Миссия соблазнить

Глава 2

Капельки воды, весьма заманчиво и интригующе скатывались под полотенце. Япона мать, благослови хоккеистов и их кубики! Сколько тут кубиков?

Раз…два…три…четыре… Восемь! Их восемь! И они такие твердые, гладкие, что хочется потрогать…облизать… А грудь? Это не грудь, это произведение искусства! Если бы к этому телу в комплекте не шла голова, что зло на меня зыркнула, то я бы непременно воспользовалась ситуацией.

— Фролова… — рыкнул Синица. Отлично, от безразличия мы перешли к ненависти. Прогресс… — Ты меня преследуешь?

— Хочу задать тебе тот же вопрос, — приподняв стервозно бровь, хамовито изрекла, по-прежнему без стеснения его разглядывая. Краснеть — не мой случай!

— Ты что, синяя? — наклонился ко мне, сузив угрожающе свои щелки.

Капля воды с его волос упала мне в декольте, скатываясь в ложбинку, отчего по коже пробежали знакомые мурашки. Клянусь, если этот плейбой не перестанет испытывать меня, я накинусь на него, как мартовская кошка!

— Нет, — хмыкнула, — но я склоняюсь к тому, что булочка, которую я съела, была не первой свежести. От отравления могут быть галлюцинации?

Иначе как объяснить то, что он стоял на пороге моей квартиры, в чем мать родила. Синица издал рычащий звук, возвел глаза к потолку, закрыл их и тяжело задышал, будто сдерживаясь. От этого его каменное тело напряглось еще больше, и чего уж там… Я протянула руку, дабы коснуться того, что не давало мне покоя по ночам. Рука скользнула по тем самым кубикам и Синица, дернувшись, отскочил от меня, как от холеры.

— Не лапай меня! — шикнул.

— Какие мы скромные, — фыркнула. — Чемоданы поможешь занести? — кивнула на груду торб около себя. В недоумении он застыл, пуще прежнего закипая и краснея. — Ладно, я сама!

Взяв ручку чемодана, ненавязчиво вклинилась между застывшей статуей ошарашенного парня и юркнула в квартиру. Не успела я сделать и двух шагов, как меня грубо схватили за руку.

— Куда?

— Я к себе домой! — остервенело взревела. Ишь ты, моду взял! Хватает он меня!

— Куда? — вытянулось его лицо.

Оказывается, и невозмутимого Синицына можно удивить. Какая честь!

— Послушай, я не знаю, какого лешего ты забыл в моей квартире…

— Твоей? С каких пор она твоя? — теперь он насмешливо на меня взирал с высоты своего роста, как на нерадивое дитя.

— С тех пор, пупсик, как я ее сняла!

— Да что ты? — ядовито пролепетал. — А ничего, что эту квартиру уже снял я? — и с видом победителя он сложил руки на груди, потому что теперь я на него глядела с невежественно открытой варежкой и выпученными шарами.

— Наверное, — неловко заправила прядь волос за ухо, — твой срок аренды истек, потому что вчера…

— Да, вчера вечером я въехал! — с нажимом отрезал. — А позавчера снял!

— Тысяча чертей, не может того быть!

Димка устало вздохнул, потер переносицу, что-то нелицеприятное пробурчал себе под нос, вспоминая почему-то моих бедных родственников и отправляя меня к ним в незамедлительное путешествие.

— Фролова, кончай этот цирк. Это переходит все границы. Я не собираюсь с тобой спать, даже если ты будешь ночевать под моей дверью.

— С чего бы мне ночевать под дверью, когда у меня есть квартира? — коброй прошипела, сверкая своими очами.

— С того, что если ты надеешься, что я из жалости…

Мой фальшивый издевательский смех прервал его тираду. Облизнув свои губки, встала в воинственную позу, бросая дерзкое заявление:

— Со мной, пупсик, спят не из жалости, а от желания. И, поверь, дорогой, последнее, на кого можно надеяться, так это на законченного импотента.

— Я, по-твоему, импотент? — рявкнул, рывком притягивая к себе.

Мы стояли близко, делили один воздух, что наэлектризовался от напряжения между нами, и были очевидно на той стадии, где люди друг друга либо убивают, либо занимаются крышесносным сексом. Я, к слову, была не против последнего. Его голубые глаза потемнели, когда я придвинулась еще ближе, желая в полной мере довести его до ручки. Пальцами пробежалась по груди, провела вдоль пресса, очерчивая длинным ноготком каждый кубик, бесстыдно полезла ниже, накрывая его внушительное достоинство.

— Демоница! — сжав кулаки и отскочив от меня, в сердцах выплюнул.

Кажется, он действительно верил, что я нечисть, судя по его проклинающему взгляну. Он, поди, сейчас креститься начнет и кричать: «Изыди! Изыди!» Но как бы мой мальчик себя не обманывал, а он хотел. Очень. Хотел меня.

— Меня называли и похуже, — обольстительно улыбнулась, подмигнув. — А теперь, если не возражаешь, — я вновь шагнула за порог, но Синицын, захлопнул дверь прямо перед моим носом, со словами:

— Ты не войдешь в мою квартиру.

— Послушай, — раздраженно закатила глаза. — Это моя квартира. Я… Ее… Сняла, — объяснила медленным тоном этому тормозу. Вот же, Фома неверующий!

— Я же сказал, чтобы ты заканчивала со своими фокусами! — взорвался он, стукнув кулаком по двери.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ — Психованный, откуда у меня ключи по-твоему?! — для достоверности помахала ими у него перед лицом, после демонстративно вставила в замок, но он не подался.

— Ну, как? — гадко ухмыльнулся, наклонил голову, с неприкрытой иронией наблюдая за моими потугами.

— Отлично! — фыркнула, нажала на ручку двери, открыла, достала с другой стороны его ключ, и закрыла дверь.

— Что ты…

— Т-сс, — шикнула на него, — повернула своим ключом, подергала дверь, тем самым показывая, что только что ее закрыла, а затем, повернув замок, с легкостью открыла дверь. — Видишь, мой ключ идеально подходит, а все потому что это моя квар-ти-ра, — прощебетала, аки пташка.

— Ты успела сделать дубликат? У тебя такой же замок? — отказывался верить этот упертый осел.

— Я звоню хозяину, — оповестила, потянула дверь, втащив свой большущий чемодан.

На сей раз Синица не стал меня останавливать. Он вошел следом, прошел мимо меня, будто я пустое место, топая в глубь квартиры. Моей! Квартиры!

Пока Синицын громко с кем-то ругался по телефону, я затащила свои остальные чемоданы, поэтому когда он вышел из (моей!) комнаты уже одетый и привычно хмурый с телефоном в руке, порядком удивился. Я устроилась в кожаном кресле, вытянув свои стройные ноги и попивая кофе, что нашла на столике рядом. Не, ну, а что? Моя квартира? Моя! Стало быть, и кофе мой.

— Хозяйка сказала, что не сдавала никому квартиру. Похоже, ты наткнулась на черных риэлторов, — поспешил поставить меня в известность. — Сожалею.

Однако, жалостью в его голосе и не пахло. Скорее затаенная радость.

— Сейчас, проверим, — хмыкнула, отыскав нужный номер и набрав его.

Ждать долго не пришлось, трубку сняли сразу.

— Слушаю…

— Любезный Семен Семеныч, — проворковала, — скажите-ка, пожалуйста, почему в квартире, которую я у Вас сняла, ошивается посторонний человек?

— Постой, девонька, но я сдавал квартиру только вам.

— Странно… А молодой человек утверждает, что ему квартиру сдала женщина.

— Женщина? — не понял, после чертыхнулся и выпалил, — Людка! От стерва! Сейчас приеду! Ждите!

Скинув, покосилась на напряженного Димку, что делал крайне безразличный вид.

— Сейчас приедет, — пожала плечами.

— Отлично, — вяло кивнул, — ждем хозяев.

— Может по-быстренькому? — пошутила, пошло поиграв бровями, на что Синицын одарил меня тяжелым взором и отвернулся, уставившись в телефон.

Говорю ж, импотент!

Последовав его примеру, открыла инстаграм. Просмотрела последние истории, ответила на несколько сообщений, проверила почту. Там, уже висело несколько предложений от рекламодателей. Господи, благослови двадцать первый век и его технологии. Я бы никогда столько не заработала, не будь успешной инстаграм моделью.

Хочу поправить, модель — это не блогер! Сегодня мне предложили прорекламировать йогурт, один шоу-рум и даже стоматологию. Последнее отмела сразу же, а на первые два ответила. Как здорово, когда есть выбор, милая мордашка и тонна харизмы. Возможно, мой характер и не сахар, но по крайне мере, я не просила у своих родителей сто рублей на проезд и булочку.

Пока я делала свои «рабочие» дела, Синицын успешно меня игнорировал, что в общем-то было делом весьма привычным. За этим экземплярчиком я охотилась с самого начала семестра, а он, к слову, закончился недалече, как пару недель назад. Нынче были зимние каникулы.

Димка Синицын оказался крепким орешком. Нападающий хоккейной команды «Волки», по ночам гонщик, известный под кличкой «счастливчик», примерный студент (кто бы сомневался!) и абсолютно недоступная личность. Недоступная, я имею в виду, что ни одна из моих знакомых и даже незнакомых не залезла ему в трусы, не обскакала, так-с сказать, жеребца. А жеребец он был все же породистый, даром что дурной…

Крепкая точеная челюсть, плавный изгиб подбородка, голубые глаза — точно васильки, пухлые губки и сногсшибательная улыбка, что, к сожалению, изредка мелькала на его незаслуженно смазливой мордашке.

Первой приехала женщина, эдакая базарная баба и хабалка. Влетела, как ошалелая, споткнувшись о мой чемоданчик, и разразилась красноречивыми эпитетами.

— Ах, он старый черт! — истерично заверещала. — Привел, понимаешь ли, свою шаболду! — уперев руки в боки, стала надвигаться на меня. Но мы-то че?! Мы тоже не пальцем деланные!

— Дамочка! — уже подскочила с кресла я. — Вы что себе позволяете?

— Ты что, пигалица, совсем страх потеряла?

— А я его и не находила! И, вообще, вы кто такая?

Пучеглазая хабалка подобной наглости не ожидала, запнулась, от гнева покраснела и зашлась кашлем.

— Ты у меня вылетишь отседова, как пробка!

— Людка! Людка, етишкин корень! — влетел уже долгожданный Семен Семеныч. — Ты что опять взялась мне жизнь паскудить? Мало кровушки у меня попила? — держался за сердце, тяжело дыша.

— Это ты из меня всю душу вытряс, ирод! Вот разведемся, и ты у меня попляшешь! — уже обернулась она к нему. Не дай бог, такую супругу. Понятно, отчего бывшая… или почти. — Ты мне за все заплатишь!

— Шиш тебе, а не квартира! — выставил ей дулю под нос старикан.

— Ах, свинота ты неблагодарная! Да я на тебя лучшие годы своей жизни потратила!

— Ведьма проклятая! — гаркнул на нее. — Ты почему без меня квартиру сдала? Решила исподтишка действовать, гадюка?

— Ой, Семушка, дак и ты, я гляжу, без дела не сидел, — саркастично заметила, покосившись на меня.

Они бы и дальше рады друг другу перемывать косточки, но Синицын прервал их своим звучным и недовольным басом.

— Так чья квартира-то?

— Моя! — в одночасье выпалили хозяева.

Настал ступор и затяжное молчание. Это что получается-то, что нам обоим сдали квартиру? И оба хозяева.

— Фролова, — обратился ко мне Димка, отчего я вздрогнула. Уж больно непривычно спокойно моя фамилия прозвучала из его уст. — Ты договор составляла?

Мне бы бессовестно соврать… Так, проверять же пойдет этот больно справедливый. С него станется…

— Нет, — вздохнув, честно ответила.

— И я — нет, — хмыкнул.

Пока мы решали проблемы. Хозяева тем временем с недовольными физиономиями, презренно фыркали и нарочно на друг друга не смотрели, словно тем самым подтверждая свою напускную важность.

— Хозяева, — обратился уже к нынешним/бывшим супругам, — давайте вы просто девушке вернете деньги, и на этом разойдемся.

Это вопиющее нахальство! Нет уж! Пусть сам свои шмотки собирает и тю-тю отсюда, о чем ему незамедлительно и поведала. Синицын пожав плечами, лишь потребовал у хозяйки свои деньги назад.

— Какие деньги, юноша? — упала на дурочку дамочка. — Не знаю, ничего. Пусть девушка выселяется. Ей-то попроще будет, — указала рукой на мои сумки, — и складывать ничего не надо.

— Тогда верните мне деньги! — уже вставила свое слово я.

— Э-э, девонька, так нет денег-то, — неловко пробормотал старый мухомор. — На адвоката все ушло.

Охренеть! Приплыли тапки к берегу… Просто театр абсурда.

Дамочка, поняв, что дельце-то попахивает жаренным, по стеночке-стеночке и к двери заторопилась. Как бы то ни было, а деньги нам возвращать, похоже, никто не собирался.

— В общем, вы тут разбирайтесь, — поспешил следом откланяться за своей женой старый хрен, — а мне еще с адвокатом встречаться.

Хозяева отчалили на выход, а мы с Синицыным оторопевшие просто глядели им вслед, не веря, что подобное могло случиться.

— Чтоб вам развод не дали! — брякнула себе под нос, а Димка кивнул головой, впервые соглашаясь с моими пожеланиями.