Мой Истинный Альфа (СИ)

Глава 25. Маша

Я то просыпалась, то снова ускользала в сон. Хотя и те редкие моменты прояснений, которые случались, трудно было назвать сознательными. Словно бы я плавала в бабушкином густом киселе — не тонула, но и выплыть никак не могла. Воздуха постоянно не хватало.

— Ну, тихо-тихо… — отдалось в моих ушах густым раскатистым эхо. — Я тебя приподниму. Ты должна выпить отвар.

Нос обожгло неприятным, горьким запахом. Он него даже глаза заслезились.

— Давай. Пей всё.

— Фу… — простонала я. — Мерзость какая…

— Не капризничай, — отчитал меня Сава.

Мне припомнилось, что он вроде назвал какое-то другое своё имя, но я забыла.

— Ты меня что, отравить решил?.. — кое-как я разлепила ресницы и потёрла отяжелевшие веки.

Зрение расплывалось, но я всё-таки увидела перед собой кружку, которая и издавала то самое едкое зловоние.

— Слишком сложный способ убийства для такой букашки, как ты. Пей.

Вот же гад разноглазый! Я выхватила у Савы кружку, намереваясь немедленно плеснуть всё содержимое ему в харю. Но передумала, а то бы он и правда решил меня тут кокнуть.

— Ну, как? — осведомился Сава с такой ехидной мордой, что стало сразу понятно — он в курсе, какую отвратную штуку мне подсунул.

— Это болотная жижа?

— Угу. Вместе с варёными мухоморами и жабами.

— Даже жабы на вкус приятнее, чем общение с тобой, — я сделала пару глотков, чуть не выплюнула всё обратно, затем почти свыклась с гадким варевом и допила до дна. — А галлюцинации скоро начнутся?

Сава потрогал мой лоб ладонью, а потом совершенно внезапно схватил за волосы, я даже вскрикнуть не успела, и… припал губами к коже над переносицей. Я замерла, ощутив его колючую щетину и горячее дыхание на своём лице.

И только мне взбрело в голову начать возмущаться, Сава тут же отпустил меня.

— Если не удастся сбить температуру, то галлюцинации не за горами, — проворчал он. — А нам надо уходить.

— Куда? — слабо переспросила я, вновь укладываясь на свёрток из каких-то тряпиц, который служил мне подушкой.

Видимо, пока я валялась в отключке, Сава позаботился о том, чтобы обустроить мне постель. Над печкой были развешаны мои вещи и обувь. А ещё я помню, что он меня кормил супом и, кажется, растирал ноги.

— Хоть куда-нибудь, — Сава забрал у меня кружку и отошёл к горящему очагу. — Если засидимся на одном месте, нас быстро найдут.

— Как?..

— По запаху, конечно.

Я представила себе погоню, в которой наверняка будут участвовать те самые монстры, которых я видела ушедшей ночью. Значит, они как собаки ориентируются по запаху.

— Тогда почему нас ещё не нашли?

Сава хмыкнул:

— Потому что я применил обманки. Они оборвали наш след.

— Ну, значит, нам нечего бояться…

— Рано или поздно Белые станут обшаривать всё Приграничье. Если уже не начали. А в непосредственной близости никакие обманки уже не сработают. Они хорошо запутывают след, но на расстоянии в километр или даже больше волколаки нас учуют. На этом доме есть защита, но она не выдержит натиска, и мы окажемся в ловушке.

Звучало откровенно страшно, несмотря на полнейшую нереальность происходящего. Волколаки… Великий Голод… Какие-то волшебные штуки…

Взрослый мужик, который лакал заячью кровь прямо у меня на глазах…

Бр-р-р…

Но, вопреки огромному желанию принять эту действительность за игры воображения, мне верилось в неё куда проще, чем в те подозрительные происшествие, которые преследовали меня накануне. Тогда казалось, я схожу с ума. Сейчас же я твёрдо знала, что нахожусь в полном здравии. Конечно, не считая дурацкой простуды, как назло, одолевшей меня.

Видимо, чтобы я надолго не забывала о своей болячке, в носу начало щекотать. И я смачно так чихнула, аж глаза чуть не вывалились. А потом ещё раз чихнула. И ещё. И ещё…

Чихательный марафон продолжался, наверное, целую вечность. Сава за это время ни слова не произнёс. Начихавшись до посинения, я повернулась к нему.

— Обычно в таких случаях люди говорят: «Будь здорова».

— Да? И что? Очень помогает?

— Ненавижу тебя… — промычала я, размазывая по лицу сопли.

В этот момент Сава протянул мне какую-то тряпку, и я догадалась, на что он намекает.

— Спасибо, — я скорее ругнулась, чем поблагодарила, и стала прочищать нос. — Так куда мы в итоге пойдём?

— Попробуем прорваться на восток. Там есть леса, где нас вряд ли кто-то найдёт. Вот только в таком состоянии… — он критически осмотрел мой внешний вид. — Ты и впрямь помереть можешь в дикой местности.

— Я и не собираюсь жить в лесу. Это уж слишком, — я заныла, чувствуя себя совершенно беспомощной.

К тому же меня начинало как-то по-особенному лихо трясти. Аж зубы стали легонько клацать друг об друга.

Сава пригляделся к моей трясучке и, кажется, обрадовался.

— Что со мной?..

— Отвар подействовал. Ложись, — он опрокинул меня обратно на кровать и стал со всех краёв подтыкать под меня импровизированное одеяло. — Сейчас должна упасть температура, и ты сможешь идти.

— Я не смогу… — пробормотала я. — Мне так холодно… Теперь я точно умираю. Ты меня всё-таки отравил…

— Хватит выдумывать, — ответил Сава с угрозой. — Думаешь, меня очень развлекает возиться с тобой?

Я уже была не в состоянии что-то ответить. Страшная лихорадка пробивала разрядами по всему телу. Каждая моя клеточка дрожала неконтролируемо. Суставы выкручивало наизнанку. Из меня словно какой-то демон вылезал, как в фильме про экзорцизм.

Тем не менее, я разглядела, что Сава принялся раздеваться. Нет, я серьёзно! Он стал снимать портки прямо у меня на глазах!

— Ты чего делаешь?.. — перепугалась я, хотя ещё больше засмущалась.

Теоретически я представляла, как выглядит голый мужчина. Но на практике лицезреть пока ещё не доводилась. И как-то иначе я себе представляла свой феерический «первый раз». Да и уж точно не с таким пенсионером, как Савелий.

— Подвинься, — потребовал он.

— М..мож, не надо? Я чё-то не настроена пока…

— Подвинься, говорю.

Он снова распаковал кокон, который так тщательно выстраивал, и полез ко мне. Двигалась я с большим трудом, поскольку почти не контролировала движения конечностей. Поэтому Сава в буквальном смысле сгрёб меня в охапку, практически взял в плен. При всё желании я бы не смогла вырваться. И теперь лежала, как мышка в ожидании, что же он будет делать со мной дальше.

Конечно же, было страшно. А кому бы не было?

Но дело в том, что дальше… Как бы это сказать?.. Дальше вообще ничего не было. Мы просто лежали в обнимку. И всё.

Зато уже через пару минут я прекратила дрожать. А вскоре даже могла членораздельно говорить. Кроме того, я перестала ощущать жуткий холод, согрелась и лишь затем поняла, что отныне мне очень-очень-очень жарко. Сава, обнимавший меня, был словно раскалённый утюг — горячий-прегорячий.

— Эй! — встрепенулась я. — А у тебя самого температуры нет случайно?

— Нет, — проворчал он с усмешкой. — У волколаков выше температура тела, чем у людей.

— А вам бывает холодно?

— Бывает, конечно.

— А больно?

— Хочешь мне больно сделать?

— Просто спросила, — фыркнула я. — Уже спросить ничего нельзя…

Наконец, мне удалось полностью расслабиться, и я уткнулась носом в шею Савы. Он вроде не возражал.

От него странно пахло. Наверное, как от псины, правда, я особо не нюхала собак. Но его запах, на удивление, не раздражал. Тяжелый и густой, он напоминал о лесных деревьях и каменистых склонах гор — что-то такое дикое и очень насыщенное, отчего в груди непременно начинает трепетать.

— У тебя ведь день рождения на будущей неделе? — неожиданно спросил Сава.

Я не удержалась от смешка:

— Ага. Хочешь мне подарок сделать?

— Я тебе уже много подарков сделал. Даже чересчур много для малознакомой девчонки.

Честно, меня это обидело. Я постаралась не подавать виду, но не уверена, что получилось.

— Я не просила меня спасать. И вообще… Я до сих пор не знаю, кто ты и чего от меня хочешь.

— А что ты хочешь обо мне узнать? — удивительно спокойно, без сарказма спросил Сава.

— Ну, хотя бы сколько тебе лет.

— Девяносто два.

— Сколько?! — я чуть не выпрыгнула из кровати, но потом смекнула, что это очередная дебильная шутка, и принялась хохотать.

Угорала я от души, прямо-таки заливалась со смеху. Но Сава даже не улыбнулся. Хотя я уже подозревала, что он вообще вряд ли умеет это делать.

— Тебе, кажется, полегчало?

Я кое-как прекратила ржать.

— Ты знаешь, да, — я уняла эмоции и снова задала тот же вопрос: —Слушай, ну, серьёзно — сколько тебе лет?

Он посмотрел на меня будто бы с жалостью:

— Я уже ответил — девяносто два.

— Ну, хорош заливать, — я попробовала натянуть улыбку, но в этот раз почему-то не получилось. — Хочешь сказать, что не шутишь?

Сава промолчал. А у меня голова пошла кругом.

— Да не может этого быть… Как так?!

— Это единственное, что тебя удивляет?

Пожалуй, в этом Сава был прав. Что бы он мне ни рассказывал, любого нормального человека ввело бы в шок. Но сообщение о его возрасте гораздо труднее укладывалось в сознание, чем даже то, что этот человек — не человек вовсе.

— То есть тебе реально девяноста два года? Ты же… Ты же… в дедушки… даже прадедушки мне годишься!

Сава устало вздохнул:

— Я не виноват, что ваш вид настолько слабо живуч.

— А сколько живёте вы?

— По-разному. От многих факторов зависит. В основном генетических. Чистокровные обычно живут меньше, полукровки — дольше.

— То есть как? Типа, когда из разных кланов папа и мама?

— Да, так тоже бывает.

— А ещё как бывает?

— По-разному, — Саву в очередной раз разозлило моё любопытство. — Некоторые волколаки жили до двухсот пятидесяти лет.

— Ого!.. Но, блин… Ты, конечно, старый, но в целом не очень смахиваешь на дедулю, — я снова не сдержалась и захихикала. — Хорошо сохранился.

— Мы стареем медленнее, чем люди. Даже наши старики обычно выглядят, на ваш взгляд, не старше пятидесяти-шестидесяти лет. Но у нас мало стариков.

— Почему?

— Потому что, как и люди, к старости мы слабеем. И война не пощадила в первую очередь старшее поколение.

— Война?.. — от этого слова по спине забегали мурашки. — А давно она была?

— Она никогда и не прекращалась. Сейчас она тоже идёт, только расстановка сил резко переменилась.

Я почувствовала, как за моей спиной сжались кулаки Савы. Наверное, ему был неприятен разговор, но ведь мне как-то нужно было входить в курс дела, раз уж я оказалась посреди поля боя на войне, о которой я не имела ни малейшего представления.

— Расскажи мне об этом, — тихо попросила я. — Пожалуйста.

— Это… это слишком долго.

— Ну, хоть чуть-чуть. Хоть в общих чертах. Получается, Белые воевали против Чёрных?

— Не совсем, — Сава вновь тяжело вздохнул. — Кланов было больше. Все воевали со всеми. Иногда происходило, так скажем, «водопойное перемирие», но обычно ненадолго.

— А почему вы воевали?

— За территорию, разумеется. Последние года снова установился условный мир. Столичная Вотчина была поделена между тремя Кланами — Белых, Чёрных и Серых. Серые были самыми сильными и многочисленными. Но затем они потеряли своего Альфу. Для любого Клана это большая утрата — остаться без вожака. Если нет лидера, остальные становятся очень уязвимы. Так и получилось, что самый могущественный Клан Серых фактически перестал существовать. Часть переметнулась к нам, часть ушла к Белым, другие либо погибли, либо разбежались по лесам.

— А что случилось с твоим Кланом Чёрных?

Прикрыв глаза, Сава надолго замолчал.

Мне стало его немного жалко. Или даже много. Я ведь тоже потеряла семью. А если я хоть что-то начала понимать в этом волколачьем мире, то Клан для волколака — всё равно, что семья. Одному в любом случае совсем нездорово.

— Ладно, — я обняла Саву посильнее, — потом об этом поговорим. Ты такой тёплый… А когда ты волколак, а не человек…

— Я — всегда волколак, — прорычал Сава недовольно.

— Ну, ты ж понял, о чём я. Вот когда ты в другой шкуре, назовём это так, ты всё по-другому чувствуешь и видишь?

— Конечно. Память и сознание сохраняются, но инстинкты работают по-другому.

— Как, например?

— Например, если бы прошлой ночью я смог до тебя добраться в самый пик голода, то съел бы тебя.

Я отпрянула в испуге. А Сава вдруг… рассмеялся.

— Тьфу ты! Дурак! — но тут и мне смешно стало.

Кажется, я начала понимать этот странный юмор, в котором кто-нибудь кого-нибудь обязательно жрёт с голоду.

— Всё-таки у вас такой жестокий мир… — проговорила я, наконец, совладав со смехом.

— Не более жестокий, чем мир людей. Наши расы намного больше схожи, чем кажется на первый взгляд.

— Ну, не скажи! — принялась я спорить. — Люди помогают друг другу. Иногда.

— Люди — иногда. А волколаки из одного Клана — всегда помогают друг другу. Мы даже слышим мысли собратьев. У нас становится как бы такое общее клановое сознание. Потому практически не случается интриг, сплетен и всего остального, что нормально в человеческом мире.

От обиды за такое мнение о людях я надулась и замолчала.

Возможно, Сава понял, что его слова неприятно задели меня, и заглянул мне в глаза.

— Я не сказал, что люди плохие, — произнёс он без обычной едкости.

— Угу. Мы же всего-навсего — ваш корм, — не желая мириться, я отвернулась.

— Обычная пищевая цепочка, — сказал Сава и притянул моё лицо обратно за подбородок. — Это законы природы.

— Так может, ты просто решил держать меня здесь про запас? — вскинулась я. — Как консервы — на чёрный день? Люди ведь держат поросят, а потом делают из них колбасу.

— Видишь, — проговорил Сава вкрадчиво, — люди ещё более жестоки. Сначала приласкают, а потом отправят на убой.

— А ты, значит, не такой?

— По крайней мере, тебе я ничего плохого не сделаю. Никогда.

— Никогда?..

— Никогда.

— Почему?..

Мы разговаривали уже почти шёпотом. А наши лица находились в каких-то миллиметрах друг от друга. Я совсем успокоилась. И обида, и раздражение, и все прочие нехорошие чувства покинули меня. Откуда-то я знала, что Сава не врёт. И даже объяснений мне, в общем-то, никаких не требовалось. Если он сказал, что не причинит мне зла, значит, так и есть.

— Потому что… — выронил он и увёл своё странный взгляд, пугавший меня вначале, но теперь ставший даже отчасти приятным.

Однако договаривать Сава не стал. Через секунду он вылетел из кровати и ринулся к двери.

— Что происходит?! — переполошилась я, не понимая, мне тоже надо куда-то бежать или лучше лежать неподвижно.

— Кто-то приближается, — бросил он на ходу.

А в следующий момент я впервые воочию увидела, как это происходит: как вроде бы обычный человек за какой-то миг превращается в зверскую машину для убийств.