Мир неземных удовольствий

— Дело в том, что Сосновская, похоже, мечтала открыть тайный публичный дом, жемчужинами которого планировала сделать кое-кого из своих актрис. У них уже появились богатые почитатели в разных странах. Поэтому, здоровье этих девушек Сосновскую очень даже волновало. Пока идея не была воплощена и развернута, товар надлежит хранить как можно бережнее. Так она считала.

— Это тебе Света рассказала? — почему-то спросила Дашка.

— Нет. Она после слов о враче вообще бросила трубку. Но у Сосновской были девушки и поразговорчивей. Мне даже удалось узнать, что это за врач. В ближайшее время постараюсь с ним встретиться. А ты постарайся разговорить Стрельца, может быть, он расскажет что-то ценное для нас. Знаешь, у тебя здорово получается вызывать людей на откровенность…

Такого странного ночного клуба, как «Полосатый рай», Дашке ещё не приходилось видеть. «Полосатым» его, видно, назвали потому, он был разделен на зоны, одни из которых были залиты светом, а другие погружены в темноту. Этот контраст постепенно стирал чувство реальности происходящего. Высокие маленькие столики неподалеку от бара утопали в таинственном мраке. Сновавшие между ними официанты освещали счета за выпивку маленькими фонариками. Дашка однажды встречалась с подобным за границей.

Рядом находилась небольшая круглая площадка, освещенная мощными прожекторами. Стена за ней блестела, как водная гладь солнечным утром. Любителей танцевать при ярком свете было немного. На соседней площадке полутемной, со стелящейся по полу дымкой, под ритмичную музыку извивалось куда больше народу. Зато именно на зеркальной площадке можно было сфотографироваться с друзьями.

Дашка медленно осмотрелась вокруг, то щурясь от света, то стараясь проникнуть взглядом в темноту. За стойкой одного из баров обнаружила человека, который вполне мог оказаться тем, кто был ей нужен. Блондин в черном костюме и темных зеркальных очках.

«Неужели это и есть Стрелец? — спросила она себя. — Пижон!» Первое Дашка угадала совершенно правильно, но она не знала, что очки Стрелец надел, чтобы спокойно осматривать зал и вовремя заметить фальшивую сотрудницу ЖЭКа, то есть её, Дашу Крутову. Он хорошо запомнил её, когда она выходила из подъезда Савинкова, но сейчас узнал не сразу.

«Надо же, она очень даже ничего, — удивленно отметил Стрелец, — а там казалась такой уродиной. Специально накрасилась, как клоун, и оделась ужасно… Чтобы старикашка не мог её правильно описать. Кто же она такая? Неужели, правда, частный детектив? Или сотрудник милиции?»

Журналиста Стрелец не боялся. Считал, что для того главное очередная «остренькая» статья, а сколько в ней будет правды — дело десятое. Серьезные люди на его писанину внимания не обращают. А вот девушка очень, очень беспокоила.

Знакомство Даши Крутовой и Артема Стрельца произошло так же естественно, как и любое другое, к которому стремятся обе стороны. Стрелец поднял оброненную Дашей зажигалку, сделал вид, что протягивает её ей, но в последний момент вдруг передумал, зажав в кулаке.

— Только в обмен на телефон, — заявил он.

— Какая жалость, я забыла дома свой мобильный, — ответила Дашка, взмахнув ресницами, — кстати, на твоем месте я бы начала с того, как меня зовут. А то откуда бы ты знал, кого пригласить?

— О, об этом можешь не беспокоиться! — заверил Стрелец. — Как-нибудь разобрался бы.

Даша и Артем немного поболтали о музыке, о кинофестивалях и о современном дизайне квартир. Потом потанцевали, выпили по коктейлю, и Дашка решила, что на сегодня уже хватит. Ей было стыдно признаться себе, что ей понравился один из подозреваемых по делу её друга. Нет, она продолжала считать, что именно он — вариант номер один. Но у него была такая очаровательная улыбка, чуть-чуть приподнимавшая уголки губ вверх… Правда, слишком вызывающая.

— Не хотите снимок на память? — спросил их незаметно приблизившийся с «Поляроидом» фотограф.

Дашка быстро кивнула и испытующе взглянула на Артема:

— Так и будешь изображать из себя секьюрити или иностранного шпиона? — спросила она.

Ее уже давно мучило любопытство, какие глаза скрыты за зеркальными стеклами. Стрелец снял круглые очки, прицепил их к воротнику рубашки и со своей загадочно-нагловатой улыбкой сказал:

— Вампиры не любят, когда их разоблачают.

На Дашку смотрели красивые зеленые глаза в обрамлении длинных черных ресниц. Что и говорить, Стрелец, как большинство красивых молодых людей упивался своей неотразимостью. Но благодаря его ироничности, это его не портило. Сняв очки, Стрелец облегченно вздохнул. Дома, как только он их примерил, стало ясно, что цветовая гамма нарушена, а он этого не любил. Если бы не дела, он сразу зашвырнул бы зеркальные «гляделки» куда подальше. Темные очки скрывали изумрудную зелень глаз и ломали весь его привычный образ. Дашка взяла Артема под руку, он обнял её за талию, и сверкнула вспышка. Дома Даша долго разглядывала фотографию и вспоминала терпко-приятное ощущение, которое вызвало у неё прикосновение руки Стрельца. Потом положила её в один из альбомов, пылившихся на верхней полке шкафа, стараясь думать о Стрельце как о подозреваемом, а не как о привлекательном парне. Наконец это ей удалось, и она составила план действий на ближайшие дни.

Завтра они договорились встретиться. Артем пригласил Дашку в гости, пообещав показать ей фотографии кое-каких архитектурных новшеств и свои рисунки. Свидание назначили на станции метро «Ясенево». Дашка поняла, что ей предстоит посетить старую квартиру мадам Сосновской. Кажется, Вадим говорил, что находится она в Ясенево. Та самая квартира, где при обыске обнаружили несколько кассет.

Квартира производила впечатление шикарной, несмотря на средние габариты. Даша восторженно огляделась. Ей очень нравились диковинные штучки, привезенные со всего света. Правда, она где-то читала, что они могут создать некомфортную атмосферу и даже послужить причиной неудач и болезней тех, кто постоянно находится с ними рядом. Но как-то не верилось. Ведь экзотические морские раковины, разноцветные бабочки гигантских размеров, кораллы, огромные разноцветные птичьи перья — все это так красиво. К тому же у всех людей разные понятия о комфорте. Возможно, мадам Сосновская чувствовала себя среди всех этих немного жутковатых масок вполне уютно? Очень может быть. Еще на стенах висело много фотографий экзотических животных. Дашка хотела сказать о своем замечательном Тутти, но её что-то отвлекло. Потом она была этому рада. Из разговора с Артемом стало ясно, что он совсем не любит собак.

В прихожей Дашка заметила початую пачку сигарет и зажигалку «Зиппо». Это слегка её удивило. За несколько часов, что они вместе с Артемом провели накануне, он не сделал ни одной затяжки, хотя вокруг дым стоял столбом. Дашка и то не удержалась, хотя в последнее время позволяла себе курить очень редко. Что же получается, здесь в данный момент живет ещё кто-то? Или кто-то из гостей забыл это здесь? Но вообще-то такие зажигалки редко забывают.

— Слушай, я так сегодня замотался, — сказал Артем. — Заказчик попался капризный, — он покачал головой, — давай сперва немного перекусим, а потом я покажу тебе все, что обещал.

— Он достал фигурную бутылку с каким-то импортным вином, пачку бисквитных пирожных и быстро накрыл на стол. Дашка успела понять по этикетке, что вино довольно крепкое, и, не дожидаясь приглашения, схватила одно из пирожных и в мгновение ока проглотила его. Теперь нужно было подождать несколько минут, и тогда даже это крепленое пойло не произведет на неё особого эффекта.

— Ай-ай, девушка с такой хорошей фигуркой, и так любит сладкое, — усмехнулся Артем.

Вино оказалось прекрасным, и вскоре он с комичной торжественностью сказал:

— Видишь эту бутылку? Ее больше нет, она умерла, — и он небрежно отправил её под стол.

В другой ситуации эта фраза вполне могла показаться Дашке забавной, но сейчас ей с трудом удалось выдавить из себя улыбку. «Странная шутка или так кажется? — подумала она. — Предвзятое отношение или он, правда, хочет поговорить о своих тайнах, причем, тонкими намеками?» На этом её раздумья прервались, потому что через несколько секунд она обнаружила себя припертой к стене кухни. Дашкин затылок четко ощущал рельефность обоев. Вчера она решила одеться на свидание скромно — никаких шортиков, никаких рискованных декольте. Обычное серое платье. Подол был отделан велюровым кантом. Вот эта-то приятная ткань сейчас и касалась Дашкиного подбородка.

— Артем, ты совсем пьян! — завопила Дашка.

«Ничего себе первое свидание! — пронеслось в её голове. — Может, он и не убийца, но точно сексуально озабоченный тип. Боже, во что я ввязалась?»

— Да ты что, разве мне этого хватило бы? — Стрелец уже стоял перед ней совершенно спокойный.

О том, что произошло только что, говорил только странный лихорадочный блеск в его зеленых глазах.

— Маленькая девочка с роскошным телом женщины? — произнес Артем, разговаривая как бы сам с собой.

Словно рядом не было ошарашенной девушки, а он находился в гордом одиночестве и решил порассуждать слух. Дашке это очень не понравилось. Если бы Стрелец был просто симпатичным знакомым из ночного клуба, а не подозреваемым в убийстве, которое она расследует… Уж тогда бы она ему показала! А так придется стараться и дальше играть выбранную роль. Ничего другого уже не остается.

Вчера Дашка решила, что будет изображать перед Артемом скромную домашнюю девочку. Ну, уехали родители, девочка попросила у подружки крутой дискотечный наряд, и отправилась «порезвиться на свободе». Выпила коктейль, покурила немножко. Кстати, как хорошо, что она не забыла на всякий случай очень натурально закашляться! Так вот, примерная девочка Дашенька. Милый птенчик, случайно запорхнувший в «Полосатый рай». Пожалуй, неплохая легенда. Самовлюбленные плэйбои вроде Стрельца обожают милых, влюбчивых простушек.

Дашка подумала, не убежать ли ей, в слезах и хлопнув дверью. Но отмела эту мысль. Вадим, может, и бросился бы за ней следом, но Стрелец совсем из другого теста.

— Если ты больше так не будешь, может, покажешь мне те фотографии… — сказала Даша, глядя на Артема своим невинным взглядом.

При слове «фотографии» Стрелец слегка вздрогнул, но тут же сообразил, что речь о снимках архитектурных новинок, и повел Дашу в гостиную. В этой комнате почти квадратной формы стояла белоснежная мягкая мебель, красиво оттененная темно-красным ковром. Со спинок свешивались пышные белые кисти. Артем сделал ещё пару попыток соблазнить Дашку. Но он был явно не из тех, кого разжигает женское сопротивление. Скоро он погрузился в профессиональные объяснения, параллельно рассказывая Дашке случаи из своей студенческой жизни. И снова сделался гостеприимным хозяином. Многие из его идей, касающихся домов будущего, показались Дашке совершенно безумными, хотя на рисунках и снимках макетов все выглядело красиво. В конце концов ей надоело с воодушевлением слушать рассказ о непонятных терминах, таких важных для человечества.

— А знаешь, — сказала она, с трудом сумев отыскать в речи Стрельца паузу, — мне недавно приснился сон, что я приезжаю на отдых в какую-то дальнюю страну. Поселилась в отеле. А там в каждом номере персональный бассейн, маленький, правда. Но самое главное, у каждого бассейна была одна прозрачная сторона. Что-то вроде большого окна на улицу. Представляешь себе фасад этого отеля?

— Нет, не представляю. Я ведь архитектор, а такие сны — это уже к дедушке Фрейду, — сказал Артем, и опять долго и пристально смотрел на Дашку.

— Когда я увидел тебя вчера, то подумал, что ты сторонница современных взглядов, — сказал он наконец.

— Смотря в чем, — тихо сказала Дашка, опустив глаза долу.

— Ну, как в чем. Мы нравимся друг другу, хотим друг друга… Не возражай, я знаю, что говорю. Ты не пришла бы сюда, если бы я не привлекал тебя. Так вот, мы сидим вдвоем в симпатичной квартирке, моя рука ласкает тебя, и ты вздрагиваешь… А сейчас ты скажешь, что тебе пора, и продолжишь мучить и себя, и меня. Ну, не абсурд ли это?

«Какой опытный змей-искуситель! — подумала Дашка, — каков же его следующий ход в таких случаях?»

— Хорошо, успокойся, я не хочу делать что-то против твоей воли. Но знай: я уже отношусь к тебе, как к своей женщине.

Дашка удивилась, как он сумел выделить голосом два последних слова. Мастер, что и говорить! Кстати, если он действительно так серьезно настроился её соблазнить, то сегодня не стоит пускаться в расспросы. Слишком высоки ставки в этой игре, чтобы испортить все недостаточной подготовкой.

— Я думаю, что ты хочешь, чтобы в первый раз все произошло, как в красивом фильме, да? К нашей следующей встрече куплю ароматизированные свечи, шампанского и клубники. И ты уже не будешь так упираться мне в грудь своими кулачками, правда? Кстати, у тебя великолепная грудь, я успел заметить! — он рассмеялся. — А теперь я пойду сварю кофе.

— Ты не признаешь растворимый? — поинтересовалась Дашка, отчаянно мечтая покраснеть.

Стрелец увлек её за собой на кухню, и когда кофе был готов, спросил:

— Ну, разве можно сравнить его с растворимым? Ты только вдохни этот аромат. Разве он не лучше любого парфюма?

— Может, — сказала Дашка голосом девочки-отличницы, которой, правда, никогда не была, но навидалась их достаточно.

— Надо же, какой очаровательный ребенок! — задумчиво произнес Стрелец, или ты просто любишь поиграть на контрастах? В клубе была вся из себя такая крутая, а теперь вдруг — сама невинность. Вообще в этом что-то есть. Я не люблю чересчур раскованных девушек. Что с ними делать после того, как все уже позади? Они же больше ни на что не годятся. И когда встречаешься с милой домашней кошечкой, а не мартовской кошкой, — это приятно.

Когда Дашка на какое-то время осталась в комнате одна, она решила попробовать поиграть в «Дартс». Пробковую мишень с воткнутыми в неё дротиками она заметила раньше. Дашке казалось, что у неё легко получится, но, увы… Оперенные дротики один за другим попадали на пол. Ни один не достиг заветной цели! Когда Дашка собиралась повторить попытку, вошел Артем. Дашка капризно сказала:

— У тебя дротики какие-то затупленные.

— Неправда. Просто ты не умеешь. Смотри!

Стрелец забрал у Дашки дротики, отошел в коридор, оказавшись метрах в десяти от мишени, и, не целясь, кинул их один за другим… Все дротики оказались точно на границах колец. Дашка не знала, хорошо ли это по правилам «Дартс», но впечатление на неё произвело, правда, почему-то не очень приятное.

— Да ты прямо Робин Гуд, — тем не менее сказала она.

«С ним нужно все время быть начеку. Сколько ещё он может преподнести сюрпризов? — размышляла Дашка по дороге домой. — Может, на днях выяснится, что он умеет воспламенять взглядом предметы?» — она постаралась поднять себе настроение, почти успешно. Раньше ей почему-то казалось, что самое большое спортивное достижение, на которое способен Стрелец, — это какое-нибудь хулиганство за рулем. Например, нагло метнуться из ряда в ряд, «подрезав» путь потоку машин.

В следующий раз они встретились спустя два дня. Выходя из метро, Дашка сразу заметила Артема. Он курил, кажется, полностью уйдя в свои мысли.

— Ты куришь? — удивленно спросила Дашка. — А почему же раньше…

— Во время нашей прошлой встречи? Но я же собирался целоваться с тобой.

«Какая целеустремленность! — отметила Дашка. — Интересно, она проявляется во всем?»

— А, значит, тогда ты хотел произвести на меня самое выгодное впечатление, а теперь, считаешь, что это уже не важно?

— Вот именно, умница моя, — он расплылся в широкой улыбке. — Иначе тебя бы здесь не было.

— А я в прошлый раз подумала, что это кто-то из твоих друзей забыл пачку сигарет и зажигалку. Кстати, я тогда постеснялась спросить: в твоей квартире живет ещё кто-то?

— Стало быть, теперь ты уже не стесняешься? Это хорошо. Наше сближение идет полным ходом. Так вот, сейчас я живу один. Раньше вместе со мной обитала моя тетка, но недавно её не стало, — он внимательно наблюдал за Дашкиной реакцией. — Ну, как, юный следопыт, ещё вопросы есть?

«Снова какие-то сложные психологические конструкции, причем там, где они явно лишние. Ох, как это настораживает! Он, похоже, ещё и провокатор. Что ж. Трудно отказать милым людям, когда они очень просят!» — подумала Дашка.

Дашка постаралась, чтобы на её лице отразились чувства той девочки, которую она играла. Молодой человек сказал, что его тетя недавно умерла. Нужно проявить сочувствие. Дашка сделала в меру грустное лицо. Переборщить ей тоже не хотелось. Ведь её героиня не только в глаза не видела эту тетю, но и ни разу не слышала о ней. Зато эгоистичную юность вполне может обрадовать, что у симпатичного парня есть миленькое гнездышко для встреч.

— И как же это случилось? — произнесла Дашка с участием, за которым без труда угадывалось желание побыстрее покончить с мрачными вопросами.

Нет, не так-то просто рассекретить следопыта. То, что Стрелец познакомился с ней не просто так, Дашка почти не сомневалась ещё во время прошлой встречи. А теперь и последние сомнения растаяли, как дым. Они двинулись друг другу навстречу, как два хищника, каждый из которых хочет пообедать другим. Стрелец наверняка узнал о том, что она приходила к Савинкову. Тот мог даже рассказать, как она выглядела. Хотя Дашка сумела на время втереться к пенсионеру в доверие, он вполне мог после её ухода проверить, та ли она, за кого себя выдает. И, убедившись, что это не так, мог рассвирепеть и постараться столкнуть их лбами с «наследничком», то есть со Стрельцом. Наверно, сказал что-нибудь вроде: «О Вас, юноша, тут уже всякие подозрительные личности расспрашивают». Наверно, старичку было так приятно посмотреть, как вытянулось лицо Стрельца. Да, чтобы постоянно не чувствовать себя рядом с Артемом идущей по лезвию бритвы, нужно что-то придумать. Если, все время находиться в таком напряжении, на ум не придут ни нужные слова, ни нужные действия.

«Стоп, — сказала она себе. — Как ни наблюдателен Савинков, Стрелец все равно не узнал бы меня только по его описанию. Я же была по-дурацки одета, а мой макияж! Нет, узнать меня по такому портрету под силу только великим сыщикам! Значит, Артем в один из моих приездов видел меня сам. Тогда у него было больше информации. Ведь кроме одежды, прически и косметики есть ещё мимика, жесты, движения. Я не поработала над ними, а нужно было. Между прочим, это следует учесть на будущее. Теперь насчет подозрений Артема. Увы, при всем желании вряд ли удастся уверить его, что я никак не могла быть той самой девушкой из ЖЭКа. Но попытаться посеять сомнения можно. Тогда, даже в худшем случае (если Артем убил свою тетку) расправа со мной будет отложена, и я успею что-нибудь узнать. Может, вскользь обронить, что я действительно побывала в этом доме. Например, скажу, что никак не могу сдать экзамен по философии, вот и пришлось тащиться к преподавателю домой в такую даль. Сначала можно просто спросить что-нибудь насчет учебников. Допустим, Артем проглотит наживку. Проанализирует ситуацию, и, возможно, его сомнения слегка рассеются. Что мог сказать ему Савинков? Что-нибудь наподобие: девушка была высокая, с хорошей фигурой. В длинном сером пальто. То же приметы! Да сколько таких девушек! Как было бы здорово, если бы Стрельцу в голову пришли подобные мысли. Примерная девочка переживает из-за учебы, едет к злому преподавателю через весь город… Потом проблемы так её достали, что она отправилась в первый попавшийся ночной клуб, чтобы развеяться. Там она познакомилась с симпатичным парнем. Ну, и что? Эта девушка — просто ещё одна наивная влюбчивая дурочка. Да, хорошо было бы, если бы он так думал. Но так не получится. Конечно, не стоит нести эту ересь насчет экзамена по философии. Надуманно до безобразия. И как это ей вообще такое пришло в голову? Наверно, лучше будет вести себя просто как ни в чем не бывало.»

В следующий раз Дашка вела себя в гостях уже уверенней — как девушка, желающая показать, что она и хозяйка хорошая, а не только собеседница и партнерша в сексуальных играх. Дома она успела натренироваться в приготовлении натурального кофе по самым экзотическим рецептам. Хозяин дома был слегка шокирован, когда Дашка достала из сумки несколько пакетиков и баночек и через несколько минут торжественно объявила: «Кофе королевский». Артем долго рассыпался в похвалах её кулинарному таланту, который она до сих пор скрывала. Откуда ему было знать, что накануне Дашка долго и старательно готовилась? И теперь только её недюжинный актерский талант позволяет делать вид, что она тоже наслаждается ароматным сладким напитком. Ей было противно даже вспоминать о нем, не то что вдыхать его запах и тем более пить. Справившись-таки с маленькой чашечкой, Дашка вспомнила, что обещала позвонить своему научному руководителю — строгой пожилой даме. Аппарат стоял на тумбочке в коридоре. Руководительницы дома не оказалось, её муж сказал, что она должна была подъехать попозже. Когда Дашка прощалась, то вдруг почувствовала горячую сильную руку на своей шее. Она замерла. Как тихо он подобрался! Она не слышала ни звука.

— Кому это ты звонила? — осведомился Стрелец. — Признавайся, а то, может, уже пора бить ему морду?

— Научной руководительнице, — вздохнула Дашка.

— Это её зовут Эмиль Иванович?

— Нет, её не оказалось дома. Я разговаривала с её мужем.

— Отбиваешь мужей у ученых дамочек? — рассмеялся Стрелец.

— У тебя всегда так хорошо с чувством юмора? — Дашка подумала, что знакома с этим нахалом совсем недавно, а он её уже успел достать.

Что же касается любовных игр, то Дашка с Артемом были вполне довольны друг другом. Хотя она так и не смогла понять, как все это случилось — как будто все происходило не с ней. Какое-то наваждение. Артем был так переменчив, так непредсказуем… В этом тоже могло заключаться что-то чарующее, если бы Дашка не смотрела на Стрельца глазами детектива, а не влюбленной женщины. Ее же это заставляло все время испытывать напряжение. Так было и в тот раз. Войдя в уже хорошо знакомую ей квартиру, Дашка впервые ощутила весьма специфический запах.

— Зайчик, иди сюда! — услышала она доносившийся из ванной голос.

Картина, представшая перед Дашкой, слегка её удивила. Не так часто встретишь мужчину, откровенно нежащегося в ванне. Как кот на солнышке…

— Жаль, что у тебя ванна такая маленькая, а то я бы с удовольствием составила тебе компанию.

— Ну, это здесь, а вот в той квартире, которую моя тетя ремонтировала… — сказал Артем и осекся, но потом решил продолжить, — в общем, в той ванне мы бы спокойно поместились. А пока иди поближе, — он взял Дашкину руку и провел ей под водой по своей груди.

Его кожа была нежной, как девичья, и у Дашки мелькнула мысль, что Сосновская неплохо справлялась с подбором актеров для своих фильмов. А Стрелец уже сбивчиво шептал:

— В воде такая чувствительность, правда, здорово?

Вдруг его рука, до того нежно перебиравшая Дашкины кудри, потянула девушку за волосы. Еще немного, и ей могло бы быть больно, но Артем, видимо, четко знал эту грань. В игру под названием «мой властный повелитель» он умел играть в совершенстве. Раньше Дашка считала, что подобные штучки относятся к категории не совсем нормальных, но теперь её мнение немного пошатнулось.

Сидя дома перед телевизором в компании Тутти она неожиданно вспомнила глаза Артема и сказала вслух: «А ведь я его боюсь». Пес нежно лизнул руку хозяйки. Дашка засмеялась и нежно потрепала его темную шерсть.

Наверно, для Артема это было что-то вроде пробного камешка. Он проверял, позволит его новая девушка вольности, которые не всем по вкусу. Обычные, нежные отношения, увы, давно уже его не устраивали. Отметив, что проба прошла успешно, он пустился дальше. Кроме личного удовольствия здесь была и другая причина. Артем до сих пор подозревал Дашку в том, что она интересуется убийством его тетки, и это волновало. Поэтому, он стремился вывести свою подружку из душевного равновесия. Ведь измученные люди чаще совершают ошибки!

Однажды, войдя на кухню, Дашка застала Артема за занятием, которое «милому ребенку» показалось бы очень странным. Артем безмятежно курил папиросу, а не свои любимые сигареты «Parlament». Потом он вставил её в рот зажженным концом и попытался вдохнуть дым в рот Дашке. Она отшатнулась. Значит, не ошиблась. Этот сладковатый запах, конечно, запах анаши.

«Косячок решил забить, дружок? — подумала Дашка. — Да ты, видать, уже совсем раскрепостился. Хорошо этот или плохо, конечно, ещё вопрос. Но нельзя забывать, какая нежная и наивная у меня героиня».

На Дашкином лице отразился ужас, вполне естественный для скромной девочки.

— Ну, что ты так испугалась, моя маленькая? — тон Артема был медовым, но за этой слащавостью угадывалось раздражение. — В этом нет ничего страшного. Знаешь, как здорово целоваться и гонять друг другу этот дымок? Скоро начинает казаться, что на парашюте летишь. Не хочешь? Смотри, потом сама просить будешь, — он криво усмехнулся.

Слушая этот монолог, Дашка успела собраться домой. И ушла, хлопнув дверью. Естественно, Артем не бросился за ней вслед. Он уже «летел на парашюте».

«Хватит игр! — настойчиво твердила себе Дашка. — Когда же я начну задавать серьезные вопросы?»

Вернувшись домой, она достала из почтового ящика открытку, на которой был нарисован толстый медвежонок с букетом незабудок. «Шутка в стиле Ильи. Значит, у него все не так плохо», — мгновенно определила Дашка и принялась изучать оборот. Там было всего несколько слов о том, что её друг устроился нормально. Пусть она не берет в голову его проблемы, которые, он уверен, вскоре разрешатся. Затем шла приписка: «Если будут какие-то новости или просто захочешь черкнуть пару строк, пишу в Сергиев Посад, до востребования».

Мир со Стрельцом вскоре был восстановлен, и Дашка снова стала собираться к нему в гости. «Если так пойдет дальше, я, пожалуй, научусь готовить, — подумала она, укладывая в сумку очередную партию баночек и пакетиков. — А, может, это и хорошо. Реже буду в „Макдональдс“ заходить, похудею, друзья тащиться будут. Правда, больше не от моей худобы, а от кулинарных изысков, обжоры…» Еще она захватила с собой один из каталогов одежды от мэтра — бывшего начальника Ильи. Мальчики в пышных кружевных жабо и девочки в кринолинах из фосфорицирующего пластика на фоне обвешанных лампочками деревьев. Правда, потом коллекция делала неожиданный поворот.

— Что это там у тебя? — спросил Артем без особого интереса.

— Да вот наткнулась на фотографии знакомой коллекции. Я была на её показе.

— И что, понравилось?

— Да как сказать… Само шоу очень понравилось, а в высокой моде я мало что понимаю.

— Покажи, — Стрелец сразу загорелся желанием показать, что он как раз хорошо разбирается в моде.

— Высокой или нет — какая разница?

— М-да, — произнес он, с минуту посмотрев на разворот с мужскими костюмами.

Они чем-то напоминали фраки пушкинских времен, но с очень непропорциональными деталями.

— Там дальше есть кое-что поинтересней. Такие красивые курточки, брюки, майки, — Дашка быстро перевернула несколько страниц. — Нравится?

На этом развороте красовались темные вещи разных оттенков с абстрактными аппликациями из переливающегося лунным светом материала.

— Ничего, — сказал Стрелец, — у меня есть такая куртка, даже получше. Правда, от другого модельера. Кстати, сейчас раскрою тебе страшную тайну.

Он сделал эффектную паузу.

— Самые лучшие мужские вещи, по-моему, делают люди нетрадиционной ориентации. Причем для таких же людей. Вот заграницей даже в дорогих магазинах часто бывает такой ужас! А в магазинах для «голубых» столько классных вещей.

Дашке немедленно вспомнился рассказ Ильи о том, как их коллектив ездил на показ в США. Вдруг как-то получилось, что он оказался в одном номере с самим мэтром. «Представляешь, — рассказывал со смехом Илья, — неделю боялся душ принимать». Она почувствовала, что на лице готова расцвести улыбка, которая была сейчас совсем ни к чему. Пришлось делать вид, что она поперхнулась кофе. Справившись с эмоциями, она невинно поинтересовалась:

— А где же та куртка, износилась? Хотелось бы взглянуть, раз ты так хвалишь.

— Вот уж не думал, что ты такая тряпичница. Ты же скромная серьезная девушка, — Стрелец игриво ущипнул Дашку за щеку. — Как-нибудь потом сейчас не знаю, где она. Я в последнее время стал такой рассеянный…

— Я не тряпичница, — сказала Дашка чуть обиженно, — но даже серьезные девушки интересуются модой. Что здесь такого?

Когда Дашка решила принять душ, то вдруг услышала легкий скрип открываемой двери и такой же легкий щелчок затвора фотокамеры. Дашкина реакция была молниеносной. Девушка нагнулась, демонстрируя часть тела, которую так часто показывают зрителям герои американских фильмов. Артем опешил, но все же решил немного подождать. Ведь не сможет же она долго стоять в ванне, согнувшись в три погибели. Дашка между тем сильно открутила кран горячей воды, и маленькую комнатку очень скоро заволокло густой дымкой. Вот теперь можно было не спеша повернуться.

— Слушай, какое у тебя мыло странное! — сказала она, появляясь из ванной в симпатичных шортиках и блузке. — Оно такой формы, что я, когда его уронила, никак поднять не могла, представляешь?

— Вот смотрю я на тебя, Даша, и не в состоянии понять, какая ты на самом деле. Вынужден признать, что ты для меня до сих пор загадка.

— Но это же хорошо. Женщине просто необходимо быть хоть немного загадочной, чтобы поддерживать интерес такого плэйбоя, как ты, — ответила она кокетливо. — А ты, Артем? Какое твое жизненное кредо?

— Строить воздушные замки…

— Такие высокие, чтобы с башни лететь вниз на парашюте?

— Да забудь ты об этом виде спорта, я высоты боюсь. Но это почти единственное, чего я боюсь.

— Хвастунишка, — нежно сказала Дашка.

— Ничего подобного, — ответил Артем с холодной улыбкой. — Если когда-нибудь мне будет нужно, я пройду по трупам, — он помолчал, а затем спросил своим обычным веселым, чуть насмешливым тоном, — ну, что, испугалась, детка? Кстати, должен тебя огорчить: завтра наше рандеву отменятся.

— Ой, а почему? — недовольно протянула Дашка.

— У меня важная встреча. Наклевывается приличный заказ. Позвоню тебе, как только смогу.

Прежде, чем расстаться с Дашкой Артем притянул её к себе и нежно прошептал:

— Тебе было хорошо сегодня, моя радость?

— Очень, мой супермен, — также тихо ответила она.

— Ах, даже вот как! Ну, тогда придется в следующий раз брать с тебя деньги, — Артем расхохотался, очень довольный своим чувством юмора.

Идя домой, Дашка представила, как через когда-нибудь позвонит Артему (конечно, если он никого не убивал, и будет находиться на свободе). Так вот, она позвонит и скажет:

— Ну, дорогой, ты, помнится, говорил, что не прочь подработать в качестве мальчика по вызову? Вот хотела по-дружески подкинуть тебе работенку. Только сначала вопрос: все рабочие параметры, я надеюсь, в норме?

Следующей была мысль, что можно было бы начать подбираться к бывшим конкурентам Сосновской. Надо обсудить вопрос с Вадимом. Это, конечно, вовсе не значило, что Дашка не будет встречаться с Артемом. Но форсировать события не стоит, хорошо, что она до сих пор старалась вести себя осторожно. Кавалерийским наскоком можно все испортить. Похоже, он только сегодня начал проникаться к ней доверием, даже сказал, что тетю убили, и его уже несколько раз вызывали давать показания в милицию. И ещё намекал на свои финансовые сложности.

Артем задумчиво смотрел на стену и выпускал колечки табачного дыма. Одно, два, три… Колечки быстро растворялись в воздухе. Если бы его проблемы растворились так же! И как это так получилось, что недавно он уже считал себя довольно богатым человеком, не зависящим от капризов взбалмошной тетки, а теперь? Он рассчитывал стянуть у неё только что смонтированные фильмы и продать их. Сам, конечно, не рискнул бы — слишком опасно. Нашел посредника — сотрудника одной торговой фирмы. Он часто ездит по делам в Скандинавию. Артем очень обрадовался, узнав об этом. По его понятиям, именно там фильмы можно было продать дороже, чем где-либо еще. Посредник во время последней командировки нашел подходящий вариант. Покупатель предложил такую цену, услышав которую от посредника, Артем чуть не поперхнулся. Сейчас оставалось лишь гадать — подорожала ли резко продукция или тетка безжалостно дурила его все эти годы, давая лишь жалкие крохи. Типа — вот тебе на мороженое. Стерва!

Скандинав, кстати, даже передал через посредника аванс, довольно солидный. Но у Артема, здорово за последнее время изголодавшегося по красивой жизни, (тетка снова скаредничала) уже почти ничего не осталось. При обыске в квартире, где до конца своей жизни жила тетушка, изъяли несколько кассет. Были ли среди них те, которыми особенно интересовался иностранец, утверждать сложно…

Артем изо всех сил старался откреститься от теткиных дел. Делал это прежде всего потому, что в нескольких сценах его партнершами были четырнадцати-пятнадцатилетние девчонки, а некоторые статьи уголовного кодекса прочно засели в его памяти. К тому же по сценарию он этих малолеток вроде как насиловал… Поди докажи, что все это — лишь хорошая актерская игра. Так что, сколько ему не совали под нос те злосчастные кассеты, он делал честные непонимающие глаза. А когда одна из кассет была вставлена в видеоплеер, и на экране начали извиваться обнаженные тела, изобразил легкое смущение, стараясь, впрочем, не переиграть. Да, у тети Оли не сложилась личная жизнь. Возможно, это послужило причиной несколько чрезмерного увлечения такими фильмами. Сколько не пытался следователь вытянуть у него хоть какие-то сведения о бизнесе родственницы, все было бесполезно. Ну, не знает Артем ничего и вообще не понимает, о чем речь! В том, что девушки его не выдадут, Стрелец не сомневался. Тетка запугала их до полусмерти. Не пикнут. А этот оператор… Он, насколько известно Артему, вообще сейчас очень далеко. Скорее бы его нашли!

И все-таки, действительно ли при обыске изъяли и тот товар, который от Артема давно ждут? То, что ему показали, было никому ненужным старьем. Это снимали год назад. А новинки, где же все-таки они? Тетушка была дама загадочная, ей вечно мерещилось всякое и, увы, не зря. Ах, как неожиданно тогда все случилось! Так вот, она могла, например, накануне перепрятать куда-нибудь самые свежие свои творения. Но разве их теперь найдешь? Кто-то уже, похоже, попробовал — переворошил всю дачу. Об этом Артем узнал от следователя. Сам он не хотел пока появляться на вилле, как называл теткин коттедж. Чтобы не будить лишние подозрения. Ничего, все уляжется, и будет он, Артем Стрелец, молодым человеком со средствами. Нужно только потерпеть. Так он думал. Дурак, надо было рискнуть, придумать что-нибудь! Сказал бы, что ему нужны кое-какие свои вещи, отвлек бы охрану… Да что теперь. Копий фильмов, скорее всего, не существует. У тетки был строгий договор с операторами, которые по совместительству работали и монтажерами, не оставлять у себя никаких рабочих материалов. А уж договариваться с людьми она умела. Правда, не всегда по-хорошему.

На него теперь наезжают люди примерно с такими же принципами. Клиент злится, что произошла такая задержка. Посредник подключил каких-то «крутых». Вернуть аванс нечем, да ещё с процентами — неустойкой. А тут ещё этот чокнутый дед привязался! Где взять то, что он хочет? И с какой стати? Что же он такое мог видеть? А спросить прямо почему-то страшно. Вдруг это реальная угроза? В этот момент зазвонил телефон. Разговор был мрачным, грубым и совсем недолгим. Повесив трубку, Артем сказал: «Ну, вот вспомнишь дурака, он и появится!» Потом Стрелец быстро оделся и твердым шагом направился к несостоявшемуся теткиному соседу.

— Ну, что, юноша, принесли должок? — спросил Савинков с порога.

— Принес, только сначала Вы уж расскажите, что это за тайна, такая опасная для меня? — оттесняя хозяина с прохода, ответил Стрелец вопросом на вопрос.

— Да что мне рассказывать, Вы и сами знаете, — сказал Савинков, хитро прищурившись.

— И все же…

Стрелец начинал терять терпение. Он на самом деле понятия не имел, о чем говорит пенсионер.

— Ну, помните, как в тот самый вечер выбежали из тетиной квартирки? Этого пока никто не знает.

— Что?! — Стрелец опешил и, как всегда в таких случаях, резко сменил стиль общения. Этим он очень напоминал свою покойную тетушку. — Ты хочешь сказать, старый, что я был здесь, когда её убили? С катушек съехал от жадности?!

— Я видел тебя, голубчика, в твоей куртке с полосками такими светящимися! Это ты её убил! А потом к ней ещё какой-то парень пришел и, конечно, вылетел оттуда, как ошпаренный. Еще бы, картина, я думаю, была та еще! Ведь как раз накануне ты тетке своей грозился, что ты с ней сделаешь, если она не даст тебе денег. А она ведь деньги не любила отдавать, так? Это я понял. Другая на её месте, если б испортила человеку квартиру, заплатила и извинилась бы, а эта…

Стрелец слушал тираду Савинкова, совершенно опешив. Что же делать? Если Савинков пойдет в органы с таким заявлением, следствие точно вцепится в него, Артема Стрельца! Как же, единственный наследник богатой тетушки не смог дождаться её естественной кончины и решил поторопить события. Какие могут быть сомнения, если его видели рядом с местом преступления в тот злополучный вечер? Может, слова полусумасшедшего старика и не внушат следователю доверия, но вдруг! Тогда его, Артема, возьмут в плотную разработку, может, даже задержат и уж наверняка будут следить за всеми его действиями. Тогда о расплате с кредиторами можно и не мечтать. Значит, включат счетчик, и нужно будет думать уже о спасении своей шкуры, а не свободы… Ну уж нет, старый! В Стрельце вдруг запылала такая ненависть к щуплому пенсионеру, что тот ощутил её почти физически. На лице Савинкова отразился испуг, но было поздно. Артем схватил лежавший на деревянной табуретке пояс халата и крепко зажал Савинкову рот таким молниеносным движением, какого сам от себя не ожидал. Словно его телом управляла какая-то неведомая сила. Через несколько секунд удавка затянулась на тощей шее Савинкова, тот издал какое-то странное бульканье, и его тело повисло на руках Стрельца. Он смотрел на пенсионера, поражаясь тому, каким тяжелым оказалось казавшееся таким тщедушным тело. «Ну, нет, старый, ничего у тебя не выйдет!» — сказал Артем в пустоту облупленной комнаты.

Потом он принялся лихорадочно соображать, какие следы его пребывания могут остаться в квартире. Так, дверь ему Савинков открыл сам. Следы ботинок… да у старикана, похоже, по полгода никто не мыл полы. Не найдут ничего! Пояс Стрелец сначала хотел было захватить с собой, но передумал глупо. Парень в последний раз окинул взглядом осиротевшую квартиру скандального деда. Зрительная память неожиданно показала ему четкий стоп-кадр. Когда он только что вошел в эту комнату Савинков бросил быстрый взгляд на этажерку в коридоре. Это длилось всего лишь мгновение, и в тот момент Артем не придал этому взгляду никакого значения. Но, возможно, именно на полке этой этажерки хранилось нечто, чем старикан так уверенно пугал и с чем грозился идти в милицию. Мысли как сумасшедшие скакали в его мозгу, пока он ворошил пожелтевшие газеты, сбрасывая их на пол вместе с протершимися вышитыми салфетками. На третьей полке он обнаружил сумочку своей тетушки. Так вот, значит, кто её убил! Стрелец пнул ногой тело. Этот дедуля ведь чуть не свалил её убийство на него! В сумочке обнаружилась тугая зеленая пачка и ещё — незнакомые ключи с трогательным брелочком в виде пронзенного стрелой сердца.

— Дас ист фантастиш, — Стрелец от неожиданности выдохнул единственную известную ему немецкую фразу.

«Да, тетя Оля, многие считают, что ты была чудовищем. Никто и не догадывается, какое нежное сентиментальное сердце билось в твоей груди, думал Артем. — Даже я. Скажи мне кто, я бы и не поверил».

Он криво ухмыльнулся и вскоре уже выходил из подъезда. По дороге он с удивлением обнаружил, что хочет как можно быстрее увидеться с Дашкой. Такого с ним уже давно не случалось. Девушки в его жизни появлялись и исчезали, не вызывая особых эмоций. Нужно было только вовремя вносить в черный список своего телефона с определителем номера «координаты» надоевших пассий. Как человек, во многом склонный к порядку, он обычно и не забывал. Ну, конечно, бывали и накладки, не без этого. Но насчет них Артем никогда не переживал. Ему было все равно. Почему же вдруг так захотелось сейчас услышать наивно-кокетливый голос этой пышненькой студенточки? Неужели после того, что он недавно сделал, так тянет утонуть в чьих-то ласковых объятиях? Артем остановил машину возле телефонной будки и набрал Дашкин номер. Длинные гудки.

«Вот так всегда и бывает! Стоит сказать девчонке, что ты занят, её и след простыл — побежала развлекаться, — с некоторой досадой подумал Стрелец. — Хотя Дашка не такая. Интересно, что она сама скажет, где была? Наверно, что носилась по городу в поисках какого-нибудь изумительного белья или ещё чего-нибудь такого…» Да, жаль, что её нет. Предстоит обдумать сложную проблему. Похоже, на сцене появляются новые лица. С одной стороны, теперь ясно, где иногда пропадала ночами тетушка. Вопрос в том, не претендует ли мистер Икс на наследство. О завещании Артему ничего не известно. Он был уверен, что его нет, и что он — единственный наследник. Но теперь его посетили ох какие серьезные сомнения… Надо срочно умудриться найти адрес квартиры, от которой эти ключики на трогательном брелочке. Конечно, прежде чем разбираться с теткиными квартирами и хахалем (что таковой вскоре обнаружится, было почти ясно) неплохо было бы провести вечерок с красивой, умелой и непритязательной девочкой… Что ж, раз Дашки нет, придется снять какую-нибудь красотку. Благо сегодня он может себе это позволить.

Девчонка в виниловом прикиде оказалась что надо. Такие штучки — класс! Приятно все-таки иметь дело с профессионалами. А самое приятное, что она испарилась, поняв все с полувзгляда. Сделала свое дело, и словно её здесь и не было… И не надо напрягаться, обдумывая, не сболтнул ли чего лишнего. Ладно, пора подумать о насущных проблемах. А их, увы, вчера сильно прибавилось.

Томно потянувшись, Стрелец закурил, стараясь четко проанализировать ситуацию. Итак, теперь трудно сомневаться, что тетку убил этот старикашка. Конечно, Артему он показался довольно хилым созданием. Но и тетка никогда не отличалась ни крепким сложением, ни ловкостью, если речь шла не о делах. А массой ещё надо уметь задавить. Не так-то это просто. Возможно, и скорее всего так и было, Савинков напал на неё неожиданно. Это сейчас духи сюрпризов были не на его стороне. Эх, говорил тетке, спортом надо заниматься. Впрочем, что уж теперь. Как говорится, все что ни делается… Зачем старикан шантажировал его, Артема Стрельца? Тугая пачка зелени в тетушкиной сумочке разожгла его аппетит, и захотелось получить ещё больше? Захотел перевести на Артема стрелки, справедливо опасаясь, что до него вполне могут когда-нибудь добраться? Очень вероятно. Сначала, получил бы с Артема кругленькую сумму, а потом нашел бы способ подбросить в органы сумочку убиенной. Пустую, естественно. И при ближайшей встрече со следователем сказать, например, что теперь, он, честный и принципиальный пенсионер Савинков, уверен, что видел здесь племянника убитой в тот самый день. Просто боялся опорочить честного человека. Но теперь сомнений нет. Клево придумал!

Интересно, что старый хрыч успел рассказать Дашке? И куда она, черт возьми, запропастилась? Ладно, сейчас не до этого. Подошли к самому животрепещущему вопросу. Артем пристально разглядывал незамысловатый брелок в виде розового сердечка, словно пытался прочесть на нем какие-то таинственные знаки. Да, сюда бы господина с Бейкер Стрит! «Может, у тетки была ещё одна явочная квартира, а я об этом ничего и не знал?» — думал Стрелец. Что она вообще делала в этой квартире? Первая его мысль была о том, что тетушку посетило большое теплое чувство, пока перестала быть основной. Конечно, все возможно. Но вдруг она там занималась своими делишками, а вовсе не крутила амуры? Ведь именно этим — бизнесом — он объяснял себе её ночные отлучки… Ладно, это он ещё обдумает. Не в этой ли загадочной квартирке лежат злополучные кассеты, которые так нужны Артему? И вот еще: если бы квартира принадлежала тетке, в органах об этом было бы известно, но это не так. Значит, официально она ещё чья-то?

Раздумья Артема прервал телефонный звонок. Он схватил трубку, почему-то совершенно уверенный, что это Дашка, и лихорадочно готовящий какую-нибудь колкую фразочку. Несмотря на последние бурные события, его не покидала какая-то смутная обида-злость. Уж слишком независимо вела себя иногда его новая подружка. Стрелец терялся от такого поведения. Даже пошли он сейчас Дашку куда подальше, в глубине души эта «партия» казалась бы ему проигранной. А проигрывать он не любил. Особенно это было бы некстати именно сейчас.

Стрелец ошибся. Внутри что-то сразу оборвалось, когда он услышал вместо щебечущего Дашкиного голоса сипловатый басок, который казался противней, чем визг металла по стеклу. Артем надеялся услышать его только через несколько дней.

— На тебя злы серьезные люди, — немедленно заявил звонивший. — По ходу, ты платить не собираешься. Рискуешь! Если не понял, тебе, блин, объяснят.

— У меня сейчас есть только часть… — сказал Стрелец враз охрипшим голосом.

— Да на хрен нам часть? И вообще, кончай пургу гнать, скотина!

— Да я все отдам, только решатся проблемы с наследством…

— У тебя осталось совсем мало времени.

— Сколько?..

Услышав ответ, Стрелец почему-то прижал к груди трубку, в которой уже звучали гудки отбоя, и обессилено прислонился к стене.

Вопрос наследства, оставшегося после мадам Сосновской, волновал в этот час не только Артема Стрельца, но и Александра Даниловича Овчатова, врача-гинеколога, кандидата медицинских наук. Он метался по хорошо обставленной квартире в спальном районе — той самой, которую так хотел побыстрее разыскать Стрелец. Как он мог так просчитаться? Хотя что теперь? Говорят же: всего не предусмотришь. Сейчас, в таком нервном состоянии Овчатов мало напоминал героя рекламы, о сходстве с которым так любили шутить все его знакомые. Разве будешь лучиться благодушием, пробуя ложечку изумительного бульона с клецками, когда жизнь готова рухнуть в тартарары? А так он действительно напоминал того милого повара — ухоженные темные усики, полные розовые щечки, свидетельствующие о хорошем аппетите… Мысли Александра Даниловича скакали как сумасшедшие. Бросить все и бежать куда глаза глядят, пока не поздно? Вдруг не удастся уйти от этих обвинений? Но неужели он, образованный человек и, в конце концов, не самый непривлекательный мужчина, зря несколько лет ублажал эту жирную дуру? Проговаривая мысленно последнюю фразу, он даже забыл как обычно втянуть в себя брюшко и гордо приподнять вверх подбородок. Так разволновался. Он слушал её мерзкие проекты, следил за тем, кто из этих её девок высказывает крамольные мысли… Да всего не перечислишь! Все это, значит, было зря? Овчатов ещё раз обвел взглядом квартиру с утонченным евроремонтом и дорогой мебелью. К тому же его жилище прямо-таки нашпиговано последними чудесами бытовой техники, которые Овчатов любил даже сильнее, чем книги по нетрадиционной медицине. Конечно, эта квартира — лишь малая толика наследства, причитающегося ему — тайному мужу Сосновской. Но если он сейчас решит не светиться, то больше ему ничего не перепадет.

Тайный муж! Как в мексиканском сериале! Вообще-то Александру Даниловичу должна достаться и та шикарная большая квартира, где её убили. И её загородная вилла, где происходили съемки. Разве не он по неделе штудировал все каталоги, выбирая туда то одну, то другую новинку? Сосновская этого не понимала. Ей было совершенно неведомо это упоение долгого, продуманного выбора. Но что же теперь? По закону он должен заявить о своих правах в течение полугода. Иначе… Иначе все, кроме этой квартиры, достанется пустоголовому красавцу-племянничку, а не его, Александра Даниловича, ребенку! Да никогда! Овчатов гневно ударил кулаком по столику, инкрустированному натуральным камнем, ушиб руку и тяжело задумался, с ненавистью глядя на большую фотографию Ольги Геннадиевны, висящую на стене в красивой зеркальной рамке. Кстати, теперь можно заменить снимок этой оплывшей физиономии на портрет его сына Тишки. Да, он сделает это в ближайшее же время. Это раньше его пассия могла поднять крик.

Тишку Александр Данилович любил самозабвенно, даже с неким оттенком истерии, что, впрочем, было немудрено. Когда ему исполнилось тридцать восемь, защита кандидатской наконец-то осталась позади, Овчатов вдруг мучительно осознал, что столько лет постоянно соприкасаясь с вопросами деторождения, до сих пор сам ничего не сделал по этой части. С женщинами он всегда был скуп и болезненно самолюбив. Правда, это касалось только любовных отношений. Со знакомыми всех возрастов и обоих полов он слыл душкой. Например, молодые медсестры или хихикающие соплюшки — практикантки часто прибегали к нему перед сменой «за биозарядкой». Все что для неё требовалось — это резко ударить друг друга по рукам. При этом, как утверждают многие методики, происходит освобождение от отрицательной энергии. В свободное время Овчатов вообще часто штудировал пособия по психологии отношений полов, астрологии и нетрадиционной медицине. Но вот создать семью почему-то все не получалось… Если очередная невеста позволяла себе что-то вроде насмешливой ухмылки, он без колебаний с ней расставался. И если бы не пробудившееся вдруг бешеное желание, чтобы по нашей грешной земле ступало существо именно с таким разрезом глаз и формой носа, как у него, Александр Данилович, наверно, так и не женился бы. Но вот однажды к нему на прием пришла двадцатилетняя девушка-баскетболистка. С научной объективностью взвесив все за и против, Александр Данилович решился. После двух месяцев конфетно-букетного периода последовала скромная свадьба, а через положенный срок в нежных папашиных руках капризно запищал долгожданный отпрыск. Идиллия, правда, длилась не очень долго. Однажды молодая жена ушла погулять с ребенком, да так и не вернулась. Вскоре Александр Данилович узнал, что она вполне счастлива с каким-то банкиром. Потеря возлюбленной не произвела на него особого впечатления, но вот Тишка… За бывшей женой прочно укрепилось название «эта дрянь», и иначе Александр Данилович уже никогда её не именовал.

Именно в тот период, когда выяснения с бывшей половиной достигли апогея, на прием к Александру Даниловичу пришла мадам Сосновская. Истек уже год, как Овчатов начал работать в довольно преуспевающей частной клинике. Ее открыл один бывший коллега, которому Александр Данилович помогал писать диссертацию. Собственно, то, что его взяли на такое место, и было платой за это. Предприимчивый коллега арендовал двухэтажный особнячок в пяти минутах ходьбы от одной из станций Кольцевой линии. Когда договор ещё только заключался, будущая клиника была обшарпанным зданием непонятного архитектурного стиля, окруженным мрачными замусоренными дворами. Но через некоторое время она стала похожа на многослойный свадебный торт из безе. Это было как раз то, что нужно. В дворике журчали фонтаны с живыми рыбками. Александр Данилович вообще убеждал своего приятеля не скупиться на детали антуража, успокаивающие нервную систему клиенток, да и их спутников. Внутри здания тоже на каждом шагу попадались маленькие фонтанчики, аквариумы с рыбками, причудливые мобили. Жизнь полностью подтвердила правильность расчетов Овчатова. В этой журчаще-переливающейся обстановке действительно легче было провести много времени, сохраняя какое-то ленивое спокойствие. Клиника завоевывала все более обширную и солидную клиентуру. Целый день, до позднего вечера к подъезду подъезжали престижные иномарки. Короче, дела пошли. Лишь одна мысль по-прежнему жгла Александра Даниловича огнем. Тишку бывшая жена по-прежнему выдавала ему чуть ли не с часами в руках. Видимо, ей постепенно стало ясно, что её роль в жизни бывшего мужа в конечном счете сводилась к роли живого инкубатора. Зато теперь она могла отыграться, что успешно и делала. Накануне состоялось очередное выяснение, и у Овчатова ещё в ушах звенело от голоса «этой дряни», когда украшенная блестящими виньетками дверь его кабинета плавно распахнулась, и в неё величественно вплыла мадам Сосновская.

Она тяжело опустилась на венский стул, смерила Овчатова цепким взглядом, закинула ногу на ногу, что немедленно заставило высоко задраться узкую юбку с разрезами. Овчатов сразу понял, что она не жена бизнесмена, а, наверно, сама бизнес-вумен. То, как четко и спокойно она изложила свою проблему, развеяло последние сомнения на этот счет. Глядя на немолодую уже, пышно и безвкусно одетую даму, он вдруг ощутил страстное желание растопить лед в её водянистых глазах. Заставить эту «бюргершу», как он мысленно назвал её за самодовольное выражение, засмеяться и заплакать, если такое вообще возможно. Вчерашняя ссора с бывшей половиной отчего-то усилила это желание. Овчатов встал и, как часто делал, принялся расхаживать по своему просторному кабинету. Он говорил что-то о фазах луны, о чакрах, об активных точках на теле. Само содержание его речи не имело особого значения. Александр Данилович пускал вход один из главных своих козырей — низкий бархатный голос. Проходя мимо большого зеркала, Овчатов машинально окинул взглядом свое отражение и хитро подмигнул ему. Потом подошел к столу, на котором стояла большая конструкция из разноцветных колец и шаров, и словно задумался. Теперь он находился за спиной Ольги Геннадиевны. По её уже совсем непринужденной позе он понял, что можно действовать. Если бы она от его прикосновения вскочила, завопила или даже влепила ему оплеуху, он просто спокойно сказал бы, что собирался показать активную точку, имеющую прямое отношение к её проблеме. И посоветовал бы попить какое-то время успокоительные капельки. Александр Данилович начал сначала едва заметно, а потом все сильнее массировать бледную пухлую шею. Сосновская только в первый момент вздрогнула, но тут же как-то вся обмякла, и её лицо приняло безмятежно-спокойное выражение.

Так начался их роман. В начале он был очень бурным, с ночными звонками и охапками цветов. Чтобы порадовать Оленьку, Александр Данилович, который ни разу в жизни даже не помышлял о каком-то турпоходе, даже провел с ней ночь у костра, в лесу. Артем Стрелец наверняка сильно удивился бы, если бы увидел, как его тетушка — железная леди, Бармалей в юбке и так далее носит в котелке воду из ручья. Печет в золе картошку и заботливо очищает её для Сашеньки. Что же касается последнего, то он в начале не мог объяснить даже самому себе, зачем ему связь с Сосновской.

За время работы в клинике Овчатов мог завести себе много любовниц. Но соблазнять кого-то из молодых и красивых жен бизнесменов было хлопотно, да и страшновато. А бизнес леди все как одна смотрели на него как на обслуживающий персонал. Для них, похоже, было все равно — он, механик со станции техобслуживания или официант из ресторана. Поэтому Александр Данилович ни разу и не думал переступить черту врач-пациент. Но когда он увидел Сосновскую, какое-то наитие заставило его вести себя с ней не совсем обычно. О своей работе Сосновская только вскользь сказала, что является организатором элитной брачной конторы. Постепенно её отношения с Александром Даниловичем устоялись, она стала чуть менее сдержанна, и Овчатов стал отмечать кое-какие мелкие штрихи, наводящие на серьезные размышления. По роду своей работу ему часто приходилось сталкиваться с самой высшей кастой представительниц древнейшей профессии. Иногда в манерах его новой пассии проклевывалось неуловимое сходство с этими девочками. Значит, она имела какое-то отношение к их миру. И уже сложно было поверить в то, что она самоотверженно посвящает свою жизнь устройству чужих судеб. Скорее наоборот. Да, это пахло такими суммами, по сравнению с которыми его заработок в клинике, который раньше казался ему вполне солидным, смахивал на подаяние. Нужно было только деликатно дать почувствовать Оленьке, что он с пониманием относится к её выбору, и готов разделить его с ней, как и все остальное. Но здесь нельзя было спешить, и требовалась некоторая изобретательность.

Однажды Александр Данилович позвонил Оленьке и, немного изменив голос, игриво осведомился: «Здравствуйте, это секс по телефону?» Кого-то такое, может быть, и шокировало бы, но Оленька совершенно спокойно восприняла эти слова, как милую шутку соскучившегося любовника.

— Я представляю себе тебя так, — сказал Александр Данилович, уже устав изменять голос и еле сдерживая рвущееся наружу хихиканье, — Ты сидишь в телогрейке и шапке-ушанке…

— Нет, на мне красное платье, и в руке я держу бокал с вином, — кокетливо отозвалась Оленька.

Этот невинный диалог заронил в её мысли нужное зернышко. Сосновская уже какое-то время думала о покупке большого земельного участка на морском берегу. Как пригодились бы при раскрутке дома, который она собиралась там построить, её девочки-звездочки! Так что их здоровье нужно беречь. А это значит — периодически контролировать. Да и потом, когда предприятие раскрутится, ему просто необходим будет надежный, квалифицированный врач, не обремененный высокими моральными устоями. Клинику, в которой работает Александр Данилович, она знает хорошо, причем на личном опыте. Там все вполне на уровне. Вот какая она заботливая хозяйка: сначала все испытывает на себе, прежде чем предлагать своим работницам!

Некоторое время в Сосновской боролись противоречивые чувства. Она так привыкла, что рядом есть мужчина, всегда готовый удовлетворять её запросы и умеющий внушить, что она ещё очень даже ничего. Если бы после их откровенного разговора он бросил её, удар оказался бы тяжелым. Как она успела расслабиться с ним за какой-то год! Но после откровенного разговора ничего не произошло. Молнии не осветили вспышками неба их отношений. Оно по-прежнему оставалось лазурным и почти чистым.

Его несколько омрачало то бешенство, которое Овчатов испытывал при любом упоминании об Артеме Стрельце. Скрывать эти эмоции порой было просто невыносимо. Все началось с подготовки к съемке очередного фильма. Сосновская сказала, что нужно бы, как это принято на западе проверить актеров на наличие основных передающихся половым путем инфекций. Кстати, там будет и её племянник…

— Его тоже проверять? — деликатно кашлянув, осведомился Александр Данилович.

— Обязательно. А то, я знаю, многие клиенты специально ищут кассеты с некоторыми из моих девочек. Так что нужно этих популярных красоток беречь. А мой мальчик, он такой ненадежный… — вздохнула мадам.

— Может, подыскать кого-то другого? — осторожно спросил Александр Данилович.

Мадам промолчала, и больше он не заводил с ней разговора на эту тему. «Возможно, — подумал он, — ей нравится, что красивый и сексапильный, но все же чем-то неуловимо напоминающий её паренек, извивается перед камерой?» Когда-то, в юности, Александр Данилович, интересовался психоанализом.

Ненадежность «мальчика» нашла немедленное подтверждение. У него обнаружилась одна из тех инфекций, о которых то и дело кричат газетные статьи. В начале ничего опасного, но без лечения последствия были бы плачевными. Выписывая лекарства, Александр Данилович не мог удержаться от нравоучительной беседы. Многолетняя привычка, наверно.

— Вообще-то в наше время нужно поосторожней, юноша, — сказал он строго, и поскольку никакой реакции не последовало, а Овчатов не выносил таких «слушателей», то он продолжал свои наставления ещё более настойчиво. — Вы все-таки задумайтесь. Ведь существуют не такие уж обременительные меры безопасности…

— Это какие? — Стрелец попытался сфокусировать взгляд на лице Овчатова. Наконец это ему удалось. — Изделие № 2 сверху эпоксидной смолой намазать и, главное, никаких контактов? — он громко расхохотался над шуткой, которую искренне считал собственной, и долго не мог остановиться.

Стрелец даже забыл, что только что прочитал этот «прикол» в каком-то журнале.

«А ведь он, похоже, под кайфом, — подумал Овчатов, и это его обрадовало. — Зачем я вообще тебе тут нравоучения читаю? Во-первых, бесполезно. Во-вторых, не очень-то жалко, если ты начнешь не баловаться, как сейчас, а, и правда, подсядешь на это дело. И (или) подцепишь дрянь покруче нынешней».

Воспитательная работа была свернута. Стрелец, со своей странной улыбочкой ушел, а Александр Данилович все никак не мог успокоиться. В этой ухмылке на красивом лице Артема, в каждом движении и особенно в сегодняшнем мутноватом взгляде, читалось такое безграничное пренебрежение по отношению к Александру Даниловичу. Скорее всего, на самом деле ничего такого не было. И все оттенки выражения лица молодого человека относились вовсе не к доктору. Но тому часто мерещились такие вещи. А может, он и не ошибся.

В это время Стрелец продолжал вспоминать некоторые моменты последних лет. Чем дальше, тем больше возрастала его уверенность, что ему попались ключи именно от любовного гнездышка. Как он мог быть так слеп! Тетка на самом деле так изменилась, похудела, похорошела. А эти странные телефонные звонки. Если трубку снимал он, раздавались короткие гудки. А тетушка часто уходила с телефоном в другую комнату и вела там очень странные беседы. Артем пару раз слышал её вздохи и изредко — тихие «да». Обычно же в телефонных разговорах она или трещала, как заведенная, или говорила сухо и отрывисто. Диагноз ясен. Просто удивительно, как он не обратил на все это внимания раньше. Единственное, Стрелец даже примерно не представлял себе, кто же все-таки был тайным теткиным утешителем. «У кого можно спросить? Кто может знать, от какой квартиры эти ключи?» — думал он, с ненавистью глядя на сентиментальный брелок. Ночью ему приснился кошмар, как он подходит с этими ключами к разным дверям, начинает их открывать. Где-то лает собака, в другой квартире воет какая-то сирена, из третьей выскакивают трое верзил… Уф!

Кроме ключей у Стрельца была и другая серьезная забота. Он боялся, что его алиби рассыплется. В день, когда убили мадам Сосновскую, Стрелец действительно был на вечеринке у своего старинного, ещё школьного приятеля. Так он и заявил следователю. Тот проверил полученную информацию и, все вроде было нормально. Вечеринка была посвящена окончанию перестройки большого кирпичного дома, который Славик (так звали приятеля) недавно купил в одном из самых живописных уголков Подмосковья. Бывший хозяин строил себе просторное добротное жилье. Сам сделал чертеж, и каменщики построили ему именно то, что он хотел — большой дом самых простых очертаний, без затей или, как сейчас часто говорят, прибамбасов. Славика это не устраивало. Ему хотелось чего-то эдакого… И Славик сразу вспомнил о своем приятеле-архитекторе. Стрелец, смеясь в душе до слез, предложил переделать кирпичную махину в нечто вроде замка в готическом стиле.

— Будет классно! — заверил он Славика. — Проектировщику просто немного не хватило фантазии. Бывает. А если добавить сюда несколько ажурных башенок, стрельчатых окошек, витражей…

— Башенки ажурные говоришь? — восхищался приятель. — Ништяк. А ещё что нужно заменить или там подправить?

Стрелец начал рассказывать об обилии скульптур в готике, и приятель обрадовался ещё больше.

— Я как раз недавно видел в магазине таких бетонных баб. Закачаешься!

Стрелец попытался объяснить, что вообще-то к готическому замку больше подошли бы другие фигуры. В конце концов, ему не хотелось, чтобы кто-то из гостей этой дачи нелестно отозвался о нем. Славик был непреклонен. Он не собирался взирать по десять раз на дню на каких-то там чудовищ. Стрельцу удалось только уговорить его приобрести одетых «бетонных баб». Для этого пришлось самому поехать вместе с клиентом в хваленый магазин и долго его уламывать.

И вот настал день, когда все работы на вилле Славика были закончены. Дом и прилегающий участок изменились до неузнаваемости. Озеленители снабдили территорию красивыми немаленькими деревьями. Посреди участка красовалась большая беседка, а рядом с ней — пруд замысловатой формы. Славик жалел, что ещё не лето и нельзя устроить праздник на открытом воздухе. Но и внутри его виллы было что показать. Стрелец по совместительству согласился поработать дизайнером интерьера. И теперь потолок дома был выполнен в трех уровнях. Из отдельных эллипсов складывался причудливый геометрический узор. Все это освещалось непонятно откуда льющимся мягким светом. Правда, Славик сначала был озадачен тем, что в доме не будет ни одной люстры. Он уже присмотрел несколько в антикварном магазине. Но потом ему порвался новый вид дома, и он принялся собирать гостей.

Вечеринка удалась на славу. Из мощных динамиков лилась мрачновато-разухабистая музыка группы «Продиджи». Из комнаты в комнату сновала разношерстная публика.

— Ну, что, Славик, давай выпьем за дальнейшее развитие архитектуры и уже без тебя? — ехидно спросил Стрелец, поднимая бокал с шампанским.

Гости замерли. Большинству послышалось в этой фразе что-то угрожающее, и они знали, что Славик может отреагировать как угодно.

— Чего ты сказал, Растрелли? — сурово поинтересовался он. — Почему без меня? Наезжаешь что ли?

Стрелец понял: глупо было рассчитывать на то, что здесь оценят его тонкий юмор, и не стал больше искушать судьбу.

— Ну, понимаешь, я хотел сказать, что замечательный проект (он обвел широким жестом вокруг), в котором ты так деятельно участвовал, уже закончен. И тебе остается только кайфовать в этом уютном доме, и не нужно ломать голову. Вот и все.

Славик был вполне удовлетворен ответом, и веселье возобновилось. Стрелец любил вечеринки, особенно такие, как эта — где можно не только блеснуть своим оригинальным остроумием. Здесь были совсем молоденькие девочки из модельного агентства и две подружки из стрип-шоу. Племянник Сосновской сразу положил глаз на одну из грудастых стриптизерш и уже представлял себе её приватный танец и то, что должно последовать за ним. Над гостями висело облако сладковатого дымка. Со всех сторон то и дело доносились взрывы хохота. Шампанское, правда, не лилось рекой, хотя в ведерках со льдом его было предостаточно. Просто многие из гостей предпочитали что-нибудь посерьезней. Стрелец держал в одной руке папиросу с анашой, а другой ласкал бедро девушки из стрип-клуба. Вскоре это ему надоело. Он тихо предложил девчонке смотаться по-английски. Конечно, можно было говорить и громче. Все были заняты своими делами. Можно было расположиться с девицей и здесь. Но зачем? Тетка сказала, что дома сегодня ночевать не будет, так что квартира осталась в полном его распоряжении. Вскоре Стрелец захлопнул за девушкой дверцу машины. Когда они приехали в Москву, новая знакомая повела себя, по мнению Стрельца, более чем странно. Оказывается, она вовсе не собиралась ехать к нему в гости. Он даже заподозрил, что все, что ей было нужно — исчезнуть с вечеринки и вернуться в город. Обидно, но Стрелец утешил себя тем, что девица попросту обкурилась и ничего не соображает. Голова у него больше не кружилась, беззаботное настроение исчезло. Приятно провести время, правда, все равно не удалось бы. Он пробыл дома совсем недолго, когда ему позвонили, и он помчался на место убийства. Было не то чтобы грустно, но как-то не по себе.

По дороге он успел все прикинуть и понял, что между тем моментом, когда он уехал от Славика, и временем убийства могло пройти достаточно времени. Более чем достаточно для того, чтобы доехать до теткиной квартиры в «сталинском» доме. А если с момента убийства прошло около часа, то он как раз мог бы успеть вернуться и потрясенно выслушать страшную новость. Именно тогда Стрелец впервые ясно понял, что иногда обстоятельства заставляют скрывать вполне невинную правду. Ведь его вполне могут заподозрить: он наследник, и многие слышали, как он требовал у тетки денег. Кто бы смог подтвердить, во сколько он пришел домой? Пожалуй, никто. Он, как всегда, быстро проскочил в подъезд. Сейчас он был совсем не рад, что у него такая стремительная походка. Если бы его «Мазда» стояла возле подъезда, кто-нибудь наверняка это заметил бы. Но он сразу поставил её в гараж, и там ему тоже не встретился никто из знакомых.

Это же надо было отпустить девчонку! Хотя в её словах могли бы засомневаться. Она вообще-то похожа на наркоманку со стажем. В принципе можно было бы её разыскать, уговорить, но… Гораздо лучше попросить Славика сказать, что Стрелец уехал от него несколько позже, чем это произошло на самом деле. Не теряя времени, он набрал номер мобильного телефона своего приятеля. Когда Стрелец уже отчаялся, ему ответил какой-то писклявый женский голос и сказал, что Славик спит, и разбудить его вряд ли удастся. Стрелец смог поговорить с приятелем только вечером. Тот не возражал. Конечно, он помнит, во сколько уехал Артем. Он повторил время, которое вполне того устраивало. Подтвердит. Нет проблем. Стрелец был уверен, что Славик толком ничего не помнит, но в его слове не сомневался, как и в том, что его алиби тщательно проверят.

Все было хорошо, пока на днях Стрелец не узнал от общего знакомого, что Славика задержали, и что на его хваленой даче нашли довольно много «белой леди» — героина. Это было не просто плохо. На горизонте замаячила катастрофа. Когда Славика будут допрашивать, речь точно зайдет о той самой многолюдной вечеринке. И приятель Стрельца запросто расколется. Скажет, что не помнит почти ничего из того, что там происходило. Когда Славик говорил со следователем по делу об убийстве мадам Сосновской, то выглядел как преуспевающий молодой бизнесмен. Конечно, не блистал интеллигентностью, но это от него и не требовалось. Во всяком случае, он производил вполне нормальное впечатление. А теперь? И это ещё не самое опасное. Однажды у Славика в гостях на Стрельца что-то нашло. Накатила жуткая обида на судьбу и он начал плакаться приятелю в жилетку.

— Да что ты так маешься, Растрелли? — недоуменно спросил Славик. — Ну, достала тебя твоя старуха, так пошли её ко всем чертям.

— В каком смысле? — грустно поинтересовался Стрелец.

— В прямом. В каком же еще? — радостно заржал Славик. — Вот слушай… и он быстро рассказал, как договориться с нужным человеком.

Говорил он благодушно, как никогда, и сам себе представлялся кем-то вроде доброй волшебницы, отправляющей Золушку на бал.

— Проколов у него не бывает. Я вот запомнил все на всякий случай. Мало ли. Ты-то запомнил?

Стрелец на память не жаловался и запомнил все мгновенно, хотя схема вызова была довольно сложной. Воспользоваться ей пока не довелось. Но вдруг Славик расскажет о той их беседе? Это, пожалуй, хуже разрушенного алиби.

«Ну, ладно, ещё неизвестно, как все получится. Может, я рано паникую. А вот где искать тетушкину любовь? Наверно, придется съездить к Куликовой, — решил Стрелец и кривовато ухмыльнулся, — давно не общались».

Вера Ивановна Куликова была единственной подругой Сосновской — давней, чуть ли не с пеленок. Фотография двух девочек-подростков в очках много лет украшала теткин комод. Вера Ивановна работала учительницей математики в обычной московской школе. Артем так до конца и не понял, с чего в один прекрасный день изменилось отношение к нему Куликовой. Правда, раньше это как-то особо его не интересовало. А в былые годы, если к телефону подходил он, Куликова всегда расспрашивала его, как дела, а уже потом просила пригласить тетю. Но года два назад все изменилось. Она сухо говорила: «Ольгу Геннадиевну пригласите, пожалуйста». И все. Артема это даже радовало. Не любил он светских бесед со старыми девами. Но сейчас, когда предстояло обратиться к теткиной подруге с таким деликатным вопросом, он задумался над резким похолоданием её тона, над единственной отрывистой фразой вместо россыпи вопросов. Конечно, Артем не раз серьезно ругался со своей тетушкой. Видимо, после одной из серьезных ссор, когда он наговорил лишнего, она не выдержала и нажаловалась этой Вере Ивановне. Раньше предпочитала не выносить ссор из избы. Она всегда стремилась не делать этого, но тут изменила своим принципам. А он-то тоже хорош. За два года не задумался, почему лучшая подруга единственной родственницы демонстративно перестала с ним общаться! Ну, ничего, сейчас он со всем этим постарается разобраться. Уж лучше поздно, как говорится. Он нашел записную книжку Сосновской. Телефон Веры в ней оказался всего один. Стрелец вставил в компьютер диск с телефонной базой и переписал на листок адрес. Лучше он явится без звонка. А то, если он позвонит, вдруг она бросит трубку?

Вечером, когда по смутным воспоминаниям Стрельца должны были закончиться занятия у второй смены, он стоял посреди большого двора в одном из спальных районов. Артем растерянно озирался. Все дома казались ему совершенно одинаковыми. Номеров на трех ближайших ему рассмотреть не удалось: на двух из них просто не было, а на третьем металлическая дощечка была искорежена до неузнаваемости. Так что вычислить интересующий номер было невозможно. Прохожие как назло понятия не имели о том, где находится дом № 27 корпус два. Создавалось впечатление, что все они тоже оказались здесь впервые и тоже что-то ищут. Артем заметно приуныл. По дороге он решил, что на грядущем разговоре может неплохо сказаться букет цветов, и купил тюльпаны. Хотел взять розы или лилии, но посчитал, что это будет уже слишком. Откровенный подхалимаж тоже ни к чему. А вот скромный знак внимания — совсем другое дело. И вот этот скромный знак явно норовил склониться и завянуть раньше времени. Наконец удалось узнать, который из домов ему нужен, и Артем взбежал на пятый этаж. Дожидаться лифта не стал. После поисков и ожидания тело требовало хотя бы такой разминки. Стрелец сверился с листком, расправил, как смог букет, и нажал кнопку звонка. Сначала раздалось противное треньканье, а затем оглушительный лай двух собак. От неожиданности у Артема кольнуло где-то в области сердца.

— Кто там? — спросил голос Веры Ивановны, старавшейся перекричать лай своих питомцев.

— Это Артем Стрелец, Вера Ивановна. Можно мне поговорить с Вами?

— А нам разве есть о чем говорить?

Хорошенький ответ! Если бы не такая щекотливая ситуация, сказал бы он этой грымзе! Стрелец, правда, ни разу в жизни не видел Веры Ивановны. Ее фотография вместе с теткой, когда им было лет по тринадцать — вот и все. Но раз она так отвечает племяннику своей недавно умершей подруги, то кто она, как не кикимора? Грымза и стерва. Но это он ей сообщить всегда успеет. А пока надо налаживать контакт.

— Я думаю, что есть. Откройте, пожалуйста. Я не хотел бы кричать на весь подъезд.

Несколько секунд за дверью царила тишина. Собачий лай замер где-то в отдалении. Потом послышались шаги, и дверь открылась. Несколько секунд Стрелец и маленькая худая женщина смотрели друг на друга. Если бы не съехавшие на кончик носа очки в дешевой старомодной оправе, её вполне можно было назвать симпатичной.

— Это Вам, — сказал Стрелец, протягивая Вере Ивановне букет.

— Лучше бы сообщили мне, что случилось с Ольгой. Желательно до похорон. А то я узнала из криминальной хроники где-то через неделю, — сказала та, не глядя на цветы.

— Я понимаю, Вы оскорблены, что так получилось. Но поймите меня тоже: я был страшно растерян. Да что там, просто раздавлен. У меня ведь кроме тети никого не было.

— Не надо ломать эту комедию передо мной. Свои блестящие актерские данные приберегите для органов. Они Вам очень пригодятся. Что Вы от меня-то хотите? — в голосе женщины продолжал звенеть металл.

«Ну, на такое предложение грех не откликнуться — приберечь данные, рассудил Стрелец. — Что ж, пора переходить к делу. Оправдываться уже порядком надоело, и не за этим я сюда пришел».

— Вы можете думать обо мне, что угодно. Но если её память хоть что-то для Вас значит, Вы мне поможете.

— Я слушаю.

Хозяйка и не думала пригласить незваного гостя пройти. Это начинало злить его все сильнее. Оказывается, он успел здорово намаяться, да и начало разговора не прибавило ясности мыслям, а языку — раскованности. А они были так нужны сейчас!

— Видите ли, среди тетиных вещей осталось кое-что, что, возможно, дорого одному человеку. Я ничего о нем не знаю. Но Вы как лучшая подруга, наверно, в курсе, — Стрелец замялся, но тут же решительно продолжил. — У тети Оли, похоже, какое-то время назад появился любимый мужчина. Не знаю, почему она скрывала это от меня, я был бы очень рад за нее…

— Да-а? Что Вы говорите. Как интересно! Вы были бы рады?! Да Вам плевать было на нее! Это в самом лучшем случае. А в худшем… Она за пару месяцев до смерти сказала мне, что ты грозил расправиться с ней, если она не перепишет эту новую квартиру в «сталинском» доме на твое имя.

— Знаете, — Стрелец помолчал, — тетя была иногда слишком импульсивной, но сказать обо мне такое она не могла. Зачем Вы выдумываете? Не хотите помочь — так и скажите. Я ведь только хотел…

— Знаю я, что ты хотел, щенок! — услышав гневные интонации хозяйки, громко залаяли закрытые в комнате собаки. — Это ведь ты её убил?! Что, что-то не додумал, не подрасчитал?!

— По-моему, тварь, это ты чего-то не подрасчитала, — отчеканил Стрелец и швырнул все ещё находившийся в его руках букет в лицо учительнице. — Зато теперь ясно, кто дал мне такую милую характеристику в милиции. Что это за знакомые. Ну-ну.

Через мгновенье он оказался на лестничной клетке. В след ему летел такой злобный лай, что снова закололо в груди. Впрочем, дело было не столько в собаках. Досада по поводу рухнувших надежд быстро заглушила даже злость на теткину подругу.

Стрелец устало опустился на сиденье машины. Что теперь делать? Кому тетка могла доверить свою тайну? Он стал в десятый раз перебирать в уме всех её знакомых, которых мог бы разыскать. Но все это были либо деловые партнеры, либо «обслуживающий персонал». Ну, раз нет никого другого, придется стараться выжать информацию из них. И как можно скорее! О тех, кто снимался в теткиных фильмах, как и о всяких там гримерах-врачах, можно не вспоминать. Не стала бы она с ними откровенничать. Это точно. С деловыми партнерами — это было бы ещё смешнее. Но есть ведь и другой «обслуживающий персонал». Вот, например, последние несколько месяцев, она регулярно ездила в салон красоты. Ей там делали антицеллюлитный массаж и обычный (ей очень нравился тайский) — тоже. Ну, конечно, был и солярий, и всякие там маски и, кажется, что-то еще. Но как ни крути, массаж предоставляет больше возможностей поболтать. Несколько лет назад Артем вместе с теткой побывал в Таиланде. Провели две недели в курортном городке неподалеку от Бангкока. С тех пор тетя Оля не переставала восхищаться тайским массажем. Это так бодрит!

Артем часто вспоминал те две недели отдыха, если у него было плохое настроение. Жаль, что сейчас было некогда отвлекаться на воспоминания. Кстати, симпатичная массажистка-тайка обожала болтать во время работы, и ему волей не волей приходилось отвечать ей. Однажды она, как обычно оживленно жестикулируя и местами коверкая английские слова, рассказывала ему о какой-то большой русской мадам, которая очень хотела, чтобы ей провели сдвоенный сеанс. Но это ведь так тяжело. Такие большие руки! Девушка показала А ноги! Она так устает даже после обычного, одинарного, сеанса таких больших людей. Стрелец слушал её щебетанье, отворачиваясь, чтобы спрятать улыбку. Да, тетя Оля была в бешенстве, что ей отказали в двойном сеансе. Конечно, девушка не стала бы рассказывать о таких сложностях в своей работе, если бы знала, что он — племянник этой самой «большой мадам». Впрочем, многим людям было сложно поверить в это.

Ему нравилось болтать со смуглой девчонкой. Он даже немного подучил английский за те две недели. Вот если тетке в салоне попалась коммуникабельная дама, сумевшая найти с ней общий язык… Это было непросто, но возможно. И тогда тетя вполне могла что-то рассказать. Ну, нужно же ей было хоть с кем-то по-бабски поделиться, посплетничать, посудачить? У них с этой стервой Куликовой, похоже, главной темой была какой гадкий мальчишка этот Артем. Куликова годилась ей только на роль жилетки, в которую изредка тянуло выплакаться. Как же тетка называла массажистку? Ведь она не раз упоминала это имя. Стрелец прикрыл рукой глаза. Так ему всегда легче было вспомнить какую-то деталь. Перед его мысленным взором возникла тетка. Она только что купила какой-то потрясающий купальник, вертелась перед большим зеркалом и приговаривала: «Ну, молодец девчонка! Правда, ничего выгляжу? Даже в таком открытом!» Артем ещё тогда, помнится, слегка удивился. Она, и правда, сильно похудела и помолодела даже! Но он так привык делать ей дежурные комплименты, не обращая на неё никакого внимания, что это наблюдение тоже не заставило его задуматься. Ладно, сейчас дело в другом. Как же она называла чудо-массажистку? Стрелец повторил про себя фразу, подставляя к ней разные имена. Тамарка! Точно, тетка говорила: «Молодец Тамарка!» Уже лучше. Вспомнить бы название салона. Оно ещё почему-то казалось ему смешным. Ну, конечно! «Иштар». Богиня красоты в какой-то мифологии. Аналог Афродиты, в общем. Артему всегда казалось забавной теткина фраза: «Сегодня вечером я еду в „Иштар“». Тетка и богиня любви — это было просто немыслимое по уморительности сочетание. Так ему казалось.

Итак, нужно разыскать эту Тамару из «Иштар». Таких записей в теткиной книжке совершенно точно нет. Можно и не искать. Подобные вещи она держала в голове. Если у Артема была хорошая память, то у его тетушки — просто потрясающая. В её работе это служило отличным подспорьем. Он всегда удивлялся, зачем она в очередной раз переписывала в новую записную книжку телефон Куликовой. В том, что тетка отлично его помнит, сомневаться не приходилось.

Итак, не исключено, что в расслабляющей обстановке салона тетка могла проговориться. Особенно, если массажистка — приятная собеседница, а таких в этой профессии хватает. Стрелец завел мотор и вскоре медленно поехал по шоссе, высматривая лоток с газетами. Купив несколько изданий, в которых могли публиковаться объявления салонов красоты, он начал искать в них «Иштар». Вскоре нужное название бросилось ему в глаза. Стрелец разыскал телефон-автомат и набрал нужный номер. Приятный женский голос ответил на втором звонке.

— Салон «Иштар» слушает.

— Мне бы хотелось тайский массаж.

— Пожалуйста, в котором часу Вам было бы удобно?

Он прикинул, сколько потребуется времени, чтобы добраться, и сказал.

— Кстати, скажите, девушка, Тамара в это время свободна? Мне порекомендовали её как хорошего специалиста.

Стрелец боялся, что последуют вопросы, о какой именно Тамаре идет речь. Почему бы в салоне «Иштар» не работать нескольким массажисткам с таким именем? Что тогда говорить? Он ведь не знает о ней совершенно ничего. Правда, если, Тамар, допустим, две, то ему, наверно, нужна та, что постарше. Молоденькие девочки до смерти надоедали тете во время творческих поисков, связанных с работой.

— Алло, молодой человек! Вы слушаете? Так как Ваша фамилия?

Стрелец хотел назвать первую пришедшую в голову фамилию, но передумал и назвал свою. Что из сказанного успел прослушать? Это ж надо так увлечься поиском обходных путей!

— Извините, что Вы сказали перед этим? Были какие-то помехи…

— Тамара будет ждать Вас. Это действительно наш лучший специалист по тайскому массажу. Всего доброго!

«Интересно, если бы Тамар оказалось две или три, что бы я делал? — с усмешкой думал Стрелец. — Кстати, не мешало бы переодеться. Все-таки еду в приличное место».

Отправляясь к Куликовой, он специально оделся во все неяркое и не вызывающее. Во всяком случае, ему так казалось. Но Артему Стрельцу всегда было так неуютно в подобных одеждах. А поскольку он утром никогда не загадывал, где будет вечером, то не поленился кинуть на заднее сиденье длинный плащ из светлой кожи. Свернув в переулок, Артем оглянулся по сторонам. Уже темнело, и не хотелось рисковать ни одной из любимых деталей гардероба, ни своим красивым лицом. Вроде ничего подозрительного не наблюдалось. Обычный двор, практически пустой в этот час. Артем скинул куртку и хотел бросить её на заднее сиденье, когда, несмотря на сгущающиеся сумерки заметил на ней густую шерсть.

«Вот это да! — изумился он. — Неужели это от собачек Куликовой? Я ведь даже не присел в её квартире ни разу. Что — такие клочья летают там в воздухе, что ли? Да, мадам, иногда нужно убираться в квартире. А то нотации, знаете, читать все умеют…»

Стрелец вылез из машины, перекинув через руку плащ, и не спеша облачился в него. Вечерняя прохлада приятно бодрила. Да и вообще теперь Стрелец чувствовал себя почти освободившимся от ощущения оплеванности, которое до этого никак не хотело его покинуть.

Салон «Иштар» с порога одурманивал запахами восточных благовоний. Девушка-администраторша в строгом костюме проводила Стрельца в массажный кабинет и сказала, что Тамара подойдет через пару минут. Стрелец огляделся. Высокая кушетка. Ванна с душем. Ну, и всякие там шкафчики-вешалки. Можно было бы принять душ, и если бы он приехал как обычный клиент, он так бы и сделал. Артему нравились любые водные процедуры. Вода смывала не только усталость, но и раздражение, и тревогу. Но он понятия не имеет, что из себя представляет эта Тамара. И она — его последняя надежда. «Хотя, — подумалось ему, — если она зануда и ханжа вроде учителки, — то точно ничего не знает. А если нормальная баба, то только порадуется. Да и потом закомплексованных в таких заведениях не держат». Он быстро разделся и открутил оба крана.

— Душ решили принять? — послышалось рядом приятное контральто с легкой хрипотцой. — Не буду мешать. Пять минут Вам хватит?

Он не успел ответить. Тамарины каблучки процокали к выходу. Хлопнула дверь.

«Да, особе с таким голосом так и тянет доверить сердечные тайны, думал Стрелец, быстро вытираясь. — Или нет?» Ему сложно было решить. Откуда он мог знать, кому тянет доверять то, чего у него в принципе никогда не было?

Стрельцу не составило труда невзначай перевести разговор на нужную тему. Сосновскую Тамара прекрасно знала, читала в газете о случившемся, очень сожалеет. «Еще бы, — мысленно посмеялся Стрелец. — Она ведь была не самой жадной клиенткой, я думаю?»

Она явно удивилась, что перед ней — племянник Ольги Геннадиевны. Даже в начале вроде бы не поверила. Стрелец чувствовал, что она разглядывает его, стараясь делать это незаметно. Он уже привык, что первая реакция людей бывает именно такой. Но постепенно они убеждаются в каком-то «неуловимом сходстве». Минут через пять это произошло и с Тамарой. Артем больше не чувствовал на себе её взгляда, и её руки более расслабленно разминали его мускулы.

— У Вас изумительные руки, Тамара, тетя много раз мне об этом говорила. Вижу, что она не преувеличивала.

Когда Стрелец решил, что контакт более-менее налажен, то перешел к главному. Повторил Тамаре версию о каких-то мифических вещах, которые могут быть дороги таинственному поклоннику тети. Может, она говорила Тамаре хотя бы что-то о нем?

— Понимаете, её жизнь оборвалась так внезапно. Мне бы не хотелось, чтобы у дорогого ей человека не осталось ничего на память о ней. Почему она нас не познакомила? Ох уж эти женские тайны… — Стрелец совершенно искренне вздохнул. — Так она ничего Вам не рассказывала, Тамарочка?

Тамара улыбнулась. Улыбка очень шла ей, полностью преображая неприметное, несмотря на тщательный макияж, лицо.

— Знаете, я сразу поняла, что у неё наладилась жизнь. Ольга Геннадиевна менялась на глазах, и я была за неё так рада…

— Да, она очень похорошела.

— И не только. У неё даже глаза стали другие… Что же касается её поклонника, то она немного говорила о нем. Но все это были общие фразы. Что Вы так напряглись? А ну-ка расслабьтесь, не снижайте эффект моей работы, рассмеялась Тамара. — Ольга Геннадиевна говорила, что они собираются вместе где-нибудь отдохнуть. Волновалась за свою форму. Говорила, что её друг внимательный, чуткий. И все в этом духе. Мне, честно говоря, самой иногда становилось любопытно хотя бы одним глазком взглянуть на этого загадочного героя. Но не удалось…

«Вот это выдержка! Узнаю тетушку, — думал Стрелец по дороге из салона. — Вроде и говоришь с кем-то, даже как бы душу изливаешь. Но информации ноль. Уметь надо! А этот-то! Даже на похороны не пришел, внимательный-чуткий! Он-то наверняка знал, не мог не знать, раз они были так невероятно близки. Да и я могу точно сказать, что почти каждую неделю она не ночевала дома пару раз».

Стрелец просмотрел список звонивших на телефоне с определителем номера. Дашка так и не объявлялась! Артем набрал её номер. Не подошла. С ума сойти, три дня ни слуху ни духу. И не застать никак. Воспитательные меры? Это на неё похоже. А может он ей просто надоел, как столькие девушки надоедали ему? Однажды одна из них, чувствуя что он вот-вот избавится от нее, пробормотала сквозь рыдания, что когда-нибудь явится она, Мстительница, и заставит его заплатить за все нанесенные им обиды. Он, конечно, рассмеялся этой зареванной дуре в лицо и ответил, что такая к нему не явится. Потому что он сам выбирает себе женщин. И действительно его ещё ни разу никто не бросал! А что касается Дашки, то Артем с самого начала сомневался, что её интересует он сам, а не что-то еще. Как видно, был прав. А вдруг Дашка действительно частный детектив, и уже успела что-то раскопать? «Да нет, ерунда все это», — постарался Стрелец успокоить себя, но получилось плоховато.

Ему бы только успеть рассчитаться с тем долгом, пока не включили счетчик! Умудриться получить ещё отсрочку? Хотя это ничего не даст. Все равно до вступления в права наследования остается несколько месяцев. В том мире отсрочек на полгода не знают. Но если сделать так, чтобы на горизонте не маячили никакие другие претенденты, то можно попробовать найти человека, который сейчас предоставит ему нужную сумму, а Артем, вступив в права, расплатится, например, этой самой «сталинской» квартирой. У него все равно останется достаточно средств, чтобы жить так, как хочется.

Мысли снова вернулись к Дашке. Утром он навестит её. Ему почему-то кажется, что она будет дома. Между прочим, могла бы разок пригласить его в гости! Если она не врала, то живет одна. Но она, кажется, все врала. Ну что ж, он хотя бы посмотрит, что она поделывает. Говорят, такие неожиданные визиты иногда бывают очень полезны.

Овчатов продолжать мучиться над дилеммой — заявлять о своих правах, рискуя не только своим реноме, или бросить все это к чертовой матери? Может, это единственный правильный выход. Но такие деньги! Конечно, он никогда в жизни не заработает столько обычной врачебной практикой. Как Александр Данилович радовался каждому удачному этапу своей непростой комбинации! Почему же он должен отказываться, ведь он эти деньги заработал? «И это было вовсе не какое-нибудь развлечение», — сказал Овчатов сам себе, и эти слова незаметно увели его от размышлений о том, что предпринять, к воспоминаниям.

Общая работа сплотила сладкую парочку доктора и мадам ещё сильнее. Правда, они с самого начала договорились, что никто не должен знать об истинном характере их отношений, и полностью этого придерживались. И актеры, и операторы, и все остальные смотрели на Овчатова как на штатного врача их патронши. Его это устраивало. Ее, судя по всему — тоже. Как и при становлении клиники Александр Данилович относился к делу с утонченной фантазией. Кроме выполнения своих непосредственных обязанностей он штудировал горы литературы, выискивая специальные гимнастики, которые сделали бы «их» девушек более грациозными. А в дни съемок лично следил за меню. Например, как же без компонентов, от которых призывно блестят глаза? Иногда его собственный взгляд останавливался на широкой спине Ольги Геннадиевны, а нежно встречаться с её блеклыми очами становилось ещё тоскливей…

Однажды он услышал обрывок разговора между двумя девушками-ампутантками, одной из которых была Света. Она возмущалась нищенским гонораром, а вторая девушка робко ей вторила. Александр Данилович не счел нужным тихо ретироваться. Пусть не увлекаются демократическими веяниями и скажут спасибо за то, что им перепадает. Все равно им не светит ещё где-то столько заработать! Увидев врача, вторая девушка потупилась, а Света наоборот дерзко взглянула ему в глаза. Он хотел что-то съязвить, но почему-то стушевался и, разозлившись, вышел. «То же мне, красотка, как с обложки, только без ножки», — сказал он, и это внезапно сочиненное одностишие мгновенно вернуло ему бодрое расположение духа.

Александр Данилович был поражен, узнав, насколько прибылен Оленькин бизнес. Он, конечно, догадывался. Но действительность превзошла все его ожидания. И тут у него родилась совсем уж шальная мыслишка. Впрочем, родилась она, пожалуй, несколько раньше. Как всегда взвесив все за и против, он принялся за её осуществление. Он вдруг увлекся кулинарией, купил несколько десятков кулинарных книг и кухонный комбайн с невероятным числом функций. Потчевал Оленьку самыми разными блюдами. Вскоре, правда, выяснилось, что больше всего им обоим нравятся всевозможные тортики. В результате этой кондитерской эпопеи Овчатов и сам потолстел на добрый десяток кило. Что делать, не только красота требует жертв! Пора было переходить к следующей части замысла. Александр Данилович часто стал бывать задумчиво-грустным. Этому немало способствовало то, что он старался похудеть, но влюбленной женщине это было невдомек. Часто он говорил, сокрушенно вздыхая: «Оленька, я не вижу себя в твоих планах. У тебя есть твой бизнес — твои замыслы, партнеры, сделки, и иногда ты выделяешь время для меня. Мне это больно, понимаешь? Ведь ты для меня — все, а я для тебя, по-моему, только так… временный спутник». Сосновская таяла от его слов, чувствуя себя полной идиоткой. Иногда ей даже рисовались радужные перспективы, если она даст свое согласие на то, чтобы Сашенька «был для неё всем, как она для него». Когда она заработает сумму, которую наметила, и убедится, что капитал помещен надежно, что она будет делать? Ведь ей, как ни крути, уже немало лет, а к тому времени будет неизвестно сколько. Если бы Овчатов был с ней только из меркантильных побуждений, это как-нибудь да проявилось бы. А если что-то такое и присутствует (в бескорыстие она никогда не верила), что здесь такого? Она сумеет построить их отношения так, что никому не будет обидно. И застрахует себя от одиночества и тоски. Разве это недостаточная причина?

И она сказала свое заветное «да». При этом она томно вздохнула, отчего заколебалось пламя свечей в старинном серебряном подсвечнике, а Александр Данилович в миллионный раз спросил себя, не сделал ли самую большую глупость в своей жизни. Они решили обойтись без регистрации в ЗАГСе и договорились, что их тайна — дело только двоих. Вскоре была куплена квартира, по которой сейчас метался Александр Данилович. Семейная жизнь началась уже по-настоящему. Правда, парочка проводила вместе всего сутки или двое в неделю. Но в этом было много плюсов… Как водится, не обходилось и без сцен. До того, как стать мужем Сосновской, Александр Данилович думал, что она вообще не способна на такое чувство как ревность. Она позевывала, слушая его рассказы о бывшей жене, совершенно спокойно обсуждала с ним достоинства и недостатки своих девочек, никак не реагируя, если он прищелкивал пальцами и говорил: «Очень ничего». Но вот на его рассказы о Тишке она почему-то смотрела иначе. В начале он даже радовался, что пробил её броню. Иногда она казалась ему уж слишком деловой и самоуверенной. Заметив, как меняется Оленькино лицо, при одном упоминании о его сыне, Овчатов стал иногда специально доставлять себе это удовольствие. Например, рассказывал с мельчайшими подробностями, какую курточку он присмотрел Тишке. Но вот однажды во время очередного такого монолога Оленька как ошпаренная вскочила с дивана и рявкнула: «Я ещё понимаю, когда баба говорит такие вещи, но когда мужик битый час треплется, какие гантельки ему лучше купить сынишке — килограммовые или полукилограммовые это уже патология». После этого она схватила плащ и убежала, хлопнув дверью. Овчатов даже обрадовался такому повороту событий. Сегодня ему почему-то особенно не хотелось выполнять супружеские обязанности. На всякий случай он поставил телефонный аппарат рядом с кроватью и улегся на огромной двуспальной кровати вполне довольный жизнью. Александр Данилович думал, что до утра его гражданская супруга позвонит и нежным, покорным голосом попросит прощения. Но настало утро, а телефон продолжал зловеще молчать. Был выходной, и Александр Данилович до вечера просидел в томительном ожидании, проклиная себя за то, что был так неосмотрителен. Такие жертвы и в результате — почти ничего. Пшик! А ведь ему нужно думать о Тишке, дать ему приличное образование где-нибудь за границей.

Он до сих пор не мог без нервной дрожи вспоминать о том, как ему пришлось вымаливать прощение. Такого унижения он ещё не испытывал. Мир все-таки был восстановлен, и Овчатов подумал, что теперь-то уж он не допустит подобных ошибок, как бы не хотелось подразнить «эту корову». А кроме того, он продолжил методично продвигаться к главной своей цели: чтобы Сосновская составила завещание, по которому все её имущество доставалось бы ему. На её достижение ушло два года. Два года мелочных претензий, лживых признаний в любви и ещё более изнурительной работы в постели. Но цель была достигнута. «Влюбленные» составили похожие, правда, несколько неравноценные завещания и оформили их у нотариуса. Все было как положено. Александр Данилович гордился собой. Он выдержал это испытание. У его подруги жизни уже намечались серьезные проблемы со здоровьем. При такой нервной работе это немудрено, и подозрений ни у кого не вызвало бы… Но он не смог все предусмотреть. Овчатов был почти уверен, что следствие немедленно в него вцепится. А раскручивать висяки (или глухари, как их там?) у нас умеют, это все знают.

Но когда Овчатов вспоминал о том, что, если он не решится пойти на риск, все достанется Артему Стрельцу, ноги сами несли его к тайнику, в котором хранилось заверенное по всем правилам нотариусом завещание. Однажды он решился. Вертя во вспотевших руках бумагу, Александр Данилович думал, что согласен вынести многое только ради того, чтобы посмотреть, какая физиономия будет у Стрельца, когда он узнает потрясающую новость. Почему-то он не мог допустить мысли, что тот уже готов к такому повороту событий. Конечно, племянничек ничего не подозревает! Они с Ольгой так тщательно все скрывали. Овчатов первое время поражался, как она может абсолютно безразлично вести себя с ним там, на своей даче, где собирались снимать фильм, и буквально через несколько часов так безумствовать, когда они остаются наедине. Так что откуда этому недалекому мальчику о чем-то догадываться? Разве его вообще интересует что-то, кроме шмоток, девочек и «травки»?

Итак, Александр Данилович решил, что сегодня же отвезет бумагу куда положено. Между прочим, вчера ему звонил журналист. Тот самый, о котором ему когда-то рассказывала Сосновская. Панин написал большую статью о таких, как она, воротилах самого «горяченького» направления шоу-бизнеса. Даже беседовал с кем-то из её команды. Все это было раньше, чем Александр Данилович стал работать у нее. Предложил встретиться якобы по совершенно другому поводу. Еще вчера Овчатов думал, не уклониться ли от разговора. Но теперь ему нет смысла прятаться. Так что нужно перезвонить по телефону, который оставил Панин. Пусть приходит в клинику. Чувствуется, он продолжает заниматься все той же темой. Как говорится, держит руку на пульсе. Скоро нотариальная контора сообщит о наследстве следствию, а те могут поделятся информацией с журналистом. Насколько Овчатов помнил, Ольга говорила, что автор, судя по всему, активнейшим образом пользуется оперативными данными. Значит, с источниками у него порядок. Сейчас это модно. Возможно, совсем неплохо, что он отрепетирует трудную роль на журналисте. Проверит все скользкие места и так далее. Если журналист поверит, то его, Александра Даниловича, шансы выйти из воды не только сухим, но и богатым, достаточно высоки.

Вадим миновал холл с аквариумами и фонтанчиками и оказался в просторном кабинете Александра Даниловича. Почему-то он ожидал увидеть здесь человека, совсем не похожего на того, который сидел за столом в крутящемся кожаном кресле. Вадим почему-то представлял себе Овчатова маленьким, лысым и в очках. Воображение подвело его на сто процентов. Из-за стола навстречу журналисту поднялся мужчина с орлиным носом и ясными голубыми глазами. Его рукопожатие было крепким и уверенным, но без жесткости, и смотрел Овчатов на Вадима сверху вниз, потому что его рост был под метр девяносто. Панин уселся на предложенный венский стул, и тут только заметил тщательно отрепетитрованный налет печали во всем облике доктора.

— Так о чем Вы пишете статью, молодой человек? — осведомился доктор.

— Это будет попытка рассказать о работе платных клиник с различной стоимостью услуг.

— Клиник вроде нашей? Вообще-то странно, что такую статью не поручили кому-то из Ваших коллег-женщин.

— Ничего странного, — невозмутимо ответил Вадим. — Мужчины часто пишут о таких вещах более объективно, потому что беспристрастно. Дамам это куда сложнее. У многих сразу закипают эмоции, а они не всегда украшают нашу работу.

— Ну, что ж, — ответил Овчатов, задумчиво вертя в руках ручку, — может, Вы и правы. Так что Вы хотели узнать?

— Расскажите, если можно, сколько стоит диагностика основных венерических заболеваний и сколько она занимает времени.

— Ах, это? — медленно произнес врач. — Я-то, признаться, думал, что речь о наших уникальных методиках…

— Если можно, о них позже. Видите ли, я собираюсь провести нечто вроде маркетингового исследования для наших читательниц.

После следующего вопроса, Овчатов задал мучивший его вопрос: почему журналист выбрал именно это учреждение, и в нем именно его. Когда Вадим звонил ему, Александр Данилович так разволновался, что даже не спросил об этом. Внутренняя борьба сказалась на скорости реакции что ли?

— Мне рассказывала об этой клинике одна моя знакомая. Из разговора мне показалось, что может получиться интересный материал.

— Даже любопытно, кто это. Я многих своих пациенток хорошо помню. Знаете, я искренне переживаю и радуюсь за каждую. Хотя, конечно, бывают всякие ситуации…

— Расскажите немного, прошу Вас. Не волнуйтесь, Александр Данилович, никаких имен, только факты.

Овчатов угрюмо молчал. Он ссутулился и сразу стал выглядеть намного старше. Вадим решил, что пора дерзать. Будь что будет. Если странный печальный доктор скажет, что понятия не имеет, кто такая Ольга Геннадиевна Сосновская, это кое о чем будет говорить.

— Знаете, Александр Данилович, я какое-то время тому назад делал материал на одну злободневную тему. О том, как в нашей стране поживает порно-индустрия. Ну, индустрия, наверно, громко сказано. Хотя… — Вадим сделал паузу. — Так вот, девушка, снимавшаяся в одном из таких фильмов, немного рассказала мне о своем боссе — некой Сосновской…

— Молодой человек, — перебил его собеседник, — я очень прошу Вас не говорить при мне таких вещей. Я понимаю, что Вы назвали не очень редкую фамилию. Но дело в том, что я любил женщину, у которой была такая. Недавно эта женщина трагически погибла.

Вадим решил позже обдумать шокирующее известие и не терять времени.

— Извините, пожалуйста. Та девушка рассказывала мне об Ольге Геннадиевне Сосновской…

— Слушайте, Вы! Если Вы немедленно не прекратите, нам придется проститься.

— Вы хотите сказать, что женщину, о которой Вы говорили, и звали так же? Понимаю, я в ещё более дурацком положении. Но дайте мне закончить свою мысль. Я больше не буду называть ту даму. Она организовала необычное брачное агентство. Подбирала красивых девушек-инвалидов. У которых была ампутирована нога или рука.

— Нет, это уж слишком! — прохрипел Александр Данилович. — Я хорошо знаю, сколько сил Оля отдавала своей работе, как она хотела помочь этим несчастным девочкам. Учитывая, что Вы говорили раньше, прошу Вас удалиться.

— Последний вопрос, Александр Данилович. Только один. После этого я немедленно Вас покину, — сказал Панин вслух, намеренно подстраиваясь под высокий «штиль» Овчатова. — Вы не занимались обследованием или лечением кого-то из…

— Из этих девушек? Занимался, — он вскинул на Вадима глаза, ставшие похожими на осколки подтаявшего льда. — Их пенсий по инвалидности, конечно, не хватило бы на то, чтоб оплатить услуги в приличной клинике. Ради любимой женщины я иногда консультировал кое-кого из них. Я же говорил: она так за всех болела душой. Поэтому тяжело, когда понимаешь, чем ей отплатили. Хотя, конечно, грех их осуждать. Пережив такое, человек иногда меняется неожиданным образом.

Вадим слушал, затаив внимание.

— Не удивлюсь, что именно кто-то из этих девушек любезно предоставил Вам «ценные» сведения для статьи. Может быть, не удалось отхватить такого жениха, как мечталось? — усмехнулся Овчатов.

В его высокопарную речь впервые за время разговора затесалось выбивающееся из общего стиля выражение «отхватить жениха».

— Кажется, я ответил на Ваш вопрос. А теперь прощайте.

«Чересчур уж театральны твои страдания, — подумалось Вадиму, когда он выходил из нарядного подъезда клиники. — И какая странная вдруг появилась уверенность, что дама, о которой я говорю, и есть его бывшая любовь. Когда прозвучала эта уверенность? Когда я упомянул о брачной конторе. Конечно, существует теория вероятности. Однофамилиц в городе пруд пруди. При упоминании фамилии он возмутился, что потревожили его горе. Когда я назвал имя-отчество — он усилил возмущение. Но ведь в таком большом городе вполне могут найтись несколько человек, у которых одинаковые имя, отчество и фамилия. При том все нередкое. Разумеется! Он и вел себя соответственно: продолжал возмущаться по тому же поводу. Его любовь была замечательная женщина, а тут вдруг ему рассказывают о мадам, занимавшейся какими-то грязными делишками. И эту мадам зовут так же. А когда я завел речь о брачном агентстве и его специфике, Александр Данилович сразу сказал: не трогайте мою Олю. Как бы я вел себя в такой ситуации? Трудно представить, но постараюсь. Прежде всего, наверно, вряд ли вспомнил о теории вероятности. И уж точно я не бросился бы с пеной у рта доказывать, что Оля не занималась порнобизнесом. Зачем доказывать то, чего никто не сказал? Он, похоже, старается как можно надежней обезопасить себя. Чтобы его имя никак нельзя было связать с делами Сосновской».

Когда Стрелец звонил Дашке после того, как приехал из салона «Иштар» и собрался на следующий день без предупреждения нагрянуть к ней, телефонные переливы долго разносились по квартире. Дашки дома не было. Телефон так долго не успокаивался, что терпеливый Тути, не выдержав, залаял на него.

Незадолго до этого Дашке позвонил Вадим Панин и сказал, что нужно срочно встретиться. Договорились в том же кафе. Дашка полетела туда, как на крыльях. Ей не терпелось послушать, что новенького может сообщить Вадим. Да и поделиться своими мыслями о Стрельце и его роли в деле.

Они уселись за столик. Дашка заказала салат и минеральную воду. Вадим решил подкрепиться более основательно.

— Весь день маковой росинки во рту не было, очень серьезные дела, — объяснил он.

Разговор, которого с нетерпением ждала Дашка, журналист начинать не спешил. Похоже, ждал, пока официантка расставит тарелки и уйдет. Дашка удивилась: раньше, насколько она помнила, Вадим вел себя иначе. Теперь было ясно, почему он спросил, не пригласит ли она его в гости. После этих его слов Дашка обвела взглядом квартиру, посмотрела на часы и ответила, что вряд ли получится. Да, запустила она в последнее время свое гнездышко. Вадим мог бы пригласить её к себе, но у него, видно, тоже условия были не те, по крайней мере, сейчас. Ну, и что теперь, они так и будут выжидать момент, чтобы перекинуться парой слов? В конце концов, можно было начать беседу с того, что понятно лишь им двоим и вряд ли интересно кому-то еще. Или он так увлекся своим независимым расследованием и так глубоко залез, что ему везде видится опасность? Или разговор предстоит совсем иной, чем ожидала Дашка? Она ещё по телефонному звонку поняла, что её знакомый чем-то сильно озабочен. Чем? Скорее бы эта девица справилась! Официантка закончила с их столиком, Вадим явно собирался произнести первую фразу об их с Дашкой деле. Но… Девица подошла к их соседям, чтобы забрать у них грязную посуду, уставила ей поднос и, не пройдя нескольких шагов, уронила все это на пол. Дашка воздела глаза к потолку и покачала головой.

— Сегодня какой-то напряженный день, Вадим. Может, магнитные бури? Или приближается полнолуние? — она посмотрела вслед удаляющейся официантке. Кстати, может, ты в двух словах скажешь, почему нам так срочно нужно было встретиться? А то сейчас придут убирать эту гору обломков.

— В двух словах: тебе придется прекратить все это.

— Но мне только что удалось немного… ну, раскрепостить Стрельца, что ли. Он, кажется, начал хоть немного мне доверять, и иногда рассказывать интересные вещи.

Вадим молчал, и в его молчании Дашка чувствовала какую-то подавленность.

— Даша, это была полнейшая глупость с моей стороны — согласиться, чтобы ты ввязалась в дело. Да ещё давать тебе какие-то поручения, — произнес он наконец.

— Но ты и тогда ещё говорил, что это очень опасно, и все такое прочее, Дашкин голос звучал почти умоляюще.

Итак, случилось что-то, из-за чего ей предстоит выйти без игры. Вернулась официантка с веником и совком, и Дашка уже без всякого раздражения, машинально, следила за её неспешными движениями, а потом наблюдала величественный уход.