Мои три желания

Глава 7

Коротко стриженные русые волосы, серые глаза, нос с горбинкой, тонкие губы, добрая улыбка. На щеках и подбородке трехдневная щетина. Именно таким я запомнила своего лучшего друга детства, когда в последний раз мы виделись в аэропорту. Он стоял с одним чемоданом в кожаной коричневой куртке. Сейчас передо мной стоял другой Вадим. Он отрастил волосы, которые теперь были завязаны в маленький хвостик.

— Я скучал, — сказал Вадим и подошёл ближе.

Я даже не успела среагировать, оказавшись в его объятиях. Странно, я ничего не почувствовала. Он сменил одеколон с мягких нот на резкие.

— Ты все такая же красивая, — нехотя отстраняясь, проговорил Вадик довольно улыбаясь.

— Я хотела тебе сказать, — вмешалась Юля, вставая с дивана. — Оставлю вас. Вам есть, о чем поговорить.

И подруга бесшумно вышла.

Шокированная его появлением, я не ожидала встретиться с ним настолько скоро. На самом деле, я совсем не ждала нашей встречи.

— Какой сюрприз, — наконец выдавила я, приходя в себя. — Зачем ты вернулся?

— Есть кое-какие дела здесь. Но основная причина — ты. Я вернулся за тобой.

— Неужели думал, я обрадуюсь? — рассмеялась я, смех вышел истеричным.

Передо мной стоял абсолютно чужой человек. Я всматривалась в его знакомые, некогда родные черты лица и понимала, что ничего к нему не чувствую. Ничего.

— Нам о многом нужно поговорить. Я совершил ошибку. Ты себе не представляешь, насколько сильно я об этом жалею. Прошу, давай не будем все рубить с плеча. У тебя было время подумать. У нас еще может быть будущее. — Вадим говорил и говорил. С каждым его словом во мне закипала злость.

— Совершил ошибку? — повторила я. — Ты называешь измену ошибкой? — мой голос сорвался на крик. — Твоя ошибка стоила нам отношений! Твоя ошибка раскрыла твою суть, Вадим.

Я вдруг увидела его с другой стороны: самовлюбленный эгоист, считающий, свое поведение все дозволенным, несерьезно относившийся к ошибкам, совершенно не заботясь об их последствиях. Было время подумать? Да он просто издевается! У меня было время, однако не для подумать, а чтобы забыть и вычеркнуть его из своей жизни!

— Давай начнем все сначала, — он протянул ко мне руки. — Я сделал тебе больно. Прости меня, Кира.

Вадим правда сожалел, я видела сожаление в его глазах.

Музыка в зале стихла. За дверью послышались чьи-то голоса.

— Мне уже давно не больно, — усмехнулась я, глядя на человека, из-за которого страдала целый год. — Нет никаких «нас». Заканчивай тут со своими делами и уезжай.

— Кира….

Меня всю затрясло от злости.

— Хватит! Между нами — ничего нет и не будет! — С этими словами я развернулась и выбежала.

В коридоре я встретила Юлю с девочками, проигнорировала их вопросительные взгляды кинулась в зал. На глаза наворачивались слезы. Слезы не от боли, слезы от радости. Я правда больше ничего не чувствовала к Вадиму. Узнав от Даши о его приезде, переживала себя, за возвращение своих чувств к нему и за сердце, которое снова начнет страдать. К счастью, этого не произошло. Я больше его не любила. Теперь все мои мысли занимал другой. Протискиваясь через толпу, я лихорадочно искала лишь одного человека…

Работа, учеба, гиперопека друзей, внезапно сваливший на голову бывший парень со своими чувствами. Я вдруг осознала, насколько устала. Несколько слезинок невольно скатились по щекам. Всплески эмоций отнимали много сил. В этот момент мне захотелось быть подальше от нынешнего мира, быть где-нибудь далеко, в тишине. Поддавшись бушующим эмоциям, в моем сердце зародилось первое желание.

Я нашла Алана, сидящего на высоком стуле у барной стойки. Он держал в одной руке виски со льдом. Слева от него сидела симпатичная брюнетка с пышными формами в костюме вампирши. Девушка что-то шептала ему на ухо. Джинн, в свою очередь, не обращал на нее внимания, оглядывая скучающим взглядом всех присутствующих в зале. Заметив меня, не раздумывая, направился навстречу.

— Я готова загадать первое желание, — быстро проговорила я, вытирая слезы.

— Что случилось? — взволновано спросил он.

— Желание, Алан, — повторила я.

— Весь во внимании, — кивнул джинн.

— Я хочу оказаться подальше отсюда, там, где тепло, где море и нет никого кроме нас с тобой. Я хочу оказаться на необитаемом острове.

Желание владельца лампы — закон. И лишь одному джинну известен метод его исполнения.

Я сидела на белоснежном песке, морской ветер игриво развивал волосы в разные стороны. Я смотрела вдаль на бескрайний океан и думала, ведь где-то там, далеко-далеко, возможно даже за горизонтом, есть обязательно его конец. Сейчас, находясь в таком сказочно красивом месте, мне было очень спокойно и хорошо. Ощущение полного удовлетворения, гармонии с собой. Пальмы еле слышно шелестели своими листьями, будто о чем-то докладывая; из джунглей доносилось шумное пение тропических птиц, словно, на данный момент, проходило какое-то важное совещание. Все было невероятно прекрасным и райским, я с трудом верила в эту реальность. Алан исполнил мое первое желание. Загадав его, мы очутилась здесь. Ни одного человека, лишь живая природа. Оказавшись на необитаемом острове, я поняла, насколько сильно, оказывается, устала от внешнего мира.

Всего пару часов назад Алан перенес нас сюда, по пути захватив из дома рюкзак с волшебной лампой. День всех святых заканчивался через пару часов, поэтому без лампы джинн не смог бы находиться со мной рядом в другом месте. Я быстро написала сообщение Юле, что уехала на несколько дней домой, затем выключила телефон, убрав его подальше в рюкзак.

На мне было надето все то же Хэллоуинское платье. Несмотря на жару и палящее солнце, я не решалась его снимать, ведь тогда окажусь в одном нижнем белье. О сменной одежде, естественно, я не подумала. Минус спонтанных поездок — нет времени нормально собраться. С другой стороны, а нужна мне была вообще одежда? Ответ был спорным: и да, и нет. Все же, я не была одна, я была с Аланом. С чертовски желанным парнем. Тем не менее, я не жалела о своем спонтанном желании. Разговор с бывшим стал моей последней каплей. Весь последний год я запрещала себе вспоминать Вадима, как бы тяжело мне не было, все же большая часть моей юности связана именно с ним. Его внезапное появление не стало для меня сюрпризом, скорее настоящим сюрпризом стали слова, сказанные им про совместное будущее, несмотря на предательство с его стороны. Я тряхнула головой, отгоняя от себя непрошенные мысли. Быть здесь — означает не думать о проблемах.

Яркое солнце беспощадно ослепляло глаза, загораживая вид на огромные морские камни, выступающие в море, где на одном из них босыми ногами стоял человек, который за столь короткое время смог стать для меня больше, чем просто другом. Он безмолвно смотрел на лазурную воду, наблюдая за спокойной рябью. Легкий морской ветер раздувал его белые, льняные брюки и рубашку с закатанными по локоть рукавами. Сейчас, стоя там один, джинн выглядел одиноким. Со своего места я могла поспорить: в данный момент он о чем-то думал. Джинн никогда не делился своими мыслями, никогда не разговаривал о чувствах. Я видела, он специально выстроил грань между людьми и их желаниями. Отношения с людьми — работа. Выполнив ее, исчезал и уже никто не мог его найти. Лампа в жизни человека появлялась лишь раз.

— Алан, — я позвала его, помахав рукой. Он услышал меня с первого раза.

— Кира? — вмиг он возник передо мной.

— Мы можем поговорить? — спросила я, приглашая джинна присесть рядом.

Без колебаний Алан принял мое предложение, усаживаясь на теплый песок.

— О чем ты хотела поговорить?

— У меня много вопросов. Здесь очень красиво, — начала я. — Ты бывал здесь раньше?

— Много раз.

— Наверное, многие девушки были в восторге от такого места, — я не могла не съязвить, представив его в компании какой-нибудь сексапильной блондинки.

Оторвав свой взгляд от океана, Алан удивлено посмотрел на меня.

— Нет, ты первая, кого я привел сюда, — серьезно ответил джинн.

— Ты находишься здесь, если нет желаний?

— Да. Я могу быть где угодно, но не по-настоящему, а в созданной мной иллюзии. Желания реальны только для человека.

Я вспомнила с каким удовольствием Алан смотрел на океан, когда мы гуляли по набережной. Получается, он много раз видел его, однако не мог в полной мере насладиться им. Несправедливо.

— Сколько тебе лет? — вопрос интересовал меня уже очень давно.

— Около трехсот, — усмехнулся он.

Где-то там закричал попугай. Я зарылась босыми ногами в теплый мягкий песок. Крохотные белые песчинки приятно щекотали кожу.

— Не такой уж ты и старый, — хихикнула я. — Я читала, джинны довольно древние существа.

— Это правда. — Кивнул он. В его голосе послышались грустные нотки. — Я не всегда был джинном.

— Я догадывалась, — сразу призналась я, — однако не решалась спросить напрямую, посчитав бестактностью с моей стороны.

— Неужели это так очевидно? — джинн от удивления выгнул одну бровь.

— Да. Твоя кожа имеет естественный человеческий цвет, у тебя нет бородки, — я вздохнула. — Другими словами, ты больше похож на человека, нежели на сверхъестественное существо.

— Синий цвет кожи, бородка и подобная атрибутика лишь мнимое представление о нас. На самом деле мы внешне ничем не отличаемся от обычных людей.

— Хочешь сказать, нас кормят сказками? — возмутилась я.

— Было бы скучно, если бы мы никак не отличались от вас, — невесело рассмеялся Алан.

В его словах была правда. Если вспомнить других магических персонажей, они все выглядели по-особенному, имея свои внешние отличительные черты: статные красивые с белыми крыльями ангелы; маленькие волосатые домовые; миниатюрные с удлиненными ушами феи, имеющие за спиной прозрачные крылья, похожие на стрекозьи и т. д.

— Как ты стал джинном? — вопрос вырвался сам. — Можешь не рассказывать, если тебе не хочется возвращаться в прошлое, — поспешно добавила я, беря Алана за руку. Рука была теплой и сильной. Перед глазами тут же возникла сцена в вип-комнате, где эти руки ласкали мое тело. Мое лицо моментально стало пунцовым. Я сглотнула. Алан улыбнулся и поцеловал меня в щеку.

— С прошлым надо уметь сталкиваться. Без него не было бы настоящего и будущего.

— Согласна. Тогда расскажи мне, Алан, — попросила я.

— Это долгая история, — вздохнул он.

— Разве мы куда-то торопимся?

— Хорошо. — кивнул джинн. — Я родился в 1673 году в многодетной семье: мать, отец, я и три сестры. Я самый старший. Родители работали на полях, собирали урожай, держали кое-какое хозяйство: несколько кур, козу, корову. Нашей основной кормилицей была матушка-земля. Времена были сложные, лили сильные дожди, оставляя нас без урожая. Несколько лет подряд наша семья едва сводила концы с концами. В августе 1700 года была объявлена война Швеции в связи с открытием выхода в Европу. Это стало началом Северной войны. Тогда я принял решение пойти на фронт. — Алан замолчал.

— Когда мы проходили Северную войну по истории в школе, я не могла даже представить, что столкнусь с реальным участником того события, — я была искренне поражена.

— Тут нечем гордиться, — грустно отозвался джинн и продолжил. — Все шло нормально, пока однажды наш отряд не направили в одну заброшенную деревню, где, по некоторым данным, недалеко находился противник. Мы провели в засаде несколько дней, у нас закончилось все продовольствие. Голодные и обессиленные мы ждали команду «атаковать». В итоге, потеряв бдительность, были атакованы врагом.

Слушая рассказ Алана, я представляла себе всю картину происходящего. Вот она — настоящая реальность всех жестоких войн. Мое сердце сжалось от страха.

— Взрывы, крики, взрывы. Много крови, — вспоминал он, на красивом лице отразилась гримаса боли, словно он заново переживал те события. — Оставшиеся из нас в живых отстреливались, борясь за последние минуты жизни. Мы все были обречены. — На секунду он прикрыл глаза. — Я получил пулю в ногу. Не смертельно, конечно, если вовремя оказать первую помощь, — усмехнулся своим мыслям джинн. — Но о первой помощи не могло быть и речи. Слишком далеко мы находились от нашего ближайшего лагеря. Я должен был умереть. На улице были глубокие сумерки, когда, цепляясь за жизнь, кое-как дополз до старого заброшенного дома.

— Там тоже могла быть засада, — предположила я, представляя раненного Алана, заползающего в незнакомый дом.

— В тот момент я об этом не думал. Я просто хотел спокойно встретить свою смерть.

В горле появился ком, слезы были готовы вот-вот вырваться наружу. Еще никогда я не видела его таким беззащитным. Я едва могла сдерживать подступившую боль, испытывая огромное сострадание к нему.

— Ты не умер, Алан, — тихо произнесла я, еле сдерживая рыдания, разрывавшие меня изнутри.

— Нет, но лучше бы я умер, — горько усмехнулся он и его глаза на секунду вспыхнули. Я узнала эту вспышку. Джинн злился. — Внутри пахло сыростью и плесенью. В углу валялась груда грязных тряпок. Если бы я не умер от потери крови, то точно бы скончался от заражения. Порывшись в них, перевязал рану, более-менее остановив кровь. Силы были на исходе, поэтому я хотел накрыться старыми тряпками, чтобы меня не смогли найти враги. Разгребая кучу старой ветоши, моя рука уперлась во что-то твердое и гладкое. Это была она, самая обычная масляная лампа. То ли из-за пребывания в бреду, то ли от безысходности, я потер ее. Передо мной появился Он. Маленького роста, тучного телосложения человек, с неприятным скрипучим голосом и жутковатым смехом. Тогда я подумал, что начал сходить с ума и это мои первые галлюцинации. Он рассказал, кем является, и предложил исполнить любые три желания. Терять мне все равно было нечего. Поэтому, без лишних колебаний, я вступил с ним в игру по его правилам. Первым моим желанием было выбраться отсюда, и я оказался дома. Там родители вызвали местного лекаря. На удивление я быстро поправился. Когда я пришел в себя, джинн исполнил второе мое желание. Я загадал много денег для своей семьи. Над третьим желанием мне пришлось думать дольше. Проживая в бедности с самого рождения, я мечтал ни в чем никогда не нуждаться.

Что означало «ни в чем никогда не нуждаться»? Быть бессмертным и иметь то, чего не было при жизни?

— Алан, что в итоге ты загадал? — сглотнула я, заранее предполагая ответ.

Мой заданный вопрос подействовал отрезвляющие, вернув Алана в реальность.

— Я загадал себе ту жизнь, которой живу сейчас. — Цинично усмехнулся он.

Меня словно окатили ледяной водой. Чисто теоретически, джинн исполнил его желание, только переиграв в свою пользу. Другими словами, заточил Алана вместо себя в лампу, превратив против воли в сверхъестественное существо. Он его обманул!

Рассказ джинна меня впечатлил, оставив особый след в сердце. Несмотря на его скверный характер и магическую сущность в душе он все еще оставался человеком.

— Алан…

— Я заслужил это, — он поднялся, протягивая мне руку. — Вода очень теплая, идем.

— Но у меня нет с собой купальника… — простонала я.

— Он тебе не понадобиться, — притягивая меня к себе, прошептал Алан. Затем одним движением расстегнул молнию на платье, одновременно нежно поглаживая оголенный участок кожи на спине. В такие моменты я была беззащитна. Тело предательски отказывалось подчиняться разуму. Платье ненужной тряпкой упало на песок.

Оставшись в одном нижнем белье, я прикрылась руками.

— Ты очень красивая, — хрипло произнес Алан, даже не пытаясь отвернуться.

Меня бросило в жар. Его нахальное поведение полностью выбивало из колеи.

По дороге он скинул с себя рубашку, оставшись в одним брюках. Идеальные твердые мышцы вырисовывались на плечах, спине и груди, а рельефный живот дополнял ко всей этой картине больше сексуальности.

Вода оказалась божественной: прохладной, мягкой и безумно приятной. Не отпуская рук, мы медленно заходили в лазурного цвета море. Песок под ногами был настолько мягким, что как только наши ступни касались его поверхности, он с радостью принимал их в свои объятия. Прозрачная вода становилось мутновато-белой с каждым нашим шагом. Достигнув нужной глубины, я прикрыла глаза, позволяя океану держать меня в своей невесомости. Алан нырял рядом. И каждый раз, когда он выныривал из воды, я не могла не отметить, насколько красивым он все-таки был. Капли воды стекали по светлой коже, оставляя влажные следы, которые хотелось попробовать на вкус. Желание было настолько сильным, что я невольно ощутила нарастающее возбуждение внизу живота. Чтобы сбросить непрошенные ощущения, я попыталась сосредоточиться на воде и поплавать, но внезапные нежные объятия джинна не дали проплыть мне даже пару метров. Наши губы встретились. Сначала поцелуй был едва ощутимый, неуверенный, словно спрашивающий разрешение. Обняв за шею, я притянула его к себе, облизнув солоноватые от морской воды губы. Невольно вырвавшейся от наслаждения стон, дал понять Алану больше не сдерживаться. Раскрыв рот, я впустила его язык. Эхом отозвавшиеся приятные ощущения, заставили мое тело затрепетать от удовольствия.

— Кира, — прорычал он мне в губы, — ты сводишь меня с ума!

Одной рукой он накрыл мою грудь, и я ахнула, больше не сдерживая стона. Другая рука спустилась к ягодицам, оставляя разгоряченные следы. Я задыхалась, окончательно теряя голову.

— Не останавливайся… — прошептала ему в губы я. — Алан…

Затем все резко прекратилось. Все еще прибывая в прекрасной истоме, я не сразу поняла, что произошло. Моргнула несколько раза и увидела Алана, который стоял в нескольких шагах от меня, повернувшись спиной. Его мышцы были напряжены.

— Не могу, — с болью в голосе произнес он.

— Алан? Что случилось? Почему ты…

— Кира, я не могу! — воскликнул он, оборачиваясь. Медовые глаза пылали огнем, на шее выступали желваки. Выражение лица стало жестким и отрешенным.

— Не понимаю, — разозлилась я. — Джинны не могут «этим» заниматься?

— Нет, т. е. могут конечно! — он тряхнул головой, словно сбрасывая с себя последние остатки возбуждения.

— Тогда в чем дело? — мое тело покрылось мурашками. Я начинала замерзать, несмотря палящую на жару.

Алан молчал. Теперь он даже не смотрел на меня.

— Я поняла, — нервно усмехнулась я, нарушая молчание. — Ты играешь со мной. Сначала соблазняешь, потом отталкиваешь. Какая же я глупая!

— Дело не в этом, ты очень желанная и мне очень сложно сдерживаться, поверь, — джинн подошел и взял за руку, заглядывая прямо в глаза.

По его глазам я увидела, он не врал. Было что-то такое, чего ему нельзя было говорить. И это причиняло ему невероятную боль. Я хотела ему верить, но стоило ли? Однажды мне уже довелось довериться человеку, которого я хорошо знала, и он в итоге предал меня. Нет, с Аланом все было по-другому. Он был другим. Я это чувствовала.

— Кира, есть то, о чем я не имею права тебе рассказывать — с нескрываемой болью в голосе произнес он. — Не хочу, чтобы ты страдала.

Я была растеряна. Моя интуиция не подвела. Обязательно должна быть веская причина его противоречивого поведения. Глаза не могли врать, ведь мы оба хотели большего.

— Идем, я хочу показать тебе одно место, — сглотнул Алан, меняя тему.

Я не стала с ним спорить, надеясь со временем получить все ответы. Мы вышли из воды. Мокрое нижнее белье теперь просвечивало, платье валялось на песке слишком далеко. Мое смущение не осталось не замеченным.

— Вот, держи. Накинь.

Отвернувшись, джинн передал мне свежую белую рубашку, внезапно оказавшуюся в его руке. Рубашка приятно пахла мандарином и мятой.

Он взял меня за руку, переплел наши пальцы и повел в сторону скал. Мне было приятно идти с ним вот так и чувствовать себя с ним безмятежно. Хоть я немного злилась на него, в душе понимала, есть некоторые обстоятельства, находящиеся выше наших собственных желаний. Несмотря на неловкую ситуацию в океане, мне было очень важно, чтобы он был рядом.

Алан держал меня за руку нежно и бережно. К подобным его прикосновениям мое сердце реагировало с трепетом, лелея такие моменты. Я давно поймала себя на мысли, что не отношусь к нему как к какому-то сверхъестественному существу, для меня он был человеком. Его противоречивый характер, насмешливая улыбка, запах бергамота и мандарина, дразнящие прикосновения, медовые глаза — все это являлось таким привычным, таким родным в последнее время. Если раньше у меня правда не было желаний, то сейчас они появились и были связаны с ним. Я в него влюблялась.

Мы шли молча, не проронив ни слова, слушали прекрасные звуки природы. Вдалеке черной точкой виднелись скалы, так я думала изначально, но стоило нам подойти ближе, я поняла — это пещера. Причем не совсем обычная.

— Где же вход? — спросила я, осмотревшись.

— Наверху, идем.

Алан помог мне взобраться на верх пещеры. Аккуратно, боясь оступиться, босыми ногами я ступала на грубую, шероховатую поверхность. Поднявшись на самый верх, я увидела большую зиявшую дыру, которая уходила вниз, открывая взору белоснежный песок.

Я опустилась на колени и, упираясь ладонями о твердую, местами острую поверхность, попыталась получше рассмотреть содержимое пещеры. До меня донесся шум журчащей воды.

— Вода в пещере? — удивилась я.

— Да, — кивнул он безэмоционально.

Алан взял меня на руки, и мы оказались внизу. Я сразу ощутила запах сырости и серы, а прохладный воздух буквально обволакивал нас с ног до головы. Небольшое прозрачное озеро с ярко-изумрудным оттенком, уходившее дальше вглубь пещеры, открывало взору каменистое дно. Настоящий восторг! Я чувствовала себя маленькой девочкой при виде такой природной красоты, сравнимой с райским великолепием.

Джинн не торопился меня отпускать.

— Из-за обильных осадков вода проникает в глубокие слои почвы. Здесь есть впадина, поэтому тут собирается вода, образуя под землей озеро, — объяснил Алан.

— Я хочу потрогать ее. Должно быть, она ледяная, — радостно предположила я.

— Прости меня, Кира. — И с этими словами, джинн отпустил меня на песок.