МотоКлуб «Ковбои». Книга 2

Глава 4

Ропер

Я ненавижу оставлять её одну в своей постели, но Дэкер ответил на моё сообщение и ждёт меня в штабе клуба. Я тихо закрываю за собой дверь и крадусь через маленькую гостиную. Уэстон и Харлин обедают. Я останавливаюсь рядом с ними.

— Мне нужно кое-что уладить, и я попросил Дэкера заняться этим. Он в штабе, ждёт меня. Не против присоединиться к нам? Потому что я совершенно уверен, что мне нужно вынести это на обсуждение, так что ты вполне можешь присутствовать и узнать, о чём идёт речь.

Уэстон бросает взгляд на Харлин. Я ненавижу мешать им, проводить время вместе, потому что они оба работают без остановки.

— Извини. — Я съёживаюсь и думаю, как бы объяснить. Хотя, понятия не имею, как много она знает о прошлом Кэссиди, даже если они лучшие подруги. — Это касается Кэссиди. Сегодня появился кое-кто из её прошлого, и я должен разобраться в этом. Она не знает, что я это делаю, но я должен.

Глаза Харлин сузились.

— Кое-кто из её прошлого? И почему именно ты должен разобраться?

— Потому что они причинили ей боль, и их способ сделал из них настоящее дерьмо, — рычу я низко и свирепо, вспоминая, как эти двое использовали и причинили боль не только ей, но и лошади, убив бедное животное.

Харлин продолжает смотреть на меня ещё несколько вдохов, прежде чем просто говорит:

— Хорошо. — И переводит взгляд на Уэстона. — Мне всё равно нужно возвращаться в клинику. Ты придёшь ко мне позже?

Отчасти я ожидал, что она потребует больше информации, но я знаю, что Харлин хорошая подруга, и ставит Кэссиди превыше всего. Моя яростная реакция, должно быть, успокоила её потребность в информации, и она предоставляет мне самому с этим справиться. Излишне говорить, что в этот момент я ещё больше уважаю женщину моего президента.

Я оставляю их и направляюсь в штаб, зная, что Уэстон скоро присоединится ко мне. Дэкер сидит за большим столом, когда я захожу. Перед ним несколько бумаг. Дэкер — бывший сотрудник ФБР. Он из тех людей, у которых отличное чутье, когда дело доходит до многих ситуаций, и они легко разбираются в людях.

— У этой сучки херовый характер, — заявляет Дэкер, не поднимая глаз. — И Кай тоже жуткий чувак. Присаживайтесь, и я расскажу вам обо всей грязи, которую нашёл, даже не глубоко копнув.

Я хватаю стул и отодвигаю его, прежде чем сесть.

— Президент присоединится к нам.

— Умно. Потому что я думаю, что твой покупатель хотел приобрести не только эту лошадь. И я не говорю о покупке. Я говорю о краже, забое и продаже мяса на чёрном рынке, и если у них что-то остаётся, они просто смешивают это с говядиной, чтобы ничего не пропало даром.

— Твою мать, — рычу я. — Вот почему с ней был другой чувак, который всё осматривал.

— Так, — огрызается Уэстон и закрывает за собой дверь. — Я услышал короткую версию о покупателе, который пришёл сюда не для того, чтобы купить лошадь, но имел намерение ограбить нас и зарезать грёбаных лошадей на мясо? Какого хрена?

— Начинай говорить, Дэкер, дай нам знать, что ты выяснил. — На этот раз мне удаётся контролировать себя и говорить нормальным тоном, поскольку этот человек не заслуживает моего гнева.

Он тянется за двумя фотографами и поворачивает их к нам.

— Кай и Дейзи Джонсоны. Брат и сестра. И, судя по тому, что я слышал, у них запутанные отношения, поскольку большинство думает, что они любовники. У них разные матери, и они не знали, что они брат и сестра, пока не стали встречаться и их отец не увидел, как они целуются. Он был вынужден рассказать им. — Дэкер ухмыляется. — Вы были бы удивлены, узнав, насколько свободно люди разговаривают после увольнения. Старую экономку было легко разыскать, как только ты дал мне имя покупателя и адрес. Дейзи уволила женщину сразу после внезапной смерти отца. Затоптан лошадьми. Хотя экономка клянётся, что его дети выпустили на волю лошадей, которые растоптали его, просто чтобы они могли быть вместе, и он не разлучал их.

Уэстон поднимает руку.

— Можем мы просто пропустить всю эту историю с братьями и сёстрами и перейти к важным деталям, которые нас касаются? Совершенно определённо я это не хочу знать.

Я киваю в знак согласия.

— Согласен.

Чёрт. Меня затошнило, когда он выболтал эти подробности.

Дэкер кладёт перед нами ещё несколько документов.

— Я позвонил старому приятелю, чтобы проверить имя, он сообщил, что они пытались возбудить дело против этих двоих, но не склеилось. Не хватило улик, или исчезли свидетели, или они отказались давать показания. Но все эти конокрады и забой скота ради мяса продолжают обагрять своё имя кровью.

— У тебя есть список сотрудников? Люди, с которыми они работали? И когда вы говорите «конокрады», они имеют отношение к компании или владеют ею? Я думаю, что помню, как Кэссиди упоминал что-то о Кае, владеющем скотобойней.

Дэкер кладёт передо мной ещё одну стопку бумаг.

— Есть более чем достаточно подробностей относительно того, почему и как, но, как я уже сказал, все доказательства не имеют силы в суде. Вот почему это продолжается уже много лет. Лошадей крали, и больше о них никто не слышал и не видел, и всё это связано с визитом Дейзи, которая была там за несколько дней до этого, чтобы купить лошадь. Но никакой другой связи нет.

— Заплати за одного, разведай место и укради остальных. Я хочу, чтобы кандидат охранял канал безопасности двадцать четыре часа в сутки, понял? — Уэстон поворачивается в мою сторону. — И как, чёрт возьми, твоя женщина связана со всем этим?

Моя женщина. Мне не нужно официально заявлять, что она моя, поскольку он уже знает, что я чувствую к ней, и что она для меня значит.

— Кай убедил её, что любит, и женился на ней, чтобы украсть её лошадь, на которой она стала чемпионом по скачкам. Он узнал, где она хранила документы в их первую брачную ночь, и стащил их, чтобы законно записать лошадь на имя Дейзи, и та она могла соревноваться с лошадью. Но она не смогла справиться с животным и убила его.

— Вот почему Кэссиди отказывается лечить лошадей и отдаёт их Харлин, — размышляет Уэстон. — Интересно, знает ли Харлин что-нибудь об этом.

— Я так не думаю. И не думаю, что Кэссиди рассказала бы об этом хоть одной живой душе, если бы не Дейзи, вошедшая в нашу конюшню.

— Чертовски повезло, что Кэссиди была там. Я ненавижу людей, которые причиняют вред животным. И подумать только, что эти мерзкие люди делают это, чтобы заработать доллар. Деньги. Убивать здоровых лошадей. Воровать. — Дэкер рычит ещё несколько ругательств, пока я прокручиваю в голове несколько своих.

— Мы бы никогда не узнали, — бормочет Уэстон.

Дэкер кивает.

— Нет, пока они не попытались или, черт возьми, не преуспели в краже лошадей, потому что у нас, возможно, и хорошая система безопасности, но эта банда профи в воровстве и позволила бедным животным исчезнуть без следа.

— А как же стада на пастбищах? Мне это не нравится. Не говоря уже о том факте, что Дейзи теперь знает, что Кэссиди связана со мной. Мы вывезли её из дома. Учитывая всё то, что эти люди делали в прошлом и до сих пор, можно с уверенностью сказать, шанс, что они придут за нами, офигенно велик. Это наши лошади, дьявол всех разбери.

— Не выпускай Кэссиди из виду. Эти двое опасны, а теперь ещё опаснее, поскольку я провёл проверку финансового положения, и у них почти ничего нет. Несколько месяцев назад Кай неудачно вложил деньги, и банк собирается отобрать у них дом. Если они хотят предотвратить это, им нужно собрать не менее двадцати тысяч, — сообщает Дэкер.

Уэстон кладёт руки на стол и наклоняется.

— Я хочу, чтобы все были в курсе событий, как только мы выйдем отсюда. На собрание нет времени. Ты разошлёшь всем СМС с кратким описанием того, что происходит, вместе с фотографиями этих двоих и всех, кто ещё работает на них, если сможешь найти. Нам нужна круглосуточная охрана. И, что, если они схватят тебя, Ропер? Они знают, что у тебя на счету миллионы? Ты назвал этой Дейзи, настоящее имя? Я думаю, можно с уверенностью предположить, что они могут похитить тебя и выжать из тебя немного денег. Это проще, чем красть лошадей. Проклятье, они могут схватить Кэссиди из мести и заставить тебя заплатить, чтобы вернуть её. Видишь? Слишком много грёбаных вариантов.

Я качаю головой.

— Ты же знаешь, я никогда никому не называю своего имени. Дейзи упомянула лишь то факт, что на ранчо «Горячая кровь и железо» разводят и тренируют лучших лошадей, и она хотела купить ту, которую разводил и тренировал я.

— Конкретно ты или мы, как на ранчо, где их разводят и растят? — спросил Дэкер.

Я выпускаю очередную порцию проклятий.

— Конкретно я. Она слышала, что я их тренирую, и хотела лучшего, которого я вырастил за последние несколько лет. В то время я не придал этому особого значения, но когда она приехала, то начала флиртовать. Меня это разозлило.

— Это не очень хорошо известно, но если кто-нибудь немного покопается, то легко узнает имя единственного живого сына нефтяного магната. Не говоря уже о том, что ты сам заработал свои деньги, став чемпионом мира и тренируя лошадей. В этой части Техаса не так уж много миллиардеров, Ропер.

Я качаю головой в ответ на слова Уэстона.

— Не думаю, что они нацелились на меня. Она никогда не называла меня настоящим именем, я бы запомнил. Она только спросила о лошадях и о том, сколько у нас их.

Уэстона поворачивается к Дэкеру.

— Я по-прежнему не буду покупать лошадей, только если ты упомянешь, что все финансовые проблемы с этими двумя сведены к нулю.

— Не зря говорят, что лучше перестраховаться. Постоянно следи за лошадьми, Кэссиди и Ропером, — соглашается Дэкер.

Уэстон хлопает ладонью по столу.

— Хорошо. Дэкер, составь и отправь всем сообщение, и чтобы все были начеку. И ты. — Его взгляд останавливается на мне. — Расскажи Кэссиди, что происходит. Я знаю, она ветеринар и у неё много работы, но рядом с ней будет лишняя пара рук, потому что она не должна оставаться одна. И ты тоже. Понятно?

Я узнаю приказ моего президента, когда слышу его.

— Понял.

Дверь распахивается, и врывается Альфи.

— Президент. Извините, что беспокою, ребята, но, кажется, ограда сломалась, и одного из наших стад нет на пастбище.

— Пожалуйста, скажи, что пропало стадо лонгхорнов, — рычит Дэкер.

Альфи поворачивается в его сторону.

— Как ты узнал?

Дэкер встаёт.

— Потому что либо лонгхорны, либо лошади. Лонгхорны, чтобы отвлечь внимание, или лошади, потому что это их главная цель.

— Пусть все будут на чеку. Мне нужны люди повсюду, — огрызается Уэстон.

— Кто главная цель? Что, чёрт возьми, происходит? — спрашивает Альфи.

Уэстон указывает на Дэкера.

— Отправь сообщение. Живо.

— Есть, президент. — Дэкер берет телефон и набирает сообщение.

— Я собираюсь поговорить со своей женщиной.

Уэстон подходит ко мне ближе.

— Мне нужно, чтобы вы двое пока оставались здесь. Позвольте нам разобраться с этим.

Очередной приказ. Я натянуто киваю и направляюсь в свою комнату. Гнев ещё кипит в моих венах из-за происходящего, и из-за того, что я не могу выйти и что-то сделать. Но в ту секунду, когда мой взгляд останавливается на моей кровати, всё происходящее во внешнем мире забывается. Её светло-каштановые волосы разметались по подушкам. Глаза всё ещё закрыты, а на лице выражение полного расслабления. Я облегчённо выдыхаю и доверяю своим братьям справиться со скотом, потому что прямо сейчас я сосредоточен на Кэссиди.

Я ненавижу будить её, но она должна знать, что происходит. Я сажусь рядом на кровать и провожу кончиками пальцев по её щеке, убирая прядь шелковистых волос.

— Просыпайся, милая, — бормочу я, но она даже не шевелится.

Я не торопясь провожу рукой по её нежной коже. Татуировки цветов на предплечье, части плеча и спине — яркое дополнение.

Я всё ещё любуюсь, когда она хрипит:

— Ты одет. Куда-то идёшь?

Этой женщине солгали, ограбили, бросили, растоптали чувства, вырвав сердце. Я ни за что не стану лгать или что-то скрывать от неё. Честность, вот что она всегда получит от меня, даже если это причинит боль.

— У меня была встреча с Декером и Уэстоном. — Я делаю глубокий вдох и надеюсь, что она не разозлится на меня из-за того, что я навёл справки о её бывшем и той сучке из прошлого.

— Дэкер — бывший сотрудник ФБР, и у него есть связи. Я попросил его проверить Дейзи.

Кэссиди вскакивает, и гнев заливает её лицо. Я готовлюсь к удару, так как она выглядит так, будто собирается бить, сделать выговор, чёрт возьми, я не знаю, чего ожидать, но знаю, что это будет плохо.

— Она злая сука, Ропер. Её вообще не волнуют животные. Ты прав, что проверил её, но, пожалуйста, не продавай ей лошадей, ты не можешь… Добром это не кончится. Я куплю их. У меня мало сбережений, но…

— Чёрт возьми, женщина, — рычу я и беру её великолепное лицо в свои руки. — Я ни за что не собираюсь ей ничего продавать. И тебе не придётся платить ни за одну лошадь, которая у меня есть. Что моё, то твоё, милая. Ты моя леди, все знают, включая тебя, потому что невозможно отрицать тот факт, что мы принадлежим друг другу. И я проверил Дейзи и Кая, потому что мне нужно было знать о людях, которые причинили боль моей женщине. И что узнал Дэкер? Я уверен, что наши стада в опасности. Проклятье, ты можешь быть в опасности, потому что эта сука и её сводный брат сумасшедшие.

— Сводный брат? — Она морщит лоб, и теперь я понимаю, что она даже не знает, что парень, за которым она была замужем — ну, ей удалось добиться расторжения брака из-за всего этого мошенничества, причин, мотивов жениться на ней, чтобы украсть лошадь, с которой Дейзи хотела соревноваться — на самом деле связан с Дейзи.

Я не могу не поморщиться, когда говорю ей:

— У Кая и Дейзи один отец.

— О, фу, — выдыхает Кэссиди, и теперь она морщится. — Не могу поверить, что я отдала ему свою девственность. И он был не очень хорош. Фу. Я даже не хочу думать об этом.

— Дэкер рассказал нам, как они провернули схему с покупкой лошадей. Они отправляются покупать одного и осматривают заведение, а затем возвращаются, чтобы позже украсть всё и зарезать их на мясо для продажи на чёрном рынке. И если у них что-то осталось, они просто смешивают это с говядиной, чтобы ничего не пропало даром.

Её глаза расширяются, и она хватается за мою кожанку прямо у нашивки вице-президента.

— Нам нужно идти. Нам нужно проверить лошадей и убедиться, что всё в порядке. Она не может забрать лошадей. О Боже. Боулдер. Я оплакивала одну лошадь, в то время как все это время они убивали гораздо больше. — Я крепко сжимаю её в объятиях, но она начинает вырываться и огрызается: — Я серьёзно, Ропер. Нам нужно пойти и проверить. Даже если всё в порядке, мне нужно самой убедиться, что с ними всё хорошо.

— Ты такая дерзкая, но с большим сердцем. Мой президент отдал мне прямой приказ оставаться здесь. Перед тем, как я пришёл искать тебя, я обсуждал кое-что с Дэкером и Уэстоном, когда внутрь ворвался Альфи. Кажется, стадо лонгхорнов сбежало со своего пастбища. Этим занимаются мои братья, поскольку на данный момент мы не считаем это совпадением. Дэкер сказал, что это, должно быть, отвлекающий манёвр, если кто-то намеренно освободил их. Все были проинформированы о Кае и Дейзи, пусть этим занимается главный, они сообщат нам, когда разберутся, что произошло.

— Они знают, что со мной случилось? — шепчет она и краснеет.

Чёрт. Как она может смущаться того, что случилось с ней много лет назад?

— В том, что произошло, твоей вины нет. И единственные, кто знает, что с тобой случилось, это Уэстон и Дэкер, но они не расскажут. Что ж, может быть, Уэстон проболтается Харлин. Уэстон никогда ничего от неё не утаит, и то же самое касается и нас. — У меня вырывается вздох. — Извини. Я не знаю, рассказывала ли ты Харлин о своём прошлом, и если нет, то хорошо, что она, наконец, узнает… Думаю, это хорошо. Я продолжаю повторять это, но в том дерьме не было твоей вины, и разговор об этом облегчил бы груз вины, который ты испытываешь. И это чувство вины, потому что ни одна женщина, любящая лошадей, не бросила бы ездить верхом и избегать этих животных без веской причины. И твоя причина — чувство вины, и с этим покончено.

Одинокая слеза скатывается по её щеке.

— Я так чертовски скучаю по верховой езде.

Я смахиваю влагу и рассказываю ей.

— Тогда, когда родишь нашего ребёнка, снова сядешь в седло.

Она прищуривается.

— Ты ведь этого не говорил.

Уголок моего рта подёргивается.

— Думаю, сказал. Мы не будем рисковать нашим ребёнком.

— Наш ребёнок? — рычит она. — Я ещё даже не сделала тест, а ты уже указываешь мне, что я могу, а что нет?

— Я упомянул только одно, что ты не можешь делать, но нужно ли мне составлять список?

Она начинает рычать от моих слов, и я не могу удержаться от заливистого смеха.

— Я шучу, мисс Дерзость. Мне и в голову не пришло бы устанавливать для тебя ограничения. Я хочу, чтобы ты была в безопасности и здорова, но почти уверен, что ты хорошо разбираешься в том, что может делать твоё тело, а что нет. Но тебе действительно нужно сделать тест, и мы отправимся за ним, как только сможем. Хотя это ничего не изменит, поскольку я планирую сделать тебе ребёнка очень скоро, если ты ещё не носишь его.

Она подходит к холодильнику и достаёт бутылку воды. Наклоняется. Полностью обнажённая.

— Шалунья. Продолжай в том же духе, и я больше никогда не позволю тебе покидать мою чёртову комнату.

Её хихиканье звучит музыкой для моих ушей, когда я подхожу и крепко целую её. Учитывая, что нам приказали оставаться здесь, мы могли бы повеселиться.