Морской волчонок

Глава VII Морской еж

Вскоре я уже стоял около вехи и своими собственными руками трогал так интересовавший меня буек – с такой же гордостью, как если бы он стоял на самом Северном полюсе. Больше всего меня удивили размеры вехи. Издалека, с берега, веха казалась мне не толще рукоятки вил или кирки, а укрепленный на ее верху шар – не больше крупной репы. И вдруг, к моему удивлению, оказалось, что веха куда толще моего бедра, а шар гораздо больше меня самого. На самом деле это было не что иное, как девятигаллонный[8] бочонок, насаженный на конец вехи и наглухо прикрепленный к ней. Бочонок был выкрашен белой краской, что, впрочем, я знал и раньше, так как не раз любовался им среди дня при ярком солнечном свете.

Так же неверно я определил, на какой высоте от земли он находится. Мне казалось, что веха не больше трех или четырех футов в высоту, а в действительности в ней было не меньше двенадцати футов – как мачта на шлюпе.

Остров же занимал площадь не меньше акра[9], то есть был раз в сто больше, чем я предполагал. Он был покрыт валунами, начиная от самых маленьких и кончая камнями с человеческую голову. Там и сям выдавались острые вершины утесов, полускрытых в пенившейся вокруг воде: это были верхние части огромных каменных масс, образующих рифы. Все эти камни, большие и маленькие, были покрыты клейкой черной массой. Местами камни исчезали под слоем водорослей.

Осмотрев веху и укрепленный на ней бочонок, я начал изучать риф в надежде напасть на редкую раковину или на какой-нибудь другой трофей, который заслуживал бы того, чтобы взять его с собой на память о поездке на островок.

Со стороны, противоположной той, где я оставил свою лодку, риф выдавался в море, образуя нечто вроде полуострова, на котором, как мне почему-то казалось, я непременно найду то, что мне нужно. Я и направился туда – разыскивать свои сокровища. Раковин тут действительно было много; в одних виднелись улитки, а хозяева других, по всей вероятности, уже успели стать жертвами прожорливых пернатых гостей. Но все это было не то, что мне нужно; я мог набрать сколько угодно точно таких же раковин и у себя дома. К величайшему моему сожалению, здесь не было устриц. Я проголодался и с удовольствием съел бы дюжину-другую этих вкусных и питательных слизняков. Крабов и омаров, правда, было полно, но мне не хотелось есть их сырыми, а сварить добычу не было решительно никакой возможности.

Двигаясь к полуострову, я принялся искать морского ежа, но и его нигде не было видно. Моей давней мечтой было когда-нибудь добыть эту красивую и редкую раковину. После приливов их иногда находили на нашем берегу, и те, кому улыбнулась удача, ни за какие блага не соглашались расстаться с дорогим трофеем.

Но так как риф был далеко и на него редко заглядывали перевозчики, то я надеялся найти здесь хоть парочку морских ежей. С этой целью я тщательно обшаривал все трещины и ямы, до которых только мог достать. По мере моего приближения некоторые блестящие предметы, замеченные мной ранее, становились видны все отчетливее, и у меня было предчувствие, что я обязательно сделаю какое-нибудь важное открытие. Несмотря на это, я не прибавлял шагу. Мне не нужно было бояться, что раковины убегут в море, так как я знал, что их хозяева давно уже покинули свои жилища. И я шел медленно, продолжая свои поиски, но ничего не нашел по своему вкусу до приближения к полуострову. Но едва я взошел на него, как чудный предмет блеснул у меня перед глазами; он был темно-красного цвета и круглый, как апельсин, только гораздо крупнее. Впрочем, что мне вам его описывать? Каждому из вас не раз, я думаю, случалось любоваться морским ежом.

Я поспешно схватил раковину, некогда служившую жилищем морскому ежу, и с любопытством стал рассматривать ее удивительные контуры, странные выпуклости на поверхности и гладкую белую пустоту внутри. Это была одна из самых красивых когда-либо виденных мной раковин, и я поздравлял себя с удачной находкой, которую сохраню на память о своей поездке.