила мне выпить, я бы нашел способ избежать этого. Но это было просто смешно.

— Давонт… он серьезно хочет убить меня? — Недоверчиво спросил я.

Я действительно не мог поверить в иронию этого. Я был здесь, пытаясь помешать Тере убить их, а он обернулся и замыслил убить меня. Это было слишком импульсивно, и он только подписывал себе смертный приговор, делая это.

— Ну, в первый раз, когда я тебя отравила, ничего не вышло, — надула губки Вероника. — Ты должен был умереть, а не выжить! И мой метод был очень хорош. Я идеально подобрала время. Никто даже не понял, что это я! Однако, ты выжил даже тогда, на этот раз я буду действовать более прямолинейно.

— О-охрана! — Крикнул я.

— Хе-хе… — Вероника хихикнула. — Твоя мать очень хороша в подборе людей. Те люди во дворце были ее верными пешками. А эти… ну, скажем так, их преданность принадлежит Матахари.

Я рухнул на одно колено. — Черт возьми, Вероника… Почему? У тебя даже будет мой ребенок!

— Я действительно очень горжусь этим. — Вероника только снова хихикнула, ласково коснувшись живота. — Ребенок скоро появится. Мне нужно было сказать, что это твой ребенок, иначе у меня были бы неприятности. Прости, но я была беременна еще до того, как попала в твой гарем! Но ты никогда не догадаешься, кто отец ребенка.

Я покачал головой, пытаясь справиться с ситуацией, когда, наконец, приземлился на землю. — Это… Давонт?

— Нет! — Она наклонилась и коснулась моего носа. Я попытался отмахнуться от ее руки, но шлепнулся, как рыба.

Она была права. Я действительно предположил бы, что это был Давонт, так как она считала его своим отцом.

— Какой смысл отравлять меня здесь? Вы собираетесь начать международный инцидент? — потребовал я ответа.

Мы были не совсем в скрытом месте. Если кто-то случайно увидел происходящее, он мог ясно понять, что происходит. Я все еще не понимал, почему меня здесь убивают. Был ли эти особняки действительно настолько безопасным местом? А вдруг… Давонт работает на женщин! Возможно, он был заодно с Терой?!

Она покачала головой. — Я не буду тебя здесь убивать. Это просто парализующий яд. У меня есть руна, которая защитила меня от яда, но ты будешь парализован несколько часов. Как раз достаточно времени, чтобы все устроить как следует.

Она щелкнула пальцами, и две женщины, которых я привел с собой, вышли. Они тут же принялись заворачивать меня в одеяло, а потом понесли. Что касается видимости, то теперь я чувствовал, как активируется какая-то руна. С закрытыми глазами я стал лучше осознавать такие вещи. Вероятно, это были иллюзии или что-то такое, что делало меня невидимым, несмотря на то, что мы были на виду. Я снова забыл, что это мир магии, и мой собственный здравый смысл не может быть применен ко всему. Теперь, когда меня уносили, я даже не мог догадаться, что они собираются со мной сделать.

Остров был не так уж велик, и прогулка заняла всего несколько минут, прежде чем меня бросили на пол. Через несколько минут одеяло было сдернуто, а Вероника все еще смотрела на меня со своей проклятой ухмылкой.

— Что ты делаешь? — потребовал я ответа.

— Устанавливаю место преступления, глупышка. — Вероника хихикнула. — Видишь ли, сегодня вечером тебя убьют. И человек, который собирается это сделать… это не кто иной, как сама глава совета — Дона.

Член совета Дона была женщиной, которая произносила большинство речей о превращении мужчин в защищенный класс. Она была лидером Расширенного Закона о защите мужчин, который угрожал стать проклятием каждому мужчине, находящемуся под его влиянием. Неужели они хотят обвинить ее в моем убийстве? Значит, она все-таки не феминистка. Я не знал, лучше это или хуже.

Хотя я больше не мог сгибать шею, я все еще мог двигать глазами и ртом. Я огляделся, чтобы убедиться, что я все еще на улице, но, похоже, нахожусь в саду. Охранники, казалось, ушли, и Вероника, насвистывая себе под нос, готовила сцену.

— Ну и что? — спросил я, пытаясь поддержать разговор. — В саду Доны нашли мертвое тело? Она потеряет часть своих голосов и власти. Я имею в виду, даже если бы можно было сказать, что Дона не была виновной стороной, можно было бы утверждать, что она не та, кто видит мужчин защищенными, когда кто-то буквально умирает на ее собственном заднем дворе. Значит, Давонт избавляется от политического соперника и хочет избежать принятия закона?

— Ты думаешь, что все это уже придумали, не так ли? — Вероника хихикнула.

Она понятия не имела. Если я не открою рот и не расскажу ей, ее драгоценный папочка последует за мной в могилу. Тера, скорее всего, позаботится об этом. На самом деле, если бы он взял ее в любовники, она, вероятно, предпочла бы это! Это сделает ее попытку убийства еще проще!

— Хочешь услышать секрет? — спросила Вероника и наклонилась ко мне. — Это очень пикантная история.

Я не ответил. Вместо этого я просто смотрел на нее, повернувшись к ней. У меня было чувство, что, что бы она мне ни сказала, не будет иметь значения, какой ответ я дам. Она чувствовала, что загнала меня в ловушку, и, честно говоря, так оно и было. Сколько бы я ни боролся, я не мог пошевелиться. Даже способность использовать магию ускользала от меня.

Она расстегнула мою рубашку, стягивая защитное пальто с руной на нем. Она провела рукой вверх и вниз по моей груди, когда наклонилась ближе, ее губы соблазнительно поджались.

— Отец моего ребенка… это твой дедушка.

Мои глаза расширились. Внезапно я вспомнил, что происходило несколько дней назад. Он положил руку ей на плечо и заговорил о беременности! В тот момент эта рука казалась для нее совсем не отторгающей. Я совершенно не замечал этого.

— О-он?

— Мм… — Она кивнула. — Он трахает меня с 8 лет, и у него это получается гораздо лучше, чем у тебя…

Я проигнорировал ее легкое замечание, все еще чувствуя себя плохо из-за яда, — Но Давонт… Дедушка…

— Они враги? — Она рассмеялась. — Непрекращающаяся ложь, которую посеяли эти двое. В мире слишком мало мужчин, чтобы спорить о том, у кого больше власти, когда женщина может взять все в одно мгновение. Когда они притворяются, что находятся на противоположных сторонах, это придает им силу, когда они соглашаются на что-то, и позволяет им манипулировать другими сторонами, играя друг с другом. Мои папочки оба очень умные, да? Один папа родил меня, а другой сделал мне ребенка, и даже ты…

Я совершенно потерял дар речи. Это была вовсе не политическая уловка. Мой собственный дед решил убить меня. Возможно, это было из-за моей неспособности иметь детей. Дедушка знал только о Веронике. Неудивительно, что он не был так впечатлен, потому что именно он оплодотворил ее. Если бы он знал, что у меня было несколько других беременных женщин, все было бы по-другому прямо сейчас? Скорее всего, нет. Моя смерть уже давно входила в их планы.

За что мать вообще выпороли? Они, вероятно, злились больше на то, что я выжил, чем на все остальное, связанное с тем, что она сделала. Теперь они собирались использовать мою смерть, чтобы продвинуть мужское дело на этом мирном разговоре. Это не могло быть более смехотворной вещью. Теперь я даже не мог решить, хочу ли я, чтобы Тере это удалось, или нет. Если она убьет этих двух ублюдков, это послужит им только на пользу. Они пользовались своей властью с таким крайним предубеждением, что это граничило с ненавистью.

Пока я еще приходил в себя от удара, нанесенного ее словами, Вероника небрежно полезла в сумочку, лежавшую у нее на боку, и вытащила нож. Он был большой и блестел в лунном свете.

— Я выполнила свой долг, — сказала Вероника как бы про себя.

— Подожди… Подожди… — По мере того, как приближался момент, осознание того, что я снова собираюсь умереть, приближалось ко мне.

Меня собиралась убить тринадцатилетняя девочка, которая называла меня папой. С какой стороны ни посмотри, это было за гранью жалости.

— Прощай, любимый… — она подняла нож.

— Сука! — Кто-то врезался в нас обоих, и Вероника упала на бок.

Она выронила нож, и я услышал, как он отскочил на бетон. Я попытался пошевелиться, но снова осознал, что был до сих пор парализован. Предполагалось, что моя смерть осуществится через несколько часов, но она решила закончить все за тридцать минут.

— Ты…! — прорычала Вероника, выпрямляясь с лицом, раскрасневшимся от гнева.

Я оглянулся и увидел, что напротив нее стоит Кемала. По ее лицу текла кровь, а на лице застыла гримаса. Кроме того, на ее одежде были многочисленные царапины и грязь. Было неясно, что Вероника сделала с ней, чтобы убрать с дороги, но по ее свирепому выражению лица было ясно, что этого было недостаточно.

— Брат! — сказала она. — Я буду охранять тебя!

Я даже не мог беспомощно покачать головой. Я мог только лежать там, когда она побежала на другую женщину, и они начали драться. Я был потрясен, обнаружив, что Кемала действительно одержала верх. Раньше Вероника, должно быть, использовала неожиданность в своих интересах, точно так же, как она сделала это со мной. Кемала, похоже, действительно знала кое-какие боевые приемы. Когда она ударила, это был такой сильный удар, что заставил другую девушку упасть. Конечно, когда Вероника встала, она без колебаний схватила грязь и швырнула ее в лицо Кемале.

Теперь я вспомнил, что Кемала действительно была воспитана, чтобы быть со мной. Это, очевидно, включало и мою защиту. Я полагал, что в случае нападения она станет для меня последней линией обороны. В конце концов это сбылось сегодня. Возможно, мать когда-то планировала, что Кемала станет следующей королевой. Как только она забеременеет, можно было бы перейти к исполнению этого плана. Но это все еще не объясняло почему она избавилась от Теры.

Две девушки приземлились на меня сверху. Чей-то локоть врезался мне в живот, но даже если бы я захотел защищаться, то не смогла бы. Две девушки в конце концов перекатились через меня, и я услышал, как сзади началась драка. К сожалению, я не мог видеть позади себя, и я мог только догадываться, что происходит в этой драке. Я также беспокоился, что охранники все еще были рядом. Если они появятся сейчас, Кемала будет обречена.

— Довольно об этом! — Я услышал крик, а затем взрыв от магии, от которого волосы у меня на затылке встали дыбом.

Меня оттолкнуло на несколько метров и я перевернулся на спину. Я услышал скрежет стали и, подняв глаза, увидел стоящую надо мной Веронику. Я мог только закрыть глаза от досады.

— Кемала… Мне жаль. — Прошептал я.

— Ты ее жалеешь? — спросила Вероника. — Ты должен беспокоиться о себе!

Она вонзила в меня нож. Я почувствовал боль от лезвия, вонзившегося мне в грудь. Она делала это снова и снова. Хотел бы я сказать, что паралич заглушил боль, но ничего подобного. Кровь забрызгала лицо Вероники, когда она колола меня снова и снова. Ее глаза стали безумными, и она начала смеяться, продолжая делать это.

— Нет! — Я услышал крик, а затем вспышку металла.

Смех Вероники перешел в бульканье, и через мгновение из ее шеи хлынула кровь. Ее широко раскрытые безумные глаза и отвратительная улыбка на лице не изменились ни на йоту, когда она рухнула на меня. Мгновение спустя ее оттолкнули, и мое слабеющее зрение едва смогло разглядеть Кемалу. Она выглядела еще хуже, чем раньше. Она была вся в крови.

— Брат… н-нет… Однажды я потеряла тебя. Я не могу этого допустить. Я не могу потерять тебя снова! — воскликнула она, крепко обнимания меня.

Несмотря на ее объятия, мне было холодно. Все было холодно. Ее голос звучал отстраненно. Ее лицо было тусклым. Я почти ничего не видел. Думать становилось все труднее. Что мне нужно было сделать? Что ей нужно было сделать? Может ли она привести меня к целителю? Нет, это, должно быть, было слишком. Я начал шевелить губами.

Кемала схватила меня за голову и притянула мои губы к своему уху.

Издалека я слышал ее слова. — Что это? Брат… пожалуйста… не уходи… Не покидай Кемалу. Я буду хорошей! Я забеременею! Я сделаю все… Пожалуйста…

— Беги… — прошептал я, удивляясь, что мои легкие не были до конца залиты кровью и я все еще мог говорить. — Брук… побег… вместе… Брук…

Вся моя оставшаяся сила ушла. Мои глаза закрылись, когда я услышал плачущие вопли Кемалы. Это тело имело великое несчастье умереть дважды, оба раза в присутствии этой женщины. Темнота настигла меня, и я провалился в глубокий сон.

Пока я спал, в моем сознании начали появляться символы. Это были руны, магические руны. Они мелькали перед моим взором. Они содержали знания. Это были какие-то секреты, данные и информация. Их становилось все больше. Они были здесь давно. С того самого дня, как я поглотил силу повелителя демонов. Сила исчезла, и я ничему не научился. Но теперь, когда я не мог очнуться, я начал учиться. Глубоко внутри смертельного сна перед моим взором замелькали символы, и я начал их изучать.

Глава 103

Символы проносились перед моим взором, казалось, целую вечность, и даже они начали исчезать со временем. В конце концов, в моем сознании не осталось ничего, кроме бесконечной тьмы. Это была катящаяся тьма, а в центре была бездна. Хотя я не мог видеть его, я знал, что он был там, ожидая, чтобы высосать любую силу. Не потому ли я переродился в другом мире? Было ли это частью того, кем я был в этом? У меня не было ответа на этот вопрос. У меня были только бездна и я.

Пока я плыл, я понял, что мое чувство себя начинает исчезать. Неужели это и есть смерть? Неужели я просто растворюсь в пустоте тьмы, чтобы никогда больше не существовать? Воспоминания о том, что было важно для меня, щекотали поверхность, но здесь я чувствовал себя вне эмоций. Должен ли я вернуться? Часть меня хотела этого. Там были все, кого я оставил в Амариллисе. Речь шла не только о тех, кто может попасть в беду на острове, но и о тех, кто находится в особняке.

Как я мог вернуться? Как будто одних мыслей было достаточно, чтобы вызвать что-то, те символы, которые проплывали мимо моего сознания, снова появились. Некоторые из них начали загораться, а затем закручиваться и двигаться. Они плавали вокруг и вокруг, пока, наконец, не создали магическую руну. Я посмотрел на круг, который, казалось, спонтанно возник передо мной. На самом деле это было довольно интересно. Если я вложу в него всю свою силу, он не взорвется. Он был построен иначе, чем руны, используемые обычным магическим пользователем. Он принял во внимание нестабильность асида.

Был ли я асидом? Я был просто сознанием, верно? У меня не было доступа к магии, пока я была в теле Калеба. Теперь, когда я освободился от его тела, освободился ли я от его ограничений? У меня был только один выбор. Мое сознание приближалось к тому, чтобы рассеяться. Думать становилось все труднее. Я вышел в пустоту, прикоснулся к магической руне, которая, казалось, сформировалась из моих мыслей, и вложил в нее свою силу. Я мгновенно почувствовал, как меня засасывает в нее, а за этим последовала боль.

Я резко открыл глаза. Мне потребовалось несколько мгновений, чтобы понять, что я не дышу. Что-то блокировало мою трахею. Я мучительно закашлялся, поднял руки и потянул себя за лицо, пытаясь убрать дерьмо, которое, казалось, покрывало меня. Из моего горла выдернули длинную трубку вместе с другими кабелями и обрывками. Как только они вышли, я перевернулся на другой бок и закашлялся, выгоняя из горла мокроту и остальные отвлеченные мысли.

— Черт побери! — прохрипел я, мое горло так саднило, что я хотел блевать для собственного облегчения.

Давясь еще мгновение, я несколько раз дернулся на кровати. Мое тело было измученным и слабым. Каждое движение было болезненным и неумолимым. Я беспомощно задыхался, стягивая с себя различные веревки. Когда расплывчатость в моем зрении вернулась, я обнаружил, что нахожусь в кровати, похожей на больничную койку, и подключенной к аппарату, похожему на те, что находятся в больнице, за исключением того, что это больше похоже на то, что я был спрятан на складе или в подвале.

Тем не менее, мой разум бушевал, и я решил встать и двигаться. За мной не приходили ни врачи, ни медсестры. Не было никакой любящей семьи, которая улыбалась бы мне с беспокойством. Там была темная, сырая комната, наполненная каким-то дерьмом. Я был точно такой же, какой-то выброшенный мусор на краю комнаты. Я стоял за парой ящиков и даже не мог разглядеть, где находится дверь.

Воспоминание о том, как меня зарезали, было свежо в моей памяти. Это повторялось снова и снова, как заезженная пластинка, и я мог только дрожать от холода и ужаса всего этого. Неужели я снова переродился? Неужели на этот раз я оказался в чистилище или в аду? Моя пульсирующая головная боль, мое больное горло, все это казалось, что это может быть окончательным концом, учитывая мою жизнь.

С некоторым трудом мне удалось перекинуть ноги через край стола и принять сидячее положение. Большинство вещей, которые были во мне, исчезли, и хотя все мое тело болело, я чувствовал себя лучше, чем когда-либо. Я медленно опустил ноги на холодную бетонную землю. Подготовив ноги как можно лучше, я встал. Я едва продержался секунду, когда они сдались. С грохотом я упал на колени. Я ухватился за кровать, чтобы не упасть, но быстро понял, что не в силах удержаться на ногах.

Именно в этот момент в дверном проеме раздался громкий стук, которого я не видел. Я слышал, как по комнате быстро шел кто-то легкими шагами. Похоже, обладателей этих шагов был двое. Я уставился на край ящиков, куда они приближались. Даже если они были опасны, я ничего не мог с этим поделать в таком состоянии. Даже о том, чтобы попытаться защитить себя, не могло быть и речи. Все это не имело значения, когда мгновение спустя из-за ящика показалось знакомое лицо.

— К-Клайберн? — ее голос звенел у меня в ушах.

— Миа… — прохрипел я, облегченно вздохнув и закрыв глаза.

Я опустил голову на кровать, едва удерживаясь на ногах. Вошедшие были не кто иные, как Лилит и Миа. Миа все еще была беременна, находясь на девятом месяце, но предположительно беременность была "заморожена", пока не будет снято проклятие. Лилит все еще была тощей девушкой, которая, казалось, обладала силой подобной богу.

— Зачем ты пришел в себя? — сердито спросила Лилит. — На твое исцеление должно уйти много времени. Твое тело еще не готово!

— Да, мое тело не готово, — пробормотал я, чувствуя, что вот-вот потеряю сознание.

Миа подбежала ко мне, и, хотя обе девушки были маленькими, а одна даже беременной, им удалось затащить меня обратно на кровать. Мы все трое тяжело дышали, когда я плюхнулся обратно. В данный момент я чувствовал себя не лучше, чем просто кусок тела. Лилит определенно не лгала, когда говорила, что мое тело было слабым. Я чувствовал себя младенцем.

Подняв руку, я увидел знакомую бледную кожу человека из одной из восточных стран. Когда я заговорил, то почувствовал знакомый звук. На самом деле, было странно снова чувствовать себя нормальным. Я уже привык к телу и звукам человека по имени Калеб. У Калеба был немного более мягкий голос и он был выше. Он также был буквально принцем.

Он тоже мертв. Горькая мысль поднялась во мне.

Это было правильно. Я был вовлечен в заговор с целью убийства, но это был не тот заговор, ради которого я сюда пришел. Моя собственная приемная дочь и любовница зарезала меня в саду. С этими словами я оставил Кемалу в саду. После такого переполоха я не удивлюсь, если это место будет наводнено охранниками. Неужели Кемале удалось сбежать? А как же Лира? А как же Брук? Чарли? Я оставил всех в Амариллисе.

— Где мы? — спросил я, пытаясь собраться с мыслями и отдышаться.

— Мы… все еще в Матахари, — настороженно проговорила Лилит, наблюдая за мной слегка недоверчивым взглядом. — Почему ты здесь? Единственный способ, которым ты мог бы вернуться в это тело — это сложное заклинание! Только у меня есть возможность сотворить нечто подобное в этом мире.

Я вспомнил руну, которую видел в этом пустом пространстве. Мы с Лилит обладали одним и тем же наследием, четвертым от древнего Повелителя Демонов. Для меня эта сила была поглощена бездной, но знания, казалось, остались. Я смог что-то сконструировать и вернуться в свое первоначальное тело. По крайней мере, это был единственный ответ, который я мог придумать.

— Калеб умер, — ответил я так просто, как только мог. — Покушение.

— Ох! — Миа закрыла рот руками.

Она была гораздо более невинна, чем Лилит, и тоже испытывала ко мне чувства. По ее лицу было видно, что эта новость сильно ударила по ней и она посочувствовала мне. Она сжала мою руку, и я должен был признать, что оценил ее чувства. Смерть была ужасным переживанием, и я все еще шатался от беспокойства и страха. Часть меня хотела отгородиться от мира и просто забыть обо всем, что когда-либо происходило. Может быть, мне удастся прокрасться обратно в свой особняк и продолжать думать, что я мертв. Тогда я мог бы наслаждаться женщинами и прожить остаток ее в относительном покое.

— Это не просто покушение, если у них действительно вышло. Это уже просто убийство! — огрызнулась Лилит, скрестив руки на груди.

Я опустил голову. Я ничего не мог сказать по этому поводу. Возможно, я и выжил, но, с другой стороны, я никогда не был целью в первую очередь. Мне была дана эта вторая жизнь, и до сих пор я почти терял ее дюжину раз. Два раза можно было сказать, что я действительно потерял это, но я продолжал делать одни и те же ошибки снова и снова.

Увидев выражение моего лица, Лилит смягчилась. Хотя она была груба, я мог сказать, что она была заботливым человеком, несмотря на репутацию ее семьи. То, как она защищала меня и моего ребенка, показывало, что она действительно была человеком, который глубоко заботился о людях в своей жизни. Конечно, я знал, что она, вероятно, не заботилась обо мне ни в малейшей степени. Ее привязанность была больше связана с Мией, которая провела последний год рядом с ней.

— Ну что ж… что бы ни случилось, теперь все в порядке. Твоя душа вернулась в твое тело, и, похоже, твое тело достаточно восстановлено, чтобы ты не умер. На самом деле, теперь, когда твоя душа и тело воссоединились, я смогу исцелить тебя значительно быстрее, чем раньше. Я подозреваю, что через неделю ты снова встанешь на ноги.

— Неделю! — Я попытался сесть, но Мия тут же схватила меня за плечи.

Я был так слаб, что ей без особых усилий удалось прижать меня к кровати. Однако мой шок и усилия были замечены обеими девушками.

— Клайберн… Я так рада, что ты здесь, — сказала Миа. — Через месяц, Лилит говорит, что проклятие на моей матке будет достаточно слабым, чтобы она могла полностью рассеять его, и я смогу безопасно родить нашего ребенка. Давай просто будем прятаться до тех пор, хорошо? Всего месяц или два, а потом мы все сможем вернуться домой.

Лилит посмотрела на нас и пожала плечами. — Есть еще два наследства. Теперь, когда я знаю, что есть демоны, и они ищут наследство, я определенно должна продолжать останавливать их. Что касается тебя, мне все равно, чем ты занимаешься, пока ты продолжаешь делать детей.

Мне захотелось рассмеяться. Делать детей. Мне всегда нужно было делать детей. Это было моей целью в этом мире, верно? Я уже почти смирился с этим, но потом увидел, как на самом деле мир погряз в этом. Я только покачал головой.

— Мне нужно как можно скорее вернуться в Амариллис.

— Амариллис? Почему Амариллис? — Лилит нахмурилась. — В твоем состоянии путешествовать вообще опасно. Ты хочешь объехать полмира? Это просто безумие!

Они принимали законопроект о расширении закона о защите мужчин до чего-то отвратительного. Я чувствовал некоторые конфликты, зная, что сделали те злые люди. Я не знаю, заставляла ли их капля демонической крови в каждом мужчине вести себя ужасно, но, учитывая, что я видел столько же ужасных вещей от таких женщин, как Диба Моник, я подумал, что было бы слишком легко просто обвинить во всем демонов. Нет, были и хорошие люди. С некоторыми из них я подружился.

Я не мог позволить тому факту, что семья Калеба была гнилой, добраться до меня. Калеб даже не был родственником своего деда. Возможно, дедушка знал об этом. Возможно, именно поэтому он так охотно послал меня на смерть. Я могу просто позволить ему умереть. Я мог позволить обоим советникам умереть так же, как они устроили мою собственную смерть. Было бы только поэтической справедливостью, если бы эти два ублюдка умерли из-за меня. Тем не менее, я чувствовал, что мне нужно увидеть здесь более широкую картину. Этот Расширенный Закон о защите мужчин не мог существовать.

Проще говоря, я не мог допустить их убийства. Я должен был отправиться обратно в Амариллис и остановить их смерть, пока не стало слишком поздно. Независимо от того, как я относился к этим людям, они были самым сильным сопротивлением Расширенного закона о защите мужчин и были единственными, у кого был шанс сплотить всех против него. Как бы мне ни нравилась мысль о том, что они должны умереть, сейчас было слишком рано. Однако из Матахари мы добирались до туда многонедельным путешествием на воздушном корабле. Убийство, вероятно, должно было произойти до окончательного голосования, а до него оставалось всего пять дней. Другими словами, у меня не было времени.

Поскольку у меня не было времени, я решил не деликатничать. Скорее, мне просто нужно было четко объяснить, что происходит.

— Мне нужно как можно скорее добраться до Амариллис, — сказал я. — Ну, за день, если можно.

— Целый день! — Лилит прищурилась.

— Я пришел из другого мира.… — Сказал я.

— Ах, ты снова за свое?

— Ты хотела знать, почему я особенный.… почему я могу создавать мужчин? Почему во мне нет демонической крови? Это как-то связано с моей душой. Не с телом, а с душой. Я пришел из другого мира. Когда я умер там, я оказался здесь. Где бы я ни был… и в ком бы я ни находился… У меня была какая-то… сила. Я не знаю. Просто мои дети наполовину из другого мира, и вот поэтому рождаются мужчины!

Мия ничего не сказала, она просто гладила меня спокойно, пока держала, принимая все, что я говорил. Лилит скрестила руки на груди и задумчиво поджала губы. Это был не первый раз, когда я говорил о другом мире, но я не был с ней достаточно долго, чтобы мог вдаться в подробности. Кроме того, в то время у меня был своего рода нервный срыв, поэтому я чувствовал, что важно подтвердить, что это был не просто бред больного.

— В моем старом мире… у нас не было воздушных кораблей. Магии в моем мире не существовало, а если и существовала, то никто не знал, как ею пользоваться. Дело в том, что мы летали на самолетах. Они были меньше кораблей. Они были похожи на автомобили, сделанные в форме трубы, с крыльями. Они могли двигаться гораздо быстрее, чем корабли. Недельное путешествие на воздушном корабле можно совершить за один день на самолете. Пожалуйста, скажи мне, что в этом мире есть что-то подобное!

— Я слышала о таких вещах.… они обычно взрываются, — неуверенно проговорила Лилит.

Когда она произнесла слово "взрываются", рука Мии сжалась, как будто она уже представляла, что я взорвусь вместе с ней.

— Ракеты… это ракета. Итак, в мире есть ракеты. — Я почувствовал облегчение, что, по крайней мере, это существует, я подумал об этом на мгновение, почесывая подбородок. — Хорошо, в таком случае, можешь ли ты использовать свою магию и создать что-то подобное? Например, машину с крыльями.

— Я не говорю тебе, что могу это сделать, — медленно проговорила она, — Но зачем тебе эта штука?

— Через несколько дней женщина, которую я привез в Амариллис, собирается устроить теракт. Она хочет стереть с лица земли советников из Матахари. Она намерена свергнуть патриархат и создать новое правительство. Все это место вот-вот погрузится в бунт. Возможно, ты вообще не захочешь здесь оставаться.

Глаза Лилит сузились. — А я говорю, что скатертью дорога. Матахари не были добры ко мне. Эта королева была ужасной женщиной, и не похоже, что кто-то другой намного лучше.

— Ты не понимаешь… — Я отрицательно покачал головой. — Амариллис пытается протолкнуть закон под названием "Закон о расширенной защите мужчин". Они хотят собрать всех мужчин этого мира и контролировать каждое наше действие. Я не смогу оплодотворять женщин так, как этого хочу! На самом деле, этот новый режим может серьезно помешать мне! И первая часть акта… Я не смогу делать детей, пока мне не исполнится 18!

Я был готов сказать все, что угодно, чтобы убедить ее в своей правоте, но одно это казалось довольно веской причиной. Закон о расширенной защите мужчин был переизбытком власти. Та женщина стремилась контролировать всех людей. Однако частью этого была изоляция мужчин от женщин и их обучение. Мужчины в современном мире обладали слишком большой властью и контролем. Даже в Амариллисе, где царил матриархат, мужчины по-прежнему имели право манипулировать женщинами. Они хотели избавиться от последней капли контроля, которая была у мужчин. Та ненормальная хотела сделать из мужчин скот… своих рабов.

— Два года… — Она покачала головой. — О чем они думают?

Я мог бы объяснить ей, что подростков слишком трудно контролировать. Они хотели перевоспитать мужчин и освободить их, как только они достигнут достаточного возраста, когда у них будет меньше шансов восстать против власти. Наверное, что-то в этом роде.

— Только я могу остановить это убийство, — сказал я. — Эта женщина…та, что замышляет это… она меня выслушает.

Лилит подняла бровь. — Почему это?

— Она также беременна моим ребенком.

Рука Мии на секунду перестала успокаивающе поглаживать мою руку, но тут же продолжила поглаживать ее. Что касается Лилит, то выражение ее лица стало серьезным.

— Э-это мужчина?

— Подбрось монетку. — Я беспомощно покачал головой. — Вполне возможно.

Лилит, похоже, питала слабость к детям, особенно к мужчинам. Несмотря на репутацию мужененавистницы, она, казалось, хотела заботиться о каждом мужчине в мире, в котором нет демонической крови. В глубине души она, должно быть, видела в каждом ребенке, рожденном без демонической крови, шаг к истинной свободе от демонов. Это была последняя карта, которую я мог разыграть чтобы убедить ее. Если этого будет недостаточно, то заговор против мужчин совершится. Теру, скорее всего, посадят в тюрьму, а я проведу следующие два года в каком-нибудь мужском концлагере.

— Покажи мне, как его построить, и я позабочусь, чтобы он донес тебя в Амариллис. — медленно произнесла она.

Я вздохнул с облегчением. Этот план был совершенно безумным. Соберите что-то приблизительно похожее на самолет, направьте его со скоростью больше 350 километров в час в другую страну и надейтесь, что мы успеем. Таков был мой план. Тем не менее, я не сомневался в силе магии Лилит, и с магическими образованиями, плавающими в моем сознании, каким-то образом, я чувствовал, что это было то, что я действительно мог сделать. Мир был на пороге новой эры, и где-то глубоко внутри я чувствовал, что должен быть там, чтобы влиять на события.

— Значит, мы направляемся в Амариллис? — спросила Миа, касаясь своего живота.

Я хотел сказать ей, что она не отправится с нами, но по одному ее взгляду я понял, что этого не произойдет. Магия Лилит уже поддерживала жизнь ребенка в утробе. Я полагал, что полет будет не более утомительным, чем все остальное.

— А… да… — Я кивнул, соглашаясь со всем, что она говорила.

В конце концов, я все еще не мог даже стоять.

— Есть еще одна вещь, которую мы должны сделать, — неуверенно сказала Лилит. — Нам понадобится штурман.

Штурман? А, наверное, она имела в виду пилота. Кто-то, кто будет управлять. Пилот должен быть нереально сумасшедшими, чтобы захотеть летать на этой штуке, которую мы планировали построить. Как только я подумал об этом, в моей голове мелькнуло некое лицо. Я покачал головой, желая, чтобы этот человек никогда больше не появлялся в моем сознании, но он, казалось, оставался там, несмотря на все мои усилия.

— Ах… Я полагаю… — Я вздрогнул. — Есть один человек, который может нам помочь. Они старые знакомые… Наверное, если они еще живы.

Я не мог поверить, что вообще это предложил, но она была единственной женщиной, которая была достаточно сумасшедшей. Отчаяние этой ситуации создает интересных союзников.

Глава 104

— Нет, это все взорвет!

— Он не взорвется, поэтому его и подают через конденсатор.

— Конденсатор, конденсатор! Это все, что ты говоришь. Ты опять выдумываешь слова!

Я сделал глубокий вдох, чтобы собраться с мыслями, пока Лилит смотрела на меня. Мы уже некоторое время спорили. Нет, скорее мы спорили с тех пор, как начали строить этот самолет. Чем больше я играл с магическими рунами, тем больше мне казалось, что я понимаю их. Самые сложные из них, во многих отношениях, подобны электрическим цепям. Однако магические схемы не существовали на том же уровне, что и электрические, и попытка заставить Лилит понять электрические концепции оказалась утомительной.

— Как насчет обеденного перерыва? — вмешалась Мия, пытаясь прорваться в темную атмосферу между нами.

У нее было две тарелки с бутербродами, которые она приготовила для нас двоих. Мне было совершенно ясно, что Лилит не будет есть, если кто-то не подтолкнет под нее тарелку с едой. Не то чтобы она не чувствовала голода. Больше того, она была странно легкомысленна, когда дело касалось таких вещей.

— П-прекрасно… — Лилит протянула руки и взяла тарелку из рук Мии. — Но не трогай мои магические руны!

Лилит зашагала прочь, собираясь поесть в одиночестве. Она была из тех девушек, которые всегда казались немного одинокими. Она держалась на расстоянии и от Мии, и от меня, хотя это определенно было большим отличием от меня. Мы оба пару раз связывали нашу магию, но в отличие от Лиры, я не чувствовал себя ближе к этой таинственной женщине. Теперь я немного лучше понимал ее происхождение. Она была прямым потомком женщины, которая столкнулась с наследством Повелителя Демонов. Она обладала 1/4 его силы и некоторыми воспоминаниями. В этом смысле она была очень похожа на меня, хотя я, казалось, не сохранил ни капли силы от наследства.

Я вздохнул, возвращаясь к рисункам в моих руках. Перед нами был примерно небольшой по форме самолет. С помощью силы Лилит было удивительно легко сделать дизайн самолета. Мне просто нужно было сказать ей, как я хочу, чтобы металл сидел, и ей это удалось. Строительство каркаса заняло всего один день. Теперь мы работали над внутренней частью. Это был магический двигатель, который позволял этой штуке работать. Я надеялся, что самолет полетит уже завтра. Я потерял три дня, но выбора не было.

Если все получится, она не собиралась взрывать взрывчатку до самого голосования. Я не мог точно сказать, почему я думал, что она может откладывать это. Возможно, он просто выдавал желаемое за действительное. Возможно, я имел в виду, что Терра хотела сбежать, и лучше всего, если это произойдет ближе к концу их встречи. Делегаты не захотят остаться на длительное расследование, и ей будет легче ускользнуть.

В политике неделя — вечность. Вероятно, двое членов совета провели всю эту неделю в заговоре, вероятно, используя мою собственную смерть как Калеба, чтобы помочь их идеям. Это означало, что, когда они оба окажутся при смерти, это нанесет огромный удар по всем соглашениям, которые они заключили за неделю. Если их переговоры создали структуру, было бы более разумно взорвать эту структуру в самом ее корне после того, как они согласились со всем, а не начали действовать. Это был лучший способ убедиться, что мужчины не смогут найти способ отомстить.

Миа схватила бумаги, которые я держал в руке, и мягко отстранила их. Она положила их на стол, а затем поставила еду передо мной.

— Ты тоже должен поесть, — сказала она серьезным тоном. — Ты все еще очень слаб после преждевременного пробуждения. Тебе нужно лучше заботиться о своем теле.

Она уперла руки в бока, а на лице застыло упрямое выражение. С ее большим животом, держащим моего отпрыска, и фартуком, который она выбрала, Мия была исключительно милой, и я осознал, что не могу сказать ей "нет" вообще. Я улыбнулся и на несколько минут отложил мысли об Амариллис, взяв бутерброд, который она приготовила для меня сама. В особняке никто не умел готовить, и мы фактически наняли повара, чтобы позаботиться о большинстве блюд. То же самое можно было сказать и о дворце. Большинство моих блюд готовил профессионал, и даже такие простые вещи, как бутерброды, обычно никто не готовил..

Однако Миа была самой близкой к простолюдинке женщиной из всех, кого я знал. Ее мать просто владела преуспевающим магазином, и поэтому Миа не была похожа ни на одну из других женщин, посещавших Академию Амариллис. Она умела готовить и шить и была гораздо более приземленной. Это резонировало с моими переживаниями до того, как я пришел в этот мир, даже если они казались далекими и смутными в этот момент. После четырех лет в другом мире я едва помнил, каково это — быть взрослым, даже таким дрянным, каким я казался.

— Спасибо, — я улыбнулся Мии, откусывая сэндвич с индейкой и сыром.

Такая еда вызывала у меня ностальгию по миру, в котором я когда-то жил. Я не мог не вздохнуть с удовлетворением, когда откусил еще кусочек. Я заметил, что Мия не уходит. Вместо этого она села напротив меня и поставила еще одну тарелку. Она двигалась медленно и методично, не торопясь, держа одну руку, чтобы поддержать спину и гигантский вес ребенка.

— Как у тебя дела? — спросил я, понимая, что с тех пор, как я оказался здесь, у меня не было возможности поговорить с ней.

Я почти сразу же приступил к постройке самолета. Хотя это было правдой, что я столкнулся с Мией намного позже, чем с любой другой девушкой в моей жизни, такой как мои сестры и тетя, это все еще был хороший повод праздновать каждый раз, когда я был с семьей. Я действительно считал Мию своей семьей. Я не думал, что мы поженимся официально, но она была матерью одного из моих детей. Технически, ребенок от нее будет моим первым мальчиком и первым ребенком от кого-то, кто не был непосредственно связан со мной.

С другой стороны, я задавался вопросом, было ли это даже чем-то инцестным. В конце концов, когда я умер и был помещен в тело Калеба, я оплодотворял где-то в 50/50. Я достаточно разбирался в биологии, чтобы знать, что детей определяет сперма отца. Даже если Клайберн по какой-то причине был другим, у Калеба с детьми были проблемы, пока я не завладел его телом. Я не верил, что яд, который убил его, каким-то образом решил эту проблему. Я не подтверждал этого, но подозревал, что дети Калеба тоже выходили 50/50.

Будут ли они генетически принадлежать ему? Или они будут моими? На этой ноте, была ли моя генетика частью моей души или моего тела? Насколько я знал, ребенок моей матери Морган и Розы были детьми изначального меня из другого мира. Разве это не обязательно? Клайберн родился в этом мире. Только моя душа путешествовала из другого мира, и теперь Лилит утверждала, что обнаружила то же самое в теле моих детей. Именно по этой причине я подозревал, что эти дети биологически мои. С другой стороны, в моем старом мире у меня никого не было… Может быть, было бы лучше, если бы я просто не думал об этих вещах так много.

— Это была сумасшедшая пара месяцев, — беспечно проговорила Миа, потягивая напиток из термоса. — Никогда бы не подумала, что окажусь в другой стране, занимаясь подобными вещами. Я бывала в старых библиотеках, в демонических руинах и даже встретила человека-тень.

А? Что за человек-тень? Я решил не спрашивать. Мия казалась искренне счастливой, когда говорила о том, что она сделала, хотя многое из этого звучало немного пугающе для меня. Лично я чувствовал, что моя жизнь в последнее время была слишком захватывающей. Я не хотел оказаться в ситуации жизни или смерти. Я не хотел исследовать мир. Я покинул особняк по разным причинам, но по-прежнему предпочитал оставаться дома. Если бы у меня был выбор, я бы немедленно вернулся в особняк и прожил остаток своих дней, никогда больше не покидая Амариллис.

Мы немного поболтали, пока я ел, рассказывая обо всем, что произошло после того, как они сбежали из Матахари. Из того, что утверждала Миа, мало что произошло. Они основали базу неподалеку и с тех пор жили в основном в укрытии, прямо под носом у королевы. Когда дело касалось Ребекки и Эштона, они понятия не имели, где находятся. Лилит все еще работала над исцелением меня и снятием проклятия Мии, прежде чем она начала искать замок следующего Повелителя Демонов.

Что касается того, где это было, она не знала точного местоположения, но только общее положение. Я предположил, что Демоны, возможно, уже там, но Мия, казалось, не волновалась. Это была почти случайность, что замок Повелителя Демонов был обнаружен под Матахари. Если бы эти места было легче найти, то они были бы найдены в какой-то момент за последнюю тысячу лет или около того. У семьи Лилит были заметки и догадки о том, где они находятся, но крупные экспедиции по добыче полезных ископаемых, подобные той, которую проводили в Матахари, было трудно осуществить на основе догадок. Если демоны попытаются сделать что-то подобное снова, Лилит будет начеку.

— Что ты о ней думаешь? — осторожно спросил я, поглядывая на то место, где Лилит осталась есть в одиночестве.

Миа проследила за моим взглядом и пожала плечами. — Лилит есть Лилит. Она просто пытается следовать тому, что начала ее семья. Она делает все, что в ее силах. Правда, она немного не в себе. Если бы я не помогала ей, я думаю, она была бы в худшем положении.

— Это так… Она кажется мне очень грустной, — сказал я, постукивая пальцем по столу. — Какой-то изолированной и одинокой.

— Я стараюсь составить ей компанию, когда могу, но на нее легла тяжкая ноша, которая передавалась из поколения в поколение. Одно ее имя вселяет страх в сердца миллионов. У нее репутация стихийного бедствия. Ей приходится тяжело.

— Хммм… Это напомнило мне, а как появится следующая Лилит?

— А?

Я закашлялся. — Я имею в виду, что, естественно, у нее была мать, и эта мать должна была каким-то образом родить ее.

Миа покраснела и прикоснулась к своему животу, словно напоминая себе о ребенке внутри. — Ну, я уверена, что в конце концов это произойдет. Она найдет мужчину, родит ребенка, а потом вырастит его. П-подожди… ты же не хочешь сказать, что хочешь быть отцом…

— Ах! — Я издал звук и почти встал. — Это… Меня маленькие девочки не интересуют!

— Я имею в виду… Я знаю, что ты мужчина и должен оплодотворять многих женщин, но Лилит не тот человек, на которого ты можешь претендовать…

— Нет, нет, нет, нет.… — Я отрицательно покачал головой. — Я этого не говорил. Мне просто было любопытно узнать ее историю, вот и все! Я ничего такого не имел в виду!

Миа все еще выглядела подозрительно, но, к счастью, сменила тему. Хотя, теперь, когда я подумал об этом, моя магия была немного странной. Что будет, если я пересплю с Лилит? Я связал с ней свою магию, и ничего не случилось. Однако я также помню, как поглощал наследство демона и наблюдал, как вся эта сила всасывается в черную дыру. Неужели то же самое случится и с ее наследством? В этот момент Лилит вернулась из одиночества, и мой взгляд упал на нее.

Она была симпатичной во многих отношениях, и хотя она выглядела молодой, она определенно не выглядела намного моложе Кемалы, несмотря на ее маленькое тело. Нет, это было совсем не так. На самом деле она была старше меня, просто у нее было такое тело из-за генетики или чего-то в этом роде. Она была лоли-баба [взрослая-лоли], вот кем она была… Хотя на самом деле она была еще недостаточно взрослой, чтобы называться бабой. Разве это не сделает ее лолиоджосамой? Не обращая на это внимания, я намеренно отвернулся, хотя Мия все еще смотрела на меня сузившимися глазами.

— Она здесь.… — сказала Лилит, казалось, не замечая неловкой атмосферы разговора, который мы вели минуту назад.

— Кто здесь? — с любопытством спросил я.

— У вас у всех кишка тонка! — крикнул голос из комнаты, в которой только что была Лилит.

Прежде чем она успела ответить, дверь, из которой она вышла, распахнулась, и кто-то вошел с важным видом. Увидев ее, я сразу же почувствовал, как по рукам побежали мурашки. Я был тем, кто предложил ее, но это все еще заставляло меня очень сильно нервничать. К сожалению, нам нужен был пилот, чтобы управлять экспериментальным самолетом, и я не знал никого, кто мог бы рискнуть, кроме, может быть, этой женщины.

— Анджела… — произнес я, не в силах сдержать вздох.

О, слава богам, она не была беременна. Я была невероятно счастлива, что Калеб не заключил с ней сделку, как мне удавалось делать со многими другими женщинами. Я не хотел иметь дело с таким багажом.

— Ты… ты жив? В последний раз, когда я тебя видела, ты был шиш-кебабом, — усмехнулась Анджела, посмотрев на меня, а затем бросила взгляд на Лилит. — После того, как кучка людей сожгла мой корабль, почему ты думал, что я захочу снова работать с тобой?

— Ты похитила меня! — Я выстрелил в ответ.

— Это было вне нашего контроля, — добавила Лилит. — Кроме того, я приказала тебе привести к нам Клайберна, а не грабить целый корабль!

— Ох, простите, ты сказала, что это чрезвычайно важно! — Анджела фыркнула. — Ты ничего не говорила о том, чтобы никому не причинять вреда.

— Держу пари, она тоже ничего не говорила об изнасиловании! — рявкнул я.

Она подняла руки. — Привилегии профессии? Кроме того… откуда мне было знать, что вы дружите? Насколько я знаю, ты был их величайшим врагом. В моем бизнесе редко бывает, чтобы люди, которые дружат, нанимали такую девушку, как я, чтобы похитить их. Ваши инструкции должны были быть яснее.

Лилит покраснела, а Миа заскрежетала зубами. Это был ответ на вопрос, который мучил меня с тех пор, как меня похитили. Они наняли ее, чтобы привести меня к ним, но они не оправдывали ее жестокие действия. Я все еще помнил члена экипажа, которого случайно застрелила Анджела, не говоря уже обо всех других невинных людях на борту того корабля, который она уничтожила. Я списала это на наивность Лилит и Мии, что они доверили такой женщине привести меня домой.

Казалось, после того, как они поняли, что я могу делать недемонических детей, они хотели увести меня и сообщить мне в частном порядке. После этого безобидного события вся моя жизнь превратилась в такой бардак за последние полгода. На самом деле я не мог винить Анжелу, которая действовала по ее приказу. Если бы я действительно винил ее, мне пришлось бы винить Мию и Лилит тоже, и я действительно не мог винить их. Лилит была единственной причиной, по которой я был жив сейчас, а также единственной причиной, по которой Миа и мой ребенок были живы. Проще говоря, она была моей благодетельницей. Как просто сказала Миа, ее жизнь была сплошным беспорядком.

— Хватит этих воспоминаний.… — Лилит вздохнула. — Я купила тебя на невольничьем рынке. Теперь ты моя рабыня, поэтому будешь делать то, что я скажу.

— Ох? Так ли это? — В голосе Анжелы было что-то опасное.

Лилит на мгновение растерялась, но потом ее руки сжались, и Анджела вскрикнула. Она схватила ошейник, который был надет на ее шею, и потянула его, пока та не закричала от боли. Через несколько мгновений Лилит расслабилась и смущенно отвела взгляд.

— Моя семья когда-то была вынуждена заключить подобный рабский контракт. Я вообще не люблю рабство. Однако ты похожа на бешеную собаку, Анджела, и я не могу позволить себе снять тебя с поводка.

Анджела подняла голову после того, как боль утихла, с усмешкой на лице. — У тебя большие яйца, девочка.

Лилит фыркнула. — Ничего не нужно, чтобы причинить кому-то боль через рабский ошейник. Скорее, если бы я не была такой трусихой, я бы освободила тебя.

Эти слова застали Анджелу врасплох. Какое-то мгновение она задумчиво смотрела на Лилит. Что касается Лилит, то она повернулась и указала на самолет, однако выражение ее лица было неуверенным. Не похоже, чтобы он еще мог взлететь. У нее не было такой уверенности, как у меня, что это вообще сработает.

Глаза Анжелы следовали за тем, куда указывала Лилит, но когда она непонимающе посмотрела на меня, я решил, что должна вмешаться. — Это называется самолет. Вместо того чтобы плыть по воздуху, он скользит с невероятной скоростью. Мне нужно, чтобы ты как можно быстрее доставила эту штуку на Амариллис.

Ее глаза на секунду расширились, а затем сузились. — Самолет? Похоже на планер-самоубийцу, которым пользовались во время войны.

Я не знал, из какой страны на самом деле Анджела, поэтому понятия не имел, о какой войне она говорит. Однако, похоже, она уже видела что-то подобное раньше.

— Ты должна быть в состоянии посадить эту штуку. Просто доставь меня в мой особняк в Амариллисе. В этот момент я решу, что делать.

— Хммм… интересно… — Она задумчиво почесала подбородок. — Ну, если это может летать, то я полечу.

Я вздохнул с облегчением. Она была в рабском ошейнике, так что технически не могла отказаться, но это не означало, что Анджела все еще не могла причинить нам кучу неприятностей.

— Он ведь у тебя летает, верно? — внезапно добавила она, заставив меня замереть.

— А… это работа в процессе.

Глаза Анджелы сузились, но мне было уже все равно. У нас был человек, который мог бы управлять им. Я даже не знал, сможет ли ее летный опыт подготовить ее к полету на чем-то подобном тому, что мы строили. Однако у меня оставалось всего несколько дней, и я должен был попытаться. Весь мир людей рассчитывал на то, что я остановлю это покушение. Что бы ни случилось, я просто знал, что должен быть там.

— Тогда… Давай покончим с этим.

Глава 105

— О-оно должно так трястись… — произнес я со слезами на глазах, отчаянно цепляясь за сиденье.

— А мне откуда знать как должно! Это тебе пришла в голову такая идея! — ответила Лилит, перекрывая визг ветра.

Оказалось, что самолетам требуется гораздо больше, чем просто быть трубой с крыльями. Я изо всех сил старался сделать его похожим на самолет. К сожалению, я не считал, что такие вещи, как кабина, нуждаются в давлении, или даже что вещи должны быть герметичными. Я имею в виду, старые самолеты были открыты повсюду, верно? Хотя они летали со скоростью всего около 30 миль в час. А в этом путешествии скорость была явно за сотни.

— Я держусь ближе к земле! — Я едва слышал слова Анжелы из кабины.

— Миа… ты в порядке… — спросил я со слезами.

Она выглядела абсолютно несчастной. Беременную женщину, которая уже продолжительное время находилась на девятом месяце, толкало в похожем на ракету устройстве. Это действительно было небезопасно для нее ни в малейшей степени. Теперь я это понял. Она слабо улыбнулась. После того, как она настояла на том, чтобы отправиться с нами, она не собиралась признавать, что ей, вероятно, не следовало этого делать. Я схватил ее за руку и крепко сжал. Я закрыл глаза и молился, чтобы мы вернулись в Амариллис целыми и невредимыми.

Мы летели уже несколько часов. На самом деле я не знал, как долго продлится поездка. Для этого мне нужно было знать, с какой скоростью мы едем. Я отчаянно пытался удержаться на своем месте, хотя был почти уверен, что все, что я делал, было бессмысленно, так как если бы мое место вдруг решило оторваться от центральной трубы, не было никаких причин, чтобы я держался крепче, это спасло бы мне жизнь. По крайней мере, держась за нее, я почувствовала себя немного лучше. В этот момент раздался оглушительный грохот, и самолет затрясло еще сильнее.

— Что это? Что происходит? — закричала Лилит.

— Это все твои заклинания! — Я выпалил в ответ что-то похожее на то, что она мне сказала.

— Ты… заткнись!

— Анджела! — Я проигнорировал ее и снова крикнул в переднюю часть самолета. — Что происходит?

— Мы приближаемся к границе страны. На нас просто напали!

— Напали! — Мой голос прозвучал пронзительно. — О чем ты говоришь?

— Ну… Когда вы создавали эту хреновину, вы думали, что нам нужно будет отправить план нашего полета каким-нибудь зарубежным странам? — Она мрачно усмехнулась.

— План? Я должен был отправить план полета?

— Я так и думала… вы должны иметь разрешение на влет в другие страны. Это не проблема с теми, у кого нет достаточной воздушной мощи для контроля границ, но есть некоторые страны, которые скорее собьют нас, чем пропустят!

— Почему я слышу об этом только сейчас?

— Мы летим на незарегистрированном прототипе дирижабля.… Я полагала, ты понимаешь, что этот твой самолет будет чем-то, что будет видно на радарах. Разве не поэтому ты пригласил пирата?

На самом деле, я просил пирата, потому что она была единственным человеком, о котором я мог подумать, но, очевидно, она считала наше путешествие технически незаконным. Формально ни у кого из нас не было документов, так что возвращение в страну Амариллис, особенно в спешке, никогда не будет гладким. Это все еще оставляло меня крайне обеспокоенным. Анжела, казалось, чувствовала, что я смотрю на нее, хотя и не оглядывалась.

— Не беспокойся об этом. Эта штука движется слишком быстро, они ни за что не смогут попасть в нее. Кроме того, эта штука обеспечивает мне изрядную маневренность. Я уже привыкаю к этому. Я все поняла.

В конце концов, это был совсем не воздушный корабль. Единственный способ атаковать самолет — это быть быстрее его, и единственное, чего не было у магии в моей современной войне — это скорости. Будь то огненный шар или какая-то канонада, они не смогут запустить его со скоростью, необходимой, чтобы сбить нас. Даже если они увидят, что мы приближаемся, Анджела может повернуть эту штуку и через несколько минут увидеть их на горизонте. Таким образом, этот кусок мусора действительно был чем-то новым для этого мира.

Я только начал набираться уверенности, когда несколько мгновений спустя раздался сильный взрыв. Это действительно заставило меня слететь с сиденья, и только ремень безопасности удерживал меня от серьезных травм. Миа закричала и обхватила себя руками. Лилит сочувственно выругалась.

— Ах… ладно… Амариллис гораздо страшнее, чем я думала. Мы влипли! — легкомысленно усмехнулась Анджела.

— Как обстоят дела?

— Ну… насчет крыла…

— Что-то случилось с крылом?

— Правильно… у нас нет одного.

— Ч-что? — Я вскинул голову к ближайшему виду снаружи, и вот, у нас не хватало одного крыла.

Часть его осталась, как и аварийная руна, которая была единственной причиной, по которой мы еще не разбились. Эта руна быстро использовала силу и уже выглядела так, как будто она могла сломаться в любую секунду.

— Тебе нужны хорошие новости или плохие? — легкомысленно спросила Анджела.

— Плохие новости куда важнее! — прорычал я.

— Ну, мы уже терпим крушение!

— А какие хорошие новости? — недоверчиво отозвался я.

— Ну, мы добрались до Амариллиса.

— Ты… — Я покачал головой, пытаясь сосредоточиться на самом важном. — Ты можешь доставить нас в капитолий? Ты можешь посадить нас рядом с моим особняком?

— Эта штука скользит, как красавица.… Я могу доставить вас куда угодно, но крыло скоро отвалится окончательно.

— Лилит… — Я повернулся к девушке, которая почти перевернулась в своем сиденье.

— Ты! — С укором посмотрела она на меня, — Ты виноват во всем этом!

— Заткнись! Ты можешь просто накачать магией крыло, чтобы мы могли лететь?

— Гррр… магия это… магия то! — прорычала Лилит. — Я не твоя личная маленькая волшебница!

— Мы можем умереть без него, — я решил сделать мелодраматический акцент на этом, чтобы перебить ее жалобы.

Похоже, это сработало, потому что она вздохнула и прижала руку к стенке. Мгновение спустя магия стала сильнее и мы полетели намного плавнее. Теперь мы были в Амариллисе, и если моя догадка верна, мы уже оставили их армию далеко позади. Все, что было важно — это то, что мы практически добрались до пункта назначения. Прошло еще пятнадцать минут, и Лилит начала задыхаться.

— Ай… еще пять минут! — крикнула Анджела. — Мы сможем приземлиться через пять минут.

— Я не могу.… — Лилит тяжело дышала.

— Ч-черт побери! — Я выругался, когда руна начала слабеть, и корабль начал наклоняться. — Продолжай в том же духе.

— Это как… держать весь самолет… в… одиночку… ты… ублюдок… — прорычала она, пот стекал по ее лицу. — Я… Я не могу… Мне нужна… м-мана…

Я в отчаянии покачал головой, поскольку самолет становился все более и более неустойчивым. Мы были так близки. Мы почти вернулись. Если я потерплю неудачу, кто знает, сколько времени мне понадобится, чтобы вернуться в город. Это если бы мы не попали в опасную аварию и не покончили с собой. Я взглянул на Мию, ожидая увидеть панику и беспокойство на ее лице. Вместо этого она смотрела на меня. У нее было чувство покоя и доверия к ней. Миа… доверила мне доставить нас домой. Я зарычал, когда в моей голове возникла мысль. Схватив Лилит, я прижался к ней губами.

В то же время, я столкнулся с моими собственными магическими венами против ее. Я сформировал круг напротив ее круга, накачивая в нее ману и позволяя кругу продолжать двигаться. Она была совершенно права. Теперь, когда магия текла свободно, я мог чувствовать давление, которое она испытывала, чтобы поддерживать магическую формацию. Это была чрезвычайная мера, и эта руна не должна была держать самолет в воздухе в течение пятнадцати минут или дольше. Магическая руна потребляла абсурдное количество маны. Это было свидетельством того, насколько могущественной была Лилит, поскольку она держалась так долго.

Мне казалось, будто гора давит мне на спину. Нет, точнее было бы сказать, что он чувствовал

— М-м-м! Мммм… НетМммм…. — Она пыталась сопротивляться, но нам нужно было поддерживать поток маны, поэтому я опустился и прижал ее губы к своим.

На самом деле, теперь, когда я думал об этом, мне вообще нужно было ее целовать? В принципе, я должен был быть в состоянии подтолкнуть свои магические цепи к ней и делиться маной, пока мы были рядом. Поцелуи были просто тем, что я обычно делал, когда практиковал это. Тот факт, что я целовал Лилит, был бессмысленным для всего процесса. Я медленно оторвал свои губы от губ Лилит. Небольшая струйка слюны на мгновение соединила их, и она, кажется, слегка вышла из себя.

Внезапно она пришла в себя, бросив на меня свирепый взгляд. — Ты…

— Клайберн! Я… если бы ты захотел это сделать… даже если я беременна, я определенно могу удовлетворить тебя! — заявила Миа, сердито надув щеки.

— Ах… насчет этого…

Моя мана истощилась до такой степени, что если бы я не был связан с ней, я бы потерял сознание. Я инстинктивно отпрянул от руны крыла. Лилит, казалось, выдохлась одновременно с тем, как руна разрушилась и исчезла мгновение спустя. Прежде чем он успел сказать еще хоть слово, самолет накренился и начал набирать скорость.

— Черт, — выругался я. — Похоже, это наш конец.

По мере того как кабина начала крениться и звук несущегося воздуха становился все более яростным. Я сел на свое место и снова пристегнул ремень. Повернувшись к Мии, я крепко обнял ее.

— Мы собираемся сделать это… — пробормотал я, отчасти для нее, отчасти для себя.

— Конечно… — Она ответила, положив свою руку на мою.

Бум! Наш самолет ударился обо что-то сбоку, отчего кабина дернулась в сторону. Я слышал, как деревья и еще что-то шлепнулось во внешний корпус. Я понятия не имел, где мы находимся, но, во-первых, мы никогда не были так высоко. Теперь, когда мы коснулись земли, я мог видеть деревья и ветви повсюду. Чем дальше мы падали, тем сильнее дергалась кабина. Теперь мы скользили по земле, ударяясь при этом о десятки предметов.

Стук! Наконец мы резко остановились. Я потер шею, думая, что у меня, возможно, будет шрам на всю оставшуюся жизнь. Ну, в этом мире система здравоохранения была волшебной, и поэтому у меня, вероятно, не было бы хронических проблем. Это не делало остановку более приятной. Все руны, которые питали самолет, казалось, разрушились в одну последнюю кучу. Свет внутри погас, и мы внезапно погрузились в темноту. Темнота не была полной. Я все еще видел свет, проникающий сквозь многочисленные трещины в корпусе, некоторые из которых были разорваны посадкой. Однако единственное, в чем я был уверен, так это в том, что мы на земле, а на улице еще светло.

Поскольку я не видел ночи, это означало, что мы приземлились в тот же день, что и отправились. Вероятно, это был рекордный полет, достойный мировой аэрокосмической истории, но он прошел совершенно незамеченным и был выполнен пиратом с помощью повелителя демонов. Достаточно сказать, что история этого полета не была бы зафиксирована ни в одном музее.

Я подождал некоторое время, пока осядет пыль, прежде чем, наконец, освободился от ремней. Я уже убедился, что с Мией все в порядке. Она была в моих объятиях все это время и, казалось, не сильно пострадала. Лилит снова запуталась в своих ремнях и теперь ворчала, пытаясь снять их. Я слышал движение впереди, так что, похоже, Анджела тоже была жива. Вместо того чтобы проверить, как она, я повернул щеколду и открыл дверь, ведущую наружу. Сделав один-единственный шаг, я тут же упал на колени. По крайней мере, я умудрился не выплеснуть за землю весь свой ужин.

Земля никогда не была так хороша, но стоять на ней было выше моих сил. Я старался сосредоточиться. Причина, по которой я был так безрассуден, заключалась в том, что мне нужно было попасть на этот остров. Моей целью было высадиться на остров, но это было невозможно. Лучшее, на что я мог надеяться — это оказаться где-то рядом с Амариллис. Вопрос был в том, насколько я был близок? Кроме того, было бы неплохо поскорее убраться отсюда, так как авария, вероятно, привлекла внимание властей. Я не знал, насколько хороша связь между границей и городом, но они должны были заметить куда мы приземлились и отправиться в путь.

Миа едва успела последовать за мной, как перед нами внезапно остановился ховеркар. Из-за звона в ушах от аварии и относительной тишины двигателя я даже не заметил их, пока они не оказались рядом. Когда дверь открылась, я невольно вскрикнул.

— Клайберн! — Не останавливаясь, из машины выскочили два человека и побежали в мою сторону.

Я осознал, что падаю обратно на землю с болью на лице, но в тот же момент был счастлив, когда две женщины поймали меня. С одной из них мне пришлось быть особенно осторожной, потому что у нее она была беременна, живот у нее выглядел не намного лучше, чем у Мии. Это были Мэдисон и Ханна. Мэдисон была беременна и близилась к родам. Ханна не была беременна, но она стала больше в нескольких более заметных отношениях. Она выросла становясь более похожей на свою мать, с большой грудью и красивой попкой. Она потеряла свои детские черты и стала выглядеть сексуальной женщиной.

Обе женщины плакали и целовали меня. Были произнесены слова, но большинство из них были совершенно неразборчивы, и женщины отодвигались на некоторое расстояние на секунду, чтобы сделать свои голоса более ясными. Когда я, наконец, смог оторвать от них свое лицо, я увидел, что там были еще три женщины, ожидающие меня со слезами на глазах. Это были Роза, Мако и Айко. Все девушки, которых я оставил почти полгода назад, оказались вместе в одной куче.

— К-как? — спросил я хрипло, чувствуя, как от волнения у меня перехватило горло.

— Мои узы… — тихо ответила Мако. — Мы чувствовали твое возвращение.

Хотя она улыбалась, ее глаза были влажными, и она держала немного затравленный взгляд. Последние полгода, должно быть, были для нее тяжелыми. У нас был контракт Лилит, связывающий нас вместе. Если бы я действительно умер, я мог бы забрать ее с собой. Я не мог себе представить, через что она прошла, особенно когда вся моя душа содрогалась.

— Мы бы подумали, что ты мертв! Они сказали нам, что ты мертв! Если бы здесь не было Мако… — Роза закрыла глаза, и из них выпала слеза. — Мы все плакали… так много. Что происходит?

— Вот именно! — Внезапно я почувствовал удар в плечо.

— Только я могу так инсценировать свою смерть! — еще один удар.

Мэдисон и Ханна оправились от истерики и теперь смотрели на меня почти одинаковыми взглядами. Две девушки не могли выглядеть более разными, одна с длинными светлыми волосами и стройным телом, только более толстым благодаря беременности, и темная и пышная Ханна, которая была только расцветшим подростком. Тем не менее, они, очевидно, были сестрами просто по способности передать этот взгляд. Я не смог удержаться от смеха, а потом потянулся и поцеловал их обоих. Они попытались сохранить свои сердитые лица, но быстро соскользнули. Первой сломалась Мэдисон, но даже обычно стоическая Ханна не выдержала.

Я встал со своими девочками и жестом указал на машину. — Скоро у нас будут нежеланные гости. Было бы лучше, если бы нас в это время здесь не было.

Я быстро жестом велел всем садиться в машину. На самом деле она был немного переполнена, потому что все женщины решили отправиться вместе.

— Освободите мне место! — прорычал голос, когда Анджела попыталась протиснуться в машину.

— Ох… Смотрите, все, Анжела выжила! — решительно сказал я.

— Эй, а что это тон? Конечно, я выжила, а самолет, который ты мне обещал, сломан. У тебя здесь красивая машина, так что держу пари, что у тебя есть деньги. Пока ты не достанешь мне воздушный корабль, я буду с тобой.

Мне это не понравилось, но из всего, что взяли с собой девушки, телохранителя с ними видно не было. Мы освободили место в переполненной машине для Анжелы, а затем покинули место крушения самолета. Глядя на обломки, исчезающие за деревьями, я начал сомневаться, действительно ли это кто-то знал, куда мы упали. Анжела летела очень низко, и катастрофа произошла за каким-то холмом. Мы были в сельской местности, и на месте крушения не было ни пламени, ни дыма. Не похоже, чтобы он использовал газ. Оно использовало магию, чтобы доставить нас сюда.

Когда тот вид исчез из виду, главной мыслью, пронесшейся в моей голове, было абсолютное счастье, что я наконец-то дома и моя жизнь может вернуться в нормальное русло. Последние шесть месяцев отправили меня в мир, частью которого я даже не хотел быть. Я пережил то, что, вероятно, будет преследовать меня всю оставшуюся жизнь. Хотя во мне все еще росло какое-то честолюбие. Знания из моего мира плюс знания Короля Демонов означали, что я действительно могу сделать некоторые магические приспособления, которые действительно могут помочь этому миру. Однако в данный момент ничто не казалось более предпочтительным, чем просто пойти домой, провести время с моими девочками и, возможно, сделать еще несколько детей.

Вот тогда-то я и понял, что всех девушек здесь нет. Я озабоченно нахмурился.

— Брук вернулась домой? А как насчет других девушек? Лира? Чарли? Кемала?

Роза наклонилась вперед и заговорила первой. — Брук вернулась домой. Она привела с собой Лиру, и там была молодая девушка. Последние несколько дней она была очень тихой и скрытной. Видел бы ты, в каком состоянии была Брук. Она собиралась вернуться на остров и устроить международный скандал. Если бы Мако не чувствовала, как твоя душа отдалилась, но оставалась живой, она могла бы. Мы все еще не знаем, что происходит, но Брук и Лира сказали что-то о твоей смерти?

— Да, я… подожди… молодая девушка? Какая молодая девушка? — Я понял, что в том, что они говорили, было кое-что странное.

— А… это верно.… иностранка по имени Кемала.

— Кемала? А как же Чарли? Чарли дома?

— Прости, а что за Чарли?

Глава 106

Чарли все еще там? Я осознал, что чувствую лишь намек на приступ паники. Из всех, она определенно была самой невинной и могла очень сильно пострадать. У Чарли не было настоящей привязанности к стране Матахари, и я даже не уверен, что многие вообще считали ее гражданкой этой страны. Учитывая, как дедушка насиловал и использовал Веронику, у меня вдруг возникло неприятное чувство, что то же самое можно сделать и с Чарли. Как только я умер, он, возможно, взял бы Чарли под свое крыло, решив оставить ее для собственного развлечения.

Яма разочарования и гнева заполнила мой желудок, и даже когда девочки радостно заискивали передо мной, когда я возвращался домой, чувство, что я должен уладить все на этом острове, только росло. Когда ховеркар добрался к дому, там стояли три знакомых лица. В частности, Брук, Кемала и Лира. На лице Лиры застыло тревожное выражение. Брук выглядела чем-то расстроенной. Что касается Кемалы, то она была очень робкой. Для женщины, которая спасла мне жизнь, она держала себя в руках, согнувшись, стараясь стать как можно меньше.

Что касается того, почему эти трое не пришли навестить меня, было ясно, что Кемала и Брук оба прошли через ряд проблем. Обе девушки были очень сильно побиты. Только Лире удалось выбраться с острова без видимых ран. Что касается Кемалы, то я видел, когда она была ранена, поэтому мое лицо теперь не было особо удивленным. А насчет Брук, то я мог только предположить, что, когда меня убили, она, возможно, вызвала ссору с некоторыми охранниками и была избита. Я не знал, что она пережила за последние четыре дня, но пока она была жива, я был счастлив.

— Клай… Я уже знаю, о чем ты думаешь, — первой заговорила Брук, — Этот остров — смертельная ловушка. Я не собираюсь помогать тебе вернуться. Даже с твоей нынешней личностью это просто глупый риск. Теперь ты дома. Мы в безопасности. Давай просто оставим все как есть.

Судя по звукам, она, вероятно, думала об этом и безостановочно произносила эти слова с тех пор, как услышала, что я возвращаюсь домой.

— Клайберн… Я должна скоро вернуться к матери, — вмешалась Лира. — Но сначала мне нужно знать наверняка… ты правда…

Она остановилась, опустив голову. Не было простого способа спросить об этом, да? Наверное, эта мысль все еще заставляла ее волноваться. Был ли я Калебом? Если окажется, что ее действительно обманывали, это определенно будет серьезным психологическим ударом для моей женщины. Я поднял руки и тут же успокоил ее улыбкой.

— Это был я. Я не считаю тебя ответственной ни за что. Этот ребенок внутри тебя — мой, насколько я понимаю, а ты — моя женщина.

Лира издала звук облегчения, который, должно быть, сдерживался месяцами. Ее ледяное выражение лица, наконец, начало таять, и она подбежала и обняла меня, прежде чем сказать что-нибудь еще. После короткого поцелуя она с сожалением отстранилась и посмотрела на меня заплаканными глазами.

— Я думал, что потеряла тебя…

Я опустил голову. — Простите, я не хотел вас всех беспокоить.

— Пожалуйста, не подвергай больше свою жизнь опасности.

— Обещаю, в будущем я буду внимательнее.

К счастью, она не заметила моей формулировки. Я не мог обещать ей свою безопасность, не с той ситуацией, которая происходит на том острове. Единственное, что я мог сделать, это пообещать ей, что буду осторожен. В прошлом мое безрассудство заставляло страдать всех этих женщин. Теперь я это понял. Я видел боль и темноту на лице каждой из них. Я хотел обвинить этот мир в том, что он сделал с ними, но правда была в том, что я действительно должен был винить только самого себя.

Когда Лира отстранилась, она еще раз кивнула мне и прошла мимо. Машина подъехала отдельно от той, в которой я приехал. Похоже, это была ее машина. Скорее всего, она возвращалась к своей семье. Формально, будучи беременной, она достигла своих целей, с которой ее отправили в другую страну. Возможно, Матахари и жаловалась на нее, но мать Лиры, скорее всего, больше заботилась о беременности Лиры и ребенке, чем о сделках, которые она заключила с Матахари.

Я сделал шаг к дому, и Брук положила руку мне на плечо. — Клайберн.

Я мягко улыбнулся ей. — Давай поговорим, когда войдем внутрь.

Я собрал всех девушек в приемной. Там было достаточно мест, чтобы рассадить всех. Все эти женщины были каким-то образом связаны со мной. Только Лилит была женщиной, с которой у меня не было секса. Впрочем, это не имело значения. Она спасла мне жизнь и, таким образом, стала моим благодетелем. Я не хотел отрывать ее от дискуссий, особенно тех, которые касались моего будущего. Я заметил, что Кемала свернулась калачиком на одном из диванов, обнимая подушку. Когда я подошел и протянул ей руку, она вздрогнула.

Я улыбнулся так ободряюще, как только мог. — Хэй, я Клайберн. Я не знаю, как понятно объяснить это, но давай просто скажем, что мы с твоим братом были очень близки. По сути, мы братья, а это значит, что ты моя сестра. Ты понимаешь?

Кемала нерешительно посмотрела на мою протянутую руку, а затем опустила голову. Я протянул руку и погладил ее по голове там, где она позволила. Отстранившись, я повернулся к остальным. Кое-кто уже знал обрывки этой истории, но не моя семья, ведь именно их дольше всего держали в неведении.

— До моего отъезда ходили слухи. Они называли меня каким-то избранным. Они сказали, что я могу делать равное количество детей мужского и женского пола. Они были правы…

Роза, казалось, была больше всех удивлена этим, слегка задыхаясь. Остальные девушки продолжали молча смотреть на меня. Глубоко вздохнув, я начал рассказывать им свою историю. Я больше не сдерживался в словах от тех, кого любил. Поэтому я честно рассказал им все, что знал. Брук, Миа и Лилит… все, кто видел некоторые из этих вещей лично, могли помочь мне кое-что объяснить, поскольку они могли видеть это сами.

Я начал с объяснения, что перевоплотился из другого мира в возрасте двенадцати лет. У меня были объединенные воспоминания об этой и другой жизни в мире, совершенно не похожем на этот. Это был мир с мужчинами и женщинами, где наука заменила почти все, что могло было быть сделано с помощью магии. Роза, казалось, особенно заинтересовалась этим аспектом моей истории.

Я продолжал объяснять все остальное о чем только мог подумать. Присутствие Лилит. Попытка вызвать демонов. Очевидный успех. Мое время в теле Калеба. К тому времени, как я дошел до этого, Кемала уже задремала. Похоже, она многое пережила в последнее время, и я не хотел расстраивать ее еще больше, так что было бы хорошо, если бы она не знала всех подробностей сразу.

Я закончил свою дискуссию, рассказав обо всем, что произошло с тех пор. Заговор с целью убийства. Смерть Калеба. Я даже объяснил, почему во всем этом замешана Кемала. Я старался отвечать на каждый вопрос, когда его задавали, а когда закончил, опустил голову и стал ждать. Хотя Брук, Лира и Миа приняли то, что я сказал, они все уже испытали некоторые из них самостоятельно. Миа была проклята демоном. Брук уже встречалась с ними. Лира столкнулась со мной как с Калебом.

Когда дело касалось Ханны, Мэдисон, Розы, Мако и Айко, у этих женщин не было причин верить в такую фантастическую историю. Роза и Мако были прагматичными женщинами, которые верили в то, что могли видеть. Мои старшие сестры легко могли решить, что мне просто мерещится. Короче говоря, шанс, что меня отвергнут, был. Мгновение спустя я почувствовал, как чьи-то руки обхватили меня. Я поднял глаза и увидел, что Мако крепко обнимает меня.

— Ты мне веришь?

Мако издал смешок. — Как я могла не поверить? После всего, что я чувствовала. Помни, я связана с тобой узами. Не думай, что сможешь солгать мне, даже если захочешь.

Мгновение спустя Ханна тоже обняла меня, а потом и Мэдисон. Роза осталась сидеть, но на ее лице играла нежная улыбка.

— У нас нет другого выбора, кроме как принять то, что случилось с тобой, как бы трудно в это ни было поверить.

— Все, что братец сказал мне, это то, что он еще более удивительный, чем я когда-либо думала! — сказала Ханна, уткнувшись лицом мне в плечо.

— Я ничего не знаю об этом… — снисходительно ответила Айко, — Но я скажу, что тебе следует меньше беспокоиться о таких вещах и больше о своих детях!

Даже с тремя девушками, держащими меня, я почти встал и сбил их всех с ног. — Вот именно! Мои дочери!

— Не только твоя дочь… — Мако издала легкий смешок. — С тех пор, как тебя не стало, родилась и наша дочь.

— Забудь об этих женщинах! Теперь у тебя есть сын! Это, безусловно, самое важное!

Мои глаза заблестели, когда я вспомнил, в каком состоянии все были, когда я покинул их. Хотя Миа не смогла родить ребенка, то же самое нельзя было сказать о Мако и Айко. Пока меня не было, у обеих девочек родились дети, и в случае с Айко, как и с Мией, это был мальчик. Это означало, что теперь у меня официально было четверо детей, и двое из них были уже старше года!

Моих дочерей и сына уложили спать, но я, не колеблясь, ворвался в их комнату. Годовалые дети разволновались и начали брыкаться в своих кроватках. Что касается младенцев, то я, по-видимому, напугал их, и они начали плакать. Меня ругали, пока я ждал, когда девочки успокоят моих малышей. Когда я, наконец, заключил девочек в свои объятия, чувство счастья и удовлетворения переполнило меня. У меня действительно была здесь семья. Я бы никогда не уехал из этой страны, если бы не чувствовал, что мне нужно заключить сделку с матерью Эштон. После этого я многое пережил и, по крайней мере, сумел преодолеть свою депрессию. Теперь, когда я вернулся, все было прекрасно, и не было никакой причины уходить.

Никаких причин, кроме моего знания о заговоре с целью убийства. Я вздохнул. Пока я здесь развлекаюсь и отдыхаю, она в любой момент может замышлять даже большее зло, чем я мог представить. Человек, который называл себя дедом Калеба, и другой член совета умрут, и это определит судьбу людей в этом мире. Я проводил с детьми столько времени, сколько мог, но, держа на руках маленького Като, понял, что должен что-то сделать. Это было не только ради моего будущего, но и ради его.

Я также подумал, что хотел бы, чтобы у Като было более западное имя, но Айко была матерью, а у мужчин редко был выбор в таких вещах. Мою новую дочь назвали Пенелопой. Аня, Алисса и Пенелопа были моими тремя дочерьми. Като был моим сыном. А еще, конечно же, Миа все еще была беременна, как и Лира. Бернис и Терра тоже были беременны. Я должен был как-то вернуться за ними. Они тоже были моими детьми.

— Ты ведь не передумаешь, правда? — спросила Брук, почувствовав внезапную перемену в настроении.

Ее слова заставили всех женщин замолчать, и мрачное настроение повисло над всей комнатой. Я мог только тихо кивнуть.

— Клайберн… мы дома, все снова вместе.

— На этом острове есть люди, которые мне все еще небезразличны, — ответил я.

Бернис, Тера, Чарли… И я с некоторым удивлением понял, что мне тоже небезразлична Королева. Талита была суровой женщиной, но она искренне любила своего сына. Как бы ни были подавлены и разбиты мои девочки, Талита увидела мертвое тело Калеба. Она, вероятно, была более измучена, чем кто-либо. Я не знал, хочу ли я рассказать ей правду обо всем, но если бы я мог дать ей хоть немного успокоения, то я чувствовал, что должен.

— Я иду с тобой… — заявила Брук.

Я удивленно поднял голову и тут же покачал ею. — Нет… Мне нужно идти одному.

— Ты больше не Калеб. Там тебя никто не будет ждать.

— Именно поэтому мне нужно идти одному! — Произнес я, — Ты была известна как одна из женщин Калеба. Если бы ты вдруг снова появились после побега, это, конечно, было бы подозрительно. Ты так и не объяснила, как оказалась так изранена.

Брук отвернулась, закусив губу. — Эти чертовы охранники думали, что знают все. Я… Я так боялась, что ты умер…

Таким образом, это было в основном то, что я себе представлял. В конце концов она подралась с тем, кто расследовал мою смерть. Хотя официально она была моим телохранителем, Матахари так не считали. Для них она была просто наложницей. Не просто наложницей. Даже наложница будет иметь уважение. Она была наложницей мертвого принца. Если с ней что-то произойдет, то никто не станет мстить.

— Ты сделала свою работу.… — Я попытался успокоить Брук. — Ты благополучно вывела оттуда Кемалу.

Мне хотелось добавить что-нибудь о том, как ей не удалось вытащить Чарли, но я не хотел, чтобы это прозвучало как предъява, пока я успокаивал ее. Я держал подобные мысли при себе. В конце концов, я вспомнил, какой скользкой могла быть Чарли. Ей удалось пробраться во внутрь пиратского корабля так, что ее никто не заметил. Иногда она была похожа на привидение. Наверное, с ней было все нормально. Мне просто нужно было забрать ее.

— Тебе действительно нужно это делать? — обеспокоенно спросила Роза.

— Это Амариллис, и я гражданин этой страны. Здесь я в безопасности. — Уверенно ответил я, уклоняясь от ее вопроса. — Не волнуйся. Я просто отправлюсь на остров, а потом приведу людей, которые мне дороги, обратно.

Я решил не напоминать им, что одна из этих людей, о которых я заботился, была кем-то, кого можно было спокойно назвать террористкой, которая хотела убить кучу людей с помощью бомбы.

— Как ты туда доберешься? — спросила Брук.

— Кхем! — В конце концов она задала вопрос, на который у меня не было ответа.

Я как раз собирался пойти к одному из троллейбусов и вежливо попросить. Я все еще мужчина, и если я помню Амариллис, я, вероятно, мог бы легко подкупить женщину. С другой стороны, мои глаза блуждали по Лилит и Анджеле.

Лилит рассмеялась и всплеснула руками. — Что ты на меня смотришь? Только потому, что я однажды поймала кого-то, падающего с острова, не означает, что у меня есть сила отправить тебя туда.

— Прости, пацан… — добавила Анджела, лежа на одной из кушеток и перекинув ногу через подлокотник. — Возможно, если бы у меня было несколько недель, я смогла бы спланировать проникновение такого масштаба, но в это место будет нелегко попасть, если у тебя нет пропуска.

— Это так… — Я опустил голову и стиснул зубы.

Неужели я уже так просто потерпел поражение? Я много говорил о том, как попасть на остров, но в конце концов у меня действительно не было никаких идей.

— Вообще-то… — Мако вздохнула. — Учитывая мой уникальный статус преподавателя, мне дали гостевой пропуск на остров.

Я навострил уши. — Неужели?

Мако кивнула, вытаскивая из кармана шнурок с карточкой. — Мне пришлось пообещать несколько раз помочь, чтобы получить его, но в то время твое присутствие было на острове, и я была полна решимости отправиться туда. В тот день, когда я планировала отправиться на остров, твоя душа внезапно исчезла. Поэтому я решила подождать и воздержаться.

— Вот оно что…

Я вздохнул с облегчением, протянул руку и взял карточку, которую она мне протянула. Имя на ней не указывалось. Там был просто ранг и номер доступа. Мако действительно много работала над тем, чтобы увидеть меня. Если бы план убийства Вероники не был таким амбициозным, я мог бы столкнуться с Мако позже в тот же день. Я чувствовал себя таким далеким от своей семьи, когда меня не было, но они всегда думали обо мне.

— Клайберн… Я хочу, чтобы ты пообещал всем нам то же самое, что сказал Лире. Если Брук не сможет пойти с тобой, то твоя жизнь там, наверху, действительно может оказаться в опасности. Я хочу, чтобы ты пообещал, что вернешься домой.

Я поднял голову и встретился взглядом с каждой из девушек. Моя рука крепко сжимала ключ-карту, мой свет в этой темноте. С этим все встало на свои места. Я доберусь до острова, свяжусь с остальными членами моего гарема, а затем увезу их с острова вместе со мной. Мои планы были так просты. Не было смысла слишком много думать.

— Я обещаю вам всем, что вернусь.

И как только я вернусь, я никогда больше не покину свою семью.

Глава 107

Я проводил с детьми столько времени, сколько осмеливался. У меня даже не было свободного времени. Некоторые девочки остались со мной, пока я держал на руках каждую дочь и сына. Двое старших были в том возрасте, когда они могли говорить, но они были слишком сонными, что даже после того, как им сказали, что их отец теперь был дома, они могли только сонно улыбнуться, прежде чем скользнуть обратно в постель. По-видимому, они были довольно ленивыми маленькими девочками. После того, как я закончу со своими делами, я обязательно ими займусь, чтобы они не закончили как их тети Ханна и Мэдисон.

Подумав об этом, я посмотрел на двух девушек. Ханна лежала на диване, свесив ноги через край. Мэдисон сидела в углу, слушая фильм за портативным экраном. Две девушки, казалось, заметили, что я улыбаюсь им, и подняли глаза.

— Мне кажется, Брат думает о нас что-то грубое! — заявила Ханна.

— М-м-м… Брату, кажется, нужно помнить об уважении к старшим сестрам.

Я закашлялся, чтобы скрыть выражение лица. — Что ты говоришь? Я только подумал, что вы, девочки, очень красивы, и к тому же я люблю вас.

Я выбрал этот момент, чтобы взять ребенка, у которого не было такого же графика сна, как у своих старших, а затем начал целовать ее в живот, пока она издавала счастливые бормочущие звуки. Женщины постарше, в основном Мако и Роза, смотрели на это с некоторым удовольствием. Я чувствовал, что должен это сделать.

— В чем дело? — Спросил я.

Пара посмотрела друг на друга и захихикала, а Роза заговорила. — Я и забыла, какой ты любящий отец. Я могла бы вечно смотреть, как ты играешь с детьми.

Кроме этих четверых, других в комнате не было. Лилит ушла, чтобы уединиться и отдохнуть в гостевой комнате. Миа вернулась в свою комнату. Эти двое были рядом со мной недавно, поэтому они хотели, чтобы у меня было время с остальной частью моей семьи. Ну, по крайней мере, Миа. Лилит, скорее всего, просто безразлична ко всей этой ситуации. Брук тоже вернулась в свою комнату. Я хотел дать ей время. Учитывая все, через что мы прошли, самое меньшее, что я мог ей дать — это время.

Айко была гораздо сдержаннее. Сейчас она была на кухне, чувствуя, что мое времяпрепровождение с детьми должно быть в одиночестве. Кемала стояла у двери, прячась за ней, но время от времени с интересом поглядывая на малыша. Я не был уверен, видела ли она детей с тех пор, как выросла. Дети Калеба формально ему не принадлежали, так что она, вероятно, росла в одиночестве, пока ее не перевели в гарем. Учитывая, что рождение детей было ее основной функцией в Матахари, вполне логично, что она по той или иной причине проявляла к ним большой интерес.

Глядя на ребенка в моих руках, я даже не знал, кто это. По разным причинам я пропустил кучу времени, которое мог провести с ними, поэтому я не особо разбирался, с кем именно я сейчас нянчусь. Я не хотел снова уезжать.

— Хэй, малыш… Я обязательно вернусь, — пообещал я. — Я больше не покину тебя. Но сначала я должен вернуть твоих братьев и сестер, хорошо? Ты ведь хочешь большую семью, верно?

Конечно, малыш не понимал, что я говорю, но благодаря тому, как счастливо я это произнес, она хихикнула, а потом ее рука ударила меня по носу, не совсем удачно схватив его. Я схватил ее крошечную ручку, поцеловал, а потом отстранил и тоже поцеловал в лоб. Я и так потратил достаточно времени.

— Тогда я ухожу.

Эти слова, словно кинжал, пронзили атмосферу. Роуз и Мако нахмурились. Мэдисон сняла наушники и встала. Ханна обернулась и обеспокоенно посмотрела на меня. Впрочем, они все уже поняли. Я уже объяснился с ними. Они приняли это.

Это было путешествие, которое я должен был совершить в одиночку. Я уже слишком много потерял в прошлом и не хотел делать это снова. Честно говоря, я был немного удивлен, что Брук больше не сопротивлялась. В конце концов, я забеспокоился, что она слишком много пережила в Матахари. Возможно, ее до сих пор преследует то, что произошло в замке Повелителя Демонов. Не только замок, но и рабство, и мысль, что я тоже умер. Она была сильной женщиной и никогда не показывала мне своего стресса или беспокойства, но я все еще был убежден, что в глубине души она пережила какую-то травму, как и я.

Я сел на заднее сиденье машины, и все девушки с тревогой наблюдали за мной. Те, кто был в своих комнатах, казалось, имели некоторую осведомленность, и они немедленно вышли наружу, чтобы тоже посмотреть. Некоторые девушки плакали, некоторые махали руками, а некоторые просто молча наблюдали. Дверь с другой стороны машины открылась, и Мако тут же шагнул внутрь, усаживаясь рядом со мной. Я вопросительно взглянул на нее, и она слегка пожала плечами.

— А чего ты ожидал? Ты не пойдешь туда один. Хотя я согласна, тебе не должна угрожать реальная опасность. У тебя больше нет связи с этими опасными людьми из Матахари, и ты — мужчина, который отправляется на конференцию обсуждающую защиту людей. Ты даже сказал, что человек, который покушался на тебя, теперь мертв. Я здесь, чтобы убедиться, что ты не сделаешь ничего опасного.

— Мако… — произнес я, чувствуя себя неловко.

— Пропуск, который я получила, предназначен мне и еще одному человеку. Если ты не собираешься снова начать играть в игры с переодеваниями, то я предлагаю дать мне пойти с тобой.

Итак, это как-то слишком для моего путешествия в одиночку. Я вздохнул и кивнул. Казалось, другие девушки уже решили это. Судя по выражению их лиц, они ожидали появления Мако.

— Я не хочу, чтобы ты пострадала, — сказал я.

— Я тоже не хочу, чтобы тебе было больно, — ответила Мако с кривой улыбкой.

— Ты можешь доставить меня на остров, но я хочу, чтобы ты подождала. Я не хочу втягивать тебя в это. Как мужчина, для меня многие вещи могут быть разрешены. Но для тебя это может обернуться настоящей катастрофой. — Я попытался объяснить.

— Ладно. — Спокойно произнесла она. — Я подожду тебя.

Ее слова мгновенно заставили меня почувствовать себя намного лучше. Я действительно не хотел делать все это сам, несмотря на то, что планировал. Даже если она не будет со мной, ее поддержка поможет мне. Она была уникальна для всех женщин в моей жизни, потому что мы заключили контракт с Лилит. Я не был уверен, как настоящая Лилит отнесется к этому контракту, названному в ее честь, но в результате ее душа была связана с моей. Если кто и знал, что я чувствую, так это она. Кроме того, Мако была взрослой, гражданкой и государственной служащей, не говоря уже о том, что умела оказывать первую помощь. Я предположил, что если бы и был кто-то, кого я хотел бы взять с собой, то это была бы она.

Машина уехала, группа женщин, ставших моей семьей, а также дом, в котором я вырос, остались позади. Я не знал, почему у меня было такое дурное предчувствие. Возможно, из-за этих проклятых законов о защите мужчин. Я направлялся на остров именно для того, чтобы предотвратить их появление.

Мы подошли к троллейбусу, который позволил нам подняться на остров. У меня не было ни оружия, ни какой-либо защиты. В мире с магией, естественно, даже руны были конфискованы. Я мог бы нарисовать больше, но они конфисковали даже ручки и бумагу, чтобы предотвратить подобные действия. Кроме того, на тележке были руны, предназначенные для того, чтобы мешать отливке рун. Эта часть имела для меня меньшее значение. Я только хотел использовать руны на острове в случае крайней необходимости.

Мы прошли через охрану без проблем. Я беспокоился, что, как только моя информация будет введена, последуют шокирующие разоблачения. В конце концов, я должен был быть мертвым. Тем не менее, некоторая тревога не сработала внезапно с потоком людей, толпящихся, чтобы схватить и обезопасить меня. Хотя охрана была шокирована, увидев мужчину, это не казалось таким уж удивительным. Это было событие, касающееся всех мужчин, и любой мужчина был бы заинтересован в том, чтобы увидеть результат дебатов, на которых либо одобрят, либо отвергнут расширенный акт.

Да, мне удалось захватить брошюру, в которой все объяснялось. До этого события оставалось всего два дня. Сегодня вечером состоятся заключительные дебаты за и против закона о расширенной защите. Завтра состоится голосование. Тогда акт будет либо исполнен, либо нет. Конечно, каждая страна должна была решить, в какой степени они будут применять его, но поскольку Амариллис ввела его, они, несомненно, будут самыми дикими и ненормальными в плане этого закона.

Это означало, что члены совета Матахари, которые, по сути, были лидерами мужской части дебатов, должны были найти контраргумент. Предположительно, в течение последней недели они разговаривали с различными группами и собирали их на свою сторону. Если бы они внезапно умерли, это, несомненно, стало бы мощным ударом по мужской части голосов и, вероятно, привело бы к тому, что чаша весов наклонилась бы в другую сторону.

Мы находились на троллейбусе, который медленно начал подниматься в воздух. Это все еще требовало некоторого привыкания, но по сравнению с полетом на той гигантской трубчатой ракете, которую я называл самолетом, это было ничто. Интересно, что Амариллис сейчас думает об этом несчастном случае? Я не смотрел телевизор, но, несомненно, если бы об этом объявили по всему городу, мы бы уже услышали об этом. Я покачал головой, сосредоточившись на самом важном.

— Каков твой план? — спросила Мако, пристально глядя на меня.

— Все просто. — Я вздохнул. — Я собираюсь поговорить с королевой Талитой. У нее нет реальной власти здесь, и советники хотят лишить ее даже этого. Мужчине не составит труда приблизиться к ней. Я собираюсь раскрыть личность ее дочери и объяснить, что происходит. Надеюсь, она сможет использовать ту немногую власть, что у нее осталась, чтобы сообщить мне, где сейчас находятся члены совета, а также помочь найти Чарли.

— Чарли?

Я покачал головой. — Девушка, которую я привез с собой из Матахари.

— Как и Кемалу?

Я снова покачал головой. — Маленькая девочка, и изначально она была из Амариллиса. Мы уже давно знакомы. Мне плохо из-за того, как она живет. Я просто хочу дать ей дом, вот и все.

Мако сделала неуверенное лицо.

— Что? Что такое? — Спросил я.

Мако покачала головой. — Ничего, просто Брук сказала, что в последнее время ты испытываешь сильный стресс. Она сказала, что ты много разговариваешь сама с собой. Она не помнит маленькой девочки, которая путешествовала с тобой. Если бы она знала об этой девушке, то обязательно взяла бы ее с собой.

Я моргнул, а затем издал смешок. — Я не единственный, кто пережил много стрессов. Я бы не стал об этом беспокоиться. Наверное, она просто забыла. Они почти не разговаривали друг с другом. Это просто защитный механизм, который у нее был, чтобы она не чувствовала сожаления.

— Ладно.

В этот момент раздался глухой стук, когда мы наконец добрались до троллейбусной станции на вершине острова. Я вышел из здания и посмотрел на знакомый пейзаж, который исследовал всего неделю назад.

— Ты действительно просишь меня остаться здесь? — неуверенно спросила Мако. — Это ведь не превратится в очередной день ГНЕВА, не так ли?

Я махнул рукой. — Этого не случится. Я скоро вернусь, хорошо?

Она кивнула и направилась в ближайшее кафе, расположенное рядом с троллейбусом для тех, кто должен был ждать. Я кивнул в последний раз, перевел дух и направился к резиденции, предоставленной Матахари. Это не будет так, как было в прошлый раз. Я не был Калебом. Тем не менее, я почувствовал боль в груди, похожую на колющую, когда Вероника убила меня. Это был просто мой разум, убегающий вместе со мной.

Вскоре я оказался перед особняком. Протянув руку, я постучал в дверь. Конечно, через несколько минут ему ответил слуга. Это была служанка из Матахари, только на ней не было откровенной одежды, которую обычно носили служанки в Матахари. Этот наряд больше подходил стилю Амариллис. Вероятно, это было сделано для того, чтобы не нарушать обычаи этой страны. Я улыбнулся ей, чувствуя легкую ностальгию при виде знакомого лица.

— Королева Талита, мне нужно поговорить с ней.

Девушка на секунду вздрогнула, удивленная тем, что в дверях появился молодой человек. Затем она издала второй звук удивления, когда поняла, что я спрашиваю о Королеве. Поразмыслив, молодой человек, желающий посетить влиятельную женщину в ее доме, может на самом деле вызвать некоторые вопросы. Однако в данный момент я не мог сосредоточиться на этой политике. У меня была одна работа, и я должен был закончить ее ради всех мужчин. Что же касается горничной, стоявшей в дверях, то она неуверенно опустила глаза.

— Мне очень жаль, но королева сейчас ни с кем не встречается. Она в трауре.

Я действительно не знал, чем закончилась моя смерть на острове. Дома я спросил, были ли какие-нибудь новости об этом, и оказалось, что то, что произошло на этом острове, осталось на этом острове. Они ничего не сообщили общественности о какой-либо смерти, хотя смерть определенно повлияет на характер предстоящих выборов.

— Скажи ей, что у меня есть информация о Калебе, — сказала я со слабым вздохом. — Скажи ей, что я знаю, что случилось с Кемалой.

Глаза служанки расширились. К счастью, она знала достаточно о ситуации, чтобы понять важность моих слов. Она несколько раз кивнула, прежде чем повернуться и поспешно побежать обратно в особняк. Что касается меня, то я остался снаружи, хотя мое сердце продолжало быстро биться. Я никогда не был самым гладким собеседником, так что это может обернуться ужасно неправильно, если я не так сформулирую вещи, о которых хочу рассказать. Однако у меня не было другого выбора. Других связей у меня здесь не было.

В поле зрения появилась Талита, спускавшаяся по лестнице. На ней было все черное, а лицо закрывала вуаль. Ее глаза, когда-то прекрасные карие, покраснели и опухли от многодневных слез. Я почувствовал себя немного виноватым. Я оставила ее с Калебом мертвой. Правда, мальчик умер давным-давно, но эта смерть, несомненно, была более жестокой, чем отравление и кома.

— Чего ты хочешь, буле? — спросила она, как только приблизилась на расстояние разговора, взглядом, как будто она не хотела иметь со мной ничего общего. [Буле — индонезийское слово обозначающее белых иностранцев]

Ее реакция ранила меня в самое сердце сильнее, чем я ожидал. Она любила меня, как мать, и я знал ее довольно давно. Несмотря на то, что я был другим человеком, видеть, как она смотрит на меня так презрительно, было немного больно. Я стиснул зубы и продолжил свой план.

— Королева Талита, вашего сына убила его приемная дочь Вероника. Кемала пыталась остановить его и даже успела убить Веронику, но было уже слишком поздно.

Ее глаза ожесточились, и она сделала несколько шагов вперед, схватив меня за руки. — Да что ты об этом знаешь!

— Я знаю, что это приказ деда Калеба! Он приказал убить Калеба за то, что тот не сумел произвести на свет детей, и за другие отвратительные вещи, которые он делал с женщинами на протяжении многих лет!

Ее руки сжались, но глаза остекленели и приняли потерянное выражение. Она отчаянно затрясла головой, все еще держась за меня.

— Нет… нет… Калеб был хорошим мальчиком… он этого не сделал… он просто…

— Талита, Калеб пытал и убивал людей. Он делал ужасные вещи, пока его не отравили. Он… — Я прикусил губу и опустил голову.

— Как… как ты смеешь… — произнесла она, — Как ты смеешь говорить такие вещи? Вот отсюда!

— Он сговорился с вашей дочерью. Дочерью, которую вы бросили, когда решили взять его к себе и притвориться, что он ваш сын!

Она ахнула, сделала шаг назад, ее глаза сузились, когда она отпустила мои руки. — Откуда ты об этом знаешь?

— Я знаю.… потому что Калеб знал! — Я сказал. — Вы когда-нибудь думали, что человек, который вернулся после комы, был вашим Калебом?

В этот момент она выглядела так, словно ей дали пощечину. Это был один удар за другим. Однако сейчас я не мог остановиться.

— Ваш сын умер, когда выпил яд несколько месяцев назад, — сказал я. — И Лилит использовала его тело только для того, чтобы… чтобы спасти меня. Мне не нужно, чтобы вы в это верили. Что мне нужно, так это чтобы вы помогли мне остановить вашу дочь от совершения ужасной ошибки!

Какое-то время она молчала, обдумывая мои слова и выбирая вопрос. — Какой ошибки?

— Тера… девушка из гарема Калеба? Где она?

— Тера? Половина его гарема внезапно исчезла, когда он умер. Двое из них у меня под замком. Тера была одной из тех, кто исчез. Я не видела Теру несколько дней.

— Тера — это маленькая девочка, от которой вы отказались, — объяснил я. — Она работает с мятежной фракцией. Они планируют убить ваших лидеров, членов совета. Она обязательно сделает это до вечера!

Она покачала головой. — Даже если то, что ты говоришь, правда, почему я должна останавливаться? Это человек, который убил моего… моего Калеба, — Ее глаза ожесточились, — Если они забрали у меня все, то пусть горят!

— Я больше не тот Калеб, который вам нужен, — начал я. — Но у вашей дочери ребенок от Калеба. Если она пойдет на это, то вы потеряете не только дочь, о существовании которой даже не подозревали, но и внука!

Ее глаза вспыхнули. — Это мальчик?

— Я не такой, как другие мужчины. Некоторые называют меня избранным. У меня есть пятидесятипроцентный шанс сделать ребенка мужского пола.

— Есть еще Бернис… У меня есть она и девушка Нерия. Если я смогу найти эту девочку Лиру…

— Лира не вернется. Что касается Бернис… это все еще шанс пятьдесят процентов. Если будут живы Бернис и Тера, то шансы тоже будут выше. — Она неуверенно прикусила губу, и я продолжил, — Если они сделают это, то ваш внук может погибнуть во время переворота. Они, конечно, никогда не придут к власти. Даже если члены совета не умрут, это произойдет. Единственный способ выжить — это помириться с дочерью.

Я хотел сказать ей, что она должна пойти со мной домой. Однако, увидев ее здесь в черном, я пришел к осознанию. Амариллис не был ее домом. Она никогда не будет дома в моем особняке. Она была Королевой. Она скорее умрет в Матахари, чем будет жить в Амариллисе. Эту реальность я не мог ни в малейшей степени опровергнуть. Ее природа не могла быть более очевидной для меня. Я подозревал, что то же самое было и с ее дочерью.

Поняв это, мой план начал меняться. Если бы мне удалось свести этих двоих вместе, то, возможно, они выбрались бы оттуда живыми. Что касается ребенка, которого я сделал, то это было уже все, что я мог сделать, чтобы удержать Лиру со мной. Ни Бернис, ни Тера не могли стать моими. Это было слишком жадно и глупо.

— Ты знаешь… — произнесла Талита. — Официальная версия такова: Веронику убили, потому что она была беременна мальчиком, как и ее отец.

— То, во что я прошу вас поверить — это слишком, я знаю. Вы можете спросить меня обо всем, что случилось с Калебом за последние полгода. Шахты под городом, освобождение моей сестры из тюрьмы, даже форма вашего тела… Я буду знать это.

На глаза ее навернулись слезы. — Это действительно ты?

— Мне жаль, что я не смог остаться с тобой до конца. Мне жаль, что я позволил ему столкнуться с такой ужасной судьбой.

Она шагнула вперед, и ее губы нашли мои. Мы целовались лишь короткое мгновение, прежде чем она отстранилась. Глаза ее были закрыты, губы беззвучно шевелились. Через мгновение она кивнула.

— Да… это тот самый поцелуй. Подумать только, немного яда заставило моего сына целоваться лучше, как глупо.

— Значит, ты мне веришь? — осторожно спросил я.

Ее глаза распахнулись, и она посмотрела на меня сверху вниз, край ее глаз исчез, и странное чувство тоски охватило ее.

— Ты — это он. Не так ли?

Я засмеялся, почесывая затылок. — В конце концов, это не имеет значения.

Она моргнула и кивнула. — Верно, теперь ты буле. В тебе нет королевской крови моего сына.

В таком месте, как Матахари, они определенно поверили бы в родословную. В этом отношении я больше не подходил. Может, она и испытывает ко мне какие-то чувства, но сейчас я был просто чужим мужчиной, не испытывающим к ней особой привязанности. Это воздвигло между нами стену, которую невозможно было разрушить желаниями и мыслями.

— Давай защитим оставшуюся родословную твоего сына. — предложил я.

Она кивнула. — Что я должна сделать?

Глава 108

— Мне нужно знать, где сегодня члены совета будут встречаться со своими союзниками. Должно быть место, где они могут быть уязвимы.

Талита задумчиво постучала пальцем. — Им нравится бывать на свежем воздухе в беседке на берегу озера. Обычно они проводят там много встреч, греясь на солнышке с холодным стаканом чая. Меня серьезно злит мысль о том, что эти люди могли в такой же обстановке замышлять смерть моего сына.

— Ты сможешь отомстить позже. Тем не менее, из-за закона, за который будут голосовать завтра, они должны быть живы. Этот акт уничтожит права всех мужчин, включая права твоего сына. Это может показаться лучшим вариантом в свете смерти твоего… моей… Калеба, но не позволяй этим эмоциям взять верх над тобой. У меня есть некоторый опыт в подобных вещах. Нельзя допустить, чтобы это стало реальностью.

Мне было трудно высказать свои опасения, особенно тому, на кого они меньше всего могли повлиять. Матахари была независимой страной, и даже если бы этот закон был принят, они могли бы отказаться признать его. Советники, конечно же, откажутся. Однако это также дало бы женщинам в Матахари повод поднять бунты. На правительство будет оказываться постоянное международное давление. По сути, это позволило бы нынешнему восстанию с легкостью продвигаться вперед. Однако новое правительство, которое последует за этим, почти наверняка будет строгим матриархатом. Что касается мужчин, то они могут даже испытать выбраковку, похожую на День ГНЕВА.

Конечно, объяснить такой исход женщине, которая его не видела, было трудно. Это был не просто мир со всеми женщинами, это был мир с одним языком и одним универсальным врагом. Демоны были явным врагом в глазах всех женщин, и когда демонов нельзя было винить, виноваты были мужчины. На протяжении всей истории Земли существовало так много культур и народов, что ссоры не прекращались. У нас были жизненные уроки, такие как Холокост и избирательное право женщин. Несмотря на то, что мы все еще страдали и боролись, мне хотелось бы думать, что большинство людей с Земли могли бы заметить что-то, что было таким грубым нарушением прав человека.

Этот мир не получил таких уроков, и поэтому он созрел для того, чтобы быть завоеванным тоталитарным режимом. Это был скользкий склон, по которому весь этот мир был на грани падения, и демоны могли только воспользоваться этим. Это было также то, что я изо всех сил пытался выразить словами для этого мира, не звуча как сумасшедший псих. Что ж, это не та проблема, с которой мне нужно было сталкиваться, пока эти ублюдки служили и выполняли свою работу.

После нескольких минут ожидания Талита наконец вышла. Вместе с ней были две женщины в вуалях, которые, по-видимому, были ее охранниками. Я нервно взглянул на них. Чем меньше людей будет вовлечено в это, тем лучше все пойдет. Я хотел предотвратить катастрофу, а не создать ее.

— Эти две женщины полностью преданы мне, — сказала Талита, заметив выражение моего лица.

Я ответил кивком, и мы повернулись, чтобы уйти. Я позволил Талите идти впереди, хотя знал так же хорошо, как и она, где находится беседка, о которой она говорила. Учитывая дизайн центрального озера, его действительно можно было увидеть от входной двери, хотя они были слишком далеко, чтобы разглядеть какие-либо детали. Когда мы спускались к берегу озера, Талита жестом подозвала своих солдат.

— Вы двое, поищите любое место вдоль озера, где можно спрятаться. Если она планирует что-то сделать, то это должно быть в пределах видимости беседки!

Обе женщины кивнули и убежали. Что касается меня, я внимательно осматривал берег, пытаясь понять, где она может быть. Талита скрестила руки на груди и нахмурилась, оглядывая озеро перед собой. Я вздохнул и решил, что должен высказаться.

— Ты и Тера, твоя собственная дочь, ты действительно отдала ее, а затем забрала Калеба из другой семьи?

— Это то, что тебе сказали? — сказала она с испуганным выражением на лице.

— Это то, во что верит Тера, — объяснил я.

На лице Талиты мелькнуло сожаление. — Это… все было совсем не так.

— А что произошло?

Талита прикусила губу, в ее глазах появилось отстраненное выражение, прежде чем она, наконец, заговорила. — Давным-давно, когда я была совсем маленькой девочкой, между моим отцом и дедушкой Калеба была заключена сделка. Это гарантировало, что я буду королевой. Первоначально план, если я не смогу произвести на свет мужчину, состоял в том, чтобы обменять ребенка на второго мужчину, произведенного либо моим тестем, либо моим мужем. Они оба много спали со многими женщинами и создали много потомства. За это время у них успешно родился мальчик, поэтому, когда мне было всего десять лет, я была отдана своему мужу. Однако, несмотря на гормоны и различные другие методы лечения, я не смогла забеременеть. В конце концов, период, когда это было бы правдоподобно, прошел.

— Мой дед… задушил этого ребенка мужского пола, опасаясь, что это только усложнит ситуацию. Он заставил меня смотреть, чтобы я поняла свою собственную неудачу. Я забеременела только три года спустя, но это была девочка. Естественно, дед и муж не смогли вовремя создать еще одного отпрыска. Единственным другим вариантом было найти простолюдина мужского пола и заставить мать замолчать.

— Конечно, мне об этом не говорили. Я думала, что мне дадут второй шанс родить ребенка. Поэтому, когда родилась моя дочь, они забрали ее только для того, чтобы положить мне на руки странного двухмесячного ребенка мужского пола. Это не значит, что у меня нет чувства вины перед своим ребенком. Я была замешана в этом. Это означало, что Муж перестанет оскорблять меня в постели и уйдет, чтобы присоединиться к своему отцу. Это означало, что я стану королевой.

— А как насчет Кемалы? — Спросил я.

— Мне было… грустно, что я потеряла свою дочь. Поэтому, когда я узнала, что беременна Кемалой, я была в восторге, что смогу оставить ее. Тесть хотел, чтобы ее убили. Мне пришлось бороться с ним, чтобы уберечь ее. Ты сказала, что она в безопасности?

Я кивнул, чувствуя легкую боль, слушая историю, через которую она прошла. У нее был такой взгляд, когда она упомянула, что беременна. Я хотел спросить, но боялся ответа. Я покачал головой, решив, что мне нужно знать все.

— Если ты с мужем уже рассталась после моего рождения, то как ты забеременела Кемалой?

Она опустила голову, в ее глазах стояли слезы. — Он… тесть… После того, как я стала неинтересна мужу, он иногда посещал дворец, потому что ему было скучно. Он приходил во дворец, чтобы насиловать меня. Вот как появилась Кемала, а также вот ответ почему он хотел, чтобы Кемала была убита. Он был жесток и он сделал это… на глазах у Калеба. Вот так я и поняла, что ты не такой, как все. Ты не смотришь на меня так, как смотрел на меня Калеб. Ты не смотришь на меня, как на женщину, которую при тебе били, избивали и качали спермой. Когда он был в хорошем настроении, он позволял Калебу бить меня своей тростью.

— Я была счастлива, что мне удалось уберечь Кемалу от такой же участи. Мне приходилось быть строгой с ней, но мне удалось убедить и сына, и мужа, что ее девственность не должна быть затронута. Я использовала все уловки и лгала как могла, чтобы сохранить ее чистой. Даже бросить ее в тюрьму было попыткой удержать Калеба от нее. Настоящий Калеб забыл бы о ней, как только она скрылась из виду. Как только он сделает мужчину, я в конце концов освобожу ее.

— Вообрази мое потрясение и смятение, когда ты внезапно потребовал ее освобождения. Я была убежден, что моя дочь умрет на следующий день. И все же ты так добр к ней. Я не могла сдержать слез облегчения. Я пыталась заставить тебя сосредоточиться на мне, но как только ты оказался у меня, я поняла, что ты уже не тот человек. Ты не был им.

Я протянул руку и схватил ее за руку, — Талита…

Она убрала руку, вытирая щеки от слез. — Это в прошлом. Я никогда не винила Калеба. Я пыталась помочь. Я воспитала его как могла. Я старалась быть строгой, надеясь, что смогу контролировать его наклонности. Я была вне себя от радости, когда узнала, что он стал тобой. Теперь я знаю, что это был просто несчастный случай. Конечно… такая женщина, как я, никогда не смогла бы вырастить такого мужчину, как ты. Теперь, когда я размышляю об этих последних нескольких месяцах, это кажется таким очевидным. Они были как во сне.

— Мне очень жаль… если бы я знал… — Я прикусил губу.

Что было бы по-другому? Даже при том, что я знал часть причины, по которой Калеб оказался таким извращенным, я ничего не мог сделать. В то время я должен был никуда не лезть. Я понял, почему она так ненавидела Дедушку и не возражала против его смерти. Это только еще больше расстраивало меня, ведь он должен был остаться в живых.

— Эти люди заслуживают смерти. Что делает моя дочь? Это достойное возмездие. Единственная проблема — это я. Я тоже должна быть там, в беседке. Я должна умереть рядом с этими людьми.

Мои глаза на секунду расширились, и я повернулся к ней. — Что ты сказала?

Она бросила на меня раздраженный взгляд. — Я сказала, что эти люди заслуживают смерти.

— Нет… Я имею в виду… ты… беседка… — Мой взгляд метнулся к беседке.

Это было далеко, но я мог только разглядеть его. Это была большая деревянная штука, стоявшая у самой кромки воды. Поскольку земля спускалась в озеро под уклон, прилегающая к озеру территория имела длинный высокий подъем, который был частично покрыт различными водными тростниками и сорняками. Осознание этого стало доходить до меня.

— Тера… она никогда не планировала выжить. — Сказал я. — Ты сама сказала, что это возмездие. Она хочет начать революцию, а это требует жертв.

— О чем ты говоришь? — спросила Талита.

— Твоя дочь не прячется рядом с беседкой, она внутри нее! Она у них под ногами с тонной взрывчатки и спусковым крючком!

Талита ахнула, когда я сделал свое заявление, но я уже бежал. Тера еще ничего не активировала, но я понял почему, только когда подбежала ближе. Там была женщина, с которой в данный момент болтали двое мужчин, и она привела с собой маленького ребенка, который бегал вокруг беседки. Я замедлил шаг, приближаясь к беседке. Если я предупрежу мужчин, она все равно может все испортить. Мне нужно было попасть под беседку так, чтобы меня не увидели эти люди.

Посмотрев на группу камышей вдоль берега, я схватил и сломал один из них. Продув его, я проверил поток воздуха. Кивнув, я снял обувь и осторожно скользнул в воду. В этот момент ко мне подошла Талита.

— Что ты делаешь? — по интонации было понятно, что она требует ответа.

— Если мы сейчас ничего не предпримем, она убьет себя и этого нерожденного ребенка! Я должен залезть туда и остановить ее.

Не дожидаясь больше ни слова, я осторожно опустился в воду и попытался дышать через только что сделанную мною трубку. Это было серьезно сложнее, чем я думал. В конце концов я вынырнул на поверхность и закашлялся.

— Ты… ты действительно собираешься это сделать… для них? — потребовала она.

— Я делаю это для тебя! — Резко ответил я, опускаясь во второй раз.

На этот раз мне удалось уловить ритм, а затем я начал брыкаться ногами и плыть в направлении беседки. Видеть хоть что-либо было тяжело, поэтому я в основном плавал по краю пруда, держась под водой. Мне потребовалось около пятнадцати минут, чтобы добраться до беседки. Только когда я спрятался в камышах у подножия беседки, я, наконец, высунул голову и перевел дыхание. Внимательно следя за людьми, стоявшими надо мной, я старался пробираться сквозь камыши, не беспокоя их.

Я услышал вздох позади себя и, оглянувшись, увидел Талиту, выходящую из воды. У меня отвисла челюсть, и я губами произнес: "Что ты здесь делаешь?". Она покачала головой и жестом велела мне продолжать, даже с несчастным выражением на лице. Я вздохнул и повернул назад, продолжая пробираться через камыши. Когда я, наконец, добрался до подножия беседки, я был рад увидеть небольшое отверстие, через которое мне удалось протиснуться.

— Что ж, это был информативный разговор, — произнес женский голос надо мной. — Я подумаю над тем, что ты сказал.

— Сделай это, — мужчины начали прощаться.

Это означало, что она скоро нажмет на крючок. Я тут же протиснулся в беседку. Мои глаза метнулись по сторонам, и там, в углу, сидела Тера, свернувшись калачиком. Она заметила движение и подняла глаза. Ее глаза тут же расширились.

— Тера… тебе нужно остановиться. — Немедленно прошептал я. — Ты не можешь сделать это. Это неправильно!

Ее глаза быстро сузились, а затем она нажала на спусковой крючок. Когда мои глаза привыкли, я увидел, что он ведет к бочке со сжатым порохом. Спусковой крючок вообще не был электрическим. На самом деле это был лист бумаги с руной на нем. Соответствующая руна была нанесена на крючок.

Талита протиснулась в беседку позади меня. Как только она вынырнула из воды, как выпотрошенная рыба, глаза Теры метнулись к ней. Как только она узнала это лицо, ее охватила ярость. Я почувствовал покалывание в руках, когда она начала направлять свою чакру. Я выругался, прыгнул вперед и схватил ее, прежде чем она успела закончить. Мои губы прижались к ее губам, и мои точки чакры заблокировали ее в процедуре, к которой я очень привык.

Она удивленно вскрикнула, но я сдерживал ее магические способности, пока не смог вырвать руну из ее рук. Только когда у меня оказалась в руках бумага, я, наконец, отступил. Она сердито замахнулась на меня, но мне удалось увернуться.

— Кто… — Она с удивлением прикоснулась к губам. — Калеб?

— Почему вы обе можете понять, кто я, просто поцеловав меня? — беспомощно ответил я. — Вы реально мать и дочь.

— Ты действительно он? — Она прошипела в тихом недоверии, — Как это возможно? Нет, что ты здесь делаешь? Почему ты меня останавливаешь?

— Ты пытаешься покончить с собой! Ты пытаешься убить нашего ребенка.

— Это достойно смерти! — Тера зарычала в ответ. — Я приношу жертву ради большего блага. Как ты думаешь, они позволят мне уйти отсюда после того, как я убью тех членов совета? Нет, нам с моим ребенком лучше умереть.

— Это неправда… — Талита шагнула вперед.

— Ты… что вы об этом знаете? — рявкнула она на Талиту.

— Я твоя мать. — Талита продолжила, — Это мой внук. Я ни за что не позволю своей дочери пожертвовать собой!

Теру, похоже, не шокировало, что Талита знала, кто она такая. Скорее, у нее было возмущенное и несчастное выражение лица.

— Талита… скажи ей правду. Скажи ей то, что ты сказала мне.

— Сказать мне что? — спросила Тера.

— Тера… Я никогда не бросала тебя. Они, эти люди… они забрали тебя у меня. Я провела годы, ненавидя себя за то, что потеряла тебя, но они спрятали все записи, и я не смогла узнать, что с тобой случилось. Я… всегда любила тебя.

Тера посмотрела вниз, ее тело слегка дрожало. — Это еще одна причина, по которой я должна убить их здесь. Если мы отрубим голову, у всех остальных будет шанс добраться до лучшей жизни.

Талита покачала головой. — Я хочу их смерти больше, чем кто-либо другой, но это не выход. Ты не можешь быть той, кто убьет их здесь.

— Почему нет?!

— Потому что я не могу потерять тебя снова! — В этот момент Талита разрыдалась, ее тихие рыдания наполнили комнату под беседкой. — Я больше никого не могу потерять. Так что, пожалуйста… просто пойдем со мной.

— Что… что ты хочешь, чтобы я сделала?

— Этот ребенок в твоем животе, он защитит тебя, — объяснила Талита. — Давай вернемся в Матахари. Мы можем спланировать ваше восстание. У меня во дворце много солдат, которые последуют за мной. Если ты доверишься мне, я могу помочь тебе отомстить им. Мы можем уничтожить их там, где они живут. Я знаю зал совета как свои пять пальцев. Если мы обе будем работать вместе, мы сможем разрушить это место и создать новое. Такое место, которым мы могли бы гордиться. Там… где твой сын сможет расти в безопасности.

Говоря это, она слегка коснулась живота Теры. Тера протянула руку, ее рука нервно дрожала, когда она схватила маму за руку в ответ. Две женщины подошли друг к другу и обнялись. Теперь они обе плакали. Тем временем я стоял в стороне, неловко улыбаясь, чувствуя себя оторванным от разговора.

— Л-ладно, я пойду за тобой, — сказала Тера.

— А пока мы вдвоем вернемся в особняк, где будем в безопасности, — объяснила Талита. — После того, как у нас будет немного времени, чтобы согреться, мы сможем обсудить… всё.

Талита улыбнулась в первый раз при мне, не смотря или реагируя на Калеба. Это вызвало странное чувство в моем сердце. Когда обе девушки внезапно повернулись ко мне, это застало меня врасплох.

— Калеб… Я имею в виду… Клайберн. — Талита улыбнулась.

— Ты знаешь мое имя?

— Ты — лицо расширенного закона о защите мужчин. Я видела твое имя и лицо бесчисленное количество раз за последнюю неделю. Это одна из причин, по которой я решила поверить в то, что ты сказал. Согласно правительству твоей страны, вы точно должен быть мертв. Поскольку мне уже пришлось смириться с тем, что мертвый человек вернулся к жизни, было легче принять твои слова, что тоже когда-то был Калебом.

— Ах, я думаю, что это правда.

— В таком случае мы разойдемся здесь, не так ли? — Спросила она.

Я криво усмехнулся. — Я призрак, верно? Возможно, будет лучше, если я просто вернусь в свой особняк и останусь мертвым для всего мира. Никаких ежемесячных ограничений. Никакого бесстыдного потворства. Это, вероятно, было бы лучшим использованием моего времени. Я могу просто сидеть дома и растить своих детей.

— Извини, я заберу двоих у тебя, — мягко произнесла она.

— Мм… Пожалуйста, обращайся с ними как следует. Не позволяй никому прикасаться к ним или причинять им боль.

— Я сделаю это, и если когда-нибудь наступит время, когда ты не умрешь и захочешь вернуться в Матахари, я буду рада встретить тебя снова.

Тера взглянула на меня и кивнула. — Ммм… Я не забуду того, что ты сделал сегодня. Если тебе когда-нибудь что-нибудь понадобится, можешь рассчитывать на меня.

— Ладно. — Я кивнул, чувствуя себя каким-то грустным. — В таком случае я приберусь здесь. Вы, девушки, идите вперед и постарайтесь не шуметь.

Две женщины наконец разорвали объятия и повернулись к дыре, которая вела к выходу. Что касается меня, я медленно выдохнул и снова наклонился. Я сделал это. Я остановил их убийство. Революция все равно произойдет, но это будет сделано не через хаос и крах правительства, а путем запланированного захвата власти с использованием ресурсов двух влиятельных и умных женщин. Что касается меня, я все еще был мертв. Если бы я мог улизнуть отсюда, не будучи замеченным слишком многими людьми, тогда я мог бы вернуться к тому, чтобы оставаться мертвым. Правительство не знало бы меня и я ничем не был бы им обязан как гражданин этой страны. Я мог бы спокойно растить свою семью до конца своей жизни в этом мире. Это было все, чего я хотел.

Конечно, мне все еще хотелось поэкспериментировать с магическими рунами. Я всегда могу использовать одну из девушек в качестве доверенного лица. Даже это стремление изменить мир может быть осуществлено из дома. Честно говоря, я уже изменил мир прямо здесь, помогая остановить закон о расширенной защите от превращения в реальность. Я аккуратно сложил руну, которую взял у Теры. Схватив бочонок с порохом, мой план был довольно прост. Я просто собирался сбросить его в воду и позволить ему рассеяться таким образом.

Как только я подошел, чтобы перевернуть его, я понял, что прямо перед дырой стоит маленький человек.

— Здравствуй, муж! — Маленькая девочка в кошачьей маске взволнованно помахала рукой.

— Чарли?

Как только я произнес ее имя, она захихикала и побежала в сторону беседки. Выругавшись себе под нос, я последовал за ней на улицу. Неужели ее тянуло к другой маленькой девочке, играющей здесь? Почему она должна была появиться именно сейчас? В любом случае, я не хотел, чтобы меня поймали с порохом. Я осознал, что оставил его нетронутым, когда последовал за ней.

Очень осторожно я прокрался вдоль стены беседки, стараясь не попадаться на глаза двум мужчинам наверху. Казалось, что женщина и ее ребенок ушли. Я нахмурился, оглядываясь по сторонам, но не видел, куда убежала Чарли.

— Равр! — Внезапно рядом со мной раздался звук.

Я споткнулся, прежде чем протянуть руку и схватить ее за рот, не давая Чарли заговорить.

— Чарли! — прошипела я себе под нос. — Что ты здесь делаешь? Нам нужно вести себя тихо, чтобы они нас не услышали!

Я, наконец, убрал руку, одновременно поднося другой палец ко рту в успокаивающем движении. Чарли не выглядела расстроенной. Скорее, она казалась удивленной. Только в этот момент я посмотрел на свои пальцы. Я протянул руку и нежно погладил ее по голове, а затем облегченно вздохнул. Конечно, Чарли была настоящей. На короткое мгновение я позволил замешательству Брук убедить меня, что я каким-то образом вижу иллюзию.

— Муженек, что ты здесь делаешь? — тихо спросила Чарли, повернувшись, чтобы посмотреть на двух мужчин в беседке.

— Я как раз собирался уходить. Ты пойдешь со мной? — Спросил я.

— Я всегда с тобой! — Она ответила, хихикая, но затем взглянула на мужчин. — Но я не думаю, что ты готов уйти, прямо сейчас.

Я моргнул, — Что это должно означать?

— Итак, вы подготовили путешествие домой? — Внезапно наверху заговорил Давонт.

— Ммм… — простонал дед Калеба. — Я все организовал. У нас назначена встреча, которая задержит нашу поездку. Талита и этот оставшийся гарем будут на своем собственном воздушном корабле. Будет жаль, что они никогда не отправятся в это путешествие.

Я замер, подняв глаза к беседке.

— Это позор. Я слышал, что бесполезный Калеб действительно начал оплодотворять женщин. — Проговорил Давонт почти слишком небрежно.

— Второй Калеб был устранен; эти женщины стали бесполезны для моих планов. Талита раздражала меня в течение многих лет. Я уничтожу ее и все потомство от ее сына. Так и нужно делать дела.

— Что подумает твой мальчик?

— Он делает то, что я ему говорю. Причина, по которой он не отправился в это путешествие, заключается в том, что он был слишком слаб духом, чтобы смотреть, как они все умирают. Ну, по крайней мере, он слишком самодоволен, чтобы противостоять мне. Хотя это хорошая возможность привести себя в порядок, я не думаю, что нам нужно будет устраивать и его смерть. Только стражники и служанки, которые все работают в замке. Любой, кто имел контакт с Талитой, может стать проблемой.

— Мм… В последнее время я слышал слова о бунте. Черт бы побрал эту идиотку. Мы их быстро раздавим, как всегда. На какую бы сторону ни встал этот нелепый спор, Матахари всегда будет Матахари.

Они продолжали говорить, но я их больше не слышал. Все, что я слышал — это как кровь приливает к голове. Я спас им жизнь. Я уберег их от взрыва. Я сделал все, что мог, а они просто собирались убить всех и выйти сухими из воды. Талита и Тера умрут. Мои дети умрут. Даже Нерия, которая не сделала ничего плохого, в конечном итоге умрет. Мне хотелось кричать.

— Ты знаешь, что делать, — сказал голос внизу, заставив меня посмотреть вниз.

Чарли стояла передо мной, и ее палец указывал на мой карман. Я протянул руку, и мои руки коснулись бумаги. Вытащив его и развернув, я увидел руну, которую только что убрал. Это был спусковой крючок для взрыва беседки. На таком расстоянии это должно спокойно сработать. Что касается моих проблем с асидами, руна требовала нескольких изменений, но поскольку знания Короля Демонов были загружены в мой разум, мне было довольно просто внести коррективы. Короче говоря, я мог бы легко взорвать их.

Однако если я это сделаю, то пути назад уже не будет. Я бы уничтожил единственный шанс, который у нас был, чтобы остановить закон о расширенной защите. Нет, должен быть другой способ.

— Сделай это! — потребовала Чарли.

Внезапно мне пришла в голову мысль, когда я взглянул на маленькую девочку. — Я не… смогу… Я должен был умереть.

Я больше не был Калебом! Это был Клайберн. И все же она никак не отреагировала на то, что столкнулась со мной. Она все еще называла меня своим мужем. Раньше я думал, что существует какой-то ментальный барьер из-за которого она принимает любого мужчину за мужа и цепляется за него. Не имело значения, был я Калебом или Клайберном, пока был мужчина, за которого можно было цепляться. Тем не менее, она все еще должна была хотя бы немного осознавать, что Калеб мертв, а мальчик, который должен был быть мертв, теперь жив!

— Я тоже должна была умереть. — Ответила она. — В конце концов, разве ты не убил меня?

Я сделал шаг назад, — Что?

Она протянула руку и сняла маску. За ним был ужасный ожог, который испортил половину ее лица. Красные яростные шрамы змеились по ее лбу и щеке, и было несколько пятен на голове, на которых не было волос.

— Знаешь, меня называют обожженной девочкой.

— Что… что ты такое? — Я задохнулся, все мое тело болело.

— Муженек, ты обижаешь меня, говоря такие слова.

— Я видел твое лицо, оно не было обожжено. Когда я был Калебом! Принцем? Когда у меня было другое лицо, ты была другим!

Она улыбнулась. — У нас у всех разные лица. Маски легко надевать и снимать. Ты должен знать об этом больше, чем кто-либо другой.

— Ты демон?

Она рассмеялась. — Интересно…

— Что ты такое? — спросил я, осознав, что говорю слишком громко, только когда было уже слишком поздно.

— Хм? Кто это? — Я увидел, как двое мужчин внезапно посмотрели на меня через беседку. — Ты там, внизу, что ты делаешь? Шпионишь за нами?

Их глаза были устремлены прямо на меня. Я даже не заметил, как они порхнули в сторону девушки передо мной.

— Ух, ох… а у тебя не осталось времени. — Чарли рассмеялся. — Пришло время принять решение, не так ли?

— Зачем ты здесь? Что тебе надо?

— О чем ты говоришь? — Сказал дедушка Калеба. — Я вызываю охрану!

— Не имеет значения, чего я хочу. — Чарли пожала плечами. — Это касается тебя. У тебя нет времени. Сгорать или не сгорать. Ты должен выбрать.

— Мы слишком близко, — сказал я, качая головой.

Двое мужчин начали покидать беседку. Если бы я не активировал руну, то Талита и Тера, которых я только что спас, были бы мертвы. Двое моих детей умрут. Тем не менее, расширенный закон… права всех мужчин…

— Тогда… Я думаю, нам придется снова сгореть, как мы сгорели раньше. Ты ведь помнишь, верно? С котлом? Не ходи вокруг да около. Сгорать или не сгорать! Сгорать или не сгорать! Сгорать или не сгорать! Сгорать или не сгорать! — начала она нараспев, ее слова, казалось, отдавались эхом, несмотря на открытое окружение, в котором мы находились.

— К черту все это! — закричал я, хлопнув рукой по руне. — К черту все это!

Волна силы прорвалась через руну, которую я сформировал в своем сознании. Секундой позже беседка взорвалась. Двое мужчин на вершине даже не успели добраться до первой лестницы, и их тут же подхватил взрыв. Мир, казалось, двигался в замедленной съемке. Вспыхнул огненный шар. Чарли со шрамом на лице стояла, улыбаясь мне, пока огонь окутывал ее. Ударная волна прошлась по мне и я отлетел назад.

Мир закружился вокруг меня на несколько мгновений, а после я ощутил холодный всплеск воды. За этим сразу же последовала темнота.

Глава 109

Я очнулся с ослепительной головной болью, хотя уже начал привыкать к этому. Воспоминания о Чарли и о том, что произошло, обрушились на меня прежде, чем я успел открыть глаза. Я чувствовал разочарование, замешательство и гнев. Эти два ублюдка были мертвы, и мои дети были в безопасности. Вот что было важно. Я не мог допустить, чтобы что-то произошло до этого. Однако теперь, когда они были мертвы, закон о расширенной защите будет утвержден без каких-либо проблем.

Все хорошее, что эти двое могли сделать за последнюю неделю на своих различных встречах, было полностью уничтожено в одно мгновение. Что касается меня, то я понятия не имел, каковы будут последствия моих действий. Я почувствовал, как чья-то рука легла мне на лоб. Рука была прохладной на ощупь и немного освежала. Я почувствовал, как внутри меня поднимается какая-то магическая энергия. Должно быть, это целительная магия. Тот человек, который это сделал, исчез. Я слышал, как люди разговаривают, но звуки были искажены. Все равно прошло еще несколько минут, прежде чем слова начали обретать смысл.

Я слышал, как на заднем плане разговаривают женщины. Голос одной из них был похож на Мако.

— Он пытался предотвратить это. — Сказала она.

— Ну, неизвестно, кто устроил взрыв. Он сказал, кого пытался остановить?

Я почувствовал легкий страх при этих словах. Если бы она упомянула Теру, то все, что я сделал, было бы напрасно. Даже если она не была той, кто устроил взрыв, она все равно в конечном итоге будет наказана.

— Нет, он никогда не говорил, — ответил Мако.

— Какая бы магическая руна ни была использована, она сгорела при взрыве. Невозможно будет узнать, что произошло на самом деле, пока он не очнется, — сказал третий голос.

Этот голос показался мне немного знакомым. Когда мой разум начал пробуждаться, я понял, что узнал этого человека. В прошлом она бубнила на собрании, рассказывая об акте. Это была пресс-секретарь и лидер, стоявшая за законом о расширенной защите. Она говорила так, словно надеялась, что я не очнусь. И хотя теперь я мог открыть глаза, я решил подождать и послушать еще немного.

— Это Клайберн. Его считали мертвым! Разве это не меняет все в нашей позиции по закону о расширенной защите? — казалось, спросила женщина женщину.

— Это ничего не меняет. Собрание начнется через час. Вот на чем мы должны сосредоточиться.

— Да, но голосование состоится завтра! Если его выживет до этого, это может привести к тому, что мы потеряем несколько голосов.

— Кто бы ни устроил взрыв беседки, он оказал нам услугу. Потребовалось бы чудо, чтобы отменить голосование сейчас.

— Но если они ухватятся за то, что их убийство произошло за день до голосования…

— Позволь мне заняться этим вопросом…

— Вы… — Раздался голос Мако. — Убирайтесь отсюда! Разве вы недостаточно использовали Клайберна?

— Вы неправильно поняли. Мы рады, что ваш… э-э… мужчина выжил. Мы хотим, чтобы все мужчины выжили. Именно по этой причине этот акт так важен для нас. Мы бы не стали этого делать, если бы не ценили таких людей, как Клайберн.

— Не переживайте… Я точно знаю, что ценят такие женщины, как вы… — мрачно ответила Мако. — Убирайте отсюда!

Мне захотелось бросить на Мако кривой взгляд. Я искренне слушал, о чем они говорили. Я был очень обеспокоен этим поступком, и все, что я мог узнать с их стороны, было бы полезно. Мако, вышвырнувшая их, шла вразрез с тем, чего я хотел. Это было немного неприятно. Я слышал, как захлопнулась дверь, когда женщины продолжили говорить еще немного с фальшивым притворством.

— Мне жаль, что вы так считаете, но сейчас мы уйдем. Мы просто хотели убедиться, что с беднягой Клайберном все в порядке. У нас для него наилучшие пожелания.

— Ммм… — только хмыкнула Мако, прежде чем дверь за ними закрылась.

Я вздохнул и открыл затуманенные глаза, оглядывая комнату. К счастью, в комнате было слабое освещение, и я не ослеп на пару мгновений. Мой взгляд остановился на Мако, и я улыбнулся ей.

— Она и правда такая змеюка, да? — Произнес я с кривой усмешкой.

— Ты очнулся! — Закричала Мако, тут же подбегая к кровати. — Я так рада!

Внезапно она ударила меня по плечу.

— Ой!

— Это за то, что ты снова рисковал своей жизнью! — сказала Мако, сердито скрестив руки на груди. — Только ты достаточно глуп, чтобы умудриться попасть под взрыв.

— Прости, что заставил тебя волноваться. — Я потер плечо, защищаясь.

Видя, насколько я слаб, она, казалось, почувствовала некоторое сожаление и поэтому на этот раз нежно обняла меня. — Просто помни, что во всем этом мире есть только ты один.

— Я знаю… вот почему мне иногда приходится принимать трудные решения, — ответил я, и на моем лице отразилась боль.

— Я знаю, что неудача — э то тяжело… — сказала она, нежно поглаживая мои волосы.

— Это не было неудачей, — с горечью сказал я. — Я спас их. Однако они были злыми людьми. Даже если они могли принести какую-то пользу, они собирались причинить боль людям, о которых я заботился больше всего! Я не мог позволить им сделать это! Я должен был… Я должен был…

Я не смог закончить эти слова. Я должен был это сделать. Я действительно хотел. Я хотел бы чувствовать в этом хоть какую-то уверенность, но я не был на 100 % уверен, что принял правильное решение. Мать Калеба и ее ребенок вряд ли не без греха. Несомненно, когда начнется революция, погибнет много людей. По сути, я променял жизнь каждого мужчины на жизнь пары женщин, которых знал несколько месяцев, и детей, потому что кончал в этих женщин.

Конечно, была еще и Чарли. Я понятия не имел, кем она была, и даже была ли она настоящей Чарли. Чарли и раньше разговаривала с людьми. Я не мог поверить, что она была плодом моего воображения. Была ли она демоном? Я тоже не мог в это поверить. Никто ничего не говорил о ее существовании, поэтому, как и на корабле, она исчезла. Увижу ли я ее снова? Я понятия не имел.

Когда я начал чувствовать себя хуже из-за этого, пара рук крепко обняла меня. Я почувствовал, как грудь Мако прижалась ко мне, когда она обняла меня. Гнев и разочарование сразу же начали уходить. В ее объятиях я начал вспоминать, почему я сделал то, что сделал. Я сделал это, потому что у меня не было другого выбора. Однако это не означало, что я должен был сдаться без боя. Я сжал ее плечо, и Мако, наконец, отстранилась, глядя на меня сверху вниз.

— В чем дело, Клайберн?

— Мне нужно, чтобы ты отвела меня на то собрание, на которое они собираются. Мне нужно быть там.

Мако слегка нахмурилась, понизив голос. — У дверей стоят охранники. Вытащить тебя из этой комнаты будет нелегко.

Мако даже не спросил, почему я хочу пойти, и не попытался отговорить меня. По блеску в ее глазах было ясно, что она собирается помочь мне сделать то, что я хочу, независимо от того, что это было. Через нее я почувствовал, как во мне нарастает сила. Я определенно должен был что-то сделать. Поскольку они выступали с последней речью, появление парня, который по их мнению погиб, несомненно, поставит точку в их споре. Я должен был изменить мнение людей. Мне придется отменить закон о расширенной защите.

— А что, если я дам тебе руну, которая усыпляет людей? — Спросил я.

Мако криво улыбнулась. — Я же асеед, помнишь? Нет никакого способа, которым я могла бы использовать любую руну, которую ты мог бы нарисовать.

— Что, если бы… ты смогла?

При этих словах глаза Мако вспыхнули. Это, безусловно, было чем-то, что заставило бы любого асееда заинтересоваться. Тем не менее, все это было из-за знаний в моей голове. Асеед не являлся сломленным человеком. Скорее, это была разница между левшой и правшой. Вся магия была создана при условии, что люди получали доступ к силе определенным образом. Вот почему руны взрывались, когда асеед пытался их использовать. Конечно, с несколькими небольшими изменениями руна может стать безопасной для кого-то вроде нас.

Я не знал, знала ли об этом Лилит. Она тщательно скрывала свои знания и старалась, чтобы никто не узнал о том, что ей известно. Ну, ни одно из ее знаний не было на сто процентов правдивым и верным. Все, что она знала, было передано ее предками. Первоначальная Лилит, возможно, обладала этой информацией, но эта Лилит появилась спустя несколько поколений. Кто знает, сколько информации получила она от своих предшественников. Но думаю, что в основном там были демонические сценарии, используемые последователями Лилит, и они включали круг вызова демонов, который я испытал в День Гнева.

Если я вспомню свою историю, в какой-то момент Лилит была захвачена и заставлена подчиниться герою с помощью контракта Лилит. Я не знаю, как ее семейная линия в конце концов освободилась. Возможно, это было результатом злой королевы, которая захватила героя и его детей и добыла их демоническую кровь. Ну, достаточно сказать, что в истории было много ошибок, и даже сама Лилит не знала многого, кроме того, что ее мать передала ей устно, включая их истинную миссию остановить возвращение демонов.

Все это было выше моего понимания. Я был просто парнем, который попал в этот мир случайно. Я не хотел спасать этот мир от демонов или становиться кем-то вроде избранного. Я просто хотел иметь семью и помогать этому миру, как мог. Одним из таких способов было бы распространение знаний об асеедах. Другой способ — иметь детей, в которых больше нет демонической крови. Сегодня этот метод должен был помешать принятию закона о расширенной защите завтра.

Таким образом, я тщательно построил руну на листе бумаги, убедившись, что учитываю все условия. К счастью, места, где температура регулировалась подобным образом, были простыми. Кроме того, я уже знал разницу благодаря тому, что научился использовать магию на Амариллис. Закончив, я передал готовую руну Мако. Она нервно уставилась на нее, облизывая губы.

— Ты уверен, что это сработает? — неуверенно спросила она.

Я кивнул. — Попробуй.

Она все еще выглядела взволнованной, и я понял почему. Если асеед использовал руну, которая не была создана для них, она взрывалась. Если я ошибся, Мако может умереть, как и все остальные поблизости. Тем не менее, у меня не было никаких сомнений в том, что я нарисовал руну, которая прекрасно сработает на женщинах снаружи. К сожалению, как только она вошла в дверь, я не мог видеть, что произошло. Она, казалось, разговаривала с охранниками снаружи. Их было двое. Я не знал, сможет ли она вырубить их обоих.

Я с тревогой ждал минут пять. Я начал беспокоиться, что она потерпела неудачу. Вместо того, чтобы думать о том, как я доберусь до финальной встречи, я беспокоился о том, как я справлюсь с тем, если Мако поймают. Мать, моя настоящая Мать, всегда забивала мне голову тем, каким смертоносным и манипулятивным может быть правительство. Я видел некоторые вещи прямо перед своими глазами, особенно с этим расширенным законом о защите. Неужели они просто заставят Мако исчезнуть?

Через несколько мгновений я уже начал паниковать, но едва мог поднять ноги с кровати. Я действительно чувствовал слабость после того случая. Когда дверь открылась, я чуть не выпрыгнул из кровати. Мне едва удалось удержаться, чтобы не упасть на пол. Тем человеком, который вошел, была Мако. Она толкала перед собой инвалидное кресло. Она выглядела взволнованной, но я сразу же расслабился.

Она поспешно одела меня и усадила в кресло. — Я не знаю, когда они придут в себя. Нам нужно поторопиться.

Я кивнул, но в основном был предоставлен прихоти Мако. Инвалидное кресло было обычным инвалидным креслом. В нем не было ничего волшебного, что заставляло бы его летать или что-то в этом роде. Я был на самом деле удивлен тем, насколько оно напоминало инвалидные коляски из моего старого мира. Ну, все же этот мир не мог не изобрести колеса, а стулья все еще выглядели как стулья, так что, возможно, я слишком много думаю о ненужных вещах.

Мако начала толкать меня по коридорам, и мы довольно быстро вышли за дверь. Как только я оказался в знакомой части острова, я почувствовал, что каждый охранник сможет мгновенно увидеть нас. Однако это не было похоже на то, что мы были беглецами или что-то в этом роде. Кроме охраны, которой было поручено следить за нами, никто больше не обращал на нас особого внимания.

Мако не знала дороги, но я знал, поэтому быстро повел ее. При попытке войти в главный зал для аудиенций был контрольно-пропускной пункт, но пропуск Мако не был аннулирован, и мы смогли пройти прямо внутрь. Конечно, мы были частью наблюдателей в задней части и не имели доступа к передней секции, где сидели все представители стран. Мако быстро провела меня в темный переполненный зал, и я нашел место в зоне, отведенной для инвалидов. В этой толпе никто ни в малейшей степени не заметил моего появления.

На самом деле все прошло гораздо спокойнее, чем я ожидал, но опять же, не было никаких причин, по которым это должно было быть битвой не на жизнь, а на смерть. Что касается всех остальных, для них я все еще был без сознания на больничной койке. Если бы она знала, что я очнулся, возможно, ведущий спикер немного изменила бы свою мелодию.

— Закон о расширенной защите перегибает палку! — сказал мужчина на сцене.

В то время как задняя аудитория не была освещена, свет горел на всех представителях, так что я мог видеть лица большинства женщин, наблюдавших за ним. На их лицах было написано отвращение или безразличие. Я узнал этого парня. Он был частью матриархальной страны, среди представителей которой были мужчина и женщина. Женщина, которая представляла его страну, выглядела так, словно хотела спрятаться. На ней было достаточно не малое количество взглядов, которые были не просто презрительными. Как я и думал, дела шли не очень хорошо в отсутствие Матахари, страны, которая была оплотом оппозиции.

— Вы отрицаете тот факт, что смерть мужчин происходит с пугающей скоростью?

— Согласно полученным данным, статистически умирает больше женщин, чем мужчин. — сказал он, вытирая вспотевший лоб. — Даже если учесть различия в численности населения, уровень смертности среди женщин составляет почти 1 %, но для мужчин он составляет 0,5 %. Вероятность смерти мужчины почти в два раза ниже, чем у женщины.

— Эти статистические данные не учитывают внутреннюю ценность мужчин! На каждые 1000 женщин рождается только один мужчина. Вы действительно настолько плохо разбираетесь в математике, что предполагаете, что ценность мужчины всего в два раза выше, чем у женщины? — Одна женщина ухмыльнулась.

Хотя это было тонко, она также оскорбляла его интеллект. Мужчина сердито нахмурился, но прежде чем он смог придумать ответ, другая женщина закричала.

— Уровень смертности среди мужчин должен составлять 1/1000 от уровня смертности среди женщин, иначе население не будет устойчивым!

— В-вы не учитываете, что вклад одного мужчины в общество может… — Мужчина попытался возразить.

— Это все бессмысленно, если у нас закончатся люди!

— Ты не можешь вот так просто взять все под контроль…

— Что? И дать контроль мужчинам? Давайте спросим мужчин Матахари к чему это привело! — перебила одна женщина. — Ох, мне очень жаль, они мертвы!

Несколько женщин даже посмеялись над этим.

— Это известный факт, что женщины являются ключевыми держателями продолжения рода. Мы вынашиваем детей. Мужчины вообще почти не нужны. Это правильно, что этот мир управляется женщинами. Это естественный порядок вещей. — заявила женщина.

Там над ним издевались все женщины. Даже те, кто раньше был на его стороне, видели тонущий корабль и чувствовали, что у них может быть более сильная позиция, если они оставят этот корабль прямо сейчас. Это была самая жестокая словесная резня, какую я когда-либо видел. Таким образом, закон о расширенной защите будет реализован. Этому парню должно повести, чтобы попытаться вставить хотя бы одно слово. Я должен был ворваться и остановить их. Мне пришлось прервать поток этих атак на мужчин.

— Мако, отвези меня туда.

Мако кивнула, снова сделав, как я просил, совершенно не возражая.

— Посмотри правде в глаза, — снобистски ответила одна женщина. — Такие люди, как этот Клайберн, в опасности! Мы должны действовать сейчас, или весь наш вид будет уничтожен!

Чтобы подчеркнуть ее мысль, слайд-шоу сменилось моей фотографией. Без сомнения, это был я, вместе с моим полным именем и датой моей предполагаемой смерти. Она, казалось, согласовала это с человеком, который отвечал за проектор, хотя спикер должен был держать это под контролем. Они явно планировали подавить мужчину на сцене. Как только раздались радостные возгласы, я громко обратился к ним.

— Слишком рано вы меня хороните! — воскликнул я.

Слова врезались в группу, как нож. Почти все здесь были женщинами. Хотя некоторым мужчинам удалось проникнуть внутрь, их было всего около двадцати по сравнению с почти пятью сотнями женщин. Лицо спикера и создателя закона о расширенной защите побелело, когда она увидела, как меня везут в инвалидном кресле. Все остальные переглянулись. Некоторые ахнули, когда поняли, что я — тот самый мужчина, о смерти которого говорят они.

Моя инвалидная коляска остановилась, когда два охранника встали на пути, не давая мне подняться на трибуну.

— Поскольку вы все так свободно использовали мое имя в оправдание Закона о расширенной защите, я подумал, что, возможно, будет важно, когда вы будете голосовать, по крайней мере, услышать мое мнение по этому вопросу. В конце концов, я тот мужчина, который умер, чтобы воплотить этот закон в жизнь, верно?

Женщины казались неуверенными, все взволнованно переглядывались. Главный спикер бросил на меня мрачный взгляд.

— Ох, простите, вы ведь уже подавили все права вашего мужского населения? Разве нам не должно быть позволено говорить о вещах, которые затрагивают нас гораздо сильнее, чем вас?

Она выглядела так, словно проглотила жука, но затем кивнула охранникам, и они отошли в сторону. Если она не позволит мне говорить в этот момент, это принесет больше вреда, чем пользы, и мы вдвоем это знали лучше всех. Мако продолжала катить меня к трибуне. Мужчина, который говорил, открыл рот от удивления, когда впервые увидел меня, но, увидев, что я приближаюсь, поспешно схватил микрофон.

— Леди и джентльмены, я хотел бы, чтобы вы обдумали слова Клайберна Бонхолдта. Некоторые утверждали, что он был избранным. Он здесь, чтобы обсудить… Расширенный Закон о защите мужчин. — Мужчина в последний раз кивнул и отступил в сторону, хлопая мне.

Он был одним из немногих людей, в основном мужчин, которые хлопали, когда я оказался рядом. Мако низко опустила голову, избегая чьего-либо взгляда. Она убедилась, что опустила микрофон для меня, а затем сделала шаг назад. Теперь я сидел перед несколькими сотнями женщин. Многие из них были мировыми лидерами. Как это дошло до такого? Если бы это был я даже год назад, это было бы невозможно. Тем не менее, я был принцем и привык к позерству, которое сопровождало это. Таким образом, я мог высоко держать плечи и смотреть в лицо этим женщинам. Как будто все, что произошло, готовило меня к этому моменту.

— Дамы и господа… — начал я, уверенно говоря в микрофон. — Несмотря на ваши слова и информацию. Несмотря ни на что, что сделало правительство… Я — жив.

— Мы рады, что еще один мужчина остался в живых, но ты ведь в инвалидном кресле. Очевидно, ваши травмы… — Одна женщина вздрогнула.

— Мои раны — это мои раны. Они появились из-за выбора, который я сделал. — Ответил я.

— Т-тогда… именно поэтому должен существовать закон о расширенной защите! — Заявила одна девушка, — Чтобы защитить вас от самих себя!

— Так вы думаете, что Закон о расширенной защите помешает мне сделать выбор? — Я открыто насмехался над женщинами, заставляя их недовольно хмуриться. — Мужское население было ограничено в течение многих лет. С нами обращались как со знаменитостями, как с инструментами, как со скотом, как с принцами и как с предметами… а теперь вы хотите обращаться с нами как с заключенными.

— Заключенными — слишком громко сказано.

— Позолоченная тюрьма все равно остается тюрьмой. А тюрьма портит людей. Деформирует их. Меняет их личности. Вы говорите, что мы представляем опасность для самих себя? Бросьте нас в тюрьму, а потом смотрите, в какую опасность мы превращаемся!

— Это угроза?

— Это предупреждение! — заявил я. — Это так называемая человеческая природа, о которой вы говорите. Мужчины не были созданы для абсолютного женского контроля. Мы не были созданы для того, чтобы мужчины были в крайнем меньшинстве. Мужчины и женщины были созданы для того, чтобы дополнять друг друга. Нынешняя система ставит мужчин на пьедесталы, новая система сажает их в клетки, но фундаментальная проблема все еще существует. Вы отделяете мужчин от женщин. Вы держите их дальше от власти и настоящего вклада в общество.

— Мужчины и женщины должны работать вместе, бок о бок. Тем не менее, ваша система образования для мужчин — это шутка. Ваши ожидания от мужчин сводятся к тому, чтобы они просто делали детей. Мужчины были созданы для гораздо большего, а вы делаете из нас рабов! Мы не дети, с которыми нужно нянчиться, мы мужчины, которых нужно выпустить на волю, чтобы мы действительно могли что-то изменить.

— Это просто смешно. — Пробормотала одна женщина. — Нет ничего такого, что мог бы сделать мужчина, чего не могла бы сделать женщина.

— Вы ошибаетесь. — Я отрицательно покачал головой. — Я видел мир, где мужчины и женщины живут одинаково. Я видел мир, где мужчины — полицейские, пожарные и шахтеры. Я видел мир, где мужчины заботятся о своих детях вместе с женщиной. Мир, где мужчины сами зовут женщин на свидания. Они сближаются и занимаются сексом только после того, как полюбят друг друга. Возможно, они даже поженятся, а потом вместе вырастят одного или двух детей.

Некоторые женщины в аудитории слегка ошеломились, как будто они представляли себе такой мир, каким я его описал.

— Это просто сказки! Страж порядка — мужчина? Это абсурд!

— Это реально! — Я резко ответил ей. — Это самая реальная цель, к которой мы когда-либо должны стремиться! Сказки? Это в вашей собственной истории! Когда-то в этом мире было равное представительство мужчин и женщин! Итак, вместо того, чтобы возлагать всю вину на мужчин, еще больше ограничивая их, пока они не станут ничем иным, как правительственными банками спермы, как насчет того, чтобы вы начали работать вместе с ними? Мы можем это исправить! Но вы должны быть готовы работать с нами. Научить нас науке, чтобы мы могли творить и думать вместе с вами, и придумать методы решения этих проблем.

— Это проклятие можно победить, но только если мы будем работать вместе! Если вы примете этот Расширенный закон о защите! Если вы примите этот закон… эта мечта никогда не станет реальностью. Мы можем пережить еще одно столетие, но как насчет столетия после этого и в далеко будущем? В какое состояние это приведет человечество? В конце концов, проклятие закончится, и все мужчины станут бесплодными, а затем мы вымрем. — Говоря это, я поспешно нарисовал что-то на бумаге на пьедестале.

Несколько человек сердито встали. — Это будущее того проклятия?

— Где ты это услышал?

— Он просто распространяет истерику.

— Я многое повидал. — Сказал я, — Я изучал природу проклятия, и то, что я говорю, правда. Герой использовал кровь демона, чтобы продолжить мужской род. Однако эта кровь истощится через достаточное количество поколений, и тогда мужчины больше не смогут размножаться.

— Даже если это правда. — объявил спикер палаты представителей, обрывая голоса в комнате. — Женщины разберутся в этом, как и всегда. Ваше заявление о том, что мужчины необходимы — ложь. Что открыл мужчина? Что сделал мужчина? Мужчинам не хватает мозговых способностей для науки или математики. Без доказательств это всего лишь предположение.

— Как некоторые из вас знают, — ответил я, встречаясь с ней взглядом. — Я асеед. Я существо, которое не должно быть в состоянии использовать магию. Женщина позади меня такая же. Пожалуйста… если хотите.

Я протянул руку, и Мако взяла ее. Я подключил к ней свою силу, завершив цепь без руны. Руну я очень тщательно вывел на бумаге. Я мог бы сделать это сам, но я хотел показать им мужчину и женщину, работающих вместе. Таким образом, вместо этого я сформировал образ в своем сознании.

Несколько человек издали встревоженные звуки, почувствовав, как внутри нас поднимается сила. — Они взорвутся!

Охранник сделал шаг вперед, но я тут же зафиксировал поток, а затем протянул руку. Роза выросла в моей руке, казалось, из ничего. Я явно направлял силу, но мне это было необходимо. Для всех здесь это было совершенно невозможно. Их глаза чуть не вылезли из орбит, а рты широко раскрылись. Роза продолжала расти, пока не расцвела полностью. Это была роза на одном стебле с насыщенным ярко-красным цветом.

Я отпустил ее, и роза взмыла в воздух. Мгновение спустя она лопнула, заставив всех подпрыгнуть. Внезапно лепестки роз посыпались дождем на всю аудиторию. Эффект по всей группе был катастрофическим. Люди начали улыбаться или откровенно смеяться. Одна девушка даже расплакалась. Я осторожно наклонился вперед.

— Мужчины и женщины должны работать вместе. Порознь мы можем сделать так много, но вместе мы можем творить чудеса!

Глава 110

— Братец, ты извращенец… — Мэдисон что-то пробормотала во сне.

Я криво улыбнулся, глядя на нее, прижавшуюся ко мне, ее обнаженное тело крепко прижималось к моему, как будто она никогда не хотела отпускать меня. Рука скользнула по моей обнаженной груди, а затем другая девушка прижалась своей еще более огромной грудью к моей.

— Она не ошибается, — озорно сказала Ханна, наклоняясь и посасывая мою шею.

— Х-хэй! Почему вы все так говорите? Я совершенно невинен.

Внизу были слышны влажные звуки, когда девушка вытаскивала мой член изо рта. — Потому что мы спросили Мастера, чего он хочет, и он сказал все сразу.

— Эй, это же мой день рождения, верно? — Я криво усмехнулся. — Если ты не хочешь выкладываться по полной, тебе и не нужно было.

— Я хочу спросить почему я кажусь здесь лишней?! — со слезами на глазах сказала Лира, с тоской глядя на спящую Мэдисон, как будто ей хотелось большего контакта с моей кожей.

— Разве это не потому, что ты толстая? — Ханна выстрелила в нее.

— Эх! Я беременна! Беременна! — Она вскрикнула, указывая на свой пухлый живот, который, казалось, мог лопнуть в любую секунду. — И кроме того, твои сиськи выглядят еще более дряблыми, чем обычно, держу пари, ты тоже беременна!

Ханна ахнула и схватилась за грудь, но затем взволнованно посмотрела на меня. — Ты так думаешь?

— Подвинься, потаскушка, мужчинам не нравится такой невинный минет! — заявила Айко.

— Хм? — Мако снова выплюнула мой член. — О чем ты говоришь?

— Ты такая прилежная и чистая! Мужчинам нравится грязь и разврат. Ты должна быть более развратной и очень грязной! — заявила Айко.

— Оу… Тогда, пожалуйста, научи меня!

Я посмотрел вниз, когда Мако отодвинулась в сторону, с нетерпением наблюдая, как Айко забирает мой член своим ртом. Она начала лизать его языком, как собака, а потом даже плюнула на него. Я мог только криво поморщиться. Я не хотел, чтобы Айко учила Мако странным вещам. Мне определенно нужно сказать ей об этом… Ого… мои глаза закатились, когда Айко начала слюнявить мой член. Это было так удивительно, что я совершенно забыл, о чем хотел сказать.

— Дерьмо… Я собираюсь кончить…

— Не трать ее впустую! — заявила Миа, отталкивая Айко от моего члена, а затем размахивая ногами, чтобы забраться сверху.

— Хэй! Сучка! У тебя уже есть ребенок! Дай девушке, у которой еще не было ни одного шанса! — Ханна резко рванула ко мне, а затем схватила Мию как раз в тот момент, когда она опускалась на мой член.

— Отвали, он сейчас кончит! Сперма будет моей! — Миа отстранилась и ударила Ханну по лицу.

У Ханны было глупое лицо, когда она откинулась назад. Я как раз собирался предостеречь Мию, хотя чувствовать, как ее киска опускается на мой член, было потрясающе, но странный свет мелькнул в глазах Ханны, когда она потерла щеку.

— А она смелая. Мне это нравится! — Ханна прыгнула на Мию, и две девочки начали бороться на мне, в то время как Айко и Мако беспомощно наблюдали за сложившейся ситуацией.

Их борьба внезапно превратилась в поцелуи, и я мог видеть, как задницы моих сестер подпрыгивали вверх и вниз, в то время как Миа прыгала на моем члене, а две девушки отчаянно целовали друг друга. Внезапно Миа остановилась, и Ханна что-то прошептала ей. Она встала и освободила свою киску от моего члена. Затем Ханна перевернулась так, что ее задница оказалась на моей тазовой области. Я не мог понять, что делают девушки, пока не почувствовал, как две влажных киски прижались к моему члену. Одна спереди, другая сзади, зажимая его.

— Срань господня! — Я вскрикнул, когда две девушки начали тереться друг об дружку, словно ножницы, зажимая мой член посередине.

Их влажные киски скользили вверх и вниз по моему члену, или, скорее, мой член скользил между складками обеих их влажных кисок. Я думал, что небрежный минет Айко был замечательным, но эти мокрые возбужденные девушки были чертовски потрясающими. Ханна взглянула на меня с милой улыбкой и подмигнула.

— А брату нравится?

Я мог только тупо кивнуть. Как бывшая участница "Примроуз", она имела довольно большой лесбийский опыт и теперь приносила его на стол. Миа также стала намного смелее с тех пор, как у нее было приключение с Лилит, и готова была попробовать все, что угодно. На самом деле, теперь она была немного стала искательницей острых ощущений и регулярно хотела делать вещи, которые были захватывающими или опасными. Не должно быть ничего удивительного в том, что я заставил ее засунуть себе в задницу анальную пробку. Что ж, я убедил всех девушек в своем гареме позволить мне засунуть им анальную пробку хотя бы раз. К сожалению, они начали горячо обсуждать это друг с другом и даже сами просили меня это сделать.

Агрессивные движения Ханны и Мии, играющих с моим членом, разбудили Мэдисон. По-свински фыркнув, она на мгновение растерянно огляделась. Она, казалось, не могла понять сцену, где Мия и Ханна зажимали мой член в ножницы.

— А? Ах! Ах! — Она издала какой-то звук.

Я схватил ее и поцеловал, лаская ее грудь, наслаждаясь ощущением влажных кисок двух девушек на моем члене.

— Я… я могу присоединиться! — воскликнула Лира, пытаясь перевернуться, чтобы прижаться ко мне грудью, и потерпела неудачу.… — А-а-а… Так неудобно!

Тихо рассмеявшись, я схватил Лиру и потянул ее так сильно, как только мог, пока она не оказалась рядом с Мэдисон, преграждающей ей дорогу.

— Ты не можешь подвинуться, чтобы я могла немного потрогать его? — спросила Лира.

— Нет… — сказала Мэдисон без капли жалости. — Сейчас очередь сестер!

— Ты… Хотела бы я быть его сестрой! — воскликнула Лира.

Каким-то образом эти слова стали последним гвоздем в крышку гроба. — А-а-а, кончаю!

Девушки, которые терлись друг о друга, даже не смогли толком отреагировать, когда между ними взметнулся фонтан спермы. Сверху это выглядело бы так, как будто их цветочные лепестки вытесняли белое вещество из моего стебля, но конечным результатом было то, что белое вещество оказалось на их животах и промежностях. Обе девушки наклонились и схватили мой член, хотя я не мог видеть, кто что именно хватал. Одна сжимала мои яйца, пытаясь выдавить из меня все до последней капли спермы, в то время как другой доил ствол.

Мой размякший член проскальзывал по одному или два раза в каждую девушку, когда они пытались заполучить порцию моей спермы в свои киски. Ханна, которая еще не родила ребенка, была немного более взволнована этим, жадно зачерпывая сперму и просовывая ее внутрь. Миа, казалось, хотела потереть спермой свои растяжки, которые появились после многих месяцев беременности. Я сказал им, что сперма полезна для кожи, и с тех пор они были очень взволнованы, чтобы наносить ее на себя так же, как и засовывать во внутрь.

— А-ах… — громко простонала девушка рядом, и когда все посмотрели на нее. — П-прости… Я кончила.

Она была темнокожей молодой женщиной с темными волосами и глазами, а так же стройным телосложением, немного похожим на Мэдисон, но она была явно немного моложе. Она все еще была одета, но наблюдение за этой сценой, казалось, возбудило ее, так как она задрала юбку и поглаживала себя поверх трусиков. Трусики промокли насквозь, и я мог видеть ее темную киску, которая стала намного краснее обычного.

— Кемала… когда я говорил про всех… Я не имел в виду, что ты должна быть здесь. В конце концов, мы не будем заниматься сексом до тех пор, пока…

— Я… я знаю.… пока мне не исполнится пятнадцать лет, — покраснела Кемала. — Н-но я тоже хотела сделать старшему брату подарок на день рождения. Я слышала о том, какие подарки ты любишь.

Сказав это, она встала и стянула трусики, затем отбросила их. Мокрые трусики со шлепком упали мне на лицо.

— Аххх… — Я не знал, как ей ответить.

— Правильно, брату это нравится, — произнесла Ханна, потянувшись и схватив свои трусики, потерла их о свою мокрую промежность, прежде чем бросить их мне в лицо.

— П-подожди… это не так…

Внезапно все девушки схватили свои трусики, которые были в разной степени грязные и мокрые, и бросили их в меня. Вскоре моя голова была покрыта трусиками. Запах был острым, и мой член снова начал твердеть, прежде чем я смог остановить себя.

— Брат действительно извращенец, — сказала Мэдисон вслух, на этот раз не засыпая.

— Х-хэй!

— Мм… Что нам делать с этим извращенцем? — Спросила у всех Ханна.

— Мы должны как-то контролировать его извращения, — посоветовала Кемала.

Я схватил нижнее белье, чтобы стянуть их с лица, но внезапно чьи-то руки прижали трусики к моему лицу еще сильнее, а затем убрали оттуда мои руки, удерживая их. Внезапно я почувствовал влажные поцелуи на разных частях своего тела. Девушка облизывала каждый из моих сосков по очереди, и по крайней мере две девушки зациклились на моем члене. Я не мог видеть, кто что делает, и поэтому был вынужден терпеть это, когда меня удерживали семь похотливых женщин.

Немного позже я почувствовал, что из меня высосали всю жизнь. Девочки уже оделись и бросили меня. Я лежал в голой липкой куче, покрытый грязным нижним бельем, по крайней мере, двадцать минут, прежде чем понял, что все они ушли. Лучше бы они не делали никаких снимков! Проворчал я, одеваясь и направляясь к выходу.

— Роза… — Я произнес это слово, когда добрался до кухни. — Когда ты научилась готовить?

Роза оглянулась на меня и подмигнула. — Я могу достаточно легко разогреть что-нибудь, приготовленное профессионалом!

Как только она это сказала, я понюхал вокруг и заметил дым, поднимающийся из духовки.

— Ах, оно горит! — Она резко заплакала, открывая духовку, а затем прогнала меня.

Она утверждала, что у нее на уме был другой подарок, когда я попросил девушек устроить оргию. Ей было не слишком комфортно с другими женщинами. Не каждая девушка в этом мире была в нескольких шагах от того, чтобы стать лесбиянкой, как Ханна.

Следующей комнатой, в которую я направился, была детская. Я играл с малышами и целовал их всех. Пока я это делал, я заметил, что Мия стоит в дверях и ждет меня. Я поднял глаза и, увидев серьезное выражение ее лица, вздохнул.

— Ты ведь уезжаешь, не так ли? — Спросил я.

Ее глаза расширились. — Ты знаешь?

— Лилит уже некоторое время ворчит по поводу беспокойства из-за демонов. Я вижу, как ты на нее смотришь. — Я вздохнул.

— Без меня она бесполезна, — печально сказала Миа. — Ей нужен кто-то, кто позаботится о ней. Правда.

— Все в порядке. Здесь есть люди, которые любят его. Малыш определенно вырастет в безопасности, — я сделал горькое лицо, — не то чтобы у него был выбор.

— Поскольку ты завтра уезжаешь, я подумала, что это самое подходящее время для того, чтобы попрощаться.

— Если все станет слишком опасным…

Она подняла руки. — Я обязательно свяжусь с тобой.

Я кивнул и протянул руки. Миа упала в них, и мы поцеловались. Наконец она отстранилась и, обняв и поцеловав своего ребенка, бросила последний взгляд на нас двоих, а затем повернулась, чтобы уйти.

— И возьми с собой Анджелу.

— Эх! — Она издала какой-то звук, а затем вздохнула. — Ну ладно.

Мгновение спустя я остался наедине с детьми. Ну, вроде как один. У нас в комнате было две горничные, которые в основном заботились обо всех моих детях, когда матери были заняты.

— Ну, я тоже не смогу остаться. Я надеялся вырастить из тебя мужчину, — сказал я ребенку на коленях.

— Ты все еще будешь в его жизни. — На этот раз там стояла Лира. — Ты будешь лучшим отцом, чем большинство мужчин.

Я улыбнулся и положил ребенка обратно в кроватку. Возможно, это был последний раз, когда они все собрались вот так. В будущем это число будет только расти. Однако я уже скучал по своим детям.

Я не был уверен, где все будут после того, как я уйду. Мако говорила о переезде, когда я уеду. Что касается Ханны и Мэдисон, им нужно было начать работать над своей жизнью. Я просто надеялся, что Ханна забеременела до того, как я уехал. Мако и Айко останутся. Роза, я понятия не имел, что она будет делать.

Мы отпраздновали мой день рождения, но до конца дня оставались очень мрачными. В тот вечер мы попрощались с Лилит и Мией. Анджела тоже ушла, что было скорее благословением.

Свернувшись калачиком в большой кровати, все девочки лежали со мной, даже Роза. Время от времени кто-нибудь разражался слезами. Я гладил их по голове и говорил им успокаивающие мысли, пока они не успокаивались. Так прошла моя последняя ночь. В то утро меня разбудил стук в дверь. Там стояла Брук, как и сумки со всеми моими вещами. Мы посмотрели друг на друга, и я кивнул.

Брук открыла дверь, где стояли две женщины в костюмах. — Клайберн Бонхолдт.

Я кивнул. — Это я.

Как единственный человек там, моя личность должна быть очевидна, но они все равно настаивали на подтверждении всей моей личной информации.

— Пошли, — заявила она после того, как я закончил, но когда я пошел за своей сумкой, она покачала головой. — В этом нет необходимости.

Я вздохнул и кивнул, выходя из дома с одной только одеждой на спине. Там стоял большой бронированный грузовик. Меня подвели к нему, а затем посадили в него. Я в последний раз оглянулся на особняк. Девушки вышли на улицу, хотя одна из женщин преградила им путь к главному входу. Некоторые из них все еще плакали, толпясь вокруг и наблюдая за мной. Дверь захлопнулась, погрузив меня в искусственную темноту.

Машина завелась и уехала. Со мной в задней кабине сидела одна женщина, но она не захотела со мной разговаривать, когда я попытался заговорить с ней, поэтому я сдался. Мы ехали около часа, прежде чем грузовик наконец остановился, дверь открылась, меня схватили и вытащили. Женщины-охранники все время держали меня за руки, следя, чтобы я ни на шаг не сдвинулся с места.

Я был одним из нескольких сотен мужчин, которых, как я видел, привели в здание. Мне пришлось немного подождать в очереди, а потом меня усадили. Моя рука была поднята, а затем женщина прижала листок бумаги к моей руке. Она что-то пропела, а потом бумага покраснела, и я почувствовал сильный ожог.

— А-а-а! — воскликнул я.

Но она убрала бумагу и проигнорировала мой крик. Глядя вниз на мою руку, на ней была выжжена круглая руна. Над ней было десять цифр.

— Клайберн Бонхолдт, ваш мужской идентификационный номер — 4215267218. Если вы забудете об этом, просто посмотрите на свою руку. Эта руна-локатор, который позволит нам найти вас, где бы вы ни находились. Вам больше не нужно беспокоиться. Вы защищены.

— Да… — сказал я, стиснув зубы. — Держу пари.

Меня схватили и стащили со стула. Пока я шел, я слышал объявления по громкому интеркому.

— Добро пожаловать, мужчины, теперь вы являетесь частью Закона о расширенной защите мужчин. Теперь ваша жизнь, ваша безопасность и безопасное рождение ваших детей будет обеспечено нами. Больше не нужно ни о чем беспокоиться, мы позаботимся об этом!

Я оказался в другой очереди. Эта двигалась быстро, и как только я дошел до конца, женщина схватила меня за руку и осмотрела круг.

— Клайберн Бонхолдт. 17. Он получит два года обязательного образования. — Две женщины, толкающие меня, кивнули, и в следующее мгновение я понял, что меня грузят в автобус.

Наконец они отпустили меня и подтолкнули к ступенькам автобуса. Заглянув внутрь, я не увидел ничего, кроме мальчиков примерно моего возраста. Некоторых из них я узнал. Некоторых из них я не знал. Как только они увидели меня, весь автобус затих.

— Я… Это Клайберн?

— Это тот самый парень? Избранный?

— Нет! Он тот, кто стоял перед правительством и смотрел на них сверху вниз на EPA.

— Это принесло много пользы.

— В Амариллисе он был героем.

— Говорят, у него уже три ребенка мужского пола.

— Я слышал пять.

— Эй! Клайберн! Это я! — крикнул какой-то человек.

— Р-Ригор? — Я почти не узнал этого парня.

Это был парень, с которым я дружил в Академии, на нем не было ни причудливого макияжа, ни эксцентричности, которые были у него во время нашего пребывания там. Скорее, он был очень похож на простого мальчика, хотя и немного красив.

— Ха-ха… да… — Он расчесал волосы. — Мне жаль, что я не пришел к тебе после того… что произошло. Мне нужно было много времени, чтобы справиться с этим. Мы все так думали.

— Трей здесь?

Он покачал головой. — Нет, Трей уехал из страны.

Оглядевшись, я сел рядом с Ригором. — Может быть, ему повезло.

— Эй, Клай, ты действительно заставил пролиться кровавый дождь во время мирных переговоров?

Я приподняла бровь. — Это то, что они говорят, что я сделал?

Он покраснел. — Ну, некоторые. Всё выступление, которое ты провел, отредактировано. Все видеозаписи были уничтожены. Никто точно не знает, что ты сделал.

— В этом не было ничего особенного. Я просто сказал им, что женщины ничто без мужчин. — Холодно ответил я.

Он поднял руки. — Эй… это дерзко. Ты очень смелый.

Другой мужчина обернулся и посмотрел на нас. — Хэй, ты слышал, что они недавно придумали способ, позволяющий асеедам использовать магию?

— Что? — Ригор рассмеялся, но потом, вспомнив про меня, кашлянул. — Ах… Я имею в виду…

— Это правда, — ответил я. — Это на самом деле реально.

Просто чтобы показать им, я поднял руку и вызвал небольшое пламя. Без возможности нормально использовать руну, это было максимумом, который я мог сделать прямо сейчас, но для этих парней этого было более чем достаточно.

— Ой! Ух ты…! — крикнул парень. — Я слышал, что эти женщины недавно изобрели этот метод. Но я не слышал, чтобы они показывали его.

Я нахмурился. — Какие женщины?

— Я не знаю… просто какие-то ученые. — Парень пожал плечами.

— Ну, я тот, кто показал им, как это делается, — ответил я. — Значит, они узнали это от меня.

Глаза парня расширились, а затем он расхохотался. — Да, точно! Красава! Парень, который может создать что-то подобное? Всем известно, что мужчины плохо разбираются в теории магии.

Он обернулся, все еще смеясь. Я смог только тихо вздохнуть. В чем был смысл? Автобус закончил загрузку, а затем они начали доставлять нас в неизвестное место в сельской местности Амариллиса. Когда мы выехали из города, я увидел плавающие в небе острова, медленно затянутые облаками. Я оставлял позади всех, кого когда-либо любил. Но они не могли держать меня вечно. Два года. Через два года я вернусь.