Млечный путь № 1 2018

Я шуму внимал в шезлонге, в саду,

И думал – слова навлекают беду.

И как же разумно – порядок вещей

Скрывать от птичек и овощей.

Вдали некрещеный щегол пролетел,

Щеголий псалом, пролетая, пропел.

Цветок, шелестя, искал себе пару.

Если найдется, то спариться впору.

Из них никто не способен на ложь,

Никто не изведал предсмертную дрожь,

И, осознав перед Временем долг,

Ритмом и рифмой сквитаться не смог.

Пусть речь останется тем, кто их выше,

Кто по точному слову томится. Мы же,

Рыдая, смеясь, шумим снова и снова –

Слова лишь для тех, кто держит слово.

Все – переводят, художник вводит

В мир, где будет разрыв и любовь,

Роясь в себе, сочинитель находит

Образы, что причиняют боль,

От Жизни к Искусству идя, кропотливо

Надеясь на нас, что скроем разлад.

Ноты твои – вот хитрое диво,

Песни твои – вот истинный клад.

Пролей свою суть, о, восторг, наводненьем,

Колена склони и хребты заодно

В наш мир тишины, покоренный сомненьем.

Ты одна, ты одна, о, надмирная песнь

Не в силах сказать, что мы попросту плесень,

И прощенье свое пролить, как вино.

Проснутся здесь тысячи душ на заре,

Но кто во дворце, а кто-то в норе.

А нам нет места, милый. А нам нет места.

Прекрасной казалась нам эта страна,

Ты в атлас взгляни – не исчезла она.

И нет нам туда дороги, милый, и нет нам туда дороги.

На сельском погосте растет старый тис

И расцветает весною без виз.

На что паспорта не способны, милый, на что паспорта не способны.

Сам консул изрек, не подняв головы:

«Раз нет паспортов, все равно, что мертвы».

Но мы еще живы, милый, мы еще живы.

Пошел в комитет, a там вежливый клерк

Сказал: «После дождика, может, в четверг».

А куда нам сегодня, милый, куда нам сегодня?

На митинг забрел – глас толпы был таков:

«Их пустишь, так сами уйдем без штанов».

Это о нас с тобой, милый, это о нас с тобой.

Гром слышался с неба, и пела там медь,

Но голосом Гитлера: «Смерть всем им, смерть!»

И это про нас, милый, и это про нас.

Я пуделя видел в жилетке зимой,

Я видел, как кошку звали домой.

Вот так бы немецких евреев, милый, вот так бы немецких евреев.

Хожу я к причалу – считаю там дни,

На рыбок гляжу, свободны ль они?

Всего в трех шагах, милый, всего в трех шагах.

Вороны слетелись в заснеженный парк.

Живут без политиков, карр, себе, карр...

Потому что они не люди, милый, потому что они не люди.

Приснился мне дом и в нем тьма этажей,

И сотни там окон, и сотни дверей.

Но где же там наши, милый, где же там наши?

Стоял на равнине, сияла звезда,

И сотни солдат– туда и сюда...

Это по наши души, милый, это по наши души .

Песочные часы – что шепчут лапе львиной?

По башенным часам в сады приходят сны.

Часы терпимы к нам, прощая наши вины,

И как неверно, что они всегда верны.

Рев водопадов извергая или грезы,

Звоня в колокола и проявляя прыть,

Ни льва прыжок, ни самомненье розы

Ты, Время, не смогло предотвратить.

Для них всегда в цене одна удача.

Для нас – слова, им соразмерный звук,

И в радость нам безумная задача.

И Время нас за это не осудит.

Ведь мы же предпочли хождение вокруг

Прямой дороге к нашей сути?

Что ж ты, стоя на распутье,

Слезы льешь в тоске?

Вот он в сумраке, с борзыми,

Сокол на руке.

Не подкупишь птиц на ветке,

Чтоб молчали. Прочь

Не прогонишь солнце с неба –

Чтоб настала ночь.

Ночь беззвездна для скитальцев,

Ветер зол зимой.

Ты беги, посеяв ужас

Всюду пред собой.

Мчись, пока не станет слышен

Плач извечный волн.

Выпей океан бездонный.

Ох, и горек он.

Там, в обломках корабельных,

Где песок зыбуч,

Отыщи, сносив терпенье,

Золоченый ключ.

Путь тебе к мосту над бездной,

На краю земли.

Купишь стража поцелуем,

Проходи. Вдали

Замок высится безлюдный.

Ты успела в срок.

Поднимайся по ступеням,

Отопри замок.

Позади сомненья, страхи,

Проходи сквозь зал.

На себя гляди, сдувая

Пауков с зеркал.

За шпалерой нож запрятан.

Видишь? Молодец!

Нож воткни себе под сердце.

Лживей нет сердец

Силу славную ты даешь мне.

Силу орла иль того пеликана.

С ними вместе парю я опять в вышине,

Забывая здесь все и не зная обмана.

Оставляя здесь всех, я рванусь в вышину,

Предоставив другим наслаждаться собою.

Я свободу свою не отдам никому.

Я останусь такой и не стану другою.

Я уже не страшусь Высоты той большой.

Я навеки останусь в ней, ставшей Судьбою.

Я с собой позову вас: «Летите со мной!»

Я теперь не боюсь. Я – Симург. Ты со мною.

О чем ты плачешь, детка? Боль

Ведь не такая уж большая.

Ведь рядом с нею твоя роль

Намного это превышает.

Вот свет в окно, и Я с тобой,

И снова вместе мы, как прежде.

Не мог б расстаться Я с тобой.

Не мог б лишить тебя надежды.

Отбрось все прочь. Не стоит это

Ни слез твоих бессонных дней,

Ни песнопений, ни поэта

Речей, всех здешних мелочей.

Когда откроешь в себе Голос,

Когда возьмешь ты ноту «соль»,

Тогда увидишь длинный волос,

Тогда поймешь, что ты – Ассоль.

И снова будет лето в парке,

И вновь прогулки при луне.

И снова сны в твоем фольварке.

И ты забудешь обо Мне.

И ты откроешь душу мне.

Откроешь душу ты другому,

Про все забыв, как если б сон

Сковал тебя в своих оковах,

Забыв, что я – был тоже Он.

Открой любви ты новую страницу,

И старое к тебе не возвратится.

И старое покроется быльем.

И прорастет сумахом и травою,

И выйдешь из него с лицом,

Какое было у пророка или Ноя.

Спокойные минуты тишины

Напомнят нам про сладостное детство,

Когда бесплатным было это средство

От лишних слов, усталости, вины.

Короткие минуты тишины,

Всегда нужны в стремительности жизни;

Помогут в час сомнений, боли, тризны,

Как будто кем-то свыше нам даны.

Беспечные минуты тишины

Теплом вечерним душу отогрели,

Здесь тает солнце на макушках елей,

И трели птиц особенно слышны.

Счастливые минуты тишины

Ручьем надежд по склону дней стекают;

Где бури на мгновение стихают,

И наполняют цветом наши сны.

Дороги в жизни определены –

Нам остается лишь по ним промчаться,

Мечтать, бороться, верить, ошибаться

И утонуть в минутах тишины.

Остался пустовать до осени

Забытый богом дом у озера,

И небо улыбнулось просинью,

Ответив трепетным дождем.

Хоть в волосах белеют проседи,

Как будто в душу горечь бросили;

У времени отсрочку просим мы

И втайне снова чуда ждем.

Любовь, надежду, вдохновение

Сменили годы и сомнения.

Цепляясь взглядом за мгновения,

Куда по свету мы идем?

Зачем по воле провидения,

Разрушив цепь перерождения,

Явилась в сны, как наваждение,

Возможность помнить о былом?

Мне дороги прикосновения –

Холодных ветров дуновения

Нас вызвали на откровение,

Чтоб дописать последний том.

И мы чужую жизнь отбросили,

Вернувшись вдруг на берег осени,

Где у спокойной глади озера,

Во мгле тонул хрустальный дом.

Сквозь занавес лазурных облаков

На мир глядит усталая луна.

Ты слышишь дикий вой степных волков,

Тяжелый шаг лесного кабана,

Таинственное уханье совы,

Загробный шелест лабиринта рощ,

Как мерно капли падают с листвы,

Ведь час назад гулял здесь майский дождь.

Проникнись тишиною, Человек!

Ты ощутишь вдруг скрытое от глаз –

Смешны твои заботы, скуден век,

И все твои волнения на час...

Как цикада, звенит по утрам тишина,

Поступь майского солнца светла и нежна,

Воскресенье, забросив заботы в рюкзак,

Я ищу вдохновенья у неба в горах.

Безмятежность – души восходящий росток,

Раскрывает неведомый прежде восторг,

На восток полетит атлантический бриз,

Будто не было в мире ни виз, ни границ.

Не сожалей на том пути,

Когда мосты надежды зыбки,

Когда душа болит в груди,

Не стоит совершать ошибки.

Любовь считая миражом

Иль просто выдумкой поэта,

Пускай покоя ты лишен

И не находишь вновь ответа

У ярких звезд, у облаков,

У тишины в саду весеннем,

Но ты простил своих врагов,

Поверив вновь в души спасенье.

Я знаю, что случится день,

Все на круги своя вернется,

Отступит прочь сомнений тень,

И сердце вновь твое проснется.__