Мой босс - мой враг?

Глава 15 Тимур

В последние дни моя уравновешенная жизнь дала трещину, а судьба преподнесла много странных сюрпризов. Я не только встретил девушку, которую когда-то спас, но и, к своему удивлению, почти сразу узнал ее, назначил руководителем проекта, а сегодня до кучи выдержал бой от журналистов.

Совершенно непривычные для учредителя такой большой компании дела и поступки.

Добавила нервотрепки и Ирен, появившаяся неожиданно на конференции. Я сидел и медленно сходил с ума от яда, переполнявшего голову и душу. Не ожидал от человека, которого знаю много лет, такой подставы.

Как только заканчивается конференция, пулей вылетаю из зала, чтобы догнать Ирен, и едва не опаздываю. Вижу с крыльца, как она садится в машину, и бросаюсь наперерез, расставив руки. Вот подивятся охранники, заметив в мониторы босса под колёсами авто!

Ауди подруги виляет несколько раз, пытаясь объехать меня, но я так просто не сдаюсь, а в гневе тем более.

— Не пущу! — шевелю губами. — Только через мой труп!

Визг тормозов, и машина останавливается у моих ног. Стекло медленно едет вниз, и показывается голова Ирен.

— Тимур, ты сошёл с ума? — набрасывается на меня она. — Зачем под колёса бросаешься?

Она не смотрит мне в глаза, ее взгляд все время убегает. «Ага! Чувствует кошка, чьё сало съела!» — хмыкаю удовлетворенно.

— Надо поговорить.

— Мне не надо.

— Хочу понять, что ты делала на конференции. Выходи.

— Я тороплюсь.

— Я тоже. Выходи.

— Пропусти! — упрямится она. — Иначе по газону поеду.

— Попробуй. Везде камеры. Хочешь привлечь внимание охраны?

— Ну, Тим…

— Не «тимкай», я не отстану.

Неожиданно для Ирен огибаю машину и, пока она не спохватилась, дергаю ручку двери, проскальзываю на пассажирское сиденье.

— Что ты делаешь? — подруга вжимается в спинку кресла.

— А ты? Хочешь сорвать мне проект?

И тут Ирен поворачивается лицом. Ее глаза сужены, и в щелках мерцают злые огоньки, губы сжаты так плотно, что теряется цвет помады. Я редко вижу свою девушку в таком состоянии, но внезапно понимаю, почему подчиненные ее отдела называют Ирен Мегерой.

— Кто эта девица? — в лоб спрашивает она.

— Моя сотрудница. Нанял специально для этой работы.

— Откуда она? Я узнавала, о ней никто не знает. А в твоей области все таланты наперечет.

— Какая тебе разница? Что за глупые вопросы?

— Ты с ней спишь? — Ирен резко наклоняется и принюхивается. — Точно спишь! Чую незнакомый парфюм. Дешевка…

— Кто? Я?

— Туалетная вода.

— Всегда ею пользуюсь. Или ты только что заметила?

— У тебя была другая.

— Та нравилась тебе, а я терпел. Больше не намерен.

— Ах, вот как?

— Слушай, Иришка, ты чего взъелась? — предлагаю мировую: негоже ссориться на глазах у камер, зрителей сейчас слишком много, так и вижу, как они прилипли к дисплеям.

— На себя посмотри! — огрызается она. — Рядом с этой деревенщиной ты как петух распускал хвост.

— Ага, понятно, откуда ветер дует. Ревностью попахивает. И почему? Сама предлагала свободные отношения, а как увидела рядом со мной незнакомую девушку, задёргалась?

— Ты о чем? Какая ревность? К кому? К этой… монашке?

— Женя не монашка! — сердито брякаю я и тут же понимаю: зря!

Но Ирен уже закусывает удила, как строптивая лошадь. Ее взрывной характер выплескивает на меня все негодование, накопившееся за час конференции.

— Я передумала. Никаких свободных отношений! Хочу быть только с тобой. Сделай мне предложение.

Подушечками пальцев она гладит меня по щеке, потом нежно целует в губы. Я отстраняюсь и оглядываюсь: босс, целующийся на стоянке компании, — объект для злых языков. Но Ирен с яростной силой сжимает щёки и впивается в мои губы так, словно хочет откусить их. Пытаюсь убрать голову — не выходит. Хватка просто железная. Тогда отталкиваю Ирен, но она вцепляется в нижнюю губу зубами и больно прикусывает ее.

— Идиотка, отпусти! — мычу я, взвывая от боли.

Ирен со смешком откидывается на спинку сиденья и медленно вытирает свой рот тыльной стороной ладони. На коже остаётся кровавый след.

— Какая муха тебя ужалила? — ору я, языком проверяя повреждения.

С трудом сдерживаюсь, чтобы не ударить. Останавливает только то, что не смогу рассчитать силу, и простой толчок Ирен превратит потом в избиение младенцев, а отомстит на странице журнала уже моей компании.

— Пометила своего мужчину, — торжествующе хохочет она. — Чтобы ни одна тварь не приближалась на расстоянии десяти метров.

— Балда! Синяк же будет! Перед сотрудниками стыдно.

— Вот и отлично! А за балду и идиотку ответишь! — заметив мой свирепый взгляд, она тут же поправляется: — Да не волнуйся ты так, Тим! Ничего плохого не напишу о твоём проекте. Но фото этой девицы у меня в статье не появится! Так и знай!

— Вот и договорились!

— Выходи!

— Дура ревнивая! — ворчу по дороге в офис, стараясь проскочить мимо ресепшн незамеченным.

Остатки дня занимаюсь бумагами. Но Ирен добилась своего: губа опухла и к вечеру стала похожей на толстый блин. Из офиса выбираюсь затемно, боясь с кем-нибудь встретиться. Дома прикладываю лёд и… проклятие! делаю ещё хуже: получаю легкое обморожение. Теперь на губе надулся ещё и пузырь.

С тоской разглядываю физиономию в зеркале и киплю от злости. Живо представляю лица коллег, и из горла вырывается стон:

— Ну, Ирка! Ну стерва! Покажись мне только на глаза!

Так и слышу завтрашние возгласы за спиной:

— Красавчик!

— Звезда страстного поцелуя!

— Жертва любовной пытки!

Бросаюсь к смартфону, но Ирен, нутром чувствуя, как кошка, мое настроение, не отвечает на звонки и не показывается сама. Набираю номер редакции. Звонкий женский голос отвечает:

— Ирина Владимировна на корпоративном ужине за городом.

Утром встаю с больной головой и от этого ещё больше злой, тащусь на работу, нацепив на лицо маску. Но в офисе собираюсь: сотрудники не виноваты, что моя личная жизнь тоже трещит по швам.

— Тимур Антонович, что с вашим лицом? — восклицает Оля, заметив меня издалека.

— Бандитская пуля прилетела, — мрачно отшучиваюсь и бочком, бочком пробираюсь к турникетам.

— Откуда?

— Оля, все нормально, обычный герпес. Смотри? — берусь за петельку.

— Н-нет! Б-р-р! Ужасно! Выздоравливайте, — морщится Оля. — О, а вот и наша звезда-однодневка появилась. Опаздывает девушка.

Оглядываюсь: в холл входит Женя, но не одна: под руку ее ведёт ослепительно красивая девушка с рыжими волосами. Боковым зрением вижу, как Оля вытаскивает зеркало, и усмехаюсь: совершенно не терпит соперничества в красоте. Как бы мне ни хочется спрятаться, но приходится держать марку босса, даже с таким растерзанным лицом, поэтому окликаю Женю:

— Евгения Михайловна, я вас жду.

И тут же понимаю: ошибка!

— Тимур Антонович, — зовет меня музыкальным голосом красавица. — Можно вас на минуточку?

Обреченно тащусь навстречу подругам и вижу, как расширяются от удивления глаза девушек.

Вот черт! Проклятое невезение просто преследует меня! Нужно было проскочить в лифт и запереться в кабинете, а не освещать синим блином дорогу юным леди. И как понять выверты судьбы? Как только встречаюсь с Женей, сразу попадаю в неприятности.

— Что с вами? — шепчет испуганно Женя.

— Бандитская пуля, — не отступаю от легенды. — Herpesvirus hominis по-латыни, в простонародье — простуда на губах.

— Спасибо за исчерпывающий ответ. Чувствуется, вы много об этом знаете, — улыбается Женя.

— Не бойтесь, не заразно, — с облегчением улыбаюсь я и натягиваю маску. — Это на всякий случай.

— Ха, насмешили! — прыскает в ладонь рыжая красотка, до этой минуты пристально разглядывавшая меня. Она поворачивается к Жене и говорит уже ей: — Твой спаситель тот ещё Дон Жуан. Держись от него подальше.

— Лина, как ты можешь?

— Девушка, кто давал вам право судить незнакомых людей? — свирепею я. — Оля, вызови охрану!

— Линка, что ты делаешь? Уходи! — чуть не плачет Женя и тянет подругу к выходу.

Но подружка ее не слушает.

— Ой, да ладно вам! Поиграли в героя и буде! Я таких, как вы, насквозь вижу. Ночью в койке с одной кувыркались, а утром к другой подкатываете. Признавайтесь, кто вас так страстно поцеловал? Надеюсь, не актив?

От удивления теряю дар речи. О чем это она? И тут же соображаю: принимает меня за гея? Совсем дура?

«Ну, Ирка, ну стерва! — злость разрывает меня изнутри. — Я с тобой ещё разберусь!»

— Вы нормальная? Откуда такие выводы?

— От Женьки, — она смотрит на неё и подмигивает.

— Когда я тебе такое говорила? — теряется та.

— Не смущайся, ты у нас как лакмусовая бумажка, всех мужиков на вшивость проверяешь, — заливисто смеётся красотка, а у меня от ее голоса мороз бежит по спине. — Если козел, мгновенно хлоп — и в обморок. А при вас, Тимур, не знаю, как вас там по батюшке, стоит и дышит спокойно. Вывод простой: вы для неё неопасны. Значит — голубенький до синевы.

— Да ты… террорист в юбке! — цежу сквозь зубы я, сжимая кулаки. — Вон из моей…

Договорить мне не удаётся: подбегают охранники.

Тимур Антонович, что случилось?

— Уберите… эту…

Здоровенные парни становятся по бокам красотки. Бедная Женя не знает, куда спрятаться от стыда за подругу, а той все трын-трава.

— Мальчики, давно у меня такого знатного эскорта не было, — хватает она секьюрити под руки и тянет к выходу. По дороге оглядывается и подмигивает Жене: — Держись подружка, все будет хорошо!

— Серова, за мной! — приказываю сотруднице и иду к турникету.

Хватит, развлёк народ в холле по полной программе, пора приступать к обязанностям.

— Тимур Антонович, извините за Линку, — бормочет сзади Женя. — Она хорошая девчонка и очень преданная подруга. Боится за меня, защищает, потому и переходит границы дозволенного.

Я не отвечаю, молча нажимаю на кнопку вызова кабины. В душе бушует ураган из эмоций, а в голове буря невысказанный слов. Женя, опустив голову, плетется к соседнему лифту. Несусь на перехват и цепляю ее за рукав футболки, трикотажная ткань трещит.

— Вы что делаете? — испуганно вскрикивает девушка.

— Поедешь со мной. И прекращай «выкать», мы знакомы уже пять лет.

— Отпусти. Сам говорил, что эта кабина для высокого начальства.

— А ты сейчас, кто?

Она непонимающе смотрит на меня, и вдруг озарение мелькает в глазах.

— А-а-а…

— Б-э-э-э. Поехали!

Тяну ее внутрь прибывшей кабины. Женя вырывается и забивается в дальний угол.

— Не бойся ты меня! Не съем!

— Я и не боюсь.

— Даже так?

Быстро делаю шаг вперед и нависаю над ней. Женя сжимается и приседает, пытаясь поднырнуть под мой локоть, но я перехватываю ее. Теперь мы стоим близко... слишком близко...

Как тогда…

Адреналин мощной волной бьет в голову, бежит по крови и обдаёт все тело жаром. Кабина вдруг исчезает, и кажется, что мы с моей жертвой висим в пространстве.

Только я и она.

Вдвоём.

Глаза в глаза. Бешено бьющееся сердце к сердцу.

И больше никого.

Я беру Женю за талию и притягиваю к себе, а потом резко поднимаю. Она вскрикивает, но охватывает ногами мой торс. Ее руки оплетают шею, пальцы шевелят волосы.

Это какое-то наваждение. Мы словно возвращаемся в ту ночь, шаг за шагом.

— Держи меня крепче, — шепчу ей в ухо и чувствую, как хватка становится жёстче. Ее дыхание вырывается из полуоткрытого рта с шумом, веки опущены, а ресницы отбрасывают тень на пылающие щеки.

Дьявол! Она так прекрасна!

И я срываюсь, теряю контроль над собой и ситуацией.

Ладонью провожу по упругой попе и ныряю под футболку. Кончики пальцев от прикосновения к горячей коже покалывает, эти иголки бегут по всему телу, будоражат, взрывают, туманят мозги, и я сам вспыхиваю, как спичка.

Что творится со мной? Просто сумасшествие! Голова идёт кругом, а вздёрнутая губа так и манит, так и зовёт…

Японский бог! Так хочется попробовать ее на вкус! Даже раздутый блин сводит судорогой.

Наклоняюсь…

— Босс, босс! Тимур Антонович!

Голос за спиной раздается, как молоток судьи по тупой башке преступника.

Магия исчезает, реальность яростно врывается в наш пылающий мирок. Женя взвизгивает, отпускает руки и чуть не падает на пол. Я разворачиваюсь, пряча ее за широкой спиной, она впивается в футболку пальцами, натягивая и скручивая ее в жгут.

— Прости, так вышло...

Мы по-прежнему стоим в лифте, но его двери распахнуты, а по ту сторону кабины — люди. Славка нервно поправляет очки, Вениамин отводит шальные глаза и едва сдерживает улыбку, их помощники смущенно переглядываются.

Вот попал! Из огня да в полымя!

— В чем дело? — рявкаю раздраженно.

— Вы приехали на седьмой этаж, — Славка снимает очки и протирает их краем футболки.

— Да. Сюда и планировал. Что дальше?

— Выходите, хм, — он откашливается, — лифт дальше не идет. И… дама тоже.

— Подождите следующий или отправляйтесь к соседнему! — приказываю коллегам и нажимаю на кнопку, отправляя кабину вниз.

Двери съезжаются, мы остаёмся одни, но напряжение висит в воздухе такое, хоть ножом его режь. Поворачиваюсь к Жене. Ее трясёт крупной дрожью, даже зубы щёлкают друг о друга. По щекам катятся слёзы. Она в паническом смятении.

Понимаю, девчонка не знает, как понять себя и то, что только что произошло, как реагировать.

— Успокойся, — наклоняюсь к ней, но она отшатывается и с размаху впечатывается в стену. — Убьёшься, дурочка! — протягиваю руку, чтобы погладить раненое плечо, но, поймав взгляд загнанного в клетку зверька, опускаю. — Тебя же никто не видел. Успокойся!

— Отодвинься. Пожалуйста…

Делаю шаг назад.

— Видишь, я далеко. Не бойся. Сам не знаю, как это случилось. Прости. Отнесись к ситуации как к легкому приключению.

— Н-не м-могу, — заикается она. — Люди...

— Плевать на них! Слышишь? Они видели меня и твои ноги в джинсах. При всем желании невозможно успеть перепихнуться, пока лифт поднимается. Ну... не скорострел я, что поделаешь, — виновато улыбаюсь.

— О Боже! О Боже! Какой кошмар! Я немедленно увольняюсь!

И такой ужас в ее глазах, что становится стыдно: хотел пошутить, разрядить обстановку, а вышло только хуже.

Женя трясёт головой, волосы выбиваются из прически, пальцы дергаются, чтобы их заправить ей за ухо, но держу себя в руках и слежу за мельканием этажей. Как только кабина останавливается, снова жму на кнопку: нам нужно договорить.

— Женя, посмотри на меня! — уговариваю ее. — Женя!

— Н-не могу! Тимур Антонович, не могу!

— Что происходит между двумя людьми — святое. Этого не надо стесняться. И потом, мы с тобой пережили такой кошмар, что по сравнению с ним это происшествие — невинное развлечение.

Осторожно беру ее за руку, она выдёргивает пальцы. Тогда сжимаю подбородок и поднимаю ее голову, заглядываю в глаза. Она наконец-то взмахивает ресницами с капельками застывших слез и бросает мимолетный взгляд на меня.

— Отпусти немедленно! Сейчас как двину!

— Вот! Теперь ты та смелая девчонка, которая бросилась с кирпичом на банду отморозков.

— Но не использовала его, — тихо продолжает мою мысль она.

— Главное, намерение, — улыбаюсь в тридцать два зуба и выдыхаю: кризис миновал. — Выходи первой, я — на другом этаже.

Кабина останавливается, и Женя бочком протискивается мимо меня к выходу. Уже стоя в коридоре, она говорит:

— И ты не гей…

— А ты сомневалась? — смеюсь уже в голос я. — Это хорошо или плохо?

Но девушка исчезает из поля зрения, не дав ответа.