Монстр [СИ]

Глава 52

Танец продолжался. Песня сражения звучала всё громче и всё яростнее.

Драйг, потерявшая себя в своём бешенстве, недоумённо остановилась. Они уже долго сражаются, оба измотаны, но не сломлены. Оба не раз встречались с полом, оба уже не раз получали раны. Но они были равны. Сама эта мысль выводила девушку из себя, но сейчас, слушая эту песню, она просто не могла злиться. Им обоим требовалась передышка. Поэтому они на какое-то время остановились, не атакуя друг друга.

Драйг обвела пространство взглядом. Здесь был драконий залп, что выжег землю словно лазер. Чуть поодаль виднелись обугленные остатки нескольких деревьев и какой-то постройки, уничтоженные шальным огненным шаром. Там они, упав, катались по земле, оставив отпечатки своих тел на бетоне. Их сражение сопровождалось всеми этими разрушениями, сражение, в котором из них не выиграет никто. Девушка это поняла, но принимать не хотела.

Сзади доносилась музыка сражения и песня, что пела стая. Гаст выступала вокалистом, а остальная стая были кто ударными, а кто гитарой. Вот там, в лесочке, можно услышать свист, а здесь, около клуба оккультных наук, слышался грохот ударных.

Она обернулась и посмотрела на то место, где была стая. В небе виднелась причудливая паутина из золотых молний, а также летали две яркие золотистые точки, что оставляли за собой следы в пространстве, словно короткие инверсионные следы из огня и искр. Бордовое пламя плясало и соприкасалось с землёй, а в его центе расположился маленький кокон серебристого пламени, от которого шла такая мощь, что даже с этого расстояния по её спине бежали мурашки, а хвост нервно подрагивал.

Она прислушалась к песне и посмотрела на своего противника. Теперь всё стало таким понятным и простым… Она с недоумением взмахнула своим топором и отправила волну огня навстречу противнику, которая снова не принесла результата. Но тут её тело отреагировало, и она вновь нанесла удар… удар, что царапнул броню Вали.

На её лице появилась мимолётная улыбка. Она услышала и признала более сильного. И подчинилась ему. Эта песня… Драйг стала двигаться в такт песне, и Вали перестал поспевать за девушкой. А она перестала испытывать удовольствие от сражения. Все её чувства стали приходить в гармонию. Она откинула бешенство, что толкало её сокрушить ненавистного врага, вбить его в землю и растоптать. Движения с каждой секундой становились всё короче и экономнее.

Ленивое движение топором — и Вали отлетает от неё. Вслед ему несётся волна плазмы, которая вгрызается в его броню очень и очень бодро. Разделение — и он с недоумением моргает. Как такое возможно? Судя по силе, что он поглотил, удар был очень и очень слабенький… Но тогда почему его броня стала трескаться?

Драйг закрыла глаза, и её тело подчинилось песне, что звучала в этом месте. Всё вплеталось в песню. Поворот корпусом… волна огненного дыхания… даже её неумелые движения постепенно становились частью звучащей вокруг симфонии, дополняя её.

Драйг неумело и старательно пыталась начать петь, её песнь была ещё груба, но с каждой секундой движения выправлялись, и её песня постепенно становилась всё более гармоничной, вливаясь в общую мелодию, звучащую здесь. Прошло лишь немного время, а Вали со всё большим недоумением смотрел на своего противника. Её движения изменились, откуда-то взялась хищная грация… Теперь он не находил дыр в её защите, однако это нисколько его не останавливало.

Битва всё нарастала, девушка просто отмахивалась от противника, что был не в состоянии услышать ритм и песню битвы, подхватившие её тело и вплетающие её в цельную картину сражения, что проходила здесь. Каждое её движение было грациозным и экономным, она двигалась всё быстрее и быстрее, и её топор мелькал всё быстрее и быстрее.

И рядовые противники, что попадались ей на пути, быстро лишались жизни и отправлялись в кристалл душ. Широкими размашистыми движениями её топор проходил по дуге сквозь все препятствия, как раскалённый нож, за которым следовала огненная стихия, словно верная собачка, бегающая за косточкой.

Даже очертания топора стали размываться и со временем исчезать, настолько быстрыми были движения девушки, а огненная сфера стала распространяться, выжигая землю и в такт движениям танцевать со своей госпожой.

Драйг же стала чувствовать раздражение — что-то портило её песню и её танец. Топор создавал не те звуки, что она хотела, словно какая-то помеха старалась испортить её танец. И этой помехой был Вали. Альбион же внутри парня потрясённо молчал. И не успел предупредить носителя — слишком поздно он очнулся.

Вали старался хоть как-то поспевать за движениями девушки, но не мог за ней успеть. Такая привычная ему несокрушимая броня стала сковывать движения, а его сила — уходить в никуда. Девушка от него отмахивалась словно от назойливой мухи, а Альбион не мог докричатся до носителя: тот слишком привык к своей хитрой способности с поглощением энергии от атак противников и сейчас вдруг столкнулся с проблемой колоссального энергетического голодания.

Ему просто не хватало сил, чтобы поддерживать доспех Альбиона. В первый и последний раз в жизни Вали Люцифер столкнулся с такой проблемой. Ведь на заёмной силе далеко не уедешь…

Особенно сильным ударом девушка отправила полетать парня, и его броня стала трескаться и разваливаться на части, потратив прорву не восполняющейся энергии. Вот только гордость его затмевала небеса, и он ну никак не мог понять намёков. Он атаковал напролом и… Всего несколько движений топором — и Вали Люцифер распадается на несколько частей.

Он с недоумением смотрит в лицо своей противнице, которая взглядом из-под полуприкрытых век смотрит прямо на него. В её взгляде не было ни триумфа, ни ярости, в них не было вообще ничего — лишь пустота. Так смотрят на таракана — немного брезгливо, но в целом ничего не выражающим взглядом. И Вали Люцифер был именно этим тараканом.

Драйг посмотрела на помеху, что влезла в её танец и песню. Посмотрев на него, она даже и не сразу вспомнила, что, собственно, здесь происходит. Осознание же происходящего вокруг было для неё шоком… хотя она очень быстро отбросила все свои переживания и просто продолжила танец. Она никогда не танцевала танец битвы.

Сражения, сила… лишь сейчас она поняла, почему стая не любит сражаться, почему у них нет противников, а есть только враги, которых нужно уничтожать. Она лишь сделала несколько движений в танце, что её захватил, и победила: враг оказался недостаточно сильным и не смог постичь всю красоту той песни и танца, что она танцевала и пела, не смог подстроится и не услышал. Что ж, это его проблемы… были. А девушка просто продолжила свой танец.

Сфера отрицания мигнула несколько раз, и противников стало больше. Девушка на это никак не отреагировала, лишь её огонь стал в такт движениям стирать эти досадные и шумные помехи, которые мешали ей наслаждаться музыкой, играющей здесь. Огромная огненная роза стала неспешно распускать свои лепестки, чтобы поприветствовать этот мир в первый и последний раз — её дань уважения этому миру и благодарность за столь долгое время, что она провела в нём.

Она очень долгое время была зла на своё заточение и судьбу усиливать других без возможности выбраться на волю. Хотя некоторые носители становились ценными собеседниками, а некоторые даже друзьями. Так что даже будучи запечатанной, она в некотором роде получала удовольствие… правда последний её носитель, мягко говоря, был явно не лучшим представителем рода человеческого.

Новые противники вывалились прямо в бушевавший огонь. Снова стали расцветать золотые деревья, снова с небес посыпались разрубленные тела падших и ангелов, что были против мира. В пространстве летали тысячи чёрных и белых тлеющих перьев, они, словно звёзды, освещали эту территорию.

Вспышки света и световые лучи освещали территорию, дабы погаснув уступить место теневым клинкам, вгрызающимся в плоть разумных.

А песня находила всё новые звуки, а девушки, словно опытные музыканты под руководством дирижёра, умелыми движениями вплетали эти звуки в гармоничную песню, становившуюся всё более и более насыщенной. Крик Гасты становится ещё более энергичным, и её голос разносится по большей территории.

Те, кто до сих пор живы, чувствуют боль, их барабанные перепонки почти лопаются, но хуже всего не это: от её громкого их тела разрываются изнутри. Что-то тёмное и тягучее стремится вырваться из их тел и последовать на зов Гасты. Немногие слышат только её голос — очень немногие здесь чисты, чисты от гнили, что давно пустила корни в этом мире…

Но даже здесь есть разумные, действительно сражающиеся за идею и за лучшее будущие. Наивные разумные, что словно мотыльки полетели на огонь, дабы сгореть в горниле этого пламени, в горниле пламени чужой воины.

К сожалению, это действительно так. Эта война нужна многим, она многим выгодна. Падшие хотят территорию в Аду, а демоны не хотят тесниться и отдавать свои земли врагу. Ангелы вообще всех считают тёмными тварями и готовы сражаться с проявлением всего нечистого. Война выгодна многим, и многие стали винтиками в этом механизме.

Это создаёт огромную нагрузку на «механизм Бога», который поддерживает хрупкое равновесие таких противоположных друг другу миров. Равновесие не вечно, и рано или поздно всё обрушит в бездну пошатнувшийся механизм, и так работающий на последнем издыхании. И в этом месте собрались многие, кто рушат равновесие своими взглядами и действиями.

Но ещё не все они поражены гнилью. Есть и простые фанатики, просто не принимающие тьму или свет… увы, это действительно так. Только даже эти фанатики имеют право на свою жизнь. Сейчас в этом месте они объединились, даже не зная этого. Среди врагов есть даже ёкаи*, желающие просто отвоевать себе место под солнцем, те, кто повелись на обещания или были обмануты. Но они здесь, и они сражаются, откидывая свою маскировку.

В пространстве стал разноситься вой оборотней, перекидывающихся в животных и начавших атаковать всех встречных и друг друга. Безумие спустилось в это место. Они просто хотели лучшей доли. Есть ли в желании создать для себя дом что-то плохое?

Так что не все тут были сплошь плохими и злодеями — были и простые разумные, которые просто оказались не в том месте и не в то время. Такие противники, умирая, отправляются в другой кристалл у парня, что находится в небесах под защитой своих пламенных крыльев, окутавших его словно щиты.

Песня продолжалась и набирала новые обороты. Лидеры трёх фракций смотрели на это действо, но не могли выйти, дабы посмотреть поближе — стая предусмотрела это и поставила печати, которые было так просто не снять.

Азазель, наблюдая за происходящим вокруг, только и мог, что облизываться на те знания, что хранились в головах стаи. К сожалению, он понимал, что не доберётся до этих знаний, поэтому жадным взглядом впитывал в себя всё, что здесь происходит. Возможно это и есть тот ответ на вопрос, который он так долго искал.

Михаил же обнаружил очень неприятную для себя вещь: души этих людей имели очень неприятный, даже тошнотворный запах, и только это его останавливало. Его сущность ангела требовала вмешаться и остановить это действо, это безумие, что творил Атрум с душами, но, к его удивлению, его связь с Механизмом Бога говорила об облегчении, что стал испытывать сам механизм и мир в целом.

Последнее время нагрузка на Механизм Бога была просто колоссальной, и именно поэтому те девушки были изгнаны. Сейчас любая, даже самая незначительная деталь могла попросту обрушить всю систему, именно поэтому ему приходилось принимать столь жёсткие решения. Что поделать — такова доля правителя и наместника Бога.

Именно на его плечи легла ответственность, именно на его плечи лёг мир. И он его держал. И сейчас он чувствовал, как мир стонет и просит этих пришельцев, просит не останавливаться, а продолжать.

Гной… Теперь Михаил понял, о чём говорил Атрум, ведь до этого было сложно проверить достоверность его слов. Эта субстанция была настолько глубоко внутри душ, что её попросту не замечали.

И только те, кто слишком долго были с ней, те, в ком она копилась слишком долго, только в них и замечали изменения. Правда, ангелы думали, что это инфекция и старались лечить… Увы, уже было слишком поздно, и ангелы становились падшими, а после и вовсе уходили в срединный мир. Теперь же, ощутив эту гниль, Михаил в некотором роде был благодарен стае, сделавшей за него почти всю работу.

Сазекс с расширившимися глазами и полным сумбуром в эмоциях смотрел на свою сестру, что летала в небесах. С этого ракурса он видел только бордовый огонь, что ревел и словно пел в такт движениям молний. Вся эта картина повергала не просто в шок, а в священный трепет перед его сестрой. И горечь от осознания истинного потенциала его сестры и его служанки стала огромным молотом, что обрушился на его голову, слишком уж болезненным было оно.

Возможно, его сестра даже смогла бы стать Сатаной, если бы её образованию уделили должное внимание. Но это уже неизвестно и никогда не станет известно. Печати, что стоят на этом помещении, так просто не разбить и не сломать, они построены по совершенно чуждому принципу, и он не знал, как к ним подступится — да и, что греха таить, страшно это было. Слишком уж огромными были силы… стаи.

Богиня Грозы и Богиня Бордового Пламени, две подруги, что высоко в небесах раскрыли свои силы и обрушивали на врагов свою силу. Вспыхивают магические заклинания, которые, только приблизившись к девушкам, сгорают в их силах, и даже освещённое оружие и копья света рассыпаются, соприкоснувшись с их силой.

Но почему у него создаётся стойкое ощущение, что для них это всего лишь игра?

Это было одновременно и страшно, и завораживающе… Серафол Левиафан прикоснулась к стеклу. Она с тоской смотрела на происходящее за ним. Грейфия… её старая противница за звание «Левиафан»… Та единственная, что представляла реальную опасность в сражении за это звание, сейчас была для неё вне досягаемости.

Девочки, что раньше были слабыми, выросли… она сама видела, как они тренируются. Но лишь сейчас всё выстроилось в цельную картину, создаваемую их движениями, словно… единым организмом.

Глава семьи держит это место и не даёт уйти противникам. А его стая резвится… они просто танцуют и, похоже, их даже не заботят противники — о нет, противники лишь добавляют новых красок в эту песню. Песню столь прекрасную, что она заставляет мурашки бегать по спине. Силы, что обитают там, ужасают и завораживают. Даже в этой комнате, превращённой в крепость, ощущаются отголоски буйствующих на воле сил, которыми оперируют девушки.

Грейфия лишь изредка вступает в бой с особо настырными, она была подобна валькирии, преданно прикрывающей спину своей госпоже. Риас же волну за волной посылала своё пламя навстречу врагам. Далёкие выстрелы и взрывы всего лишь исполняли роль ударных инструментов в песне, что пела сама стихия в руках этих девушек.

Огромная тёмная сфера над этим местом снова мигнула, и количество врагов вновь увеличилось. Слишком страшная по силе эта магия или способность, эта сфера была самым удивительным среди всего увиденного.

Сфера, в которой только течёт время, а весь остальной мир будто замер. И количество энергии на поддержание такой магии должно быть просто астрономическим, и лидеры признавались сами себе, что подобное они долго бы не удержали, а Атрум держит эту сферу уже очень давно.

Она была чуждой для их понимания, но она была не просто действенной, а убийственно действенной. У противников не было и шанса, слишком уж в разных они были весовых категориях.

Хоровод душ же продолжал набирать силу, и теперь даже обычные разумные, что находились здесь, смогли их видеть — искорёженные у душ лица, отсутствие конечностей, нарывы и гниль, что была на них.

Внезапно на это место спустилась тяжёлое осознание того, что здесь происходит. То, что даже после смерти им не обрести покой. Неспешно плавая в окружающем пространстве, души кричали, многие из них начинали чесаться и пытались содрать с себя гниль, разрывали свою призрачную плоть с гнилью и откидывали её в сторону, пытаясь избавиться от этой мерзости… чтобы обнаружить что гниль находится и под кожей.

Они пытались избавиться от неё, отрывая всё большие и большие куски своей призрачной плоти, проникая своими же пальцами всё глубже и глубже. Запах гнили стал распространяться в этом месте, он был настолько невыносим, что некоторые умирали, лишь вдохнув его. Они не могли этого вынести, понимая, что подобная участь ждёт и их. Они уже чувствовали, как черви ползают под их кожей, и с каждым вдохом их количество лишь увеличивалось.

Оружие стало выпадать из их рук, и они, не веря своим ощущениям, стали подносить свои руки к глазам, чтобы узреть, как кожа двигается… нет, как под кожей двигаются многочисленные паразиты. В немом крике раскрывались их рты, и из их ртов вырывались рои мух, что плодились в их лёгких.

Ужасная картина, которую рисовало их собственное сознание, дабы защитить хрупкого хозяина от того ужаса, что они переживают, от действительности, в которой они лишь разменная монета и они не стоят ничего. В этом месте собрались многие разумные, и, сбившись в кучу, они даже не представляли, что сражаются за эфемерное благо, сражаются с неизвестным противником, который отвечает так, как привык и не смотрит на противника как на равных.

Ведь для этих девушек эти разумные не были противниками — нет, они всего лишь помехи в их прощальной песне этому миру, дань которому отдаёт стая, вскрывая гноившуюся рану на его энергетике. Прощальная песня, которая сначала вскрывает гноящееся место и с корнем вырывает гной, что там скопился, и запах тины и смрада это подтверждал.

И мир пока только осознавал, что именно происходит. Такое количество собравшихся в одном месте носителей гнили было стрессом для мира, и в этом месте стала истончаться сама реальность. Однако сфера отрицания не просто удерживала этот мир от реакции, но и лечила его.

Песня продолжала своё звучание, но стала постепенно затихать, звуки сражения и крики умирающих стали замолкать, а выстрелы и взрывы прекратились уже давным-давно. Разумные умирали пачками, попадая под перекрёстный огонь и под небрежные движения девушек, относившихся к ним не более чем к назойливым мухам.

Уже давно заглохли стоны умиравших, лишь кое-где ещё слышалось надрывистое дыхание немногочисленных выживших, которые словно крысы попрятались по норам и молили всех богов, чтобы их не заметили — уж слишком сильно всё это отличалось от того, что видели они. Всё это было для них чуждым и непонятным, просто не понимая, где находятся.

Особо сильный крик Гасты отозвался эхом в этом месте, и этот крик стал концом для многих крыс, что прятались в норах: на кого-то обваливался потолок, кто-то сами убивали себя… неважно.

Этот крик прошёл по месту боя и отразился эхом. Звуки битвы стали стихать, как и сама песня. Огонь, молнии, звуки — всё это затихало, оставляя после себя тяжёлый воздух, горы трупов и мешанину в энергетическом плане. Мешанина была настолько сильной, что разобраться, где и что, сейчас было невозможно.

В границы сферы что-то сильно ударилось, затем ещё и ещё раз. То, чего так ждал Атрум, наконец-то произошло: долгожданный гость наконец-то пришёл. Да начнётся второй акт, который окончательно поставит точку в этом представлении!

Сфера отрицания приветливо мигнула, впуская так желаемого гостя. Начинался второй акт, убранство сцены и актёры обновились, позволяя следующим танцорам показать высший пилотаж. Вновь вспыхнули печати перехода, и новая пачка врагов вывалилась на поле боя прямо под лапы огромному дракону*. К сожалению, врагам, что успели также проскочить в этот промежуток времени, отвадилась всего лишь роль массовки.

Офит*, Дракон Уроборос, «Драконий Бог Бесконечности», «Сильнейшее Существо», «Конечный Дракон».

Офит является «Драконьим Божеством», одним из высших в драконьей иерархии. А также Офит является одним из сильнейших драконов в истории и просто одним из сильнейших существ в мире. Драконы обладают рядом сверхчеловеческих способностей, таких как полёт, сверхчеловеческие физические характеристики, контроль разных элементов и умение выдыхать «пламя» в виде конкретного элемента.

Уроборос-Офит появилась из пустоты. Как многократно упоминалось, она обладает силой бесконечности, она сама по себе бесконечна, так как является олицетворением самой Бесконечности. Ей невозможно как-либо навредить, из-за этого любые ранения просто не наносят ей урона.

Офит имеет полный контроль над змеями, которые является своеобразным воплощением её сил. Ей, к примеру, не составляет труда создать змей, которые многократно увеличат силу союзника и многое другое.

Миниатюрная девочка, которая стояла на крыше и наблюдала за территорией школы, довольно быстро почувствовала, что что-то не так. Эта странная сфера полностью отсекала её от других пользователей её силы. Да, она была «богиней» и могла «усилить», правда за всё нужно платить, вот и усиленные пользовались её силой, взамен сокращая свою жизнь.

Как по ней, размен был довольно неплохим. Разумеется, они не знали об особенностях её змеек. А вот змейки были с большим количеством сюрпризов… да и вообще, что вы хотите от Уробороса? Уроборос это великий змей, который пожирает сам себя, и у него они берут силу? Кругом идиоты, которые не видят дальше собственного носа. За счёт чего ещё она должна, по-ихнему, их усиливать?

На самом деле змейки просто убирали некоторые барьеры и раскрывали истинный потенциал разумного. Вот только это работа на износ: только почувствовав силу, разумный ни за что не откажется от неё.

Они платят своими жизнями и телами, и она воспользуется ими, так или иначе. Она устала от этого мира — слишком он был шебутной и непостоянный. Существо, возраст которого исчисляется тысячелетиями, было крайне неприспособленно к жизни в этом постоянно меняющемся обществе, а ей нужен покой. Как она жалела, что пришла в этот мир, а её дом занял Великий Красный. К сожалению, у неё не хватит сил сражаться в Хаосе.

Её мир располагался довольно близко к этому, так что между теми мирами было очень маленькое расстояние. Однако даже так это Хаос, и он меняет всё, к чему прикасается. Великий Красный поплатился своим сознанием — его тело оказалось достаточно сильным, чтобы выдержать ту энергию, что есть в междумирье, однако сознание…

Офит не знала, почему именно дракон столько времени провёл в этой прослойке между двумя мирами. Она не знала, что Великая Красная, Дракон Сейра, как и любая мать, очень болезненно отреагировала, когда вдруг перестала ощущать свою дочь.

В итоге она то ли* случайно, то ли намеренно, чтобы забыться, не удержала энергию междумирья, и хоть её тело и не изменилось, но её сознание затуманилось, а на передний план вышли повадки хищника. Хищника, который ждал свою дочь и охранял этот мир.

Своеобразным охранником она застыла на границе миров, охраняя его от всего, хоть и давно уже не помнила, зачем именно она это делает. И только сейчас она почувствовала, как ткань мира стала истончаться… но что-то держало расползающуюся ткань мироздания. И там она почувствовала отголосок, такой родной и такой знакомый.

Движимая инстинктом она полетела в ту сторону и недоуменно натолкнулась на что-то, не свойственное этому миру. Она взревела как раненный зверь и стала долбиться в это непонятное образование, которое преспокойно расступилось после нескольких ударов, чтобы вновь сомкнуться за Великой Красной.

Офит снова почувствовала, как пропадает очередная пачка усиленных в этом странном барьере, который не даёт ей туда попасть, и в какой-то момент барьер, мигнув, показал огромного красного дракона. Лишь секунду она видело это, но сквозь восковой маской застывшее лицо девочки вдруг пробивается изумление.

Сама Великая Красная провалилась в это место словно её ждали и это бы озадачило… вот только её сознание было затуманено и на передний план вышли животные инстинкты. Так что как только она попала в это место… миг и дезориентации проходит, и она тяжело падает на поверхность сминая такие хлипкие постройки людей которые и не предполагали, что на них обрушится сверху многотонная туша.

И практически сразу она стала приветствовать всех букашек, что здесь собрались… приветливый вой пронёсся в этом месте. От акустической атаки ближайшие разумные оглохли. Только и это было всё ожидаемо стаей и они, просто применив свои порт ключи ушли в заранее оговорённое место. Здесь остался только парень который удерживали сферу отрицания и Драйг которая с изумлением узнала свою мать.

Сфера мигнула позволяя в эту секунду покинуть мир практически всем из стаи. Они ушли из этого мира после того как отдали последние почести уничтожив нарыв гнили, что здесь был. В эту же секунду на это поле боя обрушилась многотонная туша огромного дракона. Приветливой рык вырвался из её горла и Великая Красная, Дракон Сейра, даже сквозь свои инстинкты узнала своё дитя. Сама Драйг перекинулась в своё драконье тело и сейчас выглядела маленькой копией своей мамы.

Такое же могучие тело, которое даже на вид несокрушимо… только она была по силе намного слабее своей мамы. Если Великая Красная развивалась как физически, так и магический, то Драйг развивалась по большей части только физически… поэтому сопоставить их силу было невозможно. Драйг была по меркам драконов тем ещё ребёнком поэтому Сейра искренне считала, что у неё всё впереди… да и на потасовки с Альбионом смотрела сквозь крылья… чем бы дети не тешились, главное, чтобы не плакали.

Поэтому вдруг исчезновение дочки стало сюрпризом… не меньшим сюрпризом стало её появление… только огромная рептилия несколько растерялась и не знала, что делать. Её сознание спало, а звериное не знало, что делать… поэтому она сделала самое, по её мнению, уместное. Стала искать опасность для своего дитя… и как не странно нашла… серебрённая сфера что висела в небе выглядела и ощущалась опасностью… смутной, но опасностью.