Въ Ноябрѣ 1917 г.

Крутили цыгарки и пѣли

«Такая-сякая, моя!»

Только на милыхъ сѣрыхъ шинеляхъ

Кровь была — и чья!

И съ пѣсней Ее убили…

Кого — развѣ знали они?

Только бабы крестясь голосили,

Да выли псы на цѣпи.

Надъ землей церковной и нѣжной

Стлался желтый тяжелый дымъ.

Мы хотѣли спасти, но гдѣ же!..

И клали пятокъ на поминъ

Вы пришли въ этотъ часъ послѣднiй.

Свѣтлыя дѣти — не зная какъ,

Вы молили не о побѣдѣ —

Умереть за Нее и за насъ.

Когда все кончалось, вы, дѣти,

Закричали «Она жива!»

Но никто, никто не отвѣтилъ —

Въ эти дни молчала Москва.

Кто знаетъ какъ вы бились,

И когда не стало дня,

Какъ вы ночью одни исходили

На холодныхъ осеннихъ камняхъ,

Когда все затихло и ночью

Только стылыя звѣзды зажглись,

Когда тѣ дѣлили ужъ клочья

Ея омраченныхъ ризъ,

И какою великою вѣрой

Въ этотъ часъ прикрылись вы,

Прижавшись слабѣющимъ сердцемъ

Къ мертвому сердцу Москвы.

Загрузка...