МотоКлуб «Ковбои». Книга 3

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Дэкер

Я приподнимаю её подбородок большим пальцем и ненавижу её измученный взгляд, в котором читается намёк на поражение.

— Ник забрал твой телефон, чтобы оборвать все связи с внешним миром. Преследователь знает твой распорядок дня, где живёшь и близких друзей. Чёрт возьми, это может быть кто-то из близких, или он мог дублировать твой номер телефона, чтобы знать каждый шаг. Это мера предосторожности, и с его стороны правильно так поступить.

Она рассеянно кивает в ответ на мои слова, и это разжигает во мне любопытство:

— Кому бы ты позвонила? — спрашиваю я. — Другу? Бывшему? Проверила бы, что друзья или фанаты говорят? Я читал, что твой агент недавно нанял кого-то, кто размещает контент в твоих социальных сетях за тебя, так что тебе не хватает онлайн-общения и селфи. — На её лице снова появляется ярость, и она пытается вырваться из моей хватки. — Стой неподвижно, — приказываю я с ноткой доминирования в голосе, и она мгновенно замирает. — До телефонного разговора, до того, как Альфи прервал нас, мы оба наслаждались жизнью. Затем ты разозлилась на его слова, которые заставили тебя осознать, что у меня была сексуальная история до тебя. И вдруг ты начинаешь вести себя нелогично. Давай-ка кое-что проясним, чтобы ты не злилась. Я не рассчитывал, что ты окажешься той женщиной, которой я хотел бы обладать во всех отношениях. Я поставлю твою безопасность превыше всего, но вместе с этим добавлю и удовольствие. К тому же мы проработаем проблему микробов и навязчивой чистоты, поскольку я ясно вижу, что это создаёт помехи, добавляет стресса и мешает тебе заниматься тем, что могло бы понравиться. Например, гладить Хаммера, чего ты ещё не делала, но я вижу выражение твоих глаз, когда я его глажу. — Она смотрит на Хаммера, и я не могу удержаться, чтобы не поддразнить её: — Или это моё прикосновение вызывает тоску в твоих прекрасных глазах

Она бросает на меня ещё один свирепый взгляд.

— Ты такой самодовольный.

— Достаточно самодовольный, чтобы трахнуть тебя, — хрипло бормочу я и наблюдаю, как расширяются её зрачки.

Да, мгновенная связь между нами взаимна, это уж точно. Не раздумывая, я прижимаюсь губами к её рту. Одно движение наших языков, начинающее чувственный танец, и она тает в моих объятиях. Ей нужно отключить мозг и отдаться удовольствию, которого жаждет тело. Чёрт, я жажду этого вместе с ней. Я не могу припомнить, чтобы какая-нибудь женщина на этой земле возбуждала меня так, как она.

Желание защитить стремительно растёт, и от этого все чувства реагируют слишком остро. Мюриэл была в моей жизни всего несколько часов и зажгла огонь, который уже выходит из-под контроля. И с её проблемой с преследователями мне нужно полностью контролировать ситуацию. Я с сожалением отстраняюсь и прижимаюсь своим лбом к её лбу.

— Я закончу здесь все дела, а затем мне нужно побеседовать с президентом Уэстоном. Я не рассчитывал, что ты будешь так сильно отвлекать меня. Мне нужна ещё одна пара глаз, чтобы не облажаться. Подкрепление обязательно в любой ситуации, особенно когда речь идёт о преследователе.

— Разве тебе не следовало договориться об этом до моего приезда?

Она права, задавая этот вопрос, и я бы устроил это заранее. Но я получил полный отчёт только минуту назад, и из прочитанного, можно с уверенностью предположить, что не она цель преследователя.

— До сих пор преследователь показывал, что ты нужна ему живой и здоровой. Риску подвергаются те, кто близко к тебе. И если всё, чего я хочу, раздеть тебя взглядом, провести руками по твоему обнажённому телу и позволить своему языку попробовать каждый дюйм твоей кожи, я отвлекусь, и оставлю наши спины неприкрытыми. Когда ты пришла сюда, моё основное внимание было сосредоточено на тебе, поскольку я всегда достаточно бдителен, чтобы оценить окружение. Ты становишься моей мгновенной слабостью — это нарушение безопасности, которое нельзя позволить. Но я собираюсь попросить Леджера помочь мне, очевидно, что Альфи не в теме из-за его открытого интереса к тебе и наблюдения за нами.

Она создаёт некоторое пространство между нами и морщит лоб.

— Я понимаю, что у меня нет права голоса во всём этом. В моей жизни очень мало того, что мне позволено контролировать, но ты такой дерзкий. Разве это не… — Она указывает между нами. — То, что сначала обсуждаешь, прежде чем перейти к чему-то другому?

— Твоё тело не лжёт. Ты таешь рядом со мной всякий раз, когда мы соприкасаемся, можно с уверенностью сказать, что мы жаждем одного и того же, — просто заявляю я.

Она выгибает ухоженную бровь.

— Секс. Увеселительная поездка, прежде чем я уйду, и ты сможешь вернуться к тому, чтобы делить других женщин с Альфи.

Проклятье. Не думаю, что она когда-нибудь избавится от картинки, которую визуализировала в мозгу. Но её слова проясняют и заставляют осознать кое-что важное.

— У меня были только одни отношения, и они тоже не были нормальными. Она работала в администрации в здании, в котором я жил, и мы вроде погрязли в рутине. Но предполагаю, ты сомневаешься в долгосрочности, верно?

Она фыркает и снова скрещивает руки на груди. Я несколько раз видел, как она это делает, и мне нравятся гнев и раздражение, бурлящие внутри. Ей должно быть позволено самовыражаться. И когда я думаю обо всём, что прочитал, услышал и увидел о ней за то короткое время, что прошло с тех пор, как она вошла в мою жизнь, становится ясно, эту женщину держали в клетке, как маленькую золотую птичку.

Самое время ей для разнообразия обрести свободу и следовать своим инстинктам. Учитывая, что она требует ясности между нами, это чертовски хороший шаг в правильном направлении — взять под контроль собственную жизнь.

— Если бы я хотел чего-то быстрого, уже бы задрал твои ноги и трахал влажное тело. Но то, что произошло во мне, когда сюда вошёл Альфи, намекает, что я не хочу, чтобы чьи-то руки прикасались к тебе. Добавь тот факт, что ты заставила всё моё существо перевернуться, когда я впервые увидел тебя. Так что для меня это больше, чем кратковременность, поскольку я никогда так не реагировал ни на одну женщину. До тебя.

— До тебя меня никто не выводил из равновесия и так не злил. Но тебе нужно заранее знать, во что ввязываешься, если планируешь завести со мной какие-то отношения. — Её голос дрожит от неуверенности, и она вздрагивает, как будто она бомба замедленного действия, от которой я должен медленно отступать.

— Я полагаю, ты говоришь о карьере, поскольку я знаю о требовании соблюдать чистоту. — От чего я надеюсь несколько отвлечь её или, по крайней мере, попытаться не ссориться, поскольку это явно мешает ей получать удовольствие от происходящего.

— Да. Моя карьера. Иногда я нахожусь в турне месяцами. И ещё много чего, что нужно расставить по приоритетам, а ещё я всегда в центре внимания. Значит и ты будешь в центре внимания, хочешь того или нет.

— Бывший агент ФБР, дорогая. Я не раз оказывался в центре внимания. И даже если это не сравнится, мне всегда было легко приспособиться ко всему, если буду действовать с умом. Я готов попробовать, если ты готова.

Она снова фыркает, будто несколько разочарована тем, что я так просто не отступлю. Либо это, либо она думает, что я недооцениваю дерьмо.

— Послушай, — говорю я и сокращаю расстояние между нами. — Я ожидал компанию. Кого-то, за кем нужно приглядывать в течение нескольких недель. Я же не подписывался на то, чтобы влюбиться в женщину с первого взгляда.

Её глаза расширяются, и я понимаю, что признался в большем, чем следовало, но, думаю, назад уже ничего не возьмёшь; с этого момента всё.

— Ты такой… на полмили впереди меня, пока я пытаюсь тебя догнать. — Она тяжело сглатывает. — Но я не могу отрицать сумятицу чувств, которые ты вызываешь. — Спасибо Господи. Её признание звучит музыкой для моих ушей, в то время как грудь наполняется теплом.

— Мы будем действовать медленно, хорошо? Ты главная. — Ей это нужно, и я хочу её так чертовски сильно, что готов согласиться с чем угодно, лишь бы у нас были отношения.

Они кивает в знак согласия.

— Если двигаться медленно, значит, пока только целоваться.

Мой рот дёргается.

— Позвольте прояснить, чтобы с моей стороны не было никакого неправильного понимания. Пока только наши рты. Без члена.

Я оставляю здесь лазейку, так как умираю от желания попробовать её сердцевину.

— Верно, — быстро соглашается она. — И если мы в конечном итоге добавим член, тебе лучше воспользоваться презервативом, потому что…

— Без обмена влаги, понял.

На мои слова она вновь сердито таращится на меня, но улыбка на лице выдаёт её внутренний смех. И именно так мне удаётся сделать её менее привередливой, отвлекая внимание от одержимости чистотой. Я быстро возвращаю нашу дискуссию назад, когда добавляю:

— Обычно, если мы встречаемся в баре и общаемся, мы обмениваемся номерами телефонов, начинаем встречаться и тому подобное. Наша ситуация немного иная. Мы будем вместе, по крайней мере, несколько следующих дней, так что достаточно скоро узнаем, насколько совместимы.

— Ускоренный курс знакомства друг с другом. — Она печально улыбается. — Может, мы обрадуемся, когда проблема с преследователями решат, и каждый из нас сможет пойти своей дорогой.

Я медленно качаю головой. Не хочу пугать, но ей нужно понять:

— Я из тех, кто никогда не сдаётся.

Она закатывает глаза

— Отлично, ещё один преследователь в дополнение к первому сумасшедшему.

Слова о преследователе возвращают внимание к тому, чтобы не просто позволить Нику и его ребятам разобраться. Даже если ей не нужно быть здесь со мной, я хочу, чтобы проблема с преследователем была решена, и угрозы не было. И то, что я сказал ей, правда, я больше рискую, когда она моя женщина. Преследователь увидит во мне серьёзную опасность, кого-то, кого ему нужно убрать.

— Пойдём, мне нужно поговорить с моим президентом и вице-президентом. — Я кладу руку ей на поясницу и веду к двери. Один резкий свист и к нам присоединяется Хаммер, когда мы направляемся к грузовику. До ранчо можно доехать быстро, и как только я паркую грузовик, Уэстон и Ропер уже стоят у ограды пастбища, где стадо длиннорогих пасётся на техасской жаре. Мы подходим к ним, и Уэстон поворачивается, чтобы протянуть руку.

— Мюриэл, я полагаю? Дэкер упомянул, что ты собиралась остаться здесь на некоторое время. Я Уэстон, а это Ропер. Наши женщины в конюшне. Одна из наших лошадей должна родить в любую секунду.

— Я могу отвести тебя к ним, если хочешь. Наблюдать, как они принимают роды у лошади, просто захватывает дух. Пошли, — говорит Ропер и указывает в сторону конюшен.

На её лице отражается ужас. Я наклоняюсь к её уху.

— Конюшни чистые, за тобой можно наблюдать с безопасного расстояния, и на тебя не упадёт ни пылинки. Иди, видеть, как Мать-природа делает своё дело — удивительное зрелище. И познакомишься с Харлин и Кэссиди. Обе ветеринары. Они тебе понравятся.

— Хорошо, — мягко говорит она. — Можно Хаммеру пойти со мной или ему нельзя заходить в конюшню?

— Ему можно. Эта собака привыкла к домашнему скоту. До тех пор, пока снова не затеет драку с дикобразом, с ним всё будет в порядке.

Ей удаётся проглотить вздох ужаса, и она говорит:

— Это ведь больно.

— Да. А теперь иди, насладись волшебством рождения животных. — Я слегка подталкиваю её, и она идёт за Ропером.

Здесь, на ранчо, на неё обрушивается множество проблем одновременно, и лишает возможности подумать. Я уверен, что это самая большая из её проблем. Я видел гермафобов, не желающих пожимать руку и даже подходить, чтобы встать рядом с человеком. Я не пытаюсь принизить её или дискомфорт, который она испытывает. В этом мире у всего много уровней, и я просто надеюсь, что она сможет отодвинуть некоторые из своих проблем на задний план. Даже маленький шаг стал бы для неё освобождением и личной победой. На данный момент она держится крепко и доверяет мне, чтобы последовать за Ропером в конюшню. Я почти уверен, что именно поэтому она хотела, чтобы Хаммер был рядом, чтобы иметь один элемент, который она знает, учитывая новое окружение. А если я буду до конца честен? Моё сердце болезненно ёкает, когда она похлопывает себя по ноге и тихонько свистит, призывая Хаммера присоединиться к ней. Он даже не раздумывает дважды и подбегает прямо к ней.

— У тебя это выражение лица, — констатирует Уэстон, пока я наблюдаю, как Мюриэл исчезает в конюшнях.

— Уверен, у тебя было такое же выражение лица, когда понял, что нашёл свою женщину, — заявляю я и встречаюсь взглядом с президентом, убеждаясь, что он понял, как я только что высказал утверждение.

Он натянуто кивает.

— Понял, брат. Она в курсе?

— Да, но всё сложно. У неё проблема с преследователем, и вдобавок ко всему — общественная жизнь в качестве певицы и автора песен. А ещё она — племянница президента. На нас и на МК будет обращено много внимания. Я многим обязан тебе и всем братьям, и если это вызывает какие-то проблемы…

Уэстон тычет меня кулаком в плечо.

— Никаких чертовски сложных проблем, мудак. Ты не избавишься ни от нас, ни от МК. Мы вместе справляемся с дерьмом, с чем бы ни пришлось столкнуться. В центре внимания или нет, нам больше нечего скрывать. — Благодарность наполняет меня и почти сдавливает горло. Теперь расскажи мне, что с преследователем. Ты упоминал что-то о риске для тебя, а не для неё? И брат, который присматривал бы за вами, пока твоя голова витает в розовых облаках. — Он ухмыляется и добавляет: — Рискну предположить, приятно, да?

— Придурок, — бормочу я, и его лающий смех побуждает меня посмеяться вместе с ним.

— Я позову Альфи, Гаррета, Кольта и Леджера и прослежу, чтобы эти ребята соблюдали распорядок дня и держались поблизости. Это обеспечивает угол безопасности.

— Только не Альфи, — ворчу я, заставляя его вопросительно приподнять бровь.

Ропер возвращается к нам в тот самый момент, когда я начинаю объяснять.

— Чуть ранее Альфи прервал нас. И упомянул о том, что Мюриэл можно делить и хотел бы посмотреть, как мы это трахаемся.

Ропер фыркает.

— Мисс Первоклассная и Знаменитая разозлилась, когда услышала это?

Со следующим вздохом я хватаю его за кожаную куртку и притягиваю ближе, чтобы прорычать убийственным тоном:

— Уважай мою женщину.

Он округляет глаза, затем вокруг них образуются морщинки, и говорит:

— Ещё один повержен. Молодец, брат. И тебе будет приятно узнать, что она уже запала в сердца наших женщин. В ту секунду, когда она переступила порог конюшни, раздались визги и объятия.

— Объятия? — спрашиваю я, и беспокойство наполняет грудь, когда я перевожу взгляд на конюшни.

— Расслабься, чувак. Я слышал, как она упомянула о личном пространстве и проблемах в ту секунду, когда замерла во время объятий. Но девочки поговорили, и я понятия не имею, как у них это получалось, но напряжение спало, да, и все улыбались, хихикали и болтали о нарывах, гное, личинках и других вещах, от которых у двух ветеринаров тоже мурашки по коже, когда они пытались успокоить её. И, как я уже сказал, с ними она чувствует себя как дома. Я наблюдал ещё несколько минут, но они полностью проигнорировали меня, поэтому я пошёл искать вас, ребята.

Я рассеянно киваю.

— Никакого Альфи, если только не на заднем плане, — заявляет Уэстон, возвращая нас к текущей дискуссии.

— През упомянул, что за ней охотится преследователь, создающий проблемы, у них есть подозреваемый? — спрашивает Ропер.

Я быстро качаю головой.

— Ник работает над этим.

— Полагаю, у тебя есть все данные? Принеси всё, что есть, позже в центр. Твоя женщина теперь находится под защитой клуба, это выходит за рамки услуги, которую ты оказываешь ФБР: теперь это дело клуба, — заявляет Уэстон, а Ропер кивает.

— Может, было бы хорошо, если бы она присутствовала на собрании. Я ещё не допрашивал её напрямую.

Ропер хихикает.

— Она здесь, сколько? Один день — и ты превращаешься в слабака?

Я низко рычу и делаю шаг вперёд.

Ропер отпрыгивает вне пределов досягаемости и поднимает руки вверх.

— Чувак, я собирался добавить, что мы с президентом вели себя так же. Успокойся. И ты должен привести её, чтобы мы все могли задавать вопросы и разбираться во всём, когда она ответит.

— Согласен. Напиши всем, встреча вечером в центре. Я хочу, чтобы все присутствовали, никаких оправданий, — ворчит Уэстон. — Увидимся позже, ребята, мне нужно проверить, как Лонгхорны.

— Ты берёшь байк? — интересуется Ропер.

— Да, легче, чем запрягать лошадь, потому что мне ещё нужно заскочить к Кольту, и убедиться, что он придёт на встречу.

Я киваю в ответ на слова Уэстона. Кольт чаще всего игнорирует телефон или оставляет его, где попало, поэтому звонить или писать бесполезно, лучше заскочить.

— Я сделаю так, что все остальные узнают о встрече. Ты идёшь к девочкам? Я присоединюсь, когда закончу, — говорит Ропер, хватая телефон и делая шаг в направлении главного здания.

— Увидимся позже, — ворчу я, и каждый из нас идёт в разных направлениях.