Москва – город проклятых (СИ)

Глава 105

До Москва-Сиси капитан Сенин добирался с немалыми трудностями. И вот наконец он стоит перед одной из башен-небоскрёбов из отполированного стекла, сверкающей спиралью ввинчивающейся в голубое небо. Одни названия этих символов могущества их владельцев чего стоят — «Империя», «Эволюция»! Чтобы войти внутрь надо предъявить пропуск, но Вас Вас принёс детскую головку, так что его пропускают без проблем.

В огромном вестибюле царит полумрак. Темноту разбавляют полторы дюжины светильников в настенных плафонах, напоминающих формой факелы. Стены облицованы великолепным мрамором бурого, словно запёкшаяся кровь, и чёрного «траурного» оттенка. Посреди зала огромная чаша, в центре которой бьёт необычный фонтан, потому что вместо воды в нём плещутся струи крови…

Посетителя встречает девушка за ресепшеном. Гостя поражает её лицо-маска с непроницаемыми за большими тёмными очками глазами. У неё точёные черты лица и бледно-голубая, будто фарфоровая в приглушённом свете настенных светильников, кожа. В её внешности ему чудиться что-то неуловимо знакомое… За спиной администраторши во всю стену огромное панно — стилизация знаменитого триптиха Босха «Сад земных наслаждений», точнее его правой створки — кошмарной действительности, которую некоторые специалисты называют воплощённым художником адом.

Вместе с девушкой-администратором скоростной лифт возносит их на к вершине башни. На кнопке надпись «Издательство АСТ». Раздвигаются двери и Вас Вас оказывается в изысканном пространстве с шикарной мягкой мебелью, редкими экзотическими растениями и цветами в кадках. На стенах живописные подлинники кисти знаменитых старых мастеров. Интерьер с тонким вкусом «инкрустирован» предметами антиквариата. Вас Вас с благоговением застывает перед скрипкой великого Страдивари в стеклянном шкафу, но надолго задержаться тут в немом преклонении ему не даёт провожатая. Ведь гость сюда пришёл не любоваться обстановкой. Через двадцать шагов она указывает ему на дверь, за которой его ожидают. Дверь легко открывается, и Вас Вас хочет переступить порог, но что-то ему мешает.

— Нет, нет, оставайтесь пока там! — решая всё за него, велит голос из мрака. — Я немного приболел, не хочу чтобы вы заразились. Поэтому не спешите, возможно, чуть позже…но вы сами должны принять решение…

Вас Вас не видит говорящего с ним человека. И вдруг справа — прямо на стене возникает чья-то тень. Смутный силуэт в большом зеркале прихожей.

— Я рад, что ты пришёл, — произносит мягкий, будто родной голос. — Я ждал тебя.

— Меня? Но почему?

— Ты избранник. И получишь вечную жизнь в бессмертном теле, осталось лишь сделать пару маленьких шажков.

— Но я хочу до конца остаться человеком!

— Что значит «до конца остаться человеком»? — мрачнеет голос. — Люди обречены и всё равно вымрут. Их тела хрупки, они подвержены старению и многим болезням, и поэтому крайне несовершенны. Всего через какие-то жалкие 60–70 лет существования быть зарытым в землю, как мусор, и через пару недель взорваться в гробу от вызванных гнием газов, чтобы остальное было подъедено червями. И это называется венцом творения?!

— Но мы хотя бы не охотимся на женщин и детей, чтобы съесть их заживо! — всё же нашёлся, что возразить Вас Вас.

На это голос усмехнулся:

— Ты считаешь нас тупыми убийцами, хм… Что ж, пока это так. Нашей молодой расе нужно расчистить себе жизненное пространство. Но со временем мы эволюционируем. Человечество ведь тоже за миллионы лет прошло гигантский путь от примитивных одноклеточных и земноводных до своего нынешнего состояния. Запомни: мы раса богов и ты можешь стать одним из нас!

Тень в зеркале слегка колыхнулась, повисла многозначительная пауза.

— А теперь ты должен принять решение — объявил голос.

Поколебавшись, Вас Вас всё же перешагнул порог и увидел своё лицо в том же зеркале, оно было наполовину голубоватым, наполовину серым. Первая реакция — шок! Однако потом он решил сосредоточиться на своих глазах: говорят же, что глаза — зеркало души. Он посмотрел на них и сказал себе: «Ладно, всё будет хорошо, это по-прежнему я. А то что зрачки странно светятся — мне это не мешает».

Повернув голову, Вас Вас вдруг увидел прямо перед собой человека. У него было лицо… его родного отца! Который уже двадцать лет, как лежит в могиле.

Они обнялись.

— Ты принял верное решение, сынок, — ласково произнёс отец, и ободряюще добавил, гладя его шероховатой рукой по волосам, совсем как в детстве. — Молодец, что выпил эликсир. Живот у тебя болел неспроста. То что ты считал пищевым отравлением, было приступом острого аппендицита. Из аппендикса уже начал прорываться гной. Ты умер бы этой ночью от перитонита. У тебя был всего один единственный шанс! И к счастью ты им воспользовался… Но теперь кризис уже позади. Скоро все твои мучения и сомнения останутся навсегда в прошлом. Тебе осталось лишь сохранить своё нынешнее тело ещё 48 часов, пока идёт процесс трансформации. Как только перерождение закончится, ты станешь одним из нас. Полубогов! Я с радостью введу тебя в круг избранных.

Вас Вас опустился перед отцом на колени, чего никогда не делал в жизни, и будто принятый обратно в дом блудный сын с благодарностью припал губами к старческой руке.

За спиной Сенина раздался довольный смешок. Он оглянулся на девушку с ресепшена. Она уже успела снять очки. Юные колдовские глаза наполнились зловещим, как свет ведьмакской голубой луны, сиянием. Это была «итальянка», внучка приютившей его у костра старой главы семейного клана. Девушка приблизилась к Сенину с явного одобрения его умершего отца.

— Я же говорила, — она снова взглянула на его руку.

Вас Вас вдруг обнаружил, что рука его превратилась в уродливую лапу с длинными острыми когтями. «Как же я буду играть на скрипке?!» — расстроенно подумал он.

— Вам этого и не надо, — «успокоила» внучка. — Ваше новое предназначение — убивать.

Обратно на улицу Вас Вас вышел, когда отблески почти закатившегося за горизонт солнца кровавыми бликами отражались от стёкол на самой вершины башни. Моросил лёгкий, как брызги шампанского, летний дождик. По пути мужчина заглянул в лужу и встретился со своими светящимися в сумерках глазами. Лицо в отражение было его и одновременно не его. Прямо на глазах оно приобретало звериную безжалостность и плотоядность. Брр!.. Вас Вас вздрогнул и открыл глаза, некоторое время непонимающе оглядывался на сидящих рядом людей, потом со страхом взглянул на свою руку. Слава богу, она имела нормальный человеческий вид!

Мужчина поплескал себе на лицо водой, смывая остатки жуткого наваждения. И тут осознал, что впервые за последнее время его не мучает боль в животе. Она почти исчезла! И температура явно спала. Вероятно помог старухин отвар. Как верный знак выздоровления появился зверский голод. А ещё удивительным образом обострились зрение и слух, так что в сгущающемся мраке он мог особо не напрягаясь разглядеть родинку на шее у дозорного на баррикаде, до которого было не меньше четырёхсот шагов! Чуткое ухо улавливало, как в мусорном контейнере где-то в глубине окрестных дворов возятся крысы. Вас Вас растерянно повертел в руках очки и спрятал в карман.

Между тем воздух над крышами ближайших домов был наполнен голубоватым светом, который мягко струился на мостовую. Сияние полной луны отражалось в черных стеклах. Ни в одном из них не теплилась жизнь. Темные окна были похожи на немигающие глаза — множество неподвижных пустых глаз мёртвого города с молчаливым непониманием взирали на сгрудившихся вокруг костров живых. Ещё неизвестно, кто теперь тут был чужим…

Дремавшая у него на коленях Вика тоже проснулась и заявила, что голодна. С весёлым азартом здорового человека Вас Вас стал рыться в рюкзаке и доставать из него ещё не розданные консервы, вскрывать их и нарезать хлеб. Вика с аппетитом принялась уплетать бутерброды и крекеры, щедро политые сгущенным молоком. Себе же Вас Вас сделал огромный сэндвич, поместив между половинками разрезанной сдобной булки несколько ломтиков плавленного сыра со вкусом чеснока и сервелата, нарезанную ветчину и кружочки лука. Второй такой же гигантский бутерброд получила от него в благодарность старуха за свой чудесный отвар. В ответ хозяйка костра вскипятила воды в чайнике и разлила по кружкам ароматный чай со своими чудесными травками.

Чаёвничали не спеша, наслаждаясь процессом. Вас Васу подумалось, что всего какой-то час или два назад он вот так же сидел и глядел на огонь. Всё расплывалось перед глазами, он начинал терять себя… а потом ему привиделся визит в башню. «Что может означать такой сон?» — спрашивал себя мужчина, пытаясь силой освободившегося от сосредоточенности на боли разума разгадать послание из собственного подсознания.

Смутная догадка кольнула сердце:: «А ведь отец единственный из всей родни похоронен в Москве!». Тут же вспомнился один странный эпизод, который произошёл вскоре после того как его рота заняла свой участок стены.

Его люди остановили на КПП грузовик, при досмотре которого были обнаружены сразу семь полуистлевших гробов. По словам его солдат, когда они открыли створки стального кузова, то едва не задохнулись от страшного смрада. Но главный шок был ещё впереди. Просто две семьи нашли друг друга по Интернету и в складчину арендовали грузовую машину в достаточно вместительным оцинкованным кузовом-коробом — в котором как раз было достаточно места чтобы вывезти со столичных погостов всю почившую родню. А то мало ли что! В том же Интернете писали разное…Тогда Вас Вас принял тех людей за сумасшедших, а теперь сам сожалел, что не вывез отеческого праха…

Пока Вика ела, Вас Вас решил читать ей свой любимый ещё с детства отрывок из Тома Сойера, там где сорванец красит забор. Вика слушала очень внимательно, но когда он закончил, убеждённо заявила:

— В этого мальчика Тома тоже проник заражённый микроб, отчего он обманывает других мальчиков! Если его не посадят под замок в сарай, то скоро он посинеет и убьёт вою тётушку Полли.

Вас Вас потерял дар речи, а девочка огорошила его вопросом:

— Скажи, а разве брать чужие продукты в магазине не то же, что воровать?

Вас Вас даже не сразу нашёлся, что ответить, наверное с минуту приходил в чувство прежде чем открыл рот:

— Тебе ведь вкусно? Ты сыта. Если бы мы не взяли эти продукты, нам бы пришлось голодать. Есть ситуации, когда приходиться поступать не совсем правильно.

Вроде бы наивный детский вопрос тем не менее заставил бывшего директора школы призадуматься. В самом деле, кто он теперь? Человек с автоматом, который худо бедно но научился защищать себя и эту девочку, добывать для них пропитание, при этом на каждом шагу вынужденно переступая через законы морали и права. Как такой опыт отразиться на его дальнейшей жизни? Сможет ли он стать прежним? И что будет с ним уже завтра? Да и наступил ли оно для него — это завтра? «Полная луна — к беде», — вспомнилась Сенину примета. — «А сны порой бывают вещими».

Вас Вас внимательно взглянул на пожилую женщину, она всё больше внушала ему доверие. Старуха была доброй и одновременно властной и разумной главой большой семьи, такой можно со спокойным сердцем доверить заботу о сиротке, поэтому он попросил:

— Мне бы девочку устроить у хороших людей, а…

Старуха с нежной улыбкой поглядела на Вику, уплетающую за обе щёки сгущёнку и вздохнула:

— Она похожа на вас, сразу видно, чья дочка… Только мы не сможем её взять. Вы только не обижайтесь. Просто мы сами не знаем, что с нами будет завтра.

— Но ведь у вас есть дети, лишний рот не будет вам тягость. Я оставлю вам всё, что у меня есть.

— Не в этом дело, — вздохнула пожилая женщина. — За чужого по крови ребёнка никто не станет заступаться, когда придёт черёд выбирать между родными и приемышем.

— Выбирать? Что выбирать?

Глава семьи предпочла не объяснять и вообще закончить этот разговор.

А к Вас Васу подбежала кошка — обычная уличная «Мурка» полосатой раскраски — и начала ласкаться о ноги мужчины. Он позволил Вике отдать голодному животному свой недоеденный бутерброд.

— Правильно, не обижай кошечку, — ласково похвалил мужичок с тонкими усиками, приблудившийся к их компании за то время, что Вас Вас спал. Во всяком случае раньше Сенин его не замечал среди близких старухи, вероятно какой-то знакомый семьи. У него была лысая и овальная, словно яйцо, голова и неприятное выражение лица. Взгляд какой-то…в общем бррр. Он напоминал удава.

— А то скоро у нас закончится курятина-говядина и если никакой иной живности рядом не окажется, придётся нам переходить на сладкую свининку — всё тем же ласковым голосом пояснил мужичок.

— Снова вы к человечинке примериваетесь! — по-свойски упрекнула знакомого пухлая молодица с толстощёким лицом с младенцем у груди.

Мужичок с ухмылочкой облизнулся:

— А что, я читал она очень даже ничего — нежная и сладковатая на вкус. Особенно аппетитны женщины и детки. — При этом нахал попытался погладить Вику по головке, но Вас Вас убрал от него ребёнка подальше.

— Тьфу, Пал Петрович, как вам не совестно! — напустилась на мужичка другая родственница старухи.

— В самом деле, для учителя, пусть даже физкультуры, вы рассуждаете слишком зверски — упрекнула кокетливо другая, помоложе.

Лысый ответил ей столь же игриво:

— А мы теперь, Мариночка, и живём по зверским законам. Нет больше учителей в прежнем понимании. А охотится на слабых не сложнее, чем бить детенышей морских котиков. Чукчи-промысловики глушат очаровашек палками с металлическими набалдашниками и вяжут добытые тушки в пучки и никто их за это особо не порицает.

— Не собираетесь же вы нас употребить! — в показном ужасе ахнула Мариночка.

— Зачем? Если в соседнем квартале полно чужих женщин и детей. У них мало мужчин, так что… Хотя лично вами, Мариночка, я бы не отказался полакомиться — с удовольствием кокетничал обладатель тонких усиков.

— Вы страшный человек, Пал Петрович!

— Я реалист, Мариночка. Да-с… И не смотрите на меня с таким осуждением. Думаете, если бы перевес был на стороне соседей, они бы сейчас не обсуждали такую возможность?

Разговор вёлся как-бы не всерьёз, но большинство из сидящих вокруг костра слушали скорее благосклонно, вероятно, отлично понимая, что когда-нибудь запасы провианта действительно подойдут к концу и надо будет искать замену традиционным продуктам, чтобы избежать каннибализма в собственной среде.