Могила в подарок

Глава восемнадцатая

– Пожрать меня? – прошептал я. – Я... я не понимаю.

– Эта тварь, за которой ты охотишься – так мне кажется. Кошмар. Мне кажется, она была здесь.

– Кошмар, – повторил я. Потом устало опустил голову и закрыл глаза. – Боб, я не могу... что-то мысли путаются. Что вообще происходит?

– Ну, в общем, так: ты пришел часов пять назад, в стельку обдолбанный вампирской слюной – все время лопотал как безумный. Кажется, ты не понимал даже, что в Мистере сижу я. Ты это хоть помнишь?

– Угу... немного.

– Что случилось?

Я поведал Бобу свои приключения с Кайли и Келли. Поговорив, я почувствовал себя лучше: голова перестала кружиться, да и мутило меньше. Сердце потихоньку замедляло биение – во всяком случае, пульс у меня теперь был уже помедленнее, чем у загнанного кролика.

– Зловещая история, – заметил Боб. – Должно быть, это для них чертовски важно, если они рискнули провернуть это вот так, при солнечном свете. Даже в специально оборудованном автобусе.

– Это я и сам понимаю, Боб, – сказал я и провел рукой по лицу.

– Тебе получше?

– Ну... пожалуй, да.

– По потусторонним меркам тебя потрошили от души. Хорошо еще, ты начал кричать. Я прибежал как мог быстрее, но ты никак не хотел просыпаться. Я думаю, это все яд.

Я уселся, скрестив ноги; из круга я, правда, не вылезал.

– Я помню, мне приснился сон. Бог мой, ну и ужас, – все внутри меня снова сжалось при одном только воспоминании, и я снова задрожал. – Я пытался изменить его, но не был готов к такому. У меня ничего не вышло.

– Сон, – задумчиво повторил Боб. – Да, все сходится.

– Сходится? – переспросил я.

– Еще как, – подтвердил Боб.

Я тряхнул головой, уперся локтями в колени и устало опустил голову на руки. Вся эта история достала меня по самое по это. Пусть кто-нибудь другой разбирается. А мне лучше уехать.

– Значит, на меня набросился дух?

– Ага.

Я покачал головой.

– Бессмыслица какая-то выходит. И как он все-таки миновал порог?

– Не настолько уж твой порог такой неприступный, мистер Холостяк.

Я набрался храбрости сурово набычиться.

– Ну, не порог, так обереги. Я заговорил все окна и двери от непрошеного вторжения. И зеркал, которые он мог бы использовать для этого, в доме тоже нет.

Если бы у Боба имелись руки, он наверняка потирал бы их сейчас.

– Вот именно, – воскликнул он. – Вот именно!

Мой желудок снова сжался, а руки задрожали так сильно, что мне пришлось сцепить пальцы. Я ощущал себя забившимся в угол, ревущим как малое дитя, забыв об остатках достоинства. Больше всего мне хотелось залезть в какую-нибудь узкую щель и закупорить за собой вход. Я судорожно сглотнул.

– Он... он никак не мог добраться до меня, если ты это хочешь сказать. Он никак не мог пересечь установленные мной границы.

Боб кивнул; глаза его возбужденно горели.

– Вот именно. Ты сам к нему вышел.

– Пока спал, что ли?

– Да, да, да! – захлебнулся Боб. – Теперь-то все сходится – да ты что, сам не видишь?

– Не совсем.

– Сны, – пояснил череп. – Когда смертные видят сны, могут происходить самые странные вещи. А когда что-то снится чародею, все может быть еще причудливее. Порой сны могут оказаться настолько интенсивными, что создают свой собственный мир – маленький, временный, но все-таки мир. Этакий пузырь в Небывальщине. Помнишь, ты сам говорил мне, что призрак Агаты Хэгглторн был достаточно силен, чтобы обладать собственными владениями в Небывальщине.

– Угу. Он напоминал старый Чикаго.

– Так вот, люди иногда тоже способны на такое.

– Но я ведь не призрак, Боб.

– Нет, – согласился он. – Ты не призрак. Но в тебе все готово к тому, чтобы из тебя получился призрак – не хватает только подходящих обстоятельств. Не забывай, Гарри: призраки – это всего лишь замороженные образы людей, последние впечатления, произведенные личностью, – Боб помолчал, словно колебался, стоит ли ему продолжать. – С людьми всегда больше хлопот, чем с любым другим из тех, с кем имеешь дело По Ту Сторону.

– А я и не замечал, – вздохнул я. – Ладно. Значит, ты говоришь, каждый раз, когда мне что-то снится, это создает мой маленький, типа, арендованный на время мирок в Небывальщине?

– Не каждый раз, – возразил Боб. – Говоря точнее, довольно редко. Подозреваю, что необходимую для этого энергию могут дать только самые яркие сны. Впрочем, при границе, столь непрочной, как в последнее время...

– Большинство людских снов образует пузыри по ту сторону. Должно быть, так они и добрались до бедного Микки Малона. Когда он спал. Его жена говорила, вчера ночью его мучила бессонница. Выходит, эта тварь шаталась у его дома, выжидая, пока он уснет, вот и принялась мочить мелких зверушек, чтобы скоротать время.

– Вполне возможно, – согласился Боб. – Ты свой-то сон помнишь?

Я поежился.

– Да. Я... я его помню.

– Должно быть, Кошмар забрался вместе с тобой.

– Пока мой дух находился в Небывальщине? – спросил я. – Да он бы меня в клочки разорвал.

– Вовсе необязательно, – ухмыльнулся Боб. – Владения твоего духа, помнишь? Пусть даже и временные. Все равно, это означает, что на твоей стороне преимущества хозяина. Не то, чтобы они слишком уж помогали, но все же...

– Ох.

– Ты помнишь какие-нибудь конкретные подробности, какого-нибудь персонажа твоего сна, которые действовали не так, как по-твоему полагалось бы?

– Угу, – буркнул я. Дрожащие руки против воли ощупали живот в поисках отметин от зубов. – Блин-тарарам, еще как помню. Мне снилась та заваруха – ну, двухмесячной давности. Когда мы накрыли Кравоса.

– А, того чернокнижника, – протянул Боб. – О'кей. Это может оказаться важным. И что случилось?

Я сглотнул, сдерживая тошноту.

– М-м. Все пошло не так. Тот демон, которого он вызвал. Он оказался сильнее, чем был в жизни.

– Демон?

Я зажмурился – меня вдруг осенило.

– Боб? Послушай, возможно ли такое, чтобы демон оставил после себя призрака?

– Гм, – задумался Боб. – Сомневаюсь – если только он не погиб там по-настоящему. Я имею в виду, если все не ограничилось простым уничтожением его оболочки.

– Майкл убил его «Амораккиусом», – сказал я.

Череп Боба подпрыгнул.

– Ого, – сказал он. – «Амораккиусом»? Ну, тогда не знаю. Этот меч способен убить и самого демона, не только оболочку. Вся эта основанная на вере магия, вообще, ужасно сильная штука.

– Ладно, пусть так. Значит, мы можем иметь дело с призраком демона, – продолжал я. – Демона, погибшего в момент, когда его накрутили для хорошей драки. Может, поэтому он так... так свиреп.

– Вполне возможно, – жизнерадостно согласился Боб.

Я покачал головой.

– Но это все равно не объясняет эту колючую проволоку, эти заклятия, что мы нашли на всех тех призраках... и людях, – я вцепился в эту загадку с отчаянием утопающего, который не может себе позволить расходовать драгоценные крохи воздуха на крик. Это помогало мне оставаться на плаву.

– Может, заклятия – дело рук кого-то другого, – предположил Боб.

– Бьянка, – вдруг сказал я. – Она и ее прихвостни каким-то образом замешаны во всем этом: помнишь, это ведь они подстроили все с Лидией? И это они поджидали меня в тот вечер, когда меня освободили из-под ареста.

– Вот уж не думаю, чтобы она была слишком уж сильна в практической магии, – усомнился Боб.

Я пожал плечами.

– Как практик – конечно, нет. Но учти, ее только что повысили. Возможно, она училась. Она и раньше не ограничивалась простым набором дешевых вампирских трюков – а если она проделывала все это, находясь в Небывальщине, это добавило бы ей сил.

Боб посвистел сквозь зубы.

– Угу, это могло и сработать. Бьянка взбаламутила там все, потерзав нескольких духов, и в результате получила все условия для того, чтобы натравить на тебя Кошмар. А потом ей остается только спустить его с поводка, усесться поудобнее и наслаждаться зрелищем. Повод-то для этого у нее имеется?

– Увы, – вздохнул я, вспомнив о записке, которую прочитал больше года назад. – Она обвиняет меня в смерти одной из своих девушек, Полы. Она хочет, чтобы я поплатился за это.

– Славно, – сказал Боб. – Значит, она может стоять за всем этим?

– Да, – ответил я. – Очень даже может.

– В смысле наличия у нее возможностей и повода?

– Да, но это чертовски бездоказательно. Ничего такого, что бы я мог представить Совету, чтобы заручиться его помощью. Никаких конкретных улик.

– И что? – сказал Боб. – Убей ее, и дело с концом. Нет Бьянки – нет проблемы.

– Боб, – возмутился я. – Нельзя же просто так пойти и убить человека.

– Я знаю. Потому тебе и нужно это сделать.

– Нет. Нет. И потом, я все равно не могу убивать людей.

– Почему? Тебе уже приходилось делать это. А теперь у тебя есть и новый пистолет, и все прочее.

– Я не могу намеренно лишать кого-то жизни только за то, что он мог совершить что-то, а мог и не совершать.

– Бьянка – вампир, – настаивал Боб. – В классическом понимании ее вообще нельзя считать живой. Пойду, залезу в Мистера и снаряжу тебе пуль, чтобы ты...

Я вздохнул.

– Нет, Боб. Ее окружает довольно много людей. Мне пришлось бы убить кого-нибудь из них уже только для того, чтобы пробиться к ней.

– Ох, черт. Это что, снова твоя дилемма насчет добра и зла, да?

– Да, снова она.

– Вся эта мораль вызывает у меня сильное сомнение, Гарри.

– И тем не менее, – буркнул я. Потом вздохнул – прерывисто, потому что меня продолжало еще трясти – и вытянул руку, чтобы коснуться круга и разрушить его. Когда защитное поле с едва слышным хлопком исчезло, мне отчаянно захотелось снова сжаться в комок и пришлось сделать над собой усилие, чтобы не делать этого. Насколько мог, я пришел в себя. Нужно было работать.

Я встал и подошел к столу. Глаза мои достаточно свыклись с темнотой, так что я более-менее ориентировался и почти ничего больше не ронял. Я придвинул к себе ближнюю свечу, но спичек под рукой не оказалось. Поэтому я привычно ткнул в фитиль пальцем, нахмурился и буркнул: «Flickum bicus».

Заклятие, которое я использовал тысячу раз, обернулось пшиком: вместо короткого, но сильного импульса энергии из пальца вылетело несколько жалких искр. Фитиль задымился, но не загорелся.

Я нахмурился сильнее, сосредоточился сильнее и повторил заклинание. На этот раз я ощутил легкое головокружение, и свечка загорелась. Мне пришлось ухватиться рукой за край стола.

– Боб, – прохрипел я. – Ты видел?

– Угу, – подтвердил Боб без капли издевки в голосе.

– Что случилось?

– Гм. В первый раз ты вложил в заклинание недостаточно силы.

– Не больше и не меньше, чем обычно, – возразил я. – Ну же, я ведь проделывал это миллион раз.

– Семнадцать тысяч пятьдесят шесть по моим подсчетам.

Я изобразил бледное подобие своего обычного возмущения.

– Ты знаешь, что я хотел сказать.

– Недостаточно энергии, – настаивал Боб. – Я говорю то, что вижу.

Секунду-другую я молча смотрел на свечу. Потом пробормотал, обращаясь, скорее, к самому себе:

– Но почему мне пришлось напрячься, чтобы эта штука зажглась?

– Возможно, потому, что Кошмар откусил изрядный кусок твоих сил, Гарри.

Очень медленно я повернулся, чтобы посмотреть на Боба в упор.

– Он... что он сделал?

– Скажи, когда он напал на тебя в твоем сне, он целился в какую-то конкретную часть тела?

Я положил руку на нижнюю часть живота и надавил так, что глаза полезли из орбит.

Боб зажмурился.

– У-ууу, точка чакры. Дрянь дело. Попал тебе точнехонько в чи.

– Боб, – прошептал я.

– Впрочем, хорошо, что он не стал трогать твоего моджо, правда? Я хочу сказать, во всем можно найти и положительную сто...

– Боб, – произнес я уже громче. – Ты что, хочешь сказать, он... он сожрал мои магические способности?

Боб как мог изобразил оскорбленный вид.

– Ну, не все. Я разбудил тебя как смог быстрее. Да не переживай ты, Гарри, из-за этого. Все восстановится. Но, конечно, тебе стоит притихнуть на месяц-другой. Или на год. Ну, возможно, лет на десять, но это только в самом крайнем случае...

Я оборвал его взмахом руки.

– Он сожрал часть моих сил, – повторил я. – Значит ли это, что он стал сильнее?

– Ну, разумеется, Гарри. Что пожрешь...

– Проклятье, – выдохнул я, прижав руку ко лбу. – Ладно, ладно. Вот теперь нам уже просто необходимо отыскать эту гадину, и быстро, – я принялся расхаживать взад-вперед по лаборатории. – Если она пользуется моей энергией, я, получается, в ответе за то, что она делает с ее помощью.

Боб насупился.

– Гарри, это нелогично.

Я смерил его взглядом.

– От этого это не становится менее верно.

– О'кей, – без энтузиазма заявил Боб. – С Логикой и Здравомыслием мы распрощались. Что ж, осторожно, двери закрываются, следующая остановка Маразм.

– Заткнись, – бросил я, продолжая расхаживать взад-вперед. – Нам надо высчитать, на кого эта тварь собирается напасть следующим. У нее для этого целая ночь.

– Шесть часов и тринадцать минут, – поправил меня Боб. – Впрочем, это не так уж и сложно. Я тут почитал тетради этого некроманта, пока ты спал. Эта тварь может проявляться в страшных снах, но все они имеют нечто общее. Призраки способны обладать такой силой, как этот Кошмар, только действуя в рамках своего баливика.

– Бали... чего?

– Посмотри-ка на это с такой стороны, Гарри. Призрак может орудовать только против того, что имеет какое-то отношение к его смерти. Ну, скажем, Агата Хэгглторн не могла бы терроризировать игроков в хоккей. На них она просто не нашла бы сил. Она могла бы связываться с младенцами, с жестокими мужьям… ну там, с униженными женами...

– И вмешивающимися чародеями, – напомнил я.

– Ну, ты сам сунулся на линию огня, – сказал Боб. – Так или иначе, Агата не смогла бы просто так, за здорово живешь, напасть на первого встречного.

– То есть, Кошмар имеет во всем этом личный интерес. Ты это хочешь сказать?

– Вот именно. Каким-то образом это ограничено его собственной историей. Ну да, я это и хотел сказать. Точнее говоря, это говорил Морт Линдквист – в своих тетрадях.

– Я, – задумчиво произнес я. – И Лидия. И Микки Малон. Какое, черт подери, мы имеем друг к другу отношение? Ладно, Микки, но Лидию-то я вообще в первый раз в жизни видел, – я нахмурился. – По крайней мере, я такой не помню.

– Она тут в качестве случайного шара, – согласился Боб. – Послушай, а если вывести ее за рамки – хоть на минуту?

Я попробовал, и все представилось мне ясным как Божий день.

– Черт, – сказал я, повернулся и бросился к лестнице. – Черт! – ноги еще плохо слушались меня, но я взлетел наверх и потянулся к телефону.

– Что? – крикнул Боб мне вслед. – Гарри, что случилось?

– Если эта гадина и впрямь призрак демона, я знаю, чего она хочет. Мести. Она охотится на людей, которые уничтожили ее, – крикнул я в проем люка. – Нужно срочно отыскать Мёрфи.