Мои три желания

Глава 8

— За что? — улыбаясь, спросила я, вставая на предполагаемый песок. И замерла. Некогда ощутимый восторг уступил место внезапному страху. Страх, смешанный с отвращением, застыл в моих жилах. Кожа по всему телу покрылась мурашками и липким потом, заставляя содрогнуться от ужаса. Каждая клеточка моих ног чувствовала мелкое движение. Ритм сердца нарастал с каждым ударом. Живые, маленькие и мерзкие шевеления вызывали тошноту. Я зажмурилась, не в силах посмотреть вниз. Мне стало трудно дышать. Кожа покрылась холодным потом. Я сжимала кулаки, ногти больно впивались в ладони. Я не могла пошевелиться.

— Что там? — еле слышно спросила я, хватая ртом воздух. Одно лишнее движение, и я вот-вот упаду.

Алан стоял в шаге от меня, не выражая абсолютно никаких эмоций. Он был спокоен.

— Твой страх, Кира, — ответил джинн, избегая моего взгляда.

Мне 10 лет. Я гуляю с другими детьми во дворе. Мальчик по имени Степа с выпученными глазами зовет нас к себе. Он что-то нашел. Сгорая от любопытства, мы всей компанией ребят бежим к нему. Я наклоняю голову и вижу: толстая, серого цвета огромная гусеница с красным ртом и такого же цвета глазами ползет в мою сторону. Она не похожа на тех обычных зеленых гусениц, из которых вылупляются капустные бабочки, она другая. Ее тело не состоит из выпуклых объемных мышц, и она даже не волосатая. На ее спине есть мелкие лапки, которые при движении тоже двигаются. А ее голова! Никогда в жизни я не забуду ее голову. Она двигается и крутится на 360 градусов, обнажая мерзкую пасть, будто состоящую из красных зубов. Гусеница омерзительно улыбается. После такого зрелища, я падаю в обморок. С этого момента у меня появляется сколецифобия0.

Каждый раз при виде червей и гусениц мне становилось плохо. Они вызывали во мне дикий ужас, не сравнимый ни с чем. Кто-то боялся пауков, змей, высоты или замкнутого пространства. Эти страхи находились на психологическом уровне и с ними надо было бороться, но что делать, если на это просто нет сил?

— Что ты чувствуешь, Кира? — услышала я голос Алана сквозь темноту.

— Мне страшно, — прерывисто ответила я, не открывая глаз.

— Что еще? — голос стал громче и требовательнее. — Посмотри вниз, открой глаза.

— Нет, — я замотала головой.

— Открой, — мягко попросил Алан.

И я открыла. Борясь с собой, открыла глаза. Под ногами копошились миллионы белых, толстых личинок. Они ползали повсюду, занимая каждое свободное пространство. Они были подо мной. Омерзительные мелкие шевеления теперь ощущались по всему телу.

Перед глазами все поплыло, последнее, что я запомнила прежде, чем темнота поглотила меня — медовые глаза Алана.

Я проснулась с пульсирующей болью в голове, испытывая навязчивое ощущение, что кто-то нарочно маленькими молоточками стучал по вискам. Издав несколько мучительных стонов, я попыталась понять, где нахожусь. В самом помещении было темно, несколько желтых огоньков за окном подсказывали время суток. Стояла не глубокая ночь. Пока глаза привыкали к темноте, я прислушивалась к запахам. Ощущение комфорта и домашнего уюта. Я находилась в своей съемной квартире и лежала в своей кровати.

— Проснулась? — спросил Алан, садясь рядом со мной на кровать. — Как себя чувствуешь?

В темноте я слышала его взволнованный голос.

— Нормально, — хрипло ответила я.

Хотелось пить. Во рту у меня была настоящая пустыня Сахара.

— Выпей, — джинн заботливо подал мне стакан с холодной водой.

— Спасибо. — Осушив весь стакан, я пролила несколько капель на свою домашнюю футболку, в которую была одета. Скорее всего, Алан переодел меня.

Постепенно я старалась восстановить в памяти последние события, отчего становилось совсем не легче.

— Как мы тут оказались?

— Я перенес нас сюда. Что ты помнишь?

Я помнила все, к сожалению. Красивая пещера, чистое озеро и песок, усыпанный толстыми мерзкими личинками, ползающими везде. От этих воспоминаний я содрогнулась. Мне хотелось принять горячий душ и смыть ощущение мелкого, до жути неприятного шевеления.

— Все. — Я сглотнула. — У меня к тебе два вопроса: откуда ты узнал про… фобию; и второй, зачем ты это сделал?

В ответ была тишина. Алан молчал. Если бы кровать не проседала в том месте, где сидел джинн, я бы подумала, что нахожусь в квартире совсем одна.

— Снова отмалчиваешься, — горько усмехнулась я. — В этом весь ты. Столько секретов.

Я встала, голова все еще кружилась. Заметив мою слабость, Алан бережно поддержал меня за талию.

— Не прикасайся ко мне, — воскликнула я, убирая его руки. — Я думала между нами… — замешкавшись на долю секунды, продолжила, — что-то есть. У меня есть к тебе чувства, Алан.

Я замолчала. Одинокая слеза скатилась по щеке. Это случилось. Я в него влюбилась. Влюбилась в джинна, который играет со мной, жестоко забавляясь. Сначала делает вид, будто я ему интересна, затем резко отталкивает. Ему интересна не я, ему важна моя реакция! И тут меня осенило. Информация, которую я нашла в интернете про то, какие бывают джинны оказалась вовсе не выдумкой. В голове всплыли нужные строчки: «им нельзя доверять», «хитрые», «интерпретируют желание по-своему», «сбивают с толку», «подталкивают заказчика к каким-то конкретным действиям». Я вспомнила наш разговор. У каждого человека есть свой грех.

Грех. Грех. Грех.

— Я знаю, кто ты такой, — почти неслышно прошептала я, молясь оказаться не правой.

— Скажи это вслух, — потребовал он.

— Провокатор, — слова сами слетели с губ. — Джинн, который провоцирует на желания. Питается слабостями людей. Живет за счет человеческих пороков.

На окне зажегся ночник. При слабом свете джинн выглядел еще более таинственным. Одетый в черную одежду, Алан с напускным безразличием смотрел на меня, и лишь медовые глаза теплого золотого оттенка выдавали его истинные чувства. Неужели сожаление?

— Ты говорил про 7 грехов, что у каждого человека они есть. Тот мужчина, который судился со своей женой, оставляя своих детей ни с чем. Алчность! Желание обладать женщинами. Похоть!

— Да.

Нервничая, я начинала ходить туда-сюда, несмотря на слабость во всем теле. Правда оказалась сильнее всяких физических ощущений.

— Женщина, убивавшая своих мужей ради наследства. Алчность! — мои слова эхом гремели в ушах. Несмотря на все еще пульсирующую боль в висках, я уже была не в силах остановиться. — Ты как-то сказал, что не чувствуешь у меня ни одного греха.

— Это правда, — подтвердил джинн.

В воздухе витало напряжение.

— Поэтому ты решил меня провоцировать, — горько рассмеялась я. — Когда я была дома одна и заболела. Несколько дней страдала апатией. Это была Лень?

Молчание лишь подтвердило мой ответ. Больно. Так больно.

— Только вот не сработало, не так ли? — победно спросила я. — В тот же вечер ты пытался меня соблазнить. Похоть?! — я сорвалась на крик. — Я, наивная, верила тебе! Ты все это время играл со мной! Играл с моими чувствами!

Я больше не могла сдерживать слез. Сердце пронзила острая боль. Он сделал мне больно.

— Кира… — он сделал ко мне шаг. — Прошу, не надо.

— Не подходи! Даже не думай! — рыдания вырывались из груди. — Там, в пещере. Ты сыграл на моем страхе. Зачем? Что побуждает страх, Алан?

— Гнев. Страх вызывает гнев. В страхе человек чувствует себя уязвимым, поэтому гнев его маскирует. Ты должна была разозлиться, — ответил джинн, избегая моего взгляда.

— Ты просто ужасен, — произнесла я, вытирая слезы тыльной стороной ладони.

— Я такой, какой есть, Кира. Я не человек. Да, моя сущность — провокация. Нас таких много, и мы все разные. Я питаюсь чужими пороками. На них основываются людские желания. Но с тобой все по-другому! Ты другая! В первые минуты нашей встречи я не почувствовал в тебе ни одного из них. И не поверил. «Такого не бывает» — думал я. За 300 лет я повидал много людей и все они загадывали желания в угоду своим 7 грехам. У кого-то их даже было несколько. Тогда я решил действовать. Ни на один из них ты не попалась! — признал Алан.

— Разве? — переспросила я.

— Настоящие чувства нельзя путать с похотью, — догадавшись, о чем я, ответил джинн.

— Ты оттолкнул меня!

— Я не хотел делать тебе больно. Я еще никогда не встречал таких людей как ты, таких девушек как ты. Добрых и невинных.

— Ты уже сделал мне больно, Алан, — обессилено проговорила я, садясь на кровать.

— Мои чувства к тебе искренние, Кира, — с уверенностью заявил джинн. — Поэтому, я не хотел сближаться с тобой, будучи не до конца честен. Ты первая, кто отнесся к желаниям несерьезно. Вместо того, чтобы загадать деньги, ты просто устроилась на работу. Я был поражен!

Я слушала Алана и не могла поверить в происходящее. Все казалось каким-то сном.

— Как ты узнал про мой страх?

— Нина.

— Точно. Ты ведь не упустил возможности пофлиртовать с ней. Получилось соблазнить? — усмехнулась я.

— Твоей подругой руководит Похоть. Я смог ее почувствовать, стоило нам оказаться в одном помещении. Но ты ошибаешься. Я с ней не флиртовал. Лишь воспользовался возможностью узнать кое-что интересное о тебе. Она без задней мысли рассказала про твою боязнь к ползучим насекомым без лапок.

— Почему-то я в этом не сомневалась, — ухмыльнулась я, вспоминая, каким взглядом Нина смотрела на Алана в тот вечер. — Использовал свои чары.

Алан подошел ко мне и присел на корточки, взял за руки и заглянул в глаза. Я не сопротивлялась. Его медовые глаза излучали теплоту. Сердце предательски забилось быстрее. Обессиленная и раненная, я пыталась найти правильное решение. С самого начала я понимала, Алан — сверхъестественное существо, джинн, выполняющий свою работу. На что я надеялась? Но разве можно приказать сердцу не влюбляться? Разве можно ему объяснить, так нельзя?

— На тебе никакие чары не работают.

— Ошибаешься.

— Я в этом уверен. Кира, поверь, ты мне не безразлична, — нежно проговорил джинн, вытирая мои слезы. — Прости меня. — С этими словами Алан нежно поцеловал меня в губы.

Я поверила и больше не сопротивлялась. Да и не хотела.

Легкий, практически невесомый поцелуй волнующим трепетом отозвался в моей душе. Я притянула его к себе ближе. Губы Алана стали настойчивее. Теперь он целовал меня неистово, переплетая наши языки. Я почувствовала его руки под футболкой у себя на талии. И все же, один грех у меня был. Я страстно желала этого джинна. Сегодня, я приказала себе не думать о завтрашнем дне, приказала отдаться чувству, которое вызывал во мне джинн. О последствиях буду думать завтра.

— Алан, не мучай меня, — простонала я, расстёгивая на нем рубашку. Одежда явно была лишней.

— Ты прекрасна во всем, — шептал он.

В ту же секунду я оказалась без футболки. На автомате я прикрыла грудь.

— Не надо, — попросил он, немного отстраняясь. Я видела его потемневшие от желания глаза. — Не прячься от меня.

Еще один страстный поцелуй, затем его губы мучительно медленной дорожкой начали спускаться вниз, сначала к шее, к ключице, затем ниже…

— Алан…

Я задохнулась от удовольствия, когда его губы нашли мою грудь. Я запустила пальцы в густые волосы, которые уже успела полюбить. Без стеснения я гладила его плечи, сильные упругие мышцы. Сейчас он был только моим.

— Алан, ты все же ошибся, — шептала я.

— Я никогда не ошибаюсь, — ответил он, целуя меня в живот.

При свете ночника обнаженный джинн был еще красивее. Он был идеален.

— Похоть, Алан. Я желаю тебя. Больше не могу… Прошу!

Было ли это моим истинным желанием и Алан исполнял его в этот момент, я не знала. Я не хотела знать, ведь слишком долгое ожидание оказалось настоящей пыткой для нас обоих.

Алан с легкостью приподнял меня с края кровати и опуская на ее середину, не переставал покрывать обнаженные участки кожи поцелуями.

— Я мечтал об этом с первой минуты нашего знакомства. Прекрасная, такая желанная, — шептал он, сжимая мои ягодицы.

Мы словно находились в другом мире, парили в невесомости от реальности. Никого здесь не было, кроме нас. Каждая клеточкой тела я ощущала огонь, горевший от желания к нему. Кровать вдруг стала тесной, слишком маленькой для двоих.

— Алан! — закричала я от удовольствия. И он накрыл мои губы своими, заглушая крик.

Я задыхалась от его прикосновений. Но мне было мало просто ласк. Мои руки спустились ниже его груди, нежно поглаживая накаченный торс. Алану этого было достаточно, чтобы понять, что я на грани.

— Ты сводишь меня с ума, — зарычал джинн, перехватывая мои руки и тут же целуя их.

Еще никогда в жизни я не испытывала подобных ощущений. Мне казалось, я видела звезды, луну и слышала чудесные звуки фортепиано, которые звучали настолько сладко, что хотелось смеяться и плакать одновременно. Мы парили в невесомости, наслаждаясь друг другом. Я не могла ни о чем думать, кроме него, он был моим центром вселенной. Сегодняшняя ночь являлась волшебной, по-настоящему состоящей из магии страсти. Мы были поглощены друг другом всю ночь, отдавали и получали то, чего оба давно хотели. Уставшим и изнеможённым, нам удалось уснуть лишь под утро.

Резкий телефонный звонок, не прекращающий своего наглого врывания в мой сон, звонил раз за разом. Я мечтала, чтобы мой телефон утонул в реке Ганга, лишь бы только перестал трезвонить.

— Ты можешь утопить его? — простонала я, накрывшись подушкой.

Алан безмятежно обнимал меня сзади. Впервые мы просыпались вместе, впервые, мой джинн никуда не исчез, остался со мной, был рядом всю ночь, доставляя неописуемое удовольствие. Невольно вспомнив прошлую ночь, я залилась краской.

— Твой телефон выключен, — пробормотал сонный джинн мне в шею. — Я проверял.

Я весело захихикала.

— Значит, кто-то звонит в дверь рано утром? Не хочу никого видеть.

— Вообще-то сейчас полдень, — отозвался Алан, целуя меня в шею. На коже сразу же появились мурашки. Я замерла, чувствуя, как снова хочу его. Руки Алана под одеялом исследовали не изведанные со вчерашней ночи участки на моем теле. Хотя, я очень сомневалась, что он пропустил хотя бы про какой-нибудь миллиметр.

— Сломай звонок, — прерывисто попросила я.

— Готово.

Звонки действительно прекратились. Спустя минуту раздался громкий стук в дверь.

— Кира, я знаю, ты дома! Открывай!

Взволнованный голос принадлежал Юле.

— Юля? — я подскочила в кровати. — Лучше открыть, иначе она выбьет дверь.

— Иди, — вздохнул джинн.

— Встретимся в ванной через 5 минут? — я быстро чмокнула джинна в губы и, на ходу подобрав свою футболку, которая вчера ночью благополучно была выкинута на пол, побежала открывать дверь

В дверном проеме стояла взвинченная одногруппница.

— Слава Богу! — протянула она, набрасываясь на меня с объятиями.

— Что случилось?

— Что случилось?! — переспросила Юля, заходя в квартиру. — Ты вчера ночью отправила мне странное сообщение и исчезла. Телефон выключен! Я звонила Даше, она сказала, ты не приезжала.

— Я надеюсь, вы не звонили моей маме? — испугалась я.

— Нет, додумались. Хотя очень хотели! — Разувшись, Юля прошла в комнату и застыла на месте.

Я выдохнула.

— Ты… не одна?

О чем может подумать посторонний человек, если увидит в чужой комнате разбросанные вещи, бутылку открытого вина и разобранную в полдень постель? Точно! Вчера с Аланом мы пили вино. Я совсем забыла. Два с красной жидкостью бокала стояли на прикроватном столике. Вспомнив прошлую ночь, я моментально покраснела. От Юли мое внезапное волнение не осталось незамеченным.

— Алан? — улыбаясь, спросила подруга.

— Да, — призналась я, понимая, отнекиваться бесполезно.

— Почему ты не сказала, что вы встречаетесь? Ходила вокруг до около… друг, он просто друг, — Юля скопировала мой голос.

Я рассмеялась.

— Тогда все было…. В подвешенном состоянии. Честно, мы сами не знали.

— Ох, лучше поздно чем никогда. Я очень за тебя рада! Хотя, честно, не доверяю я этому Алану. Слишком уж он подозрительный.

Юля обняла меня.

— Спасибо. Обещаю, буду осторожна, — улыбнулась я.

— Где Алан?

— В душе.

— О. Значит я не вовремя.

— Эм, ты можешь остаться.

— Ну уж нет. Тут вся квартира пропахла похотью, — наиграно сморщившись, подруга еще раз оглядела комнату. — Мне пора. Включи, пожалуйста, свой телефон.

Провожая подругу до дверей, я еще раз обняла ее. Обняла от счастья. Да, я на самом деле была счастлива. По-настоящему.

Алан стоял под душем, когда я вошла к нему. Капли стекали по его телу, отчего кожа начинала блестеть.

— Я скучал, — промурлыкал джинн, прижимая меня к себе.

— Ммм…Моя любимая температура, — с наслаждением улыбнулась я, вставая под множество тонких горячих струек воды.

— Иди ко мне, — улыбнулся Алан и поцеловал.

И мы затерялись во времени. Нам было настолько хорошо вместе, что мы не замечали ничего вокруг. Находясь в обществе друг друга, я забывала обо всем. Мы вместе смотрели телевизор, готовили еду, занимались любовью. Обычные человеческие потребности делали нас счастливыми!

Неделя пролетела незаметно. Я брала с собой лампу на работу, и джинн всегда был рядом. Чтобы не привлекать к себе ненужного внимания, я надевала наушник и разговаривала с ним. Во время университетских занятий джинн был дома.

— Не хочу отвлекать тебя от учебы, — высказался он, целуя меня в губы, когда я предлагала взять лампу в университет.

Все вокруг замечали мое настроение. После пар мы с Евой, Ниной и Юлей в очередной раз зашли в наше любимое студенческое кафе, чтобы выпить по молочному коктейлю.

— Кир, а где тот парень, твой знакомый? После Хэллоуина я его больше не видела, — спросила Нина.

— Он много работает, — пожав плечами, ответила я.

— Неужели так много? Он мог бы сходить куда-нибудь с нами.

— Забудь, — рассмеялась Юля, — Кира и Алан встречаются.

— Правда? — Нина надула губки. — Так и знала, между вами что-то есть.

— Мы не планировали. Так вышло, — улыбнулась я.

— Любовь невозможно планировать, — мечтательно произнесла Ева. — Вы хорошо смотритесь вместе! Я за вас очень рада.

— Спасибо, мне правда очень приятно.

Я еще немного посидела с девочками и заспешила домой. Сегодня выпал первый снег. Градус за окном показывал -5. Затянутое серое небо укрывало улицу вторым покрывалом. Я шла не спеша, погруженная в свои мысли. Жизнь с Аланом казалась настоящей сказкой. Мне было безумно хорошо с ним. Он дарил мне много тепла и ласки. Если мы не занимались любовью, то просто наслаждались обществом друг друга, делая самые простые обыденные вещи, которые обоим доставляли радость. И все же, кое-что меня беспокоило. Пусть мы жили с ним в одном мире и в наших отношениях было все хорошо такая жизнь не являлась для джинна полноценной. Алан не мог общаться с другими людьми, не мог без лампы посещать те места, которые хотел. Целиком и полностью он зависел только от меня. С каждым днем, чувство вины нарастало, медленно съедая изнутри. Он — джинн, бессмертное сверхъестественное существо, а я всего лишь человек, обыкновенная смертная. Я могла не загадывать свои оставшиеся два желания хоть всю жизнь, эгоистично держа возле себя Алана. Однако, я не могла с ним так поступить. Он был слишком дорог и значим для меня. Я хотела обоюдного счастья. Быть с ним, радоваться вместе, не думая о дальнейших последствиях. С каждым днем время бесценно утекало, все больше уступая место нарастающему страху потерять его.

Близилась сессия, я готовилась к экзаменам и зачетам. Некоторые предметы засчитывались автоматом, над другими приходилось попыхтеть. Закончив переписывать очередную лекцию дома, я поняла, нужен перерыв. Алан сидел на диване и читал книгу «Марсианские хроники», Рэя Брэйдбери. Что самое удивительное, ему нравилась научная фантастика.

— Прогуляемся? — предложила я. — Голова болит.

— Идем, — согласился джинн.

Часы показывали около 10 вечера, когда мы вышли на улицу. Стоял небольшой морозец. На днях снова выпал снег, тонким покрывалом накрыв предыдущий слой. Медленным шагом, никуда не спеша, мы прогуливались по скверу им. К.А. Суханова0: аккуратные дорожки, выложенные серой брусчаткой, гранитные бордюры, лестницы, урны, сделанные из камня. Хорошо освещенный стильными уличными фонарями сквер создавал атмосферу романтики. Он был похож на маленький островок, вокруг которого кипела суета. Звуки автомобильных шин, тормозов и свет мигающих фар оживляли район даже в вечернее время. Летом, особенно в знойную жару, здесь можно было укрыться под тенью специально высаженных каштанов, белых ив, цельнолистных пихт и других деревьев. Несколько парочек, держась за руки, прошли мимо нас. Увлеченные друг другом, они не замечали никого вокруг. Мне стало грустно, ведь мы не могли гулять с Аланом так же, как они, держась за руки и строить будущее. Отогнав от себя грустные мысли, я старалась думать о позитивном. Главное — у нас сейчас все хорошо.

— Чем ты планируешь заняться после окончания университета? — спросил Алан.

— Планировала путешествовать, но… — я замолчала.

— Но?

— Я не уверена. Возможно, пойду учиться дальше, на магистратуру. Что на счет тебя, Алан?

— А что на счет меня? — удивился он, пиная носком ботинка снег.

Сегодня Алан был одет в зимнюю кожаную куртку с мехом на воротнике и синие джинсы. Красивый, стильный модный джинн был моим.

— Хотел бы ты жить полноценной жизнью? — я подошла к вопросу, который меня беспокоил.

— Не важно, чего я хочу, — ответил он, подумав. — Мои желания закончились 300 лет назад.

— У меня еще есть два желания. Я бы могла…

Внезапно Алан поцеловал меня, не дав договорить. Он сразу понял, что я собиралась сказать.

— Не надо, — прошептал он в губы. — Ты мне очень дорога, и я не позволю тебе тратить свои желания на меня. Я этого не заслуживаю.

— Алан, ты не понимаешь, время идет! — воскликнула я, негодуя, как можно быть настолько спокойным в такой ситуации.

Он взял меня за руку, продолжая наш путь.

— К счастью, в загадывании желаний нет определенного лимита во времени.

— По окончанию всех желаний, что с нами будет? — я боялась задавать этот вопрос. — Нет! Я не хочу знать!

Точнее, я знала, просто не хотела слышать.

Ответ: Алан исчезнет.