Молочница для дядюшки

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

ЭЙМОС

Я держу Фэйт за руку, когда мы выходим из дома и направляемся в сарай, и она улыбается, прижимаясь ко мне.

Вчера вечером я не хотел выпускать ее из виду, но я знал, что ей нужен отдых, и у меня был план. Она так устала, и после того, как я добавил немного мелатонина в ее чай, я знал, что она проснется не сразу. Я прокрался в ее комнату около полуночи, когда она крепко спала, и откинул одеяло. Я сказал ей, чтобы она больше не надевала трусики, и она послушалась, как милый ангел.

Я расстегнул комбинезон и сдвинул его вниз настолько, чтобы можно было достать член, а затем забрался на нее сверху. Ноги Фэйт раздвинулись, словно она ждала меня, и я слегка надавил на ее отверстие. Этого было достаточно, чтобы я почувствовал ее влажное тепло на своем члене, пока я задирал ее ночную рубашку до конца.

Мой рот оказался прямо на ее молочных сиськах, и я выпил все, что мог, пока набрасывался на Фэйт. Она крепко спала все это время, и я хрюкнул, когда кончил. Моя сперма попала на ее киску и меж ее бедер. Я устроил беспорядок, но, видя ее всю покрытую моим семенем, мне захотелось проделывать с ней это снова и снова.

Когда я закончил, я застегнул комбинезон и вытер ее своей рубашкой. Затем я надел на нее ночную рубашку и снова уложил ее. Она так и не проснулась, я же получил то, что хотел. Утром я пошел и проверил ее, прежде чем отправиться в сарай. Я поцеловал ее в лоб, а затем потянулся к ее ногам, чтобы проверить, не мокрая ли она еще. Так и было, и я все утро ждал возможности кончить снова.

— Ты объяснишь мне, как это делается, дядя Эймос? — спросила она, когда мы вошли в сарай.

— Да, я покажу тебе, ягненочек. Иди вон туда, вглубь сарая, и встань на колени.

Она практически подскакивает, когда заходит в сарай и идет туда, где навален стог сена. Она оглядывается вокруг, и когда я вхожу вслед за ней, Фэйт встает на колени и выжидательно улыбается мне.

— Ты выглядишь очень красивой в таком виде.

Я подхожу и беру ее за подбородок, а затем провожу большим пальцем по ее нижней губе.

— Я собираюсь вставить свой член тебе в рот и хочу, чтобы ты пососала его. Слышишь?

— Да, сэр, — говорит она и кивает.

Я расстегиваю свой комбинезон и спускаю его до верха бедер. Мой член вырывается вперед между нами, и ее глаза расширяются от удивления и, возможно, даже от страха.

— Все в порядке; ты возьмешь столько, сколько сможешь, — говорю я, и она кивает, прежде чем сглотнуть. — Открой.

Я берусь за основание и сжимаю, потому что не хочу кончать слишком быстро. Затем я подвожу его к ее лицу, и Фэйт берет его обеими руками. Мой член длинный и толстый, и ее руки с трудом обхватывают его, когда она подносит его к своим губам.

— Вот так, оближи головку.

Мои бедра напрягаются, когда она высовывает язык, и я чувствую, как она лижет меня, словно мороженое.

— Дыши через нос, — говорю я, кладя руку на ее затылок и погружаясь в отверстие меж ее полных губ.

Фэйт берет все, что может, пока я хватаю ее за косу и удерживаю ровно. Я не хочу, чтобы она задохнулась, поэтому не позволяю ей брать слишком много и делать это слишком быстро.

— Посмотри, какая ты красивая, когда мой член наполняет твой рот. — Я провожу пальцем по ее щеке, и она поднимает на меня глаза.

— И правда, хорошенькая.

Ее рот открывается шире, и она берет больше, когда я проникаю глубже. Фэйт пытается облизать меня, но я слишком большой, поэтому она просто глотает, пока я медленно вхожу и выхожу.

— Чертова маленькая овечка, ты уже пытаешься высосать меня досуха, да? Этот рот слишком хорош.

Я хватаю ее голову обеими руками, пока мои бедра качаются вперед. Она кладет ладони на мои бедра, пока я неуклонно трахаю ее рот, и она глотает, как я ей сказал.

— Твой рот словно гребаный вакуум, — ворчу я, чувствуя, как напрягаются мои яйца. — Черт, ты и понятия не имеешь, насколько ты хороша. Ты высасываешь мою сперму.

Когда я слышу ее стон, моя спина напрягается, и я становлюсь совершенно твердым.

— Черт, я знал, что тебе это понравится.

Она принимает меня до самого горла, а затем ее глаза встречаются с моими, когда я начинаю кончать. Мой ствол пульсирует, и я чувствую, как ее язык скользит по венам на моем члене, пока Фэйт высасывает меня досуха.

— Спокойно, сделай вдох.

Я удерживаю основание своего члена и ее затылок, пока волна за волной кончаю в ее рот.

— Вот так, еще разок.

Когда она глотает в последний раз, я отстраняюсь, и мой член выскальзывает из ее рта. Я хватаю его и вытираю последнюю каплю по ее лицу, а затем наклоняюсь, чтобы быстро поцеловать.

— Ты хорошо справилась, ягненочек. Очень хорошо.

— Спасибо, дядя Эймос.

Она так широко улыбается своими мягкими, припухшими губами, и я не могу удержаться, чтобы не поцеловать ее еще раз.

— Тебе понравилось, не так ли? — спрашиваю я, и она кивает. — Я позволю тебе проделать это еще раз позже, но сначала я хочу войти в тебя.

— Войти в меня?

— Если я хочу, чтобы ты правильно выполняла свои обязанности по дому, ты должна уметь заботиться обо мне, когда мне больно. Ты не сможешь отсасывать мне каждый раз. Кроме того, я могу захотеть оплодотворить тебя однажды.

— У меня будет ребенок?

В ее взгляде мелькает хмельной восторг.

— Да, думаю, это не составит труда. Я подарю тебе дитя, когда придет время, но прямо сейчас я хочу кончить в тебя.

— Да, сэр, — быстро соглашается она, и я киваю в сторону стога сена.

— Перекатись и встань на колени. В первый раз я войду в тебя сзади, чтобы не было больно.