Москва – город проклятых (СИ)

Глава 87

Погребальным костром где-то за крышами полыхал закат, отражаясь в окнах верхних этажей. Асфальт отдавал тепло. С приближением ночи город приобретал всё более враждебный, зловещий вид. Рождающиеся при ходьбе звуки — стук шагов, скрип ремней, звяканье оружия — казались слишком громкими, способными привлечь беду. Страх, — этот неизменный спутник нового мрачного облика ночной Москвы, — взбухал сам собою, сдавливал грудь, помрачал мысли.

А тут ещё на фоне тягостной, почти кладбищенской тишины, возникло непонятное поскрипывание, монотонный металлический стук, от которого ещё мрачнее и тревожнее делалось на душе, что аж скулы сводило.

Неприятный звук становилось всё более отчётливым, пока не выяснился его неожиданный источник. На перекрёстке, в небольшом сквере, на ветвях старых лип, на высоте трёх-пяти метров кто-то развесил огромные клетки. Они покачивались на ветру, бились друг о дружку, скрежетали и скрипели. Дверцы некоторых клеток были распахнуты. Ещё несколько валялось на земле.

Однако внутри нескольких клеток что-то темнело и они были заперты на замок. Когда Вас Вас подошёл достаточно близко и пригляделся, у него мурашки побежали от копчика до макушки.

— Зажмурься! — велел мужчина девочке и поспешил своими ладонями аккуратно прикрыть её глаза. — Помнишь про наш уговор? Ты должна меня слушаться, тогда я скорее смогу довести тебя к родителям.

Слава богу сразу начавшая считать до ста, как они условились, Вика кажется не успела ничего увидеть и понять. Потому что на ветвях какие-то изуверы придумали подвесить людей, заключив их в огромные железные футляры. Перед гибелью несчастных раздели донага. Некоторые мертвецы были не тронуты, зато другие имели просто жуткий, истерзанный вид. Плоти почти не осталось на костях, лишь там, куда не смогли дотянуться зубы и когти хищников. По сути от людей остались окровавленные скелеты с лохмотьями мяса. На стенке ближайшей к Вас Васу клетки висел мужчина, он так и умер, пытаясь залезть по решётке как можно выше, а его видимо схватили за ногу, от которой в результате остался огрызок с торчащей из лохмотьев мышц обглоданной костью, которая свисала сквозь прутья пола.

При этом страшные саркофаги были увешаны цепями и гирляндами из консервных банок, они издавали неприятный скрежет и стук. Так вот о каком зоопарке предупреждал его парень! Но зачем?! Кому могла прийти в голову столь извращённая идея? Эти клетки с мертвецами были словно из далёкого мрачного прошлого, когда желая максимально удлинить мучения преступника, его везли к плахе в такой вот клетке через толпу жадных до кровавых зрелищ зевак и каждый мечтал ткнуть приговорённого через дыру в прутьях палкой или хотя бы плюнуть в рожу. Такое наслаждение чужой смертью — биологический механизм живой природы — людям, как и членам львиного прайда, приматам, рыбам и некоторым организованным насекомым навроде муравьёв, тоже в определённые времена становится свойственно выпускать на посторонних накопившуюся агрессию — в интересах мира внутри группы и сплочения всех её членов перед внешней угрозой.

Другой вариант такой расправы — вывесить на границе своей территории обезображенный труп в целях устрашения возможных врагов. Так может это предупреждение чужакам, чтобы не совались? Вас Васу всё меньше хотелось соваться дальше, но ночь гнала его на риск. Одновременно скрип становился громче, а ужасный запах сильнее, и полный смятения мужчина со своей маленькой спутницей постарались чуть ли не бегом миновать страшное место. Теперь Вас Вас часто настороженно оглядывался по сторонам, всматриваясь в темноту и пытаясь различить туманные очертания маячащих вдали фигур. Из-за сгустившихся сумерек уже не так хорошо просматривалось окружающее пространство. Его подслеповатым очкам в такое время суток очки больше мешали, чем помогали. Зато любые звуки казались особенно громкими из-за отсутствия человеческих голосов.

Где-то поблизости раздался призывной вой. Ему тут же ответил другой. Словно стая гиен собиралась на пиршество. В той стороне, откуда они пришли, показалась странная движущаяся тень, похожая на пригнувшуюся фигуру, бредущую между машин. Вас Вас минуты три вглядывался в неё. Вначале он решил, что это молодой хозяин тачки, с которым только что разговаривал, но фигура двигалась очень странно, люди так не ходят. Потом появились другие фигуры. По одному и небольшими группами они двигались в сторону сквера, в направлении источника звука, которым служили увешанные жестянками банки. Так вот что их привлекает — призывное позвякивание и запах разлагающегося мяса! Вас Вас даже на расстоянии ощутил их радость и восторг при виде ещё не тронутых тел, в разные стороны тут же полетели ошмётки человеческой плоти. И представил, каким экстази, гормоном счастья для них станет обнаружить поблизости ещё двоих, не успевших спрятаться прохожих. Вас Вас схватил Вику чуть не в охапку и побежал прочь, стараясь не слишком стучать ботинками по асфальту.

Стоило им с Викой повернуть за угол, как отчётливо потянуло дымком и запахом готовящейся на костре каши. После ужасного смрада будто повеяло ветерком надёжды. Вас Вас мгновенно забыл все недавние страхи и подозрения. В конце концов они живут в 21 веке! А не в тёмном тринадцатом, когда публичная казнь — с эшафотом перед городской ратушей из грубо сколоченных досок, колесом на втулке и палачом в глухом капюшоне и мясницким топором в руках, которым он под восторженный рёв толпы отсекает приговорённому всё лишнее — являлась главным развлечением толпы. То что он видел в сквере, могли придумать только какие-то деградировавшие выродки. Но большинство людей не могут так быстро потерять человеческий облик, сбиться в кровожадную озверевшую толпу.

Конечно, и в наше время встречаются некоторые деятели, даже облачённые властью, проповедующие безжалостный социал-дарвинизм. Как один Ярославский депутат (по совместительству врач-онколог!), который недавно на всю страну фактически предложил законодательно заставить общество жить по законам естественного отбора, то есть, когда слабые и бедные обречены на вымирание в условиях отсутствия государственных пенсий и бесплатной медицинской помощи, даже для раковых больных! И всё ради того, чтобы выживали наиболее сильные и приспособленные, крепло и богатело государство.

Но в целом человеческое общество, даже в условиях жестокой эпидемии, не может так быстро деградировать, в этом потомственный интеллигент и скрипач в военной форме был убеждён, и потому с верой в людей поспешил им навстречу.

Впереди чернела баррикада, явно поставленная тут как барьер от чужих. Подходы к ней могли быть небезопасными. Как человек, знакомый с военным делом, Вас Вас не мог этого не понимать. Только и оставаться на ночь по эту сторону прочерченной кем-то линии фронта тоже нельзя. А баррикада, что ж, наверняка она поставлена тут для защиты от инфицированных.