Миссия соблазнить

Глава 1

ВНИМАНИЕ!!! ЧЕРНОВИК!!!

Ульяна

— Квартирка только после ремонта, — погладив с лаской стены, словно сам их красил, произнес старый извращуга. У этого мухомора было стремительно развивающееся косоглазие. В частности, на мои сиськи.

— Две комнаты, санузел, кухня-студия, парковка, — снова залип на мои прелести, затем откашлялся и, неловко отведя бесстыжие глаза, продолжил, — детская площадка, ежедневный мусоровывоз, — (он действительно только что это ляпнул?) — удобная транспортная развязка…

— Достаточно, — усмехнувшись, прервала чудака, пока он не начал рассказывать о наличии лампочек и кнопок в лифте, как о великом техническом прогрессе.

Жадность извращуги до денег, который последние десять минут набивал цену, не знала меры и стыда.

Мужик кивнул, замялся, а я между тем прошлась по кухне-студии, призывно цокая своими каблуками. Провела рукой по барной стойке, удобной спинке мягкого дивана и, обернувшись, устремила взгляд на окно. Вид, конечно, оставлял желать лучшего. Всего-то второй этаж, зато цена дешевле, чем на верхних.

— Ну как, подходит? — подал голос мухомор, что на сей раз наслаждался видом моей задницы и стройных ног, облаченных в черные чулочки.

А теперь, Улька, время торговаться!

— Не знаю, — неопределенно пожала плечами, нарочно нахмурившись. — Стены кривые, — тут я безбожно солгала, — ванна с туалетом вместе, — продолжала старательно изображать снобку, — да и вид не впечатляет, — закончила и обернулась к мужику, акулой на него вытаращившись. Зачастую, от такого прямого взгляда люди начинали колебаться и прогибаться.

Старый хрен почесал подбородок, покосился на стены и вздохнул, что-то бубня про горе строителей и их руки из места ниже спины. Ловко я его!

— Да, но квартира только после ремонта! — начал он гнуть свою линию. — Дом элитный, соседи приличные люди…

— Нет, — отрезала. — Даже с ремонтом это слишком дорого.

— Девушка, при всем уважении…

— При всем уважении, — повторила его слова и оскалилась, — а что, собственно говоря, с налогами?

— Ч-что? — опешил он, а его лицо вытянулось. — Это с какими такими налогами?

— Которые вы должны платить, разумеется! — взмахнула истерично руками. — Я не хочу быть соучастницей преступления, — стала строить из себя жертву, надув капризно губки. — Тем более за такую сумму, — тоненько так намекнула…

Мужик побледнел, ослабил тугой галстук и потер внезапно покрасневшую шею.

— Девушка, не думаю тогда, что квартира вам подходит, — пошел на попятную. Ну уж нет, мухомор! Не для того я терпела твои похотливые взгляды, кирдык тебя за ногу! — Опять же, вид плохой, цена вас не устраивает…

— Следующих хозяев тоже вряд ли устроит незаконное снятие жилья. Договор заверен нотариусом? — сузила хищно щелки.

Его ноздри раздулись, один глаз дернулся, а сам он зыркнул на меня, как на врага народа.

— Девонька, побойся Бога, — упомянул всевышнего, надеясь на мою благосклонность.

— А я, знаете ли, не верую. Мне черти ближе, — сверкнула угрожающе глазами.

— Думаю, мы сможем с вами договориться, — сдался он через силу, а я победно ухмыльнулась.

Достала из сумочки деньги, походкой от бедра продефилировала к старикану, торжественно вручила деньги и потрепала его по щеке.

— Вот и отлично, красавчик.

Все краски с него сошли, уже два глаза дернулись, а я продолжая нагло лыбиться во все свои ровные и белые тридцать два зуба, откинула волосы назад и пошла на выход, под недовольное пыхтение сзади.

— В понедельник с утра — выезжаю! Чао!

— Сатана в юбке! — уже услышала на лестничной клетке и шкодливо хихикнула.

Вот, и обзавелась жильем на три месяца. Эх, заживу…

— Ух, свиное рыло! Да, я бы тебя жопой на кол посадил! — орал дед с пивом в руке, которое выплескивалась из бутылки. — Сидит он в думе, хмырь пузатый! Мурло!

— А ты ж много понимаешь, бизнесмен фигов, — уже запричитала моя ба. — Не, ну, вы гляньте-ка на него. Не угомонится никак диванный эксперт. Где взял? — забрала у него бабуля с силой бутылку и дала легкий подзатыльник по перемотанной голове.

— Улька, ты? — это крик папы. Наверняка, в комнате закрылся и опять свои эксперименты ставил. Б-р-р, мерзость! — Посмотри, рядом с тобой нет Маруси?

— Что? Какая Маруси?

— Крыса белая!

Я завопила, аки резанная. Подскочила на стул, и стала в ужасе озираться вокруг себя на наличие белой твари.

Японский Бог, когда ж это закончится-то? Дурдом отдыхает…

— Не вопи так! — выбежал отец с бешенными глазами на выкате. — Ты ее спугнешь! Опять к соседям по водосточной трубе сбежит. Жаловаться будут! Цыц!

— Это потому что дырку в стене заделать надо! — гаркнула, только с работы пришедшая маман, весьма и весьма недовольная. Впрочем, как и всегда. — Так некому! У нас дело важное! — со злой иронией выплюнула. — Дел по горло! Работаешь-работаешь, как волк, а этот крысятник разводит…

Отец не обратил ни толику внимания на свою крайне раздраженную жену. Это ли не новость?! Каждый день пилит мозг, с нее станется.

Сжав зубы, я стала наблюдать, как Матвей Аристархович, он же — мой близкий родственник, звал свою крысу, тихонько приговаривая:

— Давай, моя хорошая, выходи-выходи… Папочка тебя не обидит…

Щас! Что она дура что ли?! Над ним бы опыты ставили в течении трех месяцев, я бы поглядела, как он делал ноги, етить твою в дышло!

— Опа! — схватил животное в кулак. Поднял, поднес к лицу и с жутким оскалом и зловещим смехом проворковал, — Маруська, сейчас пойдем домой…

И отчалил обратно в комнату, громко хлопнув дверью.

Привалившись к стене, я выдохнула.

Добро пожаловать в дурдом. Я сказала дурдом?! Домой. Конечно, домой…

Спустя некоторое время, все семья сидела на кухне, уплетая за обе щеки приготовленную бабушкой стряпню. Довольно вкусную, стоит заметить.

Доев, я не медля потянулась за добавкой. Как говорится, в большой семье не щелкают.

— О, опять, эта лабуда! — пробурчал дед, в паспорте именуемый Николаем Федоровичем. — Выключи ты это, ради Бога! — фыркнул.

— У меня умер отец, Пауло. Давай станцуем! — перекривлял дед индийский сериал, что так любила ба.

— Да, что б ты понимал! Это тебе не голых баб по ночам смотреть, пень старый!

— Да, у нас бы в Союзе за такое уже…

— Мам, пап, — устало встряла мама, — хватит вам уже. Что с домом?

— А что с домом?! — едко выплюнула бабуля. — У отца своего малохольного спроси.

— А че я-то сразу?

— А кто, зараза такая, дом подорвал?!

— Так, это ж бизнес, — поднял палец вверх. — Мы бы, Люська, с тобой на Мальдивы поехали…

— Та, захлопнул бы уже шуфлядку свою, — махнула на него рукой бабушка. — Ремонт только с весны можно начать. Все пропало! Как мамай прошелся! Вазочку любимую уничтожил, ирод! Новый телевизор! Только кредит выплатили! А все ты со своим дружком колдырем. Бизнес-шмизнес у них!

— Да что б ты понимала, Люсь…

— Все, я пошел. Спасибо, — встал из-за стола немногословный папа. Небось, уже мчал к крысам своим…

— Может добавочки, Мотя? — захлопотала бабуля, но отец покачал головой и с задумчивым лицом почапал из кухни.

— В общем, Ирочка, потесним мы вас еще немножко. Ты уж прости, — вздохнула бабуля.

— Скажешь тоже, мам, — поцеловала она бабулю в щеку, а сама горько вздохнула.

«Немножечко» они теснили нас уже второй месяц. Дед, загоревшийся очередной «бизнес» идеей, решил, значит, самогон гнать. Конечно же, товар требовал тщательной проверки. Неповадно, людям дерьмо толкать! Стыдно ему, видите ли, потом в глаза смотреть! Проведя дегустацию товара, два бизнес-гуру, дед и дядь Боря (сосед напротив), пошли за баяном к последнему. Дойти не успели… Только за порог, а оно рвануло, со слов ни в чем не виноватого деда, само по себе.

— Уль, ну, а ты что? — спросила мама, уже обращаясь ко мне.

— Переезжаю в понедельник.

— Опять двадцать пять! — хлопнула она по коленям. — Чем тебе дома плохо? Не кормят что ли? Не хватает чего?

— Хочу жить одна, — брякнула упрямо.

— Это она в тебя такая малахольная! — бабуля не могла не вставить свое слово. — Чуть что, сразу из дому!

— Это вы избаловали! — не согласилась мама.

— Тьфу ты, бабье! — заворчал дед.

Свою семейку адамсов я любила, но на расстоянии я буду ее просто обожать.

— Да чтоб тебя старухи домогались, — крикнула вслед уезжающей машине. — Найду гада и колеса порежу! — фыркнула.

Ух, хапуга! Мало того, что ободрал до ниточки, так еще и сумки не захотел тащить. Говорит, мол, женатый он! Нельзя так! А сам-то бровками пошевеливает и шары на выкате. Нужен он мне триста лет и три года! И стручок его сморщенный! Сумки бы помог донести лучше, чем глазки строить. Я барышня приличная, а потому сама буду выбирать с кем, когда и где!

Так ему, собственно говоря, и сказала, а он сумки мои из багажника вытащил, поставил посреди дороги, и поминай, как звали!

Рыкнув, вытащила ручки чемоданов. Сперва в холл закатила самое ценное: технику и косметику, а затем и шмотки.

— Фух, — вытерла пот со лба и посмотрела на фронталку.

М-да, ну и видок. Блондинистые волосы растрепались, и некогда красивые волны напоминали скрученные макаронины «доширака», помада с губ слезла, а злая гримаса отпугивала всех проходящих людей. Даже та недособака, что тявкала на руках у жеманного дядечки, вмиг смолка, когда я на ту зыркнула.

А это я добралась только до лифта…

Со вздохом подняла свои идеальные полушария с чемодана, поправила шубку и нажала на кнопку вызова лифта. Как только дверь открылась, я принялась запихивать чемоданы в лифт, а после и коробки.

Хоть бы кто-то помог! А-то ходят вокруг да около, глава свои разули и смотрят!

Запихнув последнюю, зашла в лифт и нажала на второй этаж.

Меня обнадеживало лишь то, что через несколько минут я войду в квартиру. В свою! Теперь у меня была своя берлога! Не будет этих вечно: «Где ты была? Почему так поздно? Сиди дома!». Теперь-то я замучу пати! Каждая собака будет знать, что у Ульки Фроловой веселье прет фонтаном!

Потирая в предвкушении ладошки, я даже забила на то, что ключ почему-то в замке плохо поворачивался, словно ему что-то мешало.

Плюнув на это недоразумение, я вытащила свои торбы, встала у двери, откинула волосы и снова дернула дверь.

— Чтоб тебе слесаря вызвали, железяка! — пнула бронированную дверь. Она, похоже, обиделась и в следующие пять минут не изволила открыться.

— Ну миленькая, ну хорошенькая, ну давай, — проскулила я и поскреблась.

И, о чудо! Замок начал поворачиваться.

Эх, стояночка.

Как?!

Покосилась на свои руки. Они точно не поворачивали ключ.

Дверь открылась, а я так и замерла с невежественно открытым ртом, когда лицезрела за дверью полуголого парня.

— Фролова?