Москва – город проклятых (СИ)

Глава 1

Лаврентий Клепиков по кличке «Неоновый китаец» очень долго чувствовал себя неуязвимым. Для этого у него был припасён отличный спасательный парашют в виде полутора дюжин офшорных компаний. А ещё недвижимость за границей и всегда готовый к отлету личный самолет. За границей же у крупного мафиози имелись все условия для беспечной жизни. Всё это было нажито Клепиковым на чужих страданиях. «Неоновый китаец» (в нём было немного корейской крови со стороны матери, от которой он унаследовал азиатский разрез глаз) в одной из своих подпольных лабораторий сумел синтезировать формулу абсолютно нового вида наркотика, прибыль от которого исчислялась астрономическими суммами. Мафиози даже похвалялся в своих кругах, что им создан «Король всех наркотиков». В честь нового препарата Клепиков даже сменил кличку. Дело в том, что благодаря специфическим свойствам сырья для производства «дури», вся получаемая продукция светилась голубоватым неоном. Не случайно первая партия отравы отправилась по ночным клубам, и была скормлена молодым прожигателям жизни, которые на ура раскупили «космические» таблетки, сияющие дискотечным цветом. Убедившись, в большом потенциале товара, Клепиков лично занимался его маркетинговым продвижением на рынок.

Этого мерзкого типа и человеком то назвать было сложно. Клепиков был настоящая мразь. Когда получаемой прибыли ему стало мало, он приказал своим дилерам начать активно подсаживать школьников на свою отраву. Для этого распорядился снизить стоимость дозы до цены обычного школьного завтрака, а потом до пары шоколадных батончиков. Бизнес пошёл настолько успешно, что «Неоновый китаец» быстро стал мультимиллионером. На вырученные деньги он скупал ночные клубы и элитную недвижимость в центре столицы и на Рублёвке. Значительную часть своих барышей «Неоновый китаец» тратил на подкуп нужных людей в руководстве города и в полицейском Главке.

И всё же нашёлся человек, который объявил войну криминальному барону…

В предыдущую их встречу Клепиков поглумился над офицером полиции в ответ на его обещание усадить мафиози надолго на нары. Только напрасно он это сделал, потому что капитан Стас Легат из отдела по борьбе с такими вот упырями, не привык бросать слова на ветер. Это был высокий, широкоплечий, мускулистый, мужчина 32 лет. Не красавец. Черты его лица были резковаты. Чувствовалось, что человек успел многое испытать и понять в жизни, не смотря на свой ещё относительно молодой возраст. Хотя за время последней командировки на Ближний Восток с его жарким климатом Легат приобрёл привычку стричься наголо, к тому же так было удобнее и проще, да и залысин не видно. Но после того, как Клепиков при свидетелях заявил, что скорее у объявившего на него охоту активно лысеющего мента снова на башке отрастёт буйная шевелюра, чем его упекут за решётку, капитан дал обет торжественно подстричься сразу после оглашения судебного приговора этому упырю Клепикову. А пока Стас перестал стричься, решив отращивать волосы и по самурайской традиции собирать их в пучок на затылке.

Несколько лет назад капитану (тогда он был майором) пришлось оставить армейскую службу. Полгода промыкался без работы. Потом вернулся в Сирию, но уже через частную военную компанию. Как опытного офицера, его сразу назначили командовать подвижной группой спецназа. Охраняли нефтяные поля для одного олигарха, деньги платили хорошие. Только снова не фортануло: всего через полтора месяца нарвались на засаду — «духи» из полученного от американцев безоткатного орудия шведского производства «Густав» подбили их броневик. В результате снова достаточно серьёзное ранение: врачам стоило немалых трудов вытащить его с того света. Но двух пальцев на левой руке он лишился (хорошо ещё что на левой). Дома в России повторилась та же история: куда не сунешься, везде ты чужой и лишний. Правда пару раз ему всё же поступали довольно денежные предложения. Но в одной компании офис располагался на двадцатом этаже, а у него после того как горел в бронемашине, развилась жуткая психологическая фобия перед замкнутым пространством: в лифт войти долго не мог себя заставить!

Второй раз и офис располагался не так высоко и работёнка вроде не пыльная. Да и оклад в коллекторской компании предложили очень хороший. Но как-то стезя современного мытаря его не прельстила. Так что вместо того, чтобы вышибать долги за двести тысяч рэ в месяц плюс проценты, Стас подал заявление в полицию, хотя в отделе кадров его сразу честно предупредили, что если возьмут, то с понижением в звании, да и денег больших никто ветерану не обещал. И всё-таки работа оказалась как раз для него. Тем более, что начальство довольно быстро оценило способности нового сотрудника и из патрульно-постовой службы перевело в угрозыск. Перед этим Легата послали на курсы повышения квалификации при Высшей следственной школе, которые он с отличием закончил. Затем была ещё учёба в Институте повышения квалификации МВД, стажировки. Учиться приходилось практически без отрыва от работы. Зато карьера складывалась стремительно. Наступили времена, когда ни стаж, ни даже опыт, а нужные в данный момент качества имели решающее значение в таких структурах, где важен был результат. Видимо, Легат идеально подходил для такой работы, потому что через довольно короткое время уже руководил следственно-оперативной группой, заняв должность начальника отдела по особо важным делам.

А потом на горизонте Легата возникла эта шкура «Неоновый китаец». И вот, скоро они, наконец, свидятся. Недавнее армейское прошлое пригодилось Стасу при планировании операции, которую необходимо было провести молниеносно, — пока клиент не успел задействовать свои внушительные связи, или не скрылся в неизвестном направлении на одной из своих яхт или в личном реактивном «джете». Поэтому, как только суд выписал ордер на арест некоронованного короля столичного наркобизнеса, Стас с двумя своими парнями из отдела немедленно рванули в Таиланд, где эта сволочь Клепиков отдыхал после трудов своих тяжких.

Операция была согласована с коллегами с Лубянки, которые предложило выделить оперативной группе Ан-148 из состава объединенного авиационного отряда специального назначения ФСБ России. Чекисты также брались обеспечить силовое сопровождении операции. Легат поблагодарил, но вежливо отказался. Армия научила его в таких делах, доверять только себе. К тому же ходили слухи, что для криминальных тузов существование феэсбешной «воздушной тюрьмы» давно не является секретом и они научились контролировать ситуацию. Радиомаячок самолета со спецназом на борту мог мгновенно засветить операцию по задержанию очередного VIP-преступника. Если это так, то едва спец борт вылетит из аэропорта Внуково, как об этом тут же станет известно Лаврику. И «Неоновый китаец» даже сможет через специальный онлайн-сервис слежения за воздушными судами наблюдать в прямом эфире за приближением группы захваты, и легко успеет ускользнуть. Усилия многих месяцев пойдут прахом.

Чтобы не оставить Лаврику ни единого шанса, Стас решил схитрить: начальству он доложил, что так как арест негодяя должен произойти за рубежом, то потребуется минимум пять рабочих дней на подготовку и различные согласования, мол, только оформление провоза оружия через границу займёт дня три, а ещё нужно всё утрясти с полицией Таиланда, Интерполом и прочими заинтересованными сторонами.

В МУРе у Лаврика наверняка полно своих стукачей, так что можно не сомневаться, что ему уже донесли, что можно не особо спешить паковать чемоданы.

На самом же деле Легат вместе со своими ближайшими коллегами и друзьями — оперуполномоченными Тимофеем Хлыстовым по прозвищу «Тимоша» и Вахтангом Карчавой по прозвищу «Вахо» немедленно рванули в аэропорт. В интересах скрытности и оперативности пришлось лететь за свой счёт. Чтобы найти деньги на вояж в Таиланд, Легат ещё две недели назад отогнал в комиссионку свой любимый «Харлей», а Тимоша распродал часть коллекции хоккейных шайб, которую начинал собирать ещё мальчишкой с покойным отцом (помимо прочего, нужно было взять с собой «аварийную» сумму на форс-мажорные расходы, мало ли что!). Когда Вахо узнал, что коллеги решили не затруднять его финансовыми проблемами, негодованию темпераментного грузина не было конца:

— Думаете вы одни такие благородные?! Вам одним жалко несчастных школьников, а мнэ нет?! Для вас, значит, дело принципа упечь этого людоеда лет на двадцать за решётку, а я, раз ещё не женат и у меня нэт пока своих детей, то и не в счёт. Тоже мне друзья-товарищи!

Оправдания сослуживцев, что они вошли в положение друга, которому едва удаётся сводить концы с концами, оплачивая со своей скромной зарплаты обучение младшей сестры в дорогом столичном ВУЗе, плюс проживание родственницы на съёмной квартире, рассерженный Вахо решительно отмёл:

— Вам достаточно было мнэ просто сказать: «Вахо, дорогой, нужно срочно найти столько-то», я бы позвонил в Тбилиси тётушке Нино и уверяю, на такое святое дело дэньги сразу бы нашлись! А мои личные проблемы вас нэ касаются! Какие-то бумажки вы поставили выше дружбы! Знаете, кто вы после этого?

— Знаем, Вахо, мы поступили как свиньи, — покаяно признал Легат. — Поверь, выводы сделаны, виновные наказаны, совесть мучает. Не обижайся, генацвали.

С трудом Стасу удалось успокоить друга.

В общем сели на самолёт и полетели. Но если Стас отнёсся к планированию операции предельно серьёзно, то сослуживцы — играючи. Его партнёры по работе были закадычными друзьями. Эти хохмачи всю дорогу травили байки, подтрунивали друг над другом и стюардессами, и у Стаса к концу пути от смеха болели скулы. Хотя по идее у него должна была болеть голова от всяческих проблем. Ведь если с деньгами на авиабилеты и прочие расходы вопрос был как-то решён, то оружие пришлось оставить в служебном сейфе. Предстояло на месте решить, как нейтрализовать многочисленную охрану Клепикова.

Помог случай. По прилёте в Паттайю выяснилось, что клиент арендовал небольшой островок в нескольких десятках километрах от побережья. Правда туда Клепиков отправился не один, а в сопровождении дюжины телохранителей, и в компании юных проституток обоего пола, большинство из которых вероятно были несовершеннолетними. Понимая, что этот факт может сильно осложнить (а то и вовсе исключить) быструю экстрадицию наркобарона в Москву, Стас решил свести к минимуму участие местной полиции в аресте. Тайцы могли прицепиться к тому, что задержанный склонял к сексу несовершеннолетних, а за такое по местным законам грозит вплоть до пожизненного заключения. Загвоздка в том, что при своих деньгах «Неоновый китаец» наймёт лучших адвокатов, подкупит судей и правительственных чиновников, и через пару месяцев снова будет на свободе. Так что надо брать Лаврика самим и сразу — тёпленьким! И вытаскивать в Москву.

Ордер от Интерпола облегчил переговоры с местными законниками: тайцы пообещали обеспечить эвакуацию опергруппы вертолётом, на этом и пожали руки.

Чтобы не спугнуть «дичь», к островку москвичи отправились обычным паромом. Старая ржавая калоша десятилетиями курсировала между островами, перевозя и местных и туристов. Это был идеальный вариант, ведь у Лаврика везде свои люди и деловые партнёры, которые через подкупленных информаторов на радарных станциях и аэродромах сразу предупредят о вылете вертолётов со спецназом в его сторону. А так кому придёт в голову заподозрить троих приезжих русских, путешествующих «дикарями»?

То, что предстоит брать голыми руками опасного преступника, окружённого целой сворой вооружённых до зубов телохранителей, Стаса конечно беспокоило всё больше. Но с другой стороны, он знал человеческую психологию: они, там на острове, должны почувствовать себя неуязвимыми, ведь вокруг только море, до России тысячи километров, кого им бояться?

Забегая немного вперёд можно сказать, что так и вышло: пока главный ублюдок развлекался в отдельном бунгало с малолетками, его охранники, разомлев от тропического солнца и ласкового океана, тоже придавались безудержному пьянству и разврату.

Туристический маршрут проходил в трёх морских милях от нужного острова, пришлось дать капитану круизёра сто долларов, за это он согласился высадить троицу на границе отмели, «всего» в полукилометре от берега. Якобы, прилетевшие утренним рейсом друзья решили сделать своему товарищу — здешнему Робинзону — сюрприз своим внезапным появлением. Пока приближались к суше оперативники всё удивлялись, чем так несёт. Вначале решили, что воняют разлагающиеся кораллы. Но запах шёл явно с острова, тянуло будто собачьим дерьмом. На берегу выяснилось, что нанятый Неоновым китайцем повар из местных, — почти голый детина необъятных размеров, похожий на борца Сумо, — готовил для богатого русского заказчика специфическое блюдо местной национальной кухни, название которого звучало столь заковыристо, что для того, чтобы его повторить москвичам пришлось бы некоторое время потренироваться. Ребята-оперативники не стали мешать маэстро. Они даже условились между собой, что не станут возражать, если арестованный клиент на обратном пути продегустирует приготовленное для него деликатесное варево (не пропадать же кушанью, тем более, что обожающий понтоваться китаец наверняка заплатил повару огромные деньги). А главное, по возвращению в Москву Лаврику предстоит надолго перейти на тюремную баланду.

Вход в хозяйский бунгало охраняли всего двое телохранителей. Да и они так расслабились, что незваным гостям не составило большого труда с ними управиться. Уложив ребяток проспаться под пальмой, Стас вытащил наручники. Эти «браслеты» Легат специально приберегал для VIP-клиента.

Лаврик так обалдел от внезапного появления московских знакомых из МУРа, что почти не сопротивлялся. Вот только обещанный тайцами вертолёт вовремя не прилетел в условленное место. Ничего! Во время своей последней армейской командировки в Сирию Легату приходилось бывать в переделках и по круче. До соседнего островка было буквально «рукой подать» — каких-то две мили… Правда здешние воды изобиловали коварными течениями, встречались и акулы, но чего не сделаешь для VIP-клиента! Специально для Клепикова они прихватили с прогулочного судёнышка спасательный жилет, который и нацепили на упирающегося Лаврика, перед тем как затащить его в воду. А чтобы не орал, как пойманная макака, заклеили ему рот пластырем.

Течение между островами оказалось намного сильнее, чем предполагалось, и всё могло закончиться очень скверно для всех участников заплыва. К счастью, опоздавший вертолёт всё-таки прилетел, а его пилот догадался поискать крейзанутых русских в прибрежных водах.

Обратно в Москву тоже вылетели обычным рейсом. «Китаец» постоянно возмущался, ругался, что ему даже не позволили переодеться. Стас только пожал плечами: «Зачем? Если всё равно придётся сменить пижонский костюм из акульей кожи ценою в несколько тысяч евро на тюремную робу».

Сразу после взлёта, дабы успевший отойти от первого шока Клепиков перестал бузить и смущать своими истеричными воплями и припадочным поведением других пассажиров и экипаж лайнера, «Ромашка» вколол клиенту двойную порцию снотворного.

Очнулся Лаврик уже в такси по пути из Шереметьево. И тут же принялся горячо обещать любые деньги за отнятую свободу. Ставки росли, как на дрожжах и вскоре достигли астрономической суммы:

— Каждому, кто здесь есть, по лимону!

— Лимон, это миллион, что ль? — ещё больше заволновался и так с самого аэропорта беспокойно елозящий на своём сиденье таксист-кавказец. — И мне тоже?

«Китаец» великодушно подтвердил:

— Прям сейчас можем проехать в мой карманный банк и рассчитаться.

— Я согласен! — радостно воскликнул водила.

— Вам не стоит лезть в это дело, — вежливо предостерёг Легат.

Но таксиста уже невозможно было так просто угомонить.

— Но почему? Ваш приятель же сказал, что заплатит КАЖДОМУ!

— Тебе то за что? — удивился Ромашка.

— Как за что?! За молчание! — даже немного обиделся таксист. — Поверьте, я умею хранить чужие секреты, а это стоит недешево. Я буду могила!

— Будет тебе могила, если не заткнёшься, — Ромашка от души потешался над душимым алчностью южанином. — И вообще, шеф, тебя же вежливо просили на встревать. Это наши тёрки — междусобойные, а ты на неприятности нарываешься, зачем?

— Если мне заплатят, меня завтра вообще тут не будет, — темпераментно размахивая руками, клятвенно пообещал таксист. — Брошу таксовать, уеду домой выращивать мандарины!

— И загонять их тут нам втридорога, — понимающе усмехнулся Ромашка.

— Э, зачем так говоришь? Они того стоят, это ведь не дерьмо какое-нибудь. Разве наши абхазские мандарины можно сравнить с какими-нибудь турецкими? А какое у нас вино, у-мм… — лучшее на всём Кавказе!

— Ещё скажи, что ваша кислятина лучше наших Цинандали, Хванчкары, Киндзмараули и Пиросмани! — вступился за честь родной Грузии Вахо.

— Так, стоп! — остановил базар Легат. — Торговля лимонами и мандаринами отменяется!

Тогда Клепиков предложил персонально водителю миллион долларов, если он всего лишь позвонит по указанному ему номеру. Легат тут же заклеил арестанту рот скотчем. Но таксиста щедрое предложение не на шутку заинтересовало:

— Это что, мне и впрямь ваш приятель отвалит «лимон» баксов, если я просто позвоню и скажу, где он сейчас находится? — уточнил простоватый извозчик.

— Ага, а ещё тебе десятку суд точно «впаяет» в придачу за содействие особо опасному преступнику, — злорадно улыбнулся Вахо и показал таксисту служебное удостоверение.

Даже с заклеенным ртом Клепиков страшно выпучивал глаза и мычал проклятия и угрозы в адрес оборзевших ментов, посмевших поднять руку на его неприкосновенную персону.

Из аэропорта в следственный изолятор добирались широким окружным путём, чтобы избежать нежелательных встреч с людьми мафиозо. По Ярославке в сторону Москвы их обогнала колонна армейских машин: сначала прошли, внушительно гудя моторами, мощные «Уралы», следом автобусы с занавешенными шторами окнами, лишь кое-где были видны военнослужащие в сером камуфляже внутренних войск.

— 21 ОбрОН. Софринская бригада выдвигается из расположения в Москву, — машинально определил Стас, — похоже, намечается какая-то заваруха…

Впрочем, у каждого своя работа. Через сорок минут такси с оперативниками подъехало к следственному изолятору Лефортово. Легат достал телефон. Оставалось набрать служебный номер офицера, с которым ещё до отлёта в командировку договорились о передаче задержанного чекистам. Тут Клепиков застонал и стал багроветь. Казалось, сейчас его «хватит Кондратий». Только этого им не хватало! Тимоша отклеил пластырь, но оказалось, прирождённый актёр их провёл.

— Хорошо, я признаю, что вы меня прижали, — сразу перестав умирать, сообщил Лаврик. — Чтобы покончить с этим, не прибегая к более крутым мерам, предлагаю по три миллиона евро каждому — и вы немедленно меня отпускаете.

Таксист испустил мучительный стон, понимая, что такой шанс сказочно разбогатеть выпадает лишь раз в жизни.

— Я уже говорил тебе, Лаврик, что люблю свою дочь и не хочу, чтобы однажды такая гнида, как ты, вручила моему или чьему-то ребёнку отраву под видом конфетки, — презрительно ответил Стас.

— От моего товара вашему ребёнку не будет никакого вреда, даже напротив! — гордо выпятив нижнюю губу, заверил наркобарон.

— Ну конечно, дурь которой ты торгуешь, полезней витаминов, — усмехнулся Стас. — Как ты ещё не понял, что мы не продаёмся?

— Ерунда, все продаются, просто цена у каждого своя! — отмахнулся Клепиков и повысил ставку: — Пять лимонов каждому!

— Ни пять, ни шесть, ни десять, — твёрдо ответил за всех Легат. Друзья молчаливо его поддержали, кивнув головами. И только таксист выглядел ошеломлённым.

Наконец их машину запустили на территорию спецтюрьмы. Позади с протяжным гулом закрылись тяжёлые ворота. Клепиков перестал хорохориться и вдруг сник, наконец, осознав, что ни деньги, ни связи ему уже не помогут, и приближается расплата за содеянное.

Их уже ждали коллеги, которые не могли скрыть удивления и восхищения виртуозно проведённой операцией. Вероятно, чекисты до самой последней минуты не могли поверить, что обычному капитану полиции удастся заарканить такую акулу, о которую даже их всесильное ведомство долго ломало зубы.

Когда Клепикова уводили, он вдруг обернулся и крикнул с ненавистью:

— Ты думаешь, ты победил, капитан? Рано радуешься! Увидишь, у меня длинные руки, и я никого никогда не прощаю.

Клепикова душила ярость:

— Я закажу тебе колумбийский галстук! Тебе вспорют глотку и вытянут твой поганый язык до пупа! Ты ещё меня попомнишь, мент поганый!

Стас, конечно, знал про тайники с оружием, которое всегда к услугам боевиков этой гниды. Знал и про то, что Клепиков контролируют бойцовский клуб, с помощью которого можно воздействовать на свидетелей и слишком прытких ментов. Ну что ж, на войне, как на войне…